— Тимур мне уже говорил.
   — Но основной шар — сплав железа с никелем. Как у метеоритов…
   — … хондритов… — вставляю я, поражая его эрудицией, извлеченной из справочника. — 91% железа, 8,5% никеля, так?
   — Точно. — Монтан делает паузу и ждет, что я за него продолжу мысль. Но я из вредности молчу. Помявшись, заканчивает:
   — Полное впечатление, что этот шарик выдернули из железо-никелевого астероида с помощью нуль-т. А потом нашпиговали другими шариками. Тоже с помощью нуль-т.
   — Так что тебя смущает?
   — Мы бы нашпиговали кубиками или брусками. Технологически это проще. Я подумал над конструкцией фазоиндукторов для перемещения сферической области пространства. Теоретически это возможно, но на практике до того сложно…
   Ого! Я тоже над этим думал. Даже теоретически не нащупал подходов. Спрашивается, кто главный специалист по нуль-т? Считалось, что я.
   — Какие же выводы?
   — Командор, я над этим и думаю. Зачем стократно усложнять простую и надежную вещь? Чем сферическая область пространства лучше кубической? Зачем себе создавать трудности?
   — Монтан, я спать хочу. Не надо меня агитировать. Переходи сразу к выводам.
   — Или они… Мы то есть, в будущем… Открыли новый физический принцип, из-за чего стало проще работать со сферами, или Шутник морочит нам голову.
   — Открытие нового принципа не упрощает, а усложняет аппаратуру. Давай вторую мысль.
   — Еще немного о первой. Почему шар возник не в воронке, а на высоте трех метров над поверхностью. Плюс глубина воронки — два метра. Он упал с высоты пяти метров. Почему он не возник прямо в воронке?
   — Шутник боялся промахнуться.
   — Нет! Шар возник ТОЧНО над воронкой. С точностью до сантиметра! Упал вниз и замер как вкопанный. Я проанализировал ролик с очков Тонары. Шутник мог положить шарик в воронку, а он сбросил его с пяти метров. Зачем?
   — Как зовут нашего загадочного приятеля?
   — Шутник.
   — Повтори.
   — Шутник… Думаете…
   — Ничего не думаю. Спать хочу. Вообще-то его зовут Блюз. Давай перейдем ко второй мысли.
   Монтан заметно смутился.
   — Из всех драконов падение шарика наблюдала только Тонара. Большинство спали, прикрыв голову — и очки — крылом. Остальные смотрели в другую сторону.
   — Короче.
   — Тонара не хотела давать мне ролик с возникновением и падением шара. Потом дала, но сначала, кажется, сама просмотрела. Мне это показалось подозрительным.
   — Давай ролик.
   Перекачиваю к себе в очки ролик, делаю стекла зеркальными, чтоб Монтан не видел движения зрачков и лезу без спроса в очки Тонары. Скачиваю оригинал ролика, сравниваю. Нет, ролики идентичны. Просматриваю протокол действий Тонары, а заодно запись ее медицинских регистраторов. Ух, как интересно…
   Во-первых, просьба Монтана ее напугала.
   Во-вторых, она действительно сама просмотрела ролик.
   В третьих, успокоилась и слила его в очки Монтана. Без купюр и редакций.
   Возвращаю очкам прозрачность и кладу лапу на плечо Монтана.
   — Понимаешь, мы сейчас очень далеко от дома. Каждый зависит от всех. Хотим мы, или не хотим, но должны жить в том коллективе, который есть. Более того, мы должны верить друг другу. Понимаешь? Каждый в трудную минуту должен быть уверен, что за его спиной мы все. Как стена. Если такого чувства не будет, кто-то в минуту опасности может удариться в панику, наделать глупостей. Да просто погибнуть, в конце концов. Ты меня понял, Монтан? Если драконы начнут подозревать в чем-то драконов, считай, что наша экспедиция блестяще провалилась.
   — Я понимаю, — бормочет Монтан. Но по глазам вижу, что не убедил.
   — Тонара — женщина. Может женщина испугаться и от испуга сказать что-нибудь вслух? Заметь, я не говорю, что она испугалась. Или другой вариант. Она работала на Зоне, слышала всякое. И, увидев, как появился шар, могла нецензурно выразиться. А тут подходишь ты и просишь скопировать ролик. Должна девушка убедиться, что в запись не попало ничего такого?
   У Монтана краснеют изнутри уши. Не знает, куда деть глаза. Ну совсем еще ребенок.
   — Монтан, я, конечно, не настаиваю. Но на твоем месте подошел бы к Тонаре, объяснил ситуацию и извинился.
   Бедняга топчется на месте, перебирает передними лапами, жалобно смотрит на меня.
   — Смелее. Ты же член Отряда.
   Парнишка встает и решительной походкой обреченного направляется к Тонаре. Тут же подключаюсь к его очкам. «Аве, Цезарь. Идущие на смерть приветствуют тебя» — бормочет Монтан. Кого он имеет в виду под Цезарем, интересно было бы знать. Похоже, догадывается смышленый, что я его подставляю. Черт! Он же в землю смотреть будет, а мне ее глаза видеть нужно. Осматриваюсь. Кора с Анной утешают Мириамочек. Дьявольщина! Кто же еще? Гранит! Начальную школу конспирации прошел, когда по Гребу работал. Связываюсь с ним через очки.
   — Слушай, не перебивай. Сейчас Монтан будет разговаривать с Тонарой. Хочу видеть выражение мордочки Тонары. Крупным планом. Но так, чтоб они не заподозрили, что ты за ними наблюдаешь. Вопросы потом.
   Гранит поднимается, осматривается и лениво бредет куда-то. Ложится на новом месте, устраивается поудобнее. Вижу картинку с его очков. Гранит включает увеличение, кажется, что могу дотронуться до носа Тонары. На самом деле между ними метров двести. К Тонаре подходит Монтан. Звук меня не интересует, убираю его. У Тонары отваливается нижняя челюсть, ушки встают торчком. Переключаюсь на очки Монтана. Так и есть. Изучает землю у ног девушки. Переключаюсь на очки Тонары. Пристыженный Монтан — жалкое зрелище. Снова смотрю на Тонару глазами Гранита. Как она смутилась. От стыда готова в нуль уйти. Уши просто пунцовые изнутри. Массаракш! Она и на самом деле что-то знает. Знает, но молчит. Монтан был прав. Молодец, парнишка. Это надо обмозговать. Утром.
   — Шеф, что происходит? — интересуется Гранит, когда Монтан уходит.
   — Забудь. Монтан плохо подумал о Тонаре. Я посоветовал извиниться перед ней. Нас это не касается. Ни тебя, ни меня. Извини, что разбудил.
   Накрываю голову крылом. Тихо восхищаюсь собой и отлично проделанной работой. Анна еще говорит, что психолог из меня — как из вороны синяя птица. Пусть говорит. Мы-то знаем..!
   — Афа, не спи. Малышкам помочь надо.
   — Малышки пусть над надписью подумают. Утром поговорим.
   — Ах ты, бегемот крокодилообразный! — это уже Анна. Ну чего я им плохого сделал?
   — Кора, неужели это толстокожее чудовище — отец моих детей? Я ему сейчас крылья оборву.
   Ох ты, елки-палки. Анна — это Анна. Сказала — сделает. Пока человеком была, у нее хоть когтей не имелось. Всего-навсего метлой дралась.
   — Кора, чуешь, испугался, пернатый. Правильно испугался. Что с ним сделаем? Побьем или бойкот объявим?
   Поспешно сажусь на хвост, прячу крылья за спиной.
   — Афа, ты должен извиниться перед малышками, — строго произносит Кора.
   — За что?
   — За то, что ты сейчас сказал.
   Вспоминаю, что я говорил. Для верности прокручиваю запись. Женщины напряженно смотрят на меня.
   — Он же не допер, бегемот толстокожий! — удивляется Анна и начинает заливисто смеяться. Кора фыркает и подхватывает. Даже Мириамочки забывают свои печали и тоже хихикают. Что же я упустил?
   — Отец, эта надпись на шаре адресована нам, — приходит на помощь Мириван. Мириам номер два сообщает, что любит и прощает нас. Мы вели себя как последние сволочи…
   — Предали и бросили ее… — подхватывает Мириту.
   — … а она нас простила… — опять слезы ручьем.
   — Мы ее даже в систему имен не включили. — занимается самобичеванием Мириту. — Это она должна была стать Мириту, а я — Мирифри.
   Ох девушки, мне бы ваши проблемы… Чем бы вас занять, чтоб не ревели? Придумал.
   — Кончайте воду из глаз лить. Заржавеете. Ой! Ой, отпусти! Больно же! А если я на твоем ухе повисну? Успокоились? Теперь давайте подробности.
   — Какие подробности, отец? После того, как мы переписали себе память настоящей Мириам, мы держали N2 за нечто среднее между кибером и дрессированной собачонкой. А она нас за это ненавидела. А теперь простила. Она же тоже жизненный опыт накапливала и развивалась.
   — Вот это меня и интересует. Сколько лет она копила этот самый жизненный опыт перед тем, как простила вас?
   — Отец, кто же на такой вопрос ответить сможет?
   — Кроме вас — никто. Так что постарайтесь. Поставьте себя на ее место.
   Мириамы глубоко задумываются.
   — Я думаю, не меньше трех-четырех лет, отец, — произносит Мириту.
   — А верхняя граница?
   — Что ты под этим понимаешь?
   — То время, когда это ее перестанет интересовать.
   Мириамы удивленно переглядываются. А я обдумываю новую гипотезу. Допустим, если пересадить киберсистему Мириам в череп дракона. Или пропустить память через конвертер и записать в мозг дракона обычным образом… Какого цвета получится дракон? Если пересадить киберсистему, то очки-комп точно будут не нужны.
   — Мириту, ты в моих очках паслась. Главное меню системы видела. У тебя есть что-то похожее?
   — Да, отец.
   — Дай взглянуть.
   — Отец, ты что? Это же я, моя… душа. Туда нельзя…
   — Скажи еще — с грязными лапами, — напускаю на себя обиду, отхожу метров на сто и ложусь пластом на камни. Кора и Анна тут же дружно набрасываются с упреками на бедную Мириту. Мириван вяло огрызается, защищая сестренку. Сама Мириту всхлипывает и глотает слезы.
   Откуда я это знаю? Наблюдаю через очки Коры. Конечно, нехорошо, разве я спорю? И не надо про то, что цель оправдывает средства. Ничего она не оправдывает. Ее саму еще оправдать надо. Но я влез не в свое дело — в руководство коллективом, одним словом — не имея за душой ни способностей к оному, ни каких-то полагающихся руководителям достоинств. Приходится недостатки маскировать под достоинства.
   Массаракш! Можно подумать, я оправдываюсь. Ни-ичуть! Констатирую.
   Пока вел этот внутренний диалог, чуть не прозевал самое интересное. Мириамы встают, топают ко мне и лезут на спину.
   — Полетели.
   — Куда?
   — Вперед.
   — Зачем?
   — Не хочу на глазах у всех.
   Понятно. Войти в чужую душу — процесс интимный. Если это настолько серьезно, то о последней гипотезе можно забыть. Блюз — не третья Мириам. Но они друг друга знают.
   Садимся на берегу. На обширном песчаном пляже. Мириамы осматриваются и остаются довольны. Садятся на песок, лица обеих каменеют. Над чем-то работают.
   — Есть проблемы? — осторожно спрашиваю я.
   — Нужно разработать по возможности адекватную видеопарадигму для тебя — объясняет Мириван.
   Кажется, скоро я буду допущен в девичью келью. Пока делать нечего, любуюсь девушками. Все-таки они разные. Мириван более решительная, резкая, озлобленная. Мириту мягче. Видимо, виноваты ранние воспоминания. Мириван получила от Греба удар самурайским мечом, а сестренка провела с ним довольно много времени и увидела его человеческое лицо. Если таковое у него есть. Что интересно — по одной они милые, робкие скромные девушки. Но вдвоем — кипящий котел с неприятностями. Боже, что будет, когда третью встретят..! Сами себя подзадоривают, или друг перед другом выпендриваются. Не пойму. Хотя, Лобасти жаловалась Коре, у нее с детьми то же самое. Как там у Мрака дела..?
   — Отец, все готово. Пусти меня в свои очки.
   Открываю каналы связи, которые из-за Шутника последнее время держал на замке. Тут же над главным меню загорается красная полоска индикатора виртуальной реальности — мое последнее изобретение. Индикатор говорит о том, что то, что я вижу, не соответствует тому, что передо мной. А вижу я стальные ворота гермошлюза, одиноко стоящие на пляже.
   — Идем, — произносит Мириту и первая проходит в них. Иду за ней. Прохожу первый шлюз, второй, третий.
   — Это что такое?
   — Шлюзы и фильтры на информационных каналах.
   — Понятно. Это в них Шутник засветился?
   — Да, — улыбается Мириту, — в первом же.
   Перешагиваю через комингс последнего шлюза и попадаю в шар. Удивленно оглядываюсь. Чувствую под лапами песок пляжа, но глаза говорят, что вишу в воздухе. Рядом прямо по воздуху расхаживает Мириту. Стенки шара составлены из множества золотистых шестиугольников. Не меньше шестой части занимает овальный иллюминатор. А за ним — моя удивленная физиономия. Мириту поворачивает голову, и за иллюминатором плывет панорама океанского берега. Понятно. Это как бы вид изнутри черепной коробки. Изучаю шестиугольники. Быстро нахожу часы-календарь, термометр, много-много датчиков, описывающих состояние механизмов и организма Мириту. На дальней от иллюминатора полусфере — индикаторы загрузки процессоров, памяти, каналов и прочего электронного хозяйства. Все это дышит, меняется, живет. Но где-то я такое уже видел.
   Мириту делает жест рукой, и один из шестиугольников устремляется к ней, на ходу оснащаясь экраном с командным меню. Мириту что-то делает в меню, и шестиугольник уносится на свое место.
   Вспомнил! Нечто похожее я видел в одном из старинных фантастических сенсофильмов.
   — Мириван здесь была?
   — Она и сейчас одним глазом здесь, — отзывается Мириту. Ко мне устремляется шестиугольник с человеческим глазом, глаз подмигивает и шестиугольник занимает свое место на стенке. — Мири помогает мне держать виртуалку. Одной сложно быть и вне, и внутри. Голова кругом идет.
   Я оглядываюсь, верчусь на месте, лихорадочно шарю глазами по стенам.
   — Отец, ты что ищешь?
   — Здесь чего-то нехватает.
   — Аллея памяти. — Мириту поворачивается к стене, несколько шестиугольников раздвигаются в стороны, образуя проход. Вдаль тянется квадратный коридор, очень похожий на коридоры технологических отсеков Квантора. Но есть отличия: прямо из металла стен пробиваются ветви фантастических растений с яркозелеными листьями. На стенах висят объемные картины. Просунув голову в проход, разглядываю ближайшие. Рубка рейдера, коралловый остров с рощей кокосовых пальм, лаборатории Квантора, дверь с надписью «БИБЛИОТЕКА», пейзаж Мезозоя со мной на первом плане. Перед тем, как переступить комингс, пытаюсь вытереть лапы о невесть откуда появившийся коврик. Спохватываюсь, что коврик существует только в моих очках. Слышу смех Мириван. Вот ведь паршивка! Вся в меня. Заставила папаню лапы об землю вытирать!
   Мириту мнется у прохода.
   — Отец… в мою аллею памяти никто… даже Мириван не заходила.
   — Ну и ладно, — разворачиваюсь на 180, иду к иллюминатору и выпрыгиваю из шара наружу. В нормальную реальность. Кто-то из девушек пускает звук разбитого стекла. Индикатор виртуалки гаснет. Сажусь на хвост и пытаюсь осмыслить увиденное. Меню моих очков рядом с шаром Мириту все равно что записная книжка рядом с томом энциклопедии. А ведь у меня очень обширное командное меню. Столетиями складывалось. Каждую строчку подменю до последней запятой вылизывал. Более мощное меню видел только в очках Лобасти. Но там такие аббревиатуры и условные значки, что кроме автора в них никто не разберется.
   Мириту, лихорадочно веселая, подбегает, обнимает мою лапу, прижимается к ней щекой.
   — Ты доволен, отец?
   — Поражен в пятку. Скажи, вы с Мириван давно такими меню обзавелись?
   — С тех пор, как свободными стали. Помнишь, когда память настоящей Мириам в себя переписали.
   — Еще бы не помнить.
   — Вот тогда в твоей лаборатории перелопатили себе полностью командную систему, все управление вывели на уровень сознания. Вот и потребовалось такое меню.
   — А до этого что было?
   — Да примитив. Не сложнее, чем у тебя в очках.
   — Массаракш!
   — Что?
   — Это я себе.
   Тридцать три раза массаракш! Выходит, у третьей Мириам меню простое. Она же себя не переделывала. Вопрос: Узнал ли я хоть что-то? Ответ: Нет. Здорово.
   А стоит ли копья ломать?
   Блюз — дракон. Его цель — помочь нам. Вроде бы, это не требует доказательств. Он боится создать временной парадокс, поэтому помогает как бы из-за угла, не высвечиваясь. Так чего я волнуюсь?
   А волнуюсь я из-за того, что он перешел мне дорогу. Я ведь и сам могу спасти экспедицию, я же обсыпал себя розовыми лепестками. Может, Блюз — мой стажер. Или лаборант. Выполняет мои ценные указания. А сам я не появляюсь, потому что очень занят. Мемуары пишу.
   Нет, не сходится. Блюз рассекретил машину времени — раз. Блюз пытался влезть в мои очки — два. Блюз морочит нам голову со сферическим нуль-т — три. (Интересно все же, как он это делает?) И, наконец, Тонара что-то знает — четыре! Знает, но молчит. Считает, что это не опасно — пять! Но! Третья Мириам — это, вдобавок, Греб, а Греб — это опасно. Что из этого следует? Ничего! Фактов мало. Ладно, а если с другого конца? Детские вопросы. Почему Блюз похож на Лобасти? Почему у Блюза рога маленькие? Почему Тонара испугалась?
   Стоп! Тонара — мать Лобасти! Интересный диполь! Зацепка.
   Лихорадочно прокручиваю в очках все кадры, в которых фигурирует Тонара. ВОТ ОНО! Тонара с отвалившейся нижней челюстью, застывшая как памятник самой себе после первого визита Блюза.
   Ну и что? Имеет право драконочка удивиться при виде самца? Пусть даже она замужем. Тонара всегда была чуточку не от мира сего. Выходит, опять мордой об стол.
   Ну и пусть! Тонара — Лобасти. Лобасти — Блюз. Сходство-то несомненное. Фамильное. Тогда — кто отец? Нет, широко шагаю. Надо по-порядку. Кто Блюзу Лобасти? Мать? Бабушка? Прабабушка? А уже потом — кто отец. Кого Лобасти родила? Катрин и Шаллах. Катрин вся в отца. Шаллах больше на мать похожа. Грудка такая же широкая, лапки чуть по-бульдожьи ставит. Но мордашкой — в папу. Ха! А что я мучаюсь? У меня же в компе генные карты и Лобасти, и Мрака, и Катрин! Пусть комп мучается!
   Через две минуты получаю ответ: Блюз не может быть сыном Лобасти и Мрака. Такой лоб в их гены не заложен. Гулять на стороне Лобасти не будет. Характер не тот. Пусть так. Проверю внуков. Первый внук — Артем, сын Катрин и Мрака. Тоже не то. У Мрака с Катрин таких лобастых тоже быть не может. Осталась линия Шаллах и дети, которых в мое время еще не было. Сначала — Шаллах.
   Составляю простенькую программу — подобрать Шаллах мужа, чтоб в результате получился Блюз. Компьютер задумывается минут на двадцать. У меня в компе генные карты приблизительно пяти тысяч первых драконов. Тогда я за этим следил. Вырождения боялся. Плюс карты членов Отряда. Пять из трехсот тысяч — неплохой процент. Тем более, знаю, кто на ком женился, и таким образом могу восстановить приблизительные карты еще сорока тысяч драконов. Сколько это займет времени? Ой, мама!
   — Сестренки, нужна ваша помощь. У папы мозгов нехватает. — Объясняю Мириамам задачу. Они загораются идеей, но все переиначивают и начинают шарить по очкам драконов в поисках генных карт и родовых деревьев. Оказывается, почти все драконы отслеживают свое происхождение вплоть до Адама. Меня, то-есть. В результате получаем родословные приблизительно двухсот тысяч драконов и еще двадцать тысяч генокарт. Мириамы входят в азарт. Тормозят всех киберзародышей и загружают им мозги нашей задачкой. Этого им кажется мало. Загружают задачку в очки спящих драконов. Монтан поставил в свой комп защиту, Мириамы попадаются, хихикают и просят их простить. Монтан бормочет со сна, что крылья им оборвет и снова засыпает.
   Получаем мордой об стол. Меняем граничные условия, вновь запускаем перебор вариантов. Мордой об стол. Можно сказать изящнее — фэйсом об тэйбл. Суть не меняется. У Лобасти не может быть потомка с таким характерным крутым лбом мыслителя. Чего-то я не понимаю. Крепко задумываюсь и незаметно засыпаю.
   Просыпаюсь очень нескоро. Полдень давно прошел. Мириамы сияют как стоваттные лампочки.
   — Нашли?
   — Нашли. Но не то, что ты думаешь, отец! У Лобасти нет такого лба!
   — Как нет?
   — Нет — и все! Это ошибка фенотипа, обусловленная послеродовой травмой и процессами регенерации в раннем детстве. Вот какая она на самом деле!
   Смотрю на компьютерную реконструкцию фенотипа. Симпатичная драконочка, но не Лобасти. Нечто среднее между Катрин и Шаллах. Что же мы имеем? Может, Блюз — это Лобасти? Нет, Лобасти очки на сенсо никогда не променяет. Она же из потомственных космачей-первопроходцев. И меню ее очков совсем не похоже на меню сенсо Блюза. Пусть Кора не говорит, что меню Блюза девушка делала. Синий чулок его делала, дуэнья, экономка старорежимная, а не девушка. Скупой рыцарь в юбке. А у Лобасти в меню бардак еще тот… С ее феноменальной памятью это, конечно, не имеет значения.
   Блюза в природе не существует — вот что мы имеем. Существует Шутник, который решил замаскироваться под дракона. Только выбрал неудачный образец. Если бы лучше изучил драконов, взял бы за эталон кого-нибудь другого. А еще один шутник долбал по нашему рейдеру маленькими ядерными фугасами. Хи-хи не хо-хо? Только откуда наш Шутник узнал про Лобасти? Черт побери! Шарик с автографом третьей Мириам! Неужели Греб?! О, черт!!!
   А какого дьявола Гребу соваться в это дело? Да, я ему мешал. Но я исчез вместе со всей экспедицией. Неправильно мыслю. Он же из будущего работает, из того времени, в котором я уже вернулся. Или близкого к этому. Вопрос: зачем Гребу живой я? Разве что браслет снять. Если благородный Греб спасет экспедицию, я под давлением общественности вынужден буду снять с него браслет. Может Греб изобрести машину времени? Нет. А Мириам? Ради Греба и ради сестренок. Не знаю. С изобретательностью у нее плохо, но с упорством — все на высшем уровне.
   А что бы я сделал на ее месте? Черт возьми, что сделал, то и сделал. Из человека стал драконом. Могла Мириам придти к мысли стать драконом? Да. Могла вырастить себе тело дракона? Да, имея доступ к моему суперкомпьютеру, запросто! Как два байта переслать! Ввела коррективы в генотип. Голубой цвет, белый треугольник на груди, большой мозг. Раза в полтора больше, чем у меня. Отсюда и лоб как у Лобасти. Рога короткие — тоже генная коррекция. Модель тела, оптимизированная под умственную деятельность. А Кора утверждает, что меню сенсо Блюза составлено женщиной — тоже укладывается в гипотезу. Надпись на шарике, все факты укладываются! Блюз — это Мириам, ставшая драконом, чтобы вытащить из этой дыры сестренок. И нас, грешных, заодно. Ай да Коша! Вычислил паршивку! Однако, какая девушка! Решительная, смелая, настойчивая! Хорошо, что мужиком стала, не то влюбился бы! А четвертая жена — это многовато. Я же не мусульманин. Ом мани падме хум!
 
   Киберзародыши начали строительство подземной базы. Недалеко от поселка возник террикон. Первое время драконы дружно таскали оттуда камни на достраивание поселка. Угомонились, доведя стены до высоты в полметра. Если подняться повыше, вид фантастический. Руины, не руины, но что-то, от чего за версту веет тайной и созидающим разумом. Загадка для будущих археологов. Если такие когда-нибудь появятся на этом уродце. Шарик — подарок Шутника напоминает обгрызенное сбоку яблоко. К тому же, червивое. Киберы вырезали несколько шахт, чтоб добраться до включений других металлов. Мириамы по этим норам лазали, а я — нет. Не помещаюсь.
   Комп очков дает сигнал тревоги. Кто-то делает робкую попытку проникнуть в него. Сторожевые программы, разработанные Мириамами тут же сообщают об этом мне. Активирую виртуальную модель компьютера, пропускаю туда злоумышленника и смотрю, что он делает. Сообщаю новость Мириамам. Они тут же влезают в мой комп, включают виртуалку — золотистый шар с иллюминатором. Оглядываюсь. Мой шарик попроще, чем у Мириту. Индикатор виртуалки упирается в 100%. Да что же это такое?! Даже не спросили. Это чей комп? Мой? Или проходной двор? Хотя… Так действия супостата видны намного лучше. Осматривается. В системе роется. Проверяет на стандартность. Ага! Вешает на модуль главного меню демона-наблюдателя.
   Мириамы тем временем по каналу, открытому злоумышленником, просачиваются в его компьютер. Просочились. В воздухе повисает второй золотистый шарик. Совсем небольшой, в отличии от моего. Не больше метра. Супостат лишается своего компьютера, но пока этого не замечает: Мириамы подсовывают ему имитатор, а сами с восторгом роются в его файлах. Я — тоже, хотя не так шустро. Первым делом выясняю, кто это.
   Монтан! Ишь ты, новый хакер объявился. Ложная тревога. Интересно все-таки, что ему нужно от моих очков?
   Ага, еще кого-то атакует. Ламура. Посмотрим… То же самое — вешает своего демона на меню. Повесил. Думает, что повесил. Лезет еще кому-то в очки. Кому? Анне. Пора пресекать. Анна шуток не понимает.
   — Сестренки, давайте его сюда.
   — Есть, Командор!
   Монтан вдруг возникает внутри полупрозрачного шарика своего компьютера. Совсем маленький — не больше полуметра длиной. Изумленно озирается, ничего не понимая, вертит головой, пытается протереть очки. Мириамы садятся на корточки перед шариком и начинают сюсюкать:
   — Кто это у нас такой маленький? Кто это у нас такой зелененький? Какой у нас хвостик длинненький!
   — Сестренки, ша! — командую я. — Увеличьте хулигана.
   На секунду гаснет свет, а когда загорается, Монтан — полупрозрачный, но уже нормальных габаритов — сидит рядом с нами.
   — Ты знаешь, что с тобой Анна сделает, если поймает?
   Монтан обреченно топчется на месте. Жестом подзываю его к стене, где яркокрасным цветом сияет шестиугольник его демона.
   — Это что?
   — Не знаю, — Монтан удивленно вглядывается в мерцающую схему связей.
   — Запустил в мой комп, и не знаешь кого?
   — А-а… Это наблюдатель. Для отлова Шутника и снятия кой-какой психомоторики. У меня появилось несколько идей, решил совместить.
   — Скольким драконам ты успел его поставить?