Всех выходцев из Москвы, Риги или Самарканда здесь называют русскими. Но нравится это далеко не всем.
– Все мы привезли с собой груз каких-то обид с родины, поэтому я не хотела быть русской – только канадкой, – вспоминает Майя Мастер, издатель самой популярной русскоязычной газеты Торонто «Русский экспресс», создатель Russian Canadian Business Association (RCBA). – Но нет такой национальности «канадец», все здесь иммигранты, одни новенькие, другие – старенькие...
Пару лет назад он наконец выкупил за $50 тыс. фуру: доходы дальнобойщиков выросли почти вдвое. Русские газеты пестрят объявлениями о найме «дальнобоев»: 50 центов за милю плюс доплата за время. Но чтобы заработать $5 тыс. в месяц, приходится работать без продыха.
Тут многие поднялись на авто – кто на перевозках, кто на продажах. На аукционе неподалеку от Торонто за ночь продается более тысячи машин. Всюду звучит русская речь.
– Из-за роста канадского доллара к американскому и новых таможенных правил машины много выгоднее стало покупать в Штатах, – рассказывает Алексей Гончаров. – К примеру, в Штатах BMW стоит $22 тыс., а в Канаде – $30 тыс. Важно не дорого продать, а дешево купить, поэтому за товаром все едут в Штаты.
Павел Лубэ хорошо знает повадки старых дилеров, которые в любую минуту могут нагреть новичка. Он через это давно прошел, сейчас сам не торгует, на него работают несколько «наших» парней. Они зарабатывают в среднем $1,5 тыс. с машины. Аукцион проходит пару раз в неделю. За ночь команде Павла удается купить десяток машин, после приведения в товарный вид машины будут проданы в магазине Лубэ. Благодаря этой торговле он построил дом за $1 млн.
– Чтобы подняться до нормального уровня, требуется лет пять, – уверяет Павел. – Это чтобы уверенно стоять на ногах, купить дом, пусть даже в кредит...
Десять лет назад Павел начал свой автобизнес, потратив $16 тыс., взятых в кредит. Оформление, регистрация фирмы, курсы дилеров и экзамен в сумме потребовали около $3 тыс.
Этих денег хватило на покупку десяти машин, аренду небольшой торговой площади и рекламу в местном журнале Automarket – $40 в неделю за машину. Сейчас аренда площади в unit (в канадских городах это отдельные районы, где сконцентрирован бизнес) стоит Павлу $4 тыс. в месяц, в прошлом году он продал 200 машин, купленных на аукционе.
– А почему Канада?
– Тут спокойно, для детей хорошо, я за них совсем не боюсь, за $50 в месяц – отличные спортклубы с бассейнами, за $700 можно на Кубу слетать... Хотя, конечно, нет такого куража, как в России, только аукцион и спасает, – не без сожаления замечает Павел Лубэ.
Алексей Гончаров – хозяин автосервиса Good Wrench Auto Center Inc. В Союзе его отец работал автомехаником в мотеле под Москвой, тетка там же была главным администратором, мама – начальником отдела кадров. Алексей по блату устроился интуристовским водителем, развозил валютный товар по гостиницам. Когда наступил капитализм, пришлось несладко: «В Москве нечего было жрать, захотелось попробовать свои силы за границей».
– У меня же было много друзей в «Интуристе», – рассказывает Алексей. – Все хвалили Канаду. Купил билет на самолет, стоило мне это 1,5 тыс. рублей и $500, тогда такие странные цены были – в рублях и долларах одновременно. Пожил здесь два месяца, посмотрел, понравилось...
Устроиться автомехаником не удалось – в Канаде тогда были не лучшие времена, пришлось развозить мороженое. Самым сложным было сдать экзамен на механика: «Технический язык ничего общего с обиходным не имеет, но зато теперь я автотехнический английский знаю лучше, чем обычный. Иначе нельзя: если с машиной, которая прошла через мои руки, что-нибудь случится, попаду под суд. Это здесь запросто».
Пять лет Алексей работал механиком в гараже на русского хозяина (зарплата механика – от $300 до $2 тыс. в неделю), потом продал московскую квартиру за $60 тыс., за $15 тыс. купил подержанное оборудование у разорившихся механиков, за $5 тыс. в месяц арендовал помещение и стал хозяином.
Помимо высокой квалификации автомеханик обязательно должен помнить о политкорректности: «Негров нельзя называть неграми. Тут, кстати, много таких чернокожих, которые учились в России и по-русски говорят не хуже меня. Так что за языком надо следить».
– Когда я посмотрела местную школьную программу, то ужаснулась, – рассказывает Наталья. – Здесь всего четыре предмета, на математику отводится лишь 50 часов в год, в России же – 380. Потому и отправили ребят в Россию.
Впрочем, в остальном русским приходится многому учиться у канадцев. Как говорит Павел Лубэ, «канадцы прекрасно знают, что такое закон и почему его нужно уважать, так что подвигнуть их к нарушению закона, хоть незначительному, хоть даже для пользы дела, как у нас принято, – это просто невозможно».
– Дать взятку представителю власти, какому-нибудь проверяющему – тут это исключено, – продолжает издатель газеты «Русский экспресс» Майя Мастер. – В Канаде, как и в любой нормальной западной стране, слишком высоки и дороги социальные гарантии, которые никому не хочется терять.
– Средний канадец – обычно индивидуалист, у них почти отсутствует дружба в нашем смысле, – говорит Павел Лубэ. – Друг – это, как правило, коллега или сосед – пока он коллега или сосед...
– Канадцы все делают по бумаге, с точностью до запятой, по-другому они просто не умеют, – рассказывает Алексей Гончаров. – У них всю жизнь определяют контракты: бизнес, брак, смерть... Все решают между собой адвокаты. На Рождество же тут принято всем партнерам, благодаря которым заработал сам, посылать какой-то презент, у меня почти $5 тыс. уходит на подарки.
– Канада – стабильная страна, быстрый рост капитала тут невозможен, – не без сожаления замечает Лубэ. – В плане каких-то крупных инвестиций, особенно в недвижимость, тут застой, поэтому многие наши, русские, вкладывают деньги в Панаму или Коста-Рику.
– Раньше, конечно, динамика цен была лучше, – говорит брокер по недвижимости Ирина Громова. – В 2004–2005 годах цены на недвижимость росли на 15 %, сейчас – на 5–7%. Тут есть одна интересная местная особенность. Если вы откроете любую местную газету, все они пестрят фотографиями продавцов недвижимости, адвокатов, автоторговцев... Просто так принято: в рекламе печатать фото главы компании. Личный контакт, если угодно. Бизнес здесь со своим лицом – в прямом смысле слова.
В начале 90-х, когда русская эмиграция в Канаду приобрела массовый характер, канадцы столкнулись с особенностями русского бизнеса. Эмигранты активно занимались страховым мошенничеством, торговали товарами, которые оптом закупали в индейских резервациях (там товар не облагается налогом), и т. п. Многие сколотили на этом неплохой стартовый капитал, в том числе и для не совсем легального бизнеса.
«Эскорт-сервис» Михаила с русско-украинско-молдавскими сотрудницами нацелен прежде всего на приезжих американцев, тратящих доллары с корпоративных кредиток. Проституция в Канаде вне закона, поэтому секс-труженицы въезжают в страну под видом нянь, которые здесь в дефиците. Такие услуги пользуются немалым спросом, хотя они недешевы – $300 в час, но американцы корпоративных денег не экономят.
– Правда, я все равно мало что умела, резала клиенткам пальцы, пока училась, – смеется Майя. – Но меня жалели, доверяя свои ногти, даже рекомендовали другим. Видок у меня тогда, конечно, был не канадский: длиннющая коса, ярко-розовая помада...
Потом она нашла работу в салоне у двух англичан-гомосексуалистов (Канада славится своей толерантностью, три года назад здесь разрешили однополые браки). Два года проработала косметологом, а потом вдруг занялась новым делом.
– Моего бывшего мужа пригласили в одну русскую газету продавать рекламу, но дела у него не шли, – рассказывает Майя. – Я решила помочь ему, и получилось, да еще как: в каждый номер приносила рекламы на $10 тыс.
Тогда она и решила открыть собственную газету.
– Шесть тысяч тиража первого номера обошлись мне всего в $1,3 тыс., я начала неплохо зарабатывать уже через пару месяцев.
Через три года Майя смогла купить первый дом, новый Lexus, стала ездить с детьми на Карибы...
– У меня типично женский бизнес, – говорит Майя. – Я не высчитываю бюджеты, больше доверяю своей интуиции, и пока все хорошо. Значит, у меня хорошая интуиция.
Канадская компания Fiera Foods Бориса Серебряного и Александра Гарбера ежедневно выпускает два миллиона замороженных круассанов и более миллиона бубликов и других мучных изделий.
– Никто не делает в мире больше нас, даже французы, – гордится Борис, когда-то окончивший в Союзе автодорожный институт.
В Торонто Fiera Foods известна тем, что охотно берет на работу русскоязычных, сейчас в компании трудятся почти тысяча сотрудников, большинство – русские, зарплата – от $10 в час у рабочих на линии до $250 тыс. в год – у вице-президентов.
Борис Серебряный помнит, как ему самому было трудно адаптироваться почти 30 лет назад, когда он с женой и двухгодовалым ребенком приехал в Канаду. Именно тогда в Союзе приоткрыли «железный занавес», разрешив еврейскую эмиграцию. Правда, до Израиля, как и многие, Серебряные не доехали – Америка оказалась ближе, а главное, перспективнее.
– В вильнюсском ОВИРе капитан порвал мой советский паспорт, выдал зеленую карточку и крикнул вдогонку: «Предатель!» – вспоминает Борис. – Затем была работа на стройке в Италии, таскал вместо лифта кирпичи – семь дней в неделю, шесть месяцев. В выходные подрабатывал на одного итальянца, торговал ремнями на улице. Зато за полгода удалось скопить $3 тыс., с ними и приехал в Канаду.
Здесь зашел в первый попавшийся магазин, попросил работу. И получил – за $4 в час. Через полгода купил за $3 тыс. «жигули» – их тогда в Канаду поставляли.
– Конечно, это не Cadillac, никакого престижа, но зато я в ней разбирался отлично, так что на ремонте экономил, – смеется Борис. – Машина позволила зарабатывать больше – доставлял пиццу, что давало еще $100 ежедневно. График у меня был такой: с 5 до 10 утра развозил хлеб, затем мебель, а вечером – пиццу. И так – семь лет. Чтобы тут чего-то добиться, вкалывать надо с утра до вечера, по-стахановски, иначе никак.
Капитализм оказался много жестче, чем Борис Серебряный его себе представлял, но через пару лет он смог купить таунхаус за $100 тыс. наличными и почти новый Cadillac. До исполнения американо-канадской мечты, то есть до богатства, добытого адским трудом, оставалось совсем ничего.
Через год Борис с партнером Александром Гарбером (Гарбер начинал в Канаде с работы в бане, говорит: «Как Абрамович») приобрели за $30 тыс. пекарню, начали поставлять в торговлю замороженные полуфабрикаты. В 1993 году партнеры купили за $1,5 млн фабрику, в оборудование вложили еще $5 млн.
– На самом деле миллионером в Канаде стать очень сложно, – говорит миллионер Серебряный. – Тут с каждого полученного доллара тебе остается 30 центов, почти 47 % забирает государство в виде налога, еще на каждого сотрудника – медстраховка. Собственно, поэтому в Канаде очень мало миллионеров, можно сказать, нам повезло.
Но зато благодаря такой фискальной системе в стране почти нет бедных, на улицах не встретишь нищих: если не хочешь работать, государство обеспечит всем необходимым – тут тебе не Штаты.
Дедушка Владимира в России был известным портным, «шил самому Шаляпину»; дальним родственником Наталье, по ее словам, приходится Набоков.
Супруги считают, что в выборе такого «русского» бизнеса, как баня, которой с удовольствием пользуются канадцы, есть своя логика.
– Мы даже не обсуждали, даже не рассматривали вопрос о работе на кого-то, этого нам хватило и в России, сразу решили заняться собственным бизнесом, – рассказывает Наталья. – Володя увлечен здоровым образом жизни (а тут вся частная медицина так коммерциализирована), он сделал в нашем канадском гараже инфракрасную сауну, точнее, подобрал оптимальную длину волны, это крайне важно... Решили ее растиражировать, сауна очень хорошая получилась, из красного канадского кедра, для саун лучше дерева тут не найти (дерево весьма дорогое, $1,5 за квадратный фут). В Канаде считается очень престижным иметь дома сауну, правда, большинство не знают, какой она должна быть на самом деле...
Еще восемь месяцев ушло на изучение Интернета: «Сейчас продвинуть товар на рынок без сети невозможно». Сайт Владимир сделал своими руками. Рекламе служит даже автомобильный номер: по Торонто Наталья разъезжает на мини-вэне с номером PARILKA (тут за $150 можно сделать любое слово своим номером). Но первого клиента все равно нашли старинным русским способом – по объявлению, эти объявления развесили чуть не на всех торонтских столбах и заборах.
Сейчас канадцы, а также местные русские покупают инфракрасные кабинки-сауны за $4,5–9 тыс. или готовые наборы «сделай сауну сам» за $3–3,5 тыс.
– К нам недавно один русский из Америки приехал, заказал построить сауну в Коста-Рике, говорит, там такого нет, а желающие найдутся наверняка, ведь на самом деле сауна хорошо охлаждает, – говорит Наталья, – Володя уже начал строить.
Оказалось, канадцы обожают балет, а еще больше – отдавать в него детей, это несмотря на всеобщую страсть к хоккею. Анна Коварская это знает лучше других, много лет она управляет самой известной балетной школой Канады Bayview School of Ballet. А русский балет пользуется огромной популярностью. Все же «русский балет» – это бренд, да еще какой.
Начинала дело еще мама Анны, балерина и хореограф, почти 30 лет назад приехавшая в Торонто. Анна же училась на стоматолога в Майами. До сих пор не может привыкнуть к «сибирскому» климату Канады.
Сейчас в балетной школе 500 учеников, каждый платит от $700 до 4 тыс. ежегодно. Балет оказался хорошим бизнесом.
А начиналось все так же, как и у Натальи с Владимиром, с объявлений на столбах. Как вспоминает Анна, «мы с папой написали на английском „открылась новая балетная школа“ и ночью расклеили объявления по городу».
– Что балет роднит со стоматологией, так это живое и постоянное общение с новыми людьми. A три года назад я решила развивать балет как аэробику, это очень полезно для фигуры, самой взрослой моей клиентке 73 года.
Занятия пару раз в неделю с каждого ученика дают школе $1,5 тыс. в год. Школа – это 12 классов, по 20 человек в каждом.
– Еще бы филиал в Майами открыть, – мечтает Анна.
МАЛАЙЗИЯ. Terra incognita бесконечных возможностей
После девятичасового перелета из зимней Москвы в тропический Куала-Лумпур болтовня моего русского встречающего пробивается к сознанию с трудом. Впрочем, борщ – это, кажется, мысль. После испытания полетом добивать организм острейшей малайской кухней не хотелось. Немножко это, конечно, по-американски – с борта самолета да прям в «Макдоналдс», ну да ладно, здоровье дороже «правильного» туризма. И вот уже Кирилл Антипов, совладелец местного туристического агентства, везет меня по пышущим зноем улицам в ресторан «Зима». По дороге Кирилл рассказывает о прелестях миноритарного владения бизнесом в Малайзии.
– Если бы я собственную фирму регистрировал, лицензия обходилась бы мне в два раза дороже, и налоги платил бы 15 %. Но самостоятельно тут бизнесом никто из русских не владеет. Потому что всем бизнесом, за малыми исключениями, должны владеть бумипутра! Этнические малайцы то есть. И все записывают бизнес на бумипутра – кто номинально, выплачивают деньги, кто на сколько договорится. А я вот реально с ними работаю. Да мне бы так никогда самому не устроиться. У нашей компании основной вид деятельности – организация хаджей. За это налогов мы вообще не платим – неплохо, а?
В действительности помимо хаджей компания имеет довольно приличный оборот туристов из России – особенно с ввода прямых рейсов до Куала-Лумпура.
Не успела я позавидовать сладкой доле малайского миноритария, как у него зазвонил телефон, и младшему партнеру пришлось довольно подробно отчитываться перед старшими о том, как он проводит день. «Есть специфика, – смутился Кирилл, закончив разговор. – Вот ведь почти 20 % у меня, а контроль – как над простым наемником». Подумав, Кирилл находит этому возмутительному поведению объяснение: «Колониальная же страна. Унизить европейца – особый смак». С унижением он, впрочем, довольно быстро справился, развлекая меня остаток пути рассказами о собственных попытках добавить драйва в размеренную и лишенную опасностей малайскую жизнь ловлей питонов («далеко ходить не надо – вчера только видел одного в городе!») и океаническими заплывами в стаях акул.
Ресторан «Зима» оказался безлюдным, темным и длинным, сильно кондиционированным помещением, за стойкой которого мерз одинокий индус. Женщина с плаката грозно призывала его к молчанию, прижимая палец к губам: болтун, дескать, находка для шпиона. Прочее убранство ресторана, за исключением портрета Путина в центре композиции и репертуара «Муз-ТВ» в динамике, отсылало к той же эпохе: вывески «СССР», пионерские галстуки, октябрятские значки. Коммерческим успехом не пахло, особенно в туалете.
– А что, вы думаете, здесь можно заниматься бизнесом? – свирепо начал жалобу хозяин заведения, 35-летний Владислав Каверин, сунув мне визитку, на которой почему-то было написано «Ресторан-бистро „Зина“». – А, опечатка, – отмахнулся он от моего недоумения. – Не это главное. Главное, что с малайцами нельзя иметь дела! Они все ленивые, и все у них «на завтра». И думают, что белые – это такие большие кошельки к ним приехали... Коррумпированная страна!
Индус принес борщ, приготовленный поварихой-малайкой. Дальше в течение получаса я слушала, как некогда приехавший в свете определенных сложностей в родной Находке Влад договорился за $2 тыс. арендовать это помещение у дружественного хозяина отеля, малайца, и как новый хозяин отеля, китаец, пытается разорвать с ним отношения, и что суды все не на его стороне, поскольку он иностранец, но он на них управу найдет. Услышав, правда, указание индусу: «Ну-ка тэйк зыс!» – и встретив недоуменный взгляд служащего, я, честно говоря, в этом засомневалась.
Чтобы закрыть кулинарную тему, сообщу, что позже я обнаружила в Малайзии еще два русских ресторана со схожей концепцией: один назывался Dusha, другой, на острове Лангкави – «СССР». Они чувствовали себя получше, чем «Зима», но как будет дальше – не знаю. Хозяйка «СССР», 58-летняя Заби Мусабаева из Бишкека, пугала меня рассказами о буйном ежегодном праздновании 9 Мая, во время которого раздают фронтовые 100 граммов и случаются эксцессы с туристами-немцами. Анна Галеева из Ташкента рассказывала о бизнес-планах по привлечению в ресторан девушек, которые станут провоцировать мужчин покупать им напитки и будут получать за это процент с продаж. И лучше бы, наверное, китаянок – «русский сезон» в Малайзии короток: только новогодние праздники, круглый год можно рассчитывать лишь на китайцев – они (в отличие от малайцев и индусов) всегда готовы попробовать экзотическую кухню, каковой русская для них является. «Коррумпированная страна, – с энтузиазмом подхватывала обвинение Влада Анна. – Можно иметь дело. Нужно только знать с кем». Все русские рестораны записаны на малайцев («тут иначе нельзя, такие правила»), но доли в прибыли номинальные владельцы не имеют, довольствуются скромной зарплатой.
Малайские старожилы из русской диаспоры рассказали мне, что в прошлом было еще несколько попыток открывать русские рестораны, и всегда они развивались по одному сценарию: плохая кухня – попытка сделать ставку на девушек – закрытие. Страна-то все же мусульманская.
– Русские еще толком не знают, как делать бизнес в Малайзии. Потому что есть много предрассудков об этой стране, которые просто необходимо развеять, – говорит Руслан Исрапилов, уроженец чеченского села Автуры, директор и владелец малайских компаний Millewell, Marqueinn и нескольких еще, с общим оборотом несколько десятков миллионов долларов.
Мы сидим в его офисе, внутри стеклянного моста, соединяющего две башни пятизвездочной гостиницы «Аскот». Из окна вид на другие, более знаменитые башни-близнецы «Петронас». Когда Руслан приехал в Малайзию в конце 1999-го, их строительство только закончилось, и малайцы только начали оправляться от потрясения, вызванного тем, что эти башни не стали самыми высокими небоскребами в мире, и только что выработали привычную теперь формулу «зато это самые высокие близнецы».
Из Чечни Руслан уехал еще в 1982-м. Долго жил в Италии, занимался, как он говорит, «брендингом»: «Брали компании, производящие хорошую продукцию, делали для них брендинг, продавали на новых рынках». Потом в Европе стало работать дорого, и партнеры позвали переехать развивать бизнес в Малайзию.
– Я тогда прилетел сюда в первый раз, – говорит Руслан. – Сошел с самолета, добрался до офиса и тут же велел покупать мне билет обратно: показалось, что в такой парилке долго не протяну. Мне друзья сказали: подожди три дня. Если не понравится – уедешь. И я через эти три дня так привык к жаре, что сейчас мне, куда ни поеду, холодно.
Теперь большая часть бизнеса Руслана сосредоточена в Малайзии. Компания Marqueinn специализируется на торговле мебелью, предметами роскоши и одеждой, Universe Expo проводит выставки, Millewell занимается образованием и проводит семинары: недавно, например, помогала организовывать семинар для ученых-русистов под скромным девизом «Русский язык – первый язык общения в космосе».
– Вот, скажем, предрассудки о коррупции. Я знаю русских, которые сидят здесь по пять – семь лет и ни разу не попытались зайти в министерство, которое их делами ведает. Дела делают через таких... О них серьезные люди и слыхом не слыхивали! Лень потому что. Им сказали когда-то, что коррупция, они поверили, и так с этим и живут. Мы вот просто идем, куда нам нужно, никому взяток не платим и все решаем. Суды честно работают. И никаких спящих малайцев при этом в моем бизнесе нет! Все акции до одной мне принадлежат и моим реальным партнерам.
С этим вопросом – о спящих малайцах, честно говоря, я так и не разобралась вполне. Торгпред России в Малайзии Сергей Россомахов лично показывал мне справку об ограничениях для иностранных инвесторов и капиталовложений в Малайзии, согласно которой в большинстве отраслей такие ограничения есть, и довольно серьезные. Сам торгпред, тем не менее, сообщил, что некоторым компаниям «удается» эти ограничения обходить. Наверное, правда о пути на малайский рынок лежала где-то посередине между версией малого бизнеса и среднего.
– Все мы привезли с собой груз каких-то обид с родины, поэтому я не хотела быть русской – только канадкой, – вспоминает Майя Мастер, издатель самой популярной русскоязычной газеты Торонто «Русский экспресс», создатель Russian Canadian Business Association (RCBA). – Но нет такой национальности «канадец», все здесь иммигранты, одни новенькие, другие – старенькие...
Пробег по Америке
Дальнобойщик Сергей возит «всю эту китайскую дребедень из конца в конец Америки» на своем огромном International.Пару лет назад он наконец выкупил за $50 тыс. фуру: доходы дальнобойщиков выросли почти вдвое. Русские газеты пестрят объявлениями о найме «дальнобоев»: 50 центов за милю плюс доплата за время. Но чтобы заработать $5 тыс. в месяц, приходится работать без продыха.
Тут многие поднялись на авто – кто на перевозках, кто на продажах. На аукционе неподалеку от Торонто за ночь продается более тысячи машин. Всюду звучит русская речь.
– Из-за роста канадского доллара к американскому и новых таможенных правил машины много выгоднее стало покупать в Штатах, – рассказывает Алексей Гончаров. – К примеру, в Штатах BMW стоит $22 тыс., а в Канаде – $30 тыс. Важно не дорого продать, а дешево купить, поэтому за товаром все едут в Штаты.
Павел Лубэ хорошо знает повадки старых дилеров, которые в любую минуту могут нагреть новичка. Он через это давно прошел, сейчас сам не торгует, на него работают несколько «наших» парней. Они зарабатывают в среднем $1,5 тыс. с машины. Аукцион проходит пару раз в неделю. За ночь команде Павла удается купить десяток машин, после приведения в товарный вид машины будут проданы в магазине Лубэ. Благодаря этой торговле он построил дом за $1 млн.
– Чтобы подняться до нормального уровня, требуется лет пять, – уверяет Павел. – Это чтобы уверенно стоять на ногах, купить дом, пусть даже в кредит...
Десять лет назад Павел начал свой автобизнес, потратив $16 тыс., взятых в кредит. Оформление, регистрация фирмы, курсы дилеров и экзамен в сумме потребовали около $3 тыс.
Этих денег хватило на покупку десяти машин, аренду небольшой торговой площади и рекламу в местном журнале Automarket – $40 в неделю за машину. Сейчас аренда площади в unit (в канадских городах это отдельные районы, где сконцентрирован бизнес) стоит Павлу $4 тыс. в месяц, в прошлом году он продал 200 машин, купленных на аукционе.
– А почему Канада?
– Тут спокойно, для детей хорошо, я за них совсем не боюсь, за $50 в месяц – отличные спортклубы с бассейнами, за $700 можно на Кубу слетать... Хотя, конечно, нет такого куража, как в России, только аукцион и спасает, – не без сожаления замечает Павел Лубэ.
Алексей Гончаров – хозяин автосервиса Good Wrench Auto Center Inc. В Союзе его отец работал автомехаником в мотеле под Москвой, тетка там же была главным администратором, мама – начальником отдела кадров. Алексей по блату устроился интуристовским водителем, развозил валютный товар по гостиницам. Когда наступил капитализм, пришлось несладко: «В Москве нечего было жрать, захотелось попробовать свои силы за границей».
– У меня же было много друзей в «Интуристе», – рассказывает Алексей. – Все хвалили Канаду. Купил билет на самолет, стоило мне это 1,5 тыс. рублей и $500, тогда такие странные цены были – в рублях и долларах одновременно. Пожил здесь два месяца, посмотрел, понравилось...
Устроиться автомехаником не удалось – в Канаде тогда были не лучшие времена, пришлось развозить мороженое. Самым сложным было сдать экзамен на механика: «Технический язык ничего общего с обиходным не имеет, но зато теперь я автотехнический английский знаю лучше, чем обычный. Иначе нельзя: если с машиной, которая прошла через мои руки, что-нибудь случится, попаду под суд. Это здесь запросто».
Пять лет Алексей работал механиком в гараже на русского хозяина (зарплата механика – от $300 до $2 тыс. в неделю), потом продал московскую квартиру за $60 тыс., за $15 тыс. купил подержанное оборудование у разорившихся механиков, за $5 тыс. в месяц арендовал помещение и стал хозяином.
Помимо высокой квалификации автомеханик обязательно должен помнить о политкорректности: «Негров нельзя называть неграми. Тут, кстати, много таких чернокожих, которые учились в России и по-русски говорят не хуже меня. Так что за языком надо следить».
Бизнес со своим лицом
Вроде бы всем хороша Канада, однако многие русские считают, что образование здесь – из рук вон. Именно поэтому Владимир и Наталья Перетт отправили детей учиться в Петербург (что позволило сыну и дочери помимо всего прочего сохранить отличный русский язык).– Когда я посмотрела местную школьную программу, то ужаснулась, – рассказывает Наталья. – Здесь всего четыре предмета, на математику отводится лишь 50 часов в год, в России же – 380. Потому и отправили ребят в Россию.
Впрочем, в остальном русским приходится многому учиться у канадцев. Как говорит Павел Лубэ, «канадцы прекрасно знают, что такое закон и почему его нужно уважать, так что подвигнуть их к нарушению закона, хоть незначительному, хоть даже для пользы дела, как у нас принято, – это просто невозможно».
– Дать взятку представителю власти, какому-нибудь проверяющему – тут это исключено, – продолжает издатель газеты «Русский экспресс» Майя Мастер. – В Канаде, как и в любой нормальной западной стране, слишком высоки и дороги социальные гарантии, которые никому не хочется терять.
– Средний канадец – обычно индивидуалист, у них почти отсутствует дружба в нашем смысле, – говорит Павел Лубэ. – Друг – это, как правило, коллега или сосед – пока он коллега или сосед...
– Канадцы все делают по бумаге, с точностью до запятой, по-другому они просто не умеют, – рассказывает Алексей Гончаров. – У них всю жизнь определяют контракты: бизнес, брак, смерть... Все решают между собой адвокаты. На Рождество же тут принято всем партнерам, благодаря которым заработал сам, посылать какой-то презент, у меня почти $5 тыс. уходит на подарки.
– Канада – стабильная страна, быстрый рост капитала тут невозможен, – не без сожаления замечает Лубэ. – В плане каких-то крупных инвестиций, особенно в недвижимость, тут застой, поэтому многие наши, русские, вкладывают деньги в Панаму или Коста-Рику.
– Раньше, конечно, динамика цен была лучше, – говорит брокер по недвижимости Ирина Громова. – В 2004–2005 годах цены на недвижимость росли на 15 %, сейчас – на 5–7%. Тут есть одна интересная местная особенность. Если вы откроете любую местную газету, все они пестрят фотографиями продавцов недвижимости, адвокатов, автоторговцев... Просто так принято: в рекламе печатать фото главы компании. Личный контакт, если угодно. Бизнес здесь со своим лицом – в прямом смысле слова.
В начале 90-х, когда русская эмиграция в Канаду приобрела массовый характер, канадцы столкнулись с особенностями русского бизнеса. Эмигранты активно занимались страховым мошенничеством, торговали товарами, которые оптом закупали в индейских резервациях (там товар не облагается налогом), и т. п. Многие сколотили на этом неплохой стартовый капитал, в том числе и для не совсем легального бизнеса.
«Эскорт-сервис» Михаила с русско-украинско-молдавскими сотрудницами нацелен прежде всего на приезжих американцев, тратящих доллары с корпоративных кредиток. Проституция в Канаде вне закона, поэтому секс-труженицы въезжают в страну под видом нянь, которые здесь в дефиците. Такие услуги пользуются немалым спросом, хотя они недешевы – $300 в час, но американцы корпоративных денег не экономят.
Путь к канадской мечте
Майя Мастер с мужем переехала в Канаду в начале 90-х из Приднестровья, где как раз тогда разгорался вооруженный конфликт. Фельдшер по образованию, она начала свою карьеру в Торонто в качестве маникюрши-педикюрши. $500 – «почти все деньги» – отдала местной мастерице за обучение.– Правда, я все равно мало что умела, резала клиенткам пальцы, пока училась, – смеется Майя. – Но меня жалели, доверяя свои ногти, даже рекомендовали другим. Видок у меня тогда, конечно, был не канадский: длиннющая коса, ярко-розовая помада...
Потом она нашла работу в салоне у двух англичан-гомосексуалистов (Канада славится своей толерантностью, три года назад здесь разрешили однополые браки). Два года проработала косметологом, а потом вдруг занялась новым делом.
– Моего бывшего мужа пригласили в одну русскую газету продавать рекламу, но дела у него не шли, – рассказывает Майя. – Я решила помочь ему, и получилось, да еще как: в каждый номер приносила рекламы на $10 тыс.
Тогда она и решила открыть собственную газету.
– Шесть тысяч тиража первого номера обошлись мне всего в $1,3 тыс., я начала неплохо зарабатывать уже через пару месяцев.
Через три года Майя смогла купить первый дом, новый Lexus, стала ездить с детьми на Карибы...
– У меня типично женский бизнес, – говорит Майя. – Я не высчитываю бюджеты, больше доверяю своей интуиции, и пока все хорошо. Значит, у меня хорошая интуиция.
Канадская компания Fiera Foods Бориса Серебряного и Александра Гарбера ежедневно выпускает два миллиона замороженных круассанов и более миллиона бубликов и других мучных изделий.
– Никто не делает в мире больше нас, даже французы, – гордится Борис, когда-то окончивший в Союзе автодорожный институт.
В Торонто Fiera Foods известна тем, что охотно берет на работу русскоязычных, сейчас в компании трудятся почти тысяча сотрудников, большинство – русские, зарплата – от $10 в час у рабочих на линии до $250 тыс. в год – у вице-президентов.
Борис Серебряный помнит, как ему самому было трудно адаптироваться почти 30 лет назад, когда он с женой и двухгодовалым ребенком приехал в Канаду. Именно тогда в Союзе приоткрыли «железный занавес», разрешив еврейскую эмиграцию. Правда, до Израиля, как и многие, Серебряные не доехали – Америка оказалась ближе, а главное, перспективнее.
– В вильнюсском ОВИРе капитан порвал мой советский паспорт, выдал зеленую карточку и крикнул вдогонку: «Предатель!» – вспоминает Борис. – Затем была работа на стройке в Италии, таскал вместо лифта кирпичи – семь дней в неделю, шесть месяцев. В выходные подрабатывал на одного итальянца, торговал ремнями на улице. Зато за полгода удалось скопить $3 тыс., с ними и приехал в Канаду.
Здесь зашел в первый попавшийся магазин, попросил работу. И получил – за $4 в час. Через полгода купил за $3 тыс. «жигули» – их тогда в Канаду поставляли.
– Конечно, это не Cadillac, никакого престижа, но зато я в ней разбирался отлично, так что на ремонте экономил, – смеется Борис. – Машина позволила зарабатывать больше – доставлял пиццу, что давало еще $100 ежедневно. График у меня был такой: с 5 до 10 утра развозил хлеб, затем мебель, а вечером – пиццу. И так – семь лет. Чтобы тут чего-то добиться, вкалывать надо с утра до вечера, по-стахановски, иначе никак.
Капитализм оказался много жестче, чем Борис Серебряный его себе представлял, но через пару лет он смог купить таунхаус за $100 тыс. наличными и почти новый Cadillac. До исполнения американо-канадской мечты, то есть до богатства, добытого адским трудом, оставалось совсем ничего.
Через год Борис с партнером Александром Гарбером (Гарбер начинал в Канаде с работы в бане, говорит: «Как Абрамович») приобрели за $30 тыс. пекарню, начали поставлять в торговлю замороженные полуфабрикаты. В 1993 году партнеры купили за $1,5 млн фабрику, в оборудование вложили еще $5 млн.
– На самом деле миллионером в Канаде стать очень сложно, – говорит миллионер Серебряный. – Тут с каждого полученного доллара тебе остается 30 центов, почти 47 % забирает государство в виде налога, еще на каждого сотрудника – медстраховка. Собственно, поэтому в Канаде очень мало миллионеров, можно сказать, нам повезло.
Но зато благодаря такой фискальной системе в стране почти нет бедных, на улицах не встретишь нищих: если не хочешь работать, государство обеспечит всем необходимым – тут тебе не Штаты.
Жара в Торонто
Владимир Перетт работал заместителем директора Московского медицинского центра имени Павлова, Наталья в Петербурге проектировала информационные системы, а вместе неподалеку от Торонто год назад они построили комплекс «Владимирские бани», вложив почти полмиллиона канадских долларов. Надеются через семь лет вернуть – тут это нормальный срок. При цене входа $25–30 комплекс всегда полон.Дедушка Владимира в России был известным портным, «шил самому Шаляпину»; дальним родственником Наталье, по ее словам, приходится Набоков.
Супруги считают, что в выборе такого «русского» бизнеса, как баня, которой с удовольствием пользуются канадцы, есть своя логика.
– Мы даже не обсуждали, даже не рассматривали вопрос о работе на кого-то, этого нам хватило и в России, сразу решили заняться собственным бизнесом, – рассказывает Наталья. – Володя увлечен здоровым образом жизни (а тут вся частная медицина так коммерциализирована), он сделал в нашем канадском гараже инфракрасную сауну, точнее, подобрал оптимальную длину волны, это крайне важно... Решили ее растиражировать, сауна очень хорошая получилась, из красного канадского кедра, для саун лучше дерева тут не найти (дерево весьма дорогое, $1,5 за квадратный фут). В Канаде считается очень престижным иметь дома сауну, правда, большинство не знают, какой она должна быть на самом деле...
Еще восемь месяцев ушло на изучение Интернета: «Сейчас продвинуть товар на рынок без сети невозможно». Сайт Владимир сделал своими руками. Рекламе служит даже автомобильный номер: по Торонто Наталья разъезжает на мини-вэне с номером PARILKA (тут за $150 можно сделать любое слово своим номером). Но первого клиента все равно нашли старинным русским способом – по объявлению, эти объявления развесили чуть не на всех торонтских столбах и заборах.
Сейчас канадцы, а также местные русские покупают инфракрасные кабинки-сауны за $4,5–9 тыс. или готовые наборы «сделай сауну сам» за $3–3,5 тыс.
– К нам недавно один русский из Америки приехал, заказал построить сауну в Коста-Рике, говорит, там такого нет, а желающие найдутся наверняка, ведь на самом деле сауна хорошо охлаждает, – говорит Наталья, – Володя уже начал строить.
Оказалось, канадцы обожают балет, а еще больше – отдавать в него детей, это несмотря на всеобщую страсть к хоккею. Анна Коварская это знает лучше других, много лет она управляет самой известной балетной школой Канады Bayview School of Ballet. А русский балет пользуется огромной популярностью. Все же «русский балет» – это бренд, да еще какой.
Начинала дело еще мама Анны, балерина и хореограф, почти 30 лет назад приехавшая в Торонто. Анна же училась на стоматолога в Майами. До сих пор не может привыкнуть к «сибирскому» климату Канады.
Сейчас в балетной школе 500 учеников, каждый платит от $700 до 4 тыс. ежегодно. Балет оказался хорошим бизнесом.
А начиналось все так же, как и у Натальи с Владимиром, с объявлений на столбах. Как вспоминает Анна, «мы с папой написали на английском „открылась новая балетная школа“ и ночью расклеили объявления по городу».
– Что балет роднит со стоматологией, так это живое и постоянное общение с новыми людьми. A три года назад я решила развивать балет как аэробику, это очень полезно для фигуры, самой взрослой моей клиентке 73 года.
Занятия пару раз в неделю с каждого ученика дают школе $1,5 тыс. в год. Школа – это 12 классов, по 20 человек в каждом.
– Еще бы филиал в Майами открыть, – мечтает Анна.
МАЛАЙЗИЯ. Terra incognita бесконечных возможностей
Текст: Екатерина ДранкинаДвухсотметровый пентхаус в лучшем месте Малайзии стоит $100 тыс., здесь есть первый в мире «киберофшор» и всегда лето. Тем не менее российский бизнес представлен в этой удивительной стране пока довольно скудно.
Зима в тропиках
– С приездом! Жарко? Ничего, привыкнете! Хотите борща?После девятичасового перелета из зимней Москвы в тропический Куала-Лумпур болтовня моего русского встречающего пробивается к сознанию с трудом. Впрочем, борщ – это, кажется, мысль. После испытания полетом добивать организм острейшей малайской кухней не хотелось. Немножко это, конечно, по-американски – с борта самолета да прям в «Макдоналдс», ну да ладно, здоровье дороже «правильного» туризма. И вот уже Кирилл Антипов, совладелец местного туристического агентства, везет меня по пышущим зноем улицам в ресторан «Зима». По дороге Кирилл рассказывает о прелестях миноритарного владения бизнесом в Малайзии.
– Если бы я собственную фирму регистрировал, лицензия обходилась бы мне в два раза дороже, и налоги платил бы 15 %. Но самостоятельно тут бизнесом никто из русских не владеет. Потому что всем бизнесом, за малыми исключениями, должны владеть бумипутра! Этнические малайцы то есть. И все записывают бизнес на бумипутра – кто номинально, выплачивают деньги, кто на сколько договорится. А я вот реально с ними работаю. Да мне бы так никогда самому не устроиться. У нашей компании основной вид деятельности – организация хаджей. За это налогов мы вообще не платим – неплохо, а?
В действительности помимо хаджей компания имеет довольно приличный оборот туристов из России – особенно с ввода прямых рейсов до Куала-Лумпура.
Не успела я позавидовать сладкой доле малайского миноритария, как у него зазвонил телефон, и младшему партнеру пришлось довольно подробно отчитываться перед старшими о том, как он проводит день. «Есть специфика, – смутился Кирилл, закончив разговор. – Вот ведь почти 20 % у меня, а контроль – как над простым наемником». Подумав, Кирилл находит этому возмутительному поведению объяснение: «Колониальная же страна. Унизить европейца – особый смак». С унижением он, впрочем, довольно быстро справился, развлекая меня остаток пути рассказами о собственных попытках добавить драйва в размеренную и лишенную опасностей малайскую жизнь ловлей питонов («далеко ходить не надо – вчера только видел одного в городе!») и океаническими заплывами в стаях акул.
Ресторан «Зима» оказался безлюдным, темным и длинным, сильно кондиционированным помещением, за стойкой которого мерз одинокий индус. Женщина с плаката грозно призывала его к молчанию, прижимая палец к губам: болтун, дескать, находка для шпиона. Прочее убранство ресторана, за исключением портрета Путина в центре композиции и репертуара «Муз-ТВ» в динамике, отсылало к той же эпохе: вывески «СССР», пионерские галстуки, октябрятские значки. Коммерческим успехом не пахло, особенно в туалете.
– А что, вы думаете, здесь можно заниматься бизнесом? – свирепо начал жалобу хозяин заведения, 35-летний Владислав Каверин, сунув мне визитку, на которой почему-то было написано «Ресторан-бистро „Зина“». – А, опечатка, – отмахнулся он от моего недоумения. – Не это главное. Главное, что с малайцами нельзя иметь дела! Они все ленивые, и все у них «на завтра». И думают, что белые – это такие большие кошельки к ним приехали... Коррумпированная страна!
Индус принес борщ, приготовленный поварихой-малайкой. Дальше в течение получаса я слушала, как некогда приехавший в свете определенных сложностей в родной Находке Влад договорился за $2 тыс. арендовать это помещение у дружественного хозяина отеля, малайца, и как новый хозяин отеля, китаец, пытается разорвать с ним отношения, и что суды все не на его стороне, поскольку он иностранец, но он на них управу найдет. Услышав, правда, указание индусу: «Ну-ка тэйк зыс!» – и встретив недоуменный взгляд служащего, я, честно говоря, в этом засомневалась.
Чтобы закрыть кулинарную тему, сообщу, что позже я обнаружила в Малайзии еще два русских ресторана со схожей концепцией: один назывался Dusha, другой, на острове Лангкави – «СССР». Они чувствовали себя получше, чем «Зима», но как будет дальше – не знаю. Хозяйка «СССР», 58-летняя Заби Мусабаева из Бишкека, пугала меня рассказами о буйном ежегодном праздновании 9 Мая, во время которого раздают фронтовые 100 граммов и случаются эксцессы с туристами-немцами. Анна Галеева из Ташкента рассказывала о бизнес-планах по привлечению в ресторан девушек, которые станут провоцировать мужчин покупать им напитки и будут получать за это процент с продаж. И лучше бы, наверное, китаянок – «русский сезон» в Малайзии короток: только новогодние праздники, круглый год можно рассчитывать лишь на китайцев – они (в отличие от малайцев и индусов) всегда готовы попробовать экзотическую кухню, каковой русская для них является. «Коррумпированная страна, – с энтузиазмом подхватывала обвинение Влада Анна. – Можно иметь дело. Нужно только знать с кем». Все русские рестораны записаны на малайцев («тут иначе нельзя, такие правила»), но доли в прибыли номинальные владельцы не имеют, довольствуются скромной зарплатой.
Малайские старожилы из русской диаспоры рассказали мне, что в прошлом было еще несколько попыток открывать русские рестораны, и всегда они развивались по одному сценарию: плохая кухня – попытка сделать ставку на девушек – закрытие. Страна-то все же мусульманская.
О судах и предрассудках
Спросите у любого таксиста в Куала-Лумпуре, что он знает о России. Гарантированно услышите следующее: там холодно, там делают самолеты МиГ и Су и учат на врачей. Большая часть информации о российско-малайских экономических отношениях здесь есть. Россия всегда покупала в Малайзии пальмовое масло, каучук и олово (главные источники нынешнего малазийского благоденствия), взамен везла самолеты и вооружение, обучала малазийских студентов в вузах (самая популярная специальность действительно «врач», и врачи с московскими дипломами пользуются в стране безграничным доверием). За последние десять лет картинка сильно усложнилась. Суммы, фигурирующие в официальных отчетах общего товарооборота стран, постоянно растут: за 11 месяцев прошлого года он достиг уже $1,7 млрд (в него даже не попали некоторые виды вооружений), и Малайзия, безусловно, стала крупнейшим торговым партнером России в Юго-Восточной Азии. Но доля госструктур в этих достижениях не так уж и велика: за исключением «Рособоронэкспорта», продающего вооружение, торговлей с Малайзией сегодня занимаются частные компании. Большинство из них не имеет своих представительств в стране, и в половине случаев речь идет о разовых сделках. При этом в одном только Куала-Лумпуре живут около 2 тыс. граждан СНГ, главным образом – студенты, наемные служащие, преподаватели.– Русские еще толком не знают, как делать бизнес в Малайзии. Потому что есть много предрассудков об этой стране, которые просто необходимо развеять, – говорит Руслан Исрапилов, уроженец чеченского села Автуры, директор и владелец малайских компаний Millewell, Marqueinn и нескольких еще, с общим оборотом несколько десятков миллионов долларов.
Мы сидим в его офисе, внутри стеклянного моста, соединяющего две башни пятизвездочной гостиницы «Аскот». Из окна вид на другие, более знаменитые башни-близнецы «Петронас». Когда Руслан приехал в Малайзию в конце 1999-го, их строительство только закончилось, и малайцы только начали оправляться от потрясения, вызванного тем, что эти башни не стали самыми высокими небоскребами в мире, и только что выработали привычную теперь формулу «зато это самые высокие близнецы».
Из Чечни Руслан уехал еще в 1982-м. Долго жил в Италии, занимался, как он говорит, «брендингом»: «Брали компании, производящие хорошую продукцию, делали для них брендинг, продавали на новых рынках». Потом в Европе стало работать дорого, и партнеры позвали переехать развивать бизнес в Малайзию.
– Я тогда прилетел сюда в первый раз, – говорит Руслан. – Сошел с самолета, добрался до офиса и тут же велел покупать мне билет обратно: показалось, что в такой парилке долго не протяну. Мне друзья сказали: подожди три дня. Если не понравится – уедешь. И я через эти три дня так привык к жаре, что сейчас мне, куда ни поеду, холодно.
Теперь большая часть бизнеса Руслана сосредоточена в Малайзии. Компания Marqueinn специализируется на торговле мебелью, предметами роскоши и одеждой, Universe Expo проводит выставки, Millewell занимается образованием и проводит семинары: недавно, например, помогала организовывать семинар для ученых-русистов под скромным девизом «Русский язык – первый язык общения в космосе».
– Вот, скажем, предрассудки о коррупции. Я знаю русских, которые сидят здесь по пять – семь лет и ни разу не попытались зайти в министерство, которое их делами ведает. Дела делают через таких... О них серьезные люди и слыхом не слыхивали! Лень потому что. Им сказали когда-то, что коррупция, они поверили, и так с этим и живут. Мы вот просто идем, куда нам нужно, никому взяток не платим и все решаем. Суды честно работают. И никаких спящих малайцев при этом в моем бизнесе нет! Все акции до одной мне принадлежат и моим реальным партнерам.
С этим вопросом – о спящих малайцах, честно говоря, я так и не разобралась вполне. Торгпред России в Малайзии Сергей Россомахов лично показывал мне справку об ограничениях для иностранных инвесторов и капиталовложений в Малайзии, согласно которой в большинстве отраслей такие ограничения есть, и довольно серьезные. Сам торгпред, тем не менее, сообщил, что некоторым компаниям «удается» эти ограничения обходить. Наверное, правда о пути на малайский рынок лежала где-то посередине между версией малого бизнеса и среднего.