Страница:
– Мы и не пытались управлять ими! – Самах встал. Было похоже, что сейчас Советник грохнет кулаком по столу, но он сдержался. – Мы позволили им действовать самостоятельно. И их деяния нередко вызывали у нас глубокое сожаление. Патрины – вот кто действительно стремился управлять меншами. И если бы не мы, им бы это удалось!
Накануне Разделения мощь наших врагов необычайно возросла. Все больше правительств подпадало под их влияние. Повсюду шли войны: раса против расы, народ против народа, бедняки рвали глотки богатым. Худших времен этот мир еще не знал.
И тут-то патрины обнаружили наше уязвимое место. При помощи подлого обмана и своей магии они убедили некоторых наших собратьев, что Высшая Сила, которой перестали поклоняться даже менши, действительно существует?
Альфред попытался что-то сказать.
Самах вскинул руку.
– Позвольте, я продолжу! – Он на мгновение замолчал и прижал пальцы ко лбу, словно у него болела голова. Лицо его было мрачным и усталым. Он вздохнул и сел, глядя на Альфреда. – Я не виню тех, кто поддался на эти уловки, брат. Кому из нас не хотелось приклонить голову к груди Того, кто мудрее и сильнее нас, переложить всю ответственность на плечи Всемогущего и Всезнающего? Но раньше или позже приходится вернуться к действительности.
– И какой же была ваша действительность? Поправьте меня, если я ошибусь. – Альфред смотрел на Самаха с жалостью, голос его звучал тихо и печально. – Мощь патринов росла. Сартаны были разобщены. Некоторые из них начали отрицать свою «божественную» сущность. Они были готовы поступать в соответствии со своими новыми взглядами. И менши могли последовать за ними. Вы могли вот-вот потерять все, что у вас было.
– Вы не ошибаетесь, – прошептала Ола. Она скорее почувствовала, чем увидела гневный взгляд Самаха. Но она смотрела на Альфреда.
– Вам простительно говорить так, брат, – произнес Самах. – Вы не были там и не можете этого понять.
– Нет, я понимаю, – ясно и твердо сказал Альфред и гордо выпрямился. В этот момент он казался Оле прекрасным. – После стольких лет я наконец-то понял. Кого вы боялись на самом деле?
Его взгляд скользнул по лицам членов Совета.
– Патринов? Или вы боялись признать, что вы не выше презираемых вами меншей, что не вы двигаете вселенной? Этого вы боялись? Может быть, вы уничтожили мир лишь потому, что надеялись вместе с ним уничтожить правду?
Слова Альфреда отчетливо прозвучали в притихшем зале.
Ола затаила дыхание. Раму с потемневшим от сдерживаемой ярости лицом вопросительно смотрел на отца, словно спрашивая позволения что-то сказать или сделать. Пес, дремавший у ног Альфреда, неожиданно сел и огляделся, чувствуя угрозу.
Самах шевельнул рукой, и Раму неохотно вернулся на свое место. Остальные члены Совета смотрели то на Самаха, то на Альфреда и качали головами.
Самах молча глядел на Альфреда.
Напряжение возрастало.
Альфред заморгал, словно внезапно осознав, что наговорил. Он поник; вновь обретенная сила быстро покидала его.
– Прошу прощения… Я не хотел… – Альфред попятился и споткнулся о собаку.
Самах резко поднялся, вышел из-за стола и встал перед Альфредом. Пес зарычал и оскалился. Альфред с несчастным видом шикнул на пса.
Самах протянул руку. Альфред сжался, ожидая удара, Самах обнял его
– Ну что же, брат, – доброжелательно спросил Самах, – полагаю, теперь вам лучше? Теперь, когда вы наконец открылись перед нами, доверились нам. Подумайте, насколько вам было бы легче, если бы вы пришли со своими сомнениями и трудностями ко мне, к Оле, к Раму – да к любому. Теперь мы наконец-то можем вам помочь.
– Помочь мне? – удивленно уставился на Советника Альфред.
– Да, брат. Ведь вы же все-таки сартан. Вы один из нас.
– П-прошу прощения за то, что я вломился в библиотеку, – от волнения Альфред начал заикаться. – Я знаю что был не прав. Я пришел сюда, чтобы извиниться. Я не знаю… что это на меня нашло…
– Яд слишком долго отравлял вас. Но теперь нарыв вскрыт и эту рану можно исцелить.
– Надеюсь, – сказал Альфред, но похоже было, что он сильно в этом сомневается. – Надеюсь, – он вздохнул и посмотрел на свои башмаки. – Что вы со мной сделаете?
– Что мы с вами сделаем? – Самах казался изумленным. – Я, вы имеете в виду наказание? Дорогой мой Альфред, вы уже наказали себя сильнее, чем того заслуживал ваш проступок. Совет принимает ваши извинения. Вы можете в любой момент воспользоваться библиотекой, стоит вам только попросить ключ у меня или у Раму. Вам будет полезно изучить историю нашего народа.
Альфред уставился на Самаха, онемев от изумления.
– Совету осталось решить еще несколько мелких дел, – живо сказал Самах, убирая руку с плеча Альфреда. – Если вы присядете, мы сможем быстро покончить с ними и разойтись.
По кивку отца Раму молча подвинул Альфреду кресло. Альфред обессиленно рухнул в него и съежился
Самах вернулся на свое место и принялся обсуждать какие-то обыденные вопросы, которые вполне могли подождать. Остальные члены Совета явно испытывали неловкость, стремились поскорее уйти и потому почти не слушали.
Самах продолжал терпеливо, негромко говорить. Ола смотрела, как искусно ее муж управляет Советом. Он без труда обыграл бедного Альфреда, а теперь неторопливо и уверенно возвращал себе доверие своих сторонников. Под воздействием спокойного голоса своего руководителя члены Совета понемногу расслабились и даже начали перешучиваться.
«Они оставят все как есть, – подумала Ола. – Они запомнят только слова Самаха. Они скоро забудут все, что сказал Альфред. Странно, я никогда раньше не замечала, как Самах нами манипулирует
Нет, не «нами». Ими. Мной он никогда больше манипулировать не будет. Никогда»
Наконец заседание закончилось.
Альфред не слушал – слишком погрузился в беспокойные размышления, и только начавшееся общее движение вернуло его к действительности.
Самах поднялся. Остальные члены Совета явно почувствовали облегчение. Они поклонились Советнику, потом друг другу (демонстративно не обращая внимания на Альфреда) и попрощались.
Альфред неуверенно поднялся на ноги,
«Я думал, что нашел ответ, – сказал он себе. – И где же он теперь? Как я мог так внезапно все потерять? Возможно, я был не прав. Возможно, видение действительно было обманом Эпло, как сказал Самах».
– Я заметил, что наш гость выглядит очень устал – говорил тем временем Самах. – Жена, почему бы тебе не забрать Альфреда к нам домой и не присмотреть, чтобы он поел и отдохнул?
К этому времени все члены Совета уже вышли, один лишь Раму задержался.
Ола взяла Альфреда за руку.
– С вами все в порядке?
Альфред все еще был ошеломлен. Его трясло, он поминутно спотыкался
– Да-да, – неуверенно ответил он. – Наверно, мне действительно надо отдохнуть. Если можно, я хотел бы прилечь.
– Конечно же, – обеспокоенно сказала Ола. Она оглянулась. – Самах, ты идешь с нами?
– Нет-нет, дорогая, не сейчас. Мне нужно уладить вместе с Раму одно небольшое дело, которое Совет уже обсудил. А вы идите. Я буду дома к обеду.
Альфред позволил Оле увести себя Он уже почти вышел из зала Совета, когда заметил, что собаки с ними нет. Альфред осмотрелся в поисках пса и сперва не обнаружил его. Потом Альфред увидел кончик хвоста торчащий из-под стола Совета.
К Альфреду пришла непрошеная мысль. Эпло приучал животное шпионить. Он часто приказывал псу следовать по пятам за каким-нибудь ничего не подозревающим человеком и ушами собаки слышал все, что тот говорил. Альфред понял, что пес предлагает ему воспользоваться той же самой услугой с его стороны. Он стоял рядом с Раму и Самахом и слушал, о чем они говорят.
– Альфред, – позвала его Ола.
Альфред вздрогнул. Его охватило чувство вины. Он обернулся, забыл посмотреть, куда идет, и врезался в дверной косяк.
– Альфред… О боже! Что случилось? У вас из носа течет кровь!
– Я, кажется, налетел на дверь…
– Запрокиньте голову. Я спою вам исцеляющие руны.
«Надо позвать собаку! – Альфред затрепетал. – Я не должен позволять этого. Я хуже Эпло. Он шпионил за чужаками, а я – за своими соплеменниками. Мне стоит сказать всего одно слово, и пес прибежит ко мне».
Альфред оглянулся.
– Пес… – начал было он.
Самах смотрел на Альфреда с презрительным любопытством, Раму – с отвращением. Но оба они смотрели на него.
– Вы что-то сказали о собаке? – обеспокоенно спросила Ола.
Альфред вздохнул и закрыл глаза.
– Только то, что я… послал ее домой.
– Теперь с вами должно быть все в порядке, – сказала Ола.
– Да, – сказал Альфред. – Я уже могу идти. Он вышел из зала Совета и услышал (через собаку), как отец и сын заговорили.
– Этот человек опасен, – голос Раму.
– Да, сын мой. Ты прав. Он очень опасен. Поэтому мы не должны терять бдительность.
– Ты тоже так думаешь? Тогда почему ты позволил ему уйти? Мы должны поступить с ним так же, как с остальными.
– Сейчас мы не можем этого сделать. Остальные члены Совета, и особенно твоя мать, ни за что не согласятся. Это, конечно же, часть его хитрого плана. Пускай он думает, что одурачил нас. Пускай расслабится и решит, что за ним никто не наблюдает.
– Ловушка?
– Да, – самодовольно ответил Самах, – ловушка, которая захлопнется, когда он попытается предать нас своему дружку патрину. Тогда мы сможем доказать, что этот сартан с меншским именем добивается нашего ниспровержения.
Альфред опустился на скамейку, стоявшую неподалеку от выхода из зала Совета.
– Вы ужасно выглядите, – сказала Ола. – Наверное, вы сломали себе нос. Вам дурно? Если вы не в состоянии идти, я могла бы…
– Ола, – взглянул на нее Альфред. – Я знаю, что выгляжу неблагодарным, но не могли бы вы оставить меня?
– Нет, это невозможно…
– Пожалуйста. Мне нужно побыть одному, – мягко сказал он.
Ола пытливо посмотрела на него. Она повернулась, и стала внимательно всматриваться в полутемный зал, словно могла что-нибудь различить там. Возможно, хотя ей не был слышен этот разговор, ее сердце что-то почувствовало. Лицо Олы стало серьезным и печальным
– Извините, – сказала она и ушла Альфред застонал и дрожащими руками схватился за голову.
Глава 24. ФОНДРА. ЧЕЛЕСТРА
Накануне Разделения мощь наших врагов необычайно возросла. Все больше правительств подпадало под их влияние. Повсюду шли войны: раса против расы, народ против народа, бедняки рвали глотки богатым. Худших времен этот мир еще не знал.
И тут-то патрины обнаружили наше уязвимое место. При помощи подлого обмана и своей магии они убедили некоторых наших собратьев, что Высшая Сила, которой перестали поклоняться даже менши, действительно существует?
Альфред попытался что-то сказать.
Самах вскинул руку.
– Позвольте, я продолжу! – Он на мгновение замолчал и прижал пальцы ко лбу, словно у него болела голова. Лицо его было мрачным и усталым. Он вздохнул и сел, глядя на Альфреда. – Я не виню тех, кто поддался на эти уловки, брат. Кому из нас не хотелось приклонить голову к груди Того, кто мудрее и сильнее нас, переложить всю ответственность на плечи Всемогущего и Всезнающего? Но раньше или позже приходится вернуться к действительности.
– И какой же была ваша действительность? Поправьте меня, если я ошибусь. – Альфред смотрел на Самаха с жалостью, голос его звучал тихо и печально. – Мощь патринов росла. Сартаны были разобщены. Некоторые из них начали отрицать свою «божественную» сущность. Они были готовы поступать в соответствии со своими новыми взглядами. И менши могли последовать за ними. Вы могли вот-вот потерять все, что у вас было.
– Вы не ошибаетесь, – прошептала Ола. Она скорее почувствовала, чем увидела гневный взгляд Самаха. Но она смотрела на Альфреда.
– Вам простительно говорить так, брат, – произнес Самах. – Вы не были там и не можете этого понять.
– Нет, я понимаю, – ясно и твердо сказал Альфред и гордо выпрямился. В этот момент он казался Оле прекрасным. – После стольких лет я наконец-то понял. Кого вы боялись на самом деле?
Его взгляд скользнул по лицам членов Совета.
– Патринов? Или вы боялись признать, что вы не выше презираемых вами меншей, что не вы двигаете вселенной? Этого вы боялись? Может быть, вы уничтожили мир лишь потому, что надеялись вместе с ним уничтожить правду?
Слова Альфреда отчетливо прозвучали в притихшем зале.
Ола затаила дыхание. Раму с потемневшим от сдерживаемой ярости лицом вопросительно смотрел на отца, словно спрашивая позволения что-то сказать или сделать. Пес, дремавший у ног Альфреда, неожиданно сел и огляделся, чувствуя угрозу.
Самах шевельнул рукой, и Раму неохотно вернулся на свое место. Остальные члены Совета смотрели то на Самаха, то на Альфреда и качали головами.
Самах молча глядел на Альфреда.
Напряжение возрастало.
Альфред заморгал, словно внезапно осознав, что наговорил. Он поник; вновь обретенная сила быстро покидала его.
– Прошу прощения… Я не хотел… – Альфред попятился и споткнулся о собаку.
Самах резко поднялся, вышел из-за стола и встал перед Альфредом. Пес зарычал и оскалился. Альфред с несчастным видом шикнул на пса.
Самах протянул руку. Альфред сжался, ожидая удара, Самах обнял его
– Ну что же, брат, – доброжелательно спросил Самах, – полагаю, теперь вам лучше? Теперь, когда вы наконец открылись перед нами, доверились нам. Подумайте, насколько вам было бы легче, если бы вы пришли со своими сомнениями и трудностями ко мне, к Оле, к Раму – да к любому. Теперь мы наконец-то можем вам помочь.
– Помочь мне? – удивленно уставился на Советника Альфред.
– Да, брат. Ведь вы же все-таки сартан. Вы один из нас.
– П-прошу прощения за то, что я вломился в библиотеку, – от волнения Альфред начал заикаться. – Я знаю что был не прав. Я пришел сюда, чтобы извиниться. Я не знаю… что это на меня нашло…
– Яд слишком долго отравлял вас. Но теперь нарыв вскрыт и эту рану можно исцелить.
– Надеюсь, – сказал Альфред, но похоже было, что он сильно в этом сомневается. – Надеюсь, – он вздохнул и посмотрел на свои башмаки. – Что вы со мной сделаете?
– Что мы с вами сделаем? – Самах казался изумленным. – Я, вы имеете в виду наказание? Дорогой мой Альфред, вы уже наказали себя сильнее, чем того заслуживал ваш проступок. Совет принимает ваши извинения. Вы можете в любой момент воспользоваться библиотекой, стоит вам только попросить ключ у меня или у Раму. Вам будет полезно изучить историю нашего народа.
Альфред уставился на Самаха, онемев от изумления.
– Совету осталось решить еще несколько мелких дел, – живо сказал Самах, убирая руку с плеча Альфреда. – Если вы присядете, мы сможем быстро покончить с ними и разойтись.
По кивку отца Раму молча подвинул Альфреду кресло. Альфред обессиленно рухнул в него и съежился
Самах вернулся на свое место и принялся обсуждать какие-то обыденные вопросы, которые вполне могли подождать. Остальные члены Совета явно испытывали неловкость, стремились поскорее уйти и потому почти не слушали.
Самах продолжал терпеливо, негромко говорить. Ола смотрела, как искусно ее муж управляет Советом. Он без труда обыграл бедного Альфреда, а теперь неторопливо и уверенно возвращал себе доверие своих сторонников. Под воздействием спокойного голоса своего руководителя члены Совета понемногу расслабились и даже начали перешучиваться.
«Они оставят все как есть, – подумала Ола. – Они запомнят только слова Самаха. Они скоро забудут все, что сказал Альфред. Странно, я никогда раньше не замечала, как Самах нами манипулирует
Нет, не «нами». Ими. Мной он никогда больше манипулировать не будет. Никогда»
Наконец заседание закончилось.
Альфред не слушал – слишком погрузился в беспокойные размышления, и только начавшееся общее движение вернуло его к действительности.
Самах поднялся. Остальные члены Совета явно почувствовали облегчение. Они поклонились Советнику, потом друг другу (демонстративно не обращая внимания на Альфреда) и попрощались.
Альфред неуверенно поднялся на ноги,
«Я думал, что нашел ответ, – сказал он себе. – И где же он теперь? Как я мог так внезапно все потерять? Возможно, я был не прав. Возможно, видение действительно было обманом Эпло, как сказал Самах».
– Я заметил, что наш гость выглядит очень устал – говорил тем временем Самах. – Жена, почему бы тебе не забрать Альфреда к нам домой и не присмотреть, чтобы он поел и отдохнул?
К этому времени все члены Совета уже вышли, один лишь Раму задержался.
Ола взяла Альфреда за руку.
– С вами все в порядке?
Альфред все еще был ошеломлен. Его трясло, он поминутно спотыкался
– Да-да, – неуверенно ответил он. – Наверно, мне действительно надо отдохнуть. Если можно, я хотел бы прилечь.
– Конечно же, – обеспокоенно сказала Ола. Она оглянулась. – Самах, ты идешь с нами?
– Нет-нет, дорогая, не сейчас. Мне нужно уладить вместе с Раму одно небольшое дело, которое Совет уже обсудил. А вы идите. Я буду дома к обеду.
Альфред позволил Оле увести себя Он уже почти вышел из зала Совета, когда заметил, что собаки с ними нет. Альфред осмотрелся в поисках пса и сперва не обнаружил его. Потом Альфред увидел кончик хвоста торчащий из-под стола Совета.
К Альфреду пришла непрошеная мысль. Эпло приучал животное шпионить. Он часто приказывал псу следовать по пятам за каким-нибудь ничего не подозревающим человеком и ушами собаки слышал все, что тот говорил. Альфред понял, что пес предлагает ему воспользоваться той же самой услугой с его стороны. Он стоял рядом с Раму и Самахом и слушал, о чем они говорят.
– Альфред, – позвала его Ола.
Альфред вздрогнул. Его охватило чувство вины. Он обернулся, забыл посмотреть, куда идет, и врезался в дверной косяк.
– Альфред… О боже! Что случилось? У вас из носа течет кровь!
– Я, кажется, налетел на дверь…
– Запрокиньте голову. Я спою вам исцеляющие руны.
«Надо позвать собаку! – Альфред затрепетал. – Я не должен позволять этого. Я хуже Эпло. Он шпионил за чужаками, а я – за своими соплеменниками. Мне стоит сказать всего одно слово, и пес прибежит ко мне».
Альфред оглянулся.
– Пес… – начал было он.
Самах смотрел на Альфреда с презрительным любопытством, Раму – с отвращением. Но оба они смотрели на него.
– Вы что-то сказали о собаке? – обеспокоенно спросила Ола.
Альфред вздохнул и закрыл глаза.
– Только то, что я… послал ее домой.
– Теперь с вами должно быть все в порядке, – сказала Ола.
– Да, – сказал Альфред. – Я уже могу идти. Он вышел из зала Совета и услышал (через собаку), как отец и сын заговорили.
– Этот человек опасен, – голос Раму.
– Да, сын мой. Ты прав. Он очень опасен. Поэтому мы не должны терять бдительность.
– Ты тоже так думаешь? Тогда почему ты позволил ему уйти? Мы должны поступить с ним так же, как с остальными.
– Сейчас мы не можем этого сделать. Остальные члены Совета, и особенно твоя мать, ни за что не согласятся. Это, конечно же, часть его хитрого плана. Пускай он думает, что одурачил нас. Пускай расслабится и решит, что за ним никто не наблюдает.
– Ловушка?
– Да, – самодовольно ответил Самах, – ловушка, которая захлопнется, когда он попытается предать нас своему дружку патрину. Тогда мы сможем доказать, что этот сартан с меншским именем добивается нашего ниспровержения.
Альфред опустился на скамейку, стоявшую неподалеку от выхода из зала Совета.
– Вы ужасно выглядите, – сказала Ола. – Наверное, вы сломали себе нос. Вам дурно? Если вы не в состоянии идти, я могла бы…
– Ола, – взглянул на нее Альфред. – Я знаю, что выгляжу неблагодарным, но не могли бы вы оставить меня?
– Нет, это невозможно…
– Пожалуйста. Мне нужно побыть одному, – мягко сказал он.
Ола пытливо посмотрела на него. Она повернулась, и стала внимательно всматриваться в полутемный зал, словно могла что-нибудь различить там. Возможно, хотя ей не был слышен этот разговор, ее сердце что-то почувствовало. Лицо Олы стало серьезным и печальным
– Извините, – сказала она и ушла Альфред застонал и дрожащими руками схватился за голову.
Глава 24. ФОНДРА. ЧЕЛЕСТРА
События обрушились на нас, как лавина. Они вполне могли бы раздавить нас, но нам удалось увернуться, и потому мы уцелели
note 40.
Мы провели на Фондре еще несколько дней. Как вы можете себе представить, нам было что обсудить. Например, сколько народу будет на каждом солнечном охотнике, что мы можем и что не можем взять с собой, сколько воды и пищи нам понадобится на время путешествия и множество других подробностей, в которые мне неохота вдаваться. Хватит и того, что мне пришлось все это слушать и обо всем побеспокоиться.
В конце концов нам с Элэйк было позволено присутствовать на королевских совещаниях, Это была большая честь для нас.
Во время первого совещания мы с Элэйк изо всех сил старались держаться серьезно. Мы прислушивались к каждому слову и по каждому поводу составляли собственное мнение, несмотря на то что никто у нас его не спрашивал.
Но на следующий вечер, когда мой отец и Думэйк в шестой раз принялись прямо на земле рисовать схему солнечного охотника, чтобы рассчитать, какой запас воды можно поместить в трюм, мы с Элэйк начали понимать, что быть правителем – это немалая головная боль.
Мы торчали в жарком, душном длинном доме и были вынуждены слушать монотонные рассуждения
Элиасона о достоинствах рыбьего жира и о том, что эльфам совершенно необходимо взять с собой несколько бочек. А тем временем снаружи (мы могли видеть это сквозь щели в стене) происходили куда более интересные вещи.
Элэйк на глаза попался беспокойно бродивший по селению Эпло. Рядом с ним шагал Девон. Наш друг уже почти полностью оправился после того несчастного случая. Ссадины на его шее подживали. Голос все еще оставался хриплым, но понемногу Девон приходил в себя. (Ну, почти приходил. Наверное, он никогда не будет тем веселым, беззаботным Девоном, которого мы когда-то знали. Впрочем, я полагаю, уже никто из нас не будет прежним.)
Большую часть времени Девон проводил с Эпло. Они почти не разговаривали, но, похоже, их обоих устраивало подобное общество, По крайней мере, я полагаю, что Эпло был рад присутствию эльфа. Но о чем Эпло думает на самом деле, сказать трудно. Например, последние несколько дней он пребывал в мрачном расположении духа. Это довольно странно – ведь все шло так, как ему хотелось. Но, впрочем, я отчетливо чувствовала его нетерпение, желание поскорее отправиться в путь – задержками он был сыт по горло.
Я смотрела, как они уходят, и с сожалением думала, что если бы мы с Элэйк, как обычно, подслушивали это совещание, то уже давно бросили бы это занятие, а то и просто заснули. И тут я заметила, что Эпло остановился на полпути и смотрит в нашу сторону. Лицо его было мрачным. Вдруг он развернулся и, едва не сбив с ног захваченного врасплох эльфа, направился к длинному дому.
Я приободрилась, почувствовав, что сейчас что-нибудь случится. Элэйк тоже видела, как он подходит. Она быстро привела в порядок волосы и поправила серьги, а затем выпрямилась и сделала вид, что ее очень интересует рыбий жир, хотя всего минуту назад она изо всех сил сдерживала зевоту. Просто курам на смех! Я не выдержала, фыркнула и тут же поймала строгий взгляд матери
Вошел привратник, извинился за причиненное беспокойство и сообщил, что Эпло хочет что-то сказать. Конечно же, он был принят благосклонно. (Его приглашали на заседание, но у него были свои соображения по этому поводу.)
Эпло начал с того, что выразил надежду, что мы продвигаемся вперед и не забываем о том, что времени осталось мало. Выглядел он при этом довольно мрачно.
– Что вы обсуждаете? – спросил он, скользнув взглядом по чертежу на полу.
Поскольку никто отвечать не собирался, я сказала:
– Рыбий жир.
– Рыбий жир, – повторил Эпло. – С каждым днем сартаны становятся все сильнее, ваше солнце уходит все дальше, а вы сидите и болтаете о рыбьем жире!
Наши родители казались пристыженными. Мой отец наклонил голову и смущенно покачал бородой. Мама громко вздохнула. Обычно бледный Элиасон покраснел, попытался что-то сказать, но сбился и умолк
– Трудно покидать родину, – сказал наконец Думэйк, глядя на чертеж корабля.
Сперва я не могла понять, при чем тут рыбий жир, но теперь до меня дошло, что все эти споры и обсуждения мельчайших подробностей тянулись так долго потому, что наши родители не решались взглянуть в лицо неизбежности. Они знали, что уходить придется, но не хотели этого. Я почувствовала, что сейчас разревусь.
– Думаю, мы ждали чуда, – сказала Делу.
– Вы можете рассчитывать только на то чудо, которое совершите сами, – раздраженно ответил Эпло. – А теперь смотрите, что и как вам надо взять с собой.
И Эпло начал говорить. Он присел рядом с чертежом и все им объяснил. Он объяснил, что нам взять, как это упаковать, что придется нести каждому мужчине, женщине и ребенку, как распределять места, что нам понадобится, когда мы доберемся до Сурунана, и что следует оставить, поскольку это мы сможем изготовить на новом месте. Он также сказал, что нам может понадобиться в случае войны.
Мы слушали его с содроганием. Родители слабо пытались возражать.
– А как насчет…
– Нет необходимости.
– Но нам надо бы взять…
– Нет, не надо.
Меньше чем через час все было решено.
– Приготовьтесь отплыть по домам завтра же. Как только доберетесь, оповестите свои народы, что пора собираться в назначенных местах. – Эпло встал и отряхнул руки. – Гномы должны привести солнечные охотники на Фондру и Элмас, Для каждого города и деревни потребуется не меньше цикла, чтобы погрузиться на борт.
Флот должен собраться у Гаргана, – Эпло быстро что-то прикинул в уме, – через четырнадцать циклов. Мы должны отправиться все вместе, так будет безопаснее. Тех, кто опоздает, – строгий взгляд в сторону эльфов, – ждать не станут.
– Понятно, – слабо улыбнулся Элиасон.
– Отлично. Теперь я вас покину, чтобы вы могли обсудить последние подробности. Кстати, я вспомнил, что мне нужен переводчик. Я хотел бы задать дельфинам несколько вопросов, касающихся Сурунана, Вы не возражаете, если я возьму с собой Грюндли?
– Забирайте, – ответил отец со вздохом, который подозрительно походил на вздох облегчения.
Я уже была на ногах, обрадовавшись возможности сбежать, и направлялась к двери, когда услышала позади сдавленный вздох и поймала умоляющий взгляд Элэйк. Она была готова пожертвовать любой сережкой, а может, и ушами, лишь бы последовать за Эпло.
Я дернула Эпло за рукав.
– Элэйк гораздо лучше меня говорит на языке дельфинов. На самом деле я вообще на нем не говорю. Думаю, стоит, чтобы она пошла с нами.
Эпло раздраженно глянул на меня, но я сделала вид, что ничего не заметила. В конце концов, мы с Элэйк друзья. И не может же Эпло без конца ее избегать.
– Кроме того, – сказала я одними губами, – она просто пойдет за нами, вот и все.
Это было правдой, и Эпло нечего было возразить.
Так что он сказал, хотя и не слишком любезно, что был бы рад, если бы Элэйк тоже пошла с нами
– И Девон тоже? – сказала я, глядя, как одинокий и всеми покинутый эльф слоняется неподалеку.
– Почему бы и нет? – буркнул Эпло. – Давайте прихватим всю эту чертову деревню и устроим парад. Я махнула рукой Девону. Он просиял.
– Куда мы идем? – с нетерпением спросил эльф, присоединяясь к нам.
– Эпло собирается поговорить с дельфинами. А мы будем переводить. Между прочим, – меня внезапно осенило, – ты же знаешь, что дельфины умеют говорить по-нашему. И ты умеешь. Почему бы тебе не поговорить с ними самому?
– Я уже пытался. Они не хотят со мной разговаривать.
– Что, правда? – изумленно уставился на него Девон. – Никогда не слышал ничего подобного.
Надо признать, что я сама была здорово удивлена. Эти болтливые рыбы готовы разговаривать с кем угодно. Обычно их заткнуться не заставишь.
– Давайте я с ними поговорю, – предложила Элэйк. – Возможно, дельфинов пугает твой внешний вид – они же никогда не видели никого похожего на тебя.
Эпло хмыкнул, но ничего не сказал. Как я уже говорила, он пребывал в мрачном расположении духа.
Элэйк взглянула на меня, озабоченно приподняв брови. Я пожала плечами и бросила взгляд на Девона. Тот покачал головой. Мы представить себе не могли, что так беспокоит этого человека.
Мы подошли к берегу. Как обычно, дельфины вертелись поблизости в надежде, что им перепадет лакомый кусочек – треска или свежая новость, которую можно будет передать дальше. Но при виде приближающегося Эпло они развернулись на хвостах и поплыли в море.
– Подождите! – крикнула Элэйк, топнув ногой. – Вернитесь!
– Вот видишь, – раздраженно махнул рукой Эпло.
– А чего ты от них ожидал? Это же всего лишь рыбы, – сказала я.
Эпло с разочарованием и обидой смотрел то на нас, то на дельфинов. Внезапно мне пришло в голову, что ему действительно не хочется, чтобы мы присутствовали при его разговоре с дельфинами, но у него нет выбора.
Я подошла к кромке воды. Там Элэйк разговаривала с неохотно вернувшимся дельфином. Эпло стоял позади, стараясь держаться подальше от воды.
– В чем дело? – спросила я.
Элэйк свистела и издавала пронзительные крики. Мне стало любопытно, догадывается ли она, как смешно это звучит. Я бы никогда не унизилась до того, чтобы говорить по-рыбьи. Элэйк обернулась.
– Эпло прав. Они отказываются разговаривать с ним. Они говорят, что он заодно со змеями-драконами, а дельфины ненавидят и боятся змеев.
– Послушай, рыба, – сказала я дельфину. – Мы сами не настолько спятили, чтобы связываться со змеями-драконами, но Эпло как-то ухитряется держать их в повиновении. Он заставил змеев отпустить нас и даже восстановить солнечные охотники.
Дельфин неохотно кивнул, взмахнул хвостом и обдал нас брызгами. Потом он встревоженно заверещал, шлепая плавниками по воде.
– Что случилось? – подошел поближе Девон.
– Что за чушь! – сердито закричала Элэйк. – Я не собираюсь слушать эту чепуху! – Она отвернулась от обезумевшего дельфина и стала подниматься вверх по берегу, туда, где стоял Эпло.
– Бесполезно, – сказала она. – Они ведут себя, как непослушные дети. Пойдем отсюда.
– Мне нужно поговорить с ними, – сказал Эпло.
– А что эта живность ей сказала? – тихо поинтересовалась я у Девона.
Эльф взглянул на Эпло с Элэйк и придвинулся поближе ко мне.
– Он сказал, что змеи-драконы злые, куда злее, чем мы можем себе представить. И что Эпло такой же злой, как змеи. У него свои счеты с этими сартанами. Когда-то, давным-давно, его народ боролся с сартанами и был побежден. А теперь Эпло жаждет мести. Он хочет использовать нас в своих целях. А когда мы уничтожим сартанов, он отдаст нас змеям на растерзание.
Я пораженно уставилась на Девона. Мне верилось и не верилось. Мне было больно и страшно. Судя по виду Девона, он чувствовал себя не лучше. Дельфины часто преувеличивают, но какая-то часть правды в их словах есть всегда. Я никогда не видела, чтобы дельфин врал. Мы во все глаза смотрели на Эпло, который пытался уговорить Элэйк вернуться и еще раз попробовать поговорить с дельфином.
– И что ты об этом думаешь? – спросила я у Девона. Эльф задумался.
– Полагаю, дельфины не правы. Я. верю Эпло Он спас мне жизнь, отдав мне часть своей.
– Чего?
Чушь какая-то. Мне много чего хотелось сказать Девону, но он шикнул на меня. Элэйк в сопровождении Эпло направлялась к воде. Увидев, что Эпло подошел так близко к морю, невзирая на опасность быть обрызганным, я поняла, что дело нешуточное.
Элэйк принялась с повелительным видом призывать дельфина, звеня браслетами и хлопая в ладоши. Глаза ее сверкали, голос был суров. Должна признать, это произвело впечатление даже на меня. Дельфин покорно приблизился к ней.
– Слушай меня, – сказала Элэйк. – Сейчас ты ответишь на все вопросы, которые задаст тебе этот человек, или с этой минуты ни люди, ни эльфы, ни гномы не будут больше иметь дело с дельфинами.
Я ткнула ее в бок.
– А мы не превышаем свои полномочия?
– Замолчи! – ущипнула меня Элэйк. – Лучше поддержи меня.
Так мы и сделали. Мы с Девоном решительно подтвердили, что да, ни эльфы, ни гномы не будут больше разговаривать с дельфинами. Перед лицом такой ужасной угрозы дельфины сперва изумленно разинули рты, а потом принялись метаться, уверяя нас, что действовали так только ради нашего же блага. (По-моему, они перестарались.) После пылких клятв, которые мы пропустили мимо ушей, один из дельфинов согласился поговорить с Эпло.
И как вы думаете, о чем Эпло их спросил? Какие у сартанов укрепления? Сколько у них боеспособных мужчин? Хорошо ли они владеют оружием? Как бы не так.
Запугавшая дельфинов Элэйк выжидающе, посмотрела на Эпло. Он довольно бегло заговорил по-рыбьи.
– Что он говорит? – поинтересовалась я у Девона. Эльф выглядел ошарашенным.
– Он спрашивает, как сартаны одеваются.
Ну конечно же, Эпло не мог придумать лучшего вопроса, чтобы завоевать симпатии дельфинов (мне пришло в голову, что за тем он этот вопрос и задал). Дельфины никогда не понимали нашей странной тяги заворачиваться в куски ткани. Точно так же они не могли понять других наших нелепых привычек: например, зачем мы живем на сухой земле и тратим силы на ходьбу, когда можно плавать.
Дельфины находили привычку носить одежду чрезвычайно забавной. Она их просто-таки очаровывала. Стоило какой-нибудь эльфийской матроне появиться на балу в платье с пышными рукавами, в то время когда в моде были длинные к узкие, и в тот же день об этом зная каждый дельфин в Добром море.
Мы тут же оказались перед угрозой услышать наиподробнейший доклад обо всем, что носят сартаны (Элэйк переводила для меня их треск), – по-моему, довольно нудный.
– Дельфины говорят, что все сартаны одеваются одинаково. Мужчины носят длинные свободные накидки, закалывая их на плечах. Женщины носят точно такую же одежду, только подпоясываются. Накидки эти белые или серые. По подолу идет скромная отделка, у некоторых – золотая. Дельфины считают, что золотая отделка – это какой-то знак отличия, но они не знают, какой именно.
Мы с Девоном уселись на песок. На душе было скверно, разговаривать не хотелось. Интересно, думал ли он о том же, о чем и я? Я поняла, что так оно и есть, когда заметила, что эльф хмурится и повторяет: «Он спас мне жизнь».
– Дельфины невысокого мнения о сартанах, – тихонько сказала мне Элэйк. – В основном потому, что сартаны выспрашивают дельфинов, но когда дельфины задают им вопросы, сартаны отказываются отвечать.
Эпло кивнул. Очевидно, услышанное не удивило его. Мне вообще показалось, что он не удивился ничему, словно знал все наперед. Я удивилась, зачем же он тогда спрашивал. Эпло присел рядом с нами и обхватил колени руками. Похоже было, что он расслабился и готов просидеть так много часов подряд.
– Ты хочешь еще что-нибудь узнать?.. – Элэйк взглянула сперва на Эпло, потом на нас, словно спрашивая, что дальше.
Мы ничем не могли помочь. Девон забавлялся, выкапывая ямки в песке и наблюдая, как они наполняются водой и мелкой морской живностью. Я чувствовала себя злой и несчастной, поэтому начала швырять камушки в дельфина, проверяя, с какого расстояния я могу попасть в цель.
Мы провели на Фондре еще несколько дней. Как вы можете себе представить, нам было что обсудить. Например, сколько народу будет на каждом солнечном охотнике, что мы можем и что не можем взять с собой, сколько воды и пищи нам понадобится на время путешествия и множество других подробностей, в которые мне неохота вдаваться. Хватит и того, что мне пришлось все это слушать и обо всем побеспокоиться.
В конце концов нам с Элэйк было позволено присутствовать на королевских совещаниях, Это была большая честь для нас.
Во время первого совещания мы с Элэйк изо всех сил старались держаться серьезно. Мы прислушивались к каждому слову и по каждому поводу составляли собственное мнение, несмотря на то что никто у нас его не спрашивал.
Но на следующий вечер, когда мой отец и Думэйк в шестой раз принялись прямо на земле рисовать схему солнечного охотника, чтобы рассчитать, какой запас воды можно поместить в трюм, мы с Элэйк начали понимать, что быть правителем – это немалая головная боль.
Мы торчали в жарком, душном длинном доме и были вынуждены слушать монотонные рассуждения
Элиасона о достоинствах рыбьего жира и о том, что эльфам совершенно необходимо взять с собой несколько бочек. А тем временем снаружи (мы могли видеть это сквозь щели в стене) происходили куда более интересные вещи.
Элэйк на глаза попался беспокойно бродивший по селению Эпло. Рядом с ним шагал Девон. Наш друг уже почти полностью оправился после того несчастного случая. Ссадины на его шее подживали. Голос все еще оставался хриплым, но понемногу Девон приходил в себя. (Ну, почти приходил. Наверное, он никогда не будет тем веселым, беззаботным Девоном, которого мы когда-то знали. Впрочем, я полагаю, уже никто из нас не будет прежним.)
Большую часть времени Девон проводил с Эпло. Они почти не разговаривали, но, похоже, их обоих устраивало подобное общество, По крайней мере, я полагаю, что Эпло был рад присутствию эльфа. Но о чем Эпло думает на самом деле, сказать трудно. Например, последние несколько дней он пребывал в мрачном расположении духа. Это довольно странно – ведь все шло так, как ему хотелось. Но, впрочем, я отчетливо чувствовала его нетерпение, желание поскорее отправиться в путь – задержками он был сыт по горло.
Я смотрела, как они уходят, и с сожалением думала, что если бы мы с Элэйк, как обычно, подслушивали это совещание, то уже давно бросили бы это занятие, а то и просто заснули. И тут я заметила, что Эпло остановился на полпути и смотрит в нашу сторону. Лицо его было мрачным. Вдруг он развернулся и, едва не сбив с ног захваченного врасплох эльфа, направился к длинному дому.
Я приободрилась, почувствовав, что сейчас что-нибудь случится. Элэйк тоже видела, как он подходит. Она быстро привела в порядок волосы и поправила серьги, а затем выпрямилась и сделала вид, что ее очень интересует рыбий жир, хотя всего минуту назад она изо всех сил сдерживала зевоту. Просто курам на смех! Я не выдержала, фыркнула и тут же поймала строгий взгляд матери
Вошел привратник, извинился за причиненное беспокойство и сообщил, что Эпло хочет что-то сказать. Конечно же, он был принят благосклонно. (Его приглашали на заседание, но у него были свои соображения по этому поводу.)
Эпло начал с того, что выразил надежду, что мы продвигаемся вперед и не забываем о том, что времени осталось мало. Выглядел он при этом довольно мрачно.
– Что вы обсуждаете? – спросил он, скользнув взглядом по чертежу на полу.
Поскольку никто отвечать не собирался, я сказала:
– Рыбий жир.
– Рыбий жир, – повторил Эпло. – С каждым днем сартаны становятся все сильнее, ваше солнце уходит все дальше, а вы сидите и болтаете о рыбьем жире!
Наши родители казались пристыженными. Мой отец наклонил голову и смущенно покачал бородой. Мама громко вздохнула. Обычно бледный Элиасон покраснел, попытался что-то сказать, но сбился и умолк
– Трудно покидать родину, – сказал наконец Думэйк, глядя на чертеж корабля.
Сперва я не могла понять, при чем тут рыбий жир, но теперь до меня дошло, что все эти споры и обсуждения мельчайших подробностей тянулись так долго потому, что наши родители не решались взглянуть в лицо неизбежности. Они знали, что уходить придется, но не хотели этого. Я почувствовала, что сейчас разревусь.
– Думаю, мы ждали чуда, – сказала Делу.
– Вы можете рассчитывать только на то чудо, которое совершите сами, – раздраженно ответил Эпло. – А теперь смотрите, что и как вам надо взять с собой.
И Эпло начал говорить. Он присел рядом с чертежом и все им объяснил. Он объяснил, что нам взять, как это упаковать, что придется нести каждому мужчине, женщине и ребенку, как распределять места, что нам понадобится, когда мы доберемся до Сурунана, и что следует оставить, поскольку это мы сможем изготовить на новом месте. Он также сказал, что нам может понадобиться в случае войны.
Мы слушали его с содроганием. Родители слабо пытались возражать.
– А как насчет…
– Нет необходимости.
– Но нам надо бы взять…
– Нет, не надо.
Меньше чем через час все было решено.
– Приготовьтесь отплыть по домам завтра же. Как только доберетесь, оповестите свои народы, что пора собираться в назначенных местах. – Эпло встал и отряхнул руки. – Гномы должны привести солнечные охотники на Фондру и Элмас, Для каждого города и деревни потребуется не меньше цикла, чтобы погрузиться на борт.
Флот должен собраться у Гаргана, – Эпло быстро что-то прикинул в уме, – через четырнадцать циклов. Мы должны отправиться все вместе, так будет безопаснее. Тех, кто опоздает, – строгий взгляд в сторону эльфов, – ждать не станут.
– Понятно, – слабо улыбнулся Элиасон.
– Отлично. Теперь я вас покину, чтобы вы могли обсудить последние подробности. Кстати, я вспомнил, что мне нужен переводчик. Я хотел бы задать дельфинам несколько вопросов, касающихся Сурунана, Вы не возражаете, если я возьму с собой Грюндли?
– Забирайте, – ответил отец со вздохом, который подозрительно походил на вздох облегчения.
Я уже была на ногах, обрадовавшись возможности сбежать, и направлялась к двери, когда услышала позади сдавленный вздох и поймала умоляющий взгляд Элэйк. Она была готова пожертвовать любой сережкой, а может, и ушами, лишь бы последовать за Эпло.
Я дернула Эпло за рукав.
– Элэйк гораздо лучше меня говорит на языке дельфинов. На самом деле я вообще на нем не говорю. Думаю, стоит, чтобы она пошла с нами.
Эпло раздраженно глянул на меня, но я сделала вид, что ничего не заметила. В конце концов, мы с Элэйк друзья. И не может же Эпло без конца ее избегать.
– Кроме того, – сказала я одними губами, – она просто пойдет за нами, вот и все.
Это было правдой, и Эпло нечего было возразить.
Так что он сказал, хотя и не слишком любезно, что был бы рад, если бы Элэйк тоже пошла с нами
– И Девон тоже? – сказала я, глядя, как одинокий и всеми покинутый эльф слоняется неподалеку.
– Почему бы и нет? – буркнул Эпло. – Давайте прихватим всю эту чертову деревню и устроим парад. Я махнула рукой Девону. Он просиял.
– Куда мы идем? – с нетерпением спросил эльф, присоединяясь к нам.
– Эпло собирается поговорить с дельфинами. А мы будем переводить. Между прочим, – меня внезапно осенило, – ты же знаешь, что дельфины умеют говорить по-нашему. И ты умеешь. Почему бы тебе не поговорить с ними самому?
– Я уже пытался. Они не хотят со мной разговаривать.
– Что, правда? – изумленно уставился на него Девон. – Никогда не слышал ничего подобного.
Надо признать, что я сама была здорово удивлена. Эти болтливые рыбы готовы разговаривать с кем угодно. Обычно их заткнуться не заставишь.
– Давайте я с ними поговорю, – предложила Элэйк. – Возможно, дельфинов пугает твой внешний вид – они же никогда не видели никого похожего на тебя.
Эпло хмыкнул, но ничего не сказал. Как я уже говорила, он пребывал в мрачном расположении духа.
Элэйк взглянула на меня, озабоченно приподняв брови. Я пожала плечами и бросила взгляд на Девона. Тот покачал головой. Мы представить себе не могли, что так беспокоит этого человека.
Мы подошли к берегу. Как обычно, дельфины вертелись поблизости в надежде, что им перепадет лакомый кусочек – треска или свежая новость, которую можно будет передать дальше. Но при виде приближающегося Эпло они развернулись на хвостах и поплыли в море.
– Подождите! – крикнула Элэйк, топнув ногой. – Вернитесь!
– Вот видишь, – раздраженно махнул рукой Эпло.
– А чего ты от них ожидал? Это же всего лишь рыбы, – сказала я.
Эпло с разочарованием и обидой смотрел то на нас, то на дельфинов. Внезапно мне пришло в голову, что ему действительно не хочется, чтобы мы присутствовали при его разговоре с дельфинами, но у него нет выбора.
Я подошла к кромке воды. Там Элэйк разговаривала с неохотно вернувшимся дельфином. Эпло стоял позади, стараясь держаться подальше от воды.
– В чем дело? – спросила я.
Элэйк свистела и издавала пронзительные крики. Мне стало любопытно, догадывается ли она, как смешно это звучит. Я бы никогда не унизилась до того, чтобы говорить по-рыбьи. Элэйк обернулась.
– Эпло прав. Они отказываются разговаривать с ним. Они говорят, что он заодно со змеями-драконами, а дельфины ненавидят и боятся змеев.
– Послушай, рыба, – сказала я дельфину. – Мы сами не настолько спятили, чтобы связываться со змеями-драконами, но Эпло как-то ухитряется держать их в повиновении. Он заставил змеев отпустить нас и даже восстановить солнечные охотники.
Дельфин неохотно кивнул, взмахнул хвостом и обдал нас брызгами. Потом он встревоженно заверещал, шлепая плавниками по воде.
– Что случилось? – подошел поближе Девон.
– Что за чушь! – сердито закричала Элэйк. – Я не собираюсь слушать эту чепуху! – Она отвернулась от обезумевшего дельфина и стала подниматься вверх по берегу, туда, где стоял Эпло.
– Бесполезно, – сказала она. – Они ведут себя, как непослушные дети. Пойдем отсюда.
– Мне нужно поговорить с ними, – сказал Эпло.
– А что эта живность ей сказала? – тихо поинтересовалась я у Девона.
Эльф взглянул на Эпло с Элэйк и придвинулся поближе ко мне.
– Он сказал, что змеи-драконы злые, куда злее, чем мы можем себе представить. И что Эпло такой же злой, как змеи. У него свои счеты с этими сартанами. Когда-то, давным-давно, его народ боролся с сартанами и был побежден. А теперь Эпло жаждет мести. Он хочет использовать нас в своих целях. А когда мы уничтожим сартанов, он отдаст нас змеям на растерзание.
Я пораженно уставилась на Девона. Мне верилось и не верилось. Мне было больно и страшно. Судя по виду Девона, он чувствовал себя не лучше. Дельфины часто преувеличивают, но какая-то часть правды в их словах есть всегда. Я никогда не видела, чтобы дельфин врал. Мы во все глаза смотрели на Эпло, который пытался уговорить Элэйк вернуться и еще раз попробовать поговорить с дельфином.
– И что ты об этом думаешь? – спросила я у Девона. Эльф задумался.
– Полагаю, дельфины не правы. Я. верю Эпло Он спас мне жизнь, отдав мне часть своей.
– Чего?
Чушь какая-то. Мне много чего хотелось сказать Девону, но он шикнул на меня. Элэйк в сопровождении Эпло направлялась к воде. Увидев, что Эпло подошел так близко к морю, невзирая на опасность быть обрызганным, я поняла, что дело нешуточное.
Элэйк принялась с повелительным видом призывать дельфина, звеня браслетами и хлопая в ладоши. Глаза ее сверкали, голос был суров. Должна признать, это произвело впечатление даже на меня. Дельфин покорно приблизился к ней.
– Слушай меня, – сказала Элэйк. – Сейчас ты ответишь на все вопросы, которые задаст тебе этот человек, или с этой минуты ни люди, ни эльфы, ни гномы не будут больше иметь дело с дельфинами.
Я ткнула ее в бок.
– А мы не превышаем свои полномочия?
– Замолчи! – ущипнула меня Элэйк. – Лучше поддержи меня.
Так мы и сделали. Мы с Девоном решительно подтвердили, что да, ни эльфы, ни гномы не будут больше разговаривать с дельфинами. Перед лицом такой ужасной угрозы дельфины сперва изумленно разинули рты, а потом принялись метаться, уверяя нас, что действовали так только ради нашего же блага. (По-моему, они перестарались.) После пылких клятв, которые мы пропустили мимо ушей, один из дельфинов согласился поговорить с Эпло.
И как вы думаете, о чем Эпло их спросил? Какие у сартанов укрепления? Сколько у них боеспособных мужчин? Хорошо ли они владеют оружием? Как бы не так.
Запугавшая дельфинов Элэйк выжидающе, посмотрела на Эпло. Он довольно бегло заговорил по-рыбьи.
– Что он говорит? – поинтересовалась я у Девона. Эльф выглядел ошарашенным.
– Он спрашивает, как сартаны одеваются.
Ну конечно же, Эпло не мог придумать лучшего вопроса, чтобы завоевать симпатии дельфинов (мне пришло в голову, что за тем он этот вопрос и задал). Дельфины никогда не понимали нашей странной тяги заворачиваться в куски ткани. Точно так же они не могли понять других наших нелепых привычек: например, зачем мы живем на сухой земле и тратим силы на ходьбу, когда можно плавать.
Дельфины находили привычку носить одежду чрезвычайно забавной. Она их просто-таки очаровывала. Стоило какой-нибудь эльфийской матроне появиться на балу в платье с пышными рукавами, в то время когда в моде были длинные к узкие, и в тот же день об этом зная каждый дельфин в Добром море.
Мы тут же оказались перед угрозой услышать наиподробнейший доклад обо всем, что носят сартаны (Элэйк переводила для меня их треск), – по-моему, довольно нудный.
– Дельфины говорят, что все сартаны одеваются одинаково. Мужчины носят длинные свободные накидки, закалывая их на плечах. Женщины носят точно такую же одежду, только подпоясываются. Накидки эти белые или серые. По подолу идет скромная отделка, у некоторых – золотая. Дельфины считают, что золотая отделка – это какой-то знак отличия, но они не знают, какой именно.
Мы с Девоном уселись на песок. На душе было скверно, разговаривать не хотелось. Интересно, думал ли он о том же, о чем и я? Я поняла, что так оно и есть, когда заметила, что эльф хмурится и повторяет: «Он спас мне жизнь».
– Дельфины невысокого мнения о сартанах, – тихонько сказала мне Элэйк. – В основном потому, что сартаны выспрашивают дельфинов, но когда дельфины задают им вопросы, сартаны отказываются отвечать.
Эпло кивнул. Очевидно, услышанное не удивило его. Мне вообще показалось, что он не удивился ничему, словно знал все наперед. Я удивилась, зачем же он тогда спрашивал. Эпло присел рядом с нами и обхватил колени руками. Похоже было, что он расслабился и готов просидеть так много часов подряд.
– Ты хочешь еще что-нибудь узнать?.. – Элэйк взглянула сперва на Эпло, потом на нас, словно спрашивая, что дальше.
Мы ничем не могли помочь. Девон забавлялся, выкапывая ямки в песке и наблюдая, как они наполняются водой и мелкой морской живностью. Я чувствовала себя злой и несчастной, поэтому начала швырять камушки в дельфина, проверяя, с какого расстояния я могу попасть в цель.