Тэлкот Дианна. Обманчивое сходство

   - Хорошо. - Эбби прошла к прилавку.
   - Я так усердствовал с покупками, что мне понадобится большая корзина.
   - Отлично. - Эбби достала бланк заказа из папки, пока Джек устанавливал сумку на край прилавка.
   Сначала он вытащил пятифунтовую коробку шоколадных конфет. Соблазнительный запах заставил Эбби сглотнуть.
   - О Господи! - Больше она ничего вымолвить не смогла.
   Затем на свет появилась бутылка каберне.
   Эбби взглянула на цену и марку, но не сказала ничего, отодвигая ее подальше от края.
   Следующими возникли два бокала с витыми ножками. Эбби замерла. Точно такие же, как те, что она купила для того несчастного ленча.
   - Мне понравился их стиль, - пояснил Джек, глядя Эбби в глаза. - У меня еще два в сумке. Но упакуйте только эти - парой они выглядят более интимно.
   У Эбби дрогнула рука, принимавшая бокалы. Сердце трепетало, а рассудок отказывался понять, что все это значит.
   Шесть сортов сыра, несколько пачек крекеров, копченая колбаса, банка икры и керамический поднос по очереди были выгружены на прилавок. Эбби прикрыла рукой бокалы, когда салями покатилась прямо на них.
   - Это все? - пробормотала она, отталкивая колбасу.
   - Не-ет. Там есть еще кое-что.
   - Еще? Но.., ради Бога, Джек, мне придется использовать корзину для белья, чтобы уложить это.
   Джек хмыкнул, потом обернулся к зачарованным зрителям.
   - Глядите, - адресовался он в пространство, - это будет тест на изобретательность Эбби.
   Ваза из сверкающего резного хрусталя заняла место в центре. Глаза Эбби широко распахнулись. Вещь была возмутительно дорогой и весила порядка десяти фунтов.
   - Две корзины, - выдавила она из себя. Джек улыбнулся и снова полез в сумку. На этот раз он извлек длинную коробку из цветочного магазина, обвязанную широкой зеленой лентой.
   Кровь стучала у Эбби в висках, но она старалась быть спокойной и сосредоточиться на работе.
   - Я не аранжирую живые цветы, они портятся. Но могу заменить их на шелковые. Джек снова фыркнул.
   - Вот еще! Живые на шелковые...
   - Я не могу пересылать цветы. Они...
   - Тогда прими их от меня. Это часть подарка тебе на новоселье. Я хотел сделать сегодня что-то особенное.
   Эбби не верила своим ушам.
   - Ну-ка, открой ее, - подбодрил Эбби Джек, когда они остались одни.
   - Какая красота! - Ее голос затих, когда она вскрыла коробку с огромным букетом красных роз. Сердце забилось как бешеное.
   - По розе на день разлуки.
   У Эбби дрожала от усталости каждая жилка - сказывалось накопленное за неделю переутомление. Она прибрала со стола, тайно радуясь, что отец не попросил добавки, и вымыла посуду. Ей оставалось ровно пятнадцать минут на маленькое чудо с волосами и туалетом, прежде чем придет Джек.
   - Ты измучаешься, бегая туда-сюда по делам, Абигайль.
   - Начало - самое трудное. Позже напряжение спадет.
   - Нам следовало привести в порядок и комнаты наверху, чтобы было где оставить часть вещей. Вдруг ты захочешь там переночевать или вообще переехать?
   - Переехать? - Эбби замерла с тарелкой в руках. - Зачем?
   - Это сбережет тебе немного времени. И Джеку тоже. Он ведь каждый день приезжает подбросить тебя, разве нет?
   - Да. Но он не жалуется. И я тоже. Я знаю, как ты не любишь обедать в одиночестве.
   - Да. Похоже, ты частенько видишься с Джеком.
   - Его расписание стало полегче. Отец громко вздохнул.
   - Он тебе нравится?
   Эбби несколько мгновений молчала.
   - Очень.
   Отец прокашлялся, повернувшись к зеркалу.
   - Джек славный парень, Эбби. Ты не могла бы выбрать лучшего.
   Эбби озадаченно взглянула на отца и напомнила:
   - Джек приехал всего на несколько месяцев, а потом вернется в "Скорую помощь".
   - И что? Здесь тебя ничего не держит. Помни это, Свистелка.
   - Папа! Ты хочешь избавиться от меня?
   - Нет, что ты! Просто говорю, чтоб ты знала.
   Эбби бросила взгляд на часы, опасаясь опоздать. Этот странный разговор нервировал ее.
   - Послушай, я убегаю. Рано утром я открываюсь, так что не беспокойся, если не увидишь меня до ужина.
   Казалось, отец не слушал.
   - Джек остается?
   - Что?
   - Завтра на ужин?
   - Не знаю. Он все время на вызовах, так что сам спроси, когда его увидишь.
   - Тогда придем к компромиссу, - пробормотал отец с зубной щеткой во рту.
   Эбби не ответила, задумавшись о вечернем костюме.
   - Свистелка! Прежде чем ты уйдешь, я хотел бы кое о чем поговорить.
   Эбби улыбнулась, приостановившись на лестнице.
   - Что? Ты не дашь нам своего благословения или что похуже?
   Слабое удовольствие проступило на его лице.
   - Нет, - сказал он, - насчет благословения не волнуйся.
   Эбби засмеялась, и таинственные слова были забыты через пару шагов. Приехал Джек, и мужчины дружелюбно беседовали, когда Эбби спустилась вниз.
   - Зачем тебе таскаться сюда все время, Джек, когда вы оба работаете совсем рядом? Я уже говорил Эбби, что сам могу сготовить ужин. Жалость смотреть, как вы мечетесь туда-сюда.
   - Я расслабляюсь в дороге, - сказал Джек, - нет проблем.
   Боб Уорт взглянул на дочь, бессознательно трогая жемчужную булавку на рубахе.
   - И Эбби не из тех, кто по утрам любит сломя голову мчаться на работу.
   - Ты ему веришь? - спросила Эбби у Джека. - Таким вот образом он действует весь вечер. Запоздалые комплименты и непрошеные советы. Думаю, он что-то замышляет. Или прячет камушек за пазухой.
   Джек улыбнулся.
   - Да, замышляю и никак не улучу момента поговорить с тобой.
   Отец барабанил пальцами по подлокотнику.
   - Я следил за изменениями в твоей жизни и соответственно решил немного изменить свою. Эбби остановилась.
   - То есть?
   - Тебе больше не придется меня обихаживать, Свистелка. Скоро мне будет с кем делить стол и крышу над головой.
   Вот и разгадка его странного поведения. Его недавние отлучки, ранние возвращения с работы, письма и звонки - все объяснялось. "Слава Богу. Наконец-то он завел подругу. После стольких лет ожидания он свое счастье заслужил. Может, она подтолкнет его к разводу, а то раньше он об этом и думать не хотел".
   - Ты кого-то нашел, папа?
   - Да. Нашел, а вернее сказать, нашлась единственная для меня женщина на свете.
   Сердце Эбби сжалось от страха, отец словом "единственная" не бросался.
   - Кто она?
   - Твоя мама. Она возвращается, Эбби. Наконец-то она возвращается!
   Глава 11
   - Что ты сказал? - Эбби подскочила, будто ее ударили. Нет, она ослышалась. Этого просто не могло быть.
   - Твоя мама возвращается.
   - И ты ей позволишь? - спросила дочь зазвеневшим голосом.
   - Эбби, я сам это предложил.
   - Не верю! - крикнула она. - После того, как она от тебя ушла и бросила нас? Столько лет, и ни единого слова...
   - Подожди, девочка. Ты не понимаешь. Она хотела вернуться...
   - Прекрасно! Она оставила нас, а потом засыпала письмами, открытками и звонками, - саркастически бросила Эбби.
   Лицо Боба Уорта исказилось от боли.
   - Не всегда она имела возможность дозвониться.
   - Когда я последний раз обращалась в телефонную компанию, там соединяли сотни тысяч абонентов в разных концах страны.
   - Присядь, Свистелка, - терпеливо сказал отец, прижимая ладони к вискам. Настало время правды. Я не возражаю, если и Джек побудет с нами.
   - Не хочу ничего слушать, не хочу ничего знать, - выпалила Эбби скороговоркой, скрестив руки на груди и отворачиваясь. - Того, что я знаю, вполне достаточно.
   Джек позади беспокойно задвигался на стуле.
   - Джек, - обратился к нему отец, - может быть, твой опыт поможет Эбби понять то, что я собираюсь ей сказать.
   Эбби уставилась на Джека:
   - Ты уже все знаешь? Почему...
   - Нет, - кратко возразил он. - Впервые слышу.
   Эбби боролась с собой. Ситуация была унизительной, а ее поведение отвратительным. Наконец она сказала:
   - Ладно. Оставайся.
   Джек молча кивнул.
   Ее отец, собираясь с духом, расправил плечи, уселся поудобнее и сложил руки на коленях. Его напряжение передалось окружающим.
   - Твоя мать ушла не потому, что ей так вздумалось, Эбби.
   - А мне ее уход запомнился именно таким.
   - Да. Она хотела, чтобы вы так думали. Изумленная Эбби глядела на отца выжидающе. Ради чего способна женщина жертвовать репутацией? Все, что Эбби ненавидела в себе, шло от матери, и теперь она была сбита с толку.
   - Мне тяжело говорить...
   - Тогда не говори.
   - Она была больна, Эбби. Эбби не шевелилась, но чувствовала, как мурашки бегут у нее по спине.
   - Прежде чем уйти, она взяла с меня слово, что никто ничего не узнает. Меня тяготила эта тайна, но я обещание сдержал.
   Эбби не позволила своим эмоциям отразиться на лице, но подумала, что ее семья выглядит со стороны более чем странной и Джек может счесть сумасшедшими их всех. "Господи Боже, это навсегда отвратит его от меня".
   - Твоя мать была душевнобольной, Эб. При этих словах Эбби воззрилась на отца. Душевнобольная. Слово резало острее ножа. Недоверие, страх, ярость поднялись в ней.
   - Я не верю, - сказала она бесцветно.
   - Это правда. Сильвия скрывала болезнь долгие годы. Теперь врачи называют это раздвоением личности, но тогда...
   - Нет! Я не могу в это поверить! - крикнула Эбби. Ее руки дрожали от волнения. - Мать всегда была совершенно здорова. Она точно знала, что делает. Даже когда она срывала зло на нас и хлопала дверями...
   - Она не могла контролировать себя.
   - А когда она спала целыми днями, не обращая на нас внимания, когда мы сидели без еды...
   - Она впадала в депрессию.
   Рот Эбби приоткрылся. Все было логично, но противоречило тому, во что она верила с детства.
   - Она тебя обманула. Мать была избалованной и себялюбивой, это да, но она никогда не болела. Никогда!
   - Она была так больна, что о возможности возвращения и речи не заходило.
   - Это глупо! Я не могу поверить, что ты позволишь ей вернуться сюда. Эбби нервно сжала руки. - Она ушла двадцать лет назад, а теперь просится обратно, приготовив жалостливую историю, чтобы все бросились к ней с утешениями. Я прекрасно понимаю ее игру. Наверно, у нее пошла полоса неудач и...
   Глаза Эбби остановились на лице Джека. Оно было угрюмым, зубы крепко сжаты.
   - Мне жаль, Эбби. Напрасно я скрывал правду. Мне не следовало позволять вам думать, что она жестока. Но я не предполагал, что Сильвия вернется. Раньше, если обнаруживалась такая болезнь...
   Теперь Эбби дрожала всем телом, не способная остановить спазмы, зарождавшиеся где-то в желудке.
   - Нет! И слышать об этом не желаю! Ни за что! Я ухожу.
   - Эбби! - Отец был потрясен.
   - Нет! Я не собираюсь снова ломать из-за матери свою жизнь. Хватит с меня детских мук. Она ушла двадцать лет назад, и баста! Никаких продолжений. - Эбби подхватила пальто со стула и надела, путаясь в пуговицах. Затем она рванулась к двери, метнув взгляд на Джека, и вылетела на улицу, в сгущающиеся сумерки.
   Боб и Джек сидели молча. В глазах старого мужчины застыло страдание, глаза молодого выражали понимание и сочувствие.
   - Позвольте мне поговорить с ней, - сказал Джек наконец. Он медленно поднялся и направился к выходу.
   - Ложь никогда не остается безнаказанной.
   Джек приостановился, но Боб, проговорив эту фразу, отсутствующе уставился в пол. Поняв, что он больше ничего не скажет, Джек неохотно вышел.
   Эбби устроилась на пассажирском сиденье его машины, словно делала так всегда. Сидя спиной к дому, она бесцельно блуждала взглядом по пустынным полям за сараями. Звенели жаворонки, раздавалось мычание коров, но девушка не реагировала на эти привычные звуки.
   Джек коснулся ее плеча.
   - С тобой все в порядке?
   - Нет. - Она вытерла глаза.
   - Хм, мне кажется, твой отец чувствует то же самое.
   - Ему надо разобраться в своих чувствах. Сильвия использует его. Может, она использовала его с самого начала.
   - Скорее всего, нет. То, что он говорил, совпадает с классическими признаками раздвоения личности.
   - Это просто невероятно. После того как она бросила нас, у нее была работа и квартира в Миннеаполисе. Поехали. - Эбби зябко потерла руки. - Сумасшедшие так себя не ведут.
   - Таких больных не считают сумасшедшими. И они обычно дееспособны. По большей части они ведут нормальную жизнь, но иногда им становится хуже. Она вполне могла жить среди людей, принимая лекарства.
   Эбби выслушала его и отвела глаза.
   - Значит.., и со мной может случиться это... Джек медленно покачал головой.
   - Нет. Это, вероятно, генетическое отклонение, и если у тебя до сих пор не проявились симптомы... - Остаток фразы повис в воздухе. - Не беспокойся об этом. Мы наблюдаем пациентов, не отвечавших за себя в течение многих лет и неожиданно вернувшихся к полной жизни благодаря новым лекарствам и методикам лечения. Времена сильно изменились.
   Эбби молчала, ее лицо горело. Рот ее печально искривился в попытке сдержать эмоции.
   - Если это правда - я говорю "если", - уточнила она, - тогда вся моя жизнь обернулась одной большой ложью. Как отец мог устраниться и пустить все на самотек? Люди шептались и посмеивались у нас за спиной. И потом это ужасно для ребенка - думать, что ты брошен матерью...
   - Дело в том, - мягко заметил Джек, - что люди охотнее прощают легкомыслие, чем душевный недуг. Болезнь матери иногда пятном ложится на детей, даже если об этой темной тайне вслух не говорят.
   - Значит, ее заперли, нас опутали ложью, а теперь все наладилось благодаря...
   - Эбби, остановись. Я понимаю твое состояние. Ты имеешь право гневаться. Но она тоже живой человек. Ты в Южной Дакоте, она в Миннесоте. Но вы видите над головой одно и то же небо и звезды. У тебя просто нервный шок, - произнес он. - Ты скоро оправишься.
   - Как? - спросила Эбби дрожащим голосом, полным слез. - Вся моя жизнь ушла на ненависть к ней. Это же моя мать! Я пожертвовала всем, чтобы залатать страшную дыру, которую она проделала в наших душах, а теперь оказывается, что я даже не знала истинных причин семейной драмы!
   - Эбби, - мягко коснулся ее Джек, - какая разница, знаешь ты причину или нет?
   Эбби упрямо смотрела вдаль, беспомощная и смущенная. Джек обвил ее руками, заключая в объятия.
   - Я не знаю. Но никаких положительных эмоций мысль о ее возвращении во мне не порождает.
   - Скажи мне, что ты чувствуешь сейчас.
   - Все перепуталось и полетело под откос. Джек хмыкнул.
   - И это все?
   - Тебе смешно.
   - Эбби, ты себя недооцениваешь. Ты очень сильная женщина. - Он снова нежно погладил ее по спине. - Эй! У меня идея. Ты могла бы переехать ко мне.
   Эбби фыркнула, немного удивившись тому, что одна фраза смогла пробить ее меланхолический настрой.
   - А это не станет поводом для сплетен?
   - Нет, если отношения будут платоническими.
   - Хорошо, - сказала она сухо. - Мы пустим слух о полностью платонических отношениях, возросших на почве старинной любви, что создаст новую сенсацию.
   - Не ожидал от тебя такого цинизма, Эбби.
   - М-да, ты, должно быть, хочешь держать меня под наблюдением в медицинских целях. Увидеть, как жизненные невзгоды превращают нормальную женщину в истеричку. Теперь у меня такое чувство, будто я всю свою жизнь провела ползком, упустив лучшие ее моменты. Невероятно. Она превратила в кошмар наше детство и юность, а отец зовет ее домой с распростертыми объятиями, приговаривая: "Милости просим, рады вас видеть". - У Эбби вырвался легкий смешок, когда она представила эту сцену. - Господи, это невозможно описать, ведь нельзя войти дважды в одну реку!
   Джек поймал ее за локоть и повернул к себе, когда она остановилась набрать воздуха.
   - Не говори так, Эбби, - сказал он неожиданно серьезно, - потому что я пытаюсь сделать то же самое. Я хочу думать, что возвращение домой возможно.
   Вернуться обратно в дом было самым трудным. Раньше Эбби никогда так не взрывалась. Даже если для этого имеются основания, выходить из себя глупо.
   Отец все еще сидел на стуле, сплетя пальцы и глядя на трещины в стене. Эбби двинулась прямо к нему, неожиданно подумав, что всего несколько месяцев назад считала, что останется в этом доме навсегда. Теперь все здесь словно переменилось - стало чужим и не трогало ее чувств.
   - Как скоро она приедет?
   - Через десять дней, - ответил отец.
   - Знаешь, если бы она приехала в гости.., сначала...
   - Абигайль, мы с твоей мамой потеряли слишком многое в жизни. Ей необходимо почувствовать, что она наконец дома. Мне нужно почувствовать, что у меня есть жена.
   - Я понимаю.
   - Знаешь, милая, ты, должно быть, не помнишь, но она была замечательной поварихой. И я мечтаю снова попробовать ее стряпню. Я хочу, чтобы она придала очарование этому дому. У нее всегда был особый вкус. Какая-нибудь тесьма на подушке - и наше скромное жилище выглядело дворцом. Пусть она все это делает и тогда быстрее придет в себя.
   Эбби не могла подобрать слов для подходящего ответа.
   - А она сумеет вести хозяйство? - Голос выдавал ее подавленность.
   - О да. Не беспокойся об этом. Она присмотрит за всем.
   - Тогда.., значит, я тебе больше не нужна, так?
   - Деточка, ты можешь делать все, что тебе хочется. Займись по-настоящему бизнесом или чем другим. Делай, что тебе нравится, и получи наконец хоть немного удовольствия от жизни.
   Странное ощущение возникло у нее в груди, холодом растекаясь по всему телу. Что ж, пожалуй, пришло время затронуть тему, так пугавшую ее.
   - Я.., мы с Джеком как-то прикидывали, может, стоит переехать в город?
   - Если тебе этого хочется, тогда переезжай. Я понимаю.
   - Ну, я... - Весь привычный мир, где и у нее было свое уютное местечко, рушился. На пороге тридцатилетия она оказалась ненужной даже отцу. Никого не заботило, куда она пойдет и что сделает. Она осталась на обочине, зря пожертвовав своей молодостью. Эбби ощущала себя громадным пустым местом. Значит, решено, - произнесла она с напускным спокойствием, - я перееду немедленно. Так будет лучше для всех.
   Глава 12
   Эбби складывала вещи медленно, тщательно. Одеждой она занялась сама, попросив отца не беспокоиться. Вначале она складывала ее прямо на пол, и новенькие красивые наряды выглядели кучей ветоши, заброшенной в пустующее помещение.
   Эбби еще раз огляделась. Картина не впечатляла. Голые стены, окна без занавесей, старые, рассохшиеся полы с накопившейся за десятки лет грязью, облупившийся потолок.
   Сев прямо на пол и положив голову на колени, Эбби предалась отчаянию.
   - Господи, - шептала она, - как же мне вынести это?
   Ее жизнь превратилась в кавардак, и Эбби обвиняла в этом отца. Он позволил своим детям вырасти в убеждении, что мать их бросила. Он пожертвовал всем, чтобы защитить женщину, по всей видимости холодную и жестокую.
   Потрясение сделало Эбби чрезмерно чувствительной, и это отразилось даже на отношениях с Джеком. Этим утром их разговор перемежался неловкими паузами. Она даже подумала, что Джек уже сыт по горло ее проблемами. Эбби его не винила. Надо быть святым, чтобы стерпеть такую нервотрепку.
   Мокрым ноябрьским утром, за три дня до приезда матери, Эбби мрачно созерцала мебель, погруженную в грузовик, - каркас старинной кровати, матрас для нее и старую металлическую тумбу. Когда-то Эбби выкрасила ее в безумные желто-оранжево-зеленые цвета, но теперь она отливала благородным оттенком старой бронзы.
   - Сюда, Эбби, придержи этот край, - пропыхтел отец, приподнимая гардероб. - Мы его привяжем, чтобы не поцарапать на повороте.
   Эбби медленно подчинилась.
   - Ты уверена, что не хочешь взять тот кухонный шкаф?
   - Нет, папа. Достаточно.
   - С ним не будет трудностей при перевозке. Я знаю, ты его любишь.
   - Все в порядке.
   - Поставишь его в кухню, и о полках для посуды можно не беспокоиться.
   Эбби оглядела жалкую горку вещей, переезжающих вместе с ней. Трюмо, многократно реставрированное; фанерованный гардероб; старый стул, обитый сливового цвета бархатом; а еще семнадцать коробок из-под хлопьев, набитых всякой мелочью, - вот и все ее достояние. Есть нечто унизительное в том, что всю твою жизнь можно упихнуть в несколько коробок от готовых завтраков, подумала Эбби. Но кому какое дело до ее печалей? Вряд ли кто увидит ее в это промозглое раннее утро. У Джека сегодня лекция и пациентов почти не будет. Она не видела его уже несколько дней.
   Эбби автоматически двигала шкаф, ожидая отцовских команд, когда услыхала рычание мотора на съезде с шоссе.
   Джек, лучезарно улыбаясь, вышел из машины.
   - Привет! Почему вы начали без меня? Эбби распрямилась.
   - Мне казалось, по понедельникам у тебя прививки и лекция?
   - Я перекроил график, - заявил Джек, натягивая красную спецовку. - Мы переделали все расписание на эту неделю, так что сегодня я свободен.
   Отец, не обращая на них внимания, возился с гардеробом.
   - Иди сюда, Джек, - крикнул он. - Нам надо разместить еще и шкафчик из кухни. Эбби всегда любила его, а теперь брать не хочет. А я считаю, он ей еще послужит.
   Джек вытащил ящики из гардероба и передал их Эбби. Мужчины быстро задвинули его в фургон.
   - Вставь ящики на место, и освободится местечко для шкафчика. - Отдав последнее распоряжение, отец вошел в дом.
   Джек и Эбби остались одни.
   - Я уж начала беспокоиться за тебя, - вырвалось у нее внезапно.
   Прежде чем обернуться, Джек вставил на место ящик.
   - Пришлось повкалывать. И объяснять людям, что визиты переносятся из-за переезда.
   - Не думала я, что ты придешь. Он потянулся за новым ящиком, но не убрал его, а замер, держа в руках.
   - Ну вот, я работал как вол, чтобы выкроить время, а ты сомневаешься во мне. Какой же я друг, по-твоему?
   - Не знаю. Какой? Черты Джека разгладились.
   - Такой, который не бросит, Эбби. Не сомневайся в этом никогда, договорились?
   Его ответ был кратким, но Эбби разглядела в нем кое-что еще: Джек проводил четкую границу между другом и возлюбленным. Он всегда тщательно подбирал слова, избегая недомолвок.
   - Это была тяжелейшая неделя в моей жизни, - призналась Эбби. - Так хотелось поговорить, но я не рискнула позвонить тебе.
   Джек помолчал.
   - А я решил, что тебе надо собраться с мыслями. Не скрою, известие о твоей матери и меня заставило призадуматься. Никуда от проблем не денешься, настигают тебя в любом месте. - Джек долго и пристально глядел на Эбби с медленно разгорающимся огнем в глазах. - Все рушится, только когда мы сами этому помогаем, - сказал он, возвращаясь к работе.
   - Но...
   - Свистелка, давай оставим этот разговор. Они работали в молчании, чувствуя неловкость при каждом случайном прикосновении. Наконец ящики закончились. Джек посмотрел в сторону дома Эбби.
   - Ты собираешься отделывать еще одну комнату?
   - Нет, иначе квартира будет пустоватой. Джек усмехнулся.
   - Ничего, если вещей не хватит, ты наполнишь ее своим светом.
   Эбби молча следила, как он берет первую коробку. Его слова не оставляли ей никакой надежды.
   Притихший старый дом напротив беспокоил Джека. Он слегка раздвинул жалюзи, чтобы увидеть, не зажегся ли свет на крыльце. Тишина и мрак. Уже шесть, а Эбби не появилась.
   Можно бы навестить ее, если бы не куча амбулаторных карт, которые не могут ждать. Необходимо просмотреть их перед завтрашним обходом больных. Джек решил обязательно позвонить ей попозже, из дома. Честно говоря, ему было необходимо отступить и посмотреть на себя со стороны. Да и на Эбби тоже.
   На первом листе карточки не было ничего необычного, и Джек быстро прочитал ее. Он снова взглянул сквозь жалюзи. Все тот же мрак.
   Заставив себя вернуться к делам, Джек с карандашом в руке внимательно проверил записи, но смысл ускользал от него, прятался за профессиональным жаргоном. Великолепно. Врач на вызовах, который не имеет информации о больных.
   Черт возьми, эта женщина свела его с ума, оккупировав его мысли. М-да, он влюбился - сильно и надолго.
   Джек уже в который раз для успокоения чувств перечислил все аргументы против. Словно читая молитву, припомнил все чинимые женщинами неприятности. Видит Бог, Роб преподала ему хороший урок. Но ведь Эбби была ее полной противоположностью. Она бы никогда не стала давить на него, устраивать допросы и создавать трудности.
   Однако их отношения выходили из-под контроля. Джек не хотел причинить ей боль, а что он мог ей предложить? Конечно, Эбби заслуживала большего, но придется заставить ее посмотреть правде в глаза.
   Кроме того, Джек и не представлял вначале, насколько она невинна. Лучше всего было бы затащить Эбби в постель, но это слишком коварно по отношению к ней.
   Он громко застонал и захлопнул папку.
   Что за черт! Если он собирается выяснять их отношения, лучше сделать это прямо сейчас.
   Тяжело поднявшись со стула, Джек выключил свет и направился к выходу.
   На улице стояло две машины. Джек узнал обе. Джо Бишоп, без сомнения, заехал к бакалейщику купить новый блок сигарет. Напомнив себе о необходимости прочитать еще одну лекцию о вреде курения, Джек перешел улицу.
   У дверей Эбби он остановился и постучал. Никого. Он постучал снова, громче и настойчивее. В глубине дома мелькнул свет, и темный силуэт Эбби обозначился на стекле. Джек выпрямился, стараясь принять беззаботный вид. Эбби приоткрыла дверь, вглядываясь в позднего гостя.
   - Привет, - сказала она. - Ты что тут делаешь?
   Джек пожал плечами.
   - Я только что закончил работу. Думал, перехвачу у тебя что-нибудь поесть.
   - О... - Эбби задумчиво провела рукой по волосам и шее. - Уже поздно, да? - Она взглянула на небо, где догорали краски заката. - Хочешь сэндвич? Я наполнила холодильник, можно соорудить...
   - Нет, спасибо. Я не за подаянием.
   - Заходи. - Эбби открыла дверь пошире. Джек вошел.
   - У тебя все в порядке?
   - Все нормально. Как и следовало ожидать. Завтра будет великий день - мать возвращается домой.
   - Ты уже все приготовила? Эбби закатила глаза, фыркнув.