— Я делаю тебе предложение, Джек, — сказал он, с трудом овладев собой. — Ты сейчас уберёшься отсюда, а вечером мы встретимся у нас на станции, и ты скажешь мне всё, что мы, на твой взгляд, должны сделать.
— Вы должны исчезнуть. Вот что вы должны сделать.
— Но почему? В чём мы провинились?
Совсем рядом с лодкой из воды поднялись два тёмных острова, как обветренные каменные глыбы, в бороздах и наростах. Серые киты. Можно было сделать фантастические снимки, но Грейвольф загубил всю поездку.
— Убирайтесь отсюда, — крикнул Грейвольф. Он повернулся к пассажирам «Голубой акулы» и заклинающим жестом воздел руки. — Убирайтесь и больше не путайтесь в ногах у природы. Живите с ней в гармонии вместо того, чтобы пялиться на неё. Моторы отравляют воду и воздух. Вы раните винтами морских животных. Вы раздражаете их ради того, чтобы сделать снимок. Вы убиваете их шумом. Здесь мир китов. Убирайтесь. Человеку здесь не место.
Эневек сомневался, что сам Грейвольф верил в то, что говорил, но его люди восторженно захлопали.
— Джек! Можно, я напомню тебе, что всё это делается именно ради защиты китов? Мы проводим исследования! Наблюдения китов открывают людям новый угол зрения. Мешая нашей работе, ты тем самым саботируешь интересы животных.
— Ты будешь нам рассказывать, какие интересы у китов? — язвительно ответил Грейвольф. — Ты что, заглядывал им в душу, исследователь?
— Джек, оставь это своё индейство. Чего ты хочешь?
Грейвольф некоторое время помолчал. Его люди прекратили фотографировать пассажиров «Голубой акулы» и забрасывать их отбросами. Все смотрели на своего предводителя.
— Мы хотим публичности, — сказал он.
— Ну и где ты тут видишь публичность? — Эневек сделал широкий жест рукой. — Всего несколько человек в лодках. Прошу тебя, Джек, мы вполне могли бы подискутировать, но тогда давай уж действительно обратимся к общественному мнению. Давай обменяемся доводами, и кому не повезёт, тот потерпит поражение.
— Смешно, — сказал Грейвольф. — Так может говорить только белый человек.
— Ах, чёрт! — Эневек потерял терпение. — Да я меньше белый человек, чем ты, О’Бэннон, давай уже померяемся силой где положено.
Грейвольф уставился на него так, будто получил удар в лицо. Потом ощерился в широкой ухмылке и указал в сторону «Леди Уэксхем».
— Как ты думаешь, почему те люди на вашем корабле так старательно всё фотографируют и снимают на видео?
— Они снимают твой дурацкий спектакль.
— Хорошо, — засмеялся Грейвольф. — Очень хорошо.
Эневек разом всё понял. Среди туристов на «Леди Уэксхем» были и журналисты. Грейвольф пригласил их поприсутствовать на представлении.
Проклятая свинья.
У него на языке уже вертелся ответ, но его остановил поражённый вид Грейвольфа. Эневек проследил за его взглядом и замер.
Прямо перед кораблём из воды катапультировался горбач. Для прыжка такого массивного тела требовался толчок неимоверной силы. На какой-то миг животное словно бы встало на хвостовой плавник, оказавшись выше рубки «Леди Уэксхем». Непропорционально длинные боковые плавники топорщились в стороны, словно крылья, и казалось, что кит силится взлететь. С корабля донеслось многоголосое «Ах!»
Потом могучее тело медленно завалилось набок и рухнуло в закипевшие волны.
Люди на верхней палубе отпрянули. Часть «Леди Уэксхем» скрылась за пенной стеной. Из этой стены возникло что-то массивное, тёмное: выпрыгнул другой кит, окружённый сверкающим ореолом брызг, он оказался ещё ближе к кораблю, и Эневек ещё до криков ужаса знал, что этот прыжок кончится плохо.
Кит ударился в «Леди Уэксхем» так мощно, что пароход закачался. Послышался треск ломающегося борта. Люди на верхней палубе попадали на палубу. Вокруг корабля бурлила и пенилась вода, потом сбоку подплыли ещё несколько китов, и снова два тёмных тела рванулись вверх и всей своей тяжестью обрушились на корпус корабля.
— Это месть, — вскричал Грейвольф пресекающимся голосом. — Месть природы!
Длина «Леди Уэксхем» была 22 метра. Корабль был допущен к плаванию министерством транспорта и отвечал требованиям безопасности, включая штормовое море, валы метровой высоты, а также случайные столкновения с китом. Даже такие моменты были учтены в конструкции корабля.
Но только не нападение.
Эневек слышал, как на корабле заработали машины. Под тяжестью ударов корабль опасно накренился. На обеих палубах царила неописуемая паника. Все окна нижней палубы были разбиты. Люди бегали, натыкаясь друг на друга. «Леди Уэксхем» тронулась с места, но отошла недалеко. Снова из воды катапультировался кит и ударил о борт со стороны мостика. Этой атаки тоже оказалось недостаточно, чтобы перевернуть корабль, но он зашатался гораздо сильнее, и вниз посыпались обломки.
Мысли Эневека понеслись во весь опор. Видимо, корпус был уже во многих местах проломлен. Что-то надо делать. Может быть, как-то отвлечь китов.
Он потянулся рукой к рычагу газа.
В ту же секунду воздух разорвал многоголосый крик. Но исходил он не с белого парохода, а сзади, и Эневек резко обернулся.
То, что он увидел, было совершенно нереально. Прямо над лодкой защитников природы отвесно стояло тело огромного горбача. Он казался почти невесомым, существо монументальной красоты, изборождённая морда устремлена к облакам, и он всё ещё продолжал подъём, на десять, на двенадцать метров выше лодки. Какое-то время он просто висел в небе, медленно поворачиваясь, и его метровые плавники, казалось, махали людям.
Взгляд Эневека скользнул вдоль тела колосса. Ему не приходилось видеть ничего более устрашающего и в то же время великолепного, тем более в такой близи. Все — Джек Грейвольф, люди на катере, он сам — запрокинули головы и смотрели на то, что должно было обрушиться на них.
— О боже, — прошептал он.
Тело кита клонилось, словно в замедленном кадре. Его тень легла на красную лодку защитников природы, протянулась через нос «Голубой акулы», она росла в длину по мере того, как тело великана опрокидывалось…
Эневек выжал газ до упора. Его лодка рывком рванулась вперёд. Но и рулевой Грейвольфа произвёл блиц-старт. Ветхая рыбацкая лодка ринулась на Эневека. От удара его отбросило назад, он успел увидеть, как рулевой Грейвольфа падает за борт, а сам Грейвольф — на дно лодки. На его глазах девять тонн массы горбача погребли под собой вторую рыбацкую лодку, вдавили её вместе с экипажем под воду и обрушились на нос «Голубой акулы». Пена вздымалась гигантскими фонтанами. Корма катера задралась вверх, пассажиры в оранжевых одеяниях кувыркались в воздухе. «Голубая акула» немного побалансировала на носу, сделала пируэт и опрокинулась набок. Эневек сжался. Его лодка пронеслась под опрокидывающимся катером, ударилась обо что-то массивное под водой и перепрыгнула через препятствие. Он с трудом завладел рулём, круто развернулся и затормозил.
Неописуемое зрелище развернулось перед ним. От лодки защитников природы остались лишь обломки. «Голубая акула» плавала вверх дном. Пассажиры болтались в воде, крича и безумно молотя руками, иные из них были неподвижны. Их костюмы автоматически накачались воздухом, превратившись в спасательные жилеты, поэтому утонуть они не могли, но Эневек догадывался, что некоторые погибли от удара, нанесённого весом кита. Чуть дальше он увидел «Леди Уэксхем», которая с отчётливым креном набирала ход, а вокруг неё кишели спины и хвосты китов. Новый внезапный толчок потряс корабль, и он ещё сильнее залёг набок. Осторожно, чтобы никого не задеть, Эневек провёл свою лодку между плавающими телами, отправив по рации на частоте 98 короткое сообщение с координатами бедствия.
— Крушение, — выдохнул он. — Есть погибшие.
Все лодки в округе должны были услышать этот сигнал. У него не было времени объяснять, что произошло. Дюжина пассажиров была за бортом «Голубой акулы», с ними Стринджер и её ассистент. Плюс трое защитников окружающей среды. Всего семнадцать человек, но на поверхности воды их было явно меньше.
— Леон!
Это была Стринджер! Она плыла к нему. Эневек подхватил её и втащил на борт. Кашляя и стеная, она упала на дно. В некотором отдалении он увидел спинные мечи нескольких косаток. Животные на полном ходу мчались к месту действия, из воды поднимались их чёрные головы и спины.
Их целеустремлённость не понравилась Эневеку.
Там плавала Алиса Делавэр. Она поддерживала над водой голову молодого человека, костюм которого почему-то не надулся, как у остальных. Эневек направил лодку навстречу студентке. Рядом с ним приподнялась со дна Стринджер. Общими усилиями они сперва вытащили наверх юношу без сознания, а потом девушку. Делавэр пожала Эневеку обе руки, но тут же свесилась за борт, помогая Стринджер вытаскивать остальных. Другие подплывали сами, протягивали руки, и им помогали подняться на борт. Лодка была меньше «Голубой акулы» и уже переполнилась. Эневек продолжал обыскивать поверхность воды.
— Вон ещё один! — крикнула Стринджер.
Тело человека бездвижно болталось в воде лицом вниз, с виду это был мужчина, широкоплечий и без спецкостюма. Один из защитников природы.
— Скорее!
Эневек нагнулся через борт. Стринджер была рядом. Они подхватили мужчину под руки и потянули его вверх.
Он оказался лёгким.
Чересчур лёгким.
Голова мужчины запрокинулась назад, и они увидели мёртвые глаза. Эневек вдруг понял, почему тело двигалось так легко. Оно заканчивалось у пояса. Ноги и таз отсутствовали. Из оборванного торса болтались клочки мяса, обрывки кишок, с них стекала вода.
Стринджер вскрикнула и выпустила ношу. Мёртвый откинулся, выскользнул из рук Эневека и бултыхнулся назад в воду.
Справа и слева от них уже рассекали воду косатки. Их было как минимум десять, а то и больше. Удар потряс лодку. Эневек прыгнул к рулю, дал газ и помчался прочь. Перед ним из воды поднялись три могучие спины, и он обогнул их головокружительным виражом. Животные опять ушли под воду. С другой стороны показались еще два кита, они направлялись к лодке. Эневек снова сделал крутой вираж. Он слышал крики и плач. Он и сам испытывал чудовищный страх. Ужас пронизывал его, как электрический ток, вызывая дурноту, но другая его часть уверенно управляла лодкой, которая в безумном слаломе лавировала между чёрно-белыми телами, снова и снова пытавшимися отрезать им путь.
Справа послышался грохот. Эневек рефлекторно повернул голову и увидел, как «Леди Уэксхем» поднимается вверх в облаке пены и опрокидывается.
Позднее он вспоминал, что этот момент, отвлёкший его внимание, и определил их судьбу. Ему не надо было оборачиваться. Может, и удалось бы уйти. Тогда бы он заметил серую спину в наростах, заметил, как кит ныряет, как поднимается из воды его хвост — прямо на пути лодки.
А так он не успел.
Хвост нанёс им боковой удар. Вообще-то этого мало, чтобы выбить надувную лодку из колеи, но она плыла слишком быстро, в слишком крутом вираже, и все её пассажиры попадали в воду. Удар настиг лодку в тот момент, когда она оказалась в состоянии фатальной неустойчивости. Её подняло вверх, на мгновение она зависла в воздухе, потом рухнула набок и перевернулась.
Эневека вышвырнуло за борт.
Он летел по воздуху, потом сквозь пену и зелёную воду. Колючий холод пронизал его до костей, он потерял ориентацию, чувство верха и низа. Он захлебнулся ледяной водой, его охватила паника, он бил ногами, грёб руками, пробил головой поверхность воды и со стоном хватал воздух, кашляя и отплёвываясь. Ни лодки, ни пассажиров не было видно. В поле его зрения попал далёкий берег. Он танцевал, поднимаясь и опускаясь. Эневека подняла волна, и он наконец увидел остальных. Здесь были далеко не все, осталось, может, полдюжины. Он заметил Делавэр, немного подальше Стринджер. Между ними черные мечи косаток. Они носились среди группы плавающих, и вдруг один человек исчез под водой и больше не всплыл.
Пожилая женщина увидела, как мужчину утащило под воду, и подняла крик. Она колотила руками по воде, в глазах стоял дикий ужас.
— Где лодка? — кричала она.
Где же лодка? Вплавь им до берега не добраться. На лодке хотя бы можно было переждать. Даже если она опрокинута, на неё можно влезть и надеяться, что киты её больше не атакуют. Но лодки не было, а женщина кричала, отчаянно взывая о помощи.
Эневек поплыл к ней. Она заметила его приближение и протянула к нему руки.
— Пожалуйста, — молила она, — помогите мне. Я утону!
— Вы не утонете. — Эневек приближался к ней размашистыми сажёнками. — На вас спасательный жилет.
Но женщина, казалось, не слышала его.
— Да помогите же мне! Пожалуйста, о Боже, не дай мне умереть! Я не хочу умирать!
— Не бойтесь, я…
Внезапно её глаза расширились. Крик закончился бульканьем, — что-то утянуло её под воду.
Что-то проехало по ногам Эневека.
Его охватил слепой страх. Он выпрыгнул из воды, окинул взглядом волны и увидел катер. Он плавал вверх дном. Лишь несколько гребков отделяло группу терпящих бедствие от спасительного островка. Лишь несколько метров — и три чёрные живые торпеды, которые неслись к ним с той стороны.
Он следил за приближением косаток как парализованный. В нём всё протестовало: никогда косатки на воле не нападали на людей. По отношению к человеку они держались с любопытством, дружелюбно или равнодушно. Киты не нападали на корабли. Всё, что здесь произошло, было неправдоподобно. Эневек чувствовал себя настолько растерянным, что хоть и слышал шум, но не сразу взял в толк: к ним приближался грохот моторной лодки, потом на него нахлынула волна, и что-то красное отгородило его от китов. Его схватили и затащили на борт.
Грейвольф больше не обращал на него внимания. Он направил лодку к оставшимся пловцам, нагнулся и схватил протянутые руки Алисы Делавэр. Без труда вытащил её из воды и усадил на скамью. Эневек перегнулся через борт, схватил стонущего мужчину, затащил его в лодку. Потом стал осматривать поверхность воды, ища Стринджер.
— Вон она!
Она вынырнула между двух гребней волн, таща за собой полубессознательную женщину. Косатки приближались к ним с обеих сторон. Их чёрные лоснящиеся головы рассекали воду. В полуоткрытых пастях поблёскивали зубы. Ещё секунда и они догонят Стринджер и ту, которую она спасала. Но Грейвольф уже направлял лодку им навстречу.
Эневек попытался дотянуться до Стринджер.
— Сначала женщину, — крикнула она.
Грейвольф пришёл ему на помощь. Вдвоём они заволокли женщину на борт. Стринджер между тем пыталась выбраться своими силами, но это ей не удавалось. За ней поднырнули киты.
— Леон?
Она протянула руки, во взгляде её был ужас.
Из глубины на невероятной скорости что-то неслось вверх. Раскрылись челюсти, мелькнули ряды зубов в розовой пасти и сомкнулись под самой поверхностью воды. Стринджер вскрикнула и начала колотить кулаком по морде косатки.
— Отстань! — кричала она. — Отцепись, тварь!
Эневек ухватился за её куртку. Стринджер подняла к нему глаза. В них стоял смертный ужас.
— Сьюзен! Дай руку!
Косатка перехватила Стринджер поперёк и тащила на себя с невероятной силой. Пронзительный вопль исторгся из горла Стринджер, она перестала бить косатку по морде и только кричала. Потом бешеным рывком её дёрнуло вниз. Голова девушки ушла под воду, он видел только её руки, её дрожащие пальцы, но не мог до них дотянуться. Косатка неумолимо утягивала её вниз. Ещё секунду под водой виднелась её куртка, оранжевое пятно, разбитое волнами на осколки, потом и пятно поблекло и исчезло.
Эневек непонимающе смотрел в воду. Из глубины поднималось что-то сверкающее. Облако воздушных пузырьков. Вода вокруг окрасилась красным.
— Нет, — прошептал он.
Грейвольф схватил его за плечо и оттащил от борта.
— Больше никого нет, — сказал он. — Сматываемся.
Эневек был как оглушённый. Лодка, гудя, набирала скорость. Он покачнулся и сел. Женщина, которую спасла Стринджер, лежала на боковой скамье и скулила. Делавэр дрожащим голосом успокаивала её. Мужчина, которого она вытащила из воды, смотрел перед собой невидящим взором. Издали доносился беспорядочный шум. Эневек оглянулся и увидел, что белый корабль окружён плавниками и спинами китов. Судя по всему, «Леди Уэксхем» потеряла ход и кренилась всё больше.
— Надо вернуться, — крикнул он. — Они не справятся.
Грейвольф на полных оборотах гнал лодку к берегу. Он сказал, не оборачиваясь:
— Забудь об этом.
Эневек выдернул рацию из держателя и вызвал «Леди Уэксхем». В приёмнике только трещало и шумело. Шкипер «Леди» не отзывался.
— Мы должны им помочь, Джек! Чёрт возьми, поворачивай назад…
— Я же сказал, забудь об этом! С моей лодкой там нечего делать. Самим бы выжить.
Самое страшное было то, что он говорил правду.
— Ушли в Викторию? — кричал в трубку Шумейкер. — Какого чёрта им надо в Виктории? Что значит на вызове? В Виктории своя береговая охрана. У нас здесь пассажиры в воде, тонет корабль, женщина-шкипер погибла, и мы должны потерпеть?
Он слушал ответ, широкими шагами меряя зал ожидания станции. Потом резко остановился.
— Что значит, как только смогут? Да мне плевать! Тогда пусть пошлют кого-нибудь другого. Что? Послушайте, вы…
Голос в трубке поднял такой крик, что стало слышно даже Эневеку, хотя Шумейкер стоял в нескольких метрах от него. На станции царил переполох. Прибыл лично сам Дэви, — станция принадлежала ему. Он и Шумейкер непрерывно говорили в какие-нибудь трубки и аппараты, раздавали указания или растерянно что-то выслушивали. Шумейкер опустил трубку и покачал головой.
За последние четверть часа — после того, как Грейвольф пригнал в Тофино свою древнюю лодку, — зал ожидания их станции непрерывно наполнялся людьми. Весть о нападении китов разнеслась по всем окрестностям. Один за другим прибывали шкиперы, работающие у Дэви. Радиочастоты были безнадёжно перегружены. Похвальба рыбаков, которые оказались поблизости и взяли курс к месту бедствия, — «Ха, мелюзга, не могли удрать от китов!» — постепенно стихала. Те, кто хотел помочь, сами тут же становились мишенью для атаки. Волна нападений, кажется, прокатилась по всему побережью. Повсюду разверзся ад, и никто не мог сказать, что на самом деле произошло.
— Береговой охране некого послать, — прохрипел Шумейкер. — Все уехали в Викторию и Уклюлет. Говорят, что много лодок терпят бедствие.
— Что? И там тоже?
— Кажется, много погибших.
— Вот, только что пришло сообщение из Уклюлета, — крикнул Дэви. Он стоял за стойкой и крутил настройку своего коротковолнового приёмника. — Траулер. Они получили ваш сигнал бедствия и хотели прийти на помощь, но на них тоже напали. Они удирают.
— Кто на них напал?
— Больше нет связи. Они исчезли.
— А что «Леди Уэксхем»?
— Ничего. «Тофино эйр» послали два гидроплана. Только что было сообщение.
— И что? — не дыша, крикнул Шумейкер. — Они видят «Леди»?
— Они только что поднялись в воздух, Том.
— А почему не взяли нас?
— Дурацкий вопрос…
— Чёрт возьми, но это же наши лодки! Почему мы не в этих поганых самолётах? — Шумейкер бегал туда и сюда, как раненый зверь. — Что с «Леди Уэксхем»?
— Надо подождать.
— Подождать? Мы не можем ждать! Я поеду туда.
— Что значит, ты поедешь?
— Ну, стоит же на причале «Чёрт-рыба»!
— Ты с ума сошёл? — воскликнул один из шкиперов. — Ты что, не слышал, что рассказывает Леон? Это дело береговой охраны.
— Да нет же больше никакой, на фиг, береговой охраны! — орал Шумейкер.
— Прекратить! — Дэви поднял руки, бросив в сторону Шумейкера предостерегающий взгляд. — Том, я не хочу подвергать опасности других людей.
— Ты не хочешь подвергать опасности свою лодку, — накинулся на него Шумейкер.
— Подождём, что скажут лётчики. Потом решим, как быть.
— Само это решение уже неверно!
Дэви ничего не ответил. Он вертел ручки настройки, пытаясь установить связь с пилотами гидропланов, а Эневек уговаривал людей освободить помещение и не создавать давку. Он чувствовал дрожь в коленях и головокружение. Наверное, последствия шока. Он бы сейчас многое отдал за возможность прилечь и закрыть глаза, но тогда бы он снова увидел, как косатка утаскивает Сьюзен на глубину.
Женщина, обязанная Стринджер своей жизнью, в полуобмороке лежала на скамье у входа. Эневек смотрел на неё с ненавистью и ничего не мог с собой поделать. Если бы не она, Стринджер была бы жива. Неподалёку сидел спасённый мужчина и тихо плакал. Кажется, он потерял свою дочь, которая была с ним на «Голубой акуле». Над ним хлопотала Алиса Делавэр. Сама едва избежавшая смерти, она держалась с удивительным самообладанием. Вроде бы где-то в пути был вертолёт, который должен переправить спасённых в ближайший госпиталь, но в такой ситуации ни на что и ни на кого не приходилось рассчитывать.
— Эй, Леон! — позвал Шумейкер. — Поедешь со мной? Ты лучше знаешь ситуацию.
— Том, ты не поедешь, — резко заявил Дэви.
— Ни один из вас, идиотов, никуда не поедет, — раздался низкий голос. — Поеду я.
Эневек обернулся. В помещение вошёл Грейвольф. Он протиснулся сквозь толпу и смахнул рукой волосы со лба. Высадив Эневека и остальных, он оставался в своей лодке, осматривая повреждения. В зале ожидания всё разом стихло. Все уставились на длинногривого великана в кожаной одежде.
— О чём ты говоришь? — спросил Эневек. — Куда это ты поедешь?
— К вашему кораблю. За вашими людьми. Мне киты ничего не сделают.
Эневек досадливо помотал головой.
— Благородно с твоей стороны, Джек, правда. Но лучше тебе держаться подальше отсюда.
— Леон, малыш, — Грейвольф осклабился. — Если бы я держался подальше, тебя бы уже не было в живых. Не забывай об этом. На самом деле это вам следовало держаться отсюда подальше. С самого начала.
— Подальше от чего? — прошипел Шумейкер. Грейвольф глянул на директора из-под полуопущенных век.
— От природы, Шумейкер. Это вы виноваты во всей этой катастрофе. Вы с вашими лодками и вашими проклятыми камерами. Вы виноваты в гибели моих и ваших людей и тех, у кого вы вытягивали деньги из кармана. Это был лишь вопрос времени, произошло неминуемое.
— Ты дурак! — крикнул Шумейкер.
Делавэр оторвалась от всхлипывающего мужчины и встала.
— Он не дурак, — решительно заявила она. — Без него бы мы погибли.
Шумейкер был готов вцепиться в горло Грейвольфу. Эневек понимал, что должен быть благодарен гиганту, но уж больно много неприятностей причинил им Грейвольф за всё прошедшее время. И он промолчал. Несколько секунд стояла гнетущая тишина. Наконец коммерческий директор развернулся на каблуках и нескладно зашагал к Дэви.
— Джек, — тихо сказал Эневек. — Если ты сейчас выйдешь в море, кому-то придётся выуживать из воды тебя самого. Твоя лодка годится уже только в музей. Она больше не выдержит ни одного выхода.
— Ты хочешь бросить людей на погибель?
— Я никого не хочу бросить на погибель, в том числе и тебя.
— О, ты так беспокоишься за моё ничтожество. Я тронут до тошноты. Но я имел в виду совсем не мою лодку. Она действительно больше ни на что не годится. Я возьму вашу.
— «Чёрт-рыбу»?
— Да.
Эневек закатил глаза.
— Я не могу так просто отдать нашу лодку. Тем более тебе.
— Тогда поедешь со мной.
— Джек, я…
— Шумейкер, крысёныш, кстати, тоже может поехать с нами. В виде приманки, чтобы косатки, наконец, принялись за своих настоящих врагов.
— У тебя и впрямь не все дома, Джек.
Грейвольф наклонился к нему.
— Пойми же, Леон! — прошипел он. — Там, в море, погибли и мои люди.
— Не надо было тащить их с собой.
— Сейчас бессмысленно обсуждать это. Сейчас речь идёт о ваших людях. А с твоей стороны, Леон, я рассчитывал на большую благодарность.
Эневек выругался. Обвёл взглядом всех присутствующих. Шумейкер говорил по телефону. Дэви переговаривался по рации. Шкиперы и офис-менеджер безуспешно уговаривали людей покинуть помещение.
Дэви поднял глаза и подозвал Эневека.
— Что ты думаешь насчёт предложения Тома? — тихо спросил он. — Мы действительно можем чем-то помочь, или это самоубийство?
Эневек кусал губу.
— Что говорят пилоты?
— «Леди» перевернулась. Лежит на боку и тонет… Вроде бы береговая охрана Виктории сейчас может выслать большой спасательный вертолёт. Но я сомневаюсь, что они успеют. Им и без нас хватает забот, и постоянно возникает что-то новое.
Эневек раздумывал. Мысль о возвращении в ад, из которого ему едва удалось вырваться, внушала ему ужас. Но он корил бы себя всю жизнь, что не сделал для спасения людей всё, что мог.
— Грейвольф хочет плыть со мной, — тихо сказал он.
— Джек и Том — в одной лодке? О, господи! Я думал, мы будем решать проблемы, а не создавать новые.
— Грейвольф может решать проблемы. Что уж там у него в голове, это другой вопрос, но он нам пригодится. Он сильный и бесстрашный.
Дэви мрачно кивнул.
— Сам будешь их разнимать, понял?
— Буду.
— И если увидите, что бессмысленно, возвращайтесь назад. Геройства не надо.
— Хорошо.
Эневек подошёл к Шумейкеру, подождал, пока тот закончит разговор, и сообщил ему решение Дэви.
— И мы возьмём с собой этого индейца-любителя? — негодующе воскликнул Шумейкер. — Ты с ума сошёл?
— Я думаю, это он возьмёт нас с собой.
— В нашей лодке!
— Вы с Дэви, конечно, начальники. Но мне лучше судить, куда мы идём. И я знаю, что Грейвольф будет нам очень кстати.
— Вы должны исчезнуть. Вот что вы должны сделать.
— Но почему? В чём мы провинились?
Совсем рядом с лодкой из воды поднялись два тёмных острова, как обветренные каменные глыбы, в бороздах и наростах. Серые киты. Можно было сделать фантастические снимки, но Грейвольф загубил всю поездку.
— Убирайтесь отсюда, — крикнул Грейвольф. Он повернулся к пассажирам «Голубой акулы» и заклинающим жестом воздел руки. — Убирайтесь и больше не путайтесь в ногах у природы. Живите с ней в гармонии вместо того, чтобы пялиться на неё. Моторы отравляют воду и воздух. Вы раните винтами морских животных. Вы раздражаете их ради того, чтобы сделать снимок. Вы убиваете их шумом. Здесь мир китов. Убирайтесь. Человеку здесь не место.
Эневек сомневался, что сам Грейвольф верил в то, что говорил, но его люди восторженно захлопали.
— Джек! Можно, я напомню тебе, что всё это делается именно ради защиты китов? Мы проводим исследования! Наблюдения китов открывают людям новый угол зрения. Мешая нашей работе, ты тем самым саботируешь интересы животных.
— Ты будешь нам рассказывать, какие интересы у китов? — язвительно ответил Грейвольф. — Ты что, заглядывал им в душу, исследователь?
— Джек, оставь это своё индейство. Чего ты хочешь?
Грейвольф некоторое время помолчал. Его люди прекратили фотографировать пассажиров «Голубой акулы» и забрасывать их отбросами. Все смотрели на своего предводителя.
— Мы хотим публичности, — сказал он.
— Ну и где ты тут видишь публичность? — Эневек сделал широкий жест рукой. — Всего несколько человек в лодках. Прошу тебя, Джек, мы вполне могли бы подискутировать, но тогда давай уж действительно обратимся к общественному мнению. Давай обменяемся доводами, и кому не повезёт, тот потерпит поражение.
— Смешно, — сказал Грейвольф. — Так может говорить только белый человек.
— Ах, чёрт! — Эневек потерял терпение. — Да я меньше белый человек, чем ты, О’Бэннон, давай уже померяемся силой где положено.
Грейвольф уставился на него так, будто получил удар в лицо. Потом ощерился в широкой ухмылке и указал в сторону «Леди Уэксхем».
— Как ты думаешь, почему те люди на вашем корабле так старательно всё фотографируют и снимают на видео?
— Они снимают твой дурацкий спектакль.
— Хорошо, — засмеялся Грейвольф. — Очень хорошо.
Эневек разом всё понял. Среди туристов на «Леди Уэксхем» были и журналисты. Грейвольф пригласил их поприсутствовать на представлении.
Проклятая свинья.
У него на языке уже вертелся ответ, но его остановил поражённый вид Грейвольфа. Эневек проследил за его взглядом и замер.
Прямо перед кораблём из воды катапультировался горбач. Для прыжка такого массивного тела требовался толчок неимоверной силы. На какой-то миг животное словно бы встало на хвостовой плавник, оказавшись выше рубки «Леди Уэксхем». Непропорционально длинные боковые плавники топорщились в стороны, словно крылья, и казалось, что кит силится взлететь. С корабля донеслось многоголосое «Ах!»
Потом могучее тело медленно завалилось набок и рухнуло в закипевшие волны.
Люди на верхней палубе отпрянули. Часть «Леди Уэксхем» скрылась за пенной стеной. Из этой стены возникло что-то массивное, тёмное: выпрыгнул другой кит, окружённый сверкающим ореолом брызг, он оказался ещё ближе к кораблю, и Эневек ещё до криков ужаса знал, что этот прыжок кончится плохо.
Кит ударился в «Леди Уэксхем» так мощно, что пароход закачался. Послышался треск ломающегося борта. Люди на верхней палубе попадали на палубу. Вокруг корабля бурлила и пенилась вода, потом сбоку подплыли ещё несколько китов, и снова два тёмных тела рванулись вверх и всей своей тяжестью обрушились на корпус корабля.
— Это месть, — вскричал Грейвольф пресекающимся голосом. — Месть природы!
Длина «Леди Уэксхем» была 22 метра. Корабль был допущен к плаванию министерством транспорта и отвечал требованиям безопасности, включая штормовое море, валы метровой высоты, а также случайные столкновения с китом. Даже такие моменты были учтены в конструкции корабля.
Но только не нападение.
Эневек слышал, как на корабле заработали машины. Под тяжестью ударов корабль опасно накренился. На обеих палубах царила неописуемая паника. Все окна нижней палубы были разбиты. Люди бегали, натыкаясь друг на друга. «Леди Уэксхем» тронулась с места, но отошла недалеко. Снова из воды катапультировался кит и ударил о борт со стороны мостика. Этой атаки тоже оказалось недостаточно, чтобы перевернуть корабль, но он зашатался гораздо сильнее, и вниз посыпались обломки.
Мысли Эневека понеслись во весь опор. Видимо, корпус был уже во многих местах проломлен. Что-то надо делать. Может быть, как-то отвлечь китов.
Он потянулся рукой к рычагу газа.
В ту же секунду воздух разорвал многоголосый крик. Но исходил он не с белого парохода, а сзади, и Эневек резко обернулся.
То, что он увидел, было совершенно нереально. Прямо над лодкой защитников природы отвесно стояло тело огромного горбача. Он казался почти невесомым, существо монументальной красоты, изборождённая морда устремлена к облакам, и он всё ещё продолжал подъём, на десять, на двенадцать метров выше лодки. Какое-то время он просто висел в небе, медленно поворачиваясь, и его метровые плавники, казалось, махали людям.
Взгляд Эневека скользнул вдоль тела колосса. Ему не приходилось видеть ничего более устрашающего и в то же время великолепного, тем более в такой близи. Все — Джек Грейвольф, люди на катере, он сам — запрокинули головы и смотрели на то, что должно было обрушиться на них.
— О боже, — прошептал он.
Тело кита клонилось, словно в замедленном кадре. Его тень легла на красную лодку защитников природы, протянулась через нос «Голубой акулы», она росла в длину по мере того, как тело великана опрокидывалось…
Эневек выжал газ до упора. Его лодка рывком рванулась вперёд. Но и рулевой Грейвольфа произвёл блиц-старт. Ветхая рыбацкая лодка ринулась на Эневека. От удара его отбросило назад, он успел увидеть, как рулевой Грейвольфа падает за борт, а сам Грейвольф — на дно лодки. На его глазах девять тонн массы горбача погребли под собой вторую рыбацкую лодку, вдавили её вместе с экипажем под воду и обрушились на нос «Голубой акулы». Пена вздымалась гигантскими фонтанами. Корма катера задралась вверх, пассажиры в оранжевых одеяниях кувыркались в воздухе. «Голубая акула» немного побалансировала на носу, сделала пируэт и опрокинулась набок. Эневек сжался. Его лодка пронеслась под опрокидывающимся катером, ударилась обо что-то массивное под водой и перепрыгнула через препятствие. Он с трудом завладел рулём, круто развернулся и затормозил.
Неописуемое зрелище развернулось перед ним. От лодки защитников природы остались лишь обломки. «Голубая акула» плавала вверх дном. Пассажиры болтались в воде, крича и безумно молотя руками, иные из них были неподвижны. Их костюмы автоматически накачались воздухом, превратившись в спасательные жилеты, поэтому утонуть они не могли, но Эневек догадывался, что некоторые погибли от удара, нанесённого весом кита. Чуть дальше он увидел «Леди Уэксхем», которая с отчётливым креном набирала ход, а вокруг неё кишели спины и хвосты китов. Новый внезапный толчок потряс корабль, и он ещё сильнее залёг набок. Осторожно, чтобы никого не задеть, Эневек провёл свою лодку между плавающими телами, отправив по рации на частоте 98 короткое сообщение с координатами бедствия.
— Крушение, — выдохнул он. — Есть погибшие.
Все лодки в округе должны были услышать этот сигнал. У него не было времени объяснять, что произошло. Дюжина пассажиров была за бортом «Голубой акулы», с ними Стринджер и её ассистент. Плюс трое защитников окружающей среды. Всего семнадцать человек, но на поверхности воды их было явно меньше.
— Леон!
Это была Стринджер! Она плыла к нему. Эневек подхватил её и втащил на борт. Кашляя и стеная, она упала на дно. В некотором отдалении он увидел спинные мечи нескольких косаток. Животные на полном ходу мчались к месту действия, из воды поднимались их чёрные головы и спины.
Их целеустремлённость не понравилась Эневеку.
Там плавала Алиса Делавэр. Она поддерживала над водой голову молодого человека, костюм которого почему-то не надулся, как у остальных. Эневек направил лодку навстречу студентке. Рядом с ним приподнялась со дна Стринджер. Общими усилиями они сперва вытащили наверх юношу без сознания, а потом девушку. Делавэр пожала Эневеку обе руки, но тут же свесилась за борт, помогая Стринджер вытаскивать остальных. Другие подплывали сами, протягивали руки, и им помогали подняться на борт. Лодка была меньше «Голубой акулы» и уже переполнилась. Эневек продолжал обыскивать поверхность воды.
— Вон ещё один! — крикнула Стринджер.
Тело человека бездвижно болталось в воде лицом вниз, с виду это был мужчина, широкоплечий и без спецкостюма. Один из защитников природы.
— Скорее!
Эневек нагнулся через борт. Стринджер была рядом. Они подхватили мужчину под руки и потянули его вверх.
Он оказался лёгким.
Чересчур лёгким.
Голова мужчины запрокинулась назад, и они увидели мёртвые глаза. Эневек вдруг понял, почему тело двигалось так легко. Оно заканчивалось у пояса. Ноги и таз отсутствовали. Из оборванного торса болтались клочки мяса, обрывки кишок, с них стекала вода.
Стринджер вскрикнула и выпустила ношу. Мёртвый откинулся, выскользнул из рук Эневека и бултыхнулся назад в воду.
Справа и слева от них уже рассекали воду косатки. Их было как минимум десять, а то и больше. Удар потряс лодку. Эневек прыгнул к рулю, дал газ и помчался прочь. Перед ним из воды поднялись три могучие спины, и он обогнул их головокружительным виражом. Животные опять ушли под воду. С другой стороны показались еще два кита, они направлялись к лодке. Эневек снова сделал крутой вираж. Он слышал крики и плач. Он и сам испытывал чудовищный страх. Ужас пронизывал его, как электрический ток, вызывая дурноту, но другая его часть уверенно управляла лодкой, которая в безумном слаломе лавировала между чёрно-белыми телами, снова и снова пытавшимися отрезать им путь.
Справа послышался грохот. Эневек рефлекторно повернул голову и увидел, как «Леди Уэксхем» поднимается вверх в облаке пены и опрокидывается.
Позднее он вспоминал, что этот момент, отвлёкший его внимание, и определил их судьбу. Ему не надо было оборачиваться. Может, и удалось бы уйти. Тогда бы он заметил серую спину в наростах, заметил, как кит ныряет, как поднимается из воды его хвост — прямо на пути лодки.
А так он не успел.
Хвост нанёс им боковой удар. Вообще-то этого мало, чтобы выбить надувную лодку из колеи, но она плыла слишком быстро, в слишком крутом вираже, и все её пассажиры попадали в воду. Удар настиг лодку в тот момент, когда она оказалась в состоянии фатальной неустойчивости. Её подняло вверх, на мгновение она зависла в воздухе, потом рухнула набок и перевернулась.
Эневека вышвырнуло за борт.
Он летел по воздуху, потом сквозь пену и зелёную воду. Колючий холод пронизал его до костей, он потерял ориентацию, чувство верха и низа. Он захлебнулся ледяной водой, его охватила паника, он бил ногами, грёб руками, пробил головой поверхность воды и со стоном хватал воздух, кашляя и отплёвываясь. Ни лодки, ни пассажиров не было видно. В поле его зрения попал далёкий берег. Он танцевал, поднимаясь и опускаясь. Эневека подняла волна, и он наконец увидел остальных. Здесь были далеко не все, осталось, может, полдюжины. Он заметил Делавэр, немного подальше Стринджер. Между ними черные мечи косаток. Они носились среди группы плавающих, и вдруг один человек исчез под водой и больше не всплыл.
Пожилая женщина увидела, как мужчину утащило под воду, и подняла крик. Она колотила руками по воде, в глазах стоял дикий ужас.
— Где лодка? — кричала она.
Где же лодка? Вплавь им до берега не добраться. На лодке хотя бы можно было переждать. Даже если она опрокинута, на неё можно влезть и надеяться, что киты её больше не атакуют. Но лодки не было, а женщина кричала, отчаянно взывая о помощи.
Эневек поплыл к ней. Она заметила его приближение и протянула к нему руки.
— Пожалуйста, — молила она, — помогите мне. Я утону!
— Вы не утонете. — Эневек приближался к ней размашистыми сажёнками. — На вас спасательный жилет.
Но женщина, казалось, не слышала его.
— Да помогите же мне! Пожалуйста, о Боже, не дай мне умереть! Я не хочу умирать!
— Не бойтесь, я…
Внезапно её глаза расширились. Крик закончился бульканьем, — что-то утянуло её под воду.
Что-то проехало по ногам Эневека.
Его охватил слепой страх. Он выпрыгнул из воды, окинул взглядом волны и увидел катер. Он плавал вверх дном. Лишь несколько гребков отделяло группу терпящих бедствие от спасительного островка. Лишь несколько метров — и три чёрные живые торпеды, которые неслись к ним с той стороны.
Он следил за приближением косаток как парализованный. В нём всё протестовало: никогда косатки на воле не нападали на людей. По отношению к человеку они держались с любопытством, дружелюбно или равнодушно. Киты не нападали на корабли. Всё, что здесь произошло, было неправдоподобно. Эневек чувствовал себя настолько растерянным, что хоть и слышал шум, но не сразу взял в толк: к ним приближался грохот моторной лодки, потом на него нахлынула волна, и что-то красное отгородило его от китов. Его схватили и затащили на борт.
Грейвольф больше не обращал на него внимания. Он направил лодку к оставшимся пловцам, нагнулся и схватил протянутые руки Алисы Делавэр. Без труда вытащил её из воды и усадил на скамью. Эневек перегнулся через борт, схватил стонущего мужчину, затащил его в лодку. Потом стал осматривать поверхность воды, ища Стринджер.
— Вон она!
Она вынырнула между двух гребней волн, таща за собой полубессознательную женщину. Косатки приближались к ним с обеих сторон. Их чёрные лоснящиеся головы рассекали воду. В полуоткрытых пастях поблёскивали зубы. Ещё секунда и они догонят Стринджер и ту, которую она спасала. Но Грейвольф уже направлял лодку им навстречу.
Эневек попытался дотянуться до Стринджер.
— Сначала женщину, — крикнула она.
Грейвольф пришёл ему на помощь. Вдвоём они заволокли женщину на борт. Стринджер между тем пыталась выбраться своими силами, но это ей не удавалось. За ней поднырнули киты.
— Леон?
Она протянула руки, во взгляде её был ужас.
Из глубины на невероятной скорости что-то неслось вверх. Раскрылись челюсти, мелькнули ряды зубов в розовой пасти и сомкнулись под самой поверхностью воды. Стринджер вскрикнула и начала колотить кулаком по морде косатки.
— Отстань! — кричала она. — Отцепись, тварь!
Эневек ухватился за её куртку. Стринджер подняла к нему глаза. В них стоял смертный ужас.
— Сьюзен! Дай руку!
Косатка перехватила Стринджер поперёк и тащила на себя с невероятной силой. Пронзительный вопль исторгся из горла Стринджер, она перестала бить косатку по морде и только кричала. Потом бешеным рывком её дёрнуло вниз. Голова девушки ушла под воду, он видел только её руки, её дрожащие пальцы, но не мог до них дотянуться. Косатка неумолимо утягивала её вниз. Ещё секунду под водой виднелась её куртка, оранжевое пятно, разбитое волнами на осколки, потом и пятно поблекло и исчезло.
Эневек непонимающе смотрел в воду. Из глубины поднималось что-то сверкающее. Облако воздушных пузырьков. Вода вокруг окрасилась красным.
— Нет, — прошептал он.
Грейвольф схватил его за плечо и оттащил от борта.
— Больше никого нет, — сказал он. — Сматываемся.
Эневек был как оглушённый. Лодка, гудя, набирала скорость. Он покачнулся и сел. Женщина, которую спасла Стринджер, лежала на боковой скамье и скулила. Делавэр дрожащим голосом успокаивала её. Мужчина, которого она вытащила из воды, смотрел перед собой невидящим взором. Издали доносился беспорядочный шум. Эневек оглянулся и увидел, что белый корабль окружён плавниками и спинами китов. Судя по всему, «Леди Уэксхем» потеряла ход и кренилась всё больше.
— Надо вернуться, — крикнул он. — Они не справятся.
Грейвольф на полных оборотах гнал лодку к берегу. Он сказал, не оборачиваясь:
— Забудь об этом.
Эневек выдернул рацию из держателя и вызвал «Леди Уэксхем». В приёмнике только трещало и шумело. Шкипер «Леди» не отзывался.
— Мы должны им помочь, Джек! Чёрт возьми, поворачивай назад…
— Я же сказал, забудь об этом! С моей лодкой там нечего делать. Самим бы выжить.
Самое страшное было то, что он говорил правду.
— Ушли в Викторию? — кричал в трубку Шумейкер. — Какого чёрта им надо в Виктории? Что значит на вызове? В Виктории своя береговая охрана. У нас здесь пассажиры в воде, тонет корабль, женщина-шкипер погибла, и мы должны потерпеть?
Он слушал ответ, широкими шагами меряя зал ожидания станции. Потом резко остановился.
— Что значит, как только смогут? Да мне плевать! Тогда пусть пошлют кого-нибудь другого. Что? Послушайте, вы…
Голос в трубке поднял такой крик, что стало слышно даже Эневеку, хотя Шумейкер стоял в нескольких метрах от него. На станции царил переполох. Прибыл лично сам Дэви, — станция принадлежала ему. Он и Шумейкер непрерывно говорили в какие-нибудь трубки и аппараты, раздавали указания или растерянно что-то выслушивали. Шумейкер опустил трубку и покачал головой.
За последние четверть часа — после того, как Грейвольф пригнал в Тофино свою древнюю лодку, — зал ожидания их станции непрерывно наполнялся людьми. Весть о нападении китов разнеслась по всем окрестностям. Один за другим прибывали шкиперы, работающие у Дэви. Радиочастоты были безнадёжно перегружены. Похвальба рыбаков, которые оказались поблизости и взяли курс к месту бедствия, — «Ха, мелюзга, не могли удрать от китов!» — постепенно стихала. Те, кто хотел помочь, сами тут же становились мишенью для атаки. Волна нападений, кажется, прокатилась по всему побережью. Повсюду разверзся ад, и никто не мог сказать, что на самом деле произошло.
— Береговой охране некого послать, — прохрипел Шумейкер. — Все уехали в Викторию и Уклюлет. Говорят, что много лодок терпят бедствие.
— Что? И там тоже?
— Кажется, много погибших.
— Вот, только что пришло сообщение из Уклюлета, — крикнул Дэви. Он стоял за стойкой и крутил настройку своего коротковолнового приёмника. — Траулер. Они получили ваш сигнал бедствия и хотели прийти на помощь, но на них тоже напали. Они удирают.
— Кто на них напал?
— Больше нет связи. Они исчезли.
— А что «Леди Уэксхем»?
— Ничего. «Тофино эйр» послали два гидроплана. Только что было сообщение.
— И что? — не дыша, крикнул Шумейкер. — Они видят «Леди»?
— Они только что поднялись в воздух, Том.
— А почему не взяли нас?
— Дурацкий вопрос…
— Чёрт возьми, но это же наши лодки! Почему мы не в этих поганых самолётах? — Шумейкер бегал туда и сюда, как раненый зверь. — Что с «Леди Уэксхем»?
— Надо подождать.
— Подождать? Мы не можем ждать! Я поеду туда.
— Что значит, ты поедешь?
— Ну, стоит же на причале «Чёрт-рыба»!
— Ты с ума сошёл? — воскликнул один из шкиперов. — Ты что, не слышал, что рассказывает Леон? Это дело береговой охраны.
— Да нет же больше никакой, на фиг, береговой охраны! — орал Шумейкер.
— Прекратить! — Дэви поднял руки, бросив в сторону Шумейкера предостерегающий взгляд. — Том, я не хочу подвергать опасности других людей.
— Ты не хочешь подвергать опасности свою лодку, — накинулся на него Шумейкер.
— Подождём, что скажут лётчики. Потом решим, как быть.
— Само это решение уже неверно!
Дэви ничего не ответил. Он вертел ручки настройки, пытаясь установить связь с пилотами гидропланов, а Эневек уговаривал людей освободить помещение и не создавать давку. Он чувствовал дрожь в коленях и головокружение. Наверное, последствия шока. Он бы сейчас многое отдал за возможность прилечь и закрыть глаза, но тогда бы он снова увидел, как косатка утаскивает Сьюзен на глубину.
Женщина, обязанная Стринджер своей жизнью, в полуобмороке лежала на скамье у входа. Эневек смотрел на неё с ненавистью и ничего не мог с собой поделать. Если бы не она, Стринджер была бы жива. Неподалёку сидел спасённый мужчина и тихо плакал. Кажется, он потерял свою дочь, которая была с ним на «Голубой акуле». Над ним хлопотала Алиса Делавэр. Сама едва избежавшая смерти, она держалась с удивительным самообладанием. Вроде бы где-то в пути был вертолёт, который должен переправить спасённых в ближайший госпиталь, но в такой ситуации ни на что и ни на кого не приходилось рассчитывать.
— Эй, Леон! — позвал Шумейкер. — Поедешь со мной? Ты лучше знаешь ситуацию.
— Том, ты не поедешь, — резко заявил Дэви.
— Ни один из вас, идиотов, никуда не поедет, — раздался низкий голос. — Поеду я.
Эневек обернулся. В помещение вошёл Грейвольф. Он протиснулся сквозь толпу и смахнул рукой волосы со лба. Высадив Эневека и остальных, он оставался в своей лодке, осматривая повреждения. В зале ожидания всё разом стихло. Все уставились на длинногривого великана в кожаной одежде.
— О чём ты говоришь? — спросил Эневек. — Куда это ты поедешь?
— К вашему кораблю. За вашими людьми. Мне киты ничего не сделают.
Эневек досадливо помотал головой.
— Благородно с твоей стороны, Джек, правда. Но лучше тебе держаться подальше отсюда.
— Леон, малыш, — Грейвольф осклабился. — Если бы я держался подальше, тебя бы уже не было в живых. Не забывай об этом. На самом деле это вам следовало держаться отсюда подальше. С самого начала.
— Подальше от чего? — прошипел Шумейкер. Грейвольф глянул на директора из-под полуопущенных век.
— От природы, Шумейкер. Это вы виноваты во всей этой катастрофе. Вы с вашими лодками и вашими проклятыми камерами. Вы виноваты в гибели моих и ваших людей и тех, у кого вы вытягивали деньги из кармана. Это был лишь вопрос времени, произошло неминуемое.
— Ты дурак! — крикнул Шумейкер.
Делавэр оторвалась от всхлипывающего мужчины и встала.
— Он не дурак, — решительно заявила она. — Без него бы мы погибли.
Шумейкер был готов вцепиться в горло Грейвольфу. Эневек понимал, что должен быть благодарен гиганту, но уж больно много неприятностей причинил им Грейвольф за всё прошедшее время. И он промолчал. Несколько секунд стояла гнетущая тишина. Наконец коммерческий директор развернулся на каблуках и нескладно зашагал к Дэви.
— Джек, — тихо сказал Эневек. — Если ты сейчас выйдешь в море, кому-то придётся выуживать из воды тебя самого. Твоя лодка годится уже только в музей. Она больше не выдержит ни одного выхода.
— Ты хочешь бросить людей на погибель?
— Я никого не хочу бросить на погибель, в том числе и тебя.
— О, ты так беспокоишься за моё ничтожество. Я тронут до тошноты. Но я имел в виду совсем не мою лодку. Она действительно больше ни на что не годится. Я возьму вашу.
— «Чёрт-рыбу»?
— Да.
Эневек закатил глаза.
— Я не могу так просто отдать нашу лодку. Тем более тебе.
— Тогда поедешь со мной.
— Джек, я…
— Шумейкер, крысёныш, кстати, тоже может поехать с нами. В виде приманки, чтобы косатки, наконец, принялись за своих настоящих врагов.
— У тебя и впрямь не все дома, Джек.
Грейвольф наклонился к нему.
— Пойми же, Леон! — прошипел он. — Там, в море, погибли и мои люди.
— Не надо было тащить их с собой.
— Сейчас бессмысленно обсуждать это. Сейчас речь идёт о ваших людях. А с твоей стороны, Леон, я рассчитывал на большую благодарность.
Эневек выругался. Обвёл взглядом всех присутствующих. Шумейкер говорил по телефону. Дэви переговаривался по рации. Шкиперы и офис-менеджер безуспешно уговаривали людей покинуть помещение.
Дэви поднял глаза и подозвал Эневека.
— Что ты думаешь насчёт предложения Тома? — тихо спросил он. — Мы действительно можем чем-то помочь, или это самоубийство?
Эневек кусал губу.
— Что говорят пилоты?
— «Леди» перевернулась. Лежит на боку и тонет… Вроде бы береговая охрана Виктории сейчас может выслать большой спасательный вертолёт. Но я сомневаюсь, что они успеют. Им и без нас хватает забот, и постоянно возникает что-то новое.
Эневек раздумывал. Мысль о возвращении в ад, из которого ему едва удалось вырваться, внушала ему ужас. Но он корил бы себя всю жизнь, что не сделал для спасения людей всё, что мог.
— Грейвольф хочет плыть со мной, — тихо сказал он.
— Джек и Том — в одной лодке? О, господи! Я думал, мы будем решать проблемы, а не создавать новые.
— Грейвольф может решать проблемы. Что уж там у него в голове, это другой вопрос, но он нам пригодится. Он сильный и бесстрашный.
Дэви мрачно кивнул.
— Сам будешь их разнимать, понял?
— Буду.
— И если увидите, что бессмысленно, возвращайтесь назад. Геройства не надо.
— Хорошо.
Эневек подошёл к Шумейкеру, подождал, пока тот закончит разговор, и сообщил ему решение Дэви.
— И мы возьмём с собой этого индейца-любителя? — негодующе воскликнул Шумейкер. — Ты с ума сошёл?
— Я думаю, это он возьмёт нас с собой.
— В нашей лодке!
— Вы с Дэви, конечно, начальники. Но мне лучше судить, куда мы идём. И я знаю, что Грейвольф будет нам очень кстати.