Твист Аркадий. Профессия: аферист игра на интерес

   — Тебе передал твой выкормыш, что я кинул тебя? Тогда чего ты заявился, Лера? Если кто-нибудь пошевелится или вздумает чихнуть без моей команды, спущу этот курок. И тогда Леру придется хоронить без мозгов. А заодно все мы сможем узнать, были ли они у него. А теперь все медленно спускайтесь по лестнице. Начинайте! — крикнул Тося. Он облокотился на косяк двери. Голова кружилась, раны ныли.
   Первыми начали спускаться Лерины сопровождающие. За ними — Дон Кихот и Алик. Когда гости исчезли из виду, Тося опустил обрез.
   — Уходи, Лера, и смирись с тем, что произошло.
   На прощание Лера заметил:
   — Я считаю это невыполненной работой и личным оскорблением. И простить тебе это — никогда не прощу. Наши отношения прекратятся только в результате смерти одного из нас.
 

ДВОЙНАЯ «КУКЛА»

   Он сидел в ресторане с девушкой по имени Марина. Днем, когда он ехал к Сяве, заметил ее, стоящую у обочины, и сразу остановился. С первой же секунды она вдохнула в него чувство любви и огромную страсть, которая увеличивалась по мере знакомства. Уже через пятнадцать минут общения девушка почувствовала это на себе. Она поддалась на его уговоры, и они свернули в небольшой ресторанчик, где в банкетном зале пытались удовлетворить свои чувства.
   Теперь она сидела с ним за столом, позабыв на время о муже, норов которого оставлял желать лучшего. К их столу подошел крепкий большой парень по имени Саша Суматоха. С Сашей Тося редко виделся, но был в дружеских отношениях, так как от своих близких друзей слышал о нем только хорошее.
   Через некоторое время Саша сообщил Тосе, что двоих из числа знакомых ему людей можно кинуть на три тысячи долларов.
   — Не люблю я делать такие работы у себя в городе, — сказал Тося.
   — Дело верное. Заявы не будет, — уговаривал Суматоха.
   — Я кину вас троих, — подумав, решился Тося. — И тогда все, что будет происходить потом, ты будешь знать и будешь принимать участие. Но если вдруг они заподозрят, что это ты их выставил, и захотят идти в милицию, иди вместе с ними до последнего. Ты готов к этому?
   — Да, — ответил Саша.
   — Тогда встретимся завтра в двенадцать часов у меня дома, — сказал Тося, давая понять, что разговор окончен.
   Этот вечер он провел с Мариной. Эта красивая, с фигурой фотомодели девушка разожгла в нем страсть. Они не знали друг друга и не предпринимали к этому никаких попыток.
   — Моя таинственная Марина, — говорил ей Тося. Выйдя из ресторана, они уселись на заднее сиденье такси. Он ясно произнес адрес квартиры, где на следующие несколько часов они останутся вдвоем. Больше водитель не слышал никаких слов, потому что их не было.
   Марина целовала Тосин подбородок, шею и, расстегнув рубашку, грудь. Ее пальцы расстегнули ему брюки, и она стащила их на пол. Шофер, слыша выразительные стоны, поглядывал в зеркальце заднего вида. Он видел его лицо. Тогда он не знал, что в этот момент видит лицо блаженства.
   Он расстался с ней поздно ночью, не спросив адреса и телефона. В дальнейшем часто об этом жалел.
   Суматоха убедил своих знакомых в том, что можно кинуть приезжего лоха Тосю, Для этого они все вместе сделали на имеющиеся три тысячи долларов такую же «куклу».
   В назначенное время встретились с осторожным Тосей, который пришел один и денег с собой не взял, так как опасался проводить сделку без предварительного знакомства. Они вчетвером уселись в такси и поехали якобы к Тосе домой, где в подъезде или возле него собирались производить обмен.
   Когда они подъезжали к нужному дому, Тося сказал:
   — Чуть не забыл! Я ведь хотел посмотреть доллары. Вы уж извините, но сейчас так много ходит поддельных, что вы сами того можете и не знать.
   Он взял предложенные три тысячи из рук высокого, крепкого парня и, пересчитав, стал проверять некоторые купюры. Когда машина остановилась, он отдал доллары владельцу и сказал:
   — По-моему, все в порядке. Сейчас я схожу за деньгами, и потом мы все внимательно еще раз проверим.
   Он вошел в проходной подъезд и, спустившись по лестнице, вышел с другой стороны, сел в машину и поехал к себе домой, где удобно устроился у телевизора и принялся смотреть фильм «Место встречи изменить нельзя».
   Аферисты долго ждали Тосю у подъезда. Вдруг высокий быстро полез в карман и извлек оттуда доллары и «куклу». Он просмотрел сначала одну пачку банкнот, потом вторую. Обе были как две капли воды. Он молча смотрел на Сашу широко открытыми глаза, не говоря ни слова.
   — Что случилось? — недоумевал Саша.
   — Он нас кинул! — заорал длинный, наконец-то придя в себя.
   Начались долгие причитания, крепкие слова и угрозы в адрес Суматохи. Двое Сашиных друзей были твердо уверены, что это его рук дело. Тот же им возражал, говоря:
   — Я сам попал за двести долларов! Ты же знаешь. И также могу думать, что это вы меня кинули за них.
   — Я пойду в милицию и напишу заявление. А ты, — длинный повернулся к Саше, — пойдешь со мной.
   — И что же мы будем там писать? — с сарказмом проговорил Саша. — Мы хотели тут одного кинуть, а получилось наоборот?
   — Да хотя бы и так, — сказал длинный.
   Это были все его сбережения, и на тот момент его сознание было затуманено жаждой мести.
   — Если ты не идешь с нами, значит, это твоих рук дело, — сказал он.
   — Конечно же, я пойду, — согласился Суматоха. — Только я не буду говорить, что принимал участие в этом, а лишь сообщу обо всем, как было, со стороны. Ну, как свидетель.
   Они подъехали втроем на машине к зданию горотдела милиции. Саша с длинным пошли ко входу. Третий не решился и остался в машине.
   Громко ругаясь между собой, они прошли мимо дежурного. Тот что-то им крикнул через стекло. Затем вышел и увидел, как те, не обращая внимания ни на кого, свернули по коридору.
   Саша взялся за ручку двери с надписью «Следователь Петрухин». Но здесь длинный пришел в себя.
   — Саша, быстро пойдем отсюда, — сказал он. — Все это может плохо кончиться.
   И они покинули здание горотдела.
   Суматоха пришел к Тосе поздно ночью.
   — Держась за ручку двери Петрухина, — рассказывал Суматоха, — я подумал: «Что я делаю? Сам пришел сдаваться». — И, немного помолчав, добавил: — Если бы не пообещал тебе, Тося, ни за что бы не поперся в мусорню. Твой авторитет настолько велик среди братвы, что я делал все, что ты велел, не обдумывая.
   Они разделили деньги.
   Тосе позвонил Алик и попросил разрешения прийти. Тося некоторое время колебался, но потом согласился. Алик рассказал, что очень сильно поругался с Лерой в тот его приезд. Лера установил ему жесткие сроки отдачи денег и набил «стрелку» в Киеве. На встрече в Киеве началась стрельба.
   — Мы стреляли, чтобы тебя оставили в покое, — заключил Алик. — А теперь ты должен мне выплатить пятнадцать тысяч долларов. Во-первых, за эту перестрелку, а во-вторых, за то, что ты меня подставил.
   Тося ничего не понял и, не найдя никакой связи между деньгами и стрельбой, выставил Алика за порог. Напоследок Алик заявил:
   — Получение этих денег — для меня святое. И этому я готов посвятить пусть даже всю свою жизнь.
   «Судя по всему, они не знают о той десятке, что я получил с мишени. Видимо, у него что-то сорвалось или проболтался врач, — подумал Тося. — Как бы то ни было, что-то не срослось в моем авантюрном плане».
 

ТРОЙНОЙ УДАР

   Как-то, зайдя поздно вечером в бар, Тося познакомился с молоденькой симпатичной девушкой. По обыкновению, сразу же хотел затянуть ее в постель, но у него не вышло. Она отказывалась, объясняя, что в первый день знакомства сделать этого не может. Он решил не настаивать и подождать до завтра. Девушку поехал провожать.
   В такси выяснилось, что она живет на Дальних Мельницах. Шофер отказался ехать в глубь густо расположившихся домиков, и они вышли. Шли очень долго и наконец остановились у калитки ее дома. Она скромно поцеловала его в щеку и, пообещав завтра быть более сговорчивой, убежала в дом в глубине сада. Тося повернулся, раздумывая, в какой стороне находится шоссе.
   Тут его обступили девять дюжих парней. Он подался к забору в надежде оторвать от него штакет. Но забор оказался на редкость качественным. У него это не вышло.
   — Мало тебе городских девок, так тебе наших подавай! — крикнул светловолосый парень с железным прутом в руке.
   Тося внимательно всматривался в лица. Они были явно обделены интеллектом. «Уцененная публика», — подумал Тося. Здесь он заметил парня с намечающейся мыслью во взгляде. Он сразу понял: «Этот не только машет кулаками».
   — Вижу, вы все здесь крепкие ребята подобрались, — начал Тося. — Хочу сразу сказать, что не сомневаюсь и одной секунды в том, что вы вдевятером откупаете меня как отбивную. По полной программе.
   — Правильно делаешь, что не сомневаешься. Мало тебе не покажется. — И они двинулись на Тосю.
   — Минутку, — остановил он их, вытянув руку вперед и открыв ладонь. — Одну минутку мне дайте, а потом поступайте как хотите. Лишь скажу, что в том, чтобы оторвать одного, ума не надо. Вы говорите, что я кадрю ваших девок. Вижу, вы ребята неглупые. Особенно ты, — и он указал на парня с осмысленным взглядом. — А давайте-ка вашу девушку в буру разыграем. Здесь мы и сможем показать друг другу, кто сколько стоит. В игре это сразу видно. В буру сыграть — это не вдевятером одного колбасить. Здесь мозги нужны. — Говоря это, он взвешивал и оценивал ситуацию. Но она была не в его пользу.
   — Вот тебе бура. — Самый маленький цепью ударил Тосю. Но тот увернулся, сделал шаг вперед и схватил цепь у самой кисти маленького. Подставив ногу, толкнул. Тот упал, и цепь осталась в Тосиной руке.
   — Давай попробуем сыграть. — Осмысленный Взгляд дружески подошел к Тосе. — Есть карты?
   — У вас что, и карт нету? — изумился Тося.
   — Да, конечно, есть. Я хочу тебя предупредить. Если ты попытаешься жульничать, я превращу тебя в кусок мяса и брошу собакам.
   — О чем ты говоришь? — Тося поднял плечи вверх и развел руки с открытыми ладонями.
   Они устроились в какой-то беседке. Принесли карты. Тося с Осмысленным начали игру. После нескольких партий Тося определил уровень подготовки партнера. Он понял, что может запросто выиграть. Сейчас он раздумывал над тем, как поступить. Сможет ли он унести выигрыш?
   К утру они расстались друзьями. Тося выиграл несколько тысяч, но потом Осмысленный почти все отыграл. Теперь он выплатил Тосе тысячу и провожал к шоссе. Бредя по лабиринту улиц, Тося увидел новенький «КАМАЗ» без номерных знаков. Он уныло стоял вдоль ветхого забора. Вместо прицепа к «КАМАЗу» был прикреплен рефрижератор «АЛКа».
   — Чей это «КАМАЗ»? — спросил Тося Осмысленного.
   — Какие-то звери купили. Будут гнать к себе. «КАМАЗ» тормознули здесь, а сами оформляют бумаги.
   Тося распрощался с Осмысленным и пообещал заехать как-нибудь.
   Утром следующего дня Тося подъехал к «КАМАЗу». С ним был специалист по ремонту тяжелых машин. Он несколько раз обошел «КАМАЗ», что-то подергал, покрутил и сказал:
   — «КАМАЗ» новый. Аккумуляторы сняты. А сам он заторможен.
   — Что это значит?
   — Его не сдвинешь с места, пока не снимешь блокировку тормозов.
   — Ты сможешь подготовить машину к переезду? Если да, то сколько потребуется времени?
   — Смогу. Как я понял, работать придется ночью. Да еще и бесшумно. Поэтому точное время назвать не могу.
   — Хорошо. Скоро скажу тебе, когда приступать, и привезу сюда.
   Он ехал в машине, раздумывая над тем, сколько же может стоить «КАМАЗ» с «АЛКой». Проезжая мимо «Русского чая», он заметил Мишу Дворного. Тот о чемто спорил с аккуратным парнем в строгом костюме. Тося остановил машину и подошел к Дворному. Они обнялись, радуясь встрече.
   — Теперь это моя резиденция. Пойдем посидим, выпьем, — говорил Дворный, указывая на «Русский чай». — Здесь ты всегда сможешь меня найти. Мне нужно присматривать за моими детьми. — И он указал в сторону нескольких амбалов. — Видишь, сколько забот-хлопот подвалило? А как ты? Пойдем расскажешь.
   Они долго разговаривали. Постоянно кто-то заходил, и Дворный отвлекался, давая советы или распоряжения. Тося вспомнил о «КАМАЗе» и сказал:
   — Знаю место, где стоит нулевой «КАМАЗ» с «АЛКой». Можно его угнать и продать. Если желаешь, можешь принять участие.
   — Кто в доле? — спросил Дворный.
   — Я да ты. Еще немного нужно будет уплатить одному пацану. Он поставит «КАМАЗ» на ход.
   — Ты же говоришь, новый?
   — Да. Но звери, уезжая, сняли аккумуляторы и так хитро заблокировали тормоза в машине, что ее не сдвинешь с места.
   — Давай съездим, глянем. Тогда и поговорим.
   После того как они посмотрели огромную машину, Дворный послал одного из своих «мальчиков» разузнать, кто охраняет «КАМАЗ». Выяснилось, что охрана доверена двум алкоголикам.
   — Почему ты предлагаешь мне эту работу? — спросил Дворный, недоверчиво глядя на Тосю. — Ты мог бы взять пятерых ребят, и они тебе все бы сделали и не за долю, за какие-нибудь десять — пятнадцать тысяч.
   — Здесь деньги не главное, — ответил Тося. — Главное, что мне хочется сделать любую работу вместе с тобой. На данный момент я другой не знаю. И потому предложил эту.
   — Хорошо, — сказал Дворный. — Я согласен. Когда начнем?
   — Сегодня вечером привезу специалиста. Он будет работать до утра и скажет, когда можно будет забирать «КАМАЗ». Каждый из нас, — продолжил Тося, — может взять в дело столько людей, сколько посчитает нужным. Но оплачивать их работу будет из своей доли.
   Мотыль с Сашей Колхозником договорились с малознакомым грузотаксистом оттарабанить «КАМАЗ» с «АЛКой», который «ремонтировался» на Дальних Мельницах. Грузотаксист имел «СуперМАЗ». Когда он услышал, что за то, чтобы отбуксировать «КАМАЗ» с «АЛКой», ему предлагают пять тысяч, не задумываясь, согласился.
   В назначенное время все собрались на месте. «СуперМАЗ» задом подъехал к «КАМАЗу», на котором была надета жесткая сцепка. Водитель «СуперМАЗа» спустился из своей высокой кабины и пошел осмотреть то, что ему предстояло везти. В двух метрах от себя, справа, он увидел Глаза, который загонял патрон в патронник обреза. Водитель сделал вид, что не обращает внимания, и продолжил свой путь. Тут он услышал звон разбитого стекла. Это Молдаван разбил ветровичок. Кабина была открыта, и за руль пустили специалиста. Водитель «СуперМАЗа» увидел Дверного и еще нескольких вооруженных людей.
   — Мы что, воруем эту машину? — обратился он к стоявшему рядом Колхознику.
   Тося отодвинул Колхозника в сторону и подошел к водителю.
   — Да, дружок. Мы воруем эту машину. И вот тебе десять тысяч. — Он протянул шоферу пачку денег.
   Тот машинально, судорожно схватил деньги.
   — И помни, — продолжал Тося. — Это твоя доля. Теперь ты — наш соучастник.
   Водителя начало лихорадить. Он не произнес больше ни одного слова.
   Было десять часов вечера. Жители близлежащих домов, заметив движение вокруг машины, сразу выключили свет и закрыли ставни. Сквозь щели пытались что-то рассмотреть.
   Два огромных черных силуэта на фоне нескольких перепуганных домиков — вот все, что мог увидеть прохожий. Но прохожий там не ходит. Это редкость в этом районе. Особенно в такое время.
   «СуперМАЗ» с ревом, медленно потянул прицеп. Три легковые машины принимали участие в похищении. Две из них «вели» украденный «КАМАЗ». В головной находились Тося с Дворным. Третья машина на большой скорости проезжала вперед и возвращалась, внимательно просматривая дорогу. Так они проехали полгорода. Затем снова свернули в лабиринт улиц.
   Открылись огромные ворота, и появилось много ребят, которые помогли разместиться «КАМАЗу». Тося с Дворным зашли вдвоем в кабинет директора предприятия. Директором была невысокая женщина с испугом в глазах. Она сидела в кресле за столом, а по бокам стояли двое крепких парней.
   — Я смогу заплатить только триста пятьдесят тысяч, — сказала женщина, Кигда Тося и Дворный уселись за стол. — А остальные сто пятьдесят будут не раньше чем через неделю.
   — Так не пойдет, — возразил Тося. — Нам нужны все сегодня. А иначе мы оставим какую-то часть пригнанного сооружения, а остальное привезем, когда появятся деньги.
   — Миша, — обратилась женщина к Дворному, — у меня правда больше нету ни копейки. Хотите — возьмите товаром.
   — Какой товар? — спросил Дворный.
   — Видео-, аудиокассеты, — начала перечислять та, — все японского производства, голландские мохеровые шарфы…
   — Ладно, ладно, — перебил ее Тося. — По какой цене? — И тут же добавил: — Сговоримся.
   — Отличный мы с тобой сделали удар, — сказал Дворный дома у Тоси.
   Он помогал разбирать вещи, внесенные в квартиру. Тося сортировал видеокассеты, икру и шарфы.
   — Дворный, — сказал Тося, — тебе дорога эта женщина? Та, что только что выплатила нам деньги?
   — Да что ты, Тося! Она просто председатель кооператива, и я несколько раз выступал в роли ее «крыши». И не больше.
   — Тогда вот что я тебе скажу. Если вдруг решу, что этому «КАМАЗу» не место на ее площадке, и заберу его, тебя это никак волновать не станет?
   — Ну конечно, Тося. Делай с ним что захочешь и что сумеешь. Конечно, мне бы хотелось, чтобы делал ты это со мной.
   — Да я еще ничего и не собираюсь делать. Что, спросить нельзя?
   Вечером Тося лежал на диване, заложив руки за голову. Большой мохнатый пес потягивался на ковре у дивана. Видеомагнитофон был включен. Телевизор показывал изумительный ялтинский пляж, где Тося сидит в шезлонге. К нему прижимается интересная блондинка. Рядом — скрипач в сером костюме виртуозно работает смычком. Седовласый музыкант танцует со своим саксофоном. Играет гитара. На этом оазисе пляжа царит веселье.
   Но Тося не видел, что показывает телевизор. У него в голове было другое. Он вспоминал, что к самым воротам «КАМАЗ» подвозили путаными улочками и из всех, кто принимал участие в этой операции, лишь он и Дворный знают место, где находится «КАМАЗ». «Пока они перевертят, перекрутят, перебьют номера, — рассуждал Тося, — пройдет неделя, другая. И за это время не мешало бы куда-то пристроить этот КАМАЗ».
   Через пару дней он поехал к Осмысленному на Дальние Мельницы, не имея конкретного плана в голове. Стучась в железные ворота большого забора, он вспомнил его имя.
   — Привет, Саша! — сказал он, когда увидел у открывшейся калитки большого, недовольного Сашу.
   — Ловко ты нас тогда провел! — ответил тот, впуская гостя во двор. — До сих пор вспоминаю. Вроде бы и отыгрался я тогда. А на самом-то деле тысяча ушла.
   — Да ладно тебе, Саня. Я тоже думал о нашем знакомстве и хочу сказать, что, по-моему, ты неплохой парень. А деньги — это ерунда. Должны же были мы с чего-то начинать нашу дружбу.
   Тося достал портмоне и, отсчитав, протянул Саше две тысячи.
   — Вот этим подкрепляю каждое свое слово.
   Саша взял деньги и невнятно пробормотал слова благодарности, после чего пригласил Тосю в дом.
   Там он увидел уже знакомые лица ночных приятелей. Осмысленный указал гостям на дверь, и они с Тосей остались вдвоем. Саша сварил чифир и предложил Тосе. Тот не стал отказываться и не выказал удивления. Он взял в руки горячую железную кружку и, с наслаждением отхлебнув несколько глотков, протянул Саше.
   Так они сидели и передавали кружку из рук в руки. Тут Саша недоверчиво посмотрел на Тосю и сказал:
   — А ты знаешь, тот «КАМАЗ» угнали.
   — Какой «КАМАЗ»? — не понял Тося.
   — Да тот, которым ты интересовался.
   — Что-то припоминаю. Большой, грязный и старый. Кому он мог быть нужен? — удивился Тося.
   Саша изучающе посмотрел на него. Потом сказал:
   — Теперь грузины платят сто тысяч тому, кто поможет отыскать их машину.
   — Сто тысяч? — продолжал удивляться Тося. — Да за сто тысяч я его под землей найду. А как же с ними можно обговорить условия, чтобы не надурили?
   — Я смогу это устроить, — проговорил Саша.
   Тося оживился:
   — Звери наверняка дали заяву, и поэтому с ними встретиться — это попасть на объектив к мусорам. Поэтому узнай для меня телефон, по которому я смог бы позвонить. И знай, если получится, что я здесь наживу какие-то деньги, о тебе буду помнить в первую очередь.
   Осмысленный отдал какие-то распоряжения, крикнув кому-то через забор, и через несколько минут Тося получил нужные телефоны. Оказалось, что грузины абонировали номер в гостинице «Черное море».
   Тося оставил Сашу наедине с его мыслями и друзьями.
   Проезжая мимо «Русского чая», он заглянул к Дворному. Того не оказалось в резиденции. Вместо него он встретил там Колхозника и Мотыля. Колхозник крутил в руке коробочку апельсинового цвета. Тося обратил на нее внимание.
   — Ты знаешь, — обратился Мотыль к Тосе, — в той большой «АЛКе», что мы пригнали, зимой может быть тепло, а летом — холодно? У меня есть паспорт от нее. А у Колхозника — коробочка с какой-то запасной деталью.
   Тося взял паспорт и коробочку.
   — Пусть побудет у меня, — сказал он. — Паспорт ведь не на русском языке. Попозже разберусь и расскажу вам. Передавайте Дворному привет. А я поеду: нет времени ждать.
   Он приехал на железнодорожный вокзал и оттуда позвонил грузинам. Когда ему ответили, он сказал:
   — Четыре дня назад у вас пропал «КАМАЗ». Если вы хотите получить его обратно, вам следует выполнить мои условия.
   — А как мы узнаем, что это действительно наш «КАМАЗ» и что вы нас не обманываете?
   — Брось пудрить мне мозги, умник, — сказал Тося. — Ты думаешь, я не знаю, что на этом телефоне висит «ухо»? Позвоню через полчаса, и ты мне скажешь, по какому телефону мы сможем с тобой поговорить вдвоем. И если ты попытаешься меня обмануть, наша связь сразу прекратится. И ты снова сутками будешь сидеть на телефоне рядом с двумя мусорами и кучей аппаратуры. А сейчас спустись на первый этаж. Там, возле одного из кресел, стоит большое дерево. Фикус называется. Сядь в кресло и засунь под фикус руку. Там ты найдешь то, что подтвердит мое отношение к твоему «КАМАЗу». — И Тося положил трубку.
   Через полчаса, когда он с автовокзала набрал этот же телефон, уже знакомый ему голос с сильным акцентом назвал новые цифры телефона и добавил:
   — Через пятнадцать минут.
   Тося подъехал к ЦУМу и там набрал новые цифры. Когда ответил все тот же голос, он сказал:
   — За «КАМАЗ» и «АЛКу» хочу сто пятьдесят тысяч.
   Грузин стал просить отдать «КАМАЗ» за сто. В результате сторговались за сто тридцать.
   — А теперь самое главное, — сказал Тося. — Это вопрос обмена. Вы уплатите сто тысяч, и я выгоняю «КАМАЗ» на какой-нибудь пустырь. Затем звоню и говорю, откуда его забрать. Тогда вы доплачиваете еще тридцать.
   — Нет, — сказал грузин, — деньги против «КАМАЗа».
   — На вашем месте я бы поостерегся подобной категоричности, — заявил Тося. — Если мы прервем наши отношения, я тут же отыщу покупателя за четыреста тысяч. И давно бы сделал это. Но тогда потеряется смысл, ради чего его похищал. И все это превратится в элементарное воровство. А я очень этого не хочу, так как Коран не позволяет. Но, клянусь Аллахом, сделаю это, если ты будешь продолжать свое упрямство.
   — Слюшай, ара; не надо нервничать, — сказал грузин. — Я вижу, ты серьезный человек. Я понимаю твои опасения. Но и ты меня должен понять.
   — Или так, или вообще никак, — сказал Тося. — «КАМАЗ» против денег ставить не буду. Когда ты увидишь «КАМАЗ», зачем тебе платить? Он и так твой. И вместо денег увижу мусорские стволы автоматов.
   — Хараше, — сказал грузин. — Половина сейчас, половина — потом.
   — Нет, — отрезал Тося. — Только так, как я сказал. И учти: если что-нибудь случится с моим человеком, который будет нести деньги, тут же оболью твою машину бензином и подпалю.
   Тося, хотя и был уверен, что грузины принесут деньги без милиции, решил все же не рисковать. На улице Братьев Ачкановых он подобрал молоденькую проститутку, стоявшую у обочины дороги. Они вместе вышли из машины, которую он загнал во двор дома у парка Горького, и не спеша направились к указанному месту.
   По дороге Тося сказал своей спутнице:
   — Иди к кинотеатру вот по этой аллейке. В конце развернись и медленно начинай прогуливаться взадвперед. Но далеко не отходи. Как только увидишь грузина с газетным пакетом в руке, пройди мимо него и спроси, не нужна ли ему девочка. Он скажет, что не нужна. Тогда снова иди к кинотеатру. А когда он скроется из виду, возьмешь в урне между первой и второй скамеечкой тот газетный пакет, который он оставит там. Принесешь мне. Я за это заплачу тебе за четыре дня твоей работы. Причем в максимальном ритме.
   — А если он мне скажет, что ему нужна девочка? Что мне, идти с ним?
   — Он так не скажет. Ну а если скажет, договорись с ним через час, объяснив тем, что ожидаешь мужа.
   Та рассмеялась:
   — А что там будет, в том пакете?
   — Там будет диссертация, которую мне написали за большие деньги. А сейчас не хочу, чтобы они видели мое лицо, так как опасаюсь шантажа.
   Девушка смерила Тосю оценивающим взглядом.
   — А где ты будешь в это время?
   — Буду тебя ждать в машине, там, где мы ее оставили.
   Когда девушка ушла, Тося развернулся и пошел к машине. Он перегнал ее на платную стоянку, где удобно расположился, и в подзорную трубу стал наблюдать за происходящим в парке. Он видел, как грузин прогнал девушку, что-то крича и размахивая руками. Затем, озираясь по сторонам, положил газетный сверток в урну, оборвал несколько веток с растущего рядом куста и прикрыл сверху. Постоял некоторое время и пошел, оглядываясь и останавливаясь.