Софокл. Антигона

Злосчастного же тело Полиника
Он всем через глашатая велит
Не погребать и не рыдать над ним,
Чтоб, не оплакан и земле не предан,
Он сладкой стал добычей хищным птицам.
30 Как слышно, сам Креонт по доброте
Тебе и мне – да, мне! – о том объявит.
Сюда идет он возвестить приказ
Не знающим его, считая дело
Немаловажным, – и ослушник будет
Побит камнями перед всем народом.
Теперь ты знаешь и покажешь скоро,
Низка иль благородна ты душой.
 

 

Исмена

О бедная сестра! Но что мне делать?
Могу ли я помочь иль помешать?
 

 

Антигона

Поможешь ли ты мне? Со мной ли будешь?
 

 

Исмена

В каком же деле? Что ты замышляешь?
 

 

Антигона

Ты мертвого поднимешь ли со мною?
 

 

Исмена

Похоронить? Но это под запретом…
 

 

Антигона

И за себя и за тебя для брата
Все сделаю, ему останусь верной
 

 

Исмена

О дерзкая! Креонту вопреки?
 

 

Антигона

Он у меня не волен взять мое.
 

 

Исмена

Увы, сестра, подумай: наш отец
Погиб, отвержен, презираем всеми,
50 Свои разоблачивши преступленья
И очи вырвав сам, своей рукой.
И мать-жена – два имени единой! —
С позором в петле кончила свой век.
И оба наших брата злополучных,
Кровь братскую пролив своей рукой,
Друг друга одновременно убили.
Теперь – подумай – как, одни оставшись
Погибнем бедственно и мы с тобой,
Закон нарушив и царя веленье?
60 Мы женщинами рождены, и нам
С мужчинами не спорить, – помни это.
Над нами сильный властвует всегда,
Во всем – и в худшем – мы ему покорны.
И потому Подземных умоляю
Я, подневольная, о снисхожденье.
Я буду подчиняться тем, кто властен:
Нет смысла совершать, что выше сил.
 

 

Антигона

Просить не стану: мне твое участье
Не надобно, хотя 6 ты и желала.
70 Что хочешь делай – схороню его.
Мне сладко умереть, исполнив долг.
Мила ему, я лягу рядом с милым,
Безвинно согрешив. Ведь мне придется
Служить умершим дольше, чем живым.
Останусь там навек. А ты, коль хочешь,
Не чти законов, чтимых и богами.
 

 

Исмена

Всегда бессмертных чтила я, но все же
Я против воли граждан не пойду.
 

 

Антигона

Что ж, и не надо: я пойду одна
80 Земли насыпать над любимым братом.
 

 

Исмена

Как за тебя, несчастную, мне страшно!
 

 

Антигона

Не бойся! За свою судьбу страшись.
 

 

Исмена

Но только никому не говори,
Держи все в тайне, – промолчу и я.
 

 

Антигона

Нет, доноси! Мне станешь ненавистней,
Коль умолчишь, чем если скажешь всем.
 

 

Исмена

Ты сердцем горяча к делам ужасным.
 

 

Антигона

Служу я тем, кому служить должна.
 

 

Исмена

О, если б так! Ты хочешь, да не можешь.
 

 

Антигона

Без сил паду, но все же сделав дело.
 

 

Исмена

За безнадежное не стоит браться.
 

 

Антигона

Ты ненавистна мне с такою речью,
И мертвому ты станешь ненавистной.
Оставь меня одну с моим безумством
Снести тот ужас: все не так ужасно,
Как смертью недостойной умереть.
 

 

Исмена

Ну что ж, безумная, иди, коль хочешь.
Но близким, как и раньше, ты близка.
 

   Уходят.

Парод

Хор

 

Строфа 1

Солнца луч, никогда еще
100 Светом ты не дарил таким
Семивратные Фивы!
Лик ты нам наконец явил,
Око рдяного дня, взойдя
Над потоком Диркейским.^[2]
Воин Артоса, тот, что к нам,
Весь закован в броню, пришел
Со щитом своим белым,
Быстрым бегом назад бежит,
Пораженный тобою.
110 Он на нашу страну для раздора пошел,
Приведен Полиником, и, словно орел,
Он с пронзительным криком над ней пролетел,
Белоснежными скрытый крылами, и был
Он толпой окружен меченосных бойцов,
В шлемах, конскою гривой венчанных.
 

 

Антистрофа 1

Он у наших домов стоял;
Грабил все у семи ворот
С пикой, жаждущей крови;
Но назад он ушел, не смог
120 Ни голодную пасть свою
Напитать нашей кровью,
Ни Гефеста огню предать
Наших башен венцы, такой
Шум был поднят Ареем!
Столь тяжелой была борьба
С необорным драконом,
Ибо Зевс хвастунов громогласный язык
Ненавидит извечно и, их увидав,
Как широким потоком подходят они,
130 Златом в поле гремя, за кичливую спесь
Мечет молнию в них, – а мечтали они
С наших стен возгласить о победе.
 

 

Строфа 2

На землю гулко упал,
Факел сжимая^[3] в руке,
Тот, кто недавно на нас
В гневе своем ополчась,
Вакхом исполнен, безумствовал здесь,
Злобой, как ветром, влекомый.
Но, обманув надежды его,
140 Был многомилостив к нам Арей, —
Иначе бранный бог порешил.
Беды сея на темя врагов,
Он прочь отогнал их.
Здесь, к семи подступивши фиванским вратам,
Стали семь полководцев противу семи.
Перед Зевсом, вершителем сечи,
Бой окончив, сложили доспехи свои.
Лишь двоим приказала судьба,
Беспощадным копьем друг друга пронзив,
150 Обоюдную встретить кончину.
 

 

Антистрофа 2

К нам наконец низошла
С именем громким Победа,
Светлой улыбкой приветствуя
Град беговых колесниц.
Так предадим же забвенью теперь
Ужас промчавшейся брани!
В храмы бессмертных богов пойдем.
Пусть ликованье гремит всю ночь
Пенья и плясок священных! Пусть
Топчет землю фиванскую Вакх
И нами предводит.
Но смотрите, вон сын Менекеев, Креонт,
Приближается, нашей страны государь,
Нойый царь наш по воле богов.
О, какие решенья приносит он нам?
Всем он ныне собраться велел
Чрез глашатая, всех он собрал на совет
Семивратного града старейшин.
 

   Входит Креонт.

Эписодий Первый

 

Креонт

О граждане! Богами после бури
170 Корабль наш в пристань тихую введен.
Я вестников послал, чтоб поименно
Сюда созвать вас. Знаю, как вы Лая
Державную прилежно чтили власть;
Я помню, что когда Эдип, царивший
Здесь в городе, погиб, – с его детьми
Вы сердцем пребывали неизменно.
Но так как смертию двойной они
В один погибли день, сразив друг друга,
Братоубийством руки осквернив, —
180 Теперь я власть державную приемлю:
Погибшим я всех ближе по родству.
Но трудно душу человека знать,
Намеренья и мысли, коль себя
Не выкажет в законах он и власти.
Что до меня, мне и теперь и прежде
Гот из царей казался наихудшим,
Кто и советам добрым не внимает
И уст не размыкает, страхом скован.
А тот, кто друга больше, чем отчизну,
190 Чтит, – я такого ни во что не ставлю.
Я сам – о пусть всезрящий знает Зевс! —
Молчать не стану, видя, что опасность
Фиванцев ждет, что им грозит погибель.
Я не возьму вовек врага отчизны
Себе в друзья: я знаю, что она —
Всем нам прибежище и что друзей
Найдем, плывя одной дорогой с нею.
Таким заветом возвеличу город.
Теперь же всем я должен возвестить
200 О тех двух братьях, о сынах Эдипа:
Я Этеокла, что в бою за город
Пал, все копьем своим преодолев,
Велел предать земле и совершить
Над ним обряд, достойный благородных.
О брате ж Этеокла, Полинике,
Который край свой и богов отчизны,
Вернувшись из изгнанья, сжечь хотел
Дотла и братскою упиться кровью
И граждан всех рабами увести, —
210 О нем мы возвещаем всем: его
Не хоронить, и не рыдать над ним,
И хищным птицам там, без погребенья,
И псам его оставить в знак позора.
Так я решил – и никогда злодей
Почтен не будет мной как справедливый.
Но тот, кто будет граду вечно предан,
Живой иль мертвый – будет мной почтен.
 

 

Хор

Ты в этом волен, Менекея сын,
Кто граду друг, кто недруг – ты решаешь.
220 Закон какой угодно применять
Ты можешь и к умершим и к живущим.
 

 

Креонт

Так будьте же вы стражами закона.
 

 

Хор

Кто помоложе, пусть и труд несет.
 

 

Креонт

У тела сторожа уже стоят.
 

 

Хор

Но что еще ты хочешь приказать?
 

 

Креонт

Бороться с нарушителем закона.
 

 

Хор

Безумных нет, кому же смерть мила?
 

 

Креонт

Да, наказанье – смерть. Но все ж корысть
Людей прельщает и ведет на гибель.
 

   Входит Страж

 

Страж

230 Царь, не спешил сюда я в быстром беге,
Не чуя ног, не запыхался я.
Нет, медлил на пути, не раз колеблясь,
И думал – не вернуться ль мне назад.
Мой разум долго говорил со мною:
«Несчастный, что спешишь ты к наказанью?..
Безумец! Медлишь ты? Когда ж Креонту
Другой доставит весть, ты будешь плакать».
В раздумье этом медленно я брел,
А так и краткий путь нам станет долгим.
240 Но наконец решил прийти к тебе
И весть, хоть и плохую, а поведать;
Я прихожу к тебе с одной надеждой:
Страдать за то лишь, в чем я виноват.
 

 

Креонт

Но в чем же дело? Перед чем робеешь?
 

 

Страж

Сперва я о себе скажу: в том деле
Я не замешан, делавших не видел, —
Несправедливо в нем меня винить.
 

 

Креонт

Твой зорок глаз, ты на увертки ловок,
И ясно: важное ты скажешь нам.
 

 

Страж

Дурная весть замкнула мне уста.
 

 

Креонт

Ну, говори и, кончив, убирайся.
 

 

Страж

Сейчас скажу: недавно тело кто-то
Похоронил и после сам ушел,
Сухой посыпав пылью по обряду.
 

 

Креонт

Что ты сказал? Из граждан кто дерзнул?
 

 

Страж

Не знаю: ни следов от топора,
Ни от мотыги куч земли; повсюду
Земля суха, без трещин, без борозд
От колеса: все чисто совершили.
260 Лишь страж дневной на это указал,
В тяжелое мы впали изумленье;
Не виден труп, хоть не зарыт: от скверны
Покрыт он только тонким слоем праха.
Следа ни хищный зверь, ни пес бродячий
Труп растерзавший, не оставил там.
Речь бранная меж нами закипела:
Страж стража уличал; дойди до драки
У нас – никто б тогда не помешал:
Ведь все и каждый были в том виновны.
Никто не признавался, отпирались
Все: раскаленное железо в руки
Готовы были брать,^[4] в огонь пойти,
Богами клясться, что об этом деле
Не знали мы, что не были причастны,
В конце же, после поисков напрасных,
Один сказал, – и в ужасе мы все
Главой к земле поникли, и никто
Ни возразить не смог, ни дать совет,
Как лучше действовать: «Царю, – сказал он, —
280 Открыть все надо, а скрывать нельзя».
То мненье взяло верх, и, бесталанный,
На эту долю я судьбою послан.
Явился я незваным, не охотой:
Не мил гонец с известием плохим.
 

 

Хор

Царь, мне давно такая мысль пришла:
Не боги ли то дело совершили?
 

 

Креонт

Молчи, чтоб я не загорелся гневом,
А ты безумным не прослыл под старость!
Слова твои несносны – будто боги
290 Имеют попечение о мертвом;
Как благодетеля того покрыть,
Кто шел сюда затем, чтоб выжечь храмы,
Столпами обнесенные, казну их,
И область, и законы уничтожить!
Иль злые люди почтены богами?
Не быть тому! Но на приказ мой в Фивах
Ворчат, им тяготятся, головой
Тайком качают: под ярмом, как должно,
Не держат выи, мною недовольны.
300 Что ими эти стражи склонены
За плату, превосходно знаю я;
Ведь нет у смертных ничего на свете,
Что хуже денег. Города они
Крушат, из дому выгоняют граждан,
И учат благородные сердца
Бесстыдные поступки совершать,
И указуют людям, как злодейства
Творить, толкая их к делам безбожным.
Но кто на это дело был подкуплен,
310 В свой день полнит должное возмездье.
И если мною почитаем Зевс, —
А это знаешь, – я при всех клянусь,
Что, если в погребении повинный
Не будет мне пред очи приведен,
Вам смерти будет мало, вас живыми
Подвешу я, чтоб наглость ту раскрыть
Узнаете тогда, где добывать
Себе барыш, и скоро вы поймете,
Что и барыш не всякий нам на пользу;
320 Что не добром полученные деньги
Скорее к злу ведут нас, чем к добру.
 

 

Страж

Велишь сказать? Иль так уйти прикажешь?
 

 

Креонт

Ты знаешь ли, как речь твоя противна?
 

 

Страж

Душе она противна иль ушам?
 

 

Креонт

Зачем искать, где мой гнездится гнев?
 

 

Страж

Душе виновник мерзок, я – ушам.
 

 

Креонт

А, вижу я: ты болтуном родился.
 

 

Страж

Пусть так: но я не совершил проступка.
 

 

Креонт

Нет, совершил и жизнь за деньги продал.
 

 

Страж

Увы! Как плохо, коль судья неправо судит.
 

 

Креонт

Оставь судью в покое. Если вы
Виновников сюда не приведете,
Поймете вы, что прибыль эта – зло.
 

 

Страж

Уж лучше б отыскался… Только случай
Решит, он попадется или нет.
Нет, здесь меня ты больше не увидишь.
Теперь я спасся, вопреки всему,
И должен возблагодарить бессмертных.
 

   Уходят.

Стасим Первый

Хор

 

Строфа 1

340 Много есть чудес на свете,
Человек – их всех чудесней.
Он зимою через море
Правит путь под бурным ветром
И плывет, переправляясь
По ревущим вкруг волнам.
Землю, древнюю богиню,
Что в веках неутомима,
Год за годом мучит он
И с конем своим на поле
350 Плугом борозды ведет.
 

 

Антистрофа 1

Муж, на выдумки богатый,
Из веревок вьет он сети
И, сплетя, добычу ловит:
Птиц он ловит неразумных,
Рыб морских во влажной бездне,
И зверей в лесу дремучем,
Ловит он в дубравах темных,
И коней с косматой гривой
Укрощает он, и горных
360 Он быков неутомимых
Под свое ведет ярмо.
 

 

Строфа 2

Мысли его – они ветра быстрее;
Речи своей научился он сам;
Грады он строит и стрел избегает,
Колких морозов и шумных дождей;
Все он умеет; от всякой напасти
Верное средство себе он нашел.
Знает лекарства он против болезней,
Но лишь почует он близость Аида,
370 Как понапрасну на помощь зовет.
 

 

Антистрофа 2

Хитрость его и во сне не приснится;
Это искусство толкает его
То ко благим, то к позорным деяньям.
Если почтит он законы страны,
Если в суде его будут решенья
Правыми, как он богами клялся, —
Неколебим его город; но если
Путь его гнусен – ни в сердце мое
Ни к очагу он допущен не будет…
То бессмертных ли знак? Я с сомненьем 380 борюсь,
Я ее узнаю – как могу я сказать,
Что она – не дитя Антигона?
Злополучная ты!
О Эдипа, отца злополучного, дочь!
Что случилось с тобой? Иль преступница ты?
Преступила ль царевы законы
И в безумье то дело свершила?
 

   Входит Страж с Антигоной.

Эписодий Второй

 

Страж

Вот сделавшая дело. Мы схватили
Ее за погребеньем. Где ж Креонт?
 

 

Хор

Он кстати вновь выходит из дворца. Входит Креонт.
 

 

Креонт

В чем дело? Почему я вышел кстати?
 

 

Страж

Царь! Человек ни в чем не должен клясться!
Окажется потом, что он солгал.
Я говорил, что не вернусь сюда,
Так был убит угрозами твоими,
Однако радость, коль не ждешь ее,
Бывает выше всяких удовольствий, —
И вот я снова здесь, хотя и клялся.
Веду ее: схватили мы девицу,
400 Когда умершего обрядом чтила.
Тут жребия метать уж не пришлось:
Моя находка, не кого другого!
Теперь как хочешь, царь, ее суди;
Что ж до меня, я от забот свободен.
 

 

Креонт

Но где ее схватил ты и когда?
 

 

Страж

Она похоронила прах, – сам знаешь.
 

 

Креонт

Ты здрав умом и подтвердить готов?
 

 

Страж

Я видел сам, как тело хоронила,
Запрет нарушив, – ясно говорю!
 

 

Креонт

Как вы ее застигли? Как схватили?
 

 

Страж

Так было дело. Страшные угрозы
Твои услышав, мы туда вернулись,
С покойника смахнули пепел, – тело,
Наполовину сгнившее, открыли,
А сами сели на пригорке так,
Чтоб с ветром к нам не доносилось смрада.
Друг друга подбодряли, если ж кто
Был нерадив, того бранили крепко.
Так время шло, пока на небесах
420 Не встало солнце кругом лучезарным
И зной не запылал. Но тут внезапно
Поднялся вихрь – небесная напасть,
Застлал от взоров поле, оборвал
Листву лесов равнинных; воздух пылью
Наполнился. Зажмурясь, переносим
Мы гнев богов… Когда же наконец
Все стихло, видим: девушка подходит
И стонет громко злополучной птицей,
Нашедшею пустым свое гнездо.
430 Лишь увидала тело обнаженным,
Завыла вдруг и громко стала клясть
Виновников. И вот, песку сухого
В пригоршнях принеся, подняв высоко
Свой медный, крепко скованный сосуд,
Чтит мертвого трикратным возлияньем.
Мы бросились и девушку схватили.
Она не оробела. Уличаем
Ее в былых и новых преступленьях, —
Стоит, не отрицает ничего.
440 И было мне и сладостно и горько:
Отрадно самому беды избегнуть,
Но горестно друзей ввергать в беду.
А все ж не так ее несчастье к сердцу
Я принимаю, как свое спасенье.
 

 

Креонт

Ты, головой поникшая, ответь:
Так было дело или отрицаешь?
 

 

Антигона

Не отрицаю, дело было так.
 

 

Креонт

От обвиненья ты свободен. Можешь
На все четыре стороны идти.
450 А ты мне отвечай, но не пространно,
Без лишних слов, – ты знала мой приказ?
 

 

Антигона

Да… Как не знать? Он оглашен был всюду.
 

 

Креонт

И все ж его ты преступить дерзнула?
 

 

Антигона

Не Зевс его мне объявил, не Правда,
Живущая с подземными богами
И людям предписавшая законы.
Не знала я, что твой приказ всесилен
И что посмеет человек нарушить
Закон богов, не писанный, но прочный.
460 Ведь не вчера был создан тот закон —
Когда явился он, никто не знает.
И, устрашившись гнева человека,
Потом ответ держать перед богами
Я не хотела. Знала, что умру
И без приказа твоего, не так ли?
До срока умереть сочту я благом.
Тому, чья жизнь проходит в вечном горе,
Не прибыльна ли смерть? Нет, эта участь
Печали мне, поверь, не принесет.
470 Но если сына матери моей
Оставила бы я непогребенным,
То это было бы прискорбней смерти;
О смерти же моей я не печалюсь.
Коль я глупа, по-твоему, – пожалуй,
Я в глупости глупцом обвинена.
 

 

Хор

Суровый нрав сурового отца
Я вижу в дочери: ей зло не страшно.
 

 

Креонт

Но помни: слишком непреклонный нрав
Скорей всего сдается. Самый крепкий,
Каленый на огне булат скорее
Бывает переломлен иль разбит.
Я знаю: самых бешеных коней
Уздой смиряют малой. О себе
Не должен много мнить живущий в рабстве.
Она уж тем строптивость показала
Что дерзостно нарушила закон.
Вторая ж дерзость – первую свершив,
Смеяться мне в лицо и ею хвастать.
Она была б мужчиной, а не я,
490 Когда б сошло ей даром своеволье.
Будь дочерью она сестры моей,
Будь всех роднее мне, кто Зевса чтит
В моем дому,^[5] – не избежит она
Злой участи, как и ее сестра.
Виновны обе в дерзком погребенье.
Зовите ту! – Она – я видел – в доме
Беснуется, совсем ума лишилась.
Когда еще во тьме таится дело,
Своей душой преступник уличен.
500 Я ненавижу тех, кто, уличенный,
Прикрашивает сделанное зло.
 

 

Антигона

Казни меня – иль большего ты хочешь?
 

 

Креонт

Нет, не хочу, вполне доволен буду.
 

 

Антигона

Чего ж ты медлишь? Мне твои слова
Не по душе и по душе не будут.
Тебе ж противны действия мои.
Но есть ли для меня превыше слава,
Чем погребенье брата своего?
И все они одобрили б меня,
Когда б им страх не сковывал уста.
Одно из преимуществ у царя —
И говорить и действовать как хочет.
 

 

Креонт

Из граждан всех одна ты мыслишь так.
 

 

Антигона

Со мной и старцы, да сказать не смеют.
 

 

Креонт

Тебе не стыдно думать с ними розно?
 

 

Антигона

Чтить кровных братьев – в этом нет стыда.
 

 

Креонт

А тот, убитый им, тебе не брат?
 

 

Антигона

Брат – общие у нас отец и мать.
 

 

Креонт

За что ж его ты чтишь непочитаньем?
 

 

Антигона

Не подтвердит умерший этих слов.
 

 

Креонт

Ты больше почитаешь нечестивца?
 

 

Антигона

Но он – мой брат, не раб какой-нибудь.
 

 

Креонт

Опустошитель Фив… А тот – защитник!
 

 

Антигона

Один закон Аида для обоих.
 

 

Креонт

Честь разная для добрых и для злых.
 

 

Антигона

Благочестиво ль это в царстве мертвых?
 

 

Креонт

Не станет другом враг и после смерти.
 

 

Антигона

Я рождена любить, не ненавидеть.
 

 

Креонт

Люби, коль хочешь, к мертвым уходя,
530 Не дам я женщине собою править.
 

 

Хор

Вот из двери выходит Исмена,
Горько плачет она^[6] о сестре.
Ее розовый лик искажен
Над бровями нависшею тучей.
 

   Входит Исмена.

 

Креонт

Ты, вползшая ехидною в мой дом,
Сосала кровь мою… Не видел я,
Что две чумы питал себе на гибель!
Участвовала ты в том погребенье
Иль поклянешься, что и знать не знала?
 

 

Исмена

Я виновата, коль сестра признает,
И за вину ответ нести готова.
 

 

Антигона

Нет, это было бы несправедливо:
Ты не хотела – я тебя отвергла.
 

 

Исмена

Но ты, сестра, страдаешь. Я готова
С тобой страданий море переплыть.
 

 

Антигона

Всю правду знают боги в преисподней,
Но мне не мил, кто любит на словах.
 

 

Исмена

Ты мне, родная, в чести не откажешь,
С тобой погибнув, мертвого почтить.
 

 

Антигона

550 Ты не умрешь со мной, ты ни при чем,
Одна умру – и этого довольно.
 

 

Исмена

Но как мне жить, когда тебя лишусь?
 

 

Антигона

Спроси царя: ему ты угождаешь.
 

 

Исмена

Зачем меня терзаешь ты насмешкой?
 

 

Антигона

Коль это смех, то в муках я смеюсь.
 

 

Исмена

Чем я теперь могла б тебе помочь?
 

 

Антигона

Спасай себя – завидовать не стану.
 

 

Исмена

Увы! Ужель чужда твоей я доле?
 

 

Антигона

Но ты предпочитаешь жизнь, я – смерть.
 

 

Исмена

560 Я не молчала, высказала все.
 

 

Антигона

Мы почитали разное разумным.
 

 

Исмена

Но у обеих равная вина.
 

 

Антигона

О, будь смелее! Ты живешь, а я
Давно мертва и послужу умершим.
 

 

Креонт

Одна из них сейчас сошла с ума,
Другая же безумна от рожденья.
 

 

Исмена

О государь, и умный человек
В несчастий теряет свой рассудок.
 

 

Креонт

Ты, например, коль зло творишь со злыми.
 

 

Исмена

Как одинокой жить мне без нее?
 

 

Креонт

Что значит «без нее»? Ее уж нет!
 

 

Исмена

Ужели ты казнишь невесту сына?
 

 

Креонт

Для сева земли всякие пригодны.
 

 

Исмена

Но не найдешь нигде любви подобной.
 

 

Креонт

Я не хочу для сына злой жены.
 

 

Антигона

О милый Гемон, как унижен ты!
 

 

Креонт

Постыла мне и ты и этот брак.
 

 

Хор

Ужель ее отнимешь ты у сына?
 

 

Креонт

Конец положит браку их Аид.
 

 

Хор

Так, значит, смерть ее предрешена?
 

 

Креонт

Ты понял мысль мою. А вы не медля
Ведите, слуги, их обеих в дом —
Пусть там сидят по-женски, под запором.
И храбрецы пытаются бежать,
Когда Аид к их жизни подступает.