— Нет! — из кустов выскочил Пак. — Немедленно марш домой! Местные эльфы рассказали мне, что случилось ночью!
— Так говори! Что это было? Рассказывай, Робин! — мальчики сгрудились вокруг.
— Дракон.
Мальчики онемели. Корделия расширенными глазами смотрела со спины единорога. Пак кивнул.
— Да, дракон, огромное, страшное чудовище. Пятьдесят футов от носа до хвоста, со стальными клыками и огненным дыханием! — он обернулся, показав на склон. — Видите, куда он уполз?
Дети подняли головы и только сейчас заметили широкий след выжженной земли, тянувшийся от деревни вверх по склону и уходивший за гребень холма.
— Может быть, он до сих пор там прячется? — прошептал Джефри. Пак пожал плечами.
— Кто знает? Волшебный Народец ни разу не видел такое чудовище раньше. Может быть, и этот больше не вернется.
— А может быть, он рыскает по дорогам, подкарауливая неосторожных путников, — поежился Джефри.
Огромные копыта застучали по пыльной дороге у них за спиной, массивное тело ударило в обугленную стену.
Дети подскочили, как ошпаренные, сердечки заколотились, единорог мигом развернулся в сторону опасности, какой бы она ни была, а Пак бросился вперед, прикрывая детей грудью, и воздел руки, готовый сотворить самое грозное из своих заклинаний.
Из-за обгорелого дома выбежал огромный черный конь.
Дети остолбенело глянули на него, а потом завизжали от облегчения и бросились навстречу. Они вскочили коню на спину, обнимая его за шею, забарабанив пятками по бокам.
— Фесс! Как здорово, что ты прискакал! Мы так и знали, что ты поскачешь следом!
Фесс принадлежал их папе, и это был удивительный конь. Папа говорил, что он сделан из стали, а лошадиная шкура, покрывающая его сверху, держится на чем-то вроде клея. Еще папа говорил, что это «робот», но дети не совсем понимали, что это значит. Но это было точно что-то волшебное, потому что Фесс умел делать такие штуки, которых не смогла бы ни одна обычная лошадь. И между прочим, он мог говорить. Обычно он разговаривал только с папой — но иногда, если хотел, позволял слышать свой голос маме и детям. Только звучал он внутри головы.
— Вы могли бы догадаться, что я не позволю вам уходить без меня далеко, дети, — проворчал Фесс. — Негодные сорванцы, умчались без разрешения.
— Но мы же не одни, — успокоил его Грегори.
— С нами Пак.
— И вот! — Корделия бросилась прочь, неожиданно вспомнив про единорога. Она обняла сказочное существо за шею, словно боялась, что он убежит.
— У меня новый друг, смотри, Фесс!
Черный конь воззрился на единорога. У него затряслись поджилки.
— Но... единороги не... существуют...
Неожиданно голова коня упала, как камень. Фесс замер, низко опущенная голова покачивалась между бабками.
— Нам нужно было его предупредить, — заметил Грегори.
— Еще бы, — Магнус вздохнул. — Каждый раз, как он видит что-нибудь, что кажется ему нереальным, у него случается такой вот припадок.
Пак кивнул.
— Точно такое же было с ним, когда он впервые увидел эльфа. Я-то думал, что он уже успел привыкнуть к необычным существам.
— Папа говорит, что это у Фесса самое приятное — он никогда не устает удивляться необычным существам, — заметила Корделия.
Магнус просунул руку под седло, нащупал шишку на позвоночнике и крепко прижал. Что-то щелкнуло, и Фесс медленно поднял голову.
— У... ме-е-ня был припадок... да?
— Был, — кивнул Магнус, — потому что ты увидел единорога.
Фесс неторопливо повернул голову в сторону снежно-белого зверя.
— Единороги... мифические существа...
— Может быть, он думает так же о железных лошадях, — обиженно ответила Корделия.
Единорог настороженно разглядывал Фесса, ноздри его раздувались.
— Я понимаю его чувства, — пробормотал Фесс. Джефри обменялся с Магнусом быстрым взглядом.
— Сказать ему?
— Конечно, скажите! — голова Фесса повернулась, большие глаза уставились на Магнуса. — Что я должен узнать?
— Не знаю, стоит ли ставить тебя в известность, — ответил Магнус, пряча глаза. — У тебя может случиться еще один припадок.
Фесс на мгновение замер.
— Я включил дополнительные предохранители, потому что мои сенсоры сообщают информацию, которая не может быть правдой. Поскольку я подготовлен, у меня не будет припадка. Говорите, пожалуйста.
Магнус напоследок покосился на Джефри, а потом начал:
— Ты видишь следы пожара?
— Конечно. Деревне нанесен серьезный ущерб. Несомненно, именно поэтому отсюда ушли люди.
— Но пожар окончился, — Грегори потрепал Фесса за гриву, чтобы привлечь его внимание. — Почему они до сих пор не вернулись?
Фесс подумал и кивнул.
— Действительно. Почему же они не вернулись?
Грегори еще раз посмотрел на Магнуса и ответил:
— Они не вернулись из-за причины пожара.
— И что же послужило этой причиной? — голос Фесса стал жестче.
Ребята снова поглядели друг на друга. Наконец Магнус не выдержал.
— Как ни крути, а по-другому не скажешь. Это был дракон, Фесс.
Фесс не двинулся с места. Все в ожидании смотрели на него.
Наконец робот ответил:
— Я воспринял ваше утверждение. Я не понимаю, как может существовать дракон, но вынужден признать возможность его существования.
Четверо Гэллоугласов с огромным облегчением вздохнули.
Пак нахмурился:
— Ну тогда ответь нам, о Источник Мудрости, как четверо маленьких детей и один эльф могут победить дракона?
— Не забывайте про единорога, — Фесс снова посмотрел на скакуна Корделии. — В соответствии с обычаями, это исконный враг драконов.
Грегори уставился на коня:
— Уж не хочешь ли сказать, что раз уж появился дракон, то тут же возник и единорог, чтобы сразиться с ним?
Фесс помолчал, потом кивнул.
— Это возможно. Учитывая скрытые способности жителей Грамария и потенциал окружающей среды — да. Все могло случиться именно так, как ты говоришь.
— Но не может же единорог в одиночку биться с драконом! — вскричала Корделия. — Он ведь такой нежный!
— Не недооценивайте его. Легенды утверждают, что единороги обладают большой силой.
— Но и Корделия говорит правду, — помрачнел Джефри. — Единорог знает: чтобы сразиться с таким страшилищем, ему понадобится помощь. Потому-то он нас и позвал.
— А откуда он мог про нас знать, если только что появился? — поинтересовалась Корделия.
Дети недоуменно посмотрели друг на друга. Что же касается Пака и Фесса, даже если они и знали ответ, то держали его при себе.
Наконец Магнус пожал плечами.
— Как бы там ни было, он знал про нас. Не сможем ли мы оказать ему ту помощь, которую он просит?
— Оказать-то сможем, — начал Пак, — только вот у меня сильные сомнения насчет наших сил. Может быть, все эльфы Грамари и смогут одолеть дракона — но потери в их рядах будут ужасны. Я сомневаюсь, что я и вы — что мы сможем победить его, и у меня и в мыслях нет желания сделать такую попытку. Если кто-нибудь из вас, дети, пострадает, ваши мать и отец никогда не простят мне. Если такое случится, никто больше не встретит Пака среди Грамарийских эльфов!
— Ну уж не мог же ты испугаться? — фыркнул Джефри.
— Нет, у меня просто осталось немного здравого смысла.
— Ваш наставник рассуждает мудро, — согласился Фесс. — Нас слишком мало, чтобы одолеть такое чудище силой — и вы, дети, можете погибнуть, если попытаетесь ввязаться в бой. Уж если мы и сможем помочь единорогу победить дракона, то исключительно хитростью.
Корделия, Магнус и Джефри напряженно глядели друг на друга, а Грегори... Грегори уселся на землю, скрестил ноги и закрыл глаза.
Джефри заинтересовался:
— Что он собирается... Нет времени, чтобы...
— Тихо! — Магнус поднял руку, ладонью вперед. — Пусть думает.
Грегори открыл глаза.
— Пламя. Если мы погасим его огонь, дракон снова заснет, лет на сто, а то и больше. Пока кто-нибудь вновь не даст его огню разогреться.
Джефри с недоумением посмотрел на брата.
— Откуда ты получил эти знания? — осторожно поинтересовался Магнус.
— Как откуда? От Видора.
— Видор? — Корделия подбоченилась. — Этот твой выдуманный дружок? Прикажешь нам сражаться с драконом при помощи твоих пригрезившихся советов?
— Он не выдуманный! — Грегори поморщился, словно собирался захныкать. — Видор настоящий!
— А почему его никто, кроме тебя, не видит? — съехидничал Джефри.
— Почему, почему! Его здесь нет — вот почему.
Джефри развел руками.
— Его здесь нет. Он нам твердит, что его дружок настоящий — но его здесь нет.
— А я и НЕ УТВЕРЖДАЛ никогда, что он здесь! Как он может быть здесь, когда он в Тир-Хлисе?
Братья и сестра мгновенно замолчали. Тир-Хлис — именно так называлась та волшебная страна, куда их перебросили похитители, когда Грегори был грудным ребенком.
— Там было дитя, — тихо сказал Магнус. — Сын лорда Керна, Верховного Чародея той земли.
— Да, тот самый, который был точь-в-точь, как наш папа, — кивнула Корделия, — и у которого был ребенок, вылитый Грегори.
— А он и до сих пор есть, — охотно согласился Грегори. — Однажды я попросил его подойти к зеркалу, и посмотрел его глазами. Я словно смотрел на свое отражение в зеркале.
— Когда мы были в Тир-Хлисе, мама слышала мысли Грегори, — Магнус не сводил глаз с младшего брата. — Она слышала его мысли только тогда, когда держала в руках маленького сына лорда Керна.
— Да, — выдохнула Корделия, — потому что мысли Грегори пронизывали пустоту между нашим миром и Тир-Хлисом и вливались в разум того младенца.
— Все это невозможные вещи, — вздохнул Фесс. — Но раз уж вы, дети, испытали подобное, и ваши родители — тоже, то мне ничего другого не остается, как признать, что данный феномен вполне возможен.
— И если это случилось однажды, то почему бы Грегори не поддерживать связь с сыном лорда Керна постоянно? — Пак не сводил глаз с Грегори. — Что скажешь, о Зверь из Хладного Железа? Не найдется ли у тебя для этого название в форме какого-нибудь бессмысленного словца?
— Найдется. Только оно не бессмысленное, — сердито ответил Фесс. — Сын лорда Керна — аналог Грегори в альтернативной вселенной.
— И что, он в самом деле мог посоветовать Грегори, как сладить с драконом? Этот аналог?
— Он не аналог, он ВИДОР! — настаивал Грегори.
— Да. Видор твой аналог в Тир-Хлисе, — кивнул Фесс. — И он вполне мог выдать тебе информацию о драконе... если в Тир-Хлисе водятся драконы.
— Еще бы! Ихним рыцарям знаете сколько раз приходилось с ними сражаться?
Старшие снова обменялись взглядами.
— Ну что? Поверить этому? — спросил Джефри.
— Конечно, поверить? Видор мне бы не соврал!
— Действительно, трудно соврать, когда другие слышат твои мысли, — согласился Магнус. — Не вижу ничего плохого в том, чтобы попробовать.
— Не вижу ничего плохого! — передразнил его эльф. — Чтобы чудовище вас поджарило? Сначала поджарило, а потом сожрало? Скажешь тоже, ничего плохого!
— Погоди, — перебил Магнус. — А как погасить огонь дракона?
Дети задумчиво посмотрели друг на друга. Затем Фесс ответил:
— Водой.
— Ну конечно! — подскочила Корделия. — Мальчики, вы ведь можете подбирать разные вещи и отправлять их в другие места! Вы ведь делали, чтобы камни исчезали, а потом появлялись внутри деревьев — я сама видела, как вы это делали, чтобы посмотреть, как дерево взрывается!
— Они делали ЧТО? — вскричал Пак. К деревьям эльфы испытывали особые чувства.
— Мы просто валяли дурака, — Магнус старался не смотреть наставнику в глаза. — Идиотская затея, я очень об этом жалею.
Еще бы, когда верхушка ствола обломилась и упала, она чуть не раздавила проказника.
— Но все равно, камни не погасят пламя дракона.
— Камни нет, а вот вода — да. Как и говорит Фесс, — в глазах Грегори зажглись огоньки. — И если мы можем переносить камни, то сможем перенести и воду.
Магнус с Джефри переглянулись. Магнус поднял брови, Джефри пожал плечами и закрыл глаза, откинув голову назад.
Раздался громкий треск, и над головой Корделии возник трехфутовый дрожащий пузырь воды. А через мгновение он с плеском обрушился на нее, промочив с ног до головы.
— Ай! Маленький скот! — взвизгнула она, и комок сажи вылетел из ближайшего пепелища, прямо в лицо Джефри.
— Ах, ты-ы-ы! — взвыл Джефри и бросился в атаку.
Магнус всунулся между ними и оттолкнул Джефри. Средний брат грохнулся наземь.
— Стоп! — приказал старший. — Мы должны драться с драконом, а не друг с другом!
— Она мне весь колет вывозила! Мама меня точно отлупцует!
— Не волнуйся, — успокоил его Магнус. — Я сполосну твою одежку.
С аналогичным треском над головой Джефри возник еще один водяной пузырь. Плюх! Корделия запрыгала от радости, а Джефри вскочил на ноги, с яростью отплевываясь. Он свирепо глянул на Магнуса, но тот нахмурился:
— Хватит, я сказал! Прежде чем ты подумаешь еще о какой-нибудь выходке — учти, что твой колет чист, а нам еще нужно победить дракона.
Джефри мгновенно успокоился и даже заулыбался. Предвкушение хорошей драки всегда взбадривало его.
Они полетели вверх, над склоном, по следу дракона. Выжженная земля и потрескавшиеся камни показывали, где проползло чудовище.
— Он что, такой сердитый, что сжигает все на своем пути? — удивился Джефри. Магнус прикусил губу.
— Ты думаешь, что он пышет пламенем от злости?
— Еще бы, — посмотрел на него Джефри. — Я бы так точно дышал.
— Но ведь ты не дракон.
Корделия открыла было рот, но поймала взгляд Пака и промолчала.
— Может быть, дракон вообще не может не дышать огнем? — неуверенно сказал Грегори.
— А может, он пышет от радости, — метла Корделии заплясала в восходящем потоке воздуха.
— Лично я, — подал с земли голос Пак, — думаю не о том, почему дракон извергает пламя, а о том, что вам не следовало бы за ним гнаться. Вы что, совсем не боитесь?
— Ни капельки! — отозвался Джефри, пожалуй, чуть быстрее, чем следовало.
— Чуть-чуть побаиваемся, но от этого еще интереснее, — добавила Корделия.
Магнус покачал головой.
— Не порите горячку. Имейте в виду, эта зверюга может в мгновение ока зажарить нас живьем.
Грегори согласно кивнул.
— Я, например, боюсь. Но не очень, Пак. Если только чудовище нападет, я поднимусь выше. Или даже телепрыгну назад в деревню.
— Так-то оно так, — признал эльф. — Но не вздумайте приближаться слишком близко, а то он изжарит вас, а вы и глазом не успеете моргнуть.
Раздался звон чешуи, трущейся об камни.
— Берегись! — вскричал Пак. — Чудовище!
Дети взлетели вверх, как из катапульты.
Чудовище степенно выползло из-за скалы. Оно было величиной с дом, на высокой сужающейся шее покачивалась голова, увенчанная острыми шипами, которые спускались по спине до самого хвоста, заканчивавшегося огромным жалом. Дракон был зеленым, как крокодил, с желтыми прожилками, обладал глазами размером с тарелку и длинным широким носом с раздувающимися ноздрями. В пасти трепетал раздвоенный язык.
Фесс задрожал.
— Ну нет! — вскрикнул Джефри. — Мы же тебя предупреждали, Фесс!
— Да, вы сказали мне, — согласился робот. — Но встреча с реальностью накладывает большие нагрузки на мою концептуальную оболочку...
— Он мог быть сделан при помощи волшебства, вроде папиного, — заметил Грегори. Фесс успокоился.
— Он может быть роботом, как и я. Действительно.
Серебряная молния мелькнула мимо Фесса. Единорог вылетел вперед, приплясывая на кромке выжженной травы, отвлекая на себя внимание дракона, встал на дыбы, направив свой рог на чудовище.
Дракон взревел. Из его пасти вылетел язык пламени с десяток футов длиной, и он, переваливаясь с боку на бок, с неожиданной скоростью бросился на единорога.
— Нет! — взвизгнула Корделия, отправив метлу в крутое пике. — Оставь моего красавца в покое, чудовище!
— Корделия, вверх! — запаниковал Пак. — Он испепелит тебя!
Дракон поднял голову, набрал полную грудь воздуха и выдохнул. Пламя взметнулось футов на пятнадцать, но ведьмочка вовремя вышла из пике и взлетела вверх с запасом в добрых двадцать футов.
— Метла, Корделия! — заорал Грегори. — Твоя метла!
Корделия испуганно обернулась. Прутья метлы пылали. Но не успела она и дух перевести, как в огне с громким хлопком материализовался водяной пузырь. Вода хлынула вниз, заставив прутья погаснуть.
И пролилась прямо на нос дракону, зашипев облаком пара! Чудище взвыло от боли и снова дохнуло пламенем в направлении несносной Корделии.
— Ах, ты, гнусная тварь! — разгневанно вскричала Корделия, и с земли в морду дракона полетел булыжник. Дракон злобно завыл, а затем неожиданно стиснул зубы и покачнулся, словно от удара невидимого кулака. На его морде отразилось невероятное изумление, он снова покачнулся... Потом бока огнеопасной твари стали раздуваться, челюсть отвисла, и дракон с шипением выпустил огромный клуб пара. Топка, как говорится, погасла! Тварь судорожно сглотнула, и неуверенно попыталась выпустить еще один столб огня, но раздался только паровозный гудок вместо устрашающего рева. Дракон собрался с силами и попробовал еще раз... и еще... и еще. Наружу вырывались только струйки пара, но ни одной искорки.
Магнус наморщил лоб, изо всех сил внушая чудовищу. Спать... Братья и сестра присоединились к нему. Как хочется спать... Нужно спрятаться... Пещера... Назад...
Дракон сонно заморгал, заоглядывался по сторонам. Потом медленно повернулся и пополз вверх по горе, а потом скрылся за склоном.
Дети проплыли над горой вслед за ним. Фесс и единорог — тоже, но пешим порядком и куда более осторожно.
Дракона заметили, когда он протискивался в зияющую дыру у самой вершины. Дети спустились пониже, осторожно заглядывали в темноту, и еле разглядели огромное чешуйчатое тело, сворачивающееся клубком, положив голову на хвост. Огромные веки с хрустом сомкнулись. Дракон умиротворенно вздохнул, его дыхание становилось все глубже и спокойнее. Наконец он захрапел.
— Все точно так, как ты и говорил, — Джефри повернулся к Грегори.
— Еще бы, — фыркнул Грегори. — Видор не соврал бы нам.
— Неосторожные люди могут случайно забрести сюда, — пришло в голову Магнусу.
— Могут, — согласился Пак, выглядывая между камней. — А злые люди могут забрести и не случайно, чтобы опять вдохнуть в него огонь.
— Как так! — удивилась Корделия. — Неужели сыщутся такие злыдни?
— Что-то я не припомню, чтобы Пак не знал, о чем говорит, — проворчал Магнус.
Джефри ухмыльнулся.
— Вот-вот. Мы ведь не хотим, чтобы несчастного усталого дракона беспокоили по пустякам?
— Конечно, не хотим, — Магнус выпрямился, приняв решение. — Вверх, дорогие мои! С дороги!
Джефри насупился, но взмыл, и Грегори вслед за ним.
Магнус и Корделия поплыли вверх и в сторону от горы. Вместе они сконцентрировались на огромном валуне, высоко над пещерой. Валун пошевелился, потом качнулся немного вперед, затем назад, и начал понемногу раскачиваться, как ванька-встанька. Он раскачивался все сильнее и сильнее, пока наконец не качнулся слишком сильно, на мгновение балансируя над склоном, а потом медленно, величественно покатился вниз, подскакивая и грохоча по горному склону, увлекая за собой целую лавину валунов и булыжников поменьше. Они неслись ниже и ниже, пока наконец грохочущая лавина не обрушилась на пещеру и не похоронила вход в нее под многометровой толщей камней.
— Ну, кажется, теперь он будет спать вечно, — пробормотал Грегори.
— Или пока не найдется какой-нибудь идиот, который рискнет его разбудить, — покачал головой Пак. — Да, да! Известие о драконе очень быстро разнесется от деревни к деревне, и чем больше его будут пересказывать, тем больше будут привирать. Уже через день, несомненно, будут плести не о четырех детях, а о рослом и доблестном рыцаре, совершившем сие достославное деяние. И не пройдет и года, как рассказ перерастет в настоящую легенду, которую мамаши будут рассказывать по вечерам своим детям, чтобы те скорей засыпали. А когда эти дети вырастут, один из них непременно найдет способ проникнуть в эту пещеру, хотя бы для того, чтобы убедиться, сказка это или нет.
Дети слушали его, раскрыв глаза.
— Но даже если такой найдется, он вряд ли окажется таким дураком, чтобы снова зажечь огонь дракона, а? — не выдержал Магнус.
Джефри с уверенностью покачал головой.
— Как же, конечно, окажется. Да. Хотя бы ради того, чтобы сказать — я сделал это. Да, я могу в это поверить.
— И уж ты бы смог, это точно, — дернула плечом Корделия. — Но неужто, кроме Джефри, встречаются еще такие дуралеи, Пак?
Пак только покачал головой и вздохнул.
— О Господи, какими только дуралеями не бывают эти смертные! — проворчал он и повел детей за собой.
Они спустились обратно к сожженной деревне. Корделия снова гарцевала верхом на единороге. Пак остановился и что-то прокричал забавным, трепещущим голоском. На мгновение наступила тишина, затем меж двух небольших камней возник маленький человечек, одетый в коричневое, с загорелым обветренным лицом.
— Чего тебе, о Веселый Скиталец?
— Передай мои слова, — приказал Пак. — Дракон уснул за каменной стеной.
— Мы видели, — хихикнул домовой-брауни. — Мы ликуем. Да прольется на тебя тысяча благодарностей, Робин Добрый Малый! На тебя и на этих детей, которых ты привел нам на помощь!
Корделия покраснела и грациозно склонила голову, Магнус и Джефри поклонились, но Грегори только выпучил глаза.
Маленький человечек прищурился:
— Что, паренек? Никогда раньше не видел домовых?
Грегори неуверенно кивнул. Глаза у него были круглые, как шиллинг.
Домовой поднял голову и усмехнулся.
— Ничего удивительного. Немногие смертные могут увидеть сыновей Волшебного Народца, да и то им никто не верит. Родители только смеются или думают, что малыш валяет дурака. Да и друзья его тоже. А когда человек вырастет, он больше никогда нас не видит.
— Кроме этих ребят, — гордо возразил Пак, — и их родителей.
— О да, — кивнул домовой, — но ведь они не совсем смертные, как остальные. В них есть что-то от эльфов.
Пак нервно покосился на детей, а потом снова повернулся к домовому.
— Да-да, они, конечно, волшебники, ты же видел...
Домовой открыл рот, собираясь что-то сказать, но Пак его перебил:
— А теперь иди и передай мои слова! Пусть жители деревни знают, что можно спокойно возвращаться и строиться заново — надо лишь не разрешать всяким идиотам играть на склоне горы, в которой спит дракон.
Домовой кивнул.
— Добрая мысль. У них снова будут дома, а у нас снова будет защита.
— Именно так, — согласился Пак. — А теперь иди!
Домовой ухмыльнулся и исчез.
Грегори все еще не сводил глаз с того места, где тот стоял.
— Да, гляди, гляди во все глаза, пока можешь, — посоветовал Пак. — Они робкий народ, эти домовые, и уж точно не покажутся тебе, когда вырастешь.
Потом эльф повернулся к Корделии:
— Куда твой друг собирается везти тебя на этот раз?
Корделия покачала головой.
— Никуда, Робин. Он послушно повинуется мне.
— Что-то это непохоже на единорогов, насколько я слышал.
— А разве ты не видел их раньше? — быстро спросил Фесс.
— Один раз, — ответил Пак. — Но это было уж лет двести тому назад. Я ведь говорил, они очень боязливы.
— Тогда, вероятно, он желает отплатить за вашу доброту, послужив Корделии еще немного, — предположил Фесс.
Пак кивнул.
— Да, в твоем предположении есть зерно истины. И его помощь нам понадобится, уж будьте уверены.
Какая помощь, Пак не стал уточнять.
— Ну, теперь домой, дети. На сегодня приключений хватит! Пора поворачивать оглобли обратно домой.
— Но, Пак, — запротестовал Джефри, — уже полдень, я есть хочу!
Пак замер. Постоял неподвижно, словно сосчитав про себя до десяти.
А затем со вздохом обернулся.
— Ну что ж на это потребуется время. И предупреждаю, если хотите есть, обед придется готовить самим.
— Так говори! Что это было? Рассказывай, Робин! — мальчики сгрудились вокруг.
— Дракон.
Мальчики онемели. Корделия расширенными глазами смотрела со спины единорога. Пак кивнул.
— Да, дракон, огромное, страшное чудовище. Пятьдесят футов от носа до хвоста, со стальными клыками и огненным дыханием! — он обернулся, показав на склон. — Видите, куда он уполз?
Дети подняли головы и только сейчас заметили широкий след выжженной земли, тянувшийся от деревни вверх по склону и уходивший за гребень холма.
— Может быть, он до сих пор там прячется? — прошептал Джефри. Пак пожал плечами.
— Кто знает? Волшебный Народец ни разу не видел такое чудовище раньше. Может быть, и этот больше не вернется.
— А может быть, он рыскает по дорогам, подкарауливая неосторожных путников, — поежился Джефри.
Огромные копыта застучали по пыльной дороге у них за спиной, массивное тело ударило в обугленную стену.
Дети подскочили, как ошпаренные, сердечки заколотились, единорог мигом развернулся в сторону опасности, какой бы она ни была, а Пак бросился вперед, прикрывая детей грудью, и воздел руки, готовый сотворить самое грозное из своих заклинаний.
Из-за обгорелого дома выбежал огромный черный конь.
Дети остолбенело глянули на него, а потом завизжали от облегчения и бросились навстречу. Они вскочили коню на спину, обнимая его за шею, забарабанив пятками по бокам.
— Фесс! Как здорово, что ты прискакал! Мы так и знали, что ты поскачешь следом!
Фесс принадлежал их папе, и это был удивительный конь. Папа говорил, что он сделан из стали, а лошадиная шкура, покрывающая его сверху, держится на чем-то вроде клея. Еще папа говорил, что это «робот», но дети не совсем понимали, что это значит. Но это было точно что-то волшебное, потому что Фесс умел делать такие штуки, которых не смогла бы ни одна обычная лошадь. И между прочим, он мог говорить. Обычно он разговаривал только с папой — но иногда, если хотел, позволял слышать свой голос маме и детям. Только звучал он внутри головы.
— Вы могли бы догадаться, что я не позволю вам уходить без меня далеко, дети, — проворчал Фесс. — Негодные сорванцы, умчались без разрешения.
— Но мы же не одни, — успокоил его Грегори.
— С нами Пак.
— И вот! — Корделия бросилась прочь, неожиданно вспомнив про единорога. Она обняла сказочное существо за шею, словно боялась, что он убежит.
— У меня новый друг, смотри, Фесс!
Черный конь воззрился на единорога. У него затряслись поджилки.
— Но... единороги не... существуют...
Неожиданно голова коня упала, как камень. Фесс замер, низко опущенная голова покачивалась между бабками.
— Нам нужно было его предупредить, — заметил Грегори.
— Еще бы, — Магнус вздохнул. — Каждый раз, как он видит что-нибудь, что кажется ему нереальным, у него случается такой вот припадок.
Пак кивнул.
— Точно такое же было с ним, когда он впервые увидел эльфа. Я-то думал, что он уже успел привыкнуть к необычным существам.
— Папа говорит, что это у Фесса самое приятное — он никогда не устает удивляться необычным существам, — заметила Корделия.
Магнус просунул руку под седло, нащупал шишку на позвоночнике и крепко прижал. Что-то щелкнуло, и Фесс медленно поднял голову.
— У... ме-е-ня был припадок... да?
— Был, — кивнул Магнус, — потому что ты увидел единорога.
Фесс неторопливо повернул голову в сторону снежно-белого зверя.
— Единороги... мифические существа...
— Может быть, он думает так же о железных лошадях, — обиженно ответила Корделия.
Единорог настороженно разглядывал Фесса, ноздри его раздувались.
— Я понимаю его чувства, — пробормотал Фесс. Джефри обменялся с Магнусом быстрым взглядом.
— Сказать ему?
— Конечно, скажите! — голова Фесса повернулась, большие глаза уставились на Магнуса. — Что я должен узнать?
— Не знаю, стоит ли ставить тебя в известность, — ответил Магнус, пряча глаза. — У тебя может случиться еще один припадок.
Фесс на мгновение замер.
— Я включил дополнительные предохранители, потому что мои сенсоры сообщают информацию, которая не может быть правдой. Поскольку я подготовлен, у меня не будет припадка. Говорите, пожалуйста.
Магнус напоследок покосился на Джефри, а потом начал:
— Ты видишь следы пожара?
— Конечно. Деревне нанесен серьезный ущерб. Несомненно, именно поэтому отсюда ушли люди.
— Но пожар окончился, — Грегори потрепал Фесса за гриву, чтобы привлечь его внимание. — Почему они до сих пор не вернулись?
Фесс подумал и кивнул.
— Действительно. Почему же они не вернулись?
Грегори еще раз посмотрел на Магнуса и ответил:
— Они не вернулись из-за причины пожара.
— И что же послужило этой причиной? — голос Фесса стал жестче.
Ребята снова поглядели друг на друга. Наконец Магнус не выдержал.
— Как ни крути, а по-другому не скажешь. Это был дракон, Фесс.
Фесс не двинулся с места. Все в ожидании смотрели на него.
Наконец робот ответил:
— Я воспринял ваше утверждение. Я не понимаю, как может существовать дракон, но вынужден признать возможность его существования.
Четверо Гэллоугласов с огромным облегчением вздохнули.
Пак нахмурился:
— Ну тогда ответь нам, о Источник Мудрости, как четверо маленьких детей и один эльф могут победить дракона?
— Не забывайте про единорога, — Фесс снова посмотрел на скакуна Корделии. — В соответствии с обычаями, это исконный враг драконов.
Грегори уставился на коня:
— Уж не хочешь ли сказать, что раз уж появился дракон, то тут же возник и единорог, чтобы сразиться с ним?
Фесс помолчал, потом кивнул.
— Это возможно. Учитывая скрытые способности жителей Грамария и потенциал окружающей среды — да. Все могло случиться именно так, как ты говоришь.
— Но не может же единорог в одиночку биться с драконом! — вскричала Корделия. — Он ведь такой нежный!
— Не недооценивайте его. Легенды утверждают, что единороги обладают большой силой.
— Но и Корделия говорит правду, — помрачнел Джефри. — Единорог знает: чтобы сразиться с таким страшилищем, ему понадобится помощь. Потому-то он нас и позвал.
— А откуда он мог про нас знать, если только что появился? — поинтересовалась Корделия.
Дети недоуменно посмотрели друг на друга. Что же касается Пака и Фесса, даже если они и знали ответ, то держали его при себе.
Наконец Магнус пожал плечами.
— Как бы там ни было, он знал про нас. Не сможем ли мы оказать ему ту помощь, которую он просит?
— Оказать-то сможем, — начал Пак, — только вот у меня сильные сомнения насчет наших сил. Может быть, все эльфы Грамари и смогут одолеть дракона — но потери в их рядах будут ужасны. Я сомневаюсь, что я и вы — что мы сможем победить его, и у меня и в мыслях нет желания сделать такую попытку. Если кто-нибудь из вас, дети, пострадает, ваши мать и отец никогда не простят мне. Если такое случится, никто больше не встретит Пака среди Грамарийских эльфов!
— Ну уж не мог же ты испугаться? — фыркнул Джефри.
— Нет, у меня просто осталось немного здравого смысла.
— Ваш наставник рассуждает мудро, — согласился Фесс. — Нас слишком мало, чтобы одолеть такое чудище силой — и вы, дети, можете погибнуть, если попытаетесь ввязаться в бой. Уж если мы и сможем помочь единорогу победить дракона, то исключительно хитростью.
Корделия, Магнус и Джефри напряженно глядели друг на друга, а Грегори... Грегори уселся на землю, скрестил ноги и закрыл глаза.
Джефри заинтересовался:
— Что он собирается... Нет времени, чтобы...
— Тихо! — Магнус поднял руку, ладонью вперед. — Пусть думает.
Грегори открыл глаза.
— Пламя. Если мы погасим его огонь, дракон снова заснет, лет на сто, а то и больше. Пока кто-нибудь вновь не даст его огню разогреться.
Джефри с недоумением посмотрел на брата.
— Откуда ты получил эти знания? — осторожно поинтересовался Магнус.
— Как откуда? От Видора.
— Видор? — Корделия подбоченилась. — Этот твой выдуманный дружок? Прикажешь нам сражаться с драконом при помощи твоих пригрезившихся советов?
— Он не выдуманный! — Грегори поморщился, словно собирался захныкать. — Видор настоящий!
— А почему его никто, кроме тебя, не видит? — съехидничал Джефри.
— Почему, почему! Его здесь нет — вот почему.
Джефри развел руками.
— Его здесь нет. Он нам твердит, что его дружок настоящий — но его здесь нет.
— А я и НЕ УТВЕРЖДАЛ никогда, что он здесь! Как он может быть здесь, когда он в Тир-Хлисе?
Братья и сестра мгновенно замолчали. Тир-Хлис — именно так называлась та волшебная страна, куда их перебросили похитители, когда Грегори был грудным ребенком.
— Там было дитя, — тихо сказал Магнус. — Сын лорда Керна, Верховного Чародея той земли.
— Да, тот самый, который был точь-в-точь, как наш папа, — кивнула Корделия, — и у которого был ребенок, вылитый Грегори.
— А он и до сих пор есть, — охотно согласился Грегори. — Однажды я попросил его подойти к зеркалу, и посмотрел его глазами. Я словно смотрел на свое отражение в зеркале.
— Когда мы были в Тир-Хлисе, мама слышала мысли Грегори, — Магнус не сводил глаз с младшего брата. — Она слышала его мысли только тогда, когда держала в руках маленького сына лорда Керна.
— Да, — выдохнула Корделия, — потому что мысли Грегори пронизывали пустоту между нашим миром и Тир-Хлисом и вливались в разум того младенца.
— Все это невозможные вещи, — вздохнул Фесс. — Но раз уж вы, дети, испытали подобное, и ваши родители — тоже, то мне ничего другого не остается, как признать, что данный феномен вполне возможен.
— И если это случилось однажды, то почему бы Грегори не поддерживать связь с сыном лорда Керна постоянно? — Пак не сводил глаз с Грегори. — Что скажешь, о Зверь из Хладного Железа? Не найдется ли у тебя для этого название в форме какого-нибудь бессмысленного словца?
— Найдется. Только оно не бессмысленное, — сердито ответил Фесс. — Сын лорда Керна — аналог Грегори в альтернативной вселенной.
— И что, он в самом деле мог посоветовать Грегори, как сладить с драконом? Этот аналог?
— Он не аналог, он ВИДОР! — настаивал Грегори.
— Да. Видор твой аналог в Тир-Хлисе, — кивнул Фесс. — И он вполне мог выдать тебе информацию о драконе... если в Тир-Хлисе водятся драконы.
— Еще бы! Ихним рыцарям знаете сколько раз приходилось с ними сражаться?
Старшие снова обменялись взглядами.
— Ну что? Поверить этому? — спросил Джефри.
— Конечно, поверить? Видор мне бы не соврал!
— Действительно, трудно соврать, когда другие слышат твои мысли, — согласился Магнус. — Не вижу ничего плохого в том, чтобы попробовать.
— Не вижу ничего плохого! — передразнил его эльф. — Чтобы чудовище вас поджарило? Сначала поджарило, а потом сожрало? Скажешь тоже, ничего плохого!
— Погоди, — перебил Магнус. — А как погасить огонь дракона?
Дети задумчиво посмотрели друг на друга. Затем Фесс ответил:
— Водой.
— Ну конечно! — подскочила Корделия. — Мальчики, вы ведь можете подбирать разные вещи и отправлять их в другие места! Вы ведь делали, чтобы камни исчезали, а потом появлялись внутри деревьев — я сама видела, как вы это делали, чтобы посмотреть, как дерево взрывается!
— Они делали ЧТО? — вскричал Пак. К деревьям эльфы испытывали особые чувства.
— Мы просто валяли дурака, — Магнус старался не смотреть наставнику в глаза. — Идиотская затея, я очень об этом жалею.
Еще бы, когда верхушка ствола обломилась и упала, она чуть не раздавила проказника.
— Но все равно, камни не погасят пламя дракона.
— Камни нет, а вот вода — да. Как и говорит Фесс, — в глазах Грегори зажглись огоньки. — И если мы можем переносить камни, то сможем перенести и воду.
Магнус с Джефри переглянулись. Магнус поднял брови, Джефри пожал плечами и закрыл глаза, откинув голову назад.
Раздался громкий треск, и над головой Корделии возник трехфутовый дрожащий пузырь воды. А через мгновение он с плеском обрушился на нее, промочив с ног до головы.
— Ай! Маленький скот! — взвизгнула она, и комок сажи вылетел из ближайшего пепелища, прямо в лицо Джефри.
— Ах, ты-ы-ы! — взвыл Джефри и бросился в атаку.
Магнус всунулся между ними и оттолкнул Джефри. Средний брат грохнулся наземь.
— Стоп! — приказал старший. — Мы должны драться с драконом, а не друг с другом!
— Она мне весь колет вывозила! Мама меня точно отлупцует!
— Не волнуйся, — успокоил его Магнус. — Я сполосну твою одежку.
С аналогичным треском над головой Джефри возник еще один водяной пузырь. Плюх! Корделия запрыгала от радости, а Джефри вскочил на ноги, с яростью отплевываясь. Он свирепо глянул на Магнуса, но тот нахмурился:
— Хватит, я сказал! Прежде чем ты подумаешь еще о какой-нибудь выходке — учти, что твой колет чист, а нам еще нужно победить дракона.
Джефри мгновенно успокоился и даже заулыбался. Предвкушение хорошей драки всегда взбадривало его.
Они полетели вверх, над склоном, по следу дракона. Выжженная земля и потрескавшиеся камни показывали, где проползло чудовище.
— Он что, такой сердитый, что сжигает все на своем пути? — удивился Джефри. Магнус прикусил губу.
— Ты думаешь, что он пышет пламенем от злости?
— Еще бы, — посмотрел на него Джефри. — Я бы так точно дышал.
— Но ведь ты не дракон.
Корделия открыла было рот, но поймала взгляд Пака и промолчала.
— Может быть, дракон вообще не может не дышать огнем? — неуверенно сказал Грегори.
— А может, он пышет от радости, — метла Корделии заплясала в восходящем потоке воздуха.
— Лично я, — подал с земли голос Пак, — думаю не о том, почему дракон извергает пламя, а о том, что вам не следовало бы за ним гнаться. Вы что, совсем не боитесь?
— Ни капельки! — отозвался Джефри, пожалуй, чуть быстрее, чем следовало.
— Чуть-чуть побаиваемся, но от этого еще интереснее, — добавила Корделия.
Магнус покачал головой.
— Не порите горячку. Имейте в виду, эта зверюга может в мгновение ока зажарить нас живьем.
Грегори согласно кивнул.
— Я, например, боюсь. Но не очень, Пак. Если только чудовище нападет, я поднимусь выше. Или даже телепрыгну назад в деревню.
— Так-то оно так, — признал эльф. — Но не вздумайте приближаться слишком близко, а то он изжарит вас, а вы и глазом не успеете моргнуть.
Раздался звон чешуи, трущейся об камни.
— Берегись! — вскричал Пак. — Чудовище!
Дети взлетели вверх, как из катапульты.
Чудовище степенно выползло из-за скалы. Оно было величиной с дом, на высокой сужающейся шее покачивалась голова, увенчанная острыми шипами, которые спускались по спине до самого хвоста, заканчивавшегося огромным жалом. Дракон был зеленым, как крокодил, с желтыми прожилками, обладал глазами размером с тарелку и длинным широким носом с раздувающимися ноздрями. В пасти трепетал раздвоенный язык.
Фесс задрожал.
— Ну нет! — вскрикнул Джефри. — Мы же тебя предупреждали, Фесс!
— Да, вы сказали мне, — согласился робот. — Но встреча с реальностью накладывает большие нагрузки на мою концептуальную оболочку...
— Он мог быть сделан при помощи волшебства, вроде папиного, — заметил Грегори. Фесс успокоился.
— Он может быть роботом, как и я. Действительно.
Серебряная молния мелькнула мимо Фесса. Единорог вылетел вперед, приплясывая на кромке выжженной травы, отвлекая на себя внимание дракона, встал на дыбы, направив свой рог на чудовище.
Дракон взревел. Из его пасти вылетел язык пламени с десяток футов длиной, и он, переваливаясь с боку на бок, с неожиданной скоростью бросился на единорога.
— Нет! — взвизгнула Корделия, отправив метлу в крутое пике. — Оставь моего красавца в покое, чудовище!
— Корделия, вверх! — запаниковал Пак. — Он испепелит тебя!
Дракон поднял голову, набрал полную грудь воздуха и выдохнул. Пламя взметнулось футов на пятнадцать, но ведьмочка вовремя вышла из пике и взлетела вверх с запасом в добрых двадцать футов.
— Метла, Корделия! — заорал Грегори. — Твоя метла!
Корделия испуганно обернулась. Прутья метлы пылали. Но не успела она и дух перевести, как в огне с громким хлопком материализовался водяной пузырь. Вода хлынула вниз, заставив прутья погаснуть.
И пролилась прямо на нос дракону, зашипев облаком пара! Чудище взвыло от боли и снова дохнуло пламенем в направлении несносной Корделии.
— Ах, ты, гнусная тварь! — разгневанно вскричала Корделия, и с земли в морду дракона полетел булыжник. Дракон злобно завыл, а затем неожиданно стиснул зубы и покачнулся, словно от удара невидимого кулака. На его морде отразилось невероятное изумление, он снова покачнулся... Потом бока огнеопасной твари стали раздуваться, челюсть отвисла, и дракон с шипением выпустил огромный клуб пара. Топка, как говорится, погасла! Тварь судорожно сглотнула, и неуверенно попыталась выпустить еще один столб огня, но раздался только паровозный гудок вместо устрашающего рева. Дракон собрался с силами и попробовал еще раз... и еще... и еще. Наружу вырывались только струйки пара, но ни одной искорки.
Магнус наморщил лоб, изо всех сил внушая чудовищу. Спать... Братья и сестра присоединились к нему. Как хочется спать... Нужно спрятаться... Пещера... Назад...
Дракон сонно заморгал, заоглядывался по сторонам. Потом медленно повернулся и пополз вверх по горе, а потом скрылся за склоном.
Дети проплыли над горой вслед за ним. Фесс и единорог — тоже, но пешим порядком и куда более осторожно.
Дракона заметили, когда он протискивался в зияющую дыру у самой вершины. Дети спустились пониже, осторожно заглядывали в темноту, и еле разглядели огромное чешуйчатое тело, сворачивающееся клубком, положив голову на хвост. Огромные веки с хрустом сомкнулись. Дракон умиротворенно вздохнул, его дыхание становилось все глубже и спокойнее. Наконец он захрапел.
— Все точно так, как ты и говорил, — Джефри повернулся к Грегори.
— Еще бы, — фыркнул Грегори. — Видор не соврал бы нам.
— Неосторожные люди могут случайно забрести сюда, — пришло в голову Магнусу.
— Могут, — согласился Пак, выглядывая между камней. — А злые люди могут забрести и не случайно, чтобы опять вдохнуть в него огонь.
— Как так! — удивилась Корделия. — Неужели сыщутся такие злыдни?
— Что-то я не припомню, чтобы Пак не знал, о чем говорит, — проворчал Магнус.
Джефри ухмыльнулся.
— Вот-вот. Мы ведь не хотим, чтобы несчастного усталого дракона беспокоили по пустякам?
— Конечно, не хотим, — Магнус выпрямился, приняв решение. — Вверх, дорогие мои! С дороги!
Джефри насупился, но взмыл, и Грегори вслед за ним.
Магнус и Корделия поплыли вверх и в сторону от горы. Вместе они сконцентрировались на огромном валуне, высоко над пещерой. Валун пошевелился, потом качнулся немного вперед, затем назад, и начал понемногу раскачиваться, как ванька-встанька. Он раскачивался все сильнее и сильнее, пока наконец не качнулся слишком сильно, на мгновение балансируя над склоном, а потом медленно, величественно покатился вниз, подскакивая и грохоча по горному склону, увлекая за собой целую лавину валунов и булыжников поменьше. Они неслись ниже и ниже, пока наконец грохочущая лавина не обрушилась на пещеру и не похоронила вход в нее под многометровой толщей камней.
— Ну, кажется, теперь он будет спать вечно, — пробормотал Грегори.
— Или пока не найдется какой-нибудь идиот, который рискнет его разбудить, — покачал головой Пак. — Да, да! Известие о драконе очень быстро разнесется от деревни к деревне, и чем больше его будут пересказывать, тем больше будут привирать. Уже через день, несомненно, будут плести не о четырех детях, а о рослом и доблестном рыцаре, совершившем сие достославное деяние. И не пройдет и года, как рассказ перерастет в настоящую легенду, которую мамаши будут рассказывать по вечерам своим детям, чтобы те скорей засыпали. А когда эти дети вырастут, один из них непременно найдет способ проникнуть в эту пещеру, хотя бы для того, чтобы убедиться, сказка это или нет.
Дети слушали его, раскрыв глаза.
— Но даже если такой найдется, он вряд ли окажется таким дураком, чтобы снова зажечь огонь дракона, а? — не выдержал Магнус.
Джефри с уверенностью покачал головой.
— Как же, конечно, окажется. Да. Хотя бы ради того, чтобы сказать — я сделал это. Да, я могу в это поверить.
— И уж ты бы смог, это точно, — дернула плечом Корделия. — Но неужто, кроме Джефри, встречаются еще такие дуралеи, Пак?
Пак только покачал головой и вздохнул.
— О Господи, какими только дуралеями не бывают эти смертные! — проворчал он и повел детей за собой.
Они спустились обратно к сожженной деревне. Корделия снова гарцевала верхом на единороге. Пак остановился и что-то прокричал забавным, трепещущим голоском. На мгновение наступила тишина, затем меж двух небольших камней возник маленький человечек, одетый в коричневое, с загорелым обветренным лицом.
— Чего тебе, о Веселый Скиталец?
— Передай мои слова, — приказал Пак. — Дракон уснул за каменной стеной.
— Мы видели, — хихикнул домовой-брауни. — Мы ликуем. Да прольется на тебя тысяча благодарностей, Робин Добрый Малый! На тебя и на этих детей, которых ты привел нам на помощь!
Корделия покраснела и грациозно склонила голову, Магнус и Джефри поклонились, но Грегори только выпучил глаза.
Маленький человечек прищурился:
— Что, паренек? Никогда раньше не видел домовых?
Грегори неуверенно кивнул. Глаза у него были круглые, как шиллинг.
Домовой поднял голову и усмехнулся.
— Ничего удивительного. Немногие смертные могут увидеть сыновей Волшебного Народца, да и то им никто не верит. Родители только смеются или думают, что малыш валяет дурака. Да и друзья его тоже. А когда человек вырастет, он больше никогда нас не видит.
— Кроме этих ребят, — гордо возразил Пак, — и их родителей.
— О да, — кивнул домовой, — но ведь они не совсем смертные, как остальные. В них есть что-то от эльфов.
Пак нервно покосился на детей, а потом снова повернулся к домовому.
— Да-да, они, конечно, волшебники, ты же видел...
Домовой открыл рот, собираясь что-то сказать, но Пак его перебил:
— А теперь иди и передай мои слова! Пусть жители деревни знают, что можно спокойно возвращаться и строиться заново — надо лишь не разрешать всяким идиотам играть на склоне горы, в которой спит дракон.
Домовой кивнул.
— Добрая мысль. У них снова будут дома, а у нас снова будет защита.
— Именно так, — согласился Пак. — А теперь иди!
Домовой ухмыльнулся и исчез.
Грегори все еще не сводил глаз с того места, где тот стоял.
— Да, гляди, гляди во все глаза, пока можешь, — посоветовал Пак. — Они робкий народ, эти домовые, и уж точно не покажутся тебе, когда вырастешь.
Потом эльф повернулся к Корделии:
— Куда твой друг собирается везти тебя на этот раз?
Корделия покачала головой.
— Никуда, Робин. Он послушно повинуется мне.
— Что-то это непохоже на единорогов, насколько я слышал.
— А разве ты не видел их раньше? — быстро спросил Фесс.
— Один раз, — ответил Пак. — Но это было уж лет двести тому назад. Я ведь говорил, они очень боязливы.
— Тогда, вероятно, он желает отплатить за вашу доброту, послужив Корделии еще немного, — предположил Фесс.
Пак кивнул.
— Да, в твоем предположении есть зерно истины. И его помощь нам понадобится, уж будьте уверены.
Какая помощь, Пак не стал уточнять.
— Ну, теперь домой, дети. На сегодня приключений хватит! Пора поворачивать оглобли обратно домой.
— Но, Пак, — запротестовал Джефри, — уже полдень, я есть хочу!
Пак замер. Постоял неподвижно, словно сосчитав про себя до десяти.
А затем со вздохом обернулся.
— Ну что ж на это потребуется время. И предупреждаю, если хотите есть, обед придется готовить самим.
Глава третья
На обед ушло два часа — собрать съестное, приготовить, и съесть. Почему-то Пак не возражал. Он даже никого не подгонял.
Когда с обедом было покончено, Пак приказал загасить костер и собираться домой. Только когда угли превратились в промокшее черное месиво, кострище было объявлено погасшим. Пак зашагал к лесу, Корделия верхом на единороге поехала следом, что-то напевая, Фесс замыкал ряды. Мальчики улетели вперед, играя в пятнашки.
Грегори со смехом шмыгнул за дуб — и тут же оттуда донесся перепуганный вопль. Хриплый голос вскричал:
— Ауууув! Моя голова! Мои бока! Ах ты, неуклюжий чурбан, ты что, не видишь, что я здесь вишу?
Магнус и Джефри выглянули из своих укрытий и обменялись недоуменными взглядами, а Корделия уже неслась верхом на метле на голос младшего брата. Старшие метнулись следом.
— Из... извините, — лепетал Грегори. — Я не хотел вас ударить...
Голос стал неожиданно ласковым:
— Ах, вот это кто! Ничего, ничего, малыш. Не стесняйся. Конечно, маленьким мальчикам положено быть беззаботными и бестолковыми. Не обращай внимания на старого несчастного эльфа!
Из кустов, прямо перед Корделией и братьями, выскочил Пак. Он задрал голову, поглядел на дуб и подбоченился.
— Какие люди! И давно ль растешь на этой ветке?
Когда с обедом было покончено, Пак приказал загасить костер и собираться домой. Только когда угли превратились в промокшее черное месиво, кострище было объявлено погасшим. Пак зашагал к лесу, Корделия верхом на единороге поехала следом, что-то напевая, Фесс замыкал ряды. Мальчики улетели вперед, играя в пятнашки.
Грегори со смехом шмыгнул за дуб — и тут же оттуда донесся перепуганный вопль. Хриплый голос вскричал:
— Ауууув! Моя голова! Мои бока! Ах ты, неуклюжий чурбан, ты что, не видишь, что я здесь вишу?
Магнус и Джефри выглянули из своих укрытий и обменялись недоуменными взглядами, а Корделия уже неслась верхом на метле на голос младшего брата. Старшие метнулись следом.
— Из... извините, — лепетал Грегори. — Я не хотел вас ударить...
Голос стал неожиданно ласковым:
— Ах, вот это кто! Ничего, ничего, малыш. Не стесняйся. Конечно, маленьким мальчикам положено быть беззаботными и бестолковыми. Не обращай внимания на старого несчастного эльфа!
Из кустов, прямо перед Корделией и братьями, выскочил Пак. Он задрал голову, поглядел на дуб и подбоченился.
— Какие люди! И давно ль растешь на этой ветке?