Страница:
- на первой стадии он разрушит торпеду так, что из неё польётся, всё что есть, вследствие чего
- на второй стадии произойдёт взрыв необходимой для разрушений аппарата мощности;
· не ясно и то, способен ли такой двухстадийный взрыв на первой стадии выбить переднюю крышку аппарата, в результате чего вторая стадия взрыва с разрушением аппарата на куски может и не произойти, поскольку давление в аппарате будет сброшено при разрушении передней крышки, и он будет залит морской водой
[195].
Но как можно понять из реакции С.Прошкина на заявление Генеральной прокуратуры о технической первопричине гибели лодки, технически возможные утечки топлива и концентрированной перекиси водорода из торпеды 65-76 через микротрещины и неплотности соединений арматуры в топливной системе, не могут быть столь интенсивны, чтобы произошёл взрыв, мощность которого была бы достаточной для того, чтобы не то, что разорвать торпедный аппарат на куски и повредить прочный корпус, но и повредить торпеду так, чтобы произошёл второй взрыв, который разнесёт аппарат на куски и повредит прочный корпус.
Как прямо сказал С.Прошкин, у экипажа есть шесть часов на нейтрализацию аварийной торпеды, надо полагать, даже в случае самых интенсивных технически возможных утечек компонентов её энергоносителей.
Иначе говоря, для того, чтобы произошёл взрыв, способный разорвать торпедный аппарат на куски и повредить прочный корпус, торпеда должна быть повреждена каким-либо внешним воздействием. То есть, чтобы истечение энергоносителей из конструктивно разделённых резервуаров торпеды повлекло за собой взрывной характер нарастания в аппарате давления и температуры, на которые не успеют прореагировать системы обеспечения безопасности торпеды в аппарате и экипаж лодки, - необходимо, чтобы торпеда была сильно деформирована или разрушена: только в этом случае за короткое время через образовавшиеся разрывы в элементах её конструкции произойдёт излияние, смешение и химическая реакция компонентов её энергоносителей в таких количествах, что произойдёт взрыв, мощность которого достаточна для того, чтобы разорвать аппарат на куски, разрушить его конструктивные элементы, повредить прочный корпус и размещённое в нём оборудование.
Но торпедный аппарат проектируется так, чтобы он сам и его элементы не были источником такого рода факторов воздействия на торпеду. Более того, торпедный аппарат проектируется так, чтобы он был способен изолировать полностью или в течение некоторого достаточно продолжительного времени находящуюся в нём торпеду от воздействия такого рода внешних факторов. Причём в районе размещения торпедных аппаратов в междукорпусном пространстве лодки тоже нет ничего, что могло бы повредить торпедный аппарат. Но и при взгляде изнутри лодки в торпедном отсеке с исправным оборудованием тоже нет факторов, способных оказать столь разрушительное воздействие на ту часть торпедного аппарата, что находится внутри отсека.
Это означает, что если торпеда в аппарате повреждена внешним воздействием настолько, что из её конструктивно разделённых резервуаров потекло обильными струями топливо или окислитель, то к этому моменту повреждён лёгкий корпус и труба торпедного аппарата вне прочного корпуса как минимум сильнодеформирована каким-то внешним воздействием и, вследствие этого вряд ли сохранила герметичность.
Соответственно механические повреждения трубы торпедного аппарата, вызванные внешним воздействием на него и локализованные вне прочного корпуса
[196], неизбежно должны были стать концентраторами напряжений в его конструкциях и соответственно - слабыми местами. Но не повреждённая в этом случае задняя крышка, находящаяся внутри прочного корпуса, имеющая специальные запоры (они должны выдерживать прохождение ударной волны при открытой передней крышке и заполнении забортной водой трубы аппарата), не могла стать самым слабым звеном достаточно сильно деформированного аппарата.
Однако и в этом случае при истечении компонент топлива в пространство кольцевого зазора, нарастание давления в аппарате в ходе химической реакции вряд ли бы носило взрывной характер, поскольку кольцевой зазор по своему объёму и геометрии - очень неэффективная «камеры сгорания». И это заставляет предположить, что при невзрывном характере нарастании давления повреждённый аппарат разорвало бы по уже имеющимся в его трубе разрывам и сгибам, полученным при его деформации под воздействием какого-либо внешнего по отношению к нему фактора (например, в случае столкновения с другим кораблём или подводным препятствием); или нарастание давления вышибло бы переднюю крышку, которая прижимается к своему опорному контуру большей частью забортным давлением и не имеет таких запоров, какими снабжена задняя крышка. Соответственно аварию торпеды, причиной которой стало внешнее механическое воздействие на торпедный аппарат, должны были выдержать задняя крышка с её запорами, и та часть трубы торпедного аппарата, что расположена внутри прочного корпуса.
Но если в районе торпедного аппарата происходит взрыв достаточно мощного противолодочного оружия, то аппарат неизбежно будет повреждён вместе с находящейся в нём торпедойвоздействием осколков оружия и разлетающихся обломков корпуса, воздействием вспышки и ударной волны взрыва, а из повреждённой взрывом торпеды произойдёт обильное истечение компонентов её топлива практически в область вспышки взрыва.
Иными словами, и в версию о мощномвзрыве компонентов энергоносителя практической торпеды, находящейся в аппарате, просится некий внешний взрыв, во вспышке которого почти мгновенно прореагировали и топливо, и окислитель практической торпеды “Курска”, усилив поражающее воздействие именно внешнего взрыва.
Ещё в первой редакции настоящего сборника было высказано предположение, что выстрел учебной торпедой с “Курска” мог спровоцировать торпедный залп на поражение с натовской лодки, которая вела разведку в зоне учений Северного флота и шла в готовности № 1. В этой связи сошлёмся на уже упоминавшийся «отчётный» фильм “Гибель «Курска». Следствие закончено”, в котором пропагандируется версия Генпрокуратуры.
В нём мимоходом было прямо сказано, что взрыв практической торпеды 65-76 произошёл в аппарате № 4, и что при этом был повреждён аппарат № 2, который был пустым.Это сообщение Генпрокуратуры значимо тем, что аппарат № 2 в момент начала катастрофы был пуст. Сообщение об этом должно вызывать недоумение у большинства подводников, причину которого необходимо пояснить всем прочим.
Соответственно отечественной традиции нумерации корабельного оборудования, чётные номера присваиваются всему, что установлено справа от диаметральной плоскости корабля. На лодках Пр. 949А два аппарата для торпед калибра 650 мм, а остальные - для торпед калибра 533 мм. Соответственно, если аппарат № 4 калибра 650 мм, то аппарат № 2 - 533-миллиметровый.
Кроме того, торпеда типа 65-73 и её дальнейшее развитие торпеда 65-76 - противокорабельные торпеды, которые изначально разрабатывались в качестве средства доставки ядерной боевой части (это ещё раз к вопросу о необходимом уровне взрывостойкости лодки, вооруженной такими торпедами) для поражения больших надводных кораблей на дистанциях до 50 км. А торпеды калибра 533 мм, могут быть как противокорабельными, так и противолодочными.
Если нормальное состояние артиллерийского орудия надводного корабля - «разряжено», но готово к заряжанию, то нормальное состояние торпедного аппарата как на надводных кораблях, так и на подводных лодках - «заряжен» и в максимальной степени готов к выстрелу. Иными словами, торпедный аппарат не только средство стрельбы торпедами, но и средство для их длительногохранения как во время всего плавания, продолжительность которого может достигать полугода и более, так и при стоянке в базах кораблей, находящихся на боевом дежурстве (т.е. в готовности выйти в море в течение весьма ограниченного срока времени, определяемого командованием).
Здравый смысл военного дела обязывает к тому, что когда военный корабль выходит в море или находится на боевом дежурстве в состоянии готовности к выходу, то он снабжён полным боекомплектом, включая и торпедный боезапас: иными словами нормальное состояние торпедного аппарата подводной лодки - «заряжен». Если корабль выходит в море для производства учебных стрельб торпедами, то перед таким выходом практические (учебные) торпеды заменяют боевые торпеды в количестве, необходимом для совершения учебных стрельб. Но в остальных аппаратах остаются боевые торпеды
[197].
Спрашивается: “Курск” вышел в свой последний поход с некомплектом боезапаса, вследствие чего торпедный аппарат № 2 был пуст? Либо до гибели он успел совершить не только стрельбу ракетой “Гранит” 11 августа 2000 г., но кроме того успел выпустить и практическую торпеду из аппарата № 2, о чём Флот, Госкомиссия и Генпрокуратура хранят молчание?
Если верно последнее предположение, и в действительности имела место ещё учебная стрельба по подводной цели, то эта практическая торпеда, выпущенная из аппарата № 2, была противолодочной, поскольку практическую противокорабельную торпеду предстояло израсходовать позднее в стрельбе по надводной цели, которую “Курск” не успел выполнить вследствие свой гибели. И соответственно выстрел практической противолодочной торпедой из аппарата № 2 мог спровоцировать залп по “Курску” боевыми торпедами натовской лодки, который был произведён либо по ошибке командира, либо вследствие ошибок программистов, запрограммировавших
[198]БИУС (боевую информационную управляющую систему) этой лодки.
Соответственно всему изложенному в этом и в предыдущих разделах настоящей работы, схема поражения “Курска” торпедным залпом натовской лодки предстаёт в следующем виде.
На схеме поражения (дубликат рис. 5, представленного в главе 6) чёрными кругами отмечены области предполагаемой локализации эпицентров взрывов натовских торпед, поразивших “Курск”.
По направлению с носа в корму на продольном разрезе лодки отмечены:
· взрыв в районе размещения торпедных аппаратов (взрыв № 1), вызвавший первичное разрушение аппаратов и вторичный взрыв, по крайней мере, одной из размещённых в них торпед;
· взрыв в районе первого отсека по правому борту (взрыв № 2), разрушивший лёгкий корпус на большой площади и образовавший пробоину в прочном корпусе; в область его поражения попал и конструктивный узел носового горизонтального руля правого борта, что видно из соотнесения приведённого продольного разреза и схемы внешнего вида рис. 4 (его обломки отсутствуют на фотографиях, сделанных на стапель-палубе дока в Росляково);
· неконтактный взрыв в районе кормовой оконечности, повредивший комингс-площадку спасательного люка 9-го отсека и приведший к затоплению кормовых отсеков вследствие разгерметизации разнородных конструктивных отверстий прочного корпуса (вводов кабелей, трубопроводов, приводов забортных устройств и т.п., возможная область локализации повреждений такого рода отмечена на схеме) под воздействием ударной волны взрыва.
· Кроме того, на схеме отмечены:
Ш люк 9-го отсека;
Ш аварийный буй;
Ш плоскость поперечного сечения, проходящего через кормовой край торпедной пробоины в правом борту в первом отсеке, по которому была предпринята завершившаяся “неудачей” попытка отделить обломки носовой оконечности перед подъёмом лодки;
Ш жирной пунктирной линией, проходящей по кормовой оконечности корпуса, обозначена зона локализации деформаций корпусных конструкций и повреждений механизмов вследствие воздействия ударной волны неконтактного взрыва над кормовой оконечностью.
Детонацию торпедного боезапаса в стеллажах первого отсекамогли повлечь как взрыв № 1, так и взрыв № 2 в районе носовой оконечности. Но возможность взрыва торпед в аппаратах вследствие взрыва торпеды у правого борта в районе первого отсека и внутренних взрывов в отсеке, исключена конструктивно почти полностью: как показывает опыт войн, торпеды в аппаратах взрывались большей частью в результате того, что их непосредственно поражали взрывы авиабомб и артиллерийских снарядов, попадавших в корабли. Именно разрушение аппаратов № 2 и № 4 является указанием на то, что в носовой оконечности имел место взрыв, обозначенный № 1.
Предположение о неконтактном взрыве в районе кормовой оконечностипроистекает из факта затопления кормовых отсеков и выявившейся в ходе спасательной операции неработоспособности люка и устройств отдачи буя. Но если фактически взрыва в районе кормовой оконечности не было, то это означает одно: пороки проекта и низкое качество изготовления. В опубликованной 13 августа 2002 г. в “Новой газете” статье “«Она утонула» - 2” не выдвигаются какие-либо версии гибели корабля, альтернативные версии Генпрокуратуры, а только выражается сомнение в истинности того, что говорят “Рубин” и Генпрокуратура. Среди всего прочего в ней сообщается следующее:
«Гидравлический удар (удар воды) остановила прочнейшая переборка 4-го и реакторного отсека 5 и 5-бис. Утверждение специалистов ЦКБ “Рубин” противоречит заключению прокуратуры. По словам генпрокурора, 6-й, 7-й, 8-й и 9-й отсеки не повреждены в результате взрыва. Но специалисты “Рубина” утверждают, что в этих отсеках были разрушены транзитные магистрали (понимаем как системы вентиляции, подачи воздуха высокого давления и др.). Если эти магистрали разрушились от взрывов, а переборки 6-го, 7-го, 8-го и 9-го отсеков не пострадали, значит, конструкция магистралей не обеспечивала живучести отсеков. Это является явным недостатком, если не грубейшим нарушением принципа герметичности. Конструкторы свидетельствуют против себя(выделено нами при цитировании: это мнение кораблестроителей, находящихся в оппозиции к И.Д.Спасскому, высказанное ими журналисту “Новой газеты” на условиях, что их имена не будут оглашены и не станут известны генералам кораблестроительной мафии, одним из которых является И.Д.Спасский)».
И кроме того, сообщается со ссылкой на офицеров Северного флота (также на условиях анонимности в целях защиты их от гнева и репрессий со стороны высшего командования), что экипаж “Курска” вообще не имел допуска к эксплуатации торпед 65-76, поскольку не освоил этот вид оружия. Это сообщение тоже вызывает удивление, поскольку если оно соответствует истине, то получается, во-первых, что корабль несколько лет плавал, не умея пользоваться одним из элементов своего штатного вооружения, и во-вторых, что один из составов преступления командования Северного флота состоит в том, что практическая торпеда типа 65-76, вопреки тому, что экипаж не умел ею пользоваться, всё же была погружена на “Курск” для стрельбы ею в ходе учений, в которых он погиб.
В этой же статье приводится и мнение Генпрокуратуры о том, как была повреждена комингс-площадка, не попавшее в приведённый ранее текст выступления В.Устинова 26 июля 2002 г., опубликованного в интернете с сокращениями:
«Пристыковать спасательный аппарат к комингс-площадке аварийного люка было невозможно, так как её повредил кусок носовой части, отлетевший после взрыва».
Там же представлено и противоречащее этому объяснение, исходящее от “Рубина”, в котором ни слова не говорится о повреждении комингс-площадки:
«Что касается «неприсоса» спасательного аппарата к комингс-площадке подводной лодки, необходимо отметить следующее. Посадки аппарата на комингс-площадку осуществлялись неоднократно, несмотря на сложные гидрометеорологические условия. Однако в связи с тем, что к этому моменту прошло более 40 часов после гибели АПК, отсек был полностью заполнен водой, и давление внутри предкамеры спасательного люка равнялось забортному, что не позволило аппарату «присосаться» к комингс-площадке».
Вопрос к “Рубину” уже неоднократно задавался: “Почему вы спроектировали лодку так, что отсеки оказались затопленными после взрыва?” Но и объяснение Генпрокуратуры взывает сомнение. Во-первых, сообщалось, что в районе гибели “Курска” были осмотрены 4 квадратных морских мили (в другом варианте сообщения 4 кв. км) морского дна и найдено всё, по крайней мере основное, что относится к катастрофе и необходимо для расследования её причин. Соответственно встают вопросы: вы нашли этот «кусок носовой оконечности»? какова его масса, форма и размеры? какова была его начальная скорость вылета из зоны взрыва? какова была его скорость соударения с комингс-площадкой?
Чтобы понять суть этих вопросов, у себя дома в ванне проведите быстропод водой раскрытой ладошкой, и вы ощутите, что это объяснение Генпрокуратуры взывает большие сомнения. Они усилятся, если Вы знаете, что согласно законам гидромеханики всякие листоподобные по форме тела, во-первых, имеют склонность занимать положение поперёк потока, быстро утрачивая в таком положении кинетическую энергию ( mV 2/2);а во-вторых, они гидродинамически неустойчивы, вследствие чего траектория их свободного полёта в жидкости представляет собой беспорядочную ломаную линю, образованную отрезками кривых. То же касается и свободного полёта в жидкости объёмных тел типа многогранников, с граней которых при движении беспорядочно срываются вихри. Соответственно этим гидромеханическим обстоятельствам, если из зоны взрыва в носовой оконечности вылетело что-то большое (например, фрагмент лёгкого корпуса с набором и конструкциями, находящимися в междубортном пространстве, размерами 5 м ґ 4 м ґ 2 м), то вряд ли оно долетит до комингс-площадки, расположенной в корме более чем за сто метров от эпицентра. Тем более не долетит, если оно небольшое по размерам, поскольку в этом случае оно растратит свою кинетическую энергию в воде ещё ближе от места вылета.
Может возникнуть вопрос: “Почему согласно предполагаемой схеме, торпеды из состава поразившего “Курск” залпа взорвались в разных местах, причём достаточно далеко удалённых друг от друга?”.
Дело в том, что принципы и алгоритмы самонаведения разных торпед в одном залпе могут быть разными. Торпеда в пассивном режиме самонаведения может наводиться на шумы механизмов лодки и посылки её гидролокаторов; в активном режиме самонаведения может наводиться на основе посылок её бортового гидролокатора; торпеда может выявлять вихревой кильватерный след корабля и наводиться по нему; торпеда может быть дистанционно управляемой по проводам и наводиться с борта выпустившей её подводной лодки на основе информации лодочной БИУС. На разных участках движения торпеды принципы осуществления наведения её на цель могут быть разными, и она может переключаться из одного режима в другой как автоматически, так и по команде извне.
Кроме того, при залповой стрельбе торпеды из аппаратов выходят не одновременно, а с некоторыми интервалами, и при этом программа залповой стрельбы может предусматривать осуществление каждой торпедой нескольких манёвров после выхода её из аппарата для того, чтобы торпеды на пути к цели шли в достаточно широкой полосе. Такое движение торпед к цели в полосе, шириной несколько сотен метров, увеличивает вероятность захвата цели (особенно маневрирующей) головками самонаведения и соответственно увеличивает вероятность поражения цели не той или иной торпедой, а залпом.
При осуществлении этих принципов в торпедной стрельбе, на конечном участке своего движения торпеды одного залпа могут подходить к цели с разных направлений, а самонаводиться на цель они могут на основе различных физических и алгоритмических принципов. Поэтому вовсе не предопределено статистически поражение торпедами каких-то определённых районов корабля, как это было, когда в годы второй мировой войны первые появившиеся торпеды с пассивными акустическим головками самонаведения, наводясь по шуму гребных винтов, поражали цели преимущественно в кормовую оконечность.
Кроме того, для поражения цели вовсе не обязательно прямое попадание в неё торпеды: торпеды снабжаются многоканальными взрывателями, каждый из каналов которых реагирует на различные физические поля надводного или подводного корабля (электромагнитное, акустическое, падение освещённости при прохождении под днищем корабля, кильватерную струю и т.п.) и осуществляют подрыв боезапаса торпеды в зоне поражения на расстоянии в несколько метров от корпуса корабля
[199]. При этом корабль поражает не фугасное действие взрыва, не кумулятивная струя, а сформировавшийся в воде фронт ударной волны, и повреждения, наносимые ударной волной, оказываются даже более тяжёлыми, чем повреждения, которые способен нанести контактный взрыв той же мощности непосредственно у борта.
* *
В версию Генеральной прокуратуры развития аварии в торпедном аппарате на спроектированном без серьёзных конструктивных ошибок и технически исправном “Курске” при отсутствии на нём серьёзных нарушений в организации службы, укладывается только случай «особо жестокого невезения», т.е. по своему существу - убийственной эгрегориальной алгоритмики, действующей в пределах Божиего попущения.
Соответственно этой версии на “Курск” был принят экземпляр торпеды с каким-то скрытым обширным по локализации дефектом в материалах резервуаров и трубопроводов её топливной системы. В этом случае катастрофическая утечка компонентов топлива торпеды могла произойти через внезапно открывшиеся в резервуарах или трубопроводах свищи большого проходного сечения, а не через микротрещины в уплотнительных прокладках и неплотности соединений. Также могла произойти и катастрофическая разгерметизация резервуара с перекисью водорода, в результате чего произошло снятие давления в резервуаре, что повлекло интенсивный распад перекиси на воду и атомарный кислород в самом резервуаре с взрывным характером нарастания давления и температуры. В результате такой утечки или разгерметизации резервуара и происшедших химических реакций аппарат мог быть разрушен внутренним взрывом, и этот взрыв мог повредить прочный корпус в районе размещения аппарата и повлечь за собой вторичные взрывы повреждённых им торпед в первом отсеке.
Однако эта версия опровергается другими известными фактами: в этой версии ничто (кроме грубых конструктивных ошибок бюро-проектанта) не может объяснить причин возникновения пожаров и затопления отсеков, расположенных в корму от реакторного. В ней ничто не объясняет и причин неработоспособности аварийного буя и конструктивного узла «спасательный люк - комингс-площадка» в 9-м отсеке. И уж совсем ничто в этой версии не может объяснить загиб по направлению вовнутрь некоторых обломков конструкций и существенную (на протяжении более 10 метров по длине) ярко выраженную асимметрию разрушений по правому и левому бортам на уцелевшей части корпуса “Курска”, которая видна на фотографиях, сделанных в доке в Росляково.
Но и такого рода скрытая дефективность одного экземпляра торпеды, якобы повлекшая гибель корабля, не может быть основанием для снятия с вооружения всех торпед этого типа и других торпед с перекисно-керосиновой энергетикой. Это основание для ревизии торпед в арсеналах и ревизии заводов-изготовителей, но не для снятия с вооружения всех торпед с перекисной энергетикой.
Соответственно решение о снятии с вооружения торпеды 65-76 представляется не обоснованным материалами расследования причин гибели “Курска”.
Тем не менее, возможно, что сами по себе принципы, заложенные в конструкцию торпеды 65-76, сама её конструкция, технологии изготовления материалов и элементов конструкции - действительно неудачные, вследствие чего на флотах накопилась многолетняя статистика мелких и крупных неприятностей с этими торпедами, которые однако не доводили до тяжёлых аварий и гибели кораблей, и что эта статистика сокрыта за грифами секретности. Но и в этом случае решение о снятии с вооружения торпеды 65-76 должно мотивироваться этой статистикой, а не преподноситься обществу, как забота командования об устранении возможностей повторения такого рода катастроф в будущем, по причине, якобы действительно приведшей к гибели атомного подводного крейсера “Курск”.
Это так, поскольку расследование причин его гибели в том виде, в каком его представила Генеральная прокуратура, не может быть признано успешным, а выводы следствия не могут быть признаны достоверными.
В общем, как показывают обстоятельства трагедии, ход её расследования, итоговое выступление Генерального прокурора Российской Федерации В.Устинова, отклики на него, показанный по 1 каналу Российского телевидения 11 августа 2002 г. фильм “Гибель «Курска». Следствие закончено”:
Без публикации материалов видеосъёмок затонувшего “Курска” на дне в том виде, как он выглядел в месте залегания на грунте до начала работ по съёму с него конструкций и извлечению обломков, -
- на второй стадии произойдёт взрыв необходимой для разрушений аппарата мощности;
· не ясно и то, способен ли такой двухстадийный взрыв на первой стадии выбить переднюю крышку аппарата, в результате чего вторая стадия взрыва с разрушением аппарата на куски может и не произойти, поскольку давление в аппарате будет сброшено при разрушении передней крышки, и он будет залит морской водой
[195].
Но как можно понять из реакции С.Прошкина на заявление Генеральной прокуратуры о технической первопричине гибели лодки, технически возможные утечки топлива и концентрированной перекиси водорода из торпеды 65-76 через микротрещины и неплотности соединений арматуры в топливной системе, не могут быть столь интенсивны, чтобы произошёл взрыв, мощность которого была бы достаточной для того, чтобы не то, что разорвать торпедный аппарат на куски и повредить прочный корпус, но и повредить торпеду так, чтобы произошёл второй взрыв, который разнесёт аппарат на куски и повредит прочный корпус.
Как прямо сказал С.Прошкин, у экипажа есть шесть часов на нейтрализацию аварийной торпеды, надо полагать, даже в случае самых интенсивных технически возможных утечек компонентов её энергоносителей.
Иначе говоря, для того, чтобы произошёл взрыв, способный разорвать торпедный аппарат на куски и повредить прочный корпус, торпеда должна быть повреждена каким-либо внешним воздействием. То есть, чтобы истечение энергоносителей из конструктивно разделённых резервуаров торпеды повлекло за собой взрывной характер нарастания в аппарате давления и температуры, на которые не успеют прореагировать системы обеспечения безопасности торпеды в аппарате и экипаж лодки, - необходимо, чтобы торпеда была сильно деформирована или разрушена: только в этом случае за короткое время через образовавшиеся разрывы в элементах её конструкции произойдёт излияние, смешение и химическая реакция компонентов её энергоносителей в таких количествах, что произойдёт взрыв, мощность которого достаточна для того, чтобы разорвать аппарат на куски, разрушить его конструктивные элементы, повредить прочный корпус и размещённое в нём оборудование.
Но торпедный аппарат проектируется так, чтобы он сам и его элементы не были источником такого рода факторов воздействия на торпеду. Более того, торпедный аппарат проектируется так, чтобы он был способен изолировать полностью или в течение некоторого достаточно продолжительного времени находящуюся в нём торпеду от воздействия такого рода внешних факторов. Причём в районе размещения торпедных аппаратов в междукорпусном пространстве лодки тоже нет ничего, что могло бы повредить торпедный аппарат. Но и при взгляде изнутри лодки в торпедном отсеке с исправным оборудованием тоже нет факторов, способных оказать столь разрушительное воздействие на ту часть торпедного аппарата, что находится внутри отсека.
Это означает, что если торпеда в аппарате повреждена внешним воздействием настолько, что из её конструктивно разделённых резервуаров потекло обильными струями топливо или окислитель, то к этому моменту повреждён лёгкий корпус и труба торпедного аппарата вне прочного корпуса как минимум сильнодеформирована каким-то внешним воздействием и, вследствие этого вряд ли сохранила герметичность.
Соответственно механические повреждения трубы торпедного аппарата, вызванные внешним воздействием на него и локализованные вне прочного корпуса
[196], неизбежно должны были стать концентраторами напряжений в его конструкциях и соответственно - слабыми местами. Но не повреждённая в этом случае задняя крышка, находящаяся внутри прочного корпуса, имеющая специальные запоры (они должны выдерживать прохождение ударной волны при открытой передней крышке и заполнении забортной водой трубы аппарата), не могла стать самым слабым звеном достаточно сильно деформированного аппарата.
Однако и в этом случае при истечении компонент топлива в пространство кольцевого зазора, нарастание давления в аппарате в ходе химической реакции вряд ли бы носило взрывной характер, поскольку кольцевой зазор по своему объёму и геометрии - очень неэффективная «камеры сгорания». И это заставляет предположить, что при невзрывном характере нарастании давления повреждённый аппарат разорвало бы по уже имеющимся в его трубе разрывам и сгибам, полученным при его деформации под воздействием какого-либо внешнего по отношению к нему фактора (например, в случае столкновения с другим кораблём или подводным препятствием); или нарастание давления вышибло бы переднюю крышку, которая прижимается к своему опорному контуру большей частью забортным давлением и не имеет таких запоров, какими снабжена задняя крышка. Соответственно аварию торпеды, причиной которой стало внешнее механическое воздействие на торпедный аппарат, должны были выдержать задняя крышка с её запорами, и та часть трубы торпедного аппарата, что расположена внутри прочного корпуса.
Но если в районе торпедного аппарата происходит взрыв достаточно мощного противолодочного оружия, то аппарат неизбежно будет повреждён вместе с находящейся в нём торпедойвоздействием осколков оружия и разлетающихся обломков корпуса, воздействием вспышки и ударной волны взрыва, а из повреждённой взрывом торпеды произойдёт обильное истечение компонентов её топлива практически в область вспышки взрыва.
Иными словами, и в версию о мощномвзрыве компонентов энергоносителя практической торпеды, находящейся в аппарате, просится некий внешний взрыв, во вспышке которого почти мгновенно прореагировали и топливо, и окислитель практической торпеды “Курска”, усилив поражающее воздействие именно внешнего взрыва.
Ещё в первой редакции настоящего сборника было высказано предположение, что выстрел учебной торпедой с “Курска” мог спровоцировать торпедный залп на поражение с натовской лодки, которая вела разведку в зоне учений Северного флота и шла в готовности № 1. В этой связи сошлёмся на уже упоминавшийся «отчётный» фильм “Гибель «Курска». Следствие закончено”, в котором пропагандируется версия Генпрокуратуры.
В нём мимоходом было прямо сказано, что взрыв практической торпеды 65-76 произошёл в аппарате № 4, и что при этом был повреждён аппарат № 2, который был пустым.Это сообщение Генпрокуратуры значимо тем, что аппарат № 2 в момент начала катастрофы был пуст. Сообщение об этом должно вызывать недоумение у большинства подводников, причину которого необходимо пояснить всем прочим.
Соответственно отечественной традиции нумерации корабельного оборудования, чётные номера присваиваются всему, что установлено справа от диаметральной плоскости корабля. На лодках Пр. 949А два аппарата для торпед калибра 650 мм, а остальные - для торпед калибра 533 мм. Соответственно, если аппарат № 4 калибра 650 мм, то аппарат № 2 - 533-миллиметровый.
Кроме того, торпеда типа 65-73 и её дальнейшее развитие торпеда 65-76 - противокорабельные торпеды, которые изначально разрабатывались в качестве средства доставки ядерной боевой части (это ещё раз к вопросу о необходимом уровне взрывостойкости лодки, вооруженной такими торпедами) для поражения больших надводных кораблей на дистанциях до 50 км. А торпеды калибра 533 мм, могут быть как противокорабельными, так и противолодочными.
Если нормальное состояние артиллерийского орудия надводного корабля - «разряжено», но готово к заряжанию, то нормальное состояние торпедного аппарата как на надводных кораблях, так и на подводных лодках - «заряжен» и в максимальной степени готов к выстрелу. Иными словами, торпедный аппарат не только средство стрельбы торпедами, но и средство для их длительногохранения как во время всего плавания, продолжительность которого может достигать полугода и более, так и при стоянке в базах кораблей, находящихся на боевом дежурстве (т.е. в готовности выйти в море в течение весьма ограниченного срока времени, определяемого командованием).
Здравый смысл военного дела обязывает к тому, что когда военный корабль выходит в море или находится на боевом дежурстве в состоянии готовности к выходу, то он снабжён полным боекомплектом, включая и торпедный боезапас: иными словами нормальное состояние торпедного аппарата подводной лодки - «заряжен». Если корабль выходит в море для производства учебных стрельб торпедами, то перед таким выходом практические (учебные) торпеды заменяют боевые торпеды в количестве, необходимом для совершения учебных стрельб. Но в остальных аппаратах остаются боевые торпеды
[197].
Спрашивается: “Курск” вышел в свой последний поход с некомплектом боезапаса, вследствие чего торпедный аппарат № 2 был пуст? Либо до гибели он успел совершить не только стрельбу ракетой “Гранит” 11 августа 2000 г., но кроме того успел выпустить и практическую торпеду из аппарата № 2, о чём Флот, Госкомиссия и Генпрокуратура хранят молчание?
Если верно последнее предположение, и в действительности имела место ещё учебная стрельба по подводной цели, то эта практическая торпеда, выпущенная из аппарата № 2, была противолодочной, поскольку практическую противокорабельную торпеду предстояло израсходовать позднее в стрельбе по надводной цели, которую “Курск” не успел выполнить вследствие свой гибели. И соответственно выстрел практической противолодочной торпедой из аппарата № 2 мог спровоцировать залп по “Курску” боевыми торпедами натовской лодки, который был произведён либо по ошибке командира, либо вследствие ошибок программистов, запрограммировавших
[198]БИУС (боевую информационную управляющую систему) этой лодки.
* * *
Соответственно всему изложенному в этом и в предыдущих разделах настоящей работы, схема поражения “Курска” торпедным залпом натовской лодки предстаёт в следующем виде.
На схеме поражения (дубликат рис. 5, представленного в главе 6) чёрными кругами отмечены области предполагаемой локализации эпицентров взрывов натовских торпед, поразивших “Курск”.
По направлению с носа в корму на продольном разрезе лодки отмечены:
· взрыв в районе размещения торпедных аппаратов (взрыв № 1), вызвавший первичное разрушение аппаратов и вторичный взрыв, по крайней мере, одной из размещённых в них торпед;
· взрыв в районе первого отсека по правому борту (взрыв № 2), разрушивший лёгкий корпус на большой площади и образовавший пробоину в прочном корпусе; в область его поражения попал и конструктивный узел носового горизонтального руля правого борта, что видно из соотнесения приведённого продольного разреза и схемы внешнего вида рис. 4 (его обломки отсутствуют на фотографиях, сделанных на стапель-палубе дока в Росляково);
· неконтактный взрыв в районе кормовой оконечности, повредивший комингс-площадку спасательного люка 9-го отсека и приведший к затоплению кормовых отсеков вследствие разгерметизации разнородных конструктивных отверстий прочного корпуса (вводов кабелей, трубопроводов, приводов забортных устройств и т.п., возможная область локализации повреждений такого рода отмечена на схеме) под воздействием ударной волны взрыва.
· Кроме того, на схеме отмечены:
Ш люк 9-го отсека;
Ш аварийный буй;
Ш плоскость поперечного сечения, проходящего через кормовой край торпедной пробоины в правом борту в первом отсеке, по которому была предпринята завершившаяся “неудачей” попытка отделить обломки носовой оконечности перед подъёмом лодки;
Ш жирной пунктирной линией, проходящей по кормовой оконечности корпуса, обозначена зона локализации деформаций корпусных конструкций и повреждений механизмов вследствие воздействия ударной волны неконтактного взрыва над кормовой оконечностью.
Детонацию торпедного боезапаса в стеллажах первого отсекамогли повлечь как взрыв № 1, так и взрыв № 2 в районе носовой оконечности. Но возможность взрыва торпед в аппаратах вследствие взрыва торпеды у правого борта в районе первого отсека и внутренних взрывов в отсеке, исключена конструктивно почти полностью: как показывает опыт войн, торпеды в аппаратах взрывались большей частью в результате того, что их непосредственно поражали взрывы авиабомб и артиллерийских снарядов, попадавших в корабли. Именно разрушение аппаратов № 2 и № 4 является указанием на то, что в носовой оконечности имел место взрыв, обозначенный № 1.
Предположение о неконтактном взрыве в районе кормовой оконечностипроистекает из факта затопления кормовых отсеков и выявившейся в ходе спасательной операции неработоспособности люка и устройств отдачи буя. Но если фактически взрыва в районе кормовой оконечности не было, то это означает одно: пороки проекта и низкое качество изготовления. В опубликованной 13 августа 2002 г. в “Новой газете” статье “«Она утонула» - 2” не выдвигаются какие-либо версии гибели корабля, альтернативные версии Генпрокуратуры, а только выражается сомнение в истинности того, что говорят “Рубин” и Генпрокуратура. Среди всего прочего в ней сообщается следующее:
«Гидравлический удар (удар воды) остановила прочнейшая переборка 4-го и реакторного отсека 5 и 5-бис. Утверждение специалистов ЦКБ “Рубин” противоречит заключению прокуратуры. По словам генпрокурора, 6-й, 7-й, 8-й и 9-й отсеки не повреждены в результате взрыва. Но специалисты “Рубина” утверждают, что в этих отсеках были разрушены транзитные магистрали (понимаем как системы вентиляции, подачи воздуха высокого давления и др.). Если эти магистрали разрушились от взрывов, а переборки 6-го, 7-го, 8-го и 9-го отсеков не пострадали, значит, конструкция магистралей не обеспечивала живучести отсеков. Это является явным недостатком, если не грубейшим нарушением принципа герметичности. Конструкторы свидетельствуют против себя(выделено нами при цитировании: это мнение кораблестроителей, находящихся в оппозиции к И.Д.Спасскому, высказанное ими журналисту “Новой газеты” на условиях, что их имена не будут оглашены и не станут известны генералам кораблестроительной мафии, одним из которых является И.Д.Спасский)».
И кроме того, сообщается со ссылкой на офицеров Северного флота (также на условиях анонимности в целях защиты их от гнева и репрессий со стороны высшего командования), что экипаж “Курска” вообще не имел допуска к эксплуатации торпед 65-76, поскольку не освоил этот вид оружия. Это сообщение тоже вызывает удивление, поскольку если оно соответствует истине, то получается, во-первых, что корабль несколько лет плавал, не умея пользоваться одним из элементов своего штатного вооружения, и во-вторых, что один из составов преступления командования Северного флота состоит в том, что практическая торпеда типа 65-76, вопреки тому, что экипаж не умел ею пользоваться, всё же была погружена на “Курск” для стрельбы ею в ходе учений, в которых он погиб.
В этой же статье приводится и мнение Генпрокуратуры о том, как была повреждена комингс-площадка, не попавшее в приведённый ранее текст выступления В.Устинова 26 июля 2002 г., опубликованного в интернете с сокращениями:
«Пристыковать спасательный аппарат к комингс-площадке аварийного люка было невозможно, так как её повредил кусок носовой части, отлетевший после взрыва».
Там же представлено и противоречащее этому объяснение, исходящее от “Рубина”, в котором ни слова не говорится о повреждении комингс-площадки:
«Что касается «неприсоса» спасательного аппарата к комингс-площадке подводной лодки, необходимо отметить следующее. Посадки аппарата на комингс-площадку осуществлялись неоднократно, несмотря на сложные гидрометеорологические условия. Однако в связи с тем, что к этому моменту прошло более 40 часов после гибели АПК, отсек был полностью заполнен водой, и давление внутри предкамеры спасательного люка равнялось забортному, что не позволило аппарату «присосаться» к комингс-площадке».
Вопрос к “Рубину” уже неоднократно задавался: “Почему вы спроектировали лодку так, что отсеки оказались затопленными после взрыва?” Но и объяснение Генпрокуратуры взывает сомнение. Во-первых, сообщалось, что в районе гибели “Курска” были осмотрены 4 квадратных морских мили (в другом варианте сообщения 4 кв. км) морского дна и найдено всё, по крайней мере основное, что относится к катастрофе и необходимо для расследования её причин. Соответственно встают вопросы: вы нашли этот «кусок носовой оконечности»? какова его масса, форма и размеры? какова была его начальная скорость вылета из зоны взрыва? какова была его скорость соударения с комингс-площадкой?
Чтобы понять суть этих вопросов, у себя дома в ванне проведите быстропод водой раскрытой ладошкой, и вы ощутите, что это объяснение Генпрокуратуры взывает большие сомнения. Они усилятся, если Вы знаете, что согласно законам гидромеханики всякие листоподобные по форме тела, во-первых, имеют склонность занимать положение поперёк потока, быстро утрачивая в таком положении кинетическую энергию ( mV 2/2);а во-вторых, они гидродинамически неустойчивы, вследствие чего траектория их свободного полёта в жидкости представляет собой беспорядочную ломаную линю, образованную отрезками кривых. То же касается и свободного полёта в жидкости объёмных тел типа многогранников, с граней которых при движении беспорядочно срываются вихри. Соответственно этим гидромеханическим обстоятельствам, если из зоны взрыва в носовой оконечности вылетело что-то большое (например, фрагмент лёгкого корпуса с набором и конструкциями, находящимися в междубортном пространстве, размерами 5 м ґ 4 м ґ 2 м), то вряд ли оно долетит до комингс-площадки, расположенной в корме более чем за сто метров от эпицентра. Тем более не долетит, если оно небольшое по размерам, поскольку в этом случае оно растратит свою кинетическую энергию в воде ещё ближе от места вылета.
Может возникнуть вопрос: “Почему согласно предполагаемой схеме, торпеды из состава поразившего “Курск” залпа взорвались в разных местах, причём достаточно далеко удалённых друг от друга?”.
Дело в том, что принципы и алгоритмы самонаведения разных торпед в одном залпе могут быть разными. Торпеда в пассивном режиме самонаведения может наводиться на шумы механизмов лодки и посылки её гидролокаторов; в активном режиме самонаведения может наводиться на основе посылок её бортового гидролокатора; торпеда может выявлять вихревой кильватерный след корабля и наводиться по нему; торпеда может быть дистанционно управляемой по проводам и наводиться с борта выпустившей её подводной лодки на основе информации лодочной БИУС. На разных участках движения торпеды принципы осуществления наведения её на цель могут быть разными, и она может переключаться из одного режима в другой как автоматически, так и по команде извне.
Кроме того, при залповой стрельбе торпеды из аппаратов выходят не одновременно, а с некоторыми интервалами, и при этом программа залповой стрельбы может предусматривать осуществление каждой торпедой нескольких манёвров после выхода её из аппарата для того, чтобы торпеды на пути к цели шли в достаточно широкой полосе. Такое движение торпед к цели в полосе, шириной несколько сотен метров, увеличивает вероятность захвата цели (особенно маневрирующей) головками самонаведения и соответственно увеличивает вероятность поражения цели не той или иной торпедой, а залпом.
При осуществлении этих принципов в торпедной стрельбе, на конечном участке своего движения торпеды одного залпа могут подходить к цели с разных направлений, а самонаводиться на цель они могут на основе различных физических и алгоритмических принципов. Поэтому вовсе не предопределено статистически поражение торпедами каких-то определённых районов корабля, как это было, когда в годы второй мировой войны первые появившиеся торпеды с пассивными акустическим головками самонаведения, наводясь по шуму гребных винтов, поражали цели преимущественно в кормовую оконечность.
Кроме того, для поражения цели вовсе не обязательно прямое попадание в неё торпеды: торпеды снабжаются многоканальными взрывателями, каждый из каналов которых реагирует на различные физические поля надводного или подводного корабля (электромагнитное, акустическое, падение освещённости при прохождении под днищем корабля, кильватерную струю и т.п.) и осуществляют подрыв боезапаса торпеды в зоне поражения на расстоянии в несколько метров от корпуса корабля
[199]. При этом корабль поражает не фугасное действие взрыва, не кумулятивная струя, а сформировавшийся в воде фронт ударной волны, и повреждения, наносимые ударной волной, оказываются даже более тяжёлыми, чем повреждения, которые способен нанести контактный взрыв той же мощности непосредственно у борта.
* *
*
В версию Генеральной прокуратуры развития аварии в торпедном аппарате на спроектированном без серьёзных конструктивных ошибок и технически исправном “Курске” при отсутствии на нём серьёзных нарушений в организации службы, укладывается только случай «особо жестокого невезения», т.е. по своему существу - убийственной эгрегориальной алгоритмики, действующей в пределах Божиего попущения.
Соответственно этой версии на “Курск” был принят экземпляр торпеды с каким-то скрытым обширным по локализации дефектом в материалах резервуаров и трубопроводов её топливной системы. В этом случае катастрофическая утечка компонентов топлива торпеды могла произойти через внезапно открывшиеся в резервуарах или трубопроводах свищи большого проходного сечения, а не через микротрещины в уплотнительных прокладках и неплотности соединений. Также могла произойти и катастрофическая разгерметизация резервуара с перекисью водорода, в результате чего произошло снятие давления в резервуаре, что повлекло интенсивный распад перекиси на воду и атомарный кислород в самом резервуаре с взрывным характером нарастания давления и температуры. В результате такой утечки или разгерметизации резервуара и происшедших химических реакций аппарат мог быть разрушен внутренним взрывом, и этот взрыв мог повредить прочный корпус в районе размещения аппарата и повлечь за собой вторичные взрывы повреждённых им торпед в первом отсеке.
Однако эта версия опровергается другими известными фактами: в этой версии ничто (кроме грубых конструктивных ошибок бюро-проектанта) не может объяснить причин возникновения пожаров и затопления отсеков, расположенных в корму от реакторного. В ней ничто не объясняет и причин неработоспособности аварийного буя и конструктивного узла «спасательный люк - комингс-площадка» в 9-м отсеке. И уж совсем ничто в этой версии не может объяснить загиб по направлению вовнутрь некоторых обломков конструкций и существенную (на протяжении более 10 метров по длине) ярко выраженную асимметрию разрушений по правому и левому бортам на уцелевшей части корпуса “Курска”, которая видна на фотографиях, сделанных в доке в Росляково.
Но и такого рода скрытая дефективность одного экземпляра торпеды, якобы повлекшая гибель корабля, не может быть основанием для снятия с вооружения всех торпед этого типа и других торпед с перекисно-керосиновой энергетикой. Это основание для ревизии торпед в арсеналах и ревизии заводов-изготовителей, но не для снятия с вооружения всех торпед с перекисной энергетикой.
Соответственно решение о снятии с вооружения торпеды 65-76 представляется не обоснованным материалами расследования причин гибели “Курска”.
Тем не менее, возможно, что сами по себе принципы, заложенные в конструкцию торпеды 65-76, сама её конструкция, технологии изготовления материалов и элементов конструкции - действительно неудачные, вследствие чего на флотах накопилась многолетняя статистика мелких и крупных неприятностей с этими торпедами, которые однако не доводили до тяжёлых аварий и гибели кораблей, и что эта статистика сокрыта за грифами секретности. Но и в этом случае решение о снятии с вооружения торпеды 65-76 должно мотивироваться этой статистикой, а не преподноситься обществу, как забота командования об устранении возможностей повторения такого рода катастроф в будущем, по причине, якобы действительно приведшей к гибели атомного подводного крейсера “Курск”.
Это так, поскольку расследование причин его гибели в том виде, в каком его представила Генеральная прокуратура, не может быть признано успешным, а выводы следствия не могут быть признаны достоверными.
* * *
В общем, как показывают обстоятельства трагедии, ход её расследования, итоговое выступление Генерального прокурора Российской Федерации В.Устинова, отклики на него, показанный по 1 каналу Российского телевидения 11 августа 2002 г. фильм “Гибель «Курска». Следствие закончено”:
Без публикации материалов видеосъёмок затонувшего “Курска” на дне в том виде, как он выглядел в месте залегания на грунте до начала работ по съёму с него конструкций и извлечению обломков, -