Смит Лиза Джейн. Темный ангел

   В день, на который была назначена вечеринка, она с Амандой-Предводительницей и Штеффи-Певицей отправилась за покупками. Они смеялись, болтали о том о сем и находились по магазинам до одури. Джиллиан купила себе новое платье и сапоги с одобрения Ангела.
   Когда вечером Дэвид заехал за ней, он даже присвистнул от восхищения.
   – Как я выгляжу?
   – Ты выгладишь... вызывающе и изысканно одновременно. Как тебе это удается?
   Джиллиан улыбнулась.
   У Мэкона – Денежного Мешка был роскошный дом по-настоящему богатых людей. Перед домом – парк с выстриженными фигурами северных оленей и газонами, вдоль которых мерцали лампочки. В доме – высокие потолки с подсветкой, восточные ковры, антикварный китайский фарфор и серебро. Джиллиан была ослеплена этим великолепием.
   Мой первый настоящий бал! Я хочу сказать, моя первая Крутая Тусовка. И все этоотчасти устроено для меня.
   Твой первый настоящий бал, и все это только для тебя. Я подаю тебе весь мир на блюде, как устрицу. Возьми и открой ее.
   Мэкон вышел ей навстречу. Остальные смотрели на них. Джиллиан задержалась в дверях для большего эффекта, понимая, что настало время для ее выхода на сцену, и наслаждалась моментом.
   Ее до мелочей продуманный наряд лишь выглядел случайным. Черное платье-мини с мелким темно-красным узором, едва заметным на черном фоне. Мягкий креп обтягивал ее фигуру, как вторая кожа. Черные плотные колготки. И разумеется, высокие сапоги. Немного косметики: она решила, пусть лицо выглядит свежим и естественным. Подкрасила ресницы – чуть-чуть, – синий цвет ее глаз стал еще ярче.
   Она была ошеломляющей... и хрупкой. И она прекрасно это знала.
   Мэкон буквально пожирал ее глазами, и в его взгляде сквозила с трудом сдерживаемая страсть.
   – Как дела? Неплохо выглядишь.
   – У нас все хорошо, – ответила Джиллиан, беря Дэвида под руку.
   Глаза Мэкона потемнели. Он уставился на пересечение рук Джиллиан и Дэвида так, словно это было для него оскорбительно.
   Дэвид вернул ему совершенно бесстрастный взгляд, но в то же время в нем чувствовалась серьезная угроза.
   Мэкон отступил на шаг и сухо сказал:
   – Вот и отлично. Мои родители уехали на выходные, так что чувствуйте себя как дома. Здесь где-то было что пожевать.
   «Что пожевать» было повсюду. Множество всяких вкусностей. В кабинете орала музыка, разносясь эхом по всему дому. Когда они вошли, Кори приветствовал их криком:
   – Эй, ребята! Хватайте бокалы, они расходятся слишком быстро.
   На прошлой неделе он сказал, что «осилит бочонок», а Джиллиан ослышалась и наивно подумала, что речь идет о печенье. Теперь она поняла, что речь шла о бочонке пива. Здесь пили все. И не только пиво. Вокруг стояли бутылки с виски и джином. Один парень лежал на столе, широко открыв рот, в который лилось спиртное из прямоугольной бутылки.
   – Держи, Джилл, это тебе, – Кори протянул ей пивную кружку с обильной пеной, бегущей через край.
   Но Джиллиан не воспользовалась его предложением. И здесь ей не нужна была подсказка Ангела.
   – Спасибо, не надо. Так уж случилось, что я ценю свою голову. Если б и ты относился к собственному мозгу с большим уважением, то не провалил бы экзамен по биологии.
   Все рассмеялись. Даже Кори, поморщившись, усмехнулся.
   – Справедливо, – сказала Дэрил-Богачка, поднимая в честь Джиллиан бокал безалкогольного пива.
   Дэвид тоже отмахнулся от Кори и взял кока-колу.
   Никто больше не пытался давить на них, а парень на столе даже смутился. Джиллиан поняла: можно делать все, что угодно, если тебя считают крутой и если ты не отступаешь. Чувство успеха опьяняло сильнее вина.
   Ангел, я правильно поступила? Да?
   А?.. да, замечательно. Казалось, Ангел о чем-то задумался. Хотя говорят, что «вино радует сердце»...
   Ангел, перестань дурачиться. Ты ведешь себя как Кори! Джиллиан едва не рассмеялась вслух.
   Все было замечательно. Музыка, огромный дом с пышными рождественскими украшениями. Компания. Девчонки то и дело обнимали Джиллиан и чмокали, будто они не виделись с ней целую вечность. Кое-кто из ребят тоже было рискнул, но ретировался под взглядом Дэвида. И это тоже было замечательно. Пусть все знают, что она пришла вместе с Дэвидом Блэкберном и что теперь он принадлежит ей. Ее статус поднялся выше крыши.
   – Не хочешь осмотреть дом? – спросил Дэвид. – Я могу показать тебе верхний этаж, Мэкон разрешает.
   Джиллиан взглянула на него:
   – Тебе здесь скучно? Он усмехнулся:
   – Нет, но я был бы не прочь остаться с тобой наедине на пару минут.
   Они пошли наверх по длинной, покрытой ковром лестнице, по обеим сторонам которой на стенах висели картины. Комнаты на втором этаже были такими же красивыми, как и залы внизу: царственная роскошь вызывала благоговение. Это настроило Джиллиан на лирический лад. Музыка здесь была не такой громкой, а из-за обилия холодного мрамора вокруг она чувствовала себя как в музее.
   Она смотрела в окно, в бархатную темноту с мерцающими огоньками.
   – Знаешь, я рад, что ты не стала там пить, – тихо сказал Дэвид, стоя у нее за спиной.
   Она обернулась, пытаясь прочесть его мысли по выражению лица.
   – Но... ты был удивлен?
   – Ну... ты иногда ведешь себя так по-взрослому... даже по-светски.
   – Я? Я думала... это ты себя так ведешь. – «И именно это нравится тебе в девушках», – договорила она про себя.
   Он отвернулся и рассмеялся:
   – Ах да. Я же крутой! Дикий и неуправляемый. Мы с Таней обычно отрывались тут на славу. – Он пожал плечами. – Никакой я не крутой. Я всего лишь провинциальный парень, пробивающий себе дорогу в жизни. Я не ищу трудностей. И даже стараюсь избегать их, когда могу.
   Джиллиан готова была рассмеяться в ответ на это заявление, но Дэвид был так серьезен, что она осеклась.
   – Согласен, раньше я старался быть крутым, – помедлив, продолжал он, – и совершал поступки, которыми нельзя гордиться. Но, ты знаешь... я бы хотел измениться, если это возможно.
   – Будто другая сторона твоей личности хочет проявить себя?
   Он был поражен. Потом окинул ее взглядом с головы до ног.
   – Да. Что-то в этом роде.
   Джиллиан почувствовала неожиданное воодушевление.
   – Я думаю, – сказала она медленно, собираясь с мыслями, – иногда людям нужно выразить все стороны своего «я». И только тогда они... становятся цельными.
   – Да. Если это возможно, – с видимым сомнением проговорил он.
   Джиллиан молча ждала продолжения. Она понимала: он хочет сказать ей что-то важное. У него была веская причина, чтобы привести ее сюда и поговорить с ней наедине.
   – Есть что-то роковое... – проговорил он через минуту. – Я не чувствую себя чем-то целым. И правда в том... – В темноте комнаты Джиллиан был виден только его профиль. Дэвид наклонил голову, набрал в легкие побольше воздуха. – Ну да, это должно прозвучать даже глупее, чем я думал, но я все-таки скажу. Не могу не сказать.
   Он повернулся к ней с решительным видом и... смутился.
   – С того дня, когда я нашел тебя в снегу, у меня возникло чувство, что я не буду цельной личностью без... – Дэвид запнулся, – ...без тебя, – наконец выговорил он обреченно.
   Ее сердце, казалось, выросло и заполонило собою весь мир. Джиллиан слышала, как его биение отдается эхом во всем ее теле.
   – Я... – начала она.
   – Я знаю. Я знаю, как это по-дурацки звучит. Извини.
   – Нет, – прошептала Джиллиан. – Это не то, что я собиралась сказать.
   Он уставился в окно. Потом повернулся к ней, и на его лице засветилась надежда.
   – Я собиралась сказать, что я знаю.
   Дэвид смотрел на нее так, словно боялся поверить собственным ушам.
   – Правда?
   – Мне кажется, что и я тоже...
   Он придвинулся к ней совсем близко, она вскинула руки и невольно обняла его за шею. Странно, но Джиллиан тянуло к нему не только физически... ее душа стремилась к нему. Они принадлежали друг другу.
   Дэвид обнял ее. Это было невероятно и в то же время абсолютно естественно. Глаза Джиллиан закрылись, и она прижалась головой к его плечу. Всего лишь простое объятие, но оно значило для них так много.
   Новое чувство поразило ее. Ей казалось, что, если она вдруг заглянет в глаза Дэвида, весь мир преобразится...
   Детка, – прозвучал в ее ухе тихий голос, – очень жаль, но придется мне прервать эту сцену. Тебе нужно срочно спуститься вниз, в комнату хозяйки дома.
   Джиллиан почти ничего не услышала и не обратила внимания на его слова.
   Джиллиан! Тебе действительно придется спуститься вниз. Там происходит нечто такое, о чем тебе следует знать.
   Ангел?
   Скажи ему, что вернешься через пару минут. Это очень важно!
   Она не могла игнорировать его требование. Джиллиан шевельнулась.
   – Дэвид, мне нужно уйти на секунду. Я скоро вернусь.
   Дэвид кивнул:
   – Конечно.
   Джиллиан высвободилась из его рук, но она все еще ощущала его объятия.
   «Ангел велел, значит, причина должна быть важной!» Выйдя на свет, она зажмурилась.
   Спустись вниз и иди прямо до конца коридора. Там спальная комната родителей Мэкона. Войди в нее. Не включай свет.
   Спальня была похожа на пещеру, темную, полную таинственных силуэтов, напоминающих спящих мамонтов. Джиллиан с ходу наскочила на угол тяжелой кровати.
   Осторожнее! Видишь вон там полоску света?
   В глубине комнаты сквозь щель под дверью пробивался свет. Дверь была закрыта.
   И заперта. Там ванная. Теперь вот что ты сделаешь. Иди осторожно направо вдоль стены, там еще одна дверь. Я хочу, чтобы ты тихонечко открыла ее и вошла.
   Что?!
   Ангел терпеливо объяснил:
   Зайди в кладовую и прижмись ухом к стене.
   Джиллиан закрыла глаза. Затем на ощупь, как настоящий вор, она медленно повернула ручку двери и юркнула в темную комнату.
   Это было очень просторное кладовое помещение, очень длинное и душное из-за одежды, развешанной по стенам. Джиллиан поняла, что она зашла слишком далеко, вторглась в чужой мир, нарушила частные владения. В этот момент Ангел остановил ее.
   Так, хорошо. Это здесь. Приложи ухо к левой стене.
   Джиллиан с закрытыми глазами – так ей было легче двигаться в абсолютной темноте – пролезла между каким-то длинным платьем в полиэтилене и чем-то тяжелым из бархата. Зарывшись со всех сторон в одежду, она прислонилась головой к стене, и ее ухо коснулось деревянной обшивки стены.
   Ангел, я не могу поверить, что все это делаю. Я чувствую себя на редкость глупо. Я боюсь... вдруг кто-нибудь обнаружит меня здесь?..
   Ты будешь слушать, наконец?!
   Сначала удары ее собственного сердца заглушали все остальные звуки. Но потом она услышала два голоса, тихие, но отчетливые, и узнала их.

Глава 10

   – Но только если клянешься, что не делала этого. – Ну сколько раз можно клясться? Я же тебе всю неделю твержу, что это не я! Я ни слова никому не сказала. Клянусь.
   Первый голос, натянутый и раздраженный, был Танин. Второй принадлежал Гимнастке Ким. Несмотря на уверенный тон, Ким казалась испуганной.
   Ангел? Что происходит?
   Беда.
   – Хорошо, – продолжала Таня, – я даю тебе шанс доказать это – ты поможешь мне.
   – Тань, знаешь, мне очень жаль, что ты рассталась с Дэвидом. Но может быть, она не виновата...
   – Виновата. Интрижка с Брюсом давно закончилась. Ты же знаешь. Дэвид просто не мог узнать об этом до тех пор, пока она не открыла свой рот. А что касается того, как она узнала...
   – Только не начинай все сначала! – Голос Ким зазвучал плаксиво. – Я не говорила ей.
   – Хорошо, я тебе поверю. – Таня заговорила спокойнее. – В таком случае у нас нет повода ссориться. Мы должны держаться друг друга. Дай-ка мне щетку для волос. – На мгновение наступила тишина. Джиллиан представила себе, как Таня расчесывает свои темные волосы, приводя их в идеальный порядок, и с довольным видом смотрится в зеркало.
   – Ну и что мы собираемся сделать? – спросила Ким.
   – Избавиться от них обоих. Его я ненавижу даже больше. Я обещала, что он пожалеет, если бросит меня, а я всегда выполняю свои обещания.
   Зажатая между висящей справа и слева тяжелой одеждой, Джиллиан почувствовала, как к горлу подкатывает предательский безудержный смех.
   Она догадалась, что будет дальше. Все это настолько напомнило ей ситуацию из мыльной оперы, что она с трудом убедила себя в реальности происходящего. Вот она стоит, слушая разговор двух девиц, которые самым натуральным образом готовят против нее заговор. Она подслушивала их план будущей с ней расправы. Абсурд! Сюжет для плохого детективного романа. Не может быть, чтобы это происходило наяву.
   Она сделала слабую попытку вернуться к реальности и слегка выпрямилась.
   Ангел, на самом деле люди не вынашивают планов мщения? Правда? Они просто болтают. Я не могу поверить в то, что слышу своими ушами... Это так... нелепо...
   Ты «слышишь своими ушами» только потому, что это я позвал тебя сюда. У тебя есть невидимый друг, который приводит тебя в нужное место в нужное время. И тебе бы лучше поверить, что люди «вынашивают планы мщения». А Таня привыкла воплощать в жизнь все свои планы.
   «Будущий управляющий», – мелькнуло в голове Джиллиан.
   Будущий советник по экономике. Она предельно серьезна, детка. И она умна. Она сумеет осуществить свой план.
   У Джиллиан пропало желание хихикать.
   Когда она опять приникла ухом к стене, стало ясно, что она упустила часть разговора.
   – ...сначала Дэвида? – спрашивала Гимнастка Ким.
   – Да, потому что я знаю, как с ним расправиться. Тебе известно, что он хочет поступать в Университет в Огайо? Он выслал туда документы еще в октябре. Для него это будет не так-то легко, его отметки оставляют желать лучшего. Правда, он получил высокие баллы за работу по английской литературе. Но поступить ему все равно будет нелегко, а я собираюсь сделать это... – Таня помедлила и проговорила самым сладким голосом, – ...абсолютно невозможным.
   – Как? – Ким была поражена.
   – Я напишу в Университет. И директору школы, и мисс Ренквист, учительнице по английской литературе, и отцу Дэвида, который платит за колледж.
   – Что ты напишешь? Если ты напишешь какую-нибудь гадость, они подумают, что это просто сплетни...
   – Я расскажу им, как ему удалось так хорошо написать сочинение по английской литературе в прошлом году. Тогда мы все должны были сдать свои работы в установленный срок. Но Дэвид-то ничего не писал. Он купил выполненное задание по английской литературе у одного парня из Филадельфии, отличника.
   Ким ахнула, и Джиллиан услышала, как шумно она задышала от волнения.
   – Как ты узнала?
   – Это я все сама и организовала. Я хотела, чтобы он подтянулся по учебе, смог поступить в Университет и добиться солидного положения. Только он никогда не сможет доказать, что я принимала в этом участие. Платил-то он.
   Наступило молчание. Потом Ким произнесла с деланной легкостью в голосе:
   – Но, Таня, ты же разрушишь всю его жизнь...
   – Я знаю. – Голос Тани прозвучал спокойно и удовлетворенно.
   – Но... хорошо, а что я должна делать?
   – Будь наготове – надо распустить слухи. Уж в этом-то тебе нет равных. А я к понедельнику напишу письма. И тогда, в понедельник, ты начнешь нашептывать понемногу... Я хочу, чтобы все знали! Он у меня наестся досыта! – Таня смеялась.
   – Хорошо. Конечно. Считай, что дело сделано. – Ким была явно напугана. – А теперь я лучше пойду. Можно щетку на минуточку?
   – Держи! Ким, ты должна помочь мне уничтожить и Джиллиан тоже. Я расскажу потом, что придумала для нее.
   – Конечно, – ответила Ким едва слышно. Через несколько секунд скрипнула дверь и все стихло.
   Джиллиан застыла в пыльной кладовой.
   Ей стало плохо. Как будто она наткнулась на нечто отвратительное, мерзкое и грязное. Таня была сумасшедшей... и порочной. Джиллиан только что заглянула в сознание, искореженное ненавистью. К тому же она изобретательна. Ангел предупреждал об этом.
   Ангел, что мне делать? Неужели она действительно сделает это? Она собирается уничтожить его. И я никак не смогу ей противостоять.
   Ну, кое-что можно сделать.
   И никакие доводы разума здесь не помогут. Я знаю, ее ничем не остановишь. Никто не сможет уговорить ее отказаться от мести. А угрозы не приведут ни к чему хорошему...
   Я же сказал, есть кое-что, что ты можешь сделать.
   Джиллиан пришла в себя:
   Что?
   Это сложно. И... дело в том, что, возможно, ты не захочешь этого делать, детка.
   Я все сделаю для Дэвида. – Джиллиан ответила мгновенно и без колебаний. Удивительно, но есть вещи, в которых ты полностью уверен.
   Что же, только сохрани свою решимость. Я все тебе объясню. Когда мы вернемся домой... Кстати, нам надо вернуться быстро. Но сначала я хочу, чтобы ты кое-что взяла из ванной комнаты.
   Джиллиан чувствовала себя спокойной и собранной, как молодой солдат на первом задании в тылу врага. У Ангела была идея! А до тех пор, пока она следует его советам, все должно идти хорошо.
   Она вошла в ванную и, не задавая вопросов, в точности выполнила инструкции Ангела. Потом она вернулась к Дэвиду и попросила отвезти ее с вечеринки домой.
 
   – Я готова. Говори, что надо делать.
   Джиллиан в пижаме с маленькими мишками сидела на кровати. Было уже за полночь, в доме тихо и темно, за исключением горящего у нее на столике ночника.
   – Знаешь, я тоже думаю, ты готова, – нарушил тишину комнаты тихий, задумчивый голос. В воздухе в двух футах от кровати начал сгущаться свет.
   Потом явился и сам Ангел, сидящий в позе лотоса, руки его лежали на коленях. Сохраняя эту позу, он завис в воздухе примерно на уровне кровати Джиллиан. Ангел смотрел на нее изучающе. Какое у него открытое прекрасное лицо, а вокруг бледный, переливающийся свет, похожий на северное сияние.
   И как всегда, при первом взгляде на него Джиллиан пережила физический шок. Настолько он совершенный, неземной, не похожий ни на кого другого.
   На сей раз взгляд его казался напряженным и озабоченным – таким она Ангела еще не видела.
   Это ее пугало, но она отбросила все страхи: надо думать только о Дэвиде. О Дэвиде, который так доверчиво отвез ее домой час назад, когда ей якобы «вдруг стало плохо», и который понятия не имел о том, что поджидало его в понедельник.
   – Ангел, скажи, что я должна делать?
   Джиллиан внутренне собралась. Она понятия не имела, что могло бы остановить Таню, но в любом случае ей придется сделать что-то малоприятное и вряд ли легальное. Неважно. Она готова на все.
   Слова Ангела обескуражили ее.
   – Ты знаешь, что ты особенная?
   –Что?
   – Ты всегда была особенной. И в глубине сознания ты всегда понимала это.
   Джиллиан не знала, что и сказать. Это прозвучало так обыденно, но это было правдой. Она была особенной. Она побывала на том свете и вернулась обратно с Ангелом. Разумеется, такое происходит только с особенными людьми. А ее нынешняя популярность в школе! Все были уверены, что она особенная. Но внутренняя уверенность в том, что она не такая, как все, появилась давно, еще в детстве. Ей представлялось, что все чувствуют нечто подобное: мол, я не такой, как все: может быть, лучше, может быть, хуже, но уж во всяком случае – я особенный.
   – На самом деле все так думают, – произнесла Джиллиан и содрогнулась от ощущения, что ее мысли не были больше ее полной собственностью.
   – Однако, – продолжал Ангел, – в том, что касается тебя, – это правда. Скажи, ты что-нибудь знаешь о своей прабабушке Элспет?
   – – Что? – Джиллиан растерялась. – Она – весьма пожилая дама... Живет в Англии и всегда присылает мне подарки на Рождество...
   Она смутно припомнила фотографию женщины с седыми волосами, в очках в серебряной оправе, в твидовой юбке и в домашних туфлях, которая держала на руках китайского мопса в красной попонке.
   – Ну что ж, слушай: она выросла в Англии, хотя и родилась в Америке. Ей был всего год, когда ее забрали от старшей сестры Эдит, которая заботилась о ней. Это случилось во время Первой мировой войны. Маленькую девочку как сироту отдали одной английской паре на воспитание.
   – Действительно? Как интересно. – Джиллиан не только недоумевала, она была возмущена болтовней Ангела. – Но при чем тут...
   – При том, что все это касается Дэвида. Твоя прабабушка росла не вместе с сестрой и не в собственной семье. Иначе она бы знала свое предназначение. Она бы знала...
   – Ну!
   – ...что родилась колдуньей.
   Наступило долгое-долгое молчание. Джиллиан несколько раз пыталась заговорить, но слова почему-то застревали у нее в горле.
   Оправившись от неожиданной новости, она уже была готова расхохотаться: «Это же смешно! Ее прабабушка в домашних туфлях – и вдруг колдунья! Кроме того, колдунов вообще не существует. Все это сказки...»
   – ...такие же, как и про ангелов...
   – Ангел... – сдавленно выговорила Джиллиан. Она отказывалась верить. Привычные законы вдруг перестали действовать.
   Ангелы-то явно существовали. Она вот сейчас смотрит на одного из них. А он, не имея под собой никакой опоры, парит себе в воздухе на расстоянии двух с половиной футов от пола. И он может слышать ее мысли, и исчезать, и вдруг появляться – и он вполне реален. А если ангелы реальны...
   Чудеса случаются. Она видела такую надпись где-то на афише. Она зажала рот обеими руками. У нее внутри что-то бурлило – то ли крик, то ли смех.
   – Моя прабабушка – колдунья?
   – Ну, не совсем. Она стала бы колдуньей, если бы знала, из какой она семьи. У нее был ключ. Ты должна знать. В жилах твоей прабабушки текла колдовская кровь... и у твоей мамы... и у тебя. Теперь ты знаешь.
   Последние слова он произнес очень мягко, очень осторожно. Словно Ангел аккуратно раскладывал по своим местам отдельные части головоломки.
   У Джиллиан пропало настроение смеяться. У нее закружилась голова, как если бы она вдруг очутилась на краю обрыва и заглянула в пропасть.
   – Я... у меня тоже колдовская кровь?
   – Не бойся называть вещи своими именами: ты колдунья.
   – Ангел, пожалуйста... – Сердце Джиллиан забилось тяжелыми медленными ударами. – Я не очень понимаю... и... да нет, я не...
   – Не колдунья? Ты просто ничего еще не умеешь. Но факт остается фактом, детка, ты уже демонстрируешь свою силу. Помнишь, как разбилось зеркало в ванной?
   –Я...
   – И окно в столовой? Ты спросила, не я ли разбиваю стекла. Нет, не я. Это ты. Ты разозлилась и дала выход энергии... но ты не осознавала этого.
   – О боже! – прошептала Джиллиан.
   – Страшная вещь – колдовская сила, особенно когда не знаешь, как ею управлять. Она может вызывать ужасные разрушения. И вокруг, и внутри тебя. Ох, детка, разве ты не понимаешь? Посмотри, что случилось с твоей мамой.
   – Что – с моей мамой?
   – Она... колдунья. Потерянная колдунья, как и ты. У нее есть сила, но она не умеет управлять ею, не понимает и боится ее. Когда у нее начались видения...
   – Видения?! – Джиллиан выпрямилась. В голове словно все прояснилось, объясняя события последних пяти лет.
   Ангел смотрел на нее пристально и неумолимо.
   – Да, галлюцинации начались перед тем, как она стала спиваться, а не после. Это были образы того, что должно случиться, или могло случиться, или происходило много-много лет назад. Но она, конечно, ничего не понимала.
   – О господи! – Джиллиан напряглась, по коже побежали мурашки. На глаза навернулись слезы – не от горя, а... от прозрения. – Так вот оно что! О господи, мы должны помочь ей. Мы должны сказать ей...
   – Согласен. Но сначала тебе надо успокоиться. Это не совсем подходящая новость, чтобы стремглав броситься с ней к маме, не подготовив ее предварительно. Ты так больше навредишь, чем поможешь. Мы должны все продумать.
   – Да-да. Конечно, ты прав. – Джиллиан зажмурилась, стараясь поскорее справиться с волнением и подумать.
   – Сейчас состояние твоей мамы стабильно. Она несколько подавлена, но спокойна. Она может подождать. А вот Таня – нет.
   – Таня? – Джиллиан почти забыла изначальный предмет разговора. – Ах да. Таня... Таня. – «И Дэвид!» – добавила она про себя.
   – Теперь, когда ты знаешь, кто ты, можно кое-что сделать, что остановит Таню.
   – Хорошо. – Джиллиан облизнула губы. – Ты думаешь, папа вернется, если мама сумеет поправиться?
   – Я думаю, это вполне вероятно. Но послушай! Чтобы помешать Тане...
   В душе Джиллиан шевельнулось беспокойство.
   – Ангел, я думаю... разве колдуньи не плохие! Разве ты не должен осуждать их?
   Ангел уронил на руки свою златовласую голову.
   – Если бы я думал, что это плохо, разве я сидел бы здесь и помогал тебе?
   Джиллиан чуть не рассмеялась. Уж очень нелепое сочетание – сияние вокруг него и слова, брошенные сквозь зубы.
   Затем неожиданная мысль поразила ее. И она спросила с сомнением в голосе:
   – Ты пришел сюда, чтобы учить меня этому? Он поднял голову и пронзил ее взглядом своих неземных глаз.
   – А ты как думаешь?
   Джиллиан решила, что мир не совсем такой, каким кажется. И тем более ангелы.
 
   На следующее утро она долго рассматривала себя в зеркало. И вообще она стала чаще смотреться в зеркало после того, как Ангел впервые пришел к ней и заставил отрезать волосы. Ей нравилось любоваться своей новой внешностью и не терпелось узнать, как выглядит Джиллиан-колдунья.