Смит Карен Роуз. Лекарство для доктора

   Брайен твердо решила не показывать ему свои чувства. Зачем? Что мог дать ей Джед, кроме лишних страданий? Он явно не хочет выходить за рамки рабочих отношений. Так зачем ей на что-то надеяться? Надо взять себя в руки и выбросить все мысли о Джеде из головы.
   — Ты говорила, что у тебя было много друзей, которые были рядом, когда погибли родители. Так где же они сейчас? — спросил Джед.
   — Молодые люди уехали из Савьер-Спрингс, ведь у нас не так просто найти работу. Подруги вышли замуж и тоже уехали, а близкий друг умер, я тебе уже говорила. А у тебя есть здесь друзья?
   — Практически нет. Знаешь, чтобы поддерживать дружбу, надо часто встречаться, а я много работаю. К тому же почти не осталось точек соприкосновения, мне не очень интересно то, чем они занимаются. Правда, у меня есть один приятель, с которым я играю в футбол, да еще поддерживаю кое с кем отношения на работе. Ну и друзья отца не дают мне совсем одичать.
   — Но ты говорил, что у тебя есть брат и сестра.
   Ты общаешься с ними?
   Джед покачал головой:
   — Элли и Кристофер в последние годы ограничиваются звонками и поздравлениями на Рождество и День благодарения.
   — Все равно ты счастливый. Я всегда мечтала о брате или сестре.
   — Брайен, неужели ты думаешь, что брат или сестра могут спасти от одиночества, особенно если они живут далеко и давно с тобой расстались?
   — Возможно, ты и прав, но у меня свое мнение.
   Ведь все семьи разные, можно жить рядом с человеком, сидеть с ним каждый день за столом и даже ложиться с ним в кровать, но быть от него далеко, а можно… — но тут она спохватилась, что зашла в своих рассуждениях слишком далеко, и замолчала.
   — Брайен, да ты философ! Знаешь, а ведь я постоянно думаю о том, чтобы пригласить брата и сестру в гости, отец будет очень рад, ведь мы не виделись много лет.
   — А твой отец рад, что ты вернулся сюда?
   — Трудно сказать. Он очень скрытен в том, что касается его чувств и его отношений с людьми.
   Совсем как ты, подумала Брайен и только сейчас заметила почтальона, который подходил к ним и протягивал ей большой конверт. Когда Брайен взяла конверт в руки, Джед моментально пробежал глазами обратный адрес.
   — Ты — спонсор национального фонда поддержки раковых исследований? — с удивлением спросил он. — И делаешь пожертвования?
   — Это тебя удивляет? Благотворительность — одно из достойнейших приложений для лишних денег. Родители оставили мне приличное состояние, которым я вправе распоряжаться по своему усмотрению. Или ты считаешь, что молодая девушка может тратить деньги только на тряпки, безделушки и развлечения?
   — Нет, что ты! Но распоряжаться состоянием большая ответственность для молодой девушки.
   Брайен усмехнулась, стараясь не показывать раздражения — ей уже начинало надоедать его постоянное напоминание о ее молодости.
   — Ты рассуждаешь, как очень старый человек.
   — Я не старый, но значительно старше тебя.
   — И о чем же это говорит?
   — Я удивлен твоим бескорыстием и боюсь, как бы ты не стала жертвой обмана… Под видом благотворительных фондов очень часто орудуют мошенники.
   — Я давно занимаюсь благотворительностью и пока встречала только порядочных людей. Благотворительностью занималась и моя мама, а я ей помогала, так что у меня есть некоторый опыт.
   Джед пристально посмотрел на нее и почему-то печально вздохнул.
   — Ну, я желаю тебе только успеха, ты очень добрая и необычная девушка. Но не кажется ли тебе, что надо возвращаться? Да и мне пора домой.
   Бранен кивнула головой, так как вышла без пальто и уже продрогла — толстый свитер не спасал от холода. Хотя сегодня день был довольно теплый, больше похожий на раннюю весну, все-таки не стоило обольщаться насчет тепла, в такую погоду легко простудиться.
   Брайен смотрела Джеду вслед до тех пор, пока он не отъехал, а потом стала вспоминать все, о чем они говорили. Ей было приятно, что он был с ней откровенен и они узнали друг о друге чуть больше.
   Видимо, какую-то границу он перешел, хотелось ему этого или нет, что-то переломилось в их отношениях. Но что будет дальше, никто не знает.
   Джед давно уже хотел купить себе машину, и сегодня он решил наконец осуществить свою мечту. Конечно, о такой роскошной, как у Брайен, он не думал, но мог позволить себе достаточно комфортабельную и модную — черный «БМВ». Отцу машина тоже понравилась, главное, что она легко управлялась.
   По дороге Джед забрал из прачечной рубашки.
   Дома, вешая их в шкаф, он увидел в углу большую трость, почти костыль. Что это значит? Почему отец не сказал ему о том, что ему тяжело ходить?
   Решив сразу же взять быка за рога, он спустился вниз, подошел к отцу и повертел перед ним костылем.
   — Я нашел это в твоем шкафу. И давно ты пользуешься им?
   — Кто тебя просил рыться в моих вещах? — рассвирепел Эл.
   Джед даже опешил, можно было подумать, что он посягнул на какие-то отцовские святыни.
   — Да я только повесил твои рубашки, которые забрал из прачечной.
   — Мог положить их на кресло, я сам повесил бы.
   — Отец, но что особенного в том, что ты пользуешься иногда палкой? Просто я врач и мне нужно знать, что у тебя болит и как тебя лечить. Ты понимаешь? У тебя сын — врач! А ты играешь со мной в прятки! Ревматизм слишком серьезная болезнь, чтобы делать вид, что ее нет.
   — Врач! И что из этого? Когда мне было плохо, ты был на Аляске.
   Джед понимал, что отец в какой-то мере прав, но зачем же сейчас скрывать свои недуги.
   — А Элли и Крис? Они знали, что ты болел?
   — Конечно, нет. За мной ухаживали прихожанки из местной церкви. Друзья приносили еду и все остальное, составляли мне компанию. Почему я должен был вызывать тебя или Элли с Крисом?
   Джед молчал, и тогда Эл довольно нежно проворчал:
   — Сын! Но я же знаю, в каком состоянии был ты сам после смерти дочери. Зачем бы я стал наваливать на тебя еще свою болезнь? Не осуждай меня и не сердись, я беспокоился о твоем самочувствии, и мне не хотелось осложнять твою жизнь. Ты считаешь, я о вас не забочусь? Ты считаешь, я стар и ничего не понимаю?
   — Отец, но… прости меня, я не подумал об этом, но это было тогда, а сейчас ты бы мог сказать мне.
   — Да зачем? Сейчас я чувствую себя хорошо и очень рад, что ты вернулся сюда, и буду счастлив, если ты останешься. Но не потому, что нуждаюсь в твоей опеке, а потому, что люблю тебя и горжусь тобой.
   Говорил ли отец искренне? Действительно он сейчас чувствует себя хорошо? Джед решил проследить за отцом, симптомы ревматизма не замедлят появиться при малейшей простуде или даже нервной встряске. Хочет отец или нет, ему придется слушать сына, хватит играть в независимость.
   Однако Эл как будто читал его мысли. Он встал с кресла, стал бодро расхаживать по комнате и еще минут пятнадцать рассказывал Джеду, какой он, Эл, сильный и вполне может еще обойтись без сыновней опеки. Однако Джед знал отца, знал, что тот никогда сразу не соглашается с доводами, какими бы разумными они ни были. Переспорить и убедить его было нелегко.
   — Отец, кстати, надо пригласить уборщицу, у тебя ужасно грязно и пыльно.
   — Я ненавижу запах всяких моющих средств, у меня на них аллергия, — сморщился Эл.
   — Ты можешь пойти погулять, и потом, сейчас , полно современных гипоаллергенных средств, они, правда, подороже, но зато тебе ничто не грозит.
   — Я прошу оставить меня в покое, моя жизнь и мои привычки тебя не касаются. Мне не мешает грязь и пыль, — упрямился отец.
   — Да как ты не понимаешь, что я хочу сделать твою жизнь более комфортной и беспокоюсь о твоем здоровье. Пыль еще страшнее для твоей аллергии, чем моющие средства.
   — Напрасно ты беспокоишься. Я вполне могу обойтись без твоей помощи.
   — Тогда пригласи какую-нибудь женщину-прихожанку, пусть она приходит убирать дом.
   — Ни в коем случае! Я не желаю видеть особу женского пола в моем доме. Она тут же начнет командовать, и, чего доброго, придется ей подчиняться, ведь ругаться с ней я не смогу. Если бы можно было найти кого-нибудь убраться… так уж и быть, я согласен, но на один день!
   Джед облегченно вздохнул, это было большое достижение. Он знал, что, несмотря на ворчание и показное недовольство, отец ценит заботу, просто он старается держать себя в руках и не поддаваться старости.
   — Ну, так я пойду в магазин, куплю все, что надо. Хочешь, поедем вместе?
   — Справишься один, я хочу посмотреть телевизор, сейчас будет моя любимая передача.
   Джед улыбнулся. Отец вел себя иногда как капризный ребенок, но Джед был счастлив, что они сейчас вместе.
   Спустя некоторое время он ходил по магазину в поисках необходимых товаров и думал, что неплохо было бы пригласить сюда брата и сестру. Гипоаллергенных средств было очень много, надо было что-то выбрать.
   — Ты ищешь что-нибудь особенное? — раздался нежный женский голос.
   Джед быстро обернулся и чуть не столкнулся с Брайен. Она стояла совсем близко, и Джед почувствовал ее теплое дыхание, нежный запах духов, увидел искорки в ее глазах. Казалось, его пронзило током — так хороша была эта девушка. Ее чарующая улыбка кружила ему голову, притягивала, манила, обещала… Джед покачал головой, чтобы стряхнуть затуманившее рассудок наваждение. С трудом вспомнив, где он и зачем сюда пришел, Джед постарался переключиться на выбор чистящего средства для дома.
   Они вместе двинулись вдоль рядов.
   — У отца необходимо сделать уборку, он совсем забросил быт. Даже не знаю, с чего начать. Вот, ищу гипоаллергенные средства.
   Брайен решила взять покупки в свои руки. Она быстро пробежала взглядом по стеллажам, выбрала несколько пластиковых бутылок и сказала:
   — Вот все, что тебе надо.
   — Ты так хорошо разбираешься во всем этом, удивился Джед.
   — А ты думаешь, за меня кто-то убирается? Мы с Лили все делаем сами, к тому же в доме маленький ребенок, поэтому стараемся покупать такие средства, чтобы у Меган не было аллергии. Ну а разве к твоему отцу не ходит помощница?
   — Как выяснилось — нет. Оказывается, он не любит женщин в доме, боится, что они начнут командовать.
   — Тебя это удивляет?
   Джед рассмеялся, Брайен ведь уже была в их доме и могла подумать, что это замечание относится и к ней.
   — Вообще-то, нет. К тому же это не относится к тем женщинам и девушкам, которые ему нравятся.
   — Тогда тебе надо самому брать веник в руки!
   — Попытаюсь.
   — Могу предложить тебе свою помощь.
   Джед бросил взгляд на ее ухоженные руки с аккуратным маникюром. Хотя она и сказала, что они с Лили убираются сами, ему как-то слабо верилось в это.
   Брайен заметила его взгляд и улыбнулась:
   — Не доверяешь моему опыту? Напрасно. К тому же Лили и Меган сегодня в гостях у Би, дом пуст, и я чувствую себя неуютно.
   Джеду очень хорошо было известно чувство пустоты и одиночества. Там, на Аляске, он очень часто сидел один в своей берлоге и слушал тишину.
   — Но мне неловко затруднять тебя, там очень много работы.
   — Вот и хорошо, ты один будешь копаться вечность, а вдвоем мы управимся за несколько часов.
   — Хорошо, я приму твою помощь, но с одним маленьким условием.
   — С каким же?
   — Я приглашаю тебя в ресторан, идет? В нашем городке есть замечательный французский ресторанчик. Не сомневаюсь, что тебе понравится. «
   — Я подумаю над твоим предложением, — улыбнулась Брайен. — А сейчас возьми еще вон ту баночку, и поехали убираться. Только сначала заедем ко мне, я возьму старые джинсы и футболку.
   Ожидая, пока Джед откроет дверь, Брайен нетерпеливо постукивала ногой и думала, как ей повезло. Ведь она могла не пойти в магазин и не встретить его. Хотя, если подумать, зачем она вызвалась помогать ему? Зачем ей нужен этот чужой пыльный дом, и ворчливый Эл, и сдержанный и излишне осторожный Джед? Нужен! Ей нравится дружелюбное ворчание Эла, нравится, как разглаживаются морщины на лице старика при виде ее, нравится даже суровая сдержанность доктора Савьера. Почему-то ей кажется, что это напускная сдержанность, на самом деле Джед не такой.
   Дверь наконец открылась, и Брайен услышала ворчание Эла: он увидел Джеда, но пока не увидел ее. И тут его лицо просияло:
   — Брайен, добрый день, вот сюрприз! Джед не сказал, что именно вы придете помогать в уборке.
   — Да я сама напросилась, — ответила она. — Сейчас переоденусь, и начнем.
   — Ну, я даже не знаю, как вас благодарить. Сынок, давай быстрее переодевайся, и мы начнем.
   — Эл, давайте убираться будем мы, а вы будете давать советы и руководить нами, — предложила Брайен, понимая, что старику очень хочется участвовать в этой кутерьме. — Хотя, если вам не трудно, можете подмести в холле и передней, там много песка и пыли, легче будет мыть.
   — Вы собираетесь навести идеальную чистоту? — воодушевленно заметил Эл.
   — Конечно. В доме будет легче дышать. От пыли тоже бывает аллергия. Мы сейчас снимем занавески, и я их постираю, а потом Джед их погладит и повесит.
   — Сомневаюсь, что мой сын умеет гладить, — насмешливо проворчал Эл.
   — Отец, я все слышу. К счастью, сейчас можно купить такую одежду, которая не требует глажки.
   Но ты меня недооцениваешь. Кто, по-твоему, все чинит в доме?
   Они весело переглянулись, и выражение их лиц говорило о том, что они очень любят друг друга, но, как настоящие мужчины, скрывают свои чувства за дружеской перепалкой.
   И началась генеральная уборка, которой этот дом ждал уже давно. Брайен с Джедом чистили, мыли, стирали, пылесосили, не позволяя отцу ни к чему притронуться. Он только ходил за ними по пятам, пытаясь найти какую-нибудь работу и для себя. Потом вздохнул и уселся в кресло. Дом постепенно светлел и становился необыкновенно уютным. Брайен радовалась, что эти двое мужчин нуждались в ее помощи, она давно уже не чувствовала себя такой полезной. Она с удвоенной силой стала чистить ванную, думая о своем.
   Ее очень волновало сделанное Джедом приглашение в ресторан. Возможно ли это? Он не боится, что станут сплетничать? И как она должна расценивать это приглашение? Вряд ли как свидание. Ей не следует придавать этому особое значение и искать скрытый смысл и, уж конечно, не стоит обольщаться насчет того, что она нравится Джеду. Скорее всего, это просто дань вежливости, благодарность за помощь. И не более того.
   За дверью послышались тяжелые шаги Эла.
   — Джед трет полы в кухне как одержимый. Когда он заведется, его уже не остановишь.
   Брайен очень хотелось поговорить о Джеде, и она подбросила всегда интересную для родителя тему:
   — Каким он был маленьким?
   — О, Джед был очень своеобразным мальчиком.
   Вот, помню, он посадил грядку томатов, штук пятнадцать, и они все дали урожай.
   — Вы, наверное, были рады? Особенно мама?
   — Да нет, ей как раз не хотелось, чтобы Джед занимался огородом. Но он каждый день складывал в тележку очередные поспевшие томаты и уезжал торговать. Я спросил его про деньги, будучи уверен, что он потратит их на футбол или какую-нибудь ерунду, которой увлекаются мальчишки. И что бы вы думали? Он сказал, что купит маме ручное серебряное зеркало. Мальчик знал, что мама не может позволить себе такую роскошь.
   — Отец, я уверен, ты надоел Брайен, — раздался из холла голос Джеда, а через несколько мгновений он сам появился рядом с ними.
   — Ни в коем случае. Мне страшно интересно, с твоим отцом невозможно соскучиться.
   — Да, да, ей нравится слушать то, что я рассказываю, — поддержал ее Эл и, оттолкнув сына, стал спускаться вниз.
   Джед тревожно смотрел, как отец с трудом одолевает ступеньки. Он болен, это ясно, но что его беспокоит — позвоночник или ноги? Как только отец спустился вниз, Джед резко повернулся к девушке:
   — Брайен, мне все-таки непонятно, что двигало тобой, когда ты предложила нам помощь? Желание узнать обо мне больше, чем я могу позволить? Ты прекрасно понимаешь, что для отца нет интереснее темы, чем рассказывать обо мне. — Он внимательно смотрел на нее, ожидая искреннего ответа.
   Брайен понимала, что он не хочет никого впускать в свою жизнь. Даже рассказ отца о его детстве разозлил его. Почему? Почему Джед так страшится любого проникновения в свою жизнь?
   — Отец не сказал ничего порочащего тебя, собственно, мы и говорили не больше пары минут, попыталась успокоить его Брайен.
   Но Джед не собирался уходить.
   — И все-таки это не тот ответ, который я хотел бы слышать.
   — Господи, Джед, я предложила помощь только потому, что ваш дом давно нуждается в женской руке. Я это заметила еще в тот раз, но не стала вам ничего говорить. В конце концов, ты врач, и мне жаль твои руки, хирург обязан беречь свои руки.
   Это первое. Второе — мне нравится твой отец. Он очень одинок, и для меня не составляет труда выслушать человека, для которого внимательный и заинтересованный слушатель лучше любого лекарства. Тебе это понятно? — Брайен выпалила всю тираду на одном дыхании, схватила швабру и принялась возмущенно тереть пол.
   — Брайен, я не подумал об этом. Прости, если я тебя обидел. — Джед примирительно положил ей руку на плечо. — Но отец говорил о моем детстве, а это так скучно.
   — Вы очень самолюбивы, доктор Савьер, улыбнулась Брайен. Она не могла на него долго сердиться. — Неужели ты считаешь, что поступки, совершаемые нами в детстве, каким-то образом могут опорочить нас? Тем более что в том случае, о котором рассказывал твой отец, тебе нечего стыдиться. Мне кажется, что ты не такой уж неприступный и суровый, каким хочешь казаться. Твои поступки скорее говорят о нежном и добром сердце.
   — Нежное сердце слишком уязвимо для окружающих, — грустно сказал Джед. — И особенно для близких, которые никого не хотят замечать, кроме себя.
   Брайен поняла, что он говорит о своей бывшей жене. Его раны на сердце до сих пор не затянулись.
   Она слегка коснулась рукой его груди:
   — Твое сердце… а впрочем, мне нравится, когда под внешней сдержанностью и нарочитой суровостью вдруг проглянет нежное и трепетное сердце. Она отвернулась от него и стала мыть руки, а Джед вздохнул и тихонько прикрыл за собой дверь.
   Уборка приближалась к концу, они яростно домывали, дочищали, наводили блеск. Сил на разговоры ни у кого не осталось. Около десяти часов вечера все наконец закончилось. Брайен доглаживала шторы, когда в гостиную вошел Джед.
   — Отец заснул в кресле. Уже поздно, представляю, как ты устала.
   Брайен стало ясно, что он хочет, чтобы она поскорее ушла. Это было написано у него на лице.
   Может, он вообще жалел, что принял ее помощь и еще пригласил в ресторан?
   — Да, уже поздно. И я действительно устала. К тому же мне надо привести себя в порядок, переодеться. На это тоже уйдет время. Так что мы вряд ли попадем в ресторан.
   — Я понял. Но, может, ты свободна завтра вечером?
   Ей стало смешно. Очевидно, Джед считает, раз пригласил, то отказываться теперь неудобно.
   — Хорошо, я согласна на завтра. Форма одежды парадная?
   — Я надену костюм.
   — Ясно.
   — В семь тебя устроит?
   Брайен простилась с полусонным Элом. Джед проводил ее до машины и вернулся в дом.
   Сейчас ему вдруг стало так уютно и спокойно на душе, что он решил позвонить сестре. Телефон сестры долго не отвечал. Наконец Элли протянула сонным и ворчливым голосом:
   — Слушаю!
   — Сестренка, это я, Джед!
   — О, не может быть! Не прошло и года, как ты объявился.
   — Да ладно, я же получил твое поздравление с Рождеством.
   — Вот именно — получил, но мне не послал!
   — Не будем мелочиться, главное, мы помним друг о друге. Вот я тебе и звоню.
   Элли в ответ вздохнула и проворчала:
   — Я звонила тебе на Аляску, но мне сказали, что ты уже уехал, но они не знают куда. Как можно так поступать с родными? Ты думаешь, сердце есть только у тебя?
   — Ну, извини, Элли. Я вернулся в Савьер-Спрингс, Сейчас живу у папы, работаю в частной клинике. Я был уверен, что отец сказал тебе.
   Теперь пришлось оправдываться Элли:
   — Я не звонила отцу с Рождества. Поменяла место работы, ну и, сам понимаешь, новые обязанности требуют полной отдачи. В общем, мы с тобой два сапога пара.
   — А Крис как поживает? Давно не звонил?
   — Он был в Лос-Анджелесе на День благодарения на какой-то конференции. Мы с ним посидели в кафе.
   — Короче, Элли, мы все очень заняты, но должны подумать о том, что отец уже очень стар. Он ничего не говорит, но я уверен, только и думает о нас.
   Нам всем надо собраться в Савьер-Спрингс.
   — Отец болен? — тревожно спросила сестра.
   — Он стар, и этим все сказано. Его надо просто навестить, ясно?
   — Ты прав, Джед, — тяжело вздохнула сестра. Очень трудно выкроить время, но постараюсь, думаю через пару недель смогу. Если Крис и я приедем в пятницу, то впереди у нас будет почти три дня. Ты сам позвонишь Крису?
   — Разумеется, завтра же утром. Договорились?
   Элли помолчала, а потом робко спросила:
   — Джед, а как ты?
   — Немного пришел в себя. Знаешь, теперь я по-иному смотрю на многие вещи, над которыми раньше смеялся или считал глупостями, — искренне проговорил он. — Ну, до встречи, сестренка!
   Повесив трубку, Джед подошел к креслу, на котором только что спал отец, и уселся в него. Да, он не покривил душой, сейчас ему почти хорошо, но как поступить с Брайен? Как удержаться в рамках чисто дружеских отношений? Как научиться не терять голову от ее сине-зеленых глаз, притягательных губ, от ее нежности и чувственности? Как вырвать из сердца зарождающееся чувство?
   Это надо сделать, иначе потом может быть так больно, что сил перенести это уже не хватит. Силы почти кончились тогда, три года назад.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Вечер в ресторане явно удался, думала Брайен, сидя рядом с Джедом в его новой машине. Они возвращались из французского ресторана. Брайен думала о том, что вечер в ресторане с начальником — явление не частое в ее жизни и от этого еще более запоминающееся. Интересно, пригласит ли он ее еще когда-нибудь?
   Джед молчал, внимательно следя за дорогой.
   Интересно, о чем он думает? Они ехали по северной стороне Савьер-Спрингс, и Брайен вдруг махнула рукой в сторону одной из улиц:
   — Я там раньше жила.
   — Что ж, мы можем заехать туда. Ты не против прокатиться в прошлое?
   Она на мгновение задумалась, потом кивнула:
   — Пожалуй. Я не была там с тем пор, как продала дом.
   Когда Джед повернул на тихую улицу, Брайен вдруг пожалела, что согласилась. Зачем ворошить прошлое? Вот здесь она каталась на велосипеде, а здесь отец сажал ее с друзьями в машину и вез за мороженым. Вот знакомая площадка, где она играла в теннис. Зачем она согласилась заехать в это царство теней?
   Они подъехали к ее бывшему дому, и Брайен увидела на двери такой знакомый венок в виде сердца. Окна нижнего этажа были освещены.
   — Как ты решилась продать дом? — тихо спросил Джед.
   — Это было самое тяжелое время в моей жизни.
   Каждая комната, каждый уголок, мебель, картины все напоминало мне о прошлой жизни, и эти воспоминания доводили меня до истерики. Я боялась, что сойду с ума, и решила одним ударом разрубить этот страшный узел.
   — Но ведь можно было сдать дом в аренду?
   — Нет, я хотела раз и навсегда обрубить все концы. Мне казалось, что родители сверху наблюдают за мной и одобряют мой поступок. Ты считаешь меня наивной и глупой? — Ей вдруг стало неловко.
   Но, взглянув искоса на Джеда, она успокоилась на его лице не было ни иронии, ни осуждения.
   — Мне нравится то, что ты сказала, Брайен… Они сверху наблюдают за тобой… Ты веришь в это — и это прекрасно. Близкие люди навсегда остаются в наших сердцах, и иногда это помогает жить.
   Наступила грустная тишина. Каждый из них вспоминал тех, кого любил, кем дорожил, кого потерял, но никогда не сможет забыть.
   Чтобы прервать печальные воспоминания, Джед решился сменить тему:
   — Расскажи мне о своей юности, — попросил он Брайен.
   — Ты имеешь в виду, когда я была подростком?
   Ну, мы ездили с друзьями в молодежные клубы, где можно было пообедать, потанцевать, поиграть в теннис или волейбол… — она не успела договорить, как Джед перебил ее:
   — Я знаю отличный клуб. Он мне очень нравился еще со времен моей юности. Может, махнем туда?
   — С удовольствием!
   Мгновенно развернув машину, Джед направился в западную часть города, и вскоре они уже подъезжали к старинному зданию, на фасаде которого сияли неоновые буквы «Ночной клуб». Они вошли в зал, где было довольно много молодежи, а за барной стойкой вообще не было места.
   Брайен почувствовала себя неловко в вечернем платье, люди вокруг были одеты гораздо проще.
   Но Джед заверил ее, что не стоит обращать не это внимание. Они прошли в главный зал, где и были сосредоточены основные развлечения. Здесь стояли игральные автоматы, бильярдные столы, а также столы для настольного тенниса и других игр.
   Джед вел Брайен, придерживая ее за талию, и она думала только об этой руке, прожигавшей ее тело сквозь одежду. Ее ноги слабели, голова начинала кружиться. А Джед, казалось, ничего не замечал. Или делал вид, что не замечает.
   — Я не был здесь лет семь, а когда-то был завсегдатаем.
   — И что мы будем здесь делать?
   — Я умею играть в карты, в настольный теннис, в бильярд. Хочешь, сыграем во что-нибудь? Выбирай!
   Брайен засмеялась и стала осматриваться. Джед снял пиджак и выжидающе смотрел на нее.
   У Брайен дух захватило: он был так привлекателен, так раскрепощен и… молод. Сколько же ему лет, что он все время твердит о своей старости? Он мальчишка, пусть только заикнется еще раз о своем возрасте! Она чувствовала, что ее влечение к Джеду с каждой минутой растет и уже не зависит от силы воли или рассудка.