И тут беглецов заметили.
– Вон они! – Прозвучал истошный вопль. Что-то громко затрещало и послышался другой крик:
– Не стрелять!
Но Игорь Сергеевич с Изотовым были уже по другую сторону забора. Не в силах больше поддерживать плавное перемещение, Пономарь на мгновение отвлекся и их движение сразу пошло рывками.
– Прыгай! Быстрей! – Истошно зашептал целитель майору, который изо всех сил пытался удерживать два тела в воздухе. Сергей Владимирович послушался и приземлился в центр обширной лужи, забрызгав себя и Дарофеева с головы до ног.
– Бежим! – Задыхаясь приказал Пономарь и внезапно услышал чьи-то торопливые шаги и знакомый голос весело спросил:
– Как, без меня?
– Коля, – выдохнул целитель, – нас засекли! Удираем!
– А то я удивился, когда стрельбу услышал… – Сказал Корень уже на бегу. – Серега, ты как?
– Он немного не в себе, – ответил за него Дарофеев.
– Нет, у меня все в порядке! – Возразил Изотов. – Готов к выполнению любого приказания…
3.
Казалось, весь Хумск в одно мгновение сошел с ума.
Только что на улицах никого не было и вот они оказались полными народа. Люди, одетые кто как, некоторые в шлепанцах, домашних халатах, несмотря на дождь и холод, носились по переулкам, разыскивая неведомого врага.
Никто не знал, кого конкретно надо поймать, и поэтому все просто бегали туда-сюда, крича на ходу:
– Хватай его!
– Он туда побежал!
– Я поймал его!
Но на несущихся неведомо куда компаньонов почти никто не обращал внимания. Дарофеев отнес это за счет того, что заблаговременно вступил в контакт с эргегором Хумска и теперь город принимал троицу за своих исконных жителей.
Вот мимо компаньонов четверо дюжих мужиков пронесли какую-то брыкающуюся женщину. Она истошно кричала:
– Вы не имеете права! Я – гражданка Латвии…
Но на ее слова не обращали никакого внимания и продолжали, держа за руки и за ноги, нести в сторону НИИЭБ. На другой улице пытались бить негра. Темнокожий гость Хумска, прижатый к стенке, пока что успешно отбивался, поливая нападавших непрерывным потоком английской брани, из которой Дарофеев выделил лишь многочисленные «shit» и «fuck».
– Они чего, – Корень наконец сообразил, что происходит нечто непонятное, – все разом травки обкурились?
– Нет, – задыхаясь ответил Пономарь, – ловят чужаков…
– А мы?
– Я это предвидел и замаскировал нас…
Игорь Сергеевич мысленно поблагодарил мафиози зато, что тот не стал больше задавать никаких вопросов. Несмотря на то, что целитель ввел себя в режим, в котором он мог бежать бесконечно долго, пока не свалится замертво, его организму требовался отдых.
Преодолев еще три квартала, целитель, несшийся немного впереди своих компаньонов, резко забежал в какой-то подъезд. Прислонился к стене и, шумно дыша, стал массировать икры.
– Ну, Пономарь, – в подъезд забежал запыхавшийся мафиози, – едва за тобой угнался…
Изотов же, казалось, не заметил изнурительного марш-броска и был необыкновенно спокоен.
– Что теперь делать будем? – Отдышавшись спросил Николай Андреевич.
– Сматываться! – Целитель закончил массаж одной ноги и принялся за вторую. – И чем скорее – тем лучше.
– Это и отморозку понятно. – Раздраженно выплюнул мафиози. – Как мы будем это делать?
– Улетим. По воздуху. Сейчас я ангелов вызову. Они нас подхватят и вынесут их этого дурдома… – огрызнулся Игорь Сергеевич. И, уже гораздо спокойнее, добавил, – откуда я знаю «как»? Придумаем чего-нибудь. Ты, вот, чего предложишь?
Репнев пожал плечами:
– Колеса нужны…
– А где их взять?
– Угоним, – буднично проговорил Николай Андреевич, словно речь шла о покупке пачки сигарет.
– Ты умеешь?
Мафиози не ответил, зато очень странно посмотрел на Дарофеева.
– Тогда – чего мы ждем!? – Воскликнул Игорь Сергеевич и первым направился к выходу из подъезда. Но едва троица покинула убежище, откуда-то справа вновь послышался вопль:
– Держи!..
В первое мгновение Пономарь подумал что это, как и прошлые крики, к ним не относится, послышался треск автоматной очереди. Разбилось и посыпалось вниз пробитое пулей оконное стекло.
– Лови их!
– В ноги стреляй! В ноги!
Следующая очередь взрыла асфальт лишь немного не долетев до Изотова, бегущего последним.
– Сергей! Не отставай! – Крикнул ему Дарофеев и припустил во все лопатки. Корень на бегу достал из-под плаща свой автомат, не глядя дал короткую очередь назад. Опять зазвенели стекла. Раздалась отборная брань, но компаньоны уже скрылись за углом здания.
Репнев вдруг остановился, не заботясь о чистоте новенького плаща, лег на землю и, высунувшись из-за угла, дал прицельную очередь по преследователям. До Дарофеева донесся вой раненого охранника, вновь загремели автоматы.
– Двоих, кажись снял… – Довольный Николай Андреевич, посекундно оборачиваясь, догнал Пономаря и Изотова, которые уже сворачивали в очередной двор.
Но им навстречу выбежали трое парней с автоматами. – Не дай им себя убить! – Рявкнул Игорь Сергеевич запрограммированному майору. В руке у целителя невесть как оказался выданный ему Репневым пистолет и Дарофеев, не целясь, навскидку выстрелил. Парни попадали на землю и выпустили несколько очередей выше голов преследуемых. Игорь Сергеевич повалился за мгновение до выстрелов и, слушая свист пуль, внезапно подумал об Изотове. Того рядом с целителем не было.
Дарофеев приподнял голову и увидел потрясающую картину. Майор шел прямо на автоматчиков, которые палили в него, не снимая пальцев со спусковых крючков. Но пули, непостижимым образом вязли в силовом поле, которым окружил себя Сергей Владимирович. После того, как патроны в рожках кончились, наступила секундная пауза в огне, которой Изотову хватило, чтобы тремя точными взмахами руки отключить сознание стрелявших. Путь был свободен, и Пономарь побежал вперед. За ним семенил Николай Андреевич.
– Их всего четверо было, сообщил мафиози о зашедших с тыла, – троих я ранил, одного уложил.
Но, хотя больше ни выстрелов, ни криков преследователей не раздавалось, компаньоны неслись, сломя голову по темным дворам. Вскоре, опять запыхавшись, Репнев устало сел на корточки.
– Долго мы еще будем носиться как угорелые? – Спросил мафиози. – Вон, видишь, тачка стоит… Сели – да поехали отсюда…
– Хорошо. – Тяжело дыша, согласился целитель. – Давай.
Не обращая внимания на все еще бестолково бегающих по улицам и дворам жителей Хумска, Николай Андреевич подошел к указанной им машине. Это оказалась новенькая «Вольво» с местными номерами.
Повозившись несколько секунд у дверцы, Корень распахнул ее и жестом предложил компаньонам садиться. Игорь Сергеевич устроился на переднем сидении, Изотова посадили сзади. Николай Андреевич еще чуть поколдовал над приборной доской. Машина завелась.
– Бензина маловато… – сообщил Репнев. – Может, километров на сто и хватит…
Внезапно к ветровому стеклу приникло чье-то тело.
– Это моя машина! – Послышался грубый мужской голос. Мафиози быстро выскочил из автомобиля. Пономарь не видел, что там творится в темноте, но звуки ударов были слышны весьма отчетливо.
– Путь свободен! – Радостно провозгласил Корень, возвращаясь на водительское место.
Он включил дальний свет и на второй скорости выехал со двора. Дарофеев облегченно вздохнул.
4.
Машина шла достаточно ровно, если не считать того, что Корню постоянно приходилось следить за дорогой, чтобы ненароком не задавить ошалелого хумчанина или хумчанку, которые, уже устав от беготни, едва передвигали ноги и были не в силах отскочить от несущегося на них автомобиля.
– Долго они так шляться будут? – Спросил Николай Андреевич, не отрывая взгляда от узкой улочки, по которой они сейчас ехали. Не зная, что ответить, Дарофеев лишь пожал плечами. Зато отреагировал Изотов.
– Я могу ответить. Разрешите? – Голосом лишенным всякого выражения проговорил майор.
– Разрешаю, – хмыкнул Пономарь и, вспомнив, что теперь фээсбэшник подчиняется только его приказам, добавил, – можешь вообще говорить, когда сочтешь нужным…
– Пока они не поймают вас, – сказал Сергей Владимирович.
– Хо! А тебя они не ловят? – Поинтересовался мафиози.
– И меня. – Сухо ответил Изотов. – И, если мы будем продолжать двигаться в том же направлении, то через двести метров встретим патруль ГАИ.
Николай Андреевич притормозил, повернул направо, в открывшуюся сбоку улицу.
– Там тупик. – Сообщил майор. Чертыхнувшись, Репнев развернул машину и остановился.
– Ну, куда ехать? Говори дорогой, на тебя одна надежа… – было непонятно, то ли мафиози ерничает, то ли действительно проникся к новой личности Изотова великим доверием.
– Налево, – закрыв глаза проговорил Сергей Владимирович, – Я буду заблаговременно предупреждать о смене направления.
Несколько минут Корень ехал следуя указаниям Изотова. Машина поминутно петляла, и вскоре Дарофеев потерял всякое представление о том, куда они едут.
– Мы из города собираемся выбираться? – Полюбопытствовал целитель.
– Это ты его спроси. – Репнев кивнул в сторону фээсбэшника. – Он крутит.
– При такой скорости, – сухо проговорил Сергей Владимирович, – через три минуты мы выйдем на Екатеринбургскую трассу. Предупреждаю, на выезде из города стоят пять милицейских автомобилей. Рядом с ними шестнадцать вооруженных милиционеров. Шансы проскочить – менее восьми процентов.
– Не хило… – покачал головой Николай Андреевич и прибавил газу.
– Шансы увеличиваются, – немедленно отреагировал майор.
Перед угнанной «Вольво» как из под земли выросла будка гаишников. Перед ней было настоящее столпотворение. Милиция устроила из своих машин узкий коридор для всех выезжающих из Хумска и дотошно обыскивала все машины. Их, правда, было всего три, рейсовый автобус и две грузовые фуры. Но встречная полоса перегорожена не была.
Мафиози прибавил газу. Теперь машина мчалась на скорости более ста сорока километров в час. Фигурки в милицейской форме стремительно приближались. Корень вырулил на встречную полосу, чудом избежал лобового столкновения с шедшей навстречу «Волгой». Мимо пронеслись баррикады, послышались запоздалые хлопки выстрелов.
– Теперь не догонят! – Истерически расхохотался Репнев. Но Изотов не разделял его оптимизма:
– Нас преследуют четыре машины. Расстояние между нами и ими возрастает. Но топлива хватит на пятьдесят километров.
– Ну, ребятки, держитесь! – Прокричал Николай Андреевич и машина буквально полетела над скользкой трассой. Когда беглецы преодолели еще километров двадцать, Репнев снизил скорость и стал чего-то выглядывать по сторонам трассы. Вскоре он совсем затормозил и, на очень малом газу въехал на обочину. Машину затрясло, но кювет был успешно преодолен. Въехав в густой кустарник, росший за лесополосой, Корень затормозил окончательно.
– Все. Отдыхайте. – Вздохнул он. – Пронесет – так пронесет…
Через пять минут мимо них пронеслась кавалькада милицейских машин со включенными мигалками. И все стихло.
Глава 17
1.
Покружив с утра по проселкам, Корню удалось заправиться, остановив бензовоз. К десяти утра компаньоны вместо Екатеринбурга попали в Пермь. На подъезде к городу Николай Андреевич высадил всех из машины и укатил, оставив Дарофеева и безразличного ко всему фээсбэшника, стоять на трассе. Вскоре раздался взрыв, над деревьями поднялся столб черного дыма. Вскоре появился мафиози.
– Негоже нам свои пальчики оставлять. – Пояснил он свой поступок. – А у чувака тачка застрахована. Много он не потеряет.
Игорь Сергеевич укоризненно молчал, понимая при этом, что Репнев абсолютно прав.
Поймав такси, компаньоны прибыли в аэропорт, где после четырех часов томительного ожидания, во время которого Корень постоянно крутил головой в поисках опасности, они сели в самолет, еще два часа – и приземление в Домодедово.
Едва они ступили на московскую землю, Репнев сразу изменился, в нем проснулась утраченная во время пребывания в Хумске властность. Николай Андреевич немедленно пошел куда-то в служебные помещения и, вернувшись, сообщил:
– Сейчас за мной подъедет машина. Если хотите, я вас подброшу до города.
Целитель не выдал своего возмущения таким резким отдалением мафиози и согласился.
Сергея Владимировича Пономарь поселил у себя дома. И думать было нечего, чтобы майор, полностью забывший о своем прошлом, да и к тому же подчиняющийся лишь прямым приказам Дарофеева, появился у себя на работе. Прежде чем Пономарь отпустил бы его, он должен был снять с майора программу. Но это произведение ГУЛа оказалось настолько любопытным, что Игорь Сергеевич не мог отказать себе в удовольствии изучить ее как можно подробнее.
Да и самого Главного Управляющего Людьми требовалось срочно утихомирить. Целитель не мог просто так оставить это дело, особенно сейчас, когда он со всей отчетливостью понимал, что на карту была поставлена ментальная свобода всей страны.
Но с ГУЛ ом возможно было бороться не только биоэнергетическими методами. Поскольку тот не гнушался использовать своих запрограммированных рабов, Пономарю тоже требовалось создать команду. На Корня, возомнившего о себе и внезапно вспомнившего о своем статусе, надежды было мало. Оставалось заручиться поддержкой или майора МВД Петра Никитовича Дроздова, или брата Константина, который в прошлом году немало помог Игорю Сергеевичу.
Оба звонка оставили у целителя тягостное ощущение. И брат, и эмвэдэшник, наотрез отказались помогать Пономарю в чем бы то ни было. Первый долго извинялся, говорил, что ни секунды свободной, а ворох неотложных дел растет как снежный ком, доводы второго оказались более пугающими. Петр Никитович прямым текстом заявил, что его начальство не одобряет его контактов с разного рода шарлатанами, типа Дарофеева, и, хотя на этот счет он остается при своем мнении о выдающихся способностях целителя, запрет есть запрет. Майор даже намекнул, что этот звонок прослушивается. Пономарь понял намек и тоже отказался от знакомства с предателем, тайно лелея мысль, что в конце концов все должно нормализоваться. Если, конечно, он, Игорь Сергеевич, справится с ГУЛом…
Теперь остался лишь один соратник – Изотов. К сожалению, после того, что с ним сделали в Хумске, на поддержку ФСБ можно было пока не рассчитывать. Правда, теперь Сергей Владимирович стоил целого полка экстрасенсов, но Дарофеева удручала его полная несамостоятельность. Любое, самое примитивное действие Изотову теперь нужно было приказывать делать. Вплоть до того, что Игорь Сергеевич вынужден был приказать майору ходить в туалет, когда это тому требуется. Кроме того, запрограммированное ГУЛом состояние постоянной энергоотдачи буквально истощало Сергея Владимировича на глазах. Изотов за раз опустошил дарофеевский холодильник, но и этого ему оказалось мало.
Все, решил Игорь Сергеевич, наблюдая за тем, как майор поглощает последний сухарь, надо срочно разбираться с этой программой!
Высадив Пономаря и его чокнутого майора у станции метро, Корень приказал водителю:
– Домой.
Глядя на проплывающие за окном «БМВ» дома, улицы, людей, Репнев вдруг понял, насколько же он соскучился по этому городу, по суматошной жизни, пусть даже ему в ней и приходилось постоянно выкручиваться, постоянно носить какие-то маски, бояться за свою шкуру, в конце концов. Но все это было привычно, знакомо и дорого депутату-мафиози. Перебирая в памяти то, что произошло с ним в Хумске, Николай Андреевич вдруг по-настоящему испугался. Еще вчера, когда он был в гуще событий, такого страха не было. Была обычная борьба за свою жизнь, пусть и с необычным противником. Сейчас же, когда появилась минута на размышления, до Корня дошел весь ужас происходящих событий.
– Это что же? – Спрашивал мафиози сам себя. – Какой-то самозванец, маг-недоучка подгребает под себя всю власть? В своем вонючем городишке он уже искоренил преступность! Сделал за год то, что толстозадые коммуняки не смогли за семьдесят лет!
А эта мочиловка в Москве? Он и Москву под себя гребет?.. Гребет! Точно.
И на меня замахивался, если этому Пономарю верить… Теперь размышления Репнева переключились на Игоря Сергеевича. Тот четко знал свое дело, но Николай Андреевич никак не мог простить целителю того, что именно он командовал Корнем, а не наоборот. Разумом мафиози понимал, что иначе и быть не могло. Дарофеев хорошо знал то, с чем боролся. Да и лечил он потрясающе…
Но все же Корню хотелось бы видеть рядом с собой более покладистого человека. Человека, который был бы у него, Репнева, в полной зависимости, но и знал свое дело не хуже Дарофеева.
Да и за смерть Кропаля надо бы отомстить…
Едва войдя в свою квартиру, разувшись и скинув плащ, Николай Андреевич сразу направился в кабинет. Включив компьютер, мафиози дождался загрузки системы и покажется «рабочий стол» последних «Windows». Несколькими дви жениями «мыши» он вызвал программу видеосвязи и набрал пароль.
Пошло соединение и Репнев увидел Драйвера уже заглядывающего в объектив видеокамеры:
– Здравствуйте, Николай Андреевич.
– Привет… Что новенького?
– Pan-American раскололи. Теперь они возят наши грузы почти даром. Да и волокиты уменьшилось на порядок…
– А не засекут твои художества?
– Америкашки тупые, – махнул рукой Драйвер, – а если и въедут, проследить захотят, я им такую круговую переадресовку с переменными паролями подсунул, год будут разбираться.
– Хорошо. – Одобрительно кивнул Корень. – Теперь вот что… Найди мне крутого экстрасенса. Такого, чтоб круче этого Пономаря. Но покладистого. И чтоб у нас на него чего-нибудь было. Это раз. И два, – подбери из базы человек тридцать. Профи в единоборствах, чтоб стреляли хорошо, и мокрым занимались не в первый раз.
Драйвер не стал задавать лишних вопросов, надо – так надо. Он кивнул:
– Сделаем!..
– Сегодня?
– Может, завтра? – Потупился Драйвер: – У нас тут через сервак программка крутится, ее прервать – два дня насмарку…
– Ладно. – Сурово проговорил Репнев. – Действуй. – И отключил связь.
Теперь можно было заняться и будничными делами. Мафиози прослушал сообщения по совмещенному с компьютером автоответчику, просмотрел на экране пришедшие факсы. Работы накопилось много. Корень запустил «Microsoft Word XP», вызвал в него один из шаблонов ответа на письма и быстро застучал по клавишам, правя имеющийся текст.
2.
Перед Дарофеевым стояла очень непростая задача. Ему требовалось не только вернуть Сергею Владимировичу его исходную личность, неважно, нравилась она целителю, или не очень, но и попытаться оставить у майора те сверхспособности, которыми наделила его программа. И не только оставить, но и передать за ними полный контроль.
– Сейчас сиди смирно и не мешай. – Предупредил Игорь Сергеевич Изотова. Тот даже не кивнул, просто сел на диван и застыл, как изваяние.
Войдя в медитационное состояние, Пономарь привычно сделал себя невидимым и стал рассматривать энергетическую структуру, пронизывающую все тело фээсбэшника. Как всегда, почти сразу удалось найти стержень, основную силовую линию, которой характеризовались все программы ГУЛа. Сейчас целитель имел возможность гораздо более тонко изучить действие этой структуры, нежели тогда, в Хумске. И сейчас выяснялось, что работающая программа выглядит несколько иначе, чем та «заготовка», которую привел в действие Дарофеев.
Появились отростки, которых или не было, или Игорь Сергеевич их не заметил из-за сверхмалой энергоинформационной насыщенности. Отростки группировались на уровне груди и над головой майора, заходили в сердце, мозг, давая тем непосредственную связь с энергетическими узлами, чакрами тела.
Как и у Розы-Светы, Пономарь нашел немалое количество, с его точки зрения, лишних элементов. Их-то он и начал постепенно удалять, следя при этом как изменяется состояние и самочувствие подопытного. Но майор чувствовал себя как прежде, а настроения, в обычном понимании, у него вовсе не было, ибо программа, как оказалось, практически полностью блокировала эмоциональную сферу, направляя энергию из нее по другим участкам энергетического тела.
Убрав эти связи, целитель возвратил бы Сергею Владимировичу способность чувствовать, всего лишь, личность же была скрыта несколько глубже.
Через полчаса напряженной работы Игорь Сергеевич очистил программу от ненужного хлама. Она, как это было в прошлый раз, когда Пономарь проделал такую же операцию, засияла ставшими яркими красками, усилилась.
Сейчас, решил Дарофеев, пришло время экспериментов. Суть их была весьма проста. Игорь Сергеевич перекрывал один из каналов программы и смотрел, что из этого выйдет.
Можно было всю получаемую таким эмпирическим способом информацию добыть и медитативным путем, но вылезать в тонкие миры, когда там бродит злопакостный ГУЛ, целителю не хотелось. Методично, пережимая каждый из программных каналов, Дарофеев получал нужные ему сведения. На одни такие действия Изотов отвечал вскриком боли, на другие реагировал спокойно. Однажды Пономарю даже удалось частично включить самоосознание Сергея Владимировича. Майор на перекрытие стержневого канала замигал и начал крутить головой. Но вместе с этим он потерял все паранормальные способности, что тут же было отмечено целителем.
Вскоре картина прояснилась. Выхода было два. Или полностью удалить программу, или оставить. Существовал и третий вариант, самому сделать такую энергетическую сетку, которая бы не подавляла волю и личность, а лишь содействовала высвобождению скрытых резервов. Но Дарофеев после долгих исследований, хотя и приблизительно, знал, как она должна выглядеть, сам нужную программу сделать пока не мог. Поэтому он оставил Изотова как он был, надеясь, что время научиться ваять программы у него еще есть. Приказав майору отмереть и вести себя как обычно, Игорь Сергеевич попытался сам сделать простенькую, из трех ниток, энергетическую структуру. Но, странное дело, пока Дарофеев концентрировал на ней свое внимание, она держалась. Но стоило целителю сознательно отвлечься, как его творение быстренько растворялось в едином энергополе.
Пономарь мучился с этим занятием почти до самого вечера, плюнул и пошел помедитировать на будущее. Изотов получил разрешение спать по ночам, заодно Пономарь попросил его, если он увидит, что кто-то нанес визит в тонком диапазоне, предупредить его об этом.
Не раздумывая, Сергей Владимирович тут же сказал:
– Есть гость.
– Кто?
– Не знаю. Он только что ушел.
– Откуда он был?
– Из Хумска.
– Ты уловил его личность? Сможешь найти?
– Нет. – Категорически отрезал Изотов.
3.
Дарофеев ушел, ускользнул, как мокрый кусок мыла!
Около суток ГУЛ был вне себя от ярости. Он не обращал внимания на медсестер, звавших сперва завтракать, потом обедать. Проигнорировал визит заведующего отделением. Тот лишь пощупал пульс, пожал плечами и сказал:
– Сам справится. Не первый раз…
ГУЛ действительно справился. К ужину. К этому времени ярость, замешанная на нанесенном оскорблении, требующая немедленного отмщения, прошла. Он был рад, что, поддавшись этому чувству, все-таки не позволил себе натворить всяких глупостей, как с ним бывало в предыдущие припадки ярости.
В один из таких разов ГУЛ заставил повеситься его медсестру, не упускавшую случая продемонстрировать свою власть над ним. В другой – спровоцировал бунт на хумском швейном объединении. В третий, в отместку за приведший его в бешенство суп, сваренный из какого-то гнилья, внушил поварам такой дикий голод, что они съели все, приготовленное для больных. Откачать никого не удалось.
Но то были конкретные поводы. Сейчас повод тоже был весьма конкретен – Дарофеев. Но ГУЛ знал, что ему не обойтись без этого экстрасенса и, хотя и подвергал его всяким испытаниям, но лишь для того, чтобы этот московский выскочка приполз к нему на коленях и повинился во всем. Тогда ГУЛ его простит и предложит быть своей правой рукой. Дарофеев согласится и они…
ГУЛ замечтался и, почти не осознавая что делает, переместился в квартиру Игоря Сергеевича. То, что он там увидел, сразу обломало мечтательный настрой. Экстрасенс копался в его штуковине.
Понаблюдав за его действиями, в этот момент Пономарь чистил программу, ГУЛ сообразил, что и ему самому надо бы избавлять своих людей от этих связок, необходимых лишь для подготовки штуковины. Но возиться с этим было долго и неинтересно. А так, они жили на людях, работали, а что еще надо? Добиваться красоты, как делает этот московский экстрасенс? Глупо. Вещь должна быть функциональной. Зависнув в углу дарофеевской комнаты ГУЛ смотрел и смотрел. Он и не собирался вмешиваться. Пусть Дарофеев поработает, не думая пока об опасности.
Но когда москвич приступил к следующему этапу, ГУЛ едва сдержал себя. Что он делает? Он же не понимает принципа! Какой толк дергать усики штуковины по одному? Ведь каждый из них взаимодополняет другой! Один порвешь – ничего не будет. Надо вместе, причем вот этот и… Внезапно ГУЛ поймал себя на мысли, что сочувствует Дарофееву, который никак не может понять, как именно работает то, что он, ГУЛ повесил на его приятеля, сочувствует и пытается ему помочь. Вот уж нет! Обойдется!.. Зато следующее действие Дарофеева заставило ГУЛа изо всех сил сдерживать смех. Экстрасенс пытался сделать штуковину! Причем делал он ее из собственной силы. Вот умора!.. Кто же так делает?