Сулакаури Арчил. Приключения Саламуры

   "По всему видно, побег Саламуры придётся отложить", - решил почтальон и чуть не заплакал от обиды.
   Саламура тем временем подымался па столб, к которому был привязан конец каната. Але-Гоп метался по арене и всё просил зрителей отойти подальше.
   - Уважаемая публика, освободите арену, чем дальше будете стоять, тем лучше вам будет видно.
   Саламура прошёлся по канату, достал из-за пояса свирель и заиграл.
   Он играл грустную песнь вечерней зари, и некоторые женщины даже всплакнули.
   Пастушок играл на свирели и бегал по канату от одного столба к другому.
   - Внимание! - крикнул Але-Гоп.
   Воцарилась тишина. Женщины перестали всхлипывать.
   - Але... гоп! - скомандовал хромой акробат. Саламура подпрыгнул, перевернулся в воздухе и вновь оказался на канате. Причём даже в воздухе он не переставал играть на свирели.
   Раздались возгласы одобрения, аплодисменты. Правда, пока ещё жидкие.
   Але-Гоп сорвал с головы шапку и с протянутой рукой обошёл передние ряды.
   - Такое зрелище стоит дороже двадцати копеек, - уговаривал он публику, не стесняйтесь, выворачивайте карманы. Откажитесь от порции мороженого, наградите мальчишку.
   В шапку хромого упало несколько пятачков.
   - Внимание! - вновь крикнул Але-Гоп. - Внимание! Зрители насторожённо ждали нового трюка.
   - Але... гоп... гоп!
   Саламура дважды перевернулся в воздухе. И на этот раз он не переставал играть на свирели.
   Двойное сальто ещё больше понравилось зрителям, и они уже охотнее полезли в карманы. Шапка хромого акробата стала потяжелей.
   Саламура ходил по канату, играл на свирели и в то же время всё смотрел вниз - искал Бегуна. Но как он мог найти своего друга, когда тот остался на улице?
   Парк Райских кущ гудел. Наверное, Саламура сделал сальто, подумал Бегун, и совсем прилип к решётке. Вдруг он увидел, что полицейских-то и нет - все убежали смотреть, как Саламура делает сальто.
   Бегун только об этом и мечтал. Он мигом перелез через решётку и скоро был на крыше - ведь парк-то расположен на крыше дома. Почтальон так бежал к арене, что только пятки у него сверкали.
   Горожане не отрывали глаз от натянутого каната, по которому расхаживал, играя на свирели, мальчик с пальчик.
   - Внимание! Внимание! Внимание! - услышал Бегун голос Але-Гопа. - Сейчас вы увидите чудо! Четыре сальто! Четыре! Смотрите! Смотрите! Смотрите!
   За всю историю канатного города здесь ещё никому не удалось сделать четверное сальто. Даже прославленному акробату Але-Гопу. Исполняя этот номер, Але-Гоп, как известно, сорвался с каната и сломал себе ногу.
   И вот совершилось чудо!
   Саламура выполнил сложный прыжок и при этом тоже играл на свирели!
   В шапку Але-Гопа дождём посыпались медяки. Хромой акробат бегал по арене, ловил деньги, совал их за пазуху - шапка уже давно была полна. И в то же время не забывал показывать глазами на Саламуру: мол, награждайте его аплодисментами. Тухлые яйца. Саламура пытается бежать.
   Довольные горожане не спеша покидали парк. Саламура слез со столба, и Але-Гоп тут же схватил его за руку.
   - Стой здесь, мой славный мальчик, не отходи от меня, иначе мы можем потерять друг друга.
   Хромой акробат притянул к себе Саламуру, но в ту же минуту что-то с треском разбилось о его лысину. Але-Гоп даже подпрыгнул. Потом вытер ладонью голову - по всей лысине растеклось тухлое яйцо. Але-Гоп вытирал платком голову и в то же время бросал по сторонам суровые взгляды, выискивал глазами того, кто посмел оскорбить его. Не успел он спрятать платок, как второе яйцо шлёпнулось на лысину.
   - Это уже чересчур! - взревел Але-Гоп. - Как можно так издеваться над старым человеком? Я не позволю!.. Фу, как пахнет...
   Из кустов градом посыпались яйца. Саламура сразу догадался, что это дело рук Бегуна и надо скорее воспользоваться удобным моментом. Но чем больше яиц падало на голову Але-Гопа, тем сильнее он сжимал руку пастушка.
   И вдруг хромой акробат обеими руками схватился за голову - огромное утиное яйцо чуть не свалило его с ног.
   - Негодники, уже и утиные яйца бросаете! - крикнул он не своим голосом.
   Саламура совсем растерялся. Но тут на помощь к нему, откуда ни возьмись, подбежал почтальон.
   - Чего ты ждешь, беги!
   И пастушок, уже не мешкая, дал стрекача.
   Але-Гоп вытер лицо и, увидев бегущего Саламуру, погнался за ним.
   - Куда ты, Саламура! - крикнул он что было сил. - Остановись, от меня далеко не уйдёшь!..
   Бежать Але-Гопу мешали не только хромая нога, но и туго набитые карманы.
   Когда Але-Гоп был только у ворот, Саламура уже мчался по канату. Почтальон и его друзья, которые обрушили на хромого акробата целую корзинку тухлых яиц, праздновали победу. Они раскачивались на канатах и громко смеялись.
   Но тут случилось непоправимое. Саламура и сам не мог понять, как это произошло: он вдруг выронил из рук свирель.
   - Горе мне! - воскликнул пастушок и проводил взглядом летящую вниз дудку из тростника.
   Бегун и его друзья были очень удивлены, когда увидели остановившегося посреди каната Саламуру. Они принялись кричать ему:
   - Беги! Але-Гоп сейчас зацапает тебя, Но пастушок стоял, понурив голову. Але-Гоп воспользовался этим и схватил беглеца за руку. И тут же, при всех, больно надрал ему уши.
   - Смотри у меня! - пригрозил он Саламуре кулаком. - Я выбью из тебя всю дурь. Забудь даже думать о побеге...
   А про себя хромой акробат решил: "Завтра же надо уходить из города, эти противные мальчишки всё равно не оставят меня в покое".
   - Скажи, мой дорогой, - вдруг сменил Але-Гоп гнев на милость, - ты ведь не хотел убежать, это дурни мальчишки уговорили тебя?
   Саламура ничего не ответил.
   - Ну ладно. Идём домой. Надо отдохнуть. Ты славно поработал. И вообще всё было бы прекрасно, не подговори тебя эти бездельники... Но и ты хорош. Сколько я тебя кормил, поил... Научил делать четверное сальто... Неблагодарный!
   Саламура шёл, с трудом передвигая ноги.
   - Пошевеливайся, разбойник! - снова обозлился и погрозил кулаком хромой акробат.
   - Там моя свирель...
   - Где?
   - Упала на землю. - Саламура показал рукой на то место, где валялась свирель.
   - О-о, свирель нельзя терять, спустимся за ней, - сказал Але-Гоп и увлёк Саламуру вниз. Боксёрский город. Старый боксёр.
   Ранним утром Але-Гоп и Саламура тайком покинули канатный город. Они направились к другу хромого акробата, к тому самому, которого звали Бей-Нежалей.
   Дорога утомила пастушка. Он не поспевал за Але-Гопом и слёзно просил его немного отдохнуть,
   - Шире шаг, лентяй, - подгонял Але-Гоп. - Вчера ты отделался лёгким испугом, но сегодня я из тебя сделаю отбивную котлету, если ты вздумаешь сердить своего доброго учителя... Чего придумал! Он, видите ли, хочет отдохнуть.
   Саламура был вынужден бежать за хромым Але-Гопом. Так они шли до самого вечера. У несчастного пастушка за целый день маковой росинки во рту не было.
   - Пожевать бы что-нибудь, господин Але-Гоп, я голоден, - просил мальчик.
   - Потерпи ещё немного, ягодка, скоро мы досыта наедимся у моего благородного друга.
   Город, куда пришли Але-Гоп и его ученик и где жил Бей-Нежалей, оказался таким, как и все города на свете. Люди там ходили по земле, а парадные двери домов находились, как обычно, на первом этаже. Одно только поразило Саламуру: на всех площадях шли кулачные бои.
   - В этом городе, - объяснил Саламуре старый акробат, - очень любят драться. Каждый вечер люди собираются на площадях только для того, чтобы расквасить друг другу нос. Хороший боксёр здесь собрал бы кучу денег... Впрочем, я и без бокса наживусь... Однако на что это похоже, почему не расклеены на стенах афиши?! Или я плохо вижу...
   - Во всём городе нет ни одной афиши, господин Але-Гоп, - сказал Саламура.
   - Тем хуже для этих драчунов, - ухмыльнулся хромой акробат. - Уж я заставлю их раскошелиться, будь спокоен!.. Они подошли к приземистому домику.
   - В этом особняке живёт мой гостеприимный друг, - похвалился Але-Гоп и постучал в дверь.
   - Кто там? - спросил чей-то сиплый голос.
   - Это я, Але-Гоп.
   - О мой добрый и честнейший друг Але-Гоп! - Дверь открылась, и Саламура увидел огромную лохматую голову. - О-о великий и бессмертный Але-Гоп, кого я вижу, неужели это ты, дай прижать тебя к сердцу!
   Бей-Нежалей так крепко обхватил Але-Гопа, что, казалось, никакая сила не оторвёт лысого акробата от заросшего густой щетиной боксёра.
   Они целовались, хлопали один другого по спине. Наконец Бей-Нежалей выпустил своего друга из объятий. Но они ещё долго разглядывали друг друга.
   - Рассказывай, как ты живёшь, старина? - спросил Бей-Нежалей и хлопнул друга по плечу.
   - Теперь ничего, а было худо.
   - Но где твой хвалёный акробат? Показывай, посмотрим, что за птичка.
   - Саламура, подойди ближе. Поздоровайся с господином Бей-Нежалей.
   Пастушок встал на ступеньку лестницы и поклонился.
   - Какой ты крохотный! - удивился боксёр.
   - Мал золотник, да дорог, - улыбнулся хромой акробат. - А это правда, что он делает четверное сальто?
   - Делает, да ещё как!
   - Интересно. - Бей-Нежалей задумался на минуту, потом сказал: - Что ж вы стоите у порога? Заходите. Наверное, устали, не грех и отдохнуть. Будьте как дома.
   Все четыре стены комнаты боксёра были увешаны фотопортретами разных размеров. И с каждого смотрело незнакомое лицо юного Бей-Нежалей. Надо сказать, боксёр в молодости был мастером своего дела. Даже по портретам нетрудно было догадаться об этом - нос у славного Бей-Нежалей так расплющен, словно на нём ковали подковы.
   - Мы очень устали, - сказал Але-Гоп, опускаясь на табуретку. - К тому же и голодны как волки.
   - Отдыхайте, гости дорогие, отдыхайте, - сказал Бей-Нежалей. - Только вот насчёт еды... Видите ли, я не ждал вас сегодня, поэтому и об ужине не позаботился.
   - Да нам немного надо, хотя бы хлеба с сыром.
   - Эх, дружище Але-Гоп, если бы ты знал, в какой нужде я живу. Признаться стыдно: в моём доме все мухи и крысы передохли с голоду.
   - Я, признаться, подумал, что ты изменился, когда читал твоё письмо. Вижу, ошибся, и ты всё такой же скупердяй.
   - Бедный я, а не скупой. Будь у меня деньги, такой пир вам закатил бы...
   Старые друзья ещё битый час пререкались и обменивались новостями. Но Саламура из всей их беседы понял одно: как и накануне, он ляжет спать на голодный желудок. Разрыв. Побеждает старый боксёр
   Пастушка разбудила громкая перебранка старых друзей.
   - Почему не расклеены по улицам афиши? - кричал боксёру Але-Гоп.
   - Не успел. Точнее, не смог достать бумаги. Бесплатно в нашем городе ничего не дают.
   - Это же безобразие, - возмущался хромой акробат, - так торопил меня с приездом, а сам даже ужином с дороги не угостил и бумаги не купил, пожалел денег! Да я бы отдал тебе!
   - Откуда мне было знать, что ты не захватишь с собой еды!
   - По-твоему, я должен был из другого города тащить на себе припасы?
   - Не сердись, Але-Гоп, вместо ужина я такое придумал, ахнешь! Идея тоже чего-то стоит, не так ли?
   - Старый хрыч! В твоей голове только ветер гуляет, откуда в ней появиться идее.
   - Друзья мы с тобой или нет?
   - Что это меняет?
   - Если друзья, то должны помогать друг другу.
   - Я не совсем понимаю тебя, Бей-Нежалей.
   - У нашего мальчугана все данные стать замечательным боксёром. Он мал, подвижен, ловок, смышлён. Эта крошка сможет со временем отдубасить любого верзилу. Представляешь, какая будет сенсация!
   - Саламура не любит драться, - отрезал Але-Гоп.
   - Мне почему-то кажется, что ему и на верёвке прыгать не очень хотелось, но ты же заставил его. А я научу Саламуру драться, и станет крошка первой перчаткой города.
   - Ни за какие деньги я не соглашусь на это! - отрезал хромой акробат.
   - Деньги будем делить пополам. Мы ведь друзья.
   - Ни за что на свете! - Але-Гоп поднялся.
   - Как - ни за что на свете? Или ты решил, что мальчуган - твоя собственность?!
   - Вот именно - моя собственность. Я его нашёл, воспитал, обучил.
   - А сейчас я его воспитаю и обучу. И он станет нашей общей собственностью.
   - Нет, нет и нет!
   - Но мы ведь друзья?!
   - Не дай бог никому иметь таких друзей. Гостей без ужина оставил, а сам всю ночь что-то жевал.
   - Значит, отвергаешь, Але-Гоп, моё предложение?
   - Мы сейчас же уйдём отсюда.
   - Скатертью дорожка. Иди на все четыре стороны. А мальчик останется у меня. Просто руки чешутся обучить его боксу.
   - Как это останется у тебя?
   - А так... просто! - Бей-Нежалей присел на тахту, сладко потянулся, зевнул. - Не выношу, когда один богатеет, а другой подыхает с голоду.
   - Саламура, вставай, мы уходим! - сказал Але-Гоп. - Побыстрее одевайся. С этим забиякой у нас нет ничего общего.
   - Ну зачем же сердиться, дружок? - спокойным голосом сказал Бей-Нежалей. И вообще советую тебе держать язык за зубами. Что касается мальчика, то оставь его в покое, а сам отправляйся хоть к чёрту на рога.
   Але-Гоп, будто ничего не слыхал, торопил Саламуру. А Бей-Нежалей ходил по комнате, что-то напевал про себя и при каждом повороте оглядывал с ног до головы старого друга и ехидно улыбался.
   Саламура чувствовал, что дело пахнет дракой, и потому у него от испуга дрожали коленки.
   Але-Гоп подтолкнул Саламуру к выходу. Но дверь оказалась закрытой на ключ.
   - Открой! - приказал он хозяину.
   - Последний раз прошу, Але-Гоп, не артачься, этот мальчик прокормит нас обоих. Мы ведь...
   - Грабитель, разбойник, гангстер! - прервал его на полуслове хромой акробат. - Немедленно отвори дверь.
   - Малютка, а ну отойди-ка в сторону, - сказал Саламуре боксёр. - Я сейчас покажу этому хромому шуту, как оскорблять почтенного человека.
   - Ты ещё грозишься, мерзавец?! Я могу одним ударом выпрямить твой горбатый нос - станешь красивым.
   Бей-Нежалей не вынес этого нового оскорбления. Он с такой силой ударил Але-Гопа в подбородок, что хромой акробат словно с трамплина взлетел в воздух, перевернулся и шлёпнулся на пол.
   - Вот ты наконец и сделал четыре сальто! - засмеялся Бей-Нежалей.
   Саламура пугливо жался и смотрел на своего мучителя, который теперь лежал на полу, широко раскинув руки.
   Бей-Нежалей склонился над Але-Гопом и со смехом спросил:
   - Как чувствуешь себя, дорогой, не жёстко ли тебе? Он сделал шаг к Саламуре. Но Але-Гоп вдруг вскочил и дал своему старому другу такого пинка, что тот еле устоял на ногах. Бей-Нежалей повернулся лицом к хромому акробату, но лучше бы не поворачивался: на его расплющенный нос опустился тяжёлый кулак. Боксёр упал на колени.
   - Ну как? - торжествовал Але-Гоп. - Получил удовольствие? Смотри, какой у тебя нос стал - красавец, да и только. Ха-ха-ха!.. Надеюсь, теперь ты откроешь дверь?!
   И хромой акробат на всякий случай влепил старому другу ещё оплеуху. Но тут произошло необъяснимое: вместо того чтобы окончательно свалить боксёра, оплеуха привела его в чувство. Бей-Нежалей вскочил и молниеносно обрушил на Але-Гопа град ударов. Он работал кулаками так, словно строчил пулемётные очереди. У хромого акробата искры из глаз посыпались. Он цеплялся руками за воздух, несколько раз падал и вставал, натыкался на стены и опять падал. Наконец Бей-Нежалей открыл дверь и вытолкнул его. А на закуску дал ещё пипка пониже спины. Але-Гоп мячом покатился по тротуару.
   Боксёр снова закрыл дверь на ключ.
   - Вот тебе и Але-Гоп! - сказал он, довольно потирая руки. Потом осмотрелся и, не увидев Саламуру, встревожился. - Саламура, где ты? - позвал его старый боксёр.
   Пастушок сидел под стулом, боясь и шелохнуться.
   - Я здесь, господин Бей-Нежалей, под стулом.
   - Выходи, - обрадовался боксёр, - я дам тебе поесть. Этот скряга, наверное, морил тебя голодом. Саламура вылез из-под стула.
   - Ну как, доволен, что я помял бока твоему мучителю? - спросил Бей-Нежалей.
   Саламура ничего не ответил. Он уже понял, что боксёр такой же изверг, как и Але-Гоп.
   Бей-Нежалей положил на стол краюху хлеба и кусочек сыра.
   - Вода в графине, - сказал он и ласково добавил: - Ешь, не стесняйся.
   Кто-то постучал в дверь.
   - Кто там? - крикнул боксер.
   - Это я, Але-Гоп.
   - О мой добрый друг, какими судьбами? - с издёвкой спро-сил Бей-Нежалей.
   - Прошу тебя, открой дверь.
   - Зачем же открывать, мы и так прекрасно побеседуем. - Дорогой друг, я согласен на твои условия... Пусть будет так: ты сделаешь из Саламуры боксёра, а доходы станем делить пополам.
   - Неужели ты согласен, любезный друг?! Я просто не верю своим ушам!
   - Честное слово!
   - Ну вот что, убирайся-ка отсюда подобру-поздорову, пока я ещё раз твои рёбра не пересчитал.
   - Мы же с тобой, дорогой Бей-Нежалей, старые друзья.
   - Сказано тебе, убирайся!
   Саламура ел хлеб с сыром и запивал холодной водой. А боксёр и хромой акробат продолжали обмениваться любезностями,
   Наконец у боксёра лопнуло терпение. Он повернул ключ и выскочил к Але-Гопу.
   Саламура не видел и не знает, что произошло на улице. Только хромой акробат больше не появлялся и не стучал в дверь. Уроки бокса. Первые бои.
   Саламура, как говорится, попал из огня да в полымя. У боксёра ему было не слаще, чем у хромого акробата. Снова изнурительные тренировки, снова жизнь в четырёх стенах. Боксёр тоже не выпускал ученика из комнаты. Саламура целыми днями только и делал, что размахивал кулаками: колотил подвешенный к потолку мешок с опилками.
   Бей-Нежалей обучал Саламуру боксёрским приёмам: как увернуться от кулака противника, как и когда самому нанести удар, как измотать соперника и добиться победы.
   В один прекрасный день старый боксёр привёл соседского парня здоровенного юношу с длинными большущими руками - и сказал:
   - Саламура, ты будешь с ним драться!
   - Почему? ~ удивился пастушок.
   - Потому что он твой противник.
   - Как он может быть моим противником, когда мы в первый раз видим друг друга в глаза?
   Бей-Нежалей сказал, что бокс - это самый замечательный вид спорта и вовсе не обязательно, чтобы противники были в самом деле врагами.
   - Однако, - добавил он, - вы не должны щадить друг друга. А ты, мой мальчик, постарайся нокаутировать его.
   Бей-Нежалей протянул Саламуре специально для него сшитые маленькие кожаные перчатки.
   - На-чи-найте! - скомандовал старый боксёр.
   На первой же минуте боя Саламура получил сильный удар в подбородок. Он прислонился спиной к кровати, и ему показалось, что комната закружилась, перевернулась вниз потолком, начала качаться, как лодка на волнах, и рядом, откуда ни возьмись, появилась Байя...
   Маленький пастушок потерял сознание. А когда пришёл в себя, почувствовал сильную боль в висках.
   Бей-Нежалей, сложив на груди руки, ходил по комнате. Увидев, что Саламура очнулся, он подошёл к тахте и с упрёком сказал:
   - Разве я учил тебя подставлять противнику лицо?!
   Но Саламура не слушал старого боксёра. Перед его глазами стояли брошенные им на произвол судьбы божьи коровки. Пастушок видел одетые в зелень горы, серебристые ручьи и синее небо. Мыслями он был на опушке леса, где полтора месяца назад его ждала Байя. А вспомнив царицу светлячков, Саламура горько заплакал.
   - Не плачь, мой мальчик, - приласкал его Бей-Нежалей. - Первое поражение залог будущих побед.
   Саламура по-прежнему думал о Байе. Неужели он никогда не освободится от этих страшных людей, не встретится с Байей? Бедная девочка, её тоже, наверное, мучают и терзают разные алегопы. И всё только ради денег!
   - Может, тебе хочется оставить бокс и вернуться к прыжкам на канате? спросил Саламуру Бей-Нежалей. - Да, но тогда ведь никто не поверит, что старый боксёр вырастил акробата. К тому же Але-Гоп может подать в суд и забрать тебя, плакали тогда мои денежки. Будешь боксёром, и только! С завтрашнего дня продолжим тренировки.
   Через две недели Бей-Нежалей вновь привёл того же соседского парня. На этот раз он показался Саламуре просто великаном.
   - Господин Бей-Нежалей, не могу я боксировать с таким слабаком, - заявил парень, - мне ничего не стоит одним пальцем его повалить.
   - А ты не хвастайся. Ещё посмотрим, кто кого одолеет, - сказал старый боксёр и поставил соперников лицом к лицу. - Начали!
   Соседский парень нацелил правый кулак прямо в переносицу Саламуре. Но пастушок сделал обманное движение, и перчатка противника мелькнула у самого его носа. Тогда великан попытался нанести удар левой рукой. Саламура и на этот раз увернулся.
   - Ух ты! - воскликнул соседский парень и в то же самое мгновение получил удар в скулу.
   - Давай бей его, Саламура, - подбадривал старый боксёр. Противники ожесточённо дрались. И преимущество было явно на стороне Саламуры. Он превосходил спарринг-партнёра и в быстроте, и в ловкости. Ученик старого боксёра легко уклонялся от ударов и часто сам переходил в наступление. Соседский парень заметно устал. Тогда Саламура повёл решающую атаку.
   Вскоре здоровяк с длинными руками лежал на полу.
   - Хватит, нокаут, - ликовал Бей-Нежалей. - О большем я и не мечтал.
   Старый боксёр обрызгал соседского парня холодной водой, затем растёр ему уши.
   - Следующий раз не будешь хвастать, - сказал он, ставя парня на ноги. Иди, иди домой, мой хороший.
   Соседский парень, пошатываясь, вышел на улицу.
   Бей-Нежалей был в отличном настроении. Он хвалил Саламуру, сулил ему замечательное будущее.
   Пастушок хорошо знал, чего ждёт от него Бей-Нежалей. Старый боксёр надеялся с помощью маленького Саламуры загребать большие деньги.
   И всё же Саламура был рад победе над здоровяком. Она, эта победа, вселяла в него веру в свои силы. К Саламуре вернулась надежда избавиться от господина Бей-Нежалей.
   "В конце концов, не вечно же будет длиться это заточение? - убеждал себя Саламура. - До каких пор эти злые люди будут использовать меня в своих грязных делах?!" Бей-Нежалей потрепал ученика по щеке.
   - На сегодня хватит, - сказал он ласково, - отдохни. Завтра о тебе заговорит весь город! Побег
   В тот вечер Бей-Нежалей вернулся домой пьяным в стельку. Он целую вечность возился с ключом - не мог нащупать замочную скважину. Потом ещё долго ходил по комнате, натыкаясь на стулья и на тахту. Саламуре показалось, что старый боксер не мог найти свою кровать.
   - Саламура, Саламура! - звал Бей-Нежалей своего ученика. - Ты спишь или притворяешься?.. Помнишь, как я отдубасил твоего Але-Гопа?
   И наконец что-то с шумом упало. Саламура понял - это старый боксёр наткнулся на стул. Потом ещё что-то с грохотом повалилось - на сей раз упал сам Бей-Нежалей.
   - Эх, постарел я, Саламура, очень постарел. Видишь, как развезло меня от стаканчика вина, - жаловался старый боксёр. - В молодости я пил бочками... В молодости вино мне было нипочём. - Бей-Нежалей стал заговариваться. - В молодости я был крепким... И в боксе не знал равного себе... Все валялись в моих ногах... А теперь вот вино меня свалило... свали... сва... хр... хрр...
   Старый боксёр захрапел.
   Пастушок осторожно слез с тахты. Так же осторожно подошёл он к лежащему на полу старому боксёру, прислушался и... вдруг увидел оставшуюся открытой дверь. Пьяный Бей-Нежалей забыл закрыть её на ключ.
   Саламура не поверил своим глазам. "Может, мне это только кажется", подумал он. И ещё раз посмотрел на дверь. Он увидал боксёрский город и усеянное звёздами небо.
   Звёздное небо напомнило ему о Байе. Однако времени для воспоминаний у него не было. Саламура быстренько оделся и юркнул в темноту.
   Некоторое время он бежал по тихому переулку, потом вышел на главную улицу.
   Саламура и сам не знал, куда бежит, - просто следовал за дорогой. И вдруг остановился, словно перед ним разверзлась пропасть.
   Что же произошло? Почему стоял Саламура на улице? Оказывается, он забыл под подушкой коробок с жучками. Как берёг Саламура верных друзей, как скрывал их сначала от Але-Гопа, потом от старого боксёра! А сейчас? Сейчас его божьи коровки и Байины светлячки остались под подушкой. Что же делать Саламуре: вернуться или бросить друзей в беде?
   Вернуться!
   А что, если Бей-Нежалей уже проспался? Тогда всё пропало! И Саламура долго не сможет вырваться из когтей старого боксёра. Но если он уйдёт, что будет с несчастными букашками?! Нет, Саламура даже думать об этом не хочет. Он вернётся, он должен вернуться.
   Обратная дорога показалась Саламуре намного длиннее. Он шёл, шёл, а дом старого боксёра всё не был виден. "Может, я заблудился? - подумал Саламура. Но нет, улицы освещены, да и из окон домов льётся свет. Я не мог заблудиться".
   Наконец он свернул в переулок, где стоял дом господина Бей-Нежалей. Пастушок замер - ноги отказывались идти.
   Дверь была открыта! Саламура подбежал к дому и заглянул в комнату. Старый боксёр уже не лежал на полу. У Саламуры сердце в пятки ушло. "Так и есть, решил пастушок, - он проснулся и поджидает меня за дверью. Вот сейчас схватит за ухо и влепит оплеуху... Эх, была не была, войду", - решил Саламура и перешагнул через порог.
   В комнате никого не было.
   Пастушок бросился к своей постели, достал из-под подушки коробок и спрятал его за пазуху.
   - Надо скорее бежать, - сказал он вслух и испугался своего голоса.
   Потом подошёл к двери, оглянулся по сторонам и снова исчез в ночи.
   На этот раз Саламура не пошёл главной улицей.
   "Бей-Нежалей, проснувшись, понял, что случилось, и, наверное, ищет меня, думал пастушок. - Конечно, ему в голову не пришло сначала, что я решусь бежать по освещённой улице, поэтому он определённо метался по всем переулкам, а не найдя меня, как раз сейчас и выйдет на главную улицу. Так что на этот раз мне надо держаться переулков".
   Вскоре Саламура оказался за городом.
   Идя по переулкам, пастушок плохо ли, хорошо ли, но все же угадывал дорогу. А здесь, за городом, кромешная тьма, хоть глаз выколи.