Уайтфезер Шери. Дай мне утешение

   Дорога была плохая. Колеса прокручивались в слякотной грязи на подъеме, но они справились со всеми препятствиями и наконец свернули на узкую дорогу, ведущую к коттеджу.
   Шейн постучал кулаком в дверь, надеясь, что стук будет слышен, несмотря на шторм.
   - Келли! Это я, Шейн!
   Она не ответила, и он повернулся к отцу.
   - Что нам делать?
   Но в этот момент дверь открылась. В дверях стояла Келли. Ее кожа была покрыта потом, волосы висели вялыми прядями, она была страшно бледная, и, когда Шейн протянул ей руки, Келли упала в его объятия, как подкошенная.
   - Роды начались, - пролепетала она еле слышным голосом.
   Шейн поднял ее на руки, но внезапно вспомнил, что нарушает древнее табу: команч, за исключением врача, не может присутствовать при рождении ребенка. Но сейчас не до соблюдения обычаев. Бог простит его. Когда Шейн положил Келли на постель, Том взял ее за руку и стал мягко, но настойчиво расспрашивать о схватках.
   - Я много раз принимал детей, сказал ей Том. - Все будет отлично.
   Шейн знал, что дети, которых принимал его отец, - телята и жеребята, но это было неважно. Ветеринар тоже врач. Пока Том мыл руки, Шейн сидел рядом с Келли, смущенный и испуганный. Потом отец перечислил ему список необходимых вещей, часть из них лежала на столике. Значит, Келли уже готовилась в одиночестве родить ребенка?
   Шейн потерял счет времени. Келли кричала, а в перерывах между схватками цеплялась за Шейна.
   Наконец раздался детский крик. У него перехватило дыхание, когда Том произнес:
   - Девочка, - и показал крошечного младенца матери. - И прехорошенькая.
   Следующий час был самым невероятным в жизни Шейна. По указаниям Тома он искупал золотоволосую малышку, запеленал в одеяло и положил ее к Келли. Келли развернула дочь, осмотрела ножки и крохотные пальчики, пересчитала каждый, ласково приговаривая при этом.
   - Спасибо, - сказала Келли доктору. - Спасибо за все.
   Новоиспеченная мама выглядела измученной, но прекрасной. Глаза ее светились счастьем.
   Том прикоснулся к щеке новорожденной.
   - Как же нас звать?
   - Брианна Линн.
   - Брианна Линн, - Том попробовал на слух звук этого имени, в его техасском произношении заиграл ирландский акцент, которого Шейн никогда раньше не замечал. - Это прекрасное ирландское имя для крохотной ирландской девчушки. Твой дед был бы доволен.
   Келли улыбнулась и посмотрела на Брианну.
   - Я тоже так думаю. - И нежно погладила детскую макушку.
   Том вышел, чтобы приготовить себе постель в соседней комнате.
   - Ты останешься? - застенчиво спросила Келли у Шейна.
   - Ты этого хочешь?
   Она кивнула.
   - Тогда я сделаю колыбель. Думаю, здесь найдется подходящий материал.
   - Очень хорошо, - отозвалась Келли. - Пожалуй, я получше укутаю малышку, боюсь, как бы она не замерзла.
   Шейн прошел по коттеджу и нашел большую корзину, которую риелтор прислал Келли в качестве извинения за задержку с уборкой дома. Вот и колыбель.
   Том лежал на диване, листая старый журнал.
   Было еще не поздно, но из-за отсутствия электричества коттедж погрузился в полумрак.
   - Я оставил пару фонарей на шкафу, - сказал он. - И керосиновую лампу на всякий случай.
   - Спасибо, отец. - Шейн поднял импровизированную колыбельку:
   - Это для Брианны.
   Он вернулся в спальню, поставил корзину, и Келли опустила в нее Брианну. Ребенок шевельнулся, но не проснулся.
   - Я беспокоилась, что она родилась слишком рано, но отец сказал, что несколько дней ничего не значат.
   Шейн забрался в кровать, разместившись с другой стороны от колыбельки, которая стояла между ними.
   - Когда починят телефонную линию, сразу позвоним твоей маме.
   Келли ни разу не упомянула Джейсона, за что Шейн был ей благодарен. Джейсон очень скоро захочет увидеть ребенка, он же отец...
   Шейн прислушался: единственным звуком, нарушавшим тишину, было ровное дыхание новорожденной. Он взглянул на Келли. Она дремала, веки ее трепетали. Ему будет не хватать их обеих - матери и дочери, вздохнул Шейн.
   ...Шейн проснулся, услышав, как Келли вынимает хныкавшую Брианну из корзинки - ее еще ни разу не кормили.
   Шейн услышал шуршание и понял, что Келли развязала пояс ночной рубашки и обнажила грудь.
   Он пытался отвлечься от этой картины, но ничего не мог с собой поделать. Довольное чмоканье наполнило комнату, и Шейн даже застонал от удовольствия, но не шелохнулся нельзя портить аппетит малышке. Если он предложит Келли пожить у нее, согласится ли она? Он мог бы готовить ей, пока она не восстановит силы, убирать коттедж, помогать ухаживать за ребенком. Рождение ребенка очень тяжелое испытание для женщины, ей нужна помощь, а ему.., что же нужно ему от этой женщины с новорожденной дочкой?
   Глава 7
   Прошла неделя. Келли готовила себе чай и думала о Шейне, который остался жить в коттедже. Ей казалось таким естественным, что он готовит еду, уходит на работу, а вечером возвращается, заботится о Брианне и помогает ей по хозяйству. Даже то, что они спят в одной постели, не вызывает неловкости. Шейн - ее друг, и их дружеское общение подходит к концу, но он этого пока не знает.
   Келли бросила взгляд на кухонные часы: пять часов. Он скоро должен вернуться. Но Шейн в этот день вернулся поздно, закрутившись с питомцами. Раздраженная ожиданием, она не сдержалась и почти грубо спросила, едва он вошел:
   - Где ты был?
   - Задержался по делам. Что случилось?
   Или Солнечный Лучик доставил тебе слишком много хлопот сегодня? - Он постарался сказать это как можно мягче.
   Солнечный Лучик - так он стал называть девочку, потому что в день ее рождения прекратился дождь.
   Брианна спала большую часть дня, тихо посапывая в своей импровизированной колыбели. Келли считала, что у малышки ангельский характер, в отличие от нее. Ну зачем она напустилась на Шейна?
   - Моя мама звонила.
   - О! - Он сел на диван. - Все в порядке?
   - В некотором роде. - Она села рядом с ним. Мама недовольна, что я остаюсь здесь на два месяца. Я объяснила ей, что, раз Джейсон не вернулся в Огайо, почему бы и мне не задержаться на некоторое время. Здесь у меня друзья. - При этих словах ее пульс учащенно забился... В Техасе жил Шейн Ночной Ветер, ее лучший друг. - Но теперь моя мама приедет сюда сама. Она хочет видеть Брианну.
   - Ее можно понять. - Он уставился в пол, словно увидел там что-то очень важное. - Полагаю, она будет жить с тобой?
   Келли кивнула.
   - Она будет здесь во вторник.
   - Значит, осталось три дня, - заключил он, продолжая изучать поверхность плетеного коврика перед ним. Он теребил свои волосы и был поразительно хорош...
   - Может, так лучше для тебя, - сказала она вслух.
   - Что ты имеешь в виду? - Он поднял голову.
   Она встретила его пристальный взгляд и перешла к предмету, который беспокоил ее со дня шторма:
   - Брианна напоминает тебе Эвана.
   Он глубоко вздохнул.
   - Конечно, - сказал он немного погодя. Но это сейчас не главное. Я хочу быть здесь, с тобой и Брианной.
   - Мы тоже хотим, чтобы ты был здесь. Келли глянула ему в глаза.
   Внезапно ей захотелось поцеловать его, хотя у нее нет права желать Шейна, у нее ребенок Джейсона, которого она любит. Только любит ли? Нет, это опасная тема, надо переключиться.
   - Где же ты все-таки пропадал? - спросила она, улыбнувшись.
   - Ходил по магазинам. - Он улыбнулся. Взгляни-ка, что я купил.
   Он вышел в прихожую и сразу вернулся с большой плоской коробкой и несколькими пластиковыми пакетами.
   - Это переносная детская кроватка. Что-то вроде детского манежа. Брианна не может спать в корзине целых два месяца. Она растет.
   - Спасибо тебе, Шейн. Ты прав.
   По картинке на коробке она заранее догадалась о содержимом, но его искренняя радость сделала подарок еще более приятным. Его великодушие не знало пределов. Он уже поставил в своей машине специальное сиденье, которое они использовали, когда он отвез ее и Брианну к доктору три дня назад.
   - А еще я накупил детской одежды, - сказал он, вытаскивая из пакета розовые и желтые рубашечки. - А это - личный транспорт для она.
   Келли улыбнулась. Ей нравилось, когда он вставлял в свою речь индейские словечки. Она ей особенно нравилось.
   Он отрегулировал ремни, затем натянул лямки на плечи.
   - Думаю, что Брианне это понравится. Малыши любят, когда их везде таскают. Я купил два таких, - сказал он. - По одному для каждого из нас, не надо будет каждый раз перенастраивать ремни. Твой - рыжевато-коричневый, под цвет волос.
   - Спасибо. - Келли сглотнула. Вернулось запретное желание поцеловать его.
   Пронзительный вопль Брианны нарушил молчание. Келли кинулась к девочке, Шейн за ней. Она подняла дочку и прижала к себе.
   - Мокрая? - спросил он.
   Келли кивнула, и Шейн протянул ей одноразовый подгузник. У Келли почти не осталось сделанных им тряпичных пеленок. Одноразовые были более практичными и лучше впитывающими, но ей казалось, что заворачивать дочку подобает все-таки в домашние пеленки.
   - Она, должно быть, и голодна. - Шейн взял девочку с кровати и передал Келли. - Я пойду на кухню, - сказал он.
   Келли кивнула. Не могла же она попросить его остаться!
   Келли сидела, наблюдая за своей матерью.
   Как она изменилась! Для Келли явилось большим сюрпризом, что мать сразу полюбила ребенка, превратившись в гордую, счастливую бабушку. Конечно, Линда Бакстер всегда была хорошей матерью, а сейчас стала просто замечательной. Куда делись ее злость и раздражение?
   Том и Шейн пригласили Келли и ее мать на обед, и сейчас все вместе сидели в гостиной, обсуждая новости. Родители - Линда и Том как-то сразу нашли общий язык. Они неплохо смотрелись вместе: Линда, маленькая, изящная, коротко подстриженная блондинка, и Том, рыжий и мускулистый, оба очень привлекательные, веселые и основательные.
   - Чай, кофе или еще что-нибудь? - спросил Шейн и встал с дивана, явно сгорая от желания убраться из комнаты.
   - Мне кофе, - ответил Том, - а тебе, Линда?
   - Лучше чай.
   Прежде чем кто-либо успел спросить Келли, что она предпочитает, она подскочила со стула:
   - Я помогу Шейну.
   Шейн стал готовить кофе, такой суровый и красивый в своей любимой старой одежде. Келли захотелось распустить его собранные в конский хвост волосы, ощутить, как их роскошный водопад прохладно скользит сквозь пальцы.
   Она взглянула на кофейник. Жидкость все еще медленно текла в него. Шейн тоже сфокусировал на кофе напряженный взгляд. Они поняли, что их родители заинтересовались друг другом, и это было обоим приятно.
   - Мама больше не докучает судебным иском к Джейсону? - спросил он вдруг.
   - Пока нет, но, думаю, будет. Сейчас она поглощена своей новой ролью бабушки.
   Они поставили на поднос кофе, вазочку с сахаром, взбитые сливки, тарелку с кексом и коричными палочками. Все выглядело празднично и аппетитно. Келли пошла впереди, Шейн за ней с подносом.
   Линда и Том мило беседовали около Брианны, сладко спавшей в переносной кроватке.
   Все с удовольствием приступили к десерту, и в это время раздался громкий стук в дверь.
   - Я открою, - вскочил Шейн.
   Спустя несколько минут Шейн вернулся. Но не один - с ним была самая великолепная женщина, какую Келли когда-либо видела. Высокая, стройная, в шелковом платье. Роскошные черные волосы спадали на плечи, блестящие украшения подчеркивали экзотическую внешность, губы цвета бургундского вина притягивали к себе взор. Она была ни молода, ни стара - эдакая загадочная муза вне времени.
   Леди улыбнулась Шейну, и в этот момент Келли поняла: очаровательная незнакомка его мама.
   - Грейс! - Том встал Со стула и пошел навстречу, чтобы обнять ее. Вот это сюрприз!
   Восхищенная Келли смотрела на это диво широко открытыми глазами, хотя понимала, что так глазеть нельзя. Так глазеть невежливо.
   Но что это? Ее мама глядела на Грейс с напряженной улыбкой. Сердце Келли сжалось. Ясно, Линда чувствовала себя серой и скучной рядом с этой прекрасной Грейс Ночной Ветер.
   Они выдержали испытание официального представления, затем вежливо, но быстро удалились. Келли всем сердцем почувствовала, как тяжело ее маме.
   На следующий день была прекрасная погода. Келли наслаждалась красивейшим видом из окна, взяв Брианну на руки.
   - Кто звонил? - спросила Линда, войдя в спальню. - Я слышала звонок, когда была в ванной.
   - Марвин звонил, мама.
   - Твой адвокат? Что он сказал?
   - Джейсон согласен пройти тест на отцовство. Без всякого принуждения.
   - Слава богу! Значит, он вернулся в Огайо?
   Отлично. Это означает, что ты можешь возвратиться вместе со мной.
   - Я не хочу ехать домой так скоро. - Келли была взволнована и раздражена. - Я буду здесь до тех пор, пока мне не надо будет вернуться на работу.
   - Ты собираешься на два месяца отложить тест? Ты же не сможешь подать иск о финансовой поддержке ребенка, понимаешь ли ты это, Келли?
   - Зачем мне такая срочность? Марвин согласен со мной. Джейсон сдаст кровь в Огайо, а я могу свозить Брианну в лабораторию здесь, в Техасе. Рано или поздно результаты теста появятся. Я подожду, когда Джейсон свяжется со мной.
   Она даст ему время осознать факт, что Брианна - его дочь.
   - Ты ненормальная, - Линда повысила голос. - Да знаешь ли ты, как трудно будет содержать ребенка на твою зарплату? Отец Брианны богат. Почему бы ему не платить?
   Келли положила девочку в переносную сумку, подоткнув одеяло вокруг нее. В чем Брианна нуждается, так это в любви и нежности. Деньги Джейсона этого не дадут.
   - Мама, - сказала она, подняв глаза и увидев огорченное выражение лица Линды, - это неважно для Брианны, правда? Это важно для тебя и для меня.
   - Когда ты была малышкой, мне хотелось покупать тебе красивую одежду и очаровательных кукол, всю эту пышную ерунду, которую так хочет каждая маленькая девочка. А потом, когда ты стала старше, я хотела послать тебя в колледж. - Линда почти плакала. - Но мы не могли себе позволить это.
   Келли подняла голову:
   - Мама, ну зачем так усложнять? Я понятия не имела, что мне хочется делать в жизни.
   Согласись, что я не была способной к наукам.
   - Ты могла заняться рисованием, - сказала Линда.
   Рисованием? Неужели мама считала ее рисунки настолько хорошими, чтобы они имели успех? Родители ведь никогда не поощряют своих детей заниматься чем-то сомнительным, вроде рисования, разве нет?
   Она взглянула на Брианну, на хохолок светлых волос, на крохотные пальчики, схватившиеся за одеяло. Поддержит ли она свою дочку, если у той будет талант? Глаза Келли затуманились. Конечно!
   - Спасибо, мама.
   - За что? - Линда недоуменно посмотрела на дочь.
   - За все! Но пойми, мама, я собираюсь остаться в Техасе подольше, не могу объяснить, но мне это очень нужно.
   - Я постараюсь понять. Ты простишь меня за то, что я ворчала на тебя все эти месяцы?
   - О чем ты говоришь, мамочка?
   Пронзительный телефонный звонок разорвал тишину. Линда схватила трубку, боясь, что звук разбудит Брианну.
   - Алло?
   Келли наблюдала за матерью и поняла, что на том конце линии был Том.
   Поза ее мамы вдруг стала напряженнее, а голос - приглушеннее.
   - Я.., мм.., думаю, мы можем, - сказала она. Конечно, мы тоже будем рады случаю познакомиться с ней. Хорошо. Мы будем в два, - закончила она и попрощалась.
   - Ну что? - спросила Келли.
   - Это Том. - Линда сложила руки на коленях. - Я приняла их приглашение. Надеюсь, ты не против.
   - Мы собираемся к Тому?
   - Да, на обед. Мать Шейна хочет познакомиться с нами поближе. Она расстроилась, что мы не могли остаться подольше вчера.
   Келли улыбнулась, но ничего не сказала.
   Интересно, Грейс Ночной Ветер интересуется ею или ее матерью?
   - Но, мама, что мы наденем? Давай съездим в город, когда Брианна проснется. Купим новую блузку и еще что-нибудь, идет?
   - Согласна. - Линда улыбнулась. - Мы в Техасе, с удовольствием куплю что-нибудь экзотическое, да и тебе пойдут эти причудливые одежды!
   Глава 8
   Вся компания ждала, когда Грейс накроет стол, ведь она решительно отказалась от предложенной помощи.
   - Кстати, я уже говорила, что мой друг музыкант? - спросила она, не обращаясь ни к кому в отдельности.
   - Играет на флейте, правильно? - Шейн заерзал на своем стуле: мать говорила о своем бой-френде Дэвиде Мидсандере по крайней мере третий раз.
   - Красивый мальчик, - продолжала она. - И молодой.
   Шейну надоели ее хвастливые речи. Неужели она не могла найти себе мужчину своего возраста? Молодой парень его возраста ей не пара, но сказать это вслух он постеснялся.
   Грейс приготовила наконец салат и пригласила всех к столу, внимательно следя, как они рассаживаются.
   - А это чей стул? - спросила она, указав на пустое место между Томом и Линдой.
   - Твой, мама, - ответил Шейн.
   Грейс сощурилась.
   - Нет уж, здесь пусть сядет Линда, - сказала она, положив руки на спинку пустого стула, и, удовлетворенная произведенной заменой, снова ушла в кухню за своим коронным блюдом - мясными шариками в кислом соусе с лапшой-феттуччини и фаршированным перцем. Шейн очень любил это блюдо, как, впрочем, и остальные.
   Грейс села за стол и произнесла молитву, поблагодарив все растения и животных, все растущее и живущее: несмотря на свою светскость, мама чтила этот старинный индейский обычай. Да, подумал Шейн, моя современная мама в душе все та же индейская скво.
   - Расскажи нам о предстоящем сборе средств, - попросила она сына.
   Он пожал плечами.
   - А что об этом рассказывать? Будет все тот же вечер в старомодном техасском стиле барбекю и прочее.
   - Разве нельзя его разнообразить? - усмехнулась Грейс.
   - Я не очень компетентный советчик, - отозвалась Линда, - но можно привлечь художников, рисующих дикую природу, которые бы с удовольствием выставили свои картины на аукцион в пользу приюта.
   - Прекрасная идея! Правда, Том? - Грейс захлопала в ладоши, бурно оценив предложение Линды.
   Том одобрительно улыбнулся Линде:
   - У тебя есть знакомые анималисты?
   - Ну, в этом разбирается моя дочь, пусть она скажет.
   Все глаза обратились к Келли, которая замерла с застывшей на полпути ко рту вилкой.
   - Я.., нет, - нервно произнесла она, заикаясь. -Я дилетант...
   - Разбирается, разбирается, - запротестовал Шейн и залюбовался Келли: блузка персикового цвета выгодно оттеняла цвет лица, волосы, собранные высоко на голове в конский хвост, открывали красивую шею, обрамленную завитками. - Ты потрясающая художница. Рисунки Пумы настолько хороши, что их можно использовать как клише на футболках и чашках, а потом отправлять в сувенирный магазин. Вот и средства.
   Разговор оживился. Грейс возложила ответственность за художественный аукцион на Келли, а себя назначила руководителем распродажи украшений, которая тоже будет производиться через аукцион.
   - Я дизайнер украшений, - объяснила она Келли. - Это мое призвание и профессия.
   Раздался плач Брианны, и Келли, извинившись, вышла из-за стола, подошла к холодильнику и достала бутылочку с молоком. Шейн удивленно посмотрел на нее: разве Брианну кормят не грудью?
   - Ты уже отняла Брианну от груди? - спросил он, не позволяя разгуляться своим фантазиям, которые явно были не к месту и не ко времени.
   - Я использую бутылочку, когда нужно покормить девочку в публичных местах. - И Келли вышла из комнаты.
   Четыре дня спустя Келли стояла и критически рассматривала себя в старом антикварном зеркале.
   - Ты выглядишь прелестно, - сказала мать, подходя сзади. Замечательная фигура, все при тебе.
   Келли поправила платье в стиле вестерн, купленное в городском универмаге. Вместе с ковбойскими ботинками оно смотрелось очень стильно.
   Интересно, какие женщины нравятся Шейну? - подумала Келли. Наверняка гибкие, высокие, стройные, пластичные.
   Сегодня Шейн предложил провести вечер вне дома. Келли идея понравилась, но мысль о том, что придется, пусть и ненадолго, покинуть Брианну, заставляла ее нервничать.
   Линда, как могла, ее успокаивала.
   - Не волнуйся и спокойно отдыхай. Ты же оставляешь ее на бабушку, да еще я пригласила зайти на десерт Тома и Грейс - с ответным визитом.
   Келли знала, что родители Шейна готовы были рвать Брианну друг у друга из рук. Что ж, это хорошо, девочка будет окружена заботой, пока мама гуляет.
   Шейн пришел раньше родителей. Линда открыла дверь и пригласила его войти. Келли стояла сзади, ей было немного неловко - все выглядело как настоящее свидание. Шейн был одет в черные брюки и рубашку с причудливым западным поясом, отделанным серебром.
   Волосы, собранные сзади в хвост, открывали его мужественное лицо, на котором ярко сверкали янтарные глаза.
   Линда извинилась и вышла на кухню, откуда доносился аромат сдобного теста.
   - Это для Брианны, - сказал он.
   Келли открыла сумку и вскрикнула от восторга. Плюшевый кугуар! Теперь у Брианны была своя собственная дикая кошка.
   - Какая прелесть! Большое тебе спасибо!
   - Не за что. А где же Солнечный Лучик?
   - Воркует в своей колыбельке. Пойдем посмотришь, - пригласила она его в спальню.
   Шейн склонился над кроваткой и стал гладить малышку по головке. Келли понимала, насколько тяжело ему сейчас.
   Они вышли из дома через десять минут, без приключений добрались до города и расположились в небольшом ресторанчике, оформленном в техасском стиле: столики в виде расколотых чурбанов, стены, покрытые шкурами животных, различные реликвии.
   Сделав заказ, Шейн стал интересоваться, как идут дела с подготовкой к художественному шоу.
   Участие в организационном комитете одинаково и пугало и радовало ее.
   - Я обзвонила картинные галереи, специализирующиеся на картинах с изображением дикой природы, и большинство из них с радостью готовы принять участие. - Она была горда собой, как павлин. - Они понимают, что часть прибыли пойдет приюту, но я убедила их, что участие в выставке себя оправдает.
   Кроме того, есть пара местных художников, правда малоизвестных.
   Он поднял бокал с водой, предлагая тост:
   - Я знал, что ты заслужила этот ужин.
   - Спасибо, - засмеялась она, поднимая свой бокал. - Кстати, наши родители сегодня вечером тоже встречаются, - сказала Келли.
   - Знаю. - Он сосредоточенно изучал содержимое тарелки. -Я уверен, что моя мудрая мама не пойдет. Она начала жаловаться на головную боль еще до моего ухода.
   Причина, по которой Грейс могла выдумать головную боль, заставила Келли серьезно задуматься. Значит, Том и ее мама... Святые Небеса!
   Решительные действия Грейс заставили их усмехнуться, но через минуту они уже забыли о них и стали болтать.
   Час спустя Шейн оплатил счет.
   - Не хочешь прогуляться? - спросил он, взглянув на часы. - Еще довольно рано.
   Шейн не хотел отпускать Келли. Вечер с красивой женщиной - это было так редко в последнее время.
   Он предложил Келли руку и сразу почувствовал запах арбуза, который уже давно ассоциировал с ней. Когда они вышли из ресторана, небо было уже усеяно звездами. Городок Дуарте выглядел намного привлекательнее, когда Келли была рядом. Вымощенный тротуар и чересчур пестрые вывески не портили окружающей природы. Благоухали цветы, листья блестели в свете уличных фонарей, сияла сказочная луна.
   - Здесь все старомодное, - сказала она. Как в фильме-вестерне. - Она наклонилась к нему. - Я чувствую себя так, словно перенеслась в прошлое.
   Он понял. Ему было знакомо это чувство прикосновения к Старому Западу, особенно на этом углу, где они сейчас стояли, перед большим магазином.
   Келли указала на торговый центр напротив.
   - А там я купила себе платье.
   - Ты выглядишь замечательно, - ответил Шейн, повернувшись, чтобы осмотреть ее. Прекрасно!
   Ее голос задрожал:
   - Я вовсе не собиралась напрашиваться на комплимент.
   - Я же сказал от души...
   Он прикоснулся к ее распущенным волосам. Шелковистые пряди в лунном свете выглядели сказочно. Она могла бы позировать как олицетворение ночной красоты.
   Они перешли в тень, и оба знали, что за этим последует. Он нагнулся к ней, она приоткрыла губы в ожидании. Поцелуй был нежный, скромный. Проверка, подумал он, каждый хочет узнать, насколько далеко желает зайти другой.
   Шейн придвинулся ближе, поцелуй стал более глубоким, его язык проскользнул в ее рот. Он хотел зайти настолько далеко, насколько она ему позволят. Он хотел пить из этого источника маленькими глоточками и хотел поглотить ее всю разом.
   Их языки танцевали брачный танец. Тело его напряглось. Шейн схватил ее за бедра и резко привлек к себе. У нее был вкус ночи, вкус лунных лучей и влажных цветов. Но он хотел большего, ему было мало просто испробовать ее на вкус. Он хотел осуществить, наполнить жизненной силой фантазию, которой стала она.
   Она издала приглушенный стон, ее пальцы легко скользили по его лицу, ее груди прижались к его груди. Он представил их себе: полные и мягкие, а кончики розовые и возбужденные. Их губы снова встретились, и они продолжили поцелуй. Нежные покусывания, легкие ласки, решительные атаки языков.
   Наконец они отпрянули друг от друга, но не смогли отвести взгляд. Страстный, жаждущий взгляд.
   Он протянул руку к ее платью и слегка погладил по груди.
   - Больно? - прошептал он. Ноют ли они от желания его прикосновений, его поцелуев?
   Она кивнула, и он зарылся носом в ее шею.
   - Мне тоже, - сказал он, ощущая пульсацию в паху.
   Они стояли обнявшись довольно долго, не в силах избавиться от мучительного напряжения.
   - Мороженое, - наконец сказал он, не отрываясь от ее волос. - Мы должны достать мороженого.
   Чего-нибудь холодного, чтобы потушить пожар.