Шилликот Зеб. Город-западня

   Из булькающей воды возникла голова двойника: он открыл рот, как рыба, лишенная своей среды, или как новорожденный, появившийся на свет.
   Жидкость быстрее пошла на убыль, обнажая плечи, торс, бедра...
   Все происходило в абсолютной тишине. Мужчинам казалось, что они находятся в храме.
   Не испытывая излишнего почтения к чему бы то ни было в мире кротов, Джаг решительно подошел к прозрачному ящику, из которого вытекали остатки животворной жидкости. По телу копии катились крупные капли... Дверь ящика открылась с хрустальных щелчком.
   Джаг не колебался ни секунды. Он схватил двойника за запястье, вытащил из кабины и нанес ему сокрушительный удар ребром ладони по шее, раздробив позвонки. Репродукция рухнула на пол, не сделав ни малейшего движения, чтобы защититься.
   Джаг поднял двойника, донес его до вентиляционной трубы и сбросил в люк.
   – Снимай все и становись на его место! Побыстрее, – приказал он Кавендишу. – И не забудь смочить тело, особенно волосы.
   Дополнительные объяснения Кавендишу не требовались. Он быстро разделся, выбросил одежду в трубу, обрызгал себя водой из-под крана, предназначенного для уборки помещения, и забрался в прозрачный гроб.
   В это время начал уменьшаться уровень жидкости в двух других аквариумах.
   В одном из них находилась копия Джага.

* * *

   Одна за другой готовые копии выходили из своих саркофагов, делали несколько медленных разминочных движений, а затем молча и спокойно, словно по команде выстраивались в шеренгу напротив входной двери.
   Джаг и Кавендиш последовали их примеру. Двойников Джага было значительно больше, чем дубликатов разведчика, и это сборище великолепных близнецов являло собой сюрреалистическую картину.
   Кавендиш вдруг заволновался, что в этой невероятной толчее он может потерять связь со своим товарищем, когда его взгляд упал на забинтованную щиколотку настоящего Джага, стоявшего в ряду себе подобных в нескольких метрах от него.
   Тихонько свистнув, он попытался привлечь внимание друга, который, имитируя своих двойников, стоял в напряженной позе, вытянувшись по стойке смирно.
   – Повязка, – шепнул разведчик, показав глазами вниз.
   Джаг лихорадочно сорвал повязку, сунул ее под кучу шлангов и встал в строй точно в тот момент, когда дверь автоматически открылась и два гнома прошли на середину зала.
   Сердце Джага забилось сильнее, и он не смог сдержать дрожь: в дверном проеме показалась девочка с леденцом. Ее лакомство, казалось, никогда не закончится.
   Гномы запищали, как выводок птенцов, и кожа Джага покрылась пупырышками. Может, карлики обнаружили его проделку?
   Вмешательство девочки положило конец их щебетанию.
   – И разговоров не может быть ни о какой отсрочке! – отрубила фальшивка голосом ломового извозчика. – Городу нужны рабочие, а нам – участники родео.
   Показав своим гигантским леденцом на шеренгу копий, она добавила:
   – Этим вы пометите правую ягодицу. Таким образом, если тем двоим удастся выбраться из подземелья, у нас будет неопровержимое средство, чтобы выявить их.
   Она хохотнула, довольная собой и только что выработанной ею стратегией. Вдруг лицо дьявольской девчонки стало серьезным, она приблизилась к копиям и начала внимательно их рассматривать, указывая на незначительные несоответствия оригиналу.
   И действительно, если смотреть в упор, некоторые двойники чем-то отличались от своей модели.
   Продвигаясь вдоль шеренги, девочка диктовала что-то следовавшей за ней по пятам паре кротов. Это были указания относительно косметической профилактики, которая должна была скрыть самые заметные недостатки. Подойдя к Кавендишу, девчонка осмотрела его с ног до головы, но тот даже не моргнул.
   – Сильное одряхление, слишком впалые щеки, – обронила она. – Компенсируйте это густой бородой, темным цветом волос и коричневого цвета контактными линзами.
   Девочка с леденцом перешла к другому двойнику, продолжая излагать свои пожелания.
   Когда она направилась к Джагу, он почувствовал, что сердце готово выскочить из груди. Все висело на волоске, и Джаг ничего не мог предпринять, чтобы унять охватившую его панику. Потеряв всякую надежду не выдать себя каким-нибудь неосторожным движением, он отрешенно уставился невидящими глазами на прозрачный ящик, стоявший в нескольких метрах от него.
   Дьявольская девчонка остановилась совсем рядом и нахмурила брови, продолжая с озабоченным видом сосать кончик своего лакомства.
   Уверенный, что его раскрыли, Джаг собрался уже наброситься на девчонку и взять ее в заложницы, когда та отступила назад, чтобы лучше его рассмотреть.
   – Неплохо, – наконец сказала она. – Этому вы побреете голову и поместите его вместе с противниками Голди.
   Она пошла дальше выносить приговоры, а Джагу пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы подавить рвущийся наружу вздох облегчения.
   Обретя некоторую уверенность, Джаг задумался о недалеком будущем. Голди... Если верить портье, он был бессменным и непобедимым чемпионом Додж Сити. Но это еще почти ни о чем не говорило. Или, в таком случае, надо было признать, что после каждого переезда на новом месте строился один и тот же город: Додж Сити.
   Да, пожалуй, так и было. И каждый раз Голди оказывался на верхней ступеньке пьедестала. Оставалось узнать, чьей копией являлся Голди! Ответ на этот вопрос оставался открытым. Джаг пошел следом за дубликатами, которые вытянулись в цепочку и, тяжело ступая и покачиваясь, покидали это необычное "родильное отделение". Безумное бегство начало обретать шансы на успех.

* * *

   Новая проблема возникла через некоторое время в коридоре, где трое кротов приготовились "украсить" правую ягодицу копий татуировкой в виде ключа.
   Для этой операции они использовали подобие пробки, утыканной тонкими иголками, острия которых были покрыты черной краской.
   Отпечаток делался мгновенно и оставался навсегда.
   Но Джага волновала не эта отметина на всю жизнь...
   Двойники подходили один за другим, совершенно безучастные, и абсолютно не реагировали на болезненные ощущения этой процедуры.
   В том, что экспресс-татуировка не несла ничего приятного, сомневаться не приходилось, и Джаг спрашивал себя, какой будет его реакция, когда иголки с резким звуком скоросшивателя вопьются в его плоть.
   Настоящий Кавендиш стоял в нескольких метрах от него, обуреваемый теми же мыслями.
   Подошла и очередь разведчика... Джаг увидел, как крот, размахнувшись, прилепил пробку к ягодице Кавендиша, и тот сделал вид, что поскользнулся от легкого удара, но тут же вытянулся в струнку.
   Кроты возмущенно зачирикали, проверили татуировку и оттолкнули его в сторону, чтобы не нарушался ритм.
   Джага восхитила сообразительность товарища, и он с сожалением подумал, что не может повторить эту уловку. Хорошо еще, что клеймо не вызывает кровотечения.
   Когда впереди стоявшая копия была помечена, Джаг занял ее место и затаил дыхание в ожидании боли.
   Несмотря на эту меру предосторожности, короткий электрический разряд заставил его вздрогнуть. Джаг не смог помешать мышцам сократиться.
   Затем он, как ни в чем не бывало направился к шеренге дубликатов, провожаемый заинтригованными взглядами кротов, которые, правда, тут же возвратились к своей скучной работе. Инцидент был исчерпан.
   Джаг с облегчением вздохнул. Ему лукаво подмигнул Кавендиш. Только настоящий ли? Джаг не был в этом уверен. Он ни в чем уже не был уверен, растерявшись в окружении собственных двойников.
   Затем копии разделили на группы в зависимости от того, какой косметической обработке те должны были подвергнуться.
   Следуя указаниям девочки, Джага остригли наголо, а затем побрили голову. Его череп засверкал, как зеркало. Потом ему вставили тоненькие трубочки между губами и деснами и ввели незначительную дозу силикона в области скул, что заметно изменило лицо.
   И в заключение его одели в одежду ковбоя, которая состояла из сильно расклешенных брюк и замшевой куртки, обильно украшенной бахромой.
   Очередной приступ страха охватил Джага, когда в следующей комнате ему на голову водрузили странную каску.
   В этом наряде он оставался добрую минуту, слушая какой-то невнятный, стоявший в ушах детский лепет.
   Затем копия Малона с лицом безжалостного убийцы и кнутом, пристегнутым к поясу, появилась перед ним и сняла каску.
   – Ты хорошо понял, что тебе предстоит делать? – презрительным тоном спросила она.
   Джаг ограничился кивком головы. Конечно, с помощью каски ему передали инструкции, которые он, естественно, не понял.
   – С этой минуты ты должен говорить языком своей модели, – напомнил зомби. – Ясно?
   – Яс-но, – выдавил из себя Джаг.
   Лицо зомби исказила унылая гримаса.
   – Невозможно сделать что-то стоящее за такой короткий срок, – пробормотал он. – Следуй за мной.
   Джаг покорно пошел следом за зомби, с облегчением замечая, что Малон ведет его наверх, в город, к свободе...

Глава 11

   Джага без проволочек направили возводить ограждение арены, на которой должны были проходить всевозможные соревнования родео.
   Первый уровень подземелья, насколько сумел определить Джаг, предназначался главным образом под гаражи и стойла для лошадей.
   Автомобильный парк состоял из машин различных типов и марок. Грузовики могли бы вывезти целый батальон. Вся палитра автотехники – самосвалы, фургоны, джипы, легкие грузовички, чудовищные тягачи – размещалась в боксах, стены которых были выкрашены той же краской, что и пол. Естественно, всю эту технику подземный народ конфисковал у своих жертв. Два стальных монстра в сверкающих панцирях привлекли внимание Джага. Это были автомобили-цистерны. Высоко поднятые на колесах, длинные, они напоминали динозавров. А вокруг в бесконечном балетном танце кружили копии Малона, занимаясь проверкой клапанов, манометров, датчиков показаний топлива, в то время как другие, сидя верхом на цистернах, перебрасывали топливные шланги в люки гаражей.
   Заинтригованный, Джаг проследил взглядом за переплетением шлангов до шеренги насосов, без устали качавших топливо в баки автомобилей.
   Воздух был насыщен испарениями бензина и гарью выхлопных газов.
   В какой-то момент Джаг дрогнул...
   Его потянуло к этому непонятному миру кротов, народу-мутанту, кочевникам, монолитно сплоченному, заботящемуся о выживании расы, семьи, а не цепляющемуся, как большинство человеческих существ, за клочок земли, за власть, за материальные ценности...
   Джаг всегда был одиночкой, законченным индивидуалистом, занятым лишь утверждением собственного "я". И даже он, путешествуя с Патчем, своим приемным отцом, смутно чувствовал иногда какую-то особую привлекательность коммун.
   Джаг задумался, и его взволнованность так же быстро прошла, как и возникла.
   Ведь он ничего не знал об образе жизни кротов и их чувствах, не считая того факта, что свое выживание гномы строят на костях людей.
   Да, он знал: в этом диком, бесчеловечном мире каждый борется за свое выживание по-своему, что иногда приводит к насилию, однако ничего не идет в сравнение с политикой выжженной земли, практикуемой подземным народом. Практические действия кротов чудовищны, и следовало остановить их дальнейшее продвижение... Это нужно было сделать раньше, чем они войдут в силу, увеличат свою численность и начнут разделяться, распространяясь во всех направлениях и ведя войну без взрывов, но чрезвычайно эффективную.
   Сегодня еще сохранялась надежда, что кроты находятся в начальной стадии своего развития, что их популяция делает первые шаги, и город-ловушка, о котором узнал Джаг, – всего лишь единственная пока отправная точка на их пути к завоеванию планеты.
   Реальность в лице Малона прервала размышления Джага. Зомби бесцеремонно толкнул его вперед, показав на прицеп, присоединенный к трактору, где уже сидели вперемешку, прижавшись друг к другу, десятки толстяков, Малонов, Джагов и Кавендишей.
   Оказавшись в этой куче народа, Джаг хотел окликнуть Кавендиша, но вовремя спохватился, решив проявить благоразумную осторожность и последовать примеру своих спутников, которые держались прямо, неподвижно, глядя невидящими глазами в пустоту, как манекены или марионетки странного и страшного театра. В сущности они представляли собой жалкую оболочку, убогий фасад, заключавший в себе холодный мозг, не способный ни к какой инициативе.
   Трактор затарахтел и покатил по бетонному коридору, едва освещенному тусклым светом. Низкий потолок поддерживали нескончаемые ряды опорных стоек.
   Из перпендикулярных проходов выезжали другие тракторы с прицепами, набитыми двойниками, и пристраивались в конец, образуя впечатляющий состав.
   Кавендиш мог оказаться в любом из этих прицепов. И Джаг порадовался своей сдержанности. Он разумно поступил, что не спорол горячку. На поверхности они найдут друг друга по условленному сигналу.
   Из хорошо замаскированной расщелины в земле трактор выехал на поверхность в северной части города.
   В подземелье Джаг потерял ощущение времени и очень удивился тому, что на самом деле еще только начинало смеркаться. Он думал, что пробыл в плену гораздо дольше, и ожидал встретить темную ночь.
   Еще больше его удивило оживление, царившее на улицах города-западни.
   Менее чем за сутки произошли разительные перемены. Во-первых, появилась огромная стоянка для автомобилей. В самом городе было запрещено движение любого транспорта, за исключением лошадей и кабриолетов, управляемых дубликатами.
   Завлеченные объявлениями, заинтригованные, распаленные жаждой легкой наживы, первые гости уже прибывали на место и, подчиняясь игре, оставляли свои машины у ворот Додж Сити.
   Некоторые изменения произошли и в самом городе. Появились три новых отеля и два салуна. Никаких следов пожара не осталось.
   Двигаясь вверх по главной улице, Джаг констатировал, что всевозможные лотки на колесиках запрудили тротуары, предлагая толпе воздушную кукурузу, мороженое, пиццу, горячие пирожки, разных цветов прохладительные напитки, хот-доги, сладости.
   Эта непостижимо быстро развернувшаяся торговля осуществлялась, естественно, двойниками, мужчинами и женщинами. Джаг с удивлением увидел одного из своих двойников, предлагавшего прохожим воздушную кукурузу.
   Последних было больше, чем Джагу показалось вначале. Люди неторопливо прогуливались, образуя странную разношерстную толпу. Любители путешествий и бродяги, одиночки и шумные ватаги – весь этот веселый народ слетелся в Додж Сити, как бабочки на свет лампочки, жадный до шума, суеты, атмосферы праздника, привлеченный обещаниями баснословных выигрышей победителям в разных соревнованиях родео.
   Перед глазами Джага проходили все, кто жил в ближайших районах: кланы, безнадежные одиночки, семьи с детьми...
   Вид детей особенно взволновал Джага, вызвав в памяти картину умирающей в подземелье девочки, а также ее копию: дьявольскую девчонку с леденцом.
   Все, что видел Джаг, было ее произведением. Фальшивка могла гордиться собой. Она добилась своих целей.
   Западня начала действовать. Она готова была захлопнуться за всеми этими любопытными, беззаботными людьми, приехавшими сюда с единственным желанием – развлечься, не зная, что в скором времени их сделают донорами. Они снабдят своей кровью кротов, которые незамедлительно переберутся на другую территорию, куда перенесут свою необычную войну без выстрелов.
   Хотят они того или нет, парами или целыми компаниями, все эти отдыхающие исчезнут в течение ночи, окажутся глубоко под землей, откуда им никогда не выбраться.
   В какую-то секунду Джага охватило желание выпрыгнуть из прицепа и предупредить несчастных о подстерегающей их опасности. Но, подумав, он отказался от этой мысли. Его вмешательство ни к чему не приведет. Он только выдаст себя кротам и будет моментально препровожден в дортуар, где ему подрежут сухожилия. И все это будет напрасной жертвой. В этой праздной толпе не найти человека, способного выслушать Джага и поверить в безумную историю, которую ему рассказали. Слишком невероятна эта история. А самого Джага посчитали бы сумасшедшим или клоуном, разыгрывающим публику.
   Отбыв из города, машины приехали в место, отведенное для родео. Здесь Джага ожидало еще большее удивление. Большая часть работ была уже сделана. Мокрый от пота двойник Кавендиша с обнаженным торсом кричал во всю глотку, руководя установкой скамеек амфитеатра.
   Вместе с прочими двойниками Джаг выбрался из прицепа, следя за своими движениями, чтобы ничем не отличаться от остальных.

* * *

   Казалось, что копии неутомимы.
   Абсолютно не поддающиеся усталости, они механически сновали взад-вперед, нагруженные брусами, досками, стропилами, охапками консолей...
   Этого нельзя было сказать о Джаге. Ослабленный большой потерей крови, он с трудом выдерживал нагрузку.
   Стиснув зубы, с твердыми, как камень, мышцами, он старался не выбиться из общего ритма, несмотря на боль в лодыжке. Еще больше усилий он прилагал, чтобы сохранить при этом такое же лицо, как у своих двойников, понимая, что гримаса напряжения или усталости неминуемо вызовет подозрение.
   Воспользовавшись передышкой, которую получила его бригада, выполнявшая самую тяжелую работу, Джаг прошелся сверлящим взглядом по копиям, что еще копошились на строительстве, подходившем к завершению.
   Указания девочки зазвучали у него в ушах так, словно она находилась рядом: "... густая борода, темный цвет волос и коричневые контактные линзы".
   Внешне этому описанию не соответствовал ни один из Кавендишей, находившихся поблизости. Вероятно, разведчик работал в другом секторе.
   Это нарушало первоначальный план... Они не могли собраться вместе, и вынуждены были бежать порознь. Кстати, может быть, Кавендиш уже улизнул.
   Тех, кто закончил работу, собрали в центре арены, остальные доводили до нужных кондиций освещение, регулируя галогенные прожекторы, установленные по кругу.
   Решив, что момент вполне благоприятный, Джаг незаметно проскользнул в проход, уцепился за леса и бесшумно спустился на землю.
   В конструкции амфитеатра были предусмотрены потайные двери, куда планировалось незаметно выводить зрителей, усыплять их и грузить в фургоны, которые подъедут к арене, как только начнется представление. Проходя мимо одной из таких дверей, Джаг снова задался вопросом: неужели действительно ничего нельзя сделать, чтобы спасти этих людей? Ответ, к сожалению, оставался прежним. При сложившихся обстоятельствах любое, самое благое намерение обречено на провал. Ему оставалось только спасать себя, бежать. Вырваться из этой громадной мышеловки и попытаться найти помощь. Но и на это не особенно приходилось надеяться. Куда бы он ни пришел, ему нигде сразу не поверят, и придется потерять много времени, чтобы убедить... А в его распоряжении всего лишь одна ночь. Завтра кроты снимутся с места, хмельные от свежей крови, подкрепленные совершенно новым скотом...
   Джаг прополз под стропилами и оказался по другую сторону арены, на небольшой площади, которую пересекала зловещая тень виселицы.
   Оказавшись в этом месте, Джаг заново пересмотрел свои шансы. Безлюдное пространство, которое окружало город, не облегчало его задачу, а стоянка автотранспорта, где он вероятнее всего мог бы разжиться машиной, находилась на противоположном конце города.
   Неожиданно он вспомнил Кавендиша и подумал, не решает ли друг в эту минуту те же проблемы?
   Вдруг что-то твердое уперлось между лопаток, прервав его размышления.
   Джаг обернулся и оказался лицом перед стволом ружья, направленного на него шерифом-толстяком, которого он взгрел в дортуаре, ошибочно приняв за предателя.
   Беспечно погрузившись в свои мысли, он позволил схватить себя, как новичка. Никогда еще его инстинкт не давал такой осечки.
   – Что ты здесь делаешь? – спросил толстяк.
   Помня поведение оригинала, Джаг понимал, что толстяк-копия в драку не бросится. Оставалось выяснить, обладает ли она теми же недостатками, что и оригинал... Если это так, то избавиться от шерифа не составит труда.
   В этот момент из темноты раздался еще один голос.
   – Что случилось? – спросила копия Малона, входя в круг тусклого света под уличным фонарем.
   – Ему нечего делать в этом секторе, – сказал шериф, показав на Джага.
   Прижимая ладонь к рукоятке револьвера, копия с глазами дохлой рыбы подозрительно осмотрела Джага, и тот подумал, что если дубликаты наследуют характеры своих "отцов", то Малон не был подарком – он из тех парней, которые, не раздумывая, нажимают на курок.
   – Спусти портки, – сказал шериф.
   Джаг послушно, без резких движений расстегнул ремень и приспустил брюки.
   – Что там? – спросил зомби.
   – Есть отметина, – ответил толстяк.
   Малон недовольно покачал головой.
   – Говняная заложена в них программа! – процедил он сквозь зубы и вплотную подошел к Джагу.
   – Должно быть, он сорвался с лесов и грохнулся головой вниз, – предположил шериф. – Растряс мозги, бедолага.
   Сверля Джага взглядом, Малон кивнул головой.
   – Одет, как участник родео, – ухмыльнулся зомби. – Он и по прямой-то идти не может, долго на спине быка ему не удержаться! Отведи его на арену и смотри, чтобы не свалился снова в какую-нибудь дыру. Кажется, он еще не совсем проснулся.

* * *

   С приближением начала родео атмосфера накалялась.
   Воинственно настроенные орды мотоциклистов, блуждающие банды, бродяги, подогретые обстоятельствами и алкоголем, крушили и грабили, сея чудовищную панику на улицах Додж Сити.
   Стоя за зеркальным окном комментаторской кабины, расположенной в самом верху амфитеатра, девочка с леденцом заинтересованно следила за происходящим.
   Рядом с ней, скрестив руки на груди, прямой, как палка, стоял в ожидании приказаний двойник Малона.
   – Сколько энергии! – пропитым басом сказала девочка. – Нас ожидает хорошее пополнение в лице этих молодых людей. Да, родео – действительно гениальная идея!
   Задумчиво посасывая свое нескончаемое лакомство, она сделала круг по скромно обставленному помещению: два стула, стол, на котором стояли усилитель и микрофон – оборудование, предназначенное для комментирования происходящего на арене, чтобы еще сильней накалить атмосферу и поддерживать напряжение.
   Внизу тут и там плясали огоньки мангалов, где жарились куски отборного мяса, которое зрители могли купить по смехотворно низкой цене.
   – Пользуйтесь случаем, – ухмыльнулась девчонка, – вы не знаете, что вас ждет...
   Она повернулась к дубликату и спросила:
   – Много участников?
   – Даже слишком. Родео может затянуться...
   – Впереди у нас целая ночь.
   – В любом случае пора начинать. Люди перевозбуждены, повсюду возникают драки, город разносят в щепки...
   Девочка улыбнулась.
   – Мы вытянем из них лишнюю энергию, – зловеще прошептала она.
   Без всякого перехода ее лицо вдруг замкнулось, и два луча ненависти сверкнули из глаз.
   – Все должно закончиться до рассвета, – напомнила девчонка. Не имеет смысла обременять себя самками. Отберите только самых красивых, они послужат нам приманкой для фермеров Юга. У меня есть идея, которая поможет нам расшириться с минимальными затратами. Что касается мужчин, двадцать человек будет вполне достаточно. Родео само выявит их. Все остальные, как обычно, должны исчезнуть. После нас не останется ни одного живого человека.
   Зомби согласно кивнул головой. Последнее указание было лишним, он знал свою работу.
   – Что известно о двух беглецах? – спросил он, собираясь уходить.
   – Возможно, им удалось смешаться со своими двойниками, – ответила девочка, глядя куда-то в пустоту.
   – Мы продолжаем проверять наличие татуировки, но это не легко, – сказала копия. – Слишком большой наплыв народа, а работать надо так, чтобы не привлекать внимания.
   – Больше всего меня беспокоит Джаг, – пробормотала девочка. – Он обладает необыкновенной силой... Удвойте контроль, даже если это вызовет ропот... Эта парочка не должна сбежать! Ни в коем случае!

Глава 12

   Гул на трибунах нарастал по мере того, как обострялась борьба на арене в конкурсе "дрессировка".
   Атмосфера накалялась. Амфитеатр был до предела забит разряженными зрителями, многие из которых накачались алкоголем. Чтобы выразить свои чувства, им недостаточно было просто кричать или размахивать кулаками. Они бомбардировали участников бутылками и банками из-под консервов, которые поспешно уносила бригада дубликатов, выделенная для уборки арены.
   На арене шло массовое калеченье людей... Большинство записавшихся никогда не сидели на лошади и вылетали из стремян раньше, чем большая стрелка огромного секундомера на табло начинала отсчет времени.
   Мотоциклистов, больше привыкших к своим механическим лошадям, поджидала та же участь, и они грызли землю зубами уже на первых секундах.
   К каждому неудачнику тут же устремлялись два дубликата, поднимали его и мягко, но настойчиво отводили якобы в пункт скорой медицинской помощи, где того усыпляли и незаметно переносили в фургон.
   С высоты своего наблюдательного пункта, скрываясь за зеркальным стеклом, девочка наблюдала за стадионом и комментировала происходящее на арене низким голосом.