Томас Дью. Карманный рай

   - Что вам удалось выяснить насчет Сэмми Митропулиса? - спросил он.
   - Не так много. Но могу сказать, что он следил за мной.
   - Он отплатил вам вашей же монетой.
   - Верно. Но должен кое в чем признаться, лейтенант. Я думаю, мне больше нечего здесь делать.
   - Ну - ну, старина! А что думает ваш клиент?
   - Не знаю. Меня наняли, чтобы найти его дочь и так или иначе уговорить её встретиться с отцом. Она решительно не хочет. Я собираюсь отказаться от этого дела, если не будет возражать клиент.
   Мне очень хотелось рассказать ему о визите Сэмми в контору Рейнхарта, но я сдержался. Сначала следовало разобраться с Рейнхартом.
   - Это ваше дело, - заметил Шапиро. - Поскольку вы меня спрашивали, я вам расскажу, что думаю по поводу этого убийства. Дело обещает быть довольно сложным. Судя по количеству найденных денег и наркотиков, совершенно ясно, что здесь замешаны серьезные поставщики. Мы ещё не закончили исследовать улики, но маловероятно, что удастся напасть на след. Робби действительно вернулся домой на мотоцикле, это верно, ваша версия подтвердилась.
   - Молодец сержант Брейкен!
   - Во всей этой истории, связанной с наркотиками, множество ответвлений. Жертва не принадлежала к числу хиппи. Робби был одним из Диких Ангелов. Обитал он в том закоулке совсем не случайно. Бригада, занимающаяся наркотиками, за ним приглядывала, но у них ещё не было достаточных доказательств. Что же касается денег, обнаруженных у него дома, это, конечно, не колоссальное состояние, но для такого парня сумма огромная. В бригаде по наркотикам предполагают, что эти деньги ему передали для взятки или чего-то еще.
   - Кстати, а где сейчас эти деньги? - спросил я.
   - На них наложили арест. Если никто их не потребует, предъявив при этом надежные доказательства, прокурор передаст их в пользу государства. Если обнаружатся возможные наследники, им передадут то, что останется.
   - Вы сказали "для взятки"?
   - Я не слишком удачно выразился. Не для того, чтобы подкупать полицию. В Лос-Анжелесе такого не водится.
   - Я тоже на это надеюсь.
   - Для такого утверждения есть следующие причины: хиппи склонны к непротивлению, пассивному протесту. Кроме того, крупных капиталов у них не водится. Они заводят небольшие магазинчики, художественные галереи, кафетерии, обходясь минимальными средствами. Когда возникают проблемы, они друг с другом делятся, даже воруют, и как-то умудряются находить выход. В то же время рядом вечно болтаются агрессивные типы вроде Диких Ангелов и мошенники наподобие Сэмми Митропулиса. Хиппи интересуют их по единственной причине: как пассивная и благоприятная среда, которую можно эксплуатировать.
   В его печальных карих глазах проглядывало беспокойство.
   - Это напоминает урок социологии, верно? Но дело в том, что хиппи не менее коррумпированы, чем все прочие, несмотря на всю их философию. Да, поначалу у них были определенные ценности. Но потом появилась коррупция. Я не могу подобрать для этого другого слова. Группа хиппи затевает какое-то дело, например, открывает кафе, но дела не идут. Тогда появляется Сэмми Митропулис, который великодушно предлагает помощь: "Вот вам деньги, не нужно платить налогов, меня не интересует прибыль. Немного перестройте свое предприятие, добавьте кое-что, я все берусь вам поставлять, и дело пойдет. Кстати, заодно я могу поставлять вам любые наркотики очень хорошего качества, только найдите покупателей."
   Вот так работает Сэмми. И хиппи начинают с ним сотрудничать, - ведь он не такой "поганый", как мы с вами. Потом слух об этом расходится все шире. Повсюду начинают говорить, что хиппи распространяют товар Сэмми, причем товар высшего качества. Так оказываются втянутыми другие хиппи, которые тоже начинают с ним сотрудничать. Собственно, среда хиппи для Сэмми - не главная клиентура, но в городе есть множество других покупателей, у них полно возможностей, они имеют деньги или могут их достать. Постепенно эти люди втягиваются, садятся на иглу, вот они-то и интересуют Сэмми.
   Вот почему вмешались Дикие Ангелы. Когда почва уже подготовлена, появляется человек вроде Робби. Он имеет возможность легко получать наркотики и одним ударом убивает двух зайцев: сбывает товар среди членов своей банды и одновременно зарабатывает деньги на стороне. Постепенно его влияние растет. Он агрессивен, тогда как хиппи пассивны и терпимы, и в результате все идет так, как хочет Сэмми. Вот вам теоретическое основа их действий.
   Я прокрутил все это в голове.
   - Похоже, вы правы. Но я здесь уже два дня, и пока все тихо, ничего не случилось. Я ни разу не видел на улице больше дюжины человек.
   Шапиро что-то недовольно буркнул. Солнце уже почти скрылось, но его последние лучи ещё золотили небосвод.
   - Давайте немного посмотрим, - сказал он, открывая дверцу.
   Я тоже выскользнул из машины и присоединился к нему.
   - Оглянитесь.
   Я глянул в сторону квартала хиппи.
   Невероятно! Длинный ряд картинных галерей, кафе и лавчонок буквально кишел людьми. Во все стороны неторопливо двигались пешеходы, заполнившие и тротуары, и проезжую часть. В толпе преобладали характерные прически и наряды.
   - Большинство выбралось сюда в связи с убийством, а также потому, что ждут появления Диких Ангелов. Но здесь не только они. Здесь всегда оживленно.
   - Да, - согласился я.
   К нам, ковыряя в зубах, неторопливо приближался Джо Вышинский.
   - Хотя вчерашний вечер прошел относительно спокойно, но все же кое-что произошло: вы получили определенную информацию.
   - Да? - я внимательно посмотрел на него.
   - Вы купили порошок у парня, которого зовут Зейн Грей.
   Я взглянул на Вышинского, потом повернулся к Шапиро.
   - Верно. Товар сейчас в отеле. Я собирался передать его вам. Такими делами я не балуюсь..
   - Не сомневаюсь, что у вас были совершенно чистые мотивы, - сказал Шапиро. - Но не забудьте вернуть его нам.
   - А как вы узнали? - спросил я.
   Он рассмеялся.
   - Наши ребята из отдела по борьбе с наркотиками неплохо работают.
   И кивнул Вышинскому.
   - Пойдем, старина. Пора заняться делом.
   - Что собираетесь предпринять? - поинтересовался я.
   - Попытаемся поймать Билла. Если не получится, займемся чем-нибудь другим. Ночка может выдаться горячей.
   Вышинский сел за руль. Шапиро начал было устраиваться сзади, но потом повернулся ко мне.
   - На вашем месте я не стал бы слишком часто появляться в компании полицейских. Если дочка вашего клиента решила от вас отделаться, это отчасти потому, что она встречала вас в одной компании с полицейскими. Нам ещё не удалось как следует в ней разобраться. Если сумеете увести её отсюда - неплохо.
   Я не ответил, не питая особой надежды.
   - До свидания, лейтенант.
   - Пока, Мак.
   Они уехали, я пересек улицу и подошел к своей машине. А устроившись за рулем, спросил себя, куда же ехать. Суп "креплах" продолжал согревать желудок, это настраивало на благодушный лад. Ласкало душу воспоминание об уютной постели в отеле. Нет, день ещё не кончился, не время для глупостей.
   Ладно, будем вести себя осторожно. Но вести себя осторожно в Лос-Анжелесе очень опасно.
   Кончилось тем, что я решил найти Бернарда Рейнхарта, завел мотор и двинулся в сторону бульвара Робертсона. Через пятьсот ярдов я остановился и отправился на поиски телефонной будки. Телефонистка ответила, что хозяина нет. Я назвался и вернулся в машину. Офис на бульваре Робертсона был моим последним шансом. И даже если там никого не будет, это поможет убить время.
   Движение на улицах было достаточно плотным, и когда я добрался до бульвара Робертсона, уже стемнело. У дома 1226 машин почти не было. Во дворе горели фонари. Окна всех офисов давно погасли, свет пробивался лишь над полированной дощечкой с номером 18.
   - Если он собирался со мной встретиться, - буркнул я, поднимаясь по лестнице, - то должен был ответить на звонок.
   Подойдя к двери, я решил, что просто скажу:
   - Привет, Рейнхарт, я решил заскочить ненадолго.
   Потом я постучал, не дождался ответа и постучал снова.
   Ничего.
   Вышел, забыв выключить свет? - подумал я. - Какая безответственность!
   Я развернулся, но потом скорее по привычке нажал на ручку двери. Она открылась, я оказался в приемной. Рейнхарт лежал, вытянувшись во весь рост и ткнувшись лицом в ковер; голова и плечи были в приемной, все остальное в кабинете. Он был в сознании. Услышав мои шаги, он приподнял голову и прикрыл её руками, словно пытаясь защититься.
   - Это я, Мак, - успокоил я.
   В углу кабинета был умывальник. Я свернул бумажный фунтик, набрал в него воды и вернулся к Рейнхарту. Бросив взгляд на стол, я увидел, что лампа перевернута. Других признаков борьбы заметно не было.
   - Вставайте, выпейте немного.
   Я помог ему подняться, поддерживая под локоть, и он жадно глотнул воды. На скуле была ссадина, на щеке запеклась кровь. Больше вроде ничего не повреждено, но заметно, что он страдает от боли.
   Рейнхарт попытался заговорить, но не смог, у него перехватило дыхание.
   - Успокойтесь, - сказал я. - Сначала выпейте. Не спешите.
   Он сделал ещё несколько глотков и немного взбодрился. Я подумал, что у него мог произойти сердечный приступ, отчего он и упал. Тогда это объяснило бы происхождение ссадины на лице. Эта мысль окрепла ещё больше, когда он поднес руку к груди и начал её массировать.
   - Не двигайтесь, я вызову "скорую помощь", - сказал я. - Может быть, позвонить в полицию?
   - Нет, нет! Ни в коем случае! - вновь задохнулся он и попытался сесть. Я помог прислониться к двери между приемной и кабинетом. Он окинул взглядом комнату и выдохнул:
   - Закройте дверь.
   Я поднялся, захлопнул дверь, проверил, защелкнулся ли замок, вернулся и присел на стульчик машинистки.
   Рейнхарт сидел, прислонившись спиной к двери и опираясь рукой в пол. Казалось, галстук его душит. Я помог расслабить узел и заодно расстегнул воротник рубашки.
   - Спасибо, - выдавил он, продолжая тяжело дышать. Должно быть, у него были отбиты легкие, а может быть и повреждены ребра.
   - Не нужно разговаривать, сначала придите в себя.
   - Все нормально. Их было двое. Они сказали... что заткнут мне глотку. Чтобы я отослал своего детектива и возвращался в Чикаго.
   - Своего детектива, то есть меня?
   - Да. Я сказал... сказал, что не знаю никакого детектива, но они поняли, что я солгал... Тогда один из них меня ударил. Я спросил, что с моей дочерью и они ответили, что меня это не касается. Тогда я сказал: Нет, касается! И тут один схватил меня и стал держать, а другой начал бить по ребрам и по животу. Потом меня швырнули на пол и сказали: - Тебя следовало проучить, чтобы знал, как себя вести. Потом они меня оставили и ушли. Вот и все.
   Он вытер рот тыльной стороной ладони. Я повернулся, чтобы налить ему ещё воды, и свернул другой бумажный фунтик.
   - Вы видели их раньше?
   Рейнхарт выпил почти всю воду и отрицательно покачал головой с таким страдальческим видом, что трудно было думать, что он притворяется. Однако я ему не поверил и направился к выходу, бросив через плечо:
   - Вас никто не заставляет рассказывать все, но я не хочу впустую тратить время. Всего хорошего
   - Подождите... Ну ладно, подождите.
   Я снова присел на узенький стульчик, подумав, что у машинистки, которая на нем сидит, должны быть совсем крохотные ягодицы.
   - Я видел их раза два или три, - начал он.
   - При каких обстоятельствах?
   - С Сэмми Митропулисом.
   - Если я смогу, то помогу. Но вам придется все мне рассказать.
   - Ладно. Только сначала мне нужно чего-нибудь выпить. Давайте пропустим по стаканчику, а потом я вам все объясню.
   Он попытался подняться самостоятельно, но все же мне пришлось ему помочь.
   - Куда хотите пойти? - спросил я.
   - Что скажете, если мы отправимся к вам в отель?
   - Не возражаю. Пойдемте.
   Такое впечатление, что наш разговор занял несколько часов. В комнате было очень душно, хотя на самом деле все продолжалось не дольше десяти минут. Мне страшно хотелось уйти отсюда, это место мне совсем не нравилось.
   Глава 11
   Рейнхарт без особых проблем спустился по лестнице. Когда мы подошли к машине, заметно было, что он в почти пришел в себя. Я хотел помочь ему сесть в машину, но он сказал, что в этом нет нужды.
   Я завел мотор и поехал в отель. Его голова болталась из стороны в сторону по спинке сидения, и он сидел так тихо, что я испугался, не упал ли он в обморок. И тут он неожиданно заговорил.
   - Все началось в Чикаго примерно полгода назад. Мне очень нужны были деньги. Не так уж много, но все же несколько тысяч долларов. В банк обращаться не хотелось; может быть, тут я был не совсем прав, но я не мог позволить себе снять деньги с банковского счета. Да, собственно, деньги нужны были всего лишь на пару месяцев, и я знал, что легко смогу их вернуть. Так что мне нужно было найти ссудную кассу или ломбард. Вы знаете, что это такое?
   - Конечно!
   Действительно, я знал: в таких заведениях берут от двадцати до ста процентов в год, а если клиент не может расплатиться, банда платит сама, причем наличными, которые зачастую имеют цвет крови (в оригинале игра слов - liquid означает одновременно и жидкость и наличные деньги. - прим. пер.).
   - Короче говоря, - продолжал Рейнхарт, - я получил деньги. Взяли с меня всего лишь пятнадцать процентов, я вовремя расплатился, и все. В Чикаго существует такая компания, которая называется "Инвестиционная компания Акме". Вскоре после этого исчезла Дона. Поэтому я без особых колебаний перебрался в Лос-Анжелес, надеясь, что здесь мне удастся с нею встретиться. Но не тут-то было. Мне оставалось только вести текущие дела, что практически означало целый день торчать в конторе. Еще у меня есть склад в порту. И вот однажды примерно три месяца назад ко мне пришел Сэмми Митропулис.
   - Один?
   - Э-э... Да, один. Он хотел приобрести антиквариат из Гонконга, причем на весьма солидную сумму. Сэмми представился совладельцем "Инвестиционной компании Акме". Меня это больше не интересовало, к тому же я понял, что не смогу проплатить эту сделку, так как там нужно было выкладывать наличные. Поэтому я попытался переправить его к другому поставщику, моему знакомому. Он продолжал настаивать, и в конце концов пришлось признаться, что у меня не хватит средств. Тогда он мне сказал: - Послушайте, нет никаких проблем. Я заплачу вперед. Вот вам наличные. - И вытащил всю эту сумму. Я подумал, что на подобной сделке могу очень прилично заработать, и спросил сам себя, а почему бы мне за неё не взяться? Он представил список товаров и поставщиков, у которых хотел все это приобрести, мне оставалось только оформить документы, заплатить и обеспечить доставку.
   Рейнхарт умолк, чтобы перевести дыхание и помассировать бок.
   - И когда он небрежно заметил, что знаком с вашей дочерью?
   У него удивленно округлились глаза.
   - Откуда вы знаете?
   - Это совершенно естественно вытекает из ваших слов.
   - Да, но это ещё не все. Я провернул первую сделку, и две недели спустя он мне сказал, что хочет открыть магазин или что-то в этом роде. Вот тогда он и сказал мне о Доне. Это меня испугало, хотя сам не знаю почему.
   - Как он все преподнес?
   - Ну... как случайное совпадение, что-то вроде: - Послушайте, тут я встретил вашу дочь Дону. Очень милая девушка. - Мне очень хотелось, чтобы он помог с ней встретиться, но как это организовать? А кроме того, не хотелось пользоваться помощью такого типа, как Сэмми. В конце концов, я её отец...
   Потом, точно по плану, прибыла первая партия груза. Там было примерно полдюжины китайских ваз, шкатулки из слоновой кости, сундучки и ещё несколько предметов, которые заказал я.
   При сделках такого рода, когда речь идет об очень дорогих и зачастую невосполнимых предметах, мы стараемся так все спланировать, чтобы не допустить никакого риска. Мы отправились в порт, присутствовали при разгрузке, при прохождении груза через таможню, вот здесь-то и началась, как сами увидите, большая игра. Я выполнил все таможенные формальности и тут оказалось, что Сэмми знает таможенника. Не знаю, как это получилось, но он его знал. Я занимаюсь этим делом уже много лет и не могу сказать, что никогда не возникало неприятностей. Время от времени устраивали небольшие проверки, но последних нескольких лет с моими оценками всегда соглашались, я платил соответствующие пошлины и дело с концом. Эта сделка была гораздо крупнее обычного, однако речь просто шла о значительно большей, но вовсе не огромной сумме. Сэмми дал мне деньги на уплату пошлины, так что никаких проблем не предвиделось.
   Должен вам сказать, что когда готовят такую партию, её упаковывают с особой тщательностью, особенно хрупкие вещи. Внутрь закладывают бумагу, снаружи их оборачивают тканью, потом заворачивают в грубое полотно, а потом ещё пакуют в деревянные ящики и так далее. Так что если таможенники решат полностью распаковать груз, это будет довольно трудоемкое занятие. Но когда у человека незапятнанная репутация и он всегда точно указывает стоимость возимых предметов, обычно этого не делают. Иногда они вскрывают пакет другой, чтобы убедиться, что ввозимый предмет действительно стоит пять или десять тысяч долларов, а не пятьдесят и не сто. Однажды я видел, как достали вазу эпохи Минь, которая стоила около полумиллиона долларов. Это была не моя ваза... но я наблюдал за всей этой операцией, затаив дыхание, так боялся, что её уронят или как-то повредят. Нет, все обошлось. Но я все говорю, говорю...
   Существенно было то, что во всех документах по этой сделке фигурировало только моя фамилия, как импортера, Сэмми нигде не упоминался.
   - Я охотно в это верю.
   - Сэмми попросил меня привезти все в мою контору и сказал, что кого-нибудь пришлет. Еще он попросил, чтобы я для большей безопасности ничего не распаковывал. Когда я спросил, не хочет ли он присутствовать при разгрузке, он ответил, что не видит причин для беспокойства и полностью мне доверяет.
   - Какая благородная душа! Когда вы обнаружили, что перевозите наркотики?
   У него снова округлились глаза. Но в моей "проницательности" не было ничего удивительного. Эта история непрерывно повторяется с того самого дня, когда один финикийский делец попросил друга-купца привезти ему бочку оливок с Кипра.
   - Насколько я помню, - продолжал Рейнхарт, - недели через две пришла вторая посылка. Я сделал все, как обычно, и привез её в контору, чтобы Сэмми мог забрать товар оттуда. Один из пакетов оказался слегка поврежденным и я вскрыл его, чтобы убедиться, что там все в целости и сохранности. Это была небольшая ваза, не очень редкая, не дороже ста пятидесяти долларов, с массивным круглым основанием и узким горлышком. Как и все остальные, она была набита бумагой. Я сунул пальцы в горлышко, чтобы проверить упаковку, и бумага неожиданно поддалась. Заинтригованный, я вытащил бумагу. Вместе с ней появился пергаментный конверт с белым порошком.
   У меня не возникло никаких сомнений, что это такое, но я отказывался в это верить. Потом отсыпал немного порошка, чтобы убедиться в своих подозрениях, конверт положил обратно в вазу и снова все запечатал.
   Я внимательно посмотрел на него.
   - У вас и сейчас есть образец этого порошка?
   - Да. Я хотел отдать на анализ, но не знал, как это сделать.
   Рейнхарт медленно и с трудом разбирался в происходящем.
   - С тех пор вы больше не выполняли заказов для Сэмми?
   - Нет. Но скоро придется, если до того ничего не случится.
   - Что вы имеете в виду?
   - Примерно четыре дня назад в моей чикагской конторе раздался звонок. Звонил Сэмми, я узнал его голос. Он сказал, что хотел заказать очередную партию. Я ответил, что это невозможно, так как все документы в Лос-Анжелесе. Он поинтересовался, собираюсь ли я в ближайшее время сюда ехать. Я сказал, что не знаю, слишком много накопилось дел. Тогда он посоветовал мне поторопиться, если я хочу увидеть свою дочь. Эти слова можно толковать как угодно.
   - И вы согласились?
   - Более или менее. Я принял список предметов и сказал, что займусь им как можно скорее, на что он ответил, что заглянет ко мне и не советует слишком тянуть.
   - Понимаю. Тогда вы и решили нанять меня...
   - Совершенно верно.
   Мы подкатили к отелю. Я решил немного подумать и объехал квартал.
   - Сегодня вечером, когда пришли те двое, чтобы вас проучить, они впервые упомянули обо мне?
   - Э-э.. нет. Помните, вы как-то пришли ко мне вслед за Сэмми? Он тогда заходил... Я должен был встретиться с ним в "Стейшн-хаус", вот почему я так быстро ушел, увидев вас. Тогда он сказал мне: - Этот тип крутится возле хиппи и интересуется вашей дочерью. Кто он такой? - Я сказал, что не знаю. Он подозрительно посмотрел на меня, но так как я продолжал на этом настаивать, оставил меня в покое.
   - Вам следовало рассказать мне.
   - Да, конечно, но... я испугался. Вся эта история страшно меня расстроила...
   Подъехав к отелю, я ещё долго кружился по автостоянке,
   - Тут человеку плохо, - сказал я охраннику, распахнувшему дверцу. - Не могли бы вы помочь ему выйти из машины?
   Он помог Рейнхарту выбраться, я в это время вышел с другой стороны и протянул ему в качестве благодарности два доллара.
   - Присмотрите за моей машиной, чтобы я легко мог выехать; она может срочно мне понадобиться.
   - Хорошо, сэр.
   Рейнхарт ждал меня у дверей, держась правой рукой за отбитую грудь.
   - Давайте поднимемся ко мне, - сказал я. - А потом я попрошу другой номер.
   - Как скажете.
   - Вас нужно показать врачу, - настаивал я. - Может быть, вызвать местного?
   - Не знаю... Сейчас мне уже лучше. Должно быть, мне отбили бок, но это пройдет...
   Я достал виски и стаканы. Пока Рейнхарт готовил выпивку, я спустился в холл, чтобы заказать другой номер. Никаких проблем с этим не возникло. Когда я поднялся наверх, Рейнхарт задумчиво смотрел на свой стакан.
   Я собрал вещи. Новый номер был на два этажа выше и в другом крыле. Мы воспользовались лифтом. Я нес свои чемоданы, Рейнхарт - бутылку и стаканы, но мне пришлось вернуться, чтобы разыскать лед. Можно было попросить его у прислуги, но мне не хотелось, чтобы коридорный крутился в номере.
   Рейнхарт налил себе вторую порцию; после некоторого раздумья я сделал то же самое.
   - Как собираетесь выбираться из этого болота? - спросил я.
   - Не знаю. Меня загнали в угол.
   Господи, но поборись же хоть немного, - подумал я. А вслух сказал:
   - Однако нужно что-то делать. Сэмми нельзя трогать, пока Дона не окажется в безопасном месте. Первое. Нельзя разыскивать того, кто стоит за пересылкой наркотиков, так как это неизбежно приведет нас к Сэмми. И второе. Наша главная задача - Дона.
   - Совершенно верно.
   - Вся беда в том, что невозможно увезти Дону без Билла. А я не знаю, где он прячется.
   - Вы можете его найти?
   - Не знаю, но попробую. Однако мне нужна помощь: за последнее время Сэмми довольно плотно на меня насел. Боюсь, он попытается устроить какую-нибудь гадость.
   - Вы имеете в виду меня?
   Я утвердительно кивнул. Он осторожно отхлебнул ещё немного виски.
   - У вас есть способ связаться с Сэмми?
   - Э-э... Да. У него есть подружка...
   - Да, я знаю.
   - Когда мне нужно с ним связаться, я звоню этой девице, а она передает сообщение дальше.
   - У него где-то обязательно должна быть штаб-квартира.
   - Наверняка. Но я не знаю, где.
   - Хорошо, позвоните этой девице и назначьте Сэмми встречу. Скажите, что хотели бы встретиться с ним в "Террасе", это бар на первом этаже отеля. Даже если он явится со своими парнями, там они вас тронуть не посмеют. Прежде всего скажете, что отказались от моих услуг и что я собирался вернуться в Чикаго. Я кое-что организую в холле, чтобы он мог видеть это собственными глазами. Может быть, это его убедит. Но нужно, чтобы вы его на некоторое время задержали. Потом скажете ему, что получили сообщение с таможни, в котором вас просят зайти в связи с последней партией, пришедшей из Гонконга. Ни слова о наркотиках, вы ничего не знаете. Просто скажите, что возникли некоторые проблемы и вам хотелось бы знать, не слышал ли он чего-нибудь по этому поводу. Напустите побольше туману. Вы наверняка сумеете это сделать. Нужно, чтобы он начал задавать вопросы, но постарайтесь не вызвать подозрений. Важно, чтобы вы смогли задержать его по крайней мере на час.
   - Хорошо, думаю, это вполне реально.
   - Оставайтесь в баре, там вы будете в безопасности. После отъезда Сэмми, если побоитесь остаться один в отеле, попросите бармена вызвать коридорного, который поможет вам подняться. Изобразите больного или перепившего, одним словом, что вам придет в голову.
   - Хорошо. Именно так я и сделаю.
   - А после этого не покидайте номера. Я вам позвоню. Ладно, теперь пора звонить вам.
   Он взялся за телефон, а я отправился в ванную, умылся, побрился и сменил рубашку. Нельзя сказать, что это было так необходимо, зато потом я почувствовал себя гораздо лучше.
   Теперь нам оставалось только сидеть и ждать. Это могло продолжаться долго, но на наше счастье Сэмми откликнулся почти сразу. Поначалу Рейнхарту не удавалось найти с ним подходящий тон, но потом все пошло как по маслу.
   Сначала, насколько я мог понять из разговора, Сэмми хотел встретиться с ним где-то в другом месте, но Рейнхарт настаивал и в конце концов они договорились.
   - Он сказал, что будет через десять минут, - сообщил Рейнхарт.
   - Отлично. Спускайтесь в бар и задержитесь в холле, чтобы переписать номер на себя. Скажите, что я собираюсь уезжать.
   - Хорошо, я все понял.
   Эта операция ему ничем не грозила.
   Я подождал пять минут, потом уложил свои чемоданы и спустился в холл. Там я пристроил их на самом видном месте и отправился расплачиваться за номер. Я уже собрался опустить оплаченный счет в карман, когда появился Сэмми в сопровождении коренастого мужчины в ярком костюме, скрывавшего лицо за большими темными очками. Когда я отошел от стойки, они меня узнали и постарались подойти поближе к моим чемоданам. Я сделал вид, что ничего не замечаю, позвал коридорного и тот поспешил навстречу. Я громко и отчетливо велел, чтобы он подогнал мою машину, и добавил, что намерен как можно скорее отправиться в аэропорт.