Шульга Станислав. Диспетчер атаки (сборник)

      - Знаете, мой отец этими делами увлекается. С тех пор как вышел на пенсию, только и делает, что станки из комнаты в комнату таскает. - Он взял самую маленькую матрешку и поставил перед ней на стол. - Гейткиперы. - Он спрятал дочку в маму побольше. - Серебряный Холм. - Она тоже исчезла в третьей - "бабушке". - "Внешний сценарий" и новый мессия для всех жаждущих.
      Остальные части матрешки он собрал молча и поставил на стол перед Леной. Она взяла ее в руку. Тонко зашкуренная деревянная поверхность приятно щекотала кожу. Она подняла голову, и они встретились взглядами.
      - Если ты играешь в игру, - произнес Александр, - то это вовсе не значит то, что ты сам не есть фигура на чей-то большой доске. Я думаю, вы и без меня хорошо понимаете это. Вопросы будут всегда. Когда они опять у вас возникнут - не спешите спрашивать об этом тех людей, с которыми вы будете работать. - Он ткнул пальцем в пакет. - Быть может, вы сможете найти ответы на часть из них в этих файлах.
 
      "Чистая мотивация встречается редко. Может быть, только тогда, когда вы очень хотите есть или пить или находитесь с кем-то очень привлекательным в постели и больше ни о чем другом думать не можете - задействованы физиологические рефлексы, не более. Обычно же наша мотивация - это смесь из инстинктов и того, что может быть определено как "благие намерения". И еще чего-то, для определения чего мы не всегда находим нужные слова. Если человек ищет внеземные цивилизации, то скорее всего он просто одинок или не может найти общий язык с теми, кто его окружает. Вряд ли он действительно хочет найти братьев по разуму, наверное, ему просто не везет в личной жизни. Да, столкнуться с чем-то... Истина откровения, то, что нужно принять или не принять, но нельзя доказать, потому как сомнения и уверенность - это основа, а те логические доказательства, которые нам приходится искать, это в большинстве случаев предназначено для других, для того, чтобы тебя не заподозрили в мракобесии. Поиск истины или абсолюта - это форма. Суть?..
      Для него это был шанс. С большой буквы. Шанс. Когда обстоятельства за тебя. Когда ты стоишь на развилке - позади прошлая жизнь, справа и слева - две дороги, два начала нового пути, где ты, возможно, обретешь любовь, счастье, покой, то, о чем так долго мечтал. Всем предоставляется шанс, но не все пользуются им. Иногда боятся того, что может произойти. А зачастую просто не замечают. Сложно сказать, чего именно он хотел. Вы так спрашиваете меня, как будто он мне исповедался. Не знаю. Чужая душа - сами знаете что... Опять же, чистая мотивация. Одиночество, невостребованность, отчужденность, в том числе и от себя самого, фиксация на своих травмах. Одинокий вечер в пустой квартире, холодная ночь, два тоста с сыром и чашка растворимого кофе с утра. День в большой конторе и все по новой... Я иногда пытался понять, что держало нашу четверку вместе. Наверное, это одинаковое ощущение жизни. Гремучая помесь из безосновательного оптимизма, иронии и черной тоски. Недоумение по поводу всего происходящего и бессилие что-либо изменить в этом. И смех, в том числе и над самим собой. Самоирония. Иногда это превращается в напалм и начинает выжигать тебя изнутри. Становится все равно - что ты, кто ты, зачем... Понимаешь, что пройдет еще десять лет, и абсолютно ничего не изменится. Ты так и останешься в одиночестве со всем этим. И тут появляется возможность сделать разворот, выйти на трассу. Что-то действительно изменить в этой жизни. В себе, в окружающих. Понимаешь, что если сейчас ты этого не сделаешь, то все останется так, как было, что больше этого шанса не будет. И всю оставшуюся жизнь ты будешь кусать себе локти, повторяя про себя "вот если бы". Другое дело, если шанс этот - не манна с неба, но возможность выбора, возможность стать на начало нового пути. Но за это нужно платить. Чем? Не знаю. Вы воспринимаете эту жизнь в черно-белых тонах, без всяких градаций. Выиграл - проиграл. Возможно, он получил то, что хотел, но я бы не стал называть это победой или поражением. Никто не знает, во что станет вам на следующий день сегодняшняя победа.
      Он, знал, что хочет этого. Он колебался ровно столько, сколько нужно было, чтобы напечатать письмо в десять строк. Может быть, излишне громко прозвучит, но в принципе он мало что терял. Своей семьи у него не было. Творчество? Пожалуй, все, что он мог сказать, он уже сказал. Все остальное, что он делал после лета девяносто пятого, было повторением основных стержней "Х-фактора". Карьера? Можно было сидеть на эти три сотни еще несколько лет, медленно подниматься по службе, к сорока годам стать начальником отдела. Тоже неплохо. Я думаю, что, если бы не нашелся модификационный фактор, этим бы все и закончилось. Просто подошло место и время... Да, может, речь идет о банальных амбициях, стремлении к власти и славе, пусть в узких профессиональных кругах. Старая история о человеке, сделавшем себя. Да, он точно просчитал схему и не побоялся сделать нужный шаг в нужном направлении. Заурядное тщеславие, помноженное на незаурядные способности. И здесь нет никакой трагедии... Никто и не говорил про трагедию. Никакой патетики. Но вы правы. Амбиции и желание принадлежать к внутреннему кругу тоже были. И инстинкт вожака. Стремление к власти, к разрушению отжившего. Я думаю, что даже он вряд ли мог ответить себе на подобный вопрос с полной откровенностью. Можно назвать это общей неудовлетворенностью, но я бы воздержался от окончательного диагноза. Вы не разложите это на отдельные составляющие, не повредив общей картины. А если и разложите, вряд ли до конца поймете все это. Может быть, есть шанс прочувствовать нечто подобное, если пройти через несколько жестоких парадоксов, которые дарит нам эта жизнь, и не перестать улыбаться после этого..."
 

МЕДНЫЙ ГВОЗДЬ

 
 
      Он хотел подремать еще пару часов, но сквозняк из плохо прикрытого окна вытащил его из-под одеяла. Петр присел на кровати, покачал головой, оглядывая комнату мотеля. Рядом на столике лежал кожаный органайзер с документами, деньгами и кредитками, связка ключей и карта от комнаты с большим красивым брелоком в виде бочонка пива. Надев джинсы и черную футболку, Петр босиком протопал в ванную. Одноразовая зубная щетка, пакет с таким же разовым туалетным набором, выглаженное белое полотенце. Он открыл кран с холодной водой.
 
      За окном, в сырых утренних сумерках, северный ветер раскачивал старый сосновый лес.
 
      Вчерашним вечером ветер приволок ливень. Сегодня небо было чисто, но холодные порывы принесли слабый запах гари. В двадцати километрах отсюда горели леса.
      На стоянке, кроме его супервана, были припаркованы два спортивных Mitsubishi. Молодая пара голландцев приехала в этот придорожный кемп на несколько минут позже него. Пока старик-хозяин в зеленом комбинезоне прокатывал платиновый Master-Card и записывал его в гостиничный лист, они целовались чуть поодаль, держа в руках раскрашенные граффити шлемы. Петр подошел к своему "ирокезу" и оглядел борт. Вчера он думал срезать полкилометра и выехал на не обозначенную нигде грунтовку. Борт был заляпан грязью до дверной ручки. Тумбообразный дроид-механик сиротливо стоял у закрытой двери в гараж. Порыв ветра полоснул по лицу придорожной пылью. Петр провел пальцем по грязному борту и открыл дверь.
      Ключ от комнаты с брелоком в виде пивного бочонка он оставил висеть на стальном замке стоянки.
      Трехосный "ирокез" покатил в сторону выезда на трассу.
 
      - Восемь один здесь, повторяю, восемь один здесь... Девятый корд здесь... Восемь один, восемь один... Ответьте...
      - Восемь один здесь, Марк, ты уже не спишь?
      - Я еще не сплю. Петя, в офисе сказали, что ты выкатываешься.
      - Correcto mundo, ка-девять...
      - Тогда когда ты снимешь свой рефлект из вахтового реестра?
      - Я думал, ты еще спишь, ка-девять. В соответствии с процедурой, в полдень...
      - Lucky fucker...
      - Стив, это ты?
      - Четыре три... Не есть хорошо, Петр, вахта заканчивается, ящик пива не ставить, водка не ставить...
      - Сорок третий, что у тебя с переводчиком?
      - Я сам переводчик...
      - Ты сам не переводчик, ты дятел. Включи переводчик...
      - Ка-девять, Марк, что это было?
      - Ребята, хватит трепаться в эфире. Петр, я вычеркиваю тебя сейчас, у меня перегон был ночной, я поспать хочу...
      - Добро, Марк...
      - Нет, недобро...
      - Четыре три, чего тебе надо?
      - Carlsberg ему нужен, десять один здесь...
      - О-о-о... нашего полку прибыло.
      - Восемь один, давай координаты.
      - Десять один, это ты, Леша, ты сейчас где?
      - Посмотри на монитор, восемь один, дистанция двадцать, иду параллельно.
      - Где планируешь быть вечером?
      - Ка-девять здесь, Петя, мы договорились. Ка-девять, конец связи...
      - Алексей, я хотел бы...
      - Eight one is here. Who gives a shit what you wanted?..
 
      Одиноко торчавшие дорожные знаки были похожи на пугала посреди незасеянного поля. Месяца через два-три здесь будет жарче, к побережью потянутся семейные трейлеры, серферы, туристические автобусы. Пока же двухполосная трасса была пустынна.
      На девушке был длинный кожаный плащ, черный пуловер, темно-синие джинсы и сапоги на широких каблуках. "Копыта", ретро опять входит в моду. Обычного в этих случаях плаката в руках, на котором толстым фломастером небрежно писали следующую станцию назначения, не было. Девушка просто стояла на обочине, вытянув правую руку.
      Когда Петр притормаживал, он думал, что берет на борт студентку лет двадцати двух - двадцати трех. Когда она села машину, стало ясно, что ей еще нет двадцати. Агрессивный кожаный прикид и большая дорожная сумка с одной лямкой прибавляли ей лет пять-шесть. Рыжие волосы, темно-бордовые губы, очень бледное лицо, не подведенные голубые глаза. Уши были густо увешаны стальными кольцами, но этот плотный пирсинг был еще и маскировкой - по крайней мере три из более чем десятка колец были выходами имплантированных в мозг нейроадаптеров. Пока девушка взбиралась на кожаное сиденье, Петр отключил Motorol'y.
      - Фленсбург?
      Он молча кивнул.
      Девушка вытащила из кармана скомканную купюру в пятьдесят евро и кинула на бардачок. Не спрашивая разрешения, сняла плащ и бросила на заднее сиденье. Затем, порывшись в необъятных размеров мешке, извлекла отделанный по бокам темно-зеленым нефритом лэптоп. Почти антиквариат. Одна из первых моделей Гуччи, символ вторжения высокой моды в сферу компьютерного дизайна. Эта форма меняла кремниевое содержание раз шесть, не меньше, но ее стоимость со временем только увеличивалась. Новые "камни" и новые "мозги" все в той же элегантной упаковке.
      У нее были "стекла" "Премиум-IV". Она вытащила их из небольшого черного кожаного футляра вместе с тонкими шнурами тродов. Чилийская медь в шелковой обертке, покрытой тонкой вышивкой. Последний писк моды - для тех, кто сутками не вылезает из рефлектов кафе в кластерах Шельфа. Четыре сотни, не меньше. Троды нашли свое место в разъемах среди колец на ушах, она резко откинулась на сиденье. Экран компьютера не погас, исчез только звук, а ее отрывистые реплики звучали слишком резко. Это была какая-то жуткая смесь немецкого и английского технического жаргона. Она говорила громко и, когда переходила на русский, казалось, командовала кем-то по ту сторону монитора. Петр сделал музыку громче.
      Минут через десять она стянула с глаз "стекла" и погасила экран.
      Петр обернулся и спросил:
      - Как тебя зовут?
      - Анна.
      - А меня Петр. К кому едешь, Анна?
      Девушка смотрела в окно. Кажется, вопросы интересовали ее не больше, чем номер промчавшегося мимо белого "крюкаба". Со знакомством не получалось. Петр выдержал паузу, после чего деликатно кашлянул. Ноль внимания. "Н-да..." Он щелкнул переключателем и крепче ухватился за руль.
      Из динамика вибрировали цеппы.
      Она вытащила трод из уха и повернулась в его сторону:
      - Извини, ты что-то спросил?
      - Ты едешь во Фленсбург, город небольшой, но заблудиться можно. Я мог бы подбросить...
      - Пока не знаю, может быть. - Она продолжала о чем-то думать. - Что играет?
      - Led Zeppelin.
      - Что это такое?
      - Белый блюз, начало семидесятых.
      - Старье какое. Никогда раньше их не слушала.
      Не отрывая взгляд от дороги, Петр наклонил голову. Он хотел что-то сказать, но ее лэптоп снова запищал.
      На экране появилась физиономия парня в очках, который громко поприветствовал ее на русском. Девушка помахала ему рукой и сделала какой-то знак, понятный им обойм. Парень кивнул в ответ, и они, не отключая видеорежима, перешли в чат.
      Петр бросил взгляд на монитор. Беспорядочная шевелюра, глубоко посаженные карие глаза, двухдневная щетина на подбородке... У него была хорошая память на лица, и это лицо он узнал сразу.
 
      Паром отчаливал, заворачивая по длинной дуге в сторону востока. Многоэтажная стальная конструкция оставляла за собой след взбаламученной воды, сотни мелких водоворотов и белую пену.
      - У меня есть для вас работа, Питер.
      Петра забавляла эта привычка Брахмана. Датчанин неплохо говорил по-русски. Настолько неплохо, что его акцент казался скорее особенностью личного произношения. Но подчеркнутое произнесение славянских имен на западный лад ставило все на свои места. И это вечное "вы", даже с теми, кого он знал не один год.
      Они стояли на корме парома, потягивая баночный Tyborg. На Брахмане было дорогое алеминовое пальто, последний писк деловой европейской моды, и темно-красный шарф. Бриз сдувал с него запах Shico, запах, по которому в офисных джунглях Гамбурга и Франкфурта суетливые подчиненные искали топ-менеджеров. Через пару часов старый лис сменит обличье. А пока он выглядел как жрец, вернувшийся с богослужения с тарелкой, полной пожертвований.
      Солнце шло к закату. Петр не спрашивал Брахмана о деле. Хайкорд обычно размякал после четвертой банки, торопить его не стоило. Он не любил спешки. Всему свое время.
      Чуть позже они спустились на грузовую палубу.
      Брахман открыл бардачок своего супервана и вынул три диска в одинаковых пластиковых коробках.
      - Личные данные. Внешность. Психологический портрет, карта эволюции сознания, биография, семейный фотоальбом, любимые места в родном городе, история болезни, отзывы друзей, учителей и родителей и так далее. - Он взял следующий диск. - Электрическая история. Апартаменты в Сайберглобе, любимые кластеры Шельфа и Области, личный рефлект, архив переписки. Дневник. Бот-гид в Сайберглобе. Разработки для Fiakom Inc, Jutell, Hauro Corp. Несколько статей в специализированных изданиях. - Он отложил второй диск в сторону. - Дайс. Питер, вы работали с плотностью больше пятисот плоскостей?
      - Да.
      - Сколько внутренних двигателей?
      - До тридцати.
      - Хорошо. Если будут проблемы со слепком, свяжитесь с Николавским. Работа должна быть сделана через месяц.
      - Не слишком много времени.
      - Питер, ее нужно сделать. Это срочная работа.
      Петр вскрыл конверт и вытащил несколько фотографий. Беспорядочная шевелюра, глубоко посаженные карие глаза, двухдневная щетина на подбородке.
 
      На горизонте замаячил автоматический заправочный комплекс и нечто, напоминающее кафе. В животе заурчало - он уехал из кемпа, не позавтракав.
      - Ты не хочешь перекусить?
      - М-м-м... - Она жевала шоколад, не отрываясь от компьютера. - Если будут пироги с яблоками - возьми пару.
      - Добро.
      Он захлопнул дверь и нажал кнопку на брелоке, включавшем блокиратор двигателя.
      Сервисный болван-заправщик подкатил к "ирокезу". Петр прокатал кредитку по верхней панели, дал команду на полный бак.
      В кафе было пусто, девушка у стойки смотрела утренние новости CNN.
      - Два бургера, большая картошка, стакан спрайта и кофе без сахара.
      Официантка, улыбнувшись, пошла выполнять заказ. Петр сел за столик. Переливы звонка мобильного телефона оторвали его от изучения пейзажа за окном.
      - Петя?
      - Привет, Вацлав.
      - Петя, это ты или кто-то шалит с рефлектом твоего "ирокеза"?
      - О чем ты?
      - Что она делает в твоей машине?
      - Рыжее каре, гайки в ушах, русский со слабым американским акцентом. Так это она, я не ошибся?
      - Петя, кончай шутить, что она делает в твоей машине?
      - Ей нужно во Фленсбург.
      - Ты что, опять вошел в игру?
      - Нет, она тормознула меня на трассе.
      - Не понял, вы что, договорились о встрече?
      - Нет, она стояла на обочине и махала рукой, откуда я знал, кто она такая?
      - Ты хочешь сказать, что просто случайно подцепил ее на трассе?
      - Так и есть.
      - Матка бозка...
      - А что, возникла проблема?
      - Она опять выбралась из-под колпака.
      - Она делает это каждый месяц.
      - Через полмесяца ей будет восемнадцать. Где она шлялась всю последнюю неделю, пока непонятно. В кластерах Карелина творится черт знает что. И тут она выходит на связь из твоей машины. Я думал, преторы что-то переиграли без меня. Так ты говоришь, это случайность?
      - Да. Весело, правда?
      - Пока наши орнитологи не вычислят ее маршрут, мне весело не будет.
      - В чем дело?
      - Я уже сказал - через две недели ей исполняется восемнадцать. Сам понимаешь... Фленсбург?
      - Это три часа чистого времени. Я думаю, ей не исполнится восемнадцать за это время.
      Официантка принесла завтрак.
      - Петя, на всякий случай - держи микрофон в ухе. Птичку контролируют Фидлер и Крюг. Ребята будут время от времени выходить на связь, так что не дергайся.
      - Лады, Вацлав.
      - Слушай, а чего ты вообще взял ее на борт? Hombat'y это не понравится.
      - Я схожу с Магистрали.
      - Oh, lucky you...
      - И потом я не понимаю, чего ты волнуешься.
      - Ну, возможны любые последствия...
      - Да? После всего того, что мы сделали, по-моему, уже мало чего возможно.
      - Ты всегда был оптимистом...
      - Не всегда и не оптимистом.
      - Ладно. Но если что...
      - Если что, то отвечать буду я. Вопрос снят?
      - Хорошо. - Голос Вацлава прозвучал слегка утомленно. - Пятый претор, конец связи.
      Петр добил завтрак и вышел из кафетерия. Его попутчица по-прежнему была углублена в общение с кем-то по ту сторону активной матрицы.
 
      - Клерк, это Фидлер. Heaven Control Group. Подробного брифинга не будет, но кое-что тебе знать следует. Последние шесть месяцев мисс Мортон очень активно общалась с ха-керским кланом [Module9]. Практически сразу же после того, как она исчезла из поля зрения, начались атаки на кластеры Karelin & Son в Европе. Коммуникационные отделы, полное отключение. Работа чистая и быстрая. Сейчас мы контролируем ее исходящие. Она по-прежнему считает главной целью Карелина-младшего. Но все равно поводов расслабляться пока еще нет. От юной мисс можно ждать любых осложнений.
 
      Она лгала. Ее звали не Анна. Ее звали Эрика Мортон. Дочь Владимира Карелина и Кристины Мортон, американки шведского происхождения. Русский лесоторговец был из тех, кто сделал себе состояние в начале девяностых и сумел пробиться в высшую лигу мирового бизнеса. К моменту встречи с Кристиной он, уже гражданин Соединенных Штатов, владел приличным состоянием, бизнес его шел в гору. Брак по любви подарил ему трех дочерей: Энджел, Маргарет и Эрику. Девочки были очень разные. Не останавливающаяся ни на минуту Эрика и углубленная в себя Маргарет часто ссорились, пока были маленькие. Но когда появлялась старшая, Энджел, в детской воцарялся мир - она со всеми умела находить общий язык. Врожденная коммуникабельность плюс доброжелательность делали ее почти миротворцем.
      Работать Энджел начала рано. Карелин-старший, купивший диплом уже после того, как заработал первый миллион, считал пять лет на стационаре "глупством и дуракаваляни-ем" и приветствовал совмещение образования и "настоящего дела". Карьера ее развивалась более чем успешно. За полтора года она проскочила несколько степеней в иерархии одной из отцовских фирм и заняла одну из ключевых позиций в отделе контрактов. В ее ведении были договора с юго-восточными партнерами, где такт и умение вести себя подобающим образом играли едва ли не главную роль. Она умела "улаживать дела". Еще Энджел неплохо рисовала акварелью, каталась на горных лыжах и вела активную переписку с тремя десятками друзей по всему миру, причем с большинством из них она познакомилась во время рейдов по "разговорным" кластерам Си-Джея.
      Она погибла, когда Эрике было пятнадцать. На трассе Марсель - Париж случилась одна из крупнейших в том году автомобильных катастроф. Рейсовый пассажирский автобус столкнулся с дальнобойным траком, шедшим по встречной полосе. В течение двадцати минут мчавшиеся за ними машины, сминая капоты и багажники друг друга, сжимались в гармошку из железа и пластика. Ее спортивный "мерседес" был одним из первых в этой мясорубке.
      Для Эрики это было концом детства.
      Петр читал ее досье. От отца девушка унаследовала аналитический ум, темперамент и склонность к авантюрам. От матери - упорство в достижении целей и длинные светлые волосы. После смерти сестры Эрика в первый раз сбежала в Стокгольм, где сделала короткое каре и выкрасила волосы в темно-красный цвет. Впрочем, сбегала она не для того, чтобы найти салон подороже. В одном из личных сейфов особняка в Седермальме Энджел Мортон хранила свой генетический материал. Особняк принадлежал их матери, но только Эрика знала, в каком тайнике сестра спрятала образцы своей крови и тканей.
      Ее нашли и вернули домой. Семейный совет был долгим и шумным. Вопрос о восстановлении Энджел не обсуждался. Православные, как и протестанты, не одобряли подобные операции. Поэтому ни отец, ни мать не поддержали предложения Эрики об использовании генетического материала. Тема была закрыта. Эрику отправили в долгий круиз по Средиземноморью. Ее потеряли в Марселе и опять нашли на выезде из аэропорта Руасси. Но побеги из-под домашнего ареста продолжались.
 
      - Кое-кто интересуется, что было в сейфах стокгольмского особняка. Кто-то всерьез беспокоится о том, что существует генетический материал Энджел. Восстановление биологической основы, потом - личности, затем - юридических прав... Это может привести к неожиданному обороту дел. По европейскому законодательству клон может быть восстановлен в правах, если хотя бы один из родителей признает в клоне личность. По американскому - если это сделают двое близких родственников. Она может сделать это и в Европе, и в Штатах. Карелин...
      - Так этот "кто-то" не сам Карелин?
      - Это другой Карелин. Василий, сын от первого брака. Старику все равно, он не придает большого значения всем этим играм с генетикой и бустерскими технологиями. Отношения сестер и Василия никогда не были особенно теплыми. С Энджел он соперничал, Эрику за глаза называет придурковатой соплячкой. Возврат Энджел с того света приведет к войне. Шестьсот миллионов долларов, которые старик предназначил Энджел в завещании, - это не просто цифра. Это пять процентов акций Iridium-II, нескольких монокристаллических заводов на Западном побережье и лесопилок на Енисее. Стоимость всего этого, в особенности если речь идет о стволах Iridium'a, может возрасти в ближайшие несколько лет на десять - пятнадцать процентов.
      - Старик может перекроить завещание?
      - Неизвестно. Василий подстраховывается. К шатаниям Эрики по хакерским кафе он относится настороженно. Ему известно, что она пытается установить связи с ребятами с хак-сцены и тусуется с уличными кланами, учится работать с соответствующим ПО. Когда ей исполнится восемнадцать, она получит право на инициацию восстановления. Кто знает, может, у нее хватит денег и на то, чтобы восстановить психическую структуру клона.
      - Понятно. И основная цель протокола?
      - По данным Карелина-младшего, существуют три компактных контейнера, в которых хранится материал. Ему нужно узнать, где они находятся. Проблема в том, что Эрика научилась стряхивать с себя любых "жуков". Юная леди постоянно меняет места дислокации контейнеров, уходит от охраны, приставленной отцом, от сыщиков Василия, от спутникового слежения. Мисс Мортон практически не общается со старым кругом знакомых, все ее новые приятели - это студенты, ребята с окраин. Никто из них не станет стучать на нее. Нужен тот, кто сможет, пусть и с задержкой, информировать основную группу о ее местоположении.
      - Василий что, не хочет купить весь пакет услуг?
      - Мы уговорили его только на то, чтобы слежка велась с наших спутников. Наземную часть берет на себя его отдел. За вами - тот, кто будет нашим "маяком" в деле поисков сбежавшей мисс Мортон.
      - Что получает клан?
      - Карелин заключил сделку с преторами консорциума, но клан будет иметь сорок процентов от гонорара. Выплаты идут за каждый обнаруженный контейнер с материалом. По десять миллионов за каждый термос.
      - Почему бы ей не спрятать контейнеры в Лозанне?
      - В Лозанне не дают ящик и ключ от него, если тебе меньше восемнадцати. Как и во всех других подобных местах. Вы что, забыли об этом, Питер? Я думаю, Василий опасается такого варианта больше всего. Если какой-то из термосов исчезнет в швейцарских сейфах, ему не помогут никакие деньги. В нашем распоряжении чуть больше года.
      - А что с Маргарет?
      - Она боится Василия. Вначале поддерживала всю эту затею с регенерацией, но потом имела не очень приятный разговор со сводным братом. Сейчас Маргарет учится в колледже в Беркли и приезжает в Европу на каникулы и семейные праздники. Она без восторга воспринимает новую компанию Эрики. Последние полгода они практически прекратили контакты. Можно сказать, что Маргарет, так же как и родители, в этой игре не участвует...