Фрау Эльза дала свой адрес, телефон и предложила заходить. У Геббельса затрепетало сердце от возможной встречи с одноногой красавицей. Эта предстоящая встреча имела свою предысторию, случившуюся в подростковые годы Йозефа Геббельса.
Когда ему было 12 лет у него был друг Путтецль, старше его на три года. Как-то они познакомились с одноногой девушкой на деревянном протезе. У неё не было мужчин и она согласилась удовлетворить сексуальные запросы приятелей.
Они затащили девушку на сеновал какого-то сарая, дело это оказалось трудным, но получилось. Путтцель говорил, что это надо, чтобы она не сбежала, когда они станут её раздевать. Но девушка и не сопротивлялась, она только сама отстегнула свой протез, прикрепленный к её телу ремнями. Ребята стали раздевать девушку. Делали они это торопливо, у Йозефа дрожали руки и он путался, снимая с девушки одежду, а та только посмеивалась и как могла, помогала им. Приятель был поопытнее Йозефа и поэтому, как только девушка была раздета, он разложил её на сене, стал её разглядывать и ласкать. Там, где было свободно от рук партнера, запускал свои руки Йозеф.
Девушка ежилась и корчилась, тихо вскрикивала от щипков ребят и наконец сказала: "Ну давайте, скорее ребята! Я уже очень хочу, хочу!"
Первый на неё залез приятель Йозефа и пока он насыщался, Йозеф гладил обезображенное, укороченное колено девушки. Сначала оно подрагивало, затем завибрировало в руке подростка. Но вот девушка испустила долгий протяжный стон и Йозеф почувствовал, как колено - обрубок затвердел в его руке. Потом настала очередь Йозефа овладеть искалеченной девушкой.
Пока девушка одевалась на сеновале, они стащили её деревянный протез. Она кричала им, но протез они не вернули и даже не узнали, что было с ней дальше.
Встречи с фрау Эльзой продолжались более двух месяцев. Геббельсу нравилось ложиться в постель с искалеченной молодой женщиной и ласкать её, ласкать под её вскрикивания и стоны. Ему казалось, что в её лоне бушует огонь, который он не встречал у других женщин. Однажды, она сообщила ему, что беременна. Поначалу он испугался этого и хотел было избавиться от ребенка, но потом передумал. Сказал фрау Эльзе, что ребенка он оставляет и будет её хорошо содержать, её двух детей, девочку и своего сына. Он был уверен, что у него будет сын. Почему ему хотелось сына? У него были одни дочери от жены Магды и единственный сын, но жена говорила, что сын не от Геббельса, а от Гитлера и это Магда говорила во всеуслышание и даже хвалилась этим. Вот теперь пусть и у него будет свой сын.
Действительно, у Геббельса с фрау Эльзой родился сын. Его назвали Зигфридом. Он рос здоровым ребенком и больше походил на свою мать, а не на отца. Геббельс никогда от него не отказывался и никогда его не забывал. В день своей гибели он отправил ему прощальное письмо...
В конце апреля 1945 года замкнулось кольцо советских войск, окруживших Берлин. 22 апреля 1945 года Геббельс, вместе со своей женой и детьми, перебрался в бункер к Гитлеру.
Бункер имел два этажа. Верхний состоял из двенадцати небольших комнат, четыре из которых были отданы под кухню; все комнаты соединялись общим коридором, проходившим посередине, в котором обычно располагались обедающие. В заднем конце коридора находилась винтовая лестница, ведущая на нижний этаж, к комнатам Гитлера. Нижний этаж состоял из восемнадцати несколько более просторных комнат, тоже располагавшихся по обе стороны коридора, задний конец которого служил помещением для совещаний; он имел площадь всего около шести квадратных метров. Стены были серые, без всяких украшений. Обстановка состояла из длинной коричневой скамьи, большого стола для топографических карт и одного простого стула. Оба коридора были довольно просторны, но комнатки были маленькие, не больше вагонного купе или судовой каюты. Шесть таких комнат занимали Гитлер и Ева Браун; ещё пять были отданы под туалеты, кладовые и телефонный узел. Бункер имел два главных выхода: один вел в кухонные помещения рейхсканцелярии, а другой - в сад министерства иностранных дел; и был ещё запасной выход, ведущий из заднего конца коридора нижнего этажа в сад рейхсканцелярии.
Главными жильцами бункера были Гитлер, Ева Браун и Геббельс с женой и шестью детьми. Магда Геббельс с детьми заняла четыре комнатки на верхнем этаже, а Геббельс поместился в одной комнате, находившейся напротив апартаментов фюрера. К прочим обитателям бункера относились адъютант Геббельса Гюнтер Швегерманн и доктор Людвиг Штумпфеггер, личный врач Гитлера, сменивший на этом посту профессора Морелла, отпущенного 22 апреля; ещё там жили: адъютант Гитлера, его камердинер, две его секретарши и его личный повар, готовивший ему вегетарианские блюда.
С отлетом женщины-пилота Ханны Райч, которая увозила раненого генерал-фельдмаршада Грейма, назначенного Гитлером вместо Геринга командующим люфтваффе, обитатели бункера воспользовались последней возможностью передать письма во внешний мир. Магда Геббельс послала письмо своему старшему сыну Гаральду Квандту, находившемуся в плену. Письмо сохранилось. Оно имеет пометку: "Написано 28 апреля 1945 года в бункере фюрера".
Геббельс тоже воспользовался этой последней возможностью послать письмо своему сыну Зигфриду от одноногой любовницы.
В письме говорилось:
"Милый Зигфрид! Мы сидим взаперти в бункере фюрера, неподалеку от рейхсканцелярии, и боремся за свою жизнь и честь. Одному Богу известно, когда кончится эта битва. Я же знаю одно: живой или мертвый, я не покину этого бункера, не сохранив своей чести и славы. Думаю, что мы с тобой вряд ли ещё увидимся, так что это, наверное, последние строчки, которые от меня получишь.
Живи во благо, мой сын! Встретимся ли мы ещё - не знаю, все в руках Божьих! Если этому не суждено сбыться, то помни с гордостью о своем отце, который и перед лицом невзгод остался верным фюреру, его чистым и святым делам. Желаю всего наилучшего, с приветом от всего сердца. Твой отец".
30 апреля 1945 года, после 15 часов, все услышали выстрел, резко прозвучавший в тесном пространстве бункера. Гитлер пустил пулю себе в рот.
1 мая вечером за ужином Магда дала своим детям сильное снотворное и уложила в постель. После этого она дала им яд. Было около 20 часов 30 минут, когда Науманн (заместитель государственного секретаря в министерстве Геббельса), Швагерманн (адъютант Геббельса) и Pax (его личный шофер) увидели Геббельса и Магду, выходящих, взявшись за руки, из своей комнаты. Лицо Магды покрывала смертельная бледность; она тяжело опиралась о руку мужа; Геббельс же был очень спокоен. Он обратился ко всем троим подчиненным: сначала к Науманну, а потом - к остальным, и поблагодарил их за верную службу. Его слова звучали ясно и подчеркнуто четко. Он даже попытался улыбнуться, объяснив, что они с Магдой решили избавить их от лишнего труда и самим подняться по лестнице, чтобы их тела не пришлось потом тащить наверх. Магда не смогла произнести ни слова, только протянула руку Науманну, которую тот молча поцеловал. Геббельс тоже замолчал и больше не говорил ничего. Он медленно снял перчатки, осторожно стянув их с пальцев, снова подал руку Магде, и оба стали медленно подниматься по лестнице. Науманн и остальные постояли внизу, провожая их взглядами, а потом тоже ступили на лестницу, когда те двое скрылись из вида. Через некоторое время, показавшееся, по словам Науманна, невыносимо долгим, раздались выстрелы: сначала один, потом, сразу же - другой.
Тела Геббельса и его жены облили бензином и подожгли. Пламя едва лизало обгорелые тела Йозефа и Магды, а потом, придавленное легким туманом свежей весенней ночи, постепенно потухло совсем.
Рано утром пришли русские. Они осторожно спустились в бункер с автоматами наготове и тщательно обыскали его, заглядывая во все комнаты и не находя ничего, кроме мусора и мертвых тел. Потом они поднялись по лестнице в сад рейхсканцелярии и увидели там, в воронке от взрыва, труп Йозефа Геббельса. Одна его рука, обугленная и скрюченная, была поднята вверх, как будто приветствуя победителей.
Солдаты не тронули тела и не стали их хоронить, пока не прибыли специалисты по опознанию. Они привезли с собой Фриче, который перед этим без особых приключений попал в плен, и ему пришлось принять участие в неприятной процедуре идентификации трупов. Сделали фотографии - последние в карьере этого человека, запечатленного при жизни на бесчисленном множестве снимков. Эти последние изображения Геббельса выглядят ужасно.
Потом трупы Геббельса и его жены закопали в изрытую и перепаханную взрывами землю завоеванного города.
Таков был отец Зигфрида. Сам Бог велел нам прибрать к рукам его нацистские деньги.
Для успеха нашего дела нужно было найти молодую женщину. Ее задача обольстить Зигфрида, выйти за него замуж, родить ребенка, обязательно мальчика. А нам - вовремя убрать Зигфрида, затем эта женщина должна была поделиться с нами его деньгами в пропорции, о которой мы договоримся, а не "затырить" деньги Зигфрида.
Нужна была женщина без комплексов. А такой могла бы быть опытная проститутка. Или как "врачи без границ" называют женщин подобной профессии "секс - работница". Стали искать таковую среди парижских проституток.
В Париже есть два знаменитых места, где тушуются секс-работницы, известных в истории города: площадь Пигаль или Пляс Пигаль и улица Сен-Дени, по-русски Святой Дени. Под его именем в средние века, например, во времена короля Людовика IX французы воевали на полях сражений. Об этом сказано в романе Вальтера Скотта "Квентин Дорвард". Сегодня на улице имени Святого Дени в самом центре Парижа расположены сотни небольших квартир проституток. Здесь они живут и принимают клиентов. Никакой романтики, чисто деловая жизнь царит на этой довольно узкой улице, застроенной невысокими несовременными домами. В районе Сен-Дени расположено много фабрик, где трудятся малооплачиваемые китайцы и негры. Они шьют одежду для магазинов среднего класса. На Сен-Дени много закусочных, секс-шопов и гей-саунов.
Проституция во Франции легализована. У местной проститутки есть права и обязанности. Они не имеют права приставать к прохожим и не имеют права на сутенера. Обязаны принимать клиента на чистом белье, показываться врачам, пользовать презервативом. В случае грубого обращения клиента с проституткой она может обратиться в полицию, и грубиян обязательно будет наказан. Но в то же время секс-работница сама нарушив закон может попасть в заключение.
На улице Сен-Дени в любое время суток можно снять девочку. По две-три стоят у своих подъездов, ожидая, когда к ним подойдут. Есть среди них белые, черные, желтые. Прикрыты только чулками и корсетами. По любому знаку или слову клиента готовы приступить к работе, прямо на месте - нужно только войти в подъезд и подняться наверх в квартиру. Лифтов нет. В подъезде сидит консьерж - крепкий парень. Одного клиента к секс-работнице он не пустит, только с хозяйкой квартиры. В случае шума наверху, консьерж запирает входную дверь и быстро поднимается наверх наводить порядок. Он же может вызвать и полицию. Клиентов много, отбоя нет. Стоят услуги по-разному. Отдельные из них могут обойтись и в 50 франков. Секс-работницы ценят не сами услуги, а время, затраченное на их исполнение, поэтому некоторые секс-услуги обходятся клиенту не в одну сотню франков. Но все равно услуги проститутки с Сен-Дени сравнительно дешевы - их потребители рабочие, приезжие и мелкие торговцы с улицы.
Проститутки на Сен-Дени внешне выглядят хорошо, у них приятные манеры общения. Они не кричат, не ругаются, лица спокойны и приветливы, чуть накрашены. По внешнему виду они тянут на добропорядочных матерей семейства, или, если молоды, то на учительниц первоначальных классов. Наблюдаю за одной из них: стоит закутавшись в легкое пальто, на лице приятная улыбка, призывный взгляд через очки на носу, скромный пучок волос на голове.
Я пришел сюда искать нужную нам девушку. Вот с девушкой поравнялся мужчина-клиент. Она легким движением распахивает полы пальто. Клиент бросает взгляд на её прелести. Она говорит ему что-то с улыбкой, тихо и внимательно вглядываясь в выражение его лица. Сделка заключается за секунды. Оба понимают друг друга с полувзгляда и полуслова. Приглянувшаяся мне девушка уводит клиента к себе.
Я оставался на месте ещё некоторое время, ко мне никто не подходил, ведь во Франции, как я уже говорил, проститутки не имеют права приставать к прохожим - за это они могут загреметь за решетку, ибо нарушат закон. По этому я спокойно стоял и наблюдал.
Но негритянка нам не подходила, нам нужна была белая девушка, желательно русоволосая, не курящая. Прошло 20 минут и из "моего" подъезда вышла та самая девушка. Теперь она была свободна, и я подошел к ней. Полы её пальто как бы сами собой разошлись, я увидел стройное тело, небольшую, но приятную упругую грудь и все остальное. Я знал, что они подмываются после каждого клиента, и поэтому смотрел на её прелести без брезгливости. Мне не очень хотелось женщину, но дело есть дело. Я не успел и слова сказать, как она сама заговорила:
- 50 франков за один контактный секс! С презервативом!
Я кивнул головой. Это означало, как я понимал 15-20 минут секса. Я рассчитывал предложить ей ещё деньги и попросить о других услугах, чтобы пробыть с ней подольше, разговориться и может условиться о встрече в другом месте.
Мы вошли в подъезд. Девушка шла впереди и консьерж распахнул перед ней железную решетчатую перегородку, которая запиралась после каждого входа и выхода человека. Поэтому просто вбежать в подъезд и подняться по лестнице или сбежать с лестницы и выскочить на улицу, минуя консьержа, было невозможно. Тут я вспомнил, рассказ моего приятеля, которому в советское время доводилось бывать в здании ЦК КПСС, в Москве, на Старой площади. Двери там открывались и закрывались последовательно в разные стороны. Если первую дверь вы открывали, толкнув её вперед, то следующую вы должны были открывать на себя. Это было сделано для того, чтобы возможный преступник, в случае кражи им бумаг или убийства какого-либо "культа личности", запутался бы при открывании дверей и при бегстве мог быть схвачен.
Так и обитатели "красных" квартир были предусмотрительны, если клиент им не заплатил бы и стремился бы убежать, то он мог быть перехвачен на выходе консьержем.
...Мы поднялись на третий этаж и вошли в квартиру. Из маленького коридора последовали в просторную комнату. Я заметил, что из коридора был ход на кухню, в туалет, ванную и ещё одну комнату.
В комнате, куда мы зашли, увидел простую обстановку: большая железная кровать с жестким матрасом, как я в этом вскоре убедился, покрытым чистой несмятой простыней и плоской небольшой подушкой. Никакого покрывала или одеяла не было. Несколько зеркал на стенах вокруг кровати, видимо, чтобы клиенты могли видеть, как они занимаются сексом, кресло, стул, вешалка с плечиками.
Девушка подошла к вешалке, повесила на неё свое пальто и оказалась в чем мать родила. Я увидел, что у неё стройные ноги и про себя подумал: "Во Франции в проститутки некрасивых не набирают!"
Пока я с интересом разглядывал её, она приблизилась, протянула руку и сказала:
- Пожалуйста, мсье, возьмите!
В её руке был презерватив. Я взял его, но она продолжала держать раскрытую ладонь передо мной. Догадался в чем дело и вложил в её руку 50 франков. Она забрала деньги и презерватив. Понял, что она сама его оденет.
Продолжал стоять, не двигаясь, любуясь наготой девушки, У неё обнаружилась длинная, изящная шея, нежная линия плеч и молочная белизна кожи на груди. Я протянул было руку, чтобы поласкать её грудь, но девушка отстранилась.
- Раздевайтесь, же мсье! - сказала она нетерпеливо, и я понял, что она ценит время. - Или вас мне самой раздеть?
Я как-то смутился. Как это раздевать взрослого, здорового мужика хрупкой девушке? Стал сам раздеваться. Потом я узнал, что девушка готова была раздеть меня, эта услуга стоила дополнительно 10 франков.
Мы в постели. Девушка привычно рукой возбудила мой "револьвер", взяла в рот презерватив и одела его. Как-то быстро я очутился на ней, потянулся её поцеловать в губы, но она отстранилась, сказав, "Это за дополнительную плату!" "Ладно, - подумал я, - слишком много подготовки, давай, Артур, за дело!"
Несмотря на то, что девушка все делала в темпе, но у меня не создавалось ощущения спешки. Я сделал все в наилучшем виде, девушка в нужный момент немного постонала, и все у нас получилось хорошо. Не торопила, чтобы я слезал с нее, но поглаживала меня по спине, и я понял, что, когда она перестанет поглаживать, мне нужно будет вставать. Я не стал ждать этого момента и пристроился рядом с ней, полуобняв её за талию.
Поняв меня по-своему, она спросила:
- Мсье, хочет еще?
- Да!
- А что именно?
Я сразу не смог изобрести "новый велосипед" и попросил:
- Ну, побудь на мне сверху, а?
- Это будет стоить мсье ещё 100 франков!
Понимал, что ей придется со мной потрудиться: снова возбудить, поласкать, потом попрыгать на мне и довести дело до очередного оргазма. Работа есть работа. Я встал с постели, подошел к своему костюму и достал бумажник. Ста франков не нашел, а обнаружил 500 франковый билет. Его я и протянул девушке. У неё заблестели глаза.
- Сделай все, на что ты способна и деньги твои!
- Конечно! Конечно, мсье! Мсье получит полное удовольствие!
Она принялась за работу, и тут я понял, что "дело мастера боится". Опытная профессионалка доставила мне массу удовольствия.
Мне хотелось провести с ней несколько часов, чтобы разговорить её. Но не получилось, как я хотел. Она полагала, что, прежде всего, должна доставить мне удовольствие и поэтому была не разговорчива. Однако я узнал, что её зовут Дельфина, что один день в неделю она отводит отдыху и в этот день готова со мной встретиться в другом месте. Для этого я должен был придти к ней сюда ещё раз. Я понял, что она опасается случайных знакомств, и наше знакомство следует зекрепить. На этом мы и расстались. Я нежно поцеловал её в губы, за это было заплачено, она ответила мне тоже нежным поцелуем со словами:
- Я очень жду вас, мсье, в любое удобное для вас время и о нашей большой встрече мы тогда и договоримся.
Мы оделись, спустились на правый этаж, перед нами щелкнуло своим запором железное ограждение, очутились на улице. Дельфина как-то незаметно отдалилась от меня и стала ко мне боком, а я пошел налево, к выходу с улицы Сен-Дени.
Несколько дней я обдумывал дальнейшие ходы в отношении с Дельфиной, готовясь к новой встрече. Совершенно случайно, я позвонил нашему адвокату Тессону, решив с ним посоветоваться, не раскрывая всю подноготную нового дела.
Тессон первую часть рассказа о наших планах в отношении Зигфрида выслушал молча и без комментариев. А когда я ему рассказал о поисках подходящей девушки среди французских проституток, он пришел в ужас.
- Это тюрьма! Тюрьма, слышите меня, Артур! Тюрьма и больше ничего!
- Но почему же? Что в этом опасного?
- Вы должны понять, что французская проститутка отличается от русской не только внешностью, манерами, но и законопослушанием. Любая из них, которую вы выберете, донесет на вас в полицию!
- Так уж и донесет?
- Непременно!
- Но, почему же? Любая женщина продается за большие деньги. Помните рассказ о Наполеоне, вашем соотечественнике и его отношении к женщинам.
- Какой из них, их много?
- Одна светская дама говорит Наполеону на балу, где они были представлены друг другу: За деньги я никогда не отдамся мужчине! - И за сто тысяч франков? - спрашивает Наполеон. - Нет, мсье! - И за двести тысяч? Нет, мсье! - И за пятьсот тысяч? - Нет, мсье! - Ну за миллион? - Дама ничего не отвечает, краснеет и потупляет глаза.
- Артур, это просто байка. Вы же не предложите проститутке, которую вы нашли, сразу миллион франков, принеся его в кейсе? Нет? Нет. Конечно, вы этого не сделаете потому, что дело может не состояться, а вы не можете рисковать. Все остальное только обещания. Так?
- Да, так.
- Значит, ваша Дельфина не станет рисковать и предпочтет синицу в руках, т. е. свою секс-работу, которая ей обеспечивает средства на существование, чем обещанный вами журавль в небе, который может и не сбудется. Разве вы уверены, что все вами задуманное совершится?
- Нет, конечно, риск есть.
- Ну вот, значит, французская секс-работница отпадает, вам надо найти свою соотечественницу, которая не знает французских законов, будет зависима от вас во всем. Обещать ей выгоду от вашего дела - солидный куш. И обманывать её не стоит, от этого ничего хорошего не получится.
Подумал и согласился с Тессоном.
Мне пришлось вызвать в Париж Сержа я рассказать ему о затруднениях. Он попросил несколько дней на решение проблемы, потом предупредил меня, что на некоторое время улетает в Германию во Франкфурт-на Майне, где у него должна состояться встреча по нашему делу.
Эти несколько дней я провел в обществе Тессона. Он мне предложил:
- Уж раз ты побывал на улице Сен-Дени, то до прилета Сержа я познакомлю тебя с другими злачными местами Парижа.
Я дал согласие.
С Тессоном побывали на известнейшей парижской площади Плас Пигаль. Раньше здесь было знаменитое пристанище местных проституток. Как рассказал Тессон, они бродили по этой небольшой площади толпами, стояли у стен небольших невзрачных зданий в ожидании клиентов. Машины здесь никогда не ездили, все ходили пешком. Предание гласит, что имя свое эта площадь получила от имени одной из служанок кардинала Ришелье во времена правления короля Людовика XII.
Эту служанку звали Жанна Пигаль. Таких девушек как Жанна брали для кардинала из сельской местности. В основном они служили ему в постели, становились "постельными служанками". Когда они беременели от кардинала, их оставляли рожать при доме господина. После родов отправляли домой и давали при этом приличное приданное. Поэтому всегда находился селянин, готовый взять в жены девушку с ребенком и приданным.
Жанна родила мальчика от кардинала и была отправлена домой. Она вышла замуж за соседа, но вскоре её муж умер от лихорадки. Ей пришлось туго и она, оставив ребенка на родителей, перебралась снова в Париж. В доме кардинала её не приняли, кардинал предпочитал только молодых девушек и не рожавших.
Дворец кардинала находился недалеко от небольшой площади, на которой располагалась таверна испанца Нуньеса Хименеса. Она называлась по-испански "Гато Туэрто" - "одноглазый кот". На вывеске таверны был намалеван кот с черной повязкой на дном глазу. Таверну посещали испанцы-иезуиты, работавшие при дворе кардинала, земляки хозяина таверны Нуньеса Хименеса, который от них получил прозвище Нунья Химена.
- Так вот, - продолжал свой рассказ Тессон, - у стен этой таверны и обосновалась продавать свое тело Жанна Пигаль. Хозяин таверны её не прогонял, потому что она привлекала клиентов и в его таверну. Он даже разрешал ей ночевать у него на заднем дворе. Жанну никто никогда не прогонял с этого места, потому что она всем говорила, что она служанка кардинала Ришелье. Кардинала и его гвардию окрестное население откровенно побаивалось, и поэтому Жанну никто не трогал. Когда Жанна отдыхала, её место занимали другие женщины, и они пользовались её именем, их поэтому также никто не прогонял. Жанна Пигаль проработала на этом месте 30 лет. Ее сын вырос, завел детей, и только тогда Жанна вернулась в свою деревню. При ней была добрая сумма денег, которые она скопила у стен таверны Нуньи, поэтому её хорошо приняли родные и близкие. Место, где работала Жанна и её последовательницы, со временем назвали Пляс Пигаль... Такова история названия этой площади, - закончил свой рассказ Тессон.
- Но сегодня здесь совсем не видно проституток по сравнению с улицей Сен-Дени? - удивился я.
- За последние годы она преобразилась, - пояснил адвокат, - теперь здесь все для туриста, все - кроме живого тела и контактного секса.
- Почему?
Тессон пояснил:
- На площади построено много секс-шопов, фаст-фудов, дешевых отелей, немало секс-театров и просто питейных заведений, где у столика посетителя устраивается по его заказу за его деньги секс-шоу.
В этот момент к нам обратился зазывала одного из таких заведений со словами:
- Мсье, мсье! Не желаете ли бокал вина и маленькое шоу?
- Зайдем, Артур, вы увидите, что это такое!
Мы спустились по ступенькам вниз, в подвал и расположились за одним из столиков. К нам подсела китаянка, молоденькая и довольно таки приличная на вид, полуодетая.
Тессон пояснил, что если мы будем заказывать напитки, а они здесь в по тройной цене, то она станет перед нами раздеваться, вертеть голой попой и садиться на колени.
Я заказал шампанское, и шоу началось. Немного посидели, и мне это надоело. Если есть деньги, то можно заказать девочку, и она будет у тебя дома всю ночь бегать перед тобой голой и делать все, что ты хочешь. Мы быстро ушли.
В следующий раз Тессон привез меня на окраину Парижа в Булонский лес. На место, которое расположено у теннисных кортов Роллан Гарос. Оказалось, что это место проституции мужской, где промышляют голубые. В основном это выходцы из латиноамериканских и африканских стран. Переодетые в женщин мужчины сооружают под деревьями нечто подобное шатрам из простыней или натягивают тонкие байковые одеяла среди, деревьев, создавая закрытое пространство для занятия гей-любовью. У дороги они зазывают клиентов.
На меня увиденное произвело неважное впечатление.
Тессон так прокомментировал мое состояние:
- Это потому, что вы, Артур, гетероориентированный мужчина. Для геев это даже очень хорошее местечко и местные проституты хорошо зарабатывают. Места здесь продаются и покупаются за хорошие деньги.
Когда ему было 12 лет у него был друг Путтецль, старше его на три года. Как-то они познакомились с одноногой девушкой на деревянном протезе. У неё не было мужчин и она согласилась удовлетворить сексуальные запросы приятелей.
Они затащили девушку на сеновал какого-то сарая, дело это оказалось трудным, но получилось. Путтцель говорил, что это надо, чтобы она не сбежала, когда они станут её раздевать. Но девушка и не сопротивлялась, она только сама отстегнула свой протез, прикрепленный к её телу ремнями. Ребята стали раздевать девушку. Делали они это торопливо, у Йозефа дрожали руки и он путался, снимая с девушки одежду, а та только посмеивалась и как могла, помогала им. Приятель был поопытнее Йозефа и поэтому, как только девушка была раздета, он разложил её на сене, стал её разглядывать и ласкать. Там, где было свободно от рук партнера, запускал свои руки Йозеф.
Девушка ежилась и корчилась, тихо вскрикивала от щипков ребят и наконец сказала: "Ну давайте, скорее ребята! Я уже очень хочу, хочу!"
Первый на неё залез приятель Йозефа и пока он насыщался, Йозеф гладил обезображенное, укороченное колено девушки. Сначала оно подрагивало, затем завибрировало в руке подростка. Но вот девушка испустила долгий протяжный стон и Йозеф почувствовал, как колено - обрубок затвердел в его руке. Потом настала очередь Йозефа овладеть искалеченной девушкой.
Пока девушка одевалась на сеновале, они стащили её деревянный протез. Она кричала им, но протез они не вернули и даже не узнали, что было с ней дальше.
Встречи с фрау Эльзой продолжались более двух месяцев. Геббельсу нравилось ложиться в постель с искалеченной молодой женщиной и ласкать её, ласкать под её вскрикивания и стоны. Ему казалось, что в её лоне бушует огонь, который он не встречал у других женщин. Однажды, она сообщила ему, что беременна. Поначалу он испугался этого и хотел было избавиться от ребенка, но потом передумал. Сказал фрау Эльзе, что ребенка он оставляет и будет её хорошо содержать, её двух детей, девочку и своего сына. Он был уверен, что у него будет сын. Почему ему хотелось сына? У него были одни дочери от жены Магды и единственный сын, но жена говорила, что сын не от Геббельса, а от Гитлера и это Магда говорила во всеуслышание и даже хвалилась этим. Вот теперь пусть и у него будет свой сын.
Действительно, у Геббельса с фрау Эльзой родился сын. Его назвали Зигфридом. Он рос здоровым ребенком и больше походил на свою мать, а не на отца. Геббельс никогда от него не отказывался и никогда его не забывал. В день своей гибели он отправил ему прощальное письмо...
В конце апреля 1945 года замкнулось кольцо советских войск, окруживших Берлин. 22 апреля 1945 года Геббельс, вместе со своей женой и детьми, перебрался в бункер к Гитлеру.
Бункер имел два этажа. Верхний состоял из двенадцати небольших комнат, четыре из которых были отданы под кухню; все комнаты соединялись общим коридором, проходившим посередине, в котором обычно располагались обедающие. В заднем конце коридора находилась винтовая лестница, ведущая на нижний этаж, к комнатам Гитлера. Нижний этаж состоял из восемнадцати несколько более просторных комнат, тоже располагавшихся по обе стороны коридора, задний конец которого служил помещением для совещаний; он имел площадь всего около шести квадратных метров. Стены были серые, без всяких украшений. Обстановка состояла из длинной коричневой скамьи, большого стола для топографических карт и одного простого стула. Оба коридора были довольно просторны, но комнатки были маленькие, не больше вагонного купе или судовой каюты. Шесть таких комнат занимали Гитлер и Ева Браун; ещё пять были отданы под туалеты, кладовые и телефонный узел. Бункер имел два главных выхода: один вел в кухонные помещения рейхсканцелярии, а другой - в сад министерства иностранных дел; и был ещё запасной выход, ведущий из заднего конца коридора нижнего этажа в сад рейхсканцелярии.
Главными жильцами бункера были Гитлер, Ева Браун и Геббельс с женой и шестью детьми. Магда Геббельс с детьми заняла четыре комнатки на верхнем этаже, а Геббельс поместился в одной комнате, находившейся напротив апартаментов фюрера. К прочим обитателям бункера относились адъютант Геббельса Гюнтер Швегерманн и доктор Людвиг Штумпфеггер, личный врач Гитлера, сменивший на этом посту профессора Морелла, отпущенного 22 апреля; ещё там жили: адъютант Гитлера, его камердинер, две его секретарши и его личный повар, готовивший ему вегетарианские блюда.
С отлетом женщины-пилота Ханны Райч, которая увозила раненого генерал-фельдмаршада Грейма, назначенного Гитлером вместо Геринга командующим люфтваффе, обитатели бункера воспользовались последней возможностью передать письма во внешний мир. Магда Геббельс послала письмо своему старшему сыну Гаральду Квандту, находившемуся в плену. Письмо сохранилось. Оно имеет пометку: "Написано 28 апреля 1945 года в бункере фюрера".
Геббельс тоже воспользовался этой последней возможностью послать письмо своему сыну Зигфриду от одноногой любовницы.
В письме говорилось:
"Милый Зигфрид! Мы сидим взаперти в бункере фюрера, неподалеку от рейхсканцелярии, и боремся за свою жизнь и честь. Одному Богу известно, когда кончится эта битва. Я же знаю одно: живой или мертвый, я не покину этого бункера, не сохранив своей чести и славы. Думаю, что мы с тобой вряд ли ещё увидимся, так что это, наверное, последние строчки, которые от меня получишь.
Живи во благо, мой сын! Встретимся ли мы ещё - не знаю, все в руках Божьих! Если этому не суждено сбыться, то помни с гордостью о своем отце, который и перед лицом невзгод остался верным фюреру, его чистым и святым делам. Желаю всего наилучшего, с приветом от всего сердца. Твой отец".
30 апреля 1945 года, после 15 часов, все услышали выстрел, резко прозвучавший в тесном пространстве бункера. Гитлер пустил пулю себе в рот.
1 мая вечером за ужином Магда дала своим детям сильное снотворное и уложила в постель. После этого она дала им яд. Было около 20 часов 30 минут, когда Науманн (заместитель государственного секретаря в министерстве Геббельса), Швагерманн (адъютант Геббельса) и Pax (его личный шофер) увидели Геббельса и Магду, выходящих, взявшись за руки, из своей комнаты. Лицо Магды покрывала смертельная бледность; она тяжело опиралась о руку мужа; Геббельс же был очень спокоен. Он обратился ко всем троим подчиненным: сначала к Науманну, а потом - к остальным, и поблагодарил их за верную службу. Его слова звучали ясно и подчеркнуто четко. Он даже попытался улыбнуться, объяснив, что они с Магдой решили избавить их от лишнего труда и самим подняться по лестнице, чтобы их тела не пришлось потом тащить наверх. Магда не смогла произнести ни слова, только протянула руку Науманну, которую тот молча поцеловал. Геббельс тоже замолчал и больше не говорил ничего. Он медленно снял перчатки, осторожно стянув их с пальцев, снова подал руку Магде, и оба стали медленно подниматься по лестнице. Науманн и остальные постояли внизу, провожая их взглядами, а потом тоже ступили на лестницу, когда те двое скрылись из вида. Через некоторое время, показавшееся, по словам Науманна, невыносимо долгим, раздались выстрелы: сначала один, потом, сразу же - другой.
Тела Геббельса и его жены облили бензином и подожгли. Пламя едва лизало обгорелые тела Йозефа и Магды, а потом, придавленное легким туманом свежей весенней ночи, постепенно потухло совсем.
Рано утром пришли русские. Они осторожно спустились в бункер с автоматами наготове и тщательно обыскали его, заглядывая во все комнаты и не находя ничего, кроме мусора и мертвых тел. Потом они поднялись по лестнице в сад рейхсканцелярии и увидели там, в воронке от взрыва, труп Йозефа Геббельса. Одна его рука, обугленная и скрюченная, была поднята вверх, как будто приветствуя победителей.
Солдаты не тронули тела и не стали их хоронить, пока не прибыли специалисты по опознанию. Они привезли с собой Фриче, который перед этим без особых приключений попал в плен, и ему пришлось принять участие в неприятной процедуре идентификации трупов. Сделали фотографии - последние в карьере этого человека, запечатленного при жизни на бесчисленном множестве снимков. Эти последние изображения Геббельса выглядят ужасно.
Потом трупы Геббельса и его жены закопали в изрытую и перепаханную взрывами землю завоеванного города.
Таков был отец Зигфрида. Сам Бог велел нам прибрать к рукам его нацистские деньги.
Для успеха нашего дела нужно было найти молодую женщину. Ее задача обольстить Зигфрида, выйти за него замуж, родить ребенка, обязательно мальчика. А нам - вовремя убрать Зигфрида, затем эта женщина должна была поделиться с нами его деньгами в пропорции, о которой мы договоримся, а не "затырить" деньги Зигфрида.
Нужна была женщина без комплексов. А такой могла бы быть опытная проститутка. Или как "врачи без границ" называют женщин подобной профессии "секс - работница". Стали искать таковую среди парижских проституток.
В Париже есть два знаменитых места, где тушуются секс-работницы, известных в истории города: площадь Пигаль или Пляс Пигаль и улица Сен-Дени, по-русски Святой Дени. Под его именем в средние века, например, во времена короля Людовика IX французы воевали на полях сражений. Об этом сказано в романе Вальтера Скотта "Квентин Дорвард". Сегодня на улице имени Святого Дени в самом центре Парижа расположены сотни небольших квартир проституток. Здесь они живут и принимают клиентов. Никакой романтики, чисто деловая жизнь царит на этой довольно узкой улице, застроенной невысокими несовременными домами. В районе Сен-Дени расположено много фабрик, где трудятся малооплачиваемые китайцы и негры. Они шьют одежду для магазинов среднего класса. На Сен-Дени много закусочных, секс-шопов и гей-саунов.
Проституция во Франции легализована. У местной проститутки есть права и обязанности. Они не имеют права приставать к прохожим и не имеют права на сутенера. Обязаны принимать клиента на чистом белье, показываться врачам, пользовать презервативом. В случае грубого обращения клиента с проституткой она может обратиться в полицию, и грубиян обязательно будет наказан. Но в то же время секс-работница сама нарушив закон может попасть в заключение.
На улице Сен-Дени в любое время суток можно снять девочку. По две-три стоят у своих подъездов, ожидая, когда к ним подойдут. Есть среди них белые, черные, желтые. Прикрыты только чулками и корсетами. По любому знаку или слову клиента готовы приступить к работе, прямо на месте - нужно только войти в подъезд и подняться наверх в квартиру. Лифтов нет. В подъезде сидит консьерж - крепкий парень. Одного клиента к секс-работнице он не пустит, только с хозяйкой квартиры. В случае шума наверху, консьерж запирает входную дверь и быстро поднимается наверх наводить порядок. Он же может вызвать и полицию. Клиентов много, отбоя нет. Стоят услуги по-разному. Отдельные из них могут обойтись и в 50 франков. Секс-работницы ценят не сами услуги, а время, затраченное на их исполнение, поэтому некоторые секс-услуги обходятся клиенту не в одну сотню франков. Но все равно услуги проститутки с Сен-Дени сравнительно дешевы - их потребители рабочие, приезжие и мелкие торговцы с улицы.
Проститутки на Сен-Дени внешне выглядят хорошо, у них приятные манеры общения. Они не кричат, не ругаются, лица спокойны и приветливы, чуть накрашены. По внешнему виду они тянут на добропорядочных матерей семейства, или, если молоды, то на учительниц первоначальных классов. Наблюдаю за одной из них: стоит закутавшись в легкое пальто, на лице приятная улыбка, призывный взгляд через очки на носу, скромный пучок волос на голове.
Я пришел сюда искать нужную нам девушку. Вот с девушкой поравнялся мужчина-клиент. Она легким движением распахивает полы пальто. Клиент бросает взгляд на её прелести. Она говорит ему что-то с улыбкой, тихо и внимательно вглядываясь в выражение его лица. Сделка заключается за секунды. Оба понимают друг друга с полувзгляда и полуслова. Приглянувшаяся мне девушка уводит клиента к себе.
Я оставался на месте ещё некоторое время, ко мне никто не подходил, ведь во Франции, как я уже говорил, проститутки не имеют права приставать к прохожим - за это они могут загреметь за решетку, ибо нарушат закон. По этому я спокойно стоял и наблюдал.
Но негритянка нам не подходила, нам нужна была белая девушка, желательно русоволосая, не курящая. Прошло 20 минут и из "моего" подъезда вышла та самая девушка. Теперь она была свободна, и я подошел к ней. Полы её пальто как бы сами собой разошлись, я увидел стройное тело, небольшую, но приятную упругую грудь и все остальное. Я знал, что они подмываются после каждого клиента, и поэтому смотрел на её прелести без брезгливости. Мне не очень хотелось женщину, но дело есть дело. Я не успел и слова сказать, как она сама заговорила:
- 50 франков за один контактный секс! С презервативом!
Я кивнул головой. Это означало, как я понимал 15-20 минут секса. Я рассчитывал предложить ей ещё деньги и попросить о других услугах, чтобы пробыть с ней подольше, разговориться и может условиться о встрече в другом месте.
Мы вошли в подъезд. Девушка шла впереди и консьерж распахнул перед ней железную решетчатую перегородку, которая запиралась после каждого входа и выхода человека. Поэтому просто вбежать в подъезд и подняться по лестнице или сбежать с лестницы и выскочить на улицу, минуя консьержа, было невозможно. Тут я вспомнил, рассказ моего приятеля, которому в советское время доводилось бывать в здании ЦК КПСС, в Москве, на Старой площади. Двери там открывались и закрывались последовательно в разные стороны. Если первую дверь вы открывали, толкнув её вперед, то следующую вы должны были открывать на себя. Это было сделано для того, чтобы возможный преступник, в случае кражи им бумаг или убийства какого-либо "культа личности", запутался бы при открывании дверей и при бегстве мог быть схвачен.
Так и обитатели "красных" квартир были предусмотрительны, если клиент им не заплатил бы и стремился бы убежать, то он мог быть перехвачен на выходе консьержем.
...Мы поднялись на третий этаж и вошли в квартиру. Из маленького коридора последовали в просторную комнату. Я заметил, что из коридора был ход на кухню, в туалет, ванную и ещё одну комнату.
В комнате, куда мы зашли, увидел простую обстановку: большая железная кровать с жестким матрасом, как я в этом вскоре убедился, покрытым чистой несмятой простыней и плоской небольшой подушкой. Никакого покрывала или одеяла не было. Несколько зеркал на стенах вокруг кровати, видимо, чтобы клиенты могли видеть, как они занимаются сексом, кресло, стул, вешалка с плечиками.
Девушка подошла к вешалке, повесила на неё свое пальто и оказалась в чем мать родила. Я увидел, что у неё стройные ноги и про себя подумал: "Во Франции в проститутки некрасивых не набирают!"
Пока я с интересом разглядывал её, она приблизилась, протянула руку и сказала:
- Пожалуйста, мсье, возьмите!
В её руке был презерватив. Я взял его, но она продолжала держать раскрытую ладонь передо мной. Догадался в чем дело и вложил в её руку 50 франков. Она забрала деньги и презерватив. Понял, что она сама его оденет.
Продолжал стоять, не двигаясь, любуясь наготой девушки, У неё обнаружилась длинная, изящная шея, нежная линия плеч и молочная белизна кожи на груди. Я протянул было руку, чтобы поласкать её грудь, но девушка отстранилась.
- Раздевайтесь, же мсье! - сказала она нетерпеливо, и я понял, что она ценит время. - Или вас мне самой раздеть?
Я как-то смутился. Как это раздевать взрослого, здорового мужика хрупкой девушке? Стал сам раздеваться. Потом я узнал, что девушка готова была раздеть меня, эта услуга стоила дополнительно 10 франков.
Мы в постели. Девушка привычно рукой возбудила мой "револьвер", взяла в рот презерватив и одела его. Как-то быстро я очутился на ней, потянулся её поцеловать в губы, но она отстранилась, сказав, "Это за дополнительную плату!" "Ладно, - подумал я, - слишком много подготовки, давай, Артур, за дело!"
Несмотря на то, что девушка все делала в темпе, но у меня не создавалось ощущения спешки. Я сделал все в наилучшем виде, девушка в нужный момент немного постонала, и все у нас получилось хорошо. Не торопила, чтобы я слезал с нее, но поглаживала меня по спине, и я понял, что, когда она перестанет поглаживать, мне нужно будет вставать. Я не стал ждать этого момента и пристроился рядом с ней, полуобняв её за талию.
Поняв меня по-своему, она спросила:
- Мсье, хочет еще?
- Да!
- А что именно?
Я сразу не смог изобрести "новый велосипед" и попросил:
- Ну, побудь на мне сверху, а?
- Это будет стоить мсье ещё 100 франков!
Понимал, что ей придется со мной потрудиться: снова возбудить, поласкать, потом попрыгать на мне и довести дело до очередного оргазма. Работа есть работа. Я встал с постели, подошел к своему костюму и достал бумажник. Ста франков не нашел, а обнаружил 500 франковый билет. Его я и протянул девушке. У неё заблестели глаза.
- Сделай все, на что ты способна и деньги твои!
- Конечно! Конечно, мсье! Мсье получит полное удовольствие!
Она принялась за работу, и тут я понял, что "дело мастера боится". Опытная профессионалка доставила мне массу удовольствия.
Мне хотелось провести с ней несколько часов, чтобы разговорить её. Но не получилось, как я хотел. Она полагала, что, прежде всего, должна доставить мне удовольствие и поэтому была не разговорчива. Однако я узнал, что её зовут Дельфина, что один день в неделю она отводит отдыху и в этот день готова со мной встретиться в другом месте. Для этого я должен был придти к ней сюда ещё раз. Я понял, что она опасается случайных знакомств, и наше знакомство следует зекрепить. На этом мы и расстались. Я нежно поцеловал её в губы, за это было заплачено, она ответила мне тоже нежным поцелуем со словами:
- Я очень жду вас, мсье, в любое удобное для вас время и о нашей большой встрече мы тогда и договоримся.
Мы оделись, спустились на правый этаж, перед нами щелкнуло своим запором железное ограждение, очутились на улице. Дельфина как-то незаметно отдалилась от меня и стала ко мне боком, а я пошел налево, к выходу с улицы Сен-Дени.
Несколько дней я обдумывал дальнейшие ходы в отношении с Дельфиной, готовясь к новой встрече. Совершенно случайно, я позвонил нашему адвокату Тессону, решив с ним посоветоваться, не раскрывая всю подноготную нового дела.
Тессон первую часть рассказа о наших планах в отношении Зигфрида выслушал молча и без комментариев. А когда я ему рассказал о поисках подходящей девушки среди французских проституток, он пришел в ужас.
- Это тюрьма! Тюрьма, слышите меня, Артур! Тюрьма и больше ничего!
- Но почему же? Что в этом опасного?
- Вы должны понять, что французская проститутка отличается от русской не только внешностью, манерами, но и законопослушанием. Любая из них, которую вы выберете, донесет на вас в полицию!
- Так уж и донесет?
- Непременно!
- Но, почему же? Любая женщина продается за большие деньги. Помните рассказ о Наполеоне, вашем соотечественнике и его отношении к женщинам.
- Какой из них, их много?
- Одна светская дама говорит Наполеону на балу, где они были представлены друг другу: За деньги я никогда не отдамся мужчине! - И за сто тысяч франков? - спрашивает Наполеон. - Нет, мсье! - И за двести тысяч? Нет, мсье! - И за пятьсот тысяч? - Нет, мсье! - Ну за миллион? - Дама ничего не отвечает, краснеет и потупляет глаза.
- Артур, это просто байка. Вы же не предложите проститутке, которую вы нашли, сразу миллион франков, принеся его в кейсе? Нет? Нет. Конечно, вы этого не сделаете потому, что дело может не состояться, а вы не можете рисковать. Все остальное только обещания. Так?
- Да, так.
- Значит, ваша Дельфина не станет рисковать и предпочтет синицу в руках, т. е. свою секс-работу, которая ей обеспечивает средства на существование, чем обещанный вами журавль в небе, который может и не сбудется. Разве вы уверены, что все вами задуманное совершится?
- Нет, конечно, риск есть.
- Ну вот, значит, французская секс-работница отпадает, вам надо найти свою соотечественницу, которая не знает французских законов, будет зависима от вас во всем. Обещать ей выгоду от вашего дела - солидный куш. И обманывать её не стоит, от этого ничего хорошего не получится.
Подумал и согласился с Тессоном.
Мне пришлось вызвать в Париж Сержа я рассказать ему о затруднениях. Он попросил несколько дней на решение проблемы, потом предупредил меня, что на некоторое время улетает в Германию во Франкфурт-на Майне, где у него должна состояться встреча по нашему делу.
Эти несколько дней я провел в обществе Тессона. Он мне предложил:
- Уж раз ты побывал на улице Сен-Дени, то до прилета Сержа я познакомлю тебя с другими злачными местами Парижа.
Я дал согласие.
С Тессоном побывали на известнейшей парижской площади Плас Пигаль. Раньше здесь было знаменитое пристанище местных проституток. Как рассказал Тессон, они бродили по этой небольшой площади толпами, стояли у стен небольших невзрачных зданий в ожидании клиентов. Машины здесь никогда не ездили, все ходили пешком. Предание гласит, что имя свое эта площадь получила от имени одной из служанок кардинала Ришелье во времена правления короля Людовика XII.
Эту служанку звали Жанна Пигаль. Таких девушек как Жанна брали для кардинала из сельской местности. В основном они служили ему в постели, становились "постельными служанками". Когда они беременели от кардинала, их оставляли рожать при доме господина. После родов отправляли домой и давали при этом приличное приданное. Поэтому всегда находился селянин, готовый взять в жены девушку с ребенком и приданным.
Жанна родила мальчика от кардинала и была отправлена домой. Она вышла замуж за соседа, но вскоре её муж умер от лихорадки. Ей пришлось туго и она, оставив ребенка на родителей, перебралась снова в Париж. В доме кардинала её не приняли, кардинал предпочитал только молодых девушек и не рожавших.
Дворец кардинала находился недалеко от небольшой площади, на которой располагалась таверна испанца Нуньеса Хименеса. Она называлась по-испански "Гато Туэрто" - "одноглазый кот". На вывеске таверны был намалеван кот с черной повязкой на дном глазу. Таверну посещали испанцы-иезуиты, работавшие при дворе кардинала, земляки хозяина таверны Нуньеса Хименеса, который от них получил прозвище Нунья Химена.
- Так вот, - продолжал свой рассказ Тессон, - у стен этой таверны и обосновалась продавать свое тело Жанна Пигаль. Хозяин таверны её не прогонял, потому что она привлекала клиентов и в его таверну. Он даже разрешал ей ночевать у него на заднем дворе. Жанну никто никогда не прогонял с этого места, потому что она всем говорила, что она служанка кардинала Ришелье. Кардинала и его гвардию окрестное население откровенно побаивалось, и поэтому Жанну никто не трогал. Когда Жанна отдыхала, её место занимали другие женщины, и они пользовались её именем, их поэтому также никто не прогонял. Жанна Пигаль проработала на этом месте 30 лет. Ее сын вырос, завел детей, и только тогда Жанна вернулась в свою деревню. При ней была добрая сумма денег, которые она скопила у стен таверны Нуньи, поэтому её хорошо приняли родные и близкие. Место, где работала Жанна и её последовательницы, со временем назвали Пляс Пигаль... Такова история названия этой площади, - закончил свой рассказ Тессон.
- Но сегодня здесь совсем не видно проституток по сравнению с улицей Сен-Дени? - удивился я.
- За последние годы она преобразилась, - пояснил адвокат, - теперь здесь все для туриста, все - кроме живого тела и контактного секса.
- Почему?
Тессон пояснил:
- На площади построено много секс-шопов, фаст-фудов, дешевых отелей, немало секс-театров и просто питейных заведений, где у столика посетителя устраивается по его заказу за его деньги секс-шоу.
В этот момент к нам обратился зазывала одного из таких заведений со словами:
- Мсье, мсье! Не желаете ли бокал вина и маленькое шоу?
- Зайдем, Артур, вы увидите, что это такое!
Мы спустились по ступенькам вниз, в подвал и расположились за одним из столиков. К нам подсела китаянка, молоденькая и довольно таки приличная на вид, полуодетая.
Тессон пояснил, что если мы будем заказывать напитки, а они здесь в по тройной цене, то она станет перед нами раздеваться, вертеть голой попой и садиться на колени.
Я заказал шампанское, и шоу началось. Немного посидели, и мне это надоело. Если есть деньги, то можно заказать девочку, и она будет у тебя дома всю ночь бегать перед тобой голой и делать все, что ты хочешь. Мы быстро ушли.
В следующий раз Тессон привез меня на окраину Парижа в Булонский лес. На место, которое расположено у теннисных кортов Роллан Гарос. Оказалось, что это место проституции мужской, где промышляют голубые. В основном это выходцы из латиноамериканских и африканских стран. Переодетые в женщин мужчины сооружают под деревьями нечто подобное шатрам из простыней или натягивают тонкие байковые одеяла среди, деревьев, создавая закрытое пространство для занятия гей-любовью. У дороги они зазывают клиентов.
На меня увиденное произвело неважное впечатление.
Тессон так прокомментировал мое состояние:
- Это потому, что вы, Артур, гетероориентированный мужчина. Для геев это даже очень хорошее местечко и местные проституты хорошо зарабатывают. Места здесь продаются и покупаются за хорошие деньги.