Такер Уилсон. Космические вампиры

невесомостью настолько, что становится-уже и неважно, где голова, а где ноги
- вверху или внизу. Карлсен и Мерчинсон аккуратно снижались навстречу
бирюзовому сиянию. Через несколько секунд оба через горловину трубы вплыли в
море синевы, напомнившей Карлсену о подводном гроте, куда он как-то заплыл
на Капри. Посмотрев вверх, он увидел, что потолок - пол помещения, которое
они только что оставили, - полупрозрачен, как хрусталь. Сияние, что они
заметили там, наверху, очевидно, проникало через пол отсюда. В отдалении,
справа, находилась еще одна лестница - тоже большая, но все ж поменьше, чем
наверху, ближе к габаритам "Гермеса". Свечение исходило из пола и стен. В
центре помещения высились странные квадратные трубы, тоже полупрозрачные. А
в отдалении - где-то в полукилометре - из бархатистой темноты проглядывали
звезды. В этом месте обшивка была пробита, и можно, было различить огромные
плиты, вдавленные внутрь и рваные, будто кто-то с размаху ударил молотом по
картонной коробке.
- Возможно, это и, остановило корабль, - указал Карлсен.
Сверхъестественная картина разрушения повлекла исследователей к
гигантской пробоине. Дабровски нетерпеливо выспрашивал подробности. Карлсен
остановился на краю пролома, глядя под ноги на вспученный и покореженный
пол.
- Что-то массивное пробило в корабле дыру диаметром в тридцать метров.
Вероятно, это была какая-нибудь раскаленная глыба: металл, помимо того, что
изорван, еще и оплавлен. Весь воздух из корабля должен был выйти в считанные
минуты, если только этот отсек не заизолировали и не запечатали. Все живое,
наверняка, немедленно погибло.
- Что там за тумбы? - полюбопытствовал Дабровски.
- Сейчас осмотрим.
- Эй, шеф! - заорал вдруг Айве. Он стоял возле тумб, водя лучом фонаря
по прозрачным стенкам; сноп света выходил с противоположной стороны. - Шеф,
там люди!
Карлсен подавил безотчетный порыв метнуться через пятьсот метров,
отделяющие его от тумб. На такой скорости он пронесся бы мимо и, вероятно,
врезался бы в стену так, что потерял бы сознание. Поэтому тронулся он
осторожно, спросив лишь:
- Что за люди? Они живы?
- Нет, не дышат. Но ты смотри, совсем, как люди! По крайней мере,
похожи.
Карлсен сориентировался на ближнюю тумбу. Стены у нее были из стекла,
прозрачного, как иллюминатор на посту наблюдения "Гермеса". Это был,
несомненно, жилой отсек. Внутри находились предметы, явно напоминающие столы
и стулья, хотя и не совсем привычного вида. А сразу за стеклом, на высоком
ложе, покоился человек. Лысый, с ввалившимися щеками. Остекленелые голубые
глаза уставились в потолок. Тело было накрыто грубым, туго натянутым
полотном, под которым проступали не то ребра, не то обручи, удерживающие
тело на месте.
- Капитан, - позвал Мерчинсон. - Тут - женщина.
Он стоял у соседней тумбы. Карлсен, Айве и Крэйджи перебрались к нему.
Фигура на ложе была, бесспорно, женская. Это было ясно, даже не глядя на
характерные формы под покрывалом. Губы чуть ярче, и черты лица неуловимо
женственны. Каждый из астронавтов, вот уж скоро год как не видевших женщины,
ощутил томную тоску и вожделение.
- Ты глянь - блондинка, - добавил Мерчинсон. Коротко остриженные волосы
женщины буквально светились белизной.
- Еще одна, - обнаружил Крэйджи.
Фонарь осветил темноволосую девушку, помоложе первой. Ее можно было
назвать смазливой, если бы не заострившиеся черты, омертвляющие лицо. Все
тумбы стояли обособленно. "Прямо как усыпальница фараонов", - подумал
Карлсен. В общей сложности их было тридцать. В каждой лежало по одному
спящему: восемь мужчин и шесть женщин средних лет, шестеро мужчин помоложе и
десять женщин в возрасте примерно от восемнадцати до двадцати пяти.
- Да как же они пролезли в эти чертовы капсулы? - недоуменно спросил
Мерчинсон.
Действительно: дверей нигде не было видно. Астронавты обошли все тумбы,
изучая каждый сантиметр прозрачной поверхности - ни намека на отверстие.
Полупрозрачный кристаллический верх, похоже, был приклеен или приварен к
стеклу.
- Но это все-таки не саркофаги, - вслух предположил Карлсен. - Иначе
зачем им мебель?
- Древние египтяне, например, погребали мертвых вместе с мебелью, -
возразил Айве, питавший страсть к археологии.
Карлсена - непонятно, отчего - охватило раздражение.
- С египтянами все ясно, они считали, что забирают свое добро в
загробный мир. Но у этих-то вид не настолько простой.
- Все равно, - заметил Крэйджи, - и они могли надеяться, что
воскреснут.
- Ну тебя, мелешь ерунду, - сердито оборвал его Карлсен и осекся,
поймав за забралом шлема недоуменный взгляд. - Извини. Не знаю, чего я
взъелся. Просто живот чего-то подвело, жрать охота.

Стайнберг на "Гермесе" уже приготовил обед - под стать рождественскому.
Сейчас стояла еще середина октября, но через месяц с небольшим корабль ляжет
на обратный курс, дабы на Землю прибыть в середине января (на максимальной
скорости "Гермес" покрывает шесть с половиной миллионов километров в сутки).
Никто из команды не сомневался, что обратно повернуть придется даже
раньше: их находка по своей важности весомее дюжины новых астероидов.
Обстановка сейчас была праздничная, располагала к отдыху. Под гуся
выпили шампанского, а с рождественским пудингом приняли еще и бренди. Айве,
Мерчинсон и Крэйджи говорили без умолку; остальные с удовольствием слушали.
Карлсена одолевала странная усталость. Он чувствовал себя так, будто провел
двое суток без сна. Все вокруг казалось каким-то зыбким, нереальным. Вначале
подумалось, не из-за облучения ли это, но он отбросил эту мысль. Если так,
другие бы тоже это почувствовали. Скафандры находились сейчас в очистке, и
счетчик показывал, что загрязнения практически не было.
- Что-то Олоф у нас неразговорчив, - заметил, наконец, Фармер.
- Просто устал чего-то.
- Что ты насчет всего этого думаешь? - спросил Карлсена Дабровски. -
Зачем они построили корабль? Все ждали, что скажет Карлсен, он же лишь
покачал головой.
- Тогда скажу я, - вмешался Фармер. Он курил трубку и, говоря,
жестикулировал мундштуком. - Из твоих слов получается, что все эти лестницы
не предназначены для практического использования. Так? Поэтому, как сказал
нынче утром Олоф, назначение у них, очевидно, иное - эстетическое или
религиозное.
- Хорошо, - кивнул Стайнберг. - Тогда, выходит - это своего рода
летающий храм? Все равно не вижу смысла.
- Дай закончить. Эти существа, похоже, взялись не из Солнечной системы,
а откуда-то извне. Может, из другой галактики.
- Вряд ли. Чтобы добраться оттуда, им бы пришлось кочевать сотню
миллионов лет, а, может, и того больше.
- Пусть так, - Фармер оставался невозмутим. - А из другой звездной
системы? Вполне вероятно... Со скоростью в половину световой, до Альфа
Центавра отсюда всего девять лет. - Он отмахнулся, когда Стайнберг попытался
вклиниться. - Более чем вероятно, что они из другой звездной системы.
Следовательно, вопрос единственно в том, из какой именно. И если им по плечу
такие дали, то становится объяснимым и размер корабля. Это все равно что
шлюпка против нашего океанского лайнера. Наш "Гермес" в сравнении с ним -
просто ботик. Так вот... - он повернулся к Айвсу. - Что, испокон веков, люди
первым делом брали с собой при переселении?
- Своих богов.
- Совершенно верно. Иудеи странствовали с ковчегом Завета. Эти
прихватили с собой храм.
- Все равно не ясно, - подал голос Стайнберг. - Вот мы, если бы
отправились селиться на Марс, разве стали бы тащить туда с собой...
Кентерберийский собор? Мы бы построили точно такой же на Марсе.
- Ты не учитываешь, что и собор - тоже дом. Допустим, они приземляются
на Марсе. Место далеко не райское. Пока выстроится город под стеклянным
куполом, уйдут годы. И они привозят купол с собой.
Аргумент прозвучал убедительно.
- Но зачем все эти лестницы и мостики? - спросил Дабровски.
- Они - основные составляющие нового города. Пришельцы ограничены в
численности. Население растет, приходится тесниться, и единственное
направление - вверх, по вертикали. Так что налицо готовый остов
многоуровневого города.
- Я бы добавил и кое-что еще, - возбужденно вставил Айве. - Они бы не
пришли одни. Следом бы отправились еще два или три корабля. И на Марс бы они
не сели. Он ведь - мертвый. Они бы сели на Земле.
Все молча уставились на него. Даже у Карлсена сонливость, как рукой
сняло.
- Разумеется... - медленно проговорил Крэйджи. Наступила тишина.
Мерчинсон тихонько присвистнул. Общую мысль высказал вслух Стайнберг.
- Так что, может статься, эти существа - наши предки?
- Не именно они, - сказал Крэйджи, - эти, скорее, братья и сестры наших
предков. Но они первыми ступили на Землю.
Все заговорили наперебой, но вскоре медлительный северный выговор
Фармера перекрыл общий шум:
- Вот вам и решение основной проблемы эволюции: почему человек так не
похож на обезьяну. Мы произошли не от обезьян. Мы произошли от них.
- А как тогда неандертальцы и иже с ними? - задал вопрос Карлсен.
- Совершенно иная линия...
Разговор прервал радиозуммер. Крэйджи подключился. Остальные напряженно
застыли. Раздался голос Зеленски:
- Господа, у меня для вас сюрприз. Премьер-министр Европейских
Соединенных Штатов Джордж Магилл.
Астронавты переглянулись меж собой в приятном удивлении. Говорят, если
и есть в мире хотя бы один политик, стоящий на голову выше остальных - так
это Магилл, архитектор мирового сообщества. Комнату наводнил знакомый
глубокий голос:
- Господа, хотя вам и без того уже все ясно, смею сказать: вы сейчас -
самые знаменитые люди во всей Солнечной системе. Трансляция этого сеанса
выйдет в эфир сразу после вашего фильма об интерьере корабля. Даже при всех
помехах в изображении - местами оно вообще пропадает, - это самый
замечательный из всех фильмов, какие мне доводилось видеть. Позвольте
поздравить с невероятной удачей, выпавшей на вашу долю. Надо будет... - тут
голос его утонул в треске разрядов. Когда слышимость восстановилась, премьер
вещал: - ...соглашается со мной, что первым и самым ответственным заданием
станет доставка на Землю хотя бы одного из этих существ, а если возможно, то
и нескольких. Насчет того, осуществимо это или нет, судить, разумеется, вам.
Понятно, что при попытке вскрыть саркофаги тела могут рассыпаться в пыль,
как это часто случалось с мумиями. Но у вас, опять-таки, наверняка есть
способы проверить, содержат ли саркофаги какую-то микросреду, или там просто
вакуум. Если там вакуум, то проблема, видимо, решается проще...
Карлсен застонал:
- Ну, что за идиотская спешка? - и умолк, видя, что остальные
сосредоточенно напрягают слух, вылавливая среди помех обрывки речи
премьер-министра.
Следующие пять минут Карлсен угрюмо сидел, обреченно слушая напыщенные
фразы насчет научного и политического значения их открытия. Затем в эфир
снова вышел Зеленски.
- Ну что, парни, слышали? Я, в принципе, согласен. Нам надо, по
возможности, доставить на Землю одного-двух. Попробуйте пробраться в одну из
капсул. Имейте в виду, что они, возможно, не мертвы, а лишь в анабиозе.
Когда заберете их на корабль, поместите в холодильную камеру и
загерметизируйте до возвращения на лунную базу, чтобы оградить от всякого
воздействия...
Карлсен, грузно поднявшись, вышел из кают-компании и направился к себе.
Заснул он почти сразу же...
Открыв глаза, он увидел, что над ним стоит Стайнберг.
- Сколько часов я спал?
- Семь часов. Вид у тебя был такой измотанный, что мы решили не будить.
- Что произошло за это время?
- Четверо из наших только что вернулись. Мы вскрыли одну из капсул.
- Как! О, Господи! Почему не дождались, пока я проснусь?
- Приказ Центра управления.
- Пока я здесь капитан - приказы отдаю я!
- Мы думали, ты, наоборот, обрадуешься, - виновато пробормотал
Стайнберг. - В одной из капсул прорезали дыру, а там был вакуум. Так что
тело не рассыпалось... А уж в холодильник, думаю, как-нибудь пристроим...
Через пять минут, протирая глаза, Карлсен спустился на пост наблюдения.
В иллюминаторе виднелось знакомое бирюзовое свечение. Корабль расположили
напротив отсека с гуманоидами так, что тумбы-капсулы были как на ладони.
- Тебе Дэйв уже сказал, что это не стекло? - спросил Дабровски.
- Вот как! А что?
- Металл. Прозрачный металл. Один сегмент мы положили в очистку, но он,
вроде, не радиоактивен. И в капсуле радиации тоже нет. Этот металл, похоже,
отражает радиацию.
- Как вы туда пробрались?
- Прорезали насквозь инфракрасным лазером.
- В следующий раз никакой самодеятельности, - раздраженно бросил
Карлсен, рубанув воздух рукой. - Я думал выйти на лунную базу с предложением
не трогать капсулы, хотя бы до следующей экспедиции. А если, представь, эти
были бы в анабиозе - что тогда? Трупы собирать?
- Так осталось бы еще двадцать девять, - негромко сказал Мерчинсон.
- Это не оправдание. Вы уничтожили бы жизнь потому лишь, что какие-то
придурки на Земле забыли о слове "терпение". Еще два-три месяца - и сюда
можно было бы снарядить специально экипированную экспедицию. Они бы могли на
буксире притянуть эту штуковину на земную орбиту - и тогда исследуй хоть
десять лет. А вместо этого...
- Ты уж извини, шеф, - решительно вмешался Дабровски, - но это все твоя
вина. Ты вскружил им голову, брякнув насчет великанов.
- Великанов?! - Карлсен об этом уже и забыл.
- Ты же сказал, что все это, по-видимому, построено гигантами, И в тот
же вечер в теленовостях сообщили: "Астронавты обнаружили космический
корабль, построенный гигантами".
- Тьфу, мать их... - Карлсен сплюнул.
- Представляешь реакцию? Всем вынь да положь гигантов. Космический
корабль в восемьдесят километров длиной, непременно построенный великанами
километрового роста. Весь мир гложет любопытство, что будет дальше.
Карлсен угрюмо, не мигая, смотрел в иллюминатор. Взяв со стола большую
кружку с кофе, рассеянно хлебнул.
- Думаю, надо бы сходить, взглянуть...
Через десять минут Карлсен стоял возле широкой скамьи, глядя сверху
вниз на обнаженного гуманоида. Полотняное покрывало срезали, и теперь было
видно, что человека держат металлические обручи. Плоть его казалась
слежавшейся и холодной, подаваясь, как студень, под одетыми в перчатку
пальцами. От остекленевшего взора этого существа было как-то неуютно.
Карлсен попытался закрыть лежащему глаза, но веки, упруго дернувшись, снова
открылись.
- Странно.
Крэйджи переспросил:
- Чего?
- Кожа не утратила эластичности. - Карлсен поглядел вниз на тонкие
ноги, сморщенные ступни. Сквозь плоть цвета мрамора просвечивали голубые
жилки. - Давай подумаем: как бы сейчас убрать эти металлические обручи?
- Лазером их, - посоветовал Мерчинсон, стоящий сзади.
- Ладно, попробуй.
Из "дула" портативного лазера ударил тугой вишнево-красный луч; но не
успел Мерчинсон им повести, как металлические обручи распались, втянувшись в
отверстия по бокам скамьи.
- Ты что сделал?
- Ничего. Я его даже не коснулся.
Карлсен сунул руку под ступни гуманоида и слегка их приподнял. Тело
осталось под углом, голова оторвалась от подоткнутого вместо подушки свертка
парусины.
Карлсен повернулся к Стайнбергу и Айвсу, ожидающим снаружи капсулы:
- Давайте, уносите.
Когда СтаЙнберг и Айве удалились с телом, Карлсен обследовал каждый
сантиметр ложа. С виду оно напоминало широкую скамью на литой металлической
подставке. Когда убрали полотняную обивку, под ней не оказалось ни намека на
кнопки и рычаги. Опустившись на колени, стали осматривать подставку - тоже
цельная, без пазов или отверстий.
- Может, он отреагировал на твою мысль? - предположил Мерчинсон.
- Выясним, когда будем разбираться с остальными.
Полчаса обследовали и фотографировали капсулу - в целом, никаких
сюрпризов. Все в ней было сугубо функционально.
Стоя в этой капсуле, Карлсен с интересом смотрел через прорезанную
лазерным лучом дыру на соседнюю тумбу. Спектроанализатор указывал на наличие
неизвестного металлического сплава - по крайней мере, кристаллическая
решетка была типично металлическая. В остальном материал напоминал стекло,
толщиной около десяти сантиметров. Сначала Карлсена удивляло, почему
Мерчинсон прорезал в соседней капсуле такой небольшой лаз; теперь было
понятно, почему. Неизвестный сплав едва поддавался лучу, обычно режущему
горсхэмскую сталь, как нож масло. Двадцать минут ушло, чтобы вырезать
сегмент шесть на три.
В этом "склепе" лежала темноволосая девушка. Проверив, нет ли
космического вируса и радиации, Карлсен шагнул внутрь. Подойдя к ложу, вынул
из ножен узкий клинок и вспорол ткань, минуя места, где она крепилась к
металлу. Надорвав, отбросил тряпку в сторону. Девушка лежала как на скамье в
морге. Груди, под воздействием гравитации, были чуть приподняты, словно их
поддерживал бюстгальтер.
- Ты смотри, - выдохнул Мерчинсон, явно под впечатлением от увиденного.
- Совсем как живая.
И вправду, ее тело было по-живому упругим и гладким.
- Может, у нее есть кровяное давление. Если бы ее поместили сюда сразу
после смерти, давление можно было бы отследить по легкому покачиванию в
вакууме.
- Ну что, включаю лазер? - плохо скрытое вожделение в голосе товарища
вызвало у Карлсена улыбку.
- Хорошо, давай, - кивнул капитан, не сводя с девушки глаз.
Не успел он договорить, как металлические обручи разжались, оставив
чуть заметные полоски на обнаженном животе и бедрах.
- Здесь как пить дать, все действует по какой-то мысленной команде.
Интересно, получится ли у меня застегнуть обручи.
Сосредоточившись, Мерчинсон впился взглядом в ложе, но ничего не
произошло.
Карлсен, повернувшись, поманил Стайнберга и Айвса.
- Ладно. Давайте ее в холодильник.
- Если там нет места, пусть спит у меня в кровати, пока не прилетим на
Землю, - хохотнул Стайнберг.
- Не думаю, чтоб она была очень активна с тобой в постели, - улыбнулся
Карлсен. - Все, пошли, - повернулся он к Мерчинсону.
- Что, больше никого не берем? - в голосе Мерчинсона чувствовалось
разочарование.
- Двоих, по-твоему, мало?
- Там во холодильнике полно места, спокойно войдут еще несколько.
Карлсен рассмеялся.
- Ладно, еще одного.
Мерчинсона он пустил впереди. Как и ожидал, тот направился к капсуле с
блондинкой. Молча Олоф наблюдал, как луч постепенно превращает стеклометалл
в раскаленную докрасна лаву, струйками стекающую на пол. Как только луч
описал неровный круг до конца, кусок обвалился внутрь. Мерчинсон неожиданно
покачнулся, и луч лазера, чиркнув по полу, проделал там небольшую лунку.
- Эй, осторожно! С тобой все в порядке?
- Извини, шеф, - голос звучал до странности сдавленно. - Что-то
утомился, аж в глазах потемнело.
Карлсен пристально вгляделся в лицо Мерчинсона через пластик шлема; вид
у того был усталый, изможденный.
- Давай на "Гермес", Билл. Скажи Дейву и Ллойду, пусть выдвигаются сюда
со своей ношей.
Сам Карлсен подступил к ложу. На этот раз, вместо того, чтобы
использовать нож, он пошел на эксперимент: пристально, жестко вглядевшись в
грубое полотно, мысленно приказал обручам разомкнуться. Вдруг, спустя
секунду, металлические обручи под полотном раздвинулись. Еще секунда - и
полотно, соскользнув с тела, исчезло в обозначившейся у основания ложа щели.
- Ну, конечно, - выговорил Карлсен.
- Что "конечно"? - услышал его на "Гермесе" Крэйджи.
- Я только что мысленно приказал обручам раздвинуться, и они так и
сделали! Ты понимаешь, что это значит?
- Высшего уровня техника...
- Я не об этом. Это значит, что Существа, вероятно, все еще живы.
Обручи по своему устройству реагируют на их мысленные импульсы. Я уж
подумываю, а нельзя ли... - Он вперился взглядом в стол, мысленно приказывая
обручам снова сомкнуться - никакой реакции.
- Нет, здесь все продумано, - подытожил Карлсен. - Но как они, черт их
дери, выбирались отсюда наружу?
- С корабля?
- Нет, сквозь эти стеклянные стены. - Говоря это, он уставился на край
стены, мысленно приказывая невидимой двери отвориться. Произошло нечто
неожиданное: в сторону гладко соскользнула вся стена целиком. В эту секунду
Карлсен увидел Айвса и Стайнберга, плывущих вдоль анфилады с
ложем-саркофагом.
- Ребята! - позвал он. - Вы не через дверь, через стену попробуйте.
- Как это у тебя, черт возьми, получилось?
- А вот так. - Сосредотачивая взгляд на стене, Карлсен уже наперед
знал, что она закроется. Через несколько секунд она была на прежнем месте. -
Все здесь рассчитано на телепатические сигналы. Но только изнутри.
- Откуда ты знаешь?
- Смотрите.
Карлсен подошел к стене, приказывая ей открыться - и стена, пропуская
его, скользнула вбок. Оказавшись снаружи, он приказал ей закрыться - стена
не двигалась.
- Видите? Приказывать можно, только находясь внутри.
Астронавты тем временем разглядывали блондинку. Она была стройнее и на
несколько лет старше той, темноволосой; с такой же упругой и гладкой кожей.
- Пойдемте. Пора возвращаться на "Гермес". Когда снимали в очистном
шлюзе скафандры, Карлсен обратил внимание, что Айве и Стайнберг скверно
выглядят. Айве постоянно тер глаза ладонью.
- Прилечь бы, отдохнуть...
- И мне, - присоединился Стайнберг.
- Идите ложитесь оба. Отдых заслужили. Только эту голышку, смотрите, не
троньте!
- Шеф, - веришь, нет, - сказал Стайнберг, - так спать хочется, что ей
бы от меня сейчас все равно не было толку, будь она даже живая.
Дожидавшийся их на посту управления Крэйджи сказал:
- Только что пришло распоряжение с лунной базы. Завтрашний день
полностью посвятить съемкам - весь корабль вдоль и поперек - и к Земле.

В Гайд-парке уже цвели нарциссы. Карлсен, прикрыв глаза, сидел,
откинувшись в шезлонге, и чувствовал на коже тепло апрельского солнца. Уже
три месяца на Земле, и все же трудно снова привыкнуть ко всей этой
несказанной красоте. Земная гравитация воспринималась с трудом, особенно
поутру, поэтому Карлсен в такие часы обычно чувствовал приятную
расслабленность, словно человек, набирающийся сил после болезни.
- Прошу прощения, вы, случайно, не капитан Карлсен? - послышалось
возле. Он устало открыл глаза. Вот он, один из побочных эффектов
популярности: прохода нет от узнающих. Напротив, заслоняя свет, стоял, сунув
руки в карманы, молодой человек крепкого сложения, Карлсен взглянул на него
не особо приветливо.
- Вы меня не помните? Я - Сет Эдамс.
Фамилия знакомая - но и только.
- Ну, как же, - произнес Карлсен на всякий случай.
- Вы были другом моей матери, Виолетты Мэплсон.
- А-а, ну конечно... - теперь Карлсен действительно вспомнил.
- Не возражаете, если я к вам подсяду, на пару слов?
- Отчего же... Присаживайтесь, - Карлсен указал на шезлонг рядом.
- Сет, ты идешь или нет? - вдруг окликнул откуда-то поблизости молодой
женский голос.
К ним приближалась приятной наружности девушка в белом платье, рядом
семенил на поводке мопс.
Молодой человек раздраженно сверкнул на нее глазами.
- Да, погоди минуту. Я... - он смущенно глянул на Карлсена. - Это
капитан Олоф Карлсен, очень давний знакомый моей матери.
- Карлсен, привстав, протянул девушке руку. Та удивленно распахнула
голубые глаза.
- Так это вы - капитан Карлсен? Ой, какое чудо! Я же, знаете, так
мечтала с вами познакомиться... Куини, перестань сейчас же! - собачонка
начала сердито тявкать на Карлсена.
- О, Боже! - простонал Сет Эдамс, страдальчески закатывая глаза.
- Ничего, ничего, - успокаивающе сказал Карлсен. Свесившись с шезлонга,
он потянулся к собаке.
- Умоляю вас, осторожно, она кусается, - забеспокоилась девушка.
Собачонка, однако, перестала тявкать и, понюхав, лизнул Карлсену руку.
- Ой, как вы ей нра-авитесь! - умильно пропела девушка. - Она никогда
так не ведет себя с чужими.
- Шарлотта, - твердым голосом сказал ей Сет. - Слушай, может, ты сама
дойдешь до дома? Мне надо кое о чем поговорить с капитаном Карлсеном...
Он взял девушку за локоть; собачонка тотчас же залилась лаем.
- Тихо ты, дрянь! - шикнул Сет, и мопс шмыгнул к ногам хозяйки.
Сет повернулся к Карлсену с обезоруживающей улыбкой:
- Вы нас извините, я сейчас. - И повел девушку в сторону.
Карлсен, слегка поклонившись напоследок, снова откинулся в шезлонге. Он
сидел, с легкой иронией наблюдая за парочкой. Да, сомнений нет, это именно
сын Виолетты: такой же безудержный, когда ему чего-нибудь надо. Двадцать
пять лет назад Карлсен был помолвлен с Виолеттой Мэплсон, дочерью командора
Вика Мэплсона, первого человека, высадившегося на Марс. Когда Карлсен
возвратился из своей первой трехмесячной экспедиции в космос, она уже была
замужем за телезвездой Даном Эдамсом. Брак продлился всего пару лет:
красавца-супруга она променяла на торгового магната из Италии. Развелась и с
ним, но за это время успела обзавестись солидным состоянием.
"Как подло!" - донеслись до его слуха слова девушки. Она, явно, хотела
остаться, пообщаться с Карлсеном. Сет однако был так же твердо намерен ее
отправить. Через минуту-другую девушка решительным шагом пошла прочь. Сет
вернулся и сел, чуть заметно улыбаясь.
- Уж женщины, наверно, вниманием вас не обделяют?
Карлсен с трудом заглушил в себе раздражение.
- Да, я, в общем-то, не жалуюсь... А у вас очень милая подруга...
- О, да, - самодовольно ухмыляясь, согласился Сет, - милашка. Однако
мне в самом деле необходимо с вами поговорить. Я был просто вне себя, когда
мать сказала, что вы были приглашены ею на обед, а она даже не удосужилась
меня вам представить.