Страница:
Как известно, Малая Русь длительное время пребывала под иностранным владычеством, но народ твердо хранил свое русское имя и отстаивал православную веру. Вплоть до 1917 года население Малой Руси считало себя русским, принадлежащим к одной из трех ветвей триединого русского народа.
Впервые в Малороссии попытки писать на языке, отличном от литературного русского, приходятся на вторую половину XIX века, когда сюда пришла общая для того времени демократическая мода просвещать народ посредством издания для него литературы на “народном” языке. “Прогрессивные” люди принялись писать “для народа”, подлаживаясь под образовательный уровень неграмотных крестьян, вместо того чтобы подтягивать их к литературному языку.
Разговорная сельская “мова” исторически сложилась в оккупированной поляками юго-западной Руси в XV-XVII веках. Ее стали использовать русские крепостные крестьяне Речи Посполитой. Приспосабливаясь к языку помещика, польского пана, они в общении с ним и его польской челядью постепенно перешли на разговорный русско-польский жаргон, который намного позже получил название “украинского языка”. Как уже было сказано, во второй половине XIX-го и начале XX века этот “суржик” усовершенствовали, создав некоторое подобие литературного языка, и стали писать на нем беллетристические и исторические произведения.
В послереволюционное время цели украинских самостийников и большевиков совпали: скорее покончить с ненавистными тем и другим старыми российскими порядками и со всем тем, что могло бы напомнить о прежней России. В первую очередь на вооружение был взят атеизм. Он разрушил то, что объединяло народ — православие. Именно православная вера, общая вера малороссов и великороссов, препятствовала попыткам врагов России вынудить население Малой Руси изменить свой национальный, культурный и духовный облик.
Вытеснению и замалчиванию великой русской культуры способствовала установка на полный разрыв с дореволюционной Россией, ее историей, наследием, преданиями. Стремление разрушить “до основанья” прежний порядок вещей, а затем на его месте строить “новый мир” развязало руки сепаратистам и националистам Украины.
Подробно останавливаясь на истории возникновения украинского языка, я не преследую цели доказать, что он не имеет права на существование. Мне лишь хотелось бы показать, как его рождение и дальнейшее существование использовалось для достижения определенных политических целей. Так, Австро-Венгрия с его помощью добивалась противостояния и разъединения русского и украинского народов. Подобная цель была и у панской Польши. Украинские сепаратисты-националисты в XIX-XX веках использовали его для создания отдельной от России “незалежной” Украины.
Альфред Розенберг, министр оккупированных областей Востока, видный идеолог нацизма, придавал большое значение пробуждению “национального самосознания” на Украине, враждебного истории и культуре России, ее языку. Для этих целей в его министерстве был создан учебник по истории Украины, украинцам разрешили вести занятия в школах на украинском языке. Розенберг настаивал даже на открытии в Киеве университета и широкой сети технических вузов и техникумов на всей территории Украины. Для русских же областей в городах было разрешено открывать семилетние общеобразовательные школы, а в сельской местности — только четырехлетние начальные школы. Альфред Розенберг, как известно, закончил свой жизненный путь на виселице…
Мина замедленного действия по противостоянию украинской мовы и русского языка, украинцев и русских, противостоянию Украины и России сознательно заложена в действующую конституцию Украины. Русский язык отнесен к языкам национальных меньшинств, и это в стране, где этнических русских проживает более 12 млн человек! Русский язык считают родным около 30 процентов населения страны, в том числе почти 15 процентов этнических украинцев.
Согласно исследованию, которое в 2005 году провели Киевский международный институт социологии и фонд “Демократические инициативы”, в повседневном общении русский язык используют 38% граждан Украины, а украинский — только 34%. На обоих языках, в зависимости от обстоятельств, говорят 27% украинцев. Сходные данные получены и об использовании языка на работе — только по-русски говорят 32% граждан, только по-украински — 30%, а 22% украинцев разговаривают на службе попеременно на двух языках.
Надо полагать, что руководители страны постсоветского периода — Кравчук, Кучма и Ющенко — были информированы своими специалистами, что в мире есть страны, где для поддержания мира и стабильности введены два и более государственных языков: Канада — английский и французский, хотя франкоговорящих всего 14%; Финляндия — финский и шведский, хотя шведов в стране всего 6%; в Швейцарии — сразу четыре языка имеют равные права.
Совершенно очевидно, что и после победы “оранжистов” на Украине сохранится курс на создание в перспективе моноэтнической нации и на тотальный унитаризм. Многие политики на Украине и в России считают, что нынешний внутриукраинский раздор по языковому вопросу может привести к разрушению единого государства. Консолидация же народа по языковому принципу после придания русскому языку статуса второго государственного могла бы принести Киеву большие политические дивиденды.
Большинство населения страны, в отличие от ее политиков, не видит ничего плохого в том, чтобы закрепить за русским языком тот статус, который он, в общем, и так имеет. В 2005 году Киевский международный институт социологии по заказу Центра стратегического планирования провел опрос на эту тему. Выяснилось, что 58% украинцев согласны с тем, что русский язык на Украине должен иметь статус государственного. Не согласны — 37%. Правда, мнения опрошенных украинцев распределились совсем неравномерно с географической точки зрения. Если на востоке и юге Украины за статус государственного для русского языка высказались до 90% опрошенных, то в западных регионах страны около 80% были категорически против этого.
На взгляд многих политиков и общественных деятелей Украины, принятие специального закона о статусе русского языка ничего не даст. Даже если он и будет принят, что трудно ожидать от нынешнего парламента, найдутся 50 депутатов Верховной Рады, чтобы направить его в Конституционный суд, который, как показало время, достаточно ангажирован в этом вопросе.
На многочисленные требования повысить правовой статус русского языка и старые, и новые украинские власти неизменно отвечают ссылками на количество театров, учебных заведений, книг и т. д., будто бы обеспечивающих вполне удовлетворительное положение “русской мовы”. Власть пытается загнать проблему внутрь, но она неминуемо прорвется наружу. Причем в новой и куда более острой форме, чем это случилось во время прошедших президентских и парламентских выборов. Не проще ли решить проблему сейчас, закрепив государственный статус русского языка в конституции Украины? Хотя бы для того, чтобы не ставить под удар судьбу страны уже в ближайшей перспективе.
К сожалению, у киевских властей иная позиция. “В Украине не существует проблемы русского языка”, — заявил президент Виктор Ющенко. По его словам, дискуссия вокруг данного вопроса имеет “исключительно политический” и “спекулятивный” характер. Ему вторят националистически настроенные высокопоставленные соратники, общественные деятели, руководители определенных институтов и центров.
Что же происходит на самом деле в области образования?
Судя по официальной статистике, с 1992 года число общеобразовательных школ с русским языком обучения сократилось более чем в два раза. В 1992 году их насчитывалось 3364 (16% от общего числа), а в 2004-м — 1411, то есть только 6%. Если говорить о ситуации по количеству обучающихся на русском языке, то в 1992 году таковых было 48% от общего числа учеников общеобразовательных школ, а в 2004 году — 22%.
В отдельных регионах положение значительно хуже, можно сказать, катастрофическое. Так, на западе Украины на 180 тысяч русскоговорящего населения лишь 15 школ, а в некоторых областях, таких как Ровенская, Тернопольская, Хмельницкая, не осталось ни одной русской школы. Закрыты почти все русские театры, а на весь регион приходится один Русский культурный центр, расположенный во Львове. Его помещение регулярно громят и поджигают местные националисты. Что касается высшего образования, то в Украине сейчас нет ни одного украинского вуза с официально применяемым русским языком.
Некоторые области пошли еще дальше. Городской совет Ивано-Франковска запретил русский язык в учебных заведениях. Таким способом депутаты заботятся о развитии украинского языка. Они убеждены, что украинская мова только тогда расцветет пышным цветом, когда с корнем вырвут русский язык. Принятая ими программа обязывает детей общаться только на украинском. При этом пострадали не только русскоязычные, но и польские школьники тех классов, где обучение проводится на родном языке. В этом смысле не стал исключением и Институт филологии Прикарпатского национального университета имени Стефаника. Продумана и система контроля в старых “добрых” традициях доносительства. Его будет осуществлять специальный “комитет общественного языкового контроля” с привлечением общественных организаций. Более того, горсовет Ивано-Франковска обнародовал номера телефонов, по которым все национально сознательные жители города должны информировать о “языковых нарушениях”.
Русскоязычные учебные заведения Украины тают на глазах. Процесс приобрел лавинообразный характер. Каждый год статус русскоязычных теряет около 130 учебных заведений. При этом технология закрытия во всех случаях примерно одна и та же: если школа отказывается перейти на украинский язык, то после предупреждения ее просто закрывают. Таким образом в Киеве из 150 русских школ, которые действовали еще в начале 1990-х, на сегодняшний день осталось только 8. На этом фоне учебные заведения, где русскому языку удалось сохраниться хотя бы в качестве дополнительного предмета, воспринимаются как чудо.
Драматичная языковая ситуация сложилась в Крыму. Ее обострил лично премьер Автономной Республики Крым Анатолий Матвиенко, соратник и ставленник Юлии Тимошенко. Премьер пригрозил уволить 114 работников крымского правительства, если они в ближайшее время не выучат украинскую мову. Им было сделано заявление, что за пять лет мышление крымчан будет переведено на украинское на подсознательном уровне.
Соратники Матвиенко говорят, что “через пять лет среди крымской молодежи будет модно говорить по-украински. Давайте говорить откровенно: общение на украинском языке будет органичным для нового поколения молодых ребят. А тех людей, которым за 50, наверное, уже не переделать”.
Для воспитания этого самого “нового поколения” и закрывают в Крыму русские школы. Как сообщил министр образования автономии Александр Глузман, в ближайшее время будет реорганизовано около 25 школ “с украинским и русским языком обучения”. Постепенно эти школы будут полностью переведены на украинский. Сейчас в Крыму действует 600 школ с обучением на русском языке, 14 — на крымско-татарском и 6 — на украинском. Во всех “русских” школах изучаются украинский язык и литература. При этом русские составляют 58% населения Крыма, русский язык считают родным 77% крымчан, тогда как украинский — только 10%.
В 2005 году жители поселка Комсомольский узнали, что в недавно построенной в поселке школе все предметы будут преподаваться на украинском. Русский и крымско-татарский языки станут факультативными. Первыми возмутились родители второклашек, затем к ним присоединились остальные. Под письмом протеста, направленным в министерство образования Республики Крым, было поставлено 800 подписей, 150 родителей высказались за то, чтобы их дети учились на украинском языке. Школа рассчитана на 1000 мест. Первой реакцией министерства было компромиссное решение — создать в школе и украинские, и русские классы. Но от него пришлось тут же отказаться, поскольку премьер автономии А. Матвиенко продолжает стоять на своем. Он заявил, что лично выбил внебюджетные средства на окончание долгостроя — школы в Комсомольском — и рассчитывает сделать ее образцово-показательной национальной сельской школой.
Несколько лет назад министерство образования Украины в одночасье закрыло десятки частных вузов Крыма, выбросив за ворота почти десять тысяч студентов. Сложную процедуру министерской аккредитации смогли пройти только 44 высших учебных заведения автономии.
Киевские чиновники ссылаются на подписанную украинским правительством Лиссабонскую хартию, обязывающую государство повышать уровень подготовки в высших учебных заведениях. В принципе требование правильное. Прежнее число вузов в Крыму почти сравнялось с количеством школ. Однако получилось так, что теперь на крымской земле аккредитованы только вузы с украинским языком обучения. Даже Черноморский филиал МГУ им. М. Ломоносова в Севастополе до сих пор не имеет аккредитации министерства образования Украины. Неужели уровень подготовки Московского университета тоже не соответствует украинским требованиям? Скорее всего московским профессорам придется заговорить на украинской мове, если они хотят продолжить работу в “городе русской славы”.
Одних закрывают, а другие процветают, несмотря на совершенную ненужность. Львовский национальный университет открывает филиал своего журналистского факультета в Крыму. Хотя по всему полуострову издается только одна украинская газета, спроса на нее нет, тираж мизерный, и выживает издание только благодаря постоянному бюджетному “кормлению”. Однако с благословения правительства Крыма львовские преподаватели уже отправлены в Симферополь, чтобы готовить украиноязычных журналистов.
На Украине с упорством проводится линия по формированию резко отрицательного образа истории России.
Украинские историки, в отличие от российских, все 15 постперестроечных лет ведущих ожесточенную перебранку, хорошо усвоили европейский и американский опыт использования национальной истории в политических и идеологических целях. С 5-го класса украинский школьник должен назубок усвоить, что “Иван Мазепа стремился сделать Украину великим и сильным европейским государством, освободить из-под гнета Московского царства”, а Петр I относился к Украине исключительно “враждебно”, видя в ней “извечную рабу, которая не имеет права ни на собственный язык, ни на культуру, не говоря уже о свободе”.
История не знает сослагательного наклонения, но можно смело утверждать, что созданный в современной Украине негативный во всех отношениях исторический образ России пришелся бы по душе Альфреду Розенбергу и другим нацистам, стремившимся как можно сильнее рассорить русских и украинцев. Воспринимая Россию как главного, извечного врага Украины с самых ранних лет, украинцы становятся жертвами бессовестного искажения истории не только России, но и самой Украины.
Какова же позиция России в создавшейся ситуации? В 2005 году Киев посетил министр образования и науки РФ А. Фурсенко. После встречи с властями он сделал заявление, что “языковая проблема очень серьезно рассматривается на Украине, причем на всех уровнях. Очень важно, чтобы люди сами смогли выбрать язык обучения”.
Украинский министр образования и науки С. Николаенко вторит ему: “В Крыму нет никаких языковых ограничений для русскоязычных граждан”. И это сказано, когда в преддверии визита нашего министра жители крымского поселка Комсомольский провели акции протеста против перевода одной из местных школ на украинский язык обучения!
Все мировые державы озабочены распространением своего языка за пределами своих границ. Особенно это видно на примере Британского содружества, в которое входят Великобритания, Австралия, Новая Зеландия и несколько десятков других государств. Созданный в начале 30-х годов прошлого столетия Британский совет предоставляет услуги по изучению английского языка и культуры в 110 государствах мира. Россия не составляет исключения: на Северном Кавказе, и в первую очередь в Чечне, англичане довольно бойко распространяют методические региональные программы по изучению английского языка.
Языковые курсы вызывают интерес к образу жизни народа — носителя языка, уважение к нему, пропагандируют его идеалы. Война мировых языков — это война за мозги, которые уплывают в страну, говорящую на понятном языке. Борьбу за интеллектуальные ресурсы ведет не только Британский совет, но и Немецкий институт Гете и Международная организация франкофонии. Во французском правительстве есть даже специальная должность — министр-делегат по вопросам сотрудничества, развития и франкофонии. В данный момент создается Иберийский союз — союз испаноязычных стран.
Для России создание аналогичного общества распространения языка и культуры — насущная необходимость. В Прибалтике, Грузии, Туркмении, в странах Восточной Европы, где раньше все дети в школах изучали русский язык, теперь его могут забыть в течение одного поколения!
Русский язык входит в пятерку мировых языков. По числу говорящих на нем он следует за китайским, английским, хинди и испанским. На китайском говорят почти полтора миллиарда человек, на английском — более миллиарда, на испанском — 400 миллионов. На русском разговаривают примерно 300 миллионов жителей планеты. До 1989 года русский язык был обязательным для изучения в школах Восточной Европы. Сегодня его забывают не только в странах бывшего соцлагеря, но и в некоторых республиках СНГ.
Про положение с обучением русскому языку на Украине сейчас было сказано очень много. Как же обстоят дела в этом вопросе в других странах СНГ?
По данным издательства “Просвещение”, в Азербайджане осталось 29 русских школ, в Грузии — 59, в Киргизии — 138, в Таджикистане — 3 школы, в Туркмении несколько лет назад была закрыта последняя русская школа. Это при том, что русский язык по-прежнему является главным и практически единственным средством общения между народами бывшего СССР. Обладая в этом вопросе монополией, Россия может и должна получать и постоянно увеличивать политические и экономические дивиденды на просторах СНГ, укреплять свое влияние.
Главным конкурентом русского языка в мире является английский. В системе школьного и вузовского обучения всех стран мира в последние 20 лет число людей, желающих овладеть английским языком, неуклонно растет. Вместе с тем количество желающих выучить русский, немецкий или французский уменьшается. В докладе МИД РФ “Русский язык в мире”, выполненном по заказу правительства, говорится, что через 10 лет число владеющих русским языком в странах СНГ уменьшится более чем вдвое. И если из 300 миллионов русскоговорящих в данный момент 100 проживают в СНГ, то через десятилетие их будет уже 50 миллионов. Вычтите отсюда годовую убыль населения в миллион человек, и окажется, что уже через десятилетие русский, возможно, перестанет входить в число мировых языков.
Проблема русского языка на Украине, как уже было сказано, не сходит с повестки политической жизни уже два десятка лет. Первый президент Украины Л. Кравчук в 1991 году пришел к власти благодаря — не в последнюю очередь — обещаниям украинизировать страну.
В 1994 году он проиграл выборы Л. Кучме, который пообещал сделать русский язык вторым государственным языком на Украине. Дальше обещаний дело не пошло, однако в 1999 году Кучма снова разыграл языковую карту и переизбрался на второй срок. В 2004 году языковую тему взял на вооружение кандидат в президенты В. Янукович. Выборы, как известно, он проиграл, но от идеи придать русскому языку статус второго государственного языка не отказался и сделал этот пункт ключевым в программе своей партии на выборах в парламент страны в 2006 году.
В 2003 году Верховная Рада Украины ратифицировала Европейскую хартию региональных языков или языков региональных меньшинств. Надо полагать, что власти Украины, ратифицируя этот документ, прежде всего преследовали цель “интегрироваться” в Европейское сообщество и, по-видимому, не думали об истинном положении языков нацменьшинств, к которым в первую очередь отнесли русских. Однако на местах ухватились лишь за букву закона. В марте-мае 2006 года решение о придании русскому языку статуса регионального было принято в шести городах Украины: Харькове, Севастополе, Днепропетровске, Донецке, Ялте и Луганске.
Однако министерство юстиции республики, по поручению Ющенко, признало эти действия не соответствующими конституции страны. Комментируя скандальное заключение, министр юстиции Украины заявил, что право определять статус языков принадлежит исключительно народу Украины путем референдума. По его мнению, придав русскому языку статус регионального, Луганский облсовет, а также городские советы Харькова, Севастополя и других городов вышли за рамки своих полномочий. По словам министра, целью Европейской хартии, к которой апеллируют поборники расширения правового пространства русского языка, является не защита прав национальных меньшинств, а защита языков, которые находятся на грани исчезновения. По его словам, в Украине к таким языкам относятся караимский, крымско-татарский, ассирийский, идиш и ромский.
Несмотря на отрицательное заключение министерства юстиции, на Украине началась “русскоязычная революция”.
Донецкий областной совет 18 мая принял решение о придании русскому языку статуса регионального на территории области. Русский можно использовать на территории области наряду с государственным “в качестве языка работы, делопроизводства, документации и взаимоотношений населения, государственных, общественных органов, предприятий, учреждений и организаций, а также образования, науки и культуры”. Совет решил также направить в Верховную Раду предложение придать русскому языку статус государственного наряду с украинским. На сессии Донецкого городского совета 26 мая единогласно было принято решение о придании русскому языку статуса регионального.
Решение Днепропетровского городского совета от 24 мая о предоставлении русскому языку статуса регионального было обжаловано в суде. Прокурор Днепропетровска обратился в хозяйственный суд области с исковым заявлением о признании решения горсовета противоправным. Как подчеркивает в своем иске прокурор, решение о статусе противоречит требованиям конституции Украины и действующему законодательству. Действие решения о присвоении русскому языку статуса регионального на территории города было остановлено с момента обращения прокурора города Днепропетровска в суд.
30 мая 2006 года Николаевская область присоединилась к русскоязычному статусу. Николаевский облсовет постановил предоставить русскому языку статус регионального на территории области. Сессия Николаевского горсовета отклонила большинством голосов протест прокурора против придания русскому языку статуса регионального.
Так развивались события по признанию статуса русского языка в регионах Украины. В этот вопрос вмешался президент страны В. Ющенко. В начале июня 2006 года он сделал заявление, что убежден в незаконности решений ряда областных и местных советов относительно предоставления русскому языку статуса регионального. “Это грубое нарушение конституции”, — сказал он журналистам.
По его словам, соответствующие решения может принимать только Верховная Рада конституционным большинством состава парламента. Ющенко выразил убеждение, что Конституционный суд даст “быструю и легкую оценку этим событиям”.
“От какого языка надо защищать русский?” — задал риторический вопрос президент Украины и резюмировал: “Россия заканчивается там, где заканчивается русский язык”.
Прошу обратить внимание читателя на вторую часть этой политической тирады. Для того чтобы закончилась Россия, необходимо в ближайшее время прикончить на Украине русский язык. Читая эти “откровения”, невольно задумываешься: в каком состоянии находился президент, говоря это? Осознает ли он как глава многонационального государства, где русские по численности занимают второе место, свою ответственность за судьбу народа, поверившего его сладким речам во время “оранжевой революции”? Полагаю, что подобные руководители не имеют права ни на управление государством, ни на доверие обманутых людей.
Не менее интересна, да и не менее цинична позиция представителей Совета Европы, в недрах которого была разработана Европейская хартия. Они одобряют действия центральных украинских властей, препятствующих приданию особого статуса русскому языку. По словам директора украинского бюро Совета Европы, в хартии нет отдельного понятия “международного языка”, а говорится о “региональном языке” и “языке национальных меньшинств”.
Наступление на русский язык идет не только в области образования, делопроизводства, официальных документов и т. д. Еще в 1996 году в Киеве, с подачи президента Кучмы, состоялся “круглый стол” под названием “Государственный язык и информационный простор Украины”. Результатом этого собрания стали “Рекомендации”.
Впервые в Малороссии попытки писать на языке, отличном от литературного русского, приходятся на вторую половину XIX века, когда сюда пришла общая для того времени демократическая мода просвещать народ посредством издания для него литературы на “народном” языке. “Прогрессивные” люди принялись писать “для народа”, подлаживаясь под образовательный уровень неграмотных крестьян, вместо того чтобы подтягивать их к литературному языку.
Разговорная сельская “мова” исторически сложилась в оккупированной поляками юго-западной Руси в XV-XVII веках. Ее стали использовать русские крепостные крестьяне Речи Посполитой. Приспосабливаясь к языку помещика, польского пана, они в общении с ним и его польской челядью постепенно перешли на разговорный русско-польский жаргон, который намного позже получил название “украинского языка”. Как уже было сказано, во второй половине XIX-го и начале XX века этот “суржик” усовершенствовали, создав некоторое подобие литературного языка, и стали писать на нем беллетристические и исторические произведения.
В послереволюционное время цели украинских самостийников и большевиков совпали: скорее покончить с ненавистными тем и другим старыми российскими порядками и со всем тем, что могло бы напомнить о прежней России. В первую очередь на вооружение был взят атеизм. Он разрушил то, что объединяло народ — православие. Именно православная вера, общая вера малороссов и великороссов, препятствовала попыткам врагов России вынудить население Малой Руси изменить свой национальный, культурный и духовный облик.
Вытеснению и замалчиванию великой русской культуры способствовала установка на полный разрыв с дореволюционной Россией, ее историей, наследием, преданиями. Стремление разрушить “до основанья” прежний порядок вещей, а затем на его месте строить “новый мир” развязало руки сепаратистам и националистам Украины.
Подробно останавливаясь на истории возникновения украинского языка, я не преследую цели доказать, что он не имеет права на существование. Мне лишь хотелось бы показать, как его рождение и дальнейшее существование использовалось для достижения определенных политических целей. Так, Австро-Венгрия с его помощью добивалась противостояния и разъединения русского и украинского народов. Подобная цель была и у панской Польши. Украинские сепаратисты-националисты в XIX-XX веках использовали его для создания отдельной от России “незалежной” Украины.
Альфред Розенберг, министр оккупированных областей Востока, видный идеолог нацизма, придавал большое значение пробуждению “национального самосознания” на Украине, враждебного истории и культуре России, ее языку. Для этих целей в его министерстве был создан учебник по истории Украины, украинцам разрешили вести занятия в школах на украинском языке. Розенберг настаивал даже на открытии в Киеве университета и широкой сети технических вузов и техникумов на всей территории Украины. Для русских же областей в городах было разрешено открывать семилетние общеобразовательные школы, а в сельской местности — только четырехлетние начальные школы. Альфред Розенберг, как известно, закончил свой жизненный путь на виселице…
Мина замедленного действия по противостоянию украинской мовы и русского языка, украинцев и русских, противостоянию Украины и России сознательно заложена в действующую конституцию Украины. Русский язык отнесен к языкам национальных меньшинств, и это в стране, где этнических русских проживает более 12 млн человек! Русский язык считают родным около 30 процентов населения страны, в том числе почти 15 процентов этнических украинцев.
Согласно исследованию, которое в 2005 году провели Киевский международный институт социологии и фонд “Демократические инициативы”, в повседневном общении русский язык используют 38% граждан Украины, а украинский — только 34%. На обоих языках, в зависимости от обстоятельств, говорят 27% украинцев. Сходные данные получены и об использовании языка на работе — только по-русски говорят 32% граждан, только по-украински — 30%, а 22% украинцев разговаривают на службе попеременно на двух языках.
Надо полагать, что руководители страны постсоветского периода — Кравчук, Кучма и Ющенко — были информированы своими специалистами, что в мире есть страны, где для поддержания мира и стабильности введены два и более государственных языков: Канада — английский и французский, хотя франкоговорящих всего 14%; Финляндия — финский и шведский, хотя шведов в стране всего 6%; в Швейцарии — сразу четыре языка имеют равные права.
Совершенно очевидно, что и после победы “оранжистов” на Украине сохранится курс на создание в перспективе моноэтнической нации и на тотальный унитаризм. Многие политики на Украине и в России считают, что нынешний внутриукраинский раздор по языковому вопросу может привести к разрушению единого государства. Консолидация же народа по языковому принципу после придания русскому языку статуса второго государственного могла бы принести Киеву большие политические дивиденды.
Большинство населения страны, в отличие от ее политиков, не видит ничего плохого в том, чтобы закрепить за русским языком тот статус, который он, в общем, и так имеет. В 2005 году Киевский международный институт социологии по заказу Центра стратегического планирования провел опрос на эту тему. Выяснилось, что 58% украинцев согласны с тем, что русский язык на Украине должен иметь статус государственного. Не согласны — 37%. Правда, мнения опрошенных украинцев распределились совсем неравномерно с географической точки зрения. Если на востоке и юге Украины за статус государственного для русского языка высказались до 90% опрошенных, то в западных регионах страны около 80% были категорически против этого.
На взгляд многих политиков и общественных деятелей Украины, принятие специального закона о статусе русского языка ничего не даст. Даже если он и будет принят, что трудно ожидать от нынешнего парламента, найдутся 50 депутатов Верховной Рады, чтобы направить его в Конституционный суд, который, как показало время, достаточно ангажирован в этом вопросе.
На многочисленные требования повысить правовой статус русского языка и старые, и новые украинские власти неизменно отвечают ссылками на количество театров, учебных заведений, книг и т. д., будто бы обеспечивающих вполне удовлетворительное положение “русской мовы”. Власть пытается загнать проблему внутрь, но она неминуемо прорвется наружу. Причем в новой и куда более острой форме, чем это случилось во время прошедших президентских и парламентских выборов. Не проще ли решить проблему сейчас, закрепив государственный статус русского языка в конституции Украины? Хотя бы для того, чтобы не ставить под удар судьбу страны уже в ближайшей перспективе.
К сожалению, у киевских властей иная позиция. “В Украине не существует проблемы русского языка”, — заявил президент Виктор Ющенко. По его словам, дискуссия вокруг данного вопроса имеет “исключительно политический” и “спекулятивный” характер. Ему вторят националистически настроенные высокопоставленные соратники, общественные деятели, руководители определенных институтов и центров.
Что же происходит на самом деле в области образования?
Судя по официальной статистике, с 1992 года число общеобразовательных школ с русским языком обучения сократилось более чем в два раза. В 1992 году их насчитывалось 3364 (16% от общего числа), а в 2004-м — 1411, то есть только 6%. Если говорить о ситуации по количеству обучающихся на русском языке, то в 1992 году таковых было 48% от общего числа учеников общеобразовательных школ, а в 2004 году — 22%.
В отдельных регионах положение значительно хуже, можно сказать, катастрофическое. Так, на западе Украины на 180 тысяч русскоговорящего населения лишь 15 школ, а в некоторых областях, таких как Ровенская, Тернопольская, Хмельницкая, не осталось ни одной русской школы. Закрыты почти все русские театры, а на весь регион приходится один Русский культурный центр, расположенный во Львове. Его помещение регулярно громят и поджигают местные националисты. Что касается высшего образования, то в Украине сейчас нет ни одного украинского вуза с официально применяемым русским языком.
Некоторые области пошли еще дальше. Городской совет Ивано-Франковска запретил русский язык в учебных заведениях. Таким способом депутаты заботятся о развитии украинского языка. Они убеждены, что украинская мова только тогда расцветет пышным цветом, когда с корнем вырвут русский язык. Принятая ими программа обязывает детей общаться только на украинском. При этом пострадали не только русскоязычные, но и польские школьники тех классов, где обучение проводится на родном языке. В этом смысле не стал исключением и Институт филологии Прикарпатского национального университета имени Стефаника. Продумана и система контроля в старых “добрых” традициях доносительства. Его будет осуществлять специальный “комитет общественного языкового контроля” с привлечением общественных организаций. Более того, горсовет Ивано-Франковска обнародовал номера телефонов, по которым все национально сознательные жители города должны информировать о “языковых нарушениях”.
Русскоязычные учебные заведения Украины тают на глазах. Процесс приобрел лавинообразный характер. Каждый год статус русскоязычных теряет около 130 учебных заведений. При этом технология закрытия во всех случаях примерно одна и та же: если школа отказывается перейти на украинский язык, то после предупреждения ее просто закрывают. Таким образом в Киеве из 150 русских школ, которые действовали еще в начале 1990-х, на сегодняшний день осталось только 8. На этом фоне учебные заведения, где русскому языку удалось сохраниться хотя бы в качестве дополнительного предмета, воспринимаются как чудо.
Драматичная языковая ситуация сложилась в Крыму. Ее обострил лично премьер Автономной Республики Крым Анатолий Матвиенко, соратник и ставленник Юлии Тимошенко. Премьер пригрозил уволить 114 работников крымского правительства, если они в ближайшее время не выучат украинскую мову. Им было сделано заявление, что за пять лет мышление крымчан будет переведено на украинское на подсознательном уровне.
Соратники Матвиенко говорят, что “через пять лет среди крымской молодежи будет модно говорить по-украински. Давайте говорить откровенно: общение на украинском языке будет органичным для нового поколения молодых ребят. А тех людей, которым за 50, наверное, уже не переделать”.
Для воспитания этого самого “нового поколения” и закрывают в Крыму русские школы. Как сообщил министр образования автономии Александр Глузман, в ближайшее время будет реорганизовано около 25 школ “с украинским и русским языком обучения”. Постепенно эти школы будут полностью переведены на украинский. Сейчас в Крыму действует 600 школ с обучением на русском языке, 14 — на крымско-татарском и 6 — на украинском. Во всех “русских” школах изучаются украинский язык и литература. При этом русские составляют 58% населения Крыма, русский язык считают родным 77% крымчан, тогда как украинский — только 10%.
В 2005 году жители поселка Комсомольский узнали, что в недавно построенной в поселке школе все предметы будут преподаваться на украинском. Русский и крымско-татарский языки станут факультативными. Первыми возмутились родители второклашек, затем к ним присоединились остальные. Под письмом протеста, направленным в министерство образования Республики Крым, было поставлено 800 подписей, 150 родителей высказались за то, чтобы их дети учились на украинском языке. Школа рассчитана на 1000 мест. Первой реакцией министерства было компромиссное решение — создать в школе и украинские, и русские классы. Но от него пришлось тут же отказаться, поскольку премьер автономии А. Матвиенко продолжает стоять на своем. Он заявил, что лично выбил внебюджетные средства на окончание долгостроя — школы в Комсомольском — и рассчитывает сделать ее образцово-показательной национальной сельской школой.
Несколько лет назад министерство образования Украины в одночасье закрыло десятки частных вузов Крыма, выбросив за ворота почти десять тысяч студентов. Сложную процедуру министерской аккредитации смогли пройти только 44 высших учебных заведения автономии.
Киевские чиновники ссылаются на подписанную украинским правительством Лиссабонскую хартию, обязывающую государство повышать уровень подготовки в высших учебных заведениях. В принципе требование правильное. Прежнее число вузов в Крыму почти сравнялось с количеством школ. Однако получилось так, что теперь на крымской земле аккредитованы только вузы с украинским языком обучения. Даже Черноморский филиал МГУ им. М. Ломоносова в Севастополе до сих пор не имеет аккредитации министерства образования Украины. Неужели уровень подготовки Московского университета тоже не соответствует украинским требованиям? Скорее всего московским профессорам придется заговорить на украинской мове, если они хотят продолжить работу в “городе русской славы”.
Одних закрывают, а другие процветают, несмотря на совершенную ненужность. Львовский национальный университет открывает филиал своего журналистского факультета в Крыму. Хотя по всему полуострову издается только одна украинская газета, спроса на нее нет, тираж мизерный, и выживает издание только благодаря постоянному бюджетному “кормлению”. Однако с благословения правительства Крыма львовские преподаватели уже отправлены в Симферополь, чтобы готовить украиноязычных журналистов.
На Украине с упорством проводится линия по формированию резко отрицательного образа истории России.
Украинские историки, в отличие от российских, все 15 постперестроечных лет ведущих ожесточенную перебранку, хорошо усвоили европейский и американский опыт использования национальной истории в политических и идеологических целях. С 5-го класса украинский школьник должен назубок усвоить, что “Иван Мазепа стремился сделать Украину великим и сильным европейским государством, освободить из-под гнета Московского царства”, а Петр I относился к Украине исключительно “враждебно”, видя в ней “извечную рабу, которая не имеет права ни на собственный язык, ни на культуру, не говоря уже о свободе”.
История не знает сослагательного наклонения, но можно смело утверждать, что созданный в современной Украине негативный во всех отношениях исторический образ России пришелся бы по душе Альфреду Розенбергу и другим нацистам, стремившимся как можно сильнее рассорить русских и украинцев. Воспринимая Россию как главного, извечного врага Украины с самых ранних лет, украинцы становятся жертвами бессовестного искажения истории не только России, но и самой Украины.
Какова же позиция России в создавшейся ситуации? В 2005 году Киев посетил министр образования и науки РФ А. Фурсенко. После встречи с властями он сделал заявление, что “языковая проблема очень серьезно рассматривается на Украине, причем на всех уровнях. Очень важно, чтобы люди сами смогли выбрать язык обучения”.
Украинский министр образования и науки С. Николаенко вторит ему: “В Крыму нет никаких языковых ограничений для русскоязычных граждан”. И это сказано, когда в преддверии визита нашего министра жители крымского поселка Комсомольский провели акции протеста против перевода одной из местных школ на украинский язык обучения!
Все мировые державы озабочены распространением своего языка за пределами своих границ. Особенно это видно на примере Британского содружества, в которое входят Великобритания, Австралия, Новая Зеландия и несколько десятков других государств. Созданный в начале 30-х годов прошлого столетия Британский совет предоставляет услуги по изучению английского языка и культуры в 110 государствах мира. Россия не составляет исключения: на Северном Кавказе, и в первую очередь в Чечне, англичане довольно бойко распространяют методические региональные программы по изучению английского языка.
Языковые курсы вызывают интерес к образу жизни народа — носителя языка, уважение к нему, пропагандируют его идеалы. Война мировых языков — это война за мозги, которые уплывают в страну, говорящую на понятном языке. Борьбу за интеллектуальные ресурсы ведет не только Британский совет, но и Немецкий институт Гете и Международная организация франкофонии. Во французском правительстве есть даже специальная должность — министр-делегат по вопросам сотрудничества, развития и франкофонии. В данный момент создается Иберийский союз — союз испаноязычных стран.
Для России создание аналогичного общества распространения языка и культуры — насущная необходимость. В Прибалтике, Грузии, Туркмении, в странах Восточной Европы, где раньше все дети в школах изучали русский язык, теперь его могут забыть в течение одного поколения!
Русский язык входит в пятерку мировых языков. По числу говорящих на нем он следует за китайским, английским, хинди и испанским. На китайском говорят почти полтора миллиарда человек, на английском — более миллиарда, на испанском — 400 миллионов. На русском разговаривают примерно 300 миллионов жителей планеты. До 1989 года русский язык был обязательным для изучения в школах Восточной Европы. Сегодня его забывают не только в странах бывшего соцлагеря, но и в некоторых республиках СНГ.
Про положение с обучением русскому языку на Украине сейчас было сказано очень много. Как же обстоят дела в этом вопросе в других странах СНГ?
По данным издательства “Просвещение”, в Азербайджане осталось 29 русских школ, в Грузии — 59, в Киргизии — 138, в Таджикистане — 3 школы, в Туркмении несколько лет назад была закрыта последняя русская школа. Это при том, что русский язык по-прежнему является главным и практически единственным средством общения между народами бывшего СССР. Обладая в этом вопросе монополией, Россия может и должна получать и постоянно увеличивать политические и экономические дивиденды на просторах СНГ, укреплять свое влияние.
Главным конкурентом русского языка в мире является английский. В системе школьного и вузовского обучения всех стран мира в последние 20 лет число людей, желающих овладеть английским языком, неуклонно растет. Вместе с тем количество желающих выучить русский, немецкий или французский уменьшается. В докладе МИД РФ “Русский язык в мире”, выполненном по заказу правительства, говорится, что через 10 лет число владеющих русским языком в странах СНГ уменьшится более чем вдвое. И если из 300 миллионов русскоговорящих в данный момент 100 проживают в СНГ, то через десятилетие их будет уже 50 миллионов. Вычтите отсюда годовую убыль населения в миллион человек, и окажется, что уже через десятилетие русский, возможно, перестанет входить в число мировых языков.
Проблема русского языка на Украине, как уже было сказано, не сходит с повестки политической жизни уже два десятка лет. Первый президент Украины Л. Кравчук в 1991 году пришел к власти благодаря — не в последнюю очередь — обещаниям украинизировать страну.
В 1994 году он проиграл выборы Л. Кучме, который пообещал сделать русский язык вторым государственным языком на Украине. Дальше обещаний дело не пошло, однако в 1999 году Кучма снова разыграл языковую карту и переизбрался на второй срок. В 2004 году языковую тему взял на вооружение кандидат в президенты В. Янукович. Выборы, как известно, он проиграл, но от идеи придать русскому языку статус второго государственного языка не отказался и сделал этот пункт ключевым в программе своей партии на выборах в парламент страны в 2006 году.
В 2003 году Верховная Рада Украины ратифицировала Европейскую хартию региональных языков или языков региональных меньшинств. Надо полагать, что власти Украины, ратифицируя этот документ, прежде всего преследовали цель “интегрироваться” в Европейское сообщество и, по-видимому, не думали об истинном положении языков нацменьшинств, к которым в первую очередь отнесли русских. Однако на местах ухватились лишь за букву закона. В марте-мае 2006 года решение о придании русскому языку статуса регионального было принято в шести городах Украины: Харькове, Севастополе, Днепропетровске, Донецке, Ялте и Луганске.
Однако министерство юстиции республики, по поручению Ющенко, признало эти действия не соответствующими конституции страны. Комментируя скандальное заключение, министр юстиции Украины заявил, что право определять статус языков принадлежит исключительно народу Украины путем референдума. По его мнению, придав русскому языку статус регионального, Луганский облсовет, а также городские советы Харькова, Севастополя и других городов вышли за рамки своих полномочий. По словам министра, целью Европейской хартии, к которой апеллируют поборники расширения правового пространства русского языка, является не защита прав национальных меньшинств, а защита языков, которые находятся на грани исчезновения. По его словам, в Украине к таким языкам относятся караимский, крымско-татарский, ассирийский, идиш и ромский.
Несмотря на отрицательное заключение министерства юстиции, на Украине началась “русскоязычная революция”.
Донецкий областной совет 18 мая принял решение о придании русскому языку статуса регионального на территории области. Русский можно использовать на территории области наряду с государственным “в качестве языка работы, делопроизводства, документации и взаимоотношений населения, государственных, общественных органов, предприятий, учреждений и организаций, а также образования, науки и культуры”. Совет решил также направить в Верховную Раду предложение придать русскому языку статус государственного наряду с украинским. На сессии Донецкого городского совета 26 мая единогласно было принято решение о придании русскому языку статуса регионального.
Решение Днепропетровского городского совета от 24 мая о предоставлении русскому языку статуса регионального было обжаловано в суде. Прокурор Днепропетровска обратился в хозяйственный суд области с исковым заявлением о признании решения горсовета противоправным. Как подчеркивает в своем иске прокурор, решение о статусе противоречит требованиям конституции Украины и действующему законодательству. Действие решения о присвоении русскому языку статуса регионального на территории города было остановлено с момента обращения прокурора города Днепропетровска в суд.
30 мая 2006 года Николаевская область присоединилась к русскоязычному статусу. Николаевский облсовет постановил предоставить русскому языку статус регионального на территории области. Сессия Николаевского горсовета отклонила большинством голосов протест прокурора против придания русскому языку статуса регионального.
Так развивались события по признанию статуса русского языка в регионах Украины. В этот вопрос вмешался президент страны В. Ющенко. В начале июня 2006 года он сделал заявление, что убежден в незаконности решений ряда областных и местных советов относительно предоставления русскому языку статуса регионального. “Это грубое нарушение конституции”, — сказал он журналистам.
По его словам, соответствующие решения может принимать только Верховная Рада конституционным большинством состава парламента. Ющенко выразил убеждение, что Конституционный суд даст “быструю и легкую оценку этим событиям”.
“От какого языка надо защищать русский?” — задал риторический вопрос президент Украины и резюмировал: “Россия заканчивается там, где заканчивается русский язык”.
Прошу обратить внимание читателя на вторую часть этой политической тирады. Для того чтобы закончилась Россия, необходимо в ближайшее время прикончить на Украине русский язык. Читая эти “откровения”, невольно задумываешься: в каком состоянии находился президент, говоря это? Осознает ли он как глава многонационального государства, где русские по численности занимают второе место, свою ответственность за судьбу народа, поверившего его сладким речам во время “оранжевой революции”? Полагаю, что подобные руководители не имеют права ни на управление государством, ни на доверие обманутых людей.
Не менее интересна, да и не менее цинична позиция представителей Совета Европы, в недрах которого была разработана Европейская хартия. Они одобряют действия центральных украинских властей, препятствующих приданию особого статуса русскому языку. По словам директора украинского бюро Совета Европы, в хартии нет отдельного понятия “международного языка”, а говорится о “региональном языке” и “языке национальных меньшинств”.
Наступление на русский язык идет не только в области образования, делопроизводства, официальных документов и т. д. Еще в 1996 году в Киеве, с подачи президента Кучмы, состоялся “круглый стол” под названием “Государственный язык и информационный простор Украины”. Результатом этого собрания стали “Рекомендации”.