Дебора Смит
Мед и горечь
Глава 1
Молодость, как это ни прискорбно, нельзя было вернуть. Блудный сын возвратился домой слишком поздно. Да, паршивое дело. Нельзя вычеркнуть из жизни двадцать лет, проведенных вдали от гор Джорджии. Эти двадцать лет он с гордостью носил форму морского пехотинца. И вот только теперь он понял, что за эти годы разучился, как прежде, всем существом радоваться жизни. Запах осенних листьев уже не звал его на подвиги и приключения, как в детстве.
Вернуть былую остроту ощущений мог сейчас только он – мощный олень, горделиво стоявший в тени деревьев, четким силуэтом выделяясь на фоне ярко-красной листвы. Его большие темные глаза были мирными, он не подозревал об опасности. Эта картина заставила Макса Темплтона понять, какие изменения произошли в нем за последние двадцать лет. Большую часть своей жизни Макс убивал. А теперь он больше не хочет убивать, даже этого оленя.
Он совсем запутался и чувствовал себя нелепо. Последние шесть лет ему в голову начали приходить довольно странные мысли. Вернувшись из Морского Корпуса, он испытывал болезненное чувство ненужности.
Он ушел в отставку, надеясь найти в себе что-то новое. Но сейчас он просто не был уверен, что сделанное открытие его радует.
Получалось, что он вернулся к тем представлениям о жизни, которые оставил двадцать лет назад. Раньше он выстрелил бы без всякого сомнения. Он собирался убить оленя. Но сам все еще продолжал лежать в овраге, припав к земле, приложив к плечу мощное охотничье ружье. Его большие пальцы держали оружие без особых усилий, а указательный касался курка. Секунды шли. Он не стрелял. Он начал молча ругаться. Он ворчал про себя:
– Вы слышали о майоре Темплтоне? Большой несгибаемый любитель оружия. Двадцатилетний, а не сорокалетний, как сейчас. Настоящий знаток своего дела. Он думал, что сможет уволиться и жить как цивилизованный человек. Да, это его и подвело. Теперь он дома, исходит слюной от вида овсянки. И все время повторяет: «Бэмби, Бэмби». – Макс отвел взгляд от прицела. «Уходи, черт тебя побери! – сказал он мысленно оленю. – А я буду делать вид, что очень заинтересовался картиной поля и ручья».
Олень не уходил, но в лесу появился кто-то еще. Какое-то животное выскочило из подлеска и перепрыгнуло через глубокий сырой овраг. Это было что-то мохнатое, отбрасывавшее комья грязи сильными задними лапами. Макс вздрогнул и выстрелил в сторону леса. Олень мгновенно испарился. Макс вскочил и одним тренированным движением перепрыгнул через склон оврага. На бегу он передернул затвор, заряжая ружье.
Кот, выглядевший необычнее всех, каких ему доводилось когда-либо встречать, прыгнул прямо грудью вперед, тараща круглые глаза. Потом повернулся и бросился в густые лавровые заросли.
Макс стоял, открыв рот от удивления. Затем сработала старая тренировка, и он вспомнил детали. Кот был слишком крупным для домашнего, а вместо хвоста у него торчал маленький обрубок. Но зверь не был похож и на рыжую рысь, которая водилась в этих местах. Одно объединяло: он был полосатый, как будто кто-то нарисовал серые полосы на оранжевом фоне.
И еще на нем был широкий ошейник со вставкой из горного хрусталя, а левая задняя лапа была заметно короче остальных. Не всегда имеет смысл запоминать детали.
«Майора Темплтона нашли в лесу, зовущим: «кис, кис, сюда» и хватающимся за горный хрусталь».
Его подбородок стал вновь жестким, и Макс двинулся за необычным неуклюжим трехфутовым котом, старающимся бесшумно пробраться через заросли лавра. Он, возможно, придурковатый, но все же не сумасшедший.
И, не теряя достоинства, Макс не стал упускать случая.
– Расслабься, барышня, ты спасена, – сказала она себе шутливо.
Звук выстрела внезапно разорвал тишину. В доли секунды, пока ее сердце ушло в пятки, она слышала: «з-и-и-и-и», а затем грохот среди леса. Кусочки гранита осыпались с потолка пещеры. Ее мать за бутылкой Бри или шампанского в загородном клубе говорила, что раздумье – это очень утомительная штука.
Бетти на полную мощность включила механизм защиты и бросилась назад в пещеру. Дрожа, она продвинулась на двадцать футов вглубь, спряталась в кромешной темноте и устремила взгляд на выход.
Она слышала, как кто-то бежал по лесу и, похоже, приближался к ней очень быстро. Может, охотник гнался за дичью или какое-то животное захотело поймать белку, и все белки подняли шум.
Внезапно она со злостью подумала, что это ее земля. Первое, что она сделала, когда приехала сюда, это установила таблички, запрещающие охоту в ее владениях. Это цивилизованная территория. Это был ее дом.
А может, кто-то охотился на Фокса По?
Бетти задохнулась и начала приближаться к выходу из пещеры.
– Фокс, Фокс…
Большие лапы, показавшиеся в проломе, принадлежали Фоксу По. Он вбежал в пещеру и, не останавливаясь, пролетел двадцать футов, пока не столкнулся с Бетти.
– Хороший, хороший кот, – произнесла Бетти с облегчением. Она старалась удержать, успокоить животное. Но Фокс По рванулся от нее и бросился в глубь пещеры.
– Фокс, – позвала Бетти в страхе и услышала отчетливый трехлапый бег кота. Узкий вход в пещеру открывал небольшое углубление, и несколько прорытых туннелей отходило от него в разные стороны.
Бетти вновь обернулась лицом ко входу, услышав шаги. Это была тяжелая, медленная походка двуногого осторожного существа. У нее застыла кровь в жилах. Может, Фокс По был прав. Не надо задавать вопросов. Лучше спрятаться в туннеле.
Когда она торопливо отползла на четвереньках к темному коридору, вход в пещеру закрыла тень. Бетти нырнула за обнажившуюся породу и в ужасе уставилась на темный силуэт. Если это охотник, один из местных мужчин, он, возможно, извинится за то, что испугал ее, нарушил запрет на охоту. Ей ведь совсем не нравилась идея встречи в лесу с вооруженным мужчиной, который к тому же стреляет во все, что движется.
«Ты не видишь входа в пещеру, – заклинала она эту тень. – Ты не хочешь идти дальше. Ты уходишь. Уходи!»
Незнакомец наклонился над входом, заполняя его собой. Бетти во все глаза смотрела на совершенно спокойного человека с великолепным мускулистым лицом. Он был наполовину освещен солнцем, и она увидела камуфляжную форму цвета хаки и яркой зелени на его сильной руке, лежавшей на колене. На нем были горные ботинки, камуфляжные брюки, рубашка хаки укрывала его мощные плечи и спортивную грудь.
Когда лучи солнца осветили его лицо, она увидела, что оно тоже окрашено в маскировочные цвета. Она не могла разглядеть его черты и выражение лица, но по тому, с какой силой он держал свое огромное ружье в одной руке, Бетти почему-то решила, что он несчастлив.
– Я видел, как ты вошел туда, – сказал он низким голосом, медленно произнося слова. Они эхом разбегались по пещере. – И если ты, маленький собачий хвост, думаешь, что я тебе позволю уйти, ты ошибаешься.
Бетти прижалась к стене. Он разговаривает с Фоксом или с ней? Она затаила дыхание, отползла глубже в пещеру и постаралась стать незаметной, прижавшись к полу. Мужчина лег на живот и протиснулся в узкий проход, держа ружье перед собой. Бетти смотрела, как он, слившись с темнотой, растворился в ней, стал ею. Она слышала свои короткие, отрывистые вздохи и боялась, что мужчина тоже их слышит.
Держась за стену пещеры, она медленно двигалась к основному туннелю. Ее преследователь издавал тихие шаркающие звуки, и Бетти решила, что он встал на ноги. На нем было что-то, что издавало металлическое звяканье. Бетти нырнула в основной туннель и прижалась к холодной восточной стене. Она молила: «Только бы он не нашел фонарь!»
Он нашел его. Бетти почти опрокинулась, споткнувшись о камень, когда ползла вниз по тропке. Лучи света от фонаря хлынули в туннель. Она ступала по черным прямоугольникам из деревянных перекладин. Внутри еще меньшего туннеля она свернулась калачиком.
Бетти ненавидела этот боковой туннель. Она решила когда-то, что надо жить и давать жить другим, то есть летучим мышам, которые устраивали здесь свои гнезда. И теперь эти неблагодарные твари начали пищать изо всех сил, выдавая ее. Она слышала предательское хлопанье крыльев: это летучие мыши срывались со своих боковых карнизов. К тому же пол был противно скользким из-за отсутствия у ее «квартирантов» хороших манер.
Но Бетти сразу забыла про мышей, когда ровные, медленные шаги направились из основного туннеля в ее сторону. Блики от фонаря плясали на стенах. Она уперлась руками и коленями в омерзительный пол и попробовала углубиться в шахту, черную и холодную. Она уже бывала здесь и знала, что бояться нечего. Да и вообще она, не была трусливой.
Но, правда и то, что ее никогда не выслеживал в пещере никакой Рэмбо. Бетти закусила нижнюю губу, чтобы приглушить звук своего отрывистого дыхания. Позади нее на стене плясали огни от фонаря.
Бетти забыла внешние приличия и поползла в следующее отверстие, в больший туннель, свободный от летучих мышей. Она взглянула через плечо и увидела, как свет скользит по тому месту, где она только что была. Мыши в суете хлопали перепончатыми крыльями, им вторили приглушенные проклятия. Некоторые, видимо, приняли смерть камикадзе, врезавшись в мужчину, заслонившего им выход. Бетти встала на ноги и выпрямилась, шаря в темноте в поисках следующего отверстия. Она хотела выбраться из туннелей, и один должен был, возможно, вести назад в пещеру. Там она сможет удрать и скрыться.
Но тут Бетти снова услышала уверенные торопливые шаги у себя за спиной. Волосы на затылке у нее встали дыбом. Она пыталась подумать, что же делать дальше, и поняла, что была совершенно не подготовлена к такому обороту событий.
Она посещала многочисленные курсы рукопашного боя в престижном колледже. Но с тех пор ей пришлось только один раз использовать «кунг-фy», когда кто-то попытался занять ее место на балете.
Однако семья Квинт была сделана из упругого материала первопроходцев, и Бетти вдруг стало невыносимо стыдно, что она мечется в темноте, как испуганная крыса. Фейерверк! Надо выстрелить фейерверком.
Она остановилась, сунула руку в бездонные карманы своего комбинезона и достала упаковку аккуратно завернутых так называемых «дамских пальчиков». Она брала их с собой всякий раз, когда приходила работать в пещере, на тот случай, что кто-то, более опасный, чем летучие мыши, посетит ее укрытие. Зубы Бетти стучали от страха, она достала из другого кармана зажигалку и подожгла запал.
Тяжелые шаги вошли в туннель. Свет коснулся ее ботинок. Бетти повернулась и пустила ракету прямо между ног Рэмбо.
Небольшая война не наделала бы такого шума и суматохи. Незнакомец подпрыгнул и шлепнулся с громким стуком на пол. Его голова ударилась о поперечную балку. Он выронил фонарик, и луч света убежал в другую сторону. Бетти быстро повернулась и побежала, ударяясь о стены, скользя на сыром каменном полу.
К ее ужасу он побежал за ней. Она добралась до центральной пещеры и увидела бледный свет выхода на другой стороне. Свобода!
Но в этот самый момент Фокс По тоже решил вырваться из своего убежища. Он проскочил между ног Бетти и скрылся, а она, споткнувшись о кота, осталась лежать. Падение не было болезненным, потому что она упала на плантацию любовно выращенных ею восточных грибов, росших на мягкой подстилке из перегноя и лошадиного навоза.
Ощущение неудобства пришло позже, когда широкое мужское колено уперлось в ее зад, а сильная рука ухватила за воротник. Упав щекой в вонючий перегной и мятые грибы, задыхаясь, она разразилась гневом.
– Отпустите меня! Отпустите меня, черт возьми!
– Малыш, ты играешь в опасные игры, – сказал он. – Когда я расскажу твоему отцу, чем ты тут занимаешься, он, возможно, надерет тебе задницу.
– Это моя пещера. Это моя земля.
– Брось трепаться. Чем это ты там занимался? Что прятал?
– Вы меня что… арестовали? Отпустите! Он не делал ей больно, но его пальцы крепко сжали ее шею.
– Я пришел сюда за зверем. Я не ожидал, что найду здесь еще что-то. Что ты здесь выращиваешь, малыш? Только не ври. Это не принесет тебе пользы.
Бетти не обратила внимания на слова своего мучителя. Она обдумывала варианты выхода из этого странного положения. Она подозревала, что Рэмбо не станет слушать болтовню простушки. Он думал, что она – несовершеннолетний преступник. И было неясно, считал ли он ее женщиной или мужчиной. А Бетти не собиралась просвещать его. По крайней мере, он разговаривал с ней по-отечески. Она была несколько успокоена этим, но не до конца.
Ее упорное молчание было лучшим поведением. Бетти сцепила зубы, отказываясь с ним разговаривать.
Минутой позже он раздраженно вздохнул.
– Хорошо, вот как мы поступим дальше. Тебе это не понравится, но зато мне облегчит жизнь.
Она услышала непонятные звуки, потом до нее дошло, что он снимал веревку со своего ремня. Минутой позже он уже перевязал ее правую руку и посильнее обмотал веревкой.
– Нет! – громко завизжала она, – Не смейте!
Он с трудом защищался от ее руки, однако, прихватив и другую, свел их вместе за спиной и стянул веревкой.
– Порядок, малыш, пойдем навстречу солнечному свету. – Он встал, схватил сзади ее за комбинезон и, осторожно вытащив Бетти из грибов, переложил на гранитный пол. Она была так взбешена, что перестала реагировать на происходящее. Когда он толкнул ее перед собой, как большой тюк с багажом, она попыталась пнуть его в колено.
– Я запомню это, малыш, – уверил он ее. Когда они добрались до узкой тропки к выходу, мужчина приостановился.
– На животе, – скомандовал он, как будто у нее был выбор. Он осторожно наклонил ее к полу. – Ползи. Я сразу за тобой.
Униженная, она понимала, что ее зад поднимается всякий раз к небу, когда она подтягивает ноги. Бетти извивалась на гладких, покатых камнях. Ее мучитель полз так близко, что касался руками ее бедер и ног. Бетти вытолкнула себя из пещеры на выгоревшую траву и подстилку из листьев. Испуганная, злая, задыхающаяся, она повернулась и уставилась на своего преследователя. Он казался громадным. На одном из его крепких плечей висело ружье. Мгновенное осознание того, как мала и беззащитна она в сравнении с ним, заставило Бетти броситься в самооборону.
С диким криком ярости она подняла обутую в ботинок ногу и ударила его в плечо. Он не издал ни звука, но, мгновенно обернувшись, наклонился, взял ее за ноги, и Бетти упала на спину. Он поставил одну ногу ей на живот, затем медленно стал склоняться над ней, пока его разрисованный нос не оказался в дюйме от носа Бетти, измазанного грязью. Взгляд его глаз, напряженный, ставший более заметным из-за камуфляжной разрисовки, был полон хорошо контролируемой злости.
– Я вырву тебе ноздри одними ногтями, – прошептал он сквозь сцепленные зубы. А потом его угрозы стали действительно красочными.
Бетти смотрела на него, а он продолжал шептать о том, как изомнет, разобьет, растопчет различные части ее тела и внутренности. Из некоторых его признаний стало совершенно очевидно, что он считает ее представителем мужского пола. Но ни один мужчина никогда не разговаривал с ней в такой яростной, страшной манере. Ее чувство собственного достоинства восстало.
– За кого вы меня принимаете? – она обернулась к нему, уперлась затылком в землю и столкнула кепи. – Я женщина, вы, идиот! Вы издеваетесь и пугаете женщину! Вы, видно, так понимаете галантность. Вы вторглись в мои владения. Вы стреляли в меня, преследовали меня в моей пещере, а потом издевались надо мной. Вы большой мерзкий ублюдок!
Он застыл. Потом присел на корточки и стал разглядывать ее с непередаваемым выражением лица. Его взгляд скользил по ее свободной серой рубашке и простому комбинезону. Он приблизился и расстегнул лямку на одной стороне комбинезона, потом отодвинул это в сторону и внимательно осмотрел ее грудь.
– О, не надо! – сказала она в ужасе. Он отдернул руку.
– Вы меня неправильно поняли. – Он застегнул лямку и даже застонал от отвращения. – Я просто хотел быть наверняка уверенным, что вы женщина. Но вы не просто женщина, а мина с бюстом.
– Очень смешно.
Он наклонился и вытер грязь с ее лица.
– Я, видимо, старею. Черт, да вы очень женственны. – Он пристально посмотрел на ее черные, до плеч волосы. Потом, бормоча обвинения в свой адрес, задыхаясь, перевернул ее на живот и быстро освободил руки.
Бетти облегченно вздохнула. Она повернулась, опираясь на одну руку, приподнялась, а другой влепила ему пощечину.
Он даже не вздрогнул.
– Ладно. Я это заслужил.
Бетти отошла от него на несколько футов.
– Кто дал вам право хватать кого-то, кто занимается своим личным делом? – зло потребовала она ответа.
У него были светло-зеленые глаза. Они в упор смотрели на нее.
– Ни у кого нет причин сидеть в этой пещере. Я думал, что вы мальчишка, прячущий наркотики. Почему вы не вышли, когда я позвал?
– Не могу представить, куда делись мои манеры. Я всегда отзываюсь, когда меня зовут незнакомые мужчины в военном камуфляже с большим ружьем на плече. Почему вы в меня стреляли?
– Я в вас не стрелял. Я целился в оленя.
– Олень в десять футов высотой.
– Какой-то странный кот с хвостом-обрубком пробежал почти по мне, и меня подвела реакция. Я случайно выстрелил и пошел выслеживать этого кота.
– Это мое любимое животное!
Он дважды вздохнул, потом начал оправдываться.
– Успокойтесь. Я не планировал делать из него коврик. Я просто хотел его получше рассмотреть.
Подняв грязную руку, он указал на нее, стараясь придать словам больше веса.
– Я бы никогда не стрелял там, где это представляет опасность. Я думал, что на этой земле никого нет.
– Как это никого нет? Это моя земля. И везде поставлены знаки, запрещающие охоту.
– Я пришел с юга. Там нет знаков.
– Но… но там нет дороги на десять миль, по крайней мере, Вот почему я не думала, что кто-то нарушит мой запрет с той стороны.
Он пожал плечами. Ружье качнулось на тугих мускулах его спины.
– Я люблю ходить пешком, – сказал он просто.
Он откашлялся.
– Вы можете выдвигать против меня любые обвинения. Я должен извиниться и делаю это искренне. Вы примете мое раскаяние?
Его честность подкупила ее. А то, как его взгляд скользил по ее лицу и телу, просто сбило с толку. Бетти провела рукой в перчатке по лицу, думая, что выглядит ужасно.
– Предполагается, я должна улыбнуться и сказать: а, чепуха, Рэмбо, ты ничего не сделал.
– Вам надо признать, были смягчающие мою вину обстоятельства. – Его глаза светились восхищением, пока он продолжал изучать ее. – Вы были чертовски ловкой в этой пещере. Очень находчивой.
Бетти обнаружила, что украсила свою щеку пометом летучих мышей. Она вытерла руку о комбинезон. У него прекрасные зеленые глаза, она просто не могла не думать об этом. А его волосы – наконец, она их увидела – были каштановыми с легким оттенком миндаля. И никакой камуфляж в мире не мог скрыть совершенное мужественное тело.
– Кто вы? – спросила она.
– Где вы живете? – продолжил он.
– Кто вы? – повторила она.
– Вы так и не приняли мои искренние извинения.
– Я не принимаю извинения от безымянных незнакомцев.
– Макс Темплтон. Я предлагаю пожать друг другу руки, но сомневаюсь, что вы согласитесь на это.
– Вы правы. Вы здешний?
– Последнее время, да.
Хорошо. Тогда местная тюрьма будет для вас почти родным домом.
– Вы делаете процесс извинения для меня все труднее.
– Вы вторглись в мое владение и напали на меня.
– Не забудьте про ответственность за судебно-наказуемый проступок – использование огнестрельного оружия.
– Вы не принимаете это всерьез?
– Вы выпустили несколько зарядов фейерверка мне между ног. Я так расстроен, что не могу рассуждать здраво.
– Вы совсем не похожи на расстроенного.
– Вы, кстати, тоже. Давайте пойдем выпьем пива и познакомимся. Я плачу. Если будет пена, это облегчит мою вину.
Она тяжело опустилась на землю. Новый темный страх закрался в ее душу. Страх, что между ними зарождается какое-то чувство.
Воображение и безрассудство в поведении создают опасное сочетание. Она знала это из прошлого опыта.
– Вам бы лучше прогуляться назад, – сказала она ему. – Назад, туда, откуда пришли. И больше не гуляйте по моей земле.
– Что вы делаете в пещере?
– Выращиваю грибы, – она с упреком взглянула на него. – Обычные съедобные грибы.
– У вас кусочки от грибов на рубашке. Она опустила глаза на свою серую рубашку и вздрогнула.
Она раздавила так много грибов, столько работы впустую.
– Прекрасно.
– Я заплачу за нанесенный ущерб. Эта пещера зовется «Убежище Квинта». Давно, в начале далекого девятнадцатого века, житель этих мест по имени Вильям Квинт добывал здесь золото. А потом он делал контрабандный спирт.
– Я знаю. Я его внучка. И теперь владелица этой пещеры.
– Вы имеете в виду… – он взглянул на север. – Вы купили эту вот землю и дом Квинта?
– Верно.
– Здесь в округе не было никого с фамилией Квинт уже в течение пятидесяти лет. Дом принадлежал семье Гибсонов, как я слышал в последний раз. И ни один из них здесь тоже не жил.
– Да, он был пуст несколько лет. Я купила это место у Гибсонов.
– Должно быть, дом в ужасном состоянии.
– Не в худшем, чем мои нервы в данный момент.
– Вы выглядите спокойной. Я поражен и приношу извинения. Правда. Я бы проводил вас домой и узнал, почему вы так любите грибы. – Он обезоруживающе взглянул на нее и улыбнулся. – Я живу к северу, сразу за горой. Мы практически соседи.
– Я могу дойти сама. Мне только одолеть гребень горы. И если я вас вновь увижу на своей земле, я позову шерифа.
– Ваш фонарик все еще горит внутри пещеры. Подождите.
Он снял с плеча ружье, положил его на траву у ее ног, как воин, отдающий свой меч, и скользнул в пещеру.
– Сейчас вернусь.
Бетти рассеянно стащила перчатки, вытерла шапочкой лицо. Так он считает, что она держится очень спокойно? У нее дрожали руки, а мозг был сплошным знаком вопроса.
«Макс Темплтон. Макс». Она произнесла шепотом его имя. Он был здешним. Она снова его увидит. От этой мысли Бетти возбужденно задрожала, хотя и чувствовала от этого страх.
Ее внимание привлекло гортанное жалобное «мяу». Бетти взглянула на высокий ствол засохшего дерева. Там сидел Фокс По, настороженно на них поглядывая.
– Иди сюда, малыш. Все в порядке.
Прирученный кот соскочил с дерева и побежал к ней, пользуясь обрубком так же умело, как и остальными лапами.
Он подполз к ее коленям и свернулся клубком, обвив своим телом ноги Бетти. Вдруг его уши поднялись: он услышал голос Макса Темплтона.
– Все в порядке, Фокс, – заверила его Бетти, поворачивая голову. – Я надеюсь, во всяком случае.
Макс Темплтон наполовину вылез из пещеры, потом заметил Фокса и приостановился. Его глаза испытующе рассматривали животное.
– Осторожный кот, – сказал он хрипловато. – Наполовину рыжая рысь, наполовину бесхвостая кошка. Результат очень странного романа.
Внимание Бетти вновь обратилось к новому знакомому. Он, должно быть, футов шесть ростом, а значит, выше ее почти на целую голову. Краска на его лице уже начала стираться. Стал заметен твердый подбородок и чувствительные губы. У него был прямой, тонкий нос и очень большие глаза. Это было на редкость утонченное лицо, оттеняемое жесткостью мощного красивого тела. Довольно редкое и опасное сочетание.
Бетти вернула Фокса По на землю и поднялась. Макс Темплтон тоже встал, и она обнаружила, что была права: он оказался на шесть дюймов выше ее.
– Мисс Квинт, – сказал он вежливо, – ваша пещера в безопасности, ваш странный кот спасен, с вами все в порядке. Может быть, теперь вы примете мои извинения? Он умел так официально выражаться! У него была смешная поза: прямая спина, подбородок вверх. В речи чувствовался легкий акцент южанина, проведшего много лет вдали от дома. Голос не был таким мелодичным, как у нее, с интонациями побережья Атлантики, но не был также грубым и гнусавым, каким говорили здесь коренные жители.
– Пожалуйста, примите мои извинения, – повторил он, глядя на нее с любопытством. – С вами все в порядке?
Она смущенно кивнула.
– Это, по-видимому, была одна из моих жизненных неудач. Цепь совпадений и путаница. Я принимаю ваши извинения.
– Означает ли это, что я узнаю ваше имя?
– Бетти.
– Прекрасно. До этого я не был знаком ни с одной Бетти.
– Ни с одной моложе восьмидесяти лет, по крайней мере. Теперь это имя не в моде.
– Вас назвали в честь какой-то родственницы?
– Нет. Мой отец настоял, чтобы меня звали, как Бетти Рабл из романа «Кремни».
– Я думаю, мне бы понравился ваш отец. А как зовут этого зверя?
– Фокс По. Это от французской фразы – foux pas,[1] которая означает…
– Я знаю, – он с легким упреком взглянул не нее, – Да, мисс, я немного знаю французский.
– Извините. Я просто хотела…
– Судить о книге по ее обложке.
Она неуклюже отвернулась, чувствуя себя, как подросток, испытывающий волнение от пристального внимания взрослых.
Вернуть былую остроту ощущений мог сейчас только он – мощный олень, горделиво стоявший в тени деревьев, четким силуэтом выделяясь на фоне ярко-красной листвы. Его большие темные глаза были мирными, он не подозревал об опасности. Эта картина заставила Макса Темплтона понять, какие изменения произошли в нем за последние двадцать лет. Большую часть своей жизни Макс убивал. А теперь он больше не хочет убивать, даже этого оленя.
Он совсем запутался и чувствовал себя нелепо. Последние шесть лет ему в голову начали приходить довольно странные мысли. Вернувшись из Морского Корпуса, он испытывал болезненное чувство ненужности.
Он ушел в отставку, надеясь найти в себе что-то новое. Но сейчас он просто не был уверен, что сделанное открытие его радует.
Получалось, что он вернулся к тем представлениям о жизни, которые оставил двадцать лет назад. Раньше он выстрелил бы без всякого сомнения. Он собирался убить оленя. Но сам все еще продолжал лежать в овраге, припав к земле, приложив к плечу мощное охотничье ружье. Его большие пальцы держали оружие без особых усилий, а указательный касался курка. Секунды шли. Он не стрелял. Он начал молча ругаться. Он ворчал про себя:
– Вы слышали о майоре Темплтоне? Большой несгибаемый любитель оружия. Двадцатилетний, а не сорокалетний, как сейчас. Настоящий знаток своего дела. Он думал, что сможет уволиться и жить как цивилизованный человек. Да, это его и подвело. Теперь он дома, исходит слюной от вида овсянки. И все время повторяет: «Бэмби, Бэмби». – Макс отвел взгляд от прицела. «Уходи, черт тебя побери! – сказал он мысленно оленю. – А я буду делать вид, что очень заинтересовался картиной поля и ручья».
Олень не уходил, но в лесу появился кто-то еще. Какое-то животное выскочило из подлеска и перепрыгнуло через глубокий сырой овраг. Это было что-то мохнатое, отбрасывавшее комья грязи сильными задними лапами. Макс вздрогнул и выстрелил в сторону леса. Олень мгновенно испарился. Макс вскочил и одним тренированным движением перепрыгнул через склон оврага. На бегу он передернул затвор, заряжая ружье.
Кот, выглядевший необычнее всех, каких ему доводилось когда-либо встречать, прыгнул прямо грудью вперед, тараща круглые глаза. Потом повернулся и бросился в густые лавровые заросли.
Макс стоял, открыв рот от удивления. Затем сработала старая тренировка, и он вспомнил детали. Кот был слишком крупным для домашнего, а вместо хвоста у него торчал маленький обрубок. Но зверь не был похож и на рыжую рысь, которая водилась в этих местах. Одно объединяло: он был полосатый, как будто кто-то нарисовал серые полосы на оранжевом фоне.
И еще на нем был широкий ошейник со вставкой из горного хрусталя, а левая задняя лапа была заметно короче остальных. Не всегда имеет смысл запоминать детали.
«Майора Темплтона нашли в лесу, зовущим: «кис, кис, сюда» и хватающимся за горный хрусталь».
Его подбородок стал вновь жестким, и Макс двинулся за необычным неуклюжим трехфутовым котом, старающимся бесшумно пробраться через заросли лавра. Он, возможно, придурковатый, но все же не сумасшедший.
И, не теряя достоинства, Макс не стал упускать случая.
* * *
Бетти Квинт выбралась из пещеры и сощурилась от яркого полуденного света. Она присела на каблуках своих шнурованных ботинок и счистила грязь с комбинезона, потом поправила козырек кепки. Прикрыв от солнца глаза рукой в перчатке, она смотрела на яркие лучи, пробивающиеся сквозь кроны деревьев. Хорошо. Сейчас не больше пяти часов. Она потеряла счет времени и боялась, что придется идти домой в сумерках.– Расслабься, барышня, ты спасена, – сказала она себе шутливо.
Звук выстрела внезапно разорвал тишину. В доли секунды, пока ее сердце ушло в пятки, она слышала: «з-и-и-и-и», а затем грохот среди леса. Кусочки гранита осыпались с потолка пещеры. Ее мать за бутылкой Бри или шампанского в загородном клубе говорила, что раздумье – это очень утомительная штука.
Бетти на полную мощность включила механизм защиты и бросилась назад в пещеру. Дрожа, она продвинулась на двадцать футов вглубь, спряталась в кромешной темноте и устремила взгляд на выход.
Она слышала, как кто-то бежал по лесу и, похоже, приближался к ней очень быстро. Может, охотник гнался за дичью или какое-то животное захотело поймать белку, и все белки подняли шум.
Внезапно она со злостью подумала, что это ее земля. Первое, что она сделала, когда приехала сюда, это установила таблички, запрещающие охоту в ее владениях. Это цивилизованная территория. Это был ее дом.
А может, кто-то охотился на Фокса По?
Бетти задохнулась и начала приближаться к выходу из пещеры.
– Фокс, Фокс…
Большие лапы, показавшиеся в проломе, принадлежали Фоксу По. Он вбежал в пещеру и, не останавливаясь, пролетел двадцать футов, пока не столкнулся с Бетти.
– Хороший, хороший кот, – произнесла Бетти с облегчением. Она старалась удержать, успокоить животное. Но Фокс По рванулся от нее и бросился в глубь пещеры.
– Фокс, – позвала Бетти в страхе и услышала отчетливый трехлапый бег кота. Узкий вход в пещеру открывал небольшое углубление, и несколько прорытых туннелей отходило от него в разные стороны.
Бетти вновь обернулась лицом ко входу, услышав шаги. Это была тяжелая, медленная походка двуногого осторожного существа. У нее застыла кровь в жилах. Может, Фокс По был прав. Не надо задавать вопросов. Лучше спрятаться в туннеле.
Когда она торопливо отползла на четвереньках к темному коридору, вход в пещеру закрыла тень. Бетти нырнула за обнажившуюся породу и в ужасе уставилась на темный силуэт. Если это охотник, один из местных мужчин, он, возможно, извинится за то, что испугал ее, нарушил запрет на охоту. Ей ведь совсем не нравилась идея встречи в лесу с вооруженным мужчиной, который к тому же стреляет во все, что движется.
«Ты не видишь входа в пещеру, – заклинала она эту тень. – Ты не хочешь идти дальше. Ты уходишь. Уходи!»
Незнакомец наклонился над входом, заполняя его собой. Бетти во все глаза смотрела на совершенно спокойного человека с великолепным мускулистым лицом. Он был наполовину освещен солнцем, и она увидела камуфляжную форму цвета хаки и яркой зелени на его сильной руке, лежавшей на колене. На нем были горные ботинки, камуфляжные брюки, рубашка хаки укрывала его мощные плечи и спортивную грудь.
Когда лучи солнца осветили его лицо, она увидела, что оно тоже окрашено в маскировочные цвета. Она не могла разглядеть его черты и выражение лица, но по тому, с какой силой он держал свое огромное ружье в одной руке, Бетти почему-то решила, что он несчастлив.
– Я видел, как ты вошел туда, – сказал он низким голосом, медленно произнося слова. Они эхом разбегались по пещере. – И если ты, маленький собачий хвост, думаешь, что я тебе позволю уйти, ты ошибаешься.
Бетти прижалась к стене. Он разговаривает с Фоксом или с ней? Она затаила дыхание, отползла глубже в пещеру и постаралась стать незаметной, прижавшись к полу. Мужчина лег на живот и протиснулся в узкий проход, держа ружье перед собой. Бетти смотрела, как он, слившись с темнотой, растворился в ней, стал ею. Она слышала свои короткие, отрывистые вздохи и боялась, что мужчина тоже их слышит.
Держась за стену пещеры, она медленно двигалась к основному туннелю. Ее преследователь издавал тихие шаркающие звуки, и Бетти решила, что он встал на ноги. На нем было что-то, что издавало металлическое звяканье. Бетти нырнула в основной туннель и прижалась к холодной восточной стене. Она молила: «Только бы он не нашел фонарь!»
Он нашел его. Бетти почти опрокинулась, споткнувшись о камень, когда ползла вниз по тропке. Лучи света от фонаря хлынули в туннель. Она ступала по черным прямоугольникам из деревянных перекладин. Внутри еще меньшего туннеля она свернулась калачиком.
Бетти ненавидела этот боковой туннель. Она решила когда-то, что надо жить и давать жить другим, то есть летучим мышам, которые устраивали здесь свои гнезда. И теперь эти неблагодарные твари начали пищать изо всех сил, выдавая ее. Она слышала предательское хлопанье крыльев: это летучие мыши срывались со своих боковых карнизов. К тому же пол был противно скользким из-за отсутствия у ее «квартирантов» хороших манер.
Но Бетти сразу забыла про мышей, когда ровные, медленные шаги направились из основного туннеля в ее сторону. Блики от фонаря плясали на стенах. Она уперлась руками и коленями в омерзительный пол и попробовала углубиться в шахту, черную и холодную. Она уже бывала здесь и знала, что бояться нечего. Да и вообще она, не была трусливой.
Но, правда и то, что ее никогда не выслеживал в пещере никакой Рэмбо. Бетти закусила нижнюю губу, чтобы приглушить звук своего отрывистого дыхания. Позади нее на стене плясали огни от фонаря.
Бетти забыла внешние приличия и поползла в следующее отверстие, в больший туннель, свободный от летучих мышей. Она взглянула через плечо и увидела, как свет скользит по тому месту, где она только что была. Мыши в суете хлопали перепончатыми крыльями, им вторили приглушенные проклятия. Некоторые, видимо, приняли смерть камикадзе, врезавшись в мужчину, заслонившего им выход. Бетти встала на ноги и выпрямилась, шаря в темноте в поисках следующего отверстия. Она хотела выбраться из туннелей, и один должен был, возможно, вести назад в пещеру. Там она сможет удрать и скрыться.
Но тут Бетти снова услышала уверенные торопливые шаги у себя за спиной. Волосы на затылке у нее встали дыбом. Она пыталась подумать, что же делать дальше, и поняла, что была совершенно не подготовлена к такому обороту событий.
Она посещала многочисленные курсы рукопашного боя в престижном колледже. Но с тех пор ей пришлось только один раз использовать «кунг-фy», когда кто-то попытался занять ее место на балете.
Однако семья Квинт была сделана из упругого материала первопроходцев, и Бетти вдруг стало невыносимо стыдно, что она мечется в темноте, как испуганная крыса. Фейерверк! Надо выстрелить фейерверком.
Она остановилась, сунула руку в бездонные карманы своего комбинезона и достала упаковку аккуратно завернутых так называемых «дамских пальчиков». Она брала их с собой всякий раз, когда приходила работать в пещере, на тот случай, что кто-то, более опасный, чем летучие мыши, посетит ее укрытие. Зубы Бетти стучали от страха, она достала из другого кармана зажигалку и подожгла запал.
Тяжелые шаги вошли в туннель. Свет коснулся ее ботинок. Бетти повернулась и пустила ракету прямо между ног Рэмбо.
Небольшая война не наделала бы такого шума и суматохи. Незнакомец подпрыгнул и шлепнулся с громким стуком на пол. Его голова ударилась о поперечную балку. Он выронил фонарик, и луч света убежал в другую сторону. Бетти быстро повернулась и побежала, ударяясь о стены, скользя на сыром каменном полу.
К ее ужасу он побежал за ней. Она добралась до центральной пещеры и увидела бледный свет выхода на другой стороне. Свобода!
Но в этот самый момент Фокс По тоже решил вырваться из своего убежища. Он проскочил между ног Бетти и скрылся, а она, споткнувшись о кота, осталась лежать. Падение не было болезненным, потому что она упала на плантацию любовно выращенных ею восточных грибов, росших на мягкой подстилке из перегноя и лошадиного навоза.
Ощущение неудобства пришло позже, когда широкое мужское колено уперлось в ее зад, а сильная рука ухватила за воротник. Упав щекой в вонючий перегной и мятые грибы, задыхаясь, она разразилась гневом.
– Отпустите меня! Отпустите меня, черт возьми!
– Малыш, ты играешь в опасные игры, – сказал он. – Когда я расскажу твоему отцу, чем ты тут занимаешься, он, возможно, надерет тебе задницу.
– Это моя пещера. Это моя земля.
– Брось трепаться. Чем это ты там занимался? Что прятал?
– Вы меня что… арестовали? Отпустите! Он не делал ей больно, но его пальцы крепко сжали ее шею.
– Я пришел сюда за зверем. Я не ожидал, что найду здесь еще что-то. Что ты здесь выращиваешь, малыш? Только не ври. Это не принесет тебе пользы.
Бетти не обратила внимания на слова своего мучителя. Она обдумывала варианты выхода из этого странного положения. Она подозревала, что Рэмбо не станет слушать болтовню простушки. Он думал, что она – несовершеннолетний преступник. И было неясно, считал ли он ее женщиной или мужчиной. А Бетти не собиралась просвещать его. По крайней мере, он разговаривал с ней по-отечески. Она была несколько успокоена этим, но не до конца.
Ее упорное молчание было лучшим поведением. Бетти сцепила зубы, отказываясь с ним разговаривать.
Минутой позже он раздраженно вздохнул.
– Хорошо, вот как мы поступим дальше. Тебе это не понравится, но зато мне облегчит жизнь.
Она услышала непонятные звуки, потом до нее дошло, что он снимал веревку со своего ремня. Минутой позже он уже перевязал ее правую руку и посильнее обмотал веревкой.
– Нет! – громко завизжала она, – Не смейте!
Он с трудом защищался от ее руки, однако, прихватив и другую, свел их вместе за спиной и стянул веревкой.
– Порядок, малыш, пойдем навстречу солнечному свету. – Он встал, схватил сзади ее за комбинезон и, осторожно вытащив Бетти из грибов, переложил на гранитный пол. Она была так взбешена, что перестала реагировать на происходящее. Когда он толкнул ее перед собой, как большой тюк с багажом, она попыталась пнуть его в колено.
– Я запомню это, малыш, – уверил он ее. Когда они добрались до узкой тропки к выходу, мужчина приостановился.
– На животе, – скомандовал он, как будто у нее был выбор. Он осторожно наклонил ее к полу. – Ползи. Я сразу за тобой.
Униженная, она понимала, что ее зад поднимается всякий раз к небу, когда она подтягивает ноги. Бетти извивалась на гладких, покатых камнях. Ее мучитель полз так близко, что касался руками ее бедер и ног. Бетти вытолкнула себя из пещеры на выгоревшую траву и подстилку из листьев. Испуганная, злая, задыхающаяся, она повернулась и уставилась на своего преследователя. Он казался громадным. На одном из его крепких плечей висело ружье. Мгновенное осознание того, как мала и беззащитна она в сравнении с ним, заставило Бетти броситься в самооборону.
С диким криком ярости она подняла обутую в ботинок ногу и ударила его в плечо. Он не издал ни звука, но, мгновенно обернувшись, наклонился, взял ее за ноги, и Бетти упала на спину. Он поставил одну ногу ей на живот, затем медленно стал склоняться над ней, пока его разрисованный нос не оказался в дюйме от носа Бетти, измазанного грязью. Взгляд его глаз, напряженный, ставший более заметным из-за камуфляжной разрисовки, был полон хорошо контролируемой злости.
– Я вырву тебе ноздри одними ногтями, – прошептал он сквозь сцепленные зубы. А потом его угрозы стали действительно красочными.
Бетти смотрела на него, а он продолжал шептать о том, как изомнет, разобьет, растопчет различные части ее тела и внутренности. Из некоторых его признаний стало совершенно очевидно, что он считает ее представителем мужского пола. Но ни один мужчина никогда не разговаривал с ней в такой яростной, страшной манере. Ее чувство собственного достоинства восстало.
– За кого вы меня принимаете? – она обернулась к нему, уперлась затылком в землю и столкнула кепи. – Я женщина, вы, идиот! Вы издеваетесь и пугаете женщину! Вы, видно, так понимаете галантность. Вы вторглись в мои владения. Вы стреляли в меня, преследовали меня в моей пещере, а потом издевались надо мной. Вы большой мерзкий ублюдок!
Он застыл. Потом присел на корточки и стал разглядывать ее с непередаваемым выражением лица. Его взгляд скользил по ее свободной серой рубашке и простому комбинезону. Он приблизился и расстегнул лямку на одной стороне комбинезона, потом отодвинул это в сторону и внимательно осмотрел ее грудь.
– О, не надо! – сказала она в ужасе. Он отдернул руку.
– Вы меня неправильно поняли. – Он застегнул лямку и даже застонал от отвращения. – Я просто хотел быть наверняка уверенным, что вы женщина. Но вы не просто женщина, а мина с бюстом.
– Очень смешно.
Он наклонился и вытер грязь с ее лица.
– Я, видимо, старею. Черт, да вы очень женственны. – Он пристально посмотрел на ее черные, до плеч волосы. Потом, бормоча обвинения в свой адрес, задыхаясь, перевернул ее на живот и быстро освободил руки.
Бетти облегченно вздохнула. Она повернулась, опираясь на одну руку, приподнялась, а другой влепила ему пощечину.
Он даже не вздрогнул.
– Ладно. Я это заслужил.
Бетти отошла от него на несколько футов.
– Кто дал вам право хватать кого-то, кто занимается своим личным делом? – зло потребовала она ответа.
У него были светло-зеленые глаза. Они в упор смотрели на нее.
– Ни у кого нет причин сидеть в этой пещере. Я думал, что вы мальчишка, прячущий наркотики. Почему вы не вышли, когда я позвал?
– Не могу представить, куда делись мои манеры. Я всегда отзываюсь, когда меня зовут незнакомые мужчины в военном камуфляже с большим ружьем на плече. Почему вы в меня стреляли?
– Я в вас не стрелял. Я целился в оленя.
– Олень в десять футов высотой.
– Какой-то странный кот с хвостом-обрубком пробежал почти по мне, и меня подвела реакция. Я случайно выстрелил и пошел выслеживать этого кота.
– Это мое любимое животное!
Он дважды вздохнул, потом начал оправдываться.
– Успокойтесь. Я не планировал делать из него коврик. Я просто хотел его получше рассмотреть.
Подняв грязную руку, он указал на нее, стараясь придать словам больше веса.
– Я бы никогда не стрелял там, где это представляет опасность. Я думал, что на этой земле никого нет.
– Как это никого нет? Это моя земля. И везде поставлены знаки, запрещающие охоту.
– Я пришел с юга. Там нет знаков.
– Но… но там нет дороги на десять миль, по крайней мере, Вот почему я не думала, что кто-то нарушит мой запрет с той стороны.
Он пожал плечами. Ружье качнулось на тугих мускулах его спины.
– Я люблю ходить пешком, – сказал он просто.
Он откашлялся.
– Вы можете выдвигать против меня любые обвинения. Я должен извиниться и делаю это искренне. Вы примете мое раскаяние?
Его честность подкупила ее. А то, как его взгляд скользил по ее лицу и телу, просто сбило с толку. Бетти провела рукой в перчатке по лицу, думая, что выглядит ужасно.
– Предполагается, я должна улыбнуться и сказать: а, чепуха, Рэмбо, ты ничего не сделал.
– Вам надо признать, были смягчающие мою вину обстоятельства. – Его глаза светились восхищением, пока он продолжал изучать ее. – Вы были чертовски ловкой в этой пещере. Очень находчивой.
Бетти обнаружила, что украсила свою щеку пометом летучих мышей. Она вытерла руку о комбинезон. У него прекрасные зеленые глаза, она просто не могла не думать об этом. А его волосы – наконец, она их увидела – были каштановыми с легким оттенком миндаля. И никакой камуфляж в мире не мог скрыть совершенное мужественное тело.
– Кто вы? – спросила она.
– Где вы живете? – продолжил он.
– Кто вы? – повторила она.
– Вы так и не приняли мои искренние извинения.
– Я не принимаю извинения от безымянных незнакомцев.
– Макс Темплтон. Я предлагаю пожать друг другу руки, но сомневаюсь, что вы согласитесь на это.
– Вы правы. Вы здешний?
– Последнее время, да.
Хорошо. Тогда местная тюрьма будет для вас почти родным домом.
– Вы делаете процесс извинения для меня все труднее.
– Вы вторглись в мое владение и напали на меня.
– Не забудьте про ответственность за судебно-наказуемый проступок – использование огнестрельного оружия.
– Вы не принимаете это всерьез?
– Вы выпустили несколько зарядов фейерверка мне между ног. Я так расстроен, что не могу рассуждать здраво.
– Вы совсем не похожи на расстроенного.
– Вы, кстати, тоже. Давайте пойдем выпьем пива и познакомимся. Я плачу. Если будет пена, это облегчит мою вину.
Она тяжело опустилась на землю. Новый темный страх закрался в ее душу. Страх, что между ними зарождается какое-то чувство.
Воображение и безрассудство в поведении создают опасное сочетание. Она знала это из прошлого опыта.
– Вам бы лучше прогуляться назад, – сказала она ему. – Назад, туда, откуда пришли. И больше не гуляйте по моей земле.
– Что вы делаете в пещере?
– Выращиваю грибы, – она с упреком взглянула на него. – Обычные съедобные грибы.
– У вас кусочки от грибов на рубашке. Она опустила глаза на свою серую рубашку и вздрогнула.
Она раздавила так много грибов, столько работы впустую.
– Прекрасно.
– Я заплачу за нанесенный ущерб. Эта пещера зовется «Убежище Квинта». Давно, в начале далекого девятнадцатого века, житель этих мест по имени Вильям Квинт добывал здесь золото. А потом он делал контрабандный спирт.
– Я знаю. Я его внучка. И теперь владелица этой пещеры.
– Вы имеете в виду… – он взглянул на север. – Вы купили эту вот землю и дом Квинта?
– Верно.
– Здесь в округе не было никого с фамилией Квинт уже в течение пятидесяти лет. Дом принадлежал семье Гибсонов, как я слышал в последний раз. И ни один из них здесь тоже не жил.
– Да, он был пуст несколько лет. Я купила это место у Гибсонов.
– Должно быть, дом в ужасном состоянии.
– Не в худшем, чем мои нервы в данный момент.
– Вы выглядите спокойной. Я поражен и приношу извинения. Правда. Я бы проводил вас домой и узнал, почему вы так любите грибы. – Он обезоруживающе взглянул на нее и улыбнулся. – Я живу к северу, сразу за горой. Мы практически соседи.
– Я могу дойти сама. Мне только одолеть гребень горы. И если я вас вновь увижу на своей земле, я позову шерифа.
– Ваш фонарик все еще горит внутри пещеры. Подождите.
Он снял с плеча ружье, положил его на траву у ее ног, как воин, отдающий свой меч, и скользнул в пещеру.
– Сейчас вернусь.
Бетти рассеянно стащила перчатки, вытерла шапочкой лицо. Так он считает, что она держится очень спокойно? У нее дрожали руки, а мозг был сплошным знаком вопроса.
«Макс Темплтон. Макс». Она произнесла шепотом его имя. Он был здешним. Она снова его увидит. От этой мысли Бетти возбужденно задрожала, хотя и чувствовала от этого страх.
Ее внимание привлекло гортанное жалобное «мяу». Бетти взглянула на высокий ствол засохшего дерева. Там сидел Фокс По, настороженно на них поглядывая.
– Иди сюда, малыш. Все в порядке.
Прирученный кот соскочил с дерева и побежал к ней, пользуясь обрубком так же умело, как и остальными лапами.
Он подполз к ее коленям и свернулся клубком, обвив своим телом ноги Бетти. Вдруг его уши поднялись: он услышал голос Макса Темплтона.
– Все в порядке, Фокс, – заверила его Бетти, поворачивая голову. – Я надеюсь, во всяком случае.
Макс Темплтон наполовину вылез из пещеры, потом заметил Фокса и приостановился. Его глаза испытующе рассматривали животное.
– Осторожный кот, – сказал он хрипловато. – Наполовину рыжая рысь, наполовину бесхвостая кошка. Результат очень странного романа.
Внимание Бетти вновь обратилось к новому знакомому. Он, должно быть, футов шесть ростом, а значит, выше ее почти на целую голову. Краска на его лице уже начала стираться. Стал заметен твердый подбородок и чувствительные губы. У него был прямой, тонкий нос и очень большие глаза. Это было на редкость утонченное лицо, оттеняемое жесткостью мощного красивого тела. Довольно редкое и опасное сочетание.
Бетти вернула Фокса По на землю и поднялась. Макс Темплтон тоже встал, и она обнаружила, что была права: он оказался на шесть дюймов выше ее.
– Мисс Квинт, – сказал он вежливо, – ваша пещера в безопасности, ваш странный кот спасен, с вами все в порядке. Может быть, теперь вы примете мои извинения? Он умел так официально выражаться! У него была смешная поза: прямая спина, подбородок вверх. В речи чувствовался легкий акцент южанина, проведшего много лет вдали от дома. Голос не был таким мелодичным, как у нее, с интонациями побережья Атлантики, но не был также грубым и гнусавым, каким говорили здесь коренные жители.
– Пожалуйста, примите мои извинения, – повторил он, глядя на нее с любопытством. – С вами все в порядке?
Она смущенно кивнула.
– Это, по-видимому, была одна из моих жизненных неудач. Цепь совпадений и путаница. Я принимаю ваши извинения.
– Означает ли это, что я узнаю ваше имя?
– Бетти.
– Прекрасно. До этого я не был знаком ни с одной Бетти.
– Ни с одной моложе восьмидесяти лет, по крайней мере. Теперь это имя не в моде.
– Вас назвали в честь какой-то родственницы?
– Нет. Мой отец настоял, чтобы меня звали, как Бетти Рабл из романа «Кремни».
– Я думаю, мне бы понравился ваш отец. А как зовут этого зверя?
– Фокс По. Это от французской фразы – foux pas,[1] которая означает…
– Я знаю, – он с легким упреком взглянул не нее, – Да, мисс, я немного знаю французский.
– Извините. Я просто хотела…
– Судить о книге по ее обложке.
Она неуклюже отвернулась, чувствуя себя, как подросток, испытывающий волнение от пристального внимания взрослых.