Страница:
Покуда миг желанный не настанет
Смыть эту кровь и вместе с ней навеки
Очиститься от прежнего позора.
Когда бы миг тот не настал, он зн_а_ком
Послужит, что великолепный Хотспер,
Любимый сын и доблести, и славы,
До облаков превознесенный рыцарь,
И Гарри ваш, еще не оцененный,
Как следует, столкнулись в жаркой битве.
До той поры молва путь окружает
Его чело сияньем лучезарным,
А над моей беспутной головою
Скопляются проклятия, тем лучше!
Ударит час, когда мальчишку-Перси
Я променять заставлю безвозвратно
Весь яркий блеск его бессмертной славы
На мой позор! Да, государь, поверьте,
Что Хотспер - мой приказчик: пожинает
Пусть лавры он, пускай их больше копит:
Не для него они, а для меня.
О, в лаврах тех я от него такого
Сурового потребую отчета,
Что мне сполна свою отдаст он славу
До искорки известности мельчайшей,
До похвалы последней, или вырву
Я у него итог их вместе с сердцем!
Вот в чем я здесь клянусь вам перед Богом...
Итак, когда угодно государю
Мне будет в том помочь, пусть он на язвы
Прошедшего прольет бальзам прощенья;
А нет, - так смерть от клятв всех разрешает,
И вынесу я целых сотни тысяч
Смертей скорей, чем этому обету
Хоть на волос посмею изменить.
Король Генрих
Вот приговор смертельный сотне тысяч
Мятежников! Тебе мы возвращаем
Доверие свое, и в нашем войске
Ты важный пост получишь.
Вбегает Блент.
Что случилось,
Любезный Блент? В твоем лице тревога...
Блент
Да, хоть кого такая весть встревожит:
Граф Денборг шлет нам весть что Дуглас
Под Шрусбери успел соединиться
С мятежными английскими войсками,
И если все исполнят обещанья,
То вряд ли рать подобная грозила
Когда-либо устоям государства.
Король Генрих
Уж пятый день мы знаем эту новость.
Вот почему лорд У_э_стморленд сегодня
И выступил в поход. Сопровождает
Его принц Джон Ланкастерский. Туда же
На будущей неделе в среду, Гарри,
Отправишься и ты; в четверг же сами
Мы выедем вслед за тобою в Бриджпорт,
Где встретиться должны все наши силы.
Чрез Глостершир направишься ты с войском.
Итак, приняв все во вниманье, в Бриджпорт
Не ранее, как дней через двенадцать,
Мы попадем, а д_е_ла полны руки
И здесь еще. Так надо торопиться,
Чтобы врагам не дать нам укрепиться.
(Уходят.)
Истчип. Комната в таверне "Кабанья Голова".
Входят Фальстаф и Бардольф.
Фальстаф
Слушай, Бардольф, мне кажется, что после нашего последнего дела я
начинаю опускаться самым позорным образом. Смотри, разве я не спадаю с тела,
не сохну? Кожа держится на мне, как обвислое платье старой бабы; весь я
сморщился, как излежавшееся яблоко. Нет, надо раскаяться... и поскорее, пока
я еще хоть на что-нибудь да похож; не то, того и гляди, так ослабею, так
исхудаю, что сил, пожалуй, не хватит на раскаяние. Ведь я забыл как
выглядит церковь изнутри! Будь я перечное зерно или кляча с пивоваренного
завода, если я хоть что-нибудь помню!.. А кто в этом виноват, кто загубил
меня? - Все товарищество, одно подлое товарищество...
Бардольф
Сэр Джон, если вы и дальше будете так сильно сокрушаться, то не долго
проживете.
Фальстаф
Совершенная твоя правда. Иди, спой-ка мне какую-нибудь песню; это меня
развеселит. От природы я наделен был всеми качествами, необходимыми
джентльмену, то есть, достаточно добродетелен, ругался и божился мало, в
кости играл не более семи раз в неделю, а в непотребные места хаживал не
более одного раза в четверть... часа; три или четыре раза возвращал занятые
деньги. Жил хорошо, с чувством меры, а теперь живу до того беспорядочно, что
не знаю ни меры, ни границ. Это ни на что не похоже!
Бардольф
Толщина ваша, сэр Джон, выходит из всяких границ; поэтому вы
действительно становитесь ни на что не похожи.
Фальстаф
А ты измени свою образину, тогда и я образ жизни переменю. Ты у нас
адмирал, стоишь на корме с фонарем, а фонарь этот не что иное, как твой
красный нос. Ты кавалер ордена Горящей Лампы.
Бардольф
Лицо мое, сэр Джон, никакого вреда вам не причиняет.
Фальстаф
Напротив, готов побожиться, что оно приносит мне такую же пользу, как
иным людям созерцание человеческого черепа или memento more {Помни о смерти
(лат.).}. Как только увижу твою рожу, так и вспомню об адском пламени и о
богаче, облаченном в пурпур, потому что он там в своих багровых покровах так
и горит, так и пылает. Будь ты хоть мало-мальски добродетелен, я и клясться
не стал бы иначе, как твоей рожей и даже вот в каких словах: "Клянусь
красным носом Бардольфа, который есть огонь небесный!", но, к несчастию, ты
человек совсем потерянный, и, глядя на твою сине-багровую образину, тебя
можно принять только за самое черное исчадие мрака, и исчезни все деньги с
лица земли, если я не принял тебя за ignis fatuus {Блуждающий огонек
(лат.).} или за светящийся шар, когда ты ловил мою лошадь на Гэдсхилском
перекрестке. Да, ты извечный факельный ход, неугасаемый фейерверк. Благодаря
твоему пылающему носу я сберег, по крайней мере, тысячу марок на фонарях да
на факелах, отправляясь с тобою по ночам из таверны в таверну, но зато
херес, который ты выпил там на мой счет, стоил мне дороже всякого освещения,
будь оно куплено даже в самой дорогой свечной лавке в мире. Ах, саламандра
ты этакая! Вот уже тридцать два года, как я денно и нощно поддерживаю для
тебя этот огонь... Да наградит меня за это Господь!
Бардольф
Что вам далось мое лицо? Желал бы я, чтобы оно в брюхе у вас лежало!
Фальстаф
Покорно благодарю! тогда у меня непременно сделалось бы воспаление.
Входит хозяйка.
Ну, милейшая моя курочка, разыскала того, кто очистил мои карманы?
Хозяйка
Ах, сэр Джон, какого ж вы о нас мнения? Неужели же, сэр Джон, вы
воображаете, что я бы стала держать у себя воров? И я, и мой муж допрашивали
и обыскивали слуг и прислужников - всех вместе и каждого в отдельности.
Десятой доли волоска и той до сих пор не пропало у меня в заведении.
Фальстаф
Лжешь ты, кабатчица! Бардольф у тебя в харчевне брился несколько раз,
следовательно волос у него пропало немало... Я же присягу готов принять, что
меня обворовали... но ты - баба, - потому продолжай, как оно следует бабе.
Хозяйка
Кто? Я - баба? Клянусь светом Господним, что никто еще так меня не
обзывал, притом у меня же в доме!
Фальстаф
Продолжай, продолжай! Я тебя довольно хорошо знаю!
Хозяйка
Нет, сэр Джон! Не знаете вы меня, сэр Джон. Вас же, сэр Джон, я знаю:
вы, сэр Джон, должны мне, вот и затеваете теперь ссору, чтобы отвертеться от
меня. Не я ли купила дюжину рубашек для вашего грешного тела?
Фальстаф
Да, из негодной толстой холстины. Носить я их не стал, а отдал женам
булочников, а они из них мешков наделали.
Хозяйка
Нет, как честная женщина, уверяю, что рубашки были их чистейшего
голландского полотна, по восьми шиллингов за локоть. Кроме того, вы, сэр
Джон, должны мне за пищу и питье, да и так взаймы деньги брали... всего
двадцать четыре фунта.
Фальстаф (указывая на Бардольфа)
Он тоже всем этим пользовался, так пускай и расплачивается он.
Хозяйка
Он! Да он беден: у него ничего нет!
Фальстаф
Кто? Он беден? Взгляни только на его рожу!.. Что ты толкуешь про
бедность? Пусть начеканят монет из его носа, из его щек; я же ни за один
обед не заплачу. Дурака ты из меня разыгрывать хочешь, что ли? Как! Мне в
своей же харчевне вздремнуть даже нельзя? Тотчас все карманы очистят. Кроме
того, у меня еще перстень с печатью украли; он моему деду принадлежал и
стоил сорок марок.
Хозяйка
О, Господи Иисусе! Уже не знаю, сколько раз сам принц при мне говорил,
что перстень - медный!
Фальстаф
Что такое? После этого твой принц осел и подлец! Жаль, что теперь его
здесь нет, а то бы я его искалечил, если бы он это посмел повторить при мне!
Принц Генрих и Пойнс входят, маршируя; Фальстаф идет к ним навстречу,
приложив к губам палку, вместо свирели.
Ну, что, милейший мой? Видно вот, куда ветер дует... Неужели нам всем
маршировать придется?
Бардольф
Да, попарно, как ходят колодники в Ньюгетской тюрьме.
Хозяйка
Ради Бога, принц, выслушайте меня.
Принц Генрих
О, сколько угодно, мистрис Куикли! Как поживает твой супруг? Я его
очень люблю: он человек честный.
Хозяйка
Добрейший принц, выслушайте меня.
Фальстаф
Ах, пожалуйста, оставь ее и слушай меня...
Принц Генрих
А тебе что нужно, Джек?
Фальстаф
На днях я заснул вот тут за ширмами и у меня обчистили карманы. Эта
харчевня совсем непотребным домом становится: в ней посетителей
обворовывают.
Принц Генрих
Что же у тебя-то украли, Джек?
Фальстаф
Поверишь ли, Гарри? У меня украли не то три, не то четыре билета в
сорок фунтов каждый... да, кроме того, еще перстень с печатью,
принадлежавший моему деду.
Принц Генрих
Ну, перстень - пустяки! все дело тут в каких-нибудь восьми пенсах.
Хозяйка
То же, светлый принц, и я заявляю ему. Еще сказала я ему, что слышала,
как вы, ваше высочество, изволили говорить ему то же, а он, сквернослов
этакий, начал отзываться о вас самым гнусным образом. Хвастался даже, что
искалечит вас.
Принц Генрих
Что такое? Быть этого не может!
Хозяйка
Если я лгу, то, значит, нет во мне ни правды, ни искренности, ни
женственности.
Фальстаф
В тебе столько же правды, сколько в вываренном черносливе и столько же
искренности, сколько ее в травленной лисице, а насчет женственности, сама
девственница Марианна {"Девственница Марианна - любовница Робина Гуда,
излюбленного героя народных фарсов. Роль ее постоянно исполнялась мужчинами.
- Примеч. переводчика.} скорей годилась бы в жены любому констеблю, чем ты.
Ну, пошла подстилка ты этакая, пошла!
Хозяйка
Нет, я не подстилка! Так ты и знай! Я жена честного человека. Ты же,
несмотря на все свое дворянство, не больше, чем холоп, если смеешь так
обзывать меня.
Фальстаф
А ты, несмотря на всю свою женственность, - иначе говоря, - не более,
как скотина.
Хозяйка
Какая я скотина? Говори же, холоп, говори!
Фальстаф
Какая ты скотина? Выдра ты, вот кто.
Принц Генрих
Выдра, сэр Джон? Почему же она - выдра?
Фальстаф
Потому, что она животное земноводное, то есть, ни рыба, ни мясо. Ни
один мужчина не знает, с какой стороны к ней подступиться.
Хозяйка
Клеветник ты, если смеешь так говорить. И тебе, и всякому другому
мужчине известно, с какой стороны я доступна. Помни ты это, холоп!
Принц Генрих
Ты, хозяйка, совершенно права, а он позорит тебя самым наглым образом.
Хозяйка
Он так же позорит и вас, светлейший принц. Как-то намедни он вдруг
говорит, будто вы ему тысячу фунтов должны.
Принц Генрих
Что такое? Я тебе тысячу фунтов должен?
Фальстаф
Не тысячу фунтов, Гарри, а целый миллион. Любви моей к тебе цена -
миллион. Вот в этом отношении ты у меня и в долгу.
Хозяйка
Потом он называл вас ослом и грозил искалечить.
Фальстаф
Бардольф! Разве я это говорил?
Бардольф
Да, сэр Джон, вы это говорили.
Фальстаф
А зачем он говорил, будто перстень у меня медный?
Принц Генрих
Я и теперь утверждаю то же самое. Посмотрим, посмеешь ли ты привесть в
исполнение свою угрозу.
Фальстаф
Ты знаешь, Хел, что, будь ты обыкновенным человеком, я бы от слова
своего не отступился, но ты принц, и я тебя боюсь, как боялся бы рычания
львенка.
Принц Генрих
Почему же львенка, а не льва?
Фальстаф
Потому что, как льва, надо бояться короля. Не думаешь ли ты, что тебя я
столько же боюсь, как твоего отца?.. Что ты на это скажешь? Пусть лопнет мой
пояс, если я не прав.
Принц Генрих
Если бы лопнул пояс, то штаны твои спустились бы до колен. У тебя,
приятель, в утробе ни для правды, ни для искренности, ни для честности нет
места: в ней только и есть, что кишки да грудобрюшная перепонка. Ты честную
женщину обвиняешь в воровстве! Ах ты ублюдок, бесстыжий клеветник и
мошенник! Разве у тебя в карманах бывало хоть что-нибудь, кроме грязных
трактирных счетов, адресов непотребных домов да леденца на один жалкий
пенни, чтобы из живота ветры выгонять? Будь я не принцем, а последним
простолюдином, если у тебя в карманах бывало хоть что-нибудь, помимо этой
дряни! Тем не менее, ты упорствуешь на своем и не хочешь допустить, чтобы
тебя обличали во лжи... Как тебе не стыдно!
Фальстаф
Послушай, Хел! ты ведь знаешь, в какой невинности жил Адам, а дошел же
и он до грехопадения. Что же в наш развратный век делать бедному Джеку
Фальстафу? Ты, видишь, плоти у меня поболее, чем у других людей, поэтому я
более слаб, нежели прочие. Значит, ты сознаешься, что очистил мои карманы.
Принц Генрих
По ходу дела, оно как будто так.
Фальстаф
Мистрис Куикли, я тебе прощаю: ступай, приготовь мне завтракать, люби
мужа, наблюдай за прислугой и уважай своих посетителей. Ты видишь: когда мне
представляют разумные доводы, я человек сговорчивый. Гнев мой улегся...
Опять? Нет, будет! пожалуйста, уйди.
Хозяйка уходит.
Теперь, Хел, рассказывай, что нового при дворе? Чем разрешилось дело о
грабеже на большой дороге?
Принц Генрих
Хорошо, милый мой ростбиф, что у тебя при дворе есть такой
ангел-хранитель, как я. Деньги ограбленным возвращены.
Фальстаф
Мне эта уплата не нравится: только двойной труд!
Принц Генрих
Теперь я с отцом в ладу и могу делать все, что захочу!
Фальстаф
Так знаешь что? Ограбь казну да сделай это, не умывая потом рук.
Бардольф
В самом деле, поступите так, как он говорит.
Принц Генрих
Я выхлопотал тебе место в пехоте.
Фальстаф
Место в коннице было бы мне более по сердцу... Где бы мне найти
молодца, лет так двадцати двух, который умел бы воровать, не попадаясь,
потому что карманы мои пусты до безобразия?.. А все-таки надо благодарить
Бога за бунтовщиков. Народ этот ополчается только против честных людей.
Хвалю их за это, хвалю и ценю.
Принц Генрих
Бардольф!
Бардольф
Что угодно его высочеству?
Принц Генрих
Вот два письма: ты лорду Уэстморленду
Отдашь одно; другое - принцу Джону.
Бардольф уходит.
Пойнс, на коня скорее! Миль ведь тридцать
Нам проскакать осталось до обеда.
Пойнс уходит.
Джек, в два часа будь завтра в Темпл-Холле;
Узнаешь там, какое назначенье
Получишь ты... получишь, кстати, деньги
И на прокорм, и на обмундировку
Своих солдат. Страна в огне, а Хотспер -
На высоте могущества и славы...
Он должен пасть!.. но кто же, впрочем, знает,
Его иль нас паденье ожидает...
(Уходит.)
Фальстаф
Так вот и я отправлюсь на войну!..
Эй, завтрак!.. Поживей, хозяйка!.. Ну!..
(Уходит.)
Лагерь мятежников под Шрусбери.
Входят Хотспер, Вустер и Дуглас.
Хотспер
Вы правы, наш шотландец благородный,
И если бы не век наш утонченный,
Где каждое святое слово правды
Сбивается на лесть, то я сказал бы
Про Дугласа, что славы он достоин,
Как ни один воитель современный,
И что его известности пределов
Быть не должно, как нет предела свету.
Но я не льстец и языком цветистым,
Ей-богу, не умею выражаться,
А потому скажу чистосердечно,
Что в мире нет такого человека,
Кого б любил я более, чем вас.
Итак, милорд, прошу вас, испытайте
Всю преданность мою.
Дуглас
Король ты чести!
Знай, ни пред кем из властелинов мира
Граф Дуглас не отступит.
Хотспер
И прекрасно!
Входит гонец с письмом.
Письмо ко мне... Откуда?
(Дугласу)
Вас, граф Дуглас,
Благодарить мне только остается.
Гонец
От вашего родителя.
Хотспер
Как, разве
Он с нами сам не будет?
Гонец
Он не может
Прибыть сюда; болезнь тому виною.
Хотспер
Эх, черт возьми! нашел отец мой время,
Когда болеть! час битвы так уж близок,
Но кто ж ведет войска? Под чьей командой
Идут они сюда?
Гонец
Письмо на это
Ответит вам; я ж ничего не знаю.
Вустер
Скажи мне, он в постели?
Гонец
Пред отъездом
Моим, милорд, четыре дня с постели
Он не вставал. Когда я собирался
Сюда, врачи за жизнь его боялись.
Вустер
Он заболел некстати; лучше б выждал
Минуты он, когда б определилось
Уже вконец все наше положенье.
Едва ль когда его здоровье было
Так дорого, как нынче.
Хотспер
Да, свалиться,
Болеть теперь, когда тем поражает
Он прямо в грудь все наше предприятье!
Проклятая болезнь та неизбежно
Коснется нас, проникнет даже в войско...
Он пишет мне, что, по болезни, лично
Не мог собрать друзей своих так скоро,
Другому же доверить не решился
Он важное такое дело. Впрочем,
Советует, - хоть войск у нас и мало, -
Не оставлять отважно начат_о_го,
Чтоб испытать, насколько благосклонен
К нам грозный рок, и потому, что поздно
Нам отступать, когда про наши планы
Все королю, наверно, уж известно.
Вустер
Его болезнь для нас, к несчастью то же,
Что паралич.
Хотспер
Когда отрежут руку
Иль ногу - не легко, конечно. Впрочем,
Едва ль беда так велика, как сразу
Нам кажется. Благоразумно ль было б
Решить судьбу восстания одним лишь
Отчаянным ударом и богатый
Такой заклад отдать на волю счастья?
Мы этим бы врагу открыли душу
Своих надежд и тот предел конечный
Всех наших сил, что нам опорой служат.
Дуглас
Да, было б так, действительно. Теперь же
У нас в руках запас надежный: можем
Мы тратить, не скупясь, наверно зная,
Что не совсем для нас конец, когда бы
Мы первые сраженья проиграли:
Лазейка есть у нас для отступленья...
Хотспер
Убежище иль место для свиданий
Мы сохраним, по крайней мере, если
Несчастье иль сам дьявол взглянут косо
На чистоту предпринятого дела.
Вустер
А все-таки мне очень жаль, что с нами
Нет твоего отца. Характер самый
Восстания не допускает розни:
Все те, кому неведомы причины
Отсутствия его, подумать могут,
Что преданность престолу, осторожность
Иль полное пренебреженье к нашим
Стремлениям поныне заставляют
Его стоять особняком от нас.
Подумай сам, какое охлажденье
Такая мысль произведет в сознаньи,
И без того не слишком убежденных
Союзников. Вам хорошо известно,
Что действовать, при нашем положеньи,
Открыто нам нельзя, что нам все щели,
Куда бы взгляд рассудка мог проникнуть,
Старательно заткнуть необходимо;
Отсутствие Нортемберленда хуже
Для нас теперь приподнятой завесы:
Оно в сердцах непосвященных может
Вдруг возбудить такое недоверье,
Какое им доныне и не снилось.
Хотспер
Вы слишком уж заходите далеко:
Отсутствие отца, напротив, может
Нам оказать немалую услугу;
Восстанию такое обаянье
И блеск такой геройского веселья
Оно придаст, какого б не имелось,
Когда б отец был здесь. Все станут думать:
Уж если мы и без его подмоги
С правительством способны состязаться,
То при его содействии сумеем
Все в Англии вверх дном перевернуть.
Вы видите: особенно бояться
Нам нечего; здесь все благополучно.
Дуглас
Бояться? Нам? Нет, страх такое слово,
Которое шотландцам незнакомо.
Входит сэр Ричард Вернон.
Хотспер
А! наш кузен сэр Вернон! Рад душевно
Тебе я, друг.
Вернон
Я тоже был бы счастлив,
Когда бы за радушье этой встречи
Мог отплатить вам добрыми вестями;
Но Уэстморленд ведет на вас семь тысяч
Отборнейших солдат. Сопровождает
Его принц Джон.
Хотспер
Беда в том небольшая.
Что дальше?
Вернон
Сам король с громадным войском
Уж выступил из Лондона и тоже
Идет сюда.
Хотспер
Его готовы встретить
Мы хоть сейчас... А где, скажи, беспутный
Его сынок, беспутный принц наш Генрих?
С компанией своей позорной так же,
Как и всегда, общественное мненье
Не ставит ни во что?
Вернон
Переродились
Они совсем: закованы в оружье
От головы до ног; цветные перья
На шлемах их по воле ветра вьются
(Так крыльями размахивают важно,
Купанье завершив, орлы).
Как жар, горят их латы золотые...
Да, все полны весеннего задора,
Блистательны, как солнце среди лета;
Как юные козлы, резвы и грозны,
Как буйволы. На днях случилось видеть
Мне Генриха: с опущенным забралом
Он в латах был, вооружен по горло,
Но на коня с разбега, как Меркурий
Крылатый, вдруг вскочил так ловко,
Что думалось: не гений ли - Воитель -
Слетел с небес, чтоб с тем конем справляться
И удивлять весь мир своей отвагой?
Хотспер
Довольно, друг, довольно! Лихорадку,
Пожалуй, от похвал подобных схватишь
Скорее, чем от мартовского солнца.
Ну, что ж? Пускай являются скорее
К нам в Шрусбери, нарядные как жертвы,
Которых мы богине разъяренной
Дымящейся войны и принесем
Горячими, в потоках теплой крови,
А грозный Марс, на троне восседая
И по уши купаяся в крови,
На этот пир взирать с восторгом будет.
Я весь горю при мысли, что добыча
Роскошная уж так близка от нас,
Но все еще не наша! О, скорее
Ведите мне коня! На нем стрелою
Гром_о_вою помчусь я прямо в битву
И отыщу наследного там принца!..
Лицом к лицу сойдутся там два Гарри
И лишь в тот миг расстанутся, когда
Один из них холодным будет трупом!..
Досадно, что Глендаур еще не прибыл.
Вернон
Да, вот еще вам новость, - я дорогой
Узнал ее: Глендаур не может войска
Смыть эту кровь и вместе с ней навеки
Очиститься от прежнего позора.
Когда бы миг тот не настал, он зн_а_ком
Послужит, что великолепный Хотспер,
Любимый сын и доблести, и славы,
До облаков превознесенный рыцарь,
И Гарри ваш, еще не оцененный,
Как следует, столкнулись в жаркой битве.
До той поры молва путь окружает
Его чело сияньем лучезарным,
А над моей беспутной головою
Скопляются проклятия, тем лучше!
Ударит час, когда мальчишку-Перси
Я променять заставлю безвозвратно
Весь яркий блеск его бессмертной славы
На мой позор! Да, государь, поверьте,
Что Хотспер - мой приказчик: пожинает
Пусть лавры он, пускай их больше копит:
Не для него они, а для меня.
О, в лаврах тех я от него такого
Сурового потребую отчета,
Что мне сполна свою отдаст он славу
До искорки известности мельчайшей,
До похвалы последней, или вырву
Я у него итог их вместе с сердцем!
Вот в чем я здесь клянусь вам перед Богом...
Итак, когда угодно государю
Мне будет в том помочь, пусть он на язвы
Прошедшего прольет бальзам прощенья;
А нет, - так смерть от клятв всех разрешает,
И вынесу я целых сотни тысяч
Смертей скорей, чем этому обету
Хоть на волос посмею изменить.
Король Генрих
Вот приговор смертельный сотне тысяч
Мятежников! Тебе мы возвращаем
Доверие свое, и в нашем войске
Ты важный пост получишь.
Вбегает Блент.
Что случилось,
Любезный Блент? В твоем лице тревога...
Блент
Да, хоть кого такая весть встревожит:
Граф Денборг шлет нам весть что Дуглас
Под Шрусбери успел соединиться
С мятежными английскими войсками,
И если все исполнят обещанья,
То вряд ли рать подобная грозила
Когда-либо устоям государства.
Король Генрих
Уж пятый день мы знаем эту новость.
Вот почему лорд У_э_стморленд сегодня
И выступил в поход. Сопровождает
Его принц Джон Ланкастерский. Туда же
На будущей неделе в среду, Гарри,
Отправишься и ты; в четверг же сами
Мы выедем вслед за тобою в Бриджпорт,
Где встретиться должны все наши силы.
Чрез Глостершир направишься ты с войском.
Итак, приняв все во вниманье, в Бриджпорт
Не ранее, как дней через двенадцать,
Мы попадем, а д_е_ла полны руки
И здесь еще. Так надо торопиться,
Чтобы врагам не дать нам укрепиться.
(Уходят.)
Истчип. Комната в таверне "Кабанья Голова".
Входят Фальстаф и Бардольф.
Фальстаф
Слушай, Бардольф, мне кажется, что после нашего последнего дела я
начинаю опускаться самым позорным образом. Смотри, разве я не спадаю с тела,
не сохну? Кожа держится на мне, как обвислое платье старой бабы; весь я
сморщился, как излежавшееся яблоко. Нет, надо раскаяться... и поскорее, пока
я еще хоть на что-нибудь да похож; не то, того и гляди, так ослабею, так
исхудаю, что сил, пожалуй, не хватит на раскаяние. Ведь я забыл как
выглядит церковь изнутри! Будь я перечное зерно или кляча с пивоваренного
завода, если я хоть что-нибудь помню!.. А кто в этом виноват, кто загубил
меня? - Все товарищество, одно подлое товарищество...
Бардольф
Сэр Джон, если вы и дальше будете так сильно сокрушаться, то не долго
проживете.
Фальстаф
Совершенная твоя правда. Иди, спой-ка мне какую-нибудь песню; это меня
развеселит. От природы я наделен был всеми качествами, необходимыми
джентльмену, то есть, достаточно добродетелен, ругался и божился мало, в
кости играл не более семи раз в неделю, а в непотребные места хаживал не
более одного раза в четверть... часа; три или четыре раза возвращал занятые
деньги. Жил хорошо, с чувством меры, а теперь живу до того беспорядочно, что
не знаю ни меры, ни границ. Это ни на что не похоже!
Бардольф
Толщина ваша, сэр Джон, выходит из всяких границ; поэтому вы
действительно становитесь ни на что не похожи.
Фальстаф
А ты измени свою образину, тогда и я образ жизни переменю. Ты у нас
адмирал, стоишь на корме с фонарем, а фонарь этот не что иное, как твой
красный нос. Ты кавалер ордена Горящей Лампы.
Бардольф
Лицо мое, сэр Джон, никакого вреда вам не причиняет.
Фальстаф
Напротив, готов побожиться, что оно приносит мне такую же пользу, как
иным людям созерцание человеческого черепа или memento more {Помни о смерти
(лат.).}. Как только увижу твою рожу, так и вспомню об адском пламени и о
богаче, облаченном в пурпур, потому что он там в своих багровых покровах так
и горит, так и пылает. Будь ты хоть мало-мальски добродетелен, я и клясться
не стал бы иначе, как твоей рожей и даже вот в каких словах: "Клянусь
красным носом Бардольфа, который есть огонь небесный!", но, к несчастию, ты
человек совсем потерянный, и, глядя на твою сине-багровую образину, тебя
можно принять только за самое черное исчадие мрака, и исчезни все деньги с
лица земли, если я не принял тебя за ignis fatuus {Блуждающий огонек
(лат.).} или за светящийся шар, когда ты ловил мою лошадь на Гэдсхилском
перекрестке. Да, ты извечный факельный ход, неугасаемый фейерверк. Благодаря
твоему пылающему носу я сберег, по крайней мере, тысячу марок на фонарях да
на факелах, отправляясь с тобою по ночам из таверны в таверну, но зато
херес, который ты выпил там на мой счет, стоил мне дороже всякого освещения,
будь оно куплено даже в самой дорогой свечной лавке в мире. Ах, саламандра
ты этакая! Вот уже тридцать два года, как я денно и нощно поддерживаю для
тебя этот огонь... Да наградит меня за это Господь!
Бардольф
Что вам далось мое лицо? Желал бы я, чтобы оно в брюхе у вас лежало!
Фальстаф
Покорно благодарю! тогда у меня непременно сделалось бы воспаление.
Входит хозяйка.
Ну, милейшая моя курочка, разыскала того, кто очистил мои карманы?
Хозяйка
Ах, сэр Джон, какого ж вы о нас мнения? Неужели же, сэр Джон, вы
воображаете, что я бы стала держать у себя воров? И я, и мой муж допрашивали
и обыскивали слуг и прислужников - всех вместе и каждого в отдельности.
Десятой доли волоска и той до сих пор не пропало у меня в заведении.
Фальстаф
Лжешь ты, кабатчица! Бардольф у тебя в харчевне брился несколько раз,
следовательно волос у него пропало немало... Я же присягу готов принять, что
меня обворовали... но ты - баба, - потому продолжай, как оно следует бабе.
Хозяйка
Кто? Я - баба? Клянусь светом Господним, что никто еще так меня не
обзывал, притом у меня же в доме!
Фальстаф
Продолжай, продолжай! Я тебя довольно хорошо знаю!
Хозяйка
Нет, сэр Джон! Не знаете вы меня, сэр Джон. Вас же, сэр Джон, я знаю:
вы, сэр Джон, должны мне, вот и затеваете теперь ссору, чтобы отвертеться от
меня. Не я ли купила дюжину рубашек для вашего грешного тела?
Фальстаф
Да, из негодной толстой холстины. Носить я их не стал, а отдал женам
булочников, а они из них мешков наделали.
Хозяйка
Нет, как честная женщина, уверяю, что рубашки были их чистейшего
голландского полотна, по восьми шиллингов за локоть. Кроме того, вы, сэр
Джон, должны мне за пищу и питье, да и так взаймы деньги брали... всего
двадцать четыре фунта.
Фальстаф (указывая на Бардольфа)
Он тоже всем этим пользовался, так пускай и расплачивается он.
Хозяйка
Он! Да он беден: у него ничего нет!
Фальстаф
Кто? Он беден? Взгляни только на его рожу!.. Что ты толкуешь про
бедность? Пусть начеканят монет из его носа, из его щек; я же ни за один
обед не заплачу. Дурака ты из меня разыгрывать хочешь, что ли? Как! Мне в
своей же харчевне вздремнуть даже нельзя? Тотчас все карманы очистят. Кроме
того, у меня еще перстень с печатью украли; он моему деду принадлежал и
стоил сорок марок.
Хозяйка
О, Господи Иисусе! Уже не знаю, сколько раз сам принц при мне говорил,
что перстень - медный!
Фальстаф
Что такое? После этого твой принц осел и подлец! Жаль, что теперь его
здесь нет, а то бы я его искалечил, если бы он это посмел повторить при мне!
Принц Генрих и Пойнс входят, маршируя; Фальстаф идет к ним навстречу,
приложив к губам палку, вместо свирели.
Ну, что, милейший мой? Видно вот, куда ветер дует... Неужели нам всем
маршировать придется?
Бардольф
Да, попарно, как ходят колодники в Ньюгетской тюрьме.
Хозяйка
Ради Бога, принц, выслушайте меня.
Принц Генрих
О, сколько угодно, мистрис Куикли! Как поживает твой супруг? Я его
очень люблю: он человек честный.
Хозяйка
Добрейший принц, выслушайте меня.
Фальстаф
Ах, пожалуйста, оставь ее и слушай меня...
Принц Генрих
А тебе что нужно, Джек?
Фальстаф
На днях я заснул вот тут за ширмами и у меня обчистили карманы. Эта
харчевня совсем непотребным домом становится: в ней посетителей
обворовывают.
Принц Генрих
Что же у тебя-то украли, Джек?
Фальстаф
Поверишь ли, Гарри? У меня украли не то три, не то четыре билета в
сорок фунтов каждый... да, кроме того, еще перстень с печатью,
принадлежавший моему деду.
Принц Генрих
Ну, перстень - пустяки! все дело тут в каких-нибудь восьми пенсах.
Хозяйка
То же, светлый принц, и я заявляю ему. Еще сказала я ему, что слышала,
как вы, ваше высочество, изволили говорить ему то же, а он, сквернослов
этакий, начал отзываться о вас самым гнусным образом. Хвастался даже, что
искалечит вас.
Принц Генрих
Что такое? Быть этого не может!
Хозяйка
Если я лгу, то, значит, нет во мне ни правды, ни искренности, ни
женственности.
Фальстаф
В тебе столько же правды, сколько в вываренном черносливе и столько же
искренности, сколько ее в травленной лисице, а насчет женственности, сама
девственница Марианна {"Девственница Марианна - любовница Робина Гуда,
излюбленного героя народных фарсов. Роль ее постоянно исполнялась мужчинами.
- Примеч. переводчика.} скорей годилась бы в жены любому констеблю, чем ты.
Ну, пошла подстилка ты этакая, пошла!
Хозяйка
Нет, я не подстилка! Так ты и знай! Я жена честного человека. Ты же,
несмотря на все свое дворянство, не больше, чем холоп, если смеешь так
обзывать меня.
Фальстаф
А ты, несмотря на всю свою женственность, - иначе говоря, - не более,
как скотина.
Хозяйка
Какая я скотина? Говори же, холоп, говори!
Фальстаф
Какая ты скотина? Выдра ты, вот кто.
Принц Генрих
Выдра, сэр Джон? Почему же она - выдра?
Фальстаф
Потому, что она животное земноводное, то есть, ни рыба, ни мясо. Ни
один мужчина не знает, с какой стороны к ней подступиться.
Хозяйка
Клеветник ты, если смеешь так говорить. И тебе, и всякому другому
мужчине известно, с какой стороны я доступна. Помни ты это, холоп!
Принц Генрих
Ты, хозяйка, совершенно права, а он позорит тебя самым наглым образом.
Хозяйка
Он так же позорит и вас, светлейший принц. Как-то намедни он вдруг
говорит, будто вы ему тысячу фунтов должны.
Принц Генрих
Что такое? Я тебе тысячу фунтов должен?
Фальстаф
Не тысячу фунтов, Гарри, а целый миллион. Любви моей к тебе цена -
миллион. Вот в этом отношении ты у меня и в долгу.
Хозяйка
Потом он называл вас ослом и грозил искалечить.
Фальстаф
Бардольф! Разве я это говорил?
Бардольф
Да, сэр Джон, вы это говорили.
Фальстаф
А зачем он говорил, будто перстень у меня медный?
Принц Генрих
Я и теперь утверждаю то же самое. Посмотрим, посмеешь ли ты привесть в
исполнение свою угрозу.
Фальстаф
Ты знаешь, Хел, что, будь ты обыкновенным человеком, я бы от слова
своего не отступился, но ты принц, и я тебя боюсь, как боялся бы рычания
львенка.
Принц Генрих
Почему же львенка, а не льва?
Фальстаф
Потому что, как льва, надо бояться короля. Не думаешь ли ты, что тебя я
столько же боюсь, как твоего отца?.. Что ты на это скажешь? Пусть лопнет мой
пояс, если я не прав.
Принц Генрих
Если бы лопнул пояс, то штаны твои спустились бы до колен. У тебя,
приятель, в утробе ни для правды, ни для искренности, ни для честности нет
места: в ней только и есть, что кишки да грудобрюшная перепонка. Ты честную
женщину обвиняешь в воровстве! Ах ты ублюдок, бесстыжий клеветник и
мошенник! Разве у тебя в карманах бывало хоть что-нибудь, кроме грязных
трактирных счетов, адресов непотребных домов да леденца на один жалкий
пенни, чтобы из живота ветры выгонять? Будь я не принцем, а последним
простолюдином, если у тебя в карманах бывало хоть что-нибудь, помимо этой
дряни! Тем не менее, ты упорствуешь на своем и не хочешь допустить, чтобы
тебя обличали во лжи... Как тебе не стыдно!
Фальстаф
Послушай, Хел! ты ведь знаешь, в какой невинности жил Адам, а дошел же
и он до грехопадения. Что же в наш развратный век делать бедному Джеку
Фальстафу? Ты, видишь, плоти у меня поболее, чем у других людей, поэтому я
более слаб, нежели прочие. Значит, ты сознаешься, что очистил мои карманы.
Принц Генрих
По ходу дела, оно как будто так.
Фальстаф
Мистрис Куикли, я тебе прощаю: ступай, приготовь мне завтракать, люби
мужа, наблюдай за прислугой и уважай своих посетителей. Ты видишь: когда мне
представляют разумные доводы, я человек сговорчивый. Гнев мой улегся...
Опять? Нет, будет! пожалуйста, уйди.
Хозяйка уходит.
Теперь, Хел, рассказывай, что нового при дворе? Чем разрешилось дело о
грабеже на большой дороге?
Принц Генрих
Хорошо, милый мой ростбиф, что у тебя при дворе есть такой
ангел-хранитель, как я. Деньги ограбленным возвращены.
Фальстаф
Мне эта уплата не нравится: только двойной труд!
Принц Генрих
Теперь я с отцом в ладу и могу делать все, что захочу!
Фальстаф
Так знаешь что? Ограбь казну да сделай это, не умывая потом рук.
Бардольф
В самом деле, поступите так, как он говорит.
Принц Генрих
Я выхлопотал тебе место в пехоте.
Фальстаф
Место в коннице было бы мне более по сердцу... Где бы мне найти
молодца, лет так двадцати двух, который умел бы воровать, не попадаясь,
потому что карманы мои пусты до безобразия?.. А все-таки надо благодарить
Бога за бунтовщиков. Народ этот ополчается только против честных людей.
Хвалю их за это, хвалю и ценю.
Принц Генрих
Бардольф!
Бардольф
Что угодно его высочеству?
Принц Генрих
Вот два письма: ты лорду Уэстморленду
Отдашь одно; другое - принцу Джону.
Бардольф уходит.
Пойнс, на коня скорее! Миль ведь тридцать
Нам проскакать осталось до обеда.
Пойнс уходит.
Джек, в два часа будь завтра в Темпл-Холле;
Узнаешь там, какое назначенье
Получишь ты... получишь, кстати, деньги
И на прокорм, и на обмундировку
Своих солдат. Страна в огне, а Хотспер -
На высоте могущества и славы...
Он должен пасть!.. но кто же, впрочем, знает,
Его иль нас паденье ожидает...
(Уходит.)
Фальстаф
Так вот и я отправлюсь на войну!..
Эй, завтрак!.. Поживей, хозяйка!.. Ну!..
(Уходит.)
Лагерь мятежников под Шрусбери.
Входят Хотспер, Вустер и Дуглас.
Хотспер
Вы правы, наш шотландец благородный,
И если бы не век наш утонченный,
Где каждое святое слово правды
Сбивается на лесть, то я сказал бы
Про Дугласа, что славы он достоин,
Как ни один воитель современный,
И что его известности пределов
Быть не должно, как нет предела свету.
Но я не льстец и языком цветистым,
Ей-богу, не умею выражаться,
А потому скажу чистосердечно,
Что в мире нет такого человека,
Кого б любил я более, чем вас.
Итак, милорд, прошу вас, испытайте
Всю преданность мою.
Дуглас
Король ты чести!
Знай, ни пред кем из властелинов мира
Граф Дуглас не отступит.
Хотспер
И прекрасно!
Входит гонец с письмом.
Письмо ко мне... Откуда?
(Дугласу)
Вас, граф Дуглас,
Благодарить мне только остается.
Гонец
От вашего родителя.
Хотспер
Как, разве
Он с нами сам не будет?
Гонец
Он не может
Прибыть сюда; болезнь тому виною.
Хотспер
Эх, черт возьми! нашел отец мой время,
Когда болеть! час битвы так уж близок,
Но кто ж ведет войска? Под чьей командой
Идут они сюда?
Гонец
Письмо на это
Ответит вам; я ж ничего не знаю.
Вустер
Скажи мне, он в постели?
Гонец
Пред отъездом
Моим, милорд, четыре дня с постели
Он не вставал. Когда я собирался
Сюда, врачи за жизнь его боялись.
Вустер
Он заболел некстати; лучше б выждал
Минуты он, когда б определилось
Уже вконец все наше положенье.
Едва ль когда его здоровье было
Так дорого, как нынче.
Хотспер
Да, свалиться,
Болеть теперь, когда тем поражает
Он прямо в грудь все наше предприятье!
Проклятая болезнь та неизбежно
Коснется нас, проникнет даже в войско...
Он пишет мне, что, по болезни, лично
Не мог собрать друзей своих так скоро,
Другому же доверить не решился
Он важное такое дело. Впрочем,
Советует, - хоть войск у нас и мало, -
Не оставлять отважно начат_о_го,
Чтоб испытать, насколько благосклонен
К нам грозный рок, и потому, что поздно
Нам отступать, когда про наши планы
Все королю, наверно, уж известно.
Вустер
Его болезнь для нас, к несчастью то же,
Что паралич.
Хотспер
Когда отрежут руку
Иль ногу - не легко, конечно. Впрочем,
Едва ль беда так велика, как сразу
Нам кажется. Благоразумно ль было б
Решить судьбу восстания одним лишь
Отчаянным ударом и богатый
Такой заклад отдать на волю счастья?
Мы этим бы врагу открыли душу
Своих надежд и тот предел конечный
Всех наших сил, что нам опорой служат.
Дуглас
Да, было б так, действительно. Теперь же
У нас в руках запас надежный: можем
Мы тратить, не скупясь, наверно зная,
Что не совсем для нас конец, когда бы
Мы первые сраженья проиграли:
Лазейка есть у нас для отступленья...
Хотспер
Убежище иль место для свиданий
Мы сохраним, по крайней мере, если
Несчастье иль сам дьявол взглянут косо
На чистоту предпринятого дела.
Вустер
А все-таки мне очень жаль, что с нами
Нет твоего отца. Характер самый
Восстания не допускает розни:
Все те, кому неведомы причины
Отсутствия его, подумать могут,
Что преданность престолу, осторожность
Иль полное пренебреженье к нашим
Стремлениям поныне заставляют
Его стоять особняком от нас.
Подумай сам, какое охлажденье
Такая мысль произведет в сознаньи,
И без того не слишком убежденных
Союзников. Вам хорошо известно,
Что действовать, при нашем положеньи,
Открыто нам нельзя, что нам все щели,
Куда бы взгляд рассудка мог проникнуть,
Старательно заткнуть необходимо;
Отсутствие Нортемберленда хуже
Для нас теперь приподнятой завесы:
Оно в сердцах непосвященных может
Вдруг возбудить такое недоверье,
Какое им доныне и не снилось.
Хотспер
Вы слишком уж заходите далеко:
Отсутствие отца, напротив, может
Нам оказать немалую услугу;
Восстанию такое обаянье
И блеск такой геройского веселья
Оно придаст, какого б не имелось,
Когда б отец был здесь. Все станут думать:
Уж если мы и без его подмоги
С правительством способны состязаться,
То при его содействии сумеем
Все в Англии вверх дном перевернуть.
Вы видите: особенно бояться
Нам нечего; здесь все благополучно.
Дуглас
Бояться? Нам? Нет, страх такое слово,
Которое шотландцам незнакомо.
Входит сэр Ричард Вернон.
Хотспер
А! наш кузен сэр Вернон! Рад душевно
Тебе я, друг.
Вернон
Я тоже был бы счастлив,
Когда бы за радушье этой встречи
Мог отплатить вам добрыми вестями;
Но Уэстморленд ведет на вас семь тысяч
Отборнейших солдат. Сопровождает
Его принц Джон.
Хотспер
Беда в том небольшая.
Что дальше?
Вернон
Сам король с громадным войском
Уж выступил из Лондона и тоже
Идет сюда.
Хотспер
Его готовы встретить
Мы хоть сейчас... А где, скажи, беспутный
Его сынок, беспутный принц наш Генрих?
С компанией своей позорной так же,
Как и всегда, общественное мненье
Не ставит ни во что?
Вернон
Переродились
Они совсем: закованы в оружье
От головы до ног; цветные перья
На шлемах их по воле ветра вьются
(Так крыльями размахивают важно,
Купанье завершив, орлы).
Как жар, горят их латы золотые...
Да, все полны весеннего задора,
Блистательны, как солнце среди лета;
Как юные козлы, резвы и грозны,
Как буйволы. На днях случилось видеть
Мне Генриха: с опущенным забралом
Он в латах был, вооружен по горло,
Но на коня с разбега, как Меркурий
Крылатый, вдруг вскочил так ловко,
Что думалось: не гений ли - Воитель -
Слетел с небес, чтоб с тем конем справляться
И удивлять весь мир своей отвагой?
Хотспер
Довольно, друг, довольно! Лихорадку,
Пожалуй, от похвал подобных схватишь
Скорее, чем от мартовского солнца.
Ну, что ж? Пускай являются скорее
К нам в Шрусбери, нарядные как жертвы,
Которых мы богине разъяренной
Дымящейся войны и принесем
Горячими, в потоках теплой крови,
А грозный Марс, на троне восседая
И по уши купаяся в крови,
На этот пир взирать с восторгом будет.
Я весь горю при мысли, что добыча
Роскошная уж так близка от нас,
Но все еще не наша! О, скорее
Ведите мне коня! На нем стрелою
Гром_о_вою помчусь я прямо в битву
И отыщу наследного там принца!..
Лицом к лицу сойдутся там два Гарри
И лишь в тот миг расстанутся, когда
Один из них холодным будет трупом!..
Досадно, что Глендаур еще не прибыл.
Вернон
Да, вот еще вам новость, - я дорогой
Узнал ее: Глендаур не может войска