Стадникова Екатерина. Стальной ворон

   — Прости, что недооценил твою рассудительность, — согласился Эдвин. — Только там, в смотровой, ее было не слишком заметно. Мне даже показалось, что, если бы не сфера, ты кинулся бы «погладить котенка».
   — Не догадывался, что произвожу такое впечатление, — расстроился Клаус.
   — Это я предвзят, — подбодрил он. — Добрых полжизни тут прослужил, на трупы насмотрелся, хоть караул кричи. Поэтому всякую опасную тварь рассматриваю исключительно как потенциального людоеда. Пожелал бы тебе никогда не понять моих страхов, но ты — связной. Вашему брату и не такое встречать случается.
   — Я ничего не боюсь, — гордо произнес мальчишка.
   — А говоришь, что не глупый, — мистер Баркли только головой покачал. — Все боятся. Ты настоящего ужаса просто не видел еще.
   Клаус ничего не ответил.
   — Не решил, чем хочешь заниматься? — уточнил на прощание старый офицер.
   — Чем угодно, кроме перекладывания пыльных папок, — заявил мальчишка.
   — Ну, тут ничего не обещаю, — Эдвин картинно развел руками. — Одно точно: скучать не придется.
   На обратном пути Клаус много думал. Он не обращал внимания на идущих навстречу людей. Правда, решение «не впадать в щенячий восторг» продержалось ровно до того момента, пока господин Отто не спросил: «А какие у нефо были гляза?».
   — Желтые. — И рассказ завертелся по-новой.

* * *

   Джулиус сидел на толстом бревне у костра и с упоением жевал цветки акации.
   — Зря ты со мной поспорил, — проглотив следующую порцию, сообщил он. — На этот раз совсем зря. Хоть целую тачку таких цветов слопать могу.
   — Я еще не сдался! — Сириус икнул.
   — Да-да, но перед тем, как тебя стошнит, предупреди, чтоб я успел отойти. — Джулс достал из кармана еще пригоршню.
   Ночная роща мягко шелестела над головами, а сладкий воздух гладил горло. Возможно, поначалу мальчишки не обрадовались тому факту, что не способны избавиться друг от друга, но вскоре все наладилось. Пусть Сириус судорожно прятал некоторые свои воспоминания, а Джулиус бодрствовал сутками, — встречаясь, они продолжали отлично проводить время.
   — Признай поражение и расскажи наконец, что тебя так расстроило тогда, — предложил Коллоу. — Я даже согласен на ничью.
   — Все должно быть по-честному, — возразил упрямец.
   — Очередной хитрый план? Обожраться акации до беспамятства? — Джулс спрыгнул с бревна и подбросил еще веток в огонь.
   — Зачем так грубо? — Лицо Сириуса заметно позеленело.
   — Затем, что никак не возьму в толк, отчего ты упираешься. — Он устроился прямо на земле, скрестив ноги. — Смеяться не буду, даю слово.
   — А тут не над чем. — Мальчишка с силой швырнул свою пригоршню цветков в костер.
   — Сдался? — потирая руки, осведомился Джулиус.
   Вместо ответа Сириус зажал рот ладонью и скрылся в кустах.
   — Слабак! — крикнул вдогонку Коллоу.
   Когда мальчишка вернулся, Джулс участливо протянул ему бутылку с водой. Сириус молча подставил руки.
   — В следующий раз спорим на что-нибудь менее противное, — предложил Джулиус.
   — Уговорил, — прополоскав горло и умыв лицо, подытожил мальчишка.
   — Теперь поведай мне причину своих недавних страданий.
   Сириус отчаянно тянул время. Он мучительно медленно усаживался у огня; потом обвел грустным взглядом клочок черного неба, усыпанного звездами, и глубоко вздохнул.
   — Хватит, — нахмурился Коллоу. — Я выиграл и требую свой приз — правду.
   — Все дело в девочке, — признался Сириус. — Она меня не слышит. И не услышит, а виноват ты.
   — Почему сразу я? — возмутился Джулс.
   — Разве кто-то другой мешает ее обучению? — мальчишка поднял брови. — Закономерность простая, как блин: чем больше Эмьюз узнаёт, тем ближе мы становимся. Я настолько реален здесь благодаря тебе. Для тех немногих, до кого сумел достучаться, ничего этого нет. Только едва различимый шепот и путаные сны.
   — Пока не объяснишь, зачем она тебе, можешь на меня не рассчитывать, — отрезал Коллоу.
   — Даже не надеялся, что будет легко, — отмахнулся тот. — Мне нужно знать, смогу ли я… доверить ей свою жизнь, да и твою тоже, по большому счету.
   — Ничего не понял, но уже испугался. — Джулиус озадаченно потер лоб.
   — Правильно, — согласился Сириус. — Не успеешь обучить девочку, сам проиграешь все. Мое будущее уже давно никого не интересует, меня в том числе, но есть вещи гораздо более важные.
   — Не пробовал для разнообразия говорить прямо? — Коллоу чувствовал, как ситуация выходит из-под контроля.
   — Куда прямее! — собеседник подался вперед. — Ты уже сталкивался с предсказанной судьбой. Видел, как она работает. У каждого своя роль, но остальное — слепой случай.
   Разговор зашел в тупик. Только беззаботное пламя продолжало перешептываться с кронами деревьев.
   — Я не готов доверять свою жизнь кому бы то ни было, — наконец, нарушил молчание Джулиус.
   — Поэтому я и не рассказываю тебе всего, — улыбнулся Сириус. — Свой выбор ты сделаешь сам. А пока… вам ведь так и так придется ее учить. Почему не приступить уже сейчас? Ждешь, что девочка начнет являть чудеса? Не начнет. Вернее, не те чудеса, которые ты способен увидеть.
   — Какой ущербный я, — обиделся Коллоу. — Твоя «предсказанная судьба» полная чушь. Перекладывать взрослые проблемы на детские плечи, прикрываясь судьбой, — редкая подлость. Мы бездну лет обходились без Леди Эмьюз Варлоу. Что теперь нам помешает? Желаю воспользоваться своим правом выбора немедленно.
   Джулиус поднялся на ноги.
   — Все пойдет, как шло. Не быстрее, не медленнее, — объявил он. — А о себе я позабочусь сам.
   — Сядь, — устало попросил мальчишка. — Нельзя обгонять события. Задавать вопросы ты научился, принимать ответы — еще нет. Джулс, я не собирался настаивать. Злиться просто, когда не слышишь, как она мечтает. Бедняжке нужно ощутить, что ее новая жизнь имеет смысл.
   Рыжий огонь жался к раскаленным головешкам и плевался искрами. В прозрачной ночной тишине каждый шорох казался удивительно громким. Коллоу прекрасно помнил, с каким нетерпением ждал возможности проявить себя в первые годы. Насколько все это было важно.
   Где-то совсем близко запел соловей.
   — Пойми, Джулс, никакая Мария не сумеет оградить Эмьюз от самой себя, — продолжил Сириус. — Она жаждет тех опасностей, которых нормальным людям положено бояться. И непременно найдет их. А там — либо чудеса, либо верная смерть. Если я буду рядом, вероятность благоприятного исхода значительно возрастет.
   — Уговорил. — Джулиус поднял взгляд.
   — Я не заставляю спешить. Достаточно не мешать.
   — Ладно, — кивнул он. — Только меня все равно расстраивают твои вечные отговорки.
   — Молчание вполне оправданно, — признался мальчишка. — Ты ведь почти уверен, что знаешь, кто я.
   — Что значит «почти»? — с вызовом спросил Коллоу.
   — Только то, что Мастер Тени ни в чем не уверен наверняка, — пожал плечами тот. — Но ты не назовешь меня. Потому что когда все точки займут свои места, возникнет справедливый вопрос: а не предатель ли ты?
   — Лихо! — Джулс с чувством плюхнулся на бревно.
   — Успокойся. Ты не предатель по многим причинам, — охотно пояснил Сириус. — Естественно, не все с этим согласятся. Чем, кстати, закончились поиски моих корней?
   — В Шейдивейл обнаружился только один Мастерс, и звали его Уолтер. — Смена темы — очень удачный ход, особенно когда дело принимает неприятный оборот. — Он умер в возрасте пятидесяти семи лет и похоронен на земле аббатства, как ни странно.
   — Неужели и могила сохранилась? — удивился мальчишка.
   — Да, — подтвердил Коллоу. — Я был там.
   — Еще раз окажешься рядом, хоть цветочков положи, — грустно улыбнулся он.
   — От кого? — издевательски уточнил Джулиус. — По документам Уолтер Мастерс после себя никого не оставил.
   — Больше верь документам, — парировал Сириус. — Не только меня история потеряла. Собственно, я не в обиде.
   «Ветреница крайне неудачный свидетель», — размышлял Джулс, пока загадочный мальчишка предавался пространным рассуждениям. — «С одной стороны, как можно полагаться на слова растения? Но с другой, ее память изменить или очистить нельзя, слишком уж колючая дамочка не похожа на человека. Непонятно, что в ней вообще за память отвечает».
   — Перестань кивать, я уже молчу, — рассмеялся Сириус.
   Джулиус потянулся и зевнул.
   — Кто такой Ариэль? — Он не ожидал, что произнесет это вслух.
   — Ты, наконец, заметил, что он существует? — ехидно отозвался мальчишка. — Мыслишь в правильном направлении. Только Ариэль не Ветреница. Этот ничего тебе не скажет. И никто не в силах его заставить.
   — А если я отберу у Ариэля его дурацкий шарф?
   Коллоу чувствовал себя круглым идиотом. Он, конечно, много думал о привратнике последние дни, но что мешало сложить два и два?
   — Лучше не пробуй, — посоветовал Сириус. — Он убьет тебя.
   — Из-за тряпки? — не поверил Джулиус. — Чем она так важна для него?
   — Не уверен, что знаю правильный ответ, — задумавшись на мгновение, сообщил тот. — Истинные мотивы Ариэля загадка даже для меня.
   — И все-таки, кто он? — Любопытство взбесилось.
   — Пойманный ветер. — Решив, что дал исчерпывающий ответ, мальчишка встал с земли и щедро залил угли водой из бутылки.
   — Ты что делаешь? — В обрушившейся тьме роща из волшебной мигом превратилась в зловещую.
   — Костер и так потух, — возразил он. — Ты разве не хочешь прибиться к дому? Да и мне нужно срочно сменить обстановку. Не люблю жаловаться, но от твоей акации все еще тошнит.
   — Чего раньше не сказал? — нахмурился Джулиус.
   — К слову не пришлось, — повинился тот.
   Накрыло удивительное ощущение детства.
   — К кому пойдем? К тебе или ко мне? — для пущего правдоподобия уточнил Джулс.
   — Давай, для разнообразия, к тебе, — с удовольствием подыграл Сириус, и темная роща растаяла без следа.

* * *

   Проснувшись в кабинете, Сэр Коллоу взглянул на часы и поспешил на технический этаж. «Дневная смена дрыхнет без задних ног, а ночная трудится не покладая рук, значит, очереди в душ взяться неоткуда», — справедливо решил он. Чумная голова просто-таки требовала освежиться.
   Месяцы общения с Сириусом-Малькольмом принесли свои плоды. Прежнее недоверие осталось в прошлом, уступив место настоящей дружбе. Хотя Джулиус лукавил, когда убеждал себя в том, что личность Сириуса его не волнует. Тут правильнее сказать: «Кем бы он ни оказался, я видел, каков он на самом деле». А еще Сэр Коллоу представлял, как однажды войдет в крошечную камеру с ледяной глыбой и посмотрит старику в лицо. Только сейчас такой поступок стал бы крайне опрометчивым и недальновидным.
   Даже если Сириус втайне лелеял злодейские планы, в чем Джулиус сильно сомневался, однажды побежденный, он едва ли во второй раз справится лучше. И, как бы цинично это ни звучало, мир и Орден давно нуждались в хорошей встряске. Для любого движения вперед пригодится толчок, а чем серьезнее перемены, тем ощутимее он должен быть.
   Сэр Коллоу отлично помнил о письме из клиники. Он не забывал о нем ни на секунду, хотя разум наотрез отказывался строить предположения.
   Отведенные для ожидания сутки утекали несуществующими песчинками. Джулиус боялся, что у персонала Сайленткипа возникнет ощущение, будто записка сумасшедшей Мастера Тени не интересует. Тогда ничто не помешает им просто выкинуть, возможно, единственное подтверждение вменяемости Фолии.
   — Потерпи всего пару часов до утра, Джулс, — приказал он себе и с наслаждением подставил голову под тугие струи теплой воды.

Глава 5. Испорченный вечер

   Даже за завтраком Росарио продолжала дуться.
   — Слова «пора прощаться» — это не просьба, а руководство к действию, — укоризненно произнесла она, когда тягостное молчание стало невыносимым. — Ты поставила и меня, и себя в неловкое положение. Кавалер тоже хорош! Злоупотреблять гостеприимством невежливо.
   — А выглядывать в окно каждые пять минут вежливо? — возмутилась девочка. — Как будто Гримм собирался меня украсть.
   — Вовсе я не на вас смотрела, — отрезала тетка. — Пара прохожих показалась мне подозрительной, только и всего.
   Естественно, Эмьюз не поверила. Хозяин Пеппера явно нравился мадам Тэсори гораздо меньше, чем сам пес.
   — Значит, на прогулку в парке с Гриммом я рассчитывать не могу? — без особого энтузиазма уточнила девочка.
   — Не можешь, — подтвердила Росарио. — Пойми меня правильно, принцесса, но ты слишком легковерна и наивна. Гулять, небось, предлагается вечером?
   — Да, — зачем-то подтвердила Эмьюз.
   — Подальше от чужих глаз? — издевательски продолжила тетка. — Там, где прячутся остальные парочки?
   — Парочки? — мисс Варлоу поперхнулась. — Мы с Гриммом просто друзья.
   Росарио только головой покачала.
   — Я такую прогулку ему давно пообещала, — буквально взмолилась девочка. — Это несправедливо.
   — Посуди сама, — мадам Тэсори легким движением отправила остывший чайник на плиту, — отпусти я тебя неизвестно куда непонятно с кем, проблем не оберемся.
   — Гримм не «непонятно кто». — Поражение висело в воздухе, но смиряться с ним Эмьюз не спешила.
   — Ничегошеньки о твоем приятеле не знаю, — всем своим видом изображая непреклонность, парировала та. — Для меня он чужой человек с весьма туманными намерениями. Кроме того, если что-то случится, он не сумеет защитить даже себя.
   С последним утверждением не поспоришь. Тень и сама не питала иллюзий на этот счет, только отчего-то захотелось непременно возразить. Девочка открыла рот, но так и не нашла, что сказать.
   — Сейчас помогу, — рассмеялась тетка. — Ты уверена, что в защите не нуждаешься.
   — Верно! — подхватила та.
   — Ошибаешься. — От невозмутимости Росарио просто в дрожь бросало. — До окончания учебы в университете за твою безопасность отвечает Наставник, а когда его нет — я. Прости, дорогая, но свой кредит доверия ты исчерпала еще осенью. Не стоило устраивать полуночные скачки на призрачной гончей, вести переговоры с Дивными, и в заложники сдаваться, что характерно, тоже.
   — Пора бы забыть, — проворчала Тень.
   — Что? Не расслышала, — тетка картинно приставила ладонь к уху.
   — Ничего, — вздохнула Эмьюз. — Из-за тебя буду выглядеть глупо.
   — Минуточку! — запротестовала Тэсори. — Правило номер пять: Ничего не обещай, если выполнение обязательства от тебя не зависит.
   — У меня пропал аппетит, — бросила девочка, поднимаясь из-за стола.
   — Голодовка в знак протеста? — Росарио шутливо нахмурилась.
   — Понимай, как знаешь, — пожала плечами она.
   Досада царапалась и кусалась. «Ехала в гости, а попала в тюрьму», — думала Эмьюз. Она заперлась в комнате и достала зеркальце. Смутная надежда на то, что Тангл окажется посговорчивее, все еще теплилась в груди. В конце, концов, если Наставник разрешит идти, куда душе угодно, Тэсори сопротивляться не станет.
   — Сэр Руфус Тангл, — скомандовала девочка.
   От волнения свело живот. Эмьюз искренне сомневалась, правильно ли поступает, пытаясь решить свою маленькую проблему в обход тетки. Но времени на терзания оставалось все меньше и меньше, потому что по ту сторону стекла возникло знакомое лицо.
   — Все в порядке? — после приветствия спросил Наставник.
   — Не совсем, — девочка потупилась. — Росарио никуда от себя не отпускает. Меня пригласили в парк, а она запретила.
   — Кто пригласил? — мгновенно насторожился Руфус.
   — Так, приятель. Гримм Бишоп, — смутилась Эмьюз.
   Тангл шумно выдохнул. Затянувшаяся пауза не предвещала ничего хорошего.
   — На этот раз я полностью согласен с Тэсори, — нехотя признался Наставник. — Смотрящий в Ночь не лучший кандидат в друзья по многим причинам. К тому же, один раз ты уже попадала в неприятности из-за него.
   — Не «я из-за него» — он из-за меня, — поправила Тень бесцветным голосом.
   — Тем более, — подытожил тот. — Зачем обязательно куда-то ходить? Переписывайтесь, как раньше!
   — А вы откуда про письма знаете? — девочка побледнела.
   — Лют разболтала, — глазом не моргнув, солгал Руф. — Она не нарочно. Правда.
   — Но я пообещала… — Последний аргумент прозвучал как-то слишком жалобно.
   — О-о! — протянул Наставник. — Спроси меня, сколько всего я успел наобещать! Начнем с того, что давал слово учить вас. Обстоятельства, порой, побеждают все и всех.
   — Вам опять не дали разрешение начать тренировки?
   Сэр Тангл только рукой махнул.
   — Не сдавайтесь, — подбодрила Эмьюз. — Раньше вам это разрешение не требовалось. Вдруг и теперь без него можно обойтись?
   — Едва ли, — горько усмехнулся Руф. — Меня постоянно контролируют. Проверяют, дергают.
   — Знакомо, — вздохнула девочка.
   — Конечно, — улыбнулся Наставник. — Но гулять все равно не пойдешь. Почему я один мучиться должен?
   Незаметно беседа из тягостной превратилась в легкую и приятную. Эмьюз даже не подозревала, насколько сильно успела соскучиться по забавному Сэру — хоть завтра готова была сорваться назад.
   — Возвращайся скорее, — предложил на прощание Тангл. — Наши модницы сведут меня с ума. Они захватили дом и установили свои порядки. Я же в меньшинстве.
   — Постараюсь.
   Как ни странно, но такой отказ не расстраивал.
   — Попробовать стоило, — успокоила себя девочка.
   Предстояло еще как-то объяснить Гримму, отчего долгожданную прогулку придется отменить. Естественно, мисс Варлоу вовсе не собиралась раскрывать бедняге истинную причину. Зачем ему знать, что ни Росарио, ни Сэр Тангл не одобряют успевшую сложиться дружбу.
   Эмьюз плюхнулась на покрывало. Ничто не мешало предаваться меланхолии. Для полноты картины оставалось вызвать Би и пожаловаться подружке на тюремные порядки в доме Тэсори.

* * *

   Руфус прислушался. Вместо привычной тишины дом буквально ходил ходуном: скрипели половицы, хлопали двери, что-то дребезжало и гремело. Требовалось срочно вмешаться, иначе все подозрения лягут не на кого-нибудь, а на него.
   Сэр Тангл поднялся из кресла и вышел в коридор, заранее готовя строгую отповедь нарушительницам спокойствия.
   — Руфус, — мисс Ви выглядела крайне взволнованной, — ты их точно не перекладывал?
   — Что-то пропало? — на лице Танцора не дрогнул ни единый мускул.
   — Время урока, а скрипочек нет! — Виатрикс прижала свои тонкие ручки к груди. — Это же не спицы, они не могли завалиться за шкаф. Я начинаю думать, что нас обокрали, и нужно заявить в полицию.
   — Помилуйте, — мягко улыбнулся Тангл, — кому понадобятся две новенькие скрипки, кроме вас, разумеется? Позвольте мне разобраться в этой детективной истории безо всякой полиции.
   — Ты догадываешься, где они? — готовые расплакаться глаза просияли.
   — Не представляю даже, — и отчасти это являлось правдой.
   Мисс Ви сдвинула аккуратно выщипанные бровки домиком, отчего начала казаться совершенно несчастной.
   — Я во всем разберусь, — повторил Руф как можно ласковее. — А сейчас найдите себе другое полезное занятие. Почитайте, например. Вы сами говорили, что в доме прекрасная библиотека. Утопите свои печали в хороших книгах.
   — Спасибо за совет, мой господин, — женщина изящно поклонилась.
   — Сколько угодно, мисс. — Тангл понимал, что Виатрикс догадалась если не обо всем, то почти обо всем. — Главное, прекратите шуметь, иначе соседи подумают, что у нас бушует стая бешеных белок.
   — Конечно. — Она поставила ножку на первую ступеньку.
   — И, раз вы здесь, отправьте меня в аббатство, — попросил Руфус, призывая маску. — Я рассчитываю вернуться до ужина, но ничего не могу обещать.
   — К основному зданию или к часовне? — уточнила мисс Ви.
   — Мне предписано явиться по всем правилам, — ответил он.
   — Тогда за ворота, — кивнула та.
   Женщина приблизилась и осторожно протянула руку, точно смахивая несуществующую пылинку с идеально-черной формы. Уютный дом пропал, оставшись где-то далеко позади.
   Глубоко в душе Руф давно устал от трогательной заботы Виатрикс, но не желал признаваться в этом даже себе. Он всегда предполагал, что Маркус много значил для нее, но не представлял всю серьезность этой утраты. Бедняжка не могла сдержать слез при любом упоминании своего прежнего Танцора. Только сейчас Тангл узнал, насколько в действительности мисс Ви старше его самого и Штэйнфола. Она бы и дальше продолжала интересничать, не просмотри Руф официальные бумаги.
   Пусть в обычные дни тяжелые ворота аббатства не закрывали, но приличия требовали войти без фокусов. У притаившегося по правую руку церковного магазинчика Танцора встретил приветливый монах, натиравший до блеска тумбу, напоминавшую почтовый ящик.
   — Вы Сэр Руфус Тангл? — без особой надобности осведомился добродушный толстяк.
   — Да, — подтвердил Руф. — Брат Бартоломью хотел видеть меня по поводу окон, не подскажете…
   — Сейчас. — Монах оживился и скрылся за дверью магазинчика.
   Воспользовавшись моментом, Руфус выгреб из кармана все деньги, которые удалось выручить за «пыточные инструменты» Виатрикс, и высыпал их в узкую прорезь на крышке коренастой тумбы. Монеты со звоном упали почти на самое дно.
   «Негусто», — отметил он про себя.
   Привлеченный звуком, толстяк снова показался в дверях, но Руф успел предусмотрительно отскочить. Несмотря на то, что уроки музыки раздражали всех, кроме мисс Ви, он чувствовал себя виноватым. Кроме того, мысль о пожертвовании денег церкви непостижимым образом смущала.
   — Показалось, — пробормотал толстяк и снова скрылся.
   Когда Тангл уже решил искать брата Бартоломью самостоятельно, монах вернулся.
   — Вас просят отправиться в часовню, — объявил он, и, замявшись, добавил: — Понятно, что вы Тень, но, может, свечку купите?
   — Нет, — ответил Руф и зашагал в знакомом направлении.
   Получив прямой приказ повторно устранить причинный аббатству ущерб с учетом изменившихся требований, Тангл разозлился. Кто бы отреагировал иначе? Занудные церковники нагоняли тоску и успели вытянуть из Руфуса больше, чем он планировал потратить в первый раз. Руф искренне надеялся убедить Брата Бартоломью отказаться от непонятных изменений, ведь меньше месяца назад результат всех полностью устраивал. Но для начала предстояло узнать, в чем новые требования заключались.
   В часовне никто не ждал. Приглушенный свет, тишина и разноцветные блики от злосчастных витражных окошек на каменном полу — соскучиться по постылой картинке Тангл не успел. Он развеял маску и вдруг осознал, что не один.
   Мина сидела в самом первом ряду ближе к стене, заложив руки за голову и уставившись в потолок.
   — Чего тут делаешь? — поинтересовался Руфус, опускаясь рядом.
   — Гуляю. А тебе не все равно? — как-то не слишком приветливо отозвалась та.
   — До того, как спросил, было все равно, — сообщил он. — Теперь вот стало любопытно.
   — Любопытство убило кошку, Руф. — Мина взглянула собеседнику в глаза. — Ты-то здесь зачем?
   — Дела, — Тангл невольно поморщился.
   — А физиономия отчего такая серая? Проблемы?
   Вопрос застал врасплох. Руфус предпочел благоразумно промолчать.
   — Дай сама угадаю, — не унималась Тень. — Воспитывать девочек непосильная задача? Наши болтают про инцидент в поезде. Слышала, что твоя Варлоу снова в эпицентре. Не удивлюсь, если однажды на нее упадет небо.
   — Упадет, так я поймаю, — возразил он. — А в поезде ей просто с попутчиком не повезло. Но отчасти ты права. У девочки появился… друг.
   — И тебе это не по душе, — предположила Мина.
   — Не столько сам факт, сколько личность парня, — признался Тангл.
   — Успокойся, — посоветовала она. — Избранники дочерей редко нравятся отцам.
   — Какой из меня отец! — Щеки стремительно заливала краска. — Я Наставник.
   — В данном случае одно и то же, — отмахнулась Вильгельмина. — Смирись сразу. Эмьюз симпатичная и будет привлекать внимание. В этом плане лучше, когда маленькие Тени попадают разнополой парой. Хотя…
   Мина посерьезнела и отвернулась.
   — Пусть привлекает! Я разве против? — нашелся Руф. — Тут другое. Мальчишка — Смотрящий в Ночь, угодивший из-за нее в заложники к Борджесу.
   — И что? — пожала плечами та.
   — Во-первых, он старше. Во-вторых, прекрасно сообразил, какая ему выпала удача, — принялся пояснять Тангл. — Ты совсем ничего не понимаешь, да? Когда парень узнал, что Эмьюз Тень, только не скакал от радости! Записочки «романтические» начал строчить одну за одной.
   — Ты за ней следишь? — не поверила Мина.
   — Не слежу, а контролирую! — возмутился он. — Работа у меня такая.
   — Признайся себе, что ревнуешь, и не морочь людям головы!
   За спинами Танцоров кто-то деликатно откашлялся.
   — Я могу побеседовать с тобой, Руфус? — брат Бартоломью виновато улыбнулся.
   — Внимательно слушаю.
   Тангл собирался во что бы то ни стало закончить разговор с Вильгельминой. Он поднялся на ноги и развернулся к вошедшему лицом. С первой встречи отношение старого монаха поменялось кардинально. Если раньше Руф был для него вандалом, то теперь брат Бартоломью излучал благожелательность.
   — Мне неловко, — доверительным тоном начал он. — Мы неплохо справились в прошлый раз, но аббат считает, что изготовленное по образцу не подходит.
   — А есть другой вариант? — по телу Руфуса пробежала дрожь.