Неужели она способна на подобную опрометчивость? Еще как! Недаром эта женщина полезла в бассейн, где плавала акула-людоед.
   Грег взял у горничной адрес склада и прыгнул в машину.
   — Как бы она не натворила глупостей! — бросил он Доджеру. — Остается надеяться, что мы не опоздаем.
 
   Здание склада Лаки нашла без труда: накануне она подробно расспросила о нем Малию, словно знала, что ей эти сведения очень скоро понадобятся. Остановив машину, она несколько секунд сидела неподвижно, но, как ни призывала себя к спокойствию, ее душил гнев, не дававший сосредоточиться. Лаки твердила себе, что умеет пользоваться пистолетом, хотя понятия не имела, где и когда овладела искусством стрельбы. Прежде чем проникнуть на склад, она погладила акулий зуб.
   Внутри было сумрачно, но она разглядела контейнеры вдоль стен. На каждом было написано: «ОСТОРОЖНО — ЦВЕТЫ!»
   Орхидеи и поддельные кредитные карточки... Судя по всему, женщина в зеркале на всю жизнь усвоила урок и не захотела снова садиться в тюрьму. Поняв, что Джадд и Брэд — прожженные жулики, она решила сдать их властям.
   Брэда и Джадда Лаки обнаружила в ярко освещенном кабинете, оба сидели за компьютерами спиной к ней. Она вспомнила, как Брэд однажды сказал, что для работы ему не требуется ничего, кроме компьютера: он не нуждался даже в секретаре. Тогда Лаки сочла это странным, но теперь поняла, в чем дело: сообщники не хотели посвящать в свою деятельность посторонних.
   В просторном кабинете располагалась странная на вид металлическая камера с термостатом и вытяжкой. Лаки сразу вспомнила смертоносные орхидеи Джадда.
   Она решительно шагнула вперед, и Брэд обернулся.
   — Лаки?! Что ты тут делаешь?
   — Хочу задать вам обоим пару вопросов! — Она даже не старалась скрыть душащий ее гнев.
   — Какая-то ты расстроенная, — заметил Джадд, вставая.
   Расстроенная?! Да она была сейчас злее самого разъяренного быка!
   — В чем дело, дорогая? — спросил Брэд, подступая к ней.
   И тогда Лаки выхватила из сумочки пистолет. Брэд остановился как вкопанный и бросил растерянный взгляд на Джадда. Его партнер смотрел на Лаки как ни в чем не бывало, оперевшись о стол, словно перед ним была редкая орхидея, а не женщина с заряженным пистолетом.
   — Кажется, леди захотелось кое-что узнать.
   — Совершенно верно! — Она навела пистолет на Брэда. — Это ты ударил меня по голове — там, на Мауи? Неужели ты действительно решил убить мать собственной дочери?!
   — Не знаю, откуда ты взяла такую чушь! — запротестовал Брэд. — Наверное, ты и в самом деле сумасшедшая...
   — Не надо меня оскорблять! Получив необходимые мне ответы, я вызову полицию. После всего, что вы со мной сделали, я с радостью погляжу, как на вас застегивают наручники!
   Брэд вцепился в край стола так, что побелели костяшки пальцев, и бросил на Джадда гневный взгляд.
   — Я же говорил: пусть остается с Бракстоном!
   — Заткнись! Она не успеет прикончить нас обоих: мы отберем у нее пистолет.
   — Я без колебаний пристрелю вас, если вы не ответите на мои вопросы! Который из вас ударил меня по голове? Он получит пулю первым.
   — Это работа Джадда. — Брэд обессиленно опустился в кресло. — Ты случайно раскрыла нашу схему подделки кредитных карточек. Прожив с нами несколько лет, ты не догадывалась, как мы в действительности зарабатываем деньги.
   — Разоблачив нас, ты грозила поднять шум. — Джадд разглядывал Лаки, приподнимая по своей неприятной привычке одну бровь. — Нам ничего не оставалось, кроме как тебя прикончить. Но сначала мы, разумеется, пообещали, что прекратим всякую преступную деятельность. А ты поверила и не стала сообщать в полицию: ведь тебе с дочерью надо было на что-то жить.
   — Почему на мне оказалась туфля мертвой женщины?
   — По ошибке, — поспешно произнес Брэд. — Мы взяли тебя с собой в экспедицию за экзотическими орхидеями и заманили в лесную хижину. Там Джадд накачал тебя наркотиками и заставил осветлить и завить волосы...
   Лаки слушала Брэда, который охотно выкладывал подробности в надежде спасти свою шкуру, и представляла себя в те последние часы. Да, она была эгоцентричной особой с тяжелым характером, но при этом — любящей матерью. Она пыталась преодолеть свое прошлое, не хотела снова оказаться соучастницей преступления...
   Каково это — знать, что тебя ждет смерть? Даже находясь под влиянием наркотиков, она, очевидно, сохранила минимум рассудка, если смогла сделать себе перманент и обесцветить волосы. При этом она знала, что скоро умрет.
   Наверное, она была в панике, мучительно размышляя, как бы сбежать, как спастись, думала о Джулии... Какой ужас — знать, что дочь будет воспитывать этот кроткий с виду монстр!
   — Мы сами тебя одели, потому что ты лежала без сознания, — сообщил Джадд без тени раскаяния в голосе. — Замысел был в том, чтобы придать тебе облик дешевой шлюхи. Я надел на тебя одну туфлю, Брэд — другую. Но Брэд оказался глупцом: он не выбросил туфлю Тельмы, она валялась в шкафу. Этот идиот так разволновался, что напялил на тебя туфлю журналистки! Если бы не эта проклятая туфля, на Мауи вообще бы ни о чем не догадались!
   Значит, они запихали ее, бесчувственную, в багажник машины. Лаки представила себе эту ночь ужаса, когда до смерти оставались считанные минуты. Хорошо хоть, что она не пришла в себя в багажнике.
   — У женщины, которую вы убили в Сингапуре, была семья, — медленно проговорила Лаки. — У нее был ребенок, которого она любила не меньше, чем я люблю Джулию. Вы задумывались об этом?
   Внезапно Джадд осклабился, приподняв бровь, и Лаки с ужасом поняла, что он больше ее не боится. Он обнаружил трещину в ее эмоциональной броне! Женщина из зеркала убила бы их, но Лаки не была способна на убийство. Она стала другим человеком. Лаки блефовала, и Джадд догадался об этом, когда она заговорила о Джулии.
   — Знаешь, Брэд, — сказал Джадд очень спокойно, словно речь шла об интересном эксперименте, — по-моему, надо посадить Лаки в камеру со смертоносными орхидеями и отключить вытяжку. Пусть она умрет.
   — Да она сейчас сама нас шлепнет!
   — Кишка тонка! — усмехнулся Джадд. — Разве ты не видишь, что у нее на уме одна Джулия? Как она ей объяснит, что убила папочку?
   — Я скажу, что это была самооборона, — поспешно ответила Лаки. — Джулия все поймет, когда вырастет!
   В ее тоне уже не было недавней уверенности, и Джадд сразу это почувствовал. Он кинулся на нее, выбил из руки пистолет и повалил Лаки на пол.
   — Стерва! Подумать только, я так тебя любил, что вернул домой!
   Лаки лежала на животе, пистолет находился под ней, но она не могла его достать: Джадд упирался ей коленом в поясницу. Оставалось только сжимать в кулаке акулий зуб и молиться об удаче.
 
   Грег позвонил из машины в ФБР, продиктовал агенту, ожидавшему звонка Лаки, адрес склада и помчался в Чайнатаун. Агент обещал прибыть туда без промедления.
   Грег ехал по узкой улице, окруженной высокими домами. Чайнатаун в свое время построили китайцы, привезенные в прошлом веке для работы на сахарных плантациях. На домах висели таблички с китайскими иероглифами вместо привычных названий и цифр. Грег надеялся, что агентам ФБР эти кварталы знакомы. Сам он нашел нужную улицу без труда: когда-то его спасательная команда проводила здесь учения.
   — Вот и ее машина, — сказал он Доджеру. — Теперь бы еще определить, в какой дом она отправилась.
   Припарковавшись рядом с машиной Лаки, Грег выскочил и вдохнул вонь разлагающегося на жаре мусора, к которой примешивался какой-то странный пряный запах. Доджер, и тот наморщил нос. Грег понял, что он уловил запах опиума, доносящийся из квартала красных фонарей.
   Эти улочки не имели ни малейшего сходства с туристским раем, зато трудно было найти более подходящее место для незаконной деятельности. Оглядевшись, Грег подумал, что мог бы с равным успехом принять этот город за Гонконг или китайский район Сан-Франциско. С балконов свисало белье, в узких
   улочках раздавалась азиатская речь. Здесь явно не было принято задавать вопросы.
   Грег не умел читать китайские иероглифы и терялся в догадках, в котором из ближайших зданий размешается фирма «Интернэшнл оркид импортинг». Магазинов поблизости не наблюдалось, спрашивать было некого и некогда. Да и вряд ли он встретил бы здесь знатока английского.
   — Ладно, дружок, — сказал он Доджеру и показал ему один палец. — Ищи Лаки!
   Пес не был натренирован на поиск следа, зато прекрасно знал запах Лаки. Он уверенно побежал по улице, принюхиваясь.
   Здесь не было парковочных площадок, и машины стояли прямо у домов. Грег догадался, что Лаки решила не оставлять машину в непосредственной близости от склада. Они уже достигли края квартала, когда Доджер замер, приподнял одну лапу и заскулил.
   Грег погладил его по голове.
   — Молодчина, Доджер.
   Дом показался ему слишком маленьким для склада, но он знал, что в Чайнатауне внешность часто обманчива. Грег открыл дверь и оглянулся напоследок, надеясь увидеть агентов ФБР, но по улице ползла только древняя, отчаянно дымящая «Тойота». Ждать он не собирался: минута промедления могла стоить Лаки жизни.
   На складе было темно, если не считать голубоватого свечения в глубине. Он постоял, поглаживая Доджера и давая глазам привыкнуть к потемкам. Постепенно ему стало ясно, что склад гораздо просторнее, чем ему сперва показалось. Вдоль стен были расставлены ящики, похожие на гробы.
   Грег почувствовал, как по спине поползли капельки липкого пота. Почему такая темень? Что они с ней сделали на этот раз?
   — Ищи Лаки! — шепотом приказал он Доджеру. Схватившись за собачий ошейник, Грег медленно пошел за Доджером по складу. Подойдя ближе к источнику свечения, он понял, что это компьютерные мониторы. Остальной офис тонул в темноте. Доджер потянул Грега в сторону от офиса, к пирамиде из картонных ящиков.
   Секунда — и в живот Грегу ткнулось пистолетное дуло.

35

   Ловушка! Грег клял себя за торопливость. Надо было дождаться ФБР. В темноте он не видел человека, приставившего к его груди пистолет: тот прятался за ящиками.
   Внезапно Доджер заскулил, колотя его хвостом по ногам, и Грег отпустил ошейник. Пес бросился куда-то за ящики, Грег почувствовал, что в него больше не утыкается металлическое дуло, и услышал знакомый голос.
   — Доджер? Грег?
   У Грега перехватило дыхание, он ощущал облегчение каждой клеточкой тела. Жива! Слава Богу!
   — Лаки! Ты цела?
   — Со мной все в порядке, — отозвалась она каким-то странным напряженным голосом.
   Он шагнул к ней в темноте и сгреб в охапку. Она обхватила его за шею, оцарапав ему подбородок мушкой пистолета. Грег взял у нее пистолет и вывел из-за ящиков.
   — Что тут случилось? — спросил он. — Почему ты прячешься в темноте?
   — Жду, — ответила Лаки так тихо, что ему пришлось нагнуться, чтобы расслышать. — Я нарочно выключила свет: мне всегда легче думается в темноте.
   Грег знал, что это возвращение к единственному доступному ей воспоминанию о прошлом — горькому, жестокому воспоминанию о матери, оказавшейся недостойной зваться матерью. Обнимая Лаки, он дал себе слово, что сделает ее будущее счастливым.
   — Ты пришла за Брэдом и Джаддом? — осторожно спросил он, приближаясь вместе с ней к светящимся мониторам.
   Лаки молча кивнула.
   — Хорошо, что ты их не застала. Не стоит лезть на рожон: неизвестно, что бы они выкинули. — На самом деле Грег очень хорошо себе представлял, на что способны эти типы, но решил лишний раз не волновать ее. — Где тут выключатель?
   Локи подвела его к выключателю. Он зажег свет — и не поверил своим глазам. Доджер опять заскулил, прижавшись к его ногам.
   У Лаки была залита кровью щека, кровь капала с подбородка. В левой руке она сжимала
 
   нечто, чего Грег не мог разглядеть. Между пальцами у нее тоже, видимо, был порез, потому что оттуда сочилась кровь.
   Черт, опять с ней произошло что-то ужасное!..
   — Что у тебя в руке, Лаки?
   Она смотрела на него, бледная, с застывшими глазами. Рука медленно приподнялась, кулак разжался.
   Грег не сразу догадался, что она показывает ему акулий зуб.
   — Ты знаешь, что раньше гавайцы делали все свое оружие из акульих зубов? — спросила она без всякого выражения. — До появления капитана Кука они не знали металла.
   Сейчас она пугала его не меньше, чем памятной ночью в палатке. Он взял ее за плечи и легонько тряхнул.
   — Ты выбрала неудачное время для урока истории, Лаки. Расскажи, что здесь произошло. Она на мгновение зажмурилась.
   — Ты меня любишь?
   — Люблю больше, чем это вообще возможно. — Грег привлек ее к себе и поцеловал в макушку. — И всегда буду любить.
   Она отстранилась и взглянула на него своими волшебными зелеными глазами.
   — Что бы я ни сделала? Даже если я совершила убийство?
   Грег остолбенел. Она произнесла эти слова с таким отчаянием! Пистолет, окровавленный акулий зуб... Неужели она действительно кого-то угробила?! Задыхаясь от волнения, он искренне сказал:
   — Даже если так. Я буду тебя отстаивать. Только мне трудно себе представить, что у тебя на кого-то поднялась рука.
   Она сделала слабую попытку улыбнуться.
   — Я приехала сюда, чтобы узнать, что произошло тогда на Мауи, почему на мне была туфля женщины, погибшей годом раньше. Ты не знаком с партнером Брэда, Джаддом. Вот кто настоящее чудовище! Он рассказал мне все без малейших угрызений совести. Он признался, что заставил меня завить и обесцветить волосы.
   — Чтобы тебя никто не узнал?
   — Да. Это Джадд пытался меня убить. «Ему помогал Брэд», — мысленно добавил Грег. Инстинкт не подвел его, им руководила не одна ревность. Недаром он возненавидел этого сукиного сына с первого взгляда.
   — Я была без сознания. Они меня одели и обули, но тут Брэд совершил роковую ошибку... — Она оглянулась на большую стальную камеру. — Джадд догадался, что я не смогу в него выстрелить! Он набросился на меня и выбил пистолет. Я не могла его побороть, потому что Джадд прижимал меня к полу. Пришлось ткнуть его в глаз зубом Руди.
   — Постой, о чем ты говоришь? Они что, были здесь, когда ты пришла?
   Грег оглянулся. Куда одевались эти мерзавцы? Может быть, заперлись в своей стальной камере?
   Лаки, словно не слыша его, провела пальцем по зазубренному краю акульего зуба.
   — Зуб разодрал Джадду щеку.
   — Так вот откуда столько кровищи! — воскликнул Грег, облегченно переводя дух.
   — Не только, — сказала Лаки с гордостью. — Я выстрелила Брэду в ногу. Тогда они поняли, что я не шучу. Я загнала их в эту камеру для орхидей и выключила вентиляцию.
   Грег не мог не восхититься. Все-таки Лаки поразительная женщина! Она заставила негодяев проглотить их собственную пилюлю!
   — Молодец! Только я не пойму, при чем тут вентиляция.
   — Орхидеи выделяют смертельные испарения. Сейчас Брэд и Джадд вдыхают их. У них горят легкие и слезятся глаза... Они наверняка думают, что я оставлю их подыхать!
   — Ну, я-то, положим, так не думаю. Ведь ты, надеюсь, вызвала полицию?
   — Да, конечно. Я позвонила в местное ФБР, а потом выключила свет, чтобы собраться с мыслями. Когда появился ты, я решила, что это кто-то из их сообщников, и наставила на тебя пистолет... Но пусть Брэд и Джадд поверят, что их ждет смерть! Пусть почувствуют, что это такое...
   — Если бы ты знала, как я волновался за тебя! Слава Богу, что ты жива и невредима. — Грег обнял ее и стал покачивать. — Я так тебя люблю!
   — А я — тебя. Я скучала по тебе каждую минуту! Если бы не Джулия...
   Их прервал громкий лай Доджера. Зная, что его пес — первоклассный спасатель, Грег догадался, что он подает сигнал, и понял, какой именно. Доджер побежал к нему, ткнулся носом в руку, и потом снова бросился к камере для орхидей.
   — Что... — начала Лаки и не договорила: она тоже все поняла. — Боже, что я натворила?! Я не собиралась их убивать!
   — Они там давно?
   — Минут десять. Джадд говорил, что смерть наступает гораздо позже.
   — Доджер дает нам знать, что в камере мертвец. Но ты не должна винить себя. Ты хотела только напугать их и вызвала представителей закона.
   — Фэбээровцы уже должны были быть здесь! Если в бы они поторопились, все остались бы живы!
   Грег взял пистолет.
   — Это логово трудно найти, не зная Чайнатауна. Открой задвижку. Посмотрим, в чем там дело. Может, один из них еще жив.
   Они подошли к камере, и Грег навел пистолет на дверь.
   — Господи, — взмолилась Лаки вслух, — только бы Брэд остался в живых! Не хочу быть виновной в смерти отца Джулии.
   Она опустила рычаг, открывающий дверь. Грег крепко сжимал пистолет, не зная, чего ждать. Из камеры вывалился человек, которого он видел впервые в жизни. Судя по распоротой щеке, это был Джадд Фремонт. Он рухнул на пол, хватаясь за горло и судорожно разевая рот.
   — Боже! — вскричала Лаки. — Так, значит, Брэд мертв! Я не хотела его убивать, честное слово! Я только хотела его проучить, а потом передать в руки правосудия.
   Она бросилась к камере, но Грег удержал ее.
   — Останься здесь. Держи его на мушке и чуть что стреляй.
   В камере с орхидеями его встретил ужасающий кавардак. Растения были разбросаны по полу, многие бесценные цветки безжалостно раздавлены. Бездыханный Брэд Вагнер лежал на полу. Смерть его, судя по всему, была медленной и мучительной.
   Грег вернулся к Лаки.
   — Успокойся, ангел, ты ни при чем. Его задушил партнер.
   Грег забрал у нее пистолет. Она смотрела на него, не веря собственным ушам.
   — Но почему?!
   Джадд Фремонт понемногу приходил в себя. Он уже не катался по полу, а сидел, по-рыбьи глотая воздух, и при этом привычно приподнимал одну бровь, словно упрекая их в глупости.
   — Для двоих там мало воздуху, — наконец выдавил он. — Я знал, что вы вызовете полицию. Но со временем у меня не осталось выбора.
   — Откройте! — раздался за дверью громкий голос. — ФБР!
   — Открыто! — мрачно откликнулся Грег. Они сдали Джадда двум агентам, которые немедленно вызвали полицию, чтобы вывезти тело Брэда. Грег вывел Лаки наружу, на солнечный свет. Им еще предстояло дать показания.
   — Я не хотела, чтобы Брэд погиб... — бормотала Лаки, чуть не плача.
   Он обнял ее, удивляясь силе своей любви и не зная, как ее утешить.
   — Возможно, это только к лучшему. Все равно его ждала казнь. Кроме того, кто-то мог проговориться Джулии, что ее отец убийца и сидит в тюрьме в ожидании приговора.
   — Но она его так любила. Как мне сказать ей, что он погиб?
   — Я буду с тобой. Мы отвезем ее на Мауи, ты пока поживешь с Сарой. Общество других детей поможет ей оправиться.
   — Да, Сара в таких делах незаменима.
   — Джулия еще совсем маленькая. Сейчас ей проще это пережить, чем в более сознательном возрасте. Лаки глядела на него во все глаза. — А мы... Мы с тобой?.. — Будем ли мы вместе? Теперь я тебя никуда не отпущу! Знаешь, что я подумал, когда впервые увидел Джулию?
   Лаки молча покачала головой.
   — Что ее отцом следовало бы быть мне! Мне было очень больно, что не я ее отец. — Грег нахмурился, вспоминая, что он пережил тогда. — Конечно, потребуется время, чтобы девочка сумела ко мне привыкнуть...
   — Мы этого добьемся, — убежденно сказала Лаки. — Я уверена. Я так тебя люблю! Доджер заскулил и лизнул ей руку.
   — Я и тебя люблю, Доджер. — Лаки погладила пса по голове. — Ведь ты поможешь Джулии, правда?
   Доджер с энтузиазмом завилял хвостом. Грег нежно обнял Лаки.
   — Теперь ты никуда от меня не денешься! Я слишком сильно тебя люблю.

Эпилог

   «Атлантис» приближался к Ниихау. Лаки стояла на носу с Сарой и не могла оторвать взгляда от островка, приютившего стадо тюленей-монахов.
   — Итак, суд позади, — сказала Сара тихо, хотя дети все равно не могли бы ее услышать -.они находились на корме, в обществе Коди и Грега. — Как долго все это тянулось! Прошло целых полгода.
   — Да, — подтвердила Лаки. — Мне казалось, что это никогда не кончится. Я столько раз давала показания...
   Сара погладила ее по руке. Ее темно-карие глаза были полны сочувствия.
   — Я знаю, как тебе трудно. Зато Джадд Фремонт получил по заслугам.
   — Теперь, когда приговор вынесен, я могу жить снова. Мы решили сыграть свадьбу в следующем месяце, — сообщила Лаки с улыбкой, довольная возможностью поделиться с Сарой своими планами. — Грег продаст дом на берегу, и мы купим на вырученные деньги такой же, как у вас, в глубине острова. Джулия уже мечтает, что у нее будет лошадка и киска, чтобы До-джер не скучал.
   — Они с собакой совершенно неразлучны, — улыбнулась Сара. — Доджер спит рядом с ее кроватью и вообще ни на шаг от нее не отходит.
   — Джулия привыкает к новой жизни гораздо быстрее, чем я ожидала. Думаю, это заслуга Доджера. И, конечно, твоя и всей твоей семьи.
   Легкий ветерок растрепал черные волосы Сары.
   — Вот увидишь, со временем Джулия полюбит Грега так же сильно, как он любит ее.
   — Знаю. — Лаки улыбнулась и, зажмурившись, мысленно поблагодарила Грега за все, что он ради них сделал и делает. — Мне так нравится, как я живу! Я совершенно счастлива.
   — Иногда из самых страшных наших кошмаров рождается добро, — заметила Сара. — Господь никогда не запирает дверь, не приоткрыв окошко.
   Они замолчали, вглядываясь в темно-голубую воду. Им хотелось высмотреть там акулу по имени Руди. На прошлой неделе Руди засекли в этих водах аквалангисты. Лаки мечтала взглянуть на него, убедиться, что он подрос, и поблагодарить за счастливый зуб, который спас ей жизнь.
   Вода была кристально-прозрачной, в ней отражались рифы и плавали стайки рыб-клоунов с черными кружками вокруг глаз, но ни Руди, ни других акул не было видно. Лаки вздохнула и подумала, что это к лучшему: им предстояло выпустить на волю Абби, чтобы она присоединилась к другим тюленям-монахам на островном лежбище.
   — Мамочка! — крикнула Джулия, почувствовав, что яхта сбавляет ход перед рифами. — Мы приплыли! Иди сюда, Абби уже готова!
   — Иду! — отозвалась Лаки и поспешила на корму.
   Абби, томившуюся в большой лохани, окружали близнецы, Коди и Грег. Рядом резвились Джулия и Молли в оранжевых спасательных жилетах. Вокруг девочек расхаживал Доджер, добровольно взявший на себя функции сторожа.
   Абби сильно выросла: теперь это был настоящий тюлень весом более ста фунтов. Номо и Лаки научили ее ловить рыбу; впрочем, Джулия была убеждена, что главной наставницей являлась она.
   Абби радостно затявкала, как делала всегда при появлении Лаки, и та грустно улыбнулась в ответ. Она чувствовала, что расстаться с Абби ей будет еще труднее, чем в свое время с Руди.
   Номо бросил в воду якорь и дал задний ход, чтобы как следует зацепиться за песчаное дно. Когда цепь натянулась, он заглушил мотор, и яхта закачалась на волнах.
   Лаки отметила про себя, что Джулия совсем не боится качки. За последние месяцы девочка стала настоящей морячкой. Сейчас она хлопотала вместе с Молли рядом с ведром, в котором плавала морская звезда. Это причудливое создание тоже ждало возвращения в родную стихию.
   Мимо проплыла рыба-парусник, трепеща над лазурной поверхностью моря спинным плавником, похожим на вентилятор. Все засмотрелись на это чудесное зрелище, а Лаки улучила момент, чтобы опуститься на колени и сказать несколько прощальных слов Абби. Тюлененок не сводил с нее своих больших темных глаз, и Лаки похлопала его по бархатистой спине.
   — Не забывай, чему мы с Номо тебя учили. Не подпускай близко акул. Если столкнешься с Руди, передай ему мой наказ: пусть точит свои зубы о кого-нибудь другого, а тебя оставит в покое.
   Абби слушала, наклонив голову, а Лаки удивлялась, как сильно она выросла. Но для нее Абби по-прежнему оставалась малышкой, крохотной беспомощной сиротой, существом, лишенным матери.
   — Ну вот, пришла пора прощаться. Ты возвращаешься к родичам. Ты им нужна. — Лаки смущенно усмехнулась, поймав на себе взгляд Грега, и понадеялась, что он поймет, почему она разговаривает с тюленем. — Ты только представь, что тебя ждет! Ведь об этом грезят все женщины: одна ты на полсотни ухажеров! Ты сможешь проявить разборчивость. Главное, не позволяй им наваливаться на тебя всей кучей. Лучше выбери себе одного силача, чтобы остальные держались в стороне.
   Грег опрокинул лохань, и Абби заскользила по мокрой палубе к борту.
   — Скорее, Абби! Ныряй! — в один голос закричали близнецы.
   — Плыви! — завизжали девочки.
   Однако Абби пока что никуда не торопилась. Она неуверенно оглянулась на Лаки, словно спрашивая: «Это обязательно?»
   — Все будет хорошо, милая, — сказала ей Лаки срывающимся от волнения голосом.
   Действительно ли Абби приживется среди сородичей? Встретят ли они ее на будущий год, когда снова приплывут пересчитывать стадо и делать инъекции самцам? Этого никто не мог гарантировать.
   — Ступай, Абби! — взмолилась Лаки. — Твой дом — здесь. Помни, я тебя люблю и всегда буду о тебе вспоминать.
   Абби заковыляла к борту, потом снова оглянулась на Лаки. Все молчали. Только чайки кричали как ни в чем не бывало да волны тяжело стукались об обшивку.
   — Не скучай, Абби. В следующем году я приплыву тебя навестить. Уверена, к тому времени ты уже родишь собственного детеныша.
   Абби не могла понять ее слов, однако уяснила, что от нее требуется. Прежде чем нырнуть, она жалобно тявкнула.
   Доджер, жавшийся к ногам Лаки, заскулил от избытка чувств, и Лаки потрепала его по голове. Она ничего не видела от слез. Грег обнял ее сильной рукой, как поступал всегда, когда видел, что ей не по себе. Бросив на Лаки прощальный взгляд, Абби ушла под воду.
   — Алоха, алоха! — закричал Номо; дети звонко вторили ему.
   — Абби не пропадет, — прошептал Грег, зарывшись лицом в волосы Лаки. — Через год вы увидитесь.
   Когда Абби отплыла подальше, Сара, Коди и девочки выпустили в море морскую звезду. Джулия напутствовала ее советами, как спасаться от более крупных звезд-хищниц.
   — Не печалься, Лаки, — сказал Грег. — Это наш долг — возвращать животных в природные места обитания. Дело, конечно, рискованное, но я верю, что Абби выживет. Ей на роду написано выжить! Как и тебе...
   Лаки заглянула ему в глаза. Грег прав: она осталась в живых и была счастлива. У нее дочь, скоро они с Грегом поженятся...
   — Я бы не выжила, если бы ты не оказался рядом.
   — Нет, это я благодаря тебе ожил. До встречи с тобой я считал, что моя жизнь кончена. Если бы не ты, я бы никогда не научился любить.
   Она убрала темные волосы с его лба.
   — Я люблю тебя, мой дорогой. Люблю сильнее, чем способна выразить.
   — Мы вместе — вот что важнее всего. Мы строим новую жизнь — ты, я и Джулия.
   Грег прижал ее к себе и поцеловал в губы, и Лаки затрепетала от этого нежного поцелуя. Ее душа была полна до краев — полна им, мужчиной, ставшим ее судьбой. Прежде чем обрести его, она прошла через настоящий ад, но нисколько не сожалела об этом.
   «Душа моя заблудшая, ты найдена опять...»