Страница:
Лжесвидетельство было доказано. Ясно, что оба вавилонских старика заслужили примерное наказание. Но кто мог их судить? Библия утверждает, что приговор был вынесен и приведен в исполнение народным собранием пленных евреев. «Тогда все собрание закричало громким голосом, и благословили бога, спасающего надеющихся на него, и восстали на обоих старейшин, потому что Даниил их устами обличил их, что они ложно свидетельствовали; и поступили с ними так, как они зло умыслили против ближнего, по закону Моисееву, и умертвили их; и спасена была в тот день кровь невинная» (Дан., гл. 13, ст. 60-62).
Если допустить правдивость этой истории, в том числе и исполнение приговора, то, конечно, надо признать, что оба старых плута вполне заслужили свою гибель. Но как бы мало они ни были достойны жалости, надо все же признать, что рассмотрение их преступлений могло относиться исключительно к компетенции вавилонского суда. Этого заключения достаточно, чтобы сразу признать лживость библейского повествования. Немыслимо, чтобы судьи Навуходоносора допустили предание суду и приведение в исполнение приговора над двумя из своих собратьев, хотя бы даже бесспорно виновными, скопищем военнопленных рабов; невозможно, чтобы евреи-рабы могли свободно и публично применять закон Моисея к двум вавилонским государственным чиновникам, двум официальным лицам, принадлежавшим к числу их господ и поработителей! А между тем история Сусанны и старцев есть одна из наиболее распространенных в религиозных поучениях. Искусство популяризировало ее; она воспроизведена в тысячах картин о добродетельной Сусанне, превратилась в почтенную традицию, которой верят массы людей. Право же, люди слишком мало читают Библию! Читать ее – значит перестаю верить ей и презирать ее, настолько неловки и грубо циничны ее небылицы.
Глава 14, и последняя. Книги Даниила начинается с вопиющей исторической неправды: «Царь Астиаг приложился к отцам своим, и Кир, персиянин, принял царство его. И Даниил жил вместе с царем, и был славнее всех друзей его» (ст. 1-2). Левит, писавший эту книгу, не знает даже, что Астиаг, царь мидийский, умерший в 559 году до н. э., оставил сына Киаксара II, который наследовал ему. Этот левит не знает также, что лишь после смерти Киаксара Кир, бывший одновременно его племянником и зятем, получил в наследство мидийскую корону, которую присоединил к короне Персии, так как Киаксар II не оставил наследников мужского пола. Таким образом, начиная с грубой и невежественной лжи, эта глава сразу обещает многое.
Именно из этой главы мы узнаем, что Кир в Вавилоне поклонялся идолу под названием Вил. Многие комментаторы видят в нем Ваала. И вот жрецы Вила, или Ваала, утверждали, что их идол в течение ночи истребит все блюда, которые верующие поставят за день у его престола. Библия хочет заставить нас верить, что Кир был достаточно наивен, чтобы проглотить небылицу такого калибра, и что он якобы даже пытался убедить в этом Даниила. «Не думаешь ли ты, что Вил неживой бог? не видишь ли, сколько он ест и пьет каждый день?» (ст. 6).
Даниилу стало жалко заблуждавшегося Кира, и он предложил ему испытание. К алтарю Вила было сложено мясо и вино. Жрецов из храма удалили. Затем Даниил в присутствии одного лишь, царя рассыпал в храме золу, и они оба ушли, а Кир предусмотрительно наложил печати на все двери. Но у жрецов был подземный ход под алтарем. Через этот трап они ночью пробрались, унесли все продовольствие. На другой день их проделка была ясно доказана следами ног на рассыпанной золе. Кир пришел в неописуемую ярость, видя, что его так долго обманывали; он приказал перебить всех жрецов Вила, их жен и их детей, а идола отдал Даниилу, который и разрушил его вместе со всем храмом.
«Был на том месте большой дракон, и вавилоняне чтили его» (ст. 23). Кир сказал Даниилу: это чудовище не есть сделанный идол; он живой, и, следовательно, он бог. Тогда Даниил попросил у царя разрешения вступить в борьбу с этим драконом, и даже не только без меча, но и без палки. Кир согласился, и «тогда Даниил взял смолы, жира и волос, сварил это вместе и, сделав из этого ком, бросил его в пасть дракону, и дракон рассеялся» (ст. 27).
Народ был недоволен смертью дракона. Желая смирить нараставшее волнение, Кир приказал еще раз бросить Даниила в пресловутый ров со львами. Кир и вавилоняне должны были бы знать, что Даниил не будет съеден, ибо это приключение уже выдержало первое издание. «Священный» автор запутывается здесь во лжи самым комичным образом. В первый раз он усаживает Даниила в ров львиный во времена Дария, и этот царь оставляет его там всего на одну ночь. На сей раз по приказу Кира Даниил проводит среди хищников шесть дней и шесть ночей, ибо нужно, чтобы второе чудо было более ошеломительно, чем первое. «Во рве было семь львов, и давалось им каждый день по два тела и по две овцы; в это время им не давали их, чтобы они съели Даниила» (ст. 32).
На сей раз понадобилось не только сохранить «пророка» от когтей и клыков голодающих хищников, но и его самого прокормить в течение шести суток. Таким образом, чудо не оставляет желать ничего лучшего. Продолжение этого эпизода действительно самое забавное из всего, что мы читали до сих пор.
«Был в Иудее пророк Аввакум, который, сварив похлебку и накрошив хлеба в блюдо, шел на поле, чтобы отнести это жнецам. Но ангел господень сказал Аввакуму: отнеси этот обед, который у тебя, в Вавилон к Даниилу, в ров львиный. Аввакум сказал: господин! Вавилона я никогда не видал и рва не знаю. Тогда ангел господень взял его за темя и, подняв его за волосы головы его, поставил его в Вавилоне над рвом силою духа своего. И воззвал Аввакум и сказал: Даниил! Даниил! возьми обед, который бог послал тебе. Даниил сказал: вспомнил ты обо мне, боже, и не оставил любящих тебя. И встал Даниил и ел; ангел же божий мгновенно поставил Аввакума на его место.
В седьмой день пришел царь, чтобы поскорбеть о Данииле, и, подойдя ко рву, взглянул в него, и вот, Даниил сидел» (Дан., гл. 14, ст. 33-40).
Конечно, Кир, подражая Дарию, приказал вытащить Даниила из рва и заменить его его врагами, каковые сию же минуту были львами растерзаны. Ясно, что чудо с львиным рвом Кира затыкает за пояс чудо с львиным рвом Дария. Но все же кое-какие замечания критики делают и по поводу его: Дарий взошел на престол через девять лет после Кира. Диктуя свои россказни церковному писателю, «святой дух» совершенно забыл хронологию, запутался в ней, как муха в паутине, и смешал порядок престолонаследия этих двух царей.
Глава 43
Иезекииль вместе с Исаией, Иеремией и Даниилом есть один из наиболее почитаемых и в иудействе и в христианстве «пророков». Свои пророчества он сочинял на берегу никому не известной реки Ховар, находясь в качестве пленного в Вавилонии. Если Даниил – грубый враль, то Иезекииль производит впечатление просто сумасшедшего. Его книга, состоящая из 48 глав, есть сплошной бессвязный бред. Он рассказывает, например, что видел (наяву!) животных, имеющих человеческое тело, по четыре крыла, телячьи ноги, по четыре лица – человечье, бычье, львиное и орлиное; они имели огненный вид; они суетились и все время двигались. Рядом с ними бегали колеса необыкновенной высоты, наполненные глазами. Это описание уже дает некоторое представление о психическом состоянии автора.
Сей «пророк» повествует о том, что он сделал по приказу божию. Однажды он съел книгу, в которой были написаны жалобы и проклятия. Некоторое время спустя он пролежал 390 дней на левом боку во искупление грехов царства израильского, а затем 40 дней на правом боку – во искупление грехов царства иудейского. Кроме того, во все время этого добровольного искупления чужой вины Иезекииль ел за завтраком бутерброды… с человеческим калом. Сам всемилосердный господь бог лично предписал ему эту диету: «Ешь, как ячменные лепешки, и пеки их… на человеческом кале» (Иезек., гл. 4, ст. 12).
Нужно сказать, что такая диета скоро надоела пророку, и тогда бог согласился внести некоторое разнообразие в его меню: «И сказал он мне: вот, я дозволяю тебе, вместо человеческого кала, коровий помет, и на нем приготовляй хлеб твой» (ст. 15).
В другой раз, находясь в некоем доме и желая выйти из него, Иезекииль, вместо того чтобы пойти через дверь, как все люди, еще раз вспомнил о прегрешениях Израиля и Иуды и во искупление их сделал дырку в стене и просунул через нее свое платье и свои припасы (Иезек., гл. 12, ст. 7). В главе 37 Иезекииль рассказывает, что, гуляя однажды по полю, усеянному иссохшими костями, он обратился к ним с речью, отчего они ожили.
В Книге Иезекииля есть одно место, вызвавшее особенное возмущение критиков и поставившее в наибольшие затруднения богословов. Это басенка о двух сестрах – Оголе и Оголиве. Порицая недостаток веры у евреев, Иезекииль заставляет бога высказываться в гнусных, похабных выражениях: «Когда же она явно предалась блудодеяниям своим и открыла наготу свою, тогда и от нее отвратилась душа моя, как отвратилась душа моя от сестры ее. И она умножала блудодеяния свои, вспоминая дни молодости своей, когда блудила в земле египетской; и пристрастилась к любовникам своим, у которых плоть – плоть ослиная, и похоть, как у жеребцов» (Иезек., гл. 23, ст. 18-20).
Вот еще бесстыдные сравнения, которые можно найти в Библии и которые, по словам богословов, имеют аллегорический смысл! Что за насмешка! Чтобы сказать, что царство израильское и царство иудейское не были достаточно благочестивы, нужно ли было прибегать к таким свинским сравнениям?
Другой пророк, наслаждающийся порнографией, – это Осия. Описывая свои переговоры с богом, он дополняет их также достаточно отталкивающими подробностями. Этот Осия, родом самаритянин, принял культ еврейского бога. Библия указывает на него как на пример послушания и повиновения богу. Но какие же странные приказы давал ему бог! «Начало слова господня к Осии. И сказал господь Осии: иди, возьми себе жену блудницу и детей блуда» (Осия, гл. 1, ст. 2).
Этим божьим распоряжением наш бедняк оправдывает свой брак с женщиной дурного поведения. Если верить пророку, бог впоследствии приказал ему спать с женой одного из его друзей, при условии, однако, если она уже обманывала своего мужа: «И сказал мне господь: иди еще, и полюби женщину, любимую мужем, но прелюбодействующую, подобно тому, как любит господь сынов израилевых, а они обращаются к другим богам и любят виноградные лепешки их. И приобрел я ее себе за пятнадцать серебренников и за хомер ячменя и полхомера ячменя и сказал ей: много дней оставайся у меня; не блуди, и не будь с другим; так же и я буду для тебя» (Осия. гл. 3, ст. 1-3).
Какое иное можно вывести заключение из разглагольствований этого рода, столь многочисленных в Библии, если не то, что «народ божий» состоял из развратников и заматерелых пьяниц, не отступавших ни перед какой гнусностью, если мы только поверим следующим словам пророка Иоиля: «Пробудитесь, пьяницы, и плачьте и рыдайте, все пьющие вино, о виноградном соке, ибо он отнят от уст ваших!» (Иоиль, гл. 1, ст. 5).
Книга Есфирь написана, вероятно, также для того, чтобы залечить раны национального самолюбия евреев. Согласно этой книге, царь Артаксеркс давал многолюдное пиршество, продолжавшееся 180 дней (гл. 1, ст. 4). По окончании празднества царь устроил еще одно пиршество, продолжавшееся семь дней и предназначенное для всего населения города (ст. 5). И вот на седьмой день народного пира царь, будучи в особенно хорошем настроении под влиянием выпитого вина, приказал своим евнухам привести «царицу Астинь пред лице царя в венце царском для того, чтобы показать народам и князьям красоту ее; потому что она была очень красива» (ст. 11).
Но царица отказалась прийти, ибо показывать народу красоту, при добрых библейских нравах, конечно, значило всенародно обнажиться, а это, по-видимому, не соблазняло скромную красавицу. Рассвирепевший от гнева царь дал царице развод, а ее корона была обещана самой красивой девственнице, которая понравится царю. Под охраной Гегая, главного евнуха, в царский дворец согнали громадное число девушек. Каждая из них должна была провести одну пробную ночь в постели его величества.
И вот начинается!
«Был в Сузах, городе престольном, один иудеянин; имя его Мардохей… И был он воспитателем Гадассы, – она же Есфирь… Девица эта была красива станом и пригожа лицем… Когда объявлено было повеление царя и указ его, и когда собраны были многие девицы в престольный город Сузы под надзор Гегая, тогда взята была и Есфирь в царский дом под надзор Гегая, стража жен. И понравилась эта девица глазам его и приобрела у него благоволение, и он поспешил выдать ей притиранья и все, назначенное на часть ее, и приставить к ней семь девиц, достойных быть при ней, из дома царского; и переместил ее и девиц ее в лучшее отделение женского дома. Не сказала Есфирь ни о народе своем, ни о родстве своем, потому что Мардохей дал ей приказание, чтобы она не сказывала. И всякий день Мардохей приходил ко двору женского дома, чтобы наведываться о здоровье Есфири и о том, что делается с нею… Взята была Есфирь к царю Артаксерксу, в царский дом его, в десятом месяце… в седьмой год его царствования. И полюбил царь Есфирь более всех жен, и она приобрела его благоволение и благорасположение более всех девиц; и он возложил царский венец на голову ее и сделал ее царицею на место Астинь» (Есфирь. гл. 2, ст. 5-17).
Спустя некоторое время премьер-министром царя стал некий Аман. Этот Аман был человек весьма гордый и хотел, чтобы все пред ним преклонялись. Один только Мардохей посмел не выполнить этого требования. Тогда рассвирепевший министр испросил у царя приказ об истреблении всех евреев. Несмотря на всю гибкость ума и все свои политические способности, приведшие его к столь высокому государственному посту, Аман не нашел никакого другого способа сломить гордыню Мардохея. Но когда приказ об истреблении всех евреев отправляли уже в разные области страны, Мардохей успел предупредить Есфирь, и эта последняя отправилась к царю. Артаксеркс, очарованный ее прелестью, спросил, чего она желает, галантно предложив ей хотя бы и половину царства (гл. 5, ст. 3). Есфирь пригласила царя обедать, а также и Амана.
Обед состоялся, и Артаксеркс, весьма заинтригованный, за десертом снова предложил ей полцарства. Есфирь отклонила предложение, но попросила своего царственного супруга еще раз прийти обедать к ней на следующий день, и опять-таки вместе с Аманом. Этот последний был настолько горд вниманием царицы, что похвастался даже перед своей женой и всеми своими друзьями. Но так как независимость Мардохея мучила его больше, чем когда бы то ни было, он приказал воздвигнуть на всякий случай виселицу вышиной в пятьдесят локтей (26 метров!) и в мыслях своих посвятил эту грандиозную постройку ненавистному еврею, о родстве которого с царицей он все еще ничего и не подозревал.
Между тем Артаксеркс, которому почему-то не спалось в эту ночь, приказал, для развлечения, читать ему вслух анналы его царствования. Он имел, таким образом, случай вспомнить, что двое из его евнухов, Гавафа и Фарра, составили заговор с целью убить его, но что их преступные намерения были раскрыты некиим Мардохеем. Значит, Мардохей спас царскую жизнь. Это случилось довольно давно. Царь спросил, как был вознагражден Мардохей. Ему ответили, что он не получил никакой награды. Поэтому на другой день, когда Аман явился к своему властелину, тот спросил его, как надо поступить с человеком, которого царь хотел бы почтить совершенно исключительным образом. Аман, полагая, что дело касается его, ответил: на этого человека надо надеть царские одежды, посадить на коня, вывести на городскую площадь и возглашать: вот человек, которого царь хочет почтить в своем царстве. Тогда царь велел Аману найти Мардохея и выполнить этот церемониал. Аман был вынужден подчиниться, конечно, как всякий понимает, против своей воли (гл. 6).
Вечером царица Есфирь давала свой второй обед в честь царя и царедворца, но министр уже не был так весел, как накануне. В третий раз царь предложил Есфири все, что она пожелает, хотя бы даже половину царства. Но царица попросила пощады людям ее племени. Артаксеркс, который, женясь на Есфири, не интересовался ее происхождением, был весьма изумлен. И когда царица объяснила ему, что один враг ее народа задумал всеобщее истребление его и что именно потому она и молила о царской милости, Артаксеркс, ничего не понимая, воскликнул: «Где тот, который отважился в сердце своем сделать так?»
Есфирь ответила: «Враг и неприятель этот – злобный Аман!»
Смутился Аман, впал в ярость царь, а вошедший евнух сообщил, что высокая виселица, воздвигнутая по приказу министра, была предназначена для Мардохея. Развязка: Артаксеркс приказал повесить Амана на изготовленной уже виселице; царский приказ был немедленно выполнен, и премьер-министром был, конечно, назначен не кто иной, как – вы сами понимаете – Мардохей!
С согласия царя Есфирь и Мардохей объявили, что евреи, истребление которых было назначено Аманом на тринадцатый день месяца Адара, получают право в этот день, равно как и на следующий, убивать всякого, кто дурно с ними обращался с самого начала их пленения. «И избивали иудеи всех врагов своих» (Есфирь, гл. 9, ст. 5). Таким образом, было убито 800 человек в Сузах и 75 000 в остальных городах царства. На пятнадцатый день месяца Адара евреи повсюду шумно пировали. Есфирь издала приказ о том, чтобы память этих событий евреи отмечали ежегодно. Это и есть праздник «пурим», соблюдаемый верующими евреями: один день поста – в память тревог и молитв Есфири и два дня веселья – в память несостоявшегося избиения евреев.
Такова сказка, из которой жрецы сделали священную историю, которой надо верить, несмотря на ее вопиющее неправдоподобие. Священная легенда, кстати сказать, всегда начинается с какого-нибудь безобразия: если царица Астинь была отвержена за то, что не хотела показаться голой перед подданными Артаксеркса, надо думать, что прекрасная Есфирь, становясь в очередь кандидаток в заместительницы Астини, соглашалась исполнить этот приказ царя. Критики говорят, что никогда ни турецкий султан, ни марокканский бей, ни персидский шах, ни великий могол, ни китайский богдыхан не приняли бы в свой гарем ни одной девушки без того, чтобы не было известно ее происхождение. Нет даже ни одного кровного коня в стойлах таких господ, происхождение которого не было бы точно известно смотрителю конюшни. Каким же образом Артаксеркс не был осведомлен о племени, семье и религии девушки, на которой он женился и которую торжественно провозгласил царицей?
Что касается этого Амана, который хочет истребить целый народ только потому, что какой-то там Мардохей отказывается падать перед ним ниц, в то время как остальные евреи не отказывают ему ни в каких почестях, то нужно признать, что никогда и ни в чью голову не западало такое смешное и вместе с тем такое ужасное безумие.
С другой стороны, если допустить, что Есфирь стала царицей и носила корону, скрывая свое еврейское происхождение, то слава этого возвышения значительно умаляется, ибо это случайное возвышение ничего не дает национальному самолюбию. Не видно также, каким образом Артаксеркс мог считать Амана виновным в желании умертвить его дорогую Есфирь, как еврейку, раз никто не знает, что она принадлежит к этой расе. Наконец, отвратительная жестокость сладостной Есфири делает сказку не только смешной, но и возмутительной.
«Мы знаем, – говорит Вольтер, – что сказка об Есфири имеет одну соблазнительную сторону: пленница, ставшая царицей и спасающая от смерти своих соплеменников, – это хороший сюжет для романа или трагедии. Но как этот сюжет испорчен противоречиями и нелепостями, переполняющими его! Как он запятнан варварством Есфири, столь противоречащим природе ее пола и простой житейской правдоподобности!»
С Ездрой и Неемией мы приближаемся к освобождению избранного богом народа. Согласно фантастической библейской хронологии, горестное положение евреев было смягчено во время царствования Ассуира, будто бы отца Дария. (Не забудем, что Дарий был сыном персидского владетеля Гистаспа, никогда нигде не царствовавшего.) Евреям в плену должно было быть хорошо также и во времена царствования Дария, назначившего своим первым министром еврея Даниила, подобно тому как Ассуир (Артаксеркс) назначил Мардохея. Однако Библия, как мы видели в Книге Даниила, помещает царствование Кира после царствования Дария. В Книге Ездры за Киром следует Ассуир, затем Артаксеркс, а затем вновь Дарий. Этот порядок наследования соответствует истории не больше, чем другие библейские указания.
Кроме всего этого, Ездра и Неемия, два пророка, на которых опирается церковь для приведения точных обстоятельств возвращения евреев в Иерусалим, противоречат друг другу. Ездра говорит, что Кир в первый же год своего царствования разрешил сынам израилевым свободно возвращаться в Иудею и в специальном эдикте объявил, что бог велел ему отстроить иерусалимский храм. Евреи возвращаются на свою родину под предводительством Зоровавеля. Постройка была прервана во время царствования Ассуира и Артаксеркса вследствие противодействия разных других народов, которые во время отсутствия евреев поселились в их стране. Наконец, с воцарением Дария вражда эта прекратилась, и храм был закончен на шестой год царствования Дария.
Неемия же говорит, что не Кир, а Артаксеркс в двадцатый год своего пребывания на престоле разрешил евреям возвратиться в Иерусалим и воздвигнуть город из развалин, причем Зоровавель был во главе освобожденного народа. Препятствия, чинимые пришельцами, расселившимися на «земле обетованной», были победоносно преодолены евреями, работавшими с лопатой в одной руке и мечом в другой. Наконец, «священный» автор повествует о путешествии, которое он совершил в Вавилон в эпоху, когда заканчивалась постройка храма, в тридцать второй год царствования Артаксеркса.
Но Ездра утверждает, что Неемия сопровождал Зоровавеля во время возвращения в Иудею при царе Кире и говорит, что было еще и второе возвращение, при Артаксерксе, но в седьмой год его царствования, а не в двадцатый. Он прибавляет также, что именно он, Ездра, на сей раз вел своих соплеменников. Попробуйте установить правду и выпутать ее из сети вопиющих противоречий!
Глава 44
После книг Ездры, Неемии и Есфири в Библии следует Книга Иова, рассказывающая историю, дата которой нигде не указана. Заключается она в следующем: в земле Уц (?) жил некий несметно богатый и очень богобоязненный человек. «Был день, когда пришли сыны божий предстать пред господа; между ними пришел и сатана. И сказал господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее. И сказал господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. И отвечал сатана господу: …простри руку твою и коснись всего, что у него, – благословит ли он тебя?» (Иов, гл. 1, ст. 6-9, 11).
Бог не захотел самолично причинять никакого зла своему верному слуге, но сатане позволил преследовать его сколько влезет. «Ты можешь делать с ним, что хочешь, только не лишай его жизни», – дружески сказал бог сатане, на небесном языке, конечно. Тогда господин сатана взял старика Иова, что называется, «в работу». Началось с того, что арабы-кочевники угнали у Иова его рогатый скот и ослиц. Затем молния убила его овец, равно как и пастухов. Халдеи угнали его верблюдов и изрубили мечами погонщиков. Наконец, яростный ветер из пустыни разрушил его дом, в котором находилось семеро его сыновей и три дочери: все они погибли под развалинами.
Иов узнал все эти новости сразу одну за другой. Но так как у него был хороший характер, то он стал на колени и воскликнул только: «Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, господь и взял… Да будет имя господне благословенно!» (ст. 21).
Больше ничего не сделал этот крепкий старик. Но и сатана не считал себя побежденным. Очень скоро несчастный Иов обнаружил на своем теле гнойные язвы, распространившиеся с головы до ног. Сидя на куче навоза, он осколками разбитого горшка снимает гной, текущий из его открытых ран. Жена ругает его. Но Иов возражает ей мудро: «Неужели доброе мы будем принимать от бога, а злого не будем принимать?» (Иов, гл. 2, ст. 10).
И вдруг Иов разразился яростными жалобами на свою жестокую судьбу. Он проклинает день своего рождения: «Погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: „зачался человек“» (Иов, гл. 3, ст. 3). Громкими криками он призывает смерть. Эти жалобы изложены в двадцати шести стихах третьей главы. Но так как они противоречат основному сюжету книги, то руководства по «священной истории» обыкновенно пропускают их. Действительно, достаточно было бы, чтобы книга на них и остановилась. Сатана, державший своего рода пари с богом, оказался бы в выигрыше, как только Иов потерял терпение.
Если допустить правдивость этой истории, в том числе и исполнение приговора, то, конечно, надо признать, что оба старых плута вполне заслужили свою гибель. Но как бы мало они ни были достойны жалости, надо все же признать, что рассмотрение их преступлений могло относиться исключительно к компетенции вавилонского суда. Этого заключения достаточно, чтобы сразу признать лживость библейского повествования. Немыслимо, чтобы судьи Навуходоносора допустили предание суду и приведение в исполнение приговора над двумя из своих собратьев, хотя бы даже бесспорно виновными, скопищем военнопленных рабов; невозможно, чтобы евреи-рабы могли свободно и публично применять закон Моисея к двум вавилонским государственным чиновникам, двум официальным лицам, принадлежавшим к числу их господ и поработителей! А между тем история Сусанны и старцев есть одна из наиболее распространенных в религиозных поучениях. Искусство популяризировало ее; она воспроизведена в тысячах картин о добродетельной Сусанне, превратилась в почтенную традицию, которой верят массы людей. Право же, люди слишком мало читают Библию! Читать ее – значит перестаю верить ей и презирать ее, настолько неловки и грубо циничны ее небылицы.
Глава 14, и последняя. Книги Даниила начинается с вопиющей исторической неправды: «Царь Астиаг приложился к отцам своим, и Кир, персиянин, принял царство его. И Даниил жил вместе с царем, и был славнее всех друзей его» (ст. 1-2). Левит, писавший эту книгу, не знает даже, что Астиаг, царь мидийский, умерший в 559 году до н. э., оставил сына Киаксара II, который наследовал ему. Этот левит не знает также, что лишь после смерти Киаксара Кир, бывший одновременно его племянником и зятем, получил в наследство мидийскую корону, которую присоединил к короне Персии, так как Киаксар II не оставил наследников мужского пола. Таким образом, начиная с грубой и невежественной лжи, эта глава сразу обещает многое.
Именно из этой главы мы узнаем, что Кир в Вавилоне поклонялся идолу под названием Вил. Многие комментаторы видят в нем Ваала. И вот жрецы Вила, или Ваала, утверждали, что их идол в течение ночи истребит все блюда, которые верующие поставят за день у его престола. Библия хочет заставить нас верить, что Кир был достаточно наивен, чтобы проглотить небылицу такого калибра, и что он якобы даже пытался убедить в этом Даниила. «Не думаешь ли ты, что Вил неживой бог? не видишь ли, сколько он ест и пьет каждый день?» (ст. 6).
Даниилу стало жалко заблуждавшегося Кира, и он предложил ему испытание. К алтарю Вила было сложено мясо и вино. Жрецов из храма удалили. Затем Даниил в присутствии одного лишь, царя рассыпал в храме золу, и они оба ушли, а Кир предусмотрительно наложил печати на все двери. Но у жрецов был подземный ход под алтарем. Через этот трап они ночью пробрались, унесли все продовольствие. На другой день их проделка была ясно доказана следами ног на рассыпанной золе. Кир пришел в неописуемую ярость, видя, что его так долго обманывали; он приказал перебить всех жрецов Вила, их жен и их детей, а идола отдал Даниилу, который и разрушил его вместе со всем храмом.
«Был на том месте большой дракон, и вавилоняне чтили его» (ст. 23). Кир сказал Даниилу: это чудовище не есть сделанный идол; он живой, и, следовательно, он бог. Тогда Даниил попросил у царя разрешения вступить в борьбу с этим драконом, и даже не только без меча, но и без палки. Кир согласился, и «тогда Даниил взял смолы, жира и волос, сварил это вместе и, сделав из этого ком, бросил его в пасть дракону, и дракон рассеялся» (ст. 27).
На сей раз понадобилось не только сохранить «пророка» от когтей и клыков голодающих хищников, но и его самого прокормить в течение шести суток. Таким образом, чудо не оставляет желать ничего лучшего. Продолжение этого эпизода действительно самое забавное из всего, что мы читали до сих пор.
«Был в Иудее пророк Аввакум, который, сварив похлебку и накрошив хлеба в блюдо, шел на поле, чтобы отнести это жнецам. Но ангел господень сказал Аввакуму: отнеси этот обед, который у тебя, в Вавилон к Даниилу, в ров львиный. Аввакум сказал: господин! Вавилона я никогда не видал и рва не знаю. Тогда ангел господень взял его за темя и, подняв его за волосы головы его, поставил его в Вавилоне над рвом силою духа своего. И воззвал Аввакум и сказал: Даниил! Даниил! возьми обед, который бог послал тебе. Даниил сказал: вспомнил ты обо мне, боже, и не оставил любящих тебя. И встал Даниил и ел; ангел же божий мгновенно поставил Аввакума на его место.
Конечно, Кир, подражая Дарию, приказал вытащить Даниила из рва и заменить его его врагами, каковые сию же минуту были львами растерзаны. Ясно, что чудо с львиным рвом Кира затыкает за пояс чудо с львиным рвом Дария. Но все же кое-какие замечания критики делают и по поводу его: Дарий взошел на престол через девять лет после Кира. Диктуя свои россказни церковному писателю, «святой дух» совершенно забыл хронологию, запутался в ней, как муха в паутине, и смешал порядок престолонаследия этих двух царей.
Глава 43
Еще и еще «пророки» и их «чудеса»
Иезекииль вместе с Исаией, Иеремией и Даниилом есть один из наиболее почитаемых и в иудействе и в христианстве «пророков». Свои пророчества он сочинял на берегу никому не известной реки Ховар, находясь в качестве пленного в Вавилонии. Если Даниил – грубый враль, то Иезекииль производит впечатление просто сумасшедшего. Его книга, состоящая из 48 глав, есть сплошной бессвязный бред. Он рассказывает, например, что видел (наяву!) животных, имеющих человеческое тело, по четыре крыла, телячьи ноги, по четыре лица – человечье, бычье, львиное и орлиное; они имели огненный вид; они суетились и все время двигались. Рядом с ними бегали колеса необыкновенной высоты, наполненные глазами. Это описание уже дает некоторое представление о психическом состоянии автора.
Сей «пророк» повествует о том, что он сделал по приказу божию. Однажды он съел книгу, в которой были написаны жалобы и проклятия. Некоторое время спустя он пролежал 390 дней на левом боку во искупление грехов царства израильского, а затем 40 дней на правом боку – во искупление грехов царства иудейского. Кроме того, во все время этого добровольного искупления чужой вины Иезекииль ел за завтраком бутерброды… с человеческим калом. Сам всемилосердный господь бог лично предписал ему эту диету: «Ешь, как ячменные лепешки, и пеки их… на человеческом кале» (Иезек., гл. 4, ст. 12).
Нужно сказать, что такая диета скоро надоела пророку, и тогда бог согласился внести некоторое разнообразие в его меню: «И сказал он мне: вот, я дозволяю тебе, вместо человеческого кала, коровий помет, и на нем приготовляй хлеб твой» (ст. 15).
В другой раз, находясь в некоем доме и желая выйти из него, Иезекииль, вместо того чтобы пойти через дверь, как все люди, еще раз вспомнил о прегрешениях Израиля и Иуды и во искупление их сделал дырку в стене и просунул через нее свое платье и свои припасы (Иезек., гл. 12, ст. 7). В главе 37 Иезекииль рассказывает, что, гуляя однажды по полю, усеянному иссохшими костями, он обратился к ним с речью, отчего они ожили.
В Книге Иезекииля есть одно место, вызвавшее особенное возмущение критиков и поставившее в наибольшие затруднения богословов. Это басенка о двух сестрах – Оголе и Оголиве. Порицая недостаток веры у евреев, Иезекииль заставляет бога высказываться в гнусных, похабных выражениях: «Когда же она явно предалась блудодеяниям своим и открыла наготу свою, тогда и от нее отвратилась душа моя, как отвратилась душа моя от сестры ее. И она умножала блудодеяния свои, вспоминая дни молодости своей, когда блудила в земле египетской; и пристрастилась к любовникам своим, у которых плоть – плоть ослиная, и похоть, как у жеребцов» (Иезек., гл. 23, ст. 18-20).
Вот еще бесстыдные сравнения, которые можно найти в Библии и которые, по словам богословов, имеют аллегорический смысл! Что за насмешка! Чтобы сказать, что царство израильское и царство иудейское не были достаточно благочестивы, нужно ли было прибегать к таким свинским сравнениям?
Другой пророк, наслаждающийся порнографией, – это Осия. Описывая свои переговоры с богом, он дополняет их также достаточно отталкивающими подробностями. Этот Осия, родом самаритянин, принял культ еврейского бога. Библия указывает на него как на пример послушания и повиновения богу. Но какие же странные приказы давал ему бог! «Начало слова господня к Осии. И сказал господь Осии: иди, возьми себе жену блудницу и детей блуда» (Осия, гл. 1, ст. 2).
Этим божьим распоряжением наш бедняк оправдывает свой брак с женщиной дурного поведения. Если верить пророку, бог впоследствии приказал ему спать с женой одного из его друзей, при условии, однако, если она уже обманывала своего мужа: «И сказал мне господь: иди еще, и полюби женщину, любимую мужем, но прелюбодействующую, подобно тому, как любит господь сынов израилевых, а они обращаются к другим богам и любят виноградные лепешки их. И приобрел я ее себе за пятнадцать серебренников и за хомер ячменя и полхомера ячменя и сказал ей: много дней оставайся у меня; не блуди, и не будь с другим; так же и я буду для тебя» (Осия. гл. 3, ст. 1-3).
Какое иное можно вывести заключение из разглагольствований этого рода, столь многочисленных в Библии, если не то, что «народ божий» состоял из развратников и заматерелых пьяниц, не отступавших ни перед какой гнусностью, если мы только поверим следующим словам пророка Иоиля: «Пробудитесь, пьяницы, и плачьте и рыдайте, все пьющие вино, о виноградном соке, ибо он отнят от уст ваших!» (Иоиль, гл. 1, ст. 5).
Книга Есфирь написана, вероятно, также для того, чтобы залечить раны национального самолюбия евреев. Согласно этой книге, царь Артаксеркс давал многолюдное пиршество, продолжавшееся 180 дней (гл. 1, ст. 4). По окончании празднества царь устроил еще одно пиршество, продолжавшееся семь дней и предназначенное для всего населения города (ст. 5). И вот на седьмой день народного пира царь, будучи в особенно хорошем настроении под влиянием выпитого вина, приказал своим евнухам привести «царицу Астинь пред лице царя в венце царском для того, чтобы показать народам и князьям красоту ее; потому что она была очень красива» (ст. 11).
Но царица отказалась прийти, ибо показывать народу красоту, при добрых библейских нравах, конечно, значило всенародно обнажиться, а это, по-видимому, не соблазняло скромную красавицу. Рассвирепевший от гнева царь дал царице развод, а ее корона была обещана самой красивой девственнице, которая понравится царю. Под охраной Гегая, главного евнуха, в царский дворец согнали громадное число девушек. Каждая из них должна была провести одну пробную ночь в постели его величества.
И вот начинается!
«Был в Сузах, городе престольном, один иудеянин; имя его Мардохей… И был он воспитателем Гадассы, – она же Есфирь… Девица эта была красива станом и пригожа лицем… Когда объявлено было повеление царя и указ его, и когда собраны были многие девицы в престольный город Сузы под надзор Гегая, тогда взята была и Есфирь в царский дом под надзор Гегая, стража жен. И понравилась эта девица глазам его и приобрела у него благоволение, и он поспешил выдать ей притиранья и все, назначенное на часть ее, и приставить к ней семь девиц, достойных быть при ней, из дома царского; и переместил ее и девиц ее в лучшее отделение женского дома. Не сказала Есфирь ни о народе своем, ни о родстве своем, потому что Мардохей дал ей приказание, чтобы она не сказывала. И всякий день Мардохей приходил ко двору женского дома, чтобы наведываться о здоровье Есфири и о том, что делается с нею… Взята была Есфирь к царю Артаксерксу, в царский дом его, в десятом месяце… в седьмой год его царствования. И полюбил царь Есфирь более всех жен, и она приобрела его благоволение и благорасположение более всех девиц; и он возложил царский венец на голову ее и сделал ее царицею на место Астинь» (Есфирь. гл. 2, ст. 5-17).
Спустя некоторое время премьер-министром царя стал некий Аман. Этот Аман был человек весьма гордый и хотел, чтобы все пред ним преклонялись. Один только Мардохей посмел не выполнить этого требования. Тогда рассвирепевший министр испросил у царя приказ об истреблении всех евреев. Несмотря на всю гибкость ума и все свои политические способности, приведшие его к столь высокому государственному посту, Аман не нашел никакого другого способа сломить гордыню Мардохея. Но когда приказ об истреблении всех евреев отправляли уже в разные области страны, Мардохей успел предупредить Есфирь, и эта последняя отправилась к царю. Артаксеркс, очарованный ее прелестью, спросил, чего она желает, галантно предложив ей хотя бы и половину царства (гл. 5, ст. 3). Есфирь пригласила царя обедать, а также и Амана.
Обед состоялся, и Артаксеркс, весьма заинтригованный, за десертом снова предложил ей полцарства. Есфирь отклонила предложение, но попросила своего царственного супруга еще раз прийти обедать к ней на следующий день, и опять-таки вместе с Аманом. Этот последний был настолько горд вниманием царицы, что похвастался даже перед своей женой и всеми своими друзьями. Но так как независимость Мардохея мучила его больше, чем когда бы то ни было, он приказал воздвигнуть на всякий случай виселицу вышиной в пятьдесят локтей (26 метров!) и в мыслях своих посвятил эту грандиозную постройку ненавистному еврею, о родстве которого с царицей он все еще ничего и не подозревал.
Между тем Артаксеркс, которому почему-то не спалось в эту ночь, приказал, для развлечения, читать ему вслух анналы его царствования. Он имел, таким образом, случай вспомнить, что двое из его евнухов, Гавафа и Фарра, составили заговор с целью убить его, но что их преступные намерения были раскрыты некиим Мардохеем. Значит, Мардохей спас царскую жизнь. Это случилось довольно давно. Царь спросил, как был вознагражден Мардохей. Ему ответили, что он не получил никакой награды. Поэтому на другой день, когда Аман явился к своему властелину, тот спросил его, как надо поступить с человеком, которого царь хотел бы почтить совершенно исключительным образом. Аман, полагая, что дело касается его, ответил: на этого человека надо надеть царские одежды, посадить на коня, вывести на городскую площадь и возглашать: вот человек, которого царь хочет почтить в своем царстве. Тогда царь велел Аману найти Мардохея и выполнить этот церемониал. Аман был вынужден подчиниться, конечно, как всякий понимает, против своей воли (гл. 6).
Вечером царица Есфирь давала свой второй обед в честь царя и царедворца, но министр уже не был так весел, как накануне. В третий раз царь предложил Есфири все, что она пожелает, хотя бы даже половину царства. Но царица попросила пощады людям ее племени. Артаксеркс, который, женясь на Есфири, не интересовался ее происхождением, был весьма изумлен. И когда царица объяснила ему, что один враг ее народа задумал всеобщее истребление его и что именно потому она и молила о царской милости, Артаксеркс, ничего не понимая, воскликнул: «Где тот, который отважился в сердце своем сделать так?»
Есфирь ответила: «Враг и неприятель этот – злобный Аман!»
Смутился Аман, впал в ярость царь, а вошедший евнух сообщил, что высокая виселица, воздвигнутая по приказу министра, была предназначена для Мардохея. Развязка: Артаксеркс приказал повесить Амана на изготовленной уже виселице; царский приказ был немедленно выполнен, и премьер-министром был, конечно, назначен не кто иной, как – вы сами понимаете – Мардохей!
Такова сказка, из которой жрецы сделали священную историю, которой надо верить, несмотря на ее вопиющее неправдоподобие. Священная легенда, кстати сказать, всегда начинается с какого-нибудь безобразия: если царица Астинь была отвержена за то, что не хотела показаться голой перед подданными Артаксеркса, надо думать, что прекрасная Есфирь, становясь в очередь кандидаток в заместительницы Астини, соглашалась исполнить этот приказ царя. Критики говорят, что никогда ни турецкий султан, ни марокканский бей, ни персидский шах, ни великий могол, ни китайский богдыхан не приняли бы в свой гарем ни одной девушки без того, чтобы не было известно ее происхождение. Нет даже ни одного кровного коня в стойлах таких господ, происхождение которого не было бы точно известно смотрителю конюшни. Каким же образом Артаксеркс не был осведомлен о племени, семье и религии девушки, на которой он женился и которую торжественно провозгласил царицей?
Что касается этого Амана, который хочет истребить целый народ только потому, что какой-то там Мардохей отказывается падать перед ним ниц, в то время как остальные евреи не отказывают ему ни в каких почестях, то нужно признать, что никогда и ни в чью голову не западало такое смешное и вместе с тем такое ужасное безумие.
С другой стороны, если допустить, что Есфирь стала царицей и носила корону, скрывая свое еврейское происхождение, то слава этого возвышения значительно умаляется, ибо это случайное возвышение ничего не дает национальному самолюбию. Не видно также, каким образом Артаксеркс мог считать Амана виновным в желании умертвить его дорогую Есфирь, как еврейку, раз никто не знает, что она принадлежит к этой расе. Наконец, отвратительная жестокость сладостной Есфири делает сказку не только смешной, но и возмутительной.
«Мы знаем, – говорит Вольтер, – что сказка об Есфири имеет одну соблазнительную сторону: пленница, ставшая царицей и спасающая от смерти своих соплеменников, – это хороший сюжет для романа или трагедии. Но как этот сюжет испорчен противоречиями и нелепостями, переполняющими его! Как он запятнан варварством Есфири, столь противоречащим природе ее пола и простой житейской правдоподобности!»
С Ездрой и Неемией мы приближаемся к освобождению избранного богом народа. Согласно фантастической библейской хронологии, горестное положение евреев было смягчено во время царствования Ассуира, будто бы отца Дария. (Не забудем, что Дарий был сыном персидского владетеля Гистаспа, никогда нигде не царствовавшего.) Евреям в плену должно было быть хорошо также и во времена царствования Дария, назначившего своим первым министром еврея Даниила, подобно тому как Ассуир (Артаксеркс) назначил Мардохея. Однако Библия, как мы видели в Книге Даниила, помещает царствование Кира после царствования Дария. В Книге Ездры за Киром следует Ассуир, затем Артаксеркс, а затем вновь Дарий. Этот порядок наследования соответствует истории не больше, чем другие библейские указания.
Кроме всего этого, Ездра и Неемия, два пророка, на которых опирается церковь для приведения точных обстоятельств возвращения евреев в Иерусалим, противоречат друг другу. Ездра говорит, что Кир в первый же год своего царствования разрешил сынам израилевым свободно возвращаться в Иудею и в специальном эдикте объявил, что бог велел ему отстроить иерусалимский храм. Евреи возвращаются на свою родину под предводительством Зоровавеля. Постройка была прервана во время царствования Ассуира и Артаксеркса вследствие противодействия разных других народов, которые во время отсутствия евреев поселились в их стране. Наконец, с воцарением Дария вражда эта прекратилась, и храм был закончен на шестой год царствования Дария.
Неемия же говорит, что не Кир, а Артаксеркс в двадцатый год своего пребывания на престоле разрешил евреям возвратиться в Иерусалим и воздвигнуть город из развалин, причем Зоровавель был во главе освобожденного народа. Препятствия, чинимые пришельцами, расселившимися на «земле обетованной», были победоносно преодолены евреями, работавшими с лопатой в одной руке и мечом в другой. Наконец, «священный» автор повествует о путешествии, которое он совершил в Вавилон в эпоху, когда заканчивалась постройка храма, в тридцать второй год царствования Артаксеркса.
Но Ездра утверждает, что Неемия сопровождал Зоровавеля во время возвращения в Иудею при царе Кире и говорит, что было еще и второе возвращение, при Артаксерксе, но в седьмой год его царствования, а не в двадцатый. Он прибавляет также, что именно он, Ездра, на сей раз вел своих соплеменников. Попробуйте установить правду и выпутать ее из сети вопиющих противоречий!
Глава 44
Иже во святых отцы – многострадальный Иов и Иона
После книг Ездры, Неемии и Есфири в Библии следует Книга Иова, рассказывающая историю, дата которой нигде не указана. Заключается она в следующем: в земле Уц (?) жил некий несметно богатый и очень богобоязненный человек. «Был день, когда пришли сыны божий предстать пред господа; между ними пришел и сатана. И сказал господь сатане: откуда ты пришел? И отвечал сатана господу и сказал: я ходил по земле и обошел ее. И сказал господь сатане: обратил ли ты внимание твое на раба моего Иова? ибо нет такого, как он, на земле: человек непорочный, справедливый, богобоязненный и удаляющийся от зла. И отвечал сатана господу: …простри руку твою и коснись всего, что у него, – благословит ли он тебя?» (Иов, гл. 1, ст. 6-9, 11).
Бог не захотел самолично причинять никакого зла своему верному слуге, но сатане позволил преследовать его сколько влезет. «Ты можешь делать с ним, что хочешь, только не лишай его жизни», – дружески сказал бог сатане, на небесном языке, конечно. Тогда господин сатана взял старика Иова, что называется, «в работу». Началось с того, что арабы-кочевники угнали у Иова его рогатый скот и ослиц. Затем молния убила его овец, равно как и пастухов. Халдеи угнали его верблюдов и изрубили мечами погонщиков. Наконец, яростный ветер из пустыни разрушил его дом, в котором находилось семеро его сыновей и три дочери: все они погибли под развалинами.
Иов узнал все эти новости сразу одну за другой. Но так как у него был хороший характер, то он стал на колени и воскликнул только: «Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь. Господь дал, господь и взял… Да будет имя господне благословенно!» (ст. 21).
И вдруг Иов разразился яростными жалобами на свою жестокую судьбу. Он проклинает день своего рождения: «Погибни день, в который я родился, и ночь, в которую сказано: „зачался человек“» (Иов, гл. 3, ст. 3). Громкими криками он призывает смерть. Эти жалобы изложены в двадцати шести стихах третьей главы. Но так как они противоречат основному сюжету книги, то руководства по «священной истории» обыкновенно пропускают их. Действительно, достаточно было бы, чтобы книга на них и остановилась. Сатана, державший своего рода пари с богом, оказался бы в выигрыше, как только Иов потерял терпение.