Глава двадцать третья ФИНАЛ

   – Порядок! – ответил на вопросительные взгляды Соломин, – Ну, Игорь Кошкин, ты молодец! Такого в истории нашего УВД еще не бывало!
   – Потому что рэкет только начинается, – поддела Наташа.
   – Я как сотрудник отдела коммунистического воспитания тебе авторитетно говорю – не по назначению мы используем наших педагогов! – дергая Соломина за рукав, вмешался Зуев. – С этими героическими женщинами Бастилии брать можно, рецидивистов – голыми руками, а мы заставляем их ковыряться в хрупких детских душах! Непорядок!
   – Я думала, она мне голову отвинтит, – сказала Наташа. – До сих пор удивляюсь, как она мне оплеух не надавала!
   – Глупая, ей же было противно к тебе прикоснуться, – объяснил Игрушка. – А вдруг она СПИД подцепит?
   – А ты, Витька, чего ворон считал? Такую женщину упустил! Вот на ком тебе жениться надо! Тогда уж точно в семье не будет никакого секса! – развеселилась Наташа.
   – Это точно, – подал голос Соломин, – От нормальных женщин он в кусты ныряет и дрожит крупной дрожью. Ему, наверно, именно такое чудище подавай.
   – В кусты? – припоминая что-то, спросил Игрушка. – Возле колонки, что ли? Ребята, это вы там торчали? Ей-богу, вы!
   – Меня, каратека, дзюдоиста, айкидока и прочая, и прочая, скручивают и суют в крапиву! – пожаловался Соломин. – А почему? Потому что навстречу красивая женщина в мини-юбке идет! Я и квакнуть не успел, а мы с ним уже сидим в крапиве!
   – Крыша поехала? – свирепо спросил Игрушка Зуева.
   – Это была Людмила Ковыльчик!
   – Вот оно что…
   – Это ее в купальник наряжали, что ли? – спросил Соломин. – Ну и чудак же ты, Витька. Я бы от нее удирать не стал.
   – Вот и я то же говорю! – встрял Игрушка. – Она же его в редакции разыскала. А он еще носом крутит. Уж не знаю – голливудскую звезду тебе, пузатому, что ли, нужно? Или Маргарет Тэтчер?
   – Я люблю другую, – с неожиданным спокойствием объявил Зуев. – И не подсовывайте мне всяких Людмил! Я люблю вот эту самую Наташку, я хочу, чтобы она стала моей женой, и давайте больше не будем об этом.
   – Ой, мамочки… – сказала Наташа. – Решился!
   – Собственно, я бы тоже охотно женился вот на этой самой Наташе, – сказал Соломин, тыча в нее пальцем с другой стороны. – Так что выбирай, Наташа. У меня «жигуленок» есть, а у него нету. Правда, вам в редакции оклады на днях повышают, а у меня еще не скоро, но я могу уйти из УВД и открыта свой кооператив.
   – Кооператив частного сыска? – съязвил Игрушка.
   – А почему бы и нет? Я уже неделю об этом думаю, – признался Соломин. – А сегодня, когда конвоировал этих двух приятелей, понял, что в хорошей компании мог бы подобрать народ для такого кооператива. Подумайте, ребята! Если вам надоест коммунистическое воспитание – приходите. Это все-таки дело, а не пустые слова.
   – Вы уклонились от темы, – напомнила Наташа. – Ну, у тебя «жигуленок» и перспективы, У тебя, Зуев? Говори, не стесняйся. Я не собираюсь выходить замуж с закрытыми глазами.
   Зуев, естественно, надулся. Но Соломин с Наташей такой подняли по этому поводу галдеж, так разрезвились, что и его растормошили.
   Алена подошла к Игрушке.
   – Извини, если что было не так.
   – Это ты извини.
   – Я не хотела тебя обидеть. Впредь буду наблюдательнее.
   – Ты о чем?
   – Когда ты пришел ко мне в мастерскую,., ты ни слова не сказал про любовь, ты только смотрел на меня, но мне показалось, что ты действительно меня любишь. Я не могла предположить, что такое можно сыграть. Но, наверно, будь я повнимательнее, сообразила бы. Просто мне очень хотелось тебе поверить.
   – Я полгода искал предлог, чтобы встретиться с тобой, – признался Игрушка. – И когда ты оказалась в нашем списке, я даже обрадовался. Теперь я просто должен был найти тебя и прийти к тебе, понимаешь?
   – Понимаю!
   – Ну вот, значит, и все, – резко подвел итог Игрушка. – Теперь Костяй выздоровеет, узнает, что ты спасла его от смерти, и вы поженитесь.
   – Я не пойду замуж за Костяя по известной тебе причине, – тихо сказала Алена. – Я не хочу быть с ним вместе.
   – Давно ли? Извини, но когда женщина на ночь глядя приходит к мужчине и сразу лезет в ванную…
   – Это еще ничего не доказывает. Я же не мылась, а просто разбирала фотопленки. Я хотела найти свою и забрать. А поскольку места было мало, я их сбрасывала прямо в ванную. Только и всего. Когда расстаешься с близким человеком, такие штуки положено забирать.
   – Так вы все-таки были вместе? – с прежней ревностью спросил Игрушка.
   – Были, очень недолго. Это дело не для него… Потому у него и такое количество женщин, что он ни одну не может удержать и привязать. Я же тебе объясняла! Я не хотела тебе говорить правду, Игрушка, но вот ты узнал се, и так даже, наверно, лучше.
   – Наверно, лучше, – задумчиво повторил Игрушка.
   – Ну так давай простим друг друга. Я больше не сержусь на тебя за то, что ты был со мной только ради этого вашего «общего дела», хотя и удивляюсь – как это ты настолько забыл свой долг разведчика, что не заметил родинки?
   – Я же ничего не соображал! – яростно воскликнул Игрушка. – Как ты этого не понимаешь? Я был… Я был!.. Я ничего не понимал! И хватит об этом!
   – Нет, не хватит! – рявкнула Адена, – Ты думаешь, я тебя так просто отпущу? После того. как сидела одна в мастерской, тряслась от страха, думала о тебе, и вдруг ты позвонил в дверь? Посмотри мне в глаза! Ну?!
   Алена с силой тряхнула его за плечи.
   – Оставь меня в покое! – завопил Игрушка, – Ты думаешь, свистнешь – и я побегу следом, раздеваясь на ходу и повизгивая от восторга? Это уже было! Все кончено, понимаешь?
   – Я никогда не оставлю тебя в покое, и ты знаешь это! Поэтому ты и орешь! Иди, я не держу тебя. Но с кем бы ты ни был – ты закроешь глаза и будешь обнимать меня. Понял? Ты знаешь это. А теперь иди!
   – И пойду!
   – И иди! Что же ты стоишь?
   – И пойду!
   Игрушка схватил Аленины руки, чтобы снять их со своих плеч, и… не смог с ними расстаться.
   Соломин завел машину, Зуев в качестве самого толстого уже сел на переднее сиденье, а Наташа – на заднее, забившись поглубже, чтобы хватило места Алене с Игрушкой. И Соломин хотел было позвать их, чтобы всем вместе, впятером, благополучно вернуться в город. Но Наташа, сообразив, что-то шепнула ему, он усмехнулся, машина рванула с места и исчезла, а Алена с Игрушкой так и остались под деревом, держась за руки.