Сотников Владимир Михайлович. Простофилей быть не просто

   - Подозреваем, - вздохнул Филя. - Еще как подозреваем! Особенно после его ранней встречи с Испанцем. Молодец Аська! Еще ведь и умудрилась что-то расслышать. Неужели её не засек Серый?
   - Наверное, утром ему и в голову не пришло, что Аська может быть где-то поблизости, - хмыкнул Даня. - Ты говоришь, она что-то расслышала?
   - В том-то все и дело! - воскликнул Филя. - Испанец с Серым договорились теперь о трех днях. Меня эти таинственные сроки уже замучили! То ночь, то два дня, теперь вот три. Ночь - ладно, кое-как мы угадали. Встреча, значит, у Испанца была назначена через ночь, то есть утром. С Бейсболкой этим и с Серым опять же. Но дни? Что они означают?
   - Конечно, что-то затевается. - Даня нахмурился, размышляя. - В этом я с тобой согласен. Но почему все вертится вокруг музея? Значит, эти люди имеют отношение к пропаже?
   Филя с удивлением посмотрел на друга. Взгляд его говорил: "Ты что, Дань, притворяешься? Я тебя позвал помочь распутывать эти эпизоды, а ты? Неужели у тебя тоже извилины в мозгу отдыхают?"
   Но сказал Филя другое. Совсем спокойным тоном, как терпеливый учитель:
   - Вспомни, что уронил Испанец в парке, когда под струйку попал. Хоть и не рассмотрели мы этот предмет, и не знаем, как он выглядит, но... Тяжеленький, маленький, сверкающий. Это я успел заметить. А что пропало в музее?
   - Ты думаешь, - медленно проговорил Даня, - это... кошкина голова? Но какой смысл таскать её с собой?
   - Во-первых, - ещё терпеливее стал загибать пальцы Филя, - её украли вчера вечером. Украли и украли. Но время-то позднее! А встречу для передачи этой головы тому, кому она нужна, назначили на утро. По-моему, все просто. Только вот при чем здесь ещё эти два, то есть уже три дня? Опять ничего не пойму. И главное, ведь уже казалось, близка разгадка! Особенно после того как мы установили, что Испанец и есть тот таинственный Гена, от которого все сроки зависят.
   - Да кто кому её должен был передать? - не понял Даня. - Испанец Серому? А Бейсболка тут при чем? Совсем все непонятно!
   Филя растерялся.
   - Да, действительно, - вздохнул он и сразу встрепенулся. - Можно же у Аськи спросить! Должна же она была заметить, не передавал ли Испанец что-нибудь Серому, если даже их разговор ухитрилась подслушать!
   - Не знаю, заметила ли что-нибудь Аська, - обернувшись, сказал Даня, а вот за нами уже следят. Посмотри, как родители смотрят.
   И правда, от столика, за которым закончился завтрак, были устремлены на ребят вопросительные взгляды.
   - О чем это вы там договариваетесь? - громко спросил Лев Николаевич. Намечаете очередную пробежку? Или опять решили покорять Хамелеон?
   - Купаться собираемся, - отмахнулся Филя. - Аська, пошли, медузу покажу! Только она несъедобная.
   Наверное, только на дне морском можно спрятаться от всевидящих родительских глаз! Но разговаривать там не получится.
   - Только ты не бросайся медузкой, ладно? - попросила Аська, подходя к воде. - Аня вот не боится, а я - б-р-р!
   Аня уже выловила маленькую медузу и рассматривала её на ладошке, как птенчика.
   Филя потащил Аську подальше в воду.
   - Не бойся! - сказал он. - Не до медуз твоих сопливых. Говори, передавал Испанец какой-нибудь сверток Серому? Ты же видела.
   Аська, ничего не понимая, моргала глазами.
   - Сверток - Серому? - припоминала она. - Но Испанец же отдал его этому... в бейсболке. Сразу и отдал, как только на набережную вышел. А Сергей потом появился. Из-за киоска.
   Даня с Филей остановились, не войдя в воду даже по пояс. При этом они выглядели как в воду опущенные - хотя далеко, далеко им было до полного погружения!
   - Как - Бейсболке?.. - пролепетал Филя. - Зачем? Это уже полная ерунда какая-то!
   Данин растерянный вид показывал, что он полностью согласен с другом. Действительно, ерунда. Точнее и не скажешь.
   - Значит, - сказал он, - никакая это не голова. То есть никакой не камень. Получается, Бейсболка понес его обратно в музей? Глупости!
   - Самые умные люди всегда любят повторять это слово! - раздосадованно воскликнул Филя. - Глупости, глупости... Вот и придумай умности, раз ты такой умный.
   - Купаться надо, а не злиться, - обиженно произнес Даня. - Что ты кричишь, как будто я тебе сейчас все выложить должен? Надо купаться и думать.
   И Даня действительно поплыл. Думал ли он при этом, неизвестно. А плыл красиво, совсем по-спортивному. Как в бассейне какие-нибудь чемпионы плавают. И то ли оттого, что Филя плавал хуже, то ли по другой причине, но он глубоко вздохнул...
   "Хоть советуйся с ними, хоть сам соображай, - подумал он. - Результата никакого".
   Филя машинально подхватил в воде медузу и бросил её, конечно же, на Аську. Словно надеялся Аськиным визгом заставить свои мозги заработать во всю силу. Ближайшие купальщики метнулись в стороны. Наверное, решили, что на Аську напала, по меньшей мере, акула.
   - Филя! - послышался грозный окрик Льва Николаевича. - Прекрати!
   "И это прекрати! - сердито подумал Филя. - Все прекрати и лежи себе на солнышке как камушек. А всякие типы будут водить тебя за нос, сколько им вздумается. Ну, погодите же!"
   И он погрозил кому-то кулаком под водой.
   Оглянувшись на берег, он заметил, что родители повскакивали с мест и бросились кому-то навстречу. Коля! Наконец хоть какие-то новости! И Филя, даже позабыв позвать Даню, поплыл обратно. К тому же не любил он, честно говоря, утренние купания.
   - Как хорошо, что ты пришел! - восклицал Иван Сергеевич. - Коля, дорогой, ну что, что нового в музее?
   Коля улыбался, как будто сумасшедший. Его взгляд плавал по окружающим лицам.
   - Я ничего не понимаю, Иван Сергеевич... - бормотал он. - Абсолютно ничего. Кошка на месте.
   - Ну да, на месте! - подхватил Иван Сергеевич. - Не хватало еще, чтобы и она исчезла. Но чего же ты не понимаешь?
   - И голова при ней, - улыбнулся Коля. - Камень тоже на месте. Я ничего не понимаю. Это называется: утро вечера мудренее? Да?
   И он продолжал улыбаться.
   - Что-то уж больно мудреное это утро, - пробормотал Иван Сергеевич. Как это понимать? Мы же вчера собственными глазами...
   - Вот и я собственными глазами, - повторил Коля. - И вчера, и сегодня видел. Камень сейчас действительно на месте. В полнейшей сохранности.
   Филя не заметил, как попятился, зацепился за что-то и сел. Прямо на песок. Наверное, это уже вошло у него в привычку - от неожиданности садиться на землю.
   Глава XIII
   ПОДДЕЛЬНЫЙ ШЕРЛОК ХОЛМС
   Такого зрелища, наверное, никогда не видела коктебельская набережная! Никогда ещё такой огромной толпой не бежали, сломя голову, отдыхающие в Дом-музей Волошина! Конечно, бывают разные причины, по которым человек десять вдруг срываются с места и куда-то скачут. Но эти десять человек так громко переговаривались на ходу и так обеспокоенно повторяли одно и то же, что даже самому непонятливому становилось понятно, куда спешат эти люди.
   - А музей уже открыт? - вскрикивала Соня, лихорадочно поглядывая на часы.
   - А пустят ли нас в музей? - беспокоилась Аня-большая. - После того, что случилось?
   - Как важно все-таки быть именно первым посетителем музея! - под спортивную трусцу рассуждал Иван Сергеевич. - Именно первым, с самого утра!
   Прохожие на аллее, улыбаясь, сторонились. Они были уверены, что это розыгрыш. Или думали, что музейные работники таким образом устроили рекламу своего музея.
   Старушка-смотрительница перепугалась до смерти. Она открыла рот и пыталась что-то сказать - наверное, решила, что это самый настоящий бандитский налет.
   - Спокойно, Степановна! - крикнул ей Коля.
   Филя подумал: "Бандиты ведь тоже кричат - спокойно, мол, не волнуйтесь. Это всего лишь вооруженное ограбление".
   Шкаф распахнулся так широко, что казалось, кошка, даже самая каменная, должна будет выскочить оттуда с диким визгом.
   - Ах! - одновременно вырвалось у более впечатлительной части группы у женской.
   И все мамы, и Аська с Аней даже руками всплеснули от восхищения.
   Действительно, кошка поражала свей красотой. И красота эта была странная, завораживающая. Ведь головы-то, в сущности, не было - её заменял камень, даже отдаленно, даже контурами не напоминающий кошачью голову. Но дело было не в форме. Камень... смотрел! Точь-в-точь как живое существо. Посреди матового шара переливался вертикальный продолговатый зрачок совсем как у живой кошки - и это придавало шару поразительную живость.
   Филя не удержался и подмигнул кошке. И ему показалось, шар ответил.
   Воцарилсь тишина. Все любовались камнем и не в силах были произнести ни слова. Филя с трудом оторвал взгляд от шара и посмотрел на своих спутников. Ему показалось, что они все загипнотизированы.
   - Ой! - вскрикнула Аська. - Больно!
   Это Филя тихонько ущипнул её за руку, чтобы привести в чувство.
   - Проснись, - сказал он. - А то грохнешься сейчас плашмя. Какой-нибудь экспонат головой расколешь.
   - Красиво... - Аська не обратила на Филины слова внимания.
   "Ну точно, - решил он, - все загипнотизированы. Значит, камень особенный!"
   - Вот так-то! - громко вздохнул Коля, опустившись на тот самый диван, на который он буквально упал вчера, узнав о пропаже. - Или кто-то шутит, или я сошел с ума. Точнее, все мы сошли с ума, одновременно. Но на шутку это как-то не очень похоже, да? Прежде всего, бессмысленностью и глупостью. Значит, мы сумасшедшие, с чем я вас и поздравляю.
   Коля улыбнулся и усталым взглядом обвел присутствующих.
   - Вообще-то я не очень согласен с таким заключением, - кашлянул Лев Николаевич. - А вот мнение, что эта история на шутку не похожа, вполне разделяю. Какие уж тут шутки, если это полноценная музейная кража! За которую, как известно, по головке не гладят.
   - Но кражи ведь и нет! - воскликнул Иван Сергеевич. - Какая кража? Все на месте. К тому же этот экспонат Коля не успел зарегистрировать, подключить к сигнализации. Может быть, и шутка... Коля, дорогой, вспомни, пожалуйста, кто интересовался этим камнем? Один ты сейчас можешь найти ключик к этой странной истории.
   - Кто интересовался? - переспросил с той же странной улыбкой Коля. - А разве можно им не интересоваться? А показывал я его... многим. Что и говорить, приятно было хвастаться. Может, кто-то взял его на память? А потом, наверное, стыдно стало, вот он и вернул камень на место.
   Филя не удержался и хихикнул от такого предположения. Ну и версия! Вор, не побоявшийся стащить из закрытого музейного шкафа ценный экспонат, вдруг почувствовал угрызения совести!
   - Бедненький вор, - шепнул Филя на ухо Дане. - Быстренько вернул экспонат, а сам бросился в море и утонул от стыда!
   - По-моему, - вдруг услышали все спокойный голос, - не надо ничего пытаться объяснить.
   Все даже немножко расступились и уставились на Аню.
   - Почему это? - уже серьезно, без всякой улыбки, спросил Коля. Почему это не надо ничего объяснять? Может быть, ты все знаешь?
   - Нет, я тоже ничего не знаю, - помотала головой Аня. - Но я подумала, что делал бы, например, Шерлок Холмс в такой ситуации.
   Коля захохотал, запрокинув голову. Наверное, он собирался долго смеяться. Но Иван Сергеевич сразу дернул его за руку и что-то прошептал ему на ухо. Филя расслышал: "... таких мошенников разоблачили! Так что зря смеешься. Я тебе потом все расскажу".
   У Фили от гордости даже ушам стало жарко. Понятное дело, это про их расследования сказал Иван Сергеевич. Жалко, что сейчас и правда некогда заниматься приятными воспоминаниями.
   - Шерлок Холмс, - продолжала Аня, - в такой ситуации не стал бы ничего объяснять. По самой простой причине: объяснять ещё просто нечего. Начинать надо с фактов. А они и приведут к объяснению.
   Коля покосился на Ивана Сергеевича и вздохнул.
   - Я думал, что услышу что-то невероятно значительное и важное. И услышал. То, что и сам знал. Хорошо, начнем с фактов. Пожалуйста, пожалуйста!
   И Коля жестом пригласил Аню: говори, сообщай эти самые факты.
   - Во-первых, - чуть смутившись, начала излагать Аня, - вчера вечером из музея пропал камень. Во-вторых, сегодня утром камень оказался на месте. Вот факты.
   - Все? - спросил Коля.
   - Пока... да, - ответила Аня.
   Ох и хохотал же Коля! Просто удовольствие получал от своего гомерического хохота. Филя даже покосился на всякие статутки и картины - не посыпались бы они на пол от такого колебания воздуха.
   - Спа... спа... сибо, - еле выдавил из себя Коля. - Факты, как говорится, вещь упрямая. Против них никуда. Так значит, во-первых и во-вторых?
   Он ещё продолжал хихикать. Филе понравилось, что больше никто из взрослых не поддержал Колю в этом глупом смехе. Потому что Аня покраснела, опустив голову.
   - А вы заметили, что смеетесь один? - спросил Филя. - Вас это не смущает?
   Коля сразу умолк, оглядываясь по сторонам. Наверное, хотел убедиться, один он смеется или нет.
   - Филипп! - предупредительно воскликнул Лев Николаевич. - Прекрати!
   - А я ничего такого, - развел руками Филя. - Я только хочу объяснить, что Аня имела в виду. Она ведь не просто повторила то, что всем и так известно. Это может сделать и кошка глупая. Она подчеркнула, что кроме слышите, кроме! - этих фактов мы не знаем никаких других. Чувствуете разницу? И надо искать новые факты, а не смеяться, как...
   - Филя! - повторил Лев Николаевич.
   - ... дети, - закончил Филя свое сравнение.
   Получилось, что довольно безобидное. Зря папа так беспокоился.
   Коля смущенно покашливал. Видно, ему было неловко за свой смех.
   - Я думаю, я все время думаю, - вздохнул он. - Я ведь понимаю, что надо вспомнить все до мельчайших подробностей. Всех людей, все разговоры... Все подозрительное. Но знаете, память моя не очень-то мне помогает. Странно! Я могу запомнить целые страницы текста... А вспомнить людей, с которыми виделся вчера, не могу.
   - Не расстраивайтесь, - успокоила его Аська. - Вы же не собака! Но все равно не прекращайте вспоминать. Может, что-нибудь и получится.
   - Я постараюсь, - пообещал ей Коля.
   Аська потащила Филю в сторонку.
   - Ты почему молчишь? - прошептала она. - Мы же знаем эти... факты. Сейчас такое понарассказываем!
   - Только попробуй! - строго взглянул на неё Филя. - Все испортишь. Взрослые только шум поднимут. Все обошлось, камень на месте. Ну и ладно. Пусть Коля теперь получше его охраняет. А мы сами займемся этим странным делом. Загадок ещё полным-полно...
   - Что это вы там шепчетесь? - спросила Филина мама.
   - Ничего-ничего, - быстро ответил он. - Кошечкой любуемся. Вон как подмигивает. Наверное, одна она знает, кто одолжил на время её голову. Полюбоваться.
   - А знаете, Коля, - сказал Лев Николаевич, - я ведь тоже такого мнения. Кто-нибудь из ваших сотрудников взял, а потом и положил обратно камень. Может, действительно, полюбоваться. Или сфотографировать на память. Главное, камень вернулся на свое место. А вам бы я советовал все-таки подумать, кто мог это сделать. И спросить напрямую. Какие могут быть секреты между сотрудниками?
   Коля пожал плечами. Мол, конечно, подумаю.
   - А вот у меня не выходит из головы этот странный совет милиционера. Помнишь, Коля, ты рассказывал? - вдруг задумчиво проговорил Иван Сергеевич. - Поискать получше, да ещё эта странная фраза: утро вечера мудренее. Такое впечатление, что милиционеру кто-то сказал, что камень будет возвращен. А вдруг... Странная, конечно, мысль... А вдруг камень заменили? На поддельный?
   Коля опять хохотнул, сразу же кашлянув, чтобы удержаться от дальнейшего смеха. Помнил Филино замечание.
   - Дело в том, Иван Сергеевич... - сказал он спокойно. - Дело в том, что камень этот не надо подделывать. Он уже поддельный.
   Все как по команде раскрыли рты.
   - Как? Что? Не может быть! - раздались возгласы. - Вот этот чудный камень - ненастоящий?
   Коля не удержался и рассмеялся:
   - То есть он тоже настоящий, самый настоящий кошачий глаз. Но, конечно, не такой, как тот, который был у этой статуэтки первоначально. При Волошине.
   - А какой был при Волошине? - машинально спросила Аська. - В виде головы? И ушки, и носик?
   - И язычок болтливый, - добавил Филя.
   - Нет, дело не в форме камня, - ответил Коля. - Тот камень был точно таким же шаром. Но в нем была удивительная энергия. И он был намного ярче. Может быть потому, что его сам Макс нашел, может - потому что морем был обкатан. Природа сама сотворила это чудо, человеческие руки не прикасались к нему. Не шлифовали.
   - А кто такой Макс? - шепотом спросила у Дани Аська.
   - Волошина звали Максимилиан Александрович. А друзья звали Максом.
   - А Коля его друг?
   - Отстань, - повел плечом Даня. - Ты что, экскурсию вчера не слушала? Или специально глупости говоришь? Волошин жил здесь почти сто лет назад.
   - Николай Петрович! - позвала смотрительница и стала делать какие-то отчаянные жесты руками.
   - Надо освободить кабинет, - сказал Коля. - Экскурсия. Давайте выйдем во дворик, я там продолжу свой рассказ.
   Но во дворе Колю ждал милиционер.
   - Ну что, нашлась пропажа? - широко улыбнулся он. - Я же говорил. Наверное, Степановна во время уборки переложила с места на место. А утром обратно. Я спросил её, но боится старушка признаться. Что делать, не будем мучить её ненужными допросами... Вы уж тоже пожалейте старушенцию, не пытайте. Она и так испугалась, что уволят её за это безобразие.
   Милиционер достал из папки какой-то лист и с шумом разорвал его.
   - Вот, чтоб и памяти не было о неприятных минутах. Это наш протокол вчерашний, - пояснил он и прочитал: - "По факту пропажи из Дома-музея М.А.Волошина полудрагоценного камня в виде головы кошки в форме шара".
   Все недоуменно переглянулись, но промолчали. А что можно было сказать? Аня с Аськой хихикнули, когда милиционер читал смешную формулировку о камне в виде головы в форме шара. Иван Сергеевич открыл было рот, и даже прогудел что-то типа "э-э", но только заморгал глазами, заметив испуганную старушку, которая старательно вытирала несуществующую пыль с перил лестницы. Старушка покосилась на милиционера и ещё старательнее стала тереть перила тряпкой.
   "Старушки боятся милиционеров больше, чем дети, - подумал Филя. - А если он и ей сказал, что её можно считать виноватой, то бедная бабушка хоть бы не умерла от страха".
   Пока продолжалась эта немая сцена, милиционер козырнул и пошел к калитке. Там он обернулся и сказал, погрозив пальцем:
   - А вот на сигнализации экономить нельзя!
   И исчез.
   - Он? - шепотом спросил Филя у Аськи. - По-моему, я его узнал. Что он, один на весь поселок? И охранять, и расследовать... Странно.
   - Он, - подтвердила Аська. - Я даже голос узнала. Это он говорил про Гену. Про то, чтобы Гена обязательно успел за ночь...
   - Вот и прекрасненько, вот и прекрасненько... - стал потирать руки от удовольствия Филя.
   Он и Даню ткнул локтем - от переизбытка чувств.
   - Ты чего? - не понял тот такой радости.
   - Вовсе не камень у нас поддельный, - пробормотал Филя, - а этот... Шерлок Холмс. И все-таки без парочки вопросиков не обойтись. - И, обернувшись к Коле, Филя спросил: - А где вы нашли этого милиционера? Видите, как он справился с двумя фактами? Без всяких объяснений. Раз, два и готово. Ничего не произошло, утро вечера мудренее, Степановна призналась во всех преступлениях прошедшего века, обращайтесь, если что ещё пропадет...
   Филя тараторил эту скороговорку под улыбки взрослых.
   - Как это - где нашел? - удивился Коля. - Где милицию находят? Вызвал.
   - Сами? - Филя уже не замечал, что сам превращается в следователя.
   - Не-ет, - протянул Коля. - Наш сторож вызвал.
   - А почему милиционер не сторожа подозревает, а старушку Степановну? продолжал "допрос" Филя.
   И опять его одернул Лев Николаевич:
   - Филипп! Что за тон? Ты же, в конце концов, не Шерлок Холмс!
   - Кстати, он задает вполне разумные вопросы, - поднял палец вверх Иван Сергеевич. - Этот милиционер произвел на меня, мягко говоря...
   - Николай Петрович! - раздался громкий голос.
   Все обернулись. Из окошка музейного флигеля выглядывал человек, держащий в руках телефонную трубку.
   - А вот, кстати, и наш сторож! - сказал Коля. - Меня к телефону?
   - Я пригласил вас, чтобы сообщить пренеприятное известие, - хохотнул сторож. - К нам едет ревизор. А точнее, комиссия, которая будет проверять состояние сигнализации. Хорошо, что хоть предупреждают. Вот, просят вас к телефону - в связи с вашими новыми экспонатами.
   И он помахал телефонной трубкой.
   Аська громко икнула. И сразу же - еще. И еще. Филя, не глядя, стал шарить по карманам в поисках какой-нибудь конфеты - от икотки. И при этом подумал, что конфета вряд ли поможет. Потому что Аська начала икать от сильного удивления. Ее состояние можно было сравнить с тем, когда человека обдают холодной водой. И не струйкой, а из целого ведра!
   Аська закрыла рот ладошкой и продолжала икать. И все смотрела широко раскрытыми глазами на человека, который протягивал в окошко телефонную трубку. На голове у него была знакомая уже бейсболка, перевернутая козырьком назад.
   Глава XIV
   ИСПРАВЛЕННАЯ АФИША
   - Я уже, по милости этого милиционера, тоже стал думать пословицами! воскликнул Лев Николаевич, когда они вышли из дворика музея. - Вот, пожалуйста, в голове только и вертится: нет худа без добра. Это я к тому, что странное исчезновение камня послужит Коле хорошим уроком и заставит его более тщательно следить за сохранностью экспонатов. И комиссия эта очень вовремя! Хотя жалко, конечно, что мы не дослушали увлекательную историю про камень. Наверное, Коля теперь не скоро найдет время для рассказа.
   - Странно, странно... - взволнованно повторяла Филина мама. - И этот чудный камень, эту прелесть называют подделкой? В таком случае, я просто не в силах представить настоящий!
   - Да нет же, Соня, ты не поняла, - начал объяснять Лев Николаевич. Этот шарик тоже настоящий, тоже кошачий глаз. Но с другими свойствами, с другим, может быть, оттенком. А самое главное - не тот, который был у Волошина! По-моему, Коля успел это рассказать довольно доходчиво.
   - Я бы с удовольствием послушала об этом более подробно, - мечтательно произнесла Соня.
   - И я! И я! - присоединились к ней и Аня-большая, и Лена.
   Совсем как девчонки, они запрыгали на месте от нетерпения.
   - Будет вам рассказ! - отмахнулся Лев Николаевич. - Только не капризничайте. Разберется Коля со своей комиссией, с милиционером, сторожем, уборщицей - вот и устроит нам как-нибудь вечер рассказов. О Волошине, о Крыме, о камнях и скалах. Да?
   Иван Сергеевич, к которому Лев Николаевич словно обратился таким образом за поддержкой, ещё больше успокоил мам:
   - Вечер рассказов состоится, и не когда-нибудь, а даже сегодня. Я просто хорошо знаю Колю. Не будет он ни с кем разбираться - ни с уборщицей, ни с милиционером, ни со сторожем. Комиссия, конечно... дело такое. Отвлечет его на некоторое время. Но тоже - приедет, посмотрит и уедет. А Коля опять примется за свои исследования. Он вкратце рассказал мне... Уже несколько раз он перечитал весь доступный здесь архив Волошина. Обращался ко всем наследникам волошинских друзей и знакомых - все спрашивал об этой самой кошке. Эта история просто свела его с ума! Конечно, он не замедлит поделиться её подробностями. Я, помню, когда молодой был, так хотел кому-то рассказывать и рассказывать про свои открытия!
   - А я слушала и слушала, - улыбнулась Аня-большая. - И до сих пор слушаю.
   - Представляю, что стало бы с Колей, если бы этот камень не вернулся на свое место, - вздохнула Соня.
   - А что тут представлять? - удивился Иван Сергеевич. - Вчера мы его видели. Человек едва рассудка не лишился от горя. Только не пойму: зачем так расстраиваться, если камень ненастоящий? В конце концов, можно ещё одну копию сделать.
   - Мне кажется, таких копий не может быть много, - уверенно сказала Соня. - Значит, и у этого камня - тоже какая-нибудь интересная история.
   - Странный вы народ! - опять не выдержала Аня-маленькая. - Говорите, что Коля все-все вам расскажет, да? И сразу же начинаете сами придумывать различные версии. Ну давайте подождем до этого самого вечера рассказов.
   - Но мы же совсем не Шерлоки Холмсы! - смеясь, воскликнула Аня-большая. - И нам не очень нужны эти самые факты. К тому же так интересно что-нибудь додумывать, досочинять... Я уверена, что до вечера история с камнем будет иметь много-много вариантов. Можно даже объявить конкурс на лучшую историю о настоящем и поддельном камне. Как там было написано в протоколе? Кстати, отличное и смешное название - "История камня в виде головы в форме шара".
   Родители, как маленькие дети, шли по набережной и смеялись. Они подпрыгивали, выкрикивали все новые и новые придумки, перебивая друг друга, а их дети шли следом и были молчаливыми и даже грустными.
   - Может, зря мы им ничего не сказали? - вздохнула Аська. - Все-таки взрослые люди, с богатым жизненным опытом. Подсказали бы что-нибудь.
   - Ага, подсказали бы, - отмахнулся Филя. - Сами бы взялись за дело, а нас в сторонку отодвинули. К тому же... Посмотри на них. Им весело, они смеются! А ты хочешь, чтобы они вместо этого напрягали свои измученные за год извилины?
   - Почему это за год? - удивилась Аська.
   - Ну, так говорят, - пояснил Филя. - Взрослые обычно так считают свои отдыхи - раз в год. Отпуск имеется в виду. Вот пусть и отдыхают. Придумывают на здоровье истории всякие. Им это полезно. И хоть делом займутся, чтобы у нас под ногами не путаться.
   И вдруг Филя сразу двумя руками преградил ребятам путь.
   - Тихо!
   На самом людном месте набережной, у выхода на пирс, они увидели Серого. Телохранитель Филиппа Приколова производил странные действия: он разрисовывал афишу своего босса!
   - Ничего себе! - воскликнула Аня. - Он же... просто хулиганит!
   - Может, он красоту наводит, - хихикнул Филя. - Румянец там на щеках, пару-тройку серег в нос и уши... Зуб золотой подрисовать. Для привлекательности. Есть же такое понятие - антиреклама. Которая, на самом деле, тоже реклама. Можно написать на афише: "Люди добрые! Не ходите на концерт этого обольстителя женских сердец!" - и народ валом повалит.