Уэйс Маргарет. Змеиный маг

   – Он умер? – спросила я.
   – Нет! – Элэйк убрала волосы с лица. – Он без сознания. Он прогнал то, что здесь было. Разве ты не видишь, Грюндли?
   Я увидела в ее глазах такую любовь и восхищение, что у меня сжалось сердце.
   – Он сражался и прогнал это прочь! Он спас нас!
   – Да! Он настоящий герой! – сказал Девон, глядя на Эпло с благоговейным страхом.
   – Дай сюда эту штуку, – проворчала я и выхватила топор у эльфа, – пока он тебе кой-чего не отрезал и действительно не превратил тебя в девушку. И что вы имеете в виду, когда говорите, что «он это прогнал»? По-моему, его вопль мало напоминал боевой клич.
   Но конечно же, ни Элэйк, ни Девон не обратили на мои слова никакого внимания. Сейчас их интересовал только их герой. И я должна признать: что бы ни находилось в рубке прежде, теперь его действительно здесь не было. Но прогнал ли его Эпло? Или они просто по-свойски договорились?
   – Мы не можем здесь оставаться, – заметила я и поставила топор в угол, как можно дальше от эльфа (и от Эпло).
   – Да, ты права, – согласилась Элэйк и с дрожью огляделась вокруг.
   – Мы можем сделать носилки из одеяла, – предложил Девон.
   Эпло открыл глаза и обнаружил, что Элэйк наклонилась над ним и положила ладонь ему на лоб. Я никогда не видела, чтобы кто-то двигался так стремительно. За его движениями было невозможно уследить. Он отшвырнул Элэйк и мгновенно оказался на ногах, готовый к прыжку.
   Элэйк лежала на палубе и в ужасе смотрела на него. Никто из нас не шелохнулся и не сказал ни слова. Мне было почти так же страшно, как перед этим.
   Эпло осмотрелся, не увидел никого, кроме нас, и, кажется, понемногу пришел в себя. Но он был в ярости.
   – Не смейте прикасаться ко мне! – прорычал он голосом, который был холоднее и темнее, чем окружающая нас тьма. – Никогда ко мне не прикасайтесь!
   Глаза Элэйк наполнились слезами.
   – Извини, – прошептала она. – Я не хотела ничего плохого. Я боялась, что ты ранен…
   Эпло явно хотел сказать что-то еще, но сдержался и только угрюмо посмотрел на бедную Элэйк. Потом он с вздохом выпрямился и потряс головой. Его гнев угас. На мгновение мне показалось, что тьма вокруг него рассеялась.
   – Эй, не плачь. Я тоже виноват, – устало сказал он. – Я не должен был так на тебя кричать. Я был… не здесь. Во сне. В ужасном месте.
   Он нахмурился, и тьма снова сгустилась.
   – В таких случаях я действую инстинктивно и не могу сдержать себя. Я мог случайно причинить тебе вред. Поэтому… никогда не подходи ко мне, когда я сплю, ладно?
   Элэйк всхлипнула, кивнула и попыталась улыбнуться. Она, похоже, простила бы его, даже если бы он по ней попрыгал. Это было настолько заметно, что, похоже, Эпло тоже начал понимать, что с ней творится. Он выглядел пораженным, смущенным и почти беспомощным. Это было бы смешно, если бы не было так грустно.
   Мне кажется, он хотел что-то сказать, но понял, что только сделает хуже. Он промолчал и повернулся, чтобы осмотреть рубку.
   Девон помог Элэйк подняться. Она поправила платье.
   – Ты в порядке? – грубовато спросил Эпло, не глядя на нее.
   – Да… – дрожащим голосом ответила она. Он кивнул.
   – Ну так как, – спросила я, – ты прогнал змея-дракона или кто там был? Ты можешь теперь управлять кораблем?
   Эпло посмотрел на меня. Такого колючего взгляда, как у него, я ни разу не видала.
   – Нет, я не прогнал дракона. И мы не можем управлять кораблем.
   – Но этих тварей здесь больше нет! – заметила я. – Я это чувствую. Мы все это чувствуем. И мы можем попытаться. Я знаю, как управлять кораблем…
   На самом деле я этого не знала, но я хотела посмотреть, что будет. Я взялась за штурвал. Эпло мгновенно оказался рядом, схватил меня за руки и сжал, как в тисках.
   – Не пытайся этого сделать, Грюндли, – он не угрожал. Он говорил тихо и спокойно, но у меня сердце ушло в пятки. – Я не думаю, что это будет разумно. Змей-дракон не ушел. На самом деле его здесь и не было. Но это не значит, что они не следят за нами и не слушают нас прямо сейчас. Их магия сильна. Я не хочу, чтобы тебе был причинен вред.
   Подразумевалось, что он не хочет, чтобы мне чем-то повредили змеи. Но, глядя ему в глаза, я не была уверена, что он хочет сказать именно это. Он разжал руки. Я медленно отошла от штурвала, а Эпло отошел от меня.
   – А теперь, я думаю, нам надо вернуться по своим каютам, – заявил Эпло.
   Мы не двинулись с места. Элэйк и Девон были потрясены, их последняя надежда рухнула. Я все еще чувствовала хватку Эпло на своих запястьях – там на самом деле остались следы его пальцев.
   – Ты разговаривал с ними! – ляпнула я, не подумав. – Я слышала! На своем языке! Или это их язык? Ты, наверно, договорился с ними!
   – Грюндли! – воскликнула Элэйк. – Как ты можешь!
   – Все правильно. – Эпло пожал плечами и криво усмехнулся. – Грюндли не доверяет мне, не так ли?
   – Да, не доверяю, – прямо заявила я.
   Элэйк нахмурилась и прикусила язык. Девон неодобрительно покачал головой.
   Эпло продолжал улыбаться своей странной кривой улыбкой.
   – Если это может тебя утешить, Грюндли, я тоже вам не доверяю. Эльфы, гномы, люди. Вы говорите мне, что вы друзья. Что ваши народы живут в мире. И вы думаете, что я поверю в это после всего, что я видел? А может, все это обман, тщательно подготовленный моими врагами?
   Мы молчали. Элэйк выглядела несчастной. Девону было не по себе. Они так хотели верить…
   Я обратила внимание на кожу Эпло – знаки на ней мерцали сверхъестественным светом.
   – Ты колдун, – сказала я, используя принятое у людей название. – Твоя магия сильна. Я это чувствую.
   Мы все это чувствуем. Ты можешь повернуть корабль и вернуть нас домой?
   Мгновение он холодно и пристально смотрел на меня, потом сказал:
   – Нет.
   – Не можешь или не хочешь? – настойчиво спросила я.
   Он не ответил.
   Я с горьким торжеством посмотрела на Девона и Элэйк.
   – Пошли отсюда. Нам придется самим подумать, как выбраться отсюда. Может, если вплавь…
   – Грюндли, ты же не можешь плавать, – сказала Элэйк. Она едва не плакала. Ее плечи поникли.
   – Здесь поблизости нет никакой земли, – добавил Девон. – Мы умрем от усталости и голода. Или хуже.
   – Что может быть хуже змеев-драконов? Наконец-то они поняли, о чем я говорю. Они заколебались и нерешительно переглянулись.
   – Пошли, – повторила я.
   Я уже была возле двери. Элэйк, понурившись, последовала за мной. Девон поддерживал ее. Эпло метнулся за нами и встал в дверях.
   – Вы не пойдете никуда, кроме своих кают. Элэйк выпрямилась и с достоинсгвом посмотрела на него.
   – Дай нам пройти, – в ее голосе была с трудом сдерживаемая дрожь.
   – Отойдите, сударь, – тихо сказал Девон. Я шагнула вперед.
   – Проклятие! – Эпло яростно смотрел на нас. – Эти драконы-змеи не позволят вам уйти! Если у вас хватит дури выпрыгнуть из корабля, вам будет только хуже. Послушайте меня. Грюндли была права. Я могу разговаривать с этими змеями. Мы… понимаем друг друга. И я обещаю, что до тех пор, пока у меня хватит сил сдерживать змеев, я не позволю, чтобы вам причинили какой-нибудь вред. – Он посмотрел на нас. – Клянусь вам.
   – А чем ты клянешься? – спросила я.
   – А чем вы хотите, чтобы я поклялся?
   – Единым, конечно, – ответила Элэйк. Эпло явно был сбит с толку.
   – Кто такой Единый? Бог людей?
   – Единый – это Единый, – в замешательстве ответил Девон. – Кто же этого не знает.
   – Высшая сила, – пояснила Элэйк. – Тог, кто создал этот мир, в ком его начало и конец.
   – Высшая сила? – переспросил Эпло. Видно было, что ему не очень понравилась эта идея. – Вы все верите в Единого? И эльфы, и люди, и гномы?
   – Это не вопрос веры, сударь, – ответил Девон. – Единый существует.
   Эпло пристально посмотрел на нас.
   – Вы пойдете в свои комнаты и останетесь там? И больше никаких разговоров насчет прыгания в море?
   – Если ты поклянешься Единым, – сказала я. – Эту клятву невозможно нарушить.
   Эпло слегка улыбнулся, словно ему было виднее. Лотом он пожал плечами и сказал:
   – Клянусь Единым. Если в моих силах будет защитить вас, никто не причинит вам вреда.
   Я посмотрела на Элэйк и Девона. Они кивнули, вполне этим удовлетворенные.
   – Ну ладно, – проворчала я, хотя видела, как скривился Эпло, когда произносил эти слова.
   – Я что-нибудь приготовлю, – предложила Элэйк и поспешила вниз.
   Девон – прежде, чем я успела остановить его, – подобрал топор. Я увидела в глазах эльфа отблеск мечей и жажду битвы
   – Сударь, не могли бы вы научить меня пользоваться этим?
   – Только сначала переоденься! – сказала я и отправилась к себе.
   Мне хотелось побыть одной и подумать, что будет дальше. А особенно, что будет делать дальше Эпло. В дверь постучали.
   – Я не хочу есть! – раздраженно крикнула я, думая, что это Элэйк.
   – Это я, Эпло.
   Я удивилась, но дверь открыла.
   – Что тебе нужно?
   – Морскую воду.
   – Морскую воду?
   «Совсем спятил», – подумала я.
   – Мне нужна морская вода. Для опытов. Элэйк сказала, что ты знаешь, как открыть люк.
   – Что ты собираешься делать с морской водой?
   – Ладно, забудь. – Эпло повернулся, чтобы уйти, – Я попрошу Девона.
   – Эльфа?! – презрительно фыркнула я. – Да он утопит корабль. Пошли.
   Это было не совсем верно. Девон, пожалуй, вполне мог набрать воды, но мне хотелось посмотреть, что Эпло будет делать.
   Мы прошли сквозь всю подлодку на корму. Я прихватила на камбузе ведро.
   – Столько хватит? – спросила я. Эпло кивнул. Элэйк сказала, что обед скоро будет готов.
   – Мы ненадолго, – сказал Эпло. Мы пошли дальше, мимо Девона, который воображал, что учится обращаться с топором.
   – Так он себе ноги поотрубает, – проворчала я, глядя, как неуклюже эльф размахивает топором по сторонам.
   – Ты его недооцениваешь, – сказал Эпло. – В землях, где я побывал, эльфы неплохо разбирались в военном деле. Я думаю, они могут снова научиться этому. Если найдется кто-нибудь, кто возглавит их.
   – И если найдется, с кем воевать, – заметила я
   – Но ведь ваши народы готовы были объединиться и сражаться со змеями-драконами. А что, если я смогу убедить вас, что ваш настоящий враг – не драконы? Что, если я докажу, что этот враг куда более опасен, а его намерения куда более ужасны? Что, если я приведу к вам мудрого и сильного вождя, чтобы бороться с этим врагом? Станут ли твой народ, эльфы и люди сражаться имеете?
   Я презрительно фыркнула.
   – Змеи-драконы разнесли вдребезги наши солнечные охотники, они мучили и убивали людей, и после этого ты хочешь доказать нам, что у нас есть более опасный враг?
   – Бывали вещи и более странные, – невозмутимо ответил Эпло. – Возможно, все это было недоразумением. Может быть, змеи просто думали, что вы в союзе с врагом.
   Он снова буравил меня своим пронзительным взглядом. Уже второй раз он заговорил подобным образом. Я не видела смысла спорить, поскольку не понимала, что он имеет в виду. Я не стала ничего говорить, и он тоже оставил эту тему.
   К тому же мы уже подошли к шлюзу. Я открыла панель и подержала ее так, чтобы вода набралась внутрь. Потом я открыла люк, привязала к ведру веревку и зачерпнула воды.
   Я протянула Эпло полное ведро. К моему удивлению, он попятился, не решаясь прикоснуться к ведру
   – Отнеси его туда, – сказал он, показывая на трюм.
   Я сделала, как он сказал, но мое удивление все возрастало. Ведро было тяжелым и неудобным, вода выплескивалась и заливала мои ноги и палубу. Эпло тщательно следил, чтобы на него не попало ни капли.
   – Поставь там, – приказал он, показав на дальний угол.
   Я поставила ведро и потерла ладони, в которые врезалась ручка.
   – Спасибо, – сказал он, ожидая, что я уйду.
   – На здоровье, – я пододвинула табуретку к села.
   – Ты можешь идти
   – Я, пожалуй, побуду тут, – сказала я.
   Он разозлился, и на минуту мне показалось, что сейчас он схватит меня в охапку и выкинет наружу. (Или, во всяком случае, попытается. Не так-то просто сдвинуть с места гнома, который этого не хочет). Он разъяренно посмотрел на меня. Я ответила ему не менее дружелюбным взглядом, скрестила руки на груди и уселась поудобнее.
   Потом ему пришла в голову какая-то мысль.
   – В конце концов, ты можешь пригодиться, – пробормотал он и позволил мне остаться.
   В то, что произошло потом, мне не верится до сих пор, хотя и видела все это собственными глазами.
   Эпло присел на палубу и начал писать на доске кончиком пальца!
   Я было рассмеялась, но тут же осеклась.
   Когда его палец коснулся доски, в воздух поднялась тоненькая струйка дыма. Он начертил прямую линию, и там, где он проводил пальцем, вспыхивало пламя. Огонь мгновенно погас, оставив выжженный след, словно по палубе провели докрасна раскаленной кочергой. Но у Эпло не было кочерги. У него было только собственное тело, и он выжег этот след на дереве.
   Эпло поспешно рисовал на палубе странные знаки. По-моему, они были похожи на синие рисунки на его собственной коже. Он нарисовал штук десять таких знаков, расположив их по кругу, и при этом внимательно следил, чтобы они были соединены между собой. Сильно пахло горелым деревом. Я расчихалась.
   Наконец он закончил. Круг был замкнут. Эпло сел прямо, некоторое время изучал круг, потом удовлетворенно кивнул. Я присмотрелась к его пальцам, но не заметила на них ни малейшего следа ожогов.
   Эпло поднялся на ноги и вступил в круг. Нарисованные им знаки замерцали синим светом, и вдруг оказалось, что зато уже не стоит на палубе. Он парил в воздухе, и его не поддерживало ничего, кроме этого синего света.
   Я ахнула, подскочила и уронила табуретку.
   – Грюндли! Не уходи! – поспешно сказал Эпло. Он опустился обратно на палубу. Но, однако, синий свет продолжал гореть. – Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала.
   – Что? – спросила я, стараясь держаться как можно дальше от жутковатого света.
   – Принеси ведро и вылей воду на круг. Я с подозрением посмотрела на него.
   – И это все?
   – Да, все.
   – А что должно случиться?
   – Я не уверен. Может, и ничего.
   – А почему бы тебе тогда не сделать этого самому? Эпло улыбнулся, стараясь быть любезным, но взгляд его был холодным и тяжелым.
   – Я не думаю, что вода будет мне полезна.
   Я подумала. Если я выплесну ведро воды на несколько обгоревших досок, вряд ли это мне сильно повредит. А мне было очень любопытно увидеть, что получится.
   Эпло действительно не на шутку боялся воды. Пока я ходила за ведром, он забился в угол и спрятался за бочку, чтобы брызги не попали на него.
   Я вылила воду на круг из странных знаков, мерцавших синим светом.
   Свет мгновенно исчез. И я с изумлением увидела, что выжженные знаки исчезают тоже.
   – Не может быть! – воскликнула я, выронила ведро и попятилась.
   Эпло выскочил из-за бочки и бросился к исчезающему кругу.
   – Ботинки намочишь, – заметила я.
   Судя по угрюмому выражению лица, это его уже не беспокоило. Он поднял ногу и занес ее над тем местом, где находился поддерживавший его круг. Ничего не случилось. Он наступил на палубу.
   – В жизни не видел и не слышал ничего подобного… – Он внезапно оборвал фразу, пораженный новой мыслью. – Но почему? Что это может значить? – Его лицо потемнело, он стиснул кулаки. – Сартаны!
   Он повернулся и, не взглянув на меня, не сказав мне ни слова, выскочил из трюма. Я слышала, как его шаги прозвучали по коридору и как захлопнулась дверь его каюты. Я осторожно подошла поближе и посмотрела на мокрую палубу. Выжженные знаки полностью исчезли. Доски были мокрыми, но следов на них не осталось.
   Мы трое – Элэйк, Девон и я – обедали без Эпло. Элэйк стучала к Эпло и звала его, но он не откликнулся. Она вернулась расстроенная и подавленная.
   Я не стала им ничего рассказывать. Честно говоря, я не была уверена, что они мне поверят, а спорить мне совсем не хотелось. В конце концов, у меня не было никаких подтверждений тому, что я видела, кроме пары мокрых досок.
   Но хотя бы я знаю правду.
   Что бы эта правда ни значила.
   Ладно, остальное позже. Я так хочу спать, что у меня перо из рук валится.

Глава 13. СУРУНАН. ЧЕЛЕСТРА

   Альфред провел много приятных часов, прогуливаясь по улицам Сурунана. Подобно своим обитателям, город очнулся от долгого сна и быстро возвращался к жизни. В нем было гораздо больше жителей, чем сначала показалось Альфреду, Должно быть, он обнаружил только один из многих залов Сна.
   Сартаны под руководством Совета трудились над тем, чтобы вернуть городу его былую красоту. Магия сартанов сделала мертвые деревья зелеными и уничтожила все следы разрушений. Вернув городу красоту, гармонию, мир и порядок, сартаны начали обсуждать, как сделать то же самое с остальными тремя мирами.
   Спокойствие и красота будили воспоминания в душе Альфреда. Он наслаждался разговорами сартанов и множеством удивительных образов, созданных магией языка рун. Он слушал музыку рун и со слезами на глазах удивлялся, как он мог забыть подобную красоту. Он наслаждался дружелюбными улыбками своих братьев и сестер.
   – Я мог бы быть счастлив здесь, – сказал он Оле.
   Они прогуливались по городу по пути на заседание Совета Семи. Пес, который с того вечера не отходил от Альфреда ни на шаг, сопровождал их. Красота Сурунана питала душу Альфреда – только теперь он понял, что его душа едва не умерла от истощения.
   – По этой улице даже я могу ходить, не спотыкаясь и не наступая на ноги прохожим, – задумчиво сказал Альфред.
   – Я понимаю ваши чувства, – сказала Ола, с удовольствием глядя по сторонам. – Здесь все осталось как было. Кажется, что время остановилось.
   Собака, чувствуя себя забытой, заскулила и ткнулась носом Альфреду в ладонь.
   От неожиданного прикосновения холодного носа Альфред подскочил. Он в испуге посмотрел на собаку, перестал следить за тем, куда идет, и врезался в мраморную скамейку.
   – С вами все в порядке? – участливо спросила Ола
   – Да, благодарю вас, – пробормотал Альфред, поднимаясь и проверяя, все ли кости целы.
   Он посмотрел на Олу в ее простой белом накидке, на остальных сартанов в таких же одеждах. Потом он посмотрел на себя и на свою поношеную темно-красную бархатную куртку – такие носили при дворе короля Стефана на Арианусе. Потрепанные кружевные манжеты были слишком коротки для длинных нескладных рук; чулки на неуклюжих ногах сбились к обвисли. Альфред потер лысину. Ему показалось, что улыбки его братьев и сестер из дружелюбных стали Покровительственными и жалостливыми. Ему вдруг захотелось схватить своих братьев за шиворот и трясти до тех пор, пока они не опомнятся.
   «Время не остановилось! – хотелось крикнуть ему. – Прошли века. Юные, полные пламени миры успели остыть и состариться. Пока вы спали, целые поколения рождались, страдали, радовались и умирали. Но что это значит для вас? Не больше, чем пыль, покрывшая ваш прекрасный белый мрамор. Вы стерли пыль и собираетесь идти дальше. Но вы не можете сделать этого. Никто вас не помнит. Никто не хочет знать вас. Ваши дети выросли и покинули дом. Возможно, они живут не так уж хорошо, но зато они способны выбирать».
   – Все-таки с вами что-то не в порядке, – озабоченно сказала Ола. – Если вы сильно ушиблись, Совет может подождать…
   Альфред с удивлением обнаружил, что дрожит; его трясло от невысказанных слов. «Почему бы не произнести их? Почему бы не позволить им вырваться? Потому, что я могу ошибаться. Скорее всего я не прав. Кто я такой, в конце-то концов? Я не слишком умен. Мне далеко до таких мудрецов, как Самах или Ола».
   Собака, привыкшая к внезапным падениям Альфреда, вовремя отскочила. Теперь она вернулась и смотрела на Альфреда с немым упреком.
   «Я должна следить за четырьмя ногами, а ты только за двумя, – словно говорила она. – Думаю, ты мог бы справляться с этим получше».
   Альфред вспомнил, как бесился Эпло каждый раз, когда сартан спотыкался на ровном месте.
   – Я думаю, – сказала Ола, строго глядя на собаку, – нам не стоило брать с собой это животное.
   – Он бы не остался, – ответил Альфред.
   Кажется, Самах был того же мнения. Он с подозрением смотрел на собаку, сидящую у ног Альфреда.
   – Вы говорите, что эта собака принадлежит патрину. Вы сами сказали, что патрин использовал это животное для лежки. Оно не должно присутствовать при заседании Совета. Выведите его. Раму, – Самах кивнул сыну, выполнявшему обязанности служителя при Совете ^{note 22}, – выведи животное.
   Альфред не возражал. Собака зарычала на Раму, но по приказу Альфреда позволила увести себя из зала Совета. Раму вернулся, закрыл за собой дверь я остался стоять у выхода, как ему и полагалось. Самах занял свое место за длинным столом из белого мрамора. Остальные члены Совета заняли места слева и справа от Самаха, по трое с каждой стороны. Все сели одновременно.
   Сартаны в своих белых одеяниях, с лицами, на которых отражались мудрость и разум, выглядели прекрасными, величественными, сияющими.
   Альфред, усевшийся на скамью просителей, остро чувствовал, как он отличается от них – съежившийся, поблекший, еще и лысый вдобавок. Собака лежала у его ног, высунув язык.
   Взгляд Самаха скользнул по Альфреду и остановился на собаке Глава Совета нахмурился и посмотрел на сына.
   Раму был изумлен.
   – Но, отец, я же вывел его, и, – он оглянулся, – запер дверь! Клянусь!
   Самах жестом приказал Альфреду встать и выйти вперед, в Круг просителей.
   Альфред вышел, волоча ноги.
   – Я прошу тебя вывести животное отсюда, брат Альфред вздохнул и наклонил голову.
   – Он просто вернется обратно. Но я не думаю, что стоит беспокоиться, что он будет шпионить за нами для своего хозяина. Он потерял хозяина. Потому-то он здесь.
   – Он хочет, чтобы вы нашли его хозяина, правильно?
   – Мне так кажется, – кротко ответил Альфред. Самах нахмурился.
   – А вам не кажется это странным? Собака, принадлежащая патрину, приходит к вам, сартану, за помощью?
   – Да нет, не кажется, – после недолгого размышления ответил Альфред. – Принимая во внимание, что это за собака. Ну, мне так кажется, – он слегка волновался.
   – Ах вот как? И что же это за собака?
   – Я лучше не буду говорить, Советник
   – Вы отказываетесь отвечать на вопросы главы Совета?
   Альфред втянул голову в плечи, как испуганная черепаха.
   – Я, наверно, не прав. Я очень часто ошибаюсь. Мне не хочется вводить Совет в заблуждение, – неуклюже закончил он.
   – Брат, мне это не нравится! – голос Самаха хлестнул, как; плеть Альфред содрогнулся. – Я пытаюсь делать для вас скидку, поскольку вы долго жили среди меншей и были лишены дружеского общества и совета себе подобных. Но теперь вы живете среди нас, едите наш хлеб и после этого еще упорствуете в молчания! Вы даже не говорите нам своего истинного имени! Можно подумать, что вы не доверяете нам, вашему народу!
   Альфред чувствовал справедливость этого обвинения. Он понимал, что Самах прав, он сознавал свою ущербность и знал, что недостоин находиться здесь, среди своего народа Ему отчаянно захотелось рассказать им все, что он знает, упасть к их ногам, скрыться среди белых одеяний…
   «Скрыться. Да, вот что я делаю. Скрываюсь от себя. От собаки. От отчаяния. От надежды…»
   – Я доверяю вам, Самах, и вам, члены Совета. Я не доверяю себе. Разве можно сказать, что я отказываюсь отвечать на вопросы, если я просто не знаю ответов?
   – Поделитесь хотя бы тем, что знаете, вашими предположениями – это может оказаться полезным для всех нас.
   – Может, – сказал Альфред. – А может и не оказаться. Я не имею права судить…
   – Самах, – тихо сказала Ола, – это бессмысленный спор. Ты сам сказал, что мы должны быть снисходительны.
   Если бы Самах был королем меншей, он бы сейчас приказал своему сыну взять Альфреда и вытянуть яз него сведения. На мгновение Альфреду показалось, что глава Совета сожалеет о том, что он не король. В бессильной ярости Самах нахмурился и сжал кулаки. Но он быстро взял себя в руки и продолжил.
   – Я хочу задать вам вопрос и верю, что в своем сердце вы найдете ответ на него
   – Если это будет в моих силах, я отвечу, – смиренно сказал Альфред.
   – Нам крайне необходимо связаться с нашими братьями в остальных трех мирах. Это возможно? Альфред изумленно посмотрел на Самаха
   – Но я думал, вы поняли! У вас нет больше братьев в других мирах! Если, конечно, не считать некромантов на Абаррахе, – добавил он и поежился.
   – Даже эти некроманты, как вы их называете, являются сартанами, – сказал Самах. – Если они предались злу, то тем больше причин попытаться добраться до них, И вы сами говорили, что не были на Ариане. Вы не знаете точно, не остался ли там кто-нибудь из нашего народа.
   – Но я разговаривал с тем, кто побывал там, – возразил Альфред. – Он обнаружил там город сартанов, но ни малейшего следа самих сартанов. Только ужасные существа, которых мы создали…
   – А от кого вы получили эти сведения?! – загремел Самах. – От патрина! Я видел его образ в вашем сознании! И вы думаете, что мы этому поверим?!
   Альфред ушел в себя.
   – У него не было причин лгать…
   – У него были все причины! Он и его господин намереваются завоевать я поработить нас! – Самах замолчал, пристально гладя на Альфреда. – Итак, отвечайте на мой вопрос!
   – Да, Советник. Я полагаю, вы можете пройти туда сквозь Врата Смерти. – Возможно, это был не самый лучший совет, но Альфред просто не мог придумать ничего другого.