Страница:
В той борьбе победил. Так сложилось. История не знает сослагательного наклонения. Но тем, кто критикует методы деятельности, следовало бы задать один очень важный и принципиальный вопрос: какова была альтернатива правлению ? Это следует объяснить.
После смерти, возможной альтернативой линии было либо правление, либо его сочетание с Зиновьевым и Каменевым, а также возможное правление группы Бухарина и Рыкова. Иного не дано. Это очень важно для оценки деятельности : выбор был только в рамках руководства коммунистической партии. Это первое крайне важное положение.
Другого варианта практически не могло быть. Страной управляло коммунистическое руководство, которое подняло власть, бестолково утраченную династией Романовых и бездарно проболтанную Временным правительством. Взяло не для того, чтобы отдать. Пожалуй, первым и явным признаком этой решимости стал разгон в январе 1918 году Учредительного собрания, созыв которое большевики обещали ускорить, но, как только поняли, что состав депутатов оказался не на их стороне, они решили, что лучше знают, что нужно стране и миру. Заметим, что перед этим они и совершили октябрьский переворот (позднее названный Великой октябрьской социалистической революцией) под формальным предлогом обеспечить созыв Учредительного собрания.
Вопрос был только в том, кто конкретно из большевистской партии будет управлять страной. Плохо это или хорошо, но это был так. И совсем, кстати, не факт, что плохо. Именно большевики сохранили ядро страны в ходе хаоса, который начался до них, и продолжался во время Гражданской войны. Если в ходе этой Гражданской войны альтернатива какая-то ещё была (плохая или хорошая, но все же была), то после неё альтернативы уже точно не было. Просто не было другой силы в стране, способной ею управлять.
Но тогда вождём был в сочетании с. И только после смерти первого встал вопрос о его преемнике.
При этом, почти все соглашаются, что вариант с, даже в сочетании с Зиновьевым и Каменевым в лучшем случае был не лучше. А, если взглянуть объективно, то, конечно же, хуже. Многие весь период с 1918 год по 1924 год называли правлением —. По крайней мере, частично идеи троцкизма были реализованы на практике. Результат известен. Зиновьев, и тем более Каменев, были бледной тенью, который их везде водил за собой и которого они периодически подводили. Крови на руках было даже побольше, чем можно было бы приписать. А на руках Зиновьева и особенно Каменева — хотя и меньше, так это только потому, что фигуры они были послабей, чем и. Именно был реальной альтернативой, троцкизм или сталинизм — таков был выбор. Это — второе крайне важное положение. Троцкизм же обычно отвергают даже резкие критики сталинизма.
Видимо, понимая эту дилемму наследства, некоторые критики Сталина пытались представить другой возможный вариант с Бухариным и Рыковым. Но, не вдаваясь в длинные рассуждения, следует признать, что обе эти фигуры были гораздо слабее и не могли соперничать с будущим «вождём народов». На уровень они явно не тянули и в той ситуации, в которой находилась стране, вывести её из кризиса им было не под силу. Можно, конечно, ещё вспомнить Кирова. Только не стоит забывать, что последний сам отличался особым рвением в поддержке «вождя народов».
Следует также отметить, что резкие критики, прежде всего, подчёркивают, что при его правлении были многочисленные жертвы, подавляющее большинство из которых было в той или иной степени невиновными (а, следовательно, репрессии были незаконными). Это так или почти так. О количестве жертв в данном случае спорить не будем. Но это только часть правды. Точнее это суждение только в одной плоскости: были невинные жертвы или нет.[25] Проще сказать, использовал правитель кнут, или же использовал пряник? Заметим, что уже в этом противоставлении скрыт подвох. Дело в том, что как воспитание отдельного ребёнка, так и создание отдельного государства, всегда базируется на использовании того и другого метода.
Между тем забывается, что в начале правления стране не просто была разрушена, она была заражена (казалось смертельно) многими болезнями, в том числе такими как коррупция, неэффективность управленческого состава и прочими. Но не об этом речь.
Нас интересует другая плоскость: была ли сохранена военная и экономическая независимость страны или нет, вернулась Россия в ранг великих держав или нет? Для уточнения проблемы можно её детализировать: была ли безопасность (независимость, державность и прочее) страны обеспечена самыми эффективными средствами? Проше сказать насколько эффективно использовалось сочетание кнута и пряника.
Что же касается жертв, то нужно реально понимать, что командир, посылающий солдат в атаку, отправляет их на смерть. Подчеркнём для ретивых поборников прав человека, что отправляет без суда и следствия.[26] И в ответе на вопрос, были или не были невинные жертвы ответ вроде бы однозначен: были. И были они не малые. Это, во-первых.
А, во-вторых, ни одно государство (в том числе и активно называющее себя демократическим, не обходится без незаконных репрессий). Примеров приводить можно сколько угодно. Самое демократическое государство (с точки зрения наивных демократов) США, например, раздвигало на запад свои границы через тысячи трупов индейцев, практически почти ликвидировав многие индейские племена, а остатки их согнало в резервации. Заметим, что далее мы ещё будем приводить примеры негуманности и недемократичности тех же США. А можно было бы и других стран, называющих себя демократическими и не только с давними фактами истребления индейцев, а уже более свежими незаконными репрессиями и не только в отношении своих граждан, но и других стран и народов.[27]
И, в-третьих, нужно учитывать степень кризиса, из которого выводится страна. Естественно, чем глубже кризис, тем вывести страну труднее, а жертвы будут выше.
И, в-четвёртых, давно уже известно, что только эффективно действующее и богатое государство способно обеспечить и соблюдение прав человека и демократические принципы. Когда в стране царит хаос и отсутствует порядок, права отдельного человека нарушаются повсеместно, а демократии нет вообще.
И, в-пятых, в истории нашей страны уже были периоды, когда могущество России создавалось путём резкого ужесточения режима. Тот самый Пётр I, которого многие называют великим реформатором, все свои реформы проводил путём жестоких репрессий. Порой, даже сам рубил головы непокорным. Но в истории именно он остался как великий царь, возвеличивший Россию.
И так для оценки политического лидера следует, прежде всего, учитывать какая ему досталась страна, какими возможностями он располагал, как он решил основную задачу (укрепление государства) и вспомогательные задачи, насколько эффективно было решение, мог ли кто-либо иной решить эти задачи более эффективно. Вот только при учёте этих факторов и возможна объективная оценка.
Впрочем, будем реалистами объективную оценку может дать только обсолютно беспристрастный Бог, живущий не на грешной земле. Автор настоящей книги, во всяком случае, в этой книге, такую оценку и не пытается дать.
1.1.4. Однако вернёмся от общих рассуждений к российской реальности времён смены Ленина на. Кризис в стране тогда был всеобщий и глубокий, была разрушена экономика страны, подорвана промышленность, сельское хозяйство, транспорт. Страна потеряла управляемость, часть её территории досталась странам-соседям. Колоссальные потери понесло населения, страну покинуло значительное количество образованных специалистов, резко пали моральные устои и культурный уровень оставшихся.
А чтобы вывести что-либо из кризиса нужно сконцентрировать все силы, собрать их в единый кулак и расчётливо шаг за шагом осуществить правильно намеченный план. Все банально. Но гладко бывает только на карте, на местности ждут горы и впадины, реки и болота, не говоря уже о погодных проблемах. А это, прежде всего о том, что опираться при выводе из кризиса приходится на людей, которые имеют свои особенности и погрешности. Иногда совсем не маленькие. Других-то просто нет.
И, тем не менее, иного способа выхода страны из кризиса ещё никто не придумал. Разве что, если щедрые соседи помогут. Но чужим странам не помогают, их стараются разорвать на части прожорливые соседи, стремящиеся не упустить своего момента.
«…Страна оказалась в гораздо более уязвимом, чем до революции, положении с точки зрения внешних угроз. Был утерян выход к Балтике, часть российских земель оказалась аннексирована Польшей и Румынией, а западноевропейские державы проявляли к государству рабочих и крестьян откровенную враждебность».[28]
Собственно говоря, не любили они нашу страну по двум причинам: слишком большой был страна (а значит, от неё можно что-нибудь откусить) и мечтала о мировой революции (а значит, сама готова была кусаться).
Впрочем, некоторые сводят все к банальной несовместимости характеров. «…Запад смертельно ненавидит нас вот уже несколько веков — с нашими имперскостью, Православием и чудовищной непохожестью на живых западных роботов. Потому что Россия — это сердцевинная земля планеты, занимающая господствующие позиции на огромном континенте. Потому что они боятся нашего истинного возрождения».[29]
Но будем откровенны. Сама большевистская идея мировой революции не давала властям соседних стран спокойно спать. Где уж тут уснёшь, если тебя только и мечтают лишить власти. Тем более, что большие страны (а наша страна такой и являлась) как магниты притягивают к себе более мелких соседей. Но об этом чуть позже.
А пока о способах управления. Давно известно, что те способы, которые годятся для управления богатой, сытой и обеспеченной страной, не пригодны для управления страны, охваченной системным кризисом. Тут Америку открывать не стоит.
Кстати, в той же Америке при гораздо менее значимом кризисе 30-х годов ХХ века, новый президент Франклин Рузвельт сконцентрировал все силы, собрал их в единое целое и расчётливо шаг за шагом стал осуществлять намеченный план, который никак не вписывался в традиционное понятие рыночной экономики.
Заметим, что его действия даже в переселении народов похожи на. Стоило Японии в 1941 году напасть на США, как в этой демократической стране моментально без суда оптом обвинили всех проживающих там японцев (десятки тысяч) и отправили их в концентрационные лагеря. Говорят, также хотели поступить и с немцами, но было две проблемы: немцев было так много, что лагерей не хватало; немцы частично уже ассимилировались в американском народе и внешне не отличались от остального населения.
Однако вернёмся к России. Она — особая страна, она даже в кризисы попадает более глубокие, и казалось бы непреодолимые.
досталась страна, в которой был наполовину уничтожен или же изгнан в эмиграцию управленческий слой. Той слой был заменён людьми, охваченными революционным энтузиазмом, но мало компетентным в чем-либо ином. Об откровенных прохвостах, добравшихся до власти на волне политической демагогии, даже и говорить не стоит. Их было предостаточно.
А тут ещё марксистская доктрина, которая уже прописала как управлять страной. Но написавшие эти «прописные истины» делали планы, сидя за столом и не видя реальной жизни. Впрочем, если бы они выглянули, то увидели островную Англию, или вспомнили родную Германию. Но, мы же в России живём. В стране, которая так не похожа на Западную Европу. Умом то её не понять, у ней особенная стать.
Однако, придя к власти под одним флагом, большевикам нельзя сразу менять знамёна. Тем более, что они сами верили в их идеальность. Начался инстинктивный поиск правильный вариантов управления в рамках предначертанных правил. Одним из таких вариантов стал НЭП, который, как говорилось, оказался временным способом, позволяющим отдохнуть, чуть-чуть поправиться, но не выстоять в противоборстве с хищными соседями. Однако, нельзя забывать, что НЭП одновременно был временем безраздельного роста разложения государственного аппарата, коррупции и прочих социальных болезней. НЭП не мог дать возможность решить главную задачу — снова стать сильной страной.
Можно упрекать, хотя нам ещё повезло, что оказался он, а не другой из большевистской компании претендентов на верховную власть. управлял как мог, учась на своих и чужих ошибках, меняя исполнителей, которые то подводили, то предавали. Было бы хорошо, если бы он управлял лучше, но где гарантия, что такой другой был бы лучше. Жизнь есть жизнь.[30]
Тем более, что других исполнителей, способных прийти к власти и удержать её просто-напросто не было.
И нужно было заставить имеющихся исполнителей выполнять то, что нужно. При этом приходилось по пути выбирать из них самых способных и надёжных, чтобы продвигать именно их, а не тех, кто холуйством пролагал дорогу к сердцу вышестоящего. Разумеется, не всегда это получалось.
Но он вывел страну из кризиса. Вывел, в том числе и за счёт явно (скажем мягко) негуманных мер (с точки зрения абстрактных прав человека). Да простит автору настоящей книги этот эвфемизм каждый безвинно пострадавший. А они, несомненно, были. Когда рубят лес, щепки все таки летят. Это, к сожалению, закон истории.
Но из хаоса революционной анархии 1917-1920 годов мы вышли окрепшими. Создали современную индустрию, на базе которой можно было бы и подумать о сытой, спокойной и размеренной жизни. Но тут началась Вторая мировая война.
1.2. Расширение империи
После смерти, возможной альтернативой линии было либо правление, либо его сочетание с Зиновьевым и Каменевым, а также возможное правление группы Бухарина и Рыкова. Иного не дано. Это очень важно для оценки деятельности : выбор был только в рамках руководства коммунистической партии. Это первое крайне важное положение.
Другого варианта практически не могло быть. Страной управляло коммунистическое руководство, которое подняло власть, бестолково утраченную династией Романовых и бездарно проболтанную Временным правительством. Взяло не для того, чтобы отдать. Пожалуй, первым и явным признаком этой решимости стал разгон в январе 1918 году Учредительного собрания, созыв которое большевики обещали ускорить, но, как только поняли, что состав депутатов оказался не на их стороне, они решили, что лучше знают, что нужно стране и миру. Заметим, что перед этим они и совершили октябрьский переворот (позднее названный Великой октябрьской социалистической революцией) под формальным предлогом обеспечить созыв Учредительного собрания.
Вопрос был только в том, кто конкретно из большевистской партии будет управлять страной. Плохо это или хорошо, но это был так. И совсем, кстати, не факт, что плохо. Именно большевики сохранили ядро страны в ходе хаоса, который начался до них, и продолжался во время Гражданской войны. Если в ходе этой Гражданской войны альтернатива какая-то ещё была (плохая или хорошая, но все же была), то после неё альтернативы уже точно не было. Просто не было другой силы в стране, способной ею управлять.
Но тогда вождём был в сочетании с. И только после смерти первого встал вопрос о его преемнике.
При этом, почти все соглашаются, что вариант с, даже в сочетании с Зиновьевым и Каменевым в лучшем случае был не лучше. А, если взглянуть объективно, то, конечно же, хуже. Многие весь период с 1918 год по 1924 год называли правлением —. По крайней мере, частично идеи троцкизма были реализованы на практике. Результат известен. Зиновьев, и тем более Каменев, были бледной тенью, который их везде водил за собой и которого они периодически подводили. Крови на руках было даже побольше, чем можно было бы приписать. А на руках Зиновьева и особенно Каменева — хотя и меньше, так это только потому, что фигуры они были послабей, чем и. Именно был реальной альтернативой, троцкизм или сталинизм — таков был выбор. Это — второе крайне важное положение. Троцкизм же обычно отвергают даже резкие критики сталинизма.
Видимо, понимая эту дилемму наследства, некоторые критики Сталина пытались представить другой возможный вариант с Бухариным и Рыковым. Но, не вдаваясь в длинные рассуждения, следует признать, что обе эти фигуры были гораздо слабее и не могли соперничать с будущим «вождём народов». На уровень они явно не тянули и в той ситуации, в которой находилась стране, вывести её из кризиса им было не под силу. Можно, конечно, ещё вспомнить Кирова. Только не стоит забывать, что последний сам отличался особым рвением в поддержке «вождя народов».
Следует также отметить, что резкие критики, прежде всего, подчёркивают, что при его правлении были многочисленные жертвы, подавляющее большинство из которых было в той или иной степени невиновными (а, следовательно, репрессии были незаконными). Это так или почти так. О количестве жертв в данном случае спорить не будем. Но это только часть правды. Точнее это суждение только в одной плоскости: были невинные жертвы или нет.[25] Проще сказать, использовал правитель кнут, или же использовал пряник? Заметим, что уже в этом противоставлении скрыт подвох. Дело в том, что как воспитание отдельного ребёнка, так и создание отдельного государства, всегда базируется на использовании того и другого метода.
Между тем забывается, что в начале правления стране не просто была разрушена, она была заражена (казалось смертельно) многими болезнями, в том числе такими как коррупция, неэффективность управленческого состава и прочими. Но не об этом речь.
Нас интересует другая плоскость: была ли сохранена военная и экономическая независимость страны или нет, вернулась Россия в ранг великих держав или нет? Для уточнения проблемы можно её детализировать: была ли безопасность (независимость, державность и прочее) страны обеспечена самыми эффективными средствами? Проше сказать насколько эффективно использовалось сочетание кнута и пряника.
Что же касается жертв, то нужно реально понимать, что командир, посылающий солдат в атаку, отправляет их на смерть. Подчеркнём для ретивых поборников прав человека, что отправляет без суда и следствия.[26] И в ответе на вопрос, были или не были невинные жертвы ответ вроде бы однозначен: были. И были они не малые. Это, во-первых.
А, во-вторых, ни одно государство (в том числе и активно называющее себя демократическим, не обходится без незаконных репрессий). Примеров приводить можно сколько угодно. Самое демократическое государство (с точки зрения наивных демократов) США, например, раздвигало на запад свои границы через тысячи трупов индейцев, практически почти ликвидировав многие индейские племена, а остатки их согнало в резервации. Заметим, что далее мы ещё будем приводить примеры негуманности и недемократичности тех же США. А можно было бы и других стран, называющих себя демократическими и не только с давними фактами истребления индейцев, а уже более свежими незаконными репрессиями и не только в отношении своих граждан, но и других стран и народов.[27]
И, в-третьих, нужно учитывать степень кризиса, из которого выводится страна. Естественно, чем глубже кризис, тем вывести страну труднее, а жертвы будут выше.
И, в-четвёртых, давно уже известно, что только эффективно действующее и богатое государство способно обеспечить и соблюдение прав человека и демократические принципы. Когда в стране царит хаос и отсутствует порядок, права отдельного человека нарушаются повсеместно, а демократии нет вообще.
И, в-пятых, в истории нашей страны уже были периоды, когда могущество России создавалось путём резкого ужесточения режима. Тот самый Пётр I, которого многие называют великим реформатором, все свои реформы проводил путём жестоких репрессий. Порой, даже сам рубил головы непокорным. Но в истории именно он остался как великий царь, возвеличивший Россию.
И так для оценки политического лидера следует, прежде всего, учитывать какая ему досталась страна, какими возможностями он располагал, как он решил основную задачу (укрепление государства) и вспомогательные задачи, насколько эффективно было решение, мог ли кто-либо иной решить эти задачи более эффективно. Вот только при учёте этих факторов и возможна объективная оценка.
Впрочем, будем реалистами объективную оценку может дать только обсолютно беспристрастный Бог, живущий не на грешной земле. Автор настоящей книги, во всяком случае, в этой книге, такую оценку и не пытается дать.
1.1.4. Однако вернёмся от общих рассуждений к российской реальности времён смены Ленина на. Кризис в стране тогда был всеобщий и глубокий, была разрушена экономика страны, подорвана промышленность, сельское хозяйство, транспорт. Страна потеряла управляемость, часть её территории досталась странам-соседям. Колоссальные потери понесло населения, страну покинуло значительное количество образованных специалистов, резко пали моральные устои и культурный уровень оставшихся.
А чтобы вывести что-либо из кризиса нужно сконцентрировать все силы, собрать их в единый кулак и расчётливо шаг за шагом осуществить правильно намеченный план. Все банально. Но гладко бывает только на карте, на местности ждут горы и впадины, реки и болота, не говоря уже о погодных проблемах. А это, прежде всего о том, что опираться при выводе из кризиса приходится на людей, которые имеют свои особенности и погрешности. Иногда совсем не маленькие. Других-то просто нет.
И, тем не менее, иного способа выхода страны из кризиса ещё никто не придумал. Разве что, если щедрые соседи помогут. Но чужим странам не помогают, их стараются разорвать на части прожорливые соседи, стремящиеся не упустить своего момента.
«…Страна оказалась в гораздо более уязвимом, чем до революции, положении с точки зрения внешних угроз. Был утерян выход к Балтике, часть российских земель оказалась аннексирована Польшей и Румынией, а западноевропейские державы проявляли к государству рабочих и крестьян откровенную враждебность».[28]
Собственно говоря, не любили они нашу страну по двум причинам: слишком большой был страна (а значит, от неё можно что-нибудь откусить) и мечтала о мировой революции (а значит, сама готова была кусаться).
Впрочем, некоторые сводят все к банальной несовместимости характеров. «…Запад смертельно ненавидит нас вот уже несколько веков — с нашими имперскостью, Православием и чудовищной непохожестью на живых западных роботов. Потому что Россия — это сердцевинная земля планеты, занимающая господствующие позиции на огромном континенте. Потому что они боятся нашего истинного возрождения».[29]
Но будем откровенны. Сама большевистская идея мировой революции не давала властям соседних стран спокойно спать. Где уж тут уснёшь, если тебя только и мечтают лишить власти. Тем более, что большие страны (а наша страна такой и являлась) как магниты притягивают к себе более мелких соседей. Но об этом чуть позже.
А пока о способах управления. Давно известно, что те способы, которые годятся для управления богатой, сытой и обеспеченной страной, не пригодны для управления страны, охваченной системным кризисом. Тут Америку открывать не стоит.
Кстати, в той же Америке при гораздо менее значимом кризисе 30-х годов ХХ века, новый президент Франклин Рузвельт сконцентрировал все силы, собрал их в единое целое и расчётливо шаг за шагом стал осуществлять намеченный план, который никак не вписывался в традиционное понятие рыночной экономики.
Заметим, что его действия даже в переселении народов похожи на. Стоило Японии в 1941 году напасть на США, как в этой демократической стране моментально без суда оптом обвинили всех проживающих там японцев (десятки тысяч) и отправили их в концентрационные лагеря. Говорят, также хотели поступить и с немцами, но было две проблемы: немцев было так много, что лагерей не хватало; немцы частично уже ассимилировались в американском народе и внешне не отличались от остального населения.
Однако вернёмся к России. Она — особая страна, она даже в кризисы попадает более глубокие, и казалось бы непреодолимые.
досталась страна, в которой был наполовину уничтожен или же изгнан в эмиграцию управленческий слой. Той слой был заменён людьми, охваченными революционным энтузиазмом, но мало компетентным в чем-либо ином. Об откровенных прохвостах, добравшихся до власти на волне политической демагогии, даже и говорить не стоит. Их было предостаточно.
А тут ещё марксистская доктрина, которая уже прописала как управлять страной. Но написавшие эти «прописные истины» делали планы, сидя за столом и не видя реальной жизни. Впрочем, если бы они выглянули, то увидели островную Англию, или вспомнили родную Германию. Но, мы же в России живём. В стране, которая так не похожа на Западную Европу. Умом то её не понять, у ней особенная стать.
Однако, придя к власти под одним флагом, большевикам нельзя сразу менять знамёна. Тем более, что они сами верили в их идеальность. Начался инстинктивный поиск правильный вариантов управления в рамках предначертанных правил. Одним из таких вариантов стал НЭП, который, как говорилось, оказался временным способом, позволяющим отдохнуть, чуть-чуть поправиться, но не выстоять в противоборстве с хищными соседями. Однако, нельзя забывать, что НЭП одновременно был временем безраздельного роста разложения государственного аппарата, коррупции и прочих социальных болезней. НЭП не мог дать возможность решить главную задачу — снова стать сильной страной.
Можно упрекать, хотя нам ещё повезло, что оказался он, а не другой из большевистской компании претендентов на верховную власть. управлял как мог, учась на своих и чужих ошибках, меняя исполнителей, которые то подводили, то предавали. Было бы хорошо, если бы он управлял лучше, но где гарантия, что такой другой был бы лучше. Жизнь есть жизнь.[30]
Тем более, что других исполнителей, способных прийти к власти и удержать её просто-напросто не было.
И нужно было заставить имеющихся исполнителей выполнять то, что нужно. При этом приходилось по пути выбирать из них самых способных и надёжных, чтобы продвигать именно их, а не тех, кто холуйством пролагал дорогу к сердцу вышестоящего. Разумеется, не всегда это получалось.
Но он вывел страну из кризиса. Вывел, в том числе и за счёт явно (скажем мягко) негуманных мер (с точки зрения абстрактных прав человека). Да простит автору настоящей книги этот эвфемизм каждый безвинно пострадавший. А они, несомненно, были. Когда рубят лес, щепки все таки летят. Это, к сожалению, закон истории.
Но из хаоса революционной анархии 1917-1920 годов мы вышли окрепшими. Создали современную индустрию, на базе которой можно было бы и подумать о сытой, спокойной и размеренной жизни. Но тут началась Вторая мировая война.
1.2. Расширение империи
1.2.1. Большевизм изначально имел характер всемирной эпидемии, в рамках одной страны ему было тесно. Молодые большевистские вожди (даже старшему среди них — в 1917 году было всего 47 лет) верили, что Россия — всего лишь недостаточно развития европейская страны, которой ещё учиться и учиться у передовых Германии, Франции и Великобритании.
Все они были одержимыми или же находились под сильным влиянием одержимости своего вождя —. Для них Россия казалась только инструментом, при помощи которого марксизм (а значит и их личную власть) можно будет разнести по всему миру.
«В первые годы советской власти в среде партийных и государственных деятелей распространялась троцкистская геополитическая доктрина, основанная на авантюристической теории „перманентной революции“…. Россия рассматривалась как „куча хвороста для разжигания мирового пожара“, а о её долговременных интересах не могло быть и речи».[31]
Первой серьёзной попыткой выйти за пределы России была польская война 1920 года. Правда, формально её начали сами поляки, но их наступление было использовано большевистскими вождями как повод для контрнаступления на Европу. «Даёшь Варшаву и Берлин», — таков был лозунг большевистских правителей страны.
К счастью (не только для Польши), поляки дали этой попытке мировой революции достойный отпор. Оказалось, что так называемая «классовая» Красная армия не способна победить, а «национальная» белопольская армия способна побеждать.
Большевистские вожди поняли, что с Европой нужно пока повременить. Силёнок не хватило. Да, и богатая, сытная, уставшая от мировой войны Европа была удобной базой для первых большевистских вождей, отдыхающих и лечащихся там от трудов своих обильных.
Но в Азии у них все же кое-что стало получаться. Сначала с бывшими частями Российской империи, ставшими независимыми (Азербайджан, Грузия, Армения), с полунезависимыми от Российской империи Хивинским ханством и Бухарским эмиратом. А потом уже и с Монголией, которая формально было составной частью Китая, но фактически была под влиянием Японии. Затем последовали одна внешнеполитическая авантюра за другой. Коммунистическая Россия упорно лезла в Китай, в Афганистан, в Турцию и в другие азиатские страны.
«Впрочем, жизнь все же брала своё. По мере преодоления воинствующего мировоззрения радикал-революционеров менялось и геополитическое сознание советской элиты. Теория „перманентной революции“ сменилась теорией „построения социализма в одной отдельно взятой стране“. Так постепенно сформировалась геополитическая доктрина, которую правомерно назвать сталинской».[32]
Но официально отказа от «мировой революции» не последовало. В подсознании коммунистических вождей она продолжала жить вплоть почти до самого падения коммунизма в нашей стране. Отдельные внешнеполитические акции (например, ввод советских войск в Афганистан в декабре 1979 года) продолжали осознанно или подсознательно основываться на уже не произносимой вслух, но не отменённой официально «мировой революции». Тем более не мог официально отказаться от этой идеи и сам.
Правда (вот удивительные вещи случаются в мире), идея «мировой революции» изначально явно противоположная интересам нашей страны стала постепенно трансформироваться. Она стала перерождаться в, видимо, заложенную в тайниках российской души миссионерскую идея облагодетельствовать все человечество новым мироучением, сходным с новой религией. Не можем мы быть простым народом, нам все нужно помочь другим. Есть у нас такой грех.
Однако в самом конце 30-х годов история дала «мировой революции» ещё один шанс проявить себя. Началась Вторая мировая война, которая для нашей страны вскоре переросла в очередную Отечественную войну.
1.2.2. Вернёмся на чуть более ранние времена. Россия первый раз в ХХ веке оказалась не готова к большой войне на дальних азиатских рубежах. Наша страна понесла несколько ощутимых поражений, но военные поражения были для неё, что слону дробина. Потенциальная военная мощь России могла разбить ни то, что одну Японию, а даже целых несколько таких Японий. Страна жила обычной жизнью, не особенно обращая внимание на далёкую войну. Правда, после позорных поражений о войне заговорили, но преимущественно те, кто хотел на критике власти взять в свои руки эту самую власть.
Военные и экономические ресурсы Японии при этом были на грани истощения, что было явным контрастом по сравнению с Россией. Япония одерживала пирровы победы и ещё через пару лет стала бы дышать на ладан без перспективы быстрого выздоровления.
Для России проблема была в том, нужно было мобилизовать военные силы, перестроить экономику и перебросить силы на Дальний Восток. А тут ещё внутренний враг в виде революционеров подрывал внутренне спокойствие страны. Россия оказалась вынужденно заключить позорный Портсмутский мирный договор. В той войне с Японией не учли возможность быстрой мобилизации и переброски сил на дальний театр военных действий, не учли возможность появления народных волнений.
Но, не смотря на унижение от Японии, наша страна оставалась такой же крепкой. Задним числом опыт поражения стали изучать и делать выводы. Правда, до конца работу над ошибками так и не произвели.
Гораздо более серьёзная война со странами германского блока началась в 1914 году. Россия вступила в войну совсем не плохо, нанеся несколько поражений Германии и Австро-Венгрии, но и потерпев от германцев серьёзное поражение в Восточной Пруссии. Тот год окончился примерным паритетом успехов и поражений. Проблемы начались позже, когда оказалось, что Россия не готова к длительной войне с большим напряжением сил.
Уже в 1915 году Россия понесла очень серьёзное поражение и оставила противнику не малую часть своей территории. Оказалось, что в стране не хватает боеприпасов, современного вооружения, экономика вовремя не была перестроена на военный лад. Всю вторую половину 1915 года и 1916 год Россия накапливала силы. Накопила, доказательством это может служить знаменитый брусиловский прорыв, поставивший Австро-Венгию на грань поражения.
В конце 1916 года сил было накоплено достаточно много, ожидалось, что в следующем 17-м году по Германии и её союзникам будет нанесён сокрушительный удар. Не учли только одного фактора, того самого, что и десять лет тому назад — внутренние проблемы, который выросли в февральскую революцию и последующее за ней крушение России. В результате Германия продержалась ещё один год и даже попыталась нанести поражение западным союзникам России.
Заметим, что вооружений для борьбы с Германией было накоплено так много, что всю гражданскую войну в России воевали друг с другом, используя эти запасы.
Большевики, пришедшие к власти в конце 1917 года, после долгих экспериментов стали укреплять армию. Но и они в военной доктрине плелись в хвосте событий. В 1939-1940 годах огромная Красная Армия с большим трудом прорвалась через оборонительные сооружения маленькой, но свободолюбивой Финляндии. Сказалась неготовность к прорыву сильно укреплённых оборонительных сооружений.
После этого стали укреплять западную границу, готовясь к войне с Германией. Перед этим удачно отодвинули эту границу далеко на запад. Накопили массу вооружений, превосходя почти по всем показателям Германию и, казалось, были готовы к отражению германской агрессии, а затем и к быстрому переходу во всеобщее контрнаступление. Чисто механически цифры находящихся на вооружении Красной Армии танков, самолётов, артиллерии и прочих средств, не говоря уже о количестве солдат, поражают настолько, что даже через десятки лет советская сторона продолжала скрывать подлинные цифры военной техники, мотивируя поражение 1941 года мифически неожиданным наступлением Германии.
Накопили много, но просчитались. Немецкий блицкриг оказался способен прорвать советскую оборону и нанести очень серьёзное поражение в рекордно короткое время. Страна оказалась на грани поражения и капитуляции. Однако выстояла. И в том числе потому, что учли опыт войны с Японией и опыт первой мировой войны, оппозиции в стране не было, её искоренили в годы сталинских репрессий, внутренний враг так и не появился. Колоссальное напряжение потребовалось стране, чтобы после тяжёлых поражений восстановить военную мощь и, в конце концов, разгромить Германию. Работа над ошибками оказалась столь успешной, что даже не большой части накопленной военной силы хватило, для молниеносной победы над Японией. В 1945 году страна была уже не та, что в 1905 году.
1.2.3. В результате Великой Отечественной войны Советский Союз после серьёзных поражений 1941 и 1942 годов вышел в 1945 году победителем. Да таким, что стал супердержавой, мощно раскинувшейся от Балтики до Тихого океана. Была создана система европейских и азиатских союзников, которые прикрывали границы красной (советской) империи[33] почти со всех сторон.[34]
Никогда роль и влияние страны на мировую политику не было столь велико.[35] Для многих страна была духовным и (или) фактическим авторитетом.
Все они были одержимыми или же находились под сильным влиянием одержимости своего вождя —. Для них Россия казалась только инструментом, при помощи которого марксизм (а значит и их личную власть) можно будет разнести по всему миру.
«В первые годы советской власти в среде партийных и государственных деятелей распространялась троцкистская геополитическая доктрина, основанная на авантюристической теории „перманентной революции“…. Россия рассматривалась как „куча хвороста для разжигания мирового пожара“, а о её долговременных интересах не могло быть и речи».[31]
Первой серьёзной попыткой выйти за пределы России была польская война 1920 года. Правда, формально её начали сами поляки, но их наступление было использовано большевистскими вождями как повод для контрнаступления на Европу. «Даёшь Варшаву и Берлин», — таков был лозунг большевистских правителей страны.
К счастью (не только для Польши), поляки дали этой попытке мировой революции достойный отпор. Оказалось, что так называемая «классовая» Красная армия не способна победить, а «национальная» белопольская армия способна побеждать.
Большевистские вожди поняли, что с Европой нужно пока повременить. Силёнок не хватило. Да, и богатая, сытная, уставшая от мировой войны Европа была удобной базой для первых большевистских вождей, отдыхающих и лечащихся там от трудов своих обильных.
Но в Азии у них все же кое-что стало получаться. Сначала с бывшими частями Российской империи, ставшими независимыми (Азербайджан, Грузия, Армения), с полунезависимыми от Российской империи Хивинским ханством и Бухарским эмиратом. А потом уже и с Монголией, которая формально было составной частью Китая, но фактически была под влиянием Японии. Затем последовали одна внешнеполитическая авантюра за другой. Коммунистическая Россия упорно лезла в Китай, в Афганистан, в Турцию и в другие азиатские страны.
«Впрочем, жизнь все же брала своё. По мере преодоления воинствующего мировоззрения радикал-революционеров менялось и геополитическое сознание советской элиты. Теория „перманентной революции“ сменилась теорией „построения социализма в одной отдельно взятой стране“. Так постепенно сформировалась геополитическая доктрина, которую правомерно назвать сталинской».[32]
Но официально отказа от «мировой революции» не последовало. В подсознании коммунистических вождей она продолжала жить вплоть почти до самого падения коммунизма в нашей стране. Отдельные внешнеполитические акции (например, ввод советских войск в Афганистан в декабре 1979 года) продолжали осознанно или подсознательно основываться на уже не произносимой вслух, но не отменённой официально «мировой революции». Тем более не мог официально отказаться от этой идеи и сам.
Правда (вот удивительные вещи случаются в мире), идея «мировой революции» изначально явно противоположная интересам нашей страны стала постепенно трансформироваться. Она стала перерождаться в, видимо, заложенную в тайниках российской души миссионерскую идея облагодетельствовать все человечество новым мироучением, сходным с новой религией. Не можем мы быть простым народом, нам все нужно помочь другим. Есть у нас такой грех.
Однако в самом конце 30-х годов история дала «мировой революции» ещё один шанс проявить себя. Началась Вторая мировая война, которая для нашей страны вскоре переросла в очередную Отечественную войну.
1.2.2. Вернёмся на чуть более ранние времена. Россия первый раз в ХХ веке оказалась не готова к большой войне на дальних азиатских рубежах. Наша страна понесла несколько ощутимых поражений, но военные поражения были для неё, что слону дробина. Потенциальная военная мощь России могла разбить ни то, что одну Японию, а даже целых несколько таких Японий. Страна жила обычной жизнью, не особенно обращая внимание на далёкую войну. Правда, после позорных поражений о войне заговорили, но преимущественно те, кто хотел на критике власти взять в свои руки эту самую власть.
Военные и экономические ресурсы Японии при этом были на грани истощения, что было явным контрастом по сравнению с Россией. Япония одерживала пирровы победы и ещё через пару лет стала бы дышать на ладан без перспективы быстрого выздоровления.
Для России проблема была в том, нужно было мобилизовать военные силы, перестроить экономику и перебросить силы на Дальний Восток. А тут ещё внутренний враг в виде революционеров подрывал внутренне спокойствие страны. Россия оказалась вынужденно заключить позорный Портсмутский мирный договор. В той войне с Японией не учли возможность быстрой мобилизации и переброски сил на дальний театр военных действий, не учли возможность появления народных волнений.
Но, не смотря на унижение от Японии, наша страна оставалась такой же крепкой. Задним числом опыт поражения стали изучать и делать выводы. Правда, до конца работу над ошибками так и не произвели.
Гораздо более серьёзная война со странами германского блока началась в 1914 году. Россия вступила в войну совсем не плохо, нанеся несколько поражений Германии и Австро-Венгрии, но и потерпев от германцев серьёзное поражение в Восточной Пруссии. Тот год окончился примерным паритетом успехов и поражений. Проблемы начались позже, когда оказалось, что Россия не готова к длительной войне с большим напряжением сил.
Уже в 1915 году Россия понесла очень серьёзное поражение и оставила противнику не малую часть своей территории. Оказалось, что в стране не хватает боеприпасов, современного вооружения, экономика вовремя не была перестроена на военный лад. Всю вторую половину 1915 года и 1916 год Россия накапливала силы. Накопила, доказательством это может служить знаменитый брусиловский прорыв, поставивший Австро-Венгию на грань поражения.
В конце 1916 года сил было накоплено достаточно много, ожидалось, что в следующем 17-м году по Германии и её союзникам будет нанесён сокрушительный удар. Не учли только одного фактора, того самого, что и десять лет тому назад — внутренние проблемы, который выросли в февральскую революцию и последующее за ней крушение России. В результате Германия продержалась ещё один год и даже попыталась нанести поражение западным союзникам России.
Заметим, что вооружений для борьбы с Германией было накоплено так много, что всю гражданскую войну в России воевали друг с другом, используя эти запасы.
Большевики, пришедшие к власти в конце 1917 года, после долгих экспериментов стали укреплять армию. Но и они в военной доктрине плелись в хвосте событий. В 1939-1940 годах огромная Красная Армия с большим трудом прорвалась через оборонительные сооружения маленькой, но свободолюбивой Финляндии. Сказалась неготовность к прорыву сильно укреплённых оборонительных сооружений.
После этого стали укреплять западную границу, готовясь к войне с Германией. Перед этим удачно отодвинули эту границу далеко на запад. Накопили массу вооружений, превосходя почти по всем показателям Германию и, казалось, были готовы к отражению германской агрессии, а затем и к быстрому переходу во всеобщее контрнаступление. Чисто механически цифры находящихся на вооружении Красной Армии танков, самолётов, артиллерии и прочих средств, не говоря уже о количестве солдат, поражают настолько, что даже через десятки лет советская сторона продолжала скрывать подлинные цифры военной техники, мотивируя поражение 1941 года мифически неожиданным наступлением Германии.
Накопили много, но просчитались. Немецкий блицкриг оказался способен прорвать советскую оборону и нанести очень серьёзное поражение в рекордно короткое время. Страна оказалась на грани поражения и капитуляции. Однако выстояла. И в том числе потому, что учли опыт войны с Японией и опыт первой мировой войны, оппозиции в стране не было, её искоренили в годы сталинских репрессий, внутренний враг так и не появился. Колоссальное напряжение потребовалось стране, чтобы после тяжёлых поражений восстановить военную мощь и, в конце концов, разгромить Германию. Работа над ошибками оказалась столь успешной, что даже не большой части накопленной военной силы хватило, для молниеносной победы над Японией. В 1945 году страна была уже не та, что в 1905 году.
1.2.3. В результате Великой Отечественной войны Советский Союз после серьёзных поражений 1941 и 1942 годов вышел в 1945 году победителем. Да таким, что стал супердержавой, мощно раскинувшейся от Балтики до Тихого океана. Была создана система европейских и азиатских союзников, которые прикрывали границы красной (советской) империи[33] почти со всех сторон.[34]
Никогда роль и влияние страны на мировую политику не было столь велико.[35] Для многих страна была духовным и (или) фактическим авторитетом.