Шекспир Уильям. Венецианский купец (перевод П.Вейнберга)

Любезнейших приветствий и подарки
Богатые. Я никогда еще
Столь милого гонца любви не видел.
Апрельский день ни разу на земле
Не возвещал так чудно приближенья
Роскошнейшего лета, как теперь
Нам возвестил прекрасный этот вестник
Прибытье господина своего.

Порция

Пожалуйста, довольно! Расточаешь
На похвалы ему ты ум такой
Не будничный, что я почти боюсь,
Чтоб не сказал ты скоро, что тебе
Он родственник. Пойдем, пойдем, Нерисса.
Мне хочется увидеть поскорей
Столь быстрого гонца от Купидона,
Который, слышу я, любезен так и мил!..

Нерисса

Дай Бог, сударыня, чтоб то Бассаньо был!

Уходят.


Действие III

Сцена первая

Венеция. Улица.
Входят Соланио и Саларино.

Соланио

Ну, что нового на Риальто?

Саларино

Да все по-прежнему ходит слух, что корабль Антонио с богатым грузом
погиб в проливе Гудвинском - так, кажется, он называется*. Это очень опасное
место, в котором похоронен уже не один корабль. Так вот какая новость, если
только кумушка-молва - честная женщина

Соланио

Я хотел бы, чтоб в этом случае она лгала хуже всех кумушек, какие
только грызут пряники или хотят уверить своих соседей, что они оплакивают
смерть третьего мужа. Но на этот раз несомненно, говоря без всяких обиняков
и не загораживая ничем прямую дорогу рассказа, несомненно, что добрый
Антонио, честный Антонио... О, я не могу найти похвалы, которая была бы
достойна находиться рядом с его именем.

Саларино

Ну договаривай наконец, что ты хотел сказать.

Соланио

Что ты говоришь? Ну, в конце концов, Антонио лишился корабля.

Саларино

Дай Бог, чтоб это было последней из его потерь!

Соланио

Скажу скорее "аминь", чтоб черт не успел встать поперек моей молитвы,
потому что вон он идет в образе жида.

Входит Шейлок.

Соланио

Что скажешь, Шейлок? Какие новости в купеческом мире?

Шейлок

Вы знаете - и притом лучше всякого и лучше всех вместе, что дочь моя
убежала.

Саларино

Это совершенно справедливо. Я знаю даже, какой портной шил крылья, на
которых она улетела.

Соланио

А Шейлок знал, что птичка совсем уже оперилась, а в эту пору все птички
вылетают из гнездышек: уж такова их натура.

Шейлок

За это она проклята.

Саларино

Конечно - если судить ее будет черт.

Шейлок

Моя собственная плоть и кровь взбунтовались!

Соланио

Ах, старая падаль! И смеет она бунтоваться в твои года.

Шейлок

Я называю мою дочь моею плотью и кровью.

Саларино

Между твоей плотью и ее плотью больше разницы, чем между черным деревом
и слоновой костью; между твоею кровью и ее кровью больше разницы, чем между
красным вином и рейнвейном. Но скажи нам, не знаешь ли ты: потерял
что-нибудь Антонио на море или нет?

Шейлок

Вот для меня еще одно скверное дело! Банкрот и тот, который едва смеет
показаться на Риальто, нищий, который обыкновенно так гордо расхаживал по
площади... Ну, пусть он не забудет своего векселя! Он всегда называл меня
ростовщиком, так пусть не забудет своего векселя! Он всегда давал взаймы
деньги из христианского человеколюбия - пусть же не забудет своего векселя!

Саларино

Я уверен, что если он просрочит, то ты не потребуешь его мяса. На что
оно годно?

Шейлок

Для приманки рыбы. Если оно не насытит никого, то насытит мое мщение.
Он ругался со мной и принес мне убытку на полмиллиона; он смеялся над моими
потерями, над моими заработками, ругал мой народ, мешал моим торговым делам,
охлаждал моих друзей, разгорячал моих врагов - и все это за что? За то, что
я жид. Да разве у жида нет глаз? Разве у жида нет рук, органов, членов,
чувств, привязанностей, страстей? Разве он не ест ту же пищу, что и
христианин? Разве он ранит себя не тем же оружием и подвержен не тем же
болезням? Лечится не теми же средствами? Согревается и мерзнет не тем же
летом и не тою же зимою? Когда вы нас колете, разве из нас не идет кровь?
Когда вы нас щекочете, разве мы не смеемся? Когда вы нас отравляете, разве
мы не умираем, а когда вы нас оскорбляете, почему бы нам не хотеть ответить
вам? Если мы похожи на вас во всем остальном, то хотим быть похожи и в этом.
Когда жид обидит христианина, к чему прибегает христианское смирение? К
мщению. Когда христианин обидит жида, к чему должно, по вашему примеру,
прибегнуть его терпение? Ну, тоже к мщенью. Гнусности, которым вы меня
учите, я применяю к делу - и кажется мне, что я превзойду своих учителей.

Входит слуга.

Слуга

Синьоры, мой господин Антонио теперь дома и желает поговорить с вами
обоими.

Саларино

Мы сами везде искали его.

Входит Тубал.

Соланио

Вот еще один из их племени; третьего такого не найдешь - разве что сам
черт обратится в жида.

Саларино, Соланио и слуга уходят.

Шейлок

Ну, Тубал, какие новости из Генуи? Отыскал ты мою дочь?

Тубал

Я был во многих местах, где о ней говорили, но отыскать ее не мог.

Шейлок

Так, так, так, так! Пропал брильянт, за который я заплатил во
Франкфурте две тысячи дукатов. До этих пор проклятие не обрушивалось на наш
народ, и я не чувствовал его до этих пор. Две тысячи дукатов пропали - а
сколько еще драгоценных, драгоценных камней! Я хотел бы, чтоб моя дочь
лежала мертвая у моих ног, с драгоценными камнями в ушах, хотел бы, чтоб она
была похоронена у моих ног и чтоб дукаты лежали в ее гробу. Так ничего о них
не слышно? Да, ничего... И я еще не знаю, сколько истрачено на поиски.
Убыток за убытком! Вор унес столько-то, и столько-то стоит найти вора. И
никакого удовольствия, никакого мщения! Нет на земле несчастья кроме того,
которое обрушилось на мои плечи; нет вздохов кроме тех, которые вылетают из
моей груди; нет слез кроме тех, которые проливаю я!

Тубал

Нет, и у других людей бывают тяжкие несчастия. Антонио, как я слышал в
Генуе...

Шейлок

Что, что, что? Несчастье? Несчастье?

Тубал

Лишился корабля, который шел из Триполи.

Шейлок

Благодарю Создателя, благодарю Создателя! И это верно? Это верно?

Тубал

Мне сказали это некоторые из его матросов, которые спаслись от
кораблекрушения.

Шейлок

Благодарю тебя, добрый Тубал. Хорошая новость, хорошая новость! Где же
это? В Генуе?

Тубал

Твоя дочь, как я слыхал, истратила в Генуе в одну ночь восемьдесят
дукатов.

Шейлок

Ты вонзаешь в меня кинжал. Значит, я никогда уже не увижу моего золота.
Восемьдесят дукатов за один раз! Восемьдесят дукатов!

Тубал

Со мною вместе приехало в Венецию несколько кредиторов Антонио. Они
божатся, что ему непременно быть банкротом.

Шейлок

Мне это весьма приятно. Я буду мучить его, я буду терзать его. Мне это
весьма приятно.

Тубал

Один из них показал мне кольцо, которое твоя дочь отдала ему за
обезьяну.

Шейлок

Будь она проклята! Ты терзаешь меня, Тубал. Это моя бирюза. Мне
подарила ее Лия, когда я еще был холостой. Я не отдал бы этого кольца за
целый лес обезьян.

Тубал

Но Антонио разорен - это верно.

Шейлок

Да, это верно, это очень верно. Ступай, Тубал, найми мне судебного
пристава, договорились с ним на две недели вперед. Если Антонио просрочит, я
вырежу у него сердце. Не будет его в Венеции - никто не станет мешать моей
торговле. Ступай, Тубал, и потом приди ко мне в нашу синагогу. Ступай,
добрый Тубал. Итак - в нашей синагоге, Тубал.

Уходят.


Сцена вторая

Бельмонт. Комната в доме Порции.
Входят Бассанио, Порция, Грациано,
Нерисса и свита. Ящики не задернуты занавеской.

Порция

Я вас прошу, повремените лучше
И, прежде чем решиться, дайте дню
Иль двум пройти; ведь, если ошибетесь
Вы в выборе, я потеряю вас
Поэтому немного подождите.
Я слышу что-то - только не любовь -
Мне говорит, что я бы не хотела
Вас потерять, а знаете вы сами,
Что ненависть не может подавать
Такую мысль. Но для того, чтоб лучше
Меня понять могли вы, - хоть язык
У девушек один; их мысль, - охотно
Держала б вас я месяц или два
Здесь у себя пред тем, как вы рискнули б
Из-за меня. Могла бы я, тогда
Вас научить, как выбрать то, что надо;
Но клятву тем нарушила бы я,
А этого я ни за что на свете
Не сделаю. Итак, возможно вам
Не угадать. Но если так случится,
То грешное раскаянье в меня
Вселите вы - раскаянье, что клятву
Нарушить я не захотела. Ах,
Проклятие глазам чудесным вашим!
Они меня околдовали всю
И на две половины разделили:
Одна из них вам вся принадлежит,
Другая - вам - мне, я сказать хотела;
Но если мне, то также вам - и так
Вам все мое принадлежит. О, злая
Судьба, зачем преграду ставишь ты
Меж собственником и его правами?
Я ваша - да, но все-таки не вам
Принадлежу... Коль так судьбе угодно,
То в ад идет пускай она - не я.
Я говорю, однако, слишком много,
Но цель моя - чтоб время протянуть
Подолее и выбор ваш замедлить.

Бассанио

Нет, дайте мне скорее приступить
Мне это положенье - просто пытка.

Порция

Как, пытка? Ну, так повинитесь мне.
К своей любви какую примешали
Измену вы?

Бассанио

Измену лишь одну -
Ужасную измену недоверья,
Которая за обладанье тем,
Что я люблю, бояться: заставляет.
Такое ж отношенье и родство
Между моей любовью и изменой,
Как меж огнем и снегом.

Порция

Да, но вы
Мне, может быть, все это говорите,
Как человек, который может все
Под пыткою сказать.

Бассанио

Пообещайте
Мне только жизнь - и правду я скажу.

Порция

Ну, хорошо - скажите и живите.

Бассанио

Скажите и любите - в этом все
Признание мое. Какая пытка
Блаженная, когда палач мой
Подсказывает мне мои ответы,
Служащие к спасенью моему!
Ведите же меня скорее к счастью
И к ящикам.

Порция

Итак, вперед! В одном
Из этих трех я заперта, и если
Вы любите меня, то ящик тот
Отыщете. Нерисса, стань подальше
Со всеми остальными. Пусть оркестр
Гремит, меж тем как выбирать он будет;
Тогда, коли не угадает он,
Закончит так, как умирает лебедь -
При музыке; иль, чтоб сравнить верней,
Мои глаза ручьем обильным будут,
Где он найдет свой влажный смертный одр,
Но может он и выиграть. Тогда же
Чем будут звуки музыки? Тогда
Те звуки будут трубным ликованьем,
С которым верноподданный народ
Перед своим царем нововенчанным
Склоняется; то будет сладкий звук,
Что на заре нашептывает тихо
В слух жениха, и, оторвав от грез,
Зовет к налою брачному. Смотрите:
Вот он идет - хоть так же величаво,
Но с большею любовью, чем Алкид,
Когда из рук чудовища морского
Освободил он девственную дань,*
Заплаченную Троею скорбящей.
Я здесь стою, как жертва; там
Дарданянки испуганные смотрят,
Чем подвиг тот окончится. Иди,
Мой Геркулес! Ты не умрешь - и буду
Я тоже жить. Смотреть на битву мне страшней,
Чем для тебя - идти и принять в ней участье,

Бассанио начинает рассматривать ящики.
Музыка.

Свита
(поет)

О, скажи, где источник любви -
В голове или сердца в крови?
Как она рождается?
Чем она питается?
Отвечай, отвечай!
Родится в глубине очей -
И взгляды служат пищей ей,
И умирает в цвете дней,
Качаясь в люлечке своей.
Раздайся же повсюду звон!
Я начинаю: динь - динь - дон!

Все

Динь - динь - дон!

Бассанио

Итак, нельзя блестящую наружность
Всегда считать правдивою; весь мир
Вводим в обман наружным украшеньем.
В судилищах найдется ль хоть одно
Позорное, испачканное дело,
В котором бы приятным голоском
Нельзя прикрыть всю видимую гнусность?
В религии найдется ль хоть одно,
Достойное укора заблужденье,
Которое не мог бы мудрый муж
И освятить, и текстами приправить,
И внешним украшением прикрыть?
Ни одного порока нет, настолько
Наивного, чтоб появляться в свет,
Не облачась наружно в добродетель.
Немало ведь меж нами трусов есть,
Чьи души так печально ненадежны,
Как лестница песчаная - меж тем
Они лицо снабжают бородою,
Как Геркулес или суровый Марс
Раскройте-ка их внутренность: печенка
В них бела как молоко. Они
У истинного мужества берут
Наросты лишь одни, чтобы
Страх поселить в других. Взгляните только
На красоту - увидите тотчас,
Что ценится она всегда по весу
Наружных украшений; оттого
И сделалось теперь в природе чудо,
Что женщина тем более легка,
Чем более на ней тех украшений.
Итак, когда порою мы глядим
На мнимую красавицу и видим,
Как кудри золотистые ее
Вниз с головы бегут двумя змеями,
Кокетливо играя с ветерком,
То знаем мы, что это - достоянье
Уже второй головки: череп тот,
Что их родил, давно лежит в могиле.
Поэтому на блеск наружный мы
Должны смотреть как на коварный берег
Опаснейшего моря, как на шарф
Прелестнейший, который закрывает
Красавицы индийской черноту.
Короче, блеск наружный есть личина
Правдивости, которою наш век
Коварнейший обманывает ловко
И самого мудрейшего из нас
Вот почему меня не соблазняешь
Ты, золото блестящее, ты, твердый
Мидаса корм!
(Обращаясь к серебряному ящику.)
Не нужен мне и ты -
Ты, серебро, посредник пошлый, бледный
Между людьми. Но ты, простой свинец,
Ты, более грозящий, чем манящий
Надеждою, своею простотой
Ты убедил меня: тебя я выбираю -
И от тебя теперь блаженства ожидаю!

Порция

Как все другие страхи, разлетелись
По воздуху сомнения мои,
Безумное отчаянье, боязнь
Дрожащая, мучительная ревность -
С зелеными глазами... О, любовь,
Сдержи себя, умерь свои восторги,
Останови дождь радости своей!
Я чувствую, уж слишком сильно в сердце
Твое благословение; уменьши
Его скорей - оно меня задавит!

Бассанио
(раскрывает свинцовый ящик)

Что вижу?
Дивной Порции портрет!
Какой же полубог так превосходно
Воспроизвел натуру? Эти очи
Действительно ли движутся, иль мне
Так кажется лишь потому, что ими
Приводятся в движение мои?
Вот и уста: они полураскрыты,
И сладостным дыханьем губки их
Разделены - прелестная преграда
Меж двух друзей прелестных, как они.
Вот волоса - тут разыграл художник
Роль паука: сплел золотую сеть,
Куда сердца людские попадают
Быстрей, чем в паутину комары.
Но как же мог художник оба глаза
Нарисовать? Ведь, сделавши один,
Мне кажется, он должен бы ослепнуть
И бросить незаконченным второй.
Смотрите-ка, однако же: насколько
Действительность восторга моего
На эту тень клевещет, воздавая
Ей не такой, как следует, почет -
Настолько же и эта тень влачится
С большим трудом действительности вслед.
Вот тот клочок бумаги, на котором
Написано все счастие мое,
(Читает.)
"Ты, избирающий не только
По виду внешнему, насколько
Удачен, верен выбор твой!
Теперь, когда уж клад такой
Тебе достался, оставайся
Доволен им и не старайся
Найти другой. Коли тебе
Он мил и ты в своей судьбе
Нашел блаженство - подойди же
К своей красавице поближе,
И поцелуями любви
Ее скорей к себе зови!"
Чудесные слова! Итак, позвольте,
Прекрасная синьора.
(Целует ее.)
Прихожу
Я получить и произвесть уплату
По векселю. Когда перед толпой
Атлетов пара бьется на арене
И слышится рукоплесканий гром
Со всех сторон, тогда один из них,
Взволнованный, почти ошеломленный,
Тревожно ждет, не зная сам, ему ль
Весь этот гром хвалебного восторга?
Так точно я, о, трижды милый друг,
Стою теперь перед вами, сомневаясь
В правдивости того, что вижу здесь,
И лишь тогда, когда от вас услышу,
Что это так, поверю я вполне.

Порция

Синьор, меня вы видите такою,
Какою Бог на свет меня создал.
Я для себя самой бы не имела
Желания быть лучшее но для вас
Хотела б я хоть в двадцать раз утроить
Цену, быть в десять тысяч раз
Прекраснее, в сто тысяч раз богаче -
И этого хотела б для того,
Чтоб высоко подняться в вашем мненье,
Несчетное количество иметь
Талантов, красоты, друзей, богатства.
Но, ах, итог того, что стою я -
Ничто; теперь я девушка простая,
Без сведений, без опытности, тем
Счастливая, что не стара учиться,
И тем еще счастливей, что на свет
Не родилась тупою для ученья;
Всего же тем счастливее, что свой
Покорный ум она теперь вверяет
Вам, мой король, мой муж, учитель мой.
И я, и вес мое - отныне ваше
Еще за миг пред этим я была
Владычицей в великолепном замке
И госпожой всех слуг моих - была
Царицею самой себе; теперь же
И замок мой, и слуги все, и я -
Все ваше, мой владыка: с этим перстнем
Вам все даю. Но если вдруг у вас
Он пропадет, иль будет вами отдан
Кому-нибудь - увижу в этом я
Предвестие уничтоженья вашей
Любви ко мне и повод для себя
Вас обвинять в неверности.

Бассанио

Синьора,
Вы слов меня лишили; только кровь,
Текущая во мне, вам отвечает.
Наполнено все существо мое
Тем хаосом, который, после речи
Приветливой любимого царя,
Является в жужжащей и довольной
Толпе, когда все чувства и слова
Сливаются в какой-то гул нестройный,
Гул радости с словами и без слов.
Когда кольцо оставит этот палец -
И жизнь со мной расстанется. Тогда
Вы будете уверены: Бассаньо умер.

Нерисса

Синьора и синьор,
Теперь для нас, увидевших, что наши
Желания исполнились вполне,
Пришел черед воскликнуть: дай Бог счастья
Синьору и синьоре!

Грациано

Добрый друг
И милая синьора, все блаженство,
Какою вы желаете себе,
Желаю вам и я; в том я убежден,
Что вы и мне желаете того же!
В тот самый день, когда союзом брачным
Торжествовать вы будете обмен
Взаимных клятв, позвольте точно так же
Мне в брак вступить.

Бассанио

От всей души, когда
Найдешь жену.

Грациано

Нижайше благодарен.
Вы сами мне нашли ее. Синьор,
Мои глаза так быстры, как и ваши.
Вы госпожу подметили, а я -
Прислужницу. Синьор, вы полюбили -
Я сделал то же. Мешканья в делах
Я не люблю, как вы. Блаженство ваше
Зависело от этих сундучков;
Ну, и мое - от них, как оказалось
На деле. Я просто весь вспотел,
Стараясь ей понравиться; я столько
Ей клятв давал, что пересохло в горле,
И наконец - коль обещанье есть
Конец всему - мне обещала эта
Красавица, что одарит меня
Любовию, коль вы над госпожою
Одержите победу.

Порция

Правду ль он
Нам говорит, Нерисса?

Нерисса

Да, синьора,
Коль вы на то согласны.

Бассанио

Ну, а вы
Не шутите со мною, Грациано?

Грациано

Я говорю весьма серьезно.

Бассанио

Мы
Наш брачный пир украсим вашей свадьбой.

Грациано

Мы побьемся с ними об заклад на тысячу дукатов
у кого раньше родится мальчик.
Но это кто идет сюда? Лоренцо
С язычницей своею? Как - и ты,
Соланио, земляк и друг старинный?

Входят Лоренцо, Джессика и Соланио.

Бассанио

Друзья мои, я очень рад принять
Обоих вас, коль новость положенья
Дает мне власть на это. Ангел мой,
Позвольте мне гостями дорогими
Назвать моих друзей и земляков.

Порция

Я и сама зову их так, синьор:
Они заслуженно здесь дорогие гости.

Лоренцо

Благодарю, синьора. Я, мессир,
Вас навестить не думал в этом замке;
Но встретился с Соланио - и он
Так горячо просил меня с ним вместе
Отправиться, что отказаться я
Не мог никак.

Соланио

Да, это справедливо;
А я на то имел причины. Вам
Прислал привет Антонио.
(Подает ему письмо.)

Бассанио

Но прежде,
Чем я письмо его раскрою, вы
Скажите мне скорей, как поживает
Мой добрый друг?

Соланио

Не болен он, синьор,
Коль не болит душа его, и болен,
Когда она страдает. Из письма
Узнаете вы все, что с ним случилось.

Грациано

Нерисса, ты прими и обласкай
Вот эту чужестранку. Вашу руку,
Соланио. Что нового у нас,
В Венеции? Как поживает добрый
Антонио, наш царственный купец?
Я знаю, он порадуется нашей
Удаче здесь. Язону уподобившись:
Мы здесь руно себе добыли золотое.

Соланио

Ах, лучше бы нашли вы то руно,
Что потерял Антонио!

Порция

Наверно
Есть страшное известие в письме,
Которое стирает краску
С лица Бассанио: быть может, весть,
Что лучший друг скончался? В самом деле,
Такое лишь известие могло б
Так изменить черты лица мужчины
Столь твердого. Как, он еще бледней
Становится? Бассанио, позвольте,
Я половина ваша - и должна
Участвовать наполовину в том
Известии, что принесло письмо.

Бассанио

О, милая, в нем есть слова такие
Ужасные, какие никогда
До этих пор бумаги не чернили!
Мой добрый друг, когда я в первый раз
Открылся вам в любви, то откровенно
Сказал, что все имущество мое
Заключено в крови моей, что родом
Я дворянин. И правду я сказал,
А между тем, подруга дорогая,