Страница:
В 7.30 16 февраля оперативное соединение прибыло на позицию для выпуска самолетов, выбранную всего в 150 милях к юго-востоку от Токио. Когда наши самолеты подошли с моря к Токио и Иокогаме, земля была покрыта легким слоем снега и сплошные тучи над районом цели мешали действиям авиации. Для всех офицеров и рядовых оперативного соединения это казалось странным. После столь продолжительных действий в тропиках мы были, наконец, недалеко от Токио, и нас удивляло отсутствие решительного воздушного сопротивления. В радиусе 20 миль от наших боевых порядков не появлялось ни одного японского самолета, и наши самолеты свободно носились над вражеской территорией в поисках целей. Покрытая снегом земля и снеговые тучи ставили под сомнение ориентиры и затрудняли опознавание намеченных целей.
Несмотря на эти трудности, атаки авианосных самолетов продолжались в течение двух дней. Наши летчики, действуя иногда в сложных метеорологических условиях, уничтожили много японских самолетов в воздухе и обстреляли и сожгли много самолетов на земле. Они оставляли после себя горящие ангары, дымящиеся корабли и суда, взорванные здания, превращенные в развалины установки. Атака авиационного завода Накадзима причинила большой ущерб, но объект был закрыт таким густым дымом, что точно оценить ущерб было трудно. Один из наших истребителей преследовал японский штурмовой самолет и сбил его над улицей токийского предместья, куда он упал, пылая, с высоты всего 2000 фут. Если японский народ верил пропаганде своего правительства, что оно выигрывает войну, то теперь весь Токио мог убедиться в противном.
Во время одной прекрасно координированной атаки самолетов моей оперативной группы пятьдесят 500-фунтовых бомб и 42 ракеты были сброшены точно на завод моторов Накадзима Тама. Экипажи самолетов, уходя, с удовлетворением наблюдали вспыхнувший пожар, дым от которого поднимался на 3000 фут. Хотя этот важный завод обороняла зенитная артиллерия, ведшая сильный зенитный огонь, ни один из наших летчиков не погиб. По ориентировочной оценке, одна только моя оперативная группа уничтожила и повредила в воздухе и на земле не менее 167 самолетов противника. Двухдневные действия продемонстрировали мощь наших авианосцев и тот низкий уровень, на котором находилась теперь японская авиация. Они особенно наглядно показывали, что восходящее солнце закатывается.
После возвращения из района Токио во второй половине дня 17 февраля оперативное соединение пошло к острову Иводзима. Утром 19 февраля наши самолеты атаковали опорные пункты противника на флангах пунктов высадки и обстреляли на бреющем полете сами пункты высадки, произведя этот обстрел за 10 минут до высадки первых групп десантных сил. В течение дня мы атаковали объекты в глубине острова, главным образом огневые точки, недоступные для обстрела огнем корабельных орудий.
Приказание о захвате Иводзимы было дано 5-му амфибийному корпусу генерал-майора Шмидта, который действовал под общим руководством генерал-лейтенанта Смита. В состав 5-го корпуса входили закаленная в боях 4-я, 3-я и новая 5-я дивизия морской пехоты. Выбранные пункты высадки находились один на южной, а другой на западной стороне острова и были почти одинаковой длины – 2 мили. Оба пункта высадки выходили прямо в открытое море, около них не было никаких рифов, уменьшающих прибой. Из-за преобладающего ветра первая высадка была произведена на восточном берегу. В конечном счете для выгрузки использовались поочередно оба пункта – в зависимости от того, как изменялся ветер и та или другая сторона становилась подветренной.
Первые группы десантных сил приткнулись к берегу в 9.03, и вскоре в пунктах высадки было уже семь батальонов. По району высадки велся беспорядочный огонь из стрелкового оружия и производились отдельные минометные выстрелы. Кое-что указывало, что нам предстоит столкнуться с трудностями. Войска с трудом продвигались по рыхлому вулканическому пеплу, из которого приходилось вытаскивать ноги, как из плывуна. Амфибийные тракторы не могли добиться сцепления с грунтом, чтобы подняться на отвесный берег высотой от 5 до 18 фут., круто спускавшийся к пляжу. В этот момент удачно размещенные артиллерия и минометы противника открыли огонь. Они заранее хорошо пристрелялись. Под их точным огнем войска зарывались в рыхлый песок, старались укрыться как могли.
В течение нескольких часов до полудня и после полудня японцы вели такой точный огонь, что практически ни одно десантное судно не могло подойти к берегу под градом снарядов. Но в течение первого часа, когда не было никаких помех, морской пехоте удалось доставить на берег все, что было необходимо на данный момент. На берег были доставлены танки, бульдозеры и достаточное количество матов, чтобы подкладывать их под гусеницы тракторов в наиболее труднопроходимых местах, а также достаточное количество артиллерии для огневой поддержки. К наступлению сумерек в первый день операции американская морская пехота смяла оборону южного края аэродрома № 1 и вышла к западному берегу. Но она понесла большие потери в личном составе.
Почти непрерывно в течение ночи японцы освещали наши войска ракетами. Однако генеральная контратака не была предпринята, хотя пришлось отбить несколько сильных ударов противника на разных направлениях, а также неоднократные попытки просачивания по всей линии.
Вскоре после наступления темноты в непосредственной близости от нашего оперативного соединения появились японские самолеты. По небу бежали только отдельные облака, и светила яркая луна. Благодаря маневрированию и дымовым завесам корабли не получили никаких повреждений.
На другой день одни части морской пехоты пошли на юг к горе Сурибати, а другие пробивали себе путь на север. На нижних склонах Сурибати продвижение было мучительно медленным. Гора Сурибати представляла собой превосходный наблюдательный пункт, с которого японцы могли наблюдать за всеми передвижениями сил вторжения. Она была соединена подземными кабелями с холмами на севере, так что оттуда можно было управлять огнем из любого пункта на острове. Каждому бойцу морской пехоты казалось, что японцы смотрят прямо в лицо, и каждому было понятно, что высоту необходимо взять как можно скорее. В течение четырех дней они вели бои за эту гору. Только на третий день после высадки удалось закрепиться у ее подножия, а на четвертый день морская пехота продвинулась по обоим берегам, окружая гору. В 10.35 на пятый день дозор в составе 40 человек достиг ее вершины. Там был поставлен небольшой американский флаг, но торжественный подъем флага состоялся на три часа позже, когда было решено прислать другой флаг, достаточно большой, чтобы его было видно на всем острове. Фотограф Ассошиэйтед Пресс Джо Розентол сделал известный снимок этой церемонии, это был один из самых выдающихся снимков в ходе войны.
Одновременно со штурмом Сурибати началось наступление на север. Там американская морская пехота натолкнулась на наружный край глубокой оборонительной полосы, где японцы решили оказать главное сопротивление. В течение четырех дней упорных боев мы измеряли свое продвижение всего лишь ярдами. Массированный огонь, который имели возможность вести японцы, был значительно сильнее всего, что приходилось встречать до сих пор.
Утром на шестой день операции американские войска вклинились прямо в главный оборонительный рубеж японцев. Подрывая укрепления и применяя гранаты, огнеметы, противотанковые ружья, штыки, ножи, приклады и кулаки, они продвигались вперед. Это был несомненный прорыв, но в горах на севере противник, надежно окопавшись, еще держался.
Одна из этих гор, названная высотой 382, получила прозвище “мясорубка”. Она стала центром ожесточенных боев, и когда войска достигли ее вершины, то тут же были прижаты к земле и отрезаны от всякой поддержки, так как оказались под воздействием других заранее оборудованных позиций, расположенных с таким расчетом, что высота могла простреливаться сильным огнем со всех направлений. Ожесточенная борьба за эту высоту продолжалась целую неделю. Наконец 4 марта американская морская пехота достигла вершины и смогла удержаться на ней. Во время этого штурма одна рота морской пехоты была буквально полностью уничтожена.
На других участках фронта шли такие же бои. Продвигаться приходилось от одной позиции до другой, неся при этом огромные потери.
Наконец 9 марта наши войска прорвались к северо-восточному побережью Иводзимы. В ту ночь японцы покинули свои оборудованные позиции и произвели сильную контратаку. При свете осветительных ракет, висевших над полем боя, можно было видеть, как они ползли, бежали и всеми способами пробирались вперед среди рвущихся снарядов, под сильным пулеметным огнем. Американская морская пехота в рукопашном бою отстояла свою территорию. Когда наступил рассвет, просочившиеся японцы были рассеяны и загнаны на безнадежные позиции. Хотя японцы проникли на глубину почти целой мили, они не добились никаких тактических успехов. Дальнейшие действия на острове заключались в ликвидации остатков сил противника, но этот процесс оказался здесь более трудным и связанным с большими потерями, чем в любом другом месте на всем Тихом океане. Только 26 марта остров Иводзима был объявлен захваченным американцами.
За время боев на Иводзиме американцы потеряли 5324 человека убитыми и 16 000 человек ранеными[183]. Это был самый дорогостоящий и самый непривлекательный объект на всем Тихом океане. Никогда еще в истории американцы не вели более отчаянных и упорных боев.
Пока морская пехота вела действия на Иводзиме, оперативное соединение быстроходных авианосцев маневрировало недалеко от острова и для оказания помощи наземным войскам высылало самолеты для бомбардировок и ракетного и артиллерийского обстрелов определенных объектов. При отсутствии воздушного сопротивления и слабом зенитном огне дело сводилось к тому, чтобы добраться до японцев, хорошо защищенных в своих пещерах. Иногда высылались авиагруппы для бомбардировки соседних островов Титидзима и Хахадзима, на которых находились небольшие аэродромы, откуда могла действовать авиация противника. Ночью в районе действий появлялись вражеские самолеты, вероятно, приходившие из Токио. Маневры кораблей, ночные истребители и зенитный огонь помешали им нанести какие-либо потери 58-му оперативному соединению, но “Saratoga” и малым авианосцам, приданным амфибийным силам, не так повезло. В 19.45 21 февраля на “Lunga Point” спикировал бомбардировщик-торпедоносец “камикадзе”. Он взорвался перед самым ударом о корабль, скользнул по полетной палубе и упал в море с противоположного борта. Несмотря на возникший пожар, авианосец на следующее утро мог продолжать операции в соответствии с планом.
Спустя 5 минут после атаки “Lunga Point” другой самолет “камикадзе” спикировал на “Bismarck Sea” и рухнул на него около кормового подъемника; почти сразу же еще один самолет обрушился на палубу этого авианосца чуть ближе к носу от подъемника. Начались сильнейшие пожары; взрыв следовал за взрывом по мере того, как огонь охватывал зенитный боезапас. Затем произошли два сильных взрыва глубоко внутри корабля. Весь авианосец охватило пламя. Личному составу было дано приказание покинуть корабль, и через два часа он затонул.
“Saratoga” действовал в качестве ночного авианосца, обеспечивая полеты ночных истребителей для перехвата появлявшихся в этом районе самолетов противника. В сумерки он был атакован группой самолетов “камикадзе”. Четыре из них спикировали на его полетную палубу, а пятый взорвался при ударе о корпус. Палубу авианосца усеяли горевшие самолеты, 110 человек было убито и 180 человек ранено. Сильно поврежденный авианосец пришлось отправить для ремонта в Соединенные Штаты.
Пытаясь сорвать атаки японской авиации, высылаемой из Токио, 25 февраля авиация 58-го оперативного соединения во взаимодействии более чем с 200 бомбардировщиками В-29 с Сайпана нанесла еще один удар по Токио. Несмотря на неблагоприятные метеорологические условия как в районе пребывания оперативного соединения, так и над объектом, при видимости от средней до плохой самолеты вышли на выполнение задания. Противник оказал слабое сопротивление, и японские самолеты, которые не были сбиты, казалось, старались уйти с места боя возможно быстрее и без всяких церемоний. Даже здесь, над своей собственной столицей, противник заметно уступал нашим летчикам в тактических приемах и решительности.
Несмотря на сильный зенитный огонь над метрополией, были сильно повреждены авиационные заводы Ота и Коисуми и превращены в развалины заводы радиолокационных приборов, ангары и два поезда. Минимум 158 японских самолетов было уничтожено и 5 малых судов потоплено. В боях над объектами мы потеряли 9 истребителей, но интересно отметить, что ни один японский самолет не атаковал наше находившееся в море оперативное соединение.
На следующий день сильное волнение на море заставило отменить намеченный рейд на Нагою, и соединение пошло для встречи с танкерами, чтобы принять топливо.
Наше оперативное соединение 1 марта нанесло удар по Окинаве, и одновременно авианосные самолеты сделали новые снимки для предстоявшего штурма этого острова. Самолеты действовали по своему обычному шаблону, используемому для уничтожения объектов, который теперь применялся почти постоянно. Ни один самолет не помешал им, и они повредили в гавани Наха один эскадренный миноносец, а также уничтожили и повредили много самолетов. На земле было обстреляно и подожжено много самолетов, и было успешно выполнено задание по составлению фотоплана.
Один самолет с авианосца “Bunker Hill”, пилотируемый лейтенантом Симкуна, был подбит зенитным огнем и был вынужден сесть на воду в 5 милях от берега. На спасение летчика немедленно были высланы два гидросамолета с “South Dakota”, эскортируемые двумя истребителями с “Essex”. Мы наглядно продемонстрировали наше господство в воздухе, когда эти самолеты сели на воду всего в нескольких милях от занятого противником побережья, подобрали лейтенанта Симкуна и в тот же день в прекрасном состоянии доставили его на корабль. Такая постановка спасательной службы играла большую роль в поддержании высокого морального состояния наших летчиков.
После выполнения этого задания наше оперативное соединение вернулось на Улути для отдыха и пополнения запасов. Хотя организованное сопротивление на о. Иводзима прекратилось только 25 марта, наши легкие самолеты уже 1 марта начали пользоваться аэродромом № 1, а 3 марта на него успешно совершил вынужденную посадку тяжелый бомбардировщик В-29, принимавший участие в налете на Токио. С 6 марта на Иводзиму начали перебазироваться истребители, а три дня спустя они освободили авианосные самолеты от оказания непосредственной поддержки наземным войскам. Аэродром № 2 стали использовать с 16 марта.
Эскортные авианосцы, которые оказывали непосредственную поддержку штурмовым войскам, в период между 16 февраля и 11 марта произвели более 8800 вылетов. Они заслужили высокую похвалу за уничтожение береговых оборонительных сооружений противника, зенитных и пулеметных точек, минометов, ракетных установок, танков, дотов, довольствия и сосредоточений войск. Кроме того, они производили атаки против подводных лодок, и на их счет относится возможное потопление одной лодки и повреждение еще трех лодок.
Значение, которое придавали овладению о. Иводзима, в войне на Тихом океане не пропорционально его размерам – небольшим. К тому же там отвратительные природные условия. Он дал нам авиабазу на расстоянии всего 660 миль от Токио и позволил существенно увеличить интенсивность воздушных налетов, производившихся базировавшимися на Марианских островах бомбардировщиками В-29. Переход острова в наши руки повысил моральное состояние экипажей самолетов В-29 и спас жизнь многим летчикам, которые были бы сбиты над Японией, если бы не имели истребителей прикрытия, или погибли бы в море, если бы не могли совершить вынужденную посадку на Иводзиме. Число жизней, спасенных в последующие несколько месяцев благодаря одним только этим факторам, превысило число жизней, потерянных при захвате острова.
Адмирал флота Кинг заявил, что в истории Америки нет лучшего примера отваги, упорства и боеспособности, чем тот, который дали морская пехота и поддерживавшие ее части военно-морского флота в этом исключительно трудном предприятии. Это была яркая иллюстрация хорошего взаимодействия наших сухопутных, морских и воздушных сил. Теперь был открыт путь для наступления на Окинаву.
Глава XVIII
Несмотря на эти трудности, атаки авианосных самолетов продолжались в течение двух дней. Наши летчики, действуя иногда в сложных метеорологических условиях, уничтожили много японских самолетов в воздухе и обстреляли и сожгли много самолетов на земле. Они оставляли после себя горящие ангары, дымящиеся корабли и суда, взорванные здания, превращенные в развалины установки. Атака авиационного завода Накадзима причинила большой ущерб, но объект был закрыт таким густым дымом, что точно оценить ущерб было трудно. Один из наших истребителей преследовал японский штурмовой самолет и сбил его над улицей токийского предместья, куда он упал, пылая, с высоты всего 2000 фут. Если японский народ верил пропаганде своего правительства, что оно выигрывает войну, то теперь весь Токио мог убедиться в противном.
Во время одной прекрасно координированной атаки самолетов моей оперативной группы пятьдесят 500-фунтовых бомб и 42 ракеты были сброшены точно на завод моторов Накадзима Тама. Экипажи самолетов, уходя, с удовлетворением наблюдали вспыхнувший пожар, дым от которого поднимался на 3000 фут. Хотя этот важный завод обороняла зенитная артиллерия, ведшая сильный зенитный огонь, ни один из наших летчиков не погиб. По ориентировочной оценке, одна только моя оперативная группа уничтожила и повредила в воздухе и на земле не менее 167 самолетов противника. Двухдневные действия продемонстрировали мощь наших авианосцев и тот низкий уровень, на котором находилась теперь японская авиация. Они особенно наглядно показывали, что восходящее солнце закатывается.
После возвращения из района Токио во второй половине дня 17 февраля оперативное соединение пошло к острову Иводзима. Утром 19 февраля наши самолеты атаковали опорные пункты противника на флангах пунктов высадки и обстреляли на бреющем полете сами пункты высадки, произведя этот обстрел за 10 минут до высадки первых групп десантных сил. В течение дня мы атаковали объекты в глубине острова, главным образом огневые точки, недоступные для обстрела огнем корабельных орудий.
Приказание о захвате Иводзимы было дано 5-му амфибийному корпусу генерал-майора Шмидта, который действовал под общим руководством генерал-лейтенанта Смита. В состав 5-го корпуса входили закаленная в боях 4-я, 3-я и новая 5-я дивизия морской пехоты. Выбранные пункты высадки находились один на южной, а другой на западной стороне острова и были почти одинаковой длины – 2 мили. Оба пункта высадки выходили прямо в открытое море, около них не было никаких рифов, уменьшающих прибой. Из-за преобладающего ветра первая высадка была произведена на восточном берегу. В конечном счете для выгрузки использовались поочередно оба пункта – в зависимости от того, как изменялся ветер и та или другая сторона становилась подветренной.
Первые группы десантных сил приткнулись к берегу в 9.03, и вскоре в пунктах высадки было уже семь батальонов. По району высадки велся беспорядочный огонь из стрелкового оружия и производились отдельные минометные выстрелы. Кое-что указывало, что нам предстоит столкнуться с трудностями. Войска с трудом продвигались по рыхлому вулканическому пеплу, из которого приходилось вытаскивать ноги, как из плывуна. Амфибийные тракторы не могли добиться сцепления с грунтом, чтобы подняться на отвесный берег высотой от 5 до 18 фут., круто спускавшийся к пляжу. В этот момент удачно размещенные артиллерия и минометы противника открыли огонь. Они заранее хорошо пристрелялись. Под их точным огнем войска зарывались в рыхлый песок, старались укрыться как могли.
В течение нескольких часов до полудня и после полудня японцы вели такой точный огонь, что практически ни одно десантное судно не могло подойти к берегу под градом снарядов. Но в течение первого часа, когда не было никаких помех, морской пехоте удалось доставить на берег все, что было необходимо на данный момент. На берег были доставлены танки, бульдозеры и достаточное количество матов, чтобы подкладывать их под гусеницы тракторов в наиболее труднопроходимых местах, а также достаточное количество артиллерии для огневой поддержки. К наступлению сумерек в первый день операции американская морская пехота смяла оборону южного края аэродрома № 1 и вышла к западному берегу. Но она понесла большие потери в личном составе.
Почти непрерывно в течение ночи японцы освещали наши войска ракетами. Однако генеральная контратака не была предпринята, хотя пришлось отбить несколько сильных ударов противника на разных направлениях, а также неоднократные попытки просачивания по всей линии.
Вскоре после наступления темноты в непосредственной близости от нашего оперативного соединения появились японские самолеты. По небу бежали только отдельные облака, и светила яркая луна. Благодаря маневрированию и дымовым завесам корабли не получили никаких повреждений.
На другой день одни части морской пехоты пошли на юг к горе Сурибати, а другие пробивали себе путь на север. На нижних склонах Сурибати продвижение было мучительно медленным. Гора Сурибати представляла собой превосходный наблюдательный пункт, с которого японцы могли наблюдать за всеми передвижениями сил вторжения. Она была соединена подземными кабелями с холмами на севере, так что оттуда можно было управлять огнем из любого пункта на острове. Каждому бойцу морской пехоты казалось, что японцы смотрят прямо в лицо, и каждому было понятно, что высоту необходимо взять как можно скорее. В течение четырех дней они вели бои за эту гору. Только на третий день после высадки удалось закрепиться у ее подножия, а на четвертый день морская пехота продвинулась по обоим берегам, окружая гору. В 10.35 на пятый день дозор в составе 40 человек достиг ее вершины. Там был поставлен небольшой американский флаг, но торжественный подъем флага состоялся на три часа позже, когда было решено прислать другой флаг, достаточно большой, чтобы его было видно на всем острове. Фотограф Ассошиэйтед Пресс Джо Розентол сделал известный снимок этой церемонии, это был один из самых выдающихся снимков в ходе войны.
Одновременно со штурмом Сурибати началось наступление на север. Там американская морская пехота натолкнулась на наружный край глубокой оборонительной полосы, где японцы решили оказать главное сопротивление. В течение четырех дней упорных боев мы измеряли свое продвижение всего лишь ярдами. Массированный огонь, который имели возможность вести японцы, был значительно сильнее всего, что приходилось встречать до сих пор.
Утром на шестой день операции американские войска вклинились прямо в главный оборонительный рубеж японцев. Подрывая укрепления и применяя гранаты, огнеметы, противотанковые ружья, штыки, ножи, приклады и кулаки, они продвигались вперед. Это был несомненный прорыв, но в горах на севере противник, надежно окопавшись, еще держался.
Одна из этих гор, названная высотой 382, получила прозвище “мясорубка”. Она стала центром ожесточенных боев, и когда войска достигли ее вершины, то тут же были прижаты к земле и отрезаны от всякой поддержки, так как оказались под воздействием других заранее оборудованных позиций, расположенных с таким расчетом, что высота могла простреливаться сильным огнем со всех направлений. Ожесточенная борьба за эту высоту продолжалась целую неделю. Наконец 4 марта американская морская пехота достигла вершины и смогла удержаться на ней. Во время этого штурма одна рота морской пехоты была буквально полностью уничтожена.
На других участках фронта шли такие же бои. Продвигаться приходилось от одной позиции до другой, неся при этом огромные потери.
Наконец 9 марта наши войска прорвались к северо-восточному побережью Иводзимы. В ту ночь японцы покинули свои оборудованные позиции и произвели сильную контратаку. При свете осветительных ракет, висевших над полем боя, можно было видеть, как они ползли, бежали и всеми способами пробирались вперед среди рвущихся снарядов, под сильным пулеметным огнем. Американская морская пехота в рукопашном бою отстояла свою территорию. Когда наступил рассвет, просочившиеся японцы были рассеяны и загнаны на безнадежные позиции. Хотя японцы проникли на глубину почти целой мили, они не добились никаких тактических успехов. Дальнейшие действия на острове заключались в ликвидации остатков сил противника, но этот процесс оказался здесь более трудным и связанным с большими потерями, чем в любом другом месте на всем Тихом океане. Только 26 марта остров Иводзима был объявлен захваченным американцами.
За время боев на Иводзиме американцы потеряли 5324 человека убитыми и 16 000 человек ранеными[183]. Это был самый дорогостоящий и самый непривлекательный объект на всем Тихом океане. Никогда еще в истории американцы не вели более отчаянных и упорных боев.
Пока морская пехота вела действия на Иводзиме, оперативное соединение быстроходных авианосцев маневрировало недалеко от острова и для оказания помощи наземным войскам высылало самолеты для бомбардировок и ракетного и артиллерийского обстрелов определенных объектов. При отсутствии воздушного сопротивления и слабом зенитном огне дело сводилось к тому, чтобы добраться до японцев, хорошо защищенных в своих пещерах. Иногда высылались авиагруппы для бомбардировки соседних островов Титидзима и Хахадзима, на которых находились небольшие аэродромы, откуда могла действовать авиация противника. Ночью в районе действий появлялись вражеские самолеты, вероятно, приходившие из Токио. Маневры кораблей, ночные истребители и зенитный огонь помешали им нанести какие-либо потери 58-му оперативному соединению, но “Saratoga” и малым авианосцам, приданным амфибийным силам, не так повезло. В 19.45 21 февраля на “Lunga Point” спикировал бомбардировщик-торпедоносец “камикадзе”. Он взорвался перед самым ударом о корабль, скользнул по полетной палубе и упал в море с противоположного борта. Несмотря на возникший пожар, авианосец на следующее утро мог продолжать операции в соответствии с планом.
Спустя 5 минут после атаки “Lunga Point” другой самолет “камикадзе” спикировал на “Bismarck Sea” и рухнул на него около кормового подъемника; почти сразу же еще один самолет обрушился на палубу этого авианосца чуть ближе к носу от подъемника. Начались сильнейшие пожары; взрыв следовал за взрывом по мере того, как огонь охватывал зенитный боезапас. Затем произошли два сильных взрыва глубоко внутри корабля. Весь авианосец охватило пламя. Личному составу было дано приказание покинуть корабль, и через два часа он затонул.
“Saratoga” действовал в качестве ночного авианосца, обеспечивая полеты ночных истребителей для перехвата появлявшихся в этом районе самолетов противника. В сумерки он был атакован группой самолетов “камикадзе”. Четыре из них спикировали на его полетную палубу, а пятый взорвался при ударе о корпус. Палубу авианосца усеяли горевшие самолеты, 110 человек было убито и 180 человек ранено. Сильно поврежденный авианосец пришлось отправить для ремонта в Соединенные Штаты.
Пытаясь сорвать атаки японской авиации, высылаемой из Токио, 25 февраля авиация 58-го оперативного соединения во взаимодействии более чем с 200 бомбардировщиками В-29 с Сайпана нанесла еще один удар по Токио. Несмотря на неблагоприятные метеорологические условия как в районе пребывания оперативного соединения, так и над объектом, при видимости от средней до плохой самолеты вышли на выполнение задания. Противник оказал слабое сопротивление, и японские самолеты, которые не были сбиты, казалось, старались уйти с места боя возможно быстрее и без всяких церемоний. Даже здесь, над своей собственной столицей, противник заметно уступал нашим летчикам в тактических приемах и решительности.
Несмотря на сильный зенитный огонь над метрополией, были сильно повреждены авиационные заводы Ота и Коисуми и превращены в развалины заводы радиолокационных приборов, ангары и два поезда. Минимум 158 японских самолетов было уничтожено и 5 малых судов потоплено. В боях над объектами мы потеряли 9 истребителей, но интересно отметить, что ни один японский самолет не атаковал наше находившееся в море оперативное соединение.
На следующий день сильное волнение на море заставило отменить намеченный рейд на Нагою, и соединение пошло для встречи с танкерами, чтобы принять топливо.
Наше оперативное соединение 1 марта нанесло удар по Окинаве, и одновременно авианосные самолеты сделали новые снимки для предстоявшего штурма этого острова. Самолеты действовали по своему обычному шаблону, используемому для уничтожения объектов, который теперь применялся почти постоянно. Ни один самолет не помешал им, и они повредили в гавани Наха один эскадренный миноносец, а также уничтожили и повредили много самолетов. На земле было обстреляно и подожжено много самолетов, и было успешно выполнено задание по составлению фотоплана.
Один самолет с авианосца “Bunker Hill”, пилотируемый лейтенантом Симкуна, был подбит зенитным огнем и был вынужден сесть на воду в 5 милях от берега. На спасение летчика немедленно были высланы два гидросамолета с “South Dakota”, эскортируемые двумя истребителями с “Essex”. Мы наглядно продемонстрировали наше господство в воздухе, когда эти самолеты сели на воду всего в нескольких милях от занятого противником побережья, подобрали лейтенанта Симкуна и в тот же день в прекрасном состоянии доставили его на корабль. Такая постановка спасательной службы играла большую роль в поддержании высокого морального состояния наших летчиков.
После выполнения этого задания наше оперативное соединение вернулось на Улути для отдыха и пополнения запасов. Хотя организованное сопротивление на о. Иводзима прекратилось только 25 марта, наши легкие самолеты уже 1 марта начали пользоваться аэродромом № 1, а 3 марта на него успешно совершил вынужденную посадку тяжелый бомбардировщик В-29, принимавший участие в налете на Токио. С 6 марта на Иводзиму начали перебазироваться истребители, а три дня спустя они освободили авианосные самолеты от оказания непосредственной поддержки наземным войскам. Аэродром № 2 стали использовать с 16 марта.
Эскортные авианосцы, которые оказывали непосредственную поддержку штурмовым войскам, в период между 16 февраля и 11 марта произвели более 8800 вылетов. Они заслужили высокую похвалу за уничтожение береговых оборонительных сооружений противника, зенитных и пулеметных точек, минометов, ракетных установок, танков, дотов, довольствия и сосредоточений войск. Кроме того, они производили атаки против подводных лодок, и на их счет относится возможное потопление одной лодки и повреждение еще трех лодок.
Значение, которое придавали овладению о. Иводзима, в войне на Тихом океане не пропорционально его размерам – небольшим. К тому же там отвратительные природные условия. Он дал нам авиабазу на расстоянии всего 660 миль от Токио и позволил существенно увеличить интенсивность воздушных налетов, производившихся базировавшимися на Марианских островах бомбардировщиками В-29. Переход острова в наши руки повысил моральное состояние экипажей самолетов В-29 и спас жизнь многим летчикам, которые были бы сбиты над Японией, если бы не имели истребителей прикрытия, или погибли бы в море, если бы не могли совершить вынужденную посадку на Иводзиме. Число жизней, спасенных в последующие несколько месяцев благодаря одним только этим факторам, превысило число жизней, потерянных при захвате острова.
Адмирал флота Кинг заявил, что в истории Америки нет лучшего примера отваги, упорства и боеспособности, чем тот, который дали морская пехота и поддерживавшие ее части военно-морского флота в этом исключительно трудном предприятии. Это была яркая иллюстрация хорошего взаимодействия наших сухопутных, морских и воздушных сил. Теперь был открыт путь для наступления на Окинаву.
Глава XVIII
Окинава и флот, который останется надолго
С падением Иводзимы и приближением к концу кампании на Филиппинских островах наступало время для захвата базы, расположенной ближе к собственно Японии. Прежде чем предпринимать наступление на метрополию Японии, считалось необходимым приобрести такую базу.
Остров Окинава был выбран адмиралом Нимицем как наиболее удобное место для этой базы. Этот длинный узкий остров в группе Рюкю, юго-западнее Японии, расположен чуть севернее тропиков. Площадь его около 500 кв. миль, длина 70 миль и ширина от 5 до 7 миль. На острове много гор, но имеются достаточно равнинные места для строительства аэродромов. Климат там вообще приятный, хотя этот остров носит название “тайфунный перекресток”. Большинство тайфунов, пересекающих западную часть Тихого океана, проходит или прямо через него или рядом с ним. На восточном побережье имеется большая гавань, которая может служить якорной стоянкой для сотен кораблей.
Захват Окинавы должен был стать самой крупной амфибийной операцией из всех, проводившихся до сих пор на Тихом океане. Хотя высадка в Нормандии (Атлантический океан) превосходила ее по своим масштабам, она не могла сравниться с ней с точки зрения протяженности коммуникаций или масштабов проблем материально-технического обеспечения. На Окинаве было пять аэродромов, и обороняло этот остров около 140 000 японцев, хорошо вооруженных и снаряженных. В захвате его должны были принимать участие более 548 000 человек из армии, флота и корпуса морской пехоты, а в состав военно-морских сил должны были входить 318 боевых кораблей и 1139 вспомогательных судов, не считая десантных.
На о. Окинава, находящемся всего в 350 милях от Кюсю, самых южных из главных японских островов, гражданское население составляет 445 000 человек. Жители Окинавы – простые люди, совсем не воинственные и не особенно преданные своим японским правителям. Японцы смотрели на них как на низшую касту, но они были ценными для своих иностранных хозяев как рабочие и землепашцы. Когда я посетил остров, на меня произвели большое впечатление его восхитительный климат, прекрасная картина его гор, обилие деревьев и дружественное отношение туземцев. Однако многие из вечнозеленых деревьев не достигали нормального роста и были искривлены, что указывало на действие сильнейших тайфунов.
Действия по захвату о. Окинава, которые велись одновременно с последним этапом кампании на Филиппинах, находились в ведении адмирала Нимица, который поручил командование ими адмиралу Спрюэнсу, командующему 5-м флотом. Объединенные экспедиционные силы, состоявшие из амфибийных сил и разного рода войск, принимавших непосредственное участие в высадке, находились под командованием вице-адмирала (позднее адмирала) Тэрнера. Экспедиционные войска генерала Бакнера были организованы в 10-ю армию и состояли из двух корпусов: 3-го амфибийного корпуса под командованием генерал-майора Гейджера в составе 1-й и 6-й дивизий морской пехоты и 24-го армейского корпуса под командованием генерал-лейтенанта Ходжа, в который входили 7-я и 96-я пехотные дивизии. Позднее в состав 25-го корпуса входили 27-я и 77-я пехотные дивизии, но они не принимали участия в действиях на первых этапах кампании. Соединению быстроходных авианосцев под командованием адмирала Митшера было дано задание обеспечить воздушную поддержку при высадке, а также при последующих действиях на берегу.
Кроме того, в операции принимали участие: английское авианосное соединение под командованием вице-адмирала Роулингса; группа материально-технического обеспечения, состоявшая из танкеров и транспортов, которые обслуживали флот около района боевых действий; соединение амфибийной поддержки, состоявшее из эскортных авианосцев, минных тральщиков, подводных подрывных команд и артиллерийских кораблей, которые должны были выполнять задания по обстрелу берега, и соединение артиллерийского обстрела в составе старых линейных и других артиллерийских кораблей.
Перед главной высадкой были захвачены острова группы Кэрама, лежащие в 20 милях к юго-западу, где предполагалось создать базу для ремонта и снабжения сотен малых судов, используемых в кампании, и для гидросамолетов. Кроме того, должен был быть оккупирован островок Кейсесима, лежащий в 10 милях от пункта высадки и всего в 5,5 милях от Наха, главного города Окинавы. Здесь можно было бы установить наземную артиллерию и господствовать над всей южной частью большого острова. В предварительные операции входили также траление в масштабах, ранее не предпринимавшихся, расчистка заграждений в мелководье у пунктов высадки людьми с железными нервами – подводными подрывными командами; усиленные бомбардировки и обстрелы береговых оборонительных сооружений противника авиацией и кораблями.
Масштабы этой амфибийной операции характеризуют уже тот факт, что войска и имущество грузились на корабли на западном побережье США, на Гавайских островах, в юго-западной части Тихого океана, на Маршалловых островах, Каролинских островах и на Лейте. После погрузки огромные силы сосредоточились на островах Улути, Гуадалканал, Сайпан и Лейте, где они проигрывали свои задачи. Войска вышли к своим объектам более чем на 1200 судах и без всяких помех со стороны противника прибыли в район Окинавы.
26 марта 1945 г., когда были оккупированы острова Кэрама и Кейсесима, немедленно были поставлены сети для защиты якорных стоянок от подводных лодок противника, развернута база гидросамолетов, и в гавань введены танкеры, суда для перевозки боеприпасов и плавучие мастерские, которые должны были начать снабжение и ремонт кораблей, принимавших участие в оккупации острова. Вскоре развернулись атаки, предпринимавшиеся сотнями самолетов “камикадзе”, и эта база сыграла важную роль в обеспечении ремонта нашим силам на расстоянии тысяч миль от отечественных портов.
В 8.30 утра 1 апреля 1945 г. после семи дней интенсивных воздушных бомбардировок и артиллерийского обстрела с моря ударные войска 10-й армии покинули свой исходный рубеж и под прикрытием дымовой завесы пошли через риф на амфибийных транспортерах – уникальных, пригодных для движения по земле и воде средствах, разработанных специально для таких операций. Они высадились в пункте чуть южнее аэродрома Ентан, расположенного в средней части западного побережья. Предполагалось, что противник окажет при высадке сильное сопротивление, но, как ни странно, этого не случилось. К 12.30 аэродромы Ентан и Кадена были захвачены с очень малыми потерями, причем первый аэродром был почти в полной исправности, а на его взлетно-посадочных дорожках и в капонирах еще было много исправных японских самолетов. Еще до наступления темноты на берегу уже находилось около 50 000 человек, которые занимали плацдарм глубиной от 4000 до 5000 ярдов.
Первая высадка прошла с удивительной легкостью. Она не давала никаких оснований ожидать тех упорных, ожесточенных боев, которым суждено было развернуться позднее. Наши прежние высадки многому научили японцев. На этом острове они редко делали грубые тактические ошибки, не расходовали свои силы на выполнение бесполезных заданий и не стремились без необходимости умирать – лишь бы умереть, что они так часто делали в предыдущих кампаниях. Прежде чем о. Окинава перешел в наши руки, нашим войскам пришлось много недель вести кровопролитные бои.
Хотя японцы не собирались оборонять аэродром Ентан, они надеялись вывести его из строя и уничтожить находившиеся там самолеты. Это задание было дано специальной части, сформированной из вспомогательных войск и призванных на военную службу жителей Окинавы, но их моральный дух оказался настолько низким и они были так плохо вооружены, что при предшествовавшем высадке обстреле они разбежались, не выполнив данное им задание.
Вскоре выяснилось, что японцы отвели большую часть своих войск в самую южную часть острова и организовали там глубоко эшелонированную оборону на чрезвычайно удобной для этой цели местности. Они соорудили блокгаузы, доты и пещеры, все подступы к которым были защищены обширными проволочными и минными заграждениями. Они использовали все складки местности и широко применяли артиллерию.
Четыре дивизии наших войск высадились в пунктах на западном берегу острова, к югу от узкого перешейка Исикава. Они быстро начали продвигаться через остров к восточному побережью, и 4 апреля весь сектор Ентан – Кадена был в наших руках. По плану 24-й корпус должен был захватить всю южную половину острова, а 3-й амфибийный корпус морской пехоты – всю северную часть.
Морская пехота быстро продвигалась на север, не задерживаясь для ликвидации изолированных групп противника, укрывавшихся в пещерах или других укрытиях. Оставляя эти очаги сопротивления своим резервам, морская пехота быстро продвигалась вперед и 8 апреля прошла труднопроходимые места полуострова Мотобу. Другие войска продолжали продвигаться по становившейся все более и более труднопроходимой местности. Затем продвижение совсем замедлилось и превратилось в нанесение друг другу смертоносных ударов. Наконец 17 апреля удалось прорвать оборону в западном секторе, и после этого действия свелись к ликвидации отдельных изолированных групп противника.
Остров Окинава был выбран адмиралом Нимицем как наиболее удобное место для этой базы. Этот длинный узкий остров в группе Рюкю, юго-западнее Японии, расположен чуть севернее тропиков. Площадь его около 500 кв. миль, длина 70 миль и ширина от 5 до 7 миль. На острове много гор, но имеются достаточно равнинные места для строительства аэродромов. Климат там вообще приятный, хотя этот остров носит название “тайфунный перекресток”. Большинство тайфунов, пересекающих западную часть Тихого океана, проходит или прямо через него или рядом с ним. На восточном побережье имеется большая гавань, которая может служить якорной стоянкой для сотен кораблей.
Захват Окинавы должен был стать самой крупной амфибийной операцией из всех, проводившихся до сих пор на Тихом океане. Хотя высадка в Нормандии (Атлантический океан) превосходила ее по своим масштабам, она не могла сравниться с ней с точки зрения протяженности коммуникаций или масштабов проблем материально-технического обеспечения. На Окинаве было пять аэродромов, и обороняло этот остров около 140 000 японцев, хорошо вооруженных и снаряженных. В захвате его должны были принимать участие более 548 000 человек из армии, флота и корпуса морской пехоты, а в состав военно-морских сил должны были входить 318 боевых кораблей и 1139 вспомогательных судов, не считая десантных.
На о. Окинава, находящемся всего в 350 милях от Кюсю, самых южных из главных японских островов, гражданское население составляет 445 000 человек. Жители Окинавы – простые люди, совсем не воинственные и не особенно преданные своим японским правителям. Японцы смотрели на них как на низшую касту, но они были ценными для своих иностранных хозяев как рабочие и землепашцы. Когда я посетил остров, на меня произвели большое впечатление его восхитительный климат, прекрасная картина его гор, обилие деревьев и дружественное отношение туземцев. Однако многие из вечнозеленых деревьев не достигали нормального роста и были искривлены, что указывало на действие сильнейших тайфунов.
Действия по захвату о. Окинава, которые велись одновременно с последним этапом кампании на Филиппинах, находились в ведении адмирала Нимица, который поручил командование ими адмиралу Спрюэнсу, командующему 5-м флотом. Объединенные экспедиционные силы, состоявшие из амфибийных сил и разного рода войск, принимавших непосредственное участие в высадке, находились под командованием вице-адмирала (позднее адмирала) Тэрнера. Экспедиционные войска генерала Бакнера были организованы в 10-ю армию и состояли из двух корпусов: 3-го амфибийного корпуса под командованием генерал-майора Гейджера в составе 1-й и 6-й дивизий морской пехоты и 24-го армейского корпуса под командованием генерал-лейтенанта Ходжа, в который входили 7-я и 96-я пехотные дивизии. Позднее в состав 25-го корпуса входили 27-я и 77-я пехотные дивизии, но они не принимали участия в действиях на первых этапах кампании. Соединению быстроходных авианосцев под командованием адмирала Митшера было дано задание обеспечить воздушную поддержку при высадке, а также при последующих действиях на берегу.
Кроме того, в операции принимали участие: английское авианосное соединение под командованием вице-адмирала Роулингса; группа материально-технического обеспечения, состоявшая из танкеров и транспортов, которые обслуживали флот около района боевых действий; соединение амфибийной поддержки, состоявшее из эскортных авианосцев, минных тральщиков, подводных подрывных команд и артиллерийских кораблей, которые должны были выполнять задания по обстрелу берега, и соединение артиллерийского обстрела в составе старых линейных и других артиллерийских кораблей.
Перед главной высадкой были захвачены острова группы Кэрама, лежащие в 20 милях к юго-западу, где предполагалось создать базу для ремонта и снабжения сотен малых судов, используемых в кампании, и для гидросамолетов. Кроме того, должен был быть оккупирован островок Кейсесима, лежащий в 10 милях от пункта высадки и всего в 5,5 милях от Наха, главного города Окинавы. Здесь можно было бы установить наземную артиллерию и господствовать над всей южной частью большого острова. В предварительные операции входили также траление в масштабах, ранее не предпринимавшихся, расчистка заграждений в мелководье у пунктов высадки людьми с железными нервами – подводными подрывными командами; усиленные бомбардировки и обстрелы береговых оборонительных сооружений противника авиацией и кораблями.
Масштабы этой амфибийной операции характеризуют уже тот факт, что войска и имущество грузились на корабли на западном побережье США, на Гавайских островах, в юго-западной части Тихого океана, на Маршалловых островах, Каролинских островах и на Лейте. После погрузки огромные силы сосредоточились на островах Улути, Гуадалканал, Сайпан и Лейте, где они проигрывали свои задачи. Войска вышли к своим объектам более чем на 1200 судах и без всяких помех со стороны противника прибыли в район Окинавы.
26 марта 1945 г., когда были оккупированы острова Кэрама и Кейсесима, немедленно были поставлены сети для защиты якорных стоянок от подводных лодок противника, развернута база гидросамолетов, и в гавань введены танкеры, суда для перевозки боеприпасов и плавучие мастерские, которые должны были начать снабжение и ремонт кораблей, принимавших участие в оккупации острова. Вскоре развернулись атаки, предпринимавшиеся сотнями самолетов “камикадзе”, и эта база сыграла важную роль в обеспечении ремонта нашим силам на расстоянии тысяч миль от отечественных портов.
В 8.30 утра 1 апреля 1945 г. после семи дней интенсивных воздушных бомбардировок и артиллерийского обстрела с моря ударные войска 10-й армии покинули свой исходный рубеж и под прикрытием дымовой завесы пошли через риф на амфибийных транспортерах – уникальных, пригодных для движения по земле и воде средствах, разработанных специально для таких операций. Они высадились в пункте чуть южнее аэродрома Ентан, расположенного в средней части западного побережья. Предполагалось, что противник окажет при высадке сильное сопротивление, но, как ни странно, этого не случилось. К 12.30 аэродромы Ентан и Кадена были захвачены с очень малыми потерями, причем первый аэродром был почти в полной исправности, а на его взлетно-посадочных дорожках и в капонирах еще было много исправных японских самолетов. Еще до наступления темноты на берегу уже находилось около 50 000 человек, которые занимали плацдарм глубиной от 4000 до 5000 ярдов.
Первая высадка прошла с удивительной легкостью. Она не давала никаких оснований ожидать тех упорных, ожесточенных боев, которым суждено было развернуться позднее. Наши прежние высадки многому научили японцев. На этом острове они редко делали грубые тактические ошибки, не расходовали свои силы на выполнение бесполезных заданий и не стремились без необходимости умирать – лишь бы умереть, что они так часто делали в предыдущих кампаниях. Прежде чем о. Окинава перешел в наши руки, нашим войскам пришлось много недель вести кровопролитные бои.
Хотя японцы не собирались оборонять аэродром Ентан, они надеялись вывести его из строя и уничтожить находившиеся там самолеты. Это задание было дано специальной части, сформированной из вспомогательных войск и призванных на военную службу жителей Окинавы, но их моральный дух оказался настолько низким и они были так плохо вооружены, что при предшествовавшем высадке обстреле они разбежались, не выполнив данное им задание.
Вскоре выяснилось, что японцы отвели большую часть своих войск в самую южную часть острова и организовали там глубоко эшелонированную оборону на чрезвычайно удобной для этой цели местности. Они соорудили блокгаузы, доты и пещеры, все подступы к которым были защищены обширными проволочными и минными заграждениями. Они использовали все складки местности и широко применяли артиллерию.
Четыре дивизии наших войск высадились в пунктах на западном берегу острова, к югу от узкого перешейка Исикава. Они быстро начали продвигаться через остров к восточному побережью, и 4 апреля весь сектор Ентан – Кадена был в наших руках. По плану 24-й корпус должен был захватить всю южную половину острова, а 3-й амфибийный корпус морской пехоты – всю северную часть.
Морская пехота быстро продвигалась на север, не задерживаясь для ликвидации изолированных групп противника, укрывавшихся в пещерах или других укрытиях. Оставляя эти очаги сопротивления своим резервам, морская пехота быстро продвигалась вперед и 8 апреля прошла труднопроходимые места полуострова Мотобу. Другие войска продолжали продвигаться по становившейся все более и более труднопроходимой местности. Затем продвижение совсем замедлилось и превратилось в нанесение друг другу смертоносных ударов. Наконец 17 апреля удалось прорвать оборону в западном секторе, и после этого действия свелись к ликвидации отдельных изолированных групп противника.