Скотт Сюзанна. Такое жаркое лето

   - Почему же у тебя так ловко это получается?
   - Я довольно долго сам носил в ухе серьгу. Кит продел вторую сережку. - Они на тебе великолепно смотрятся.
   Джилли потерлась щекой об его ладонь и улыбнулась.
   - Ты носил серьгу? - почти шепотом дразняще произнесла она. Их лица были так близко друг к другу, что она чувствовала его горячее дыхание.
   - Маленький серебряный обруч. Давно, в те дни, когда я почти все время проводил на пляжах. Тогда я мечтал о золотой серьге, но к тому времени, когда смог ее купить, я уже не носить серьги. Видишь? Вот здесь. - Кит взял ее ладонь и поднес к левой мочке своего уха. Действительно, на мочке был виден маленький прокол. Джилли с любопытством потрогала это место указательным пальцем.
   - Мне кажется, что небольшая золотая сережка в ухе привлекательного мужчины прибавляет ему сексуальности, - очень тихо сказала она.
   - Мм, что еще ты считаешь сексуальным?
   Джилли помолчала.
   - Длинные ноги в облегающих джинсах.
   Широкие плечи. Волнистые темные волосы. Она глубоко вздохнула. Сильный характер. Она опять вздохнула. - Ты. Я нахожу тебя очень сексуальным, Мелоун.
   Серые глаза Кита долго вглядывались в ее карие. Без осуждения и без притворства.
   - Сандерсон, - прошептал он, - я тоже нахожу тебя сексуальной. Очень сексуальной.
   - Правда? Но ты вел себя со мной так.., непринужденно-небрежно. Без намека на секс.
   По-дружески.
   Палец Кита обвел ей ухо, щеку, изгиб губ.
   - Поверь мне, красавица, - произнес он странным тоном, - это было нелегко.
   - Тогда.., почему?
   - Потому что все, что ты сказала мне в тот первый вечер, было правдой. Я высокомерный.
   Небрежный. Большой эгоист. - Он глубоко вздохнул. - Потому что мне требовалось время, чтобы доказать тебе - черт, не знаю, как выразить, - что я не такой парень, который думает только о сексе. Что, если ты захочешь, я останусь здесь надолго. - Кит замолчал, и Джилли заметила, как по его лицу прошла волна глубокой грусти. Он опустил глаза и беспомощно пожал плечами. - Я хотел тебя так, как никогда не хотел ни одну женщину. Но мне не хочется обижать тебя.
   - Я уже большая девочка, Кит. Ты меня не обидел, и я рада, что ты дал мне время. Но давай не будем больше ждать.
   - С моей стороны возражений нет. - Он подхватил ее на руки. - Сначала ты должна объяснить мне две вещи, - сказал он. - Первая: где твоя спальня?
   Джилли положила голову ему на плечо.
   - Вверх по лестнице, первая дверь слева.
   Кит без усилия поднял Джилли наверх по старым скрипучим ступенькам. Свет маленького фонаря из витражного цветного стекла обволакивал их теплым розовым полумраком.
   - А какая вторая вещь? - шепотом спросила Джилли, уютно прильнув к нему.
   - А вторая вещь заключается в том, как мне снять с тебя это великолепное платье.
   - Очень просто, глупенький. Надо всего лишь развязать бантики.
   Кит сел на край кровати и положил руки ей на бедра. Потом медленно наклонил голову и начал целовать ей спину, затылок, лопатки. Места, которые он целовал, были влажными и теплыми, а когда его горячие губы отдалялись от них, они опять становились холодными, вызывая у Джилли озноб. Никогда она не думала, что мир может уменьшиться только до размеров их тел и неукротимого желания.
   - Джилли! - застонал Кит, встал и, рывком подняв ее, поставил перед собой. Он торопливо дернул, развязывая, ленту на ее правом запястье, потом - на левом, а затем потянул за широкую ленту на талии и наконец взялся за бантик на шее. Нежная ткань соскользнула с плеч, мягко сползла с бедер и упала на пол. Он помог Джилли перешагнуть через нее. Она стояла перед ним почти нагая. На ней остались подаренные серьги, черные чулки и трусики.
   - Господи, Джилли, - прошептал Кит, лаская взглядом ее прелестные маленькие груди, длинные стройные ноги и плоский живот. - Ты дьявольски прекрасна.
   - Кит, - прошептала она, приближаясь к нему, - я очень хочу тебя. Сейчас же.
   - Да, красавица, сейчас же. - Он поднял ее на руки, вновь уложил на кровать и начал торопливо срывать с себя одежду. Джилли смотрела на него, не отводя взгляда. Даже в спешке движения Кита были уверенными и сильными, его переполняла мужественная грация.
   Она издала тихий стон, изогнулась и протянула к нему руки. Он на мгновение присел на край постели спиной к ней.
   - Одну минутку, любимая, - прошептал он. Все в порядке, уже.
   И вдруг Джилли оказалась в его сильных жарких объятиях. Обнявшись, они катались по кровати, тесно прижавшись друг к другу. И наконец свершилось то, к чему оба так страстно стремились, о чем мечтали. Джилли порывисто вскрикнула, выражая всю полноту блаженства.
   Кит лежал на спине, его загорелая кожа была мокрой от пота. Джилли свернулась калачиком у него под боком, положив голову ему на грудь. Кит легкими движениями поглаживал ей спину и бедро, уставший и немного недоумевающий.
   - Никогда ничего подобного не было, - сказал он, закрывая глаза и наклоняясь, чтобы поцеловать Джилли в голову. - Я даже не предполагал, что такое возможно. Никому об этом не говори.
   - Знаю. Не буду, - сонно пробормотала Джилли. - Это наш секрет. Кит... - прошептала она.
   - Что, любимая?
   - Я должна тебе кое в чем признаться. - Она нежно поцеловала вьющиеся влажные волоски у него на груди. - Как ты и думал, я действительно весенний младенец. Я родилась тридцатого марта.
   - Ммм? - Он лениво провел рукой по изгибу ее спины.
   - Кит, сегодня у меня не день рождения.
   Просто я искала случая, чтобы сексапильно одеться специально для тебя. - Она сонно улыбнулась. - Теперь ты можешь забрать назад сережки, если хочешь.
   - Ты ведьма. - Он усмехнулся, потом громко засмеялся, довольный ею, собой и всем миром. - Ты великолепная маленькая лгунья. Значит, под всеми этими упрямыми выкрутасами сорванца скрывалась безнравственная, жестокая женщина?
   - Ммм, кажется, действительно так. Джилли повернулась к нему и прижалась к его теплому телу. Она чувствовала себя в безопасности, очень довольной, но опять возбужденной. - А теперь, когда распутные склонности, скрывавшиеся во мне, выпущены на свободу, она откинула назад голову, чтобы заглянуть ему в глаза, - кто знает, когда они могут снова напомнить о себе?
   - В любое время, когда ты пожелаешь, любимая, - сказал Кит. - В самом деле, как насчет сейчас?
   - Нет. - Джилли обвила ногами его бедра и засмеялась.
   - Нет?
   - Нет. Еще слишком рано. Я где-то об этом читала. Мужчинам твоего возраста нужно больше времени для восстановления сил.
   - В самом деле? - Кит притянул ее и прижал к себе так, чтобы она почувствовала, что ошибалась.
   - Ох, нет. Я имела в виду, да, - прошептала она. - Ты прав, это безумие. Так не может быть.
   - Все хорошо, - пробормотал он, придвигая ее поближе. - Это наш секрет. Я никому не расскажу.
   Наступило утро. Сильный островной ливень стучал по крыше маленького домика, а ветер раскачивал ветви деревьев. Проснувшись первой, Джилли осторожно села в кровати.
   Она удивленно посмотрела на свое тело. На груди, ближе к плечу, виднелся маленький синяк. Проведя по нему пальцем, Джилли радостно вздрогнула, вспоминая прошедшую ночь.
   Она накинула на себя простыню, обхватила руками согнутые колени и взглянула на Кита.
   Он растянулся на спине поперек кровати, вытянутые ноги торчали над полом, рука закрывала верхнюю часть лица, и были видны лишь покрытый темной щетиной подбородок и рот, не потерявший скульптурной красоты очертаний даже во время сна. Грудь ровно поднималась при дыхании, простыня укрывала его до пояса.
   Джилли воровато стянула простыню, всего лишь на дюйм, и остановилась, чтобы удостовериться, что он все еще спит.
   Кит лежал неподвижно, мерно дышал и... улыбался.
   Густо покраснев, Джилли набросила на него простыню и шлепнула его по бедру.
   - Эй! - воскликнул он, перекатился по кровати и поймал ее. - Я почти наслаждался этим.
   Она сладострастно провела руками по его бокам, ощущая под ладонями гладкие мускулы.
   - Должна сказать тебе, Мелоун, что у тебя потрясающее тело.
   - У тебя тоже, Сандерсон, - ,в тон ответил он.
   - Но не такое, как у тебя.
   - Нет, слава Богу! - рассмеялся Кит. - Скажи, Джилли, ты счастлива?
   - Да, - честно ответила она, целуя его в шею. - Абсолютно, безумно счастлива.
   - Я тоже, - вдруг осипшим голосом сказал он. - Ты сделала меня счастливым. Даже поверить не могу, насколько счастлив.
   Кит наклонил голову, чтобы поцеловать ей грудь. Никогда ничего подобного он раньше не испытывал: ни такой страсти, ни такой нежности, ни такого удовлетворения.
   - Кит, - беспомощно окликнула Джилли, уворачиваясь от его прикосновений. Обеспокоенный, он посмотрел на нее. - Я тоже этого хочу, тяжело дыша, сказала она, - и мне вовсе не хочется вставать. Но сегодня в гостиницу должны привезти новые подушки, а транспортная контора всегда посылает машину в "Дом влюбленных" именно к девяти часам утра.
   Взгляд Кита переместился с ее прелестной груди на красивое личико. Он прижал ее к себе и нежно поцеловал.
   - Все в порядке, любимая. Мы можем подождать.
   Успокоившись, Джилли кивнула. Кит сел.
   - Итак, мы оденемся, зайдем в гостиницу, сварим кофе, разгадаем кроссворд и, может быть, наговорим друг другу гадостей. А после отъезда людей из транспортной фирмы я собираюсь тебя растерзать в любой из комнат гостиницы, в какой только пожелаешь.
   - Где-нибудь поближе к кладовке, - улыбаясь, ответила Джилли и потянула к себе платье.
   - Кладовка так кладовка, - ответил Кит. Кто последним оденется, тот готовит завтрак.
   На завтрак Кит приготовил французские тосты с ломтиками апельсина, присыпанными сахарной пудрой, а Джилли сварила кофе.
   Отодвинув пустую тарелку, Джилли взглянула на Кита.
   - Я все хотела тебя спросить, почему ты не приехал на похороны Лавинии?
   Он виновато улыбнулся.
   - Я рассчитывал рассказать тебе об этом раньше. Мне казалось, что ты спросишь об этом, до того как мы переспим.
   Джилли поиграла вилкой, чувствуя, как краснеют у нее щеки.
   - Я не спрашивала, потому что так сильно тебя хотела, что все остальное вылетело из головы.
   Кит засмеялся.
   - Мне пришлось удалять зубы мудрости.
   Все четыре сразу. Прием у врача был назначен на следующий день после смерти Лавинии. Я так мучился от боли, что решил с этим покончить. Физиономия была как воздушный шар.
   Три дня мне пришлось безвылазно провести у себя в квартире почти в агонии и пить через соломинку имбирный эль, потому что я так обалдел от болеутоляющих препаратов, что не держался на ногах.
   - Ox! - Джилли почувствовала облегчение и, неожиданно, беззаботность. Однако углы рта у нее начали нервно подергиваться, и она закашлялась, чтобы это скрыть.
   - Ты слышала, как я сказал, что был в агонии? Я так и знал, что ты будешь смеяться.
   Джиллиан, это не смешно. - Кит легонько шлепнул ее по руке.
   - Нет, разумеется, нет. - Джилли отчаянно старалась сохранить на лице серьезное выражение. Однако против своей воли громко рассмеялась. - Я просто.., счастлива. У меня кружится голова. Я боялась, что причина могла быть гораздо хуже. А ты такой сильный и красивый и.., изнеженный, добавила она, смеясь. Как маленький ребенок. , - Все, теперь всему конец. Никогда больше я не буду тебе ничего рассказывать. - Он встал и начал убирать со стола, сложив в стопку тарелки и навалив сверху приборы. - И больше никогда не стану заниматься с тобой сексом.
   - О-о-о, задета его гордость! - вслед ему выкрикнула Джилли. - Я та-а-ак испугалась.
   Больше никогда никакого секса? Даже по особым случаям, как, например, весеннее равноденствие или Рождество?
   - По крайней мере не раньше полудня. Какого черта не едет этот парень из транспортной фирмы? - сказал Кит, глядя на часы.
   Кит уже вымыл посуду, когда во дворе появился грузовичок-фургон. Мелоун вытер руки о джинсы и побрел в переднюю часть отеля. С удивлением он наблюдал, как из кузова фургона выгрузили двенадцать больших картонных ящиков.
   - Мне казалось, ты говорила, что они доставят только подушки, - сказал он, рассматривая ящики, громоздившиеся в гостиной.
   - Да. - Джилли протянула ему нож. - Давай, помоги мне распаковать их. Сейчас увидишь.
   Кит взял нож и принялся за работу. Первый ящик был набит декоративными подушками с голубым цветочным рисунком, окантованными желтым шнуром, второй - подушками в клетку, третий - длинными подушками типа диванных валиков, с ручной вышивкой и большими шелковыми кистями на концах. В ящиках были квадратные подушки и круглые подушки, подушки причудливые и строгие.
   - Ты что, сошла с ума? - спросил он, с ужасом наблюдая, как она распаковывает еще уйму подушек. - Здесь хватит на весь Пакистан, не говоря уже о маленьком отеле.
   - На самом деле не так уж и много. Я знаю, что делаю. Займись лучше садом, мальчик, - сказала Джилли, вынимая из нового ящика пару гобеленовых диванных подушек. - Знаешь, умник, несколько лет тому назад был проведен опрос, который выявил, что семидесяти процентам опрошенных мужчин нравятся яркие, веселые цвета и уютная обстановка в гостиничных спальнях.
   - В самом деле? - Кит фыркнул. - А что думали по этому поводу их любовники-мужчины?
   - Господи, какой же ты непросвещенный. Я повторяю тебе, Мелоун: ограничься садом. Это слишком значимый проект, чтобы позволять тебе его погубить. Кроме того, ты не должен вмешиваться в оформление интерьеров. Джилли подхватила одну из подушек и своей знаменитой волейбольной подачей отправила ее в полет через всю комнату. Подушка довольно сильно стукнула Кита по носу, а затем отскочила в сторону. - Не вмешивайся в мои дела, подлиза, - с усмешкой добавила она и отвернулась от него.
   - Недружелюбная феминистка, - покраснев, сказал Кит. Схватив темно-синий гобеленовый валик за шелковую кисточку, он подскочил, размахнулся и звучно шлепнул Джилли.
   Пораженная Джилли потеряла равновесие, споткнулась об одну кучу подушек и упала на колени в другую.
   - Женоненавистник, - пробурчала она, схватила квадратную подушку с оборками и метнула в него обеими руками.
   - Маленькая огнедышащая змея, - прохрипел Кит, хватая подушку за другой край и рывком занося ее назад для нового броска.
   - Не рви мои подушки, самодовольный мужлан. - Она подкралась к нему сзади, быстро подставила ногу и сильно дернула. Не ожидавший такой атаки, Кит почувствовал, что поскользнулся, и с глухим стуком ударился об пол.
   - Будь все проклято! - выругался он, бестолково шаря вокруг руками, чтобы поймать Джилли за лодыжку. - Это был удар ниже пояса, - пожаловался он, сдаваясь. Затем приподнялся на локтях и внимательно посмотрел на нее с пола. Даже снизу она смотрелась прекрасно.
   - Я больше никогда не буду бить тебя ниже пояса, Мелоун, - тяжело дыша, ответила Джилли. - Этот участок слишком ценен для меня. Тогда как твоя голова абсолютно бесполезна. Это была честная игра.
   - Чертова кошка, - сказал он.
   - Да, я такая, - подтвердила она, садясь на него верхом.
   - Сдаюсь, - сказал Кит.
   - Лгун.
   - Обманщица.
   - Жарко, - посетовала Джилли и расстегнула свою пеструю гавайскую рубашку, под которой оказалось кружевное белье. Сквозь тонкое кружево Киту были хорошо видны очертания груди.
   - Твое нижнее белье доведет меня до смерти, - простонал он.
   - Я на это очень надеялась. - Джилли наклонилась и поцеловала его. Мы пойдем в твою комнату?
   - У меня бардак. Давай лучше в твою.
   Они понеслись по лестнице через две ступеньки.
   - Мы уже почти в раю, - пропел Кит.
   - В раю, где слишком много подушек, - ответила Джилли.
   - Вероятно, относительно подушек я все-таки ошибался, - уступил он.
   - Я вижу тебя насквозь, Мелоун, - сказала Джилли, когда они вошли в ее комнату.
   - Ты абсолютно права. У меня нет возражений, - ответил Кит и закрыл за собой дверь спальни.
   Глава 8
   В последующие дни влюбленные улаживали свои повседневные дела. Кит с утра занимался акциями на бирже, а потом трудился в саду, в то время как Джилли управлялась в магазине и успешно продолжала обустройство "Дома влюбленных". Иногда они выбирались понежиться на прекрасный пляж в Байа-Онда, обедали вместе с друзьями, играли в волейбол, а вечер весело проводили вдвоем. Они рано ложились спать и часто занимались любовью.
   Их беседы обычно были недолгими, но регулярными. Джилли рассказала Киту о своих родителях и своей жизни в Атланте, о разводе и первых днях существования ее магазина. Он же рассказал о своей семье, о смерти родителей и о годах, проведенных в Йельском университете.
   - Я все еще не могу понять, где же тот Кит, который носил серьгу в ухе?
   Они работали в одной из спален отеля.
   Джилли торчала на стремянке под наклонным потолком комнаты, а Кит подавал ей бордюр.
   - Ox, это мой потерянный год. - Кит смочил полосу бордюра водой, сложил и передал Джилли. - Родители погибли в автокатастрофе, когда я учился на последнем курсе в Йеле, сказал Кит, вытирая ладони о джинсы. - Я закончил учебу, но не решился защищать магистерскую диссертацию, как планировал раньше.
   Я поехал сюда, к Лавинии. Она, как и я, была в отчаянии, и мы вместе дотянули до лета. Однако в конце концов я понял, что она боится, что я торчу здесь из-за нее - потому что чувствую себя обязанным заботиться о ней. Бабушка начала говорить, что деньги, потраченные родителями на мое образование, выброшены на ветер, называла меня жалеющим себя наркоманом и даже распутным лентяем. Дать следующий кусок бордюра?
   - Да. Спасибо. Продолжай.
   - Слушаю, босс. Я уехал на стареньком "фольксвагене" и случайно оказался в Калифорнии.
   Там, в Лагуна-Бич, я провел целый год: днями слонялся по пляжу, пил пиво и занимался серфингом.
   - Ты? Слонялся?.. По-моему, он перекошен, сказала Джилли, искоса поглядывая на последний кусок бордюра.
   - Нет. Подожди. Да, но потолок тоже скошен; видимо, дом немного просел.
   - Но я хочу, чтобы он лежал правильно, то есть прямо.
   - Он и ложится правильно, насколько это возможно.
   - Нет. Я хочу, чтобы он ложился прямо.
   - Дорогая, - произнес Кит, - впервые целых два дня подряд мы провели без крупных споров, и мне жалко прерывать этот период мирного сосуществования, но у тебя поразительная способность спорить по пустякам.
   - Ну, разумеется, ты у нас мыслишь исключительно глобально. Вчера, например, ты три часа топал ногами, когда на твоей обожаемой бирже на три крошечных пункта упали акции одной паршивой фирмы. - Джилли слезла со стремянки, встала около дверей и посмотрела на бордюр. - Придется заново оклеивать этот участок. Бордюр лежит криво.
   - Разница между твоим бордюром, который вовсе не перекошен, и моей биржей, легкомысленная моя, состоит в том, что из-за паршивой фирмы пропала куча денег моих клиентов. И хочу напомнить, что я не топал ногами. И вообще ты хочешь услышать конец моей истории или нет?
   - Конечно. Я жду затаив дыхание. Ты остановился на серфинге.
   - Да. Вначале все было здорово. Но потом парни, с которыми я снимал квартиру, переругались, а я начал борьбу с Алисией.
   Джилли отложила кисть для клейки обоев.
   - Какой она была?
   - Алисия? Длинные белокурые волосы, хорошенькая, стройная, загорелая. Одна из тысяч милых, хрупких девушек, которые в жизни просто плывут по течению. Она работала в магазине грампластинок и сильно пила. Ужасно много. В основном из-за этого мы и ругались.
   Джилли бросила взгляд на Кита - у него было такое же несчастное выражение лица, как в ту ночь, когда они впервые занимались любовью.
   - Продолжай, я слушаю.
   - Когда я об этом вспоминаю, просто цепенею от ужаса. В конце концов мне все опротивело, стало тошно шататься без дела. К тому же Алисия совсем вышла из-под контроля.
   Когда я пытался заговорить с ней о ее пьянстве, она приходила в бешенство. И однажды вечером она сильно напилась и свалилась с чьей-то палубы. Моя подружка здорово покалечилась. Ни у кого из нас не было ни страховки, ни сбережений. К тому же на этой чертовой вечеринке все так упились, что некому было оказать хоть какую-то помощь. Это был кошмар. Я позвонил Лавинии, впервые за несколько месяцев. Она послала мне деньги телеграфом и сама прилетела ближайшим рейсом. Бабушка пообещала, что обеспечит Алисию соответствующей медицинской помощью и уходом, и велела мне паковать чемоданы. Я прилетел вместе с ней домой, а через несколько месяцев получил магистра в Уортоне. Таким образом я превратился в маньяка, помешанного на биржевых компьютерных операциях, и человека, которого ты знаешь и любишь. Конец истории.
   - Теперь мне понятно, почему тебя так раздражает Ки-Уэст. - Джилли убрала стремянку и начала выметать обрезки обоев. - Пляжная жизнь вызывает у тебя не лучшие воспоминания.
   - Да. Ты тоже поначалу вызывала у меня воспоминания. Я всегда чувствовал себя чертовски виноватым из-за Алисии. После этого я никогда не связывался с чувствительными, ранимыми женщинами. Честно говоря, в действительности я вообще с женщинами не связывался, до тех пор пока не встретил тебя.
   Джилли обняла его.
   - Я рада, что ты все рассказал мне. Ты славный парень, Мелоун.
   Кит прижал ее к себе.
   - Не говоря о том, что я фантастический любовник.
   - Готова держать пари, что ты даже вспомнил о помидорах, которые нужно было купить кланчу.
   - Ладно, - ответил Кит, - три - два в твою пользу.
   Когда зазвонил телефон, была глубокая ночь вторника. Кит и Джилли вместе лежали на софе, ели поп-корн, смотрели краем глаза старый фильм по кабельному телевидению и вовсю дурачились.
   - Не бери трубку, - пробормотал Кит, уткнувшись лицом в ее теплую шею.
   Не обращая на него внимания, Джилли пошарила рукой на журнальном столике.
   - Это тебя, - сказала она, передавая ему трубку - Мелоун слушает. Что случилось? - буркнул Кит. Он пристроил трубку на плечо Джилли и попытался вести разговор, не переставая целовать ей шею.
   - Ангус Макферсон звонил по телефону, ты, наглый сукин сын, - сообщил Хенк Вейнстейн из Майами.
   - Есть! - завопил Кит. - Итак, Мелоун Вейнстейн: один - ноль, прогоготал он. - Я счастлив!
   - Терпеть не могу, когда ты счастлив.
   - Ты терпеть не можешь, когда я прав. А я всегда говорил, что Макферсон позвонит. Кит поставил босую ступню на пол и задумчиво почесал затылок. - Когда он хочет встретиться с нами? - Он поискал на кофейном столике чем можно писать.
   - С тобой. Он хочет встретиться только с тобой. В четверг, в одиннадцать. В штаб-квартире Макферсона в Говард-билдинге, в Нейплзе, а не в офисе в Майами, где мы с ним встречались прежде.
   - Не беспокойся, Хенк, - сказал Кит, - я справлюсь.
   - Не качайся на задних ножках кресла. Не спорь о политике.
   - Есть, сэр.
   - Не плюйся в него. Вспомни Коулов.
   - Будет сделано. - Сунув исписанную записную книжку в карман. Кит смотрел, как Джилли выбралась из-под его руки и села в кресло перед телевизором. - Мы еще не закончили, не уходи, солнышко, - проговорил он ей вслед.
   - Мы уже закончили, и не называй меня солнышком, - озадаченно сказал Хенк. - Мелоун, ты не в своем уме.
   - Что ты об этом думаешь? - спросил Кит, держа в руках галстук в красную полоску и разглядывая себя в зеркале.
   - Очень красивый галстук, - сказала Джилли, сидя на подоконнике своей комнаты в "Доме влюбленных". Было раннее утро четверга, дня, на который была назначена встреча с Ангусом Макферсоном.
   - А красный цвет не покажется Макферсону слишком агрессивным?
   - Возможно, - согласилась Джилли.
   "Он совершенен, - думала она. - Совершенны плечи, совершенна талия. Как может человек быть таким прекрасным?"
   - Желтый цвет более консервативен, - продолжал Кит, - но он какой-то нелепый.
   Джилли села по-турецки и потуже затянула пояс халата.
   - Не спрашивай меня о галстуках. Лично я отдала бы тебе в доверительное управление последние свои сбережения, даже если бы на твоем единственном галстуке был портрет Элвиса Пресли.
   Кит наклонился и быстро поцеловал ее в губы. Потом присел на подоконник рядом с ней.
   - Так ты без памяти от меня, а?
   - Угу. Только не задавайся.
   - Не получится, поскольку я тоже без памяти влюблен в тебя. И проблема, конечно, не в галстуках. Я просто не знаю, чего хочет Макферсон.
   Джилли поправила ему воротничок и пригладила торчащие волосы.
   - Какой была ваша первая встреча с ним?
   Ты его очаровал?
   - Конечно, - сказал Кит, поднимая брови. Я излучаю шарм. Разве ты этого не заметила?
   - Не совсем, - ответила Джилли, и они оба засмеялись. - Ты нервничаешь?
   - Ну-у, - протянул Кит, - да, немножко. Я действительно очень хотел этой встречи.
   - Могу я чем-нибудь помочь? В любом случае у тебя все прекрасно получится.
   - Хочешь поехать? - сказал Кит небрежно.
   - В любое время и всегда, - с серьезным видом ответила Джилли.
   - Я имею в виду поездку в Нейплз. Со мной.
   Ты можешь составить мне компанию в пути и купить кое-что из антиквариата, пока я в Говард-билдинге буду вымогать деньги у Ангуса Макферсона.
   "У меня миллион дел, - думала Джилли, мы независимые люди, у каждого своя жизнь, и я ему ничего не должна. Но я люблю его и вижу, как он нервничает. Все, что мне нужно, я сделаю завтра".
   - Хорошая идея, - ответила она. - Как мне одеться?
   - Лучше что-нибудь достаточно приличное, потому что я приглашу тебя в какое-нибудь приятное место пообедать.
   - Туфли на каблуках?
   - Не обязательно. И никаких чулок. Пожалуйста, не надо чулок, иначе я не смогу сосредоточиться.
   - Так, - сказала Джилли, - против своих правил я должна быть прилично одетой. Может быть, у меня где-нибудь завалялся костюм монахини?
   - Это не сработает. Я уже обдумывал такую возможность. Встречаемся в холле через полчаса?
   - Меньше чем через полчаса, - сказала Джилли. - И, кстати, надень красный галстук.