Тут я вспомнил о нашем госте. Где же он? Увиденное столь шокировало нас, что мы начисто забыли о нем. Ворнан был прав: мы попали в дурдом. А он уже оказался в самом центре. Я обнаружил его у реки из вина. Девушка в серебряных обручах, наследница компьютерных богатств, поднялась с колен, вся забрызганная вином, плавным движением провела рукой по боку. Следуя команде, обручи раскрылись в упали. Один она протянула Ворнану, который с достоинством принял его, остальные запустила в воздух. Механические птицы поймали их на лету и начали пережевывать. Один из молодых людей в зеркальных смокингах достал из кармана флакон и чем-то брызнул на груди и чресела наследницы. Тут же в указанных местах ее тело покрыла плотная пленка. Она поблагодарила молодого человека реверансом и вновь повернулась к Ворнану. Сложив ладони, набрала в них вина и предложила ему выпить. Он не отказался. Пригубил вино. И тут левая половина зала дрогнула, пол поднялся на двадцать футов, и из неведомого нам подвала вывалилась новая группа гостей. Крейлик, Филдз и Эстер оказались среди тех, кого утащило на потолок. Я решил держаться поближе к Ворнану, так как оставшиеся члены нашего комитета не обращали на него ни малейшего внимания. Колфф хохотал с певцами, Элен стояла, широко раскрыв глаза, стараясь ничего не упустить. Хейман попал в объятия сладострастной брюнетки с длиннющими когтями на пальцах. Напомаженный молодой человек схватил мою руку и поцеловал. Какого-то старика вырвало в двух шагах от меня. Тут же из-под пола выскочила поблескивающая золотистым металлом пчела диаметром с фут и, довольно жужжа, начала убирать блевотину. Еще через мгновение я уже стоял рядом с Ворнаном.
Увидев меня, он мягко высвободился из рук Деоны Соутелл, все еще пытавшей затащить его под струю вина.
— Это великолепно, сэр Гарфилд, — обратился он ко мне. — Потрясающий вечер, — брови его сошлись у переносицы. — Я вспомнил, сэр Гарфилд — неудачная форма обращения. Вы — Лео. Потрясающий вечер, Лео. Этот дом… цирк, да и только.
А вакханалия вокруг нас набирала силу. Темноту прорезали лазерные лучи. Два кавалера полной дамы, в которой я узнал королеву красоты моей далекой юности, затеяли драку. Около нас две девицы рвали друг на друге одежду. Это зрелище собрало многих, появление нового участка обнаженного тела встречалось громкими криками. Но вот блеснули розовые ягодицы, и жаркая схватка внезапно перешла в не менее жаркое объятье. Ворнан не отрывал взгляда от растопыренных ног девушки, что лежала внизу, от поднимающейся и опускающейся задницы, ее победителя, вслушивался в чавкающие звуки, издаваемые слившимися ртами. Он даже наклонил голову, чтобы лучше видеть. К нам направился какой-то человек, и Ворнан, повернувшись ко мне, спросил. «Вы знаете, кто он такой?» У меня создалось ощущение, что Ворнан может смотреть в две стороны одновременно, то есть каждый глаз имел свой сектор обзора. Или мне это только причудилось?
Незнакомец был не выше Ворнана Девятнадцатого, но по меньшей мере в два раза шире. Голова его, без признаков шеи, покоилась на массивных плечах. Растительность на черепе полностью отсутствовала, не было ни волос, ни бровей, ни даже ресниц. Не замечая меня, он протянул огромную лапищу Ворнану.
— Так это вы человек из будущего? Рад познакомиться с вами. Я — Уэсли Брутон.
— Наш хозяин. Добрый вечер. — Ворнан одарил его улыбкой, не лучезарной, а более сдержанной, сверкнувшей лишь на мгновение, а затем в дело вступили глаза, холодные, буравящие насквозь. Кивнув в мою сторону, он добавил: — Вы, разумеется, знаете Лео Гарфилда?
— Фамилия мне знакома, — прорычал Брутон.
Рука его так и осталась в воздухе: Ворнан ее не пожал. Ожидание во взгляде Брутона сменилось недоумением, затем яростью. Чувствуя, что надо что-то делать, его руку пожал я.
— Мы очень благодарны вам за приглашение, мистер Брутон. У вас чудесный дом, — и добавил, понизив голос: — Он не знает многих наших обычаев. Полагаю, что у них пожимать руку не принято.
Мои слова успокоили магната. Он заулыбался, повернулся к Ворнану.
— Как вам мой дом, Ворнан?
— Очень милый. Я восхищен вкусом вашего архитектора, его сдержанностью, следованию классическим традициям.
Не могу сказать, говорил ли он искренне или смеялся в душе. Но Брутон принял его слова за чистую монету. Он схватил Ворнана за руку, другой обнял меня.
— Я бы хотел показать, друзья, как все это выглядит из-за кулис. Вас, профессор, это заинтересует. Да и Ворнан, я думаю, с удовольствием познакомится с нашей техникой. Пошли!
Я опасался, что Ворнан вновь использует метод самозащиты, успешно примененный им на Испанской лестнице, и Брутон отлетит на дюжину ярдов за то, что посмел прикоснуться к пришельцу из будущего. Но нет, Ворнан позволил увлечь себя в толчею гостей. Брутон прокладывал путь, как бульдозер, нацелившись на возвышение в центре зала. На нем танцевала девица в костюме египетской принцессы. Брутон ухватился за ее голые ягодицы, поднял и переставил в сторону, словно стул. Мы взобрались на возвышение. И по команде Брутона провалились сквозь пол.
— Мы на глубине двухсот футов, — возвестил он. — Это главный зал управления. Смотрите! — И раскинул руки.
Двенадцать экранов показывали нам, как веселятся гости в двенадцати залах. Я увидел Крейлика, шатающегося под тяжестью роковой женщины, взобравшейся ему на плечи. Мортон Филдз пристроился сзади к толстухе с широким плоским носом, и его ритмичные движения ясно показывали, чем он с ней занимается. Элен Макилуэйн что-то диктовала в амулет в форме фаллоса, по ходу облизывая его языком, дабы не вызывать излишних вопросов. Ллойд Колфф позволил большеглазой девице делать то же самое со своим членом. Хеймана я не нашел. Эстер Миккелсен стояла посреди толпы, инородное тело в море веселья. По залам, словно по своей воле, двигались столы с едой. Гости ели сами, кормили друг друга. В одной из комнат с потолка свисало множество шлангов с кранами на конце. Желающие могли утолить жажду вином, виски, коньяком. Еще в одной комнате царила полная темнота, но кто-то там был.
— Смотрите! — воскликнул Брутон.
Мы наблюдали, Ворнан — с некоторым интересом, я — с грустью. Пальцы Брутона с маниакальной скоростью летали по клавиатуре компьютера. В комнатах наверху зажигались и гасли огни, пол и потолок менялись местами, механические существа летали между истерически визжащих, хохочущих гостей. Дом трясло. Я уж подумал, что сейчас протестующе разверзнется Земля и зальет все потоком лавы.
— Пять тысяч киловатт в час, — вскричал Брутон.
Он схватился обеими руками за серебряный шар диаметром в фут, увенчивающий толстый стержень, и потянул его на себя. Мгновенно одна из стен зала управления скользнула в толщу земли, открыв исполинский цилиндр МГД-генератора[28], уходящий вниз. Стрелки на дисках приборов выплясывали сумасшедший танец, контрольные лампочки сияли зеленью и багрянцем. Пот катился по лице Брутона, расписывающего нам параметры установленной под особняком энергетической установки. Он пел нам безумную песню киловатт. Хватался за толстые кабели и гладил их, словно живое существо. Он позвал нас, и вслед за ним мы спускались все ниже и ниже, в чрево подземелья. Уэсли Брутону принадлежала компания, питавшая электричеством полматерика, и у меня возникли ощущения, что вся эта энергия создавалась здесь, у наших ног, с одной целью — вдохнуть жизнь и поддержать в рабочем состоянии архитектурный шедевр Олберта Нгамби. Воздух на такой глубине дышал жаром. Пот катился по моим щекам. Брутон рванул пуговицы рубашки, обнажив голую, без единого волоска кожу, под которой перекатывались литые мышцы. Ворнана Девятнадцатого жара нисколько не беспокоила. Танцующей походкой шел он рядом с Брутоном, говорил мало, но подмечал все, ни в малой мере не поддаваясь возбуждению, излучаемому нашим хозяином.
Мы достигли нижнего уровня. Брутон гладил железный бок генератора, словно женскую грудь. Внезапно до него дошло, что Ворнан Девятнадцатый не выражает должного восторга при виде открывшихся ему чудес. Он резко повернулся к нему.
— Там, откуда вы пришли, есть что-либо похожее? Есть у вас дом, который может сравниться с моим?
— Я в этом сомневаюсь, — мягко ответил Ворнан.
— Как живут у вас люди? В больших домах? В маленьких?
— Мы отдаем предпочтение простоте.
— Значит, вы никогда не видели такого дома, как мой! За тысячу лет не построили ничего, что может сравниться с ним! — Брутон помолчал. — Но… разве мой дом не существует в вашем времени?
— Мне об этом ничего не известно.
— Нгамби обещал мне, что он простоит по меньшей мере тысячу лет! Пять тысяч! Ни у кого не поднимется рука уничтожить такой дом! Ворнан, попытайтесь припомнить. Он должен сохраниться. Памятник прошлого… символ древней истории…
— Может, и сохранился, — голос Ворнана наполняло безразличие. — Видите ли, эта территория лежит за пределами Централити. И я не знаю, что там есть, а чего — нет. Однако мне представляется, что примитивный, грубый стиль этого сооружения мог показаться неприемлемым для тех, кто жил в эпоху Очищения, когда многое изменилось. И нетерпимость приводила к уничтожению того, что можно было и сохранить.
— Примитивный… грубый…— бормотал Брутон. Он так побагровел, что я даже испугался, а не хватит ли его апоплексический удар. Я уже жалел, что позволил Крейлику втянуть меня в эту историю.
А Ворнан продолжал сыпать соль на рану миллиардера.
— Несомненно, такой дом ничуть нам бы не помешал. Наоборот, принес много пользы. Мы могли бы устраивать здесь фестивали, к примеру, праздновать приход весны, — Ворнан улыбнулся. — Мы бы даже пошли на возвращение зимы, чтобы иметь возможность отметить смену сезонов. И танцевали и развлекались бы в вашем доме, сэр Брутон. Но, скорее всего, он исчез в пучине времени, сотни лет тому назад. Полной уверенности, однако, у меня нет.
— Вы насмехаетесь надо мной? — взревел Брутон. — Смеетесь над моим домом? Я для вас всего лишь дикарь? А вы…
Я почел за лучшее вмешаться.
— Вы — специалист по электричеству, мистер Брутон, а потому вас наверняка интересует, какие источники энергии используются в тридцатом веке. В одном из интервью, которое Ворнан дал несколько недель тому назад, он что-то сказал насчет автономных устройств, обеспечивающих полное преобразование энергии. Может, он пояснит свои слова, если вы зададите ему несколько вопросов.
Злость Брутона как ветром сдуло. Он вытер со лба пот.
— Это еще что? — пробурчал он. — Расскажите мне о них.
Ворнан развел руками.
— К сожалению, я не силен в технике.
— Так скажите хоть что-нибудь!
— Да, да, — поддержал я его, помня о просьбе Брайнта и , решив, что настал подходящий момент. — Этот способ полного преобразования энергии. Как давно он используется?
— О… очень давно. Во всяком случае, придумали его за-, долго до моего рождения.
— А когда именно?
— Триста лет тому назад? — спросил он себя. — Пятьсот? Восемьсот? Мне сложно оперировать такими цифрами. Давно это было… очень давно.
— В чем он состоит? — спросил Брутон. — Какие размеры энергетической установки?
— Она очень маленькая, — уклончиво ответил Ворнан и коснулся руки Брутона. — Не могли бы мы подняться наверх? А не то весь праздник пройдет без нас.
— Вы хотите сказать, что полностью исключили передачу энергии на расстояние? — гнул свое Брутон. — Каждый сам производит энергию? Как я здесь?
Мы поднимались по узкой лесенке, а Брутон продолжал бомбардировать Ворнана вопросами. Внес свою лепту и я, пытаясь добиться, когда же произошел этот знаменитый переворот в энергоснабжении, надеясь, что Ворнан вспомнит-таки достаточно точную дату, отстоящую от нашего времени хотя бы на век-другой, и я смогу облегчить Джеку душу. Ворнан отделывался неопределенными фразами, уходя от прямых ответов. Его нежелание поделиться с нами конкретными сведениями вновь возродило заглохшие было подозрения. Действительно, мы требовали от него невозможного. Что он мог рассказать о будущем, являясь нашим современником. И я уже клял себя за излишнюю доверчивость. Как я мог поверить, пусть и на короткое время, что он не мошенник. В зале управления Ворнан нашел довольно простой способ ускользнуть от наших назойливых вопросов. Он подошел к одному из пультов, ослепительно улыбнулся Брутону.
— Это удивительная комната. Я от нее в восторге. После чего повернул три рубильника, нажал четыре кнопки и дернул какую-то рукоятку.
Брутон завопил от ужаса. Погасло освещение. Полетели снопы искр. Сверху донеслась какофония скрипа, клацания, скрежета. Две движущиеся дорожки становились. Генератор натужно загудел. Ожил один экран: мы увидели большой зал, сбившихся в кучу перепуганных гостей. Замерцали красные огни тревоги. Весь дом трясся. Комнаты летали вокруг комнат. Брутон лихорадочно пытался взять ситуацию под контроль, что-то поворачивая, где-то нажимая, но каждое его движение, похоже, только усиливало сумятицу. Взорвется ли генератор, думал я? Обрушится ли дом на наши головы? Я вслушивался в поток проклятий, от которого Колфф пришел бы в экстаз. Под ногами и над головами хрипели машины. На экране возникло размытое изображение Элен Макилуэйн. Теперь она уже сидела на плечах печального Сэнди Крейл и ка. Надсадно выли сирены. Более я не мог оставаться под землей. Где Ворнан Девятнадцатый? В темноте я потерял его из виду. Я двинулся вперед, в поисках выхода из зала управления. Нашел дверь. Словно в конвульсиях, она то открывалась, то закрывалась, скользя взад-вперед по пазах. Уловив ритм ее движения, я выбрал момент и рванулся сквозь дверной проем. Дверь едва не отхватила мне ногу.
— Ворнан! — крикнул я.
Зеленоватый туман наполнял помещение, в которое я попал. Потолок изгибался под немыслимыми углами. Гости Брутона лежали на полу, кто без сознания, кто ранен, но одна пара пылко обнималась, не замечая ничего вокруг. Мне показалось, что я углядел Ворнана в соседней, слева от себя, комнате, но допустил ошибку, прислонившись к стене. Она откликнулась на мое прикосновение, вертанулась и перебросила меня в какой-то чулан, где мне пришлось присесть на корточки: потолок отделяли от пола лишь пять футов. Миновав его, я толкнул сдвижной экран и оказался в главном зале. Винный водопад превратился в фонтан, бьющий в потолок. Гости бесцельно бродили вокруг него, тянулись друг к другу за поддержкой и утешением. Под ногами механические пчелы убирали мусор: полдюжины их поймали одну из птиц Брутона и теперь методично растаскивали ее по частям. Никого из членов нашего комитета я не увидел. Весь дом ходил ходуном.
Я готовился к смерти, смирившись с тем, что погибну в особняк сумасшедшего, согласившись выполнять абсурдную миссию. Но продолжал прокладывать путь сквозь дым и шум, проталкиваясь мимо что-то кричащих гостей, проходя через сдвижные стены, по поворачивающимся полам. Вновь я увидел Ворнана, идущего впереди. Я с маниакальной настырностью устремился за ним, считая своим долгом догнать и вывести его из этого дома, прежде чем он совсем развалится. Но передо мной возник барьер, преодолеть который я не мог. Невидимый, он преграждал мне путь.
— Ворнан! — вновь позвал я, ибо уже ясно видел его.
Он беседовал с высокой, симпатичной женщиной средних лет, которую, похоже, происходящее вокруг абсолютно не тревожило.
— Ворнан! Это я, Лео Гарфилд!
Но он ничего не услышал. Взял даму под руку, и вдвоем они неторопливо двинулись сквозь хаос. Я забарабанил кулаками по невидимой стене.
— Тут вам не пройти, — раздался у моего уха хрипловатый женский голос. — Вам не прошибить ее и за миллион лет.
Я повернулся. Передо мной стояла девушка лет девятнадцати, не старше, стройная, хрупкая, с головы до ног покрытая серебром. Волосы, глаза, губы, платье — сплошь матовая белизна. Присмотревшись, я понял, что платья-то и нет. Его заменял слой краски. Я различил соски, пупок, выпирающие кости по обе стороны плоского живота. От шеи до ступней ее покрывало серебро, и в сумеречном свете казалось, что передо мной не человек, а привидение. Раньше я ее не видел.
— Что случилось? — спросила девушка.
— Брутон повел нас в зал управления на экскурсию. Ворнан нажал какие-то кнопки. Я думаю, дом сейчас взорвется.
Она поднесла серебряную руку к серебряным губам.
— Нет, до этого не дойдет. Но нам лучше выбраться отсюда. Если начнется хаотическое движение комнат, нас всех может передавить, прежде чем восстановится нормальный режим. Следуйте за мной.
— Вы знаете, как выбраться отсюда?
— Конечно! Не отставайте! В трех комнатах отсюда выходной люк… если только он не переместился.
Больше я вопросов не задавал. Зачарованный ее серебристыми ягодицами, помчался следом. Шла она быстро, чуть ли не бежала, и вскоре я уже задыхался от усталости. Мы перепрыгивали через пороги, которые извивались, словно змеи, переступали через тела мертвецки пьяных, протискивались мимо тех, кто еще держался на ногах. Никогда я не видел чего-либо более прекрасного, чем эта ожившая статуя, обнаженная, стремительная, рвущаяся к цели. Наконец она застыла перед вибрирующей панелью.
— Это здесь.
— Где?
— Здесь.
Стена разверзлась. Она толкнула меня в открывшуюся черноту, шагнула за мной, протиснулась вперед, на что-то нажала, и мы оказались вне дома.
И тут же на нас обрушился ледяной порыв январского ветра.
Я забыл про зиму: весь вечер мы находились в помещении. И внезапно попали на мороз. Я — в легком костюме, она — вообще прикрытая лишь слоем серебряной краски в молекулу толщиной. Девушка обо что-то споткнулась и, словно звездочка, упала в сугроб. Я помог ей встать. Куда же нам деваться? Дом громыхал, словно обезумевший робот. До того как мы выскочили наружу, девушка точно знала, что нужно делать. Теперь же она стояла, дрожащая и испуганная. И решение пришлось искать мне.
— Автостоянка!
Мы бросились к ней. Нас разделяла четверть мили, но на этот раз не было крытой дорожки. Мы бежали по мерзлой земле, снежным сугробам и голому льду. В охватившем меня возбуждении я не замечал холода, а вот девушке досталось изрядно. Она несколько раз падала, прежде чем мы достигли стоянки. Экипажи богатых и могущественных, разумеется, охранялись, но механические стражи не задержали нас. Авария в зале управления вывела их из строя, и они лишь гудели, то зажигая, то гася прожектора. Я потянул девушку к ближайшему лимузину, распахнул дверцу, втолкнул ее внутрь, упал рядом с ней.
В салоне было тепло и уютно. Она лежала, тяжело дыша и дрожа всем телом.
— Обними меня! — выдохнула она, — Я закоченела! Обними меня.
Мои руки сомкнулись на ее спине. Ее хрупкое тело прижалось к моему. Мгновение спустя от ее паники не осталось и следа, она согрелась, к ней вернулось прежнее самообладание. Руки ее гладили мои плечи. С готовностью проглотил я серебряную приманку. Мои губы слились с ее, и я почувствовал вкус металла. Ее холодные бедра обвили мою талию. На мгновение мне показалось, что в объятьях моих механическая кукла, но тепло тела тут же прошло сквозь тончайшую пленку. Неловким движением я коснулся серебряных волос. Оказалось, что это парик. Он отлетел в сторону, обнажив ее череп, гладкий, как биллиардный шар. Тут я понял, с кем свела меня судьба: подо мной лежала дочь Брутона. От него унаследовала она полное отсутствие волос. Она вздохнула и потянула меня в сладостное забытье.
ГЛАВА 9
Увидев меня, он мягко высвободился из рук Деоны Соутелл, все еще пытавшей затащить его под струю вина.
— Это великолепно, сэр Гарфилд, — обратился он ко мне. — Потрясающий вечер, — брови его сошлись у переносицы. — Я вспомнил, сэр Гарфилд — неудачная форма обращения. Вы — Лео. Потрясающий вечер, Лео. Этот дом… цирк, да и только.
А вакханалия вокруг нас набирала силу. Темноту прорезали лазерные лучи. Два кавалера полной дамы, в которой я узнал королеву красоты моей далекой юности, затеяли драку. Около нас две девицы рвали друг на друге одежду. Это зрелище собрало многих, появление нового участка обнаженного тела встречалось громкими криками. Но вот блеснули розовые ягодицы, и жаркая схватка внезапно перешла в не менее жаркое объятье. Ворнан не отрывал взгляда от растопыренных ног девушки, что лежала внизу, от поднимающейся и опускающейся задницы, ее победителя, вслушивался в чавкающие звуки, издаваемые слившимися ртами. Он даже наклонил голову, чтобы лучше видеть. К нам направился какой-то человек, и Ворнан, повернувшись ко мне, спросил. «Вы знаете, кто он такой?» У меня создалось ощущение, что Ворнан может смотреть в две стороны одновременно, то есть каждый глаз имел свой сектор обзора. Или мне это только причудилось?
Незнакомец был не выше Ворнана Девятнадцатого, но по меньшей мере в два раза шире. Голова его, без признаков шеи, покоилась на массивных плечах. Растительность на черепе полностью отсутствовала, не было ни волос, ни бровей, ни даже ресниц. Не замечая меня, он протянул огромную лапищу Ворнану.
— Так это вы человек из будущего? Рад познакомиться с вами. Я — Уэсли Брутон.
— Наш хозяин. Добрый вечер. — Ворнан одарил его улыбкой, не лучезарной, а более сдержанной, сверкнувшей лишь на мгновение, а затем в дело вступили глаза, холодные, буравящие насквозь. Кивнув в мою сторону, он добавил: — Вы, разумеется, знаете Лео Гарфилда?
— Фамилия мне знакома, — прорычал Брутон.
Рука его так и осталась в воздухе: Ворнан ее не пожал. Ожидание во взгляде Брутона сменилось недоумением, затем яростью. Чувствуя, что надо что-то делать, его руку пожал я.
— Мы очень благодарны вам за приглашение, мистер Брутон. У вас чудесный дом, — и добавил, понизив голос: — Он не знает многих наших обычаев. Полагаю, что у них пожимать руку не принято.
Мои слова успокоили магната. Он заулыбался, повернулся к Ворнану.
— Как вам мой дом, Ворнан?
— Очень милый. Я восхищен вкусом вашего архитектора, его сдержанностью, следованию классическим традициям.
Не могу сказать, говорил ли он искренне или смеялся в душе. Но Брутон принял его слова за чистую монету. Он схватил Ворнана за руку, другой обнял меня.
— Я бы хотел показать, друзья, как все это выглядит из-за кулис. Вас, профессор, это заинтересует. Да и Ворнан, я думаю, с удовольствием познакомится с нашей техникой. Пошли!
Я опасался, что Ворнан вновь использует метод самозащиты, успешно примененный им на Испанской лестнице, и Брутон отлетит на дюжину ярдов за то, что посмел прикоснуться к пришельцу из будущего. Но нет, Ворнан позволил увлечь себя в толчею гостей. Брутон прокладывал путь, как бульдозер, нацелившись на возвышение в центре зала. На нем танцевала девица в костюме египетской принцессы. Брутон ухватился за ее голые ягодицы, поднял и переставил в сторону, словно стул. Мы взобрались на возвышение. И по команде Брутона провалились сквозь пол.
— Мы на глубине двухсот футов, — возвестил он. — Это главный зал управления. Смотрите! — И раскинул руки.
Двенадцать экранов показывали нам, как веселятся гости в двенадцати залах. Я увидел Крейлика, шатающегося под тяжестью роковой женщины, взобравшейся ему на плечи. Мортон Филдз пристроился сзади к толстухе с широким плоским носом, и его ритмичные движения ясно показывали, чем он с ней занимается. Элен Макилуэйн что-то диктовала в амулет в форме фаллоса, по ходу облизывая его языком, дабы не вызывать излишних вопросов. Ллойд Колфф позволил большеглазой девице делать то же самое со своим членом. Хеймана я не нашел. Эстер Миккелсен стояла посреди толпы, инородное тело в море веселья. По залам, словно по своей воле, двигались столы с едой. Гости ели сами, кормили друг друга. В одной из комнат с потолка свисало множество шлангов с кранами на конце. Желающие могли утолить жажду вином, виски, коньяком. Еще в одной комнате царила полная темнота, но кто-то там был.
— Смотрите! — воскликнул Брутон.
Мы наблюдали, Ворнан — с некоторым интересом, я — с грустью. Пальцы Брутона с маниакальной скоростью летали по клавиатуре компьютера. В комнатах наверху зажигались и гасли огни, пол и потолок менялись местами, механические существа летали между истерически визжащих, хохочущих гостей. Дом трясло. Я уж подумал, что сейчас протестующе разверзнется Земля и зальет все потоком лавы.
— Пять тысяч киловатт в час, — вскричал Брутон.
Он схватился обеими руками за серебряный шар диаметром в фут, увенчивающий толстый стержень, и потянул его на себя. Мгновенно одна из стен зала управления скользнула в толщу земли, открыв исполинский цилиндр МГД-генератора[28], уходящий вниз. Стрелки на дисках приборов выплясывали сумасшедший танец, контрольные лампочки сияли зеленью и багрянцем. Пот катился по лице Брутона, расписывающего нам параметры установленной под особняком энергетической установки. Он пел нам безумную песню киловатт. Хватался за толстые кабели и гладил их, словно живое существо. Он позвал нас, и вслед за ним мы спускались все ниже и ниже, в чрево подземелья. Уэсли Брутону принадлежала компания, питавшая электричеством полматерика, и у меня возникли ощущения, что вся эта энергия создавалась здесь, у наших ног, с одной целью — вдохнуть жизнь и поддержать в рабочем состоянии архитектурный шедевр Олберта Нгамби. Воздух на такой глубине дышал жаром. Пот катился по моим щекам. Брутон рванул пуговицы рубашки, обнажив голую, без единого волоска кожу, под которой перекатывались литые мышцы. Ворнана Девятнадцатого жара нисколько не беспокоила. Танцующей походкой шел он рядом с Брутоном, говорил мало, но подмечал все, ни в малой мере не поддаваясь возбуждению, излучаемому нашим хозяином.
Мы достигли нижнего уровня. Брутон гладил железный бок генератора, словно женскую грудь. Внезапно до него дошло, что Ворнан Девятнадцатый не выражает должного восторга при виде открывшихся ему чудес. Он резко повернулся к нему.
— Там, откуда вы пришли, есть что-либо похожее? Есть у вас дом, который может сравниться с моим?
— Я в этом сомневаюсь, — мягко ответил Ворнан.
— Как живут у вас люди? В больших домах? В маленьких?
— Мы отдаем предпочтение простоте.
— Значит, вы никогда не видели такого дома, как мой! За тысячу лет не построили ничего, что может сравниться с ним! — Брутон помолчал. — Но… разве мой дом не существует в вашем времени?
— Мне об этом ничего не известно.
— Нгамби обещал мне, что он простоит по меньшей мере тысячу лет! Пять тысяч! Ни у кого не поднимется рука уничтожить такой дом! Ворнан, попытайтесь припомнить. Он должен сохраниться. Памятник прошлого… символ древней истории…
— Может, и сохранился, — голос Ворнана наполняло безразличие. — Видите ли, эта территория лежит за пределами Централити. И я не знаю, что там есть, а чего — нет. Однако мне представляется, что примитивный, грубый стиль этого сооружения мог показаться неприемлемым для тех, кто жил в эпоху Очищения, когда многое изменилось. И нетерпимость приводила к уничтожению того, что можно было и сохранить.
— Примитивный… грубый…— бормотал Брутон. Он так побагровел, что я даже испугался, а не хватит ли его апоплексический удар. Я уже жалел, что позволил Крейлику втянуть меня в эту историю.
А Ворнан продолжал сыпать соль на рану миллиардера.
— Несомненно, такой дом ничуть нам бы не помешал. Наоборот, принес много пользы. Мы могли бы устраивать здесь фестивали, к примеру, праздновать приход весны, — Ворнан улыбнулся. — Мы бы даже пошли на возвращение зимы, чтобы иметь возможность отметить смену сезонов. И танцевали и развлекались бы в вашем доме, сэр Брутон. Но, скорее всего, он исчез в пучине времени, сотни лет тому назад. Полной уверенности, однако, у меня нет.
— Вы насмехаетесь надо мной? — взревел Брутон. — Смеетесь над моим домом? Я для вас всего лишь дикарь? А вы…
Я почел за лучшее вмешаться.
— Вы — специалист по электричеству, мистер Брутон, а потому вас наверняка интересует, какие источники энергии используются в тридцатом веке. В одном из интервью, которое Ворнан дал несколько недель тому назад, он что-то сказал насчет автономных устройств, обеспечивающих полное преобразование энергии. Может, он пояснит свои слова, если вы зададите ему несколько вопросов.
Злость Брутона как ветром сдуло. Он вытер со лба пот.
— Это еще что? — пробурчал он. — Расскажите мне о них.
Ворнан развел руками.
— К сожалению, я не силен в технике.
— Так скажите хоть что-нибудь!
— Да, да, — поддержал я его, помня о просьбе Брайнта и , решив, что настал подходящий момент. — Этот способ полного преобразования энергии. Как давно он используется?
— О… очень давно. Во всяком случае, придумали его за-, долго до моего рождения.
— А когда именно?
— Триста лет тому назад? — спросил он себя. — Пятьсот? Восемьсот? Мне сложно оперировать такими цифрами. Давно это было… очень давно.
— В чем он состоит? — спросил Брутон. — Какие размеры энергетической установки?
— Она очень маленькая, — уклончиво ответил Ворнан и коснулся руки Брутона. — Не могли бы мы подняться наверх? А не то весь праздник пройдет без нас.
— Вы хотите сказать, что полностью исключили передачу энергии на расстояние? — гнул свое Брутон. — Каждый сам производит энергию? Как я здесь?
Мы поднимались по узкой лесенке, а Брутон продолжал бомбардировать Ворнана вопросами. Внес свою лепту и я, пытаясь добиться, когда же произошел этот знаменитый переворот в энергоснабжении, надеясь, что Ворнан вспомнит-таки достаточно точную дату, отстоящую от нашего времени хотя бы на век-другой, и я смогу облегчить Джеку душу. Ворнан отделывался неопределенными фразами, уходя от прямых ответов. Его нежелание поделиться с нами конкретными сведениями вновь возродило заглохшие было подозрения. Действительно, мы требовали от него невозможного. Что он мог рассказать о будущем, являясь нашим современником. И я уже клял себя за излишнюю доверчивость. Как я мог поверить, пусть и на короткое время, что он не мошенник. В зале управления Ворнан нашел довольно простой способ ускользнуть от наших назойливых вопросов. Он подошел к одному из пультов, ослепительно улыбнулся Брутону.
— Это удивительная комната. Я от нее в восторге. После чего повернул три рубильника, нажал четыре кнопки и дернул какую-то рукоятку.
Брутон завопил от ужаса. Погасло освещение. Полетели снопы искр. Сверху донеслась какофония скрипа, клацания, скрежета. Две движущиеся дорожки становились. Генератор натужно загудел. Ожил один экран: мы увидели большой зал, сбившихся в кучу перепуганных гостей. Замерцали красные огни тревоги. Весь дом трясся. Комнаты летали вокруг комнат. Брутон лихорадочно пытался взять ситуацию под контроль, что-то поворачивая, где-то нажимая, но каждое его движение, похоже, только усиливало сумятицу. Взорвется ли генератор, думал я? Обрушится ли дом на наши головы? Я вслушивался в поток проклятий, от которого Колфф пришел бы в экстаз. Под ногами и над головами хрипели машины. На экране возникло размытое изображение Элен Макилуэйн. Теперь она уже сидела на плечах печального Сэнди Крейл и ка. Надсадно выли сирены. Более я не мог оставаться под землей. Где Ворнан Девятнадцатый? В темноте я потерял его из виду. Я двинулся вперед, в поисках выхода из зала управления. Нашел дверь. Словно в конвульсиях, она то открывалась, то закрывалась, скользя взад-вперед по пазах. Уловив ритм ее движения, я выбрал момент и рванулся сквозь дверной проем. Дверь едва не отхватила мне ногу.
— Ворнан! — крикнул я.
Зеленоватый туман наполнял помещение, в которое я попал. Потолок изгибался под немыслимыми углами. Гости Брутона лежали на полу, кто без сознания, кто ранен, но одна пара пылко обнималась, не замечая ничего вокруг. Мне показалось, что я углядел Ворнана в соседней, слева от себя, комнате, но допустил ошибку, прислонившись к стене. Она откликнулась на мое прикосновение, вертанулась и перебросила меня в какой-то чулан, где мне пришлось присесть на корточки: потолок отделяли от пола лишь пять футов. Миновав его, я толкнул сдвижной экран и оказался в главном зале. Винный водопад превратился в фонтан, бьющий в потолок. Гости бесцельно бродили вокруг него, тянулись друг к другу за поддержкой и утешением. Под ногами механические пчелы убирали мусор: полдюжины их поймали одну из птиц Брутона и теперь методично растаскивали ее по частям. Никого из членов нашего комитета я не увидел. Весь дом ходил ходуном.
Я готовился к смерти, смирившись с тем, что погибну в особняк сумасшедшего, согласившись выполнять абсурдную миссию. Но продолжал прокладывать путь сквозь дым и шум, проталкиваясь мимо что-то кричащих гостей, проходя через сдвижные стены, по поворачивающимся полам. Вновь я увидел Ворнана, идущего впереди. Я с маниакальной настырностью устремился за ним, считая своим долгом догнать и вывести его из этого дома, прежде чем он совсем развалится. Но передо мной возник барьер, преодолеть который я не мог. Невидимый, он преграждал мне путь.
— Ворнан! — вновь позвал я, ибо уже ясно видел его.
Он беседовал с высокой, симпатичной женщиной средних лет, которую, похоже, происходящее вокруг абсолютно не тревожило.
— Ворнан! Это я, Лео Гарфилд!
Но он ничего не услышал. Взял даму под руку, и вдвоем они неторопливо двинулись сквозь хаос. Я забарабанил кулаками по невидимой стене.
— Тут вам не пройти, — раздался у моего уха хрипловатый женский голос. — Вам не прошибить ее и за миллион лет.
Я повернулся. Передо мной стояла девушка лет девятнадцати, не старше, стройная, хрупкая, с головы до ног покрытая серебром. Волосы, глаза, губы, платье — сплошь матовая белизна. Присмотревшись, я понял, что платья-то и нет. Его заменял слой краски. Я различил соски, пупок, выпирающие кости по обе стороны плоского живота. От шеи до ступней ее покрывало серебро, и в сумеречном свете казалось, что передо мной не человек, а привидение. Раньше я ее не видел.
— Что случилось? — спросила девушка.
— Брутон повел нас в зал управления на экскурсию. Ворнан нажал какие-то кнопки. Я думаю, дом сейчас взорвется.
Она поднесла серебряную руку к серебряным губам.
— Нет, до этого не дойдет. Но нам лучше выбраться отсюда. Если начнется хаотическое движение комнат, нас всех может передавить, прежде чем восстановится нормальный режим. Следуйте за мной.
— Вы знаете, как выбраться отсюда?
— Конечно! Не отставайте! В трех комнатах отсюда выходной люк… если только он не переместился.
Больше я вопросов не задавал. Зачарованный ее серебристыми ягодицами, помчался следом. Шла она быстро, чуть ли не бежала, и вскоре я уже задыхался от усталости. Мы перепрыгивали через пороги, которые извивались, словно змеи, переступали через тела мертвецки пьяных, протискивались мимо тех, кто еще держался на ногах. Никогда я не видел чего-либо более прекрасного, чем эта ожившая статуя, обнаженная, стремительная, рвущаяся к цели. Наконец она застыла перед вибрирующей панелью.
— Это здесь.
— Где?
— Здесь.
Стена разверзлась. Она толкнула меня в открывшуюся черноту, шагнула за мной, протиснулась вперед, на что-то нажала, и мы оказались вне дома.
И тут же на нас обрушился ледяной порыв январского ветра.
Я забыл про зиму: весь вечер мы находились в помещении. И внезапно попали на мороз. Я — в легком костюме, она — вообще прикрытая лишь слоем серебряной краски в молекулу толщиной. Девушка обо что-то споткнулась и, словно звездочка, упала в сугроб. Я помог ей встать. Куда же нам деваться? Дом громыхал, словно обезумевший робот. До того как мы выскочили наружу, девушка точно знала, что нужно делать. Теперь же она стояла, дрожащая и испуганная. И решение пришлось искать мне.
— Автостоянка!
Мы бросились к ней. Нас разделяла четверть мили, но на этот раз не было крытой дорожки. Мы бежали по мерзлой земле, снежным сугробам и голому льду. В охватившем меня возбуждении я не замечал холода, а вот девушке досталось изрядно. Она несколько раз падала, прежде чем мы достигли стоянки. Экипажи богатых и могущественных, разумеется, охранялись, но механические стражи не задержали нас. Авария в зале управления вывела их из строя, и они лишь гудели, то зажигая, то гася прожектора. Я потянул девушку к ближайшему лимузину, распахнул дверцу, втолкнул ее внутрь, упал рядом с ней.
В салоне было тепло и уютно. Она лежала, тяжело дыша и дрожа всем телом.
— Обними меня! — выдохнула она, — Я закоченела! Обними меня.
Мои руки сомкнулись на ее спине. Ее хрупкое тело прижалось к моему. Мгновение спустя от ее паники не осталось и следа, она согрелась, к ней вернулось прежнее самообладание. Руки ее гладили мои плечи. С готовностью проглотил я серебряную приманку. Мои губы слились с ее, и я почувствовал вкус металла. Ее холодные бедра обвили мою талию. На мгновение мне показалось, что в объятьях моих механическая кукла, но тепло тела тут же прошло сквозь тончайшую пленку. Неловким движением я коснулся серебряных волос. Оказалось, что это парик. Он отлетел в сторону, обнажив ее череп, гладкий, как биллиардный шар. Тут я понял, с кем свела меня судьба: подо мной лежала дочь Брутона. От него унаследовала она полное отсутствие волос. Она вздохнула и потянула меня в сладостное забытье.
ГЛАВА 9
— Мы потеряли контроль над происходящим, — признал Крейлик. — В следующий раз будем более бдительными. Кто из вас сопровождал Ворнана, когда он оказался в зале управления?
— Я, — не замедлил я с ответом. — Мы не имели ни единого шанса предотвратить случившееся. Ни Брутон, ни я ничего подобного от него не ожидали.
— С ним надо постоянно держаться настороже, — печально вздохнул Крейлик. — В каждый момент ждать от него любого сюрприза. Я уже не раз твердил вам об этом.
— Нам от природы свойственен рационализм поступков, — ответил Хейман. — И не очень-то легко приспосабливаться к такой личности.
Прошел день с погрома в сказочном особняке Уэсли Брутона. К счастью, обошлось без жертв. Крейлик вызвал национальную гвардию, и всех гостей успели вывести через пульсирующие, качающиеся стены. Нашли и Ворнана Девятнадцатого. Он спокойно стоял в сотне шагов, с интересом наблюдая за конвульсиями особняка. Со слов Крейлика мы узнали, что причиненный урон исчисляется сотнями тысяч долларов. Администрация взяла эти расходы на себя. Успокаивать разгневанного магната пришлось Крейлику. Но уж, по крайней мере, тот не мог сказать, что пострадал безвинно. Если б не его желание произвести впечатление на человека из будущего, ничего бы не случилось. Брутон, несомненно, видел документальные съемки похождений Ворнана в европейских столицах, и знал, к каким результатам приводили его непредсказуемые действия. Однако Брутон настоял на банкете в честь путешественника во времени и сам же провел его в зал управления. Так что я не испытывал к нему жалости. Впрочем, как и к его гостям. Они пришли, чтобы поглазеть на Ворнана и повыпендриваться перед ним. Что ж, желаемое они получили, и я не видел особой беды в том, что Ворнан пощекотал им нервы.
Однако и Крейлик имел основания для неудовольствия. Именно нам вменялось в обязанность оберегать Ворнана от подобных инцидентов. Мы же, при первом выходе в свет с человеком из будущего, отнеслись к порученному нам делу без должной ответственности.
Сегодня, однако, предстояло продолжение культурной программы.
Путь наш лежал на Нью-Йоркскую фондовую биржу. Я понятия не имею, как она попала в список достопримечательностей, которые администрация решила показать Ворнану. Уж он-то наверняка туда не рвался. Скорее всего, кто-то из бюрократов решил, что гость нашего времени обязательно должен взглянуть на бастион капиталистической системы. Со своей стороны я чувствовал себя таким же пришельцем, ибо никогда не бывал на бирже да и не имел с ней никаких дел. Пожалуйста, поймите, это не снобизм ученого. Будь у меня время и желание, я бы с удовольствием поучаствовал в биржевой игре с акциями «Консолидейтид систем майнинг» или «Юнайтид алтроник». Но я получал хорошее жалованье, имел приличный доход с оставленного мне наследства, так что ни в чем не нуждался. А жизнь слишком коротка, чтобы перепробовать все удовольствия. Так что жил я по средствам и всю энергию отдавал работе, а не рынку. И потому с нетерпением ждал похода на биржу. Наверное, точно так же, как старшеклассник ждет выезда за город на выходной день.
Крейлика вызвали на совещание в Вашингтон. Так что от администрации нас в тот день сопровождал молчаливый молодой парень по фамилии Холидей, всем своим видом показывавший, что это поручение не доставляет ему особой радости. В одиннадцать часов мы тронулись в путь: Ворнан, наша семерка, Холидей плюс члены комитета, несколько мелких чиновников, шестеро журналистов и охрана. По предварительной договоренности в этот день галерею, откуда туристы могли наблюдать за таинствами биржи, закрыли для всех, кроме нашей компании. С Ворнаном хлопот хватало, поэтому мы решили ограничить круг его общения.
Колонна наших лимузинов с мотоциклетным эскортом торжественно подкатила к огромному зданию. На лице Ворнана читалась вежливая скука. За все утро он не сказал ни слова. И вообще, практически не раскрывал рта с того момента, как сел в вертолет, чтобы вернуться в отель после банкета у Брутона. Я боялся его молчания. Подозревал, что он припас нам очередную гадость. Но он словно отключился от реальности. Куда подевались все замечающий взгляд и лучезарная улыбка. С бесстрастным лицом, ушедший в себя, он напоминал обычного туриста, для которых, собственно, и предназначалась галерея.
Открывшийся нам вид производил неизгладимое впечатление. Вне всякого сомнения, нас привели в дом денежных королей.
Сверху вниз смотрели мы на зал, длиной и шириной не меньше тысячи футов, с потолком, отстоящим от пола футов на сто пятьдесят. В центре возвышался главный финансовый компьютер — сверкающая колонна диаметром в двадцать ярдов, уходящая под потолок. Каждая мало-мальски значимая брокерская контора имела к нему непосредственный доступ. Внутри его сверкающей оболочки находилось бессчетное количество реле, микроскопически малых ячеек памяти, телефонных контактов, банков данных. И одного выстрела из лазерного ружья вполне хватало, чтобы вывести из строя этого колосса, держащего на своих плечах финансовую структуру человеческой цивилизации. Я искоса глянул на Ворнана Девятнадцатого, гадая, какую дьявольскую шутку замыслил он на этот раз. Но тот по-прежнему скучал: происходящее на бирже не слишком интересовало его.
— Я, — не замедлил я с ответом. — Мы не имели ни единого шанса предотвратить случившееся. Ни Брутон, ни я ничего подобного от него не ожидали.
— С ним надо постоянно держаться настороже, — печально вздохнул Крейлик. — В каждый момент ждать от него любого сюрприза. Я уже не раз твердил вам об этом.
— Нам от природы свойственен рационализм поступков, — ответил Хейман. — И не очень-то легко приспосабливаться к такой личности.
Прошел день с погрома в сказочном особняке Уэсли Брутона. К счастью, обошлось без жертв. Крейлик вызвал национальную гвардию, и всех гостей успели вывести через пульсирующие, качающиеся стены. Нашли и Ворнана Девятнадцатого. Он спокойно стоял в сотне шагов, с интересом наблюдая за конвульсиями особняка. Со слов Крейлика мы узнали, что причиненный урон исчисляется сотнями тысяч долларов. Администрация взяла эти расходы на себя. Успокаивать разгневанного магната пришлось Крейлику. Но уж, по крайней мере, тот не мог сказать, что пострадал безвинно. Если б не его желание произвести впечатление на человека из будущего, ничего бы не случилось. Брутон, несомненно, видел документальные съемки похождений Ворнана в европейских столицах, и знал, к каким результатам приводили его непредсказуемые действия. Однако Брутон настоял на банкете в честь путешественника во времени и сам же провел его в зал управления. Так что я не испытывал к нему жалости. Впрочем, как и к его гостям. Они пришли, чтобы поглазеть на Ворнана и повыпендриваться перед ним. Что ж, желаемое они получили, и я не видел особой беды в том, что Ворнан пощекотал им нервы.
Однако и Крейлик имел основания для неудовольствия. Именно нам вменялось в обязанность оберегать Ворнана от подобных инцидентов. Мы же, при первом выходе в свет с человеком из будущего, отнеслись к порученному нам делу без должной ответственности.
Сегодня, однако, предстояло продолжение культурной программы.
Путь наш лежал на Нью-Йоркскую фондовую биржу. Я понятия не имею, как она попала в список достопримечательностей, которые администрация решила показать Ворнану. Уж он-то наверняка туда не рвался. Скорее всего, кто-то из бюрократов решил, что гость нашего времени обязательно должен взглянуть на бастион капиталистической системы. Со своей стороны я чувствовал себя таким же пришельцем, ибо никогда не бывал на бирже да и не имел с ней никаких дел. Пожалуйста, поймите, это не снобизм ученого. Будь у меня время и желание, я бы с удовольствием поучаствовал в биржевой игре с акциями «Консолидейтид систем майнинг» или «Юнайтид алтроник». Но я получал хорошее жалованье, имел приличный доход с оставленного мне наследства, так что ни в чем не нуждался. А жизнь слишком коротка, чтобы перепробовать все удовольствия. Так что жил я по средствам и всю энергию отдавал работе, а не рынку. И потому с нетерпением ждал похода на биржу. Наверное, точно так же, как старшеклассник ждет выезда за город на выходной день.
Крейлика вызвали на совещание в Вашингтон. Так что от администрации нас в тот день сопровождал молчаливый молодой парень по фамилии Холидей, всем своим видом показывавший, что это поручение не доставляет ему особой радости. В одиннадцать часов мы тронулись в путь: Ворнан, наша семерка, Холидей плюс члены комитета, несколько мелких чиновников, шестеро журналистов и охрана. По предварительной договоренности в этот день галерею, откуда туристы могли наблюдать за таинствами биржи, закрыли для всех, кроме нашей компании. С Ворнаном хлопот хватало, поэтому мы решили ограничить круг его общения.
Колонна наших лимузинов с мотоциклетным эскортом торжественно подкатила к огромному зданию. На лице Ворнана читалась вежливая скука. За все утро он не сказал ни слова. И вообще, практически не раскрывал рта с того момента, как сел в вертолет, чтобы вернуться в отель после банкета у Брутона. Я боялся его молчания. Подозревал, что он припас нам очередную гадость. Но он словно отключился от реальности. Куда подевались все замечающий взгляд и лучезарная улыбка. С бесстрастным лицом, ушедший в себя, он напоминал обычного туриста, для которых, собственно, и предназначалась галерея.
Открывшийся нам вид производил неизгладимое впечатление. Вне всякого сомнения, нас привели в дом денежных королей.
Сверху вниз смотрели мы на зал, длиной и шириной не меньше тысячи футов, с потолком, отстоящим от пола футов на сто пятьдесят. В центре возвышался главный финансовый компьютер — сверкающая колонна диаметром в двадцать ярдов, уходящая под потолок. Каждая мало-мальски значимая брокерская контора имела к нему непосредственный доступ. Внутри его сверкающей оболочки находилось бессчетное количество реле, микроскопически малых ячеек памяти, телефонных контактов, банков данных. И одного выстрела из лазерного ружья вполне хватало, чтобы вывести из строя этого колосса, держащего на своих плечах финансовую структуру человеческой цивилизации. Я искоса глянул на Ворнана Девятнадцатого, гадая, какую дьявольскую шутку замыслил он на этот раз. Но тот по-прежнему скучал: происходящее на бирже не слишком интересовало его.