Тюрин Александр Владимирович. Конечная остановка - Меркурий

   Очевидцу, однако, наше присутствие показалось назойливым, он забрался в свой трактор и, бросив остальное барахло, стал удирать по корочке. Увлекательная получилась погоня - от переспертого воздуха кровь в ушах заколотилась. Фильтры не справлялись с выхлопными газами человеческих организмов, но кондиционеру нельзя было лишнюю энергию отдать. А Мухин такое выкаблучивал, то колесами, то газовой подушкой, то "гусиными лапками"! Потом я заметил, что старатель недвусмысленно гнет в одну сторону, как будто заводит нас куда-то, и даже иногда притормаживает, чтоб мы не слишком большие крюки на виражах давали.
   - Мухин, не старайся гнаться за ним нос к заду, - распорядился я. Кажется, он каверзничает и в полынью заманивает.
   Сержант сдал в сторону, а старатель, который все хотел нас в ловушку упечь, видно перестарался и, самого себя обхитрив, исчез с глаз долой вместе со своим трактором.
   Мудрый Мухин стал аккуратно выруливать к месту пропадания, и вот мы замерли на краю трещины. Сама она не шибко заметная, словно с бортиками, так что порой выдает себя за холмик. На пять метров ниже обрыва еще одна корочка, совсем уже слабенькая, а в ней дрожащая застывающая полынья. Туда видно и отправился вертлявый тракторист.
   - По правилам хорошего тона надо сказать "до свиданья", помахать ручкой и идти домой, - строго посоветовал Мухин.
   Я было согласился с ним, однако заметил парой метров ниже по склону легкий оползень. Как будто кто-то заскреб там башмаками.
   - Ау, милок, не надоело тебе прятаться, как таракану? - подал голос я. - Вылезай, порадуй своим видом.
   - Сейчас, сейчас вылезу, - отозвался уличенный в игре в прятки, которой цепко сидел в нише. - Встречайте с цветами.
   Но вылезло из щели лишь дуло его плазмобоя. Оружие брызнуло огнем, отчего коп, который стоял справа от меня, брякнулся с дырой в антисиловом жилете, да и в скафандре само собой. Какое-то мгновение из нашего товарища летел красный порошок. Десять лет тому назад этот парень сразу бы стал мертвецом, сейчас же не все так просто. Конечно, плазма и космос изрядно попортили ему внутренности, но моментально сработали перетяжки скафандра рядом с пробоиной, квазиживая оболочка мигом затянула дыру и начала кропить на рану лекарствами. Впрочем, с такой близи получить огонь в живот - это вряд ли располагает к жизни. Вот и Анима сообщает о глубоком шоке.
   Кто-то догадался нашлепнуть изувеченному коллеге внешний пластырь, а я скомандовал:
   - Быстро из машины достать кибердоктора и подключить к раненому по первой категории сложности.
   Разгневанный Мухин стал отцеплять от пояса гранату, чтобы угостить ей вероломную гниду.
   - Стоп, мой простодушный сержант. Ты ведь не земной "барашек", чтобы давать волю эмоциям. Мне эта паскуда тоже не нравится, но в дохлом виде совершенно будет бесполезна.
   - Ну так и полезай к нему, командир, со своим сквизером.
   - Я полезу к нему, но не так как ты думаешь, мой даровитый друг.
   Оставив группу подчиненных, я поехал на тракторе вдоль трещины, выискал местечко, где пропасть была поуже, там уж разогнался и перемахнул на другую ее сторону. Следовательно, ничего не стоило подобраться к паскуднику с того бока, с которого он не ожидал увидеть врагов. Он меня, в конце концов, заметил, но большого ущерба, как ни скрежетал зубами, нанесть не мог. А вот я, уловивши в перекрестья прицела, как следует припечатал его из сквизера. Когда оглушенный полусознательный старатель стал вываливаться из своей щели, цепкий Мухин споймал его клейкой сетью из широкомолекулярных ниточек.
   Можно сказать, что после этого удача скоропалительно повернулась ко мне задом. Когда я в обратную сторону через трещину сиганул, булькающая внизу огненная каша раздвинула вдруг края. Передними колесами я на корку попал, "гусиными лапками" успел зацепиться, а вот задние колеса зависли, отчего весь вездеход потянулся вниз. Я успел катапультироваться, но последнюю машину нашей экспедиции свинцовая каша со сладостным причмокиванием слопала.
   Когда я вернулся к группе товарищей, собираясь рассказать им о превратностях судьбы, они чуть ли не в полный голос и хором называли меня скотиной. И другими неласковыми именами щедро одаривали. За то что остались мы не только без таблеток с надписями "завтрак", "обед", "ужин", но и без супер-унитаза с его шоколадными батончиками. Однако люди поняли, успокоились, люди вошли в рабочий режим. Да и куда им было деваться от меня.
   Мухин занялся связью с Васино, я же попытался что-нибудь выяснить у старателя, пока он не отправился гулять в мир теней. Запираться подранок особо не стал, наверное, был уверен, что вскоре протянет каблуки. Я его не разубеждал, хотя понимал, что мозги пленника набекрень пошли из-за чувства обреченности. В-общем, он хотел лишь последнего торчка в виде наркомультика, поэтому после укола нирванола забормотал искаженным голосом.
   - ...Появился один тип, звали его Нур С200. Такой мелкий фраер на катушках. Некоторые его знали - бывший старатель. Кое-кто встречался с ним в Блудянске. Он сказал, что "Дубки" нам стоят поперек горла, надо отвадить это гадье отсюда. Справедливо чирикал. Обещал, что деньгу хорошо зашибем, потому что у него есть надежные перекупщики для гафния. Аванс дал. Ну мы подловили караван, машины сожгли, гафний растащили по тайникам.
   - А потом-то что? Кто за гафнием приехал? Кто шлепнул твоих подельников?
   - Никто не приехал. И денежки - тю-тю. Зато всеобщий абзац настал. У кого реактор взорвался. Кто обдристался насмерть из-за жратвы нехорошей. Кто в утес впилился на вездеходе, а на него еще сверху десяток тонн упало. Ну, а кое-кто сам повесился. Такое распроблядство нередко случается, но почему только с моими корешками? Кто-то всех их убрал, сжевал, как конфетки.
   - Ты-то почему уцелел?
   - Уже не уцелел... Отдал свой гафний задармака пахану, он меня сюда направил, обещал никому не говорить. Не сдержал слова, сука. Ну все, включай мультфильм.
   - Погоди. Как думаешь, на кого работал Нур? Не дурилка же он. Зачем все это ему понадобилось?
   - Не знаю... - без всякого подвоха застонал раненный грабитель. Отвяжись, какашка, вернее, включи наркомультик... Нур видел, что я видел. Он прилетел на коптере... планетолет был без опознавательных знаков... эти дешевые машины... лет пять назад их скупали "Вязы", чтобы как можно меньше народа над Меркурием порхало и на орбиту поднималось. А потом дилерам запретили их продавать...
   "Вязы", "Вязы", стало ими и здесь попахивать.
   Грабитель тяжко захрипел. Я, все-таки не будучи полным садистом, включил ему мультик и вколол пару доз оттяжного суперморфина. Тем временем Мухин - человек везучий, за что и таскаю его с собой - сумел связаться через ретранслятор с управлением полиции, все-таки у терминатора запыленность поменьше. Управление пообещало нас спасти - если, конечно, не поднимется электропылевая буря, если мы не сдвинемся с места, не ухнем в какую-нибудь задницу. И на этом спасибо.
   3
   Выговор "с занесением" я, конечно, схлопотал. За потерю пяти бойцов и трех машин.
   - Ты выглядишь обиженным, - ласково улыбнулся Зубов, когда я ознакомился и расписался.
   - За этих пятерых меня, наверное, пороть электрическим кнутом надо или вообще шлепнуть из убийцера. Впрочем, вы, Игнатий Поликарпович, уже столько сотрудников потеряли, что и веснушек на носу вашей секретарши не хватит для подсчета числа. Значит, перед вами я не слишком провинился. Вот сдается мне, вы немножко суетитесь оттого, что концерн "Вязы" как-то макнул нос в это дело. Без вести пропавший директор Медб К845 как бы взывает к нам: самая большая аномалия прописалась в правлении концерна.
   - Что ты такое говоришь? Окстись. Директор Медб - это твой сон. Запроси справочную службу концерна, и про снившуюся тебе персону услышишь только: не было и нет. Даже, если ты пролезешь в файлы концерна со своим кибердружком, результаты не порадуют тебя. А в префектурных картотеках "вязовцы" вообще не числятся. Уверен, если даже связаться со столичными банками данных, то окажется, что гражданин Медб К845 лет двадцать назад сыграл в ящик, поперхнувшись острым соусом, или бесследно исчез в кольце Сатурна, и с тех пор его никто не видел и не слышал.
   - С таким прогнозом полностью согласен. Враг-то не дремлет. Да только нам как раз и следует распутывать такие узелки.
   Вид у Зубова стал вялый, как у мокрого белья на веревке. Должно быть, пустил к себе в экраны хайратника какой-то мультик и потихоньку начал "отпадать".
   - Разборки в "Вязах", да еще на таком уровне... Нам в них рога совать не стоит - обломаются. Вязовцы тебе на дверь уже указали - мало что ли? Надо, чтоб еще и с лестницы спустили? Полное и безоговорочное стирание директора означает, что они в нашей помощи не нуждаются. Сами обделались, сами подотрут. Да тебя воротить должно от этого гадючника.
   Вялотекущие слова Зубова где-то застряли и совсем перестали поступать к народу. На какое-то время он переключился с меня на мультик, но когда я активно закашлял, слова снова зазвучали.
   - Что же касается налета на караван, то запроса от "Дубков" мы пока что не дождались. Если они подозревают "Вязы", то, скорее всего, начальства обоих заведений встретятся где-нибудь в Хунахуна и, натрахавшись с электробабами да накушавшись лягушек в шампанском, подпишут замирение. Мы же со своей стороны все необходимое предприняли и, как только твой старатель очухается, примерно выпорем его да упрячем в тюрягу на многие лета.
   - Они трахнут электробаб, а мы в очередной раз сами себя. В социальном смысле, конечно... Есть же еще Нур. Который работает на "Вязы". Его же мы допросить обязаны.
   Начальник изнемогал от меня, как от вида лужи с блевотиной посреди банкетного зала, он хотел срочно от меня избавиться.
   - Терентий, ты прямолинейный, будто столб, ты - схематик, мать твою Мамальфею за ногу. На Меркурии так нельзя. Тут нелинейные зависимости. Требуется как можно меньше ковырять носом чужой зад... Ну, попробуй, ну, пообщайся с этим самым Нуром. Только никаких санкций-шманций я тебе не дам.
   Легко сказать - попробуй пообщаться. Предложение явно рассчитано на то, что я в своих бесполезных усилиях быстро дойду до изнеможения и откажусь от затеи. Концерн "Вязы" - это государство в государстве, причем очень непрогрессивное (или слишком прогрессивное). Никаких справок оно не дает. "Вязы" имеют помимо собственной милиции собственные деньги ("повязки"), магазины, больницы, жилища. Проникнуть туда можно только на манер иностранного шпиона. А нынче любой шпион начинает с дальней технической разведки.
   Вызвал кибероболочку, малый Тереха явился на экран бодреньким Джинн Хоттабычем.
   - Слушаю и повинуюсь.
   - Кого ты слушаешься, чему повинуешься? Как же ты допустил, что бедный директор по имени Медб был стерт из памяти народной, будто он блоха какая-то?!
   - Как у тебя обычно, вопрос не по адресу. Ты же знаешь, что я соцвред, кибернетический элемент. Поэтому кричать на меня не надо. Я ведь обязан пользоваться твоим кодом доступа, то есть, везде оставлять твою визитную карточку. Значит, ты бы мигом засыпался и по возвращении из славного похода тебя бы поджидал арестантский воронок. А стал бы я самостоятельно активничать, меня тут же бы стерли на всех информационных носителях.
   - Хорошо, отнекиваться ты научился, будто не кибернетический вовсе, а самый что ни на есть белковый и настоящий. Я был о тебе лучшего мнения. Чего стоит этот треп про код доступа. Да с моей "визитной карточкой" любой дурак себя обезопасит...
   - Ну-ну, - оборвал меня Тереха-малец. - Неужели у моего большого брата длинный язык и короткий ум?
   - Помоги мне выволочь из гнезда на холодок сотрудника "Вязов" с имечком Нур. Мы отправимся вдвоем в информационную среду, но я воспользуюсь чужими, то есть ворованными кодами доступа, мне запечатлеваться нечего. Если все сложится удачно, я тебе прощу недисциплинированность и ссыкунство.
   - Опять же ты неправ, - упирался Джинн Хотабыч, будто и вправду живой. - Персональная слежка напрочь запрещена.
   - Чего-то я не слышал о таком. Я же следователь.
   - А санкция на компьютерное дознание, господин старший брат? Ну, где она, где?
   - Ты загоняешь меня в тупик и торчишь от этого, небось какой-нибудь модуль радости засверкал сейчас, как алмаз. Совесть ты имеешь, киберишка? Ведь если она есть у меня, у тебя она тоже должна проклевываться.
   - У меня, у тебя. Вот именно. Не хочу я искать человека, зная, что это нанесет ущерб его здоровью.
   - Да только Нур уже нанес непоправимый ущерб здоровью двух десятков людей.
   - Это неочевидная истина. А то, что ты повредишь его здоровью истина вполне очевидная.
   - Так вот послушай меня, пучок дурных сигналов, крючкотвор, законник. Если ты не поможешь мне скоренько найти этого Нурдурдура, то я, как горячий парень, полезу на рожон. И это может плохо, даже летально для моего здоровья кончиться. Не забывай, ты ведь все-таки мой напарник.
   - Ну, допустим. Лезть на него не стоит. Согласен принять с некоторыми оговорками.
   - Не согласен, а "слушаю и повинуюсь".
   Малый Тереха - мой друг, по крайней мере такое впечатление иногда создается. Ведь последние десять лет он исправно кормится той же самой информацией, что и я. Те же две пятилетки я исправно делюсь с ним всеми своими выводами и догадками. Десять лет я объясняю ему, что для меня хорошо, а что плохо. Немудрено, если он стал подумывать о собственной пользе, почему нет. И уже сам может объяснить про хорошее и про плохое. С этим придется смириться. Потому что мне иногда - вернее, каждый день недостает верных сведений, мне что-то кажется и память изменяет. А малому Терешке всего хватает, никогда не кажется и ни один орган его не подводит.
   - Ладно уж, хоть надоело, но выручу тебя опять, - капризным тоном заявляет Тереха-малый. - При очередном запросе транспортной службы я включу Нура в список нарушителей правил парковки "клопа", или в реестр водителей, пропустивших очередное переосвидетельствование. Сам понимаешь, есть правила, которые нарушить обязан каждый человек, находящийся в здравом рассудке. Отпираться ему не будет резона. Даже "Вязы" возражать не станут, когда твой Нур отправится в транспортную службу, чтобы избежать повестки в суд. А на выходе оттуда, ты сможешь познакомиться с ним поближе. Произойдет это не позже, чем завтра.
   4
   Тереха-малый поработал на славу. Подыскал живца, на которого интересная рыбка из темного пруда таки клюнула, и даже заблаговременно вручил мне Нурову фотокарточку для опознания. Я тоже кое-что предпринял по своей линии. Нашел приятеля с большим фингалом под глазом, того, что всегда не прочь выпить, побузить и потрахаться, особенно если общественность не наблюдает за ним бдительным оком. И когда Нур С200 выходил из транспортного управления на бульвар, любитель дурного отдыха, пройдясь мимо, отдавил "объекту" носок ботинка и ухватил в пригоршню изрядный кусок его куртки. Далее разговор сложился так.
   ЗАДИРА. Если ты мне не извинишь то, что я наступил на твою ногу, я тебе голову оторву.
   НУР. Да ладно, пустое. Пропустите.
   ЗАДИРА. Как это пустое? Кто это пустой? Я - пустой?
   НУР. Говорю же вам - пустяки. Я спешу.
   ЗАДИРА. А я, значит, и спешить никуда не могу?! Я, выходит, мусор, меня и извинять не надо. Всячески показываешь, что от одного моего прикосновения ты из чистого ангела грязной свиньей стал? Намекаешь, что таких, как я, давить и топтать можно? Ну так ты жестоко просчитался.
   НУР. Вы меня неверно поняли.
   ЗАДИРА. А теперь закрой парашу.
   И забияка нанес Нуру удар в пах, а потом в челюсть. Собрался провести еще прием джиу-джитсу, но, запутавшись с броском через плечо, нескладно рухнул сам.
   Тут примчался я, сияя своей трехголовенькой кокардой и полицейским значком. Ткнул обоих электрошоковой дубинкой. Причем для наемного задиры заметно убавил силу тока, а вот Нура уложил в нокдаун.
   Оперативно очухавшись, забияка вскочил и сделал ноги. Я как бы не смог догнать его, поскользнулся на чьем-то плевке и упал с матерным воем вослед удирающему. Затем вернулся к месту ристалища и стал разбираться с тем, что осталось. Конечно, потребовал документы у отправленного в нокдаун Нура, предварительно попортив мазером его персональную магнитную карту, когда та еще отдыхала в кармане. Вот теперь имелись все основания волочь его в участок.
   Самое главное я все-таки учел. Каждый, кто работает на "Вязы", имеет, возможно даже в животе, мощную рацию. Как только кровь у него перенасытится супрессантами или чем там еще, бдительная Анима врубит передатчик и тот пропикает сигналы СОС.
   А мне предстояло еще прошмыгнуть несколько городских секций с этим поганцем на привязи. Я чуть не выбрал маршрут через жилой блок, но нутряное чутье подсказало, что в его тихих и укромных закоулках чьи-то заботливые руки могут запросто чиркнуть лазерной бритвой по моему горлу. Поэтому я и решил прогуляться через торговую секцию. Там, конечно, скажется другой минус - скромные ребята из вязовской Службы Безопасности вряд ли будут выделяться в толпе. Однако, издалека палить они в людном месте не станут, а вблизи я протокольную морду всегда замечу.
   И если надо пошурую сквизером. Ведь когда такой штучкой орудуешь, публике не очень-то понятно, от чего вдруг поплохело тому или иному гражданину. На роже пострадавшего вряд ли будет написано, что он весь ионизировался внутри. И одежонка при этом деле почти не портится, пожалуй, только линяет немного.
   "Вязы", как и полагается, повели себя противно, вязко. Негодные хари эсбистов я еще на первом ярусе торгового центра приметил. Как ни странно, издалека - слишком уж заметные. Глаза у них были не мутные с поволокой, как у шатающихся тут старателей, а будто горящие фонарики, что контрастировало с неестественно вялыми телодвижениями.
   Объективы моего хайратника высвечивают пару гадких рож и фигур в чрезмерно праздных позах у выхода с противоположной стороны торгового зала. Надо срочно подаваться на второй ярус. Там продают всякий инвентарь и не слишком тесно, в чем я убедился, утащив задержанного Нура вслед за собой по лестнице-колесу. Я запретил себе радоваться - и правильно. Вот там у отдела, где труженики меркурианских пустынь степенно разглядывают микробуры, виднеется вовсе не старательская физиономия. Мой пеленгатор фиксирует, что сексот еще ведет какие-то кодированные переговоры. Влип что ли я? Не туда и не сюда. Но есть еще в заначке идеи.
   Свернул из торгового зала в боковой коридор, там Нура по шее угостил, чтоб не тянул куда не положено. Выискал туалетные комнатки, где решил через окно сыграть и со своим уловом попасть на аварийный трап, тот, что спускается по наружной стене.
   Однако жизнь стала незамедлительно вносить поправки на манер какого-то дурного парламента. Несмотря на то, что призывно маячили двери с двойной надписью "М и ММ", то есть "мужчины и мужчины-мутанты", войти я туда не рискнул. Там кто-то засел и усиленно вел переговоры в УКВ-диапазоне - дебил какой-нибудь или, что вернее, неприятель. А вот за дверями с барельефом "Ж и ЖМ" было пока тихо.
   - Сегодня нам туда, - погоняю я нарочито неповоротливого Нура.
   А этот мелкий фраер тоном оскорбленной добродетели еще заявляет.
   - Собственно, от кого вы убегаете? Ворваться в бабий туалет? Как бы не так. Фу, я порядочный человек.
   - Рассказывай о своей порядочности младенцам, а мне не плети. Деру мы даем от твоих же сотоварищей, по которым тюрьма плачет. Ну-ка, шевели ногами, а не то отстрелю яйца и тогда тебе легче будет идти.
   Нур решил, что яйца ему еще любы и совсем не мешают, поэтому послушно заторопился. Но уже в первой комнатке - с зеркалами и пепельницами - мы столкнулись с фемом. У меня во рту мигом пересохло, вот те на, женщина-мутант, да еще какая. Впрочем, физиономия фемки осталась каменной, а рука не потянулась к кобуре. Я же забормотал.
   - Извините, мы тут проездом с Марса, мы сейчас выйдем, только с другой стороны... У нас совсем другие надписи на дверках. "Д", то есть дамы и "Г", считай, господа.
   Тут на щеке у фемки забрезжило подобие улыбки, может даже одобрительной. И снова "вот те на", путь неожиданно открылся - страшная мутантка отвернулась к зеркалу. Я потащил Нура в следующую комнатку, там подскочил к окну, раздвинул ставни. Остается вылезти, сделать шажок влево по карнизу и как раз трап. Но еще надо заставить выйти наружу моего подконвойного.
   - Ну-ка, Нур-малыш, давай, как горный козел.
   - У меня боязнь высоты! - нарочно стал истерировать он.
   - По-моему, ты должен скорее ощущать боязнь дырки в голове.
   И тут из другой комнаты, той, которую мы уже миновали, послышались звонкие голоса, свидетельствующие о препирательствах. Фем настоятельно требовала, чтобы какие-то мужики немедленно удалились, те же грубо упирали на исполнение закона. Я попытался запихнуть Нура в одну из кабинок, но тут дверь распахнулась и показался сексот собственной персоной. Будь под рукой гразер, я бы мигом срезал гада. Однако стрелял я из сквизера, при поражении этим оружием результат наступает лишь треть секунды спустя. В масштабах большого боя это - мелочи, ну, в нашем же случае вязовский человек успел разрядить бластер. Не в меня, а в Нура, и прожег ему грудную клетку. Правда, сам стрелявший, быстро загнувшись, вышел из игры.
   Я видел, Нуру осталось немного. Поэтому, вытащив гразер и поливая жесткими лучами дверной проем, заодно превращал арестованного в хорошего человека. Шприц-пистолетом впрыснул ему крепкий кортизолин, который развязывает языки людям с сужающимся полем сознания, и налепил считыватель на горло. Слов уже не будет слышно, но приборчик распознает их по вибрациям. Я не знал, фемка все еще торчит неподалеку или давно убралась восвояси. Во всяком случае из соседней комнатки клубами валил дым, совершенно непроницаемый даже для СВЧ-излучения.
   - Скажи, милок Нур, кто ж послал тебя нанимать старателей на разбой? Кому понадобился этот гоп-стоп? Не запирайся, я все знаю. Кто тебя погубил?
   После небольшого затишья сквозь дым чиркнуло несколько бластерных трасс - одни отправились в окно, другие продырявили радиатор, откуда со змеиным шипением стал поступать горячий гелий. Потом из дыма чуть выше пола показался некто в шлеме и тут же схлопотал. Он слишком хорошо подставился в перекрестье прицелов моего гразера. Шлем превратился во что-то вроде котелка, из которого плеснуло паром, брызгами и светом. Если гразером сыграть в упор, ему мало что может противостоять, но, стоит отметить, пострадавшему мучиться не приходиться. Впрочем, уже следующий благородный луч мог избавить меня от жизненных мучений. Надо было срочно улепетывать, сигать в окно. Ну, Нур, ну! И Нур раз в жизни сделал благое дело, что, по большому счету, могло ему пригодится лишь на том свете.
   - Нанял меня Дыня-мутант... выполняет разные поручения "Дубков"... заплатил... десять "толстых" имперок.
   - Неужто в "Вязах" никто не узнал про такой сюжет?
   - Директор Медб мог... он занимался слежкой за "Дубками"...
   Плазменный шнур прошипел возле уха. Я сорвал считыватель и выскочил на карниз. Даже если Нур еще при жизни, ему быстро помогут свести с ней счеты.
   Не промахнуться бы из-за такой нетерплячки, попасть бы ногами в кишку аварийного трапа. Вот он, наконец, конвульсивно сокращаясь, глотает мой организм, прокачивает полимерными мышцами и выбрасывает через свой "анус". Соответствующее отхожее место встречает меня внизу - полусклад-полусвалка.
   На одном из концов проулка выглядывают из-за угла люди, которые бьют по мне из плазмобоев и бластеров. Я ухожу в другую сторону, петляя меж ящиков, огрызаясь и весьма неслабо своим аппаратом. На экранах хайратника снуют сетки прицельных и и целеследящих координат, вот я резко совместил две системы линий, и гразер облегчается по моему мыслесигналу. На том конце проулка человек до пояса превращается в помесь фонтана и вспышки. Я никогда не кричу в таких случаях с азартной пеной у рта: "Попал-попал". Еще не хватало испытывать половое возбуждение и социальный оптимизм при виде чьих-то испаряющихся внутренностей. А почему, собственно, не порадоваться? - поинтересуется какой-нибудь юный балбес.
   А потому, что следующим могу оказаться я.
   Кто-то догадался отправить в меня самонаводящуюся ракету, но я ей "выключил свет". Пустил контрракету из своей ракетницы, это штуковина навелась на первый снаряд и сцапала его специальной зонтиковой сеткой. Свет погас с большим дымом и треском. Потому, воспользовавшись суматохой, я соскользнул в люк пневмопровода. Это такая тумбочка с крышкой наверху и аварийным клапаном внутри. Крышка поднимается, клапан - у которого кем-то уже была сбита заглушка - проворачивается, и я падаю вниз с предсмертным смехом, туда, где вечно ревет ураган. Поток подхватывает меня и быстро разгоняет.
   Слишком быстро. Я так и не понял, куда пропал мой естественный страх перед трубопроводными ужасами, отчего я посмел в них нырнуть. Будто всадник (или пеший) без головы. Пневмосистемой, как следует, умеют пользоваться лишь фемы. Слишком уж крут и силен поток воздуха, а по дороге попадаются разные загогулины. Сразу напала жуть. Все тельце съежилось, стало тщедушным и заныло от страха. Одежда свистела, ее металлические детальки визжали, царапая металл трубы, и, совокупно с воем урагана, доводили меня до степени близкой к безумию и бешенству. Где люк, где фильтр, как среагировать, как не стать фаршем? По-моему, я так перенапрягся, что перестал соображать и даже расслабился. И, конечно же, Анима стимулировала насколько возможно выпуск размягчающих эндорфинов.
   После чего полегчало во всех смыслах. Слушайте, марсианы, слушайте, что со мной приключилось.