Такер Уилсон. Космические вампиры

- Точно, сэр, я вас узнал, - сказал Кейн. - Это ведь вы первый их
нашли?
- Кажется, да... - кивнув, ухмыльнулся Карлсен. Кэйн собирался еще
что-то сказать, но Буковский перебил:
- Как тебя понимать?
Карлсен, пожав плечами, кисло улыбнулся.
- Кто кого нашел? Мы их или они нас? Действительно ли "Странник" летал
там миллион лет? Или его специально туда воткнули, чтобы мы клюнули?
Кэйн, очевидно, не воспринял этих слов всерьез.
- Извините, сэр, - мягко сказал он, - но я бы хотел от вас услышать,
что здесь нынче произошло.
Карлсен пересказал все еще раз, Кэйн записывал. Он слушал не перебивая,
пока Карлсен не дошел до того, как забежал в зал экспонатов и наткнулся там
на бездыханное тело.
- Вы говорите, она открыла глаза. Дальше что?
- Она села... вытянула руки... вот так. Как ребенок, который просится
на руки.
- И как вы отреагировали?
Карлсен покачал головой. Было бы глупо брякнуть сейчас: "Я в нее
влюбился". Буковский так и впился в него глазами.
- Да никак не отреагировал. Просто глазел.
- Понимаю, вы были сильно потрясены. А затем?
- Затем она поднялась, очень легко. И попыталась обнять меня за шею.
- Она хотела высосать жизнь и из вас?
- Думаю, да. - Карлсен отвечал на вопросы с невероятным трудом: что-то
в нем словно силой приказывало молчать.
Издал трель телеэкран. Появился Эш.
- Те существа, сэр... - доложил он, - уже мертвы.
- Как? Откуда ты знаешь?
- Придите, посмотрите сами.
Буковский молча двинулся к двери, Карлсен и Кэйн - следом.
В зале экспонатов орудовали трое полицейских. Один измерял пол
рулеткой, другой делал снимки. Тело Эдамса лежало все там же. Возле него
согнулся на коленях полицейский врач. Ящики с инопланетянами были открыты.
Карлсен сразу же понял, что имел в виду Эш. Насчет того, что существа эти
мертвы, он, безусловно, был прав: от ящиков исходил слабый запах разложения.
При взгляде на тело Сета Эдамса Карлсена охватил немой ужас. Теперь оно
напоминало мумию, кожа плотно обтягивала кости.
- Вы говорите, погибшему было двадцать с небольшим?! - спросил Кэйн, не
веря своим глазам.
Карлсен молча кивнул, на душе была свинцовая тяжесть.
- Его матери, наверное, еще не сообщали? - спросил он у Буковского.
- Нет, мы же не знаем адреса.
- Думаю, будет лучше, если это сделаю я. Я вам понадоблюсь сегодня
вечером? - спросил он, повернувшись к Кэйну.
- Пожалуй, нет. Ваш номер есть в книге абонентов?
- Нет. Надо пройти перерегистрацию. - Он оставил Кэйну свой номер.
Буковский с полицейским врачом тем временем рассматривали инопланетян.
- Ну что ж, - вздохнул Буковский, - тогда остается только одна.
Карлсен открыл рот... но промолчал. Мелькнувшую мысль он предпочел
оставить при себе.

Из глубокого, тяжелого сна Карлсена вырвал зуммер телесвязи. Слышно
было, как Джелка тихонько спрашивает в трубку:
- Кто это?.. Он, знаете ли, спит...
- Кто там? - спросил Карлсен хрипловатым со сна голосом.
- Полиция.
- Дай-ка сюда, - он взял у жены трубку. - Алло!
- Мистер Карлсен, это сержант сыскной службы Тулли. Меня просил
позвонить инспектор Кэйн. Он бы хотел, чтобы вы немедленно приехали.
- Что-то срочное?
- Да, сэр. Если вы соберетесь минут за пять, мы к вам подгоним
"шершень".
Когда он одевался, Джелка спросила:
- Куда они тебя опять? Им что, не ясно, что ты совсем не спал?
- Говорят, что-то срочное.
Джелка включила между кроватями бра. На щеке у нее обозначился
красноватый рубчик от подушки. Карлсен, натянув штаны поверх рейтуз, влез в
шерстяной свитер. Игриво взъерошив жене волосы, с шутливой строгостью
сказал:
- Спи давай. Дверь на замок, и никого не впускай. На подходе к дороге
он включил приводное устройство. Очень скоро в небе показались синие
просверки аэрокрафта. Через полминуты "шершень", заложив бесшумный вираж, на
секунду завис в воздухе, вслед за чем стремглав опустился на дорогу. Дверь
сместилась в сторону. Карлсену помог подняться по ступенькам полицейский в
форме. Из трех кресел свободно было только одно. У пилотской кабины сидел
мужчина в выходном костюме. Повернувшись к Карлсену, он представился:
- Ганс Фаллада. Рад познакомиться.
Карлсен пожал протянутую через плечо полицейского руку. Несмотря на
немецкое имя, у Фаллады был аристократический английский выговор: голос
звучный, густой.
- Очень приятно, - сказал Карлсен.
- Мне тоже, - отозвался Фаллада. - Жаль, что встретиться пришлось по
делу.
Карлсен смотрел, как внизу растворяется в темноте Темза. На востоке уже
светлела серая полоска рассвета; внизу изливались желтым и оранжевым огни
пригорода.
Оба подали голос одновременно. Фаллада, с полуслова поняв вопрос,
заговорил:
- Я только что из Парижа. Надо же, сцапали... Послали за мной, когда я
был на традиционном банкете европейских криминалистов. Он у нас раз в год.
Сорвали с места, а похоже, зря.
- Почему зря?
- А вам не сообщили? Полагают, что нашли ее тело. Карлсен ощущал себя
таким разбитым, что даже не встрепенулся.
- Откуда такая уверенность? - услышал он свой голос как бы со стороны.
- В том-то и дело, что полной уверенности нет. Потому они и хотят,
чтобы вы ее опознали.
Карлсен, откинувшись в кресле, прислушался к себе. Чувства притупились.
Ясно было лишь, что некая скрытая, глубинная часть его сущности интуитивно
отказывается в это верить.
Минут через пять внизу уже плыли огни центра Лондона.
- Изумительные машины эти "шершни", - восхитился Фаллада. - Мне
говорили, они могут покрывать семьсот километров в час, а приземляться со
всего хода на двухметровом пятачке среди потока транспорта.
Карлсен сориентировался - возле Пиккадилли горел зеленый свет на здании
ИКИ. Высоту начали сбавлять над большим черным пятном Гайд-парка. Прожектор
выхватил безмятежное зеркало Серпентайна.
"Шершень", на мгновение зависнув, нырнул вниз и приземлился без единого
толчка. Карлсен пропустил впереди себя Фалладу. Навстречу им уже шел Кэйн,
следом за ним - Буковский с Эшем. Сзади, метрах в двадцати, стояла загородка
из парусиновых щитов.
- Прошу простить за беспокойство, - начал Кэйн. - Дело не займет и пяти
минут...
- Почему вы считаете, что это она?
- Это действительно она, подал голос Буковский. - Но надо, чтобы ее
опознал именно ты. Ты видел ее последним.
Карлсена завели за щиты. Тело было накрыто одеялом, под которым
угадывались разведенные ноги и раскинутые руки.
Карлсен, убрав одеяло, включил фонарик. Кроме зеленого нейлонового
халата, и накидки - расстегнутых - на ней не было ничего. От шеи до колен
тело было сплошь в кровавых пятнах. Под лучом фонарика на коже виднелись
глубокие следы укусов; был откушен один сосок. Голова, стоило Фалладе ее
коснуться, полностью отделилась от туловища. В паре метров от тела лежала
резиновая тапочка.
- Одежду она взяла в шкафу уборщицы, - сказал Кэйн.
- Сколько времени прошло с момента гибели? - осведомился Фаллада.
- Где-то около девяти часов.
- Иными словами... Была убита примерно через час после того, как
выбралась из здания ИКИ. Просто невероятно... В вашем районе все спокойно?
Не орудует какой-нибудь сексуальный маньяк?
- У нас тихо... Последний такой случай был в Мэйдстоне, примерно год
назад.
Карлсен, встав с колен, выпрямился. На штанах виднелось темное пятно.
Он медленно повернулся к Фалладе.
- Она вся искусана... Зачем ему?
Фаллада, пожав плечами, качнул головой.
- Случай не первый. Есть такое сексуальное извращение - "вампиризм".

...Проснулся Карлсен в темноте. Светящийся циферблат часов показывал
два тридцать. Дня или ночи? Потянувшись, он щелкнул выключателем
звукоизоляции, сразу же послышался ребячий смех. Значит, день. Карлсен нажал
на кнопку, управляющую жалюзи. Те поехали вверх, и комната залилась
солнечным светом. Следующие пять минут Карлсен лежал неподвижно, блаженно
расслабившись. Вошла Джелка с подносом.
- Кофе. Как себя чувствуешь?
- Скажу, когда проснусь, - ответил он, зевнув. Энергично оттолкнувшись,
резко сел. - А хорошо поспал!
- Да уж... я думаю.
Не совсем поняв намек, Карлсен снова посмотрел на часы и напротив слова
"день" увидел: "четверг".
- Ого! - встрепенулся Карлсен. - Это сколько же я продрых?
- Примерно тридцать три часа.,
- А чего не разбудила?
- Да... вид у тебя был такой измотанный... В спальню вбежали две
белокурые девчушки и тут же полезли на кровать. Четырехлетняя Джанетта
забралась под одеяло и потребовала рассказать что-нибудь интересное.
- Дайте папуле допить кофе. - Джелка решительно вывела дочек из
спальни.
Устремив взгляд в окно, Карлсен удивился: то ли трава стала как-то
сочнее, то ли у него что-то со зрением. Глотнув кофе, он ощутил прилив
необычайного восторга. Впервые со времени возвращения на Землю он не
испытывал усталости. Под ослепительным солнцем мирно красовались дома
пригорода Туикенхэм Гарден. Теперь, окончательно встряхнувшись от сна,
Карлсен чувствовал, что в нем действительно прибыло жизненной силы. Все
казалось более ярким и волнующим, чем обычно.
Джелка вернулась, когда он допивал вторую чашку.
- Какие новости? - поинтересовался Карлсен.
- Никаких.
- Никаких? Даже по телевизору?
- Сообщили только, что все пришельцы перемерли.
- И правильно, паника ни к чему. По мою душу есть что-нибудь?
- Ничего архиважного. Кто такой Ганс Фаллада?
- Криминалист. Забыла? Его имя всплывает временами в знаменитых
криминальных хрониках.
- Точно. Так он тебе звонил. Хочет, чтобы ты с ним связался. Сказал,
срочно.
- Какой у него номер?
Одевшись, Карлсен позвонил Фалладе. Ответила секретарша.
- Он сейчас в Скотленд-Ярде, сэр. Но тут вам от него записка, чтобы вы,
по возможности, срочно подъехали.
- У вас какие координаты?
- Верхний этаж Измир-Билдинг. Но мы за вами пришлем "шершень". Когда вы
будете готовы?
- Минут через пятнадцать.
Яичницу он ел в саду, устроившись в тени. Жара донимала даже там. Небо
было ясным, глубоким и синим, как вода. Хотелось, скинув одежду, туда
ринуться.
"Шершень" прибыл, когда Карлсен допивал охлажденный апельсиновый сок. В
пилотской кабине сидела женщина в полицейской форме.
- Смотри, не разгуливай близко к краю, - наказала Джелка, когда
прощались.
Она имела в виду крышу Измир-Билдинг. Эта громадина, занимающая
полкилометра площади в лондонском Сити, считалась самым высоким зданием в
мире. Возведено оно было в пик урбанизации одним ближневосточным концерном.
Из-за нехватки пространства под офисы в Лондоне решено было построить
пятисотэтажный небоскреб в полтора километра высотой. Такие же планировалось
возвести во всех столицах мира, но спад рождаемости внес свои коррективы, и
Измир-Билдинг остался, в своем роде, уникальным сооружением: самое крупное
средоточие офисов в мире. И теперь "шершень" почти по вертикали взмывал в
воздух, в котором не было ни гари, ни дыма; вверху уже виднелась крыша. На
ум неожиданно пришло сравнение со "Странником", и сердце как-то сжалось.
- Куда мы? - спросил Карлсен у женщины-пилота. -
- В психосексуальный институт, сэр, - на лице у нее мелькнуло удивление
от такой неосведомленности пассажира.
- Он подведомствен полиции?
- Нет, самостоятельное учреждение. Но мы сотрудничаем довольно тесно.
Выйдя из "шершня" на крышу, Карлсен удивился окружающей прохладе. Небо
казалось таким же ярким и синим, как с земли. Карлсен подошел к парапету,
окруженному стальной оградой. Отсюда прослеживались медленные извивы Темзы
через Ламбет и Путни до Мортлэйка и Ричмонда. Будь у Джелки сейчас телескоп,
она, вероятно, разглядела бы его на крыше.
- Это, видимо, мистер Фаллада.
Над крышей завис еще один "шершень"; бесшумно нырнув, он мотыльком сел
в двадцати сантиметрах от другой машины. Фаллада, выбравшись, помахал рукой.
- Прекрасно! Молодчина, что так быстро. Как состояние?
- Спасибо, великолепно. Никогда еще так хорошо себя не чувствовал.
- Отлично. Мне от вас нужна кое-какая помощь, просто срочно. Давайте
спустимся вниз. Он первым двинулся по лестничному пролету.
- Извините, я на секунду. Надо переговорить с ассистентом.
Фаллада толкнул дверь с табличкой "Лаборатория С". Запахло химическими
препаратами, особенно йодоформом. Карлсен оторопел, увидев голое тело
мужчины средних лет на металлической тележке возле двери. Одетый в белое
ассистент сидел, склонившись над микроскопом.
- Я еще раз вернулся, - отвлек его Фаллада. - Скоро, где-то через
полчаса, Скотленд-Ярд пришлет еще одно тело. Прошу, брось все, займись с
этим. Сразу, как подвезут, зови меня.
- Хорошо, сэр. Фаллада закрыл дверь.
- Прошу сюда, мистер Карлсен. Он первым подошел к кабинету напротив, с
табличкой "Г.Фаллада, директор".
- Что это был за человек?
- Мой ассистент, Норман Грей.
- Нет, я о мертвеце.
- А, идиот какой-то, повесился. Может, он и был тот самый насильник из
Бексли. Надо будет выяснить. - Фаллада открыл створки бара. - Если предложу
виски, ничего, не рановато?
- Не откажусь.
- Прошу, садитесь. - Карлсен уселся в кресло с откидной спинкой возле
большого округлого окна.
С такой высоты залитый солнцем мир казался совершенно беспечным. Ясно
различалось устье Темзы и Саутенд. С трудом верилось, что на свете может
существовать насилие и зло.
На металлической этажерке, в нескольких шагах, с обложки книги взирало
лицо Фаллады. Книга называлась "Основоположник сексуальной криминологии".
Толстые губы и тяжелые веки придавали портрету неестественно зловещий
оттенок; хотя в лице в то же время было что-то комичное (если не сказать -
шутовское). Глаза за толстыми стеклами очков озорно поблескивали, словно
таили лукавую усмешку.
- Ваше здоровье. - Фаллада поднял стакан; лед при этом глухо брякнул.
Фаллада присел на край стола. - Буквально перед вашим приездом я осматривал
одно тело, - сказал он.
- Вот как?
- Девушка. Найдена на железнодорожном переезде возле Путни Бридж.
Фаллада вынул руку из кармана и вручил Карлсену сложенную вдвое бумагу:
отпечатанный на принтере листок. Сверху, жирным шрифтом, значилось:
"Показания Альберта Смитерса. Адрес: Путни, Фоскетт плэйс, 12".
"...Примерно в половине четвертого я обнаружил, что жена забыла
положить мне термос с чаем, и отпросился у бригадира сбегать за ним домой. Я
пошел коротким путем вдоль линии - там метров пятьсот. Через пятнадцать
минут - без десяти четыре - я тем же путем пошел назад. Подходя к мосту, я
увидел: на рельсах что-то лежит. Двадцать минут назад этого "чего-то" не
было. Подойдя ближе, я увидел молодую женщину, которая лежала лицом вниз.
Голова у нее была с внутренней стороны рельс. Я хотел подбежать помочь, и
тут услышал, что приближается товарняк из Фарпхэма. Я тогда схватил ее за
ноги и стянул с рельс. Сделал я это потому, что думал, она жива, а потрогал
пульс, оказалось, она и не дышит...".
Карлсен поднял глаза.
- Как она погибла?
- Задушена.
- Понятно. - Карлсен замолчал.
- Показатель "лямбда" у нее был всего ноль целых четыре тысячных, -
заметил Фаллада.
- Да, но... А, собственно, что в этом странного? Мне кажется, любой,
кто умирает насильственной смертью...
- Да, разумеется, это могло быть совпадение. - Фаллада посмотрел на
часы: - Еще час, и мы будем все знать досконально.
- Каким образом?
- С помощью теста, который у нас здесь разработан.
- Секрет?
- Именно. Только не от вас.
- Спасибо.
- Потому-то я, честно сказать, и просил вас прибыть сегодня. Я хочу
кое-что продемонстрировать: вам, пожалуй, не мешает это знать. - Фаллада
открыл ящик письменного стола и вынул оттуда небольшую жестяную коробку.
Сняв крышку, поставил ее на стол. - Что это, по-вашему?
Карлсен, наклонившись, стал разглядывать. Какие-то малюсенькие красные
шарики, размером с булавочную головку.
- Какие-нибудь подслушивающие устройства?
- Надо же, с первой попытки! - Фаллада рассмеялся. - Только с такими, я
думаю, вы встречаетесь впервые. - Закрыв жестянку, он сунул ее себе в
карман. - Ну что, вперед?
Небольшим коридорчиком они прошли в соседнюю комнату, и Фаллада включил
свет. Тоже лаборатория, только размером поменьше. На длинных скамьях стояли
клетки и аквариумы. В клетках жили кролики, хомяки и белые крысы. В
аквариумах плавали серебристые карасики, угри, покоились осьминоги.
- То, что я собираюсь сейчас вам открыть, не известно никому за стенами
этого заведения. Я знаю, что могу положиться на вашу ответственность. -
Фаллада остановился перед клеткой с двумя кроликами. - Перед вами самец и
самка. У самки сейчас период гона. - Протянув руку, Фаллада щелкнул
выключателем. Сверху зеленоватым светом засветился монитор. Фаллада нажал на
соседнюю кнопку, и по экрану поползли волнистые черные линии, напоминающие
синусоиду прыгающего мяча.
- Это показатель "лямбда" самца. - Фаллада нажал на вторую кнопку;
появилась еще одна линия, белая. Ее амплитуда вскоре перекрыла черную.
- Это показатель самки.
- Я не совсем понимаю. Что она показывает?
- Жизненное поле кроликов. Те красненькие шарики - микроскопические
измерители "лямбды". Они не только измеряют интенсивность лямбда-поля у
животных, но и пускают радиосигнал, который подхватывается и отображается на
этом экране. Что, на ваш взгляд, можно сказать об этих двух сигналах?
Карлсен вгляделся в волнистые линии.
- Они, похоже, идут более-менее параллельно...
- Точно. Наблюдается эдакий любопытный контрапункт, вот здесь и здесь.
- Фаллада указал, где. - Помните высказывание: "Два сердца бьются, как
одно"? Оказывается, это не такое уж пустое двустишье.
- Давайте-ка еще разок, чтобы не было недопонимания, - предложил
Карлсен. - Вы вживили эти малюсенькие красные "жучки" кроликам возле сердца,
и теперь мы наблюдаем их сердцебиение, так?
- Нет-нет. Не сердцебиение, а пульсацию их жизненной силы. Эти зверьки,
если можно так выразиться, живут сейчас душа в душу. Они могут чувствовать
настроение друг друга.
- Телепатия?
- Да, в каком-то смысле. Теперь приглядитесь к этой крольчихе. - Он
подошел к соседней клетке, где одиноко сидящий зверек с флегматичным видом
грыз капустный лист. Фаллада включил над клеткой монитор. Появилась линия,
но взлетов у синусоиды было меньше, да и те какие-то вялые. - Эта крольчиха
предоставлена сама себе, и ей, вероятно, скучно.
- Иными словами, показатель "лямбда" у них возрастает соразмерно
половому влечению?
- Совершенно верно. Вот вы спросили, возле сердца ли вживлены им
измерители. Нет, они вживлены возле половых органов.
- Интересно! Фаллада улыбнулся.
- И даже более, чем вам кажется. Понимаете, - сказал он, выключая
монитор, - при половом возбуждении у кроликов не только повышается жизненный
тонус, но, как видите, начинают взаимодействовать их жизненные поля. И еще
одна интересная деталь. В данный момент, как видите, у самца поле слабее,
чем у самки. Это потому, что у самки гон. Но когда самец влезает на самку,
его жизненное поле становится сильнее, чем у нее. И вершина синусоиды у
самки как бы повинуется синусоиде самца, вместо того, чтобы наоборот. -
Фаллада положил ладонь на руку Карлсену. - А теперь я покажу вам кое-что
еще.
Он прошел в конец комнаты к скамье, сплошь уставленной аквариумами.
Постучал по стенке одного из них. С каменистого дна всплыл небольшой
осьминог - сантиметров пятидесяти в длину, и грациозно заскользил к
поверхности, чуть кружась, словно завиток дыма.
- Если приглядеться внимательно, - указал Фаллада, - можно заметить
место, куда вживлен измеритель. - Он включил над аквариумом монитор;
появившаяся линия вилась неспешно, округло, без резких взлетов, наблюдаемых
у кролика. Фаллада подвинулся к соседнему аквариуму.
- Здесь у нас мурена, одна из самых гнусных морских тварей.
Средиземноморский спрут для нее - редкий деликатес.
Карлсен близко поглядел на дьявольскую образину, маячащую меж камней: в
приоткрытой пасти виднелись острые, как иглы, зубья.
- Она не кормлена несколько дней. - Фаллада включил монитор. Синусоида
мурены также была вялой, но размеренное движение слева направо предполагало
запас силы. - Мурену я собираюсь пустить в аквариум с осьминогом, - сказал
Фаллада.
- А надо? - поморщился Карлсен. - Может, лучше на словах? Я бы понял.
Фаллада хохотнул.
- Да я бы не прочь, но тогда многое ускользнет. - Он отодвинул засовчик
на металлической крышке аквариума с осьминогом. - Спруты свободолюбивы и
большие мастера в искусстве удирать. Потому-то приходится их держать в
закрытых емкостях.
Он вынул из-под скамьи прозрачные клещи; они напоминали каминные щипцы,
только ручки были длиннее. Погрузив в аквариум с муреной, он медленно завел
их над ней и внезапно сомкнул. Вода взбурлила: хищница неистово забила
хвостом, силясь укусить схватившие ее невидимые челюсти.
- Как хорошо, что это не моя рука, - заметил Карлсен. Фаллада проворно
вынул рыбу из воды и перекинул в аквариум с осьминогом. Мурена стрелой
метнулась вниз, в зеленую воду. Фаллада молча указал на монитор.
Там виднелись обе кривые: осьминога - все еще вялая, но усиленная
тревогой - и мурены - скачущая зигзагами ярости.
- Смотрите на синусоиды, - сказал Фаллада Карлсену, во все глаза
глядящему в аквариум.
Минут пять все, вроде бы, шло без изменений. Мурена блуждала вслепую
среди взвеси ила и растительных частиц, поднятых со дна хвостом. Осьминога
же и след простыл. Карлсен успел заметить, как тот скользнул между камнями.
Мурена заплыла в дальний угол аквариума, очевидно, не догадываясь о его
присутствии.
- Видите, что происходит?
Карлсен вгляделся в синусоиды. В их рисунке теперь намечалось
определенное сходство. Само собой напрашивалось сравнение с музыкальным
контрапунктом, где синусоиды - звукоряд. Синусоида осьминога ожила: кривая
теперь дергалась отрывисто, ломано.
Мурена медленно, словно прогуливаясь, проплыла по аквариуму из конца в
конец. Теперь сомнения не было: в рисунке синусоид стало намечаться
сходство, примерно как у "ухаживающих" кроликов.
Неожиданно мурена метнулась в сторону, к трещине в камнях. Вода в
аквариуме потемнела, словно от выброса чернил. Мурена ткнулась в стекло, на
миг ее холодные неподвижные глаза вылупились на Карлсена. Из челюстей у нее
торчал кусок осьминожьей плоти.
Карлсен снова посмотрел на монитор. У мурены синусоида взметнулась
вверх; частые пики неслись вперед, будто волны разгулявшегося моря. А вот
синусоида спрута полностью изменилась: волны пошли плавные, округлые.
- Он умирает? - спросил Карлсен.
- Нет, он лишился только кончика щупальца.
- Тогда что произошло?
- Не понимаю. Похоже, он смирился со своей участью. Чувствует, что
ничего не сможет его спасти. Такой рисунок, по сути, характеризует
удовольствие.
- Как?! Он что, наслаждается тем, что его едят?
- Не знаю. От мурены, подозреваю, исходит некая гипнотическая сила,
повелевающая ему перестать сопротивляться. Но я, конечно, могу и ошибиться.
Мой главный ассистент считает, что это проявление так называемого "транса
смерти". Я как-то разговаривал с туземцем, который побывал в лапах
тигра-людоеда. Он рассказал, что в преддверии неминуемой смерти испытывал
какой-то странный покой. Тигра застрелили, и лишь тогда до человека дошло,
что тот изорвал ему почти всю руку.
Мурена между тем набросилась на добычу с новой силой. На этот раз она
вцепилась в осьминога, пытаясь, оторвать его от камня; тот прирос к нему
всеми щупальцами. Мурена изготовилась, повернувшись вполоборота, и кинулась
снова, метя на этот раз в голову. В воде снова заклубились чернила. Кривая
осьминога на мониторе неожиданно взлетела вверх, поколебалась там и...
исчезла. Кривая мурены пошла частыми зигзагами триумфа.
- Это показывает, - сказал Фаллада, - что мурена очень голодна. Иначе
бы она поедала спрута потихоньку, щупальце за щупальцем, растянув
удовольствие, может, даже на несколько дней. - Он отвернулся от аквариума. -
Но самое интересное еще впереди.
- Боже ты мой, еще что-то?
Фаллада указал на умещенный между аквариумами серый ящик.
- Это обыкновенный компьютер. Он записывает пульсацию поля жизни того и
другого существа. Давайте посмотрим, что там у мурены. Он поиграл клавишами,
и из принтера вылез лист бумаги.
- Так, общий показатель 4.8573. - Он протянул бумагу Карлсену. - Теперь
у спрута. - Фаллада взял второй листок. - У этого только 2.956. У него и в
целом жизненный потенциал раза в два ниже, чем у мурены. А теперь
сложите-ка, - он протянул Карлсену ручку.
- Получается, 7.8133, - подсчитал Карлсен.
- Хорошо. Теперь давайте посмотрим показатель мурены, что был пару
минут назад. - Он снова поиграл клавишами и протянул бумагу Карлсену, даже
на нее не взглянув. Карлсен вслух произнес цифру:
- 7.813. Невероятно! Получается, мурена, поглотила жизненное поле
этого... Боже... - Осмыслив это, он почувствовал, как кольнуло затылок. Он
уставился на Фалладу, стоящего с довольной улыбкой.
- Точное - подытожил Фаллада. - Мурена - вампир.
Карлсен так разволновался, что едва мог связно излагать мысли.
- Это невероятно. Но сколько такое длится? То есть, сколько еще ее поле
будет находиться на такой высоте? И откуда вы знаете, что она в самом деле
поглотила жизненное поле осьминога? Может, это просто эйфория насыщения? Я
имею в виду, от нее и жизненность взметнулась вверх.
- Вначале и я так думал. Пока не увидел цифры. Это повторяется
неизменно. Жизненная сила агрессора на некоторое время возрастает ровно на
столько, сколько он берет от жертвы. - Фаллада заглянул в свой стакан и