Светлова Татьяна. Шалости нечистой силы

осунулся, даже, казалось, бородка его заострилась. В глазах Стасика
заметался неподдельный ужас.
      - Заклинаю тебя, объясни! - почти кричал он.
      Галя, рассматривала его напряженно и внимательно. Ее карие глаза
вчитывались в Стасиковы черты, ища в них ответа на свои вопросы.
      - Ты что?... Ты... Ты разве вправду не понимаешь?
      - Не знаю, не понимаю, не догадываюсь даже!
      - Ты с дружками врывался в квартиры, насиловал женщин... - Галя теперь
плакала тихо, слезы мокро блестели двумя дорожками на щеках, голос ее
дрожал. - Потом вы грабили, выносили ценности из квартир... А мужья
умирали... Все - сердечники... Тебе нужно найти хорошего адвоката... Ты ведь
сексуальный маньяк, Стасик...
      Стасик никак не мог перевести дух от изумления. Галя всхлипывала,
отводя глаза.
      "Хоть бы сказал, что у тебя проблемы... - еле слышно проговорила она. -
Я бы тебе хорошего специалиста нашла, тебя бы вылечили... А так... Все
кончено... Ты меня все это время обманывал... Говорил... Говорил, что у тебя
потери памяти... Что не помнишь, где был и как оказался... А сам в это
время... Неужели тебе меня было мало? Скажи, ну скажи мне в глаза - я тебя
не удовлетворяю, да?" - и она снова зарыдала в голос.
      Стасик достал из холодильника бутылку водки, налил себе стопку и выпил
залпом. Галя зарыдала еще пуще: "Говорила тебе - не пей! А теперь вот, вот
до чего докати-ился!"
      Стасик хлопнул о стол стопкой.
      - Значит так, - изо всех сил сдерживаясь, произнес он. - Немедленно
перестань реветь и причитать! И объясни мне, что это за история!
      Галя изумленно уставилась на него.
      - Ты еще спрашиваешь?! Ты еще смеешь спрашивать?!!!
      - Повторяю: объясни все по порядку.
      - Ах, тебе нужно объяснить! Ты, может, скажешь, что ничего не помнишь?
Провалы памяти, да?
      - Именно, - обрезал Стасик.
      - Что... Правда, что ли? - после некоторой паузы недоверчиво произнесла
Галка.
      - Галя, - торжественно произнес Стасик и даже встал со стула, - Галя, я
клянусь тебе всем святым, клянусь тебе могилой матери: никаких "дружков" у
меня нет, и я никого не убивал, не грабил и не насиловал! Или - или я не
помню об этом... - менее торжественно закончил он и рухнул на стул.
      - Вот это номер... - выдохнула Галя. - Что ж теперь делать?...

Мистер зомби.

      - Ты веришь мне? - надежда, больше похожая на робкую мольбу, светилась
в глазах Стасика.
      - Кажется, верю... - отозвалась Галя. - Но только какое это имеет
значение? Проблема, Стасик, в том, что тебе никто другой не поверит! Знаешь
ли, "Доктор Джекил и мистер Хайд" - это всего лишь фантастика!
      - А может, у меня и вправду раздвоение личности? На самом деле такое
бывает... - повесил голову Стасик. - Я читал: в психиатрии зафиксированы
случаи, когда человек вырубался, ему потом казалось, что он просто потерял
сознание, - а на самом деле его второе "я" начинало в это время
действовать...
      - Но твой психиатр сказал, что ты здоров!
      - Он же не специалист в таких вещах!
      - Стасик, Стасик... - Галя покачала головой. - У тебя просто дар
какой-то вляпываться в дерьмо.
      - Что же делать? Что делать?! Ты сказала, - твой муж спрашивал, где вы
могли меня видеть? Надеюсь, ты не стала ему подсказывать?
      - Бог мой, конечно нет! Но он ведь может и сам вспомнить!
      - Послушай, Галя, - лихорадочно заговорил Стасик, сжимая ее руки, -
Галочка, милая, послушай: нужно уговорить Риту, пусть она скажет, что меня
не знает!
      - И как ты себе это представляешь? Да обратись я к Рите с такой
просьбой, так она с ума сойдет от любопытства, и у нее куча подозрений
появится!
      - Но надо же что-то делать, боже! Меня ведь могут арестовать!
      - Погоди!
      - Если он вспомнит, что видел меня у Риты... Он найдет меня! И тогда -
я тогда ничего не смогу доказать! Мне никто не поверит, что я ничего не
помню! Слышишь, Галь, я понял! Со мной вот что случилось: меня зомбировали!
Я читал: КГБ проводило опыты! Они выбирали случайных людей и ставили на них
эксперименты по зомбированию! Точно-точно, именно это и происходило с
подопытными: они не помнили, что делали! Ими управляли, как роботами!
Понимаешь ты?
      - Стасик! Какие зомби, ты в своем уме? И вообще, может, просто случайно
получилось, что фоторобот на тебя похож! Все-таки, это всего лишь фоторобот,
вещь неточная! А ты тут наверняка не причем!
      Стасик ошарашено уставился на Галю.
      - И правда... Неточная, конечно, неточная вещь! А как же это доказать?
      - Когда тебя найдут, у тебя возьмут отпечатки, сделают лабораторные
исследования какого-нибудь волоска, который подобрали на месте преступления,
и докажут - что это не ты!
      - Мне не нравится в твоих рассуждениях вот это место: "когда тебя
найдут"... Что-то мне совсем не хочется быть найденным!
      - А что ты предлагаешь?
      - Спрятаться!
      - Где? Куда? Как? Чего ты боишься? Раз ты не помнишь, что такое делал -
то, скоре всего, ты этого не делал, верно ведь?
      - Да... Только я ведь не помню вообще ничего... Если я этого не делал,
- тогда что я делал? Вот в чем загвоздка: теоретически, во время провалов
памяти я мог сделать все! А если меня и вправду зомбировали? Мне нужно
спрятаться, Галка!!!
      - Не истери, черт подери! Совсем, как баба! Успокойся, сопли вытри!
      - Не ори на меня!
      - А ты веди себя, как мужик!
      - Придумала бы лучше что-нибудь, вместо того, чтобы мораль мне читать!
      - Так я и придумала. Только ты мне сказать никак не даешь!
      Стасик удивленно затих.
      - Придумала? И что же ты придумала?
      - Нужно обратится к частному детективу. Я знаю одного - он с ребятами
на Петровке сотрудничает иногда...
      - Ты в своем уме? Зачем мне детектив, который сотрудничает с Петровкой!
      - Глупый ты, Стас. Он же тайны клиентов не выдает. Это только когда он
преступника находит, - тогда уже с милицией связывается!
      - А зачем мне вообще частный детектив?
      - Потому что я не верю в эти твои истории: то вампиры были, теперь
зомби!
      - Но это правда!!!
      - Заткнись, дорогой. У тебя истерика, самая настоящая бабская истерика!
      - Посмотрел бы я на тебя...
      - На себя лучше посмотри! Возьми себя в руки, Стас! И слушай!
      Стасик нервно плюхнулся на диван, закинул ногу на ногу и, покачивая ею,
приготовился слушать с самым скептическим выражением, на которое только был
способен.
      - Итак, у нас два варианта, - деловито начала Галя, игнорируя выражение
Стасикова лица. - Первый: ты действительно совершал эти преступления, когда
у тебя были провалы в памяти. В таком случае, у тебя есть сообщники, - ведь
насильников было четверо.
      - Нет у меня никаких сообщников! - подпрыгнул Стасик.
      Галя поморщилась:
      - Ты обещал слушать... Если ты ничего не помнишь, - так ты и сообщников
не помнишь. Как ты сказал? Что действует твое второе "я"? Не очень-то я в
это верю, но если такое и впрямь бывает, то с этими сообщниками оно, твое
второе "я", и знакомо. И, ежели это так, - пусть детектив найдет этих людей.
И разберется, это ты был с ними или не ты.
      - А вдруг я? Что тогда?!
      - Это будем потом решать. А сейчас дай мне мысль закончить. Вот, а
второй вариант - что это вовсе не ты. Просто фоторобот неточный и случайно
получился похожим на тебя. Тогда пусть детектив настоящего преступника и
найдет! И твоя кандидатура на роль маньяка отпадет сама собой!
      - А я все это время что делать буду? Он может год проищет, может,
вообще не найдет, - а где я-то буду в это время? В тюряге?
      - Господи, какой ты нервный... У нас на даче отсидишься. Сейчас не
сезон, мы туда не ездим, а кому придет в голову искать тебя на даче у
сотрудника МУРа? Только чур, будешь сидеть там тише мыши: я тебе продуктов
завезу, и чтоб нос наружу не высовывал! Зимой в поселке мало кто живет, но
все же - не дай бог, кто-нибудь из соседей мужу стукнет...
      - А на какие шиши я детектива нанимать буду, по-твоему? Это ж уйму
денег стоит!
      - Из машинных возьмешь.
      - Да?! А машина?
      - Ну, если ты в тюрьму сядешь, да срок за многочисленные изнасилования
получишь, то вряд ли тебе машина понадобится... - устало отмахнулась Галя. -
Я прямо сейчас ему и позвоню! Где тут у меня записано?
      И она принялась листать записную книжку, бормоча: "Мы с ним на дне
рождения у Сереги познакомились, славный мужик, Алексей Кисанов зовут; дал
мне свой телефон на случай чего и сказал, что его можно звать просто Кис..."

ЧАСТЬ 2

"Просто Кис"

      Алексей Кисанов, он же "просто Кис", столь усиленно греб свою густую
непослушную шевелюру пятерней, что Ванька, его ассистент и, по
совместительству, нерадивый студент юрфака, уже корчился от смеха, глядя на
рожки, вставшие на голове у детектива.
      - Цыть! - прикрикнул Кис. - Изыди, чертенок! Извини, Галя, это я не
тебе...
      - Конечно, чертенок, - хихикал шалопай Ванька, - кто же еще может
состоять на службе у черта?
      - Да, Галь, я слушаю... Ты не могла бы повторить?
      Галя, обмирая от полнейшей неубедительности рассказанной истории,
обречено повторила.
      Да... Сказать, что Кис был не рад звонку, было бы неправдой, - очень
даже был рад, поскольку в делах и заработках обозначился некоторый
простой... Не далее, как полчаса назад, ему пришлось отказаться от работы:
некая дама предложила заняться тем, что по сути называется "экономическим
шпионажем". Кис потратил немало времени и слов, объясняя, что это совсем не
его профиль и не совсем в его принципах. Но красноречие, видать, подвело
Алексея, поскольку оскорбленная отказом дама злобно пообещала распространить
о детективе Кисанове самую дурную славу по Москве и бросила трубку...
      Но то, что он услышал от Галины, повергло его в состояние, близкое к
коме.
      - Возьмешься?... - с робкой надеждой спросила она.
      - Э-э-э, - мычал Кис, не зная, как вывернуться из безнадежной ситуации.
      Обижать отказом знакомую, тем более жену одного из ребят с Петровки,
ему не хотелось. Молва бежит быстро, и не хватало только, чтобы о нем и
впрямь заговорили, как о детективе, который отказывается от дел... Но
браться за это?
      - Э-э-э, - тянул Кис, пытаясь что-то придумать. - Знаешь... Давай
сделаем так: я наведу справки у Петровича, у Сереги, то есть...
      Серега, давний приятель и бывший коллега Киса, был вовсе не Петрович,
но Кис прозвал его так по месту работы на Петровке. Тридцать восемь,
разумеется.
      - ... И тогда дам тебе окончательный ответ. Сегодня же вечером. Идет?


      Галя ждала вечера, как приговора. Она то и дело посматривала на часы:
муж, к счастью, задерживался на работе, и Галя, вопреки своему правилу
появляться домой не позднее семи (не считая тех дней, когда супруг уезжал в
командировки), сидела у Стасика, измученно глядя на телефон.
      Они давно молчали, предаваясь каждым своим мыслям. По комнате клубились
страх и тоска. Галю раздирали совершенно противоречивые чувства: с одной
стороны, Стасика надо спасать, о нем надо позаботиться, как она это делала
всегда; с другой стороны, она была законопослушной гражданкой, и если вдруг
он действительно... С третьей стороны, если Стасик ничего не помнит, -
значит, он просто болен, и было бы несправедливо его упекать в тюрьму; с
четвертой стороны...
      Стасик - тот был просто оглушен. В голове не было никакой мысли, ни
одной. И не было никаких желаний, кроме одного: бежать.
      Спрятаться!
      Исчезнуть!
      Ему казалось, что ноги его уже начали бег, а он все еще тупо сидит на
стуле и ждет какого-то дурацкого и ненужного звонка от дурацкого и ненужного
детектива. И впрямь, ноги уже перебирали воздух под стулом, и он сам
напоминал себе спящую собаку, которая, дергая лапами, гоняет кошек во сне...
      Они вздрогнули оба, когда телефон взвился звонком.
      "Сейчас приеду, - бросил Кис в трубку, - диктуй адрес..."


      Галя поспешила на кухню готовить ужин - она не представляла себе, как
можно принимать в доме человека, к тому же мужчину (они же вечно голодные!)
- и не накормить его.
      Она была права. Кис даже не сделал попытки, хотя бы из вежливости,
отказаться от предложенного ужина. Напротив, он живо поинтересовался, чем
его будут кормить, и узнав, что котлетами, расплылся в довольной улыбке,
рассудив, что хоть в этом ему с клиентами повезло...
      Впрочем, улыбка немедленно сползла с его лица, как только с ужином было
покончено. Деловая часть беседы была, скорее, мрачной. Точнее, мрачными были
лица троих ее участников.
      Кис сверялся по бумажке с датами и вопрошал: "А двадцать второго января
что вы делали? А пятнадцатого февраля?", и слушал с неотвратимо каменеющим
лицом рассказы о подвале и бомжихе, о кладбище и вампирах...
      Он то и дело посматривал на Галю, словно пытался спросить ее: "Он
сумасшедший?"
      "Сама не знаю, - печально отвечали Галины глаза, - дело какое-то
путаное... Только на тебя вся надежда, Кис..."
      - Ладно, допустим, что в те дни, когда произошли два последних
изнасилования, - вы действительно, за исключением некоторого промежутка
времени, которые мы обозначим как провалы в памяти, оказывались в таких...
м-м..., странных ситуациях... А не могли бы вы вспомнить, чем, к примеру,
занимались вечером восьмого ноября, между семью и девятью часами вечера?
      - Что значит "допустим"? - возмутился Стасик. - Я там действительно
был! В странных ситуациях, в смысле...
      - Разумеется, - быстро согласился Кис. - Только проблема в том, что
вряд ли вы сможете позвать в свидетели пьяную бомжиху... Равно как и
вампиров.
      - Но... - Стасик был растерян, - но можно же как-то... А другие
изнасилования?
      - Вот-вот, я как раз и хочу это уточнить... Другие три были еще осенью:
одно 14-го октября, два других в ноябре, восьмого и двадцать третьего.
Вечер, те же часы.
      Стасик полез в календарь.
      - Двадцать третье ноября, двадцать третье ноября... Это же вторник! -
Он обрадовано посмотрел на Галю. - У меня как раз есть алиби! Да, Галка?
      - Ты спятил, Стас, - Галя даже привстала с дивана. -И думать не моги!
      - Но ты же можешь подтвердить, что мы были здесь, дома!
      - Очнись, дорогой! Кому я буду подтверждать это? Собственному мужу?
Буду ему рассказывать что весь вечер провела с тобой, здесь, пока он в
командировку ездил? Может еще уточнить, что мы с тобой делали? Как и сколько
раз? Ты совсем очумел, Стас, - такое мне предлагать!
      - Но... Как же... Ведь ты единственная, кто может подтвердить мое
алиби!
      - Я не могу подтвердить твое алиби, Стас. Исключено. И не обсуждается.
      Галя размашисто села обратно, всем своим видом показывая, что тема
закрыта.
      Кис, который молчаливо следовал за разговором любовников, только
вздохнул.
      - Не сказать, чтобы вы попытались облегчить мою задачу... - произнес он
и полез за сигаретами. - Можно?...
      Стасик печально кивнул и достал из заветного ящика и свою пачку: ясно,
что с его попыткой бросить курить было бесславно покончено.
      - Ну что ж, - пыхтя сигаретой, заглянул в бумажку Кис. - Попробуем 8
ноября.
      - Как я могу вспомнить! Это же когда было!
      - Это был понедельник, - услужливо подсказала Галя, глядя в календарь.
      Она чувствовала себя предательницей, и это, надо признать, было очень
мерзкое чувство. Но не могла же она в самом деле, признаваться мужу в
измене! И с кем! С главным подозреваемым по делу об изнасилованиях!
      - По понедельникам у нас тобой нет свиданий, - заискивающим голоском
продолжила она. - Вспомни, ты после работы...
      - Захожу в пивную, - сухо ответил Стас, не глядя на предательницу. - И
кто меня там вспомнит? Где я свидетелей найду?
      - А после?
      - Дома был! Один! Без свидетелей! А если даже и не дома, то все равно -
где я возьму свидетелей? На крыше их тоже не было!
      - На какой, Стасик, крыше? - вкрадчиво поинтересовалась Галя.
      Кис заинтересованно уставился на Стасика.
      Стасик окончательно смутился.
      - Ну... Я тебе не говорил... Так по-дурацки вышло... Я как-то на крышу
попал.
      - Что же это была за крыша, Стасик?!
      - Пятиэтажки какой-то. Здесь, в моем районе.
      - И что ты там делал?!
      - Спал.
      - Вот как?... - Галя всматривалась в Стасика, словно ища в его лице
признаки безумия. И даже ноги непроизвольно подобрала под себя, будто
боялась, что он ее укусит.
      Кис самым внимательнейшим образом слушал, переводя глаза с одного на
другую, не вмешиваясь в разговор.
      - Спал, - кивнула Галя. - Ну и как? Хорошо выспался? - она, несмотря на
всю свою настороженность, не могла отказать себе в ехидстве. - И что потом
было?
      - Проснулся и пошел домой.
      - Пошел? И как же ты пошел? С крыши спрыгнул?
      - Зачем? - удивился Стасик. - Открыл дверцу на чердак, спустился, затем
с чердака спустился, затем с лестницы спустился и вышел на улицу. И домой
пошел.
      - Врешь? - с надеждой спросила Галя.
      - Зачем мне врать! - обиделся Стасик. - Чистая правда!
      - И когда же это было? Уж не в один ли из этих дней? - она кивнула на
листочек с датами.
      - Весьма возможно.... - задумался Стасик. - Во всяком случае, это как
раз во вторник было. А вот в какой - теперь не помню...
      Кис уже не знал, что ему и думать. Он все еще не решил, браться ли ему
за это весьма странное дело - хотел сначала составить предварительное мнение
о его сложности... Но мнение никак не составлялось. То есть, вне всякого
сомнения, дело было сложным, очень сложным - но, может, скорее, для
психиатра?
      - У нас осталось еще 14 октября, - напомнил детектив.
      - Четверг, - снова влезла Галя.
      - Не помню. Хоть убейте - не помню! - заявил Стасик.
      - Но, по крайней мере, никаких крыш, чердаков, подвалов, кладбищ,
крематориев и прочих симпатичных мест вы не посещали?
      Стасик так расстроился, что у него почти слезы выступили на глазах.
      - Еще одно место было... - произнес он, покраснев. - Я в какой-то
квартире очутился, там наркоманы... Они трахались... И...
      - И что? - поторопил Кис замолкнувшего Стасика.
      - И все. Я очнулся на диване, и ушел домой, - сократил до предела
историю посещения злачного места Стасик.
      - Когда это произошло?
      - Недавно, недели три назад... Кажется, 9-го февраля...
      - Ну, 9-го никаких происшествий, к счастью, не случилось, - облегченно
вздохнул Кис. - Какими еще историями порадуете?
      - Все, кажется... Вот разве что вещи у меня пропадали, а потом
находились, да причем иногда чужие... И потом, мне кто-то мебель переставил
в квартире... И еще девчушка приходила из "Вашего Домового" - делать уборку,
которую я никогда не заказывал... А в довершение всего - несколько дней
назад меня какая-то девушка убийцей назвала...
      Галя было вновь вскинулась с недоверчивыми вопросами, но Кис остановил
ее жестом и принялся подробно расспрашивать Стасика, делая пометки.
      Закончив, он задумался. И думал так долго, что Галя не вытерпела и
встряла в сложный мыслительный процесс детектива:
      - Кис, ну что ж ты молчишь? Что ты об этом думаешь? Берешься за дело?
      - Вы мне позволите снять у вас отпечатки пальцев? - встрепенулся Кис.
      - У меня? - испугался Стасик. - Зачем?
      - Дело в том, что на местах преступлений найдены некоторые предметы с
отпечатками, не принадлежащими хозяевам квартир. А я завтра попробую в деле
покопаться...
      Стасик так обреченно протянул руки, словно Кис собирался защелкнуть на
них наручники.
      Кис приложил Стасиковы пальцы к чистому листу бумаги, затем аккуратно
настрогал карандашный грифель и припудрил белый лист. Проступили отпечатки,
на которые Стасик смотрел почему-то с испугом.
      - Знаете что? - произнес Кис. - Собирайтесь-ка. Вам нужно где-то
переждать хотя бы несколько дней. Пока я не разберусь, что к чему.
      - Я его на нашей даче хотела спрятать...
      Кис кивнул.
      - Хорошая мысль. А эту ночь пускай проведет у меня. А то - кто знает,
когда наша доблестная милиция выйдет на след...

Невероятное везение Киса.

      - Плохая новость, - сообщил Кис на следующий день, вернувшись с
Петровки. Стасик понуро ждал на кухне решения своей участи. - Отпечатки
ваши.
      - Не беретесь, значит? - убитым голосом спросил Стасик.
      - Берусь.
      Стасик вскочил с табуретки и так горячо кинулся к детективу, что Кис
опасливо уклонился, - ему показалось, что этот молодой бородатый мужчина
кинется его целовать на радостях.
      - Дело в том, - пояснил он, утихомирив жестом Стасика, - что есть один
факт, который заставил меня вам поверить...
      - Неужели хоть один, да есть? - невесело откликнулся Стасик.
      - Ваше свидание с Галей. Если вы не принимали участия хоть в одном из
преступлений из этой серии - а это, вне всякого сомнения, серия с одним и
тем же почерком, - то преступник - не вы. Бандитов всегда было четверо.
      - Спасибо вам, спасибо! - Стасик снова засиял и, кинувшись к детективу,
принялся горячо пожимать его руку.
      - Если даже допустить, что был еще пятый, - Кис убрал руки за спину,
боясь, что Стасик их отдавит окончательно, - а вы по каким-то причинам не
участвовали в одном из этих налетов и этот пятый вас заместил...
      - Какой пятый? - не понял Стасик.
      - Что на самом деле маловероятно... Но у меня есть еще один аргумент в
вашу пользу: человек, с которого сделали фоторобот, был одной из потерпевших
определен как главный в банде. И именно он похож на вас. А главарь должен
был присутствовать на всех "мероприятиях". На то он и главный...
      - Вы меня спасли! Ох, прямо камень с души свалился! - ликовал Стасик. -
Надо же! А я еще возражал против частного детектива! Вы умный, оказывается,
человек!
      - Хоть и детектив, забыли добавить, - усмехнулся Кис.
      Стасик, не заметив своей бестактности, аж пританцовывал от счастья. - Я
тогда поехал? Сейчас машину словлю...
      - Куда?
      - Домой!
      - Сядьте, Стас. И успокойтесь. Вы ничего не поняли: это я вам верю. И
это я знаю, что у вас было свидание с Галиной. Но никто другой вам не
поверит: у вас нет алиби, потому что на Петровке вы не сможете рассказать об
этом свидании.
      Кис, бывало, грешил морализаторством, но любовные взаимоотношения
судить никогда не брался: сугубо личное дело каждого. И при любых условиях
честь женщины была для него приоритетом, не подлежащим ни сомнениям, ни
обсуждениям. Теперь же, видя, как помрачнел его новый клиент, в котором он
сразу ощутил некую инфантильность, Алексей с неприязнью ожидал, что тот
попытается торговаться с Галиной за подтверждение своего алиби.
      Но Стасик только напряженно спросил:
      - Вы ведь на Петровке не работаете? А как же вам тогда дали посмотреть
дело?
      - Ну, это мои личные отношения с ребятами. Когда-то вместе работали, а
теперь обмениваемся услугами...
      - Это я понимаю... Я о другом: вы о нас с Галей ничего не говорили?
      - Бог мой, конечно, нет! - воспрянул душою Кис. Он всегда радовался
проявлениям порядочности в людях. - Я никогда не говорю, на кого работаю, но
тут намекнул, что меня наняла одна из потерпевших...
      - А... А что же нам теперь делать?
      - Вам - ничего, ждать. А мне - думать. Искать.
      - Кого?
      - Преступника, по всей видимости.
      - И как же вы будете его искать?
      - Еще не знаю. Одно ясно: это человек хитрый и опасный.
      - Откуда вы знаете?
      - Ваши отпечатки находятся на ряде предметов, обнаруженных в квартирах
потерпевших. Почти все предметы соответствуют вашему списку загадочно
пропадавших и вновь находившихся вещей: все эти зажигалки, ручки, сигаретные
пачки, ключи... Но дело в том, что больше нигде никаких отпечатков нет: ни
на дверных ручках, ни на мебели. Потерпевшие свидетельствуют: что все
мужчины были в перчатках. Об этом же сообщил муж одной из первых жертв,
который выжил после инфаркта, хоть и стал практически инвалидом... Из факта
отсутствия отпечатков также легко сделать вывод, что преступники работали в
перчатках. Напоминаю, что они не только насиловали женщин, но и выносили из
квартир ценности: украшения, столовое серебро, мелкие художественные
изделия, деньги... Следовательно, отпечатки должны были остаться повсюду. А
они остались только на мелких предметах, принадлежащих частично хозяевам
квартиры, частично, по всей видимости, преступникам, обронивших их впопыхах:
в списке как раз ручка, зажигалка, целлофан от сигаретной пачки... Не
удивлюсь, если эти предметы принадлежат вам...
      - Не понял, - подскочил Стасик. - Вы же сами сказали, что это не я! То
есть, что я не...
      - Успокойтесь, Стас. И не скачите на табуретке, сломаете. Пейте