- Нам угодно видеть Сосницкого Аркадия Григорьевича, - все-таки объяснил Быков.
И предвидя возражения, легкомысленно махнул рукой:
- А нет адвоката, можно и хозяйку. Наташа ещё кажется здесь?
Троица изучающе разглядывала обоих приятелей. Старший спокойно сказал:
- Здесь частные владения.
- А мы сейчас тоже, кажется, не на работе, - сказал Быков и вдруг удивился.
- Вы что, мужики, устраиваете тут? Не переусердствуйте. Если какие сомнения, свяжитесь с хозяевами. Можете с Кудрявцевым, - наудачу бросил он. - Вам объяснять?
Те хмуро потоплались, но, видимо, почерпнутая информация не насторожила. Все-таки старший позвонил по собственному мобильному телефону.
- Наташа Николаевна?.. - осторожно поинтересовался.
Странно, но хозяйка не спала. Хотя почему странно - ведь был прием гостей. Более того, сильная мембрана звонко и бодро, хотя и неразборчиво, тараторила. Впрочем, из особняка - сверху, снизу - доносилась какафония звуков, собранных из музыки, каких-то ещё шумов. Сильно доходили мерные ритмы обнаженных ударников.
- Наташа Николаевна! К вам тут ещё гости. Да, говорят гости...
- У вас документы какие есть? - спросил он обоих.
Быков, пожав плечами, вынул свое ФСБешное удостоверение и сунул в нос тяжелому хмурому мужчине, у которого немедленно и зло поползли брови вверх.
Быков тут же успокоил:
- Я же сказал, что мы не на службе.
Тот подумал и сказал в трубку.
- Какой-то ФСБешник Быков Сергей Николаевич и...
- Семенов.
- ... и Семенов. Говорят, к вам или к Кудрявцеву... Да... Как?.. Хорошо, будет сделано, - он спрятал трубку в карман.
- Наташа Николаевна попросила меня вас проводить. Она ждет вас.
При этом неожиданном заявлении Быков удивленно оглянулся на Семенова. Вот неожиданность! Их, оказывается, ждут.
- Пойдемте, - уже сервисным голосом, на который никто не обратил внимание, сказал старший охранник.
Семенов, ежась от вновь начавшего сыпать дождика, стал первым подниматься по лестнице. Поднявшись, он потянул на себя дверь и шагнул внутрь. Навстречу ему как раз выходил молодой, очень тщательно и строго одетый парень: костюм, галстук, ослепительная рубашка и серьга в ухе. Все это мгновенно запечатлелось в сознании вместе с потоком света из прихожей.
Произошло легкое торопливое столкновение: Семенов слегка отступил, чуть не отдавил ногу Быкову, шагнул вперед, встречный парень сам отпрянул, всмотрелся на ходу, как-то весь вспыхнул, словно узнал Семенова и вдруг, улыбнувшись, поднял руку к волосам ладонью вверх жестом столь характерным, что тут же тяжелое подозрение вмиг испортило настроение: встретить "голубого" у входа, словно бабу с пустым ведром - удачи не будет.
Наконец сомнительный молодой человек, уже бессомнения покрасневший, отступил в свою очередь, давя кому-то идущему следом ноги, Семенов, стиснув зубы, вероятно, от усталой брезгливости, прошел вперед, словно за веревочку втаскивая за собой обоих мужиков.
Кто-то потрепанный, но весело одетый, подошел, чтобы принять плащи, но ему не отдали. Хотелось быстрее покончить с этим путешествием.
По широким мягким ступеням поднялись до зеркальной лестничной площадки - прошел напротив бледный строгий двойник, с темными, словно тенями подведенными глазами и пепельными легкими волосами, затем мелькнул неестесственно широкий и неестесственно огромный Быков, широкоформатно закрывший собой угрюмого то ли провожатого, то ли конвоира, слишком тот взбодрился после своего звонка хозяйке.
Вошли в большой зал, покрытым стеклянным паркетом, сквозь верхний прозрачный слой которого виднелась разноцветная композиция ленточных узоров. Все сияло и искрилось: величественная хрустальная люстра в центре лепного потолка, выстроившиеся согласно ранжиру по бокам другие светильники, тоже хрустальные, а внизу, на полу - скользко плывущие тени официально одетой обслуги... одного из которых, вместе с чем-то игристо-искристым в бокалах на подносе (конечно, шампанским) остановил Быков, тут же отобрав два сосуда; один сунул Семенову, другой опустошил сам, проглотил ещё один, ещё и, казалось, сполна наслаждался как и вином, так и молчаливой угрюмостью провожатого.
Последний бокал предложил проводнику, получил отказ и заставил выпить официанта, ничуть не противившегося.
А дальше было!.. Чувствовалось, что их вели по местам возможно более безлюдным, но прошлая ночь, бурно заварив варево праздника, не удержала пену в котле - кое-что разбрызгалось по местам самым неожиданным. Так например, пройдя по коридору, заполненному дымом табака, разной "травки" и неясным ритмическим звучанием (вероятно, по видеомагнитофону), оказались у марша лестницы, ведущей в верхнюю пристройку типа большой мансарды. Вначале затруднились пройти: ненасытная пара очень длинноногих гурий, не обращая внимание на подробности сейчас ничуть не интересующей их реальноси, пребывала в плену любовной нирваны, что, впрочем, тут же подумал Семенов, не оскорбляло сейчас его мужское естесство, даже наоборот... Он заметил внимательный глаз одной из красавиц, зарывшейся лицом в живот подружки, но искоса наблюдавшей и за ним. Скорее всего, она ничего не видела, взгляд выражал не больше мысли, чем скажем у ящерицы, которая, иной раз, в наших русских северных широтах, в солнечный день, выползает погреться на камешек у реки и не замечает рядом загорающих людей; тогда, если не шевелиться, прекрасные глазки серенькой красавицы моргнут раз другой и вдруг, в блаженной истоме закрываются. Так же закрылся и здешний глаз, а та, которой как раз и доставляли наслаждение была ещё дальше от них; не в силах удержать рвавшуюся наружу рептилию, девушка мотала головой из стороны в сторону, благо что ступени (как и всюду здесь) были укрыты толстой ковровой дорожкой, - а то бы голову разбила.
Семенов вздохнул, Быков крякнул, провожатый угрюмо молчал. Шедшему впереди Семенову пришлось прокладывать путь, что он и сделал, осторожно, стараясь не задеть прекрасных любовниц, пройдя по краю ступенек у стены, куда дорожка чуть-чуть не доставала и где было бы неудобно и твердо лежать.
И что еще?.. Да, одна комната, мимо открытой двери которой прошли, просто кишела телами, разумеется, голыми; сквозь шторы пробивался робкий свет утра, с трудом рассеивая густой сладковатый дым; телевизор продолжал давать сеанс голубого ликбеза, но участники веселья уже угомонились: мужики вповалку сопели и храпели на различных диванах и ковре, согревая друг дружку теплом своих уже не чужих тел.
Проходя, Быков смачно плюнул в полумрак комнаты, а попал ли куда? этого не заметил ни он сам, ни, естесственно, спящие.
Однако, скоро пришли. Мужик, сопроводивший их, стукнул костяшками пальцев в дверь. Женский голос разрешил зайти, что и было сделано. Дверь за ними закрылась.
Помещение было выдержано в кремово-коричневом тоне, а арка в стене, ведущая в соседнюю комнату, броско гармонировала с похожим арочным закруглением мебельных дверок и окон. Напротив друг друга - один у стены, другой посреди комнаты - находились два очень светлых дивана. На одном диване полулежала на подушке яркая брюнетка. Пожалуй слишком яркая, однако, была ещё молода и недостатки жгучей натуры ещё не проступали.
- Сколько я о вас слышала, даже видела как-то издали, но вот так вблизи вижу впервые. А видела - не разглядела, - сказала девушка, подождав, пока охранник закроет дверь.
- Вы Семенов, тут ошибиться трудно. Я так и представляла вас. Знаете, а вы не в моем вкусе. Не люблю ледышек, а вы, наверное, мужчина холодный, с вами замерзнешь. А это, значит, ваш друг Быков Сергей... Впрочем не важно.
Несколько секунд она оглядывала Быкова, потом протянула задумчиво:
- Да... какой прекрасный экземпляр!
- А ты киска, по всей видимости, Наташа, - прервал её Быков. - И кем же ты приходишься нашему адвокату?
- Таких больших мужчин я ещё не встречала, - не слушая, продолжала Наташа. - Жаль, что сегодня приходится встречаться таким образом. Думаю, мы могли бы найти общий язык.
- А что нам мешает сейчас? - продолжал зубоскалить Быков.
Ему не нравился этот мужик за спиной, не нравилась атмосфера приема все не нравилось.
- Обстоятельства мешают, - непонятно объяснила Наташа.
- Обстоятельства всегда можно изменить, - с каким-то нажимом не успокаивался Быков.
- Поздно - решительно сказала Наташа.
Да, все в ней было черезчур. Губы, двигавшиеся над белыми зубами, были слишком алы, легкий пушок на верхней губе сгущался над углами рта. Тонкое, покрытое искусственным загаром лицо, озаряемое блеском зубов, смотрело весело и как-то злобно. Глаза - большие, бархатные, сильно накрашенные сияли плохо сдерживаемым торжеством и, одновременно, глядели тревожно, с лихорадкой. Завитушки волос смоляными локонами ровно опускались на низкий лоб, поблескивали на длинной шейке нитки кровавых каменных капелек. Правая рука, на локоть которой опиралась, была под желтоватой атласной подушкой, а левая - сухая, загорелая - как раз брала со стола рядом с собой чашку черного сильно пахнущего кофе. Под темнофиолетовым, облегающим её платьем, особенно бросался в глаза перехват гибкой талии.
Прекрасная женщина! Великолепная женщина! - подумал Быков и прищелкнул языком.
Несмотря на то, что этот звук, скорее междометие сожаления и упущенных возможностей, прозвучал нейтрально, Наташа поняла и оценила. Она плавно поставила дымящуюся чашку на стол, взмахнула черными бархатными ресницами и усмехнулась.
- А жаль!..
- Итак?.. - спросила она, - Чем могу служить?
И вновь усмехнулась уголком кроваво-красного рта над двусмысленностью своего вопроса.
- Присаживайтесь, - указала она на диван напротив.
- Петя! - обратилась она к угрюмому мужчине, принеси мне, пожалуйста, сигаретку. Сигареты в соседней комнате.
Петя вышел, а вернулся не сразу. Что-то там шуршало в соседней комнате, искал, наверное, сигареты. Семенов и Быков присели на снежный диван. Вытащили сигареты. Быков издали вопросительно протянул ей пачку. Она отрицательно покачала головой.
- Я свои курю. А вы курите, - разрешила она, - пепельницы рядом, на тумбочках.
Вернулся заблудившийся Петя, странно, но сухо оглядел всех, встретился глазами с Наташей, подал и зажег ей сигарету. Сам он отошел к окну, за их спины. Все это продолжало очень не нравится Быкову, отчего чисто внешне овладевало им веселое оживление. Однако, все закурили.
- Я жду, господа! Час поздний, вернее, ранний, но я чувствую, из нас ещё никто не ложился. Так что для нас час поздний и хотелось бы со всем покончить побыстрее.
- С чем покончить? - тут же поинтересовался Быков.
Наташа нахмурилась, опустила ресницы и потянулась к пепельнице.
- Ладно, крошка, - сказал Быков. - Так где он? Нам его срочно нужно увидеть.
- Какие вы скорые, - усмехнулась она. - Почему вы решили, что он здесь?
Быкову это начинало надоедать. Игра в вопросы и ответы хороша в иной обстановке и с другим предполагаемым финалом.
- Хорошо, - сказал он. - Я объясню, почему мы решили его здесь искать, а вы оцените, есть ли у нас для этого основания.
- Я вся внимание, - улыбнулась Наташа, видимо, наслаждавшаяся их беседой.
Быков ещё раз оглянулся на сумрачного Петю. Взглянул на Семенова. Тот сосредоточенно пускал в потолок кольца дыма.
- Кудрявцев оставил сегодня телефон охраннику своего подъезда. Мы узнали номер и приехали.
- Узнали? - она заинтересованно улыбалась - Как так узнали? Вы и раньше его знали? Вы следили? Или ещё что?
- Следили за чем? - тут же спросил Быков. - Или за кем? За чем мы могли следить?
- Вам лучше знать. А впрочем, это я так просто.
- Ну ладно. А телефон мы узнали потому, что... - он замялся и вдруг сказал не то, что собирался. - Возможно ваш дядя, Сосницкий Аркадий Григорьевич, убит.
Она застыла на мгновение. Потом медленно оглядела обоих.
- Почему? Как вы узнали? Что случилось... с дядей?
- Мы не уверены, - тут же пошел на попятный Быков. - Но машина, на которой разъезжали сегодня бандиты, принадлежит вашему дяде. И эти же киллеры хотели убить его, - кивнул в сторону Семенова, в это мгновение пускавшего новое плотное кольцо дыма.
- Кстати, крошка, у тебя тут не найдется чем промочить горло? Знаешь, от разговоров этих все так сохнет во рту, так сохнет, - сказал Быков и подмигнул.
Серьезная Наташа посмотрела на него, потом на бугая Петю, застилавшего собой и так не особенно яркий оконный свет. Попросила:
- Петя! Налей ему, пожалуйста, что-нибудь. Нет, возьми здесь, остановила она его движение к ведущей в соседнюю комнату нише. - В серванте.
- Вы тоже будете? - спросила она Семенова.
- Будет, будет, - заверил Наташу Быков. - Почему-то у меня предчувствие, что мы ещё некоторое время поговорим. А ты как думаешь? обратился он к Семенову.
Семенов молча кивнул и перевел взгляд своих спокойных серо-стальных глаз на Наташу. И Наташа внутреннне содрогнулась, вспомнив об ареоле везения и тех слухах, что витали за этим красивым, как Сатана, мужчиной. Ее тело напряглось на мгновение, рука, на которую она опиралась под подушкой, дрогнула... но она тут же успокоилась и вновь лениво откинулась на диване.
Все это не ускользнуло от внимания Семенова, и хотя остальные присутстующие здесь ничего не заметили, занятые другим - один выбирал бутылку и стаканы, второй, холодно веселясь, озирался кругом и старательно прислушивался к жизни в соседнем помещении - атмосфера в комнате изменилась, стало душновато от предчувствий, которые овладели уже каждым.
- Вот так-то лучше, - весело сказал Быков, принимая наполненный на две трети высокий стакан, а сам тем временем невзначай оглядывал охранника.
- А ты, Петя, тоже садись, что у окна торчать? - великодушно предлагал он.
Петя, не обращая внимания на его слова, посмотрел на Наташу и вновь занял свою позицию в тылу гостей.
- А у вас тут тепло. И чисто, - вдруг сказал Быков. - А мы в плащах, наверное, испачкаем ваш беленький диванчик. Надо бы раздеться...
Он стал расстегивать плащ, потом, так и не встав, пиджак.
- Не надо, - резко сказала давно уже не улыбающаяся Наташа. Выкладывайте с чем пришли и проваливайте.
Быков сразу встрепенулся.
- А мы не сказали? Сашка! С чем мы пришли? Ах да, на счет Кудрявцева.
Он отпил большой глоток, вновь быстро оглянулся на Петю.
- Виски? Очень хорошо. Хороший у вас виски.
Наташа вновь захотела приподняться, но вновь передумала.
- Причем здесь я и Кудрявцев? - холодно спросила она.
- А притом, крошка, что ты, как только услыхала от своего цербера о Кудрявцеве, сразу нам прием тут устроила. Это при том, что ночка у тебя была не из легких. Я не прав?
- Что за гнусный бордель ты здесь сегодня устроила? - отвлекался он.
- Если его убили, какое вам дело до его развлечений? - думая о чем-то другом, спросила Наташа.
- А-а, значит его все-таки убили! - обрадовался Быков
Он подтолкнул локтем Семенова.
- Ты слышал?
- Да ты расстегнись, - сказал он Семенову другим тоном, но тот не прореагировал, и вновь принялся пускать свои идиотские кольца.
- Что же это выходит? - продолжал Быков. - Кудрявцев работает с вашим дядей, и дядю - пусть предположительно - отправляют на тот свет. Некие Жук и Король... вы слышали о таких? Я так и думал, - заметил он, когда Наташа кивнула. - Так вот, Жук и Король науськали троих волков, которые тут, понимаешь, хотели развязать маленькую войну. Хорошо, что их вовремя остановили. Вот он остановил, - кивнул Быков на Семенова. - Вы меня понимаете? - вновь обратился он к Наташе.
Было видно, что Наташа успокаивается. Видимо, придя к какому-то решению по поводу их визита, она слушала уже почти расслабившись. А личико её, только что сухо и напряженно обтянутое кожей, вновь стало почти прекрасным.
- Тебе интересно, крошка? - заметил перемену в ней и Быков. - Мне продолжать?
- Давай, мальчик, только особенно не тяни резину. А впрочем, немного времени ещё есть.
- Время до чего? - осведомился Быков.
- До отъезда, мальчик, до отъезда. Я сегодня днем улетаю в Швейцарию. Меня там уже ждут в тамошних банках. Надо было только провести запланированный... дядей праздник. Чтобы все было как надо... в приличных домах.
- Ну я продолжаю? - спросил Быков и вновь оглянулся на Петю. - Можно, да? Я вижу, несмотря на то, что ты сегодня улетаешь за границу, тема все равно интересует?
- А ты, мальчик, можешь кого угодно вывести из себя, - заметила Наташа, выпив глоток уже совсем остывшего кофе.
- Спешу, спешу. Так вот, Кудрявцев там, Кудрявцев здесь. Тут ещё Жук и Король сговорились убить моего друга Семенова (тот кивнул, не отрываясь от своего дымного занятия), а Кудрявцев и здесь поспел, - оказывается чуть ли не своим человеком в публичном детском доме Жука. Завсегдатай. Как тебе нравится?
- Может у него там дела? - криво ухмыльнулась Наташа.
- Э-э-э! Знаем мы, какие могут быть дела у молодого мужика с доступными малолетками. Кроме того, девчонки признались, что Кудрявцев не только был... пользователем, но и какую-то власть имел. Они так и сказали, мол, грозил головы поотрывать, если что.
- Кто говорил?
- Конкретно? Лена, Шура, - он назвал первые попавшиеся на ум имена. Ты и их тоже знаешь?! Ничего себе знакомства! - впервые искренне удивился Быков.
Семенов оторвавшись от своего бесконечного занятия, отпил глоток из своего бокала и закурил новую сигарету.
- Ну ладно, - покачал головой все ещё удивляющийся Быков. - Я лучше продолжу. - Так вот, везде Кудрявцев. Куда ни сунься, Кудрявцев. Кроме того, в отсутствие шефа, он свой и у Сосницкого дома. Значит, он почти член вашей семьи, уважаемая. Так? Слушай, крошка! А ведь я знаю, что он хотел пощипать твоего дядю. Может у него планы переменились, и он решил не ограничиваться шантажом? Забрать все сразу, одним ударом?
- Так что вам тут надо, я не понимаю, - раздраженно спросила Наташа. Хотите увериться, что Игорь главный заговорщик? Что он тут мозговой центр ? А зачем бы вы ему нужны? - кивнула она Семенову.
- Как зачем? - чуть ли не подскочил на месте Быков и быстро оглянулся на охранника. - Он давно обхаживает подружку моего друга, так что Кудрявцев вполне при случае мог направить киллеров и к нему. Правда, Сашка? - для подтверждения повернулся к приятелю. - Мог?
- Значит, все-таки было что-то? - злобно перебила его Наташа. - Мне сразу ваша бедная Лиза показалась ещё той штучкой. Себе на уме, малышка. Ее Игорь зачем-то притащил сегодня, то есть вчера вечером сюда, но что-то ей не понравилось, зануде, - пояснила она Семенову, увидев, как он вопросительно встрепенулся.
- А что вы молчите? Ваш друг тут разливается соловьем, а вы воды в рот набрали. О чем вы думаете? - спросила его Наташа. - Ну же?
Семенов одним глотком допил свой стакан, поставил его на тумбочку. Ухмыльнулся.
- Я думаю, что это вы убили Сосницкого Аркадия Григорьевича.
Повисло молчание. У окна скрипнул суставами Петя, Быков хмыкнул и с интересом посмотрел сначала на приятеля, потом на Наташу.
- А это мысль! - сказал он. - Мне не приходила в голову. Конечно, это она всех подряд замочила.
- Абсурд! - с какой-то вопросительной интонацией воскликнула Наташа.
- Да зачем это ей? - толкнул Быков локтем Семенова.
- А это мы сейчас можем выяснить. Надеюсь, время ещё есть до вашего самолета? А впрочем, мне кажется, что вы уже никуда не полетите.
- Надеетесь на свое знаменитое везение? Думаю, что на этот раз... А хотя... давайте. Почему бы и не сыграть с вами в рулетку. Вы ведь игрок. Давайте, начинайте свою партию.
Семенов ухмыльнулся и откинулся на спинку дивана. Быков с недоумением и любопытством смотрел на него. Наташа все в той же позе - полулежа, рука под подушкой - лежала, но уже без прежней расслабленности. Да, сгущалась атмосфера в этой светлой, приветливой гостиной.
Семенов закурил новую сигарету. Быков, словно спохватившись, тоже решил закурить. Сначала не увидел зажигалки. Оказалось, машинально сунул в карман. Когда лез доставать зажигалку, Петя за спиной явственно напрягся: они почувствовали спинами.
- Начну сначала. Ваш Кудрявцев - правая рука адвоката Сосницкого Аркадия Григорьевича и, судя по всему, ваш хороший знакомый, - крутится вокруг Лизы и, по глупости, или по иным каким идиотским причинам много болтает. Кое-что доходит и до моих ушей. Например, что Кудрявцев хочет подсидеть своего шефа. Или о том, что до появления несколько дней назад таинственной племянницы-наследницы, о ней вообще никто ничего не слышал. Но дальше. Несколько недель назад погибает жена адвоката, некая Наташа, тоже всплывшая неизвестно откуда. Натуральная блондинка, вмиг очаровавшая старого греховодника. Сгорела в своей машине, так что остался угольный манекен. Убитый горем пожилой Сосницкий, у которого вспыхнула поздняя страсть к молоденькой жене, едет по ненавязчиво ему навязанному маршруту... Едет по памятным местам. У каждого свой бзик, у адвоката гипертрофированная сентиментальность. Скорее всего в этом путешествии Аркадий Григорьевич находит свой конец. Киллеры берут его "Джип" и возвращаются в Москву. Наверное думали, что, так как все должно было решиться в ближайшие сутки, машину не было резона оставлять. За это время никто и не стал бы заниматься новым убийстом, а значит, не вышел бы на "Джип". В Москве киллеры спешат убрать меня, им не удается, и здесь рвется вполне замкнутая цепочка: некий мозговой центр - тактическое звено - исполнители, то бишь, убийцы. Еще раньше я получаю посылку с отрезанной головой девочки, сразу догадываюсь, что здесь замешан Жук - его почерк, - узнаю из записной книжки одного из киллеров, что Жук с ними связан, узнаю и номер телефона, где его можно найти. У меня есть причины опасаться Жука, поэтому я звоню своему старому и очень, очень компетентному в криминальных делах другу - прошу любить и жаловать, Быков Сергей, - он мне сообщает, кому принадлежит машина, на которой разъезжают бандиты, а именно: уже заочно знакомому адвокату Сосницкому. Я звоню адвокату домой, натыкаюсь на бордель, к телефону подходит какая-то племянница Наташа, которая появилась только по отъезду Сосницкого. Сама Наташа тоже ничего не знает, зато знает, как всем распорядиться, как устроить запланированную вакханалию и вообще, ведет себя хозяйкой. Тем временем, мы, с моим другом Быковым Сергеем едем к Жуку...
- Вам бы романы писать, - вдруг громко заявила Наташа. - Петя! - тут же воскликнула она, и все в комнате напряглись. - У меня от всего этого занудства не в ушах, почему-то, а в горле отдает. Сухо. Принеси мне, пожалуйста, что-нибудь покрепче.
- Вам не интересно, дорогая племянница? - вежливо спросил Семенов.
- Нет, почему. Очень даже забавно. Играйте, сдавайте ваши карты.
Петя протянул ей стакан, наполненный на одну треть.
- Это что? - вопросительно подняла брови.
- Джин с тоником, - обронил Петя.
- Спасибо, Петя, - поблагодарила Наташа, и Петя ушел на исходную позицию.
Наташа, не поднимаясь, сделала глоток.
- Ну что же вы замолчали? Мы вас слушаем. Это почище детектива. Вернее, детектив на дому, не прада ли?
- Правда, правда, - ухмыльнулся Семенов. - Но я продолжу. Так вот, поехали мы в логово Жука, а логово находится в казино, которым владеет некий Королев, ныне известный под псевдонимом Король. Он, оказывается, готов мне лично мстить за своего отца, с которым не поладил мой покойный папа. Так сказать, наследственная кровная месть. По-русски. Все пока логично. Кудрявцев договорился с Жуком и Королем убрать адвоката, своего покровителя и, заодно, меня. Зачем нужно убийство адвоката - это понятно. Здесь замешаны миллионы долларов; наша новая власть придержащая готова платить своим адвокатам сумасшедшие гонорары. А деньги всем нужны. Зачем необходимо отправлять меня к праотцам - тоже понятно: Игорьку нужен свободный доступ к Лизе. О Королеве и его мотивах уже сказано, а с Жуком у меня старые счеты, он последний раз отсидел и с моей помощью.
- Наш пострел везде поспел! - ехидно усмехнулась Наташа.
- Да уж, - согласился Семенов. - я как-то не привык проигрывать.
- Ничего, всё впереди, - пообещала она.
- Надеюсь, нет, - не согласился Семенов и тут же спросил:
- Пока интересно?
- Валяй, мальчик, - махнула стаканом Наташа. Она незаметно, но явственно становилась все более раскованной и вульгарной. - Валяй!
- Должен признаться, что мы с моим другом несколько напортачили в казино. Не следовало мне делать ставки, но иной раз я завожусь. Чую выигрыш и завожусь. В общем, шум подняли. Мы хотели их всех под шумок нейтрализовать, тем более с нами были и знакомые ребята из ОМОНа. Но Королев сбежал. А Жука мы сумели поймать. Я хотел точно узнать, что означает эта гнусая посылка?
- Посылка? - удивилась Наташа. - Ах да, с загадочной головой. Это интересно.
- Вас Жук не поставил в известность?
- Меня? Почему меня он должен ставить в известность? - не особенно, однако, удивилась Наташа. - Продолжайте, я слушаю. Вы говорили о посылке.
- Да, с посылки, как я уже говорил, все и началось. Не будь этой посылки, я бы не отнесся к появлению Жука столь серьезно и, возможно, уже с вами не разговаривал бы.
- Потеря для человечества.
- На человечество мне как-то наплевать. За себя было бы обидно. А посылочка состояла из головы и рук одной из воспитанниц Жука.
- Кто это был? - быстро спросила Наташа.
- Вам уже интересно? Ну, её звали Ксюша.
- Вот ведь!.. Ну ладно, заканчивайте вашу трепотню, а то я уже начинаю забывать с чего вы начинали.
- Хорошо. Итак, за разъяснинием поехали к Жуку домой, в его детский приют. Там нас встретил Король со товарищи. Они подключили дрессированных Жуком девчонок, и небо в овчинку не показалось. Однако, вывернулись, победили, Жук во всем признался. Это он, зная, что я буду намедни убит, послал мне последний подарок. Хотел мне перед смертью нервы потрепать, а в итоге - почти спас. Спалился сдуру. Итог: Жук - убит, Король - убит. Их боевики - убиты, кое-кто из девчонок - тоже мертвы.
И предвидя возражения, легкомысленно махнул рукой:
- А нет адвоката, можно и хозяйку. Наташа ещё кажется здесь?
Троица изучающе разглядывала обоих приятелей. Старший спокойно сказал:
- Здесь частные владения.
- А мы сейчас тоже, кажется, не на работе, - сказал Быков и вдруг удивился.
- Вы что, мужики, устраиваете тут? Не переусердствуйте. Если какие сомнения, свяжитесь с хозяевами. Можете с Кудрявцевым, - наудачу бросил он. - Вам объяснять?
Те хмуро потоплались, но, видимо, почерпнутая информация не насторожила. Все-таки старший позвонил по собственному мобильному телефону.
- Наташа Николаевна?.. - осторожно поинтересовался.
Странно, но хозяйка не спала. Хотя почему странно - ведь был прием гостей. Более того, сильная мембрана звонко и бодро, хотя и неразборчиво, тараторила. Впрочем, из особняка - сверху, снизу - доносилась какафония звуков, собранных из музыки, каких-то ещё шумов. Сильно доходили мерные ритмы обнаженных ударников.
- Наташа Николаевна! К вам тут ещё гости. Да, говорят гости...
- У вас документы какие есть? - спросил он обоих.
Быков, пожав плечами, вынул свое ФСБешное удостоверение и сунул в нос тяжелому хмурому мужчине, у которого немедленно и зло поползли брови вверх.
Быков тут же успокоил:
- Я же сказал, что мы не на службе.
Тот подумал и сказал в трубку.
- Какой-то ФСБешник Быков Сергей Николаевич и...
- Семенов.
- ... и Семенов. Говорят, к вам или к Кудрявцеву... Да... Как?.. Хорошо, будет сделано, - он спрятал трубку в карман.
- Наташа Николаевна попросила меня вас проводить. Она ждет вас.
При этом неожиданном заявлении Быков удивленно оглянулся на Семенова. Вот неожиданность! Их, оказывается, ждут.
- Пойдемте, - уже сервисным голосом, на который никто не обратил внимание, сказал старший охранник.
Семенов, ежась от вновь начавшего сыпать дождика, стал первым подниматься по лестнице. Поднявшись, он потянул на себя дверь и шагнул внутрь. Навстречу ему как раз выходил молодой, очень тщательно и строго одетый парень: костюм, галстук, ослепительная рубашка и серьга в ухе. Все это мгновенно запечатлелось в сознании вместе с потоком света из прихожей.
Произошло легкое торопливое столкновение: Семенов слегка отступил, чуть не отдавил ногу Быкову, шагнул вперед, встречный парень сам отпрянул, всмотрелся на ходу, как-то весь вспыхнул, словно узнал Семенова и вдруг, улыбнувшись, поднял руку к волосам ладонью вверх жестом столь характерным, что тут же тяжелое подозрение вмиг испортило настроение: встретить "голубого" у входа, словно бабу с пустым ведром - удачи не будет.
Наконец сомнительный молодой человек, уже бессомнения покрасневший, отступил в свою очередь, давя кому-то идущему следом ноги, Семенов, стиснув зубы, вероятно, от усталой брезгливости, прошел вперед, словно за веревочку втаскивая за собой обоих мужиков.
Кто-то потрепанный, но весело одетый, подошел, чтобы принять плащи, но ему не отдали. Хотелось быстрее покончить с этим путешествием.
По широким мягким ступеням поднялись до зеркальной лестничной площадки - прошел напротив бледный строгий двойник, с темными, словно тенями подведенными глазами и пепельными легкими волосами, затем мелькнул неестесственно широкий и неестесственно огромный Быков, широкоформатно закрывший собой угрюмого то ли провожатого, то ли конвоира, слишком тот взбодрился после своего звонка хозяйке.
Вошли в большой зал, покрытым стеклянным паркетом, сквозь верхний прозрачный слой которого виднелась разноцветная композиция ленточных узоров. Все сияло и искрилось: величественная хрустальная люстра в центре лепного потолка, выстроившиеся согласно ранжиру по бокам другие светильники, тоже хрустальные, а внизу, на полу - скользко плывущие тени официально одетой обслуги... одного из которых, вместе с чем-то игристо-искристым в бокалах на подносе (конечно, шампанским) остановил Быков, тут же отобрав два сосуда; один сунул Семенову, другой опустошил сам, проглотил ещё один, ещё и, казалось, сполна наслаждался как и вином, так и молчаливой угрюмостью провожатого.
Последний бокал предложил проводнику, получил отказ и заставил выпить официанта, ничуть не противившегося.
А дальше было!.. Чувствовалось, что их вели по местам возможно более безлюдным, но прошлая ночь, бурно заварив варево праздника, не удержала пену в котле - кое-что разбрызгалось по местам самым неожиданным. Так например, пройдя по коридору, заполненному дымом табака, разной "травки" и неясным ритмическим звучанием (вероятно, по видеомагнитофону), оказались у марша лестницы, ведущей в верхнюю пристройку типа большой мансарды. Вначале затруднились пройти: ненасытная пара очень длинноногих гурий, не обращая внимание на подробности сейчас ничуть не интересующей их реальноси, пребывала в плену любовной нирваны, что, впрочем, тут же подумал Семенов, не оскорбляло сейчас его мужское естесство, даже наоборот... Он заметил внимательный глаз одной из красавиц, зарывшейся лицом в живот подружки, но искоса наблюдавшей и за ним. Скорее всего, она ничего не видела, взгляд выражал не больше мысли, чем скажем у ящерицы, которая, иной раз, в наших русских северных широтах, в солнечный день, выползает погреться на камешек у реки и не замечает рядом загорающих людей; тогда, если не шевелиться, прекрасные глазки серенькой красавицы моргнут раз другой и вдруг, в блаженной истоме закрываются. Так же закрылся и здешний глаз, а та, которой как раз и доставляли наслаждение была ещё дальше от них; не в силах удержать рвавшуюся наружу рептилию, девушка мотала головой из стороны в сторону, благо что ступени (как и всюду здесь) были укрыты толстой ковровой дорожкой, - а то бы голову разбила.
Семенов вздохнул, Быков крякнул, провожатый угрюмо молчал. Шедшему впереди Семенову пришлось прокладывать путь, что он и сделал, осторожно, стараясь не задеть прекрасных любовниц, пройдя по краю ступенек у стены, куда дорожка чуть-чуть не доставала и где было бы неудобно и твердо лежать.
И что еще?.. Да, одна комната, мимо открытой двери которой прошли, просто кишела телами, разумеется, голыми; сквозь шторы пробивался робкий свет утра, с трудом рассеивая густой сладковатый дым; телевизор продолжал давать сеанс голубого ликбеза, но участники веселья уже угомонились: мужики вповалку сопели и храпели на различных диванах и ковре, согревая друг дружку теплом своих уже не чужих тел.
Проходя, Быков смачно плюнул в полумрак комнаты, а попал ли куда? этого не заметил ни он сам, ни, естесственно, спящие.
Однако, скоро пришли. Мужик, сопроводивший их, стукнул костяшками пальцев в дверь. Женский голос разрешил зайти, что и было сделано. Дверь за ними закрылась.
Помещение было выдержано в кремово-коричневом тоне, а арка в стене, ведущая в соседнюю комнату, броско гармонировала с похожим арочным закруглением мебельных дверок и окон. Напротив друг друга - один у стены, другой посреди комнаты - находились два очень светлых дивана. На одном диване полулежала на подушке яркая брюнетка. Пожалуй слишком яркая, однако, была ещё молода и недостатки жгучей натуры ещё не проступали.
- Сколько я о вас слышала, даже видела как-то издали, но вот так вблизи вижу впервые. А видела - не разглядела, - сказала девушка, подождав, пока охранник закроет дверь.
- Вы Семенов, тут ошибиться трудно. Я так и представляла вас. Знаете, а вы не в моем вкусе. Не люблю ледышек, а вы, наверное, мужчина холодный, с вами замерзнешь. А это, значит, ваш друг Быков Сергей... Впрочем не важно.
Несколько секунд она оглядывала Быкова, потом протянула задумчиво:
- Да... какой прекрасный экземпляр!
- А ты киска, по всей видимости, Наташа, - прервал её Быков. - И кем же ты приходишься нашему адвокату?
- Таких больших мужчин я ещё не встречала, - не слушая, продолжала Наташа. - Жаль, что сегодня приходится встречаться таким образом. Думаю, мы могли бы найти общий язык.
- А что нам мешает сейчас? - продолжал зубоскалить Быков.
Ему не нравился этот мужик за спиной, не нравилась атмосфера приема все не нравилось.
- Обстоятельства мешают, - непонятно объяснила Наташа.
- Обстоятельства всегда можно изменить, - с каким-то нажимом не успокаивался Быков.
- Поздно - решительно сказала Наташа.
Да, все в ней было черезчур. Губы, двигавшиеся над белыми зубами, были слишком алы, легкий пушок на верхней губе сгущался над углами рта. Тонкое, покрытое искусственным загаром лицо, озаряемое блеском зубов, смотрело весело и как-то злобно. Глаза - большие, бархатные, сильно накрашенные сияли плохо сдерживаемым торжеством и, одновременно, глядели тревожно, с лихорадкой. Завитушки волос смоляными локонами ровно опускались на низкий лоб, поблескивали на длинной шейке нитки кровавых каменных капелек. Правая рука, на локоть которой опиралась, была под желтоватой атласной подушкой, а левая - сухая, загорелая - как раз брала со стола рядом с собой чашку черного сильно пахнущего кофе. Под темнофиолетовым, облегающим её платьем, особенно бросался в глаза перехват гибкой талии.
Прекрасная женщина! Великолепная женщина! - подумал Быков и прищелкнул языком.
Несмотря на то, что этот звук, скорее междометие сожаления и упущенных возможностей, прозвучал нейтрально, Наташа поняла и оценила. Она плавно поставила дымящуюся чашку на стол, взмахнула черными бархатными ресницами и усмехнулась.
- А жаль!..
- Итак?.. - спросила она, - Чем могу служить?
И вновь усмехнулась уголком кроваво-красного рта над двусмысленностью своего вопроса.
- Присаживайтесь, - указала она на диван напротив.
- Петя! - обратилась она к угрюмому мужчине, принеси мне, пожалуйста, сигаретку. Сигареты в соседней комнате.
Петя вышел, а вернулся не сразу. Что-то там шуршало в соседней комнате, искал, наверное, сигареты. Семенов и Быков присели на снежный диван. Вытащили сигареты. Быков издали вопросительно протянул ей пачку. Она отрицательно покачала головой.
- Я свои курю. А вы курите, - разрешила она, - пепельницы рядом, на тумбочках.
Вернулся заблудившийся Петя, странно, но сухо оглядел всех, встретился глазами с Наташей, подал и зажег ей сигарету. Сам он отошел к окну, за их спины. Все это продолжало очень не нравится Быкову, отчего чисто внешне овладевало им веселое оживление. Однако, все закурили.
- Я жду, господа! Час поздний, вернее, ранний, но я чувствую, из нас ещё никто не ложился. Так что для нас час поздний и хотелось бы со всем покончить побыстрее.
- С чем покончить? - тут же поинтересовался Быков.
Наташа нахмурилась, опустила ресницы и потянулась к пепельнице.
- Ладно, крошка, - сказал Быков. - Так где он? Нам его срочно нужно увидеть.
- Какие вы скорые, - усмехнулась она. - Почему вы решили, что он здесь?
Быкову это начинало надоедать. Игра в вопросы и ответы хороша в иной обстановке и с другим предполагаемым финалом.
- Хорошо, - сказал он. - Я объясню, почему мы решили его здесь искать, а вы оцените, есть ли у нас для этого основания.
- Я вся внимание, - улыбнулась Наташа, видимо, наслаждавшаяся их беседой.
Быков ещё раз оглянулся на сумрачного Петю. Взглянул на Семенова. Тот сосредоточенно пускал в потолок кольца дыма.
- Кудрявцев оставил сегодня телефон охраннику своего подъезда. Мы узнали номер и приехали.
- Узнали? - она заинтересованно улыбалась - Как так узнали? Вы и раньше его знали? Вы следили? Или ещё что?
- Следили за чем? - тут же спросил Быков. - Или за кем? За чем мы могли следить?
- Вам лучше знать. А впрочем, это я так просто.
- Ну ладно. А телефон мы узнали потому, что... - он замялся и вдруг сказал не то, что собирался. - Возможно ваш дядя, Сосницкий Аркадий Григорьевич, убит.
Она застыла на мгновение. Потом медленно оглядела обоих.
- Почему? Как вы узнали? Что случилось... с дядей?
- Мы не уверены, - тут же пошел на попятный Быков. - Но машина, на которой разъезжали сегодня бандиты, принадлежит вашему дяде. И эти же киллеры хотели убить его, - кивнул в сторону Семенова, в это мгновение пускавшего новое плотное кольцо дыма.
- Кстати, крошка, у тебя тут не найдется чем промочить горло? Знаешь, от разговоров этих все так сохнет во рту, так сохнет, - сказал Быков и подмигнул.
Серьезная Наташа посмотрела на него, потом на бугая Петю, застилавшего собой и так не особенно яркий оконный свет. Попросила:
- Петя! Налей ему, пожалуйста, что-нибудь. Нет, возьми здесь, остановила она его движение к ведущей в соседнюю комнату нише. - В серванте.
- Вы тоже будете? - спросила она Семенова.
- Будет, будет, - заверил Наташу Быков. - Почему-то у меня предчувствие, что мы ещё некоторое время поговорим. А ты как думаешь? обратился он к Семенову.
Семенов молча кивнул и перевел взгляд своих спокойных серо-стальных глаз на Наташу. И Наташа внутреннне содрогнулась, вспомнив об ареоле везения и тех слухах, что витали за этим красивым, как Сатана, мужчиной. Ее тело напряглось на мгновение, рука, на которую она опиралась под подушкой, дрогнула... но она тут же успокоилась и вновь лениво откинулась на диване.
Все это не ускользнуло от внимания Семенова, и хотя остальные присутстующие здесь ничего не заметили, занятые другим - один выбирал бутылку и стаканы, второй, холодно веселясь, озирался кругом и старательно прислушивался к жизни в соседнем помещении - атмосфера в комнате изменилась, стало душновато от предчувствий, которые овладели уже каждым.
- Вот так-то лучше, - весело сказал Быков, принимая наполненный на две трети высокий стакан, а сам тем временем невзначай оглядывал охранника.
- А ты, Петя, тоже садись, что у окна торчать? - великодушно предлагал он.
Петя, не обращая внимания на его слова, посмотрел на Наташу и вновь занял свою позицию в тылу гостей.
- А у вас тут тепло. И чисто, - вдруг сказал Быков. - А мы в плащах, наверное, испачкаем ваш беленький диванчик. Надо бы раздеться...
Он стал расстегивать плащ, потом, так и не встав, пиджак.
- Не надо, - резко сказала давно уже не улыбающаяся Наташа. Выкладывайте с чем пришли и проваливайте.
Быков сразу встрепенулся.
- А мы не сказали? Сашка! С чем мы пришли? Ах да, на счет Кудрявцева.
Он отпил большой глоток, вновь быстро оглянулся на Петю.
- Виски? Очень хорошо. Хороший у вас виски.
Наташа вновь захотела приподняться, но вновь передумала.
- Причем здесь я и Кудрявцев? - холодно спросила она.
- А притом, крошка, что ты, как только услыхала от своего цербера о Кудрявцеве, сразу нам прием тут устроила. Это при том, что ночка у тебя была не из легких. Я не прав?
- Что за гнусный бордель ты здесь сегодня устроила? - отвлекался он.
- Если его убили, какое вам дело до его развлечений? - думая о чем-то другом, спросила Наташа.
- А-а, значит его все-таки убили! - обрадовался Быков
Он подтолкнул локтем Семенова.
- Ты слышал?
- Да ты расстегнись, - сказал он Семенову другим тоном, но тот не прореагировал, и вновь принялся пускать свои идиотские кольца.
- Что же это выходит? - продолжал Быков. - Кудрявцев работает с вашим дядей, и дядю - пусть предположительно - отправляют на тот свет. Некие Жук и Король... вы слышали о таких? Я так и думал, - заметил он, когда Наташа кивнула. - Так вот, Жук и Король науськали троих волков, которые тут, понимаешь, хотели развязать маленькую войну. Хорошо, что их вовремя остановили. Вот он остановил, - кивнул Быков на Семенова. - Вы меня понимаете? - вновь обратился он к Наташе.
Было видно, что Наташа успокаивается. Видимо, придя к какому-то решению по поводу их визита, она слушала уже почти расслабившись. А личико её, только что сухо и напряженно обтянутое кожей, вновь стало почти прекрасным.
- Тебе интересно, крошка? - заметил перемену в ней и Быков. - Мне продолжать?
- Давай, мальчик, только особенно не тяни резину. А впрочем, немного времени ещё есть.
- Время до чего? - осведомился Быков.
- До отъезда, мальчик, до отъезда. Я сегодня днем улетаю в Швейцарию. Меня там уже ждут в тамошних банках. Надо было только провести запланированный... дядей праздник. Чтобы все было как надо... в приличных домах.
- Ну я продолжаю? - спросил Быков и вновь оглянулся на Петю. - Можно, да? Я вижу, несмотря на то, что ты сегодня улетаешь за границу, тема все равно интересует?
- А ты, мальчик, можешь кого угодно вывести из себя, - заметила Наташа, выпив глоток уже совсем остывшего кофе.
- Спешу, спешу. Так вот, Кудрявцев там, Кудрявцев здесь. Тут ещё Жук и Король сговорились убить моего друга Семенова (тот кивнул, не отрываясь от своего дымного занятия), а Кудрявцев и здесь поспел, - оказывается чуть ли не своим человеком в публичном детском доме Жука. Завсегдатай. Как тебе нравится?
- Может у него там дела? - криво ухмыльнулась Наташа.
- Э-э-э! Знаем мы, какие могут быть дела у молодого мужика с доступными малолетками. Кроме того, девчонки признались, что Кудрявцев не только был... пользователем, но и какую-то власть имел. Они так и сказали, мол, грозил головы поотрывать, если что.
- Кто говорил?
- Конкретно? Лена, Шура, - он назвал первые попавшиеся на ум имена. Ты и их тоже знаешь?! Ничего себе знакомства! - впервые искренне удивился Быков.
Семенов оторвавшись от своего бесконечного занятия, отпил глоток из своего бокала и закурил новую сигарету.
- Ну ладно, - покачал головой все ещё удивляющийся Быков. - Я лучше продолжу. - Так вот, везде Кудрявцев. Куда ни сунься, Кудрявцев. Кроме того, в отсутствие шефа, он свой и у Сосницкого дома. Значит, он почти член вашей семьи, уважаемая. Так? Слушай, крошка! А ведь я знаю, что он хотел пощипать твоего дядю. Может у него планы переменились, и он решил не ограничиваться шантажом? Забрать все сразу, одним ударом?
- Так что вам тут надо, я не понимаю, - раздраженно спросила Наташа. Хотите увериться, что Игорь главный заговорщик? Что он тут мозговой центр ? А зачем бы вы ему нужны? - кивнула она Семенову.
- Как зачем? - чуть ли не подскочил на месте Быков и быстро оглянулся на охранника. - Он давно обхаживает подружку моего друга, так что Кудрявцев вполне при случае мог направить киллеров и к нему. Правда, Сашка? - для подтверждения повернулся к приятелю. - Мог?
- Значит, все-таки было что-то? - злобно перебила его Наташа. - Мне сразу ваша бедная Лиза показалась ещё той штучкой. Себе на уме, малышка. Ее Игорь зачем-то притащил сегодня, то есть вчера вечером сюда, но что-то ей не понравилось, зануде, - пояснила она Семенову, увидев, как он вопросительно встрепенулся.
- А что вы молчите? Ваш друг тут разливается соловьем, а вы воды в рот набрали. О чем вы думаете? - спросила его Наташа. - Ну же?
Семенов одним глотком допил свой стакан, поставил его на тумбочку. Ухмыльнулся.
- Я думаю, что это вы убили Сосницкого Аркадия Григорьевича.
Повисло молчание. У окна скрипнул суставами Петя, Быков хмыкнул и с интересом посмотрел сначала на приятеля, потом на Наташу.
- А это мысль! - сказал он. - Мне не приходила в голову. Конечно, это она всех подряд замочила.
- Абсурд! - с какой-то вопросительной интонацией воскликнула Наташа.
- Да зачем это ей? - толкнул Быков локтем Семенова.
- А это мы сейчас можем выяснить. Надеюсь, время ещё есть до вашего самолета? А впрочем, мне кажется, что вы уже никуда не полетите.
- Надеетесь на свое знаменитое везение? Думаю, что на этот раз... А хотя... давайте. Почему бы и не сыграть с вами в рулетку. Вы ведь игрок. Давайте, начинайте свою партию.
Семенов ухмыльнулся и откинулся на спинку дивана. Быков с недоумением и любопытством смотрел на него. Наташа все в той же позе - полулежа, рука под подушкой - лежала, но уже без прежней расслабленности. Да, сгущалась атмосфера в этой светлой, приветливой гостиной.
Семенов закурил новую сигарету. Быков, словно спохватившись, тоже решил закурить. Сначала не увидел зажигалки. Оказалось, машинально сунул в карман. Когда лез доставать зажигалку, Петя за спиной явственно напрягся: они почувствовали спинами.
- Начну сначала. Ваш Кудрявцев - правая рука адвоката Сосницкого Аркадия Григорьевича и, судя по всему, ваш хороший знакомый, - крутится вокруг Лизы и, по глупости, или по иным каким идиотским причинам много болтает. Кое-что доходит и до моих ушей. Например, что Кудрявцев хочет подсидеть своего шефа. Или о том, что до появления несколько дней назад таинственной племянницы-наследницы, о ней вообще никто ничего не слышал. Но дальше. Несколько недель назад погибает жена адвоката, некая Наташа, тоже всплывшая неизвестно откуда. Натуральная блондинка, вмиг очаровавшая старого греховодника. Сгорела в своей машине, так что остался угольный манекен. Убитый горем пожилой Сосницкий, у которого вспыхнула поздняя страсть к молоденькой жене, едет по ненавязчиво ему навязанному маршруту... Едет по памятным местам. У каждого свой бзик, у адвоката гипертрофированная сентиментальность. Скорее всего в этом путешествии Аркадий Григорьевич находит свой конец. Киллеры берут его "Джип" и возвращаются в Москву. Наверное думали, что, так как все должно было решиться в ближайшие сутки, машину не было резона оставлять. За это время никто и не стал бы заниматься новым убийстом, а значит, не вышел бы на "Джип". В Москве киллеры спешат убрать меня, им не удается, и здесь рвется вполне замкнутая цепочка: некий мозговой центр - тактическое звено - исполнители, то бишь, убийцы. Еще раньше я получаю посылку с отрезанной головой девочки, сразу догадываюсь, что здесь замешан Жук - его почерк, - узнаю из записной книжки одного из киллеров, что Жук с ними связан, узнаю и номер телефона, где его можно найти. У меня есть причины опасаться Жука, поэтому я звоню своему старому и очень, очень компетентному в криминальных делах другу - прошу любить и жаловать, Быков Сергей, - он мне сообщает, кому принадлежит машина, на которой разъезжают бандиты, а именно: уже заочно знакомому адвокату Сосницкому. Я звоню адвокату домой, натыкаюсь на бордель, к телефону подходит какая-то племянница Наташа, которая появилась только по отъезду Сосницкого. Сама Наташа тоже ничего не знает, зато знает, как всем распорядиться, как устроить запланированную вакханалию и вообще, ведет себя хозяйкой. Тем временем, мы, с моим другом Быковым Сергеем едем к Жуку...
- Вам бы романы писать, - вдруг громко заявила Наташа. - Петя! - тут же воскликнула она, и все в комнате напряглись. - У меня от всего этого занудства не в ушах, почему-то, а в горле отдает. Сухо. Принеси мне, пожалуйста, что-нибудь покрепче.
- Вам не интересно, дорогая племянница? - вежливо спросил Семенов.
- Нет, почему. Очень даже забавно. Играйте, сдавайте ваши карты.
Петя протянул ей стакан, наполненный на одну треть.
- Это что? - вопросительно подняла брови.
- Джин с тоником, - обронил Петя.
- Спасибо, Петя, - поблагодарила Наташа, и Петя ушел на исходную позицию.
Наташа, не поднимаясь, сделала глоток.
- Ну что же вы замолчали? Мы вас слушаем. Это почище детектива. Вернее, детектив на дому, не прада ли?
- Правда, правда, - ухмыльнулся Семенов. - Но я продолжу. Так вот, поехали мы в логово Жука, а логово находится в казино, которым владеет некий Королев, ныне известный под псевдонимом Король. Он, оказывается, готов мне лично мстить за своего отца, с которым не поладил мой покойный папа. Так сказать, наследственная кровная месть. По-русски. Все пока логично. Кудрявцев договорился с Жуком и Королем убрать адвоката, своего покровителя и, заодно, меня. Зачем нужно убийство адвоката - это понятно. Здесь замешаны миллионы долларов; наша новая власть придержащая готова платить своим адвокатам сумасшедшие гонорары. А деньги всем нужны. Зачем необходимо отправлять меня к праотцам - тоже понятно: Игорьку нужен свободный доступ к Лизе. О Королеве и его мотивах уже сказано, а с Жуком у меня старые счеты, он последний раз отсидел и с моей помощью.
- Наш пострел везде поспел! - ехидно усмехнулась Наташа.
- Да уж, - согласился Семенов. - я как-то не привык проигрывать.
- Ничего, всё впереди, - пообещала она.
- Надеюсь, нет, - не согласился Семенов и тут же спросил:
- Пока интересно?
- Валяй, мальчик, - махнула стаканом Наташа. Она незаметно, но явственно становилась все более раскованной и вульгарной. - Валяй!
- Должен признаться, что мы с моим другом несколько напортачили в казино. Не следовало мне делать ставки, но иной раз я завожусь. Чую выигрыш и завожусь. В общем, шум подняли. Мы хотели их всех под шумок нейтрализовать, тем более с нами были и знакомые ребята из ОМОНа. Но Королев сбежал. А Жука мы сумели поймать. Я хотел точно узнать, что означает эта гнусая посылка?
- Посылка? - удивилась Наташа. - Ах да, с загадочной головой. Это интересно.
- Вас Жук не поставил в известность?
- Меня? Почему меня он должен ставить в известность? - не особенно, однако, удивилась Наташа. - Продолжайте, я слушаю. Вы говорили о посылке.
- Да, с посылки, как я уже говорил, все и началось. Не будь этой посылки, я бы не отнесся к появлению Жука столь серьезно и, возможно, уже с вами не разговаривал бы.
- Потеря для человечества.
- На человечество мне как-то наплевать. За себя было бы обидно. А посылочка состояла из головы и рук одной из воспитанниц Жука.
- Кто это был? - быстро спросила Наташа.
- Вам уже интересно? Ну, её звали Ксюша.
- Вот ведь!.. Ну ладно, заканчивайте вашу трепотню, а то я уже начинаю забывать с чего вы начинали.
- Хорошо. Итак, за разъяснинием поехали к Жуку домой, в его детский приют. Там нас встретил Король со товарищи. Они подключили дрессированных Жуком девчонок, и небо в овчинку не показалось. Однако, вывернулись, победили, Жук во всем признался. Это он, зная, что я буду намедни убит, послал мне последний подарок. Хотел мне перед смертью нервы потрепать, а в итоге - почти спас. Спалился сдуру. Итог: Жук - убит, Король - убит. Их боевики - убиты, кое-кто из девчонок - тоже мертвы.