Стакпол М.. Цена риска

Арк-Ройял, Район Донегала. Федеративное Содружество 19 декабря 3055 г.

Легкий бриз приносил капельки дождя. Они падали на лицо Кая
Алларда-Ляо. "Правильно, что мир оплакивает этот день",- подумал Кай,
поеживаясь не столько от холода, сколько от зрелища погребения. Он смотрел,
как урну с прахом медленно опускали в сырую черную землю. Кай поплотнее
закутался в плащ, для чего подтянул концы ремня и завязал их особым узлом,
форма его была точной копией одного из узлов желудка.
Стоящий у изголовья могилы священник, прочитав положенные молитвы,
произнес:
- Саломея Келл, твои бренные останки мы предаем земле, дабы свершилось
написанное, что из праха возникнешь ты и в прах обратишься. Мы уверены, что
ты уже на небе, рядом с Господом, и будешь пребывать с Ним во веки веков.
- Аминь,- проговорил вместе со всеми Кай и перекрестился.
Присутствующие стали постепенно расходиться, и вскоре Кай остался один. Он
стоял, глядя на урну. Мысли его были далеко, он погружался в воспоминания,
не замечая времени. Из раздумий его вывело прикосновение чьей-то руки. Он
обернулся и увидел Фелана Варда из Клана Волка. Как и все в его клане, он
был одет в серый кожаный костюм.
- Спасибо, что ты пришел,- мягко улыбаясь Каю, произнес он. Фелан
родился здесь, на Арк-Ройяле, но в далеком детстве был захвачен в плен
кланом, воспитывался в нем и сейчас на иерархической лестнице клана занимал
высокую и почетную ступень Хана.
Глядя на него теперь, невозможно было представить, что он принадлежит к
племени, о могуществе и свирепости которого слагают легенды.
"Потеря родителей смиряет даже храбрейшего из воинов",- подумал Кай,
глядя на Фелана.
- Спасибо тебе, что позволил мне прийти сюда,- ответил он и низко
поклонился.
- Для нас высокая честь видеть здесь представителя Объединения Святого
Ива, мой лорд,- сказал Морган Келл и, приблизившись, встал рядом с сыном. Он
протянул Каю левую руку. Пожимая ее, Кай с болью заметил, что пустой правый
рукав куртки Моргана приклепан к плечу.
- Твоя мать,- продолжал Морган,- да и весь ваш народ всегда проявляли
честность в договорах с нами, и мы хорошо помним об этом.
Кай кивком ответил на вежливое замечание Моргана и внутренне
содрогнулся. Вид командующего отрядом наемников внушал страх. Впервые Кай
увидел Келла в Зоне Недосягаемости, где сам Кай проходил обучение по
отражению возможной агрессии со стороны кланов. Морган всегда притягивал к
себе. О его могуществе и живучести говорит даже то, что он остался цел после
взрыва бомбы, на куски разорвавшей и его жену, и Мелиссу Штайнер-Дэвион.
Казалось, Морган пострадал минимально - взрыв унес только его правую руку.
Однако, вглядываясь в усталое, изможденное лицо, Кай понял, что перед ним
стоит уже не тот, прежний Морган, взрыв унес не столько его руку, сколько
сбил с него прежнюю спесь и внешний блеск, самое главное - взрыв лишил его
веры в собственную неуязвимость.
Кай почувствовал жалость к некогда великому человеку, к горлу его
подступил комок, он сглотнул его и заговорил:
- Я всегда делал все возможное, чтобы оставаться в стороне от серьезных
государственных дел, никогда не принимал на себя ненужных мне обязательств и
делал только то, что мне поручалось. Но, находясь здесь, на Арк-Ройяле, я не
просто выполняю печальную обязанность и выказываю вам уважение нашей семьи.
У меня здесь есть и собственный интерес.
Морган пристально посмотрел в глаза Каю, и тот почувствовал, как всю
его душу пронизывает электрический разряд.
- Это связано с твоим отцом, разумеется. Я еще более польщен.
Фелан нахмурился, фраза отца явно привела его в замешательство.
- И давно умер твой отец, квиафф? - Кай сделал вид, что не расслышал
кланизма в речи Фелана.
- Он умер, когда меня схватили на Альине, я тогда убегал с Ком-Стара и
от одного из ваших кланов. Нефритовых Соколов. Впоследствии я побывал на его
могиле на Кестреле, то есть, лучше сказать, посетил его могилу.
Морган Келл задумчиво покачал головой:
- Я знал твоего отца. В войне с Конфедерацией Ляо он столько перенес
горя и стольким пожертвовал, что заслуживает высочайшего поклонения. Положа
руку на сердце я могу сказать, что своей жизнью, то есть тем, что ты вообще
сейчас существуешь, ты полностью обязан своему отцу и его службе Хэнсу
Дэвиону.
Кай улыбнулся в ответ на замечание Моргана:
- Да, действительно, если бы он не работал на Максимилиана и не был
двойным агентом Дэвиона, он никогда бы не женился на моей матери, а Святой
Ив до сих пор был бы частью Конфедерации Ляо. - Но вдруг он помрачнел.- Да,
я посетил его могилу, но меня не было на похоронах... Но я не мог... Я был
далеко...
Морган положил руку на плечо Кая и сжал его, сжал так сильно, что Кай
удивился. Он и не предполагал, что у Моргана сохранилось еще столько
энергии.
- Я понимаю тебя,- сказал он,- но никто тебя не осуждает, все знают,
что ты не мог сказать своему отцу последнее прости. Не стоит так
сокрушаться, а уж тем более завидовать тем, кто прощается со своими родными
или близкими. Мы уже со многими успели попрощаться.- И он обвел глазами
многочисленные свеженасыпанные холмики на кладбище.
Кай снова почувствовал, как к горлу подступает предательский комок.
- Мы с отцом понимали друг друга, по крайней мере он всегда меня
понимал. Он часто говорил, что гордится мной, но я почему-то всегда считал,
что это не так, что в душе он думает обо мне иначе. Мне казалось, что после
Альины и всего того, что я там сделал, он действительно будет гордиться
мной. Но он умер, так ничего и не узнав...
Фелан стоял сжав губы, глаза его сузились.
- Я уверен, что он мог бы гордиться. Недавно у меня был повод побывать
на Альине. Клан Нефритовых Соколов и Волки всегда были соперниками и
относятся друг к другу с плохо скрытой неприязнью. Но когда я встречался с
Таманом Мальтусом, командиром местного гарнизона, то убедился, что только
одно упоминание твоего имени здорово помогает. Мы о многом с ним
договорились - и все благодаря тебе. В обмен на обещание твоего дяди Даниэла
не атаковать его Мальтус снабдил нас всем необходимым. Не знаю, что уж ты
там делал, но Мальтус отзывается о тебе прекрасно, он явно тебя уважает.
- Таман Мальтус - прекрасный человек. Как и раньше, я бы не колеблясь
снова доверил ему свою жизнь и был бы абсолютно уверен, что он не обманет и
не подведет.
Кай посмотрел сначала на Фелана, затем на старого Келла.
- Но все, что я сделал на Альине и вообще в войне с кланами, не идет ни
в какое сравнение с поступками моего отца. Двадцать пять лет назад он
буквально совершал чудеса героизма. Но я тоже думаю, что ему не было бы
стыдно за меня и мою работу.
- Отцы всегда гордятся своими детьми и их поступками, Кай. Я знаю это
по собственному опыту.- Морган похлопал юношу по плечу.- Твоему отцу
понравилось бы то, как ты действовал на Альине, и он действительно гордился
бы твоими успехами на Солярисе. Я бы сказал, что до некоторой степени тебе
удалось затмить подвиги отца, ведь под твоим командованием были одержаны
впечатляющие победы.
Кай наклонил голову в знак почтения к похвалам старого воина.
"Безусловно, одержанные мной победы порадовали бы отца, но не знаю, гордился
бы он тем, что на Солярис я прибыл, чтобы спрятаться",- подумал он.
- Война против кланов изменила мир в лучшую сторону. Хотелось бы
думать, что такие же изменения произошли и во мне самом, но кто может
подтвердить это?.. Остается только гадать и надеяться,- произнес Кай.
Лицо Фелана было спокойным, но во всей его позе чувствовалось
напряжение.
- Войны приносят не только изменения, но и горе и сожаления. Именно
война оторвала меня от семьи.
Только для того, чтобы я смог приехать сюда на похороны своей матери,
принцу Виктору Дэвиону пришлось обращаться за разрешением дать мне
возможность пребывать здесь в качестве представителя Клана Волка при военном
преценторе Ком-Стара. Тот сначала согласился, но затем передал обращение
ильХану для окончательного утверждения. Хотелось бы, чтобы все было не так,
но в то же время сознание подсказывает мне, что иначе быть не может.
Трудности будут, я уверен, что и ты тоже их испытываешь.
- Да, все так,- продолжал Кай.- Война приносит много несчастий, гибнут
боевые товарищи и теряются друзья.
Вдруг совершенно внезапно в его мозгу всплыл образ темноволосой Дейры
Лир.
- Иногда мы слишком увлекаемся извлечением уроков, преподнесенных нам
войной, мы начинаем копаться в самих себе и за этой учебой перестаем
замечать тех, кто нас любит, а зачастую и отдаляемся от них. Конечно, можно
и не замечать уроков войны и жить спокойно. Но это все будет продолжаться
очень недолго, в итоге все равно реальности жизни, те, которых мы так
старательно избегаем, накапливаясь и наслаиваясь, словно ржавчина, будут
подтачивать и разъедать наши жизни до тех пор, пока полностью не разрушат
их.
Фелан странно посмотрел на Кая и покачал головой:
- Нравится нам это или нет, но война сделала нас совершенно другими
людьми, Кай. Война обнажила нас до самой сути, она дала нам понимание цели
нашего рождения и показала нам, кто мы есть на самом деле. Отмахнуться от
этого, закрыть на все глаза невозможно, а если бы мы так сделали, снова
нашелся бы кто-нибудь, кто обратил наше безразличие против нас же самих.
Пристально глядя в глаза Фелана, Кай чувствовал, что между ними много
общего в мыслях, однако как же отличается стиль их жизни, как много чуждого
друг другу им приходится делать, и только для того, чтобы быть теми, кем они
должны быть. Фелан живет в обществе, где воинское искусство ценится превыше
всего. Он воин до мозга костей.
"Мой мир устроен иначе, Фелан,- подумал Кай,- быть воином для меня -
всего лишь игра, один из эпизодов жизни".
Молчание прервал Морган:
- Давненько мне не приходилось слушать философствующих молодых воинов.-
Он посмотрел на могилу, где покоились останки его жены, и устало пожал
плечами.- За всю свою жизнь я видел много войн, но могу сделать только одно
заключение: жизнь продолжается. Прискорбно, но и нам также суждено оказаться
здесь. Но пока мы живем, мы формируем новые отношения и в горниле войн
становимся мудрее и проницательней.- Он кивнул в сторону сына.- Я думал, что
потерял Фелана, но он возвращается в клан, да не один, а с красивой
женщиной. В круговороте смерти и разрушений он нашел смысл и цель жизни.
И снова в голове Кая всплыл образ Дейры.
- Вашему сыну повезло, он нашел свое счастье.- Кай посмотрел мимо
стоящих рядом отца и сына, на небольшую группу людей в траурных одеждах. Их
было четверо, трое были одеты в черное и один в белое.- Если я не ошибаюсь и
если программы головизора не врут,- произнес Кай,- то перед нами Гален Кокс
и сестра Виктора - Катрин. Вот уж встреча, в которой действительно виновата
война.
Оба Келла оглянулись и, увидев группу, вежливо наклонили головы. Кай не
ошибся, женщина в белом была действительно знаменитая Оми Курита,
представляющая свое королевство по повелению Синдиката Драконов. Она и
Виктор Штайнер-Дэвион полюбили друг друга в то время, когда глубокая
ненависть, порожденная войной, разделяла их народы. Но заклятые враги,
каждый из которых мог предъявить другому громадный перечень обид,
объединились, чтобы дать отпор кланам, угрожающим вторжением.
Фелан слегка тряхнул головой, отрывая ото лба налипшие мокрые волосы.
- Я понимаю, почему Виктор так любит эту женщину,- тихо произнес он.-
Но мне искренно жаль их. Им никогда не суждено быть вместе.
На лице Моргана появилась скептическая улыбка человека, немало
повидавшего и много понимающего.
- Очень часто случается так, что слово "никогда" приобретает абсолютно
противоположное значение,- заметил он.- Совсем не так давно Синдикат
Драконов уверял всех в том, что он никогда не признает своими
воинов-экспатриантов на Солярисе, но, похоже, настроения меняются.-
Полковник внимательно посмотрел на Кая.- Я так понимаю, что в знак
возможного сближения с общиной представителей Союза на Солярисе Оми-сан
отправится прямиком туда на своем корабле "Тайдзай".
У Кая даже рот раскрылся от удивления.
- Не может быть,- проговорил он.- О нет, простите, полковник Келл, я
совсем не хочу сказать, что вам не верю, но я просто поражен тем, что
Координатор отправляет свою единственную дочь на Солярис. Это просто
невероятно.
- Это так же вероятно, как и то, что тебе через год с небольшим
придется в седьмой раз защищать свой титул чемпиона. Меня попросили ускорить
осмотр ее корабля, дабы поскорее продолжить путь. Да, кстати, я добился
разрешения отвезти тебя на Солярис на "Гайдзае" и изменить маршрут полета.
Кай справился с охватившим его волнением и поблагодарил полковника
вежливым кивком.
- Это намного быстрее, чем добираться коммерческим рейсом,- сказал он,-
и исключает возможность нежелательных встреч с прыгунами Синдиката,
постоянно обретающимися возле Острова Скаи. Пропагандистская машина Риана
Штайнера неплохо поработала, распространяя грязную ложь о том, что Виктор
якобы запретил мне появляться на Альине. Эти ребята ничем не брезгуют, в
последнее время они вовсю муссируют слухи о том, что из-за Катрин между
Виктором и Галеном Коксом произошел раскол. Полагаю, очередной уткой будут
"абсолютно достоверные сведения" о том, что в зоне Федеративного Содружества
вовсю орудуют корабли Синдиката Драконов.
- Весьма печально, но ты можешь оказаться совершенно прав. Одно радует
- нет худа без добра. Благодаря своей патологической ненависти к кланам Риан
сейчас целиком поглощен наблюдением за перемещениями Фелана. Он, кажется, и
не подозревает о том, что здесь находится Оми, а я постараюсь удержать его в
этом неведении.
Кай смотрел на Моргана и, заметив появившийся в его глазах прежний
блеск, подумал, что этот израненный, искалеченный человек до последней капли
крови будет защищать Штайнера, его преемников и Федеративное Содружество.
Морган взглянул на небо, на нависшие серые облака, повернулся и
медленно зашагал вверх по склону туда, где его терпеливо ждали дочь Кейтлин,
Гален, Катрин и Оми.
- За мной, господа.- Он обернулся к юношам.- Мы отдали дань мертвым,
поговорили о делах насущных - и довольно, пойдем выпьем за тех, кого с нами
нет, да и про живых не забудем.
Кай в последний раз посмотрел на могильный холм, склонил голову и
прошептал:
- Когда вы встретитесь с моим отцом, передайте ему, что я по-прежнему
люблю его.
Густой плотный туман белым саваном обволакивал опустевшее кладбище. Кай
еще раз перекрестился и, не оборачиваясь, пошел вслед за Морганом и его
сыном.

II

Таркад, Район Донегала. Федеративное Содружество 19 декабря 3055 г.

Принц Виктор Штайнер-Дэвион в одиночестве стоял у могилы матери и
чувствовал двусмысленность своего положения. Все его поступки были известны,
и каждый трактовал их по-своему. То, что он был на кладбище один, без
представителей прессы и без своих ближайших помощников, многие сочтут
желанием любящего сына проститься со своей матерью без ненужной шумихи и
дешевой демонстрации. Да, именно так подумают бесчисленные миллионы
подданных его империи, выросшей из унаследованной им от отца старой
Солнечной Федерации до гигантских размеров Федеративного Содружества,
простирающегося на многие и многие тысячи световых лет.
Ледяной ветер хлестал по лицу, снежные хлопья слепили глаза. Не замечая
этого, принц обнажил голову. расстегнул нижнюю пуговицу шерстяного пальто и
опустился на колено.
У основания памятника горел вечный огонь, шипя и раскидывая языки
пламени. Одетыми в перчатки руками Виктор копнул снег у основания и поднес к
глазам. Сильный ветер уносил легкие снежинки с его ладоней, оставляя более
тяжелые. Разной формы, они напоминали части разобранной геометрической
головоломки. Он положил их на край принесенного с собой длинного ящика. Он
копнул еще раз. Затем еще и еще.
Виктор прекрасно понимал, что он не может быть абсолютно один,
совершенно очевидно, что спрятавшийся неподалеку какой-нибудь прыткий
репортер не только снимает его, но, возможно, тут же монтирует или даже
передает отснятые кадры, а где-нибудь в другом конце Вселенной операторы
записывают полученные цифровые данные и, переведя их в изображение, делают
"горячую" запись. Еще принц Федеративного Содружества Виктор Штайнер-Дэвион
понимал, что скандальные кадры могут быть рассмотрены как отчаянная попытка
эксгумировать тело матери. Зачем? Да чтобы скрыть некоторые весьма пикантные
детали. Но какие? Да какие угодно, например, те, которые доказывают, что
полгода назад во время посещения принцем своей матери она скончалась вовсе
не от взрыва бомбы. "Не нужно быть особым провидцем,- думал Виктор,- что те,
кому нужно, извлекут для себя максимальную пользу из этого визита". Он
тщетно пытался найти утешение в наставлениях своей Катрин, любимой фразой
которой была: "Плохой рекламы не бывает".
"Ошибаешься, Катрин,- думал принц. Виктора покоробило от мысли, что его
сестру во всем королевстве зовут не Катериной, а Катрин, по имени его
бабушки. У него же язык не поворачивался назвать ее так же.- Ошибаешься,
сестрица, плохая реклама бывает, еще как бывает, и Риан Штайнер умеет ее
делать с дьявольской ловкостью".
Злость к Риану прибавила Виктору сил, и он принялся копать с утроенной
энергией. Он копал все глубже и глубже, и вот наконец перед ним появилась
выбитая на гранитном основании надпись: "Мелисса Штайнер-Дэвион, любящая
жена, любимая мать, добродетельная правительница". Он улыбнулся, прочитав
надпись, которую многократно видел и читал прежде.
"Ты была бы счастлива, мама, зная, что тебя помнят именно такой".
Принцу вдруг показалось, что, подумав, он произнес эти слова. В самих
словах, если бы их кто-нибудь слышал, нет ничего предосудительного, но его
шепот на могиле матери может быть истолкован как угодно. Если Риан Штайнер и
его подручные заметят, что Виктор что-то сказал, они выставят Виктора
дремучим невежественным варваром, который перед принятием важных решений
приходит посоветоваться с духом своей матери.
Эта мысль показалась Виктору настолько дикой, что, разозлившись, он
чуть не ударил кулаком по мраморному надгробию, но сдержался. Легкая усмешка
пробежала по его лицу, когда он представил себе, как этот кадр мог быть
обыгран. Все знали, что принц был крайне несдержан, его ничего не стоило
разозлить. После скандальных программ о нем, которые во множестве выпускал
Риан, принц вообще впадал в бешенство. Легко можно представить, как взвился
бы Риан, увидев, что Виктор колотит по надгробию женщины, даровавшей ему
жизнь.
"Им ничего не стоит переврать что угодно",- думал Виктор, вспоминая
события полугодичной давности. Тогда его сестра Катрин, получив одобрение
Виктора действовать по своему усмотрению, решила, что оставлять разорванные
бомбой останки матери будет кощунством и оскорблением ее достоинства и
красоты. Поэтому Катрин приказала похоронить Мелиссу немедленно. И из всех
детей на похоронах матери не присутствовал только Виктор.
Риан быстренько состряпал из этого факта целую историю, центральным
стержнем которой была неприязнь или даже ненависть между матерью и сыном,
который, не исключено, имеет некоторое отношение к ее кончине. Катрин
немедленно выступила с обращением и доказала полную необоснованность любых
обвинений. Ей удалось погасить начавшуюся было кампанию, но нашлись люди,
которые поверили в гнусные россказни только лишь по той причине, что дыма
без огня не бывает. Даже то, что Виктор воспитывался и вырос на Таркаде,
воспринималось как предательство по отношению к наследию Штайнеров, и
многие, даже очень многие были бы счастливы видеть вместо Виктора другого
правителя, более лояльного к традиционным штайнеровским ценностям.
"Ив роли другого Риан видит только себя". Виктор глубоко вдохнул
морозный воздух. Горло перехватило холодом, зубы заныли. Ничего не скажешь,
Риан - умелый и расчетливый политик, но и Виктор тоже не простак. То, до
чего он сам не додумается, подскажет Катрин, она уже не раз помогала принцу
выбивать почву из-под ног Риана. И сейчас Виктору нечего бояться - это
посещение могилы матери пойдет на пользу ему, а не Риану.
Виктор отвлекся от политики и поднял принесенный с собой ящик. Таркад
славится своей непредсказуемой погодой, бывает, что в самое благоприятное
время вдруг ни с того ни с сего начнется настоящая метель. Некоторые
предсказатели поговаривают, что такая погода в этот день свидетельствует о
недовольстве Господа и что на Рождество следует ждать конца света. Принц ни
на грош не верил в эти бредни и только радовался, что разыгравшаяся непогода
может помешать кому-нибудь шпионить за ним.
Он брал в расчет выкрутасы погоды еще два месяца назад, когда
планировал посетить место успокоения Мелиссы в один день с похоронами Гончих
Келла на Арк-Ройяле. Несмотря на всю свою любовь и почтение к матери, он
очень сожалел, что не может присутствовать там. Ему хотелось лично
поблагодарить Кедлов за успешно проведенную миссию, избавившую Внутреннюю
Сферу от очередной жестокой войны с кланами. Но поскольку пресса способна
сделать сенсацию из ничего не значащего поступка, принц предпочел отправить
на Арк-Ройял в качестве своих личных представителей Катрин и своего
помощника Галена Кокса.
Улыбнувшись своим мыслям, Виктор открыл ящик и извлек из него прекрасно
сделанный хрустальный цветок. По форме он напоминал бутон микосии, любимого
цветка матери, растения необычайно редкого и прекрасного. Только этот
искусственный цветок красотой и тонкостью линий, пожалуй, превосходил
настоящий. Создатель его, а это признанный мастер, был щедро награжден за
свой труд, и тем не менее сейчас, любуясь хрустальным бутоном, Виктор решил
наградить мастера еще.
Каждый лист, каждый лепесток цветка представлял собой искусно
выполненную голограмму. Листья на стебле содержали изображения двоюродных
братьев Мелиссы - Моргана и Патрика Келлов и ее старых, верных друзей,
таких, как Миша Оберн. В широких двойных листьях, поддерживающих бутон,
помещались портреты родителей Мелиссы, Катрин Штайнер и Артура Лувона, а в
каждом из пяти лепестков помещалось изображение одного из детей. В центре
бутона была выполнена голограмма свадебной фотографии Мелиссы и Хэнса
Дэвиона.
Колючий ветер хлестал по лицу Виктора. Не замечая его, принц смотрел на
прекрасный цветок, не в силах оторвать от него взгляда. С трудом сдерживая
наворачивающиеся слезы, он положил бутон на холодную мерзлую землю у
обелиска и медленно поднялся. Коротко помолившись, он нагнулся, поднял шляпу
и ящик и сутулясь пошел к ожидавшему его аэрокару.
Когда до лимузина оставалось всего несколько метров, из его задней
двери вылез высокий человек и холодным профессиональным взглядом обвел
территорию кладбища. Убедившись, что ничего подозрительного нет, он открыл
дверь принцу.
Виктор усмехнулся, наблюдая за поведением осмотрительного
телохранителя, но, только устроившись на сиденье, почувствовал себя
действительно в безопасности. Его визит на кладбище был предметом особых
споров с Курайтисом, который был против того, чтобы принц ходил туда один.
Принц же не желал видеть возле себя никого. Сошлись на том, чтоб в течение
трех суток до посещения кладбище было прочесано вдоль и поперек, а за восемь
часов до визита принца доступ на кладбище был наглухо перекрыт. "Это не
добавит мне популярности в Секретариате Разведки, особенно среди сотрудников
охраны кладбища".
Виктор расположился на заднем сиденье лимузина, отложил ящик и
расстегнул пальто. Хмурый Курайтис сел рядом и закрыл дверцу. Постучав
пальцами по бронированному стеклу, отделяющему места для пассажиров от
сиденья водителя, он отрывисто произнес в микрофон:
- Пошел.
Заработали турбины, приподнимая лимузин, вихрем взметнуло налипший
снег, казалось, будто бы поднялась настоящая метель, но скоро все исчезло.
Сверхскоростная машина на воздушной подушке оставила позади себя и снегопад,
и правильные ряды памятников Национального Кладбища Триады. Принцем овладели
печальные мысли, он думал, что и он когда-нибудь тоже будет погребен здесь,
рядом с прочими Штайнерами, правившими Лиранским Содружеством и отчасти
повинными в том, что он стал Верховным Правителем Федеративного Содружества.
Отгороженный от принца пуленепробиваемым стеклом со встроенным
микрофоном, Курайтис сидел в катапультирующемся кресле у двери и тоже молча
смотрел в окно. Виктор знал, что он никогда не заговорит первым, а будет
говорить только тогда, когда принц прикажет. Также Виктор знал о прохладном
отношении к себе со стороны Курайтиса - на этот счет у принца никаких
иллюзий не было. Однако то, что Виктору следовало знать, служба безопасности
передавала ему незамедлительно. И в таких случаях Курайтис сообщал принцу
много больше, чем кто-нибудь еще.
- Есть сведения? Докладывай! - Принц повернулся к Курайтису.
Курайтис приложил руку к уху и кивнул:
- Наши ребята засекли трех головидеосъемщиков недалеко от вас и два
замаскированных высокочувствительных звукозаписывающих устройства,
позволяющих делать записи на большом удалении от объекта. Двух операторов мы
проверили - отпетые мерзавцы, профессиональные изготовители скандальных