Тэлкот Дианна. Обманчивое сходство

   - Ты был таким...
   - Знаю, каким. Просто, вспомнив кошмары, связанные с этим именем, я тут же взрываюсь.
   - Кто это - Роб? - Эбби беспомощно приподняла руки.
   - Человек, который хотел поставить под свой контроль всю мою жизнь. - Джек стукнул рукой по столу и зло сверкнул глазами. - А теперь хватит! Ради бога, хватит.
   Глава 8
   Было только одно объяснение поведению Джека, заключила Эбби четыре дня спустя, разбираясь в рабочей комнате своего нового офиса. Он переутомился после стольких лет работы в Омахе в условиях стресса. Рассказывать он ничего не стал, но Эбби полагала, что Роб был одним из его коллег - начальник или же другой врач.
   Джеку надо было нормализовать свою жизнь, и именно Эбби могла помочь ему в этом.
   Двадцать лет назад, когда их мать ушла, Эбби сознательно взвалила на себя управление семьей. Она заставляла сестер - а иногда и отца - делать то, что полагалось. Это было тяжелое время, разбившее ее романтические представления о любви. С отцовского лица исчезла привычная улыбка, он пропадал в полях до глубокой ночи, а сестренки дулись и злились, постоянно задирая друг друга.
   Именно Эбби кормила их, заботилась о доме, посуде, покупках. К своему девятилетию она не хуже опытной домашней хозяйки уже знала все о ведении дома.
   Когда ей житья не стало от своих безответных "почему", она июльским солнечным днем отправилась с ленчем к отцу в поле. Ей никогда не забыть, как он спрыгнул с трактора и поставил ногу на гусеницы, наливая лимонад из термоса.
   Вопросы посыпались из нее, прежде чем она смогла обдумать их. "Мама оставила нас потому, что больше не любит?" - "Что ты, Свистелка! Уверен, она любит тебя". - "Она вернется когда-нибудь?" - "Не знаю! Не спрашивай меня о таких вещах. Я самый разнесчастный человек в мире - вот и все, что я могу сказать".
   Эбби вынесла в тот день ценный урок: люди не расскажут о боли, терзающей их, пока не будут к этому готовы.
   Она вообразила, что с Джеком происходит нечто подобное.
   Но я никогда ее не прощу, подумала Эбби внезапно, сминая бумагу и бросая в мусорное ведро, потому что она принесла нас в жертву своей прихоти. Цепляясь друг за друга, мы выросли, но чувство неуверенности поселилось в нас навсегда. Я больше всего на свете хочу любить Джека, но не знаю, смогу ли. И это тоже ее вина.
   Эбби уже давно поклялась, что, в отличие от матери, сумеет любить терпеливо и без всяких условий. Но эта размолвка с Джеком пробудила все ее старые страхи. Что, если побег матери эмоционально отразился на ней? Что, если она не способна любить мужчину по-настоящему?
   Но, несмотря на все сомнения, Эбби твердо знала: когда Джек будет готов открыться, она выслушает его с сочувствием. А пока надо набраться терпения и ждать.
   Это малая цена за все, что он дал ей.
   Они погрузились в привычные ежедневные занятия. Эбби хлопотала в конторе, Джек отрабатывал свою норму. Часа четыре в день они проводили вместе.
   - Погляди. Что ты думаешь? - Джек развернул бордюрную полосу.
   Эбби обернулась и замерла, очарованная прихотливым золотым узором, змеившимся по ленте.
   - Потрясающе!
   - Думаешь? Не слишком вызывающе для столовой?
   - В самый раз.
   Он оттолкнул кучу писем к запечатанным банкам с краской.
   - Похоже, снова придется пригласить работников.
   Она тряхнула головой, глядя на беспорядок, царивший на столе. Образцы обоев, покрытий, линолеума и кафеля, обрезки материи. Натюрморт довершали кисть и малярный поднос, красовавшиеся на груде почты за неделю.
   Письма с обратным адресом Омахи привлекли ее внимание. На всех проставлено одно имя - Роб Стирлинг.
   Неприятное ощущение пронзило Эбби.
   Письма были не распечатаны.
   Она просмотрела даты. 12, 14, 19 и 22. Еще несколько конвертов, датированные октябрем, были полускрыты газетами и рекламными листками, но тот же обратный адрес бросался в глаза и тревожил.
   - Эй, ты слышишь меня? - спросил Джек, подходя.
   Эбби собралась с силами. Нехорошо, если он застанет ее роющейся в его почте.
   - Конечно. Я... - Она ухватилась за его руку, и он прижал ее к груди.
   Джек продемонстрировал краску глубокого синего цвета.
   - Ну как?
   - Да, - сказала она решительно. - Для такой большой комнаты очень даже годится.
   - Я знал, что ты так скажешь, и уже заказал ее.
   - Зачем же спрашивал?
   - Чтобы удостовериться.
   - Как будто ты нуждаешься в одобрении своего выбора!
   Джек взглянул на нее ласково и, поворачиваясь, слегка задел рукой ее грудь.
   - Можешь остаться?
   Эбби засомневалась. Не хотелось терять ни минуты общения с Джеком, но...
   - Пожалуй, нет. Папа ждет меня.
   - А-а.
   Она с удивлением отметила разочарование, прозвучавшее в его голосе.
   - С ним что-то творится, он такой смешной стал. Сходит с ума и вспыхивает, чуть я в чем-нибудь оплошаю. Не похоже на него. Может, это из-за того, что я много времени трачу на контору, а может...
   - Из-за меня?
   - О нет, не думаю. - Однако она не могла полностью отрицать это. - Он знает, что мы просто друзья.
   Джек изогнул бровь.
   - Старые друзья, - поправилась она быстро.
   - Так вот что ты ему говоришь?
   - А что я должна говорить? Ты же вернешься в Омаху через пару месяцев.
   - Я знаю. Но пока... - Он поставил банку с краской на стол. - А он не жалуется на что-нибудь, а? Может, ему стоит прийти провериться.
   - Папе? Ты же знаешь, он здоров как бык. На ферме вкалывает за двоих и потом не сидит без дела.
   - Эбби, он себя загоняет.
   - Он не болен, Джек.
   - Может, и нет. - Джек взял Эбби за руку. Этот простой жест тронул ее до глубины души.
   В нем не было похоти, не было страсти. Это был жест нежности.
   Они помолчали. Сердце Эбби подскочило к горлу. Она сглотнула, боясь нарушить очарование момента.
   - Может, ты и права, что это не из-за меня, - сказал он, медленно перебирая ее пальцы. - Может, это из-за тебя. Он чувствует, что теряет свою маленькую девочку. Ты выросла, а теперь отдаляешься от него. Новое дело, новые заботы отвлекают тебя. Наверное, он не готов к этому.
   - Я была рядом почти тридцать лет, Джек.
   И теперь он явно не прочь отдохнуть от меня. Джек улыбнулся, рука его сжалась.
   - Я так не думаю, Эб.
   Впервые Эбби сама пришла в его объятия. Она дрожала, надеясь, что Джек не заметит этого.
   - Ты его избаловала, Свистелка.
   - Я знаю. Но он это заслужил своей преданностью.
   - Да. Без преданности никакие близкие отношения невозможны. - Джек слегка дернул ее за кончики волос и чуть отодвинулся, чтобы взглянуть прямо в глаза. - Я это хорошо усвоил.
   Кончики губ Эбби приподнялись.
   - Спасибо за такие слова.
   - Это не слова, я и вправду так думаю. Она уткнулась лбом ему в плечо.
   - Знаешь, - сказала она медленно, - даже если ты не прав насчет отца, очень деликатно с твоей стороны сказать, что кто-то любит меня до такой степени, что боится потерять. После ухода матери я утратила веру в прочность родственных чувств.
   Эбби не заметила, как губы Джека плотно сжались, а глаза сузились.
   В первый же день своей работы в магазине Эбби пригласила Джека на ленч. Вместо того чтобы приводить в порядок выставочный зал, она потратила целое утро на сервировку. К назначенному часу все выглядело замечательно: свежие фрукты в чаше, овощи на блюде, чай со льдом и лимон.
   В пять минут первого бронзовый колокольчик на двери звякнул. Эбби высунула голову из прохода, отделявшего мастерскую от выставочного зала.
   - Эй, есть кто-нибудь? - Джек, обычно работавший в белом докторском халате, был одет в ярко-красную рубашку-гольф. Из кармана брюк торчал стетоскоп.
   Эбби улыбнулась.
   - Конечно. Заходи. На ленч будет мясное филе с рисом, фрукты и овощи. Джек воззрился на нее.
   - Не обманываешь? Я ожидал салат из тунца.
   - Нужно все делать по правилам. - Эбби кивнула на пристроенный в эркере небольшой столик, накрытый скатертью цвета фуксии. В центре высилась черная фарфоровая ваза с рисунком из бледно-розовых и лиловых ирисов.
   Рядом с приборами красовались затейливо сложенные салфетки. Букет ярко-розовых гвоздик оттеняли листья аспарагуса.
   - Эбби, это же настоящий прием, а не ленч!
   Ее шея порозовела.
   - Мне хотелось чего-нибудь особенного в честь первого дня.
   Джек огляделся, ямочки появились снова, как будто она сказала нечто совсем уж смешное.
   - Я думал, мы будем есть на лестнице или на заднем крыльце, - сказал он, вытаскивая стул и запихивая стетоскоп поглубже, прежде чем сесть.
   - На ступеньках есть неудобно. Разве так не лучше? - спросила она, ставя кушанья в керамических кастрюльках на стол. Джек был поражен.
   - Эбби, это невероятно!
   Она польщенно улыбнулась и уселась напротив.
   - На десерт будет сырный пирог.
   - Ты удивляешь меня! Я ожидал бутылку содовой и бумажные тарелки.
   Эбби огляделась, внезапно увидев абсурдность окружающей их парадной обстановки: скатерть, цветы, фарфор и вызывающе экстравагантная снедь - арбуз, сердечки из артишоков и тонкие палочки подсоленной кукурузы. - Да, немного слишком, - признала она расстроенно. - Я перестаралась.
   Последовала минута молчания, затем Джек погладил под столом ее колено.
   - Это восхитительно! Я польщен.
   - Договорились. Ты чувствуешь себя польщенным, а я глупой.
   - Эбби! Ты здесь. Вот что важно. Только ты можешь создать такую волшебную обстановку.
   Эбби моргнула. "Волшебную"?
   - Ты смеешься надо мной?
   - Смеяться? - Джек взял ее за руку. - После такого я никогда не смогу назвать салат из тунца ленчем. Ты, дорогая Свистелка, превзошла все мои ожидания.
   - Джек...
   Колокольчик звякнул снова, и они обернулись, все еще держась за руки.
   Мускулистый блондин ворвался в дверь, уставившись на Джека голубыми глазами.
   - Эй, парень, как поживаешь? Так вот где ты прячешься! - Осмотревшись, он сложил губы в игривую ухмылку. - Весьма интимная обстановка, ничего не скажешь.
   - Эклюнд! Что ты тут делаешь?
   - Вот, собрал группу парней на рыбалку в Канаду. Съездим последний раз перед снегопадами. Был тут так близко, что решил заехать посмотреть, как ты.
   - Будь я проклят! - Джек встал, бросая салфетку и вытягивая Эбби из-за стола. - Я хочу тебя кое с кем познакомить.
   Гость фыркнул.
   - Так ты наконец нашел ее, а? В добрый путь. Честное слово, она выглядит точно как на тех фото, что ты сжег!
   Во рту у Эбби мгновенно пересохло. Было ясно, кого он имел в виду. Никакой ошибки. Натали. Он принял ее за Натали!
   Эбби резко выдернула свою руку, полная ревности и боли. Эклюнд, увидевший стол, романтически накрытый для двоих, весело подмигнул Джеку.
   - Я Абигайль Уорт, - уточнила Эбби, холодно протягивая руку. - Не Натали. Не Мередит. Простите за путаницу, но мы с сестрами всегда отличались сильным сходством.
   Его игривое настроение как ветром сдуло.
   - О, я.., я только подумал, вы та девушка, что училась с Джеком в старших классах.
   - Да, училась. Но я - не та девушка. Мы тройняшки. В старших классах можно было выбирать из трех сестер.
   Джек заметно побледнел, потом беспомощно пожал плечами.
   - Я теперь стал разумнее в выборе. Мои вкусы изменились к лучшему. - С усилием успокоившись, он добавил:
   - Эбби, я хочу представить тебе Андерса Эклюнда. Мы вместе с ним прошли через все ужасы медицинской школы.
   - Очень приятно. Я поставлю еще одну тарелку. - Эбби положила салфетку на стол.
   - Увы, я не могу остаться. Но Эбби, обиженная, не слушала; она обернулась, чтобы взять прибор.
   Джек поймал ее за руку и притянул поближе к себе. Ей ничего не оставалось, как предстать перед лицом Эклюнда и утолить его любопытство.
   - Ты вспомнил старые фото Нат, - сказал Джек. - Я тоже обознался в первый день после возвращения. Но поверь мне, Эбби и Нат различны, как день и ночь. Больше я не совершу такой ошибки.
   Пока гость разгадывал подтекст неловкой сцены, Эбби вывернулась из собственнической хватки Джека.
   - Пожалуйста, дай мне достать тарелку, - сердито сказала она. - Вы проделали такой длинный путь, отдых вам не помешает.
   Когда пробило час, Джек неохотно отодвинулся от стола, сказав, что его ждет полная приемная больных.
   - Мне пора.
   - Ну, рад был повидаться с тобой, дружище. Похоже, ты нашел свое место в жизни.
   - Да.
   - Тебе идет быть деревенским врачом. Эбби начала убирать со стола, но Джек вынул тарелку у нее из рук.
   - Оставь, - сказал он, - я приберу вечером. Пойдем, Свистелка. Погуляй с нами.
   Он повел Эбби к джипу Эклюнда, припаркованному напротив.
   - Спасибо, что заехал, - Джек потряс руку приятеля. - Ты верен себе - не можешь без сюрпризов.
   - Ага. Мне удалось тебя сегодня удивить, а? - Эклюнд открыл дверь и забрался внутрь. - Дело в том, что я не собирался заезжать, - пояснил он, роясь в сумке. - Я привез тебе кое-что. - С этими словами он протянул бутылку шампанского с десятком металлических колечек на горлышке и карточкой "Джеку". - Это тебе.
   В знак примирения от Роб.
   Лицо Джека дрогнуло, и он обнял Эбби.
   - Спасибо, обойдусь без знаков примирения.
   - Эй! Возьми, а? Она говорила, что шлет свои извинения.
   Она? Эбби похолодела, онемев от удивления.
   Джек привлек ее ближе, его рука покрепче сжала ее пальцы.
   - Забери. Вылей рыбам. Или брось в костер.
   Но ей передай, что я ответил "нет". На все.
   Эклюнд наклонил бутылку, разглядывая ценник.
   - Ладно. Как скажешь, друг. Ты меня знаешь, я всегда рад подобрать твои остатки.
   Губы Джека скривились в улыбке.
   Эклюнд положил бутылку рядом с собой и завел автомобиль. Уезжая, он помахал рукой.
   Ни Джек, ни Эбби не двигались с места - смотрели вслед машине, пока та не исчезла на шоссе.
   - Джек...
   - Я не хочу говорить об этом, Эбби. Не сейчас. Меня ждут пациенты, и я испортил тебе ленч. Мы обсудим это позже.
   Но скопившиеся вопросы рвались сквозь руины ее самообладания.
   - Я думала. Роб Стирлинг - сотрудник "Скорой помощи", мужчина, сослуживец. И ты уверял меня, что вернулся в Кернер из-за работы... Значит, все-таки Натали?
   - Я вернулся сюда, Эбби, как это странно ни звучит, потому, что хотел быть снова дома. Я мечтал о спокойной жизни в маленьком городке. И надеялся, что все получится.
   - Но эта женщина?..
   - Роб Стирлинг? Ну хорошо. Она когда-то была моей невестой, Эбби.
   Глава 9
   Эбби глядела на удаляющегося Джека, приоткрыв рот, чувствуя себя обманутой и глупой.
   Когда она вернулась в офис, остатки пищи на столе уже засохли, и Эбби принялась за работу, проигнорировав предложение Джека о помощи. Мытье посуды вернуло ей присутствие духа. Кроме того, работа давала время обдумать ситуацию и выплеснуть ярость, накопившуюся в ней.
   Вот тебе и честный ответ, получить который она так стремилась! Джек, в присущем ему стиле, уклонялся от детального рассказа о своем десятилетнем отсутствии. Невеста! Что, еще одна опущенная деталь?
   Когда Джек запер свой кабинет, Эбби была готова к встрече. Она безмолвно стояла у себя в дверях, уверенная, что эта встреча последняя.
   Их общение было удивительным, оно обогатило и изменило ее жизнь, одарив новыми ощущениями. Эбби была ему за это благодарна. Джек поднялся по ступеням и встал перед ней. Он был так потрясающе красив в этот момент, что Эбби на секунду дрогнула.
   - Ты простишь меня? Эбби, помолчав, сказала:
   - Такой способ сообщать новости шокирует меня, Джек.
   - Я знаю.
   Сердце Эбби колотилось о ребра.
   - Этого не должно было случиться. Тебе следовало рассказать мне о Роб и о твоих чувствах к Нат.
   - В том-то и дело, Эб. Я ничего не испытываю к Нат. Когда я уезжал из Омахи, я хотел уехать, только и всего. - Джек ковырял каблуком пол. - Конечно, мне интересно было узнать, осталось ли что-то между нами, или отношения исчерпали себя.
   - Нужно было спросить ее. Не меня. - Эбби выдержала его взгляд. - Я же не могу за нее ответить.
   - Ты ответила. - Его глаза задумчиво прищурились. - Я нашел, что предпочитаю всем ужимкам Нат нечто более благородное, прекрасное и серьезное... - Джек запнулся. - Я нашел тебя, и у меня пропала охота к легкому флирту.
   Объяснение тронуло ее, но она не подала виду.
   - Если ты говоришь это, опасаясь ранить мои чувства...
   - Я думал об этом целый день. Я дважды поднимал трубку, чтобы позвонить тебе, но то дети вопили в приемной, то миссис Диллон сидела с высокой температурой в кабинете, и я не мог оторваться.
   - И что бы ты сказал?
   - Извинился бы. Что собирался тебе все рассказать.
   Эбби захотелось немедленно простить его.
   - Ох, Джек...
   - Ox - что?
   - Заходи. Нам надо поговорить.
   - Я оправдан, Свистелка?
   - Только условно.
   Джек вошел, коснувшись ее руки, и встал спиной к месту ленча, откуда уже был убран столик, чтобы не мозолил глаза, напоминая о провалившемся свидании.
   - Ты принимаешь мои извинения, Эбби? - Желваки на его щеках заметно напряглись.
   - Тебе хотелось бы услышать "да", не так ли?
   - Только если это "да" искреннее. Эбби колебалась, с болью понимая, что некоторых вещей о Натали она никогда не расскажет. Надо хотя бы сгладить неловкость.
   - Я прощаю тебя. Но тебе следует знать, что Нат уже не та девушка, которую ты запомнил.
   - Почему это должно меня заботить?
   - У нее были сложности в колледже, - продолжала Эбби, - и переживания изменили ее. Но сейчас она счастлива. Она нашла работу в Рапид-Сити и друга по имени Карл.
   - Мне это неинтересно.
   - Хорошо. Но в глубине души ты, вероятно, думаешь...
   - Не думаю.
   - В ней есть огонь, Джек.
   - А в тебе нет?
   - Огонь? - Эбби фыркнула. - Вряд ли.
   Может, слабое тление.
   Джек усмехнулся, сверкнув глазами.
   - Ты права, Свистелка. Тебе досталась вся оставшаяся энергия. И ты слишком умна и хороша, чтобы растратить ее в одной большой вспышке. - Он помолчал. Ты удивительная женщина, Эбби. Невероятная.
   Уразумев смысл его слов, она недоверчиво окаменела. Никто никогда не называл ее невероятной. Она была просто Эбби, которую едва замечали, войдя в комнату.
   - Джек.., ты многого обо мне не знаешь.
   - У меня будет шанс узнать.
   Джек привел ее на распутье. Выбор пути был за ней.
   Эбби думала, медленно поворачивая табличку на двери.
   - Я оставила немного чая со льдом, - проговорила она наконец. - Мы могли бы поесть на ступеньках. А ты рассказал бы мне, что там у вас было с невестой.
   Джек мрачно улыбнулся:
   - М-да, вопросик ко времени.
   Он прошел вслед за Эбби в дальнюю комнату. Она достала из холодильника поднос, а Джек выволок на крыльцо одну из скамеек, стоявших между окон. Протянув ему стакан, Эбби уселась рядом на скамью.
   - Я встретил Роб Стирлинг после первого курса, - начал Джек без предисловий. - Она была репортером, из тех, что всегда лезут в гущу последних событий. Куда бы мы ни пошли, ее везде узнавали.
   - Тебе это нравилось?
   - Иногда, - сказал он честно, пристроив стакан на колено. - Мы были вместе, пока я учился, и, говоря по справедливости, она помогла мне все преодолеть. Шесть лет. - Джек поерзал, пристраиваясь у стены. - Вначале мы подумывали о свадьбе, но позже решили даже не заговаривать об этом. Моя интернатура, ее работа... Меня устраивали наши отношения, она говорила то же самое.
   - А потом?
   - Я порвал с ней. - Джек глубоко вздохнул. - Мне хотелось нормального дома, хотелось по вечерам сидеть у камина, потягивая пивко. А она хотела ужинать в ресторанах, ходить в оперу. Вертеться в бойких местах. Это было хорошо для ее карьеры, но не подходило мне.
   Эбби мысленно сравнила два стиля жизни.
   - Однажды ночью я застрял в приемном покое, и Роб рассвирепела. Все кончилось после бурного пятиминутного скандала. У меня словно тяжесть свалилась с плеч.
   Эбби, расширив глаза, кивнула.
   - Роб заявила, что валандается со мной только ради моей медицинской степени. Это своего рода пропуск в престижный клуб.
   - О, Джек...
   - Эй, не грусти. Моя степень честно заработана. Поэтому я упаковался и съехал.
   - Так вот почему ты вернулся. Джек воззрился на Эбби.
   - Эбби, история кончилась больше двух лет назад. Поразмыслив, Роб вознамерилась все переиграть, но не на того напала. Ты же слышала наш разговор по телефону. И не притворяйся, что не видела ту груду писем.
   Эбби виновато дернула плечом, добавляя в напиток лимон.
   - Мне надоело вежливо растолковывать ей причины своего ухода.
   - Видимо, тебе следует более четко сказать ей... - Эбби замолкла, поняв, что ее совет может показаться своекорыстным, - что разрыв окончателен.
   - Разрыв окончателен, но убедить в этом Роб - все равно что объяснить на пальцах высшую математику. Как об стенку горох.
   - И ты решил сбежать от нее и начать новую жизнь в родном городе?
   Джек ухмыльнулся, не поняв двойного смысла ее слов.
   - Разве я не правильно поступил, а?
   - Это зависит от того, как ты себя поведешь в новой жизни.
   Его воодушевление упало.
   - Эбби, тебе моего поведения опасаться нечего. Знала бы ты, через что я прошел! Роб превратила мою жизнь в ад. Засыпала меня открытками и письмами, бегала за мной и в больнице и дома, торчала в моих любимых ресторанах. Она даже предлагала себя в супруги и в матери моего ребенка.
   - Что?
   - Ничего. Для нее замужество и дети лишь плата за ту жизнь, которую она намерена вести. Со стороны это хорошо видно. Я не люблю ее и никогда не любил.
   Эбби впала в задумчивость. Ломать себя в угоду чужим амбициям - это, конечно, не для Джека.
   - И как же ты собираешься отделаться от - спросила она. Не знаю. Похоже, ей расстояние не помеха.
   - Говорят, разлука заставляет чувствовать острее.
   Это заявление рассмешило его.
   - Какие чувства! Роб просто давит на меня. Она преследует меня в маниакальной надежде склонить к браку. А я предпочитаю легкость отношений. И никаких обязательств.
   При этих словах что-то в глубине сердца Эбби дрогнуло и сорвалось в пучину отчаяния.
   Эбби окружила себя ледяной стеной отчуждения. Если раньше она искала встреч с Джеком, то теперь старательно избегала его.
   Это было легко, потому что сейчас, в середине октября, доктора Конроя затопила волна простуд и гриппа, к тому же его кабинет осаждали любители лыжного спорта, успевшие обзавестись травмами.
   Энтузиазм Эбби угасал. Тяжелая работа перемежалась тягостными размышлениями, вдобавок начал жаловаться отец. Пока она с рабской покорностью трудилась над своим офисом, он отвлекал ее советами, как вести дом на ранчо. "Можно подумать, у меня есть на это время и охота".
   Могут ли воспоминания прошлого разбить сердце? Во всяком случае, надо поостеречься.
   После рассказа Джека об отношениях с Роб Эбби ясно увидела, чем рискует. Она оказалась перед перспективой снова остаться брошенной. Ситуация слишком живо воскрешала давнее, причиненное уходом матери горе: Эбби любила того, кто не собирался отвечать ей тем же.
   Повторение старой трагедии погубило бы ее окончательно, навсегда лишив уверенности в себе.
   Эбби остро переживала вернувшиеся детские обиды, жизнь снова превращалась в борьбу со страхом. Все напоминало ей о несчастье, память о котором она хранила глубоко в сердце. Нет, еще одного удара ей не выдержать. Придется кое-что изменить, и сделать это немедленно. Так будет разумно, честно и правильно, заключила Эбби.
   Глава 10
   День официального открытия магазина выдался ярким и светлым, в воздухе чувствовалось приближение зимы. Эбби запихивала остатки ящиков и корзин в машину. Не предполагая увидеть Джека, натянула старенький жакет.
   Прошло две недели с того неудачного ленча. Их беседа за холодным чаем определенно заставила Джека отступить.
   Это беспокоило Эбби, совсем не желавшую такого поворота событий. Джек, по-видимому, догадался, что их отношениям тесны рамки дружбы.
   Эбби вела машину, а в мозгу ее мелькали сцены прошедших недель, связанные с Джеком. Манера похлопывать по карману для проверки наличия рецептурной книжки, привычка вытягивать стетоскоп из кармана брюк, пахнущие чистотой и свежестью докторские халаты...
   Она никак не могла выбросить все эти мелочи из головы. Джек должен был знать о сегодняшнем событии, поскольку Эбби оставила сообщение на автоответчике. Пусть решает, почтить ее маленькое торжество своим присутствием или нет.
   Ничего не попишешь, сказала она себе, подъезжая к заднему крыльцу. Их дружба выстоит только в том случае, если она сохранит себя как личность. Выбравшись из машины, Эбби принялась за работу.
   Отец считал, что ее выставочный зал - просто чудо. Обстановка была современной и вместе с тем навевающей воспоминания о прошлом. В углу располагалась композиция из цепов и корзин с зерном, дополненная горшочками с медом и бутылями с сиропом. Около прохода три стеллажа, украшенные жатой фольгой и гирляндами. На них корзины с подарочными романами, упакованные в красно-зеленый целлофан.
   В глубине зала с помощью отца Эбби повесила узкие полки, выставив на них варианты упаковок для подарков.
   Все было замечательно. Никакие обрезки, обломки и клочки не захламляли выставку. Стулья были поставлены группами, рекламные листки и буклеты лежали на своих местах. Чаша с пуншем возвышалась в глубине комнаты, дабы гостям пришлось пройти мимо композиций, прежде чем достигнуть живительного источника.
   Джек явился к ленчу с огромной сумкой. Он прошествовал мимо гостей и двинулся прямо к Эбби. Ее лицо заалело, когда люди зашептались и вытянули шеи в их сторону. Любовные романы в городке всегда развивались на виду у всех.
   - Привет. Добро пожаловать! - Новый гость был встречен хозяйкой с профессиональным радушием. - Что тебе предложить? Может быть, чашку лимонада?
   Джек улыбнулся, не обращая внимания на собравшуюся толпу.
   - Лучше подарочную корзину.