Страница:
— А ты не преувеличиваешь его богоподобность? — довольно резко ответил Сенин. — В конце концов, Вселенная принадлежит не «Русскому космосу» и не этому Мелояну лично. То, что он администрирует несколько стационарных баз…
Он примолк, потому что Феликс покачал головой и прижал палец к губам. Теперь уже безо всякой театральности. Сенин понимающе кивнул и сделал успокаивающий жест. Но раздражение осталось. Не привык он ломать шапку перед штатскими, и не скоро привыкнет. По крайней мере, он так думал. А в следующую секунду раздался навязчивый писк. Сенин долго рылся в карманах кителя, пока не нащупал радиобрелок. Звук был негромкий, рассчитанный только на хозяина устройства, однако Феликс притих и тоже услышал:
— Инспектор Сенин? Это приемная господина Мелояна. Начальник Сектора ожидает вас. Срочно.
Рука Сенина сама по себе потянулась к кителю. Куда-то сразу спряталось ухарское пренебрежение к начальству. Немое изумление на лице Феликса, естественно, ничуть не обнадеживало.
В приемной он Мелояна не застал. Там сказали, что тот только что пошел к связистам. Но у связистов большого босса тоже не оказалось, и оттуда направили в аналитический центр.
И уже на дистанции между приемной главного энергетика и офисом финансового бюро ему наконец показали Мелояна — смуглого стремительного крепыша в белой сорочке, который прямо в коридоре давал взбучку кому-то из подчиненных. Рядом почтительно застыл молодой человек — видимо, референт.
Сенин встал рядом в ожидании своей очереди.
— …ясно было сказано: керамику выкладывать по второй схеме! Почему выложено по пятой? Вы там неграмотные? Вы не различаете простые цифры? Не надо мне говорить про допуски надежности, я сам разбираюсь в допусках. Свое мнение можешь изложить своей бабушке, а не мне. И углы сопряжения определяет не твое мнение, а длина волны, ясно? Лучше скажи, через сколько месяцев мне придется оплачивать монтаж новой оболочки?..
Сенин терпеливо выждал, когда большой босс выпустит пар.
— Я Сенин, — доложил он референту.
— Сенин подошел, — тихо передал тот шефу. Мелоян с недоумением обернулся, потом с еще большим недоумением оглядел полицейскую форму.
— И что?
— Капитан в отставке Сенин, инспектор службы безопасности, — внес ясность Сенин.
Мелоян поскреб лоб.
— Сенин! Точно. Ты мне нужен, пойдем.
Он быстро повлек Сенина по коридору, мгновенно отрешившись от неправильно выложенной керамики.
— Ты ведь командовал штурмовой полицейской группой?
— Последние три года, — подтвердил Сенин.
— Это хорошо… Ты-то мне и нужен, Сенин. Дело вот в чем… Постой-ка…
Разговор на ходу не получился, потому что Мелоян через каждые пять шагов останавливался и решал с каждым встречным какие-то вопросы. Пока шли, Сенин узнал, что на Новом Сахалине неправильно предсказали погоду, и челноки с энергоблоками не могут сесть, что теплоноситель с «Луны-4» не подходит для «Луны-6», что ребята с какого-то «Посейдона» отказались работать с каким-то Лякиным, что на Силикате подвели азотные фильтры и что инверсионные двигатели сейчас выгоднее продавать, чем покупать.
Оказавшись в кабинете, Мелоян рухнул в гостевое кресло и запрокинул голову, переводя дыхание. Сенин осмотрелся. Над столом висела огромная звездная карта с подсветкой и голографическими метками. Судя по их количеству, корпорация застолбила уголки во всех освоенных районах Галактики. Над картой горели эффектные алые буквы: «МЫ В ОТВЕТЕ ЗА МИРЫ, КОТОРЫЕ ПОКОРЯЕМ».
— Так, Сенин. Слушай меня… Ты обедал?
— Нет еще, — несколько удивленно ответил Сенин. Мелоян вызвал референта.
— Организуй обед на двоих, быстренько. И пусть Макреев зайдет.
«О, нет! — подумал Сенин. — Спасибо, конечно, за такую честь, но хотелось бы просто пожрать. Просто набить пузо. А не звякать вилочкой о фарфор, повязав слюнявчик и боясь лишний раз икнуть».
— Мне нужен командир группы активной разведки, — сказал Мелоян. — Срочно. Прямо сейчас.
Сенин даже не успел понять, кому это сказано и что имеется в виду. То ли шеф вызывает еще кого-то в кабинет, то ли…
— Тебя уже назначили? — спросил Мелоян.
— Предложили руководить тактическим полигоном. — Мелоян оглядел Сенина с головы до ног, кажется, впервые.
— Тебя — на полигон? — Он вздохнул и качнул головой. — Пенопластовые манекены на стрельбы выдавать?
Вошел Макреев — худощавый бесцветный тип в наглухо застегнутом деловом пиджаке. Он сел где-то в углу и уставился в одну точку, ничем себя не выдавая.
— Дай ему, — сказал Мелоян.
Макреев протянул Сенину бланк с красной полосой и логотипом гиперпочты. Все терпеливо ждали, пока он прочитает.
— И что скажешь? — нарушил молчание Мелоян.
— Сначала хотел бы послушать вас, — уклонился Сенин.
— Что тут слушать? Какой-то кретин прорвался к гиперпередатчику на основной базе Торонто-9, умудрился его включить, не умея им пользоваться. Прислал информационный массив, в который влезла бы вся история человечества в картинках, посадил генератор. При этом умудрился ничего не сообщить. Даже своего имени. Тем не менее это сигнал тревоги, на который как-то надо реагировать.
— Может быть, стоит повторно связаться с Торонто? — деликатно предложил Сенин.
— Связались, парень, конечно, связались. Сожгли уйму электричества, но связались. Губернатор лично нам ответил, что у них всё в порядке. А когда спросили про автора этого вот… — он ткнул пальцем в сообщение, — начал мямлить.
— Может, действительно недоразумение.
— Может или не может, мы всё должны знать точно. В освоение Торонто вложены немыслимые деньги, поселение только-только введено в товарно-денежные отношения. Не дай бог, если там что-то пойдет не так, а мы прошляпим… Вот я тебя и спрашиваю: какие есть мысли, что это может быть?
Сенин еще раз глянул на бланк, остановив взгляд на формулировках типа «это они психи чертовы», «волосы дыбом» и «схожу с ума».
— Странная стилистика для гиперсообщения. Сразу наводит на мысль о чьих-то больных мозгах.
— Ты молодец, конечно, но мы и сами об этом подумали в первую очередь, — кисло усмехнулся Мелоян. — Что еще? Подумай хорошо, привлеки свой опыт.
— Воздействие галлюциногенной флоры… Там есть опасные животные или бактерии?
— Ты не о том думаешь, Сенин. Об этом до тебя подумали, еще когда готовили мир к заселению. И с животными там небогато — прохладное местечко. Ты ищи человеческий фактор.
— Ну, может быть, месть или недовольство со стороны работников…
— Всё это, конечно, интересно, — потерял терпение Мелоян. — Но допуск к гиперсвязи не доверяется слюнтяям, психам и обиженным. А только надежным проверенным людям. И чтобы включить передатчик, нужно знать определенный минимум.
— А что можно определить по коду доступа? — спросил Сенин, взглянув на гриф сообщения.
— Проверяли, — махнул рукой Мелоян. — Это коллективный пароль какой-то профессиональной гильдии. Некоторым специалистам под очень строгую расписку дается пароль на случай критических ситуаций.
— Каким, например? — спросил Сенин.
— Ну… медикам, ксенобиологам. Юристам даже. Но в моей практике не было случая, чтобы какой-то чертов наемник полез в гиперканал через голову администрации. Ты вообще представляешь, что такое гиперсвязь?
Сенин представлял. На летающих базах отключалось всё энергоемкое оборудование, и даже меркли лампочки в гальюнах, когда начинал работать передатчик. Такая чудовищная требовалась энергия. Зато большие информационные массивы можно было передавать на любые расстояния почти мгновенно. Буквально минут за тридцать.
— Что из себя представляет сама база? — спросил Сенин.
— Основана пять лет назад. Полторы тысячи населения, статус префектуры еще не присвоен. Несколько промышленных установок — точная электроника, топливные компоненты, суперпроводники… Ты всё прочитаешь в документах.
— Как я понял, все производства вредные.
— Зато рентабельные, Сенин! А что ты хотел? Там полторы тысячи человек, и каждый кушать хочет. Прикажешь им матрешки расписывать? Или думаешь, мы их кормить будем до скончания веков?
— Я ничего такого не говорю, — вежливо, но твердо заметил Сенин, — я просто обращаю внимание на источники повышенной опасности. И хотел бы заранее узнать обо всех. Может быть, какие-то события предшествовали всему этому? Что там происходило последнее время?
— Да ничего там особенного не происходило. Последняя новость — запуск лептонного генератора. Всё прошло спокойно и организованно.
— У них есть лептонный генератор? — удивился Сенин.
— Да, он понадобится для питания климатических станций. Там прохладно, а сельское хозяйство как-то надо поднимать. Так, всё, хватит гадать. — Мелоян решительно встал и прошел за свой стол. — Всё равно нужно отправляться на место и там проверять. Ситуация серьезнее, чем кажется. У меня в гостинице три сотни переселенцев, ждут отправки на Торонто-9. Если в сообщении будет правды хоть на полмизинца, а мы без разведки сбросим туда триста душ… — Он развел руками.
— Всё понятно, — кивнул Сенин.
— Берешься? Только учти, думать некогда.
— Берусь. — В душе Сенин чувствовал облегчение, ибо жизнь обретала знакомые черты.
— Вы полетите вместе с поселенцами, — подал голос до того безмолвный Макреев. Голос у него оказался тихим и невыразительным, как шорох туалетной бумаги. — Транссистемный лайнер «Форум» отправляется через тридцать два часа. Кроме вас, в группе будет еще четыре человека. Группа активной разведки не является постоянным формированием, ее собирают по мере необходимости. На период выполнения задания вы будете ее командиром…
— Это, между прочим, твой непосредственный начальник, — сообщил Мелоян, указав глазами на Макреева. — Мой советник по безопасности.
— Я догадался, — учтиво кивнул Сенин. — Я только одного не понял, насчет своей команды. Как мне брать на себя ответственность за людей, о которых я ничего не знаю? Как мне им доверять в критической обстановке?
— Ну, насчет критической обстановки ты не преувеличивай, — предостерег Мелоян. — Ты там сразу в бой вступать собрался? Я понимаю, конечно, вас, полицейских хлебом не корми, только дай кому-нибудь в морду заехать. Только сейчас другой случай, никаких боевых действий. Вы — ревизоры, и вам нужно максимально корректно и тихо произвести проверку сигнала.
— Лайнер выйдет на орбиту, после чего вашу группу сбросят на невозвращаемом модуле «Скиф», — продолжал шуршать Макреев. — У вас двенадцать часов, чтобы проверить обстановку на базе. Если всё в порядке, лайнер отпускает платформу с поселенцами и идет дальше по маршруту. Если какие-то проблемы, поселенцы остаются на борту. А вы ждете эвакуации.
— Смотря какие проблемы, — вставил Мелоян. — Отмена высадки трехсот поселенцев — не шутка. Тщательно всё проверь и согласуй с капитаном лайнера и губернатором.
— Я знаю порядок, — сказал Сенин.
— И найди мне того мерзавца, который нам всё это устроил. — Мелоян хлопнул ладонью по бланку сообщения. — Спущу шкуру и с него, и с его гильдии. По закону, любая гильдия обязана гасить мне все материальные издержки, связанные с их бестолковыми специалистами.
— Не все, — деликатно уточнил Макреев. — Только если сигнал тревоги окажется пустышкой.
— Если, если… — проворчал Мелоян. — Сплошные «если».
— У вас не так много времени, инспектор Сенин, — продолжал Макреев. — Советую прямо сейчас идти в канцелярию и начинать оформление всех формальных процедур. Не забудьте о вакцинации. Впрочем, без нее вас и не пустят на борт. Что касается вашей команды, то с ней вы познакомитесь уже на борту «Форума». Идите, Сенин.
«А как же обещанный обед?» — подумал Сенин, покидая кабинет.
Макреев долго смотрел ему вслед, храня напряженное молчание.
— Что-то не так? — спросил Мелоян.
— Не знаю, — покачал головой советник. — Мы его первый раз видим и уже отправляем командовать разведгруппой. Непроверенного и, по сути, ненадежного человека.
— Успокойся, Макреев, он и надежный, и проверенный. Его досье тщательно изучено твоим же ведомством. Нормальный служака. Сейчас присягнет корпорации — и будет работать, как шелковый.
— Я тоже так думаю… вернее, надеюсь. Но я привык всё подвергать сомнению, а сомнениями я делюсь с тобой. Как и положено советнику.
— У этого парня есть несколько ценных качеств. Он не только быстро бегает и высоко прыгает. Он еще и имеет навыки предварительного дознания. А потому это самая лучшая кандидатура из всего, что у нас есть под руками. Возможности наших людей нужно использовать эффективно.
— Я всё понимаю. Но я бы поискал кого-нибудь еще, будь другой случай…
— Дорогой мой! — рассмеялся Мелоян. — Я б тебя самого туда отправил, будь другой случай. Но сам видишь: еле-еле собрали группу. А этих твоих тюленей, которые привыкли только начальству двери открывать, я командовать не поставлю.
— Может, ты и прав. Ладно. Раз уж дело пустяковое… Пусть слетает, заодно и себя покажет. И всё-таки я скажу ребятам, чтобы там к нему присмотрелись.
— Может, ты боишься, что он начнет стучать бывшим коллегам?
— Стучать? Думаю, он обязательно попытается стучать. — Макреев впервые улыбнулся. — Да только кто ж ему позволит что-то здесь узнать?
Каюта мало чем отличалась от гостиничного номера, поэтому Сенин уже привычно бросил сумку в шкаф и включил внутреннее радио. Играла легкая музыка, нежный женский голос объявлял фазы подготовки к старту.
Снимать форму и падать на кровать он не торопился, поскольку ждал гостей. Ровно в назначенный час они пришли — четверо молодых рослых парней в серой униформе, с эмблемами «Русского космоса» и перекрещенными мечами на рукаве. Пришли, тихо расселись и превратились в само внимание.
Сенин знал, что взаимоотношения с его новыми бойцами зависят сейчас от того, как он себя покажет в первые минуты. И не важно, строптивые ему попались люди или, наоборот, сама лояльность и покладистость. Если в первые минуты вложишь в человека правильный заряд, он будет думать о том, как угодить командиру. Если провалить первый разговор, у него появится другая настройка — как сделать дело поскорей да отвязаться от командира.
Они интеллигентно представились. Самого здорового звали Гордосевич, у него были поставленные «домиком» брови, и это придавало ему удивленный и немного обиженный вид. Следующий — Вельцер, блондин с тонкими чертами лица и при этом, с огромными кулачищами. Еще был узкоглазый наголо стриженный Муциев, из-под воротника которого выглядывала цветная татуировка. И наконец, Карелов — самый старший из всех, даже с легкой сединой. Довольно скромного и смирного вида. Сенин сразу подумал, что Карелов — такой же отставной полицейский, присягнувший «Русскому космосу».
— Первый раз в жизни, — сказал Сенин, — я десантируюсь в зону бедствия с людьми, которых до этого никогда не видел…
— Предполагаемого бедствия, — деликатно поправил блондин Вельцер.
— Что-что? — нахмурился Сенин.
— Я говорю, что угроза бедствия пока только предполагается, и мы еще сами не знаем, что там на самом деле.
— У нас теперь принято перебивать командира?
— Извините, — смутился Вельцер.
— Тем не менее это правда. Мы летим неизвестно куда, а я вдобавок — неизвестно с кем. Позже мы, конечно, хорошо познакомимся, я узнаю о ваших сильных и слабых сторонах, вы расскажете мне о своих увлечениях, тайных мечтах и проблемах внутреннего мира. Но сейчас на это нет времени. Исходя из этого, я устанавливаю следующую схему нашего поведения. Во-первых, мы безоговорочно выполняем все правила, предусмотренные для операций подобного рода. Во-вторых, вы делаете всё, что я говорю, и именно так, как я говорю — не быстрее и не медленнее, не лучше и не хуже. В-третьих, до окончания операции мы подразумеваем, что находимся на потенциально опасной территории, и ни на минуту не расслабляемся.
Сенин говорил и переводил взгляд с одного на другого. Для первой ознакомительной встречи он действовал достаточно жестко, а потому ждал сопротивления. Или хотя бы молчаливого протеста. Он готовился этот протест так же жестко подавить.
Но на лицах слушателей ничего нельзя было прочитать. Сплошное доброжелательное внимание.
— Все знакомы с правилами высадки в зону бедствия? — Кивают.
— Все имеют свидетельства по основам связи, транспорта, безопасности и медицинской техники?
Все имеют.
— Очень хорошо. Можете как угодно относиться к этому заданию, но моя цель — выполнить его и вернуть вас на базу живыми и здоровыми. За пятнадцать лет службы я потерял троих товарищей. Все они погибли по одной причине: в какой-то момент перестали правильно оценивать ситуацию. У кого есть вопросы? Нет вопросов? Тогда оглашаю последнее правило: несмотря ни на что, я являюсь вашим товарищем, к которому вы можете в любое время обратиться за любой помощью.
В глазах слушателей блеснуло любопытство. Как подозревал Сенин, в корпорации товарищеские отношения с начальством считались извращением. Что-то вроде интима с родной бабушкой.
Впрочем, традиции большого бизнеса и паркетный этикет Сенина сейчас мало заботили. Поблизости не было ни одного письменного стола, зато был злой холодный космос и неизвестность. Вот что главное.
— Скажите, — подал голос Карелов, — а как вас называть?
— Как угодно. Можно по имени, на «ты». Как удобнее для дела.
— Еще вопрос. — Это был лысый Муциев. — Можно узнать подробнее про ваших трех товарищей? Которых вы потеряли. Извините, если…
— Ничего, я отвечу. Один в шутку направил оружие на товарища и получил пулю в ответ. Другой захотел помочиться с края пусковой башни и был застигнут подземным толчком. Еще один просто зазевался и попал под пятитонный вездеход. Нужны подробности?
— Да нет…
— Как видите, нет никакой доблести в том, чтобы погибнуть на службе. Даже от пули. И даже от вражеской пули. Вы свободны. Готовьтесь к старту, а позже мы еще встретимся и обсудим детали операции.
Оставшись один, Сенин попытался критически оценить свое выступление. Впечатление произвел, это уж точно. Ребята, кажется, даже напуганы — и его манерами, и зверской физиономией.
Только не перегнуть бы палку. Вообще-то тяжело работать, когда подчиненного даже выматерить толком нельзя. Хотя не исключено, что можно. Это станет ясно со временем.
Его раздумья прервал дверной сигнал.
— Разрешите? — Это был Карелов.
— Прошу, — сказал удивленный Сенин.
Гость сел и некоторое время молчал. Сенин не мешал ему собраться с мыслями.
— Вы, насколько я знаю, недавно в этой должности, да и в корпорации вообще.
— И что?
— Я целиком поддерживаю всё, что вы нам сказали. Я всё понимаю и сам привык к делу относиться серьезно. Но хочу предостеречь от некоторых ошибок в общении с нами.
— Ну, понятно… — усмехнулся Сенин.
Карелов настороженно взглянул на него. Похоже, испугался, что его не так поняли.
— Давай-ка начнем общение с того, что перейдем на «ты», — предложил Сенин. — Тем более ты старше меня.
— Да, хорошо, — не очень уверенно согласился Карелов. — Хотя вряд ли я старше, просто… — он махнул рукой.
— Ты ведь тоже служил? — Гость кивнул.
— Чувствуется. И тоже в полиции?
— Нет, я… А разве вы… разве ты не смотрел наши дела?
Чувствовалось, с каким трудом ему дается это «ты». «Вот же замордовали человека», — подумал Сенин.
— Как раз собирался посмотреть, — сказал он.
— Ну, там всё увидите… Увидишь.
— Так что там насчет общения?
— Да-да. Дело в том, что в корпорации принят более демократичный стиль, чем в военизированных формированиях. Это касается и нашей сферы — безопасности.
— Очень интересно. Значит, я не отдаю приказ, а выношу его на голосование?
— Не совсем. Просто не спешите… не спеши с приказами. Придавай им форму предложения. Интересуйся, какие мысли есть у других. Создавай условия для коллегиальных решений. Это очень хорошо скажется на микроклимате в команде.
Сенин не выдержал и расхохотался. Карелов смущенно замолчал.
— Лет пять назад я и сам бы так смеялся, — сказал он. — Но есть вещи, от которых будет не смешно. По окончании миссии каждый из нас должен написать подробный отчет. И дать оценку каждому члену группы. В этой ситуации лучше не настраивать против себя людей.
— Я знаю про отчет. Думаю, лучший отчет — хорошо выполненное задание.
— Это ты так думаешь. Здесь всё не так. Знаешь систему «Протокол»?
Сенин знал. И ненавидел так же, как и все полицейские. Ее называли «око начальниково». Миниатюрная камера устанавливается на шлем, и еще одна — под ствол оружия. Изображение с первой камеры записывается в электронную память с частотой около двух кадров в секунду. Та, что под стволом, работала в хорошем качестве и разрешении и включалась нажатием на спусковой крючок. Это очень помогало устанавливать истину и разбираться в последствиях той или иной проблемной полицейской операции. Немало парней рассталось с погонами благодаря системе «Протокол».
— У нас у всех будет система «Протокол». И от того, что будет ею записано, зависит вознаграждение каждого.
— Вот оно как, — проговорил Сенин. — Выходит, будем не о задании думать, а кино снимать. У кого лучше получится, тому и главный приз.
— Не совсем так, всё сложнее. Еще раз повторю, я всецело на твоей стороне. Но в этой сфере надо быть осторожным, нужно соблюдать неписаные законы и обдумывать каждый шаг.
Сенин с досадой поморщился. Ведь Карелов, пожалуй, знает, что говорит. Впрочем, смотря про какие законы идет речь. Сохранять свое достоинство не менее важно, чем быть паинькой в глазах начальства.
«Любопытный персонаж», — подумал Сенин, когда гость ушел.
Он сел к терминалу и нашел личные дела своих бойцов. Итак, Карелов Герман. Надо б запомнить имена, потому что не дело называть своих ребят по табличкам на груди. Год рождения… действительно, на четыре года моложе. Последнее место работы…
Сенин удивленно присвистнул. Последним местом работы у Карелова был Федеральный суд. Непростой человечек оказался. Впрочем, может, он и в суде работал, как здесь, — на дверях стоял.
По поводу должности почему-то никаких данных не оказалось. Сенин нашел лишь такой странный факт: прослужил пять лет, уволен по собственному желанию с сохранением восьмидесяти процентов специальной пенсии.
Картинка не складывалась. Для восьмидесяти процентов пенсии слишком короткий срок службы в этом сугубо канцелярском учреждении. Даже если учесть командировочные, «летные», где месяц идет за три. Может, ранение, инвалидность? Но тогда он не прошел бы кадровые фильтры корпорации.
В следующую секунду до Сенина дошло. Только одно ведомство Федерального суда отправляло своих работников на пенсию через шесть лет. Это СИП — Служба исполнения приговоров. Федеральные киллеры, которые летали по всей Вселенной и искали заочно приговоренных к смерти. Ничего себе, подкинула судьба попутчика!
Сенин встречал этих ребят, которые на первый взгляд не отличались от обычных работяг — геологов, строителей, техников. Он знал, что на форме, которую они никогда не надевали, у них имеется буква «Н», что означает «неотвратимость». И песочные часы, которые так же олицетворяли неотвратимое течение времени. Говорили, что от них вообще нельзя спрятаться.
Ты подумай! А ведь такой скромный на вид. Что ж, будем иметь в виду.
Через несколько минут они встретились на смотровой площадке, обнявшись, как старые знакомые. Сейчас здесь собралось немало пассажиров, чтобы заказать мороженое и полюбоваться, как «Форум» будет отделяться от шлюзов.
— Ага, уже переоделся! — отметил Феликс, взглянув на новую форму Сенина.
— Старая форма мне больше нравилась, — ответил Сенин.
— На старой было больше блестящих штучек? Я заметил, что только женщины и военные так любят украшать себя побрякушками.
— Женщины — может, и любят. А военные просто выполняют устав.
Феликс на это лишь хитро рассмеялся.
— Я сгораю от нетерпения, — сказал он. — Зачем тебя позвал божественный Мелоян?
— Так, познакомиться. И не такой уж он божественный. Заодно первое задание дал.
— Для этого он с тобой встречался? Что же это за задание — спасти Вселенную?
— Нет, я… Я сопровождаю переселенцев.
— Ну, что ж, работенка непыльная. Уже присмотрел себе кого-нибудь?
— В каком смысле?
Он примолк, потому что Феликс покачал головой и прижал палец к губам. Теперь уже безо всякой театральности. Сенин понимающе кивнул и сделал успокаивающий жест. Но раздражение осталось. Не привык он ломать шапку перед штатскими, и не скоро привыкнет. По крайней мере, он так думал. А в следующую секунду раздался навязчивый писк. Сенин долго рылся в карманах кителя, пока не нащупал радиобрелок. Звук был негромкий, рассчитанный только на хозяина устройства, однако Феликс притих и тоже услышал:
— Инспектор Сенин? Это приемная господина Мелояна. Начальник Сектора ожидает вас. Срочно.
Рука Сенина сама по себе потянулась к кителю. Куда-то сразу спряталось ухарское пренебрежение к начальству. Немое изумление на лице Феликса, естественно, ничуть не обнадеживало.
* * *
Сенин торопился по коридору, лихорадочно вспоминая, что от него может пахнуть ликером, что не брызнул лаком на ботинки и что даже не захватил личную папку, которая может понадобиться. Всё это вылетело из головы в суматохе.В приемной он Мелояна не застал. Там сказали, что тот только что пошел к связистам. Но у связистов большого босса тоже не оказалось, и оттуда направили в аналитический центр.
И уже на дистанции между приемной главного энергетика и офисом финансового бюро ему наконец показали Мелояна — смуглого стремительного крепыша в белой сорочке, который прямо в коридоре давал взбучку кому-то из подчиненных. Рядом почтительно застыл молодой человек — видимо, референт.
Сенин встал рядом в ожидании своей очереди.
— …ясно было сказано: керамику выкладывать по второй схеме! Почему выложено по пятой? Вы там неграмотные? Вы не различаете простые цифры? Не надо мне говорить про допуски надежности, я сам разбираюсь в допусках. Свое мнение можешь изложить своей бабушке, а не мне. И углы сопряжения определяет не твое мнение, а длина волны, ясно? Лучше скажи, через сколько месяцев мне придется оплачивать монтаж новой оболочки?..
Сенин терпеливо выждал, когда большой босс выпустит пар.
— Я Сенин, — доложил он референту.
— Сенин подошел, — тихо передал тот шефу. Мелоян с недоумением обернулся, потом с еще большим недоумением оглядел полицейскую форму.
— И что?
— Капитан в отставке Сенин, инспектор службы безопасности, — внес ясность Сенин.
Мелоян поскреб лоб.
— Сенин! Точно. Ты мне нужен, пойдем.
Он быстро повлек Сенина по коридору, мгновенно отрешившись от неправильно выложенной керамики.
— Ты ведь командовал штурмовой полицейской группой?
— Последние три года, — подтвердил Сенин.
— Это хорошо… Ты-то мне и нужен, Сенин. Дело вот в чем… Постой-ка…
Разговор на ходу не получился, потому что Мелоян через каждые пять шагов останавливался и решал с каждым встречным какие-то вопросы. Пока шли, Сенин узнал, что на Новом Сахалине неправильно предсказали погоду, и челноки с энергоблоками не могут сесть, что теплоноситель с «Луны-4» не подходит для «Луны-6», что ребята с какого-то «Посейдона» отказались работать с каким-то Лякиным, что на Силикате подвели азотные фильтры и что инверсионные двигатели сейчас выгоднее продавать, чем покупать.
Оказавшись в кабинете, Мелоян рухнул в гостевое кресло и запрокинул голову, переводя дыхание. Сенин осмотрелся. Над столом висела огромная звездная карта с подсветкой и голографическими метками. Судя по их количеству, корпорация застолбила уголки во всех освоенных районах Галактики. Над картой горели эффектные алые буквы: «МЫ В ОТВЕТЕ ЗА МИРЫ, КОТОРЫЕ ПОКОРЯЕМ».
— Так, Сенин. Слушай меня… Ты обедал?
— Нет еще, — несколько удивленно ответил Сенин. Мелоян вызвал референта.
— Организуй обед на двоих, быстренько. И пусть Макреев зайдет.
«О, нет! — подумал Сенин. — Спасибо, конечно, за такую честь, но хотелось бы просто пожрать. Просто набить пузо. А не звякать вилочкой о фарфор, повязав слюнявчик и боясь лишний раз икнуть».
— Мне нужен командир группы активной разведки, — сказал Мелоян. — Срочно. Прямо сейчас.
Сенин даже не успел понять, кому это сказано и что имеется в виду. То ли шеф вызывает еще кого-то в кабинет, то ли…
— Тебя уже назначили? — спросил Мелоян.
— Предложили руководить тактическим полигоном. — Мелоян оглядел Сенина с головы до ног, кажется, впервые.
— Тебя — на полигон? — Он вздохнул и качнул головой. — Пенопластовые манекены на стрельбы выдавать?
Вошел Макреев — худощавый бесцветный тип в наглухо застегнутом деловом пиджаке. Он сел где-то в углу и уставился в одну точку, ничем себя не выдавая.
— Дай ему, — сказал Мелоян.
Макреев протянул Сенину бланк с красной полосой и логотипом гиперпочты. Все терпеливо ждали, пока он прочитает.
— И что скажешь? — нарушил молчание Мелоян.
— Сначала хотел бы послушать вас, — уклонился Сенин.
— Что тут слушать? Какой-то кретин прорвался к гиперпередатчику на основной базе Торонто-9, умудрился его включить, не умея им пользоваться. Прислал информационный массив, в который влезла бы вся история человечества в картинках, посадил генератор. При этом умудрился ничего не сообщить. Даже своего имени. Тем не менее это сигнал тревоги, на который как-то надо реагировать.
— Может быть, стоит повторно связаться с Торонто? — деликатно предложил Сенин.
— Связались, парень, конечно, связались. Сожгли уйму электричества, но связались. Губернатор лично нам ответил, что у них всё в порядке. А когда спросили про автора этого вот… — он ткнул пальцем в сообщение, — начал мямлить.
— Может, действительно недоразумение.
— Может или не может, мы всё должны знать точно. В освоение Торонто вложены немыслимые деньги, поселение только-только введено в товарно-денежные отношения. Не дай бог, если там что-то пойдет не так, а мы прошляпим… Вот я тебя и спрашиваю: какие есть мысли, что это может быть?
Сенин еще раз глянул на бланк, остановив взгляд на формулировках типа «это они психи чертовы», «волосы дыбом» и «схожу с ума».
— Странная стилистика для гиперсообщения. Сразу наводит на мысль о чьих-то больных мозгах.
— Ты молодец, конечно, но мы и сами об этом подумали в первую очередь, — кисло усмехнулся Мелоян. — Что еще? Подумай хорошо, привлеки свой опыт.
— Воздействие галлюциногенной флоры… Там есть опасные животные или бактерии?
— Ты не о том думаешь, Сенин. Об этом до тебя подумали, еще когда готовили мир к заселению. И с животными там небогато — прохладное местечко. Ты ищи человеческий фактор.
— Ну, может быть, месть или недовольство со стороны работников…
— Всё это, конечно, интересно, — потерял терпение Мелоян. — Но допуск к гиперсвязи не доверяется слюнтяям, психам и обиженным. А только надежным проверенным людям. И чтобы включить передатчик, нужно знать определенный минимум.
— А что можно определить по коду доступа? — спросил Сенин, взглянув на гриф сообщения.
— Проверяли, — махнул рукой Мелоян. — Это коллективный пароль какой-то профессиональной гильдии. Некоторым специалистам под очень строгую расписку дается пароль на случай критических ситуаций.
— Каким, например? — спросил Сенин.
— Ну… медикам, ксенобиологам. Юристам даже. Но в моей практике не было случая, чтобы какой-то чертов наемник полез в гиперканал через голову администрации. Ты вообще представляешь, что такое гиперсвязь?
Сенин представлял. На летающих базах отключалось всё энергоемкое оборудование, и даже меркли лампочки в гальюнах, когда начинал работать передатчик. Такая чудовищная требовалась энергия. Зато большие информационные массивы можно было передавать на любые расстояния почти мгновенно. Буквально минут за тридцать.
— Что из себя представляет сама база? — спросил Сенин.
— Основана пять лет назад. Полторы тысячи населения, статус префектуры еще не присвоен. Несколько промышленных установок — точная электроника, топливные компоненты, суперпроводники… Ты всё прочитаешь в документах.
— Как я понял, все производства вредные.
— Зато рентабельные, Сенин! А что ты хотел? Там полторы тысячи человек, и каждый кушать хочет. Прикажешь им матрешки расписывать? Или думаешь, мы их кормить будем до скончания веков?
— Я ничего такого не говорю, — вежливо, но твердо заметил Сенин, — я просто обращаю внимание на источники повышенной опасности. И хотел бы заранее узнать обо всех. Может быть, какие-то события предшествовали всему этому? Что там происходило последнее время?
— Да ничего там особенного не происходило. Последняя новость — запуск лептонного генератора. Всё прошло спокойно и организованно.
— У них есть лептонный генератор? — удивился Сенин.
— Да, он понадобится для питания климатических станций. Там прохладно, а сельское хозяйство как-то надо поднимать. Так, всё, хватит гадать. — Мелоян решительно встал и прошел за свой стол. — Всё равно нужно отправляться на место и там проверять. Ситуация серьезнее, чем кажется. У меня в гостинице три сотни переселенцев, ждут отправки на Торонто-9. Если в сообщении будет правды хоть на полмизинца, а мы без разведки сбросим туда триста душ… — Он развел руками.
— Всё понятно, — кивнул Сенин.
— Берешься? Только учти, думать некогда.
— Берусь. — В душе Сенин чувствовал облегчение, ибо жизнь обретала знакомые черты.
— Вы полетите вместе с поселенцами, — подал голос до того безмолвный Макреев. Голос у него оказался тихим и невыразительным, как шорох туалетной бумаги. — Транссистемный лайнер «Форум» отправляется через тридцать два часа. Кроме вас, в группе будет еще четыре человека. Группа активной разведки не является постоянным формированием, ее собирают по мере необходимости. На период выполнения задания вы будете ее командиром…
— Это, между прочим, твой непосредственный начальник, — сообщил Мелоян, указав глазами на Макреева. — Мой советник по безопасности.
— Я догадался, — учтиво кивнул Сенин. — Я только одного не понял, насчет своей команды. Как мне брать на себя ответственность за людей, о которых я ничего не знаю? Как мне им доверять в критической обстановке?
— Ну, насчет критической обстановки ты не преувеличивай, — предостерег Мелоян. — Ты там сразу в бой вступать собрался? Я понимаю, конечно, вас, полицейских хлебом не корми, только дай кому-нибудь в морду заехать. Только сейчас другой случай, никаких боевых действий. Вы — ревизоры, и вам нужно максимально корректно и тихо произвести проверку сигнала.
— Лайнер выйдет на орбиту, после чего вашу группу сбросят на невозвращаемом модуле «Скиф», — продолжал шуршать Макреев. — У вас двенадцать часов, чтобы проверить обстановку на базе. Если всё в порядке, лайнер отпускает платформу с поселенцами и идет дальше по маршруту. Если какие-то проблемы, поселенцы остаются на борту. А вы ждете эвакуации.
— Смотря какие проблемы, — вставил Мелоян. — Отмена высадки трехсот поселенцев — не шутка. Тщательно всё проверь и согласуй с капитаном лайнера и губернатором.
— Я знаю порядок, — сказал Сенин.
— И найди мне того мерзавца, который нам всё это устроил. — Мелоян хлопнул ладонью по бланку сообщения. — Спущу шкуру и с него, и с его гильдии. По закону, любая гильдия обязана гасить мне все материальные издержки, связанные с их бестолковыми специалистами.
— Не все, — деликатно уточнил Макреев. — Только если сигнал тревоги окажется пустышкой.
— Если, если… — проворчал Мелоян. — Сплошные «если».
— У вас не так много времени, инспектор Сенин, — продолжал Макреев. — Советую прямо сейчас идти в канцелярию и начинать оформление всех формальных процедур. Не забудьте о вакцинации. Впрочем, без нее вас и не пустят на борт. Что касается вашей команды, то с ней вы познакомитесь уже на борту «Форума». Идите, Сенин.
«А как же обещанный обед?» — подумал Сенин, покидая кабинет.
Макреев долго смотрел ему вслед, храня напряженное молчание.
— Что-то не так? — спросил Мелоян.
— Не знаю, — покачал головой советник. — Мы его первый раз видим и уже отправляем командовать разведгруппой. Непроверенного и, по сути, ненадежного человека.
— Успокойся, Макреев, он и надежный, и проверенный. Его досье тщательно изучено твоим же ведомством. Нормальный служака. Сейчас присягнет корпорации — и будет работать, как шелковый.
— Я тоже так думаю… вернее, надеюсь. Но я привык всё подвергать сомнению, а сомнениями я делюсь с тобой. Как и положено советнику.
— У этого парня есть несколько ценных качеств. Он не только быстро бегает и высоко прыгает. Он еще и имеет навыки предварительного дознания. А потому это самая лучшая кандидатура из всего, что у нас есть под руками. Возможности наших людей нужно использовать эффективно.
— Я всё понимаю. Но я бы поискал кого-нибудь еще, будь другой случай…
— Дорогой мой! — рассмеялся Мелоян. — Я б тебя самого туда отправил, будь другой случай. Но сам видишь: еле-еле собрали группу. А этих твоих тюленей, которые привыкли только начальству двери открывать, я командовать не поставлю.
— Может, ты и прав. Ладно. Раз уж дело пустяковое… Пусть слетает, заодно и себя покажет. И всё-таки я скажу ребятам, чтобы там к нему присмотрелись.
— Может, ты боишься, что он начнет стучать бывшим коллегам?
— Стучать? Думаю, он обязательно попытается стучать. — Макреев впервые улыбнулся. — Да только кто ж ему позволит что-то здесь узнать?
* * *
На борту «Форума» Сенину была отведена двухместная каюта второго класса. Именно в таких путешествовали рядовые работники корпорации. Переселенцы с бесплатными визами мариновались в «конюшнях» человек на десять-пятнадцать.Каюта мало чем отличалась от гостиничного номера, поэтому Сенин уже привычно бросил сумку в шкаф и включил внутреннее радио. Играла легкая музыка, нежный женский голос объявлял фазы подготовки к старту.
Снимать форму и падать на кровать он не торопился, поскольку ждал гостей. Ровно в назначенный час они пришли — четверо молодых рослых парней в серой униформе, с эмблемами «Русского космоса» и перекрещенными мечами на рукаве. Пришли, тихо расселись и превратились в само внимание.
Сенин знал, что взаимоотношения с его новыми бойцами зависят сейчас от того, как он себя покажет в первые минуты. И не важно, строптивые ему попались люди или, наоборот, сама лояльность и покладистость. Если в первые минуты вложишь в человека правильный заряд, он будет думать о том, как угодить командиру. Если провалить первый разговор, у него появится другая настройка — как сделать дело поскорей да отвязаться от командира.
Они интеллигентно представились. Самого здорового звали Гордосевич, у него были поставленные «домиком» брови, и это придавало ему удивленный и немного обиженный вид. Следующий — Вельцер, блондин с тонкими чертами лица и при этом, с огромными кулачищами. Еще был узкоглазый наголо стриженный Муциев, из-под воротника которого выглядывала цветная татуировка. И наконец, Карелов — самый старший из всех, даже с легкой сединой. Довольно скромного и смирного вида. Сенин сразу подумал, что Карелов — такой же отставной полицейский, присягнувший «Русскому космосу».
— Первый раз в жизни, — сказал Сенин, — я десантируюсь в зону бедствия с людьми, которых до этого никогда не видел…
— Предполагаемого бедствия, — деликатно поправил блондин Вельцер.
— Что-что? — нахмурился Сенин.
— Я говорю, что угроза бедствия пока только предполагается, и мы еще сами не знаем, что там на самом деле.
— У нас теперь принято перебивать командира?
— Извините, — смутился Вельцер.
— Тем не менее это правда. Мы летим неизвестно куда, а я вдобавок — неизвестно с кем. Позже мы, конечно, хорошо познакомимся, я узнаю о ваших сильных и слабых сторонах, вы расскажете мне о своих увлечениях, тайных мечтах и проблемах внутреннего мира. Но сейчас на это нет времени. Исходя из этого, я устанавливаю следующую схему нашего поведения. Во-первых, мы безоговорочно выполняем все правила, предусмотренные для операций подобного рода. Во-вторых, вы делаете всё, что я говорю, и именно так, как я говорю — не быстрее и не медленнее, не лучше и не хуже. В-третьих, до окончания операции мы подразумеваем, что находимся на потенциально опасной территории, и ни на минуту не расслабляемся.
Сенин говорил и переводил взгляд с одного на другого. Для первой ознакомительной встречи он действовал достаточно жестко, а потому ждал сопротивления. Или хотя бы молчаливого протеста. Он готовился этот протест так же жестко подавить.
Но на лицах слушателей ничего нельзя было прочитать. Сплошное доброжелательное внимание.
— Все знакомы с правилами высадки в зону бедствия? — Кивают.
— Все имеют свидетельства по основам связи, транспорта, безопасности и медицинской техники?
Все имеют.
— Очень хорошо. Можете как угодно относиться к этому заданию, но моя цель — выполнить его и вернуть вас на базу живыми и здоровыми. За пятнадцать лет службы я потерял троих товарищей. Все они погибли по одной причине: в какой-то момент перестали правильно оценивать ситуацию. У кого есть вопросы? Нет вопросов? Тогда оглашаю последнее правило: несмотря ни на что, я являюсь вашим товарищем, к которому вы можете в любое время обратиться за любой помощью.
В глазах слушателей блеснуло любопытство. Как подозревал Сенин, в корпорации товарищеские отношения с начальством считались извращением. Что-то вроде интима с родной бабушкой.
Впрочем, традиции большого бизнеса и паркетный этикет Сенина сейчас мало заботили. Поблизости не было ни одного письменного стола, зато был злой холодный космос и неизвестность. Вот что главное.
— Скажите, — подал голос Карелов, — а как вас называть?
— Как угодно. Можно по имени, на «ты». Как удобнее для дела.
— Еще вопрос. — Это был лысый Муциев. — Можно узнать подробнее про ваших трех товарищей? Которых вы потеряли. Извините, если…
— Ничего, я отвечу. Один в шутку направил оружие на товарища и получил пулю в ответ. Другой захотел помочиться с края пусковой башни и был застигнут подземным толчком. Еще один просто зазевался и попал под пятитонный вездеход. Нужны подробности?
— Да нет…
— Как видите, нет никакой доблести в том, чтобы погибнуть на службе. Даже от пули. И даже от вражеской пули. Вы свободны. Готовьтесь к старту, а позже мы еще встретимся и обсудим детали операции.
Оставшись один, Сенин попытался критически оценить свое выступление. Впечатление произвел, это уж точно. Ребята, кажется, даже напуганы — и его манерами, и зверской физиономией.
Только не перегнуть бы палку. Вообще-то тяжело работать, когда подчиненного даже выматерить толком нельзя. Хотя не исключено, что можно. Это станет ясно со временем.
Его раздумья прервал дверной сигнал.
— Разрешите? — Это был Карелов.
— Прошу, — сказал удивленный Сенин.
Гость сел и некоторое время молчал. Сенин не мешал ему собраться с мыслями.
— Вы, насколько я знаю, недавно в этой должности, да и в корпорации вообще.
— И что?
— Я целиком поддерживаю всё, что вы нам сказали. Я всё понимаю и сам привык к делу относиться серьезно. Но хочу предостеречь от некоторых ошибок в общении с нами.
— Ну, понятно… — усмехнулся Сенин.
Карелов настороженно взглянул на него. Похоже, испугался, что его не так поняли.
— Давай-ка начнем общение с того, что перейдем на «ты», — предложил Сенин. — Тем более ты старше меня.
— Да, хорошо, — не очень уверенно согласился Карелов. — Хотя вряд ли я старше, просто… — он махнул рукой.
— Ты ведь тоже служил? — Гость кивнул.
— Чувствуется. И тоже в полиции?
— Нет, я… А разве вы… разве ты не смотрел наши дела?
Чувствовалось, с каким трудом ему дается это «ты». «Вот же замордовали человека», — подумал Сенин.
— Как раз собирался посмотреть, — сказал он.
— Ну, там всё увидите… Увидишь.
— Так что там насчет общения?
— Да-да. Дело в том, что в корпорации принят более демократичный стиль, чем в военизированных формированиях. Это касается и нашей сферы — безопасности.
— Очень интересно. Значит, я не отдаю приказ, а выношу его на голосование?
— Не совсем. Просто не спешите… не спеши с приказами. Придавай им форму предложения. Интересуйся, какие мысли есть у других. Создавай условия для коллегиальных решений. Это очень хорошо скажется на микроклимате в команде.
Сенин не выдержал и расхохотался. Карелов смущенно замолчал.
— Лет пять назад я и сам бы так смеялся, — сказал он. — Но есть вещи, от которых будет не смешно. По окончании миссии каждый из нас должен написать подробный отчет. И дать оценку каждому члену группы. В этой ситуации лучше не настраивать против себя людей.
— Я знаю про отчет. Думаю, лучший отчет — хорошо выполненное задание.
— Это ты так думаешь. Здесь всё не так. Знаешь систему «Протокол»?
Сенин знал. И ненавидел так же, как и все полицейские. Ее называли «око начальниково». Миниатюрная камера устанавливается на шлем, и еще одна — под ствол оружия. Изображение с первой камеры записывается в электронную память с частотой около двух кадров в секунду. Та, что под стволом, работала в хорошем качестве и разрешении и включалась нажатием на спусковой крючок. Это очень помогало устанавливать истину и разбираться в последствиях той или иной проблемной полицейской операции. Немало парней рассталось с погонами благодаря системе «Протокол».
— У нас у всех будет система «Протокол». И от того, что будет ею записано, зависит вознаграждение каждого.
— Вот оно как, — проговорил Сенин. — Выходит, будем не о задании думать, а кино снимать. У кого лучше получится, тому и главный приз.
— Не совсем так, всё сложнее. Еще раз повторю, я всецело на твоей стороне. Но в этой сфере надо быть осторожным, нужно соблюдать неписаные законы и обдумывать каждый шаг.
Сенин с досадой поморщился. Ведь Карелов, пожалуй, знает, что говорит. Впрочем, смотря про какие законы идет речь. Сохранять свое достоинство не менее важно, чем быть паинькой в глазах начальства.
«Любопытный персонаж», — подумал Сенин, когда гость ушел.
Он сел к терминалу и нашел личные дела своих бойцов. Итак, Карелов Герман. Надо б запомнить имена, потому что не дело называть своих ребят по табличкам на груди. Год рождения… действительно, на четыре года моложе. Последнее место работы…
Сенин удивленно присвистнул. Последним местом работы у Карелова был Федеральный суд. Непростой человечек оказался. Впрочем, может, он и в суде работал, как здесь, — на дверях стоял.
По поводу должности почему-то никаких данных не оказалось. Сенин нашел лишь такой странный факт: прослужил пять лет, уволен по собственному желанию с сохранением восьмидесяти процентов специальной пенсии.
Картинка не складывалась. Для восьмидесяти процентов пенсии слишком короткий срок службы в этом сугубо канцелярском учреждении. Даже если учесть командировочные, «летные», где месяц идет за три. Может, ранение, инвалидность? Но тогда он не прошел бы кадровые фильтры корпорации.
В следующую секунду до Сенина дошло. Только одно ведомство Федерального суда отправляло своих работников на пенсию через шесть лет. Это СИП — Служба исполнения приговоров. Федеральные киллеры, которые летали по всей Вселенной и искали заочно приговоренных к смерти. Ничего себе, подкинула судьба попутчика!
Сенин встречал этих ребят, которые на первый взгляд не отличались от обычных работяг — геологов, строителей, техников. Он знал, что на форме, которую они никогда не надевали, у них имеется буква «Н», что означает «неотвратимость». И песочные часы, которые так же олицетворяли неотвратимое течение времени. Говорили, что от них вообще нельзя спрятаться.
Ты подумай! А ведь такой скромный на вид. Что ж, будем иметь в виду.
* * *
Не откладывая в долгий ящик, Сенин просмотрел списки пассажиров лайнера и без труда нашел то, что искал. Его новый знакомый — социопсихолог Феликс Рубен — также был на борту. Что и неудивительно. Не так много через базу проходит транспортов дальнего следования.Через несколько минут они встретились на смотровой площадке, обнявшись, как старые знакомые. Сейчас здесь собралось немало пассажиров, чтобы заказать мороженое и полюбоваться, как «Форум» будет отделяться от шлюзов.
— Ага, уже переоделся! — отметил Феликс, взглянув на новую форму Сенина.
— Старая форма мне больше нравилась, — ответил Сенин.
— На старой было больше блестящих штучек? Я заметил, что только женщины и военные так любят украшать себя побрякушками.
— Женщины — может, и любят. А военные просто выполняют устав.
Феликс на это лишь хитро рассмеялся.
— Я сгораю от нетерпения, — сказал он. — Зачем тебя позвал божественный Мелоян?
— Так, познакомиться. И не такой уж он божественный. Заодно первое задание дал.
— Для этого он с тобой встречался? Что же это за задание — спасти Вселенную?
— Нет, я… Я сопровождаю переселенцев.
— Ну, что ж, работенка непыльная. Уже присмотрел себе кого-нибудь?
— В каком смысле?