Вернувшись в отель и свалив пакеты и коробки на кровать, Паркер достал из бумажника десятидолларовый банкнот и сказал:
— Ты меня очень выручил. Я сделал все, что предполагал.
— Был рад помочь, — ответил подросток. — Попытаться отгадать, что вы делали, было еще занимательнее, чем ломать голову над кроссвордом в воскресной «Тайме».
Паркер отдал ему десятку и спросил:
— Ты здесь по туристической визе или у тебя паспорт?
— По туристической.
— Хочешь заработать еще немного денег? Мальчишка улыбнулся:
— Сами знаете.
—Пятьдесят долларов, — предложил Паркер.
— Пятьдесят? И что я должен сделать на сей раз?
— Потерять бумажник. Мальчишка мигнул.
— Что?
— Потеряй бумажник, прежде чем выйдешь из этой комнаты. Завтра пойдешь в американское посольство и скажешь, что кто-то украл твой бумажник со всеми документами. Сделаешь это после обеда, не раньше.
— Мистер, на меня обрушатся большие неприятности...
— За потерю бумажника? Ерунда. Подобные вещи случаются постоянно.
Мальчишка вытащил бумажник и посмотрел на него.
— Вам ведь не нужен бумажник, только документы?
— Ты получишь шестьдесят долларов и купишь себе новый.
— У меня там фотографии...
— Сделаешь новые. Если бумажник потерян, то он потерян.
— Да. Наверное, так. — Парень подержал бумажник в руке. — Хотел бы я знать, что происходит.
— Я работаю в контрразведке, — заговорщически произнес Паркер, — и мне нужно попасть в Вашингтон, прежде чем русские развяжут третью мировую войну.
— Я так и думал. — Мальчишка вытащил из бумажника свою новенькую десятку и несколько песо, а его швырнул на кровать. — Как вам это нравится? — развел он руками. — Я потерял свой бумажник.
— Ты сообщишь об этом не раньше, чем завтра после обеда.
— Понял.
Паркер отдал ему шестьдесят долларов десятками и проводил до двери.
В течение следующих нескольких часов он был очень занят. Вытащил чемоданы из шкафа, открыл их на кровати и принялся считать деньги. Закончил, досчитав до ста двадцати семи тысяч пятисот шестидесяти. Это составляло по шестьдесят три тысячи семьсот восемьдесят долларов на брата. Не двести тысяч, обещанные ему Карнзом, но он не станет требовать у него остальные. Возможно, бриллианты покрыли бы разницу, но в любом случае его доля составляла больше, чем те пятьдесят тысяч, которые достались бы ему, пойди все как задумано.
Паркер положил долю Грофилда в один из чемоданов и сунул его назад в шкаф. Затем позвонил в аэропорт, заказал билет на вечерний рейс до Лос-Анджелеса и принялся упаковывать свои чемоданы — их теперь у него было два, новый и старый. И множество покупок. Сборы заняли немало времени, ибо собирался он медленно и методично. Сначала он упаковал одежду, которая была на нем, и, надев все новое, потом все остальное.
Ему предстояло разделить большую массу денег на маленькие пачки и сделать так, чтобы эти маленькие пачки исчезли, растворились в вещах. Часть банкнотов он сунул в новые носки так, что носок с деньгами внутри выглядел как свернутая пара. Он заталкивал банкноты в запасные туфли и заполнил ими все карманы костюмов. Когда снял обертки с рубашек, они приобрели такой вид, будто только что принесены из прачечной, и каждая из них тоже получила свою пачку денег. Туго свернутые банкноты, как драгоценные жемчужины, лежали внутри комплектов белья. Дамскую сумочку деньги заполнили до отказа. Банкноты забили карманы плаща и всевозможные места во всей прочей одежде, в которую нарядился Паркер. Ему пришлось потратить несколько часов и основательно потрудиться, но, когда он наконец закончил, вся наличность исчезла в его багаже. С картиной, сумочкой, бутылками текилы и прочим барахлом в чемодане он выглядел как обычный турист, а обычные туристы не подвергаются пристальному таможенному досмотру.
В шесть Паркер вернулся к доктору, оплатил счет и забрал Грофилда. Алан уже не терял сознание и улыбался. От слабости ноги его еще дрожали, и в своей одежде он выглядел ужасно, но с этим уже ничего нельзя было поделать.
Они поехали назад в такси, а потом прошли еще три квартала пешком до отеля.
— Хороший человек этот доктор, — заметил актер.
— Да, он здорово тебя обработал.
— И все-таки еще не гожусь для путешествия. Пока ничего не получится.
— Я знаю, — кивнул Паркер. — Твой отель за тем магазином впереди. Ты там Джозеф Голдберг.
— А ты кто?
— Никто.
Паркер не стал больше ничего объяснять, пока они не вошли в номер, где Грофилд немедленно растянулся на кровати, заявив:
— Я слаб, как котенок.
— Ты зарегистрирован здесь один, — сказал ему Паркер, — я сегодня уезжаю. Твоя доля в чемодане в шкафу. Они будут искать нас вдвоем. Чем скорее мы разбежимся, тем лучше.
Грофилд кивнул:
— Конечно.
— Рано или поздно они найдут джип и узнают, что мы приехали сюда, поэтому будь осторожен.
— Буду.
Паркер огляделся:
— Вот и все... — поднял чемоданы, зажав под мышкой плащ, и уже с порога проговорил: — До встречи.
— Я очень тебе благодарен, — серьезно произнес Грофилд.
— Благодарен?
— За то, что ты не бросил меня там. Привез сюда, составил мою долю.
Паркер не понимал, за что тут благодарить.
— Мы работали вместе, — пожал он плечами.
— Ты прав, — улыбнулся Грофилд. — До встречи.
— Ты меня очень выручил. Я сделал все, что предполагал.
— Был рад помочь, — ответил подросток. — Попытаться отгадать, что вы делали, было еще занимательнее, чем ломать голову над кроссвордом в воскресной «Тайме».
Паркер отдал ему десятку и спросил:
— Ты здесь по туристической визе или у тебя паспорт?
— По туристической.
— Хочешь заработать еще немного денег? Мальчишка улыбнулся:
— Сами знаете.
—Пятьдесят долларов, — предложил Паркер.
— Пятьдесят? И что я должен сделать на сей раз?
— Потерять бумажник. Мальчишка мигнул.
— Что?
— Потеряй бумажник, прежде чем выйдешь из этой комнаты. Завтра пойдешь в американское посольство и скажешь, что кто-то украл твой бумажник со всеми документами. Сделаешь это после обеда, не раньше.
— Мистер, на меня обрушатся большие неприятности...
— За потерю бумажника? Ерунда. Подобные вещи случаются постоянно.
Мальчишка вытащил бумажник и посмотрел на него.
— Вам ведь не нужен бумажник, только документы?
— Ты получишь шестьдесят долларов и купишь себе новый.
— У меня там фотографии...
— Сделаешь новые. Если бумажник потерян, то он потерян.
— Да. Наверное, так. — Парень подержал бумажник в руке. — Хотел бы я знать, что происходит.
— Я работаю в контрразведке, — заговорщически произнес Паркер, — и мне нужно попасть в Вашингтон, прежде чем русские развяжут третью мировую войну.
— Я так и думал. — Мальчишка вытащил из бумажника свою новенькую десятку и несколько песо, а его швырнул на кровать. — Как вам это нравится? — развел он руками. — Я потерял свой бумажник.
— Ты сообщишь об этом не раньше, чем завтра после обеда.
— Понял.
Паркер отдал ему шестьдесят долларов десятками и проводил до двери.
В течение следующих нескольких часов он был очень занят. Вытащил чемоданы из шкафа, открыл их на кровати и принялся считать деньги. Закончил, досчитав до ста двадцати семи тысяч пятисот шестидесяти. Это составляло по шестьдесят три тысячи семьсот восемьдесят долларов на брата. Не двести тысяч, обещанные ему Карнзом, но он не станет требовать у него остальные. Возможно, бриллианты покрыли бы разницу, но в любом случае его доля составляла больше, чем те пятьдесят тысяч, которые достались бы ему, пойди все как задумано.
Паркер положил долю Грофилда в один из чемоданов и сунул его назад в шкаф. Затем позвонил в аэропорт, заказал билет на вечерний рейс до Лос-Анджелеса и принялся упаковывать свои чемоданы — их теперь у него было два, новый и старый. И множество покупок. Сборы заняли немало времени, ибо собирался он медленно и методично. Сначала он упаковал одежду, которая была на нем, и, надев все новое, потом все остальное.
Ему предстояло разделить большую массу денег на маленькие пачки и сделать так, чтобы эти маленькие пачки исчезли, растворились в вещах. Часть банкнотов он сунул в новые носки так, что носок с деньгами внутри выглядел как свернутая пара. Он заталкивал банкноты в запасные туфли и заполнил ими все карманы костюмов. Когда снял обертки с рубашек, они приобрели такой вид, будто только что принесены из прачечной, и каждая из них тоже получила свою пачку денег. Туго свернутые банкноты, как драгоценные жемчужины, лежали внутри комплектов белья. Дамскую сумочку деньги заполнили до отказа. Банкноты забили карманы плаща и всевозможные места во всей прочей одежде, в которую нарядился Паркер. Ему пришлось потратить несколько часов и основательно потрудиться, но, когда он наконец закончил, вся наличность исчезла в его багаже. С картиной, сумочкой, бутылками текилы и прочим барахлом в чемодане он выглядел как обычный турист, а обычные туристы не подвергаются пристальному таможенному досмотру.
В шесть Паркер вернулся к доктору, оплатил счет и забрал Грофилда. Алан уже не терял сознание и улыбался. От слабости ноги его еще дрожали, и в своей одежде он выглядел ужасно, но с этим уже ничего нельзя было поделать.
Они поехали назад в такси, а потом прошли еще три квартала пешком до отеля.
— Хороший человек этот доктор, — заметил актер.
— Да, он здорово тебя обработал.
— И все-таки еще не гожусь для путешествия. Пока ничего не получится.
— Я знаю, — кивнул Паркер. — Твой отель за тем магазином впереди. Ты там Джозеф Голдберг.
— А ты кто?
— Никто.
Паркер не стал больше ничего объяснять, пока они не вошли в номер, где Грофилд немедленно растянулся на кровати, заявив:
— Я слаб, как котенок.
— Ты зарегистрирован здесь один, — сказал ему Паркер, — я сегодня уезжаю. Твоя доля в чемодане в шкафу. Они будут искать нас вдвоем. Чем скорее мы разбежимся, тем лучше.
Грофилд кивнул:
— Конечно.
— Рано или поздно они найдут джип и узнают, что мы приехали сюда, поэтому будь осторожен.
— Буду.
Паркер огляделся:
— Вот и все... — поднял чемоданы, зажав под мышкой плащ, и уже с порога проговорил: — До встречи.
— Я очень тебе благодарен, — серьезно произнес Грофилд.
— Благодарен?
— За то, что ты не бросил меня там. Привез сюда, составил мою долю.
Паркер не понимал, за что тут благодарить.
— Мы работали вместе, — пожал он плечами.
— Ты прав, — улыбнулся Грофилд. — До встречи.