Спаркс Николас. Ангел-хранитель

   Какая-то часть ее души терзалась искушением поделиться с Ричардом, чтобы он смог лучше понять ее.
   Но она не сделала этого по какой-то непонятной причине. Кстати, Джулия заметила, что и Ричард не слишком распространялся о своем прошлом.
   Грустные размышления Джулии прервал телефонный звонок. Она бросилась в гостиную и торопливо подняла трубку. Сингер отправился следом.
   – Алло?
   – Так как все было? – требовательно спросила Эмма. – Я хочу услышать от тебя все до последней подробности. И только попробуй что-нибудь утаить!
 
   – Массаж ступней? – переспросил Майк, даже не пытаясь скрыть недоверия.
   – Именно это мне вчера рассказала Эмма.
   – Но… массаж ступней…
   – Парень далеко пойдет.
   – Я не это имел в виду, – произнес Майк и, замолчав, засунул руки в карманы.
   Его лицо приняло растерянное выражение.
   – Послушай, Майк, – наклонился к нему Генри. – Не люблю сообщать людям плохие новости, но звонил Бенни и сказал, что зайдет сегодня.
   Майк растерянно моргнул. «Бенни, – подумал он. – О Боже, Бенни, только его не хватало!»
   Да, денек сегодня просто замечательный, славный денек!
   – И Блансену срочно нужна его машина, – добавил Генри. – Ты ведь скоро закончишь ремонт, верно?
   – Да, скоро.
 
   В такое Андреа поверить никак не могла. Она и не хотела верить. При мысли об этом ей в буквальном смысле делалось тошно. Особенно ее нервировало безразличное отношение Джулии ко всему, что случилось с ней в минувший уик-энд. Лимузин? Шампанское? Представление… «Призрак мыльной оперы» или как там оно называется? Полет на воздушном шаре? Пикник на берегу моря?
   Андреа не могла даже слышать об этом. Даже полсловечка, но в таком маленьком помещении разве можно что-то не услышать?
   Ее собственный уик-энд не имел ничего общего с выходными Джулии и ничем не отличался от череды предыдущих. Вечер пятницы Андреа провела в «Паруснике», отбиваясь от посягательств Кобры. Несмотря на то что она не рассчитывала встретить его там, он заметил ее и весь вечер не отставал. А в субботу? Что вы скажете на то, что ей пришлось несколько часов подпиливать обломанные кончики ногтей? «Неплохое занятие в выходные дни, дорогая?» – хотелось ей крикнуть Джулии в лицо.
   Впрочем, Андреа так никто и не спросил о минувшем уик-энде. Нет, Мейбл и Джулия обсуждали только свидание Джулии. «Значит, дальше было так, да? Готова спорить, что ты удивилась! Просто замечательно!..» Джулия, Джулия, одна только Джулия. А Джулия лишь равнодушно пожимает плечами, как будто ничего особенного с ней не произошло.
   Сидя в углу, Андреа продолжала нервно подпиливать ногти. Нет, мир все-таки устроен несправедливо.
 
   Ричард открыл дверь салона и придержал ее, пропустив клиентку Джулии.
   – Привет, Ричард! – увидев его, произнесла Джулия. – Какая пунктуальность! Вы пришли вовремя. Я как раз освободилась.
   Хотя в данный момент Джулия не готова была точно проанализировать свои ощущения, все же ей было приятно, что он зашел.
   – Вы очаровательно выглядите, – сказал Ричард, наклоняясь, чтобы поцеловать ее.
   Когда их губы встретились, Джулия подумала, что этот короткий поцелуй чем-то напоминает экспресс-анализ. Никакого восторга она не испытала, равно как и неприязни. Самый обычный поцелуй, ничего больше.
   Сразу же мелькнула мысль: «Если я буду так продолжать и далее, то сойду с ума, как моя мать».
   – У вас найдется несколько минут, чтобы выпить чашечку кофе? – спросил Ричард.
   В данный момент Мейбл отсутствовала – ушла в банк. Андреа в углу перелистывала номер «Нэшнл инкуайрер» – «читала газетку», как она называла этот процесс. Джулия знала, что Андреа внимательно прислушивается к происходящему.
   – Хорошо, – ответила Джулия. – Немного свободного времени у меня есть. Следующая клиентка придет только через полчаса.
   Ричард внимательно смотрел на нее.
   – А где ваш медальон? – неожиданно спросил он.
   Джулия машинально прикоснулась к груди.
   – Я не стала сегодня надевать его. Когда я работаю и наклоняюсь над клиентами, он выскальзывает. А мне сегодня делать две завивки. Боюсь, он может зацепиться за чьи-нибудь волосы.
   – А если убрать его под одежду?
   – Пробовала, он все равно выскальзывает. – Джулия шагнула к двери. – Я с удовольствием пройдусь, потому что все утро работала и не выходила на улицу.
   – Может, укоротить цепочку?
   – Не смейтесь. Меня прекрасно устраивает ее нынешняя длина.
   – Но вы же его не носите, – упорствовал Ричард.
   Джулия внимательно посмотрела на него. Хотя Ричард продолжал улыбаться, в его улыбке было что-то неестественное.
   – Вас действительно тревожит то, что я не ношу медальон?
   – Я просто думал, что он вам понравился.
   – Медальон мне понравился, но я не хочу носить его на работе.
   Прежде чем Джулия успела задуматься над его необычным поведением, напряженное выражение исчезло с лица Ричарда.
   – Я принесу вам новую цепочку. У вас будет их две, и вы сможете носить медальон при любых обстоятельствах.
   – Не нужно. Вы напрасно беспокоитесь, Ричард.
   – Да, вы правы, – ответил он, на секунду опустив глаза. – Но мне этого хотелось бы.
 
   Как только они шагнули за порог, Андреа в раздражении отбросила журнал.
   Джулия – самая большая идиотка из всех обитателей Земли. О чем она только думает после такого сказочного уик-энда?
   Джулия должна была знать, что Ричард сегодня зайдет в салон. Он заходит сюда каждый день, пора сообразить, что его обидит недостаточное внимание. Да и кого не обидело бы? Не каждый день в жизни встречается такой мужчина. Подарки дарит. А разве Джулия хоть как-то это оценила? Разве хоть на миг подумала о том, что сделать, чтобы Ричард почувствовал себя счастливым? Не соображает, что Ричард подарил ей медальон для того, чтобы она его носила? Неужто ей непонятно?
   Ясное дело, Джулия не понимает, какое добро приплыло ей прямо в руки. Она, вне всякого сомнения, считает, что все остальные мужчины ничем не отличаются от Ричарда, что таких, как он, пруд пруди. Думает, мужики готовы тратить кучу денег на подарки, посещение ресторанов и поездки в лимузинах. На самом деле все совсем не так. Во всяком случае, в их городке. Да в Суонсборо вообще нет ни одного приличного мужика! Черт возьми, да один только лимузин стоит больше, чем заработали в прошлом году все ее кавалеры, вместе взятые!
   Андреа встряхнула головой. Нет, Джулия не заслуживает такого кавалера. Ей так повезло, а она и в ус не дует. И вообще, Ричард – самый сексуальный мужчина из всех, кого Андреа когда-либо приходилось видеть.
 
   Ею манипулируют.
   Именно такое чувство возникло у Джулии после того, как они с Ричардом распрощались.
   Манипулируют. Ричард хочет, чтобы она пообещала ему надевать медальон, отправляясь на работу. Он считает, что Джулия должна чувствовать себя виноватой за то, что не делала этого.
   Как будто носить медальон постоянно – ее обязанность.
   Это ощущение не понравилось Джулии, и она попыталась соотнести его с мужчиной, с которым провела минувшие выходные. Почему Ричард так расстроился из-за в общем-то пустяка? Неужели это действительно имеет для него серьезное значение? Хотя… все может быть. Что, если он подсознательно хочет получить подтверждение ее доброго отношения к нему?
   Джулия замерла на месте, подумав, что это предположение похоже на правду. Особенно если принять во внимание чувство, возникшее у нее в воскресенье. После того как Ричард подарил ей медальон, Джулия не снимала его. Был медальон на ней и во время их последнего свидания. Но носить его на работе невозможно, просто неудобно. Сегодня утром она решила оставить его дома, и…
   Нет, подумала Джулия, качая головой. Дело не в этом. На прошлой неделе она дважды чуть не порвала цепочку. Она не хочет носить медальон потому, что боится испортить такую дорогую вещь.
   Но проблема не только в медальоне. И не в Джулии, не в ее желании или нежелании носить подарок. Проблема в Ричарде и в том, как он отреагировал на ее слова. То, как Ричард высказал свое неудовольствие; какое у него при этом было лицо; ощущение, которое она в тот момент испытала, – все это встревожило Джулию.
   Джим никогда не вел себя так. Когда Джим выходил из себя – а подобное происходило крайне редко, – он не стремился заставить Джулию поступать так, как хочет он. Джим не пытался скрыть свой гнев за приятной улыбкой. «Пока мы поступаем так, как хочется мне, все будет хорошо», – говорил весь вид Ричарда.
   Что же, интересно, за этим кроется?

Глава 10

   Майк стоял в мастерской и задумчиво покачивал головой, изо всех сил стараясь сдержаться и не свернуть шею своему клиенту. А также брату, подбросившему ему этого клиента.
   Как только Бенни Диккенс появился в мастерской, Генри неожиданно вспомнил о каком-то очень важном телефонном звонке и моментально испарился.
   – Ты ведь им займешься, Майк? – были его последние слова.
   Бенни недавно исполнился двадцать один год. Его семья владела шахтой на самой окраине города, в которой добывали фосфор. На фирму Диккенсов работало около трехсот человек, и отец Бенни считался главным работодателем Суонсборо. Бенни выставили из школы в десятом классе, но, несмотря на сей прискорбный факт, ему принадлежал огромный дом на берегу реки, купленный на денежки папаши. Бенни нигде не работал – не было необходимости. В городе жили два маленьких Бенни, появившиеся на свет благодаря двум разным женщинам. Семейство Диккенсов открыло для оплаты ремонтных услуг внушительный счет, и братья Харрис не могли позволить себе лишиться такого серьезного клиента. Папаша Диккенс обожал сына, свято верил в его абсолютную непогрешимость и, видимо, считал, что любимый отпрыск подобен Иисусу и способен ходить по воде аки посуху. Папаша Диккенс, как давно уже решил Майк, не отличался большим умом.
   – Громче! – заявил Бенни, и его щеки начали краснеть от возмущения. – Я же сказал тебе: я хочу, чтобы он работал громко.
   Бенни пригнал в мастерскую свой новенький «калла-уэй-корвет», чтобы Майк «сделал двигатель более громким». Майк предположил, что это нужно для того, чтобы придать еще большую крутизну «железному коню», на капоте которого Бенни на прошлой неделе нарисовал языки пламени, а в салоне установил навороченную стереосистему. Хотя Бенни не учился ни в каком колледже, на следующей неделе он собрался наведаться в Форт-Лодердейл в надежде соблазнить во время весенних каникул как можно больше юных студенток. Такой вот безмозглый любитель пофорсить и пустить пыль в глаза.
   – Он и так громко работает, – объяснил Майк. – Если сделать его еще громче, это уже будет нарушением закона.
   – Никакого нарушения закона тут нет.
   – Полиция обязательно остановит такую машину, – ответил Майк, – гарантирую.
   Бенни моргнул.
   – Ты сам не знаешь, что говоришь, глупая грязная обезьяна. Все законно. Понял меня?
   – Глупая грязная обезьяна, – повторил Майк и кивнул. – Понял.
   Двумя руками схватить бы за эту мерзкую шею да надавить на адамово яблоко. Надавить и встряхнуть хорошенько.
   Бенни положил руки на бедра. На правом запястье, как всегда, поблескивал «Ролекс».
   – Мой отец ремонтирует у вас свои машины?
   – Да.
   – Я хороший клиент?
   – Да.
   – Я здесь купил «порше» и «ягуар»?
   – Да.
   – Я плачу вовремя?
   – Да.
   Бенни раздраженно всплеснул руками и драматическим голосом воскликнул:
   – Так почему же ты тогда не сделал двигатель еще громче?! Я точно помню, что приходил сюда пару дней назад и отчетливо объяснил, что требуется. Я хочу, чтобы он работал громко! Чтобы с грохотом гонять по шоссе! Чтобы все телки оборачивались мне вслед! Ты слышишь меня?!
   – Я понял, – коротко ответил Майк.
   – Так сделай так, чтобы он работал громко!
   – Громко.
   – Я хочу, чтобы моя тачка была готова завтра!
   – Завтра.
   – Громко! Ты меня понял? Громко!
   – Понял.
 
   Стоявший рядом с Майком Генри задумчиво потер щеку. Он появился в мастерской сразу, как только Бенни умчался прочь на своем «ягуаре». Майк все еще не отошел от разговора с молодым наглецом и продолжал что-то бормотать себе под нос. Возясь с двигателем, он не сразу заметил появление брата.
   – Может быть, действительно, стоит настроить ему двигатель так, чтобы погромче рокотал? – предложил Генри.
   Майк поднял голову.
   – Заткнись, Генри!
   Тот поднял руки, демонстрируя миролюбие и готовность идти на любые уступки.
   – Я просто хотел проявить сочувствие и хоть как-то помочь.
   – Конечно. Это все равно что помочь жертве и починить рубильник на электрическом стуле. Зачем ты заставил меня ремонтировать машину этого кретина?
   – Ты же знаешь, я не мог ему отказать.
   – А я, значит, могу, да?
   – Наверное, я не прав. Но ты сносишь оскорбления и обиды спокойнее, чем я. Ты отлично справляешься со всеми проблемами и знаешь, что мы не можем себе позволить лишиться такого клиента, как фирма его отца.
   – Я чуть было не придушил его.
   – Чуть не придушил, вот главное. Накрутим ему цену за дополнительные услуги. Внакладе не останемся.
   – И все равно цену унижения никакими деньгами не измерить!
   – Успокойся, Майк. Ты с ним разобрался как настоящий профессионал. На меня это произвело огромное впечатление.
   – Он назвал меня глупой грязной обезьяной.
   – Из его уст это должно восприниматься как самый настоящий комплимент. – Генри положил руку на плечо брата. – Послушай, старина, если подобное повторится, может быть, ты попытаешься применить какой-нибудь другой подход. Немного утихомиришь его.
   – Монтировкой по голове?
   – Нет, я подумал о каком-нибудь более изящном средстве.
   – Каком же?
   – Не знаю. – Генри помолчал, затем снова потер щеку. – Ты никогда не хотел предложить ему массаж ступней?
   У Майка отвалилась челюсть.
   Порой он ненавидел брата так, как никого на белом свете.

* * *

   Джейк Блансен прибыл около четырех часов дня, чтобы забрать машину. Уладив финансовые дела с Генри, он подошел к Майку.
   – Ключ зажигания в замке, – объяснил ему Майк. – И еще довожу до твоего сведения: я привел тормоза в порядок, так что можешь быть на сей счет спокоен.
   Джейк Блансен, не переставая жевать вечную зубочистку, довольно кивнул. У него была внешность типичного работяги, широкие плечи и живот настоящего любителя пива. Сегодня он, как всегда, щеголял в бейсболке с логотипом «Наскар». Рубашка на спине в пятнах пота, такие же круглые пятна под мышками. Джинсы и ботики густо покрыты цементной пылью.
   – Я скажу им, – ответил он. – Хотя, признаюсь честно, сам не знаю, зачем во все это ввязался. Ремонтными делами у нас занимается служба эксплуатации. Ну, да ты и сам знаешь. У начальства голова другим занята, и потому они перекладывают проблемы на чужие плечи.
   Майк кивком указал в сторону кабинета Генри:
   – Прекрасно понимаю. Мой шеф тоже не подарок и временами бывает просто невыносим. Я краем уха слышал, что ему приходится принимать виагру, так что, ясное дело, обижаться на него не стоит. Тяжело осознавать себя мужчиной всего на пятьдесят процентов.
   Джейк рассмеялся – шутка пришлась ему по душе.
   Майк тоже улыбнулся, чувствуя себя частично отмщенным.
   – Сколько народу у вас сейчас работает, Джейк? – спросил он.
   – Точно даже не знаю. Сотни две, наверное. А почему ты спрашиваешь? Ищешь работу?
   – Нет, я же механик. Просто недавно познакомился с одним инженером, который консультирует строительство вашего моста.
   – Что за инженер?
   – Некий Ричард Франклин. Знаешь такого?
   Глядя Майку в глаза, Джейк вытащил изо рта зубочистку.
   – Знаю, – ответил он.
   – Нормальный парень?
   – А ты как думаешь? – ответил вопросом на вопрос Джейк.
   – Я бы сказал, что не очень, – помедлив, ответил Майк.
   Джейк, видимо, мысленно взвешивал его слова.
   – А почему ты спрашиваешь? – наконец произнес он. – Ты его друг?
   – Нет, я же тебе сказал, что просто познакомился с ним. Только раз его видел.
   – Ну и не пытайся встретиться с ним снова. Тебе вряд ли захочется водить с ним дружбу.
   – Почему?
   Довольно долго помолчав, Джейк покачал головой, и, хотя Майк попытался выудить из него истинную причину нежелания отвечать на такой простой вопрос, он так ничего и не добился. Вместо этого Джейк перевел разговор на автомобили и через несколько минут распрощался, оставив Майка недоумевать по поводу столь странной реакции. Интересно, почему это неожиданно показалось ему таким важным?
   Дальнейшим его размышлениям помешал вбежавший в мастерскую Сингер.
   – Привет, громила! – приветствовал его Майк.
   Подойдя ближе, Сингер встал на задние лапы, упираясь передними в грудь Майка. Со стороны могло показаться, будто человек и собака собрались танцевать. Сингер издал радостное рычание.
   – Откуда ты взялся? – спросил Майк.
   Пес снова опустился на четыре лапы, повернулся кругом и направился к шкафчику, принадлежащему его двуногому другу.
   – Нет у меня никакой еды, старина, – сказал Майк. – А вот у Генри в кабинете кое-что имеется. Пойдем-ка подчистим его припасы.
   Сингер все понял и пошел первым – он прекрасно знал, где находится кабинет Генри. Выдвинув нижний ящик письменного стола, Майк вытащил любимое лакомство брата – пончики, посыпанные сахарной пудрой, и шоколадное печенье – и сел в кресло Генри. Он бросал пончики и печенье, а Сингер ловил их на лету, будто лягушка, виртуозно отлавливающая мух. Хотя подобные деликатесы, возможно, и не слишком полезны для здоровья, Сингер все время одобрительно помахивал хвостом. Самое приятное, что Генри здорово разозлится, когда увидит загадочное исчезновение его неприкосновенного запаса. Майку это послужит хотя бы слабым, но все же утешением.