Сотникова Татьяна. У сыщиков каникул не бывает

   – Давай хоть Бармалея оставим, – предложил Пашка. – Будет там лаять. А лишний шум нам ни к чему…
 
   Едва войдя в квартиру, ребята не сговариваясь бросились к телескопу. Бармалей, довольный тем, что не приходится мыть лапы, прошлепал за ними на балкон, оставляя на ковре грязные следы. Саня прильнул к окуляру. Пашка нетерпеливо подпрыгивал рядом.
   – Ну что ты водишь из стороны в сторону? Забыл окно, что ли?
   Не обращая внимания на Пашку, Саня молча вглядывался то в одно окно, то в другое.
   – Чибис, ты иди погрейся! – не выдержал Пашка. – У тебя проблемы со зрительной памятью. Я и без трубы вижу – вон то окно. Хоть траурной каемочкой обводи!
   Саня медленно отошел от телескопа и посмотрел на Пашку каким-то странным взглядом. Тот заглянул в окуляр, потом поднял голову и удивленно посмотрел на Саню.
   Занавеска на окне страшной квартиры была отодвинута до отказа. Трупа в комнате не было.

Глава III
У СЫЩИКОВ КАНИКУЛ НЕ БЫВАЕТ

   – Ничего себе… – прошептал Пашка. – Он что, испарился?
   – А может, нам показалось тогда? – предположил Саня. – Может, никакой он не труп?
   – Ага, показалось! – сердито воскликнул Пашка. – Обоим сразу! Не труп! Всадник без головы! Ну нет, Чибис. Можно, конечно, забыть всю эту историю и считать, что нам все показалось. Но для этого нервы нужно иметь – как канаты. А я нормальный человек.
   – А я что, ненормальный? – недовольно буркнул Саня. – Если хочешь знать, я чувствую себя даже виноватым. Под боком у меня такое творится… Приехал ко мне друг на каникулы, а я, вместо того чтобы Москву показать, показал черт знает что.
   Тут Пашка хлопнул Саню по плечу:
   – Какой же ты виноватый? Просто на тебя всякие интересные события сваливаются как снег на голову! Значит, ты прирожденный сыщик. Что самое главное в таланте сыщика? Оказываться в центре событий. А Москву я посмотрю, не сомневайся! Вот начнем расследование, заодно и город изучим. Ведь нити преступления наверняка куда-нибудь ведут, – убежденно произнес Пашка. – Так даже интересней. Не то что экскурсии бестолковые!
   Саня улыбнулся. Умеет все-таки Пашка ободрить в трудную минуту. И товарища, и себя самого заодно.
   В квартире хлопнула дверь – пришла мама. Она заглянула в комнату и, конечно, тут же запричитала:
   – Вы что это там делаете? Простудиться захотели? Саша, ты забыл, что половину третьей четверти пролежал с ангиной?
   Как всегда – на самом интересном месте! Мама обязательно напомнит о какой-нибудь ерунде именно в тот момент, когда голова занята важными размышлениями.
   – Город Пашке показываю, – кивнул он на телескоп.
   – Еще что придумал! Город по-другому надо смотреть. Вот сейчас пообедаем, и отправляйтесь-ка в музей. А то проторчите дома все каникулы.
   Мама ушла на кухню, а Пашка весело подмигнул:
   – Чего-чего, а дома торчать – не наше дело!
   Не сговариваясь, они кинулись в прихожую.
   – Вы куда это? – удивилась мама.
   – На минутку, на минутку, – поднял руку Саня. – Пока ты будешь обед разогревать, мы вернемся.
   Не успела мама что-нибудь сказать, как дверь за друзьями захлопнулась.
   – Туда? – спросил Пашка в лифте.
   Саня кивнул. Куда же еще? Конечно, в «комод»! Надо обязательно взглянуть на дверь странной квартиры, в которой таинственным образом то обнаруживается сидящий в кресле труп, то так же таинственно исчезает. Вычислить ее по окнам не составляло для ребят никакого труда.
   По лестнице соседнего дома тянулся вверх белый след от той самой гипсовой тумбы, которую тащили грузчики. Каково же было удивление друзей, когда они увидели, что след этот обрывается как раз на нужном этаже! Даже коврик у двери квартиры был затоптан и отодвинут в сторону!
   – Вот это да-а… – тихо протянул Пашка. – Значит, они отсюда и выволакивали свой груз.
   – Груз! Заметь, Пашка, именно груз. Еле тащили. А если это соединить с исчезновением трупа, то что получается?
   Саня на всякий случай огляделся. Не видит ли их здесь кто-нибудь?
   – То и получается, что надо сматываться, – убежденно ответил Пашка.
   – А сюда ты не хочешь позвонить? – нашел в себе силы для шутки Саня. – Как к Марксэне. Спросишь: что же вы трупы средь бела дня выносите?
   Но Пашка одернул его:
   – Тише, Чибис, не до шуток. Поговорим в другом месте.
   Во дворе они опять остановились под старым тополем.
   – События разворачиваются, можно сказать, стремительно, – начал подводить итоги Пашка.
   Обычно Саня был склонен к рассуждениям, а Пашка, наоборот, к стремительным и не слишком обдуманным действиям. Но на этот раз он словно нарочно принялся рассуждать не вовремя! Поэтому Саня решил взять инициативу в свои руки.
   – Так, Пашка. – Он взглянул вверх, на окна. – По-моему, спешить надо. И внимательными быть. А мы даже номер той «Газели» не запомнили. Смеялись тут как дураки, когда коротышку дверью стукнуло. Где мы теперь будем искать этих грузчиков?
   – Подожди, – поморщился Пашка: видно, ему не понравился Санин командирский тон. – Спокойствие, только спокойствие! Куда нам спешить? В милицию мы сейчас все равно звонить не будем. Сказать-то нам нечего!
   – Да, – согласился Саня. – Посмеются над нами, и только.
   – Само собой все складывается так, что расследование нам надо вести самостоятельно. Это факт, – продолжал Пашка все в том же рассудительном тоне – кажется, теперь уже назло Сане. – Поэтому…
   – Поэтому пошли обедать, а то мама ругаться будет, – прервал его Саня. – Нам сейчас с ней ссориться нельзя. Сколько еще шляться придется без ее ведома… Так что размышлять за обедом будем. А потом знаешь что? К Анке сходим. Я так думаю, без ее помощи нам не обойтись.
   Тут уж Пашка спорить не стал – ни насчет обеда, ни насчет Анки. Насчет обеда – потому что в животе у него уже бурчало, да и краем глаза, выбегая из квартиры, он успел заметить, что Санина мама принесла большой ананас. Не каждый день достается на третье такой фрукт! Ну а насчет Анки… Что тут спорить? Конечно, Пашка не забыл, как эта вредная, но ужасно шустрая девчонка помогла им найти клад, спрятанный под порогом караваевской церкви.
   – Да зачем ее впутывать? – все-таки возразил он. – Сами разберемся!
   – Не скажи, – покачал головой Саня. – Наверняка ведь слежку придется организовывать. А при слежке чем больше людей, тем лучше: не примелькаемся.
   Пашка пожал плечами. Кто знает, что ждет их в дальнейшем? Надежные помощники, конечно, не помешают.

Глава IV
«ЕЛКИ-ПАЛКИ!»

   Инка жила совсем рядом, на Большой Дмитровке. Перейди Пушкинскую площадь – и окажешься возле ее дома.
   – И вы что, ни разу в Москве не встречались до того, как на даче познакомились? – удивился Пашка. – Живете-то совсем, можно сказать, по-соседски.
   Саня улыбнулся, отрицательно качая головой. Это в Караваеве для Пашки на расстоянии одного километра от дома – все соседи. А в Москве даже в одном доме люди годами живут – и не знакомы. И к тому же зачем ему с Анкой так уж часто встречаться? Хоть он вообще-то неплохо к ней относится, но все-таки она девчонка, к тому же младше на год. Ей только недавно двенадцать исполнилось.
   – Мы даже перезваниваемся редко, – сказал Саня. – То школа, то ангина, то еще что-нибудь. Ну, она позвонит иногда, спросит, не поедем ли мы на дачу в выходные. А как туда поедешь, если там даже печки нет? Вот лето наступит, тогда и соберемся. Скорей бы, – мечтательно произнес он.
   Что и говорить, воспоминания о дачном поселке газеты «Известия», в котором родители прошлым летом получили домик, было одним из самых приятных в его жизни.
   – А Пушкин как? – спросил Пашка.
   Они как раз подходили к Пушкинской площади, но Саня понял, что Пашка спрашивает совсем не про поэта. Пушкиным звали Анкиного котенка. Это Саня придумал ему такую кличку, когда прошлым летом снимал котенка с дерева: тот вскарабкался по гладкому стволу так высоко, как будто спускаться за него будет Пушкин.
   – Вот такой стал котяра! – Саня показал рукой на уровне пояса, как будто рассказывал не о годовалом коте, а по меньшей мере о леопарде. – Ученый кот, и все ходит по цепи кругом. Только дуба у лукоморья не хватает.
   Пашка недовольно покосился на своего друга. Вечно Чибис острить норовит! А сейчас совсем не до шуточек.
   – А знаешь что, – не унимался Саня, – давай летом нашему Пушкину тоже памятник поставим! А что, вылепим его из глины, цепь какую-нибудь найдем. И дубок есть подходящий у дачных ворот…
   – Тогда и русалку надо на ветку посадить, – не удержался суровый Пашка. – Вроде Анки, такую же мелкую!
   Они расхохотались. Да, быстрей бы лето, а занятие на даче они себе найдут! Еще один клад, как в прошлом году, вряд ли им обломится, но что-нибудь придумают обязательно. Просто книжки читать, как хотят родители, или даже в футбол гонять целыми днями им, конечно, сразу надоест.
   – Я к ней зимой однажды заходил, – вспомнил Саня. – Когда Пушкин заболел. Ну, она позвонила, голос дрожит, – объяснил он, словно оправдываясь. – Пушкин, говорит, тяжело дышит, хрипит, а мама на работе. Вызывали с ней ветеринара, он укол сделал. Я уколов не боюсь, а вот не мог смотреть, когда кота кололи. Глаза у него такие жалкие были!
   Ребята уже стояли за спиной у бронзового поэта.
   – «Сибирский цирюльник», – прочел Пашка на фасаде кинотеатра.
   – Говорят, классный фильм, – сказал Саня. – Хочешь, прямо сейчас пойдем?
   Пашка укоризненно взглянул на него. Какой сейчас может быть фильм? Осталась неделя каникул, а они еще, можно сказать, к расследованию и не приступали!
   Анка жила на углу Столешникова переулка. Прямо напротив ее двора стоял дом с огромными барельефами на фасаде.
   – Это кто такие? – удивился Пашка, увидев барельефы. – Глаза, смотри, как у инопланетян!
   Немудрено было с непривычки удивиться этим портретам. Хотя изображены на них были вовсе не инопланетяне и не герои ужастика, а самые обыкновенные Маркс, Энгельс и Ленин. А дом, к которому были приделаны их бронзовые изображения, назывался Институтом марксизма-ленинизма. Когда Саня был маленький, он боялся ходить мимо этого дома: глаза у Маркса, Энгельса и Ленина выглядели так, как будто все трое разом ослепли. Даже папа говорил:
   – Кто, интересно, автор сего шедевра? Как специально – только детей пугать!
 
   Анку ребята вызвали вниз по домофону. Она предложила подняться в квартиру, но Пашка крикнул:
   – Некогда нам у тебя рассиживаться! Ждем пять минут и уходим.
   Можно было не сомневаться, что любопытная Анка уложится в отведенное время.
   Пока она собиралась, Саня задумчиво произнес:
   – Да-а, пока мы ничего не знаем. Ну абсолютно ничего! Но все-таки нам повезло. Увидеть три таких эпизода подряд – да об этом сыщик только мечтать может!
   – Какие три эпизода? – не понял Пашка. – Что-то я трех не припомню! Ты, Чибис, может, скрываешь что? Ну-ка, ну-ка, поразмышляй вслух, у тебя голова побольше моей.
   Саня наставительно, как учитель, поднял вверх палец.
   – Учись, пока я жив! В нашем деле необходимо спокойствие и расчет. Как в шахматах. Смотришь на доску, видишь всю обстановочку и спокойненько принимаешь решение. Так вот, цепочка событий самая простая.
   – Проще не бывает, – буркнул Пашка.
   Хоть он и в самом деле считал, что голова у Чибиса неплохо приспособлена для рассуждений, но все-таки не любил, когда тот начинал разговаривать таким поучительным тоном.
   – Не перебивай, – продолжал Саня. – Повторяю, цепочка простая. Из моего дома кто-то стреляет из винтовки с глушителем по голубям. Это эпизод раз. В доме напротив в одной из квартир мы видим труп. Эпизод два. После того как мы наблюдаем вынос странного груза, труп исчезает. Эпизод три. Проще не бывает.
   – Молодец, считать умеешь, – похвалил Пашка.
   Вдруг над их головами что-то угрожающе загремело. Саня удивленно глянул вверх. Гроза, что ли? Но какая может быть в марте гроза? И тут Пашка изо всех сил толкнул его под козырек подъезда. И очень даже вовремя!
   По водосточной трубе летели, набирая бешеную скорость, куски льда. Труба стала своеобразной пушкой, нацеленной в землю. Только вот ствол у этой «пушки» был слишком короткий: труба заканчивалась где-то на уровне третьего этажа. Она погрохотала-погрохотала – и изрыгнула ледяной залп, такой мощный, что весь двор покрылся мелкими крошками. Саня даже зажмурился. А когда открыл глаза, то увидел, что натворили более крупные льдины, выпавшие из трубы.
   «Скорая помощь», стоявшая у самой стены дома, еще покачивалась от удара. Кабина была сплюснута, лобовое стекло вылетело, раздробившись на мелкие кусочки. Ими, вперемешку с ледышками, был усыпан весь двор. В кабине «Скорой» сидел перепуганный водитель с вытаращенными глазами и белым как снег лицом.
   На несколько секунд установилась тишина. Потом со всех сторон закричали люди, взреве-ли машины, тоже стоявшие вдоль стены: водители торопились отогнать их в безопасное место. Выскочили из подъезда врачи «Скорой помощи», бросились к своему водителю. Но если не считать испуга да мелких царапин на руках от осколков стекла, он не пострадал. А вот машина…
   Странно, но именно теперь, когда машина была повреждена ледышками, она показалась Сане знакомой. Может быть, именно эта «Скорая» ползла рядом с ними в пробке, пока они шли по Малой Дмитровке? Конечно, все может быть, нельзя же запомнить все машины, которые проезжают мимо.
   И вдруг Саню осенило! Да ведь у «Газели», в которую загружали гипсовую тумбу, была точно такая же помятая кабина! Может быть, она тоже недавно пострадала от такой же ледяной лавины…
   Взглянув на друга, Пашка наверняка подумал, что тот сошел с ума – таким радостным выглядел Саня. А ведь если человек радуется катастрофе и чужому несчастью, значит, он, мягко говоря, не в себе.
   – Ты чего, Чибис? – осторожно спросил Пашка. – Сильно испугался?
   – Пашка, помнишь «Газель»? – показывая пальцем на «Скорую», горячо проговорил Саня. – Ну ту, в которую грузили гипсовую тумбу? Так вот, она была с помятой крышей!
   – Точно! Молодец, Чибис! – радостно воскликнул Пашка. – А мы, дураки, переживаем – номер не запомнили! Да мы эту машинку как увидим, сразу узнаем!
   Тут наконец выскочила из подъезда Анка. В своей ярко-красной куртке она была похожа на игрушечную пожарную машину.
   – Ой, а что за шум? – сразу затараторила она. – Я уже испугалась, что с вами что-то случилось. Где вы, там обязательно что-нибудь происходит. Вас надо к моей маме в газету на работу взять – в отдел происшествий!
   – Это точно, – согласился Пашка. – Но на этот раз мы ни при чем. Сосулька на машину упала.
   Он вопросительно взглянул на Саню. Ведь они, пока шли сюда и болтали, так и не договорились, о чем будут беседовать с Анкой. Сразу расскажут о своей тайне? Пашка решил на всякий случай помалкивать. Пусть Чибис сам решает, как себя вести.
   Саня сразу перешел к делу.
   – Ты никуда не уезжаешь на каникулы? – спросил он.
   – Не-а. – Анка посмотрела на Пашку и почему-то улыбнулась. – А что, дело есть?
   – Да какие наши дела…– Заметив ее взгляд, Пашка неопределенно махнул рукой. – Вот, город осматриваем.
   Тут Анка вообще расхохоталась. Ее звонкий хохот привлек внимание всего двора. Две старушки даже посмотрели вверх: не вызовет ли этот смех новую ледяную лавину?
   – Ты чего заливаешься? – недовольно поморщился Пашка.
   – Да смешной ты, Пашка! И ничуть не изменился с лета. Такой же рыжий и так же пыжишься.
   Нашлась фотомодель! Уж лучше быть рыжим, чем курносым и с дурацкой мышиной косичкой на голове!
   – А чего мне меняться? Что я, лакмусовая бумажка? – пробурчал Пашка. – И вообще, давайте-ка сматываться отсюда. А то стоим, хохочем на весь двор. Люди думают, что мы ненормальные.
   Пашка пошел не оглядываясь к подворотне. И зачем только Чибис потащил его к этой ехидной девчонке?
 
   Саня с Анкой догнали его на узком тротуаре Большой Дмитровки.
   – Что нового в Караваеве? – спросила Анка. – А снег уже растаял? А наша речка замерзала зимой?
   Пашка пожал плечами, помотал головой отрицательно, потом утвердительно. Таким образом он быстро и, самое главное, молча ответил сразу на три вопроса. И заодно дал понять, что ему совсем не хочется болтать попусту.
   Но Саня этого, кажется, не заметил. Он весело шагал по весенней улице – мимо старинных особняков, мимо Музыкального театра, в окнах которого были выставлены яркие афиши. И ни слова о деле, как будто ничего и не было! Ни загадочного стрелка, ни трупа в кресле, ни подозрительной «Газели»…
   Ничего не подозревающая Анка чуть не вприпрыжку трусила рядом. А Пашка сердито косился на Саню. Нашел время для прогулочки по городу! Если это ради Пашки, то никаких ему не надо прогулок. Пусть Чибис со своей Анкой прогуливается, а он лучше покараулит возле того подъезда, из которого вынесли труп. Больше толку будет, чем от этой бессмысленной ходьбы, когда то и дело приходится уворачиваться от встречных роллеров. Конечно, по такому гладкому асфальту и дурак прокатится! Попробовали бы они в Караваеве проехаться… На первой же колдобине – носом в землю!
   Настроение у Пашки испортилось – хуже некуда. Даже аппетит разыгрался, а это у него было верным признаком плохого настроения.
   – Может, перекусим где-нибудь? – вдруг предложила Анка.
   «Надо же! – удивился Пашка. – Все-та-ки женщины ужасно догадливые. Даже девчонки».
   Он сглотнул слюну и пробормотал куда-то в сторону:
   – Вам бы только трескать с утра до вечера.
   – Да, пора перекусить, – спокойно кивнул Саня. – Ну что, в «Макдональдс»?
   Пашка был совсем не прочь завернуть в «Макдональдс». Он всего несколько раз был в этом заведении, когда приезжал в Москву с отцом, и поэтому готов был сидеть там часами. Особенно если взять не крошечный чизбургер, а огромный биг-мак. Но не успел он кивнуть, как Анка сморщилась и покачала головой:
   – Да ну его, ваш «Макдональдс». Там котлеты резиновые и майонез одеколоном пахнет. Давайте в ресторан пойдем!
   – Ого! – удивился Саня. – Ты что, еще один клад нашла? У нас с Пашкой на ресторан не хватит.
   Пашка втайне позавидовал ему. Сам-то он постеснялся бы сказать, что у него совсем мало денег, а Чибис – пожалуйста, даже глазом не моргнул. Впрочем, Анка тоже ничуть не смутилась.
   – А мы в «Елки-палки» пойдем, – заявила она. – На «телегу»-то у нас хватит.
   – Точно! – обрадовался Саня. – Я про ваши «Елки-палки» по телевизору видел, когда их только что открыли.
   Пашка делал вид, будто ничего удивительного в этом разговоре для него нет. Но на самом деле он, конечно, удивился. Какие елки? Какие палки? И при чем тут телега?
   К счастью, притворяться невозмутимым ему пришлось недолго. Уже через три минуты ребята остановились перед дверью, над которой красовалась яркая вывеска «Елки-палки». И телега, о которой говорила Анка, была видна прямо в окно. Это была самая настоящая телега с оглоблями, только без лошади.
   – Мы с мамой часто сюда ходим, – сказала Анка, открывая двери. – Когда нам готовить лень. Это же ресторан быстрого питания.
   Войдя в ресторан, Пашка с интересом огляделся. Просторный зал напоминал деревенскую избу: деревянные столы, пестрые скатерти, на стенах висят вязанки золотистого лука. При ближайшем рассмотрении оказалось, что телега сплошь уставлена большими мисками с разными вкусностями.
   – Вообще-то это не телега, а шведский стол, – объяснил Саня. – Заплатил один раз – и накладывай на тарелку что хочешь.
   – А сколько можно накладывать? – спросил Пашка.
   Он так заинтересовался этим необычным рестораном, что даже о расследовании забыл на минуту.
   – Сколько влезет, – хихикнула Анка.
   – Сколько на тарелку поместится, – ответил Саня.
   Пока Саня платил за «телегу», Анка и Пашка принялись наполнять тарелки. Анка предпочитала какие-то пестрые салатики, зато Пашка выбирал более основательную еду: мясо, грибы, аппетитную картошку. Тарелка-то большая! Присоединившийся к ним Саня взял всего понемножку.
   Наконец друзья уселись за стол. Едва они успели попробовать по кусочку всего, что положили себе на тарелки, как Анка спокойно заявила:
   – Только учтите, за киллерами я следить не буду.
   Ребята чуть не подавились от неожиданности.

Глава V
ОПЕРАТИВНЫЙ ПЛАН

   – Откуда ты знаешь?» – чуть было не воскликнул Пашка, но сдержался.
   – К-какими киллерами? – пролепетал Саня и на всякий случай огляделся по сторонам.
   К счастью, подслушивать их никто не собирался. Посетители «Елок-палок» толпились возле телеги или сидели за столиками. Официантки в клетчатых фартучках сновали по залу, принося еду тем, кто не любил шведский стол. Никому не было дела до того, что обсуждают какие-то ребята.
   – При чем тут киллеры? – стараясь скрыть изумление, повторил Саня.
   – А вас всегда какие-нибудь темные личности интересуют, – объяснила Анка. – На хорошего человека никогда внимания не обратите.
   – Это на тебя, что ли? – пробурчал Пашка и посмотрел на часы. – Так мы же на тебя обращаем внимание. Уже целый час.
   Саня толкнул Пашку локтем. Это не ускользнуло от Анкиного внимания.
   – Не надо, Чибисов, делать ему такое своеобразное замечание. Раз он сам не понимает, что допустил бестактность, – прощебетала она.
   «Вот зануда! – подумал Пашка. – И где она слов таких нахваталась?»
   – Короче, – сказал он решительно, – если ты собираешься все каникулы в куклы играть, то мы тебе мешать не будем. Сами с усами.
   Анка хихикнула насчет «усов».
   – Нет, Пашка, зачем ты так? – сказал Саня и объяснил Анке: – У нас тут дело намечается. Благородное. Одного негодяя надо вывести на чистую воду. Поможешь, если возникнет необходимость?
   – Всегда так, – обиженно поджала губки Анка. – Сами хотите справиться, а когда не получается, то ко мне бежите. И почему вы такие скрытные? Как будто нельзя сразу все сказать! Кто вам летом помог тайник в церкви найти?
   – Ты, ты, конечно, – миролюбиво кивнул Саня и покосился на Пашку: как бы тот не ляпнул что-нибудь обидное. – Но понимаешь, мы сами пока ничего толком не знаем. И обращаемся к тебе, можно сказать, заблаговременно. Ну, чтобы знать, можно ли надеяться на твою помощь.
   – Ага, значит, извините, что мы к вам обращаемся, мы сами не местные! – протянула Анка гнусавеньким голоском, стрельнув своими круглыми зелеными глазами в Пашкину сторону.
   – На что это ты намекаешь? – не понял тот. – Какие еще не местные?
   – Это она прикалывается, Пашка, – поспешил успокоить друга Саня. – Так у нас в метро попрошайки деньги просят. Извините, говорят, что к вам обращаемся. Сами мы не местные.
   – Остроумная какая! – вскипел Пашка. – В КВН пусть играет. Попрошайки! Ничего мы не просим, а предлагаем. Почувствуй разницу.
   – Почувствовала. – Анка отодвинула пустую тарелку. – А что это ты, Пашка, все на часы смотришь? Во-первых, это некультурно, во-вторых, бессмысленно смотреть на них так часто.
   – Открытие делаю.
   – Поделись!
   Анка ехидно смотрела на Пашку.
   – С тобой время быстрей летит. – Пашка вглядывался в циферблат и шевелил губами, словно что-то вычисляя. – Точно, быстрее. Час прошел за двадцать минут.
   – Как это? – не поняла Анка.
   – Впустую прошел час, впустую! – воскликнул Пашка. – Если поделить этот час на троих, то на каждого выпадает по двадцать минут пустой трепотни. А там преступники уже следы заметают, пока мы тут прохлаждаемся.
   – Ну все, хватит с меня! – Анка быстро поднялась из-за стола. – Один бормочет непонятно что с загадочным видом, другой вопит… А потом еще говорят, что из-за меня у них время впустую идет!
   Она с грохотом отодвинула стул и направилась к выходу, едва не зацепившись косичкой за вязанку лука.
   – И чего ты, Пашка, к ней прицепился! – огорченно воскликнул Саня. – Наелся – так уже сразу и про дело вспомнил. Видишь, ушла. Кто теперь за подъездом будет следить?
   – Подумаешь, цаца какая, – хмыкнул Пашка. – Слова ей не скажи! Не переживай, Чибис, никуда она не денется. Спорнем: стоит на улице у входа и делает вид, будто сию секунду уходит. Она ж любопытная как сорока. Так что теперь она у нас на крючке.
 
   Пашка не ошибся. Анка стояла в двух шагах от «Елок-палок» рядом с уличным торговцем – под высоким взрывом его разноцветных воздушных шаров – и смотрела сквозь них на яркое весеннее солнце. По ее лицу проплывали быстрые тени от разноцветных облаков. Ну никак не похожа она была на обиженную!
   – Со-олнышко, – как ни в чем не бывало пропела девчонка, когда Саня и Пашка подошли поближе. – В каждом шарике будто разноцветные рыбки плавают. А кстати, – оглянулась она на ребят, – я хотела вас пригласить на выставку экзотических рыбок. Я там совсем недавно была. Так интересно! А сегодня прочитала в маминой газете, что в этом же помещении открыли выставку восковых фигур. Представляете, между аквариумами с плавающими золотыми рыбками сидят неподвижные фигуры с вытаращенными глазами, будто удивляются!
   – Да не может быть, – засомневался Саня. – Что, помещений мало для выставок? Может, просто адрес совпадает.
   – Нет, так и написано: выставка восковых фигур в музее экзотических рыбок. Сейчас ведь любят прикалываться, чтобы публику удивить. Или наоборот? – засомневалась она. – Рыбки в музее восковых фигур?
   – Рыбки там ночью от ужаса передохнут, – хмыкнул Пашка. – Испугаются, что их какой-нибудь восковой Иван Грозный без удочки поймает.
   – Ну так что, пойдем? Что там твой будильник показывает? – поинтересовалась Анка.