- А что здесь?
- Таблетки приятных сновидений. Продукт шеронской цивилизации эпохи упадка,- рассмеялась она и добавила: - Знаю, что вам не разрешают брать в полет эти таблетки. Но две-три штуки тебе не повредят. Вдруг в Космосе заскучаешь и тебе захочется на время, хоть во сне, вернуться на Зургану.
Потом, положив руки на мои плечи и почти вплотную приблизив свое лицо, она спросила:
- А может быть, в Космосе ты все же не забудешь меня? А? Тогда тебе приятно будет увидеть меня хоть во сне. Так ведь?
Даже сейчас, через много лет космического полета, я не могу без волнения вспоминать этот момент. И мне никогда не забыть ослепительно прекрасного лица Аэнны, особенно ее глаз, таивших в своей глубине далекую и светлую, как звезды, печаль...
Здесь, у пластмассового домика, мы и расстались. Мог ли я тогда предполагать, что не увижу ее больше никогда, что Аэнна скоро погибнет в схватке с чудовищами, порожденными ее отцом,- с кибернетическими фарсанами?
36-й день 109-го года Эры Братства Полюсов
Когда предполетная подготовка закончилась, мы покинули остров Астронавтов и впервые по-настоящему обосновались на корабле. Каплевидный звездолет, устремив свой тупой нос в небо, стоял на космодроме, расположенном на самой высокой горе Северного по-лушария. Отсюда мы стартовали. Старт был необычный. Наш звездолет был захвачен незримым, но мощным антигравитационным полем и плавно выведен за преде-лы атмосферы - в Космос. Здесь-то, в сущности, и состоялся настоящий старт, когда заработали планетарные двигатели.
Корабль быстро наращивал скорость. Но перегрузка не доставляла нам особого беспокойства. Когда звездолет развил максимальную межпланетную скорость, мы включили экран внешней связи и увидели нашу родную полосатую планету. В обычный оптический телескоп она показалась бы нам отсюда не больше горошины, так как корабль уже приблизился к орбите третьей планеты нашей системы Тутуса.
Согласно инструкции пора переходить на особую двустороннюю связь, которая действовала в пределах нашей планетной системы. Во Дворце астронавтов находился точно такой же экран внешней связи, как и у нас. Я знал, что перед ним все время дежурит Нанди-Нан. Он ждет от нас подробной информации о полете.
Я включил двустороннюю связь, и через некоторое время на экране появилось озабоченное лицо Нанди-Нана.
- Эо, Тонри! - оживился он, увидев меня на своем экране.- Как дела? Как ваше самочувствие? Как ведет себя корабль?
Мой рассказ о полете радовал Нанди-Нана. Около его глаз веером собирались морщинки - он улыбался.
- Хорошо, очень хорошо,- сказал он и предупредил: - Но главные трудности впереди, когда разовьете субсветовую скорость.
Он оказался прав. О трудностях пробного полета не буду рассказывать. Скажу только, что и при субсветовой скорости корабль показал прекрасные навигационные качества. Однако на этом еще не кончилась программа пробного полета. Надо было проверить, как будут работать механизмы корабля при торможении и крутом развороте.
Одевшись в скафандры, мы погрузились в магнитно-волновые ванны. Началось торможение до межпланетной скорости. Затем разворот на сто восемьдесят градусов, снова несколько дней полета при субсветовой скорости и снова торможение. Лишь после этого мы увидели на экране внешней связи нашу Зургану. Полет по корабельным часам длился всего несколько десятков дней. Но на планете в силу эффекта времени прошло около года.
Мы с нетерпением всматривались в полосатый шар. Что нового появилось на планете за время нашего полета? И мы увидели, что широкую желтую полосу пустыни пересекла прямая и тонкая линия - на Зургане построили первую транспланетную дорогу. По обеим сторонам дороги на желтом фоне песков четко выделялись неправильной формы зеленые пятна. Здесь, вероятно, уже весело шумели рощи и леса.
Мне хотелось поскорее связаться с Дворцом Астронавтов. Но двусторонняя связь еще не работала. Было слишком далеко.
Корабль только приближался к орбите Тутуса. Лишь на другой день из тумана на экране выплыло лицо Нанди-Нана. Изображение становилось все более четким. Наконец, он тоже увидел меня.
- Эо, Тонри! - воскликнул он.- Поздравляю весь экипаж с благополучным возвращением.
В это время в рубку внешней связи вошел Сэнди-Ски и встал позади меня, положив руки на спинку кресла.
- Эо, Сэнди! - приветствовал его Нанди-Нан.- По вашим лицам вижу, что полет прошел хорошо. Так ведь?
- Очень хорошо,- сказал я и начал коротко докладывать о полете.
Не успел я закончить, как с экраном внешней связи что-то случилось. Он снова затуманился. Изображение задрожало, а потом исчезло совсем. По экрану сверху вниз ползли сплошные туманные полосы.
- Похоже на помехи,- сказал Сэнди-Ски.- Такое впечатление, как будто кто-то пытается перебить нашу связь.
Экран вдруг прояснился, и на нем возникло крупное лицо... Вир-Виана.
- Что за чертовщина! - недовольно воскликнул Сэнди-Ски и прибавил еще одно ругательство.
Вир-Виан, казалось, не обратил на это никакого внимания. Только на его некрасивом шишковатом лбу появилась суровая складка. Вир-Виан поднял два пальца. Так приветствовали верховные шероны своих рядовых собратьев в эпоху шероната.
- Капитан Тонри-Ро,- заговорил он,- на Южном Полюсе Зурганы создано новое правительство. Я приказываю произвести посадку на южном космодроме на горе Коу. Здесь в честь вашего прибытия построена триумфальная дорога. Вас встретят с величайшими почестями. Вас...
Но Вир-Виан не договорил. Экран снова покрылся туманными полосами.
- Ничего не пойму,- ворчал Сэнди-Ски.- Откуда выскочил этот дьявол?
На короткое время экран очистился, и мы увидели встревоженное лицо Нанди-Нана. Голос его доносился глухо, как сквозь стену.
- Посадку совершайте на северном космодроме. Антигравитационное поле мы используем для обороны. Поэтому посадку производите самостоятельно, на планетарных двигателях. Знаю, что трудно, но...
Все. На этом квантовая двусторонняя связь прекратилась. Сколько мы ни ждали, как ни крутили верньеры, на экране все время ползли змеистые полосы.
Пришлось переключиться на общий обзор планеты. На экране снова возник желтый шар с зелеными шапками на полюсах. Увеличив изображение, я стал различать на Северном полюсе города и даже людей. На экране они выглядели едва заметными точками. Против обычного, людей было очень мало. И вдруг они совсем исчезли. Улицы и площади опустели.
- На планете творится какая-то чертовщина,- ворчал Сэнди-Ски.- Ну-ка, Тонри, уменьши изображение, чтобы видеть всю планету целиком.
Я так и сделал. На границе между полупустыней и зеленой шапкой Северного полюса мы заметили две ослепительные вспышки. Вскоре над Южным полюсом появилась одна, но очень яркая вспышка.
- Я так и знал,- взволнованно прошептал Сэнди-Ски.- Это война! Между Севером и Югом снова война.
Я молча пожал плечами, продолжая напряженно всматриваться в диск планеты. Во многих местах Южного полюса то и дело вспыхивали и метались зеленоватые лучи. Это же смертоносное лучевое оружие! Похоже, что Сэнди-Ски прав - это война!
Но отчего возникла война? Как это могло произойти на сотом году Эры Братства Полюсов? Мы узнали обо всем только там, на планете, когда совершили посадку на северном космодроме. С гордостью могу сказать, что посадку на планетарных двигателях я произвел безупречно. Огромный космический корабль повиновался мне так же послушно, как легкие планетолеты, на которых я летал прежде. Первое, что поразило нас на космодроме,- это несколько десятков молодых людей, вооруженных старинным огнестрельным оружием. Они приблизились к нам, когда мы спустились по трапу и ступили на стеклозонное покрытие космодрома.
- Что, ребята, из музеев взяли? - невесело усмехнулся Сэнди-Ски, показывая на длинноствольное оружие.
- Из музеев,- смущенно ответил один из них.
К нам подошел Нанди-Нан с двумя врачами.
- Друзья,- обратился он к нам после короткого приветствия.- Планета переживает тревожное время. Потом все объясню. Сначала вы, как все граждане Северного полюса, пройдете через просвечивание. Луческопия - пока единственный надежный способ отличить человека от фарсана.
- Фарсаны! - воскликнул я, начиная догадываться.- Так это война с фарсанами?
- Да,- ответил Нанди-Нан.- Это война с кибернетическими фарсанами.
Члены экипажа с недоумением слушали наш разговор.
- Это я виноват, что вовремя не предупредил...- начал было я.
- Знаю,- перебил меня Нанди-Нан.- Все знаю. Виноват не ты, а все мы, весь Круг арханов. Аэнна, дочь Вир-Виана, вскоре после того как вы улетели, все рассказала, предупредила нас об опасности. Но мы не придали ее словам особого значения. А сейчас расплачиваемся за беспечность.
- Где сейчас Аэнна? - спросил я.
От Нанди-Нана я услышал страшное известие: Аэнна погибла. Она все время работала в археологической экспедиции на Южном полюсе. Когда Вир-Виану удалось с помощью фарсанов установить на Юге свое господство, многие шероны и все северяне, жившие на Южном полюсе, отказались ему подчиняться. Они были безжалостно истреблены фарсанами с помощью лучевого оружия.
- Что все это значит? Как это могло произойти? - спросил Лари-Ла.- Мы ничего не понимаем.
- Наберитесь терпения,- сказал Нанди-Нан.- Это длинная история. Сначала выполним постановление Совета обороны: подвергнем вас луческопии. Я, конечно, уверен, что вы люди,- усмехнулся Нанди-Нан.- Но все постановления Совета обороны сейчас - высший закон. Методом луческопии мы обезвредили почти всех фарсанов в Северном полушарии. Почти всех... Беда в том, что изредка фарсаны все же появляются. Где-то на севере замаскировался фарсан. Всего один. Однако никто не гарантирован от того, что ночью будет убит, а утром под его видом появится фарсан. Поэтому луческопия проводится регулярно.
Нанди-Нан привел нас к недавно построенному на краю космодрома приземистому зданию. Врачи исследовали всех членов экипажа, а заодно проверили, как мы перенесли первый межзвездный полет.
После того Нанди-Нан пригласил нас в соседнюю комнату. Мы уселись в кресла, и Нанди-Нан рассказал:
- Дней через двадцать после старта космического корабля исчез Вир-Виан вместе со своей лабораторией и помощниками. Оазис Риоль опустел. Один случайный очевидец утверждал, что грузовые гелиопланы от оазиса полетели в сторону Южного полюса. Однако на Юге Вир-Виана не нашли. Вот тогда-то и забила тревогу Аэнна-Виан. Она предупредила арханов о возможной опасности, о том, что ее отец создает в лаборатории сложные кибернетические устройства, копирующие людей. Аэнна подчеркнула, что при этом Вир-Виан, возможно, истреблял живых людей. Кибернетические копии этих людей Вир-Виан называл фарсанами. Арханы внимательно выслушали Аэнну. Опасность они не считали слишком серьезной. Однако поиски Вир-Виана и его лаборатории продолжались с еще большей настойчивостью. Через несколько дней случилось одно происшествие, которое по-настоящему встревожило арханов и все население планеты. В пустыне на строительстве гелиостанции с большой высоты упал молодой техник. Врачи, поспешившие на помощь, нашли его мертвым. И вдруг к своему ужасу обнаружили, что это совсем не человек, а сложное кибернетическое устройство, поврежденное при падении. Этот случай заставил арханов собраться на чрезвычайное заседание. Было решено во что бы то ни стало разыскать Вир-Виана и пресечь его бесчеловечные опыты. Арханы решили также подвергнуть все население планеты луческопии, чтобы выловить фарсанов. Тогда фарсаны, страшась разоблачения, подняли восстание.
- Извините, у меня вопрос к вам,- сказал я.- Я немного знаком с лабораторией Вир-Виана. Там находятся особые кибернетические аппараты, в которых по наследственному шифру нуклеиновых кислот происходит воссоздание людей. Но чтобы поднять восстание, нужно иметь много фарсанов. И мне непонятно, как Вир-Виан успел создать их. Ведь нужно заманивать или похищать людей, чтобы изготовить их кибернетические копии.
- Хорошо,- сказал Нанди-Нан.- Я немного нарушу последовательность рассказа, чтобы объяснить. Ты, Тонри, далеко не все знаешь о производстве фарсанов, а другие члены экипажа вообще не имеют об этом представления. Тебе, Тонри, Вир-Виан сказал, что воссоздает человека по наследственному шифру нуклеиновых кислот. Но это не совсем так. По наследственной информации нуклеиновых кислот можно воспроизвести только внешность человека, а также некоторые врожденные качества и безусловные рефлексы. Но ведь фарсан копирует живого человека со всеми его индивидуальными признаками, с его памятью, его знаниями, навыками. А для этого мало нуклеиновых кислот. Для этого надо особыми лучами исследовать микроструктуру мозга. В кибернетические аппараты, о которых ты, Тонри, говорил, Вир-Виан помещает не нуклеиновые кислоты, а всего человека, оглушенного, но еще живого. Там на основе анализа нуклеиновых кислот и мозга происходит воссоздание человека. Кибернетика конструирует более совершенную кибернетику - копию человека на основе атомно-молекулярных нейронов. Бесспорно, это крупное достижение науки, обращенное по злой воле Вир-Виана против человечества. Фарсаны опасней и страшней, чем ядерные снаряды.
Теперь объясню, как Вир-Виан добился массового производства фарсанов. Покинув оазис Риоль, Вир-Виан скрылся в труднодоступных горах Южного полюса. Там он построил не лабораторию, а целый завод. Стационарные кибернетические установки, которые ты, Тонри, уже видел раньше, выпускали на этом заводе особой сложности фарсанов - так называемых воспроизводящих фарсанов. Они имеют внутри устройство, копирующее в миниатюре стационарную кибернетическую установку. Таким образом, воспроизводящий фарсан - это целая передвижная лаборатория, производящая простых фарсанов. Воспроизводящий фарсан, как и простой, конечно, ничем не отличается от человека. Каждый из них изготовлен по образу и подобию конкретных людей со всеми их индивидуальными способностями.
Воспроизводящих фарсанов Вир-Виан выпустил около двух тысяч, заменив ими такое же количество убитых людей. Он разослал их по полюсам. Ночью они похищали спящих людей и изготовляли их кибернетические подобия - простых фарсанов. Людей при этом они превращали в пепел. По утрам в парках, а то и просто на дороге мы находили кучи пепла, не подозревая, что это прах людей, которых еще вчера вечером видели живыми. Сейчас, надеюсь, вам понятно, почему на обоих полюсах Зурганы появилось много фарсанов, особенно простых, так много, что они способны были поднять восстание с целью захвата власти.
- Понятно,- ответил за всех Лари-Ла.- И в то же время непонятно, как могла произойти такая чудовищная вещь в наше время.
- Слушайте, что было дальше. После того, как начали вылавливать фарсанов, они по команде Вир-Виана подняли восстание. Оно, видимо, не было еще как следует подготовлено. Но у фарсанов имелось два преимущества. Во-первых, внезапность: никто из людей не знал без луческопии, кто его спутник или сосед - фарсан или человек. Во-вторых, эффективное лучевое оружие разрушает только настоящие белковые клетки, животные организмы. На фарсанов оно не действует. Поэтому фарсан мог направить губительный луч на целую толпу, не опасаясь, что в этой массе людей он поразит своего собрата.
Сейчас, правда, ученые ищут особой жесткости гамма-лучи, способные поражать у фарсанов деятельность молекулярных нейронов. Но это оружие еще в стадии испытания. А пока нам остается наносить фарсанам механические повреждения с помощью старинного огнестрельного оружия и даже стальных дубинок. Таким способом на Северном полюсе истребили всех выявленных фарсанов. Всех, кроме одного, и очень опасного, воспроизводящего фарсана. Он где-то хорошо замаскировался и ловко ускользает от луческопии. Среди людей изредка появляются простые фарсаны, которым удается иногда совершить мелкие диверсии.
Основные энергоцентры Северного полюса надежно защищены от проникновения фарсанов. Иная обстановка сложилась на Южном полюсе. Там Вир-Виан со своими фарсанами достиг своей цели. Сулаки, основное население Юга, привыкшие к многовековому рабству и подчинению, не оказали серьезного сопротивления. Да и фарсанов на Юге было больше. Против них самоотверженно боролись немногочисленные группы северян и шеронов, не примкнувших к Вир-Виану. Но они были уничтожены, буквально испепелены смертоносными лучами. Вир-Виан со своими приверженцами-шеронами создал новый режим по образцу древнего шероната. Себя он объявил верховным шероном, временным диктатором всей планеты.
- Но с какой целью? - спросил Лари-Ла.- И это после ста лет Эры Братства Полюсов?
- Вы, конечно, слышали речь Вир-Виана в Шаровом Дворце знаний и должны догадаться о его целях,- на тонких губах Нанди-Нана заиграла ироническая усмешка.- Вир-Виан намерен возродить шеронат на всей планете и воспитать новую породу людей-шеронов, покорителей Космоса. А в дальнейшем превратить Зургану в господствующую во Вселенной планету, в центр мирового разума.
- Теперь все ясно,- рассмеялся Сэнди-Ски, а затем, нахмурив густые брови, проговорил: - Мне всегда не нравилась эта неглупая образина. Но что было дальше? Мы видели из Космоса ядерные взрывы.
- Вир-Виан, установив на Юге диктатуру, провоз- гласил свою программу и призвал присоединиться к нему всех северян и шеронов, проживающих на Северном полюсе. Всех северян и шеронов он объявил новыми, космическими шеронами и создателями гигантских духовных ценностей вселенского масштаба. Как видите, стиль программы мало отличается от его речи в Шаровом Дворце знаний. Сулаков Вир-Виан предложил считать второстепенными гражданами до тех пор, пока те в течение ряда поколений не преодолеют свою, как он выразился, биологическую неполноценность. В ответ мы потребовали прекратить производство кибернетических фарсанов, а всех готовых фарсанов уничтожить или сдать Совету обороны. Тогда на Юге начали в спешном порядке выпускать ядерные снаряды. Два взрыва вы уже видели из космоса. К счастью, они не причинили большого вреда. К этому времени мы, использовав всю мощь аннигиляционной энергостанции, создали антигравитационное поле большой протяженности. Этим полем, словно броневым колпаком, накрыли Северный полюс. Теперь любое тело, попав в поле, потеряет свой вес и будет отброшено. К сожалению, Вир-Виан сумел создать вокруг Южного полюса такое же поле. Мы убедились в этом, когда попытались взорвать южную энергостанцию. Вир-Виан легко перехватил наш ядерный снаряд и разрядил его в верхних слоях атмосферы.
- Этот взрыв мы тоже видели,- сказал Сэнди-Ски.- А что же будет дальше? Сейчас, как я понимаю, оба полюса находятся в состоянии равновесия. А дальше?
- А дальше? - Нанди-Нан пожал плечами.- Победит тот, кто первым сумеет нейтрализовать или разрушить антигравитационное поле. Это нелегкое дело, требующее новых научных изысканий. Наши инженеры совсем недавно добились кое-какого успеха. Они сконструировали ядерный снаряд с нейтрализатором. С его помощью можно на короткое время пробить дыру в антигравитационном поле.
- В чем же дело? - нетерпеливо спросил Сэнди-Ски.- Надо скорее разрушить южную энергостанцию и, значит, ликвидировать защитное поле вокруг Южного полюса.
- Все это верно. Но мы не можем рисковать пока единственным снарядом: фарсаны могут обнаружить его и уничтожить прежде, чем тот долетит до цели. Вир-Виан, конечно, догадается, в чем дело, и сконструирует у себя такой же снаряд с нейтрализатором. Нет, мы не можем рисковать. Тут нужен человек, обладающий очень хорошей и быстрой реакцией - так сказать, интуицией наведения. Я знаю такого человека.
При этом Нанди-Нан посмотрел на меня.
- Хорошо, я согласен,- ответил я.
- Ну вот и договорились,- сказал Нанди-Нан, вставая.- Теперь идите отдыхать. А тебя, Тонри, я сначала познакомлю с конструктором аппаратуры наведения. Она несколько иная, чем щит управления на корабле. С этим конструктором тебе и предстоит завтра работать.
37-й день 109-го года Эры Братства Полюсов
- Эо, затворник! - так приветствовал меня сегодня утром Сэнди-Ски. Он только что вышел из кабины утренней свежести, и его густые брови так знакомо и забавно зашевелились от удовольствия. Для меня и до сих пор загадка: действительно ли фарсаны испытывают после кабины чувство бодрости, какого-то физического восторга или это ловкая имитация?
- В каком смысле затворник? - спросил я.
- Последние дни ты совсем уединился в своей каюте. Мы только и видим тебя утром, вечером и немного днем в рубке внешней связи. Неужели научная работа по астрофизике так увлекла? Сомневаюсь, сильно сомневаюсь.
При этом фарсан Сэнди-Ски внимательно и, как мне показалось, с подозрением посмотрел на меня. "Фарсаны все знают!" - мелькнула мысль. Я сунул руку в карман комбинезона и нащупал кнопку радиосигнализатора, готовый в любую секунду нажать ее.
- Почему сомневаешься? - спокойно спросил я.- Астрофизика способна так увлечь, что забываешь обо всем.
- Э нет, не говори,- смеялся Сэнди-Ски.- Я знаю, в чем дело. Ты пишешь стихи! Да-да, я в этом уверен. Ты целые дни сочиняешь стихи! Ты просто бредишь ими. Признаюсь, стихи Тари-Тау и меня заразили по-этической лихорадкой.
Я с облегчением вздохнул: фарсаны, конечно, ничего не знают, догадка им не под силу. Но следовало удивиться:
- Так ты, значит, пишешь стихи?! И каковы успехи?
- Плохо.- В голосе Сэнди-Ски прозвучало такое неподдельное уныние, что я рассмеялся.
- Значит, ничего не получается? - спросил я.- Признаюсь, у меня тоже ничего путного не выходит.
- Вчера написал одно стихотворение,- сказал Сэнди-Ски.- Потом прочитал его и вдруг почувствовал себя мизерной букашкой рядом с Тари-Тау, этой высоченной горой, проткнувшей облака своей белоснежной вершиной.
"Ого! - мысленно воскликнул я.- Так витиевато-образно сказать мог только живой Сэнди-Ски, а не фарсан..."
Слово "затворник" заставило меня быть осторожней, и я почти весь день провел среди экипажа. В основном сидел за экраном внешней связи, изредка заглядывал в рубку управления.
Подвергая тщательной локации видимую сторону планеты Голубой, я делал вид, что выбираю место для посадки. Сзади торчал фарсан Сэнди-Ски, как всегда, положив сильные большие руки на спинку сиденья. Как планетолог он давал свои советы и, надо признаться, довольно толковые.
- Лучше всего, по-моему, произвести посадку в этой пустыне,- Сэнди-Ски показал на огромный желтый лоскут почти в центре самого большого материка планеты.
- Неплохо,- согласился я.- В пустыне легче выбрать удобную площадку твердую и сравнительно ровную.
- У тебя, к тому же, есть богатый опыт,- рассмеялся Сэнди-Ски, намекая на случай, когда я, нарушив инструкцию, посадил грузовой планетолет в пустыне вблизи строящейся транспланетной дороги.
Через два-три дня я сяду за пульт управления и переведу корабль на круговую орбиту. После нескольких оборотов вокруг планеты я произведу снижение, делая вид, что готовлюсь к посадке в пустыне. Но я пролечу над ней в сторону полюса - туда, где зеленеют необозримые леса. Там меньше опасности, что шкатулка с кристаллом затеряется. Когда-нибудь разумные существа планеты найдут ее и, быть может, прочтут мой дневник...
Да, так я и решил. Сделав максимальное снижение, я сброшу дневник над лесом, где и людей, конечно, больше, чем в пустыне. А потом... Потом я круто поверну вверх и взорву корабль далеко в околопланетном пространстве...
Завтра у меня будет больше свободного времени, и я постараюсь закончить дневник.
38-й день 109-го года Эры Братства Полюсов
Рэди-Рей, конструктор аппаратуры наведения, с которым меня познакомил Нанди-Нан, оказался веселым, смешливым человеком. Несмотря на несколько плутоватое выражение лица, он мне понравился сразу, особенно его глаза удивительно синие и живые.
- Рад подружиться с астронавтом номер один,- улыбаясь с хитрым прищуром, сказал он и с исключительным радушием положил руку на мое плечо. Я с удовольствием ответил ему таким же дружеским пожатием.
- Итак, сегодня мы ознакомимся с аппаратурой наведения,- сказал он.Главным образом с экраном и щитом управления.
Двухместный гелиоплан доставил нас на окраину небольшого города Руноры, расположенного в полупустыне. Рэди-Рей вышел из кабины и повел меня на вершину высокого холма, поросшего желтой травой и жестким кустарником. Справа зеленели парки и сады города Руноры, а прямо перед нами, на юге, расстилался безбрежный океан Великой Экваториальной пустыни.
- Вон там, среди песчаных барханов,- сказал Рэди-Рей, показывая в сторону пустыни,- затерялся небольшой малоизвестный оазис Рун. Там и оборудован пульт наведения.
Я уже хотел снова сесть в кабину гелиоплана, но Рэди-Рей остановил меня.
- На гелиоплане туда не проберемся. Здесь, на краю пустыни, антигравитационное поле круто загибается и касается почти поверхности. Гелиоплан врежется в поле и будет выброшен из него со страшной силой в неизвестном направлении,- сказал он и шутливо добавил: - Так мы можем долететь до Южного полюса и попасть в лапы фарсанов.
Но идти пешком по раскаленным пескам - невеселая перспектива. Я сказал об этом Рэди-Рею.
- Зачем пешком? У меня здесь замаскирован вездеход. Все должно быть предусмотрено на этой войне.
Мой слух резануло непривычное слово "война".
"Как странно,- думал я.- И это после ста лет Эры Братства Полюсов!"
- Таблетки приятных сновидений. Продукт шеронской цивилизации эпохи упадка,- рассмеялась она и добавила: - Знаю, что вам не разрешают брать в полет эти таблетки. Но две-три штуки тебе не повредят. Вдруг в Космосе заскучаешь и тебе захочется на время, хоть во сне, вернуться на Зургану.
Потом, положив руки на мои плечи и почти вплотную приблизив свое лицо, она спросила:
- А может быть, в Космосе ты все же не забудешь меня? А? Тогда тебе приятно будет увидеть меня хоть во сне. Так ведь?
Даже сейчас, через много лет космического полета, я не могу без волнения вспоминать этот момент. И мне никогда не забыть ослепительно прекрасного лица Аэнны, особенно ее глаз, таивших в своей глубине далекую и светлую, как звезды, печаль...
Здесь, у пластмассового домика, мы и расстались. Мог ли я тогда предполагать, что не увижу ее больше никогда, что Аэнна скоро погибнет в схватке с чудовищами, порожденными ее отцом,- с кибернетическими фарсанами?
36-й день 109-го года Эры Братства Полюсов
Когда предполетная подготовка закончилась, мы покинули остров Астронавтов и впервые по-настоящему обосновались на корабле. Каплевидный звездолет, устремив свой тупой нос в небо, стоял на космодроме, расположенном на самой высокой горе Северного по-лушария. Отсюда мы стартовали. Старт был необычный. Наш звездолет был захвачен незримым, но мощным антигравитационным полем и плавно выведен за преде-лы атмосферы - в Космос. Здесь-то, в сущности, и состоялся настоящий старт, когда заработали планетарные двигатели.
Корабль быстро наращивал скорость. Но перегрузка не доставляла нам особого беспокойства. Когда звездолет развил максимальную межпланетную скорость, мы включили экран внешней связи и увидели нашу родную полосатую планету. В обычный оптический телескоп она показалась бы нам отсюда не больше горошины, так как корабль уже приблизился к орбите третьей планеты нашей системы Тутуса.
Согласно инструкции пора переходить на особую двустороннюю связь, которая действовала в пределах нашей планетной системы. Во Дворце астронавтов находился точно такой же экран внешней связи, как и у нас. Я знал, что перед ним все время дежурит Нанди-Нан. Он ждет от нас подробной информации о полете.
Я включил двустороннюю связь, и через некоторое время на экране появилось озабоченное лицо Нанди-Нана.
- Эо, Тонри! - оживился он, увидев меня на своем экране.- Как дела? Как ваше самочувствие? Как ведет себя корабль?
Мой рассказ о полете радовал Нанди-Нана. Около его глаз веером собирались морщинки - он улыбался.
- Хорошо, очень хорошо,- сказал он и предупредил: - Но главные трудности впереди, когда разовьете субсветовую скорость.
Он оказался прав. О трудностях пробного полета не буду рассказывать. Скажу только, что и при субсветовой скорости корабль показал прекрасные навигационные качества. Однако на этом еще не кончилась программа пробного полета. Надо было проверить, как будут работать механизмы корабля при торможении и крутом развороте.
Одевшись в скафандры, мы погрузились в магнитно-волновые ванны. Началось торможение до межпланетной скорости. Затем разворот на сто восемьдесят градусов, снова несколько дней полета при субсветовой скорости и снова торможение. Лишь после этого мы увидели на экране внешней связи нашу Зургану. Полет по корабельным часам длился всего несколько десятков дней. Но на планете в силу эффекта времени прошло около года.
Мы с нетерпением всматривались в полосатый шар. Что нового появилось на планете за время нашего полета? И мы увидели, что широкую желтую полосу пустыни пересекла прямая и тонкая линия - на Зургане построили первую транспланетную дорогу. По обеим сторонам дороги на желтом фоне песков четко выделялись неправильной формы зеленые пятна. Здесь, вероятно, уже весело шумели рощи и леса.
Мне хотелось поскорее связаться с Дворцом Астронавтов. Но двусторонняя связь еще не работала. Было слишком далеко.
Корабль только приближался к орбите Тутуса. Лишь на другой день из тумана на экране выплыло лицо Нанди-Нана. Изображение становилось все более четким. Наконец, он тоже увидел меня.
- Эо, Тонри! - воскликнул он.- Поздравляю весь экипаж с благополучным возвращением.
В это время в рубку внешней связи вошел Сэнди-Ски и встал позади меня, положив руки на спинку кресла.
- Эо, Сэнди! - приветствовал его Нанди-Нан.- По вашим лицам вижу, что полет прошел хорошо. Так ведь?
- Очень хорошо,- сказал я и начал коротко докладывать о полете.
Не успел я закончить, как с экраном внешней связи что-то случилось. Он снова затуманился. Изображение задрожало, а потом исчезло совсем. По экрану сверху вниз ползли сплошные туманные полосы.
- Похоже на помехи,- сказал Сэнди-Ски.- Такое впечатление, как будто кто-то пытается перебить нашу связь.
Экран вдруг прояснился, и на нем возникло крупное лицо... Вир-Виана.
- Что за чертовщина! - недовольно воскликнул Сэнди-Ски и прибавил еще одно ругательство.
Вир-Виан, казалось, не обратил на это никакого внимания. Только на его некрасивом шишковатом лбу появилась суровая складка. Вир-Виан поднял два пальца. Так приветствовали верховные шероны своих рядовых собратьев в эпоху шероната.
- Капитан Тонри-Ро,- заговорил он,- на Южном Полюсе Зурганы создано новое правительство. Я приказываю произвести посадку на южном космодроме на горе Коу. Здесь в честь вашего прибытия построена триумфальная дорога. Вас встретят с величайшими почестями. Вас...
Но Вир-Виан не договорил. Экран снова покрылся туманными полосами.
- Ничего не пойму,- ворчал Сэнди-Ски.- Откуда выскочил этот дьявол?
На короткое время экран очистился, и мы увидели встревоженное лицо Нанди-Нана. Голос его доносился глухо, как сквозь стену.
- Посадку совершайте на северном космодроме. Антигравитационное поле мы используем для обороны. Поэтому посадку производите самостоятельно, на планетарных двигателях. Знаю, что трудно, но...
Все. На этом квантовая двусторонняя связь прекратилась. Сколько мы ни ждали, как ни крутили верньеры, на экране все время ползли змеистые полосы.
Пришлось переключиться на общий обзор планеты. На экране снова возник желтый шар с зелеными шапками на полюсах. Увеличив изображение, я стал различать на Северном полюсе города и даже людей. На экране они выглядели едва заметными точками. Против обычного, людей было очень мало. И вдруг они совсем исчезли. Улицы и площади опустели.
- На планете творится какая-то чертовщина,- ворчал Сэнди-Ски.- Ну-ка, Тонри, уменьши изображение, чтобы видеть всю планету целиком.
Я так и сделал. На границе между полупустыней и зеленой шапкой Северного полюса мы заметили две ослепительные вспышки. Вскоре над Южным полюсом появилась одна, но очень яркая вспышка.
- Я так и знал,- взволнованно прошептал Сэнди-Ски.- Это война! Между Севером и Югом снова война.
Я молча пожал плечами, продолжая напряженно всматриваться в диск планеты. Во многих местах Южного полюса то и дело вспыхивали и метались зеленоватые лучи. Это же смертоносное лучевое оружие! Похоже, что Сэнди-Ски прав - это война!
Но отчего возникла война? Как это могло произойти на сотом году Эры Братства Полюсов? Мы узнали обо всем только там, на планете, когда совершили посадку на северном космодроме. С гордостью могу сказать, что посадку на планетарных двигателях я произвел безупречно. Огромный космический корабль повиновался мне так же послушно, как легкие планетолеты, на которых я летал прежде. Первое, что поразило нас на космодроме,- это несколько десятков молодых людей, вооруженных старинным огнестрельным оружием. Они приблизились к нам, когда мы спустились по трапу и ступили на стеклозонное покрытие космодрома.
- Что, ребята, из музеев взяли? - невесело усмехнулся Сэнди-Ски, показывая на длинноствольное оружие.
- Из музеев,- смущенно ответил один из них.
К нам подошел Нанди-Нан с двумя врачами.
- Друзья,- обратился он к нам после короткого приветствия.- Планета переживает тревожное время. Потом все объясню. Сначала вы, как все граждане Северного полюса, пройдете через просвечивание. Луческопия - пока единственный надежный способ отличить человека от фарсана.
- Фарсаны! - воскликнул я, начиная догадываться.- Так это война с фарсанами?
- Да,- ответил Нанди-Нан.- Это война с кибернетическими фарсанами.
Члены экипажа с недоумением слушали наш разговор.
- Это я виноват, что вовремя не предупредил...- начал было я.
- Знаю,- перебил меня Нанди-Нан.- Все знаю. Виноват не ты, а все мы, весь Круг арханов. Аэнна, дочь Вир-Виана, вскоре после того как вы улетели, все рассказала, предупредила нас об опасности. Но мы не придали ее словам особого значения. А сейчас расплачиваемся за беспечность.
- Где сейчас Аэнна? - спросил я.
От Нанди-Нана я услышал страшное известие: Аэнна погибла. Она все время работала в археологической экспедиции на Южном полюсе. Когда Вир-Виану удалось с помощью фарсанов установить на Юге свое господство, многие шероны и все северяне, жившие на Южном полюсе, отказались ему подчиняться. Они были безжалостно истреблены фарсанами с помощью лучевого оружия.
- Что все это значит? Как это могло произойти? - спросил Лари-Ла.- Мы ничего не понимаем.
- Наберитесь терпения,- сказал Нанди-Нан.- Это длинная история. Сначала выполним постановление Совета обороны: подвергнем вас луческопии. Я, конечно, уверен, что вы люди,- усмехнулся Нанди-Нан.- Но все постановления Совета обороны сейчас - высший закон. Методом луческопии мы обезвредили почти всех фарсанов в Северном полушарии. Почти всех... Беда в том, что изредка фарсаны все же появляются. Где-то на севере замаскировался фарсан. Всего один. Однако никто не гарантирован от того, что ночью будет убит, а утром под его видом появится фарсан. Поэтому луческопия проводится регулярно.
Нанди-Нан привел нас к недавно построенному на краю космодрома приземистому зданию. Врачи исследовали всех членов экипажа, а заодно проверили, как мы перенесли первый межзвездный полет.
После того Нанди-Нан пригласил нас в соседнюю комнату. Мы уселись в кресла, и Нанди-Нан рассказал:
- Дней через двадцать после старта космического корабля исчез Вир-Виан вместе со своей лабораторией и помощниками. Оазис Риоль опустел. Один случайный очевидец утверждал, что грузовые гелиопланы от оазиса полетели в сторону Южного полюса. Однако на Юге Вир-Виана не нашли. Вот тогда-то и забила тревогу Аэнна-Виан. Она предупредила арханов о возможной опасности, о том, что ее отец создает в лаборатории сложные кибернетические устройства, копирующие людей. Аэнна подчеркнула, что при этом Вир-Виан, возможно, истреблял живых людей. Кибернетические копии этих людей Вир-Виан называл фарсанами. Арханы внимательно выслушали Аэнну. Опасность они не считали слишком серьезной. Однако поиски Вир-Виана и его лаборатории продолжались с еще большей настойчивостью. Через несколько дней случилось одно происшествие, которое по-настоящему встревожило арханов и все население планеты. В пустыне на строительстве гелиостанции с большой высоты упал молодой техник. Врачи, поспешившие на помощь, нашли его мертвым. И вдруг к своему ужасу обнаружили, что это совсем не человек, а сложное кибернетическое устройство, поврежденное при падении. Этот случай заставил арханов собраться на чрезвычайное заседание. Было решено во что бы то ни стало разыскать Вир-Виана и пресечь его бесчеловечные опыты. Арханы решили также подвергнуть все население планеты луческопии, чтобы выловить фарсанов. Тогда фарсаны, страшась разоблачения, подняли восстание.
- Извините, у меня вопрос к вам,- сказал я.- Я немного знаком с лабораторией Вир-Виана. Там находятся особые кибернетические аппараты, в которых по наследственному шифру нуклеиновых кислот происходит воссоздание людей. Но чтобы поднять восстание, нужно иметь много фарсанов. И мне непонятно, как Вир-Виан успел создать их. Ведь нужно заманивать или похищать людей, чтобы изготовить их кибернетические копии.
- Хорошо,- сказал Нанди-Нан.- Я немного нарушу последовательность рассказа, чтобы объяснить. Ты, Тонри, далеко не все знаешь о производстве фарсанов, а другие члены экипажа вообще не имеют об этом представления. Тебе, Тонри, Вир-Виан сказал, что воссоздает человека по наследственному шифру нуклеиновых кислот. Но это не совсем так. По наследственной информации нуклеиновых кислот можно воспроизвести только внешность человека, а также некоторые врожденные качества и безусловные рефлексы. Но ведь фарсан копирует живого человека со всеми его индивидуальными признаками, с его памятью, его знаниями, навыками. А для этого мало нуклеиновых кислот. Для этого надо особыми лучами исследовать микроструктуру мозга. В кибернетические аппараты, о которых ты, Тонри, говорил, Вир-Виан помещает не нуклеиновые кислоты, а всего человека, оглушенного, но еще живого. Там на основе анализа нуклеиновых кислот и мозга происходит воссоздание человека. Кибернетика конструирует более совершенную кибернетику - копию человека на основе атомно-молекулярных нейронов. Бесспорно, это крупное достижение науки, обращенное по злой воле Вир-Виана против человечества. Фарсаны опасней и страшней, чем ядерные снаряды.
Теперь объясню, как Вир-Виан добился массового производства фарсанов. Покинув оазис Риоль, Вир-Виан скрылся в труднодоступных горах Южного полюса. Там он построил не лабораторию, а целый завод. Стационарные кибернетические установки, которые ты, Тонри, уже видел раньше, выпускали на этом заводе особой сложности фарсанов - так называемых воспроизводящих фарсанов. Они имеют внутри устройство, копирующее в миниатюре стационарную кибернетическую установку. Таким образом, воспроизводящий фарсан - это целая передвижная лаборатория, производящая простых фарсанов. Воспроизводящий фарсан, как и простой, конечно, ничем не отличается от человека. Каждый из них изготовлен по образу и подобию конкретных людей со всеми их индивидуальными способностями.
Воспроизводящих фарсанов Вир-Виан выпустил около двух тысяч, заменив ими такое же количество убитых людей. Он разослал их по полюсам. Ночью они похищали спящих людей и изготовляли их кибернетические подобия - простых фарсанов. Людей при этом они превращали в пепел. По утрам в парках, а то и просто на дороге мы находили кучи пепла, не подозревая, что это прах людей, которых еще вчера вечером видели живыми. Сейчас, надеюсь, вам понятно, почему на обоих полюсах Зурганы появилось много фарсанов, особенно простых, так много, что они способны были поднять восстание с целью захвата власти.
- Понятно,- ответил за всех Лари-Ла.- И в то же время непонятно, как могла произойти такая чудовищная вещь в наше время.
- Слушайте, что было дальше. После того, как начали вылавливать фарсанов, они по команде Вир-Виана подняли восстание. Оно, видимо, не было еще как следует подготовлено. Но у фарсанов имелось два преимущества. Во-первых, внезапность: никто из людей не знал без луческопии, кто его спутник или сосед - фарсан или человек. Во-вторых, эффективное лучевое оружие разрушает только настоящие белковые клетки, животные организмы. На фарсанов оно не действует. Поэтому фарсан мог направить губительный луч на целую толпу, не опасаясь, что в этой массе людей он поразит своего собрата.
Сейчас, правда, ученые ищут особой жесткости гамма-лучи, способные поражать у фарсанов деятельность молекулярных нейронов. Но это оружие еще в стадии испытания. А пока нам остается наносить фарсанам механические повреждения с помощью старинного огнестрельного оружия и даже стальных дубинок. Таким способом на Северном полюсе истребили всех выявленных фарсанов. Всех, кроме одного, и очень опасного, воспроизводящего фарсана. Он где-то хорошо замаскировался и ловко ускользает от луческопии. Среди людей изредка появляются простые фарсаны, которым удается иногда совершить мелкие диверсии.
Основные энергоцентры Северного полюса надежно защищены от проникновения фарсанов. Иная обстановка сложилась на Южном полюсе. Там Вир-Виан со своими фарсанами достиг своей цели. Сулаки, основное население Юга, привыкшие к многовековому рабству и подчинению, не оказали серьезного сопротивления. Да и фарсанов на Юге было больше. Против них самоотверженно боролись немногочисленные группы северян и шеронов, не примкнувших к Вир-Виану. Но они были уничтожены, буквально испепелены смертоносными лучами. Вир-Виан со своими приверженцами-шеронами создал новый режим по образцу древнего шероната. Себя он объявил верховным шероном, временным диктатором всей планеты.
- Но с какой целью? - спросил Лари-Ла.- И это после ста лет Эры Братства Полюсов?
- Вы, конечно, слышали речь Вир-Виана в Шаровом Дворце знаний и должны догадаться о его целях,- на тонких губах Нанди-Нана заиграла ироническая усмешка.- Вир-Виан намерен возродить шеронат на всей планете и воспитать новую породу людей-шеронов, покорителей Космоса. А в дальнейшем превратить Зургану в господствующую во Вселенной планету, в центр мирового разума.
- Теперь все ясно,- рассмеялся Сэнди-Ски, а затем, нахмурив густые брови, проговорил: - Мне всегда не нравилась эта неглупая образина. Но что было дальше? Мы видели из Космоса ядерные взрывы.
- Вир-Виан, установив на Юге диктатуру, провоз- гласил свою программу и призвал присоединиться к нему всех северян и шеронов, проживающих на Северном полюсе. Всех северян и шеронов он объявил новыми, космическими шеронами и создателями гигантских духовных ценностей вселенского масштаба. Как видите, стиль программы мало отличается от его речи в Шаровом Дворце знаний. Сулаков Вир-Виан предложил считать второстепенными гражданами до тех пор, пока те в течение ряда поколений не преодолеют свою, как он выразился, биологическую неполноценность. В ответ мы потребовали прекратить производство кибернетических фарсанов, а всех готовых фарсанов уничтожить или сдать Совету обороны. Тогда на Юге начали в спешном порядке выпускать ядерные снаряды. Два взрыва вы уже видели из космоса. К счастью, они не причинили большого вреда. К этому времени мы, использовав всю мощь аннигиляционной энергостанции, создали антигравитационное поле большой протяженности. Этим полем, словно броневым колпаком, накрыли Северный полюс. Теперь любое тело, попав в поле, потеряет свой вес и будет отброшено. К сожалению, Вир-Виан сумел создать вокруг Южного полюса такое же поле. Мы убедились в этом, когда попытались взорвать южную энергостанцию. Вир-Виан легко перехватил наш ядерный снаряд и разрядил его в верхних слоях атмосферы.
- Этот взрыв мы тоже видели,- сказал Сэнди-Ски.- А что же будет дальше? Сейчас, как я понимаю, оба полюса находятся в состоянии равновесия. А дальше?
- А дальше? - Нанди-Нан пожал плечами.- Победит тот, кто первым сумеет нейтрализовать или разрушить антигравитационное поле. Это нелегкое дело, требующее новых научных изысканий. Наши инженеры совсем недавно добились кое-какого успеха. Они сконструировали ядерный снаряд с нейтрализатором. С его помощью можно на короткое время пробить дыру в антигравитационном поле.
- В чем же дело? - нетерпеливо спросил Сэнди-Ски.- Надо скорее разрушить южную энергостанцию и, значит, ликвидировать защитное поле вокруг Южного полюса.
- Все это верно. Но мы не можем рисковать пока единственным снарядом: фарсаны могут обнаружить его и уничтожить прежде, чем тот долетит до цели. Вир-Виан, конечно, догадается, в чем дело, и сконструирует у себя такой же снаряд с нейтрализатором. Нет, мы не можем рисковать. Тут нужен человек, обладающий очень хорошей и быстрой реакцией - так сказать, интуицией наведения. Я знаю такого человека.
При этом Нанди-Нан посмотрел на меня.
- Хорошо, я согласен,- ответил я.
- Ну вот и договорились,- сказал Нанди-Нан, вставая.- Теперь идите отдыхать. А тебя, Тонри, я сначала познакомлю с конструктором аппаратуры наведения. Она несколько иная, чем щит управления на корабле. С этим конструктором тебе и предстоит завтра работать.
37-й день 109-го года Эры Братства Полюсов
- Эо, затворник! - так приветствовал меня сегодня утром Сэнди-Ски. Он только что вышел из кабины утренней свежести, и его густые брови так знакомо и забавно зашевелились от удовольствия. Для меня и до сих пор загадка: действительно ли фарсаны испытывают после кабины чувство бодрости, какого-то физического восторга или это ловкая имитация?
- В каком смысле затворник? - спросил я.
- Последние дни ты совсем уединился в своей каюте. Мы только и видим тебя утром, вечером и немного днем в рубке внешней связи. Неужели научная работа по астрофизике так увлекла? Сомневаюсь, сильно сомневаюсь.
При этом фарсан Сэнди-Ски внимательно и, как мне показалось, с подозрением посмотрел на меня. "Фарсаны все знают!" - мелькнула мысль. Я сунул руку в карман комбинезона и нащупал кнопку радиосигнализатора, готовый в любую секунду нажать ее.
- Почему сомневаешься? - спокойно спросил я.- Астрофизика способна так увлечь, что забываешь обо всем.
- Э нет, не говори,- смеялся Сэнди-Ски.- Я знаю, в чем дело. Ты пишешь стихи! Да-да, я в этом уверен. Ты целые дни сочиняешь стихи! Ты просто бредишь ими. Признаюсь, стихи Тари-Тау и меня заразили по-этической лихорадкой.
Я с облегчением вздохнул: фарсаны, конечно, ничего не знают, догадка им не под силу. Но следовало удивиться:
- Так ты, значит, пишешь стихи?! И каковы успехи?
- Плохо.- В голосе Сэнди-Ски прозвучало такое неподдельное уныние, что я рассмеялся.
- Значит, ничего не получается? - спросил я.- Признаюсь, у меня тоже ничего путного не выходит.
- Вчера написал одно стихотворение,- сказал Сэнди-Ски.- Потом прочитал его и вдруг почувствовал себя мизерной букашкой рядом с Тари-Тау, этой высоченной горой, проткнувшей облака своей белоснежной вершиной.
"Ого! - мысленно воскликнул я.- Так витиевато-образно сказать мог только живой Сэнди-Ски, а не фарсан..."
Слово "затворник" заставило меня быть осторожней, и я почти весь день провел среди экипажа. В основном сидел за экраном внешней связи, изредка заглядывал в рубку управления.
Подвергая тщательной локации видимую сторону планеты Голубой, я делал вид, что выбираю место для посадки. Сзади торчал фарсан Сэнди-Ски, как всегда, положив сильные большие руки на спинку сиденья. Как планетолог он давал свои советы и, надо признаться, довольно толковые.
- Лучше всего, по-моему, произвести посадку в этой пустыне,- Сэнди-Ски показал на огромный желтый лоскут почти в центре самого большого материка планеты.
- Неплохо,- согласился я.- В пустыне легче выбрать удобную площадку твердую и сравнительно ровную.
- У тебя, к тому же, есть богатый опыт,- рассмеялся Сэнди-Ски, намекая на случай, когда я, нарушив инструкцию, посадил грузовой планетолет в пустыне вблизи строящейся транспланетной дороги.
Через два-три дня я сяду за пульт управления и переведу корабль на круговую орбиту. После нескольких оборотов вокруг планеты я произведу снижение, делая вид, что готовлюсь к посадке в пустыне. Но я пролечу над ней в сторону полюса - туда, где зеленеют необозримые леса. Там меньше опасности, что шкатулка с кристаллом затеряется. Когда-нибудь разумные существа планеты найдут ее и, быть может, прочтут мой дневник...
Да, так я и решил. Сделав максимальное снижение, я сброшу дневник над лесом, где и людей, конечно, больше, чем в пустыне. А потом... Потом я круто поверну вверх и взорву корабль далеко в околопланетном пространстве...
Завтра у меня будет больше свободного времени, и я постараюсь закончить дневник.
38-й день 109-го года Эры Братства Полюсов
Рэди-Рей, конструктор аппаратуры наведения, с которым меня познакомил Нанди-Нан, оказался веселым, смешливым человеком. Несмотря на несколько плутоватое выражение лица, он мне понравился сразу, особенно его глаза удивительно синие и живые.
- Рад подружиться с астронавтом номер один,- улыбаясь с хитрым прищуром, сказал он и с исключительным радушием положил руку на мое плечо. Я с удовольствием ответил ему таким же дружеским пожатием.
- Итак, сегодня мы ознакомимся с аппаратурой наведения,- сказал он.Главным образом с экраном и щитом управления.
Двухместный гелиоплан доставил нас на окраину небольшого города Руноры, расположенного в полупустыне. Рэди-Рей вышел из кабины и повел меня на вершину высокого холма, поросшего желтой травой и жестким кустарником. Справа зеленели парки и сады города Руноры, а прямо перед нами, на юге, расстилался безбрежный океан Великой Экваториальной пустыни.
- Вон там, среди песчаных барханов,- сказал Рэди-Рей, показывая в сторону пустыни,- затерялся небольшой малоизвестный оазис Рун. Там и оборудован пульт наведения.
Я уже хотел снова сесть в кабину гелиоплана, но Рэди-Рей остановил меня.
- На гелиоплане туда не проберемся. Здесь, на краю пустыни, антигравитационное поле круто загибается и касается почти поверхности. Гелиоплан врежется в поле и будет выброшен из него со страшной силой в неизвестном направлении,- сказал он и шутливо добавил: - Так мы можем долететь до Южного полюса и попасть в лапы фарсанов.
Но идти пешком по раскаленным пескам - невеселая перспектива. Я сказал об этом Рэди-Рею.
- Зачем пешком? У меня здесь замаскирован вездеход. Все должно быть предусмотрено на этой войне.
Мой слух резануло непривычное слово "война".
"Как странно,- думал я.- И это после ста лет Эры Братства Полюсов!"