Страница:
Уже намного позже, в Лондоне, я свел Германа с Илюшей Медковым, и они, как ни странно, сошлись характерами, хотя были абсолютно разными людьми.
Герман, конечно, был потенциальным аферистом и все больше заболевал деньгами и властью. Думаю, он, как и многие российские бизнесмены, мог бы спокойно заказать киллеру своего конкурента. Медков такого не смог бы сделать никогда!
Тем не менее они вместе проводили время и развлекались: например, устраивали для своих охранников бои без правил, а сами делали ставки. В зависимости от того, кто победил, мне звонил то Илюша, то Герман и гордо сообщал о результате боев.
Брокеры в «Алисе» также не отличались примерным поведением. Во время их очередной разборки – сначала с мордобоем, а потом со стрельбой – Плешаков вместе с пожитками компании «Трансаэро» просто сбежал оттуда. И мне пришлось снова их пристраивать, теперь уже в особняке Союза кооператоров СССР, где я работал вице-президентом.
Первый бизнес для компании «Трансаэро» я организовал через свои связи в Нью-Йорке. Мне удалось встретиться там в Центре Еврейской общины с ее Главой. Мы договорились начать первые прямые полеты по маршруту Москва – Тель-Авив для новой компании «Трансаэро». Для этого все нашлось: и первый «боинг», и деньги. Нью-Йоркский центр стал платить по четыреста долларов компании «Трансаэро» за каждого еврейского эмигранта, вылетевшего в Израиль на нашем самолете. Это было по тем временам потрясающе выгодным бизнесом. «Аэрофлот» не летал в Израиль по политическим соображениям, в связи с поддержкой СССР арабских стран. Переселенцам из СССР приходилось лететь через Будапешт венгерскими авиалиниями, что было намного дольше и тяжелее.
Кстати, в то время ко мне часто приходили поговорить о бизнесе двое молодых ребят, которые тоже были народными депутатами: Боря Немцов и Кирсан Илюмжинов. Чтобы поддержать Немцова материально, я пристроил его в «Трансаэро», но работать там он так и не стал. А с Кирсаном моя жизнь тесно переплелась в будущем, но об этом надо рассказывать отдельно…
Когда я уехал из России, у меня оставалось 75 процентов акций «Трансаэро». Чтобы избавиться от меня как от опасного акционера, компанию «Трансаэро» просто перерегистрировали под тем же названием, но уже без меня. А в 1995 году, когда я вернулся обратно в Россию, меня даже не пригласили на пятилетие «Трансаэро». Счастливого полета вам, ребята…
Уже год я жил в Лондоне. За 1992 год мою английскую фирму «Кенмор сервис» посетили 142 визитера из России. То есть каждый второй-третий день приезжал новый человек, чтобы что-то обсудить: продажу леса, нефти, открытие счета в иностранном банке, поиск партнера…
Денег за консультации я ни у кого не брал, фирма работала как богадельня. Это была, конечно, глупость, но тогда я был искренне убежден, что просто должен всем помогать. Меня не покидало чувство причастности к тем переменам, которые происходили в России…
Очень быстро распространился слух, что я жив и здоров, процветаю, консультирую, помогаю и не беру за это денег. Вот ко мне все и повалили!
Так в моем лондонском офисе появился Хамид Садеков, просто потрясающий парень, булгарин по национальности есть такие волжские племена, близкие к татарам. Очень практичные, между прочим, люди. Уже потом, когда я вернулся в Россию и работал в Думе, я как-то побывал у Хамида в гостях, в его родном булгарском селе Рябушкино Нижегородской области. Село процветало, поскольку предприимчивые жители организовали у себя бойню: скупали в соседних деревнях весь живой скот, резали его, продавали мясо и получали с этого огромные деньги. Вот и породило это зажиточное село великого предпринимателя Хамида Садекова.
Мы познакомились давно, еще в 1988 году, когда Хамид приехал в мой кооператив «Техника» с очень нестандартной идеей. Он с друзьями изобрел, видите ли, новую швейную машинку! Я не стал вдаваться в подробности, но, внимательно посмотрев на ясное, улыбающееся лицо Хамида, выдал ему двадцать тысяч рублей. Через два месяца он привез готовую работающую швейную машинку совершенно новой технологии – она, по-моему, остается уникальной до сих пор.
Вообще швейная машинка – очень серьезный агрегат, там около ста пятидесяти мелких деталей, масса сложных механизмов. А в модели Хамида их было в два раза меньше, зато по возможностям машинка на порядок опережала все существующие в мире!
Демонстрируя свое изобретение, Хамид сидел и вышивал прямо в кабинете. Потом мы сделали еще шесть опытных образцов машинок и решили послать его в Китай – для поиска партнеров и налаживания выпуска продукции. Хамид поехал, нашел там завод швейных машинок, показывал свою модель восхищенным китайцам, не говоря при этом ни по-китайски, ни по-английски! Соответствующий договор был составлен и подписан. Сначала о простой сборке китайских машинок на Подольском заводе, а потом об обратном – о сборке машинки Хамида в Китае. Как ему это удалось, до сих пор не понимаю.
С русским языком у него тоже было очень неважно. Тем не менее однажды Хамид блестяще выступил в Кремле, когда я взял его с собой на президиум Совета Министров СССР. Он рассказывал о своей машинке очень эмоционально, постоянно жестикулируя, улыбаясь, сбиваясь и начиная снова…
А потом сам Величко, министр тяжелого машиностроения СССР, отвел Хамида и говорит:
– Чего ты там рассказывал, я ничего не понял! А ну-ка покажи чертежи. – И когда посмотрел чертежи, то пришел в полный восторг и говорит: – Будем производить! Вот это да! Это же то, что мы ищем для своих заводов, переводя их с оборонки на производство товаров народного потребления!
Хамид стал близким другом Величко. А кончилось все тем, что позже, через пять лет, Хамид открыл свой банк и поставил безработного бывшего министра тяжелого машиностроения СССР председателем совета директоров!
Вообще Хамид был потрясающе коммуникабельным человеком. Выглядел он очень выразительно: огромные белые зубы, пышные усы и самое главное – обворожительная улыбка, которая никогда не сходила с его лица.
Ему удавалось расположить к себе незнакомых людей с невероятной быстротой. К примеру, я познакомил его с Немцовым, когда Боря уже был губернатором Нижегородской области, и ровно через неделю Хамид уже стал его близким другом…
Говоря по-русски с ошибками и ужасным акцентом и часто невнятно излагая элементарные мысли, Хамид постоянно где-то выступал, читал лекции и писал кандидатскую диссертацию по машиностроению, которую в итоге так и не защитил.
И вот мы встретились снова – в Лондоне. Хамид уже заработал огромные деньги, стал заместителем директора и акционером общества «Роснефтегаз», продавал на экспорт нефть, перерабатывал нефтепродукты, получая десятки миллионов долларов в месяц.
Вокруг этого бизнеса тогда был страшный бум. Еще бы! В России тонна нефти стоила 20 долларов, а на внешнем рынке – 110-120!
Мы открыли номерной счет для его фирмы в «Шродерс банке», одном из пяти крупнейших инвестиционных банков мира. Эта процедура заняла буквально пять минут: поскольку банк инвестиционный, а счет номерной, не требовалось никакого разрешения, сработала только моя рекомендация.
Кстати, такие же счета я открывал и другим своим партнерам по бизнесу. Я стал их представителем, но единственное, что потребовали в «Шродерсе», чтобы рядом с подписью хозяина счета везде стояла и моя. В дальнейшем это обстоятельство спасло моим партнерам очень большие деньги… Разумеется, Хамид подружился с президентом банка за пять минут, и вскоре мы развернули бурную торговлю: продавали 200-300 тысяч тонн нефти в месяц по мировым ценам. Это были огромные деньги, и мы договорились, что я получаю от сделок по пять процентов комиссионных…
Лицензии на экспорт нефти выдавались в России легко, но уже, естественно, за взятки. Величина мздоимства быстро возрастала, и вскоре взятки достигли ужасающих размеров. Хамид выезжал в порты или на перерабатывающие заводы подписывать документы на очередную отгрузку с двумя чемоданами: один маленький – с вещами, а другой массивный – с наличной валютой.
Брали все: начиная от мелких чиновников и кончая крупным начальством. Выстраивалась нормальная российская пирамида, которая существовала в теневом бизнесе и в мое время, а сейчас бесстыдно вылезла на поверхность и легализовалась.
Бюрократы всех уровней вошли во вкус и с бешеной скоростью стали изобретать ограничения, которые бы делали их позицию в нефтяном и экспортном бизнесе очень «нужной», а значит, и денежной.
Подходит, например, в порт на погрузку танкер, и диспетчер решает, пропустить его вперед или поставить в хвост очереди. Значит, нужно дать взятку диспетчеру, иначе можно загорать дней пять-шесть и при этом платить за простой тысячи долларов штрафов в день.
А на танкере это никого не волнует – все убытки покрывает или покупатель, или продавец. Сама команда терпеливо ждет, когда судну разрешат причалить: капитан отдыхает, матросы ловят рыбу или дружно отправляются в кабак…
Да что там порт! Ведь труба, качающая нефть, проходит по семи-восьми регионам России. Местные руководители очень быстро поняли: кусок трубы, оказавшийся на их территории просто обязан приносить деньги им в карман. Поэтому, не согласовав прокачку нефти со всеми заинтересованными лицами в регионах, получить ее в порту было просто невозможно.
А на железной дороге есть такая потрясающая вещь, как узловая станция. И если вы не заплатили там кому следует, ваш товарный поезд загоняется в тупик: о нем просто забывают, а вы даже не знаете, на какой именно станции это произошло. Поэтому свою цистерну, вагон или весь состав всегда сопровождали люди с портфелями денег.
И вот наконец вы добирались до таможни. Там тоже свои правила: ведь таможенную декларацию можно оформить за двадцать минут, можно за день, а можно и за десять дней не оформить. При этом всегда легко к чему-нибудь придраться: ах, у вас на справке печать неясная…
Пока везут из Тюмени справку с более ясной печатью, улетучится не одна пачка денег…
Со взятками никто не боролся. К примеру, за пятьдесят тысяч долларов можно было устроить встречу с Черномырдиным, мне самому тогда это предлагали посредники. С любым человеком можно было встретиться, любой вопрос решить за взятку под столом или прямо на столе.
Кстати, мы с Галиной Старовойтовой в тот момент серьезно думали о создании в России официальной лоббистской фирмы. А почему бы нет? Я предложил ей в качестве примера английскую компанию, которая приглашала на работу бывших политиков со всего мира официальными консультантами. Например, в той компании работали Маргарет Тэтчер, многие члены английского парламента, которых не переизбрали, бывшие члены Европарламента и экс-президент Франции Миттеран.
Фирма вполне легально предлагала решить любые вопросы в европейских парламентах, а также организовать встречи со всеми лидерами ведущих стран. Конечно, они платили налоги, а с дополнительных доходов стимулировали своих работников, создавая избирательные фонды для финансирования их собственных будущих избирательных кампаний.
При такой системе сама собой отпадала необходимость во взятках фирма была очень заинтересована в открытии своего отделения в России, а мы с Галиной Старовойтовой очень подходили для этой работы, как бывшие депутаты…
Бизнес с Хамидом был успешен, поскольку его деятельность в качестве посредника была такой же необходимой, как в свое время работа биржи «Алиса». И точно так же скоро эта необходимость сошла на нет. Когда директора предприятий и иностранные покупатели поняли, что гораздо выгоднее договариваться напрямую, в Лондон хлынули тучи нефтяников и промысловиков из далеких российских провинций.
Эти люди впервые оказывались за границей, а их еще усиленно обрабатывали фирмачи и наши бывшие экспортеры, приватизировавшие государственные внешторги и оставшиеся за границей.
Роскошные яхты, рестораны, проститутки, ценные подарки… Планируя расходные части бюджетов, фирмы выделяли отдельной строкой суммы на обработку российских клиентов.
Нефтяники дико напивались во всех ресторанах, куда их водили. Они требовали еще, и еще, и еще. А ну-ка вискаря давай! Ой, говно какое! А давай все, что у них тут крепкого есть, – ром и джин вместе! Вот теперь хорошо!
Хотя наблюдать все это было ужасно, но требования приходилось выполнять, иначе нефтяники не продали бы нефть Хамиду, он не отгрузил бы ее на Запад и мы ничего бы не получили.
А потом нефтяники выходили из ресторана и благополучно мочились – прямо на улице Пикадилли, на уголок дома, принадлежащего герцогу Вестминстерскому. Подумаешь, Лондон, «Грин Парк», чем тебе не тайга?
Тем временем в России полным ходом шла гайдаровская реформа, и вместе со всеми товарами дорожала и сама нефть, и ее транспортировка. Цены рванули со страшной скоростью: сегодня тонна нефти в стране стоит 20 долларов – завтра уже 25, потом 45, потом 65… И все равно этот бизнес оставался выгодным в 1993 году.
Хамид так любил свою родную деревню Рябушкино в Нижегородской области, что, разбогатев, решил сделать землякам подарок: провести частный газопровод. Вызвал специалистов из Швеции, и они за 17 миллионов долларов построили отличный газопровод! Врубились в магистраль и протащили трубопровод аж на десять километров в сторону деревни. Мало того, Хамид провел ответвления ко всем домам, да еще каждой семье подарил по газовой печке иностранного производства!
После чего он отправился «дружить» в «Газпром» и попутно договариваться о поставках газа в село. Но там, наверное, первый раз в его жизни случился облом. Хамиду вежливо, но твердо объяснили, что газ приватизировать нельзя.
– Но я же построил газопровод! – возмущался Хамид.
– Сами построили – сами и ликвидируйте, – посоветовали Хамиду.
Видя, что с покупкой газа ничего не получится, Хамид предложил свой газопровод просто подарить «Газпрому». Но и это было решительно отвергнуто.
– Вы с ума сошли! – возмутились чиновники. – С чего это мы должны его брать в подарок, а потом обслуживать? У нас по плану газификация села Рябушкино на 2010 год!
Хамид был очень расстроен. Потом он все-таки что-то придумал, заплатив местным газовщикам, и газ немножко просачивался на первые два дома, а все остальные ждали… Интересно, что сейчас происходит в Рябушкине: дали газ или так и стоит построенный Хамидом газопровод, как памятник бездушию монополиста «Газпрома»? Не знаю…
Зато я знаю о другом памятнике: его построили в память Хамида Садекова, расстрелянного наемными убийцами в 1996 году.
Известие об убийстве друга потрясает бесконечно. Всегда невозможно в это поверить, злоба от бессилия надолго сжимает сердце. Как после такого надеяться, что Россия вырвется из петли, в которую ее загнали нерадивые люди, захватившие власть и ее огромные богатства? Это неправда, когда все беды сваливают на время, на строй, на еще что-то абстрактное, В том, что стало с Россией, виноваты конкретные люди, многих из которых я знаю лично. Они по какому-то недоразумению попали во власть, не обладая ни умом, ни знаниями, ни опытом. Но главное, у них напрочь отсутствовали милосердие и сочувствие к своему многострадальному народу. Какое-то зловещее везение и жажда наживы полностью определяют их сущность.
Хамид был расстрелян в упор из автомата на Николиной Горе, в сорока метрах от дачи Ельцина. Он сам сидел за рулем и никогда не ездил с охраной. Его машину остановили, перегородив шоссе другой иномаркой, и выпустили обойму, тридцать патронов из автомата АКМ. Все было профессионально: другие сидевшие в машине даже не пострадали.
Я был во второй эмиграции и не мог приехать на его похороны. Но почему-то так получилось, что только я один, не считая родственников Хамида, дал немного денег на строительство мечети. Куда же делись его партнеры по бизнесу? Турецкие строители соорудили в Рябушкине миниатюрный Софийский собор в честь убиенного Хамида. И все жители оплакивали его, ведь он был национальным героем маленького нижегородского села: олигарх, миллионер, который очень много делал людям добра и со всеми дружил.
Насколько я понимаю, Хамид за всю свою жизнь прочитал только одну книгу – про Остапа Бендера. Возможно, он и ее не читал, а просто посмотрел кинофильм, после чего решил слетать в Рио-де-Жанейро и пройтись там в белых парусиновых штанах. Однажды он мне говорит:
– Артем Михайлович, помогите купить иностранный паспорт, желательно бразильский!
– Зачем он тебе, Хамид?
– Хочу кое-куда съездить…
Я нашел одну фирму, которая продала ему гондурасское гражданство. И гондурасец из села Рябушкино Хамид отправился в Рио-де-Жанейро!
Обычно он путешествовал без всякого багажа, вез с собой огромные пачки денег – все карманы были набиты купюрами – и еще кучу золотых кредитных карточек! Хамид покупал все необходимое прямо на месте и назад уже возвращался с огромными тюками, наполненными самой роскошной одеждой, обувью… Несколько раз он покупал на месте дорогую машину а поездив на ней, просто кому-то ее дарил.
И вот безо всякого багажа, упакованный деньгами, Хамид прилетел из Лондона в Рио-де-Жанейро. А там ему на таможне говорят:
– Ваш паспорт для Бразилии не годится. Летите за визой к себе в Гондурас или в Буэнос-Айрес – туда вас пропустят. Поставите визу в Бразилию и тогда возвращайтесь. Понимаете?
Хамид на все это просто улыбался и воспринимал эти пожелания как приветствия встречающих. Но в конце концов ему ситуацию как-то объяснили. Вы помните, Хамид, кроме своего булгарского наречия и косноязычного русского, не говорил ни на одном языке мира. Хорошо, бразильские таможенники его не обыскали, а то бы повторилась история, описанная в «Золотом теленке».
Хамид решил лететь в Аргентину за визой в Бразилию, купил тут же билет до Буэнос-Айреса и полетел. Через некоторое время самолет совершил посадку в Сан-Пауло, в экономической столице Бразилии. А Хамид вообразил, что он уже в Буэнос-Айресе. Он вышел из самолета, каким-то чудом прошел таможню и стал искать в самом большом городе Бразилии Сан-Пауло с населением больше двадцати пяти миллионов человек гондурасское консульство в Аргентине!
Он проездил по улицам города, к великой радости местного таксиста, несколько часов и невероятно, но что-то связанное с Гондурасом все же отыскал. Зашел в офис и говорит:
– Вы тут у себя в Буэнос-Айресе можете мне поставить визу обратно в Бразилию?
Все бразильские работники были в полном шоке, когда до них дошло, что просит Хамид.
Но, разумеется, благодаря своей обворожительной улыбке Хамид в итоге подружился с главным бразильским бюрократом в офисе, его вновь отвезли в аэропорт, снова посадили на самолет до Буэнос-Айреса. По прилете в Аргентину он нашел российскую переводчицу, которая помогла ему купить вещи, получить визу и вернуться обратно в Рио-де-Жанейро! Но главные приключения ждали его впереди.
Прилетев в Рио-де-Жанейро, Хамид снял в самой шикарной гостинице «Меридиан» люкс с видом на океан и побежал купаться. При этом костюм, где лежали пачки денег, кредитные карточки и паспорт, остался на песке самого криминального в мире пляжа Копакабана. И вдруг он видит, что его одежду хватает какой-то мальчишка и несется с ней со всех ног.
Хамид выбрался из воды и помчался в черных семейных трусах за мальчиком по знаменитому пляжу. По дороге он споткнулся о камень и очень неудачно упал, поломав себе ребро, но тем не менее мальчика все равно догнал. И тут выскочили трое здоровых черных парней с ножами в руках…
Что сделал Хамид? Он мгновенно отнял ножи у двух нападавших, которые растерялись от неожиданной атаки. Третий буквально обезумел от такой наглости: какой-то иностранец, мокрый, в одних трусах, нахально отнимает ножи у его друзей! Когда они обычно нападали на иностранцев, те в панике оставляли и деньги и одежду, а сами уносили ноги. А тут какой-то обнаглевший тип. Сам напал на них.
Они спрашивают Хамида по-португальски:
– Ты кто?
– Я Россия, Раша, – отвечает Хамид.
– А-а, рашен мафия! А мы – бразилиан мафия! – обрадовались эти парни. В общем, через минуту Хамид уже с ними подружился.
Они отдали ему всю одежду, деньги и повели в ресторан выпить за знакомство. И он так понравился парням из бразильской мафии, что продолжалось это три дня подряд.
Но Хамид был настоящим бизнесменом. На третий день он приобрел с помощью мафиози за три тысячи долларов чистый, очень хорошего качества изумруд. В Лондоне немедленно продал его антиквару за двенадцать тысяч фунтов и при этом оправдал свою поездку: все покупки, консультации у врачей частного госпиталя по поводу сломанного ребра и даже остался в большой прибыли, а главное – повидал Рио-де-Жанейро!
А потом к Хамиду прилетела переводчица из Буэнос-Айреса, влюбившаяся в него, когда он ставил визу в гондурасском консульстве. Хамид очень удивлялся: я же ей ничего не обещал, и ничего особенного у меня с ней не было, куда я ее теперь дену…
Конечно, он поселил переводчицу в «Метрополе», возил ее по Москве и оплатил дорогу в оба конца.
У Хамида была жена, дети. И возлюбленная, которой он очень гордился. Потому что для простого парня из села Рябушкино иметь в любовницах телезвезду – это просто фантастика!
Хамид ее очень любил и все время что-то покупал, дарил безумные подарки. В Лондоне, заходя в магазин, он обычно внимательно смотрел по сторонам, а потом хватал за руку какую-нибудь женщину и говорил:
– Переведи, пожалуйста, Артем! Пусть она со мной ходит по этажам! Я вижу, это тот размер, что у моей любимой! Пусть она все на себя примеряет, я заплачу!
Я переводил. Женщина, конечно, начинала отказываться. Хамид доставал сто, двести, триста фунтов стерлингов, улыбался… Англичанки были потрясены, но потом послушно ходили за Хамидом и примеряли одежду.
Один раз в жизни я видел их вместе, на семидесятилетии Вахтанговского театра, и телезвезда ужасно стеснялась. Сидела отдельно. Не знаю, почему; может быть, и она была замужем. А Хамид подошел ко мне и говорит: «Знаешь, Артем, я счастлив, что у меня есть такая женщина». Я не называю ее имени, потому что оно известно телезрителям России…
У Хамида Садекова на счету было 78 миллионов долларов – это точная цифра. В годы перед смертью он начал возвращать капитал в Россию. Наверное, одним из первых. Хамид строил на миллионы долларов бензоколонки и супермаркеты в Нижегородской области.
Думаю, причина его убийства была, как ни странно, политической. Но это моя личная версия. Я не могу ее доказать и поэтому не называю имен возможных заказчиков.
Желая угодить Немцову, Хамид тогда выкупил акции Нижегородского телевидения. Его расстреляли в пятницу, а в субботу было назначено собрание акционеров, на котором он официально должен был предъявить свой контрольный пакет.
Для Бориса это было большим шоком. Я тогда поговорил с ним по телефону.
– Это предупреждение для меня! – с горечью сказал он. – Что же у нас происходит?
– То, что сделали, то и имеете, – ответил я достаточно грубо.
Борис тогда уже был вице-премьером у Ельцина. И я имел право так ему сказать.
Илья, Герман, Хамид – они знали друг друга. Их объединяла неутолимая страсть к жизни и, возможно, подсознательный страх не успеть. Они ходили в самые лучшие магазины и рестораны. Им нужны были только супервещи за суперденьги… Самый дорогой «Ролекс». Бриллиантовый «Паша» от Картье – несколько штук. Безумные драгоценности…
Илюша мог застегиваться не на те пуговицы, но он приходил в «Армани», и весь персонал выстраивался в ряд, потому что Илюша покупал сразу семь-восемь костюмов. Так же вел себя и Хамид: заверните, пожалуйста, все расцветки, и десять рубашек, и двадцать галстуков до следующего приезда.
Они так спешили все получить, будто кто-то незримый их толкал и нашептывал: скоро ничего уже не будет.
Не судите их строго. Эти люди жили в переломный момент истории России. Они обладали от природы предпринимательским талантом. Одним из самых главных качеств человека, дающим возможность развиваться обществу и двигаться мировому прогрессу. Талант в России редко в почете, тем более талант предпринимателя. Он может приносить как пользу, так и вред. Все зависит от той среды, в которой он живет и действует. Только от этого.
Ни Илюшу, ни Хамида я не могу представить мертвыми. Они для меня живы так же, как всегда будут живыми в памяти и другие мои друзья: Иван Кивелиди, Влад Листьев, Галя Старовойтова, Анатолий Собчак, Сергей Юшенков…
Однажды я подсчитал, скольких моих друзей и близких знакомых убили в России за период с 1993 по 2003 год. Получилось – двадцать семь человек…
3. Избери себе жизнь, чтобы жить
Глава 3.
Герман, конечно, был потенциальным аферистом и все больше заболевал деньгами и властью. Думаю, он, как и многие российские бизнесмены, мог бы спокойно заказать киллеру своего конкурента. Медков такого не смог бы сделать никогда!
Тем не менее они вместе проводили время и развлекались: например, устраивали для своих охранников бои без правил, а сами делали ставки. В зависимости от того, кто победил, мне звонил то Илюша, то Герман и гордо сообщал о результате боев.
Брокеры в «Алисе» также не отличались примерным поведением. Во время их очередной разборки – сначала с мордобоем, а потом со стрельбой – Плешаков вместе с пожитками компании «Трансаэро» просто сбежал оттуда. И мне пришлось снова их пристраивать, теперь уже в особняке Союза кооператоров СССР, где я работал вице-президентом.
Первый бизнес для компании «Трансаэро» я организовал через свои связи в Нью-Йорке. Мне удалось встретиться там в Центре Еврейской общины с ее Главой. Мы договорились начать первые прямые полеты по маршруту Москва – Тель-Авив для новой компании «Трансаэро». Для этого все нашлось: и первый «боинг», и деньги. Нью-Йоркский центр стал платить по четыреста долларов компании «Трансаэро» за каждого еврейского эмигранта, вылетевшего в Израиль на нашем самолете. Это было по тем временам потрясающе выгодным бизнесом. «Аэрофлот» не летал в Израиль по политическим соображениям, в связи с поддержкой СССР арабских стран. Переселенцам из СССР приходилось лететь через Будапешт венгерскими авиалиниями, что было намного дольше и тяжелее.
Кстати, в то время ко мне часто приходили поговорить о бизнесе двое молодых ребят, которые тоже были народными депутатами: Боря Немцов и Кирсан Илюмжинов. Чтобы поддержать Немцова материально, я пристроил его в «Трансаэро», но работать там он так и не стал. А с Кирсаном моя жизнь тесно переплелась в будущем, но об этом надо рассказывать отдельно…
Когда я уехал из России, у меня оставалось 75 процентов акций «Трансаэро». Чтобы избавиться от меня как от опасного акционера, компанию «Трансаэро» просто перерегистрировали под тем же названием, но уже без меня. А в 1995 году, когда я вернулся обратно в Россию, меня даже не пригласили на пятилетие «Трансаэро». Счастливого полета вам, ребята…
* * *
Уже год я жил в Лондоне. За 1992 год мою английскую фирму «Кенмор сервис» посетили 142 визитера из России. То есть каждый второй-третий день приезжал новый человек, чтобы что-то обсудить: продажу леса, нефти, открытие счета в иностранном банке, поиск партнера…
Денег за консультации я ни у кого не брал, фирма работала как богадельня. Это была, конечно, глупость, но тогда я был искренне убежден, что просто должен всем помогать. Меня не покидало чувство причастности к тем переменам, которые происходили в России…
Очень быстро распространился слух, что я жив и здоров, процветаю, консультирую, помогаю и не беру за это денег. Вот ко мне все и повалили!
Так в моем лондонском офисе появился Хамид Садеков, просто потрясающий парень, булгарин по национальности есть такие волжские племена, близкие к татарам. Очень практичные, между прочим, люди. Уже потом, когда я вернулся в Россию и работал в Думе, я как-то побывал у Хамида в гостях, в его родном булгарском селе Рябушкино Нижегородской области. Село процветало, поскольку предприимчивые жители организовали у себя бойню: скупали в соседних деревнях весь живой скот, резали его, продавали мясо и получали с этого огромные деньги. Вот и породило это зажиточное село великого предпринимателя Хамида Садекова.
Мы познакомились давно, еще в 1988 году, когда Хамид приехал в мой кооператив «Техника» с очень нестандартной идеей. Он с друзьями изобрел, видите ли, новую швейную машинку! Я не стал вдаваться в подробности, но, внимательно посмотрев на ясное, улыбающееся лицо Хамида, выдал ему двадцать тысяч рублей. Через два месяца он привез готовую работающую швейную машинку совершенно новой технологии – она, по-моему, остается уникальной до сих пор.
Вообще швейная машинка – очень серьезный агрегат, там около ста пятидесяти мелких деталей, масса сложных механизмов. А в модели Хамида их было в два раза меньше, зато по возможностям машинка на порядок опережала все существующие в мире!
Демонстрируя свое изобретение, Хамид сидел и вышивал прямо в кабинете. Потом мы сделали еще шесть опытных образцов машинок и решили послать его в Китай – для поиска партнеров и налаживания выпуска продукции. Хамид поехал, нашел там завод швейных машинок, показывал свою модель восхищенным китайцам, не говоря при этом ни по-китайски, ни по-английски! Соответствующий договор был составлен и подписан. Сначала о простой сборке китайских машинок на Подольском заводе, а потом об обратном – о сборке машинки Хамида в Китае. Как ему это удалось, до сих пор не понимаю.
С русским языком у него тоже было очень неважно. Тем не менее однажды Хамид блестяще выступил в Кремле, когда я взял его с собой на президиум Совета Министров СССР. Он рассказывал о своей машинке очень эмоционально, постоянно жестикулируя, улыбаясь, сбиваясь и начиная снова…
А потом сам Величко, министр тяжелого машиностроения СССР, отвел Хамида и говорит:
– Чего ты там рассказывал, я ничего не понял! А ну-ка покажи чертежи. – И когда посмотрел чертежи, то пришел в полный восторг и говорит: – Будем производить! Вот это да! Это же то, что мы ищем для своих заводов, переводя их с оборонки на производство товаров народного потребления!
Хамид стал близким другом Величко. А кончилось все тем, что позже, через пять лет, Хамид открыл свой банк и поставил безработного бывшего министра тяжелого машиностроения СССР председателем совета директоров!
Вообще Хамид был потрясающе коммуникабельным человеком. Выглядел он очень выразительно: огромные белые зубы, пышные усы и самое главное – обворожительная улыбка, которая никогда не сходила с его лица.
Ему удавалось расположить к себе незнакомых людей с невероятной быстротой. К примеру, я познакомил его с Немцовым, когда Боря уже был губернатором Нижегородской области, и ровно через неделю Хамид уже стал его близким другом…
Говоря по-русски с ошибками и ужасным акцентом и часто невнятно излагая элементарные мысли, Хамид постоянно где-то выступал, читал лекции и писал кандидатскую диссертацию по машиностроению, которую в итоге так и не защитил.
* * *
И вот мы встретились снова – в Лондоне. Хамид уже заработал огромные деньги, стал заместителем директора и акционером общества «Роснефтегаз», продавал на экспорт нефть, перерабатывал нефтепродукты, получая десятки миллионов долларов в месяц.
Вокруг этого бизнеса тогда был страшный бум. Еще бы! В России тонна нефти стоила 20 долларов, а на внешнем рынке – 110-120!
Мы открыли номерной счет для его фирмы в «Шродерс банке», одном из пяти крупнейших инвестиционных банков мира. Эта процедура заняла буквально пять минут: поскольку банк инвестиционный, а счет номерной, не требовалось никакого разрешения, сработала только моя рекомендация.
Кстати, такие же счета я открывал и другим своим партнерам по бизнесу. Я стал их представителем, но единственное, что потребовали в «Шродерсе», чтобы рядом с подписью хозяина счета везде стояла и моя. В дальнейшем это обстоятельство спасло моим партнерам очень большие деньги… Разумеется, Хамид подружился с президентом банка за пять минут, и вскоре мы развернули бурную торговлю: продавали 200-300 тысяч тонн нефти в месяц по мировым ценам. Это были огромные деньги, и мы договорились, что я получаю от сделок по пять процентов комиссионных…
* * *
Лицензии на экспорт нефти выдавались в России легко, но уже, естественно, за взятки. Величина мздоимства быстро возрастала, и вскоре взятки достигли ужасающих размеров. Хамид выезжал в порты или на перерабатывающие заводы подписывать документы на очередную отгрузку с двумя чемоданами: один маленький – с вещами, а другой массивный – с наличной валютой.
Брали все: начиная от мелких чиновников и кончая крупным начальством. Выстраивалась нормальная российская пирамида, которая существовала в теневом бизнесе и в мое время, а сейчас бесстыдно вылезла на поверхность и легализовалась.
Бюрократы всех уровней вошли во вкус и с бешеной скоростью стали изобретать ограничения, которые бы делали их позицию в нефтяном и экспортном бизнесе очень «нужной», а значит, и денежной.
Подходит, например, в порт на погрузку танкер, и диспетчер решает, пропустить его вперед или поставить в хвост очереди. Значит, нужно дать взятку диспетчеру, иначе можно загорать дней пять-шесть и при этом платить за простой тысячи долларов штрафов в день.
А на танкере это никого не волнует – все убытки покрывает или покупатель, или продавец. Сама команда терпеливо ждет, когда судну разрешат причалить: капитан отдыхает, матросы ловят рыбу или дружно отправляются в кабак…
Да что там порт! Ведь труба, качающая нефть, проходит по семи-восьми регионам России. Местные руководители очень быстро поняли: кусок трубы, оказавшийся на их территории просто обязан приносить деньги им в карман. Поэтому, не согласовав прокачку нефти со всеми заинтересованными лицами в регионах, получить ее в порту было просто невозможно.
А на железной дороге есть такая потрясающая вещь, как узловая станция. И если вы не заплатили там кому следует, ваш товарный поезд загоняется в тупик: о нем просто забывают, а вы даже не знаете, на какой именно станции это произошло. Поэтому свою цистерну, вагон или весь состав всегда сопровождали люди с портфелями денег.
И вот наконец вы добирались до таможни. Там тоже свои правила: ведь таможенную декларацию можно оформить за двадцать минут, можно за день, а можно и за десять дней не оформить. При этом всегда легко к чему-нибудь придраться: ах, у вас на справке печать неясная…
Пока везут из Тюмени справку с более ясной печатью, улетучится не одна пачка денег…
Со взятками никто не боролся. К примеру, за пятьдесят тысяч долларов можно было устроить встречу с Черномырдиным, мне самому тогда это предлагали посредники. С любым человеком можно было встретиться, любой вопрос решить за взятку под столом или прямо на столе.
Кстати, мы с Галиной Старовойтовой в тот момент серьезно думали о создании в России официальной лоббистской фирмы. А почему бы нет? Я предложил ей в качестве примера английскую компанию, которая приглашала на работу бывших политиков со всего мира официальными консультантами. Например, в той компании работали Маргарет Тэтчер, многие члены английского парламента, которых не переизбрали, бывшие члены Европарламента и экс-президент Франции Миттеран.
Фирма вполне легально предлагала решить любые вопросы в европейских парламентах, а также организовать встречи со всеми лидерами ведущих стран. Конечно, они платили налоги, а с дополнительных доходов стимулировали своих работников, создавая избирательные фонды для финансирования их собственных будущих избирательных кампаний.
При такой системе сама собой отпадала необходимость во взятках фирма была очень заинтересована в открытии своего отделения в России, а мы с Галиной Старовойтовой очень подходили для этой работы, как бывшие депутаты…
* * *
Бизнес с Хамидом был успешен, поскольку его деятельность в качестве посредника была такой же необходимой, как в свое время работа биржи «Алиса». И точно так же скоро эта необходимость сошла на нет. Когда директора предприятий и иностранные покупатели поняли, что гораздо выгоднее договариваться напрямую, в Лондон хлынули тучи нефтяников и промысловиков из далеких российских провинций.
Эти люди впервые оказывались за границей, а их еще усиленно обрабатывали фирмачи и наши бывшие экспортеры, приватизировавшие государственные внешторги и оставшиеся за границей.
Роскошные яхты, рестораны, проститутки, ценные подарки… Планируя расходные части бюджетов, фирмы выделяли отдельной строкой суммы на обработку российских клиентов.
Нефтяники дико напивались во всех ресторанах, куда их водили. Они требовали еще, и еще, и еще. А ну-ка вискаря давай! Ой, говно какое! А давай все, что у них тут крепкого есть, – ром и джин вместе! Вот теперь хорошо!
Хотя наблюдать все это было ужасно, но требования приходилось выполнять, иначе нефтяники не продали бы нефть Хамиду, он не отгрузил бы ее на Запад и мы ничего бы не получили.
А потом нефтяники выходили из ресторана и благополучно мочились – прямо на улице Пикадилли, на уголок дома, принадлежащего герцогу Вестминстерскому. Подумаешь, Лондон, «Грин Парк», чем тебе не тайга?
Тем временем в России полным ходом шла гайдаровская реформа, и вместе со всеми товарами дорожала и сама нефть, и ее транспортировка. Цены рванули со страшной скоростью: сегодня тонна нефти в стране стоит 20 долларов – завтра уже 25, потом 45, потом 65… И все равно этот бизнес оставался выгодным в 1993 году.
* * *
Хамид так любил свою родную деревню Рябушкино в Нижегородской области, что, разбогатев, решил сделать землякам подарок: провести частный газопровод. Вызвал специалистов из Швеции, и они за 17 миллионов долларов построили отличный газопровод! Врубились в магистраль и протащили трубопровод аж на десять километров в сторону деревни. Мало того, Хамид провел ответвления ко всем домам, да еще каждой семье подарил по газовой печке иностранного производства!
После чего он отправился «дружить» в «Газпром» и попутно договариваться о поставках газа в село. Но там, наверное, первый раз в его жизни случился облом. Хамиду вежливо, но твердо объяснили, что газ приватизировать нельзя.
– Но я же построил газопровод! – возмущался Хамид.
– Сами построили – сами и ликвидируйте, – посоветовали Хамиду.
Видя, что с покупкой газа ничего не получится, Хамид предложил свой газопровод просто подарить «Газпрому». Но и это было решительно отвергнуто.
– Вы с ума сошли! – возмутились чиновники. – С чего это мы должны его брать в подарок, а потом обслуживать? У нас по плану газификация села Рябушкино на 2010 год!
Хамид был очень расстроен. Потом он все-таки что-то придумал, заплатив местным газовщикам, и газ немножко просачивался на первые два дома, а все остальные ждали… Интересно, что сейчас происходит в Рябушкине: дали газ или так и стоит построенный Хамидом газопровод, как памятник бездушию монополиста «Газпрома»? Не знаю…
Зато я знаю о другом памятнике: его построили в память Хамида Садекова, расстрелянного наемными убийцами в 1996 году.
Известие об убийстве друга потрясает бесконечно. Всегда невозможно в это поверить, злоба от бессилия надолго сжимает сердце. Как после такого надеяться, что Россия вырвется из петли, в которую ее загнали нерадивые люди, захватившие власть и ее огромные богатства? Это неправда, когда все беды сваливают на время, на строй, на еще что-то абстрактное, В том, что стало с Россией, виноваты конкретные люди, многих из которых я знаю лично. Они по какому-то недоразумению попали во власть, не обладая ни умом, ни знаниями, ни опытом. Но главное, у них напрочь отсутствовали милосердие и сочувствие к своему многострадальному народу. Какое-то зловещее везение и жажда наживы полностью определяют их сущность.
Хамид был расстрелян в упор из автомата на Николиной Горе, в сорока метрах от дачи Ельцина. Он сам сидел за рулем и никогда не ездил с охраной. Его машину остановили, перегородив шоссе другой иномаркой, и выпустили обойму, тридцать патронов из автомата АКМ. Все было профессионально: другие сидевшие в машине даже не пострадали.
Я был во второй эмиграции и не мог приехать на его похороны. Но почему-то так получилось, что только я один, не считая родственников Хамида, дал немного денег на строительство мечети. Куда же делись его партнеры по бизнесу? Турецкие строители соорудили в Рябушкине миниатюрный Софийский собор в честь убиенного Хамида. И все жители оплакивали его, ведь он был национальным героем маленького нижегородского села: олигарх, миллионер, который очень много делал людям добра и со всеми дружил.
* * *
Насколько я понимаю, Хамид за всю свою жизнь прочитал только одну книгу – про Остапа Бендера. Возможно, он и ее не читал, а просто посмотрел кинофильм, после чего решил слетать в Рио-де-Жанейро и пройтись там в белых парусиновых штанах. Однажды он мне говорит:
– Артем Михайлович, помогите купить иностранный паспорт, желательно бразильский!
– Зачем он тебе, Хамид?
– Хочу кое-куда съездить…
Я нашел одну фирму, которая продала ему гондурасское гражданство. И гондурасец из села Рябушкино Хамид отправился в Рио-де-Жанейро!
Обычно он путешествовал без всякого багажа, вез с собой огромные пачки денег – все карманы были набиты купюрами – и еще кучу золотых кредитных карточек! Хамид покупал все необходимое прямо на месте и назад уже возвращался с огромными тюками, наполненными самой роскошной одеждой, обувью… Несколько раз он покупал на месте дорогую машину а поездив на ней, просто кому-то ее дарил.
И вот безо всякого багажа, упакованный деньгами, Хамид прилетел из Лондона в Рио-де-Жанейро. А там ему на таможне говорят:
– Ваш паспорт для Бразилии не годится. Летите за визой к себе в Гондурас или в Буэнос-Айрес – туда вас пропустят. Поставите визу в Бразилию и тогда возвращайтесь. Понимаете?
Хамид на все это просто улыбался и воспринимал эти пожелания как приветствия встречающих. Но в конце концов ему ситуацию как-то объяснили. Вы помните, Хамид, кроме своего булгарского наречия и косноязычного русского, не говорил ни на одном языке мира. Хорошо, бразильские таможенники его не обыскали, а то бы повторилась история, описанная в «Золотом теленке».
Хамид решил лететь в Аргентину за визой в Бразилию, купил тут же билет до Буэнос-Айреса и полетел. Через некоторое время самолет совершил посадку в Сан-Пауло, в экономической столице Бразилии. А Хамид вообразил, что он уже в Буэнос-Айресе. Он вышел из самолета, каким-то чудом прошел таможню и стал искать в самом большом городе Бразилии Сан-Пауло с населением больше двадцати пяти миллионов человек гондурасское консульство в Аргентине!
Он проездил по улицам города, к великой радости местного таксиста, несколько часов и невероятно, но что-то связанное с Гондурасом все же отыскал. Зашел в офис и говорит:
– Вы тут у себя в Буэнос-Айресе можете мне поставить визу обратно в Бразилию?
Все бразильские работники были в полном шоке, когда до них дошло, что просит Хамид.
Но, разумеется, благодаря своей обворожительной улыбке Хамид в итоге подружился с главным бразильским бюрократом в офисе, его вновь отвезли в аэропорт, снова посадили на самолет до Буэнос-Айреса. По прилете в Аргентину он нашел российскую переводчицу, которая помогла ему купить вещи, получить визу и вернуться обратно в Рио-де-Жанейро! Но главные приключения ждали его впереди.
* * *
Прилетев в Рио-де-Жанейро, Хамид снял в самой шикарной гостинице «Меридиан» люкс с видом на океан и побежал купаться. При этом костюм, где лежали пачки денег, кредитные карточки и паспорт, остался на песке самого криминального в мире пляжа Копакабана. И вдруг он видит, что его одежду хватает какой-то мальчишка и несется с ней со всех ног.
Хамид выбрался из воды и помчался в черных семейных трусах за мальчиком по знаменитому пляжу. По дороге он споткнулся о камень и очень неудачно упал, поломав себе ребро, но тем не менее мальчика все равно догнал. И тут выскочили трое здоровых черных парней с ножами в руках…
Что сделал Хамид? Он мгновенно отнял ножи у двух нападавших, которые растерялись от неожиданной атаки. Третий буквально обезумел от такой наглости: какой-то иностранец, мокрый, в одних трусах, нахально отнимает ножи у его друзей! Когда они обычно нападали на иностранцев, те в панике оставляли и деньги и одежду, а сами уносили ноги. А тут какой-то обнаглевший тип. Сам напал на них.
Они спрашивают Хамида по-португальски:
– Ты кто?
– Я Россия, Раша, – отвечает Хамид.
– А-а, рашен мафия! А мы – бразилиан мафия! – обрадовались эти парни. В общем, через минуту Хамид уже с ними подружился.
Они отдали ему всю одежду, деньги и повели в ресторан выпить за знакомство. И он так понравился парням из бразильской мафии, что продолжалось это три дня подряд.
Но Хамид был настоящим бизнесменом. На третий день он приобрел с помощью мафиози за три тысячи долларов чистый, очень хорошего качества изумруд. В Лондоне немедленно продал его антиквару за двенадцать тысяч фунтов и при этом оправдал свою поездку: все покупки, консультации у врачей частного госпиталя по поводу сломанного ребра и даже остался в большой прибыли, а главное – повидал Рио-де-Жанейро!
* * *
А потом к Хамиду прилетела переводчица из Буэнос-Айреса, влюбившаяся в него, когда он ставил визу в гондурасском консульстве. Хамид очень удивлялся: я же ей ничего не обещал, и ничего особенного у меня с ней не было, куда я ее теперь дену…
Конечно, он поселил переводчицу в «Метрополе», возил ее по Москве и оплатил дорогу в оба конца.
У Хамида была жена, дети. И возлюбленная, которой он очень гордился. Потому что для простого парня из села Рябушкино иметь в любовницах телезвезду – это просто фантастика!
Хамид ее очень любил и все время что-то покупал, дарил безумные подарки. В Лондоне, заходя в магазин, он обычно внимательно смотрел по сторонам, а потом хватал за руку какую-нибудь женщину и говорил:
– Переведи, пожалуйста, Артем! Пусть она со мной ходит по этажам! Я вижу, это тот размер, что у моей любимой! Пусть она все на себя примеряет, я заплачу!
Я переводил. Женщина, конечно, начинала отказываться. Хамид доставал сто, двести, триста фунтов стерлингов, улыбался… Англичанки были потрясены, но потом послушно ходили за Хамидом и примеряли одежду.
Один раз в жизни я видел их вместе, на семидесятилетии Вахтанговского театра, и телезвезда ужасно стеснялась. Сидела отдельно. Не знаю, почему; может быть, и она была замужем. А Хамид подошел ко мне и говорит: «Знаешь, Артем, я счастлив, что у меня есть такая женщина». Я не называю ее имени, потому что оно известно телезрителям России…
* * *
У Хамида Садекова на счету было 78 миллионов долларов – это точная цифра. В годы перед смертью он начал возвращать капитал в Россию. Наверное, одним из первых. Хамид строил на миллионы долларов бензоколонки и супермаркеты в Нижегородской области.
Думаю, причина его убийства была, как ни странно, политической. Но это моя личная версия. Я не могу ее доказать и поэтому не называю имен возможных заказчиков.
Желая угодить Немцову, Хамид тогда выкупил акции Нижегородского телевидения. Его расстреляли в пятницу, а в субботу было назначено собрание акционеров, на котором он официально должен был предъявить свой контрольный пакет.
Для Бориса это было большим шоком. Я тогда поговорил с ним по телефону.
– Это предупреждение для меня! – с горечью сказал он. – Что же у нас происходит?
– То, что сделали, то и имеете, – ответил я достаточно грубо.
Борис тогда уже был вице-премьером у Ельцина. И я имел право так ему сказать.
Илья, Герман, Хамид – они знали друг друга. Их объединяла неутолимая страсть к жизни и, возможно, подсознательный страх не успеть. Они ходили в самые лучшие магазины и рестораны. Им нужны были только супервещи за суперденьги… Самый дорогой «Ролекс». Бриллиантовый «Паша» от Картье – несколько штук. Безумные драгоценности…
Илюша мог застегиваться не на те пуговицы, но он приходил в «Армани», и весь персонал выстраивался в ряд, потому что Илюша покупал сразу семь-восемь костюмов. Так же вел себя и Хамид: заверните, пожалуйста, все расцветки, и десять рубашек, и двадцать галстуков до следующего приезда.
Они так спешили все получить, будто кто-то незримый их толкал и нашептывал: скоро ничего уже не будет.
Не судите их строго. Эти люди жили в переломный момент истории России. Они обладали от природы предпринимательским талантом. Одним из самых главных качеств человека, дающим возможность развиваться обществу и двигаться мировому прогрессу. Талант в России редко в почете, тем более талант предпринимателя. Он может приносить как пользу, так и вред. Все зависит от той среды, в которой он живет и действует. Только от этого.
Ни Илюшу, ни Хамида я не могу представить мертвыми. Они для меня живы так же, как всегда будут живыми в памяти и другие мои друзья: Иван Кивелиди, Влад Листьев, Галя Старовойтова, Анатолий Собчак, Сергей Юшенков…
Однажды я подсчитал, скольких моих друзей и близких знакомых убили в России за период с 1993 по 2003 год. Получилось – двадцать семь человек…
3. Избери себе жизнь, чтобы жить
Глава 3.
Страна плохих советов
Почему люди пишут книги? Ответов на этот вопрос множество практически столько же, сколько было написано разных книг. Мой же случай имеет имя собственное: Михаил Болотовский.
Не помню, как и откуда он появился в первый раз! Журналист по специальности, авантюрист и предприниматель по натуре, Болотовский выпускал прекрасный журнал в Санкт-Петербурге под названием «Интербизнес». Он был главным редактором, и все начинали читать журнал именно с его авторской колонки, в которой Миша исподтишка рекламировал содержание номера и ловко завлекал читателя обязательно прочесть весь его целиком, от обложки до обложки. Журнал состоял на 80 процентов из интервью с разными людьми. Причем интервью специфических, во время которых собеседника выводили из себя каверзными и провокационными вопросами, что придавало особый, скандальный характер статьям журнала, но в то же время раскрывало личность «героев» и делало написанное занимательным и интересным.
Не помню, как и откуда он появился в первый раз! Журналист по специальности, авантюрист и предприниматель по натуре, Болотовский выпускал прекрасный журнал в Санкт-Петербурге под названием «Интербизнес». Он был главным редактором, и все начинали читать журнал именно с его авторской колонки, в которой Миша исподтишка рекламировал содержание номера и ловко завлекал читателя обязательно прочесть весь его целиком, от обложки до обложки. Журнал состоял на 80 процентов из интервью с разными людьми. Причем интервью специфических, во время которых собеседника выводили из себя каверзными и провокационными вопросами, что придавало особый, скандальный характер статьям журнала, но в то же время раскрывало личность «героев» и делало написанное занимательным и интересным.