Сьюзон Марлен. Полночная невеста

   Она деликатно поморгала глазами, хотя вряд ли сумела бы обронить слезинку.
   – Простите мне столь ранний визит, – извинилась Эмили, продолжая смотреть на Джерома. – У меня так много обязательных посещений сегодня. Я с удовольствием возьму с собой вашу жену, если она только захочет.
   Ах, как тонко это было сказано. Какие едва уловимые интонации подталкивали Джерома к мысли, что его жена, уж конечно, не станет пачкать изящные ручки.
   Но Рейчел, как истинная женщина, разумеется, не уступила поле боя:
   – Я буду счастлива сопровождать вас, – солгала она.
   Только ради того, чтобы увидеть, как огорчилась Эмили от такого ответа, стоило составить ей компанию.
   Джером сказал:
   – Я слышал, старшая девочка у Билла Таггарда, заболела. Возможно, вы заедете и навестите ее.
   – Этот Билл – безбожник! – воскликнула Эмили, всем своим видом выражая отвращение. – Я не буду на него тратить время. Он бессовестный богохульник и неблагодарный, ленивый олух.
   – Ленивый олух? Странно, – удивился Джером. – Лорд Стэнтон частенько повторял, что хорошо бы у него было с десяток таких же крестьян, как Тагтард.
   Эмили замерла, но тут же заявила вполне уверенно:
   – Это время прошло. Вы бы только посмотрели, каким испорченным стал этот человек.
   – Печально об этом слышать, – сказал Джером с некоторым все же сомнением.
   Поскольку теперь ее муж – владелец земель лорда Стэнтона, а значит, и хозяин Таггарда, Рейчел подумала, что у него стало одной заботой больше.
   Джером повернулся и вышел из комнаты, провожаемый взглядом Эмили. Хотя он и женился на другой, она все еще по-прежнему его любила.
 
   Коляска Эмили катилась по дороге, лентой вьющейся меж цветущих зеленых холмов. Рейчел пыталась поговорить, но Эмили решительно не желала общаться. Рейчел не оправдала ее ожиданий, согласившись поехать, и леди Хекстабл была обижена.
   Рейчел задумалась. Ее задевали бесконечные похвалы Джерома этой святоше. Хотя она немного повеселела, вспомнив успех, которым увенчалась ее затея с обеденной комнатой. Джером был так доволен.
   Вчера он так нежно любил ее, что в ней воскресла надежда. Даже если он женился на ней только ради спасения своего брата, она все-таки постарается завоевать его сердце.
   Эмили заявила Рейчел, что она едет только для того, чтобы своим визитом доставить удовольствие некоторым крестьянским семьям, уточнив, что там болеют дети. Ее манера разговаривать озадачила Рейчел. Эмили была многословна и занудна. При этом и речь ее была под стать лицу – бесцветная и незапоминающаяся.
   Коляска остановилась перед чистеньким домиком, и один из двух лакеев спрыгнул с подножки с маленькой корзиной в руках и пошел к двери. Рейчел хотела последовать за ним, но Эмили удержала ее:
   – Нам не нужно выходить.
   – Но вы же хотели навестить их?
   – Нам нельзя выходить! – с досадой повторила Эмили. – Как вы не понимаете? Ведь дети больны. Они могут нас заразить.
   – Ну и как же мы сможем доставить им удовольствие, сидя в коляске? – резко спросила Рейчел.
   – Им отнесут еду, этого вполне достаточно. Женщина с измученным и растерянным лицом открыла дверь, и лакей протянул ей маленькую корзинку. Из-за двери раздался громкий детский плач. Женщина с благодарностью закивала головой и хотела вернуться в дом, но лакей остановил ее. Он зашипел:
   – Ты должна выйти и как следует поблагодарить мисс Хекстабл за ее щедрость.
   Плач становился громче. К голосу одного ребенка присоединился второй. Женщина торопливо взглянула через плечо, затем, покорно вздохнув, направилась к коляске.
   – Ты можешь поблагодарить меня оттуда, – закричала Эмили в испуге, когда женщина приблизилась.
   Рейчел от смущения откинулась на. спинку, стараясь, чтобы ее не было видно.
   «Боже, какой стыд!» – подумала она.
   Женщина послушно остановилась перед коляской и низко поклонилась.
   – Спасибо, леди Хекстабл, – сказала она бесцветным голосом. – Вы очень щедры.
   Эмили кивнула, отпуская ее. Женщина, у которой на уме явно были только ее страдающие дети, поспешила обратно в дом.
   Лакей вернулся на свое место, и коляска покатилась дальше.
   Они уже отъехали довольно далеко, когда Рейчел увидела маленького худенького босого мальчика в домотканых штанах, который собирал ежевику у обочины дороги.
   Эмили тоже его увидела и завопила:
   – Этот гадкий мальчишка крадет ваши ягоды. Она приказала кучеру немедленно остановиться.
   Когда экипаж, подпрыгнув на кочке, встал, Эмили просто зашлась от возмущения:
   – Да это отродье безбожника Билла Таггарда. Их отец негодяй, так чего же ожидать от его детей?
   Мальчик стоял рядом с коляской со стороны Рейчел. Эмили навалилась на нее и открыла окно:
   – Кто позволил тебе рвать ягоды? Мальчик повернулся к ней. На вид ему было не больше шести.
   – Моя сестра Мэгги больна и почему-то хочет именно этих ягод. Может, ей станет лучше.
   – Ты их не получишь, – казалось, Эмили сейчас выпрыгнет в окно и кинется отбирать ежевику. – Они не твои. Ты – вор!
   Худенькое личико мальчика приняло упрямое выражение.
   – Они все равно здесь пропадут. Рейчел не могла больше равнодушно наблюдать за происходящим:
   – Ты можешь собирать эти ягоды, Билли.
   – Вы поощряете преступника! – заявила Эмили.
   Шестилетний взлохмаченный преступник торжественно взирал на них снизу в полном изумлении.
   – Я просто разрешила ему собирать ягоды, так что это уже не воровство. Ведь я здесь хозяйка.
   Эмили плюхнулась обратно на сиденье, что-то гневно бормотала, а коляска покатилась дальше.
   Огромное количество посещений, которые, по ее словам, предстояло сделать Эмили, на самом деле свелось к трем. Напоследок они подъехали к такому дряхлому дому, который иначе как «хибара» назвать было невозможно. Эмили и Рейчел опять дожидались в коляске, покуда миссис Квиг, бедная, состарившаяся прежде времени женщина, выйдет наружу. За ней, уцепившись за подол, бежали хвостом семеро ребятишек. Одеты все были хуже некуда. Самому старшему из них было около девяти, да еще на руках голосил младенец.
   – Это тоже наши крестьяне? – спросила Рей-чел, до крайней степени изумленная при виде таких изможденных и голодных детей. Казалось, они еле держатся на ногах от голода. Как ее муж допустил такое?
   Эмили, кажется, немного успокоилась и снизошла до ответа:
   – Джером недавно купил эти земли. Теперь, конечно, это его люди.
   Дети пожирали голодными глазами корзиночку с едой, которую лакей протянул их матери. Рейчел сомневалась, что им хватит хотя бы по крошке.
   Миссис Квиг и ее отпрыски заученно выстроились в ряд и поклонились Эмили. Рейчел поняла, что они выполняли привычный для них ритуал.
   Они из всех сил прославляли щедрость мисс Хекстабл, глядя на нее скорее с неприязнью, чем с благодарностью. Рейчел не винила их за это. Ей казалось ужасным требовать от кого-то благодарности. Требовать благодарности! Нет, совершенно невозможно!
   Морган не зря прозвал эту женщину святошей. Рейчел усмехнулась. Вот уж ханжа так ханжа. Просто королева лицемерия. Да, недоверчивый герцог Уэстли, как легко вас, оказывается, обвести вокруг пальца.
   Эмили привезла Рейчел обратно. Та немедленно послала за Ферри и сказала, что хочет покататься верхом. Затем она поднялась наверх, переоделась в коричневый дорожный костюм и захватила свой кожаный саквояж с травами и микстурами.
   Время было за полдень. Успеть можно только к кому-то одному. Значит, туда, где больны дети. Эмили Хекстабл! К черту такую помощь!
 
   – Куда ты собралась? – спросил Джером на следующий день, когда увидел Рейчел в поношенном дорожном костюме и с неизменным саквояжем в руках.
   – Навестить больных.
   – С Эмили? – спросил он. Джером очень ценил заботы Эмили о крестьянах. Пожалуй, это было все, что ему нравилось в ней.
   – Я предпочитаю обходиться без провожатых, – решительно заявила Рейчел.
   Джером не мог ей этого позволить. Вчера он знал, что Рейчел в безопасности, потому что Эмили всегда ездила с кучером и двумя лакеями. Чем больше людей находилось рядом с Рейчел, тем меньше у предполагаемых убийц возможностей предпринять очередное покушение на ее жизнь.
   – Я предпочитаю, чтобы ты поехала с Эмили. – От страха за жену он сказал это гораздо жестче, чем хотел.
   На какой-то момент лицо Рейчел затуманила грусть, причину которой он не понял. Затем она тихо сказала:
   – Но если мы будем ездить порознь, то принесем вдвое больше пользы.
   На это Джерому было нечего возразить, но беспокойство не оставляло его.
 
   Рейчел выехала в сопровождении Ферри. Она все пыталась понять, почему Джером не хотел отпускать ее одну. Видимо, он считал, что ей не справиться самой, и это ранило ее очень глубоко.
   Сначала Рейчел навестила семью, в которой вчера вечером уже начала лечить детей. Ее микстура от жара отлично помогала. Все четыре пациента шли на поправку, к несказанному облегчению перепуганной матери.
   Следующими были Квиги. Здесь Рейчел оставила такое количество еды, что, пожалуй, хватит на неделю.
   Хозяйка начала выстраивать детей, чтобы отблагодарить Рейчел, как этого требовала Эмили, но молодая герцогиня взмолилась:
   – Прошу вас, не надо меня благодарить. Скоро я заеду еще.
   По дороге домой Ферри сказал:
   – Просто жалко на них смотреть! Прежний владелец обобрал до нитки.
   Рейчел остановилась рядом с зарослями ежевики. Черные ягоды были необыкновенно крупны. С помощью Ферри она собрала, сколько смогла, для Мэгги.
   Спешившись перед домом Таггардов, Рейчел обратила внимание на Ферри. Он вел себя сегодня очень странно. Его глаза настороженно обшаривали все вокруг, как будто он чего-то опасался.
   Дом Таггардов был небольшой, сложенный из камня, с навесом у задней стены, который служил вместо амбара.
   Пока Ферри управлялся с лошадьми, Рейчел вошла в дом. На пороге показался Билли. При виде молодой герцогини его большие карие глаза округлились от удивления.
   Рейчел улыбнулась.
   – Я пришла навестить Мэгги.
   – Она очень больна, – грустно сказал мальчик.
   – Я принесла ей еще немного ягод, – Рейчел протянула ему лукошко.
   – Кто там, Билли? – позвал изнутри хриплый голос.
   – Леди, которая разрешила мне вчера набрать ягод, пап. Она принесла еще.
   Рейчел вошла в комнату. На кровати сидел человек и держал за руку маленькую девочку, метавшуюся в бреду. Ее худенькое личико горело от лихорадки.
   Таггард оказался крепким мужчиной с песочными волосами, квадратным лицом и острым носом. В его глазах застыл ужас. Рейчел хорошо понимала этот безумный страх и полное отчаяние отца, который видит, как его ребенок ускользает прямо в руки смерти.
   Светловолосый малыш ползал по полу. Таггард подозрительно взглянул на Рейчел.
   «Если я назовусь герцогиней Уэстли, вряд ли это будет хорошо», – подумала Рейчел и просто сказала:
   – Меня зовут Рейчел, и я умею лечить травами. Позвольте, я помогу девочке.
   Надежда вспыхнула в его измученных серых глазах и тут же потухла.
   – Нам нечем платить, – буркнул он.
   – И не надо. Я только хочу, чтобы эта малышка выздоровела.
   – Господи, неужели ты услышал меня! – Таггард вскочил, освобождая ей место. Но остался стоять рядом, не сводя с дочки глаз.
   Пока Рейчел пыталась влить микстуру в пересохшие губы Мэгги, в углу комнаты послышался вопль.
   Таггард заторопился к деревянной колыбельке, которую Рейчел сразу не заметила, вынул оттуда младенца и принялся его укачивать так нежно, что у нее перехватило горло.
   – А где же миссис Таггард?
   – Она умерла родами. Вот он у меня остался, – сказал он дрожащим голосом и посмотрел на ребенка, лежащего у него на руках. – Я теперь за двоих: и за папу, и за маму.
   Рейчел оглядела чистенький уютный маленький домик И удивилась:
   – Как же вы справляетесь? Он мрачно посмотрел на нее.
   – Понемногу. Мэгги присматривала за младшими, пока я работал, но теперь она так больна... – Этот человек находился на грани отчаяния.
   Сердце Рейчел обливалось кровью. Подумать только, Эмили назвала его ленивым олухом!
 
   Вернувшись домой, Рейчел переоделась и пошла в маленькую гостиную. Вдруг она услышала голос Моргана, доносившийся из большой залы.
   Она вбежала туда. Морган стоял в запыленной, измятой одежде. Видно, только что приехал и даже не успел сменить дорожный костюм.
   – Ты выглядишь так, будто был в седле с самого рассвета.
   Морган кивнул.
   – Так и есть. Джером велел мне немедленно приехать, но не сказал зачем. Рейчел нахмурилась.
   – Мне он тоже не говорил, что просил тебя вернуться. Впрочем, он и не рассчитывал, что ты надолго останешься в Лондоне.
   – Напротив, думаю, он многое бы отдал, чтобы жить здесь с тобой без моего непременного присутствия. Как замужняя жизнь?
   Рейчел поморщилась.
   – Боюсь, в глазах Джерома мне никогда не удастся сравняться с Эмили Хекстабл. Морган скорчил гримасу.
   – Ох, уж эта святоша! Вы успели познакомиться? Она, должно быть, все говорила, говорила... И все о том, какая она замечательная, У нее это прекрасно получается.
   – Да, Морган, я ведь перед тобой в неоплатном долгу... – Рейчел запнулась.
   – Что ты еще выдумала? – насмешливо поинтересовался Морган.
   – Ну, как же? Ты заставил Джерома жениться на мне, дав согласие отказаться от жизни разбойника;
   – Гром и молния! Уверен, он не мог сказать тебе такого!
   – Отчего же! Джером – честный человек.
   – Нет, вас нельзя оставлять одних. Вы исключительно умело портите себе жизнь. Он отказался. Понимаешь? Я предложил это, а он отказался! Он женился, потому что понял, как любит тебя.
   Рейчел так хотелось поверить. Она внимательно смотрела на него.
   – Почему ты стал разбойником?
   – Я обожаю приключения. Кроме того, мне хотелось исправить некоторую несправедливость в этом мире, причем сразу, быстро. И еще, наверное, от скуки.
   – Теперь ты жалеешь?
   – Нет, – весело улыбнулся Морган. – Стрелять в людей не так уж приятно. – Он немного подумал, а потом добавил: – Да и грабя богатых, можно помочь лишь очень немногим. Согласись, Джером сделал гораздо больше добра, наняв в поместье столько народу.
   – Мне кажется, вы с братом очень похожи.
   – Возможно, – согласился Морган. – Джером всегда говорил, что хороший хозяин всегда найдет способ помогать бедным в рамках закона. Когда меня ранили, я понял, что не смогу помочь вообще никому, если умру. Как раз тогда я и решил попробовать жить по-другому. Рейчел улыбнулась.
   – И как?
   – Пока не знаю. Возможно, попытаюсь что-нибудь изменить, заседая в парламенте.
   – Надеюсь, ты останешься здесь, пока не решишь все окончательно.
   – Мне здесь совсем нечего делать.
   – Как же так? Управляющий по-прежнему очень болен, Джером невероятно загружен работой.
   – Но он не просил меня помочь. Морган произнес это весьма небрежно, но Рейчел почувствовала скрытую горечь его слов.
   – Именно поэтому ты и сбежал из «Королевских Вязов»?
   Морган улыбнулся.
   – Ты, как всегда, проницательна! Если мы уж заговорили о моем брате, то неплохо бы поскорее его отыскать и выяснить, зачем он за мной посылал.
 
   Джером обрадовался приезду брата. Он поднялся из своего кресла навстречу Моргану, вошедшему в кабинет.
   – Слава Богу, ты здесь. Не ожидал тебя так скоро.
   – Из твоего послания я заключил, что должен торопиться. Я так и сделал.
   – Мне нужна твоя помощь. Почему ты так странно смотришь на меня?
   – Знаешь, Джером, это первый раз, когда ты попросил моей помощи. Что же я могу сделать?
   – Помоги мне сберечь Рейчел.
   Джером рассказал брату о подозрительном незнакомце. При одной мысли о том, что кто-то хочет повредить его жене, у него каменело сердце.
   – Похоже на то, что случилось в Уингейт-Холле, – сказал Морган в тревоге.
   – Именно. Этот человек не вернулся в трактир, и Ферри не удалось ничего больше узнать. Конечно, Ферри охраняет Рейчел, но я предпочитаю, чтобы вы оба были рядом с ней, куда бы она ни пошла.
   – Сделаю все, как ты хочешь. Но все равно она, к сожалению, предпочитает твою компанию моей. Джером вздохнул.
   – У меня совсем нет времени. В поместье накопилось столько дел.
   Лицо Моргана на мгновение потемнело, как будто эти слова брата задели его.
   – Неужели поместье для тебя важнее жены? Не ожидавший такого выпада, Джером огрызнулся:
   – По крайней мере, я могу не опасаться от него измены.
   Морган печально покачал головой:
   – Ты по-прежнему не доверяешь Рейчел. Если она когда-нибудь перестанет доверять тебе, винить будешь только самого себя.
   – Конечно, но пока что мне не удалось завоевать даже ее любовь. – Только сейчас Джером понял, как сильно хочет услышать от нее это слово.. – Я бы чертовски хотел знать, как это сделать.
   – Но ты уже это сделал. Джером воскликнул:
   – Что?
   – Ты думаешь, почему она хотела выйти за тебя замуж?
   – Чтобы избавиться от лорда Феликса. – Сознание этого до сих пор отравляло жизнь Джерому. – Она никогда не говорила, что любит меня.
   – Потому что я предупредил ее не делать этого. Я знаю тебя, Джером. Если бы она сказала, что любит тебя, ты бы назвал ее хитрой лгуньей. Разве не так?
   Джером запротестовал было, но вдруг умолк, осознав, что Морган прав. Да, именно так он бы и подумал.
   – Воистину тяжело с тобой, братец. Ты бы проклял ее, если бы она призналась тебе, а Теперь недоволен, что она не признается.
   Как бы Джерому ни хотелось, возразить ему было нечего.
   – Ради Бога, зачем ты сказал ей, что женился только затем, чтобы стереть с лица земли Благородного Джека?
   – Я этого не говорил! Я сказал... Проклятие, она меня не так поняла, – вздохнул Джером. Он, похоже, обижал жену даже тогда, когда совсем не собирался этого делать.
 
   Когда вечером Рейчел и Джером остались наедине в его спальне, она сказала:
   – Кажется, Моргану понравились наши музыкальные вечера. Сегодня он пел так же хорошо, как и ты.
   Ее муж лениво распутывал ленты из тафты, которые стягивали лиф ее шелкового ночного халата.
   – Возможно, перемены в «Королевских Вязах» соблазнят его остаться здесь и чувствовать себя как дома. – Надежда, затеплившаяся в душе Джерома, тут же погасла. – Впрочем, я в этом сомневаюсь. Он здесь становится каким-то неспокойным.
   – Только ты можешь соблазнить его остаться, – сказала Рейчел.
   Джером удивился.
   – Как же?
   – Разреши ему помогать тебе. Раздели как-нибудь с ним свои обязанности. Ты слишком многое взвалил на свои плечи.
   – Хозяйство наводит на него только скуку. Кроме того, хорошо ли будет перекладывать на него ответственность за то, что ему не принадлежит.
   – Ох, Джером, разве ты не видишь, что Морган скучает от безделья. Ну и конечно, не хочет здесь оставаться. А разве ты сам остался бы здесь на его месте?
   – Нет, – признался Джером, – но...
   – Так дай ему возможность выбрать.
   – Пожалуй, – задумчиво сказал Джером. Потом он взял ее лицо в ладони и грустно поглядел ей в глаза.
   – Что случилось? – встревожилась она.
   – Рейчел, я женился на тебе вовсе не для того, чтобы заставить брата отказаться от опасной жизни. Надежда всколыхнулась в ней с новой силой.
   – Тогда зачем же ты на мне женился?
   – Я не мог уехать без тебя из Уингейт-Холла. Ее сердце бешено заколотилось.
   – Я бы не отпустила тебя. Я же не зря задумала Похищение.
   Джером смотрел, как будто не мог до конца ей поверить.
   – Ты же хотела избавиться от лорда Феликса? Рейчел решила наконец сказать правду:
   – Я сделала это, потому что полюбила тебя.
   – И ты по-прежнему меня любишь? Она улыбнулась.
   – Конечно.
   Его глаза вспыхнули и стали темными и блестящими.
   – Я так счастлив, – пробормотал он и поцеловал ее, настойчиво и страстно.
   Ах, как Рейчел надеялась на ответное признание. Ну что ж, он хотя бы не отверг ее любовь. Это было начало.

Глава 25

   Прошло две недели. Проснувшись как-то утром, Джером спросонья потянулся к жене, но обнаружил, что ее нет рядом. Он быстро очнулся и в испуге сел на постели.
   Она стояла у окна, одетая в зеленый костюм для верховой езды.
   – Почему ты так рано встала?
   – Сегодня прекрасный день, – ответила она с воодушевлением, на которое невозможно было не откликнуться. – Всю ночь шел дождь, и теперь воздух чист, как только что выкупанный младенец. Я хочу выйти прогуляться. Поедем прокатимся на лошадях.
   – Ты сошла с ума, – пробормотал он, но ему так хотелось согласиться. В Рейчел сегодня было что-то особенно влекущее. Он встал с кровати и потрогал густую щетину на лице. – Пожалуй, стоит побриться.
   – Не трать время. Тебе не обязательно быть герцогом с самого раннего утра. Поедем.
   А, ладно! На этот раз он послушается ее. Уходя, она подхватила свой неизменный саквояж.
   Она вообще редко с ним расставалась.
   – Зачем ты берешь его?
   – На обратном пути заедем навестить больного ребенка.
   Ему вдруг стало неловко.
   – Я думал, что нас никто не увидит. Она рассмеялась, проведя пальцем по его небритой щеке.
   – Ну, притворись моим конюхом и останься с лошадьми, как делал Ферри.
   Джером усмехнулся. Эта мысль ему понравилась. Они проскакали через парк. Вдыхая чистый утренний, воздух, Джером чувствовал небывалый прилив счастья и радовался, что согласился на предложение Рейчел.
   – Давай посмотрим наши новые земли? – предложил Джером.
   Он хотел приглядеться к хозяйству Билла Таггарда. Когда-то, при лорде Стэнтоне, Таггард считался самым лучшим и зажиточным хозяином, но бывший управляющий поместья считал его почему-то опасным и ожидал от него всяческих бед. Эмили и вовсе окрестила его безбожником и ленивым олухом. Теперь Джером решил увидеть все своими глазами.
   Рейчел сказала:
   – Я готова ехать с тобой хоть на край света, но почему ты выбрал именно это место?
   Он улыбнулся.
   – Благодаря твоему совету я перебросил кое-что из своих дел Моргану, и теперь у меня есть время ознакомиться с моим приобретением.
   Джером был приятно удивлен тем, с каким рвением брат принялся за работу.
   – Если бы не ты, моя дорогая, я бы до сих пор надрывался, искренне считая, что Морган не интересуется делами поместья.
   На щеках Рейчел показались ямочки.
   – И как он справляется?
   – У него обнаружились выдающиеся способности к ведению хозяйства.
   «Мы с Морганом не единственные в «Королевских Вязах», кого осчастливила своим присутствием Рейчел», – подумал Джером. Слуги заметно повеселели. Даже миссис Нидхэм рассталась со своей вечно кислой миной и часто улыбалась, в особенности в присутствии Рейчел.
   И все это его жена успела устроить всего за четыре недели.
   Темные тучи опасности, угрожающие жизни Рейчел, пока рассеялись. Любопытствующего незнакомца нигде больше не видели: ни в трактире, ни поблизости. Джером вздохнул свободнее, но его настороженность не исчезла совсем. При мысли, что он может потерять Рейчел, его сердце обливалось кровью.
   Они проезжали мимо хозяйства Дэвида, и Рейчел заметила:
   – Здесь стало намного лучше, когда ты взял все в свои руки. Мы с Морганом виделись вчера с Дэвидом. Освободившись от непосильной ноши, он стал совсем другим человеком.
   Джером улыбнулся.
   – У меня тоже словно камень с души свалился. Мне следовало гораздо раньше о нем позаботиться.
   – Говорят, Эмили Хекстабл как-то спешно уехала в Лондон на прошлой неделе.
   – Да, я тоже об этом слышал.
   Джером ломал голову, почему она столь стремительно исчезла. Наверное, ему уже никогда не избавиться от чувства вины перед Эмили, но так счастлив, как сейчас с Рейчел, он никогда не был.
   Постепенно страхи, что Рейчел предаст его, несколько улеглись. Он решил, что до тех пор, пока они с женой живут в поместье, у него нет причин для сомнений. Но мысль о том, что, оказавшись в столице, она не сможет дать отпор лондонским повесам, выводила его из равновесия. Он уговаривал себя, что его опасения напрасны, но избавиться от них не мог.
   Они свернули с дороги в сторону хутора, когда маленький босоногий мальчик появился на обочине. Завидев Рейчел, он бросился к ней бегом с громким отчаянным криком:
   – Пожалуйста, мэм, помогите! На вид ему было не больше пяти или шести лет. Слезы ручьями текли по его щекам.
   – Билли! – Рейчел натянула поводья, и кобыла остановилась.
   Удивленный, что она знает этого ребенка, Джером слез с лошади и помог ей спешиться. Она отдала мужу саквояж с лекарствами и подхватила мальчика на руки. Она понесла его, успокаивая.
   – Что случилось, Билли? – спрашивала она, ласково поглаживая его песочные волосы. – Мэгги опять плохо?
   – Нет, теперь заболел папа! Он ужасно кашляет и с трудом дышит. Я знал, что вы придете.
   – Ну, конечно. Вот я и пришла.
   Она отпустила мальчика и вернулась к лошадям.
   – Кто этот мальчик? – спросил он шепотом, подавая ей руку и помогая подняться в седло.
   – Маленький Таггард.
   – Сын Билла Таггарда? – спросил Джером, на-хмурясь и возвращая Рейчел ее саквояж.
   – Да, бедняга! Сейчас ему очень тяжело. В прошлом году во время родов у него умерла жена.
   – Никто мне не сказал об этом.
   – Он остался один с четырьмя малышами. Один и вовсе грудной. Таггард выбивается из последних сил. Самой старшей, Мэгги, только семь лет. Девочка старается, но разве она может заменить мать.