подбегала к нему...
Евгений вспомнил что произошло -- то есть именно произошло,
а не приснилось! -- и изо всех сил удержал себя от
непреодолимого желания грохнуться в обморок.
Юля помогла Евгению добраться до спальни, раздеться и снова
лечь. Он чувствовал просто невозможную слабость... Едва он
пытался хотя бы приподнять голову от подушки, как стены комнаты
начинали кружиться и качаться, а мысли напрочь путались. В этой
странной полудреме Евгений дождался рассвета... и пришел в себя
от бодрящего запаха кофе и спокойного юлиного голоса:
-- Может быть, хватит витать в астральном пространстве?
Расскажи, наконец, что произошло...
Юле пришлось поддерживать чашку, однако тонизирующий
напиток сделал свое дело: после него к Евгению вернулась
способность если не двигаться, то по крайней мере соображать. И
первой трезвой мыслью был вполне резонный вопрос:
-- Как ты оказалась в галерее?
Юля вздохнула и строго посмотрела на Евгения:
-- Я проснулась вслед за тобой, но не захотела мешать тебе,
поэтому ничего не сказала. Я видела, что ты держишь перстень и
явно погружен в раздумья. И когда ты вскочил и понесся
куда-то...
-- А ты поняла, куда?
-- Конечно! Сразу же... Не поняла, а просто увидела!
Оделась и кинулась за тобой. Ты подумал, черт побери, что
можешь впасть в транс? Что такими экспериментами не занимаются
в одиночку?!
Евгению стало неловко: да, действительно, образец
осторожности... Но он не задержался на этом, интереснее было
другое:
-- Ты, -- он запнулся, но все-таки продолжил, -- ты
видела... все?
Юля заглянула ему в глаза:
-- Я видела, -- раздельно произнесла она, -- что у тебя
нечто вроде галлюцинаций. И даже догадалась, _каких_, но
увидеть их через тебя не смогла, к сожалению. Не знаю,
почему... А вот теперь ты расскажешь мне все подробно и не
спеша!
...Рассказ не занял много времени, даже при том, что
Евгению пришлось повторить его раза четыре.
-- Да, -- сказала наконец Юля, -- похоже, с нами начали
активно общаться. То есть, -- поправилась она, -- не с нами, а
с тобой... Ну, и что ты думаешь делать дальше?
-- Как это что? Повторить опыт, и побыстрее! Если только,
-- Евгений помялся, -- это не было галлюцинацией!
-- Перестань! -- Юля, казалось, не на шутку рассердилась.
-- Если постараться, можно все на свете объявить галлюцинацией!
Кажется, в этом вполне преуспели какие-то философы... Неужели
ты сам не чувствуешь, почудилась тебе эта встреча или нет?!
-- Нет, -- коротко ответил Евгений, -- то есть я имею в
виду -- не почудилась! Но...
-- Что -- "но"?
-- Я не знаю, что делать дальше, -- объяснил Евгений. --
Понимаешь, с ней же надо... поговорить, что ли... Но как это
сделать, черт возьми? Я же не эспер, с призраками общаться не
умею! Вот если бы ты...
-- Я не смогу, -- спокойно ответила Юля. -- Пока, во всяком
случае: я слишком хорошо помню Тонечку живой...
-- Ну и что? -- удивился Евгений. -- Это как-то мешает?
-- Да. Это прогоняет ее... Ты не был с ней знаком раньше, и
поэтому сейчас воспринял ее такой, какая она есть. Ведь астрал
все-таки отличается от живого человека...
-- Да, -- задумчиво сказал Евгений, -- астрал, призрак,
сознание без тела... Исчезает при прямом взгляде, хорошо
разбирается в снах. Несвоевременная смерть заставляет его
неприкаянно бродить на границе миров... Да, все сходится!
Похоже, что... -- Он невольно поежился и посмотрел на Юлю в
ожидании поддержки: -- Знаешь, мне как-то до сих пор не
приходилось общаться с потусторонним миром... как бы его не
называть!
Юля не успокоила его -- ей самой нужно было успокоение. Ее
пугало то, что она не сможет поговорить с призраком Тонечки.
Кто знает, как изменилась ее погибшая подруга? А если... Про
свободные астралы ходит множество легенд -- порой весьма
страшных! Говорят, что такое полуреальное существо может
подчинить человека или даже убить, забрав всю энергию...
-- Вот что, -- заявил вдруг Евгений, -- попробую-ка я
пообщаться с ней во сне, как мы уже однажды делали...
-- Но граф приглашал нас сегодня покататься по
окрестностям, -- напомнила Юля, ощущая какой-то неясный
протест.
-- Ну, объясню, что у меня голова болит, подумаешь! --
отмахнулся Евгений. -- Тем более, я действительно чувствую себя
"не очень"...
-- Хорошо, я скажу ему, -- кивнула Юля... и неожиданно
замерла от жутковатой догадки: то, что Евгению было так плохо
-- не связано ли это с влиянием астрала? Может быть, Тонечка
будет теперь существовать за счет жизненной силы Евгения?
Усилием воли Юля заставила себя не впадать в панику. При
жизни Тонечка была порядочным человеком -- с чего бы это вдруг
ей так неожиданно меняться? Но ощущение опасности не прошло...
Засыпая, Евгений думал о Тонечке -- и не удивился, когда
еще на грани бодрствования и сна перед ним возникло ее лицо.
Что же будет дальше? Но раздумья мгновенно прогнали дрему, так
что Евгений даже рассердился на себя: какого черта, он же
всегда хорошо умел расслабляться! Однако сейчас волнение было
непривычно сильным...
-- Выпей снотворного, -- отозвалась на его эманацию Юля. --
Я посмотрю за тобой. Если увижу, что тебе плохо -- разбужу...
Евгений согласно кивнул и полез в аптечку. По идее, на
"качестве сна" это не должно отразиться.
Таблетка подействовала быстро -- сказалась беспокойная
ночь... Сон мгновенно перенес Евгения в галерею -- на этот раз,
несмотря на погашенные лампы, там не было темно. Он сел в
кресло, отчетливо осознавая, что ждет Тонечку... и она не
замедлила появиться!
Евгению показалось, что она возникла прямо из сумерек --
только что не было, и вдруг уже стоит возле кресло, улыбаясь
уже знакомой чуть насмешливой улыбкой. Он вспомнил о вежливости
и вскочил... но тут же испуганно отшатнулся. Тонечка больше не
выглядела призраком -- причудливая фантазия сна придала ей
черты вампира: зубы острее, чем нужно, длинные белые ногти... В
точности как описывала Юля! Евгению стало страшно. Бежать? Но
как?
-- Извините! -- Тонечка, похоже заметила его испуг.
Она отступила на несколько шагов, давая Евгению возможность
вскочить и кинуться прочь... но он не стал этого делать. Когда
противник явно позволяет тебе бежать, это выглядит
подозрительным.
-- Я не трону вас, -- с пронзительной печалью сказала
Тонечка. -- Не трону... Будь моя воля, я бы никогда не убивала!
Последнюю фразу она почти прокричала -- с отчаянным, но
бессильным напором. А Евгений, уловив смысл этого выкрика,
осторожно поинтересовался:
-- А вы... Вы кого-то...
-- Да, -- не дождавшись окончания его неловкой реплики,
коротко ответила Тонечка и с вызовом спросила: -- Ну и что?!
Евгений промолчал. Теперь он окончательно не знал, что
делать, и только ощущал к Тонечке острую жалость. Он
чувствовал, что она нуждается в помощи, но не знал, как ей
помочь -- и возможно ли это вообще!
В это время Тонечка снова заговорила -- быстро, непонятно,
то и дело срываясь на слезы:
-- Помогите мне! Умоляю вас, помогите мне! Я хочу
освободиться, я не могу так больше! То, что происходит со
мной... Это не жизнь, я с каждым разом чувствую, что
деградирую, становлюсь монстром. Мне надо... дальше...
Она сбилась, но Евгений понял ее. Она имела в виду, что
нынешнее существование задерживало ее следующее перевоплощение
-- или лишало райского блаженства, если верить в христианскую
интерпретацию смерти. Набравшись мужества, он спросил:
-- Вы хотите, чтобы я убил вас? Лишил этой призрачной
жизни? Но как? Ведь вы...
-- Все не так просто, Евгений, -- перебила она. -- Здесь вы
убить меня не сможете. Я чувствую, здесь я чиста... меня как
будто бы и нет вовсе...
-- "Здесь" -- вы имеете ввиду замок и окрестности?
-- Да. Я не знаю, не понимаю, как это может быть. Знаю
только, что произошла какая-то ошибка, и она держит меня
сильнее заклятия...
-- Я не... Что я должен сделать?
-- Разобраться в том, в чем сама я разобраться не могу...
Где-то есть место, где я появляюсь, как убийца. Вы увидите
его... И если вы сможете найти его потом...
-- Но как я его увижу?!
Несколько секунд Тонечка смотрела на Евгения, как бы не
узнавая, потом пошевелила губами, отодвинулась, черты ее лица
неуловимо изменились, словно бы смазываясь...
-- Через портрет, -- мягко ответила она, уже исчезая. --
Через портрет!..
...Проснувшись, Евгений долго не мог прийти в себя.
Реальность, осмысленность сна не вызывала сомнений! Но что
значит "увидеть через портрет"?
-- Это похоже на ясновидение, -- объяснила Юля, -- только
сложнее. Ясновидящий смотрит в прошлое, а оно оставляет следы,
и каждый, в принципе, может ходить по ним. Но тебе предстоит
_увидеть вслед_...
Евгений не удивился:
-- Я буду видеть то же, что и Тонечка? Глядя при этом на ее
портрет?
-- Вероятно, -- кивнула Юля. -- В общем, надо, чтобы канал
между вами сохранился на расстоянии... Я думаю, вначале ты
должен почувствовать Тонечку -- ну, как сегодня ночью! -- а
потом подойти к портрету...
-- Я понял, -- кивнул Евгений. -- Так и сделаю. И надеюсь,
пойму, что значат ее странные слова об убийствах!
...Больше ни Юля, ни Евгений не заговаривали о Тонечке. Все
было ясно -- и они только с нетерпением ждали ночи. Граф
прислал спросить, как чувствует себя Евгений, и будут ли гости
обедать? Выходить к столу не хотелось -- однако лучше было не
поддаваться эмоциям и постараться вести себя, как обычно.
Впрочем, на этот раз и Горвич держался во время обеда не
совсем обычно -
- был рассеян, неразговорчив, но чувствовалось, что он
нервничает. Юля попробовала сосредоточиться на нем, но без
наводящих вопросов ничего не могла понять. "Лица слуг...
кажется, Тонечка... Опять кто-то из горничных... Ирина..." В
конце концов Юля решила, что графа одолевают какие-то домашние
заботы, которые никак не касаются гостей.
Наконец Горвич с деланной небрежностью сообщил, что после
обеда должен срочно уехать и пробудет в отлучке до следующего
вечера -- он очень извиняется и просит чувствовать себя как
дома. "Так срочно, -- снова забеспокоилась Юля, -- что надо
выезжать на ночь глядя? Как-то это странно... И даже
подозрительно! Неужели он что-то почуял? Может быть, нам тоже
стоит уехать?!"
Однако она сдержала малодушный страх: они же никогда не
простят себе, если не встретятся с "портретом" хотя бы еще раз!
Юля так и подумала: "с портретом", она еще не могла
воспринимать то, что было здесь, как Тонечку...
Евгений, похоже, тоже что-то почувствовал. После обеда он
решительно заявил Юле:
-- Надо поскорее заканчивать наш визит. По-моему, мы уже
начинаем злоупотреблять гостеприимством хозяина...
-- Да что ты паникуешь! Что такого произошло? -- насмешливо
возразила Юля. -- Горвич поехал куда-то не вовремя? Надо же,
какое событие! И из-за этого сбегать именно сейчас? Когда
началось самое интересное?!
Юля старалась говорить уверенно, но после каждого слова
мысленно добавляла "брысь" для скребущих на душе кошек. Она не
могла понять, с чем это связан ее страх -- неужели только
неожиданный отъезд Горвича тому причиной? Но ведь он и раньше
часто отлучался... вот только никогда не уезжал так неожиданно
и надолго!
В замке рано ложились спать -- часам к двенадцати коридоры
уже пустели. Впрочем, идти в галерею раньше двух ночи смысла не
было: если уж повторять эксперимент, то со всей возможной
точностью!
Смущало Евгения только присутствие Юли -- первый раз ее не
было! Но разве она рискнет оставить его наедине с астралом?! К
тому же, не исключено, что в этот раз ей тоже удастся
заговорить с Тонечкой. В конце концов решили, что Юля будет
тихо сидеть в кресле и наблюдать... а если что, действовать по
обстоятельствам!
Они бесшумно прокрались по тихим переходам до сторожевой
башни, включили свет на площадке и оставили дверь в галерею
открытой -- освещения едва хватало, чтобы кое-как различать
предметы, но именно это и требовалось: ведь призраки боятся
слишком яркого света!
Присутствие Тонечки Евгений почувствовал почти сразу... и
напрягся, не зная, как сказать об этом Юле. Впрочем, она сама
поняла, что происходит, прижала палец к губам и тихо отошла к
креслу.
...Проводив ее взглядом, Евгений подошел к портрету, еще
сильнее ощущая призрак за спиной. В мыслях была странная
пустота, но чувства насторожились. Видеть Тонечку даже боковым
зрением он не мог, но тем не менее точно знал, что она делает.
Вначале она стояла, замерев в ожидании... в ожидании чего?
перехода неизвестно куда? Потом подняла руки, словно желая
коснуться Евгения, и тут же... нет, это сложно объяснить:
мысленно он увидел эти руки перед собой, они шарили, ища в
воздухе опору. И сразу же он отчетливо ощутил мучительную
беспомощность, однако понял краем сознания, что ощущение это
принадлежит на самом деле Тонечке, ему оно просто передано. Ей
было плохо -- но отчего?
Сзади послышался ее голос, она сказала что-то, Евгений не
понял, что именно, но безнадежность, прозвучавшая в голосе,
делала слова ненужными. Потом еще один "всплеск сознания", еще
одно усилие преодолеть что-то невидимое -- и на этот раз что-то
наконец сдвинулось в астральном поле. Продолжая ощущать
Тонечку, Евгений понял, что она готова уйти -- и мысленно
устремился за ней...
Краем глаза Евгений видел -- портрет изменился! Он едва не
поднял голову, но вспомнил в последний момент, что "призраки
исчезают при прямом взгляде", и удержался. Как бы там ни было,
что-то у них получилось!
...На экране -- а портрет теперь действительно казался
Евгению большим экраном -- были совершенно незнакомые места,
но, замеченные вскользь, они запоминались отчетливо.
Евгений как бы шел по какому-то большому кварталу
особняков. Деревья свисали из-за оград, за деревьями светились
окна... людей на улицах не было. Он прошел через (или сквозь?
они же были заперты!) красивые кованные ворота, прошел по белой
гравийной дорожке и вошел в какой-то особняк в стиле
классицизма, розовый с белыми колоннами. Стремительно -- сам
Евгений не смог бы двигаться с такой скоростью, но дарительница
этих ощущений явно могла -- он поднялся по лестнице и -- вошел?
очутился? -- в солиднороскошном кабинете.
Владелец кабинета, незнакомый человек средних лет и
довольно приятной наружности, сидел за столом. Он не сразу
поднял глаза -- вероятно, дверь все же не открывалась, не
требовалось Тонечке открывать дверь, чтобы войти! -- и на лице
его появилось выражение непередаваемого ужаса...
Никогда в жизни Евгений не видел, да и не хотел бы увидеть,
такого лица! Недостойно человеку испытывать столь сильные
мучения страха, лучше умереть сразу... или уж по крайней мере,
сопротивляться до конца!
...Но человек не пытался сопротивляться. Он вскочил, больно
ударившись об угол стола, проскользнул вдоль стены кабинета и
сумел-таки выбежать. Увы, тщетно! Стремительное движение
навстречу захлопывающейся двери заставило Евгения зажмуриться
-- он забыл, что двери и стены для Тонечки не преграда! Поэтому
он не увидел, как именно она настигла свою жертву, лишь услышал
хриплый крик и стук падающего тела...
Когда Евгений открыл глаза, преследуемый лежал на лестнице,
судорожно вцепившись в перила. Он так и смог подняться...
...Очнулся Евгений от холода: он лежал на каменном полу в
галерее. Он очень отчетливо помнил все, что видел этой ночью --
но размышлять об этом еще не мог...
Кстати, сколько же времени? Не вставая, Евгений поднес к
глазам руку с часами: шесть утра. Ничего себе! Но где же Юля?
Почему она не помогла ему? Или она тоже каким-то образом
включилась в "спектакль"? Тогда надо скорее подняться и
отыскать ее!
Но сделать это ему не удалось...
-- Я вижу, вы уже очнулись. Это хорошо... -- со странным
выражением произнес чей-то голос, показавшийся знакомым. --
Иначе мне пришлось бы...
Евгений резко сел -- тело ныло от лежания на жестком полу
-- и столкнулся взглядом с Антоном. И не только со взглядом --
ствол ружья в руках управляющего смотрел прямо на Евгения...
-- Не пытайтесь встать, иначе я выстрелю. Я не шучу.
Этого он мог бы и не добавлять. Меньше всего происходившее
походило на шутку. Он что же, ждал, когда Евгений проснется? И
простоял здесь не один час? Завидная выдержка... Но как он
вообще оказался в галерее? Случайно? Или подкарауливал? Но ведь
Юля...
Евгений покрылся холодным потом: где Юля?! Что сделал с ней
этот псих?! Однако он невероятным усилием сдержал эмоции --
любая неожиданность могла спровоцировать Антона на выстрел...
-- Вы пришли от _нее_, -- медленно заговорил Антон. -- Мне
сразу показалось подозрительным ваше поведение, но я промолчал.
Я промолчал, потому что к старости мы становимся
подозрительными, и нельзя забывать об этом, если не хочешь
показаться смешным. Но я оказался прав...
-- Что вам нужно?! -- со сдержанным бешенством спросил
Евгений.
Управляющий усмехнулся:
-- Не притворяйтесь глупее, чем вы есть! Вы ведь все
прекрасно понимаете...
-- Послушайте, -- стараясь говорить ровно спросил Евгений,
-- что значат ваши безумные фантазии?!
-- Это не фантазии, -- спокойно возразил Антон. -- Это
жизнь. И я не собираюсь спорить с вами: мы оба знаем, что вы
пытались отыскать, разговаривая с портретом. Но овладеть
потусторонними силами не так-то просто, не правда ли? _Ей_ это
не удалось, хотя _она_ и надеялась на что-то... и честное
слово, была поумнее вас!
Евгений прикинул, можно ли выбить у Антона ружье. Тот стоял
шагах в трех... нет далеко! Ни за что не успеть дотянуться
ствола!
-- Вы чужак, вам этого не понять. -- спокойно продолжил
Антон. -- И вы напрасно влезли в те дела, в которых ничего не
понимаете. В которых вообще не дано разобраться человеку! Я
помню, как менялась _она_... Вначале _она_ была самой обычной
женщиной, уверяю вас, но потом...
Евгений незаметно провел пальцем по полу: гладкий. Если
достаточно сильно оттолкнуться, то можно скользнуть противнику
под ноги и опрокинуть. Главное, к этому Антон вряд ли готов --
наверняка он ждет что Евгений вскочит и бросится на него,
напоровшись на встречный выстрел...
-- О ком вы говорите? -- спросил он, чтобы потянуть время.
Антон пожал плечами, ствол угрожающе качнулся от движения.
-- Вы так настойчиво пытаетесь заставить меня произнести
_ее_ имя вслух? Что, это действительно может что-то дать?
Сомневаюсь, но на всякий случай не буду этого делать...
-- Нет, вы с ума сошли!
-- Я не буду спорить с вами. Я просто убью вас. Я старый
человек, мне нечего терять. И я отвечаю за Матиуша перед Богом
и перед собой. Мне только не хотелось убивать вас во сне...
Где начинаются разговоры о Боге и чувстве долга, здравый
смысл умирает, это Евгений знал точно! Сейчас палач посоветует
ему помолиться перед смертью... Все, беседа окончена!
Он повернулся на бедре и, оттолкнувшись ногами, скользнул
вперед, под ноги управляющего. Толчок получился мощный -- как
хорошо, что Евгений надел кроссовки, чтобы не топать в ночных
коридорах замка! Теперь главное, чтобы тот потерял равновесие
раньше, чем выстрелит...
Выстрел прозвучал, когда Евгений вцепился в ноги Антона и
изо всех сил рванул их вперед. Верный слуга Горвичей рухнул на
пол, сильно ударившись головой, чем избавил Евгения от
дальнейших хлопот. Ружье отлетело в сторону, и грохот от его
падения на каменные плиты был ненамного тише самого выстрела.
Под каменными сводами еще не затихло эхо, а Евгений уже
вскочил, судорожно оглядываясь. Где Юля?! Что с ней?! Господи,
только бы она была жива!!!
...Юля была жива -- полностью обездвиженная и с завязанным
ртом, она лежала у противоположной стены. Невозможно было
понять, в сознании ли она... и почему-то вдруг пришла
отстраненная мысль: ей же нельзя лежать на каменном полу, она
обязательно простудится!
Евгений стремительно подскочил к Юле, стараясь как можно
быстрее освободить ее. Веревки плохо поддавались, и это все
настолько напоминало кошмарный бред, что Евгений даже не
удивился, когда Юля, стряхнув остатки пут, вскочила наконец на
ноги и изо всех сил залепила ему пощечину.
-- Это все ты! -- крикнула она. -- Из-за твоих фантазий!
Зачем нам это надо?! Я не хочу, не могу больше!
Евгений понял, что она просто в истерике. "Еще бы, --
подумал он. -- От этого можно было вообще с ума сойти!
Интересно, как Антон справился с ней так, что я не слышал...
Подкрался сзади? Оглушил?" Впрочем, сейчас на расспросы и слезы
все равно не было времени...
-- Юленька, -- он схватил ее за руки. -- Юленька,
перестань! Нам надо торопиться. Слышишь? Нам надо уходить!
Наконец Юля справилась с собой -- только расширенные глаза
и непрекращающаяся нервная дрожь выдавали пережитое потрясение.
Она еще несколько раз глубоко вздохнула, вытерла глаза и
спросила охрипшим до неузнаваемости голосом:
-- Куда уходить?
Больше всего Евгений боялся, что у Антона окажутся
сообщники... но даже если и нет -- по коридору идти не стоило в
любом случае!
Он потянул Юлю туда, где было наименее вероятно кого-либо
встретить: наверх, в башню. На следующем ярусе они
остановились, и Юля без сил опустилась на ступеньку. Евгений
прислушался: внизу было тихо -- ни шагов, ни голосов. Ну что ж,
хоть это хорошо -- шум никого не всполошил. И похоже, Антон
все-таки был один...
Вот только как он вообще оказался в галерее? Войти
незаметно для Юли он не мог -- значит, прятался где-то внутри,
скорее всего, у механизмов подъемного моста. Но тогда...
Евгений с беспощадной ясностью осознал, что нападение было
хорошо продуманным и подготовленным заранее. Вероятно, лазанья
по замку прошлой ночью не ускользнули от внимания бдительного
управляющего -- он проследил за гостями и сделал вполне
определенные выводы! И решил наказать за излишнее любопытство к
запретной теме...
Уж кто-кто, а Антон прекрасно понимает, что в замке
присутствует некая неизвестная сущность! И давно сообразил, что
Тонечка так или иначе была связана с ней -- слишком уж запросто
упомянул об этом в последнем разговоре с Евгением...
Да, похоже, Антон действительно знает о бегстве графини
больше, чем кто бы то ни было! И не исключено, что действовал
он сейчас с полного одобрения графа -- недаром же тот так
неожиданно уехал, предоставив своему управляющему всю полноту
власти и ответственности! Евгений невольно поморщился:
поведение Горвича выглядело в этом свете совсем уж
неприглядно...
Впрочем, сейчас не время для размышлений -- надо бежать!
Больше здесь оставаться нельзя: Антона вот-вот найдут, или сам
очнется... а в отсутствие Горвича он полновластный хозяин в
замке! И даже если остальные слуги ничего не подозревают, вряд
ли можно будет рассчитывать на их помощь, скорее наоборот...
Евгений выглянул в узкое окно. Какая удача: покатая, крытая
железом крыша южного крыла почти достигала подоконника! К тому
же она широкая, беглецов не будет видно со двора...
Вот только в состоянии ли сейчас Юля лазить по крышам?
Может, все-таки лучше спуститься к подножию и просто выйти во
двор? Но во дворе уже началась привычная утренняя возня:
поливали клумбы, подметали, кто-то прошел в сторону северного
крыла к гаражу... "Нет, -- подумал Евгений, -- если мы сейчас
выйдем из башни, это неизбежно вызовет ненужные вопросы!"
Внезапно на нижней площадке послышались шаги... Кто это мог
быть? Кто-то из слуг? Или Антон очнулся?.. Не раздумывая
больше, Евгений помог Юле вылезти в окно и сам протиснулся
следом.
Они оказались на крыше южного крыла, как раз над тем
коридором, который вел к спальням. Ситуация определяла план
действий, и не так уж много и требовалось! Вот только Юле стало
заметно хуже, она старалась не смотреть по сторонам и не
рискнула подняться на ноги, даже с помощью Евгения. Впрочем,
это не имело значения: пусть на четвереньках, но только
двигается!
Добравшись до ближайшего слухового окна, Евгений без
особого труда открыл его, заглянул... С таким же успехом можно
было заглядывать в чернильницу, надеясь увидеть в ней дно! Но
не могло же слуховое окно быть высоко над полом? Однако, даже
повиснув на руках, Евгений не доставал до него. Это показалось
ему странным, и он, забравшись обратно, бросил вниз ремень с
тяжелой пряжкой. Глухой стук раздался примерно через четверть
секунды -- значит, до пола метра три! Но делать нечего -- надо
спускаться...
Ну да, спускаться! А если внизу какая-нибудь рухлядь? Это
ведь не только ноги можно переломать! Хотя нет, если бы там
стояла какая-то мебель, было бы заметно -- всегда найдется
что-то блестящее...
Решившись, Евгений хотел было спрыгнуть первым, чтобы потом
подхватить Юлю снизу -- но взглянул на нее и передумал. Вместо
этого он крепко взял ее за руки, нагнулся как можно ниже над
темным провалом чердака, а когда наклоняться дальше без риска
упасть уже было нельзя, осторожно отпустил. Маленькие ладони
выскользнули из его рук... и тут же внизу послышался шум
падения. Евгений позвал Юлю, безуспешно вглядываясь в темноту,
но внизу было тихо.
Он похолодел от ужаса. Что случилось? Неужели Юля сильно
разбилась? Да нет, не может быть, ведь даже по звуку было ясно,
что удар был совсем несильный! Но почему она хотя бы не
отползет в сторону, чтобы дать ему спрыгнуть? Он еще раз
окликнул ее, но ответа не было.
Зацепившись за край окна, Евгений снова повис на руках и
постарался раскачаться, чтобы не упасть на Юлю. Это удалось ему
даже слишком хорошо: он пролетел несколько метров, прежде чем
упасть на пыльный деревянный пол. Приземление оказалось
довольно болезненным, и перед тем как подняться на ноги,
Евгений вспомнил что произошло -- то есть именно произошло,
а не приснилось! -- и изо всех сил удержал себя от
непреодолимого желания грохнуться в обморок.
Юля помогла Евгению добраться до спальни, раздеться и снова
лечь. Он чувствовал просто невозможную слабость... Едва он
пытался хотя бы приподнять голову от подушки, как стены комнаты
начинали кружиться и качаться, а мысли напрочь путались. В этой
странной полудреме Евгений дождался рассвета... и пришел в себя
от бодрящего запаха кофе и спокойного юлиного голоса:
-- Может быть, хватит витать в астральном пространстве?
Расскажи, наконец, что произошло...
Юле пришлось поддерживать чашку, однако тонизирующий
напиток сделал свое дело: после него к Евгению вернулась
способность если не двигаться, то по крайней мере соображать. И
первой трезвой мыслью был вполне резонный вопрос:
-- Как ты оказалась в галерее?
Юля вздохнула и строго посмотрела на Евгения:
-- Я проснулась вслед за тобой, но не захотела мешать тебе,
поэтому ничего не сказала. Я видела, что ты держишь перстень и
явно погружен в раздумья. И когда ты вскочил и понесся
куда-то...
-- А ты поняла, куда?
-- Конечно! Сразу же... Не поняла, а просто увидела!
Оделась и кинулась за тобой. Ты подумал, черт побери, что
можешь впасть в транс? Что такими экспериментами не занимаются
в одиночку?!
Евгению стало неловко: да, действительно, образец
осторожности... Но он не задержался на этом, интереснее было
другое:
-- Ты, -- он запнулся, но все-таки продолжил, -- ты
видела... все?
Юля заглянула ему в глаза:
-- Я видела, -- раздельно произнесла она, -- что у тебя
нечто вроде галлюцинаций. И даже догадалась, _каких_, но
увидеть их через тебя не смогла, к сожалению. Не знаю,
почему... А вот теперь ты расскажешь мне все подробно и не
спеша!
...Рассказ не занял много времени, даже при том, что
Евгению пришлось повторить его раза четыре.
-- Да, -- сказала наконец Юля, -- похоже, с нами начали
активно общаться. То есть, -- поправилась она, -- не с нами, а
с тобой... Ну, и что ты думаешь делать дальше?
-- Как это что? Повторить опыт, и побыстрее! Если только,
-- Евгений помялся, -- это не было галлюцинацией!
-- Перестань! -- Юля, казалось, не на шутку рассердилась.
-- Если постараться, можно все на свете объявить галлюцинацией!
Кажется, в этом вполне преуспели какие-то философы... Неужели
ты сам не чувствуешь, почудилась тебе эта встреча или нет?!
-- Нет, -- коротко ответил Евгений, -- то есть я имею в
виду -- не почудилась! Но...
-- Что -- "но"?
-- Я не знаю, что делать дальше, -- объяснил Евгений. --
Понимаешь, с ней же надо... поговорить, что ли... Но как это
сделать, черт возьми? Я же не эспер, с призраками общаться не
умею! Вот если бы ты...
-- Я не смогу, -- спокойно ответила Юля. -- Пока, во всяком
случае: я слишком хорошо помню Тонечку живой...
-- Ну и что? -- удивился Евгений. -- Это как-то мешает?
-- Да. Это прогоняет ее... Ты не был с ней знаком раньше, и
поэтому сейчас воспринял ее такой, какая она есть. Ведь астрал
все-таки отличается от живого человека...
-- Да, -- задумчиво сказал Евгений, -- астрал, призрак,
сознание без тела... Исчезает при прямом взгляде, хорошо
разбирается в снах. Несвоевременная смерть заставляет его
неприкаянно бродить на границе миров... Да, все сходится!
Похоже, что... -- Он невольно поежился и посмотрел на Юлю в
ожидании поддержки: -- Знаешь, мне как-то до сих пор не
приходилось общаться с потусторонним миром... как бы его не
называть!
Юля не успокоила его -- ей самой нужно было успокоение. Ее
пугало то, что она не сможет поговорить с призраком Тонечки.
Кто знает, как изменилась ее погибшая подруга? А если... Про
свободные астралы ходит множество легенд -- порой весьма
страшных! Говорят, что такое полуреальное существо может
подчинить человека или даже убить, забрав всю энергию...
-- Вот что, -- заявил вдруг Евгений, -- попробую-ка я
пообщаться с ней во сне, как мы уже однажды делали...
-- Но граф приглашал нас сегодня покататься по
окрестностям, -- напомнила Юля, ощущая какой-то неясный
протест.
-- Ну, объясню, что у меня голова болит, подумаешь! --
отмахнулся Евгений. -- Тем более, я действительно чувствую себя
"не очень"...
-- Хорошо, я скажу ему, -- кивнула Юля... и неожиданно
замерла от жутковатой догадки: то, что Евгению было так плохо
-- не связано ли это с влиянием астрала? Может быть, Тонечка
будет теперь существовать за счет жизненной силы Евгения?
Усилием воли Юля заставила себя не впадать в панику. При
жизни Тонечка была порядочным человеком -- с чего бы это вдруг
ей так неожиданно меняться? Но ощущение опасности не прошло...
Засыпая, Евгений думал о Тонечке -- и не удивился, когда
еще на грани бодрствования и сна перед ним возникло ее лицо.
Что же будет дальше? Но раздумья мгновенно прогнали дрему, так
что Евгений даже рассердился на себя: какого черта, он же
всегда хорошо умел расслабляться! Однако сейчас волнение было
непривычно сильным...
-- Выпей снотворного, -- отозвалась на его эманацию Юля. --
Я посмотрю за тобой. Если увижу, что тебе плохо -- разбужу...
Евгений согласно кивнул и полез в аптечку. По идее, на
"качестве сна" это не должно отразиться.
Таблетка подействовала быстро -- сказалась беспокойная
ночь... Сон мгновенно перенес Евгения в галерею -- на этот раз,
несмотря на погашенные лампы, там не было темно. Он сел в
кресло, отчетливо осознавая, что ждет Тонечку... и она не
замедлила появиться!
Евгению показалось, что она возникла прямо из сумерек --
только что не было, и вдруг уже стоит возле кресло, улыбаясь
уже знакомой чуть насмешливой улыбкой. Он вспомнил о вежливости
и вскочил... но тут же испуганно отшатнулся. Тонечка больше не
выглядела призраком -- причудливая фантазия сна придала ей
черты вампира: зубы острее, чем нужно, длинные белые ногти... В
точности как описывала Юля! Евгению стало страшно. Бежать? Но
как?
-- Извините! -- Тонечка, похоже заметила его испуг.
Она отступила на несколько шагов, давая Евгению возможность
вскочить и кинуться прочь... но он не стал этого делать. Когда
противник явно позволяет тебе бежать, это выглядит
подозрительным.
-- Я не трону вас, -- с пронзительной печалью сказала
Тонечка. -- Не трону... Будь моя воля, я бы никогда не убивала!
Последнюю фразу она почти прокричала -- с отчаянным, но
бессильным напором. А Евгений, уловив смысл этого выкрика,
осторожно поинтересовался:
-- А вы... Вы кого-то...
-- Да, -- не дождавшись окончания его неловкой реплики,
коротко ответила Тонечка и с вызовом спросила: -- Ну и что?!
Евгений промолчал. Теперь он окончательно не знал, что
делать, и только ощущал к Тонечке острую жалость. Он
чувствовал, что она нуждается в помощи, но не знал, как ей
помочь -- и возможно ли это вообще!
В это время Тонечка снова заговорила -- быстро, непонятно,
то и дело срываясь на слезы:
-- Помогите мне! Умоляю вас, помогите мне! Я хочу
освободиться, я не могу так больше! То, что происходит со
мной... Это не жизнь, я с каждым разом чувствую, что
деградирую, становлюсь монстром. Мне надо... дальше...
Она сбилась, но Евгений понял ее. Она имела в виду, что
нынешнее существование задерживало ее следующее перевоплощение
-- или лишало райского блаженства, если верить в христианскую
интерпретацию смерти. Набравшись мужества, он спросил:
-- Вы хотите, чтобы я убил вас? Лишил этой призрачной
жизни? Но как? Ведь вы...
-- Все не так просто, Евгений, -- перебила она. -- Здесь вы
убить меня не сможете. Я чувствую, здесь я чиста... меня как
будто бы и нет вовсе...
-- "Здесь" -- вы имеете ввиду замок и окрестности?
-- Да. Я не знаю, не понимаю, как это может быть. Знаю
только, что произошла какая-то ошибка, и она держит меня
сильнее заклятия...
-- Я не... Что я должен сделать?
-- Разобраться в том, в чем сама я разобраться не могу...
Где-то есть место, где я появляюсь, как убийца. Вы увидите
его... И если вы сможете найти его потом...
-- Но как я его увижу?!
Несколько секунд Тонечка смотрела на Евгения, как бы не
узнавая, потом пошевелила губами, отодвинулась, черты ее лица
неуловимо изменились, словно бы смазываясь...
-- Через портрет, -- мягко ответила она, уже исчезая. --
Через портрет!..
...Проснувшись, Евгений долго не мог прийти в себя.
Реальность, осмысленность сна не вызывала сомнений! Но что
значит "увидеть через портрет"?
-- Это похоже на ясновидение, -- объяснила Юля, -- только
сложнее. Ясновидящий смотрит в прошлое, а оно оставляет следы,
и каждый, в принципе, может ходить по ним. Но тебе предстоит
_увидеть вслед_...
Евгений не удивился:
-- Я буду видеть то же, что и Тонечка? Глядя при этом на ее
портрет?
-- Вероятно, -- кивнула Юля. -- В общем, надо, чтобы канал
между вами сохранился на расстоянии... Я думаю, вначале ты
должен почувствовать Тонечку -- ну, как сегодня ночью! -- а
потом подойти к портрету...
-- Я понял, -- кивнул Евгений. -- Так и сделаю. И надеюсь,
пойму, что значат ее странные слова об убийствах!
...Больше ни Юля, ни Евгений не заговаривали о Тонечке. Все
было ясно -- и они только с нетерпением ждали ночи. Граф
прислал спросить, как чувствует себя Евгений, и будут ли гости
обедать? Выходить к столу не хотелось -- однако лучше было не
поддаваться эмоциям и постараться вести себя, как обычно.
Впрочем, на этот раз и Горвич держался во время обеда не
совсем обычно -
- был рассеян, неразговорчив, но чувствовалось, что он
нервничает. Юля попробовала сосредоточиться на нем, но без
наводящих вопросов ничего не могла понять. "Лица слуг...
кажется, Тонечка... Опять кто-то из горничных... Ирина..." В
конце концов Юля решила, что графа одолевают какие-то домашние
заботы, которые никак не касаются гостей.
Наконец Горвич с деланной небрежностью сообщил, что после
обеда должен срочно уехать и пробудет в отлучке до следующего
вечера -- он очень извиняется и просит чувствовать себя как
дома. "Так срочно, -- снова забеспокоилась Юля, -- что надо
выезжать на ночь глядя? Как-то это странно... И даже
подозрительно! Неужели он что-то почуял? Может быть, нам тоже
стоит уехать?!"
Однако она сдержала малодушный страх: они же никогда не
простят себе, если не встретятся с "портретом" хотя бы еще раз!
Юля так и подумала: "с портретом", она еще не могла
воспринимать то, что было здесь, как Тонечку...
Евгений, похоже, тоже что-то почувствовал. После обеда он
решительно заявил Юле:
-- Надо поскорее заканчивать наш визит. По-моему, мы уже
начинаем злоупотреблять гостеприимством хозяина...
-- Да что ты паникуешь! Что такого произошло? -- насмешливо
возразила Юля. -- Горвич поехал куда-то не вовремя? Надо же,
какое событие! И из-за этого сбегать именно сейчас? Когда
началось самое интересное?!
Юля старалась говорить уверенно, но после каждого слова
мысленно добавляла "брысь" для скребущих на душе кошек. Она не
могла понять, с чем это связан ее страх -- неужели только
неожиданный отъезд Горвича тому причиной? Но ведь он и раньше
часто отлучался... вот только никогда не уезжал так неожиданно
и надолго!
В замке рано ложились спать -- часам к двенадцати коридоры
уже пустели. Впрочем, идти в галерею раньше двух ночи смысла не
было: если уж повторять эксперимент, то со всей возможной
точностью!
Смущало Евгения только присутствие Юли -- первый раз ее не
было! Но разве она рискнет оставить его наедине с астралом?! К
тому же, не исключено, что в этот раз ей тоже удастся
заговорить с Тонечкой. В конце концов решили, что Юля будет
тихо сидеть в кресле и наблюдать... а если что, действовать по
обстоятельствам!
Они бесшумно прокрались по тихим переходам до сторожевой
башни, включили свет на площадке и оставили дверь в галерею
открытой -- освещения едва хватало, чтобы кое-как различать
предметы, но именно это и требовалось: ведь призраки боятся
слишком яркого света!
Присутствие Тонечки Евгений почувствовал почти сразу... и
напрягся, не зная, как сказать об этом Юле. Впрочем, она сама
поняла, что происходит, прижала палец к губам и тихо отошла к
креслу.
...Проводив ее взглядом, Евгений подошел к портрету, еще
сильнее ощущая призрак за спиной. В мыслях была странная
пустота, но чувства насторожились. Видеть Тонечку даже боковым
зрением он не мог, но тем не менее точно знал, что она делает.
Вначале она стояла, замерев в ожидании... в ожидании чего?
перехода неизвестно куда? Потом подняла руки, словно желая
коснуться Евгения, и тут же... нет, это сложно объяснить:
мысленно он увидел эти руки перед собой, они шарили, ища в
воздухе опору. И сразу же он отчетливо ощутил мучительную
беспомощность, однако понял краем сознания, что ощущение это
принадлежит на самом деле Тонечке, ему оно просто передано. Ей
было плохо -- но отчего?
Сзади послышался ее голос, она сказала что-то, Евгений не
понял, что именно, но безнадежность, прозвучавшая в голосе,
делала слова ненужными. Потом еще один "всплеск сознания", еще
одно усилие преодолеть что-то невидимое -- и на этот раз что-то
наконец сдвинулось в астральном поле. Продолжая ощущать
Тонечку, Евгений понял, что она готова уйти -- и мысленно
устремился за ней...
Краем глаза Евгений видел -- портрет изменился! Он едва не
поднял голову, но вспомнил в последний момент, что "призраки
исчезают при прямом взгляде", и удержался. Как бы там ни было,
что-то у них получилось!
...На экране -- а портрет теперь действительно казался
Евгению большим экраном -- были совершенно незнакомые места,
но, замеченные вскользь, они запоминались отчетливо.
Евгений как бы шел по какому-то большому кварталу
особняков. Деревья свисали из-за оград, за деревьями светились
окна... людей на улицах не было. Он прошел через (или сквозь?
они же были заперты!) красивые кованные ворота, прошел по белой
гравийной дорожке и вошел в какой-то особняк в стиле
классицизма, розовый с белыми колоннами. Стремительно -- сам
Евгений не смог бы двигаться с такой скоростью, но дарительница
этих ощущений явно могла -- он поднялся по лестнице и -- вошел?
очутился? -- в солиднороскошном кабинете.
Владелец кабинета, незнакомый человек средних лет и
довольно приятной наружности, сидел за столом. Он не сразу
поднял глаза -- вероятно, дверь все же не открывалась, не
требовалось Тонечке открывать дверь, чтобы войти! -- и на лице
его появилось выражение непередаваемого ужаса...
Никогда в жизни Евгений не видел, да и не хотел бы увидеть,
такого лица! Недостойно человеку испытывать столь сильные
мучения страха, лучше умереть сразу... или уж по крайней мере,
сопротивляться до конца!
...Но человек не пытался сопротивляться. Он вскочил, больно
ударившись об угол стола, проскользнул вдоль стены кабинета и
сумел-таки выбежать. Увы, тщетно! Стремительное движение
навстречу захлопывающейся двери заставило Евгения зажмуриться
-- он забыл, что двери и стены для Тонечки не преграда! Поэтому
он не увидел, как именно она настигла свою жертву, лишь услышал
хриплый крик и стук падающего тела...
Когда Евгений открыл глаза, преследуемый лежал на лестнице,
судорожно вцепившись в перила. Он так и смог подняться...
...Очнулся Евгений от холода: он лежал на каменном полу в
галерее. Он очень отчетливо помнил все, что видел этой ночью --
но размышлять об этом еще не мог...
Кстати, сколько же времени? Не вставая, Евгений поднес к
глазам руку с часами: шесть утра. Ничего себе! Но где же Юля?
Почему она не помогла ему? Или она тоже каким-то образом
включилась в "спектакль"? Тогда надо скорее подняться и
отыскать ее!
Но сделать это ему не удалось...
-- Я вижу, вы уже очнулись. Это хорошо... -- со странным
выражением произнес чей-то голос, показавшийся знакомым. --
Иначе мне пришлось бы...
Евгений резко сел -- тело ныло от лежания на жестком полу
-- и столкнулся взглядом с Антоном. И не только со взглядом --
ствол ружья в руках управляющего смотрел прямо на Евгения...
-- Не пытайтесь встать, иначе я выстрелю. Я не шучу.
Этого он мог бы и не добавлять. Меньше всего происходившее
походило на шутку. Он что же, ждал, когда Евгений проснется? И
простоял здесь не один час? Завидная выдержка... Но как он
вообще оказался в галерее? Случайно? Или подкарауливал? Но ведь
Юля...
Евгений покрылся холодным потом: где Юля?! Что сделал с ней
этот псих?! Однако он невероятным усилием сдержал эмоции --
любая неожиданность могла спровоцировать Антона на выстрел...
-- Вы пришли от _нее_, -- медленно заговорил Антон. -- Мне
сразу показалось подозрительным ваше поведение, но я промолчал.
Я промолчал, потому что к старости мы становимся
подозрительными, и нельзя забывать об этом, если не хочешь
показаться смешным. Но я оказался прав...
-- Что вам нужно?! -- со сдержанным бешенством спросил
Евгений.
Управляющий усмехнулся:
-- Не притворяйтесь глупее, чем вы есть! Вы ведь все
прекрасно понимаете...
-- Послушайте, -- стараясь говорить ровно спросил Евгений,
-- что значат ваши безумные фантазии?!
-- Это не фантазии, -- спокойно возразил Антон. -- Это
жизнь. И я не собираюсь спорить с вами: мы оба знаем, что вы
пытались отыскать, разговаривая с портретом. Но овладеть
потусторонними силами не так-то просто, не правда ли? _Ей_ это
не удалось, хотя _она_ и надеялась на что-то... и честное
слово, была поумнее вас!
Евгений прикинул, можно ли выбить у Антона ружье. Тот стоял
шагах в трех... нет далеко! Ни за что не успеть дотянуться
ствола!
-- Вы чужак, вам этого не понять. -- спокойно продолжил
Антон. -- И вы напрасно влезли в те дела, в которых ничего не
понимаете. В которых вообще не дано разобраться человеку! Я
помню, как менялась _она_... Вначале _она_ была самой обычной
женщиной, уверяю вас, но потом...
Евгений незаметно провел пальцем по полу: гладкий. Если
достаточно сильно оттолкнуться, то можно скользнуть противнику
под ноги и опрокинуть. Главное, к этому Антон вряд ли готов --
наверняка он ждет что Евгений вскочит и бросится на него,
напоровшись на встречный выстрел...
-- О ком вы говорите? -- спросил он, чтобы потянуть время.
Антон пожал плечами, ствол угрожающе качнулся от движения.
-- Вы так настойчиво пытаетесь заставить меня произнести
_ее_ имя вслух? Что, это действительно может что-то дать?
Сомневаюсь, но на всякий случай не буду этого делать...
-- Нет, вы с ума сошли!
-- Я не буду спорить с вами. Я просто убью вас. Я старый
человек, мне нечего терять. И я отвечаю за Матиуша перед Богом
и перед собой. Мне только не хотелось убивать вас во сне...
Где начинаются разговоры о Боге и чувстве долга, здравый
смысл умирает, это Евгений знал точно! Сейчас палач посоветует
ему помолиться перед смертью... Все, беседа окончена!
Он повернулся на бедре и, оттолкнувшись ногами, скользнул
вперед, под ноги управляющего. Толчок получился мощный -- как
хорошо, что Евгений надел кроссовки, чтобы не топать в ночных
коридорах замка! Теперь главное, чтобы тот потерял равновесие
раньше, чем выстрелит...
Выстрел прозвучал, когда Евгений вцепился в ноги Антона и
изо всех сил рванул их вперед. Верный слуга Горвичей рухнул на
пол, сильно ударившись головой, чем избавил Евгения от
дальнейших хлопот. Ружье отлетело в сторону, и грохот от его
падения на каменные плиты был ненамного тише самого выстрела.
Под каменными сводами еще не затихло эхо, а Евгений уже
вскочил, судорожно оглядываясь. Где Юля?! Что с ней?! Господи,
только бы она была жива!!!
...Юля была жива -- полностью обездвиженная и с завязанным
ртом, она лежала у противоположной стены. Невозможно было
понять, в сознании ли она... и почему-то вдруг пришла
отстраненная мысль: ей же нельзя лежать на каменном полу, она
обязательно простудится!
Евгений стремительно подскочил к Юле, стараясь как можно
быстрее освободить ее. Веревки плохо поддавались, и это все
настолько напоминало кошмарный бред, что Евгений даже не
удивился, когда Юля, стряхнув остатки пут, вскочила наконец на
ноги и изо всех сил залепила ему пощечину.
-- Это все ты! -- крикнула она. -- Из-за твоих фантазий!
Зачем нам это надо?! Я не хочу, не могу больше!
Евгений понял, что она просто в истерике. "Еще бы, --
подумал он. -- От этого можно было вообще с ума сойти!
Интересно, как Антон справился с ней так, что я не слышал...
Подкрался сзади? Оглушил?" Впрочем, сейчас на расспросы и слезы
все равно не было времени...
-- Юленька, -- он схватил ее за руки. -- Юленька,
перестань! Нам надо торопиться. Слышишь? Нам надо уходить!
Наконец Юля справилась с собой -- только расширенные глаза
и непрекращающаяся нервная дрожь выдавали пережитое потрясение.
Она еще несколько раз глубоко вздохнула, вытерла глаза и
спросила охрипшим до неузнаваемости голосом:
-- Куда уходить?
Больше всего Евгений боялся, что у Антона окажутся
сообщники... но даже если и нет -- по коридору идти не стоило в
любом случае!
Он потянул Юлю туда, где было наименее вероятно кого-либо
встретить: наверх, в башню. На следующем ярусе они
остановились, и Юля без сил опустилась на ступеньку. Евгений
прислушался: внизу было тихо -- ни шагов, ни голосов. Ну что ж,
хоть это хорошо -- шум никого не всполошил. И похоже, Антон
все-таки был один...
Вот только как он вообще оказался в галерее? Войти
незаметно для Юли он не мог -- значит, прятался где-то внутри,
скорее всего, у механизмов подъемного моста. Но тогда...
Евгений с беспощадной ясностью осознал, что нападение было
хорошо продуманным и подготовленным заранее. Вероятно, лазанья
по замку прошлой ночью не ускользнули от внимания бдительного
управляющего -- он проследил за гостями и сделал вполне
определенные выводы! И решил наказать за излишнее любопытство к
запретной теме...
Уж кто-кто, а Антон прекрасно понимает, что в замке
присутствует некая неизвестная сущность! И давно сообразил, что
Тонечка так или иначе была связана с ней -- слишком уж запросто
упомянул об этом в последнем разговоре с Евгением...
Да, похоже, Антон действительно знает о бегстве графини
больше, чем кто бы то ни было! И не исключено, что действовал
он сейчас с полного одобрения графа -- недаром же тот так
неожиданно уехал, предоставив своему управляющему всю полноту
власти и ответственности! Евгений невольно поморщился:
поведение Горвича выглядело в этом свете совсем уж
неприглядно...
Впрочем, сейчас не время для размышлений -- надо бежать!
Больше здесь оставаться нельзя: Антона вот-вот найдут, или сам
очнется... а в отсутствие Горвича он полновластный хозяин в
замке! И даже если остальные слуги ничего не подозревают, вряд
ли можно будет рассчитывать на их помощь, скорее наоборот...
Евгений выглянул в узкое окно. Какая удача: покатая, крытая
железом крыша южного крыла почти достигала подоконника! К тому
же она широкая, беглецов не будет видно со двора...
Вот только в состоянии ли сейчас Юля лазить по крышам?
Может, все-таки лучше спуститься к подножию и просто выйти во
двор? Но во дворе уже началась привычная утренняя возня:
поливали клумбы, подметали, кто-то прошел в сторону северного
крыла к гаражу... "Нет, -- подумал Евгений, -- если мы сейчас
выйдем из башни, это неизбежно вызовет ненужные вопросы!"
Внезапно на нижней площадке послышались шаги... Кто это мог
быть? Кто-то из слуг? Или Антон очнулся?.. Не раздумывая
больше, Евгений помог Юле вылезти в окно и сам протиснулся
следом.
Они оказались на крыше южного крыла, как раз над тем
коридором, который вел к спальням. Ситуация определяла план
действий, и не так уж много и требовалось! Вот только Юле стало
заметно хуже, она старалась не смотреть по сторонам и не
рискнула подняться на ноги, даже с помощью Евгения. Впрочем,
это не имело значения: пусть на четвереньках, но только
двигается!
Добравшись до ближайшего слухового окна, Евгений без
особого труда открыл его, заглянул... С таким же успехом можно
было заглядывать в чернильницу, надеясь увидеть в ней дно! Но
не могло же слуховое окно быть высоко над полом? Однако, даже
повиснув на руках, Евгений не доставал до него. Это показалось
ему странным, и он, забравшись обратно, бросил вниз ремень с
тяжелой пряжкой. Глухой стук раздался примерно через четверть
секунды -- значит, до пола метра три! Но делать нечего -- надо
спускаться...
Ну да, спускаться! А если внизу какая-нибудь рухлядь? Это
ведь не только ноги можно переломать! Хотя нет, если бы там
стояла какая-то мебель, было бы заметно -- всегда найдется
что-то блестящее...
Решившись, Евгений хотел было спрыгнуть первым, чтобы потом
подхватить Юлю снизу -- но взглянул на нее и передумал. Вместо
этого он крепко взял ее за руки, нагнулся как можно ниже над
темным провалом чердака, а когда наклоняться дальше без риска
упасть уже было нельзя, осторожно отпустил. Маленькие ладони
выскользнули из его рук... и тут же внизу послышался шум
падения. Евгений позвал Юлю, безуспешно вглядываясь в темноту,
но внизу было тихо.
Он похолодел от ужаса. Что случилось? Неужели Юля сильно
разбилась? Да нет, не может быть, ведь даже по звуку было ясно,
что удар был совсем несильный! Но почему она хотя бы не
отползет в сторону, чтобы дать ему спрыгнуть? Он еще раз
окликнул ее, но ответа не было.
Зацепившись за край окна, Евгений снова повис на руках и
постарался раскачаться, чтобы не упасть на Юлю. Это удалось ему
даже слишком хорошо: он пролетел несколько метров, прежде чем
упасть на пыльный деревянный пол. Приземление оказалось
довольно болезненным, и перед тем как подняться на ноги,