Страница:
[17]. Во дни Эомера люди Марки обрели драгоценный мир, население равнины
и горных долин увеличилось, и стало много лошадей. В Гондоре теперь правил
король Элессар, он же правил и Арнором. Он стал королем всех своих древних
земель, за исключением Рохана, он подтвердил Эомеру дар Кириона, а Эомер
подтвердил клятву Эорла. И он часто выполнял ее. Ибо хотя Саурон и ушел,
порожденные им ненависть и зло не умерли, и королю запада пришлось
покорить множество врагов, прежде чем белое дерево смогло расти в мире. И
куда бы ни отправился с войной король Элессар, вместе с ним шел и король
Эомер, и топот кавалерии Марки был слышен и у моря Рана, и в далеких полях
юга. И много ветров развевали знамя с изображением белого коня на зеленом
поле, пока король Эомер не состарился.
Относительно происхождения гномов перворожденные и сами гномы
рассказывают странные легенды, но поскольку эти события лежат далеко в
прошлом, мало что можно сказать здесь о них. Дьюрином гномы называют
старейшего из семи отцов своей расы и предка королей длиннобородых. Он
спал в одиночестве, пока в глубинах времени он не проснулся и не пришел в
Азанулбизар, где в пещерах над Келед-Зарамом в восточной части Туманных
гор не устроил свое жилище, где были впоследствии прославленные во многих
песнях шахты Мории.
Он жил так долго, что был повсюду известен как Дьюрин Бессмертный. Но
в конце концов он умер на исходе древних дней, и его могила находится в
Хазад-Думе, но линия его никогда не прерывалась, и пять раз в его
потомстве рождался наследник, столь похожий на него, что он получал имя
Дьюрина. И гномы на самом деле считали его бессмертным, который
возвращается; у них вообще было много странных сказаний и верований,
касавшихся их самих и их судьбы в мире.
После окончания первой эпохи власть и богатство Хазад-Дума во много
раз увеличились, его обогащали много поколений гномов с тех пор, как
древние города Нагрод и Белегост в Голубых горах разрушились вместе с
падением Тангородрима. Власть Мории сохранялась на протяжении всех темных
лет и господства Саурона, ибо хотя Эрегион был разрушен и ворота Мории
закрыты, залы Хазад-Дума были слишком глубоки, сильны и полны
многочисленными доблестными воинами, чтобы Саурон смог захватить их извне.
Богатства эти долго оставались нетронутыми, хотя население Мории стало
уменьшаться.
Все это кончилось в середине третьей эпохи, когда королем был Дьюрин,
шестой носитель этого имени. Власть Саурона, слуги Моргота, вновь возросла
в мире, хотя тень в лесу, выходящем к Мории, еще не была открыта
полностью. Все злые создания оживились. Гномы в это время далеко
углубились под горы, ища под Баразинбаром митрил, бесценный металл,
который с каждым годом становилось все труднее находить. Так они разбудили
[18] ужасное существо, которое, бежав из Тангородрима, лежало глубоко в
основании земли со времени прихода войска запада. Это был бальрог Моргота.
Дьюрин был убит им, а через год и Нейн первый, его сын: и затем слава
Мории развеялась, а ее народ бежал.
Большинство спасшихся направилось на север, и Трейн первый, сын
Нейна, прибыл к Эребору, Одинокой горе, вблизи восточной окраины
Чернолесья, начал здесь новые работы и стал королем Под Горой. В Эреборе
он отыскал большой драгоценный камень Аркенстон - Сердце Горы. Но Торин
первый, его сын, ушел оттуда на далекий север, к серым горам, где
собралась теперь большая часть народа Дьюрина: эти горы были богаты и мало
разработаны. Но в пустыне за горами жили драконы. Через много лет они
стали снова сильны и, размножившись, начали войну с гномами и грабили их
дворцы. Наконец Дейн первый вместе со своим вторым сыном Фродо был убит на
пороге собственного зала огромным драконом.
Вскоре после этого большая часть народа Дьюрина покинула Серые горы.
Грор, сын Дейна, ушел со многими последователями в Железные холмы, но
Трор, наследник Трейна вместе с Бориным, братом своего отца, вернулся в
Эребор. В большой зал Трейна Трор принес Аркенстон, и здесь он и его народ
процветали и богатели, и все жившие поблизости люди сделались их друзьями.
Ибо гномы изготовляли не только оружие необыкновенной красоты и прочности,
между ними и их родственниками в Железных холмах началась оживленная
торговля медной рудой. Таким образом северяне, жившие между Келдуином
(река Быстротечная) и Карненом (река Красная Вода), стали сильны и
отогнали всех врагов на восток. И гномы размножились, и в залах Эребора
задавались пиры и звучали песни.
Слухи о богатствах Эребора разнеслись далеко и достигли ушей
драконов, и наконец Смог Золотой, самый большой из драконов того времени,
поднялся, напал на короля Трора и без предупреждения в огненном облаке
опустился на гору. Вскоре все королевство было разрушено, а город Дэил,
расположенный поблизости, сожжен и покинут. Смог вошел в большой зал и лег
там на груды золота.
Многие родственники Трора спаслись от разграбления и пожара,
последний из зала через потайную дверь выбрался сам Трор и его сын Трейн
второй. Они со всей семьей [19] отправились на юг в долгое бездомное
путешествие. С ними была небольшая группа родственников и верных
последователей.
Много лет спустя Трор, состарившийся, бедный и покинутый, отдал сыну
единственное большое сокровище, которым он обладал - последнее из семи
колец, и ушел с одним старым товарищем, по имени Нар. Об этом кольце он
сказал Трейну при расставании.
- Оно может оказаться основой нового счастья для тебя, хотя сейчас
это кажется невероятным. Но оно нуждается в золоте, чтобы порождать
золото.
- Ты ведь не думаешь о возвращении в Эребор? - спросил Трейн.
- Не в моем возрасте, - сказал Трор. - Но наша месть Смогу лежит на
тебе и твоих сыновьях. А я устал от нищеты и презрения людей. Я хочу
посмотреть, что еще я смогу найти...
Но он не сказал куда идет.
Возможно, к тому времени он был немного не в себе от старости,
несчастий и долгих размышлений о великолепии Мории в дни его предков, или
кольцо, теперь когда восстал его хозяин, обратившееся ко злу, привело его
к глупости и самоуничтожению. От данлендцев, у которых он затем жил, он
пошел вместе с Наром на север, они прошли проходом Красного Рога и
спустились в Азанулбизар.
Когда Трор подошел к Мории, ворота были открыты. Нар просил его быть
осторожным, но Трор не обратил на его слова внимания и гордо вошел, как
возвращающийся наследник. Но назад он не вышел. Нар много дней скрывался у
входа в укрытии. Однажды он услышал громкий крик и звук рога, и на ступени
лестницы выбросили тело. Боясь, что это Трот, Нар начал подбираться ближе,
но из ворот послышался голос:
- Подойди, бородатый! Мы тебя видим. Но сегодня можешь нас не
бояться. Ты нужен нам как посланник.
Нар подошел и увидел, что это действительно тело Трора. Но голова его
была отрублена и лежала лицом вниз. Наклонившись, он услышал смех орков, и
тот же голос сказал:
- Если нищий не ждет у двери, а пробирается внутрь, как вор, так мы
поступаем с ним. Если кто-нибудь из ваших сунет сюда свою глупую бороду,
его ждет то же самое. Иди и скажи это всем! А если его семья хочет знать,
кто теперь здесь король, то имя короля написано на его лице. Я написал
его! Я убил его! Я здесь хозяин!
Нар повернул голову и увидел выжженное на лбу рунами гномов имя Азог.
Впоследствии это имя горело в его сердце и в сердцах всех гномов. Нар
наклонился, чтобы подобрать голову, но голос Азога сказал:
- Брось ее! Убирайся! Вот твоя плата, бородач нищий! - в него
ударился маленький мешочек. В нем оказалось несколько мелких монет.
С плачем Нар побежал вниз по Сильверлоуд. Оглянувшись, он увидел, что
из ворот выходят орки, рубят тело и бросают куски черным воронам.
Такие известия принес Нар Трейну, и вот Трейн плакал и рвал на себе
бороду, а потом замолчал. Семь дней сидел он, не говоря ни слова. Потом
встал и сказал:
- Это невозможно вынести!
Так началась война гномов с орками, которая была долгой и
смертоносной и велась главным образом глубоко под землей.
Трейн немедленно разослал вестников с этим рассказом на север, восток
и запад, но лишь три года спустя гномы окончательно собрали свои силы.
Народ Дьюрина собрал большое войско, и к нему присоединились большие силы
из родов других отцов: ибо бесчестье потомка одного из перворожденных в их
расе наполнило всех их гневом. Когда все было готово, они выступили и одну
за другой захватили все крепости орков от Гундабада до полей радости. Обе
стороны были безжалостны, и смерть и жестокость творились и днем и ночью.
Но гномы побеждали благодаря своей силе, непревзойденному оружию и огню
гнева, и во всех берлогах и укрытиях искали они Азога.
Наконец все орки, бежавшие от них, собрались в Мории, а войско
гномов, преследуя их, подошло к Азенулбизару. Здесь есть большая долина
между отрогами гор у озера Келед-Зарам, которая в старину была частью
королевства Хазад-Дума. Когда гномы увидели ворота своего древнего жилища
на склоне холма, они испустили громовой крик. Но перед воротами стояло
большое вражеское войско, а из ворот выходили бесчисленные орки, которых
Азог держал здесь на крайний случай.
Вначале удача отвернулась от гномов: был темный зимний день без
солнца, и орки не дрогнули, они превосходили гномов численностью и стояли
выше их. Так началась битва у Азанулбизара (или Нандугириона, на языке
эльфов), вспоминая о которой, орки дрожат, а гномы плачут. Первая атака
Авангарда под предводительством Трейна была отбита с потерями, и Трейна
оттащили в лес с большими деревьями, который все еще растет недалеко от
Келед-Зарама. Здесь пал его сын Фрерин, и его родственник Фандин, и многие
другие, а Трейн и Торин оба были ранены [21]. Битва перекатывалась туда и
сюда с огромными потерями с обеих сторон, пока ход ее не повернуло войско
с Железных холмов. Свежие, одетые в кольчуги воины Нейна, сына Грора,
оттеснили орков к самому порогу Мории, крича: "Азог! Азог!" и рубили
топорами всех, кого встречали на пути.
Тогда Нейн встал перед воротами и громким голосом воскликнул:
- Азог! Если ты там, выходи! Или игра в долине тебе не нравится?
Тогда Азог вышел. Это был большой орк с отвратительной, одетой в
железо головой, но проворный и сильный. С ним вышло много таких же орков,
бойцов его гвардии, и Азог, обращаясь к Нейну, сказал:
- Что? Еще один нищий у моих дверей? И тебя заклеймить тоже?
С этими словами он обрушился на Нейна, и они начали сражаться. Но
Нейн был наполовину ослеплен гневом и устал от битвы, в то время как Азог
был свеж, свиреп и полон коварства. Вскоре Нейн из всех оставшихся у него
сил нанес удар, но Азог отпрыгнул в сторону и пнул Нейна в ногу; топор
Нейна раскололся о камень, а сам он пошатнулся. И Азог быстро ударил его в
горло. Воротник кольчуги отразил лезвие, но удар был так силен, что сломал
Нейну шею, и тот упал.
Азог засмеялся и поднял голову, издав короткий торжествующий крик; но
крик замер в его горле. Он увидел, что его войско в долине терпит
поражение, а гномы всюду убивают орков, а орки с криками бегут на юг. И
большая часть солдат из его охраны уже погибла. Он повернулся и побежал к
воротам.
Вверх по ступеням за ним прыгнул гном с красным топором. Это был Дейн
Железноногий, сын Нейна. Прямо у входа он догнал Азога, убил его и отрубил
ему голову. Дейн был в представлении гномов совсем еще юношей. Перед ним
лежала длинная и трудная дорога и множество битв, пока, состарившийся, но
не смирившийся, он не пал наконец в войне кольца. И хотя он был силен и
полон гнева, но, говорят, когда он спустился по ступеням, лицо у него было
серым, как будто он испытал большой страх.
Когда наконец битва была выиграна, оставшиеся гномы собрались в
Азанулбизаре. Они взяли голову Азога, набили ей рот мелкими монетами и
посадили на кол. Ни пира, ни песен не было в этот вечер; бесчисленно было
количество мертвых и велико горе. Говорят, едва половина участников битвы
стояла на ногах или могла надеяться на излечение.
На следующее утро встал перед ними Трейн. Он ослеп на один глаз и
хромал из-за раны ноги. Но он сказал:
- Хорошо! Мы победили. Хазад-Дум наш!
Но они ответили:
- Ты, конечно, наследник Дьюрина, но с одним даже глазом ты должен
был бы видеть лучше. Мы начали эту войну из-за мести, и наша месть
свершилась. Но она не была сладкой. Если это победа, то наши руки слишком
малы, чтобы удержать ее.
И те, что не принадлежали к народу Дьюрина, тоже сказали:
Хазад-Дум не был домом наших отцов, и что он для нас, если только не
надежда на сокровища? И поскольку мы должны вернуться без добычи и виры,
то чем скорее мы вернемся в свои земли, тем будет лучше.
Тогда Трейн повернулся к Дейну и сказал:
- Но ведь мой род не покинет меня?
- Нет, - ответил Дейн. - Ты отец нашего народа, мы проливали из-за
тебя кровь и прольем снова. Но мы не войдем в Хазад-Дум. И ты тоже не
войдешь. Там нас ждет проклятие Дьюрина. Мир должен измениться, и должна
прийти какая-то другая сила, до того как народ Дьюрина сможет снова
вернуться в Морию.
Так после Азанулбизара гномы снова рассеялись. Но вначале они забрали
оружие и доспехи своих погибших, чтобы орки не смогли создать запас
вооружения и кольчуг. Говорят, что каждый гном, уходя с поля битвы,
сгибался под тяжелой ношей. Затем они сложили много погребальных костров и
сожгли тела своих родичей. Почти все деревья в долине были вырублены, и
долго еще она стояла обнаженной, а дым от костров был виден в Лориене
[22].
Когда ужасные огни покрылись пеплом, союзники разошлись по своим
землям, и Дейн Железноногий повел людей своего отца назад в Железные
холмы. Тогда, стоя около большого кола, Трейн сказал Торину Дубощиту:
- Некоторые будут думать, что за эту голову заплатили слишком дорого!
Мы отдали за нее наше королевство. Вернешься ли ты со мной к наковальне?
Или предпочитаешь просить свой хлеб у чужих дверей?
- К наковальне, - ответил Торин. - Молот поможет сохранить силу рук,
пока они не вынуждены будут взять более острое оружие.
Так Трейн и Торин со своими последователями (среди них были Балин и
Глоин) вернулись в Данленд, а вскоре после этого принялись блуждать по
Эриадору, пока не поселились в изгнании к востоку от Эред Луина за Луной.
Большинство вещей, которые они ковали в эти дни, было из железа, но они
по-своему процветали, и число их медленно увеличивалось [23]. Но, как
говорил Трор, кольцо нуждалось в золоте, чтобы порождать золото, а этого
драгоценного металла и других у них было мало или совсем не было.
Кое-что можно здесь сказать об этом кольце. Гномы из народа Дьюрина
считали, что оно было выковано первым из семи колец, и они говорят, что
его дали королю Хазад-Дума Дьюрину третьему сами эльфийские кузнецы, а не
Саурон, хотя, несомненно, в кольце была его злая сила, поскольку он
помогал в изготовлении всех семи колец. Но обладатели кольца редко
показывали его или говорили о нем и не передавали его до самой смерти, так
что другие точно не знали, где оно находится. Некоторые считали, что оно
осталось в Хазад-Думе, в тайной могиле королей, если только эта могила не
была обнаружена и разграблена, но среди родственников наследника Дьюрина
существовало мнение (неправильное), что Трор взял его с собой, когда
безрассудно вернулся в Морию. Что потом стало с кольцом, они не знали. На
теле Азога его не нашли.
Может быть и так, как теперь считают гномы, что Саурон благодаря
колдовству обнаружил обладателя этого кольца, последнего из оставшихся
свободными, и что постоянные несчастья наследников Дьюрина объясняются его
злобой. Ибо гномов оказалось невозможно подчинить. Единственное, что
оказалось способным совершить над ними кольцо, это воспламенить в их
сердцах жадность к золоту и драгоценным предметам, так что все остальное
казалось им не имеющим цены, и они были полны гнева и жажды мести к тем,
кто лишил их богатств. Но с самого начала они оказались устойчивыми и не
поддавались никакому господству. Их можно было убить, но нельзя было
подчинить злой воле, поэтому же их жизнь не поддавалась влиянию кольца,
становясь длиннее или короче. Тем более ненавидел их Саурон.
Частично из-за злого влияния кольца Трейн через несколько лет
почувствовал беспокойство и неудовлетворенность. Жажда золота овладела его
разумом. Наконец, когда он уже не мог выдержать, он обратился мыслями к
Эребору и решил вернуться туда. Он не сказал Торину о том, что делалось в
его сердце, но вместе с Балином, Двалином и несколькими другими гномами
собрался и, распрощавшись, ушел.
Мало известно, что случилось с ним впоследствии. Теперь кажется
вероятным, что когда он находился в дороге, за ними охотились слуги
Саурона. Его преследовали волки, поджидали в засаде орки, злые птицы
следили за ним, и чем дальше он продвигался к северу, тем больше
препятствий встречал. Наконец настала темная ночь, когда он со своими
товарищами блуждал в земле за Андуином, и проливной дождь заставил их
искать убежища на окраине Чернолесья. Утром Трейн ушел из лагеря, и
товарищи напрасно звали его. Много дней они искали его, пока наконец не
лишились всякой надежды и не вернулись к Торину. Лишь много спустя стало
известно, что Трейн был захвачен живым и доставлен в подземелья Дол
Гулдура. Здесь у него отобрали кольцо, подвергли пыткам, и здесь он умер.
Так Торин Дубощит стал наследником Дьюрина, но наследником без
надежды на наследство. Когда пропал Трейн, Торину уж было девяносто пять
лет, он был большим гномом и с сознанием своего достоинства и
происхождения, но он казался удовлетворенным своим положением в Эриадоре.
Он много работал, торговал и собирал богатство, и к его народу
присоединялись те, кто слышал о нем и собирался отовсюду. Теперь у них
были прекрасные залы в горах, и запасы добра, и дни их не казались больше
трудными, хотя в песнях они по-прежнему говорили о далекой Одинокой горе.
Годы шли. Угли в сердце Торина разгорались, когда он размышлял о
потерях своего рода и об унаследованном им долгом мести дракону. И когда
его большой молот гремел в кузнице, он думал об оружии, армиях и союзах.
Но армии рассеялись, союзы были разорваны, а топоров в его распоряжении
было мало; и сильный, но безнадежный гнев разгорался в нем, когда он бил
своим молотом по раскаленному железу на наковальне.
Но наконец произошла случайная встреча Торина с Гэндальфом,
изменившая всю судьбу рода Дьюрина и вызвавшее другие, необыкновенные и
грандиозные события. Торин однажды [24], возвращаясь на запад из
путешествия, остановился на ночь в Пригорье. Здесь же был также Гэндальф.
Он находился на пути в Удел, который не навещал уже около двадцати лет. Он
устал и хотел немного отдохнуть.
Среди многих других забот его особенно беспокоило опасное состояние
севера, он знал, что Саурон готовит войну и собирается, как только
почувствует себя достаточно сильным, напасть на Раздол. И помешать
попыткам востока восстановить Ангмар и захватить северные проходы в горах
могли только гномы Железных холмов. Но перед ними лежала местность,
опустошенная с ужаснейшей силой. Как же положить этому конец?
И когда Гэндальф размышлял об этом, рядом с ним остановился Торин и
сказал:
- Мастер Гэндальф, я знаю вас только внешне, но сейчас был бы рад
поговорить с вами. Я часто думал о вас и хотел вас отыскать. Если бы я
знал, где вы, я давно уже отправился бы к вам.
Гэндальф удивленно взглянул на него.
- Как странно, Торин Дубощит, - сказал он. - я тоже думал о вас, и
хотя я сейчас нахожусь на пути в Удел, я думал о том, что это путь и ваши
залы.
- Зовите их так, если хотите, - согласился Торин. - Но это лишь
бедные жилища изгнанников. Но если вы туда придете, вас примут с радостью.
Говорят, вы мудры и знаете больше всех живущих теперь в мире, и я рад был
бы поделиться с вами своими мыслями и получить ваш совет.
- Я приду, - сказал Гэндальф, - ибо думаю, что у нас общее
беспокойство. У меня в голове дракон Эребора, и вы не забыли о нем.
В другом месте рассказывается о результатах этой встречи: о необычных
планах, придуманных Гэндальфом для помощи Торину, о том, как Торин со
своими спутниками выступил из удела на поиски Одинокой горы, и о
непредвиденном конце их путешествия. И здесь упоминается лишь то, что
непосредственно касается народа Дьюрина.
Дракон был убит Бердом из Эсгарота, но в Дейле произошла битва. Ибо
как только стало известно о возвращении гномов, пришли орки; их вел Больг,
сын Азога, которого в юности убил Дейн. В этой первой битве у Дейла был
смертельно ранен Торин Дубощит, он умер и был похоронен под горой с
Аркенстоном на груди. Здесь пали также его племянники Фили и Кили. но Дейн
Железноногий, его двоюродный брат, пришедший из Железных холмов на помощь
и ставший его законным наследником, стал королем Дейном вторым, и
королевство под горой было восстановлено, как и хотел того Гэндальф. Дейн
оказался великим и мудрым королем, и в его дни гномы процветали и
становились сильными.
Поздним летом того же года (2941) Гэндальф наконец убедил Белый
совет, вопреки мнению Сарумана, напасть на Дол Гулдур, и Саурон отступил и
ушел в Мордор, где считал себя в безопасности от всех врагов. И так
случилось, что главные события войны кольца развернулись на юге: но даже и
в этом случае своей далеко протянутой провой рукой Саурон мог бы натворить
немало зла, если бы на его пути не стояли король Дейн и король Брэнд. Так
говорил впоследствии Гэндальф Фродо и Гимли, когда они жили некоторое
время вместе в Минас Тирите (незадолго до этого известия о событиях на
севере достигли Гондора):
- Я сожалел о гибели Торина, а теперь мы узнали о смерти Дейна,
сражавшегося в Дейле, когда мы сражались здесь. Я назвал бы это тяжелой
потерей, хотя я и полон удивления, что он в своем возрасте мог так мощно
действовать топором, стоя над телом короля Брэнда перед воротами Эребора.
Дело могло бы обернуться гораздо хуже. Когда думаете о великой битве
у Пеленнора, не забывайте о сражениях в Дейле и о доблести народа Дьюрина.
Подумайте, что могло бы быть: пламя драконов и свирепые мечи в Эриадоре,
ночь в Раздоле. Могло бы не быть королевы Гондора. Мы могли бы после
победы здесь вернуться к развалинам и пеплу. Но этого не случилось -
потому что однажды вечером в начале весны я встретил в Пригорьи Торина
Дубощита. Случайная встреча, как мы говорим в Среднеземелье.
Дис была дочерью Трейна второго. Она единственная женщина гномов,
упоминаемая в этом рассказе. Гимли рассказывал, что у гномов мало женщин,
вероятно, не более трети всего народа. Они редко выходят наружу, разве что
при крайней необходимости. По голосу, наружности и одежде они не
отличаются для глаз человека от гномов-мужчин. Поэтому среди людей
появилось глупое мнение, будто женщин-гномов не существует, и что гномы
"Родятся из камня".
Из-за малочисленности женщин число гномов увеличивается медленно, и
гномы, не имея безопасных жилищ, рискуют полным исчезновением. Гномы
женятся только раз в жизни, и они ревнивы, как и по отношению к другим
своим правам. Число гномов, которые вступают в брак, гораздо меньше одной
трети. Не все женщины выходят замуж - некоторые не хотят этого. Что
касается гномов-мужчин, то многие из них тоже не хотят жениться, будучи
поглощены своим ремеслом.
Широко прославлен Гимли, сын Глоина, так как он один из девяти
путников, вышедших с кольцом, и он находился в обществе короля Элессара во
время войны. Он был прозван другом эльфа из-за великой любви, возникшей
между ним и Леголасом, сыном короля Трандуила, и из-за своего преклонения
перед госпожой Галадриэль.
После падения Саурона Гимли привел на юг часть народа Дьюрина из
Эрибора и стал повелителем Блистающих пещер. Он и его подданные выполнили
большие работы в Гондоре и Рохане. Для Минас Тирита они сковали ворота из
митрила взамен разбитых колдовским королем. Его друг Леголас тоже привел
на юг эльфов из великого зеленого леса, и они поселились в Итилиене,
который вновь превратился в прекрасную страну запада.
Но когда король Элессар уснул, Леголас выполнил наконец желание
своего сердца и уплыл за море.
Мы слышали, что Леголас взял с собой Гимли, сына Глоина, из-за их
дружбы, большей, чем когда-либо между эльфом и гномом. Если это правда, то
это весьма странно. Странно, что гном может добровольно, из любви к
кому-либо, покинуть Среднеземелье, или что перворожденные могли принять
его, или что повелители запада разрешили этот отъезд. Но говорят, что
Гимли уплыл также из-за желания увидеть снова красоту Галадриэль, и, может
быть, именно она, будучи могущественной среди перворожденных, оказала ему
эту милость. Больше ничего об этом сказать нельзя.
ПРИЛОЖЕНИЕ Б. СКАЗАНИЯ О ГОДАХ (ХРОНОЛОГИЯ ЗАПАДНЫХ ЗЕМЕЛЬ)
Первая эпоха кончилась великой битвой, в которой войско Валинора
разрушило Тангородрим и свергло Моргота. Тогда большая часть нольдора
вернулась на заокраинный запад и жила на Тол Эрессе вне пределов видимости
Валинора, и многие из синдар тоже отправились за море.
Вторая эпоха кончилась первым свержением Саурона, слуги Моргота, и
взятием одного кольца.
Третья эпоха подошла к концу в войне кольца, но четвертая эпоха не
начиналась до отправления мастера Элронда. Только с этого времени
и горных долин увеличилось, и стало много лошадей. В Гондоре теперь правил
король Элессар, он же правил и Арнором. Он стал королем всех своих древних
земель, за исключением Рохана, он подтвердил Эомеру дар Кириона, а Эомер
подтвердил клятву Эорла. И он часто выполнял ее. Ибо хотя Саурон и ушел,
порожденные им ненависть и зло не умерли, и королю запада пришлось
покорить множество врагов, прежде чем белое дерево смогло расти в мире. И
куда бы ни отправился с войной король Элессар, вместе с ним шел и король
Эомер, и топот кавалерии Марки был слышен и у моря Рана, и в далеких полях
юга. И много ветров развевали знамя с изображением белого коня на зеленом
поле, пока король Эомер не состарился.
Относительно происхождения гномов перворожденные и сами гномы
рассказывают странные легенды, но поскольку эти события лежат далеко в
прошлом, мало что можно сказать здесь о них. Дьюрином гномы называют
старейшего из семи отцов своей расы и предка королей длиннобородых. Он
спал в одиночестве, пока в глубинах времени он не проснулся и не пришел в
Азанулбизар, где в пещерах над Келед-Зарамом в восточной части Туманных
гор не устроил свое жилище, где были впоследствии прославленные во многих
песнях шахты Мории.
Он жил так долго, что был повсюду известен как Дьюрин Бессмертный. Но
в конце концов он умер на исходе древних дней, и его могила находится в
Хазад-Думе, но линия его никогда не прерывалась, и пять раз в его
потомстве рождался наследник, столь похожий на него, что он получал имя
Дьюрина. И гномы на самом деле считали его бессмертным, который
возвращается; у них вообще было много странных сказаний и верований,
касавшихся их самих и их судьбы в мире.
После окончания первой эпохи власть и богатство Хазад-Дума во много
раз увеличились, его обогащали много поколений гномов с тех пор, как
древние города Нагрод и Белегост в Голубых горах разрушились вместе с
падением Тангородрима. Власть Мории сохранялась на протяжении всех темных
лет и господства Саурона, ибо хотя Эрегион был разрушен и ворота Мории
закрыты, залы Хазад-Дума были слишком глубоки, сильны и полны
многочисленными доблестными воинами, чтобы Саурон смог захватить их извне.
Богатства эти долго оставались нетронутыми, хотя население Мории стало
уменьшаться.
Все это кончилось в середине третьей эпохи, когда королем был Дьюрин,
шестой носитель этого имени. Власть Саурона, слуги Моргота, вновь возросла
в мире, хотя тень в лесу, выходящем к Мории, еще не была открыта
полностью. Все злые создания оживились. Гномы в это время далеко
углубились под горы, ища под Баразинбаром митрил, бесценный металл,
который с каждым годом становилось все труднее находить. Так они разбудили
[18] ужасное существо, которое, бежав из Тангородрима, лежало глубоко в
основании земли со времени прихода войска запада. Это был бальрог Моргота.
Дьюрин был убит им, а через год и Нейн первый, его сын: и затем слава
Мории развеялась, а ее народ бежал.
Большинство спасшихся направилось на север, и Трейн первый, сын
Нейна, прибыл к Эребору, Одинокой горе, вблизи восточной окраины
Чернолесья, начал здесь новые работы и стал королем Под Горой. В Эреборе
он отыскал большой драгоценный камень Аркенстон - Сердце Горы. Но Торин
первый, его сын, ушел оттуда на далекий север, к серым горам, где
собралась теперь большая часть народа Дьюрина: эти горы были богаты и мало
разработаны. Но в пустыне за горами жили драконы. Через много лет они
стали снова сильны и, размножившись, начали войну с гномами и грабили их
дворцы. Наконец Дейн первый вместе со своим вторым сыном Фродо был убит на
пороге собственного зала огромным драконом.
Вскоре после этого большая часть народа Дьюрина покинула Серые горы.
Грор, сын Дейна, ушел со многими последователями в Железные холмы, но
Трор, наследник Трейна вместе с Бориным, братом своего отца, вернулся в
Эребор. В большой зал Трейна Трор принес Аркенстон, и здесь он и его народ
процветали и богатели, и все жившие поблизости люди сделались их друзьями.
Ибо гномы изготовляли не только оружие необыкновенной красоты и прочности,
между ними и их родственниками в Железных холмах началась оживленная
торговля медной рудой. Таким образом северяне, жившие между Келдуином
(река Быстротечная) и Карненом (река Красная Вода), стали сильны и
отогнали всех врагов на восток. И гномы размножились, и в залах Эребора
задавались пиры и звучали песни.
Слухи о богатствах Эребора разнеслись далеко и достигли ушей
драконов, и наконец Смог Золотой, самый большой из драконов того времени,
поднялся, напал на короля Трора и без предупреждения в огненном облаке
опустился на гору. Вскоре все королевство было разрушено, а город Дэил,
расположенный поблизости, сожжен и покинут. Смог вошел в большой зал и лег
там на груды золота.
Многие родственники Трора спаслись от разграбления и пожара,
последний из зала через потайную дверь выбрался сам Трор и его сын Трейн
второй. Они со всей семьей [19] отправились на юг в долгое бездомное
путешествие. С ними была небольшая группа родственников и верных
последователей.
Много лет спустя Трор, состарившийся, бедный и покинутый, отдал сыну
единственное большое сокровище, которым он обладал - последнее из семи
колец, и ушел с одним старым товарищем, по имени Нар. Об этом кольце он
сказал Трейну при расставании.
- Оно может оказаться основой нового счастья для тебя, хотя сейчас
это кажется невероятным. Но оно нуждается в золоте, чтобы порождать
золото.
- Ты ведь не думаешь о возвращении в Эребор? - спросил Трейн.
- Не в моем возрасте, - сказал Трор. - Но наша месть Смогу лежит на
тебе и твоих сыновьях. А я устал от нищеты и презрения людей. Я хочу
посмотреть, что еще я смогу найти...
Но он не сказал куда идет.
Возможно, к тому времени он был немного не в себе от старости,
несчастий и долгих размышлений о великолепии Мории в дни его предков, или
кольцо, теперь когда восстал его хозяин, обратившееся ко злу, привело его
к глупости и самоуничтожению. От данлендцев, у которых он затем жил, он
пошел вместе с Наром на север, они прошли проходом Красного Рога и
спустились в Азанулбизар.
Когда Трор подошел к Мории, ворота были открыты. Нар просил его быть
осторожным, но Трор не обратил на его слова внимания и гордо вошел, как
возвращающийся наследник. Но назад он не вышел. Нар много дней скрывался у
входа в укрытии. Однажды он услышал громкий крик и звук рога, и на ступени
лестницы выбросили тело. Боясь, что это Трот, Нар начал подбираться ближе,
но из ворот послышался голос:
- Подойди, бородатый! Мы тебя видим. Но сегодня можешь нас не
бояться. Ты нужен нам как посланник.
Нар подошел и увидел, что это действительно тело Трора. Но голова его
была отрублена и лежала лицом вниз. Наклонившись, он услышал смех орков, и
тот же голос сказал:
- Если нищий не ждет у двери, а пробирается внутрь, как вор, так мы
поступаем с ним. Если кто-нибудь из ваших сунет сюда свою глупую бороду,
его ждет то же самое. Иди и скажи это всем! А если его семья хочет знать,
кто теперь здесь король, то имя короля написано на его лице. Я написал
его! Я убил его! Я здесь хозяин!
Нар повернул голову и увидел выжженное на лбу рунами гномов имя Азог.
Впоследствии это имя горело в его сердце и в сердцах всех гномов. Нар
наклонился, чтобы подобрать голову, но голос Азога сказал:
- Брось ее! Убирайся! Вот твоя плата, бородач нищий! - в него
ударился маленький мешочек. В нем оказалось несколько мелких монет.
С плачем Нар побежал вниз по Сильверлоуд. Оглянувшись, он увидел, что
из ворот выходят орки, рубят тело и бросают куски черным воронам.
Такие известия принес Нар Трейну, и вот Трейн плакал и рвал на себе
бороду, а потом замолчал. Семь дней сидел он, не говоря ни слова. Потом
встал и сказал:
- Это невозможно вынести!
Так началась война гномов с орками, которая была долгой и
смертоносной и велась главным образом глубоко под землей.
Трейн немедленно разослал вестников с этим рассказом на север, восток
и запад, но лишь три года спустя гномы окончательно собрали свои силы.
Народ Дьюрина собрал большое войско, и к нему присоединились большие силы
из родов других отцов: ибо бесчестье потомка одного из перворожденных в их
расе наполнило всех их гневом. Когда все было готово, они выступили и одну
за другой захватили все крепости орков от Гундабада до полей радости. Обе
стороны были безжалостны, и смерть и жестокость творились и днем и ночью.
Но гномы побеждали благодаря своей силе, непревзойденному оружию и огню
гнева, и во всех берлогах и укрытиях искали они Азога.
Наконец все орки, бежавшие от них, собрались в Мории, а войско
гномов, преследуя их, подошло к Азенулбизару. Здесь есть большая долина
между отрогами гор у озера Келед-Зарам, которая в старину была частью
королевства Хазад-Дума. Когда гномы увидели ворота своего древнего жилища
на склоне холма, они испустили громовой крик. Но перед воротами стояло
большое вражеское войско, а из ворот выходили бесчисленные орки, которых
Азог держал здесь на крайний случай.
Вначале удача отвернулась от гномов: был темный зимний день без
солнца, и орки не дрогнули, они превосходили гномов численностью и стояли
выше их. Так началась битва у Азанулбизара (или Нандугириона, на языке
эльфов), вспоминая о которой, орки дрожат, а гномы плачут. Первая атака
Авангарда под предводительством Трейна была отбита с потерями, и Трейна
оттащили в лес с большими деревьями, который все еще растет недалеко от
Келед-Зарама. Здесь пал его сын Фрерин, и его родственник Фандин, и многие
другие, а Трейн и Торин оба были ранены [21]. Битва перекатывалась туда и
сюда с огромными потерями с обеих сторон, пока ход ее не повернуло войско
с Железных холмов. Свежие, одетые в кольчуги воины Нейна, сына Грора,
оттеснили орков к самому порогу Мории, крича: "Азог! Азог!" и рубили
топорами всех, кого встречали на пути.
Тогда Нейн встал перед воротами и громким голосом воскликнул:
- Азог! Если ты там, выходи! Или игра в долине тебе не нравится?
Тогда Азог вышел. Это был большой орк с отвратительной, одетой в
железо головой, но проворный и сильный. С ним вышло много таких же орков,
бойцов его гвардии, и Азог, обращаясь к Нейну, сказал:
- Что? Еще один нищий у моих дверей? И тебя заклеймить тоже?
С этими словами он обрушился на Нейна, и они начали сражаться. Но
Нейн был наполовину ослеплен гневом и устал от битвы, в то время как Азог
был свеж, свиреп и полон коварства. Вскоре Нейн из всех оставшихся у него
сил нанес удар, но Азог отпрыгнул в сторону и пнул Нейна в ногу; топор
Нейна раскололся о камень, а сам он пошатнулся. И Азог быстро ударил его в
горло. Воротник кольчуги отразил лезвие, но удар был так силен, что сломал
Нейну шею, и тот упал.
Азог засмеялся и поднял голову, издав короткий торжествующий крик; но
крик замер в его горле. Он увидел, что его войско в долине терпит
поражение, а гномы всюду убивают орков, а орки с криками бегут на юг. И
большая часть солдат из его охраны уже погибла. Он повернулся и побежал к
воротам.
Вверх по ступеням за ним прыгнул гном с красным топором. Это был Дейн
Железноногий, сын Нейна. Прямо у входа он догнал Азога, убил его и отрубил
ему голову. Дейн был в представлении гномов совсем еще юношей. Перед ним
лежала длинная и трудная дорога и множество битв, пока, состарившийся, но
не смирившийся, он не пал наконец в войне кольца. И хотя он был силен и
полон гнева, но, говорят, когда он спустился по ступеням, лицо у него было
серым, как будто он испытал большой страх.
Когда наконец битва была выиграна, оставшиеся гномы собрались в
Азанулбизаре. Они взяли голову Азога, набили ей рот мелкими монетами и
посадили на кол. Ни пира, ни песен не было в этот вечер; бесчисленно было
количество мертвых и велико горе. Говорят, едва половина участников битвы
стояла на ногах или могла надеяться на излечение.
На следующее утро встал перед ними Трейн. Он ослеп на один глаз и
хромал из-за раны ноги. Но он сказал:
- Хорошо! Мы победили. Хазад-Дум наш!
Но они ответили:
- Ты, конечно, наследник Дьюрина, но с одним даже глазом ты должен
был бы видеть лучше. Мы начали эту войну из-за мести, и наша месть
свершилась. Но она не была сладкой. Если это победа, то наши руки слишком
малы, чтобы удержать ее.
И те, что не принадлежали к народу Дьюрина, тоже сказали:
Хазад-Дум не был домом наших отцов, и что он для нас, если только не
надежда на сокровища? И поскольку мы должны вернуться без добычи и виры,
то чем скорее мы вернемся в свои земли, тем будет лучше.
Тогда Трейн повернулся к Дейну и сказал:
- Но ведь мой род не покинет меня?
- Нет, - ответил Дейн. - Ты отец нашего народа, мы проливали из-за
тебя кровь и прольем снова. Но мы не войдем в Хазад-Дум. И ты тоже не
войдешь. Там нас ждет проклятие Дьюрина. Мир должен измениться, и должна
прийти какая-то другая сила, до того как народ Дьюрина сможет снова
вернуться в Морию.
Так после Азанулбизара гномы снова рассеялись. Но вначале они забрали
оружие и доспехи своих погибших, чтобы орки не смогли создать запас
вооружения и кольчуг. Говорят, что каждый гном, уходя с поля битвы,
сгибался под тяжелой ношей. Затем они сложили много погребальных костров и
сожгли тела своих родичей. Почти все деревья в долине были вырублены, и
долго еще она стояла обнаженной, а дым от костров был виден в Лориене
[22].
Когда ужасные огни покрылись пеплом, союзники разошлись по своим
землям, и Дейн Железноногий повел людей своего отца назад в Железные
холмы. Тогда, стоя около большого кола, Трейн сказал Торину Дубощиту:
- Некоторые будут думать, что за эту голову заплатили слишком дорого!
Мы отдали за нее наше королевство. Вернешься ли ты со мной к наковальне?
Или предпочитаешь просить свой хлеб у чужих дверей?
- К наковальне, - ответил Торин. - Молот поможет сохранить силу рук,
пока они не вынуждены будут взять более острое оружие.
Так Трейн и Торин со своими последователями (среди них были Балин и
Глоин) вернулись в Данленд, а вскоре после этого принялись блуждать по
Эриадору, пока не поселились в изгнании к востоку от Эред Луина за Луной.
Большинство вещей, которые они ковали в эти дни, было из железа, но они
по-своему процветали, и число их медленно увеличивалось [23]. Но, как
говорил Трор, кольцо нуждалось в золоте, чтобы порождать золото, а этого
драгоценного металла и других у них было мало или совсем не было.
Кое-что можно здесь сказать об этом кольце. Гномы из народа Дьюрина
считали, что оно было выковано первым из семи колец, и они говорят, что
его дали королю Хазад-Дума Дьюрину третьему сами эльфийские кузнецы, а не
Саурон, хотя, несомненно, в кольце была его злая сила, поскольку он
помогал в изготовлении всех семи колец. Но обладатели кольца редко
показывали его или говорили о нем и не передавали его до самой смерти, так
что другие точно не знали, где оно находится. Некоторые считали, что оно
осталось в Хазад-Думе, в тайной могиле королей, если только эта могила не
была обнаружена и разграблена, но среди родственников наследника Дьюрина
существовало мнение (неправильное), что Трор взял его с собой, когда
безрассудно вернулся в Морию. Что потом стало с кольцом, они не знали. На
теле Азога его не нашли.
Может быть и так, как теперь считают гномы, что Саурон благодаря
колдовству обнаружил обладателя этого кольца, последнего из оставшихся
свободными, и что постоянные несчастья наследников Дьюрина объясняются его
злобой. Ибо гномов оказалось невозможно подчинить. Единственное, что
оказалось способным совершить над ними кольцо, это воспламенить в их
сердцах жадность к золоту и драгоценным предметам, так что все остальное
казалось им не имеющим цены, и они были полны гнева и жажды мести к тем,
кто лишил их богатств. Но с самого начала они оказались устойчивыми и не
поддавались никакому господству. Их можно было убить, но нельзя было
подчинить злой воле, поэтому же их жизнь не поддавалась влиянию кольца,
становясь длиннее или короче. Тем более ненавидел их Саурон.
Частично из-за злого влияния кольца Трейн через несколько лет
почувствовал беспокойство и неудовлетворенность. Жажда золота овладела его
разумом. Наконец, когда он уже не мог выдержать, он обратился мыслями к
Эребору и решил вернуться туда. Он не сказал Торину о том, что делалось в
его сердце, но вместе с Балином, Двалином и несколькими другими гномами
собрался и, распрощавшись, ушел.
Мало известно, что случилось с ним впоследствии. Теперь кажется
вероятным, что когда он находился в дороге, за ними охотились слуги
Саурона. Его преследовали волки, поджидали в засаде орки, злые птицы
следили за ним, и чем дальше он продвигался к северу, тем больше
препятствий встречал. Наконец настала темная ночь, когда он со своими
товарищами блуждал в земле за Андуином, и проливной дождь заставил их
искать убежища на окраине Чернолесья. Утром Трейн ушел из лагеря, и
товарищи напрасно звали его. Много дней они искали его, пока наконец не
лишились всякой надежды и не вернулись к Торину. Лишь много спустя стало
известно, что Трейн был захвачен живым и доставлен в подземелья Дол
Гулдура. Здесь у него отобрали кольцо, подвергли пыткам, и здесь он умер.
Так Торин Дубощит стал наследником Дьюрина, но наследником без
надежды на наследство. Когда пропал Трейн, Торину уж было девяносто пять
лет, он был большим гномом и с сознанием своего достоинства и
происхождения, но он казался удовлетворенным своим положением в Эриадоре.
Он много работал, торговал и собирал богатство, и к его народу
присоединялись те, кто слышал о нем и собирался отовсюду. Теперь у них
были прекрасные залы в горах, и запасы добра, и дни их не казались больше
трудными, хотя в песнях они по-прежнему говорили о далекой Одинокой горе.
Годы шли. Угли в сердце Торина разгорались, когда он размышлял о
потерях своего рода и об унаследованном им долгом мести дракону. И когда
его большой молот гремел в кузнице, он думал об оружии, армиях и союзах.
Но армии рассеялись, союзы были разорваны, а топоров в его распоряжении
было мало; и сильный, но безнадежный гнев разгорался в нем, когда он бил
своим молотом по раскаленному железу на наковальне.
Но наконец произошла случайная встреча Торина с Гэндальфом,
изменившая всю судьбу рода Дьюрина и вызвавшее другие, необыкновенные и
грандиозные события. Торин однажды [24], возвращаясь на запад из
путешествия, остановился на ночь в Пригорье. Здесь же был также Гэндальф.
Он находился на пути в Удел, который не навещал уже около двадцати лет. Он
устал и хотел немного отдохнуть.
Среди многих других забот его особенно беспокоило опасное состояние
севера, он знал, что Саурон готовит войну и собирается, как только
почувствует себя достаточно сильным, напасть на Раздол. И помешать
попыткам востока восстановить Ангмар и захватить северные проходы в горах
могли только гномы Железных холмов. Но перед ними лежала местность,
опустошенная с ужаснейшей силой. Как же положить этому конец?
И когда Гэндальф размышлял об этом, рядом с ним остановился Торин и
сказал:
- Мастер Гэндальф, я знаю вас только внешне, но сейчас был бы рад
поговорить с вами. Я часто думал о вас и хотел вас отыскать. Если бы я
знал, где вы, я давно уже отправился бы к вам.
Гэндальф удивленно взглянул на него.
- Как странно, Торин Дубощит, - сказал он. - я тоже думал о вас, и
хотя я сейчас нахожусь на пути в Удел, я думал о том, что это путь и ваши
залы.
- Зовите их так, если хотите, - согласился Торин. - Но это лишь
бедные жилища изгнанников. Но если вы туда придете, вас примут с радостью.
Говорят, вы мудры и знаете больше всех живущих теперь в мире, и я рад был
бы поделиться с вами своими мыслями и получить ваш совет.
- Я приду, - сказал Гэндальф, - ибо думаю, что у нас общее
беспокойство. У меня в голове дракон Эребора, и вы не забыли о нем.
В другом месте рассказывается о результатах этой встречи: о необычных
планах, придуманных Гэндальфом для помощи Торину, о том, как Торин со
своими спутниками выступил из удела на поиски Одинокой горы, и о
непредвиденном конце их путешествия. И здесь упоминается лишь то, что
непосредственно касается народа Дьюрина.
Дракон был убит Бердом из Эсгарота, но в Дейле произошла битва. Ибо
как только стало известно о возвращении гномов, пришли орки; их вел Больг,
сын Азога, которого в юности убил Дейн. В этой первой битве у Дейла был
смертельно ранен Торин Дубощит, он умер и был похоронен под горой с
Аркенстоном на груди. Здесь пали также его племянники Фили и Кили. но Дейн
Железноногий, его двоюродный брат, пришедший из Железных холмов на помощь
и ставший его законным наследником, стал королем Дейном вторым, и
королевство под горой было восстановлено, как и хотел того Гэндальф. Дейн
оказался великим и мудрым королем, и в его дни гномы процветали и
становились сильными.
Поздним летом того же года (2941) Гэндальф наконец убедил Белый
совет, вопреки мнению Сарумана, напасть на Дол Гулдур, и Саурон отступил и
ушел в Мордор, где считал себя в безопасности от всех врагов. И так
случилось, что главные события войны кольца развернулись на юге: но даже и
в этом случае своей далеко протянутой провой рукой Саурон мог бы натворить
немало зла, если бы на его пути не стояли король Дейн и король Брэнд. Так
говорил впоследствии Гэндальф Фродо и Гимли, когда они жили некоторое
время вместе в Минас Тирите (незадолго до этого известия о событиях на
севере достигли Гондора):
- Я сожалел о гибели Торина, а теперь мы узнали о смерти Дейна,
сражавшегося в Дейле, когда мы сражались здесь. Я назвал бы это тяжелой
потерей, хотя я и полон удивления, что он в своем возрасте мог так мощно
действовать топором, стоя над телом короля Брэнда перед воротами Эребора.
Дело могло бы обернуться гораздо хуже. Когда думаете о великой битве
у Пеленнора, не забывайте о сражениях в Дейле и о доблести народа Дьюрина.
Подумайте, что могло бы быть: пламя драконов и свирепые мечи в Эриадоре,
ночь в Раздоле. Могло бы не быть королевы Гондора. Мы могли бы после
победы здесь вернуться к развалинам и пеплу. Но этого не случилось -
потому что однажды вечером в начале весны я встретил в Пригорьи Торина
Дубощита. Случайная встреча, как мы говорим в Среднеземелье.
Дис была дочерью Трейна второго. Она единственная женщина гномов,
упоминаемая в этом рассказе. Гимли рассказывал, что у гномов мало женщин,
вероятно, не более трети всего народа. Они редко выходят наружу, разве что
при крайней необходимости. По голосу, наружности и одежде они не
отличаются для глаз человека от гномов-мужчин. Поэтому среди людей
появилось глупое мнение, будто женщин-гномов не существует, и что гномы
"Родятся из камня".
Из-за малочисленности женщин число гномов увеличивается медленно, и
гномы, не имея безопасных жилищ, рискуют полным исчезновением. Гномы
женятся только раз в жизни, и они ревнивы, как и по отношению к другим
своим правам. Число гномов, которые вступают в брак, гораздо меньше одной
трети. Не все женщины выходят замуж - некоторые не хотят этого. Что
касается гномов-мужчин, то многие из них тоже не хотят жениться, будучи
поглощены своим ремеслом.
Широко прославлен Гимли, сын Глоина, так как он один из девяти
путников, вышедших с кольцом, и он находился в обществе короля Элессара во
время войны. Он был прозван другом эльфа из-за великой любви, возникшей
между ним и Леголасом, сыном короля Трандуила, и из-за своего преклонения
перед госпожой Галадриэль.
После падения Саурона Гимли привел на юг часть народа Дьюрина из
Эрибора и стал повелителем Блистающих пещер. Он и его подданные выполнили
большие работы в Гондоре и Рохане. Для Минас Тирита они сковали ворота из
митрила взамен разбитых колдовским королем. Его друг Леголас тоже привел
на юг эльфов из великого зеленого леса, и они поселились в Итилиене,
который вновь превратился в прекрасную страну запада.
Но когда король Элессар уснул, Леголас выполнил наконец желание
своего сердца и уплыл за море.
Мы слышали, что Леголас взял с собой Гимли, сына Глоина, из-за их
дружбы, большей, чем когда-либо между эльфом и гномом. Если это правда, то
это весьма странно. Странно, что гном может добровольно, из любви к
кому-либо, покинуть Среднеземелье, или что перворожденные могли принять
его, или что повелители запада разрешили этот отъезд. Но говорят, что
Гимли уплыл также из-за желания увидеть снова красоту Галадриэль, и, может
быть, именно она, будучи могущественной среди перворожденных, оказала ему
эту милость. Больше ничего об этом сказать нельзя.
ПРИЛОЖЕНИЕ Б. СКАЗАНИЯ О ГОДАХ (ХРОНОЛОГИЯ ЗАПАДНЫХ ЗЕМЕЛЬ)
Первая эпоха кончилась великой битвой, в которой войско Валинора
разрушило Тангородрим и свергло Моргота. Тогда большая часть нольдора
вернулась на заокраинный запад и жила на Тол Эрессе вне пределов видимости
Валинора, и многие из синдар тоже отправились за море.
Вторая эпоха кончилась первым свержением Саурона, слуги Моргота, и
взятием одного кольца.
Третья эпоха подошла к концу в войне кольца, но четвертая эпоха не
начиналась до отправления мастера Элронда. Только с этого времени