Страница:
некоторомабстрагировании от существования ее внутреннего устройства. Если угодно, посмотрим на страну как-бы издалека, с внешней стороны, чтобы в дальнейшем учесть возникающие ограничения во время движения к пониманию того, что нужно сделать, чтобы Россия по настоящему стала сильной. Это не значит, что наш внешний взгляд сейчас не должен учитывать то, что происходит внутри государства, но основной его интерес и выводы должны касаться того, что означает тот или иной вид социального единства.
4.1. Государственная цельность
4.2. Суперэтническое единство
4.1. Государственная цельность
Стратегические интересы объективны, потому что порождаются объективными вещами – в первую очередь особенностями проявления климатического, популяционного и пассионарного факторов в рассматриваемой стране. Здесь следовало бы прибавить и влияние истории. Однако роль истории не носит мистический характер и дела давно минувших лет важны не сами по себе, а лишь как материал для последующих дедуктивных выводов (по аналогии). Кроме того, исторические события подготавливают ситуацию для момента «теперь» и их знание важно для понимания того, что тот или иной народ представляет собой сейчас. Поэтому учет истории автоматически происходит при всестороннем описании нынешнего положения вещей. И если, применительно к России, известны ее энергетический уровень относительно других этносов (суперэтносов), текущий момент этногенеза, имеющаяся память о былом, то этого вполне достаточно, чтобы осуществить умозрение относительно
ближайшегобудущего.
Особенностью России в настоящее время является переживание ею фазового перехода в виде смены фазы надлома на инерционную фазу ее этногенеза. В подобные моменты любые этнические системы уязвимы и легко могут быть расколоты внутренними распрями и противоречиями. Вот и России пришлось испытать на себе проблему угрозы разинтеграции и, в конечном счете, раскола, который пытался инициировать Запад в виде разжигания сепаратизма через русофобов, чеченских экстремистов-узурпаторов и новых арабов.
В самом деле, Западная цивилизация постоянно, из века в век, пытается завоевать Россию. Здесь можно вспомнить и поляков (1604 – 1612 гг), и французов ( 1812 г ), и немцев (1941 – 1945 гг) и др.
Примечательно, что Англия глобальных войн с Россией не вела, хотя и имела военные компании против нее: Крымская (1853 – 1856 гг), попытка интервенции после коммунистического переворота начала XX в. В целом же, Великобритания старалась использовать Россию в своих целях, решая свои проблемы ее руками. Например, ввязывание России в Первую мировую войну против Германии – дело рук Англии.
После потерь Англии в Первой мировой войне и в Южной Африке лидерство перешло к США, которые являются продолжением европейской цивилизации на Североамериканском континенте. При этом США корнями исходят преимущественно из Великобритании и, следовательно, манеру отношения к СССР, а затем – к России, переняла у нее же. Все тот же тотальный прагматизм, противостояние, не переходящее неких границ, периодические попытки с помощью России решить свои проблемы. Плюс к этому добавились более значительные, чем у Англии, имперские амбиции, в результате чего США заинтересованы уже не просто ввести Россию в фарватер своей политики, а незаметно подчинить себе, что проще всего сделать, развалив единое государство. С Советским Союзом это у них получилось вследствие готовности этого конгломерата к этническому расколу, которое и оформилось в виде обретения бывшими советскими республиками своей квазисамостоятельности. Истинно самостоятельным имело шанс стать лишь российское государство. И оно этот шанс реализовало.
После того, как Россия переоформилась вне рамок СССР, Соединенные Штаты имели явное стремление довести свое дело до конца и осуществить ее развал. Ведь именно Россия представляет собой квинтэссенцию как экономического, так и геополитического интереса Америки в центральной и восточной Евразии. Поскольку прямую интервенцию они проводить боялись и находились в рамках обычного для англосаксов (применительно к России) поведения, то для осуществления своих целей они воспользовались влиянием прозападных интеллигентов-демократов на правительство эпохи Ельцина и через него разожгли сепаратизм в Чечне.
Здесь следует сказать следующее. Еще в эпоху СССР Запад поддерживал антисоветские движения внутри самого Союза. В рамках этих движений вызрела оппозиция (т.н. защитники прав человека) тогдашнему коммунистическому руководству, которая стала будоражить все общество изнутри. Со временем ситуация разогрелась до такого накала, что произошло крушение СССР. Так пассионарная элита конца XIX в., оформившись как субэтнос в лице интеллигентов-народовольцев, вначале сменила прежнюю дворянскую элиту, далее, под прикрытием коммунистических идей и при помощи немецких спецслужб, завоевала власть и на месте обломков империи соорудила химерическую конструкцию СССР, а через 74 года остатки этой элиты, которые по прежнему называли себя интеллигентами, с веселой страстностью низвергли результат творений своих предшественников. Только теперь они уже называли себя интеллигентами-демократами, идеологически мало отличались от эсеров начала XX в. и нещадно клеймили противоположное крыло своего собственного субэтноса – коммунистов. Надо сказать, что эта критика во многом была справедливой. Те успели разложиться настолько, что их бездарные действия и жалкие попытки реанимировать старые порядки в виде переворота в 1991 г. (ГКЧП) лишь окончательно поставили точку на существовании великой и громадной химеры под названием СССР.
Так или иначе, власть в России с помощью Запада перешла к закодированным на нее «демократам», которые от лица Ельцина стали управлять страной так, как это было выгодно их хозяевам из Вашингтона. И вот тогда Ельцин и выдвинул свой антироссийский тезис о том, что регионы могут требовать столько полномочий, сколько захотят. Большего зла для России было трудно придумать.
Чечня, бурлящая пассионарностью, как и весь Кавказ, лишь ждала удобного момента заявить о своей независимости, реализуя этот убийственный для государственности России призыв. Руководитель правительства и яркий представитель интеллигентов-демократов Е.Т. Гайдар, видя это бурление, не обеспечил вывоз оттуда вооружения. Фигурально выражаясь, он не вынес порох из загоравшегося склада. В результате, вооружившись, чеченские пассионарии взорвали ситуацию: они объявили о своей государственной независимости. Ельцин действовал формально. Вроде бы, отстаивая цельность России, он, как верховный главнокомандующий, отправил в Чечню федеральные войска. Но какие! Сначала он отправил в это пекло несколько сотен десантников, поражение которых было предопределено их малочисленностью. Затем он отправил необученных юнцов-новобранцев. Складывалось впечатление, что сепаратисты только обрадовались этому пушечному мясу. Разве так действуют, желая подавить сепаратизм? Нет, так действуют, не желая подавить сепаратизм, а желая сделать видимость такого стремления. Более того, к чеченским сепаратистам из центра постоянно шли эшелоны с нефтепродуктами и денежные вливания (формально – на восстановление разрушенных городов). Могло ли быть такое, если бы Кремль находился в твердой уверенности необходимости подавления сепаратизма? Нет, не могло. Однако такое могло быть вследствие возникновения у Ельцина идеологического вакуума, когда он, бывший коммунист, взял власть из рук «демократов» и был почему-то в зависимости от их наставлений. А те, в свою очередь, были марионетками западных идеологов, своеобразной «пятой колонной», идеологически и морально разлагающие общество изнутри через средства массовой информации, контроль над которыми они получили. Они явно симпатизировали сепаратистам, действуя в интересах Запада. В итоге Ельцин, находясь под идеологическим влиянием т.н. «правозащитников», желал он того или нет, стал действовать против собственного государства. Не пресекая помощи сепаратистам, он по факту допускал процесс морального разрушения, унижения и уничтожения российской армии.
Отметим, что Ельцин вошел в противоречивую ситуацию. Слушая «демократов», он попустительствовал организованной пропаганде, направленной на развал государства и, в конечном итоге, приближал момент потери власти, которая была для него исключительно дорога. Любой трезвомыслящий человек в такой ситуации порвал бы всякие отношения с «демократами», но Ельцину что-то мешало это сделать. Вероятно, ему мешали бизнесмены-временщики, заинтересованные в отсутствии стабильности в стране.
Так или иначе, но если бы не героизм российских солдат, быть бы Чечне де-юре независимой. И вот это соответствовало бы интересам Запада. Ведь потом следовало бы переписать конституцию, поскольку один из субъектов Российской Федерации – Чечня – перестала бы быть субъектом. Если учесть начавшееся бурление в Татарстане и Башкортостане, формально обусловленное недовольством проживающих там мусульман военными действиями в мусульманской Чечне (на деле же поддерживаемое лидерами этих республик с целью получения максимальных полномочий от федерального центра), то изменение в конституции той ее части, которая касается членства в Российской Федерации, легко могло кончиться новым оформлением уже не федерации, а конфедерации. А это уже было сладкой мечтой Запада, поскольку конфедерация – это очередной шаг к разинтеграции Российской империи, шаг к ее развалу.
Чечня осталась в составе Федерации вследствие героизма солдат и умелых действий нового президента В.В. Путина. Западу не удалось после разрушения СССР с ходу развалить ее. Раскол этнического поля Великоросского суперэтноса вследствие уменьшения пассионарного напряжения высвободил энергию, которая пошла на отстаивание Россией своей самостоятельности. Освободившись от балласта прежних союзных республик, Россия осознала себя как новое целое, и это целое оказалось намного прочнее, чем прежнее СССР в конце XX в. Здесь в качестве аналогии можно привести пример (который часто использовал Гумилев Л.Н.): когда горящее полено все полыхает ярким пламенем, оно прочное, когда оно прогорает, то даже слабый удар разрушает его на отдельные части, но вот сами части могут быть достаточно крепкими и выдержать удары, по силе многократно превышающие тот, который развалил большое полено. Через некоторое время могут ослабнуть и эти части, но это будет потом, после некоторого периода их горения.
Сейчас уже можно сказать, что боязливый Запад, в том числе и США, ныне неспособный проводить полномасштабные военные интервенции вследствие низкого пассионарного уровня, желал как-бы исподтишка развалить Россию. Но это у него не получилось. Означает ли это, что он оставит свои поползновения в ее сторону? Конечно, нет. Россия для Запада пока по прежнему не друг, не компаньон, а, образно выражаясь, подсобный рабочий, с которого требовать следует по максимуму, а давать ему – по минимуму. Кроме того, разве не очевидно продвижение военного альянса NATO к российским границам? Разве не внедряют США в Грузию и Кыргызстан свое военное присутствие, т.е. постепенно обступают Россию с запада и юга? Все это не может не настораживать.
Тем не менее пик опасности раскола России благодаря консолидирующей и патриотичной политики Путина на сегодняшний день миновал. В самом деле, сепаратистские настроения (настроения свободы) пресечены, а выборы в Думу конца 2003 г. не допустили на политическую арену прозападно настроенные партии, которые только и могли поддерживать или даже стимулировать этот сепаратизм своими призывами к абсолютнойсвободе. При этом законы регионов приводятся в соответствии с общефедеральными, а руководители регионов верны центру.
Все это указывает на формальную сторону политической целостности России. Кроме того, налицо основные черты глубинной, сущностной целостности: местная элита осмысленно не считает возможным и нужным сопротивляться центру, поскольку у людей повсеместно превалируют ощущения того, что иначе как в единой стране нам жить невозможно, а другое – отвергаемо. Существующий уровень пассионарности не позволил обеспечить единство СССР, но позволяет сделать это относительно России. Идея ее единства очень крепка. Но если Россия существует как единое целое, то, вследствие своего исключительного разнообразия, причем разнообразия в самых различных аспектах – географического, климатического, этнического – она иначе как империя невозможна.
Но почему конкретно Путину удалось справиться с проблемой раскола России? Если спуститься с уровня глобального, энергетического, на те уровни, где и происходит непосредственная работа по устранению проблем, то выявляются простые вещи.
1. Предотвращение раскола основано на отказе от безумного тезиса Ельцина о том, что регионы могут взять столько суверенитета, сколько смогут. Территориальная цельность страны перешла из разряда гипотезы в ту безусловность, которая не поддается обсуждению. Это, в известной степени, есть ущемление политических прав субъектов федерации, но только таким путем оказалось возможным остановить надвигающуюся катастрофу распада.
2. Средства массовой информации получили фактический запрет работать в пользу чеченских сепаратистов и тем самым морально разлагать российскую армию. Свобода слова оказалась ограниченной национальными интересами государства.
3. Была поддержана та часть чеченского общества во главе с А.А. Кадыровым, которая не хотела арабского влияния на своей земле, при этом приветствовалась идея жесткого управления в кризисной ситуации вообще.
Иными словами, предотвратить развал России оказалось возможным, лишь пойдя по пути последовательного отстаивания своих национальных интересов, и как следствие – ужесточения власти в центре и в особо неспокойном регионе – Чечне. Патриотизм как утверждение собственных интересов был поднят на должную высоту, и россияне от этого только выиграли.
Особенностью России в настоящее время является переживание ею фазового перехода в виде смены фазы надлома на инерционную фазу ее этногенеза. В подобные моменты любые этнические системы уязвимы и легко могут быть расколоты внутренними распрями и противоречиями. Вот и России пришлось испытать на себе проблему угрозы разинтеграции и, в конечном счете, раскола, который пытался инициировать Запад в виде разжигания сепаратизма через русофобов, чеченских экстремистов-узурпаторов и новых арабов.
В самом деле, Западная цивилизация постоянно, из века в век, пытается завоевать Россию. Здесь можно вспомнить и поляков (1604 – 1612 гг), и французов ( 1812 г ), и немцев (1941 – 1945 гг) и др.
Примечательно, что Англия глобальных войн с Россией не вела, хотя и имела военные компании против нее: Крымская (1853 – 1856 гг), попытка интервенции после коммунистического переворота начала XX в. В целом же, Великобритания старалась использовать Россию в своих целях, решая свои проблемы ее руками. Например, ввязывание России в Первую мировую войну против Германии – дело рук Англии.
После потерь Англии в Первой мировой войне и в Южной Африке лидерство перешло к США, которые являются продолжением европейской цивилизации на Североамериканском континенте. При этом США корнями исходят преимущественно из Великобритании и, следовательно, манеру отношения к СССР, а затем – к России, переняла у нее же. Все тот же тотальный прагматизм, противостояние, не переходящее неких границ, периодические попытки с помощью России решить свои проблемы. Плюс к этому добавились более значительные, чем у Англии, имперские амбиции, в результате чего США заинтересованы уже не просто ввести Россию в фарватер своей политики, а незаметно подчинить себе, что проще всего сделать, развалив единое государство. С Советским Союзом это у них получилось вследствие готовности этого конгломерата к этническому расколу, которое и оформилось в виде обретения бывшими советскими республиками своей квазисамостоятельности. Истинно самостоятельным имело шанс стать лишь российское государство. И оно этот шанс реализовало.
После того, как Россия переоформилась вне рамок СССР, Соединенные Штаты имели явное стремление довести свое дело до конца и осуществить ее развал. Ведь именно Россия представляет собой квинтэссенцию как экономического, так и геополитического интереса Америки в центральной и восточной Евразии. Поскольку прямую интервенцию они проводить боялись и находились в рамках обычного для англосаксов (применительно к России) поведения, то для осуществления своих целей они воспользовались влиянием прозападных интеллигентов-демократов на правительство эпохи Ельцина и через него разожгли сепаратизм в Чечне.
Здесь следует сказать следующее. Еще в эпоху СССР Запад поддерживал антисоветские движения внутри самого Союза. В рамках этих движений вызрела оппозиция (т.н. защитники прав человека) тогдашнему коммунистическому руководству, которая стала будоражить все общество изнутри. Со временем ситуация разогрелась до такого накала, что произошло крушение СССР. Так пассионарная элита конца XIX в., оформившись как субэтнос в лице интеллигентов-народовольцев, вначале сменила прежнюю дворянскую элиту, далее, под прикрытием коммунистических идей и при помощи немецких спецслужб, завоевала власть и на месте обломков империи соорудила химерическую конструкцию СССР, а через 74 года остатки этой элиты, которые по прежнему называли себя интеллигентами, с веселой страстностью низвергли результат творений своих предшественников. Только теперь они уже называли себя интеллигентами-демократами, идеологически мало отличались от эсеров начала XX в. и нещадно клеймили противоположное крыло своего собственного субэтноса – коммунистов. Надо сказать, что эта критика во многом была справедливой. Те успели разложиться настолько, что их бездарные действия и жалкие попытки реанимировать старые порядки в виде переворота в 1991 г. (ГКЧП) лишь окончательно поставили точку на существовании великой и громадной химеры под названием СССР.
Так или иначе, власть в России с помощью Запада перешла к закодированным на нее «демократам», которые от лица Ельцина стали управлять страной так, как это было выгодно их хозяевам из Вашингтона. И вот тогда Ельцин и выдвинул свой антироссийский тезис о том, что регионы могут требовать столько полномочий, сколько захотят. Большего зла для России было трудно придумать.
Чечня, бурлящая пассионарностью, как и весь Кавказ, лишь ждала удобного момента заявить о своей независимости, реализуя этот убийственный для государственности России призыв. Руководитель правительства и яркий представитель интеллигентов-демократов Е.Т. Гайдар, видя это бурление, не обеспечил вывоз оттуда вооружения. Фигурально выражаясь, он не вынес порох из загоравшегося склада. В результате, вооружившись, чеченские пассионарии взорвали ситуацию: они объявили о своей государственной независимости. Ельцин действовал формально. Вроде бы, отстаивая цельность России, он, как верховный главнокомандующий, отправил в Чечню федеральные войска. Но какие! Сначала он отправил в это пекло несколько сотен десантников, поражение которых было предопределено их малочисленностью. Затем он отправил необученных юнцов-новобранцев. Складывалось впечатление, что сепаратисты только обрадовались этому пушечному мясу. Разве так действуют, желая подавить сепаратизм? Нет, так действуют, не желая подавить сепаратизм, а желая сделать видимость такого стремления. Более того, к чеченским сепаратистам из центра постоянно шли эшелоны с нефтепродуктами и денежные вливания (формально – на восстановление разрушенных городов). Могло ли быть такое, если бы Кремль находился в твердой уверенности необходимости подавления сепаратизма? Нет, не могло. Однако такое могло быть вследствие возникновения у Ельцина идеологического вакуума, когда он, бывший коммунист, взял власть из рук «демократов» и был почему-то в зависимости от их наставлений. А те, в свою очередь, были марионетками западных идеологов, своеобразной «пятой колонной», идеологически и морально разлагающие общество изнутри через средства массовой информации, контроль над которыми они получили. Они явно симпатизировали сепаратистам, действуя в интересах Запада. В итоге Ельцин, находясь под идеологическим влиянием т.н. «правозащитников», желал он того или нет, стал действовать против собственного государства. Не пресекая помощи сепаратистам, он по факту допускал процесс морального разрушения, унижения и уничтожения российской армии.
Отметим, что Ельцин вошел в противоречивую ситуацию. Слушая «демократов», он попустительствовал организованной пропаганде, направленной на развал государства и, в конечном итоге, приближал момент потери власти, которая была для него исключительно дорога. Любой трезвомыслящий человек в такой ситуации порвал бы всякие отношения с «демократами», но Ельцину что-то мешало это сделать. Вероятно, ему мешали бизнесмены-временщики, заинтересованные в отсутствии стабильности в стране.
Так или иначе, но если бы не героизм российских солдат, быть бы Чечне де-юре независимой. И вот это соответствовало бы интересам Запада. Ведь потом следовало бы переписать конституцию, поскольку один из субъектов Российской Федерации – Чечня – перестала бы быть субъектом. Если учесть начавшееся бурление в Татарстане и Башкортостане, формально обусловленное недовольством проживающих там мусульман военными действиями в мусульманской Чечне (на деле же поддерживаемое лидерами этих республик с целью получения максимальных полномочий от федерального центра), то изменение в конституции той ее части, которая касается членства в Российской Федерации, легко могло кончиться новым оформлением уже не федерации, а конфедерации. А это уже было сладкой мечтой Запада, поскольку конфедерация – это очередной шаг к разинтеграции Российской империи, шаг к ее развалу.
Чечня осталась в составе Федерации вследствие героизма солдат и умелых действий нового президента В.В. Путина. Западу не удалось после разрушения СССР с ходу развалить ее. Раскол этнического поля Великоросского суперэтноса вследствие уменьшения пассионарного напряжения высвободил энергию, которая пошла на отстаивание Россией своей самостоятельности. Освободившись от балласта прежних союзных республик, Россия осознала себя как новое целое, и это целое оказалось намного прочнее, чем прежнее СССР в конце XX в. Здесь в качестве аналогии можно привести пример (который часто использовал Гумилев Л.Н.): когда горящее полено все полыхает ярким пламенем, оно прочное, когда оно прогорает, то даже слабый удар разрушает его на отдельные части, но вот сами части могут быть достаточно крепкими и выдержать удары, по силе многократно превышающие тот, который развалил большое полено. Через некоторое время могут ослабнуть и эти части, но это будет потом, после некоторого периода их горения.
Сейчас уже можно сказать, что боязливый Запад, в том числе и США, ныне неспособный проводить полномасштабные военные интервенции вследствие низкого пассионарного уровня, желал как-бы исподтишка развалить Россию. Но это у него не получилось. Означает ли это, что он оставит свои поползновения в ее сторону? Конечно, нет. Россия для Запада пока по прежнему не друг, не компаньон, а, образно выражаясь, подсобный рабочий, с которого требовать следует по максимуму, а давать ему – по минимуму. Кроме того, разве не очевидно продвижение военного альянса NATO к российским границам? Разве не внедряют США в Грузию и Кыргызстан свое военное присутствие, т.е. постепенно обступают Россию с запада и юга? Все это не может не настораживать.
Тем не менее пик опасности раскола России благодаря консолидирующей и патриотичной политики Путина на сегодняшний день миновал. В самом деле, сепаратистские настроения (настроения свободы) пресечены, а выборы в Думу конца 2003 г. не допустили на политическую арену прозападно настроенные партии, которые только и могли поддерживать или даже стимулировать этот сепаратизм своими призывами к абсолютнойсвободе. При этом законы регионов приводятся в соответствии с общефедеральными, а руководители регионов верны центру.
Все это указывает на формальную сторону политической целостности России. Кроме того, налицо основные черты глубинной, сущностной целостности: местная элита осмысленно не считает возможным и нужным сопротивляться центру, поскольку у людей повсеместно превалируют ощущения того, что иначе как в единой стране нам жить невозможно, а другое – отвергаемо. Существующий уровень пассионарности не позволил обеспечить единство СССР, но позволяет сделать это относительно России. Идея ее единства очень крепка. Но если Россия существует как единое целое, то, вследствие своего исключительного разнообразия, причем разнообразия в самых различных аспектах – географического, климатического, этнического – она иначе как империя невозможна.
Но почему конкретно Путину удалось справиться с проблемой раскола России? Если спуститься с уровня глобального, энергетического, на те уровни, где и происходит непосредственная работа по устранению проблем, то выявляются простые вещи.
1. Предотвращение раскола основано на отказе от безумного тезиса Ельцина о том, что регионы могут взять столько суверенитета, сколько смогут. Территориальная цельность страны перешла из разряда гипотезы в ту безусловность, которая не поддается обсуждению. Это, в известной степени, есть ущемление политических прав субъектов федерации, но только таким путем оказалось возможным остановить надвигающуюся катастрофу распада.
2. Средства массовой информации получили фактический запрет работать в пользу чеченских сепаратистов и тем самым морально разлагать российскую армию. Свобода слова оказалась ограниченной национальными интересами государства.
3. Была поддержана та часть чеченского общества во главе с А.А. Кадыровым, которая не хотела арабского влияния на своей земле, при этом приветствовалась идея жесткого управления в кризисной ситуации вообще.
Иными словами, предотвратить развал России оказалось возможным, лишь пойдя по пути последовательного отстаивания своих национальных интересов, и как следствие – ужесточения власти в центре и в особо неспокойном регионе – Чечне. Патриотизм как утверждение собственных интересов был поднят на должную высоту, и россияне от этого только выиграли.
4.2. Суперэтническое единство
Справившись в основном с проблемой государственной целостности, Россия оказывается в гуще проблемы суперэтнического единства. Действительно, Украина посматривает на Запад, а Беларусь спекулирует на своей любвеобильности к России и постоянно требует от нее или денег или списания долгов. Кроме того, ради поддержки дружественной Армении, Москва вынуждена продавать по сильно заниженным ценам газ в лукавую Грузию, и тем самым поддерживать прозападные режимы Гамсахурдии, Шеварнадзе и их нынешнего политического наследника Саакашвили.
В последнее пятидесятилетие суперэтническое единство часто обеспечивается не взаимовыгодными отношениями, а тем, что Россия пытается играть роль снисходительной стороны. Она постоянно закрывает глаза на недружественные по отношению к ней акты со стороны местного населения республик (в эпоху СССР) или их руководства (в постсоветское время), которые на словах не устают говорить о дружбе, на деле же это единство ставят в прямую связь с экономической помощью от России. Но единства за деньги не приобрести и поэтому возникает ощущение неустойчивости ситуации.
Россия должна быть империей, следовательно, не должна потакать политической изворотливости своих ближайших партнеров. Ведь в противном случае, получающие почти безвозмездную помощь просто избалуются и перестанут воспринимать единство как должное, а начнут спекулировать на этом и превращаться в пиявок на российском теле.
Надо сказать, что действующий в настоящее время президент страны Путин совершенно четко это осознает – как он публично выразился: «Россия не должна быть дойной коровой». Однако это понимание еще далеко не полностью перешло в конкретную политику. Поэтому полезно рассмотреть вопрос о принципе взаимодействия России с другими странами – членами Великорусского суперэтноса.
В эпоху СССР Россия занималась явным мазохизмом, поскольку позволяла другим республикам жить за ее счет. Ведь обычно, в нормальной ситуации, центр живет лучше, чем периферия. Собственно говоря, империи для того и утверждают свое влияние на разные народы, чтобы получить от этого реальную выгоду, в том числе материального плана. В СССР было все не так и костяк империи «кормил» остальных. Эти остальные привыкли к такому положению вещей и стали относиться к россиянам и к русским как к людям второго сорта.
В постсоветскую эпоху ситуация изменилась не очень сильно, к России по прежнему продолжают относиться как к «дойной корове», не уважают ее. При этом проявляется явное двуличие, поскольку отказываться от дешевых российских энергоресурсов никто и не думает. Но именно то, что Россия по прежнему продает тем отколовшимся республикам, с которыми реально не имеет серьезных экономических кооперативных отношений, по низким ценам газ, нефть, электроэнергию означает, что она еще не перестроилась и настроения мазохизма, нелюбви себя, продолжают ей мешать выстраивать свою собственную политику в ближнем зарубежье. В конечном счете, продажа по льготным ценам является осмысленной и оправданной не только в случае поддержки Россией тех экономик, от которых она сама находится в зависимости, но и в случае, когда такое положение вещей представляет собой форму покупки лояльности, и даже не лояльности, а явно подчиненного положения к ней. И если кто-то с этим не согласен, то будет логично, если за нужный ему российский товар он будет отдавать полную цену.
Так на чем же может основываться взаимодействие России с другими странами – членами Великоросского суперэтноса? В качестве примера рассмотрим ее отношение с Украиной. Особенностью здесь является то, что украинцы, в отличии от большинства россиян, по своему мышлению рациональны, поэтому и говорить с ними следует не языком воспоминаний о прошлом и выдавливания слез умиления от существования многочисленных родственных связей, а языком так уважаемой ими прагматической выгоды.
Кроме того, важно, что значительная часть украинцев, проживающих преимущественно на юго-востоке, активно ориентирована на Россию как на центр Великоросского суперэтноса, другая же часть, проживающая преимущественно на Западной Украине, явно настроена на откол от России, интеграцию с Европой и вхождение в Западный мир. Это в некотором роде закономерно. Ведь когда-то православные, проживавшие на этой территории, были окатоличены Польшей и стали частью Запада, и даже после присоединения к СССР они не потеряли этого этнического родства. Таким образом, в единой Украине проживают те, кто ощущает свое единство с Европой и те, кому ближе Россия (аналогичная ситуация наблюдается и в других постсоветских республиках, где одна часть населения согласилась с отходом от Великоросского суперэтноса, а другая часть – нет). Представители двух разных этносов не могут безболезненно существовать в рамках одного государства. Выход здесь либо в победе одних, либо в победе других, либо в расколе страны на две самостоятельные республики с компактным проживанием соответственно настроенных людей. В настоящее время мы видим, что прозападная часть Украины длительное время диктовала свою волю пророссийской части, что кончилось их приходом к власти в конце 2004 г. Однако долго так продолжаться не может: не может экономически менее развитое население перекодировать в свою пользу экономически более мощное, когда и те и другие имеют приблизительно один пассионарный уровень.
Все это нагнетает обстановку на Украине, дестабилизирует ее, что явно на руку Западу. Действительно, во-первых, в связи с высокой степенью хозяйственной интеграции между Россией и Украиной любые неурядицы в каждой из этих стран обязательно негативно отразятся на экономике другой стороны, так что разлад на Украине негативным эхом отзовется на экономической и военно-политической силе России. Во-вторых, экономический спад на Украине, который уже пришел на волне перераспределения собственности в руки новой политической власти, увеличит приток дешевых рабочих рук в западные европейские страны, что для них (для их экономической элиты) весьма актуально, особенно в ситуации усиления их зависимости от арабов, азиатов и проч. Западноевропейцы просто заинтересованы в том, чтобы «разбавить» всех этих пришельцев теми, кто ближе им по культуре: безусловно, восточноевропейцами, а также, в некоторой степени, украинцами.
В то же время можно почти наверняка прогнозировать, что с учетом развивающегося глобального потепления и иссушения в летние месяцы (от раскаленных Сахары и Аравийского полуострова) значительных площадей Украины, в дальнейшем пророссийски настроенные украинцы не захотят отказываться от России не только как от этнического центра, но и как от экономического центра, поскольку лишь от нее они смогут получать помощь. Что же касается прозападных украинцев, то здесь прогнозировать что-либо трудно. Важно лишь, что пока только назревает угроза раскола Украины по признаку политической ориентации (если сказать честнее, то по этническому признаку), а климатические изменения эту угрозу заостряют, делая процесс переоформления интеграции в Великоросском суперэтносе более быстрым и болезненным.
По большому счету, климатические изменения лишь усиливают единство Великоросского суперэтноса. Так, большинство украинцев, казахов, белорусов уже могут начинать понимать, что надвигающаяся засуха требует совместной интеграции друг с другом и с Россией как с суперэтническим и экономическим центром. Кроме того, активно усиливающийся Китай уже заставил Казахстан перенести свою столицу из Алма-Аты в Астану, поближе к России. России следует лишь встать в четкую, недвусмысленную позицию и продавать свои ресурсы на льготных условиях лишь тем, кто в явной форме ориентирован на нее.
Иными словами, складывающиеся обстоятельства лишь усиливают необходимость близости народов Великоросского суперэтноса. Восстановление экономической интеграции, которая была порвана после развала СССР, единое таможенное законодательство, открытые взаимные границы, в дальнейшей перспективе единая валюта, – все это и многое другое, включая культурные контакты и т.п., приведут к оформлению этого суперэтноса в виде единого социально-экономического пространства. Здесь нельзя не отметить значительную роль президента Казахстана Н.А. Назарбаева, который уже давно работает в этом направлении и называет создающуюся целостность Евразийской. Очевидно, по смыслу она совпадает с тем, что в этой работе называется Великоросским суперэтносом. Возникающие фразеологические различия в данном случае совершенно не принципиальны.
До сих пор в этом разделе почти не учитывался популяционный фактор, между тем он очень важен. Надвигающееся вымирание людей, вероятно, должно происходить в основном в тех местах, где причины для этого наиболее созрели, т.е. в плотно населенных областях, поскольку принцип Ле-Шателье там действует наиболее сильно. А вследствие того, что в странах Великоросского суперэтноса плотность населения в целом мала (особенно в Казахстане и России), то здесь процессы депопуляции будут происходить менее интенсивно, чем в районах планеты с более высокой плотностью населения, например, в таких как Индия, Китай, Индокитай, Япония, многие страны Африки и т.д. Конечно, проблема СПИДа, весьма актуальная сейчас для России и особенно Украины (в которой ВИЧ-ифицированных, с учетом имеющихся у автора данных, к концу 2005 г. составит, видимо, не менее 5 % (!) всего населения), потенциально может вызвать серьезный демографический спад и в этих странах. Однако представляется, что выход из экономического кризиса и наложение ограничений на демократию западного толка, как это уже есть в Беларуси и Казахстане и где вследствие этого нет серьезной эпидемии СПИДа, не позволит принципу Ле-Шателье проявиться в значительной степени и привести к депопуляции на всем Великоросском пространстве. Следовательно, Великоросский суперэтнос, освобожденный от такого груза проблем, получает потенциал к тому, чтобы чувствовать себя в этом мире лучше и сильнее, чем другие этносы и суперэтносы, что дополнительно укрепит его единство.
В целом, оформление Великоросского суперединства в новых границах вполне естественно и потому для него выгодно. Тот балласт в виде многих республик бывшего СССР, который мешал ему в последние пятнадцать лет по настоящему развернуться и выразиться в этом мире, закономерно отходит. Чем меньше тех, которые лишь на словах питают привязанность к этому единству, а на деле желают переориентироваться в другую сторону и речи о единстве (или о многовековой дружбе) произносят с одной исключительной целью получить экономические преференции – чем меньше таких, тем лучше. Без них политика Великороссов, в частности – России, станет более ясной, понятной и поэтому более эффективной как во внутренних делах, так и во внешних. Кроме того, своим отрывом они потеряют экономическую помощь России, что лишь облегчит ей свое существование. Это относится в первую очередь к кавказскому региону, поскольку он экономически слаборазвит, и в последнюю очередь к Украине, поскольку с ней у России налажены серьезные кооперативные отношения. Поэтому борьба за то, чтобы Украина оставалась в великоросском суперэтносе и не примыкала к Западу, является важнейшим стратегическим направлением внешней политики России. Но все имеет смысл лишь в известных пределах и если Малороссия все же устремится за сладкой жизнью на Запад, не стоит ей мешать. Пусть на деле узнает горечь сладкого слова «свобода».
В последнее пятидесятилетие суперэтническое единство часто обеспечивается не взаимовыгодными отношениями, а тем, что Россия пытается играть роль снисходительной стороны. Она постоянно закрывает глаза на недружественные по отношению к ней акты со стороны местного населения республик (в эпоху СССР) или их руководства (в постсоветское время), которые на словах не устают говорить о дружбе, на деле же это единство ставят в прямую связь с экономической помощью от России. Но единства за деньги не приобрести и поэтому возникает ощущение неустойчивости ситуации.
Россия должна быть империей, следовательно, не должна потакать политической изворотливости своих ближайших партнеров. Ведь в противном случае, получающие почти безвозмездную помощь просто избалуются и перестанут воспринимать единство как должное, а начнут спекулировать на этом и превращаться в пиявок на российском теле.
Надо сказать, что действующий в настоящее время президент страны Путин совершенно четко это осознает – как он публично выразился: «Россия не должна быть дойной коровой». Однако это понимание еще далеко не полностью перешло в конкретную политику. Поэтому полезно рассмотреть вопрос о принципе взаимодействия России с другими странами – членами Великорусского суперэтноса.
В эпоху СССР Россия занималась явным мазохизмом, поскольку позволяла другим республикам жить за ее счет. Ведь обычно, в нормальной ситуации, центр живет лучше, чем периферия. Собственно говоря, империи для того и утверждают свое влияние на разные народы, чтобы получить от этого реальную выгоду, в том числе материального плана. В СССР было все не так и костяк империи «кормил» остальных. Эти остальные привыкли к такому положению вещей и стали относиться к россиянам и к русским как к людям второго сорта.
В постсоветскую эпоху ситуация изменилась не очень сильно, к России по прежнему продолжают относиться как к «дойной корове», не уважают ее. При этом проявляется явное двуличие, поскольку отказываться от дешевых российских энергоресурсов никто и не думает. Но именно то, что Россия по прежнему продает тем отколовшимся республикам, с которыми реально не имеет серьезных экономических кооперативных отношений, по низким ценам газ, нефть, электроэнергию означает, что она еще не перестроилась и настроения мазохизма, нелюбви себя, продолжают ей мешать выстраивать свою собственную политику в ближнем зарубежье. В конечном счете, продажа по льготным ценам является осмысленной и оправданной не только в случае поддержки Россией тех экономик, от которых она сама находится в зависимости, но и в случае, когда такое положение вещей представляет собой форму покупки лояльности, и даже не лояльности, а явно подчиненного положения к ней. И если кто-то с этим не согласен, то будет логично, если за нужный ему российский товар он будет отдавать полную цену.
Так на чем же может основываться взаимодействие России с другими странами – членами Великоросского суперэтноса? В качестве примера рассмотрим ее отношение с Украиной. Особенностью здесь является то, что украинцы, в отличии от большинства россиян, по своему мышлению рациональны, поэтому и говорить с ними следует не языком воспоминаний о прошлом и выдавливания слез умиления от существования многочисленных родственных связей, а языком так уважаемой ими прагматической выгоды.
Кроме того, важно, что значительная часть украинцев, проживающих преимущественно на юго-востоке, активно ориентирована на Россию как на центр Великоросского суперэтноса, другая же часть, проживающая преимущественно на Западной Украине, явно настроена на откол от России, интеграцию с Европой и вхождение в Западный мир. Это в некотором роде закономерно. Ведь когда-то православные, проживавшие на этой территории, были окатоличены Польшей и стали частью Запада, и даже после присоединения к СССР они не потеряли этого этнического родства. Таким образом, в единой Украине проживают те, кто ощущает свое единство с Европой и те, кому ближе Россия (аналогичная ситуация наблюдается и в других постсоветских республиках, где одна часть населения согласилась с отходом от Великоросского суперэтноса, а другая часть – нет). Представители двух разных этносов не могут безболезненно существовать в рамках одного государства. Выход здесь либо в победе одних, либо в победе других, либо в расколе страны на две самостоятельные республики с компактным проживанием соответственно настроенных людей. В настоящее время мы видим, что прозападная часть Украины длительное время диктовала свою волю пророссийской части, что кончилось их приходом к власти в конце 2004 г. Однако долго так продолжаться не может: не может экономически менее развитое население перекодировать в свою пользу экономически более мощное, когда и те и другие имеют приблизительно один пассионарный уровень.
Все это нагнетает обстановку на Украине, дестабилизирует ее, что явно на руку Западу. Действительно, во-первых, в связи с высокой степенью хозяйственной интеграции между Россией и Украиной любые неурядицы в каждой из этих стран обязательно негативно отразятся на экономике другой стороны, так что разлад на Украине негативным эхом отзовется на экономической и военно-политической силе России. Во-вторых, экономический спад на Украине, который уже пришел на волне перераспределения собственности в руки новой политической власти, увеличит приток дешевых рабочих рук в западные европейские страны, что для них (для их экономической элиты) весьма актуально, особенно в ситуации усиления их зависимости от арабов, азиатов и проч. Западноевропейцы просто заинтересованы в том, чтобы «разбавить» всех этих пришельцев теми, кто ближе им по культуре: безусловно, восточноевропейцами, а также, в некоторой степени, украинцами.
В то же время можно почти наверняка прогнозировать, что с учетом развивающегося глобального потепления и иссушения в летние месяцы (от раскаленных Сахары и Аравийского полуострова) значительных площадей Украины, в дальнейшем пророссийски настроенные украинцы не захотят отказываться от России не только как от этнического центра, но и как от экономического центра, поскольку лишь от нее они смогут получать помощь. Что же касается прозападных украинцев, то здесь прогнозировать что-либо трудно. Важно лишь, что пока только назревает угроза раскола Украины по признаку политической ориентации (если сказать честнее, то по этническому признаку), а климатические изменения эту угрозу заостряют, делая процесс переоформления интеграции в Великоросском суперэтносе более быстрым и болезненным.
По большому счету, климатические изменения лишь усиливают единство Великоросского суперэтноса. Так, большинство украинцев, казахов, белорусов уже могут начинать понимать, что надвигающаяся засуха требует совместной интеграции друг с другом и с Россией как с суперэтническим и экономическим центром. Кроме того, активно усиливающийся Китай уже заставил Казахстан перенести свою столицу из Алма-Аты в Астану, поближе к России. России следует лишь встать в четкую, недвусмысленную позицию и продавать свои ресурсы на льготных условиях лишь тем, кто в явной форме ориентирован на нее.
Иными словами, складывающиеся обстоятельства лишь усиливают необходимость близости народов Великоросского суперэтноса. Восстановление экономической интеграции, которая была порвана после развала СССР, единое таможенное законодательство, открытые взаимные границы, в дальнейшей перспективе единая валюта, – все это и многое другое, включая культурные контакты и т.п., приведут к оформлению этого суперэтноса в виде единого социально-экономического пространства. Здесь нельзя не отметить значительную роль президента Казахстана Н.А. Назарбаева, который уже давно работает в этом направлении и называет создающуюся целостность Евразийской. Очевидно, по смыслу она совпадает с тем, что в этой работе называется Великоросским суперэтносом. Возникающие фразеологические различия в данном случае совершенно не принципиальны.
До сих пор в этом разделе почти не учитывался популяционный фактор, между тем он очень важен. Надвигающееся вымирание людей, вероятно, должно происходить в основном в тех местах, где причины для этого наиболее созрели, т.е. в плотно населенных областях, поскольку принцип Ле-Шателье там действует наиболее сильно. А вследствие того, что в странах Великоросского суперэтноса плотность населения в целом мала (особенно в Казахстане и России), то здесь процессы депопуляции будут происходить менее интенсивно, чем в районах планеты с более высокой плотностью населения, например, в таких как Индия, Китай, Индокитай, Япония, многие страны Африки и т.д. Конечно, проблема СПИДа, весьма актуальная сейчас для России и особенно Украины (в которой ВИЧ-ифицированных, с учетом имеющихся у автора данных, к концу 2005 г. составит, видимо, не менее 5 % (!) всего населения), потенциально может вызвать серьезный демографический спад и в этих странах. Однако представляется, что выход из экономического кризиса и наложение ограничений на демократию западного толка, как это уже есть в Беларуси и Казахстане и где вследствие этого нет серьезной эпидемии СПИДа, не позволит принципу Ле-Шателье проявиться в значительной степени и привести к депопуляции на всем Великоросском пространстве. Следовательно, Великоросский суперэтнос, освобожденный от такого груза проблем, получает потенциал к тому, чтобы чувствовать себя в этом мире лучше и сильнее, чем другие этносы и суперэтносы, что дополнительно укрепит его единство.
В целом, оформление Великоросского суперединства в новых границах вполне естественно и потому для него выгодно. Тот балласт в виде многих республик бывшего СССР, который мешал ему в последние пятнадцать лет по настоящему развернуться и выразиться в этом мире, закономерно отходит. Чем меньше тех, которые лишь на словах питают привязанность к этому единству, а на деле желают переориентироваться в другую сторону и речи о единстве (или о многовековой дружбе) произносят с одной исключительной целью получить экономические преференции – чем меньше таких, тем лучше. Без них политика Великороссов, в частности – России, станет более ясной, понятной и поэтому более эффективной как во внутренних делах, так и во внешних. Кроме того, своим отрывом они потеряют экономическую помощь России, что лишь облегчит ей свое существование. Это относится в первую очередь к кавказскому региону, поскольку он экономически слаборазвит, и в последнюю очередь к Украине, поскольку с ней у России налажены серьезные кооперативные отношения. Поэтому борьба за то, чтобы Украина оставалась в великоросском суперэтносе и не примыкала к Западу, является важнейшим стратегическим направлением внешней политики России. Но все имеет смысл лишь в известных пределах и если Малороссия все же устремится за сладкой жизнью на Запад, не стоит ей мешать. Пусть на деле узнает горечь сладкого слова «свобода».