Стакпол М.. Возрождение завета

с ней. Не будь здесь Моргана, она уже точно была бы трупом. А знай Фелан
о ее альянсе с Владом из Волков и явной опасности, которую это
представляет для его собственных Волков, то вряд ли его остановило бы и
присутствие Моргана.
И вряд ли Морган захотел бы его останавливать.
Еще она злилась на себя за то, что усомнилась в первой мысли о
Моргане Келле и причинах, по которым он создал Оборонительный Рубеж
Арк-Роял. Морган оскорбил ее, унизил. Он пошел на открытый бунт, и
единственной причиной, по которой не пытался ее свалить, - он хочет
оставить свою технику и боевых роботов для битвы с Кланами. Хотя прежде
ей приходила мысль: это хорошо, что Морган не погиб вместе с Мелиссой
Штайнер, но сейчас ясно: чем быстрее она избавится от Келла, тем
безопаснее будет ее мир.
Страх опять пробился сквозь ярость, но на этот раз, лишь чтобы питать
ее. Катрина отлично знала, что Морган Келл никогда бы не посмел так с
ней говорить, не имея улик ее участия в убийстве Мелиссы, но она знала и
другое: у него нет источников, чтобы их собрать. Ее агент среди Гончих
Келла не сообщал о каком-либо расследовании убийства Гончими, ни даже
слухов об этом. Да, но этот источник не имел доступа к конфиденциальной
переписке Виктора и Моргана Келла.
Дурак этот Морган, Он мне сообщил, что я сижу между челюстями
капкана, и дал время, чтобы оттуда выбраться.
Если они с Виктором не собираются нанести удар до устранения угрозы
Кланов, это мне дает массу времени, чтобы обнаружить, какие улики у них
есть, и уничтожить их.
Пока они будут спасать Внутреннюю Сферу, я спасу себя.

x x x

Пригласив Моргана Келла в свой кабинет с деревянными панелями, Виктор
Дэвион подумал, что никогда еще не видел старого кондотьера таким
измотанным.
- Выпить хочешь чего-нибудь, Морган?
- Виски, если у тебя есть. Чистое.
Виктор вытащил бутылку ирландского виски из нижнего ящика стола и
поставил рядом два бокала.
- Двойное? Я всегда это принимаю после разговоров с сестрой.
Морган поднял палец:
- Ровно на палец - только чтобы успокоить нервы. Никогда не используй
это дело для решения проблем - они так не решаются. - Он улыбнулся. - А
тебе вообще не следует, ты еще мокрый после фехтования. При таком
обезвоживании оно сразу попадет в мозг.
Виктор налил Моргану на палец янтарной жидкости и подвинул бокал по
столу. Себе он наливать не стал.
- Можешь выпить, если хочешь, - улыбнулся Морган. - Ты взрослый
мужчина, Виктор.
- Настолько взрослый, чтобы соглашаться с мудрыми словами, когда мне
их говорят. - Виктор посмотрел, как Морган осушил бокал. - Ну и как
прошел разговор с Катариной?
- И лучше и хуже, чем ты предсказывал. - Морган поставил бокал на
стол. - Она хотела наладить отношения и попросила меня оставить моих
Гончих и Волков Фелана в Лиранском Альянсе, когда начнется кампания. Я
отказался, ответил, что я ей не доверяю, а на вопрос "почему" ответил,
что не знаю убийц, которые заслуживали бы доверия.
У Виктора отвисла челюсть.
- Вот так, в лоб?
- Да. Я знаю, ты меня просил только намекнуть, будто я знаю, что это
она убила мою жену и твою мать, но Катрина полощется в таком море лжи,
что я побоялся, как бы она не пропустила тонкий намек мимо ушей или не
вывернула так, как ей захочется. Действуй я потоньше, она могла бы
остаться в убеждении, будто я верю, что это ты убил свою мать и мою
жену, - а мне противно было бы думать, что я создал у нее такое
впечатление. - Морган пожал плечами. - Я и решил, что оскорбление -
более сильный ход.
- Как она реагировала?
- Слезы, потом угрозы. Впечатляющий спектакль. - В темных глазах
Моргана затлели искры. - Еще немного - и Фелан сломал бы ей шею.
- Немного - это сколько?
- Достаточно, чтобы на Таркарде опять вошли в моду высокие воротники.
- Понимаю. Спасибо, - медленно кивнул Виктор.
- Действительно понимаешь, Виктор? - Морган нахмурился. - Я хотел
дать Катрине понять, что мы ее подозреваем, потому что ты этого хотел.
Но ты вправду хотел именно этого?
- Боюсь, у меня нет выбора, Морган. Катарина - и я никогда не назову
ее бабкиным именем - весьма поглощена собой, и мне сейчас надо, чтобы
это стало еще сильнее. Если экспедиционный корпус выступит против Кланов
и я отправлюсь с ним, то на троне Нового Авалона останется Ивонна. Я не
хочу, чтобы жадные глаза Катарины следили за восстановление
Федеративного Содружества, пока меня не будет.
Виктор взялся за пуговицы воротника своей фехтовальной куртки.
- А кроме того, она отлично поработала, заметая следы после убийства
моей матери. Только она знает, какие ошибки она сделала, где еще надо
подобрать слабину и затереть грязь. Если мы заставим ее думать, будто у
нас есть против нее улики, она предпримет шаги, чтобы их уничтожить.
- А ты, наблюдая за ней, сможешь выхватить эти улики у нее из-под
носа?
- У меня есть люди, которые это очень хорошо умеют.
- Это опасная игра, Виктор.
- Это не игра.
- Но если твои люди провалятся, ты никогда не сможешь доказать, что
она убила Мелиссу.
Виктор пожал плечами:
- И сейчас я не могу этого доказать. Честолюбие Катарины вредит
усилиям Внутренней Сферы по уничтожению Кланов. Все, что может ее от
этого отвлечь и подготовить ее падение в будущем, - все хорошо. Я хотел
бы, чтобы существовал другой способ, но я его не вижу.
- Хуже всего, что я тоже не вижу. - Морган потрепал Виктора по плечу
живой рукой. - Келлы сделают в твою поддержку все, что смогут. Ты это
знаешь. Одна из причин, по которым я считаю, что мы можем пытаться
действовать по порядку. - Виктор широко улыбнулся. - Сначала будем
стремиться к максимальному благу максимального числа людей, а потом, и
только потом, те, кто заслужил особого обращения, получат, что им
причитается.

XIII

Заповедник "Ледник Зигфрида"
Таркард
Округ Донегала
Лиранский Альянс
12 октября 3058 года

Виктор надел на лицо улыбку - приглашающую, но отнюдь не веселую, и
приветствовал Томаса Марика в шале у края заповедника "Ледник Зигфрида".
- Я весьма рад, что вы сочли возможным посетить меня здесь,
генерал-капитан.
Томас стоял посреди дубового пола фойе, сцепив руки на спине,
оглядывая каменное здание с деревянной отделкой.
- Вы ведь не оставили мне выбора? Учитывая сельское обаяние замка и
все, что Ивонна обещала Шеррил, соблазняя ее сюда приехать, а через нее
воздействуя на меня, - что я еще мог поделать?
Это, кажется, будет труднее, чем я думал.
Виктор кивнул и повел Томаса по деревянным ступеням в большой зал
замка. Вся южная стена от пола до потолка была стеклянной и открывала
вид на ледник и горнолыжные склоны окружающих гор. На стенах висели
головы убитой дичи, и решетка толстых, грубо обтесанных бревен отделяла
нижнюю часть зала от крутых скатов крыши. У восточной стены в большом
камине трещал огонь, а у северной располагалась лестница, ведущая в
коридоры северного крыла здания.
Виктор жестом пригласил Томаса сесть в мягкое кресло, а сам
остановился перед чучелом саблезубого снежного тигра.
- Я знаю, что сделал вам и вашей семье, - и я принимаю на себя полную
ответственность за эти немыслимые действия. Для вас, для всех это просто
омерзительно, и я с этим согласен - теперь, но я хочу вам объяснить,
почему я это сделал.
Томас остановился перед креслом, но не сел.
- Вы очень во мне ошибаетесь, если думаете, что объяснения, которые
вы мне хотите дать из тени этой хищной морды, будут приняты за чистую
монету. Не думайте, что я из тех, кем можно вертеть, как марионетками.
Виктор поднял глаза, поморщился и шагнул в сторону.
- Поверьте мне, здесь марионетка не вы, а я. Это уютное убежище было
построено Алессандро Штайнером для себя. Вы, быть может, его помните, в
отличие от меня, - он умер, когда я был еще ребенком. Он был Архонтом,
которого низложила моя бабка - настоящая Катрина Штайнер. Моя сестра
Катарина предоставила этот замок мне в пользование как напоминание, что
я, как Алессандро, был смещен Катриной Штайнер.
Томас прищурился:
- Если вы это знали, зачем согласились?
- Потому что Катарина тогда не знала, что в свое время в Нагельринге
мы с друзьями активно использовали это шале - для занятий и для отдыха.
Для меня это приятные воспоминания. Когда я впервые здесь оказался, я
решил сделать этот дом своим, искупить вероломство, которым занимался
Алессандро. Предоставив мне это шале, она отдала мне нечто, что я всегда
считал своим.
- Как отдаст вам когда-нибудь Лиранский Альянс, вы на это надеетесь?
- Генерал-капитан медленно наклонил голову. - Вы либо очень
самоуверенны, либо очень глупы.
- И то и другое, наверное, - пожал плечами Виктор. - Или мне хочется,
чтобы другие так думали обо мне. Садитесь, прошу вас. Я не надеюсь
обелить себя в ваших глазах, но, быть может, вы лучше поймете, кто я и
что я.
- И зачем мне это может быть нужно?
- Поможет вам решить, насколько вы можете и хотите мне доверять.
Томас кивнул и сел.
Виктор охватил себя руками - ему вдруг стало холодно в толстом
вязаном свитере.
- План создания дубля для вашего сына возник у моего отца по двум
причинам. Первая - это факт, который может быть вам известен или
неизвестен: более тридцати лет назад Максимилиан Ляо почти захватил
Федерацию Солнц, создав дубль моего отца и посадив его на трон. Моего
отца похитили - все это дело будто выдрано из романа Дюма "Железная
Маска". Самое смешное, что именно "железная маска" спасла моего отца,
поскольку только он мог включить последовательность зажигания своего
"Мастера Битвы" с помощью секретного кода, который не мог быть известен
самозванцу.
- И это вдохновило вашего отца заменить моего сына своей марионеткой?
Виктор покачал головой:
- Совсем нет. Поступок Ляо показал моему отцу, как можно использовать
дубля. Я в буквальном смысле обязан этому факту жизнью, потому что дубль
моей матери находился в Лиранском Содружестве, а настоящая Мелисса - с
моим отцом - в Федерации Солнц. Дубль моей матери даже спас жизнь первой
Катрины Штайнер, помешав попытке ее убийства. Если бы не этот дубль, я
бы никогда не был зачат и политический пейзаж Внутренней Сферы был бы
совсем другим.
И это навело меня на мысль об использовании дубля, заменяющего вашего
сына. Вы видели в этом одно только зло, но мои намерения состояли в том,
чтобы выиграть время - год или два. Мне нужно было время, чтобы подавить
бунт на Острове Скай. Ваш сын умер естественной смертью. Если бы я
попытался скрыть от вас этот факт, это не изменило бы истины: его жизнь
нельзя было спасти.
Томас медленно кивнул:
- Вы хотите сказать, что не видите в своих поступках ничего плохого?
- Нет, генерал-капитан, я этого не говорю, но у меня не было
намерений причинить кому-либо зло. Вы получили историю болезни вашего
сына. Наверняка ваши специалисты-медики сказали вам, что мы сделали все
возможное.
- Я не думаю, что вы убили моего сына, принц.
- Хорошо. - Виктор минуту помолчал, вздохнул. Вот и оно. - Я знаю,
что глупо было думать, будто лицо, подставленное вместо другого во время
пребывания в больнице - в процессе выздоровления, когда человека никто
не видел, - может заменить реальную личность и захватить ее власть. Это
не входило в мои намерения. Этого не могло случиться - просто не вышло
бы, - и вам придется поверить, что у меня хватило ума это понять.
Генерал-капитан сумел почти полностью скрыть свою реакцию.
- Мне никогда не приходилось считать вас глупцом, принц Виктор.
Чуть заметная дрожь в голосе да участившееся мигание Ў только по этим
признакам Виктор понял, что его гамбит удался.
- Ценю вашу доброту, генерал-капитан. - Виктор говорил ровным
голосом, хотя ему хотелось завопить от радости. Единственным хорошим
результатом провала с сыном Томаса Джошуа была серия генетических
тестов, убедительно доказавших, что Томас действительно отец Джошуа, но
не имеет никакого отношения к Изиде Марик. Изида была рождена вне брака
одной из любовниц Томаса Марика, когда все думали, что он погиб при
покушении. Томас ошеломил всех, появившись после полуторагодичного
отсутствия. Обезображенный шрамами, он все же был готов принять на себя
долг наследника генерал-капитанства Лиги Свободных Миров.
Насколько знал Виктор, только ему, горстке его советников, самому
дублю и персоналу Комстара была известна правда о теперешнем Томасе
Марике. Виктор полагал, что этого человека подставила вместо настоящего
Томаса Марика предыдущий Примас Комстара, Миндо Уотерли, - так она
пыталась организовать революцию, которая должна была поставить всю
Внутреннюю Сферу под ее власть. Этот план погиб вместе с ней, но власть
Томаса над Лигой Свободных Миров означала, что он вполне может
воскреснуть. Тот факт, что Мир Блейка - отколовшаяся группа реакционеров
Комстара, все еще державшаяся мистицизма, который был ядром верований
Комстара, - захватил Терру, означал, что пассивная позиция Томаса может
и измениться,
Виктор понял, что в некоторой части его предположения относительно
Томаса могут быть ошибочны.
Что, если он не знает, что он не настоящий?
Реально это значило мало - тонкие намеки Виктора на то, что знает он,
пропадут зря, но если Томасу нужны такие напоминания, чтобы понять, что
Виктор - очень неприятный враг, то ситуация еще хуже, чем Виктор
полагает.
Придется попросить Джерри Томаса рассчитать последствия того, что
Томас - спящий агент. Если Мир Блейка ждет, чтобы его активизировать, то
может потребоваться радикальная смена политики, и эту возможность
следует учесть.
Снова вернувшись мыслями к своему гостю, Виктор развел руками:
- Надеюсь, вы теперь чуть больше понимаете, почему я сделал то, что
сделал. Я был воспитан и обучен как воин, а мне пришлось узнать о
политике гораздо больше, чем мне когда-либо хотелось, но я понимал: это
необходимо, чтобы хорошо служить своему народу. Хоть я и воин, но хочу,
чтобы вы знали: я не считаю войну первым средством в любой ситуации. Я
предпочел бы побеждать сотрудничеством, а не битвой.
- Весьма просвещенная позиция.
- Я хочу также убедиться, что мы все читаем из одного файла данных
то, что относится к текущей ситуации. - Виктор поднял глаза и
пристально, не мигая, всмотрелся в лицо Томаса. - Я знаю, что недавно вы
встречались с моей сестрой.
- Вы имеете в виду Катрину?
Ў Да.
- А, конечно, встречался. - Томас слегка улыбнулся. - Я также
встречался с Ивонной по некоторым конституционным вопросам, связанным с
восстановлением Звездной Лиги. Вы хорошо поступили, выпустив ее
представлять вас на этих заседаниях. Она очень умна и довольно свирепо
не дает нам отвлекаться в сторону.
- Да, ее успехи впечатляют. - Виктор улыбнулся шире, чем собирался,
но решил, что нет большого греха показать Томасу, как он гордится
сестрой. Если Томас ее уважает, больше шансов, что он не станет плести
интриги, когда экспедиционный корпус отбудет на битву с Кланами. - И все
же я хотел бы говорить с вами о Катарине. Я знаю, что вы друзья.
- Этот неофициальный союз порожден обстоятельствами, принц Виктор.
Она не больше может позволить себе войну со мной, чем я с ней.
- Мне это понятно. - Виктор повернулся и поглядел на ледник. - Но
есть некоторые вещи, которые вам о ней следует знать. Первое: она
способна на убийство.
- Вы же не говорите о смерти вашей матери? У меня было впечатление,
что там действовала рука покойного Райана Штайнера.
- У вас хорошие источники.
- Большая часть информации поступила с Соляриса после смерти Райана.
Если бы мой аппарат разведки был получше, я бы раньше узнал о своем
сыне.
- Верно. Что же касается моей сестры, я говорил сейчас не о гибели
матери. Хотя ее роль в этом событии определена не полностью.
- В самом деле?
- В самом деле. - Виктор повернулся к Томасу лицом. - Я говорил о той
западне, которую она расставила мне на Ковентри. Она организовала утечку
информации, приведшую к недооценке сил Клана на Ковентри - недооценке
наполовину. Если бы я прибыл только с теми войсками, что были под моей
командой, вашими Рыцарями Внутренней Сферы, рейдерами Харлока и другими
войсками, которые выделила мне Катарина, я бы оказался перед лицом
подавляющего преимущества противника. И все шансы за то, что я погиб бы
в этой битве.
Томас молча обдумывал слова Виктора.
- И вы разрушили ее план, свернув в сторону за двумя полками Гончих
Келла.
- Да, и это было, главным образом, везение. Не получи мы помощи от
Рагнара, не воспользуйся его догадками о способах действия Кланов,
войска на Ковентри были бы размолоты. Чтобы добраться до меня, она
жертвовала тысячами.
- Вы так считаете и все же даете ей править Лиранским Альянсом?
- Разве у меня есть выбор? - Виктор понизил голос. - Вы и Сунь-Цзы
нанесете мне удар, если я попробую восстановить мое царство. И все равно
я сейчас не мог бы этого сделать, потому что в центре внимания должны
оставаться Кланы. Пока Катарина дает мне войска и снаряжение, я не могу
позволить себе ее низложить.
- Но она может оказаться для Внутренней Сферы большей опасностью, чем
Кланы.
Виктор наставил на Томаса палец:
- Поймите вот что: может быть, она угрожает Внутренней Сфере, и все
равна она - моя кровь. Ее народ - мой народ. Попытка низвержения ее
извне встретит быстрое и страшное возмездие.
Томас нахмурился:
- Я не предлагаю завоевание военной силой, Виктор, хотя понимаю, что
вы именно так могли интерпретировать мое замечание. Но я не понимаю
другого: если вы не предлагаете совместной операции против нее, зачем
выкладываете мне информацию?
Виктор вздохнул, задержав дыхание на выдохе.
- Вы лучше многих других понимаете, что нам сейчас как воздух нужна
стабильность, Томас. Вы - якорь здравого смысла в водовороте попыток
восстановить Звездную Лигу и сокрушить Кланы. Вы - достойный человек,
который пытается верить людям до тех пор, пока они ему не докажут, что
им верить нельзя. Мне нужно сохранение вашего стабилизирующего влияния,
но я не хочу, чтобы вы стали добычей Катарины. Вы будете с ней
действовать, как сочтете нужным, но я хочу, чтобы вы знали: под этой
внешностью скрывается женщина, готовая пойти на убийство ради достижения
своей цели.
- Понимаю, - кивнул Томас. - Это говорит человек, который скрыл от
меня смерть моего сына, который вместо мальчика выставил самозванца,
который, быть может, убил родную мать и наверняка организовал удачное
покушение на Райана Штайнера.
- Я не стану отрицать, Томас, что не всегда поступал правильно, и у
меня на руках есть кровь. Я не всем горжусь, что я сделал, но
ответственность принимаю за все. - Виктор сложил руки на груди. - Фокус
был в том, чтобы моя кровь не оказалась на чьих-то руках. И это фокус,
которым вам тоже стоит овладеть.
- Зачем давать мне уроки, Виктор?
- Потому что я считаю, что могу вам доверять. О Сунь-Цзы я такого не
сказал бы. - Виктор мрачно улыбнулся. - Мне придется отбыть с
экспедиционным корпусом на войну с Кланами. И когда я вернусь, я хочу,
чтобы Внутреннюю Сферу можно было узнать. Если вы будете живы, шансов на
это у меня будет больше половины. Если вы падете - вопрос будет состоять
в том, стоит ли вообще возвращаться.

XIV

Заповедник "Ледник Зигфрида"
Таркард
Округ Донегала
Лиранский Альянс
13 октября 3058 года

Виктор, голый, если не считать полотенца вокруг бедер, лежал на
верхней полке сауны, подложив под голову вместо подушки свернутое
полотенце. Закрыв глаза, он стал прислушиваться к проникающему в тело,
ощущению тепла, составляя каталог всех своих болей.
Хронологически мне двадцать восемь лет, но ощущаю я себя старше, чем
Алессандро когда-либо был.
Боли бывали двух видов. Острые кинжальные боли расходились от ушибов
на всем теле и двух особенно сильно порванных мышц. Он думал, что
достаточно размялся перед утренним фехтовальным сеансом с Танкредом
Сандовалом, но мышцы теперь сообщали, что он ошибся. Синяки остались
там, где противник Виктора выигрывал очко. Их обилие разозлило бы
Виктора, если бы не то, что большинство очков выиграл сам Танкред. Кай и
Хохиро тоже иногда могли его достать, но он доставал их чаще.
Наконец-то нашелся вид спорта, где я могу побеждать.
А ломота во всем теле - это от вчерашних лыж. Болело все - колени,
бедра, бока, плечи, спина и вообще намного больше, чем помнилось по
кадетским дням в Нагельринге.
Конечно, я тогда был моложе, но ведь не очень намного.
Он атаковал склоны с той же юной бесшабашностью, но, кажется, сегодня
склоны победили.
Съезжать было приятно, но подниматься на подъемнике - не очень.
Виктор не позволил своим охранникам расчищать ему подъем, а потому стоял
в очереди со всем прочим народом. У репортеров была возможность засыпать
его вопросами со всех сторон. Когда он не отвечал, голожурналисты
начинали задавать вопросы более мерзкие, надеясь спровоцировать ответ.
В юные годы я бы ответил.
Потребовалось все его самообладание, чтобы не реагировать на вопросы
и болтать с другими лыжниками, как ни в чем не бывало. Он понимал, что
уединения ему не видать, но публичный спектакль тоже совсем не
обязателен, Виктор держал себя в руках, был настороже, а досаду срывал
на трассе.
И даже сейчас, расслабившись, я настороже.
Противно в сауне ходить с полотенцем, но следует соблюдать
осторожность: какой-нибудь репортер мог пробраться и снять его голым.
Даже думать не хочется, какой к этой картинке приделают заголовок.
Виктор глубоко вдохнул, задержал в легких горячий воздух. Было
достаточно жарко, чтобы выступил пот. Губы стали солоноватыми, глаза
защипало. Положив полотенце одним концом между колен, Виктор другим
концом смахнул пот с глаз, провел по груди, собирая испарину, небрежно
бросил конец полотенца вниз.
Были в этот день и положительные моменты. Им с Оми удалось покататься
вместе по самым простым трассам. Хотя Оми с семьей остановились в одном
из гостевых домиков-шале, Виктор почти ее не видел, и катание стало
желанной возможностью побыть вместе. Оми, новичок, накинулась на горные
лыжи с энтузиазмом и хорошим настроением. Виктор вспомнил, как она
падала в снежную пыль, потом вставала с залепленным белым лицом. Она
смахивала снег, смеясь, а Виктор не мог вспомнить, видел ли он ее более
красивой.
Еще одно: когда он ждал в очереди у подъемника, репортер задал
колючий вопрос насчет Оми и его с ней отношений. Виктор не успел
обдумать ответ, как какой-то человек воткнул в снег лыжи и палки и
подступил к репортеру.
- У вас стыда нет? - зло спросил он. - Достоинства ни капли? У этого
человека самая тяжелая работа во всей Внутренней Сфере, а вы к нему
пристаете насчет его личной жизни! Так я вам объясню: что он делает в
свое свободное время, не касается никого, у кого нейронов хватит хоть на
один синапс. Мера человека - не с кем он целуется и не что он говорит, а
что он делает. А он выбил Соколов с Ковентри и спас брата леди Оми от
Кланов. Последнее - достаточный повод для дружбы, а первое - достаточная
причина, чтобы вы от него отстали.
Вдохновенная речь этого человека вызвала аплодисменты и вопли
одобрения у публики, а у Виктора - улыбку. Он пытался отблагодарить
этого человека, предлагая заплатить за катание, предлагая обед, но тот
отказался.
- Послушайте, ваше высочество, если бы не вы и не ваши отец и мать,
мы бы все были теперь под Кланами. За предложение бесплатного обеда я
вам благодарен, но еще больше благодарен за то, что свободен и сам могу
заплатить за свой обед. Вступиться за вас - самое меньшее, что я для вас
мог сделать.
Ответ этого человека был Виктору очень по сердцу, потому что
подтвердил самую затаенную надежду. В Лиранском Альянсе у него есть
поддержка, на которую он сможет опереться в будущем.
Катарина может быть любимицей репортеров и головидения, но люди не
всему верят, что говорит головизор. И это хорошо.
Послышался звук открываемой двери, пахнуло ветром. Дверь достаточно
быстро закрылась, но холодок пощекотал вспотевшую кожу.
- Можете добавить чуть тепла, чтобы прогнать холод.
- Сумимасен, Виктор-сама. Я не хотела вас морозить. При звуке ее
голоса Виктор перевернулся на левый бок, правой рукой подхватив
полотенце.
- Оми? Что вы тут...
Оми, с забранными назад черными волосами, с белым полотенцем, в
которое завернулась от подмышек до середины бедер, села напротив на
нижнюю скамейку. Ее движения были осторожны, точны и в то же время
небрежны. Могло даже показаться, что она забыла, где она, будто она у
себя, одна, и никто ее не видит.
Оми подняла руки, и тонкие пальцы ослабили узел полотенца. Глядя, как
оно медленно падает, Виктор впивал глазами все округлости и тени,
появлявшиеся из-под струящейся на скамью ткани. Черный купальник,
открывшийся под полотенцем, был высоко вырезан на бедрах, и красный шнур
охватывал грудь в нескольких сантиметрах под ключицами. Тонкая материя
облегала тело как кожа, натянувшись на плоском животе, когда Оми легла
на спину.
Виктор глядел на нее, широко раскрыв глаза. Она всегда казалась ему
красивой, чувствительной и чувственной, но раньше они встречались только
официально и на отдалении. На лыжных трассах в куртке, шапке, перчатках
- это был самый неформальный костюм, в котором Виктор ее видел. И ни
этот наряд, ни все, в которых он ее раньше видал, не намекали даже на
такую резкую, манящую сексуальность. Длинные ноги, мягкие округлости
грудей, совершенные черты лица и первая золотистая испарина на теле -
Виктор чувствовал, как в нем нарастает желание.
Он сел, поправил полотенце.
- Оми, что ты здесь делаешь?
- Греюсь в сауне. - Она сложила полотенце и сделала из него подушку.